Первое Пророчество (гет)

Шумный Токио прекрасен своей ночной жизнью. Яркие залитые светом множества разнообразных фонарей улицы пестрели от многочисленных вывесок. Торговые центры, кафе, рестораны, кинотеатры, клубы — все жило своей бурной жизнью. Молодежь прожигала свои юные годы, старое поколение наслаждалось последними отведенными им годами. Театры, музеи, выставки, благотворительные вечера — большинство представителей токийской элиты собирались в одном из этих мест, чтобы почувствовать еще не ушедшую в руки их наследников власть и силу. Женщины, одетые в богатые меха и драгоценности, обсуждая последние сплетни, присматривались к каждому семейству: в скором времени их дети подрастут и пора найти достойную пару своему чаду. Мужчины тихо обсуждали политику и бизнес, обдумывая какую еще можно заключить выгодную сделку. Их мир вертелся только на двух понятиях: деньги и власть.

Карлос Монтэ в свои тридцать пять лет обладал всем, что только пожелает любой мужчина его возраста: деньги, власть, лучшие любовницы. Только вот ни жены, ни тем более детей в его огромном доме пока не предвиделось. С утра до вечера он пропадал на работе, чтобы после сразу же отправиться в какой-нибудь ресторан поужинать и найти для развлечения очередную красотку. И это продолжалось изо дня в день.

Только сегодняшняя ночь отличалась от остальных. Сегодня вместо обычного маршрута после работы Карлос направился в спальные районы мегаполиса. Рассматривая одинаковые строения, он не спеша проходил улицу за улицей.

— Мамочка, подожди. Я Тэди обронила, — крикнула девочка лет семи, поднимавшая плюшевого желтого мишку с земли. И, бросив незаинтересованный взгляд на стоявшего мужчину, подбежала к матери. Та с любовью потрепала малышке волосы и, взяв за руку, повела к подъезду.

Что-то кольнуло с грустью в груди у мужчины. Именно в том месте, на которое он всегда пытался не обращать внимание. Семья…единственное недостающее звено. Но Монтэ никогда не строил иллюзий. Любимая жена, прекрасные дети — уязвимое место. Он не был таким оптимистом, как Эдвард, и не был таким черствым монстром, как Аллукард или Хильда. Поэтому не смел позволить себе такое желанное счастье, как семья. Не мог обречь их расплачиваться за его грехи.

Дорогу осветил лунный свет. Медленно подняв голову, Карлос помрачнел. Полная луна, выглянувшая из-за многоэтажного здания, мерцала во тьме насыщенным красным светом.

«Сегодня», — он не сомневался, что именно ему предстоит в эту кровавую ночь заплатить по всем счетам. Но сможет ли он, как и Эдвард, уйти из этого мира с улыбкой и чистой совестью. В последнем Карлос не сомневался: его друга постоянно мучили угрызения совести, и только прощение тех, кого он предал, могли вернуть ему спокойствие.

«А что же я? Что может успокоить меня?»

Невидимые тучи скрыли луну, погружая маленький мирок уставшего мужчины во тьму. Ему не были известны ответы на эти вопросы. О, как же он устал от этого! «Будь ты проклят, Альбус! Если бы не твоя безумная идея, все было бы по-другому!», — мысленно крикнул он своему знакомому. Все и вправду было бы по-другому: не было бы этого проклятого пророчество, не было бы этих обреченных детей и не было этой щемящей боли в груди.

«Ты сам, сломав чужие жизни, обрек себя на страдание», — шепнула совесть.

Луна, вновь выглянув из-за туч, осветила детскую площадку. На одной из качелей, раскачиваясь, сидела девушка лет 18. Длинные черные волосы прямыми шелковыми нитями двигались в такт качелям. Глаза, в лунном свете ставшие ярко-янтарными и смотревшие на красные блики луны, пронзили мужчину, нарушившего ее покой. Тонкие пальцы сжали еще крепче металлические стержни, а хрупкое тело мгновенно напряглось.

— Не бойся. Я не сделаю тебе больно, — попытался успокоить девушку Карлос.

— Знаю. Это и вправду больше вам не удастся, — иронично подтвердила она.

— Извини. За все. Если сможешь, — тихий шепот. Возможно, она и не услышала. И уже громче. — Я готов заплатить за все.

— Интересно, — поднимает в удивление бровь. — Неужели у всех Алканов проснулась совесть?

— Нет. Мы с Эдвардом приятные исключения, — не смог сдержать улыбку Монтэ. И тут же стал серьезнее. — Алегре и Кире будет сложнее: Аллукард и Хильда все так же жестоки и безумны. Триша и Альбус в этом плане вменяемее — они просто пытаются жить, забыв о прошлом.

— Хм, они не верят в последствия пророчества?

— Скорее пытаются себя в этом убедить.

— А что насчет появления Красной Луны и смерти лорда Хэзэвэя? Этого не достаточно, чтобы поменять мнение?

— Самообман — жестокая штука, — печально качает головой Карлос. — Раз, обманув себя, ты не можешь устоять от еще одной лжи. А доводы разума уже не помогают. Хотя осторожность все равно не помешает.

— Спасибо...эм, за информацию, — неуверенно поблагодарила девушка. — Что-то еще?

— Да нет. Хотя. … Передай мои сожаления о том, что мы натворили. Надеюсь, вы справитесь со всеми соблазнами, — прямо посмотрел в янтарные глаза Карлос.

— Спасибо. Так странно…убивать того, кто только что забрал всю неприязнь и злость.

— Так должно быть, — твердо напомнил мужчина. — И не нужно никаких сомнений.

— Прощайте, — тихо прошептала она, доставая из кармашка брюк маленькую серебряную звезду. Один взмах, и ее острый конец попал точно в солнечное сплетение. И только шум падающего тела нарушил звенящую тишину…