Неправильный подвид (гет)

Гермиона переступила порог квартиры с еще большим чувством неловкости. Швейцару удалось в совершенстве передать то презрительное пренебрежение, которым чистокровки любили одаривать ей подобных, и она не собиралась сталкиваться с этим каждый раз, когда ей хотелось выйти из дома. Даже будучи героиней войны она все еще не была достаточно хороша, чтобы жить в их самых модных зданиях. Однако, прежде чем она успела сказать что-то вроде: “Наслаждаетесь своей свободой от Волдеморта?”, Драко взял ее за локоть и повел вверх по лестнице на их этаж.

− Я могу его уволить, − тихо сказал он, открывая дверь − их дверь.

Гермиона вошла в помещение, которое должно было стать ее домом, по крайней мере, до тех пор, пока она не придумает, как исправить свое положение. И застыла, разинув рот.

Это было прекрасное место. Изысканное. Она даже представить себе не могла, в какое количество галеонов ежемесячно это обойдется. Кирпичные стены в стиле лофт служили обрамлением огромным окнам, сквозь которые на деревянные полы лился солнечный свет. Кушетки и стулья на хромированных ножках стояли вокруг стеклянного стола, а маленькая кухня сверкала нержавеющей сталью.

− Она... она сдавалась вместе с мебелью? − спросила Гермиона, не в силах сформулировать какую-либо другую мысль.

Как ему удалось сделать это так быстро? Вдоль одной из стен тянулся книжный шкаф, пустые полки которого так и просили, чтобы их заполнили. Рядом с чем-то вроде удобного кресла стоял столик с настольной лампой и чайной чашкой. Она сделала еще один шаг и увидела коридор, ведущий вниз − туда, где, как она предположила, находились спальни.

По крайней мере, она надеялась, что там есть две спальни.

Драко посмотрел на нее со снисходительной усмешкой.

− Нет, − сказал он. − Я попросил маму обставить квартиру как-нибудь по современному, и она припрягла своих людей, которые это и сделали.

− Это очень мило, − сказала она чуть слышно. Он сказал, что не хочет жить в лачуге. Он не шутил. Ей придется перенести сюда свои книги. Свою одежду. Даже это короткое общение с Малфоем зарядило ее энергией, и сейчас она впервые за последние недели чувствовала себя хорошо, хотя все еще чувствовала слабость, вызванную долгой болезнью. Ей хотелось, чтобы он снова взял ее за руку. Почувствовать его руку на своей коже, а не только на одежде. Свернуться калачиком и разрыдаться от того, что приходится так унижаться.

− Ты что, совсем не разбираешься в деньгах? − спросил Драко, наблюдая за Гермионой с веселой ухмылкой, приводящей ее в бешенство.

− Я вовсе не росла в бедности, − уже раздраженно ответила она. − Мои родители − дантисты. У нас хватало денег и на уроки балета, и на путешествия и...

Он прервал ее, снисходительно фыркнув.

− Это просто деньги, − сказал он. − А у меня есть деньги. Это совсем другое дело.

Она уловила разницу в выражении, с которым он произнес два одинаковых слова, и, оглядевшись вокруг, вынуждена была признать, что он, похоже, был прав. Только такие холопы, как она, слонялись по Лондону, разглядывая квартиры и пытаясь найти подходящую мебель, а потом сами же и несли ее к себе. У таких, как Малфой, были люди, которые обо всем могли позаботиться. Гермиона уже не в первый раз пожалела, что проклятие привязало ее именно к Драко. Если уж такое должно было соединить ее с кем-то, то почему не с Роном, Невиллом или даже Гарри? Она знала, как обращаться с ними. Она искренне любила их всех. Самодовольный, вежливый Малфой, его деньги-с-акцентом и его красивая квартира заставляли ее чувствовать себя неловко.

− Деньги, − заявил он, − могут решить почти любую проблему.

− Только не с Волдемортом, − возразила она.

− Нет, − согласился он и милостиво кивнул. − Только не это. И твою проблему, похоже, тоже.

Это, подумала Гермиона, было чистой правдой.

Он снова взял ее за локоть, и она позволила себе расслабиться, но лишь на секунду, прежде чем отдернула руку.

− Тебе не нужно меня направлять, − сказала она.

Он не казался обиженным. Если уж на то пошло, Малфой выглядел еще более удивленным, чем тогда, когда она осматривала квартиру, вытаращившись, как деревенщина.

− Хорошо, − произнес он. − Тебе неприятны мои прикосновения?

− Нет, просто я знаю, что ты презираешь меня, − Гермиона глубоко вздохнула и попыталась казаться более благодарной. Стоило помнить старую поговорку: "Не плюй в колодец, пригодится воды напиться". − Я ценю то, что ты делаешь...

− Я тоже на это надеюсь.

− ...но я не хочу заставлять тебя делать больше, чем это необходимо.

− Ты очень внимательна. Но эта ситуация для меня − отличный повод сбежать от родителей, − он без всякой надобности одернул манжеты своих рукавов и жестом указал на коридор, чтобы проводить ее, избежав прикосновений. − Я эгоистично решил занять хозяйскую спальню, так что тебе придется довольствоваться этим.

Он открыл дверь в комнату, и хотя Гермиона должна была ожидать чего-то изумительного после того, что Нарцисса Малфой сумела сотворить с жилыми зонами менее чем за день, вид ее спальни заставил ее шокированно отступить.

Ощущение тела Малфоя, когда она столкнулась с ним спиной, даже было чуть меньшим шоком.

