Аркан (джен)

Они празднично маршировали, размахивая посохами, согласно древним традициям. Синхронно, нога в ногу, даже дышали одновременно, не сбиваясь с ритма общего танца. Ученики Хогвартса смотрели на них так же завороженно, как старшекурсники Шармбатона. Хоть они дважды в год видели их “шествие”, каждый раз стояли разинув рты. Дисциплина, синхронность, сила.

Вся процессия остановилась напротив директора Дамблдора, с которым Каркаров завел неторопливую беседу. В Шотландии было еще тепло, в то время как они покинули северные земли Германии когда там уже лежал снег. Ученики восторженно перешептывались, пока сами гости молча ждали разрешения директора Дурмстранга. Наконец, Каркаров дал отмашку, и они все так же синхронно марширующей толпой направились к величественному замку, но уже более расслабленно, нежели сходили с корабля.

— Мне не нравится здесь, — по-немецки отозвался Эрза.

— Где-то триста-четыреста маглорожденных в основании, — так же по-немецки ответила Люми, профессиональным взглядом скользя по зданию. — Странно что так мало, для такой махины.

Они прошли в обеденный зал, который почему-то называли Большим Залом. Учеников Дурмстранга не впечатлило. Малый обеденный зал от силы, даже тренировочные классы боевиков были больше. Им жестом указали на стол, где расположились ребята в смешных зелено-серых галстуках, и вся их процессия, насчитывающая около полсотни человек, двинулась к столу слизеринцев.

— Это так тупо, делить учеников на факультеты. — Миранда сморщила носик. — Удивительно, что они все еще пытаются называть себя институтом, хотя мало отличаются от ремесленных школ.

Стоило им присесть на лавки, как взгляд Люми заскользил по залу, выискивая нужного ей человека за преподавательским столом. Северус Тобиас Снейп, полукровка рода Принц, ее отец. Хотя уместнее сказать — донор биологического материала. Все же, Персефона, мать Иллюмиэль, так и не решилась написать своему любовнику на одну ночь что он станет отцом. А Люми не захотела искать его, просто узнала интересующую информацию и успокоилась.

Какая-то там прабабка Люми повздорила с одним из некромантов, за что тот наложил проклятие на весь род. Некроманты старались жениться в своей среде, это повышало шанс рождения ребенка с даром, который и так проявлялся через раз, если повезет. А чтобы снять это проклятие, кровь Вихтенштайнов надо было разбавить. Но все пропустили это мимо ушей, и в результате сила рода стала вырождаться, некогда величественный дом Вихтенштайнов уже несколько поколений не видел цветные метки. Дед так вообще ограничился только половиной, в то время как Персефона родилась без нее. Поэтому, когда встал вопрос о ее браке с одним слабоватым родом с силой некросов, она сбежала в магическую Британию, где и влюбилась в мальчишку, что был младше нее на пять лет. Одна ночь со специальным зельем дала стопроцентную вероятность беременности, после чего она покинула Британию, зная о дурацких законах и предубеждениях, что слишком сильно укоренились в умах людей.

В результате добавления новой крови родилась она — Иллюмиэль. Мать ненавидела свою фамилию, поэтому дала фамилию рода отца — Принц. И девушка стала первой за несколько поколений у которой метка была полной, да еще и цветной. Невиданная щедрость со стороны их покровительницы.

Метка — своего рода определитель врожденного таланта. У всех она одинакова: женщина-лич, что символизирует саму смерть, и только те, кого она благословила, а значит, ждет больших результатов, могли видеть ее лицо. Это и была полная метка: леди-лич на внутренней стороне предплечья и прекрасная беловолосая женщина на внешней. Если полнота метки указывала на талант, то заполнение цветом на силу. И таких как Иллюмиэль насчитывалось порядка тридцати человек на всю небольшую общину некромантов, что несомненно печалило девушку. Чем больше сила — тем больше с тебя требуют, а позиции некромантов были весьма неустойчивы несмотря на некую долю толерантности.

