Аркан (джен)

1994 год

— Ну как, решила с Турниром? — Эрза явно веселился с происходящего, чуть напугав девушку своим голосом. Она обернулась на блондина, недовольно прищурившись.

— Не захотим ехать добровольно — заставят, — Люми четким движением убрала мешающую прядь за ухо. — Всех шестерых, как лучших представителей курса. Хорошо что имя не заставляют бросать.

— Принц, к директору, — тут же появился заместитель, что нетерпеливо постукивал ногой, на что она пожала плечами и вновь взглянула на медика, словно говоря "видишь?". Грин-де-Вальд лишь закатил глаза.

— Со мной уже беседовали, теперь твоя очередь. — блондин прошел мимо, направляясь в сторону выхода из замка. Они встретятся буквально через пару часов. — Удачи, что ли?

Брюнетка смерила его вопросительным взглядом, чуть приподняв бровь. И зачем ей удача, некромант, в отличие от парня, явных косяков за собой не имела. Хорошо, мертвую шлюху на той пьянке в расчет брать не будем.

— Вызывали? — Иллюмиэль держалась с достоинством, как и должен был любой аристократ. Плевать, что отец полукровка, она родилась от двух достаточно сильных волшебников, а чистота крови перевалила за половину. Конечно, не всех устраивало что наглого бастарда считали чистокровным, но им хватало ума молчать. Желающий потягаться с чемпионом, удерживающим свои позиции год за годом, не было.

— Да, — Каркаров смотрел на нее в легком недоумении, по всей видимости слишком привык видеть в школьной форме. — Не собираешься возвращать цвет волос?

Девушка отрицательно покачала головой. Про турнир было известно еще в начале весны, а то, что лучших студентов туда потащат чуть ли не насильно, стало чем-то ожидаемым. Не стоит привлекать к себе внимание возвращая свои огненно-рыжие волосы. Не сказать, что они были ее достоинством, скорее, красным флагом для британцев. Пусть в ней было мало ирландской крови, она все же была.

Ей не нравилась сама концепция поездки в другую страну ради подобного рода развлечения. Хогвартс, в отличие от строгого Дурмстранга, был лишь общеобразовательной школой, не оборудованной под нужды учеников института. На пары им предстоит мотаться обратно в Германию, благо, поедут только лучшие из лучших, поэтому МАКиВ* выделят им необходимые порт-ключи.

— Это хорошо, не стоит привлекать к себе много внимания, — директор сложил руки в замок и крайне серьезно смотрел на девушку, что отвечала ему тем же. — Все же, учитывая кто твой отец… разумнее было бы не ехать, но…

— Но мы не можем отказаться, честь института. — закончила за него девушка, прекрасно осознавая свое положение. Хорошо, что ее фамилия не была двойной официально, лишь по магловским документам, а там никому не было дела, хоть фамилия и не была распространенной.

Директор замолчал, словно пытаясь подобрать слова. Сам Каркаров тоже не был в восторге от предстоящей поездки. Никому из них этот Турнир не уперся, шестерка учеников уже состояли на службе в Международной Ассоциации, пусть и на положении стажеров. А седьмой курс был самым лакомым: департаменты присматривали способных ребят и вербовали их на службу еще до получения диплома. Сама элита уже второй год работала на МАКиВ из-за того, что начиная с распределения на специализации становились лучшими на курсе каждый год. А теперь, все сливки придется взять с собой в Хогвартс.

Видимо, мужчина почувствовал настроение ученицы и поспешил сменить тему.

— Соболезную твоей утрате. — голос Каркарова звучал искренне, на что брюнетка не удержалась и приподняла бровь.

— Не стоит. Мне оставили целый сейф на обучение, живу я у Грин-де-Вальдов, а то, что герр Вихтенштайн не захотел вносить меня в завещание — не мои проблемы, а его выбор. — девушка скрестила руки на груди. Ее не трогали слова соболезнования о смерти единственного родственника. После всего того что она прошла на своем пути… вряд ли у нее осталась хоть капля сочувствия к этому желчному человеку, что категорически запрещал называть его дедушкой, или хоть как-то упоминать о родстве с их семьей. Спасибо, что хоть в институт разрешил поступить. — Но вы позвали меня явно не за этим.

— Естественно, — мужчина отзеркалил ее жест, на что брюнетка едва уловимо улыбнулась. Собеседник нервничал, ей даже амулета снимать не надо было чтобы понять это. — Так как вы шестеро — гордость Дурмстранга, но при этом еще и самая большая проблема, я настоятельно прошу не устраивать ничего из ряда вон, пока мы находимся в Хогвартсе.

— То есть, никаких пьянок, гулянок, вызовов духов, зомби и прочей нечисти в пределах Хогвартса? — она удерживала каменное выражение лица, хотя внутри всколыхнулась обида. Они не так уж и сильно веселились, чтобы их вечеринки считались катастрофой для имиджа института.

— В пределах Шотландии. Вы все совершеннолетние, можете устраивать свои дебоши в магловских клубах, никто и слова не скажет, — она кивнула. Логично. Для чопорных британцев Дурмстранг представлялся очень элитным и закрытым заведением со строгой дисциплиной, пусть на деле дела обстояли вообще не так. Не стоит это знать консерваторам. — Можете на корабле, но перед этим проверить все сигнальные чары и наличие студентов других заведений на нашей территории.

— Значит, французов можно? — мужчина кивнул. А вот эта была замечательная новость. Много кто из Шармбатона был частым гостем в Дурмстранге. Обмен опытом, как никак.

— Для нас Хогвартс — не самое гостеприимное место, как и вся Великобритания в целом. Для нас двоих особенно, — Каркаров красноречиво указал на левую руку, где у мужчины была метка Волдеморта, а у нее самой метка Смерти, подтверждающая то, что она некромант. — Но я не могу отказаться от участия, так же, как и не могу не брать вас шестерых, это будет невежливо, а также может быть расценено как плевок в лицо. Ты прекрасно знаешь, какая слава ходит о нашем институте в магической Британии.

— Я понимаю, — Люми поднялась со стула, поправив появившиеся складки на красном пиджаке. — Что нам делать с работой?

— Ваш распорядок дня не изменится, — мужчина постучал пальцами по столу. — Насколько я знаю, только Виктор собирается участвовать, но он не часть МАКов.

— Да, мы бы не хотели тратить на это время, работы много. — директор кивнул, пока Люми прикидывала что именно ей нужно сделать за сегодня. — Я пойду, пожалуй, до начала учебы осталось мало времени, нужно успеть слишком многое.

— Жду вас всех после торжественного обеда.

— Хорошо, директор Каркаров.

Примечания:

МАКиВ — Международная Ассоциация Колдунов и Ведьм. Как уже понятно из названия — международная Ассоциация магов. Имеется единый штаб на Нейтральных территориях, что не принадлежат ни к одной стране, работники добираются через камины в Министерствах своих стран. Мультинациональная организация.

Черные волосы разметались по подушке, но теперь, благодаря своей длине, они не спутывались в огромный пушистый клубок, который приходилось распутывать заклинанием. Теперь они просто пушились и Иллюмиэль приходилось вставать на полчаса раньше, чтобы выпрямить вьющиеся пряди и зафиксировать их маггловскими средствами для волос. По первости, помнится, она заливала волосы лаком, однако сейчас оценила все прелести бриолина. Пусть тот был исключительно мужским средством, самой брюнетке нравились строго прямые пряди, хотя иногда она забавлялась и с естественной текстурой.

Привычно потянувшись, девушка наливает воды из графина, опустошая граненый стакан полностью и растирает лицо руками. Сегодня был важный день — они отправятся в Шотландию, в тот самый Хогвартс.

Волнения не было, лишь легкая усталость после затяжного рабочего дня. Крауч-старший рвал и метал, так как кто-то умудрился накинуть личину Барти и устроить переполох на финале матча по квиддичу. Подозрения с самого Барти были сняты еще в первый день, когда выяснилось, что он даже не покидал пределов Ассоциации, закопавшись в бумагах Департамента Магического Правопорядка. Но найти тех, кто пытался подставить оправданного Пожирателя так и не удалось, слишком чисто сработано.

Департамент Магического Правопорядка Международной Ассоциации Магов и Ведьм брал к себе только самых перспективных, в их понимании, людей. Как Краучу-старшему удалось вытащить своего сына из Азкабана, да еще и договориться с Ассоциацией, оставалось загадкой, но Люми не могла не признать, что Барти был очень одаренным волшебником с острым, как клинок, умом. В основном, они работали в паре с Регулусом Блэком, который считался мертвым на родине, так же как и сам Барти. Поэтому эти двое и носа не показывали за пределы Нейтральной территорий.

Сама Иллюмиэль попала туда не случайно: ДМП остро нуждался в людях, что могут различать магические потоки, а тут она, лучшая в своей специализации, самая умелая в Резистентных Искусствах, начиная со второго курса, как их допускали до ежегодных соревнований, ни разу не уступила ветвь первенства никому из сокурсников, что тоже обучались по этой дисциплине. Правда, она и не думала связывать свою жизнь именно с этим департаментом, но отказаться от возможности попасть в Ассоциацию в настолько молодом возрасте было глупостью.

Девушка поднимается с постели, откидывая легкий, светонепроницаемый балдахин в сторону, и наконец замечает то, чего здесь быть, по идее, не должно. Однако, это было уже слишком знакомой картиной.

— Ты опять здесь, — Люми испытующе смотрит на огромного полярного волка, что занял почти все пространство кровати. Не сказать, что в женском общежитии было холодно и она нуждалась в особом виде отопления, но Эрза упорно продолжал таскаться к ней каждую ночь. — Опять все белье провоняет псиной.

Было ли это связано с детством самой Иллюмиэль или с чувством вины Эрзы — не понятно. Когда-то давно, когда Грин-де-Вальд пытался побороть свою сущность, он боялся даже подходить к ней, а после того как принял зверя — не отлипал. Было в этом что-то занимательное, но не без чувства вины явно, ведь именно из-за Эрзы тело Иллюмиэль украшали уродливые следы когтей оборотня. Для нее самой до сих пор оставалось загадкой как невменяемый молодой оборотень сумел взять себя под контроль и не разорвать ее в клочья. И это чудо, не иначе, что она не стала такой же, как и он.

Сам же вервольф спрятал морду под пушистым одеялом, будто пытаясь показать, что его здесь нет, на что девушка фыркнула. Несмотря на то, что Эрза был внуком того самого Грин-де-Вальда, да еще и точной копией темного мага в молодости, сам блондин обладал веселым и легким характером, выше всего в своих жизненных приоритетах ставя свою “стаю”: сестру-двойняшку Элис, ее жениха Виктора, Миранду, Стефана и саму Иллюмиэль, которой приходился названным братом по отцовской линии. Их родители хорошо общались, а отец Эрзы, Себастиан, приходился Люми крестным.

— Вставай, ленивая ты жопа, — из под одеяла раздался протестующий скулеж, на что брюнетка чуть раздраженно выдохнула, и решила бросить это бессмысленное занятие.

Чемоданы были собраны еще вчера, поэтому девушка с легкостью, ничуть не стесняясь наблюдающего за ней оборотня, сбросила с себя ночнушку и начала облачение в привычную красную форму. Незадолго до прибытия они все переоденутся в парадную черную форму, но сейчас можно было позволить себе небольшую вольность.

Кое-как вытащив отбрыкивающегося волка из своей кровати, она потащила его к выходу. Желтые глаза смотрели обиженно, периодически смотря ей за спину, но Элис показала старшему брату кулак, и он, разумно рассудив, решил отступить под женским напором.

— Ты слишком его балуешь, а потом еще жалуешься, что он к тебе таскается из-за чувства вины. — блондинка заплетала волосы в тугую косу, хитро посматривая на свою соседку по комнате. — Как будто ты не прощаешь ему все, потому что тебе его жалко.

— Я не жалею его, — Люми достаточно холодно посмотрела на младшую Грин-де-Вальд, но она, похоже, не обратила на это внимания.

— Жалеешь, иначе уже давно вломила ему по первое число. Будто я не знаю как гоняют в ДМП. — Элис легко подхватила ручку своего небольшого чемоданчика.

Элис Грин-де-Вальд была младшей из двойняшек и почти не похожей на брата, если не считать одинакового цвета волос и глаз. Ее черты были мягкими, приятными глазу, а маленький рост и в целом кукольный образ девушки вызывал желание защитить ее от всех трудностей. Маленькая, значительно меньше самой брюнетки аж на двадцать сантиметров, в школьной форме казалась хрупкой и нежной леди. Конечно, если не знать что она была экспертом в Защитной магии и работала в ДМП, как и сама Иллюмиэль.

Резистентные искусства подразумевали под собой высокую чувствительной к различным видам магии, высокую сопротивляемость к этой самой магии, быстрое ориентирование в ситуации и хороший интеллект. Это было ее направление, и леди Принц чувствовала себя как рыба в воде. Но в Департамент Магического Правопорядка она попала благодаря родовому дару к некромантии и высокой чувствительностью к некросам, коей могли похвастаться не все. Ну и конечно, дар рода со стороны отца, который в полной мере передается только по женской линии: Люми с легкостью могла читать мысли, даже не используя легилименцию, но почти постоянно вынуждена носить артефакт, отрезающий ее от всех. Эта была та сама способность, которую невозможно взять под контроль ни легилименцией, ни окклюменцией.

В то же время Элис была специалистом в Защитной и кровной магии. Ее щиты могли выдерживать удары даже бывалых бойцов из Отдела Надзора, а непомерная ловкость, в силу телосложения, сделала ее идеальным бойцом в стане ДМП на рейдах. Правда, ее хрупкая фигура вызывала опасения по первости, так как помимо серьезных магических нагрузок, были нагрузки и физические, но они обе с этим справились. Магия будто пыталась отбелить репутацию всегда светлого рода Грин-де-Вальдов, наградив старшего сына исключительным талантом к исцелению, а младшую выдающейся защитной магией.

