Шестнадцать (гет)

Факел в руке женщины с опущенным на лицо капюшоном заметно дрожал, и, закрепив его в нише возле двери темницы, она с облегчением встряхнула кистью, восстанавливая кровообращение. Сириус несколько минут отстраненно наблюдал за Мелиан, а затем тенью отделился от стены и скользнув в отбрасываемый пламенем треугольник света.

— Тебе пришлось проделать долгий путь, — заметил он. — Поначалу я насторожился, ведь об этом подземном ходе известно и королю Эльвэ. Я ждал его гонцов.

— Не стану скрывать, Эльвэ страстно желает беседовать с вами, — кивнула королева. — Пленение Майтимо пришлось синдар не по душе, но я здесь не столько для того, чтобы убедиться в его здоровье и благоденствии, — она пристально посмотрела ему в глаза. — Сириус, я разговаривала с Трандуилом, и с тех пор лишилась покоя. Ты ничего не хочешь мне рассказать?

Сириус зажмурился: знал ведь, что разговора не избежать, оттого и не отвечал на письма Селены, но эта женщина умела добиваться своего, особенно если дело касалась получения нужной информации.

— Не задавай этот вопрос мне, — с усилием отозвался он. — Поговори с феанорингами.

— Не раньше, чем мой муж примет их в Менегроте, — качнула головой Мелиан. — Я хочу знать заранее и наверняка. Ты ведь не станешь обманывать меня, Сириус? Вы бы не позволили Трандуилу услышать об Альквалондэ, если бы не хотели, чтобы эта информация так или иначе дошла до королевского двора. И зная несговорчивый характер Эльвэ, сказочное везение, что именно ко мне Трандуил пришел со своими откровениями. Вы ведь и это предусмотрели, верно? Знали, что Орофер определил своего сына в личную гвардию принцессы Лютиэн, и держать ответ им передо мной.

— При Трандуиле я был нем как рыба, — развел руками Сириус. — Но не стану отрицать, я не был с тобой искренен, Олливандер. Нам предстояло сложное путешествие, да и не представляю, как деликатно сообщать о таком… Словом, мне очень жаль, но ваш родич в Альквалондэ, брат твоего мужа, мертв. Убит нолдор в порыве гнева. Они очень хотели получить их корабли, чтобы перебраться через море. Многие тэлери погибли в этой схватке, а суда… Феанаро приказал сжечь их, едва они переправились. Не хотел возвращаться за Нолофинвэ… Однако тот все же последовал за братом — пешком, через льды Хелькараксэ. Я не знаю, что с ним стало, путь его скрыт от моего взора. Но ты молчишь?

Мелиан напоминала мраморное изваяние — столь неподвижны были ее черты, а взгляд будто потерялся в невидимой бесконечности.

— Так вот что означали мои видения и сны, льды, что преследовали меня все эти годы… — прошептала она. — Я надеялась, что мир с нолдор возможен, явилась сюда, чтобы попытаться повлиять на Майтимо, убедить его, но теперь вижу, что вала Мелькор был прав... Да и Эльвэ не простит убийства брата, а синдар — истребления их сородичей. Феанаро — безумец, если после такого рассчитывал найти помощь в Белерианде. Ты понимаешь, что это означает, Сириус? Теперь это и наша война. И я не представляю, как расскажу обо всем Эльвэ.

— Подожди смущать его разум, — остановил ее Сириус. — Примите у себя послов нолдор, послушайте, что они скажут, куда решат отправиться. На данный момент это единственный способ достоверно вызнать их планы. Анимагическая форма полезна, но если меня схватят, с радостью попытаются выменять у валар на небольшую армию, которую бросят против Мелькора.

— Эльвэ и мне не простит, если поймет, что я знала и скрывала, — Мелиан прижала руку к губам. — Трандуил, конечно, будет молчать, если я попрошу, но какой слабой я внезапно себя ощутила... Здесь совершенно забываешь о том, что где-то в мире есть смерть...

— Майтимо немного угомонился, как мне показалось, — попытался Сириус отвлечь королеву от мрачных мыслей. — Больше не угрожает, не пытается нас шантажировать, неслыханное дело — начал нормально питаться. Я попросил Тхури позаботиться о нем. Она хочет быть полезной, успешный ход ритуала для нее означает скорую свадьбу. Нам ведь ожидать высоких гостей из Дориата?