В зависимости от принадлежности к роду у каждого есть что-то свое, помимо доступных всем сил. Иллюмиэль была проводником, поэтому так остро чувствовала магию и некротическую энергию. Призраки не любили показываться на глаза, а уж души тем более, а она, как проводник, должна помогать им найти путь к перерождению. Не такая уж великая миссия, если сравнивать с другими, но Люми и не хотела большего. Она хотела просто спокойно работать на Ассоциацию и ничего более. Быть меченой — значит быть человеком, на которого все будут показывать пальцем. А если ты еще и отличаешься от большинства таких же меченых, то жизнь сахаром казаться уж точно не будет.

Она определенно была похожа на отца, только линия скул была еще резче, взыграли чистокровные немецкие корни, а влияния бабушки-ирландки еще не проступило так явно, чтобы сбить “породу”. У Северуса был такой же широкий, четко очерченный подбородок, острая линия челюсти, высокие скулы и горделивый, явно римский профиль носа. Правда, неправильно вправленный перелом придавал ему некую крючковатость, но это не было настолько заметно. Проскользнув взглядом по всему образу мужчины, она мысленно сделала заметку поблагодарить Элис, ибо с прямыми волосами их сходство стало бы слишком очевидным. По всей видимости, ходить ей все это время с естественной текстурой волос.

Не концентрируя внимание на мужчине более, она посмотрела на других преподавателей, с удивлением обнаруживая знакомого аврора в отставке, а рядом с ним сидел чуть потрепанного вида светловолосый мужчина, от чьей магии разило мокрой псиной. Оборотень, причем болел он очень давно, но почему-то ничего не делал со своей ликантропией.

Хотя, немного покопавшись в воспоминаниях, Люми отметила что переобращение оборотня к вервольфу считалось очень темномагическим ритуалом на территории Британии, и могло повлечь за собой смертную казнь. Но при этом, любое магическое сообщество имело право казнить оборотня, если он нападет на человека. Когда она была еще совсем ребенком и Эрза напал на нее, суд был созван почти моментально, и стоило ей увидеть несчастного ребенка, что жил с этой проблемой, ее целью стало биться до последнего. В итоге, по ее инициативе все обвинения с мальчика-оборотня были сняты, но его обязали носить браслеты, полностью подавляющие магию. Тогда Себастиан, отец Эрзы, решился на ритуал, а старший из двойняшек еще несколько лет учился уживаться со своим зверем.

Сейчас все было хорошо, вместо уродливой антропоморфной фигуры оборотня, Эрза становился белоснежным арктическим волком, превосходящим в своих размерах диких собратьев. Но из-за перенесенной ликантропии его сущность вервольфа и анимагическая форма слились, поэтому фактически парень все же был вервольфом, а не анимагом. В своей форме волка он достигал роста одного метра двадцати сантиметров, а вес и вовсе доходил до сотни. Из-за длины тела, что была больше двух метров, Люми привыкла спать только на больших кроватях, так как Эрза считал своим святым долгом оберегать ее сон, ибо он сам напал на нее когда девочка спала.

Но все же, пусть ритуал и считался темномагическим, если отправить запрос в Ассоциацию, они могли помочь с его проведением и принятием сущности. Стоило это не сказать что дешево, порядка пятисот галеонов, но это было лучше чем глотать зелья, сохраняющие разум, или бессознательно бегать по лесам каждое полнолуние. Обличье вервольфа давало полную власть — они могли обращаться когда угодно, и сколько угодно раз, полностью сохраняя разум, могли использовать примитивную магию. При таких условиях пятьсот галеонов казались сущими мелочами. Да и кто разрешил держать оборотня в школе? Нужно обсудить этот момент с директором Каркаровым.

Женщина в остроконечной шляпе была ей знакома. Минерва была достаточно частым гостем на ежегодных конференциях, связанными с новыми видами чар. Так как женщина являлась Мастером Трансфигурации, она рьяно следила за всеми новинками, так же как и ее коллега Филиус, которого Люми тоже не раз видела. Удивительно что такие талантливые мастера забыли здесь, в этой школе.