Почти все в их компании имели светлую сторону дара, лишь сама Иллюмиэль, да Миранда Марволо не особо вписывались во все это. Хоть род Принцев и относился к светлой “стороне”, Вихтенштайны напротив были потомственными некромантами, старейшим родом на территории магической Европы. И на Люми, последней у обоих родов, магия отыгралась по полной. Правда, знаменитой предрасположенности к зельям у нее не наблюдалось, но брюнетке и так с головой хватало мороки. Если в магической Европе к некромантам относились в основном спокойно, то в магической Британии, Индии и Азиатском союзе их считали чуть ли не злом во плоти. Поэтому на их территориях уже много веков не рождалось никого, отмеченных смертью. Слишком уж большой геноцид “меченых” был в свое время. А из пустоты не может появиться ничего.

Корабль школы Дурмстранг носил в народе достаточно прозаичное название — Летучий Голландец, правда, так доподлинно и не известно, а не та ли эта посудина из мифов? Никто из предыдущих директоров не отрицал и не подтверждал этого факта, поэтому название прижилось само собой, а старшее поколение поговаривало, что корабль и вправду мог летать. Однако сейчас им предстояло глубоководное путешествие, лишь бы быстрее добраться до берегов Шотландии.

Атмосфера на корабле царила безрадостная: здесь собрались лучшие, а значит, они были потенциальными кандидатами на место в одном из департаментов у МАКов. И теперь из-за этого Турнира многие из них могли потерять вакантные места в такую известную организацию.

Элис, как всегда, расцеловала Виктора в обе щеки, будто они не виделись сто лет, не меньше, после чего они почти сразу покинули их странную компанию. Миранда на это лишь пожала плечами, да погладила огромного питона на ее плече, задумчиво смотря на читающего Стефана.

Миранда Марволо была хороша собой, с чуть полноватой фигурой именно в тех местах, где нужно было. Пышные каштановые волосы повязаны магической лентой, которые не давали им пушиться еще больше, а серые, похожие на грозовое небо глаза, имели легкую нотку хитринки, будто девушка знала что-то такое, чего не знали другие. И действительно, ее родовой дар змееуста там замечательно перекликался с ее специализацией — Разоружение проклятий. Там, где была бессильна магия, в бой вступал парселтанг, что оказался почти универсальной отмычкой из-за особых вибраций голоса, напитанного магией. Департамент Резистентных Наук подходил ей как нельзя кстати. Сама Иллюмиэль думала пойти именно туда после окончания института из-за своей специальности, однако, она, была гораздо более полезна в ДМП.

Стефан Кляйн работал там же, в ДРН, но уже был специалистом другого спектра — Кровная магия и проклятия. По началу финна хотели забрать в Департамент Магического Правопорядка, и он даже пару месяцев отработал там, но в конечном итоге перешел к Резистентам, на удивление удачно вписавшись в их кружок по интересам. Внешность он имел типично скандинавскую — светлые волосы холодного оттенка и льдисто-голубые глаза, что всегда смотрели на людей достаточно холодно, и вкупе с его характером неплохо отталкивало людей. Они были напарниками с Мирандой и полными противоположностями друг другу: веселая и общительная Мири ярко контрастировала с замкнутым и молчаливым Стефаном, но они с раннего детства знали друг друга, и были помолвлены чуть ли не с первых дней жизни.

Третьим в их компании был Эрза Грин-де-Вальд. По первости у многих вызывало смех его, без сомнения, женское имя, но на тот момент еще мальчик, быстро поставил всех на место, а их шестерке рассказал занимательную историю. Геллерту, дедушке Эрзы, было видение что первенец из его внучек-двойняшек будет воплощением его самого, его воли и чувств, так что самый старший из Грин-де-Вальдов хитростью и уловками навязал имя для первенца. Да только с полом промахнулся. Эрза действительно был точной копией самого Геллерта, высокий, длинноволосый, обаятельный, с резкими аристократическими чертами лица и потрясающими кобальтовыми глазами, но был его полным антиподом во всем остальном. Светлый маг с редким даром исцеления, он мог лечить без помощи заклинаний, лишь одним своим желанием. Мальчика, чей добрый и веселый характер не испортила ни ликантропия, ни отпечаток нападения на человека. И так же как и вся их блистательная шестерка, состоял на службе у Ассоциации в Департаменте Экстренной Медицинской Помощи и был частым спутником у Отдела по Надзору, что выходил в рейды вместе с Правовиками.

— Ну что, готовы к унылому времяпрепровождению? — весело отозвался вервольф, смотря на кислое лицо Кляйна.

— Лучше бы в институте остались, — равнодушно отзывается Стефан, подхватив багаж Мири.

— Боишься, что проиграешь в Рёве*? — платиновый блондин надменно фыркнул, и тоже поспешил на корабль. Миранда поспешила за ним. Кобальтовые глаза были вновь обращены на Люми.

— Ты тоже считаешь что все так плохо?

— Мне бы твою беззаботность, — Люми привычным движением отдает свой чемодан Эрзе. — У нас работы невпроворот из-за произошедшего на Чемпионате, а они со своим Турниром лезут.

— А как будто я тут один без работы сижу, — пожаловался золотоволосый. — Одного из наших серьезно ранили, пришлось Проклятников дергать. Парень чуть не помер у меня на руках.

— Оба Крауча рвут и мечут, следов нет, а Блэк подозревает, что ярые сторонники змеемордого зашевелились и готовят террористический акт. — они пришли в одну из кают, где их уже ждали остальные. — Проводить Турнир сейчас — верх безалаберности.

— Хогвартс — единственный, кто не отказался от идеи мероприятия, а Министерство поддерживало, хотя британский ДМП был категорически против. — Элис достала из чемодана парадную форму и сделала легкий пас рукой, чтобы разгладить складки.

— Британия это вообще страна чудес, — вставил свои пять копеек Стефан. — Хорошо что информация о нас засекречена, а Ассоциация не позволит причинить вреда. Для них мы все поголовно темные маги из-за того, что в совершенстве владеем темным искусством. Дай им волю, приговорят к Поцелую.

— Но это же глупо, — Мири обиженно надула губы. Хоть она и имела темный дар, к темным магам ее никто не относил. — Как можно научиться защищаться от темных искусств, если не знать их от и до, по крайней мере в своей специализации?

— А ты вспомни где зародились все идеи моего деда, точнее, с чьей подачки. — Эрза последовал примеру сестры и тоже приводил форму в порядок. — Они изучают только базу, которую нам дают в первой половине первого курса, только у них это растянуто аж на семь. Темные искусства — огромная тема в которой можно разбираться всю жизнь, и то, что в Британии не дают хотя бы крупицу знаний, разжигает интерес в юных умах, ведь не все из темного искусства можно отнести к вредоносному.

— Так, мальчики, на выход, — Люми ориентировалась по часам, которые показывали что через два часа они будут на месте. — Всем надо переодеться, нам нужно проверить готовность остальных и подготовится для эффектного появления, иначе Каркаров опять будет ругаться, что мы разрушаем репутацию строжайшей академии своей безалаберностью.

Мужская половина компании безмолвно подчинилась, и женская половина тут же принялись за смену одеяний. Повседневная красная форма отправилась к двум другим комплектам в сумку, в то время как девушки уже начали наводить марафет.

Кипельно белые рубашки со стоячим воротником заправлялись в приталенные брюки, а затем штанины заправлялись в высокие сапоги до колена. На них не было молний, все шнуровалось вручную, дабы избежать топорщащихся мест. Поверх рубахи — строгая жилетка с корсетной шнуровкой сзади, что легким движением руки подгонялось по талии с помощью магии. И как завершающий штрих — удлиненный китель с таким же стоячим воротником, что застегивался только в районе ключиц. Верхнее одеяние имело светло-серебристую отделку, минимум излишеств, лишь как небольшое дополнение, разбавляющее темную гамму парадной формы.

Пока переодевались парни, девушки приводили в порядок прически. Мужская парадная форма мало чем отличалась: такая же белая рубашка, заправленная в брюки, правда, у мужчин они были более широкими, так же заправлялись в сапоги до середины голени и из-за свободного покроя создавали небольшой эффект дутости. Жилетки у мужчин отсутствовали, заменяясь обычным черным кителем, застегнутым на тысячу и одну пуговицу, даже окантовка была одинаковой. Правда, больше стального цвета, так же как и погоны на плечах.

У Иллюмиэль была короткая стрижка, поэтому она не нуждалась в дополнительном приведении себя в порядок, и уведомив присутствующих, начала проверять остальных учащихся, на пару с Виктором. Все были уверены — болгарин станет чемпионом от их института.

— Волнуешься? — между делом спросила Люми, на ходу кидая заклинания в учащихся, чья форма была измята.

— Не особо. Участие в Турнире может стать мне хорошей строчкой в послужном списке, — брюнетка ответила на это приподнятой бровью. — Не все же время я буду играть в квиддич. Лет пять, не больше. Не думаю что буду продлевать контракт.

— Надеюсь, ты не пойдешь к нам, а в Отдел по Надзору. Было бы глупо тратить такой атакующий потенциал на Правовиков. Мы хоть и ходим на рейды, но в основном занимаемся бумажной и дипломатической работой. — шатен позволил себе улыбнуться.

— У меня с ними договор, так что да, только ОпН. — девушка хохотнула. Действительно, куда же еще мог податься лучший ученик Атакующего направления.

— Через полчаса прибываем, всем построиться. — прозвучал усиленный магией голос Иллюмиэль, от его из всех кают показались заинтересованные физиономии.

Их шестерка стояла впереди. Люми стряхивала невидимые пылинки со своего кителя, приглаживая короткие волосы. На самом деле, не с ее ростом в почти сто восемьдесят сантиметров стричься так коротко, но это был акт протеста. Герр Вихтенштайн запрещал ей носить рыжие волосы, что были точь-в-точь такими же как у матери и у бабушки. Запрещал коротко стричься, потому что леди не положено ходить с короткой стрижкой. И если темные волосы она оставила чтобы не привлекать лишнего внимания, то длину, что была почти до колен, обрезала с удовольствием. Она не любила деда, но старалась быть гордостью своего рода, поэтому чувствовала себя бунтаркой в тот момент. Она все еще пыталась привыкнуть к своему отражению, утешая себя что нет, короткие волосы не подчеркивают ее резкие черты лица.

Легкая волна магии прошла по волосам, а Элис рядом с ней тихонько хихикнула. Пряди, что были выпрямлены сегодня утром вновь безбожно кудрявились, но спасибо на том, что младшая Грин-де-Вальд сделала их тугими локонами, а не тем пушащимся безумием, чем оно было обычно. Времени исправить маленькую шалость лучшей подруги уже не было, поэтому фыркнув, Иллюмиэль гордо расправила плечи, являя собой образец аристократки. Возможно, с такой длинной кудри действительно будут смотреться лучше, чем привычные ей прямые волосы, которые она носила с тех самых пор как переступила порог мэнора Винхтенштайнов.

Корабль всплыл. Директор уже стоял впереди них всех, а их шестерка держала в руках традиционные посохи, с которыми должны были маршировать. Посохи были отличительной чертой лучших на своих направлениях, и они обязаны нести их, если были одеты в парадную форму. Ну а сейчас они представляли свой институт, так что тем более ничего не поделаешь.

Голландец наконец остановился, трап опущен и они, во главе с директором Каркаровым, вступили на крайне не гостеприимные земли магической Британии.

Примечания:

*Рёв Дракона — ежегодное соревнование института Дурмстранг начиная со второго курса, как учеников распределяют по специальностям. Включает в себя целый ряд испытаний. Об этом будет описано во всех подробностях позже, когда Люми будет объяснять Гарри почему Дурмстранг институт, а не школа.

Да, я дико люблю кители, поэтому они будут в кителях.

Женская форма (примерно) https://www.pinterest.ru/pin/779615385489770336/

Мужская форма (китель) https://www.pinterest.ru/pin/844354630131110564/

Я так и не нашла картинку, которая бы прям идеально подходила под образ Иллюмиэль, но все же смогла отыскать хоть один арт, чтобы вы имели представление о героине фф https://www.pinterest.ru/pin/779615385489285894/

Они празднично маршировали, размахивая посохами, согласно древним традициям. Синхронно, нога в ногу, даже дышали одновременно, не сбиваясь с ритма общего танца. Ученики Хогвартса смотрели на них так же завороженно, как старшекурсники Шармбатона. Хоть они дважды в год видели их “шествие”, каждый раз стояли разинув рты. Дисциплина, синхронность, сила.

Вся процессия остановилась напротив директора Дамблдора, с которым Каркаров завел неторопливую беседу. В Шотландии было еще тепло, в то время как они покинули северные земли Германии когда там уже лежал снег. Ученики восторженно перешептывались, пока сами гости молча ждали разрешения директора Дурмстранга. Наконец, Каркаров дал отмашку, и они все так же синхронно марширующей толпой направились к величественному замку, но уже более расслабленно, нежели сходили с корабля.

— Мне не нравится здесь, — по-немецки отозвался Эрза.

— Где-то триста-четыреста маглорожденных в основании, — так же по-немецки ответила Люми, профессиональным взглядом скользя по зданию. — Странно что так мало, для такой махины.

Они прошли в обеденный зал, который почему-то называли Большим Залом. Учеников Дурмстранга не впечатлило. Малый обеденный зал от силы, даже тренировочные классы боевиков были больше. Им жестом указали на стол, где расположились ребята в смешных зелено-серых галстуках, и вся их процессия, насчитывающая около полсотни человек, двинулась к столу слизеринцев.

— Это так тупо, делить учеников на факультеты. — Миранда сморщила носик. — Удивительно, что они все еще пытаются называть себя институтом, хотя мало отличаются от ремесленных школ.