Комната была маленькой, но такой же светлой, как и вся остальная квартира. Тяжелые шторы по обе стороны окна обещали, что она сможет комфортно спать в темноте, не опасаясь утренних солнечных лучей. Но при этом, если бы захотелось, она с лёгкостью могла бы свернуться здесь калачиком и читать днем. К одной из стен крепились еще несколько полок, а на другой висела фотография с изображением красного дыма.

− Она не двигается, − сказала она, слабым жестом указывая на фотографию.

− Маггловская, − ответил Драко. Она шагнула вперед, чтобы обернуться и посмотреть на него, удивленная этим заявлением. Он приподнял брови, что, как она знала, было насмешкой. − Искусство есть искусство, Грейнджер.

− Хорошо, − сказала она.

− Если мы можем продолжить нашу экскурсию, − сказал он, − то твоя ванна находится через холл, а эта дверь ведет в мою комнату, где тебе не рады.

Она кивнула и направилась обратно в гостиную, чтобы посмотреть, есть ли там что-нибудь выпить. Там было. В шкафчиках хранились самые необходимые продукты, чай и большой выбор алкоголя. Ее рука застыла над чайником. Было еще достаточно рано для алкоголя, и ей следовало бы отдать предпочтение чаю. Это был наиболее правильный поступок. Малфой, однако, протянул руку поверх ее плеча, чтобы вытащить бутылку огденского и сказал:

− О, давай отпразднуем новоселье, Грейнджер. Не будь такой занудой.

Она позволила ему отмерить ей виски и взяла стакан, стараясь не касаться пальцев Малфоя.

− За нас, − сказал он, поднимая тост в ее сторону. − За самую странную пару в волшебной Британии.

Она сделала глоток и позволила огню обжечь ее язык и горло.

− Зачем ты это делаешь? − спросила она.

− Ты предпочитаешь, чтобы я позволил тебе умереть? − Малфой рассмеялся и опустился в одно из кресел. Он вытянул ноги, и его идеально вычищенные туфли заблестели на солнце. − Почему я не могу быть просто благородным меценатом, как все вы?

− Потому что это не так? − предположила она.

− Нет? − он посмотрел на нее, а затем откинул голову назад. − Скорее всего, нет.

Она поняла, что сказала лишнего, когда он раздраженно воскликнул:

− Да сядь ты уже, Грейнджер! Это и твоя квартира тоже! Поставь ноги на мебель, пролей пиво на пол, если это позволит тебе чувствовать себя как дома. Но, ради Салазара, не стой тут, как ребенок, ожидающий, что его будут ругать.

Она не хотела сидеть рядом с ним, − вернее, слишком хотела этого, − поэтому села на узкий стул и поджала под себя ноги. Они пили в тишине, которая не была ни дружеской, ни уютной, пока он не спросил:

− Каково это − быть вейлой?

− Достойно сожаления, − сказала она. Месяцы медленно растущей боли, истощения и бесконечных посещений Святого Мунго ей удалось сократить до двух слов. Она была исключением. Столь редким, что сама провела большую часть исследований после того, как ее отослали с бесконечным списком зелий, которые не работали. Редкое заболевание, сказала целительница, когда подтвердила диагноз Гермионы. Большинство людей умирало, потому что они не могли выжить без своей пары, а пытаться найти ее было почти невозможно, а потому бессмысленно. Лечения не существовало, только способы облегчить боль. Целительница чуть не заплакала, когда диагноз подтвердился. Никто не хочет сообщать молодой, энергичной женщине, что она умирает.

А потом она случайно наткнулась на Малфоя в магазине и все поняла.

− И никакого лечения? − спросил он.

− Они даже не смогли поставить диагноз, − сказала она с отвращением. − Мне пришлось самой искать возможность спастись.

− И это − я, − он рассмеялся и сделал большой глоток из своего стакана. − Тебе не повезло, Грейнджер.

− Да, − ответила она. При этих словах его лицо скривилось, и он осушил стакан до дна. Неужели она каким-то невероятным образом задела его чувства?

Малфой встал.

− Ключ на стойке, − сказал он. − Подумай о моем предложении насчет швейцара, потому что я не хочу, чтобы ты чувствовала себя нежеланным гостем, но я ухожу. Я полагаю, ты сможешь обойтись без моего постоянного присутствия?

− Мне уже... лучше. Спасибо, − сказала она.

Он прошел мимо нее и с улыбкой, которую она не смогла прочесть, на мгновение положил руку ей на плечо. Один палец коснулся ее кожи, и каждый нерв ожил от этого прикосновения. Если в течение предыдущих месяцев она почти постоянно испытывала боль, бесконечный, ползущий меж лопаток дискомфорт, который никакое зелье не могло искоренить, то теперь окунулась в состояние, близкое к эйфории. Прикосновение кожи к коже было неизмеримо лучше, чем прикосновение его руки к ее одежде. Может быть, именно поэтому люди принимают наркотики? На что будет похоже, если она прикоснется к нему? А что было бы, если бы она...

− Все будет хорошо, Грейнджер, − сказал он, прерывая ее мысли.

Прежде чем она успела что-то ответить, Малфой вышел, и Гермиона несколько раз моргнула, как будто это могло прояснить ее голову.

− Ну, − сказала она пустоте квартиры, − это было интересно.

Откуда-то снизу донесся громкий урчащий звук, и Гермиона, поставив свой стакан, опустилась на колени, чтобы посмотреть, чем он вызван. Из-под дивана на нее смотрел рыжий котенок.

______________________________

Котейка: https://i.pinimg.com/564x/cc/b0/b1/ccb0b175dba4057c04fa8ac8f1f490ed.jpg