Обед проходил так себе. Многие ученики уныло ковырялись в своих тарелках, а сама Люми предпочла перекусить одними лишь сосисками. Местная еда была непривычна и казалась слишком жирной для девушки, не хотелось заработать несварение в первый же день. Ну и тыквенный сок. Отвратительно. Иллюмиэль не переносила тыкву ни в каком виде, поэтому молча давилась своим обедом, даже не притронувшись к кубку с соком.

Директор Дамблдор радостно вещал о Турнире Трех Волшебников, и брюнетка сохраняла спокойное, отстраненное выражение лица, когда внутри кипела от гнева. В стране творится черти что, в мире творится черти что, а им хлеба и зрелищ подавай. Британия еще не разобралась с нападением на финале Кубка, зато уже готова провести такое серьезное мероприятие. Пусть и бытовало мнение о том, что Хогвартс самое безопасное место, но опытный взгляд Резистента видел, насколько истончается защита замка и как сильно конфликтуют между собой заклинания, что, по всей видимости, накладывали сами директора школы, ничуть не заботясь о совместимости. Парочка грамотных артефакторов и Мастеров Чар смогут за неделю исправить все это, но удовольствие было не из дешевых. Неужели государственная школа, позиционирующая себя единственным достойным пристанищем юных волшебников, не имела средств на подобные действия?

Среди учащихся наблюдалось странное воодушевление, которое на удивление не охватило старшие курсы и всех тех, кто по возрасту мог участвовать в этом непотребстве. Девушка позволила себе ухмыльнуться, за что легонько получила локтем от блондина, что кивком подбородка указал на преподавательский стол.

— Что здесь делает бешеная псина без намордника? — теперь Эрза говорил на болгарском, что заслужил удивленный взгляд со стороны Виктора.

— Преподает, очевидно. А вот что здесь делает безумный аврор, вопрос другой, — брюнетка отставила от себя тарелку и словила вопросительный взгляд Элис. — Он вырезал один из чистокровных родов во время прошлой войны, и ему никто ничего за это не сделал. Ему было достаточно того, что у них была метка, хотя эта семья даже не принимала участия в рейдах, занимаясь финансами вместе с нордическими блондинами.

Она намеренно избегала называть фамилии при таком количестве учеников, но вся компания прекрасно поняла о чем они, так же, как и близлежащие ученики немецкой школы. История прошедшей в Британии войны изучалась со всеми подробностями, от начала движения Вальпургиевых Рыцарей, ратеющих за избавление общества от грязнокровок, и как они закончили, заклейменные позорным прозвищем Пожиратели Смерти. Этот промежуток истории широко освещался и самим директором Каркаровым, что был непосредственным участником. Конечно они знали какие из семей действительно представляли опасность и были не в своем уме, а кто занимался внутренними делами, и Розье были той самой семьей, что поддерживала начинания лорда-полукровки, за что и поплатились. А аврору Аластору Моуди даже ничего не было за это, наоборот, его наградили за убийство “опасного” последователя.

Наконец их отпустили, и шестерка поспешила обратно в каюты, надеясь как можно быстрее попасть на свои рабочие места, а Виктору было необходимо посетить тренировку по квиддичу. Каюта у них была общая, Люми и Эрза занимали самый дальний угол, а кровати их были заранее сдвинуты друг другу из-за любви вервольфа спать в обличие зверя. Наскоро переодевшись в повседневную одежду они распрощались до самого вечера, активировав порталы в министерство Германии.

Люми была одной из немногих, у кого портключ был настроен на Департамент и был привязан исключительно к ее типу магии. Привычно показав палочку и документы на входе, она прикрепила ее обратно к правой руке, заходя в не бывало оживленное помещение, залитое ярким светом от панорамных окон, выходивших на заснеженные пики Нейтральной Земли.

Бартемиус Крауч-младший с видом раненой лани расхаживал по помещению, периодически хватаясь за голову и не прекращал ругаться ни на секунду. Видеть всегда спокойного и собранного мужчину в подобном виде было непривычно, а судя по потому, что никто не пытается его успокоить, это действо продолжалось уже не первый час.