Стоило им присесть на лавки, как взгляд Люми заскользил по залу, выискивая нужного ей человека за преподавательским столом. Северус Тобиас Снейп, полукровка рода Принц, ее отец. Хотя уместнее сказать — донор биологического материала. Все же, Персефона, мать Иллюмиэль, так и не решилась написать своему любовнику на одну ночь что он станет отцом. А Люми не захотела искать его, просто узнала интересующую информацию и успокоилась.

Какая-то там прабабка Люми повздорила с одним из некромантов, за что тот наложил проклятие на весь род. Некроманты старались жениться в своей среде, это повышало шанс рождения ребенка с даром, который и так проявлялся через раз, если повезет. А чтобы снять это проклятие, кровь Вихтенштайнов надо было разбавить. Но все пропустили это мимо ушей, и в результате сила рода стала вырождаться, некогда величественный дом Вихтенштайнов уже несколько поколений не видел цветные метки. Дед так вообще ограничился только половиной, в то время как Персефона родилась без нее. Поэтому, когда встал вопрос о ее браке с одним слабоватым родом с силой некросов, она сбежала в магическую Британию, где и влюбилась в мальчишку, что был младше нее на пять лет. Одна ночь со специальным зельем дала стопроцентную вероятность беременности, после чего она покинула Британию, зная о дурацких законах и предубеждениях, что слишком сильно укоренились в умах людей.

В результате добавления новой крови родилась она — Иллюмиэль. Мать ненавидела свою фамилию, поэтому дала фамилию рода отца — Принц. И девушка стала первой за несколько поколений у которой метка была полной, да еще и цветной. Невиданная щедрость со стороны их покровительницы.

Метка — своего рода определитель врожденного таланта. У всех она одинакова: женщина-лич, что символизирует саму смерть, и только те, кого она благословила, а значит, ждет больших результатов, могли видеть ее лицо. Это и была полная метка: леди-лич на внутренней стороне предплечья и прекрасная беловолосая женщина на внешней. Если полнота метки указывала на талант, то заполнение цветом на силу. И таких как Иллюмиэль насчитывалось порядка тридцати человек на всю небольшую общину некромантов, что несомненно печалило девушку. Чем больше сила — тем больше с тебя требуют, а позиции некромантов были весьма неустойчивы несмотря на некую долю толерантности.

В зависимости от принадлежности к роду у каждого есть что-то свое, помимо доступных всем сил. Иллюмиэль была проводником, поэтому так остро чувствовала магию и некротическую энергию. Призраки не любили показываться на глаза, а уж души тем более, а она, как проводник, должна помогать им найти путь к перерождению. Не такая уж великая миссия, если сравнивать с другими, но Люми и не хотела большего. Она хотела просто спокойно работать на Ассоциацию и ничего более. Быть меченой — значит быть человеком, на которого все будут показывать пальцем. А если ты еще и отличаешься от большинства таких же меченых, то жизнь сахаром казаться уж точно не будет.

Она определенно была похожа на отца, только линия скул была еще резче, взыграли чистокровные немецкие корни, а влияния бабушки-ирландки еще не проступило так явно, чтобы сбить “породу”. У Северуса был такой же широкий, четко очерченный подбородок, острая линия челюсти, высокие скулы и горделивый, явно римский профиль носа. Правда, неправильно вправленный перелом придавал ему некую крючковатость, но это не было настолько заметно. Проскользнув взглядом по всему образу мужчины, она мысленно сделала заметку поблагодарить Элис, ибо с прямыми волосами их сходство стало бы слишком очевидным. По всей видимости, ходить ей все это время с естественной текстурой волос.

Не концентрируя внимание на мужчине более, она посмотрела на других преподавателей, с удивлением обнаруживая знакомого аврора в отставке, а рядом с ним сидел чуть потрепанного вида светловолосый мужчина, от чьей магии разило мокрой псиной. Оборотень, причем болел он очень давно, но почему-то ничего не делал со своей ликантропией.

Хотя, немного покопавшись в воспоминаниях, Люми отметила что переобращение оборотня к вервольфу считалось очень темномагическим ритуалом на территории Британии, и могло повлечь за собой смертную казнь. Но при этом, любое магическое сообщество имело право казнить оборотня, если он нападет на человека. Когда она была еще совсем ребенком и Эрза напал на нее, суд был созван почти моментально, и стоило ей увидеть несчастного ребенка, что жил с этой проблемой, ее целью стало биться до последнего. В итоге, по ее инициативе все обвинения с мальчика-оборотня были сняты, но его обязали носить браслеты, полностью подавляющие магию. Тогда Себастиан, отец Эрзы, решился на ритуал, а старший из двойняшек еще несколько лет учился уживаться со своим зверем.

Сейчас все было хорошо, вместо уродливой антропоморфной фигуры оборотня, Эрза становился белоснежным арктическим волком, превосходящим в своих размерах диких собратьев. Но из-за перенесенной ликантропии его сущность вервольфа и анимагическая форма слились, поэтому фактически парень все же был вервольфом, а не анимагом. В своей форме волка он достигал роста одного метра двадцати сантиметров, а вес и вовсе доходил до сотни. Из-за длины тела, что была больше двух метров, Люми привыкла спать только на больших кроватях, так как Эрза считал своим святым долгом оберегать ее сон, ибо он сам напал на нее когда девочка спала.

Но все же, пусть ритуал и считался темномагическим, если отправить запрос в Ассоциацию, они могли помочь с его проведением и принятием сущности. Стоило это не сказать что дешево, порядка пятисот галеонов, но это было лучше чем глотать зелья, сохраняющие разум, или бессознательно бегать по лесам каждое полнолуние. Обличье вервольфа давало полную власть — они могли обращаться когда угодно, и сколько угодно раз, полностью сохраняя разум, могли использовать примитивную магию. При таких условиях пятьсот галеонов казались сущими мелочами. Да и кто разрешил держать оборотня в школе? Нужно обсудить этот момент с директором Каркаровым.

Женщина в остроконечной шляпе была ей знакома. Минерва была достаточно частым гостем на ежегодных конференциях, связанными с новыми видами чар. Так как женщина являлась Мастером Трансфигурации, она рьяно следила за всеми новинками, так же как и ее коллега Филиус, которого Люми тоже не раз видела. Удивительно что такие талантливые мастера забыли здесь, в этой школе.

Обед проходил так себе. Многие ученики уныло ковырялись в своих тарелках, а сама Люми предпочла перекусить одними лишь сосисками. Местная еда была непривычна и казалась слишком жирной для девушки, не хотелось заработать несварение в первый же день. Ну и тыквенный сок. Отвратительно. Иллюмиэль не переносила тыкву ни в каком виде, поэтому молча давилась своим обедом, даже не притронувшись к кубку с соком.

Директор Дамблдор радостно вещал о Турнире Трех Волшебников, и брюнетка сохраняла спокойное, отстраненное выражение лица, когда внутри кипела от гнева. В стране творится черти что, в мире творится черти что, а им хлеба и зрелищ подавай. Британия еще не разобралась с нападением на финале Кубка, зато уже готова провести такое серьезное мероприятие. Пусть и бытовало мнение о том, что Хогвартс самое безопасное место, но опытный взгляд Резистента видел, насколько истончается защита замка и как сильно конфликтуют между собой заклинания, что, по всей видимости, накладывали сами директора школы, ничуть не заботясь о совместимости. Парочка грамотных артефакторов и Мастеров Чар смогут за неделю исправить все это, но удовольствие было не из дешевых. Неужели государственная школа, позиционирующая себя единственным достойным пристанищем юных волшебников, не имела средств на подобные действия?

Среди учащихся наблюдалось странное воодушевление, которое на удивление не охватило старшие курсы и всех тех, кто по возрасту мог участвовать в этом непотребстве. Девушка позволила себе ухмыльнуться, за что легонько получила локтем от блондина, что кивком подбородка указал на преподавательский стол.

— Что здесь делает бешеная псина без намордника? — теперь Эрза говорил на болгарском, что заслужил удивленный взгляд со стороны Виктора.

— Преподает, очевидно. А вот что здесь делает безумный аврор, вопрос другой, — брюнетка отставила от себя тарелку и словила вопросительный взгляд Элис. — Он вырезал один из чистокровных родов во время прошлой войны, и ему никто ничего за это не сделал. Ему было достаточно того, что у них была метка, хотя эта семья даже не принимала участия в рейдах, занимаясь финансами вместе с нордическими блондинами.

Она намеренно избегала называть фамилии при таком количестве учеников, но вся компания прекрасно поняла о чем они, так же, как и близлежащие ученики немецкой школы. История прошедшей в Британии войны изучалась со всеми подробностями, от начала движения Вальпургиевых Рыцарей, ратеющих за избавление общества от грязнокровок, и как они закончили, заклейменные позорным прозвищем Пожиратели Смерти. Этот промежуток истории широко освещался и самим директором Каркаровым, что был непосредственным участником. Конечно они знали какие из семей действительно представляли опасность и были не в своем уме, а кто занимался внутренними делами, и Розье были той самой семьей, что поддерживала начинания лорда-полукровки, за что и поплатились. А аврору Аластору Моуди даже ничего не было за это, наоборот, его наградили за убийство “опасного” последователя.

Наконец их отпустили, и шестерка поспешила обратно в каюты, надеясь как можно быстрее попасть на свои рабочие места, а Виктору было необходимо посетить тренировку по квиддичу. Каюта у них была общая, Люми и Эрза занимали самый дальний угол, а кровати их были заранее сдвинуты друг другу из-за любви вервольфа спать в обличие зверя. Наскоро переодевшись в повседневную одежду они распрощались до самого вечера, активировав порталы в министерство Германии.

Люми была одной из немногих, у кого портключ был настроен на Департамент и был привязан исключительно к ее типу магии. Привычно показав палочку и документы на входе, она прикрепила ее обратно к правой руке, заходя в не бывало оживленное помещение, залитое ярким светом от панорамных окон, выходивших на заснеженные пики Нейтральной Земли.

Бартемиус Крауч-младший с видом раненой лани расхаживал по помещению, периодически хватаясь за голову и не прекращал ругаться ни на секунду. Видеть всегда спокойного и собранного мужчину в подобном виде было непривычно, а судя по потому, что никто не пытается его успокоить, это действо продолжалось уже не первый час.

— Барти? — на пробу окликнула его Иллюмиэль, на что светловолосый мужчина затравленно посмотрел на нее, вновь хватаясь за голову. Это не понравилось девушке. Она могла снять свой амулет и с легкостью понять, в чем же дело, но не стала этого делать из уважения к Краучу.

— Они решили во всем обвинить меня. — карие глаза были подернуты дымкой паники. — Они узнали, что я жив и отец смог вытащить меня из Азкабана.

— Министерство не имеет здесь власти, а твоя вина не доказана, — попыталась воззвать к голосу разума брюнетка, на что Регулус активно жестикулировал, показывая что все бесполезно. — Они угрожают лорду Краучу?

— Они уже отстранили его, а отец уволился по собственному желанию. Защита поместья не настолько хороша, чтобы отец смог оставаться там. — ох, так вот в чем дело. Барти боялся что за поступок Крауча-старшего Министерство может устроить самосуд над бывшим главой Британского ДМП.

— Барти, послушай меня. — но мужчина с волосами цвета соломы не обращал внимания на ее попытки. — Барти! — Люми схватила его за руку и насильно повела к дивану. Сняла перчатки и вновь ухватилась за оголенное запястье, потихоньку забирая негативные эмоции. — Ты сейчас пьешь снотворное и ложишься спать, по твоему внешнему виду можно понять, что ты еще не отдыхал с ночной смены. Нет, работа подождет, сегодня не твоя смена, и я могу доделать всю оставшуюся работу. Все решится, главное, не паникуй. Ассоциация это тебе не Министерство какой-то одной общины, нас не взять так просто.

Блондин пытался возмущаться, но она резко забрала остатки негатива, чем дезориентировала мужчину и насильно влила снотворное, оставляя его сидеть на диване, пока сама она покинула помещение Департамента, быстро шагая по мраморному коридору, где звук ее острых шпилек отдавался гулким эхом под высокими сводами потолков. Остановившись около непримечательный двери, она постучала, ожидая разрешения войти.

Ирвин Армстронг возглавлял Департамент Магического Правопорядка еще с незапамятных времен, и именно он настаивал на том, чтобы Люми работала здесь, с бумагами, а не в боевой части Департамента, прекрасно зная причину, по которой она вообще собиралась пойти в боевую часть Ассоциации. Он был высоким, широкоплечим и достаточно коренастым для ирландца, но производил неизгладимое впечатление тяжелым взглядом водянисто-голубых глаз, ярко оттеняемых густой рыжей шевелюрой.

Глава смотрел на нее привычно, чуть удрученно, тут же отложив все бумаги в сторону.

— Вы наверняка уже знаете на счет Крауча-старшего, — глава кивнул, продолжая чуть выжидающе смотреть на девушку, что стажером считалась чисто номинально, работая как полноценный член отдела. — Разрешите лично навестить лорда Крауча и предложить ему место в нашем отделе.

— Тогда возьми с собой Барти. Железный Крауч не самая приятная личность в плане таких серьезных разговоров. — Армстронг выглядел уставшим.

— “Как будто есть кто-то хуже Карлайла, вот уж кто не умеет нормально разговаривать.” — подумала девушка.

— Он не может, я напоила его зельем и отправила спать. — Ирвин на это покачал головой, подавая девушке пустой бланк регистрации, тонко намекая, что заполнять она его будет сама. Магическая печать, что являлась подтверждением официального запроса на службу, также присутствовала.

Девушка позволила себе улыбнуться и с радостью забрала протянутый лист, тут же опираясь на свободный клочок стола и используя перо для заполнения формы. У нее, так же как и у всех членов ДМП, участвующих в рейдах, имелось безграничное разрешение на межконтинентальную аппарацию, поэтому стоило ей покинуть пределы кабинета начальства, она тут же переместилась к воротам Крауч-мэнора.