— Всенепременно, — глаза Мелиан весело сверкнули. — Лорд Блэк выдает замуж дочь, такое зрелище я ни за что не пропущу. Надеюсь, мы с тобой потанцуем однажды и на свадьбе Лютиэн. У меня на нее большие планы, — она вздохнула. — Ну что же, коль скоро я здесь, засвидетельствую Майтимо свою новообретенную ненависть. Могу я говорить с ним?

— Как пожелаете, миледи, — Сириус сделал приглашающий жест. — Не принимайте близко к сердцу дурное воспитание нашего пленника. Что не сделает с созданием света столь долгое пребывание в обители зла...

Мелиан с притворным ужасом закатила глаза и переступила порог темницы. Сириус вошел следом и коротко кивнул приподнявшемуся на локте Майтимо. Во взгляде эльфа читалось явное разочарование: на какой-то миг Сириусу показалось, будто Майтимо ожидал увидеть кого-то другого. Впрочем, времени поразмыслить об этом у него не было — Мелиан начала говорить.

— Вот, значит, как проводит свой досуг наследник Феанаро, — насмешливо протянула она. — Простите мне мою фамильярность, Майтимо. Мне следовало пригласить вас в свой дворец и встретить сообразно этикету. Вот только, боюсь, с вашим родом мы увидимся при обстоятельствах, мало располагающих к светским беседам.

— Кто вы? — Майтимо настороженно наблюдал за незнакомкой: она не была похожа на живших в Ангбанде эльфов, а интонация выдавала впитанную с молоком матери привычку повелевать. — Еще одна из их шайки?

— Осторожнее, юноша, — в голосе Мелиан прорезались металлические нотки. — Перед вами королева Дориата, государства, вблизи границ которого вы разбили свой лагерь. Мое имя — Мелиан, и я не только старше вас, но и выше по происхождению. Не рекомендую меня оскорблять, ведь судьбы ваших братьев, да и ваша, отныне, некоторым образом, находятся в моих руках. Не думаю, что вы захотите прокладывать себе дорогу в Валинор через льды, навстречу вашему дяде.

Майтимо резко подался вперед, пораженный неожиданной новостью.

— Нолофинвэ отправился следом за нами? И все его воинство вместе ним? И семья?

— Не имею ни малейшего представления, — недобро ухмыльнулась Мелиан. — Вы что же, полагаете, я поделиться свежими новостями с вами пришла? Вы, старший сын Феанаро, попытаетесь убедить меня, что не могли повлиять на его решение убить брата моего мужа и его подданных? Что не ваше войско налетело на их город, как стая воронья? Что лично вы стояли в стороне и не смели взять в руки меч, а потому не повинны в пролитой крови?

— Так вы и есть та майэ, жена Эльвэ? — потрясенно переспросил Майтимо, кажется, только сейчас догадавшийся, кто почтил его своим визитом. — В Валиноре о вас едва ли не легенды слагали… Что вы делаете здесь, в Ангамандо, рядом с такими, как они? — он бросил неприязненный взгляд на молча слушавшего их Сириуса.

— Считаете, что вы чем-то лучше их, ваше высочество? — с непередаваемым сарказмом осведомилась Мелиан. — С валой Мелькором у меня все счета закрыты — он выполняет условия договора, что мы заключили задолго до того, как ваша нога ступила на эти земли. А вот вам ваш многоуважаемый батюшка оставил в наследство такие долги, которые не выплатить и за тысячу лет. И что прикажете с вами делать, Майтимо? Чем вы можете возместить тот вред, что уже успели причинить? Я не сторонница бессмысленной мести, погибших вернуть может только Намо — но вы ведь не остановитесь, пока не опустошите эти земли и не разрушите жизни тех, кто мне дорог.

— Отдайте нам сильмариллы, — коротко озвучил Майтимо свое главное условие. — Мы здесь только ради исполнения клятвы. Мой отец отдал жизнь, чтобы отомстить Моринготто, и я с радостью отдам мою.