— Барти? — на пробу окликнула его Иллюмиэль, на что светловолосый мужчина затравленно посмотрел на нее, вновь хватаясь за голову. Это не понравилось девушке. Она могла снять свой амулет и с легкостью понять, в чем же дело, но не стала этого делать из уважения к Краучу.

— Они решили во всем обвинить меня. — карие глаза были подернуты дымкой паники. — Они узнали, что я жив и отец смог вытащить меня из Азкабана.

— Министерство не имеет здесь власти, а твоя вина не доказана, — попыталась воззвать к голосу разума брюнетка, на что Регулус активно жестикулировал, показывая что все бесполезно. — Они угрожают лорду Краучу?

— Они уже отстранили его, а отец уволился по собственному желанию. Защита поместья не настолько хороша, чтобы отец смог оставаться там. — ох, так вот в чем дело. Барти боялся что за поступок Крауча-старшего Министерство может устроить самосуд над бывшим главой Британского ДМП.

— Барти, послушай меня. — но мужчина с волосами цвета соломы не обращал внимания на ее попытки. — Барти! — Люми схватила его за руку и насильно повела к дивану. Сняла перчатки и вновь ухватилась за оголенное запястье, потихоньку забирая негативные эмоции. — Ты сейчас пьешь снотворное и ложишься спать, по твоему внешнему виду можно понять, что ты еще не отдыхал с ночной смены. Нет, работа подождет, сегодня не твоя смена, и я могу доделать всю оставшуюся работу. Все решится, главное, не паникуй. Ассоциация это тебе не Министерство какой-то одной общины, нас не взять так просто.

Блондин пытался возмущаться, но она резко забрала остатки негатива, чем дезориентировала мужчину и насильно влила снотворное, оставляя его сидеть на диване, пока сама она покинула помещение Департамента, быстро шагая по мраморному коридору, где звук ее острых шпилек отдавался гулким эхом под высокими сводами потолков. Остановившись около непримечательный двери, она постучала, ожидая разрешения войти.

Ирвин Армстронг возглавлял Департамент Магического Правопорядка еще с незапамятных времен, и именно он настаивал на том, чтобы Люми работала здесь, с бумагами, а не в боевой части Департамента, прекрасно зная причину, по которой она вообще собиралась пойти в боевую часть Ассоциации. Он был высоким, широкоплечим и достаточно коренастым для ирландца, но производил неизгладимое впечатление тяжелым взглядом водянисто-голубых глаз, ярко оттеняемых густой рыжей шевелюрой.

Глава смотрел на нее привычно, чуть удрученно, тут же отложив все бумаги в сторону.

— Вы наверняка уже знаете на счет Крауча-старшего, — глава кивнул, продолжая чуть выжидающе смотреть на девушку, что стажером считалась чисто номинально, работая как полноценный член отдела. — Разрешите лично навестить лорда Крауча и предложить ему место в нашем отделе.

— Тогда возьми с собой Барти. Железный Крауч не самая приятная личность в плане таких серьезных разговоров. — Армстронг выглядел уставшим.

— “Как будто есть кто-то хуже Карлайла, вот уж кто не умеет нормально разговаривать.” — подумала девушка.

— Он не может, я напоила его зельем и отправила спать. — Ирвин на это покачал головой, подавая девушке пустой бланк регистрации, тонко намекая, что заполнять она его будет сама. Магическая печать, что являлась подтверждением официального запроса на службу, также присутствовала.

Девушка позволила себе улыбнуться и с радостью забрала протянутый лист, тут же опираясь на свободный клочок стола и используя перо для заполнения формы. У нее, так же как и у всех членов ДМП, участвующих в рейдах, имелось безграничное разрешение на межконтинентальную аппарацию, поэтому стоило ей покинуть пределы кабинета начальства, она тут же переместилась к воротам Крауч-мэнора.

Она была здесь всего однажды, но надолго запомнила величественное сооружение в готическом стиле, угрюмой тенью ложившейся на оживленный летний лес. Мэнор выглядел мрачным, нелюдимым, да и вряд ли у Крауча-старшего было время вести хозяйство как положено, после всего того, что произошло. Прикоснувшись палочкой к воротам, брюнетка известила о своем прибытии, и кованая вязь ворот распахнулась перед ней.