Она была здесь всего однажды, но надолго запомнила величественное сооружение в готическом стиле, угрюмой тенью ложившейся на оживленный летний лес. Мэнор выглядел мрачным, нелюдимым, да и вряд ли у Крауча-старшего было время вести хозяйство как положено, после всего того, что произошло. Прикоснувшись палочкой к воротам, брюнетка известила о своем прибытии, и кованая вязь ворот распахнулась перед ней.

— Не ожидал, что они отправят именно тебя. — без приветствий начала Крауч-старший, стоило девушке переступить порог его кабинета.

— К сожалению, Барти был не в состоянии. Да и это чисто моя инициатива, — так же без приветствия отозвалась Иллюмиэль, положив необходимые бумаги на стол. — мистер Армстронг хочет видеть вас как свою правую руку. Если ваш испытательный срок пройдет успешно, это будет больше похоже на сотрудничество, нежели на отношения начальник-подчиненный. Мы не Министерство, у нас иные правила.

— С моим сыном что-то случилось? — все в Железном Крауче было безупречно, его манера говорить, держать себя, он казался полностью отраженным от проблем с сыном, всем видом показывая, что интересуется он этим чисто из вежливости. Но хаотично метающиеся мысли в его голове говорили об обратном. Зря она, наверное, деактивировала амулет.

— Он переживает за вас. Боится, что Министерство захочет от вас избавиться. — “Он переживает? Но я думал, он ненавидит меня” мысль быстро промелькнула в сознании Крауча-старшего, на что Люми удерживала каменное выражение.

— Барти любит вас, хотя в нем все еще сильны детские обиды. Он так же как и вы не знает с какого угла подойти, да и раньше у вас было не особо много возможностей наладить отношения. — отец и сын виделись от силы раза два в год, чтобы не вызывать лишних подозрений. Хорошо что теперь это можно исправить. — Подумайте над нашим предложением, мистер Крауч. Начальник будет ждать вашего ответа до следующего утра.

Брюнетка покинула его с помощью портключа, вновь прошла проверку и вернулась обратно в офис, где на диванчике, бережливо укрытый чьим-то пледом, дремал Барти, защищенный от рабочей суматохи завесой тишины. На все расспросы девушка отмахивалась, просто приступая к накопившейся на столе блондина работе. Если все будет хорошо, велика вероятность, что оба Крауча будут постепенно искать пути подхода друг к другу.

Следующим утром, неторопливо пожевывая сандвич, Иллюмиэль читала Ежедневный Пророк, где на главной полосе была новость об отставке Железного Крауча и его последующем увольнении по собственному желанию. Министерство также козырнуло тем, что Барти Крауч-младший жив, виновен в переполохе на финале Кубка по квиддичу, но сейчас никто не знает, где именно находится беглый преступник Азкабана. Ну прям второй Сириус Блэк, чьи путешествия по Бразильским островам спонсирует Регулус из своего кармана и отказывается пускать выжженного с гобелена брата в родовое поместье Блэков. Вот и правильно, чем дальше этот неугомонный, тем лучше.

Она с удовольствием пила кофе, что заранее был отдан в загребущие лапки домовых эльфов. Тыквенный сок был с радостью изничтожен заклинанием, и судя по кислым лицам остальных, не только она страдала от этого мерзкого продукта.

И все же интересно, как теперь Министерство выкрутится без Крауча-старшего, который правил железной, но справедливой хваткой, что бы там не пытались ему приписать. Да, авроры действительно убивали Рыцарей, но только тех, кто заклеймил себя как преступников, когда начали вырезать магглорожденных. Чтобы предстать перед судом Визенгамота, нужно было иметь серьезные обвинения, но вся эта судебная система была настолько не отлажена, что становилось просто смешно. Розье уничтожили, Малфоев, что были простыми счетоводами и финансистами Рыцарей, судили как отпетых преступников. Барти, что по случайности избрал земли Лонгботтомов как промежуточную точку аппарации, судили за преступления Лестрейнджей. Сириуса, чья вина была вообще сомнительна и не доказана, осудили как убийцу. Великолепная судебная система. Великолепная Британия, что еще сказать.

Примечания:

Для удобства диалоги на других языках (в присутствии людей говорящих на других языках) будут помечаться жирным шрифтом. Мысли, которые читает Люми — курсивом

Железный Крауч все же перешел на работу в Ассоциацию и временно обосновался в комнатах Барти, пока специальный отряд усиливал защитную магию на мэноре, делая его не наносимым на карту, а те, кто уже бывал в нем раньше, забывали путь. В скором времени оба Крауча вернутся жить в свое поместье, и на работу будут добираться только через портключи, что устраивало обоих.

В честь этого Ирвин дал Люми неделю отпуска, чтобы ей было проще перестроиться под новый график в связи с Турниром, поэтому девушка, пользуясь своими привилегиями, в первую очередь направилась в библиотеку. В Дурмстранге у нее был полный доступ к книгам, как у лучшей ученицы своего направления и директор какими-то неведомыми путями исхитрился выбить подобное разрешение и в Хогвартсе для всей их шестерки.

Конкретно сейчас ее интересовали книги, связанные с легилименцией, девушка все еще надеясь найти способ обрубать чтение мыслей самостоятельно, а не с помощью амулета. Она перечитала все труды по этой теме в институте, теперь настала пора покорять библиотеку Хогвартса.

Библиотекарь самостоятельно проводила ее в закрытую секцию и четко следила какие книги берет брюнетка. Проинформировав, что литературу из Запретной секции запрещено выносить за пределы библиотеки, она удалилась обратно за стойку, а Люми огляделась в поисках места для чтения. Чуть побродив меж стеллажами, она нашла укромное место, скрытое от глаз других, но подойдя ближе заметила, что столик уже был занят. Впрочем, это не остановило ее.

— Не побеспокою? — она достаточно хорошо владела английским, но ее немецкий акцент придавал разговору некую резкость. Девочка удивленно подняла на нее глаза и кивнула, уткнувшись взлохмаченной головой обратно в книгу. Судя по тому, как лениво двигалось ее перо, это было домашнее задание.

Брюнетка неспешно достала небольшую тетрадь для заметок и деревянный держатель, в который было заправлено самое обычное маггловское перо для каллиграфии. Изящная чернильница все еще была закупорена, пока Люми не начала делать заметки, но все же стоило держать чернила в доступности.

Девочка напротив нее пыхтела, постоянно сдувая мешающиеся пряди и явно была раздражена своей гривой. Это мешало сосредоточиться на чтении таких трудных для понимания манускриптов, поэтому Люми, покопавшись в сумке, протянула девочке магическую ленту, которой она могла бы привязать свою гриву.

Шатенка смотрела на нее недоверчиво, но любопытства в ее карих глазах было больше, чем настороженности. Она неловко поблагодарила брюнетку, тщетно пытаясь утихомирить вьющиеся волосы, поэтому Иллюмиэль молча встала за ней, одним легким движение собрав всю копну и заплетя аккуратную косу, что тяжелым жгутом упала ей на спину, после чего брюнетка вернулась на свое место, продолжая вчитываться в строки.

— М-м-м, извините? — неловко начала девочка, во все глаза смотря на название лежащих рядом с брюнеткой книг. — Вы изучаете легилименцию?

— Я не настолько стара, чтобы ко мне обращались на “вы”, — она подняла свой взор на смутившуюся девочку и прикоснулась к амулету, чтобы деактивировать его. Слышать чужие мысли сейчас было не так уж и плохо, учитывая что в библиотеке собралось не там много народа. В каштановолосой голове роился тысяча и один вопрос, девочка едва сдерживала себя, что вызвало у некроманта легкую улыбку. — И я не изучаю ее, мне не за чем, я и так могу составить конкуренцию любому осведомленному в этом направлении. Скорее, ищу способы обуздать одну проблему. И да, я слышу все твои мысли, поэтому можешь задавать вопросы, отвечу по мере сил.

— А правда, что в Дурмстранге не обучают магглорожденных? — девочка явно хотела задать не этот вопрос, но он вырвался первым. По всей видимости, шатенка была из магглов, поэтому данный вопрос остро интересовал ее.

Хотя это было странно. Люми испытующе посмотрела на девушку, отмечая небрежно вьющиеся, явно от недостатка питания, волосы. Ее копна могла соперничать со знаменитыми кудрями Блэков, разве что они были светлее. Что-то в чертах этой девочки казалось некроманту смутно знакомым, но пока что она не могла понять, на кого же она могла быть похожей. Вроде и на Регулуса, но и в то же время на Сириуса. Уж не наследил ли кто из Блэков?

— В институте обучаются лишь те, кто смог сдать все вступительные экзамены, уровень силы тоже учитывается, поэтому магглорожденных у нас нет. Мы почти не используем палочки, разве что для особо мощных заклинаний, требующих филигранной точности, поэтому уровень силы играет решающую роль. Зачастую у магглорожденных даже стихийные выбросы слабые, поэтому их и не забирают из семей. Но у нас спокойно учатся полукровки. — нет, в этой девочке определенно что-то есть, правда, пока что Люми не могла понять что именно. — Я Иллюмиэль, можно просто Люми.

— Гермиона. Гермиона Грейнджер. — тут же представилась девочка. Хм, действительно магглорожденная, если судить по фамилии, хотя Принц не стала обольщаться. Если бы мать решила присвоить ей фамилию отца, ее, скорее всего, тоже сочли за магглорожденную. И все же внешность девочки не давала покоя. Нужно закинуть удочки обоим Блэкам. — Беспалочковая магия весьма сложна в обучении, вы заранее проходите специальный курс?

— Нет, позиция магической Европы заключается в том, чтобы использоваться палочку как инструмент для настройки магических потоков, а не резонатора силы. Каждая палочка изготавливается по индивидуальным меркам волшебников, а если потенциал достаточно силен, то магу нужно самому добывать сердцевину палочки. Например мой друг, Эрза, может видела, высоченный блондин с золотыми кудрями, — Гермиона быстро закивала. — Добывал сердцевину для палочки самостоятельно. Вот смеху-то было, когда девятилетний пацан пытался оседлать пегаса.

— Получается, у вас нет магазинов с палочками? — ее рот чуть приоткрылся от удивления, что позабавило леди Принц.

— Есть, но они скорее временная замена, пока изготавливается новая. Так же как и везде, это удостоверение личности, но мы крайне редко пользуемся ими в школе на общих занятиях, в основном это касается магии наших направлений, и то курса с четвертого, когда начинаются высшие заклинания. — темные бровь удивленно приподнялись. — У нас нет факультетов, на втором курсе нас распределяют по направлениям, в зависимости от способностей.

— О, вот ты где, — в проеме показался нескладный парень в больших круглых очках и изрядно неряшливо выглядящий. Люми чуть сморщилась, мгновенно поправляя форму парня заклинанием, на что он удивленно уставился на ученицу немецкого института. — Здравствуйте.

— Гарри, ты опоздал на целый час! — тут же завелась Гермиона, принимаясь отчитывать нерадивого товарища. Как интересно! Этот командный тон был смутно знаком девушке-некроманту, сразу же вспомнилось, как Регулус отчитывал Сириуса.

— Прости, — мальчик неловко улыбнулся, располагаясь по левую сторону от брюнетки. — Я Гарри Поттер.

— Хм, имя знакомое, — она задумчиво провела костяшкой указательного пальца под подбородком. — Ах да, ты то дитя, которое якобы пережило Аваду.

Мальчик тут же нахохлился, будто Люми пыталась оскорбить его. В мыслях он уже гневно отвечал ей, но при этом пытался взять себя под контроль, что удавалось весьма плохо. Но хоть молчал и не сыпал обвинениями. Но терпение его подходило к концу слишком быстро.

— Почему “якобы”? — тон шатенки отдавал удивлением, в нем даже сквозило возмущение. — Это историю знают все!

— Ну во-первых, чтобы пережить Аваду, нужно быть некромантом. Не некросом, а именно некромантом, и если я правильно помню, носители метки не появлялись на землях Британии около тысячи лет. Еще до принятия Статута их активно истребляли, так что Гарри никак не может относится к ним, даже если у него были очень дальние родственники с подобным даром. — она посмотрела на лоб мальчика, где красовалась руна Соулу или что-то подобное. — Во-вторых, следы от Авады выглядят совершенно по-другому, место, в которое попало проклятие, отмечено Розой Ветров, и оно не может просто воспаляться, как твой шрам на лбу. Естественно, оно болит первые несколько месяцев, но не более. — она знала это по себе. Ее тело украшало три таких звезды. — В-третьих, Авада оставляет остаточный след, который просто не может рассеяться из организма мага. След проклятия вплетается в ауру пережившего, и это будет заметно при глубокой диагностике. Ну и в четвертых: откуда известно, что в ту ночь все было именно так, как рассказано в газетах? Был свидетель? Тогда почему не помог, почему не позвал на помощь и просто наблюдал? Британии, что еще не оправилась от террора, нужна была надежда, и ей стал ты. Это не плохо и не хорошо, но учитывая ваш менталитет — ожидаемо.

— Но некромантия это темная магия, изучать ее только ради того, чтобы пережить Аваду — глупо. — девочка уже давно отложила недописанное эссе в сторону.

— Некромантия — это дар, с которым рождаются, а маги, что пытаются изучить основы — некросы. Первые не выбирают свой путь, вторые встают на него осознанно, поэтому первые и могут выжить, потому что они отмечены Смертью, в то время как вторые умирают. — брюнетка вновь посмотрела на задумчивого мальчика. — У вас не изучают подобное. Институт базируется на изучении темномагических искусств на уровне Мастера, в то время как у вас преподают самые основы, и то верхами, да еще и растягивают это на семь лет, так что не стоит стесняться своего невежества в этом вопросе. У нас разные базы, и если у вас есть вопросы, требующие уточнения, я могу ответить на них.

— Получается, вы выпускаетесь из школы уже Мастерами? — наконец подал голос Гарри, серьезно смотря на девушку. Что-то странное мелькнуло в его взгляде, но Люми предпочла не обращать на это внимания.