— Можно подумать, кому-то нужна ваша бестолковая жизнь, — презрительно фыркнула Мелиан. — Разве что моему мужу, в уплату долга. Эльвэ не сможет во второй раз убить Феанаро, а вы, сдается мне, уже приняли на себя все обязательства покойного. Оставим эту дешевую патетику. Я предложу вам условия Менегрота, Майтимо. Если вы примете их — постараюсь убедить валу Мелькора отпустить вас к своим. Вы вернетесь и сделаете то, о чем я вас попрошу. Тогда у нас еще останутся шансы предотвратить повторение Альквалондэ. Добавлю только, что здесь вы не найдете беззащитных тэлери. Не так давно наш союз с Ангбандом наголову разбил сопротивление авари на юге. За нас стоят эльфы, наугрим, гоблины и люди. Если вы не согласитесь, война будет короткой и жестокой.

— В прошлый раз, если верить летописям, война тоже была очень непродолжительной, — ухмыльнулся Майтимо. — Вот только события развивались не в вашу пользу. Я много слышал о вашей мудрости, Мелиан. Вы знаете, что путь пустых разговоров ни к чему не ведет. Если бы я, окончательно утратив разум, согласился объединиться с вами и вернулся к братьям, как полагаете, сколько бы мне потребовалось, чтобы вернуться в Валинор через чертоги Намо и предстать перед судом валар? Я не горю желанием разделить судьбу Ольвэ.

Мелиан и Сириус переглянулись. В словах Майтимо, как бы цинично они ни звучали, определенно был смысл. Один он едва ли смог бы что-то противопоставить братьям — не говоря уже о том, что Нолофинвэ едва ли преисполнится восторгом, узнав, что племянник принял сторону невольного виновника гибели его отца и брата.

Мелиан задумчиво прошлась по камере, словно что-то прикидывая в уме. Свет от кристаллов на стенах отражался в радужке ее глаз, отчего те казались зловеще-лиловыми, и именно сейчас Сириусу вспомнились недобрые слухи, что издавна ходили о коварстве Олливандеров. Он вдруг увидел в ней прежнюю Селену, а вовсе не холодную королеву эльфов.

— Мне все еще остается, что предложить вам, Майтимо, — обронила она. — Не торопитесь гневно отказываться, сначала выслушайте. Лорд Блэк, — обернулась она к Сириусу, — могу я попросить оставить нас наедине... с королем?

В глазах Майтимо, до сих пор так и не решившегося открыто провозгласить себя правителем нолдор, блеснуло недоумение. Сириус покачал головой. Мелиан прекрасно понимала, что ему нет нужды присутствовать при разговоре, чтобы знать, что происходит в замке. Коротко кивнув застывшему на месте нолдо, он развернулся на каблуках и закрыл за собой дверь камеры. Некогда Майтимо доставили сюда без сознания, а потому он не мог знать, что с внешней стороны стена темницы легко становилась прозрачной.

Выждав несколько мгновений, достаточных для того, чтобы шаги их тюремщика стихли в коридорах подземелий, Мелиан уселась на единственный в камере грубо сколоченный деревянный табурет и невозмутимо взглянула на эльфа.

— Ну что, милорд, теперь, когда здесь нет лишних ушей, я могу позволить себе немного откровенности. Представляю, как вам, должно быть, осточертело сидеть здесь, когда ваши братья всецело поглощены борьбой за трон, по праву принадлежащий вам.

— Вам-то что за дело до моего трона? — угрюмо осведомился Майтимо. — У меня даже королевства нет. Прежде нужно уничтожить Моринготто.

— Ваша беда — вовсе не Моринготто, — легко рассмеялась Мелиан. — Убить его все равно невозможно, и вам это известно. Феанаро очень хорошо понимал психологию валар — хорош Моринготто или плох, он все равно один из них. Эру явно дал понять, что не станет наказывать его своими руками. Манвэ простил Мелькора однажды — и будет прощать бесконечно, если только не произойдет чего-то из ряда вон выходящего, и не вы, фэйри, станете тому причиной. Вы ничего не добьетесь, сопротивляясь, Майтимо, только безвременно оборвете существование сотен, если не тысяч своих сородичей. Разве мало уже крови на ваших руках?

— И вы предлагаете мне стать другом Моринготто? — нехорошо ухмыльнулся Майтимо. — Служить ему, как служат все эти твари?

— Один мудрый человек, которого я знала, часто повторял, что если зло неизбежно, с ним следует смириться, — ответила Мелиан, и Сириус не смог сдержать улыбки — сейчас королева цитировала собственного отца. — Однако я никогда не ожидаю невозможного. Я не прошу вас служить Моринготто, Майтимо. Служите мне.