— Не ожидал, что они отправят именно тебя. — без приветствий начала Крауч-старший, стоило девушке переступить порог его кабинета.

— К сожалению, Барти был не в состоянии. Да и это чисто моя инициатива, — так же без приветствия отозвалась Иллюмиэль, положив необходимые бумаги на стол. — мистер Армстронг хочет видеть вас как свою правую руку. Если ваш испытательный срок пройдет успешно, это будет больше похоже на сотрудничество, нежели на отношения начальник-подчиненный. Мы не Министерство, у нас иные правила.

— С моим сыном что-то случилось? — все в Железном Крауче было безупречно, его манера говорить, держать себя, он казался полностью отраженным от проблем с сыном, всем видом показывая, что интересуется он этим чисто из вежливости. Но хаотично метающиеся мысли в его голове говорили об обратном. Зря она, наверное, деактивировала амулет.

— Он переживает за вас. Боится, что Министерство захочет от вас избавиться. — “Он переживает? Но я думал, он ненавидит меня” мысль быстро промелькнула в сознании Крауча-старшего, на что Люми удерживала каменное выражение.

— Барти любит вас, хотя в нем все еще сильны детские обиды. Он так же как и вы не знает с какого угла подойти, да и раньше у вас было не особо много возможностей наладить отношения. — отец и сын виделись от силы раза два в год, чтобы не вызывать лишних подозрений. Хорошо что теперь это можно исправить. — Подумайте над нашим предложением, мистер Крауч. Начальник будет ждать вашего ответа до следующего утра.

Брюнетка покинула его с помощью портключа, вновь прошла проверку и вернулась обратно в офис, где на диванчике, бережливо укрытый чьим-то пледом, дремал Барти, защищенный от рабочей суматохи завесой тишины. На все расспросы девушка отмахивалась, просто приступая к накопившейся на столе блондина работе. Если все будет хорошо, велика вероятность, что оба Крауча будут постепенно искать пути подхода друг к другу.

Следующим утром, неторопливо пожевывая сандвич, Иллюмиэль читала Ежедневный Пророк, где на главной полосе была новость об отставке Железного Крауча и его последующем увольнении по собственному желанию. Министерство также козырнуло тем, что Барти Крауч-младший жив, виновен в переполохе на финале Кубка по квиддичу, но сейчас никто не знает, где именно находится беглый преступник Азкабана. Ну прям второй Сириус Блэк, чьи путешествия по Бразильским островам спонсирует Регулус из своего кармана и отказывается пускать выжженного с гобелена брата в родовое поместье Блэков. Вот и правильно, чем дальше этот неугомонный, тем лучше.

Она с удовольствием пила кофе, что заранее был отдан в загребущие лапки домовых эльфов. Тыквенный сок был с радостью изничтожен заклинанием, и судя по кислым лицам остальных, не только она страдала от этого мерзкого продукта.

И все же интересно, как теперь Министерство выкрутится без Крауча-старшего, который правил железной, но справедливой хваткой, что бы там не пытались ему приписать. Да, авроры действительно убивали Рыцарей, но только тех, кто заклеймил себя как преступников, когда начали вырезать магглорожденных. Чтобы предстать перед судом Визенгамота, нужно было иметь серьезные обвинения, но вся эта судебная система была настолько не отлажена, что становилось просто смешно. Розье уничтожили, Малфоев, что были простыми счетоводами и финансистами Рыцарей, судили как отпетых преступников. Барти, что по случайности избрал земли Лонгботтомов как промежуточную точку аппарации, судили за преступления Лестрейнджей. Сириуса, чья вина была вообще сомнительна и не доказана, осудили как убийцу. Великолепная судебная система. Великолепная Британия, что еще сказать.

Примечания:

Для удобства диалоги на других языках (в присутствии людей говорящих на других языках) будут помечаться жирным шрифтом. Мысли, которые читает Люми — курсивом