— Нет, ребятня, из школы выпускаетесь вы. Дурмстранг — магический институт. — видя непонимание у обоих волшебников, она пояснила: — Мы впитываем основы на первом курсе, после чего сдаем специальные тесты и определяем самое эффективное направление изучения, что подойдет конкретно для тебя. Направлений шесть: Атакующая Магия, Щитовая и кровная магия, Родовая и кровная магия, Разоружение проклятий, Темномагическая медицина и Резистентные искусства. — она поочередно загибала пальцы на вытянутой руке, наглядно иллюстрируя то, о чем говорила. — По окончанию института у нас у каждого есть своя специализация на уровне Мастера, а так, после пятого курса есть возможность получения Магистра Темных Искусств, это на ступень выше, чем Мастер, но только при условии, что ты победил в Рёве Дракона хоть раз к окончанию пятого курса. — мальчик загорелся интересом, поэтому Люми продолжила. — Рёв — ежегодное состязание в котором принимают участие начиная со второго курса. Цель — показать себя в реальных полевых условиях. Проверяется физическая подготовка, магический потенциал, стрессоустойчивость, ум, тактическое мышление, умение работать в команде, мотивация, и личностные характеристики мага. Испытание длится неделю, где учащихся закидывают в обособленную территорию, похожую на ад по Данте, будто сошедший со страниц Божественной комедии. При смертельных ранениях срабатывает портключ и ученик выбывает автоматически. Цель — выжить, показать себя, стать лучшим из лучших, доказать, что ты по-настоящему чего-то стоишь. С каждого направления выбирается лучший ученик. Участвуют все курсы вперемешку.

— Но это жестоко! — тут же отреагировала Гермиона.

— Зато эффективно. Мы оттачиваем знания в реальном бою, и сразу же после окончания института выпускников с удовольствием берут к себе МАКиВ, и не нужно тратить время на обучение солдат, они и так готовы, идеально обучены и прекрасно понимают, куда и зачем пришли. — Иллюмиэль достала пару чистых листов бумаги, наглядно показывая то, о чем она говорит. — Вот смотри, возьмем ваш аврорат. Чтобы попасть в школу авроров необходимо сдать экзамены по определенным предметам на необходимый уровень, потом, попытаться поступить в самую академию, не вылететь во время обучения, и только спустя три года ты приступаешь к работе как стажер. В среднем, пройдет еще год-два пока ты привыкнешь к службе, наберешься опыта. Итак, только к 23-24 годам ты становишься в их рядах “своим”. А теперь берем нашу систему обучения: мы уже распределены по талантам и возможностям магии, Ассоциация оценивает учеников с пятого курса, и еще до окончания учебы могут взять работать к себе стажером, при получении диплома ты становишься полноправным специалистом. Итог, 18 лет, степень Мастера или Магистра и опыт работы в той сфере, с которой ты собираешься связать жизнь.

— Прям как Кембридж, только для подростков, — удивился Поттер, поправляя очки съехавшие на переносицу. — Только слава дурная. Говорят что вы поголовно темные маги. Хотя я думаю, что это глупо.

— Если судить с британской точки зрения, то мы самые что ни на есть темнейшие маги. Если судить со стороны здравого смысла, Дурмстранг — единственное место, где подготавливают магов, что могут противостоять темной магии. Все просто, чтобы стать искусным в противостоянии чему-либо, ты должен это досконально изучить. — книги были уже давно позабыты и Люми, к своему удивлению, с удовольствием общалась с двумя подростками, что так искренне и без предубеждений расспрашивали ее. Обычно британцы весьма холодно относились к учащимся немецкой школы.

— Я вспомнил, — пораженно выдохнул Гарри. — Ты и пятеро других шли с посохами. Должно быть, это отличительный знак?

— Да, это значит что мы победители Рёва. На самом деле мы шестеро так ни разу и не уступили первенство другим начиная со второго курса, и в этом году планируем закрепить результат. Это будет абсолютный рекорд, который не смогут побить. — брюнетка невольно улыбнулось. Не сказать, что ей льстило внимание подростков, но очень подкупала их искренняя заинтересованность. — Так что там с эссе? Я могу помочь.

Лица подростков засияли, стоило упомянуть о помощи, и Гарри, не растерявшись, показал ей тему, что им задали на Зельях. Она не была хороша в них с точки зрения носителя крови Принцев, но свое "превосходно" заслужила упорным трудом. Заметив, что Гарри путается в терминологии и сочетаемости ингредиентов, она попросила Гермиону найти справочник, который мальчику предстояло выучить, дабы не возникало таких проблем.

Чуть погодя к ним присоединились ещё двое мальчишек: Рон Уизли и Невилл Лонгботтом, и если рыжий не особо горел желанием учиться, то чуть полноватый мальчик ухватился за импровизированного учителя как за спасательную соломинку. Не сказать что она была великим оратором, но умела простым языком объяснять сложные вещи, и когда они перешли к Гербологии, возникший в их компании Эрза дополнял доклады учеников своими знаниями.

В такой атмосфере домашнее задание подростков пошло на лад. Даже Рон, который по началу скептически отнесся к помощи иностранцев, быстро втянулся и перестал подглядывать в черновики других, самостоятельно выискивая информацию в книгах и внимательно слушая учеников немецкой школы. Мальчик напоминал ей Стефана на первом курсе: оба они были не глупыми, но отсутствовала должная мотивация, а ущемленная гордость не позволяла просить помощи. Так гордость подкармливала лень и в итоге младший Уизли потерял весь интерес к учебе. А тут двое старшекурсников, которым, похоже, даже в радость объяснить что-то и восполнить пробелы. Рон, сияющий от радости позвал их в гостиную Гриффиндора, объясняя это тем, что у них много таких же учеников, для которых заумный академический язык сложен, а к учителям подойти было сложно ввиду стеснения. Да и старшекурсники не спешили помогать. Это удивило Иллюмиэль, у них, несмотря на здравый дух соперничества, было чуть ли не святым долгом помогать малышне, ведь от этого зависело выживание молодого поколения в будущем.

— Если завтра все наши будут свободны, то почему бы и нет, только с тем условием что они действительно будут учиться, а не глазеть на Виктора. — полушутливо ответил Эрза, от чего рыжеволосый засветился неподдельным восторгом.

— Вы знаете Крама? — его голос был пропитан восхищением, что вызвало легкую улыбку у леди Принц.

— Мы шестеро — лучшие друзья, почти всё с первого курса. И так уж повелось, что наша блистательная шестерка — лучшие в своих направлениях. — видя непонимание в голубых глазах, она по второму кругу объяснила систему обучения Дурмстранга.

— Получается, Эрза — колдомедик, — сделал вывод Невилл, основываясь на том, как хорош блондин в Гербологии. — А Люми?

— Я Резистент. Это значит, что у меня высокая сопротивляемость к магии и высокая чувствительность магических потоков. Могу сказать полную последовательность заклинаний, что звучали на поле боя, если не прошло слишком много времени, могу разоружить вязь заклинаний и проклятий, если между мной и противником достаточное расстояние. Резистентные науки — это обучение сопротивлению магии и ее разоружению. Это не так сложно, просто надо иметь склонность к этому. — у всех в голове крутился только один вопрос "как ты это делаешь?". И этот детский восторг вызывал в ней приятный прилив сил. Она уже и не помнила, когда последний раз с такой лёгкостью общалась с незнакомцами. — В любое заклинание можно внести лишний элемент, его звучание исказится, и заклинание разрушит само себя. Или же, если это смесь заклинаний, достаточно дёрнуть за верёвочку. Такое редко применяется в бою, но полезно при снятии проклятий. Резистенты минимизируют последствия, а иногда вообще сводят их на нет. Искажение сути магии в Британии, почему то, считается темной магией, хотя в Европе это вообще не квалифицируется атрибутом. Любой магией можно убить и покалечить, каким бы условно светлым не было заклинание.

— Черт, если не поторопимся, пропустим ужин! — вдруг всполошился Рон, и подростки начали активно собираться, пока Люми относила книги обратно. Почитать сегодня так и не удалось, но это не приносило ей дискомфорта. Времени у нее много.

К большому залу они направились вместе, шумно переговариваясь и обсуждая Зельеварение, за что получили удивленный взгляд от сокурсников. Усевшись на свое место, она рассказала об этом друзьям, смотря какое оживление царило за столом Гриффиндора, когда они рассказывали о внезапных занятиях. Больше всех голосил Рон, восторженно отзываясь о Зельях, в которых наконец стал понимать хоть что-то. Ещё бы, после той лекции, которую прочитала Люми что с ними будет, если они накосячат, подростки наконец стали относится серьезно к предмету. Ей не составляло сложности помочь молодняку, но такое повышенное внимание кормило монстра гордости в ней.

Она почувствовала на себе испытующий взгляд, и подняв голову, наткнулась на пару черных глаз, что с ярым интересом сверлили ее. По-хорошему, она должна подойти к Снейпу и рассказать обо всем, но кто в здравом уме обрадуется наличию совершеннолетней дочери? Да и у отца наверняка была своя семья, в которой Люми не было места. Ей никогда и нигде не было места, как бы она не старалась изменить это. Да и честно сказать — не пыталась. У нее были друзья, был названный брат, который и дарил то семейное тепло, которого не хватало ведьме, была работа, заунывная и скучная, пока она не получит диплом, но все же полезная. И она ждала выпуска. Потому что страсть как хотелось выходить на рейды постоянно в качестве полноценной боевой единицы. Слава Линчевателя сама себя не поддержит.

Примечания:

Вообще, в этом фф я не стала ограничивать себя. Никаких тебе четно выверенных страниц, количество которых я соблюдала, ни тебе обилие текста, стараюсь разбавлять все диалогами и раскрывать персонажей и вселенную не только через сам текст, но и через рассказы и объяснения другим магам об устройстве мира. надеюсь, это не выглядит слишком скучно.

Но их совместные посиделки омрачились первым уроком ЗОТИ у четверокурсников, которые выглядели слишком бледными, а Невилл и вовсе вздрагивал от каждого шороха. Пока что было решено отложить знакомство с Гриффиндором, они вновь собрались в библиотеке, и Люми категорически не нравилось всеобщее настроение. Один лишь Рон восхвалял Моуди, от чего у некроманта начали болеть виски.

— Нашел, кем восхищаться, — спокойно осадила его девушка. — Он бездушный убийца, не более.

— Он герой! — яро запротестовал мальчик, за что получил полный негодования шик со стороны библиотекаря, мадам Пинс.

— Что в нем героического? То, что он без разбора убивал носителей меток змеемордого, но при этом не ловил по-настоящему опасных преступников? На рейды рьяных Пожирателей выходили люди Департамента Магического Правопорядка Британии, Крауч-старший даже дал разрешение использовать непростительные при угрозе жизни сотрудникам. — она скрестила руки на груди, холодно смотря на взъерепененного мальчишку. — Да, Пожиратели заигрались и начали убивать магглорожденных, но желание очистить мир от грязнокровок было благородным началом.

— Что такого сделали грязнокровки, что их решили уничтожить?! — моментально повысила голос Гермиона. Похоже, для девочки это была больная тема, так как она сама невольно была грязнокровкой, пусть и до конца не осознавала этого.

— Не путай понятия. Вальпургиевы Рыцари хотели очистить мир магии от невежества и предлагали забирать магглорожденных из семей до того, как они станут грязнокровками. Это не поддержали, слишком радикальные методы, а Министерству не понравилось наличие оппозиции их власти, — брюнетка перевела взгляд на Грейнджер. — Тогда они предложили ввести дополнительные курсы, что помогут магглорожденным лучше адаптироваться в чужеродном для них обществе, но Рыцарей опять же, проигнорировали, а пресса стала приписывать им зверства сектантов Ланегре. Даже на чемпионате были эти гребаные террористы, но в британских газетах все скинули на Пожирателей.

— Ты защищаешь их, — с отвращением произнес Гарри, недовольно поджав губы. В его голове роились тысячи ругательств, которые он хотел вылить на голову леди Принц, но пока что ему хватило ума сдерживаться. Наверное, если бы её родители погибли от рук предводитель Рыцарей, она тоже относилась к людям, защищающий их позиции с презрением, которое явно ощущается от мальчика.

— Что плохо в очищении мира от грязнокровок? Это святой долг каждого мага — избавлять магглорожденных и маггловоспитанных от невежества. — деревянный держатель пера чуть дрогнул в ее пальцах. — Разве что вам не объясняют разницу между магглорожденными и грязнокровками.

— Ну так объясни. — требовательно настаивала шатенка, стукнув рукой по столу и тут же смутившись от своей горячности.

— Грязнокровки — пятно на магическом обществе. Те, кто не хочет принимать законы нашей общины магов, те, кто не понимают нас и пытаются переделать весь мир магии под себя, будто мир крутится вокруг них. Вот ты, Гермиона, что сейчас так яростно защищаешь свои права о том, что ты нормальная колдунья, а не грязнокровка, знаешь постулаты магов, которым каждый волшебник и ведьма должны следовать?

— Нет. — сконфуженно ответила девочка, опусти взор.

— Не предай брата и сестру по магии, не навреди брату и сестре по магии, поддержи магию свою, чти род и предков своих, люби мир и поддерживай гармонию магии. — тихо продекларировал Невилл, смотря на брюнетку во все глаза. Он был единственным, кто понимал, к чему ведет иностранка.

— “Не предай брата и сестру по магии” учит нас взаимопомощи и поддержке, если между родами нет серьезных разногласий. Помощь, моральная и иногда материальная поддержка, помощь родственникам, все это первый постулат магии. “Не навреди брату и сестре по магии” указывает на то, что если между родами нет кровной вражды, то и нет причин для убийства и мести. “Поддержи магию свою” вливание магии в алтарь рода, или же накопление собственной силы чтобы основать новый род и дать магии новый виток, это основная цель каждого мага, вне зависимости от его происхождения и чистоты крови. “Чти род и предков своих” говорит нам о уважении к старшему поколению рода и их устоям, не обязательно следовать, но надо уважать их и пытаться понять, даже если ты был воспитан по-другому. Взаимоуважение — основа магических взаимоотношений, чтобы магия могла существовать на землях магов. И наконец “Поддерживай мир и гармонию”, указывает на то, что мы черпаем свою силу извне, и нам нужно помнить об этом, сохраняя и соблюдая законы магии. А теперь скажите мне, кто кроме Невилла соблюдает хоть одно из этих правил? — подростки как-то сразу стушевались. — Предатели крови считают эти заветы лишь баловством, грязнокровки — пережитком прошлого, а в итоге страдают все от их невежества. Попав в другой мир, тебе приходится соблюдать новые правила, так почему же многим так сложно хотя бы выучить их и стараться не нарушать, создавая диссонанс в магическом пространстве?

— Бабушка говорит что из-за поддержки Министерства, грязнокровок становится все больше, а барьер, скрывающий магическую Британию, все тоньше. Пара десятилетий, и нам придётся скрываться от магглов как во времена Великой Чистки.— голос Невилла был грустным.

— И правильно говорит. Быть грязнокровкой или предателем — худшее клеймо которое только может существовать, разрушая целостность так бережно возводимого магического общества изнутри, так почему я должна проявлять к ним уважение, когда они пытаются разрушить то, что возводилось веками? — брюнетка поднялась из-за стола, показывая тем самым, что разговор окончен. — Никто не говорит о казни, мы пытаемся перевоспитать их, но если они не подчиняются, их заставляют, поэтому магическая Европа так сильна и не мыслит тупыми стандартами, что укоренились в Туманном Альбионе. И поэтому необходимо уничтожить Ланегре, что напрямую занимаются террористической деятельностью, пока община Гнезда каждые полгода вливает магию в барьеры мира. — напоследок бросила она, прежде чем выйти из ниши.

Настроение было испорчено, и почему-то, вспомнились недавние рейды и нападение сектантов Ланегре на гражданское население Британии. Они и раньше промышляли этим, пользуясь тем что их униформа походила на то, в чем щеголяли Вальпургиевы Рыцари. Возможно, это сказалось на их репутации, однако с Рыцарями было вроде как покончено, пока Ланегре процветали, несмотря на регулярные облавы. И заправляют этим, конечно же, грязнокровки и предатели крови, которых без сожаления убивала Ассоциация, да и на руках самой Люми “грязной” крови было ужасающе много.

Чужое невежество тысячей змей шевелились под кожей и девушка чуть дернула рукой, пытаясь сбросить с себя это наваждение. Будто бы она услышала голос Бездны, хотя никогда не сталкивалась с ней, и даже не была представлена, что уж говорить об использовании этого источника сил. Не сказать что она была слабой, просто глава Гнезда весьма скептически относился к тому, чтобы обучать ее подобному. Слишком слаба в ментальном плане, намекая на то, что шепот Бездны может свести ее с ума. Сама некромант считала по другому, но пока что слушалась Карлайла, ибо все равно не могла пользоваться этой силой.

Отвратительно, весь день был испорчен, а завтра уже будут объявлены результаты отбора Кубка, что тоже не вселяло какой-либо уверенности в завтрашнем дне. На работе ее не ждали, пустую бумажку она уже кинула в Кубок, поэтому номинально долг перед школой выполнила, читать не хотелось, да и сил как-то не было. Захотелось просто валяться и смотреть в потолок, и чуть подумав, она так и поступила, возвращаясь на корабль.

Ужин в Большом зале она пропустила, так же как и завтрак, пользуясь услугами домовиков Хогвартса, но вот ужин она была обязана посетить, так как должны были объявить результаты. Им дали немного перекусить, после чего директор Дамблдор взял слово, вновь рассказывая об этом “знаменательном событии”, от чего леди Принц клонило в сон. Здесь присутствовал и посторонний человек: полноватый мужчина в старой, даже чуть затасканной форме для квиддича, сразу видно что какой-то там министерский чиновник.

Кто бы сомневался что чемпионом от Дурмстранга станет Виктор. Зал довольно рукоплескал, пока сам парень чуть склонил голову и натянул вежливую улыбку, что явно выдавала его смущение, которое заметили только близкие друзья, для всех остальных величественная фигура болгарца была преисполнена собственным достоинством.

Флер Делакур была знакома ей весьма смутно, возможно она даже пару раз общалась с ней, но точно слышала о бабушке вейле и необычной начинке волшебной палочки девушки. Вроде, у нее тоже розовое дерево, как и у Эрзы, значит девушка имеет ярко выраженный светлый дар, не смотря на корни темномагического существа.

Чемпионом от Хогвартса стал некий Седрик Диггори, который не заслужил и толики внимания девушки. Смотреть надо будет по тому, как он будет проходить испытания, для нее он был темной лошадкой, которая может удивить их как в хорошем, так и в плохом смысле.

Директор говорил что-то еще, пока Иллюмиэль не сводила взгляда с Кубка, магия в котором напряженно пульсировала, как это было перед тем, как объявить следующего участника. Поднялся огромный сноп фиолетовых искр, и из пламени вылетела последняя, четвертая бумажка.

— Гарри Поттер! — голос директора был поражен, но не сбавил своей громкости.

— Вот блять, — прошипела девушка на немецком, моментально пробиваясь в сознание паренька, чтобы тот слышал ее. — Поттер, это Люми. Сейчас ты поднимаешься, идешь к директору. Понял? Давай-давай, шевелись, не заставляй ждать.

— Что? — пронеслось у него в голове.

— Мысленно отвечай, я прекрасно тебя слышу. — весь ее вид со стороны касался скучающим, лишь зеленые глаза следили за мальчишкой. — Не заставляй всех ждать, давай.

Бледный и чуть подрагивающий Гарри с трудом поднялся с лавки, медленными шагами направляясь к директору, пока некромант продолжала инструктировать мальчика:

— Тебя подставили, поэтому сейчас ты подходить к директору, и клянешься своей магией, что ничего не делал. — продолжала брюнетка, пока мальчик уже дошел до помоста.

— Но как? — голос отдавал паникой, и будь его воля, он бы давно сбежал из зала.

— Доставай палочку, — скомандовала иностранка, когда парень поравнялся с директором и встал напротив него. — И повтори фразу в духе “клянусь своей магией что не бросал свое имя в Кубок Огня и не просил никого из взрослых сделать это”, но именно клянись, после чего наколдуй что-то простое вроде Люмоса. — Гарри едва заметно дрожал, но глубоко вздохнув, крепче сжал палочку в руке.

— Клянусь своей магией что не просил никого из старших магов бросать мое имя в Кубок Огня и сам не делал этого, я вообще не хочу участвовать. — клятва сгустила магию, сделав ее почти осязаемой, и это был верный знак того, что ее приняли. — Люмос.

Ровный огонек заискрился на кончике палочки и директор Каркаров с мадам Максим выдохнули, Гарри продолжал паниковать, не зная что ему делать дальше, пока Люми наставительно давала советы, призывая мальчика взять себя в руки. Истерить и плакать он будет потом, можно даже в их каюте, но сейчас он должен быть достойным наследником рода Поттер в глазах других.

Мальчика увели в комнату к другим участникам, и директора поспешили скрыться там же, собираясь обсуждать сложившуюся ситуацию. Шепотки о том что Поттер жулик, стихли сразу же, стоило мальчику поклясться своей магией, но теперь среди учеников поднялась паника. Многие осознавали что Поттера подставили, а авторитет школы Хогвартс был подорван.

Слушать то, о чем думают сами участники и что решат между собой руководители Люми уже не стала, спустив все на тормоза. Помогать мальчишке не входило в ее планы, однако ей стало банально жаль его и напомнило первый курс, когда она сама, такая же бледная и дрожащая не понимала, почему ее так не любят остальные. Не то чтобы она пыталась как-то спасти мальчишку, просто решила взять на себя шефство в сложившейся ситуации.

Боковая дверь отворилась и из нее обратно в зал вышли Дамблдор, Каркаров и мадам Максим, а вслед за ними — четверо участников. Новое действующее лицо в виде чиновника Министерства вызвало у девушки легкую улыбку. Когда надо, работают эти сонные мухи очень оперативно.

— В связи с непредвиденными обстоятельствами и магическим воздействием на Кубок, случилось так что Хогвартс представляют сразу два участника, поэтому нами и Министерством Магии было принято решение добавить в соревнование по одному участнику от Дурмстранга и Шармбатона. Итак, желающие должны написать свое имя и бросить его в Кубок, после чего мы выберем еще участников. — иностранцы зашевелились, активно царапая свои имена на бумажках. Люми все так же оставила бумажку пустой, наверное, большинство поступило так же.

Трансфигурировав ложку в более удобную пузатую чашу, она собрала клочки бумаги у всех, после чего направилась к Кубку, где отлевитировала чан и высыпала макулатуру во внутрь, а та сразу же сгорела в магическом пламени. Настороженный взгляд черных глаз строго отслеживал каждое ее движение, на что она с вызовом посмотрела на зельевара, ничуть не пряча взгляд. Возможно, он и сам заметит их сходство, но было бы лучше, если бы этого не заметил никто. Об ее отце мало кто знал, и то, были связаны Непреложным Обетом.

Вблизи он выглядел еще старше, что было странно, а тонкая нить магии указывала на маскировочные чары, не более. Насколько она помнила, Снейп был самым молодым преподавателем Хогвартса, а эта маскировка, скорее всего, должна его старить. В Дурмстранге было много молодых преподавателей, который прибегали к похожим уловкам, и в этом не было ничего удивительного. Чуть насмешливо фыркнув, глядя прямо в черные глаза мужчины она развернулась и ушла обратно, усаживаясь на место.

Кубок думал минут двадцать, пока многие неспешно продолжали свой ужин, а уже выбранные участники по-прежнему стояли на помосте. Люми мысленно переговаривалась с Виктором, пытаясь придумать как вытащить Поттера из под бдительного внимания Гриффиндорцев и отпоить его огневиски, чтобы жизнь перестала казаться таким дерьмом. Мальчишка до сих пор напуган, мертвецки бледен, а дрожащие руки прячет в карманах мантии, и если его еще и расспрашивать в таком состоянии начнут, там и до полноценной истерии и выброса не далеко. А там уже привет истощение и, возможно, восстановление на несколько месяцев, что выбьет его из гонки чемпионов. Конечно они хотели победить, но фактор человечности была куда выше. По итогу решили договориться миром, а если не получится, в наглую стащить Гарри, пользуясь тем, что все внимание, скорее всего, будет отвлечено на Виктора, который станет приманкой.

К тому моменту как Кубок разродился, Люми уже порядком устала ждать. Сначала он выплюнул имя чемпиона Шармбатона, и этот мальчишка был ей хорошо знаком. Клаус Рейнсон имел классически немецкие черты и был с ней в одном потоке на вступительных экзаменах, но попасть в Дурмстранг не смог. В последствии парень не особо жалел о провале и достаточно комфортно чувствовал себя в стенах французской школы.

— Чемпион Дурмстранга, Эрза Грин-де-Вальд! — на этой фамилии директор Хогвартса чуть побледнел, а на зал опустилась звенящая тишина, пока блондин, гордо расправив плечи шел прямо к резко замолчавшему директору.

Ради интереса Люми отключила медальон, тут же сосредоточившись на мыслях директора Хогвартса, дабы не утонуть в потоке шума чужих эмоций. Мысли в седой голове крутились только вокруг факта того, что Эрза был точной копией Грин-де-Вальда, а сам Дамблдор никогда не слышал о наличии детей у Геллерта, или просто никогда не интересовался. Но Геллерт действительно успел жениться и даже обзавестись потомством прежде, чем его схватили и заточили в Нурменгарде. Смотреть на директора британской школы было жалко, похоже, ему физически больно осознавать что у человека которого он любил, есть кто-то еще, хотя у самого Дамблдора был роман, что продолжался до сих пор. Не став слушать заунывные мысли дальше, некромант вновь коснулась медальона, погружаясь в блаженную тишину. Читать мысли было удобно, но в тишине собственных мыслей и домыслов было комфортнее.

Выловить двоих из трио было не сложно, другое дело, что Гарри они отпускать не хотели, пытаясь рвануть вместе с ним, но Иллюмиэль была категорически против, пытаясь воззвать к благоразумию подростков. В итоге долгих дебатов Гермиона согласилась, чуть ли не насильно заставляя Рона согласится тоже. Брюнетка холодно кивнула им, разворачиваясь на каблуках в сторону выхода и таща слабо сопротивляющегося мальчишку на корабль.

Гарри не понимал что происходит, пытался слабо отбиваться, но быстро прекратил, исчерпав моральный ресурс. В каюту он вошел уже почти обмякшим и полностью принявшим свою судьбу. Почему-то он считал, что ученики немецкой школы будут над ним издеваться, хотя мысли эти прятал, не до конца уверенный, прочтет их Люми или нет. И Люми прочла, потому что пользовалась артефактом только при большом скоплении людей, нося его в выключенном состоянии в нерабочее время почти постоянно.

В центре каюты быстро материализовался стол с разной закусочной снедью, а к привычным шести стаканам добавился еще один, для Гарри. Разумно рассудив не отпускать Гриффиндорца в башню, Эрза раздвинул кровати и уступил свое спальное место нервничавшему мальчишке.

— Директор будет орать, если узнает что мы спаиваем малолетку, — Стефан болтает огневиски в бокале, напряженно смотря на Гарри. — Ох и влетит нам.

— Что, простите? — Кляйн покачал головой, продолжая ругаться на финском, но уже более спокойно.

— Не обращай на него внимания, он у нас послушный мальчик, не любит когда его ругают. Его Стефан зовут, кстати, а я Миранда, — Марволо быстро налила парнишке небольшую порцию виски. — Вон там — Элис, остальных ты, вроде как, знаешь.

— Клянемся, что все что будет услышано и произнесено сегодня останется в тайне, — Виктор достает палочку, направляя ее к потолку, и остальные последовали его примеру. Люми ткнула Гарри, призывая повторить слова и так же направить палочку вверх. — Ну а теперь можешь изливать душу.

Болгарин от души плеснул себе огневиски, почти до краев, так же наполнив бокал Иллюмиэль, что сверлила злым взглядом все еще молчаливого Эрзу.

— Вот скажи мне, как ты вообще умудрился попасть в отбор? — она выпила сразу половину, обманчиво мягко опустив бокал на столешницу.

— Так я не знал что вы пустые бумажки сдаете. — пытался защититься блондин, отводя взгляд в сторону. — Да, я сглупил, но ничего не поделаешь.

— Ну хоть об одном не придется волноваться, этот точно кони не двинет, — Элис не любила огневиски, но решила не выбиваться из компании.

Первые полчаса они пили почти молча, Гарри пил небольшими глотками и постепенно хмелел, а вместе с тем, начал развязываться его язык и полилось. Он рассказывал про детство, про чулан под лестницей, про то, как он попал в мир волшебства, будто в сказку, и как быстро все это разрушилось, когда реальность настигла его. Рассказал про одержимого профессора, про василиска на втором курсе, про побег крестного из Азкабана, про правду, которую он узнал о смерти родителей. Почти плача он говорил о постоянных кошмарах и вечно болящем шраме от Авады, а тут еще этот Турнир. А он просто Гарри, он никакой не спаситель, он просто хочет спокойной жизни и иметь возможность просто высказаться, как сейчас, чтобы без сочувствия и наставлений, чтобы его просто выслушали и не осуждали.

— Ну про Блэка мы знаем, — Люми была высокоустойчива к алкоголю, поэтому все еще сохраняла ясное, незамутненное сознание. — Крайне неприятный и безответный тип, редко когда встречаются такие безалаберные экземпляры.

— Ты знаешь Сириуса? — взгляд у него был мутным (еще бы, он выбил почти целый стакан крепкого алкоголя), но мыслил относительно трезво, и хоть язык немного заплетался, внятные и осмысленные предложения он мог составлять.

— Ну, я подумаю, рассказывать ли тебе об этом, возможно, я возьму с тебя Непреложный Обет, но мы обсудим это позже. Иди отсыпайся, завтра твоя голова будет болеть весьма сильно.

Общими усилиями они сгрузили сонного парнишку на кровать, Эрза, оставаясь в человеческом обличье завалился под бок к Иллюмиэль. Лампы погасли, наколдованный Темпус показывал третий час ночи. Этот безумный день закончился.

На следующий день Гарри выглядел очень помятым, правильно, поспав всего два часа, безжалостные иностранцы выгнали его на утреннюю тренировку, где Поттер, жадно хватая воздух, наматывал круги вокруг Хогвартса. Такие издевательства над телом юного волшебника стали ежедневной рутиной, чтобы дать мальчику хоть какой-нибудь шанс на выживание, хотя Люми была уверена, что Гарри будут страховать учителя в тайне от других. Тут можно было возмутиться на такую несправедливость, но потом она смотрела на этого наивного, четырнадцатилетнего пацана и вздыхала. Шут с ней, со страховкой.

В последующие дни Люми чувствовала себя превосходно: на работе не загружали, молодняк Хогвартса вроде отошел от ее выходки в библиотеке и вновь начал с ней разговаривать, а Поттер растрогался на ее поступок, и почему-то решил выбрать девушку кем-то вроде наставника. По началу он стеснялся и даже боялся говорить с ней, но потом наконец, понял что девушка может читать и передавать мысли без применения легилименции и изредка начал пользоваться связью, порой задавая самые очевидные вопросы, но некромант никогда не смеялась над им из-за его невежества. Со временем успокоилась и Гермиона, которой так не нравилось клеймо грязнокровки, и она спешила от него избавиться, расширяя свой кругозор, пытаясь искоренить в себе те самые привычки, что делали её магическую кровь грязной в глазах других.

Их посиделки в библиотеке продолжались, правда, сменилось место, и как-то неожиданно для самой Люми, успокоившийся Рон привел с собой старших братьев-близнецов, чьи изобретения леди Принц разнесла в пух и прах. Впрочем, с ней почти всегда был Эрза, что готов проконсультировать несостоявшихся шутников с медицинской точки зрения и прочитал им многочасовую лекцию, наглядно показывая где они были не правы. Так их, несомненно, запрещённые развлекательные вредилки перестали наносить вред здоровью другим, а оба парня стали присутствовать на импровизированных лекциях по зельеварению и других предметах.

Это не могло пройти мимо администрации Хогвартса, поэтому директор Дамблдор настоятельно просил присутствия хотя бы одного из преподавателей на их кружке по интересам. И если против отца Люми не имела претензий, то любопытный оборотень стал неприятным дополнением. Она правда не понимала, зачем эти двое здесь, будто она такой страшный темный маг и принесет глупых гриффиндорцев в жертву.

— Мда, с этим учебником явно что-то не так, — спина Люми была идеально прямой, не наклоняясь вперед и на градус по бдительным оком преподавателей. — Некоторые виды проклятий можно убрать с тела, не обязательно вырезать весь кусок кожи.

— Асвара занимает важное место в темномагической медицине, но нужно идеально знать таблицу совместимости, прежде чем использовать ее в экспериментальных Зельях, да и в принципе нужно быть предельно аккуратным при изготовлении Зелья Масмера. — дополнил Эрза, не поднимая головы от медицинских справочников, в то время как учащиеся Хогвартса были обложены справочниками и искали подтверждение его слов в литературе. Этот метод обучения был предложен Люми, и если по первости ребята стеснялись двух преподавателей (хотя покажите леди Принц хоть одного ученика которого не смутило бы присутствие декана Слизерина), то за пару занятий научились не обращать внимание на молчаливых наблюдателей.

— Асвара считается крайне опасным темным растением и почти не используется в зельеварении, по крайней мере на территории Британии. — с помощью мысленных команд Невилл учился не обращать внимание Снейпа, что пугал мальчика до икоты, и даже делал в этом успехи.

— Поэтому я и "люблю" Британию. У наших колдомедиков есть замечательная мазь на основе отвара этого растения, и оно способно убрать шрамы даже от нападения темномномагических существ. — Люми едва заметно провела по боку, вспоминая как с нее кусками слезала кожа, а обезболивающий зелий в крови было настолько много, что без посторонней помощи могло отправить ее в кому. Но отвратительный шрам все же остался, регенерация пробудившихся сил некроманта в это случае сыграла против нее, а став старше, ведьма и вовсе решила оставить его, в качестве напоминания. — Когда на меня напал оборотень, он оставил после себя уродливые шрамы, которые не могли убрать заклинания, но именно мазь на отваре асвары смогла убрать большую их часть. Хотя шрам все же остался, я решила не убирать его полностью.

— На тебя напал оборотень?! — звонкий голос Грейнджер отразился от высоких потолков.

— Да, но это не особо интересная история. Оборотень жив-здоров, я все еще человек. — она вновь вернулась к книге, которую читала. — От некоторых видов темномагических тварей бесполезно убегать, на них почти не действует магия, поэтому остается лишь аппарация и портключи, либо сражаться в ручную. Хотя в вашем случае только аппарация, материализация магии в оружие тоже темные искусства и тоже запрещены на территории Британии, если я не ошибаюсь. Половина из описанного здесь работает только в теории, и рассчитано на взрослого, умелого и закаленного в боях волшебника, но не на ребенка.

— Мисс, вы считаете что стоит убегать, вместо того чтобы бороться за свою жизнь? — Люпин смотрел на нее чуть с прищуром, что не нравилось брюнетке, так же, как и не нравились мысли оборотня. Он чувствовал что от нее пахнет животным, это было единственным, что осталось в ней после нападения Эрзы — ее магия имела звериный запах, который чувствовали другие оборотни, но сама она ликантропией не страдала. Оборотень ей не нравился, и именно поэтому она держала амулет отключенным на время занятий.

— В любой ситуации твоя жизнь стоит в приоритете. Я сейчас беру обособленные ситуации, где ты один на один с монстром. Если вас двое, то да, можно попытаться и надеется на удачу, если с вами кто-то младший, только аппарировать без раздумий. — некромант смотрела холодно. Эта псина вызывала у нее омерзение, а Эрза вообще игнорировал более слабого хищника. — Нужно уметь думать головой и оценивать ситуацию, а не надеяться на то что у тебя по счастливой случайности все получится. Удача имеет свойство поворачиваться филейной частью.

Снейп на эти хмыкнул, за что заработал чуть заинтересованный взгляд от Поттера, который активно сливался с мебелью и изучал справочник по драконам, стараясь запомнить как можно больше информации. А еще все мысли Гермионы светились восхищением в сторону преподавателя по зельям. Забавные они, эти дети, даже вызывали в ней легкое чувство зависти. Она в этом возрасте думала свести счеты с жизнью, лишь бы моральные истязания герра Вихтенштайна и не взаимная первая любовь оборвались и перестали выедать ее душу. Благо Карлайл вовремя поймал ее и провел воспитательную беседу. Теперь, спустя три года те события уже не казались таким уж концом света, но все равно колдунья старалась лишний раз не вспоминать о них.

Первое испытание должно было начаться уже через несколько дней, и только тупой не знал про драконов. Первая это почувствовала Люми, чья палочка с сердцевиной из кости крыла дракона радостно завибрировала, стоило знакомой энергии появиться в радиусе действия. Да и природное олицетворение ее магии радостно подняло голову, почувствовав далеких собратьев. И она проинформировала об этом Виктора, Эрзу и Гарри, что в тот же вечер пошли смотреть на огромных существ вживую. Как им это удалось она не знала, но Поттер хитро сверкнул глазами, говоря о том что пока что не может поведать ей эту тайну.

Гарри все еще бегал с ними по утрам, а парни взяли над мальчишкой шефство. В этом не было каких-то благородных или далеко идущих планов, им действительно было жаль пацаненка, на долю которого каждый год выпадает какое-то несуразное испытание, когда он должен радоваться юным годам и веселиться, вместо этого он каждый год сражался со злом, к которому его, почему-то, не спешили подготовить нормальными путями.

Также с мальчиком прошла разъяснительная беседа по поводу их взаимоотношений с профессором Снейпом, и пусть она не указывала источник, откуда она знала про юные годы Мародеров, парнишка ей поверил и теперь учился держать себя в руках и не провоцировать преподавателя, а сам Северус даже стал меньше цепляться к нему, хоть это и не было особо заметно, Гарри это почувствовал и вздохнул с облегчением. А также Люми объяснила Гермионе что не стоит лезть со своей поднятой рукой везде, это лишь подчеркивает ее дурные манеры.

Когда Люми была на работе, с ребятней занимался кто-то еще, а иногда они сидели все вместе, порой даже изучая что-то новое из мира магии. Пару раз это были зелья, где сам Снейп, услышав что они обсуждают, прочитал полную лекцию, которую гриффиндорцы слушали с открытыми ртами. Из-за этого их шестерке все же пришлось посетить гостиную Львов, где педантичный Стефан и воспитанная по всей чистокровной строгости Иллюмиэль в пух и прах разнесли отношение грифов к учебе и их поведению на занятиях, и ко всеобщему удивлению, близнецы их поддержали. С легкой подначки Эрзы они разрабатывали будущий ассортимент Магазина, который думали открыть после окончания школы, где старший Грин-де-Вальд стал их цензором, а сама ведьма, что хорошо разбиралась в маггловском мире, подкидывала идеи для новых “вредилок” которые не несли в себе прежнего разрушительного эффекта.

Иногда она консультировала ребят с других факультетов, особенно на нее наседали те, кто собирался стать невыразимцем или взломщиком проклятий, но последних она отправляла к Миранде, так как это было не совсем по ее части. Неторопливо разговаривала со слизеринцами, среди которых чувствовала себя как рыба в воде из-за воспитания. Клеймо бастарда было на ней слишком болезненным пятном в первый год института, но уже прошли те года когда она могла опозорить себя поведением, герр Вихтенштайн с особой “любовью” выбивал из нее “поганые” манеры, не гнушаясь рукоприкладством за любую провинность, порой доводя ее до Грани. Раньше она сильно обижалась на него, но только после смерти деда поняла что все это было действительно нужным, но стоило выбрать другие методы.

Измененные правила Турнира привлекли к себе внимание, и по идее, несовершеннолетний волшебник должен был стать самой обсуждаемой фигурой соревнования, если бы в нем не участвовал прямой потомок Геллерта Грин-де-Вальда, и историю Эрзы мусолили уже месяц не переставая. Еще бы, с таким-то родственником. Зато Гарри чувствовал себя спокойно, поражаясь тому, с какой легкостью Эрза выносит все это неодобрение общественности. Грин-де-Вальд смеялся, с выражением зачитывая особо “вкусные” части статьи, по его мнению, а Гарри все не мог взять в толк, как ему это удается.

— Меня и Элис окружает эта ненависть с самого детства, так же, как окружала моего отца и мою бабушку. Мы привычные к этому, — блондин лениво отмахивался газетой, от чего распущенные золотые кудри подрагивали. — тем более, я хочу посмотреть на их лица, когда мое имя станет известно по всему миру в качестве лучшего колдомедика за последнее столетие!

В день Турнира Люми не могла присутствовать на самом соревновании в качестве зрителя, являясь невидимой охраной от Ассоциации. Она еще с утра пожелала им всем удачи, напомнила Флер что ожоги от огня дракона очень сложно свести, но не невозможно, так что девушка должна быть вдвойне осторожна, и хрен с ней, с этой победой. У каждого из Чемпионов был собственный план по борьбе с драконом, и Люми знала действия каждого, но держала это в секрете. Жаль, конечно, что собственными глазами не увидит всего действа, но она всегда может посмотреть воспоминания, даже от лица самих участников.

Переодевшись в привычные облегающие брюки с высокой талией и заправив атласную рубашку с кружевными рукавами в штаны, она затянула шнуровку магией, чуть покрутилась, проверяя, насколько удобно сидит на ней одежда. Поправила такое же кружевное жабо на шее, украшенное ярко-зеленым изумрудом и накинула строгое пальто, по покрою напоминающее камзол, после чего активировала портключ, направляясь привычной дорогой, но не в кабинет Департамента, а на площадку аппарации, откуда они должны были выдвинуться.

Тонкие шпильки отбивали чеканный ритм по мраморной поверхности, плечи ведьмы расправлены, осанка идеально прямая, а весь ее вид олицетворял благородство и манеры. Мало кто понимал ее странную любовь к жабо, кружевным блузкам и одежде, подобной той, что она носила всегда, а сама девушка привыкла к такому стилю, отмечая что у ее деда все-таки был прекрасный вкус, который он смог привить и девушке. Несмотря на чисто немецкие корни, род Вихтенштайн предпочитал одежду французского покроя, что вводило в ступор некоторых аристократов, но сами немцы никогда не обращали на это внимания.

Она привычным реверансами раскланялась с руководством, кивком головы поприветствовала сослуживцев, а после выслушала инструктаж. Им предстояло провести под дезиллюминационными чарами весь матч, не отвлекаясь на само действо Турнира, следя за безопасностью, ничего нового. Если бы руководство магической Британии обратилось к ним раньше, то и произошедшего на Финале можно было избежать, однако, “пока жаренный петух в жопу не клюнет, они не зашевелятся” с горечью подумала девушка, аппарируя на специальный помост, приготовленный руководством Хогвартса. Перед Дамблдором отчитывался только Ирвин, пока все остальные уже заняли свои позиции, все еще находясь под чарами.

Иллюмиэль немного нервничала, боялась что друзья могут пораниться, но быстро отсекла ненужные мысли, полностью сосредоточившись на работе, абстрагируясь от шумной толпы невидимой стеной, чтобы их эмоции и искрящиеся мысли не трогали ясное сознание. Амулет во время рейдов она не надевала, ее способность поверхностно читать любые мысли была необходима во время работы. Хогвартс был для нее чужой территорией, поэтому и там она старалась постоянно носить артефакт в активном состоянии, отдыхая от чужих мыслей в своей каюте, отгородившись чарами тишины.

Все было спокойно, она чувствовала магию отца, что легким шлейфом окутывала Гарри, а значит, леди Принц была права и Поттера действительно страховали, но судя по тому, что чужая магия даже не подняла головы, мальчик справился самостоятельно. Единственное, что отвлекало девушку, это беспокойно мечущиеся мысли одной блохастой псины, что сейчас сидела под трибунами и с громким лаем готовой бросится на поле в любую секунду.

— Только попробуй Блэк, и покровительство Ассоциации слетит с тебя быстрее, чем ты успеешь сказать “Азкабан”, — разъяренно прошипела Иллюмиэль, ударяя мысленным потоком по магу, что находился в своем анимагическом обличье. — как только Гарри выступит, чтобы духа твоего здесь не было.

— Ну что ты, Принцесса, когда бы я стал тебя злить! — в его голосе вновь была эта омерзительная игривость, и она с силой сжала челюсти чтобы не выругаться на старонемецком, высказывая Блэку все что она о нем думает.

— Быстро! — рыкнула ведьма, и ее голос меньше всего напоминал человеческий в такие моменты, напоминания рычание анимагической формы, и Сириус даже подавился мыслями, замолкая.

Она проследила чтобы черный пес как можно незаметнее скрылся в Запретном Лесу, прокручивая в голове все то что собирается высказать Регулусу на тему идиота-брата. Умом-то она понимает, что младшему сложно повлиять на шебутного и до омерзения жизнерадостно Сириуса, будто тот не был беглым преступником, и вообще по какой-то глупой случайности находится сейчас в бегах, словно на курорте.

Надо поймать Хвоста и тогда можно будет с помощью Гарри запустить процесс пересмотра дела. Это можно было сделать и сейчас, но имея на руках доказательства машина правосудия завертится гораздо быстрее. Найти бы еще эту крысу.

— Уже решила, с кем пойдешь на бал? — будничным тоном интересуется Иллюмиэль, убирая учебники в сумку.

— Меня никто не приглашал, — со стороны могло показаться что щеки Гермионы порозовели именно от смущения, но она была глубоко огорчена фактом своего одиночества, даже злясь на себя за то, что не обладает той самой внешностью, что так нравится мужчинам.

— Позволишь пригласить тебя, Гермиона? — Люми сделала плавный реверанс, будто бы приглашая ее на танец, из-за чего юная ведьма задушено пискнула, а в ее мыслях яркой волной пронеслось восхищение поклонившейся ей Люми, что была похожа на принца в этот момент. “Как иронично”, подумала некромант.

— Но мы обе девушки, — попыталась взять себя в руки шатенка, но Люми, используя толику некромантского очарования, чуть улыбнулась ей, от чего девочка стала еще краснее.

— Ну и кого это волнует? Обещаю на этом балу быть самым очаровательным Принцем для моей Принцессы. — скаламбурила брюнетка, запоздало понимая что девочка не могла оценить ее юмора, так как не знала фамилию немки.

А Грейнджер мечтала быть принцессой на этом балу. Настоящей принцессой, в красивом пышном платье с кринолином, аккуратными и красивыми украшениями и возможно, маленькой диадемой на голове. Показать всем и доказать самой себе что она тоже может быть красивой, что она тоже достойна внимания.

Леди Принц ярко вспомнился ее первый бал. Незадолго до него Эрза попал в больницу, и выписать его должны были только к началу второго полугодия. Он умудрился сломать ногу на тренировке, а банальный костерост не принимал организм вервольфа, и нога заживала естественным путем. Естественно, никто не хотел приглашать девочку бастарда, и тогда, ее принцем из сказки стала Элис. Она уже тогда была маленькой, ниже ростом, но взяла на себя ведущую роль, горделиво шагая по бальному залу в мужской мантии, идеально подогнанной по фигуре, а рядом с ней шла сама Иллюмиэль. Она помнила тот момент, ощущение восторга все еще живо в ее памяти и вызывало легкий трепет, стоило вновь прикоснуться к воспоминаниям.

Гермиона кивнула, едва касаясь кончиками пальцев ее протянутой ладони, что вызвало довольную улыбку у брюнетки, и она, с присущей ей грацией, прямо как в дешевых бульварных романах про средневековье, едва коснулась губами чужих пальцев. Восторг, изумление и пылающие щеки Грейнджер, что отводила взгляд в сторону, стали для нее лучшим вознаграждением.

Костюмы к балу они заказывали вместе, чтобы добиться нужного эффекта. С ее чуть угловатой фигурой на Люми прекрасно смотрелся строгий мужской костюм тройка, разве что жилетка была подогнана по талии, а пиджак чуть удлинен на спине, от чего Гермиона тут же вспомнила дирижера в опере, на которую она летом ходила с родителями. Для девушки было подобрано струящееся нежно голубое платье. Оно было сделано из легкого шифона, не имело глубоко выреза, но с оголенными плечами. Вышивка из цветов стального цвета полностью обрамляла верх платья, перетекая с выреза на легкие шифоновые рукава. На каблуках Гермиона чувствовала себя неудобно, потому что никогда не носила ничего подобного, но из-за из большой разницы в росте, она все же согласилась, и они взяли две пары — одну на выход, а вторую, похожую но простого черного цвета для тренировок.

Уже через неделю юная ведьма могла без запинок пройтись на достаточно высоких каблуках и не запутаться в длинном платье, которое от каждого движения чуть приподнималось над землей за счет легкой ткани, а разрез, что изначально был на платье неприлично высоко для юной ведьмы был чуть изменен, и начинался от колена, а не от середины бедра, как раньше, чуть приоткрывал стройную ножку в белой бальной туфельке.

В преддверии бала все страстно хотели научиться танцевать, но к ученикам Дурмстранга подходили не многие. Гермиона предпочитала тренироваться наедине, с остервенением оттачивая движения, чтобы они были плавные, грациозные, а каблуки не задевали длинного одеяния. Также девушке предстояло привыкнуть к разнице в росте. Сама шатенка была низкой, метр пятьдесят, а то и меньше, для нее Люми, со своими метр семьдесят восемь была весьма высокой, но бальные туфли немного съедали эту разницу, а брюнетка так и не решилась заказать туфли на высокой шпильке, ограничившись лишь скромными тремя сантиметрами. Со стороны они смотрелись очень эффектно, даром что Люми девушка.

“Роль прекрасного принца действительно пошла бы мне больше, нежели это. Не для той сказки родилась, Принц” вновь подумала Иллюмиэль, смотря в зеркала на их танец.

Рональд возмущался тем, что Гермиону, его запасной вариант, уже заняли, за что получил звонкую пощечину от самой Иллюмиэль, быстро вправляя недалекому мальчишке мозг на место.

— Хватит видеть в ней зубрилку, которая всегда придет на помощь. Пора бы уже глазами смотреть. — младший Уизли опешил, все еще баюкая горящую щеку. Надо признать, что девушка контролировала силу, и не стала бить парня до синяка перед самым балом. Совесть у нее все же имелась, хотя со стороны, наверное, казалось обратное.

Поттера было решено чуть подстричь, утихомирить вьющееся гнездо на голове до приличного беспорядка, и это чудо даже удалось неплохо уложить заботливыми руками Элис. Он шел на бал с миленькой когтевранкой, которая нравилась Иллюмиэль легким, чуть не от мира сего взглядом на привычные вещи. Ее светлые волосы и ярко-голубые глаза были и впрямь волшебными, но сдавалось некроманту, что парень думал совершенно о другом, когда приглашал Луну на бал. Правда, навряд ли мальчик думал настолько далеко и осознавал свои истинные мотивы и чувства.

Бал приближался, а всеобщее ободрение уже начинало раздражать и вызывать головную боль, от чего Люми почти постоянно носила амулет активным, чего обычно предпочитала не делать. Чужие мысли давили на нее, сама девушка атмосферы праздника не ощущала уже давно, хотя это был первый год, когда она стала по-настоящему свободна и не обязана отчитываться перед строгим герром Вихтенштайном, убеждая пожилого некроманта что она достойна той крови, что течет в ее жилах. На эти воспоминаниях она грустно вздохнула, решая навестить могилу дедушки на Рождество.

Раньше, когда немка только попала в величественное поместье, она надеялась что ее жизнь теперь будет похожа на прежнее спокойствие и стабильность. Но не было ни того, ни другого, Вихтенштайн сразу же расставил все точки над “i”, напоминая что она лишь непрошеный гость на семейном гобелене. Ей было девять, она чудом осталась жива после нападения Эрзы, она была напугана и отчаянно искала защиты в своем единственном живом родственнике, но вместо этого он, чуть ли не с первых дней, начал, как ей тогда казалось, издеваться над ребенком.

Конечно сейчас, когда брюнетка все еще имеет доступ к родовой библиотеке она знала, что дедушка был к ней милосердным и искал обходные пути “воспитания” ее энергии, но тогда ей казалось что герр Вихтенштайн пытается ее убить, с тем учетом, что некроманты условно бессмертны. Не замечала увлажнившихся глаз мужчины, когда он видел как она в очередной раз корчится в предсмертной агонии, думала, что вечерами он оплакивал погибшую от болезни дочь и скончавшуюся от горя супругу. Она читала в дневниках как Каспер Вихтенштайн мучился виной что его единственная внучка должна проходить через все это. Сейчас Люми знала — некромант должен побывать за гранью не единожды, чтобы грань начала принимать его как своего, иначе некромантическая энергия, чужеродная этому миру, просто разорвет изнутри. В их закрытом обществе выживали сильнейшие, и только самые живучие, самые “любимые” Гранью за которой жила Она, могли пройти инициацию.

Некромант мог пережить Убивающее проклятие, мог выжить после смертоносного яда и заставить сердце биться вновь после того, как его проткнули насквозь. На ее глазах в дуэли была отрублена голова, что после растворилась в сизый дым, но спустя всего десять минут она вновь была на месте, а незадачливый дуэлянт поднялся для продолжения спарринга. Жизнь в некромантах поддерживала некромантическая энергия, они рождались с ней, они генерировали ее, она текла внутри них, в отличии от магии, которую остальные черпали извне. Некроманты любимы Смертью, несут волю бога Инкогнито, помогают ему исполняя отведенную им всем роль. В темные времена их и вовсе называли Хитиновыми Жнецами из-за любви адептов Смерти к выращиванию странных, монструозных существ с прочными панцирями, из которых они зачастую делали себе броню, неспособные использовать те виды магии, что были присущи остальным волшебникам. Слабые, как котята, в защите от магии, яростные и сильные в нападении, некроманты пытались выжить любой ценой в те века.

Но времена шли и община некромантов искала пути вливания в магическое общество, которое еще не отделилось от населения магглов. И выход был только один — умирая, некромант становился ближе к тому миру в котором жил, но Она не позволяла своим детям покинуть свои сети так легко. Они долго искали способы, многие погибли, но принесли бесценные знания, которыми их община пользовалась и по сей день. Ты должен быть на грани, можешь вступить за нее одной ногой, можешь даже двумя, но не задерживаться там. Их сложно назвать искусными магами, но они были достаточно сильны, чтобы не выглядеть посмешищем в глазах остальных. Хотя с поколениями баланс сил стал меняться. Молодые некроманты были куда более искусны в магии, нежели в некромантических учениях, что не могло не удручать Карлайла.

Так и повелось: до первого совершеннолетия в пятнадцать, юный некромант подвергался своего рода пыткам, хотя это и называли обучением, таковым его можно было назвать с огромной натяжкой. А в шестнадцать проходила инициация, где некромант переступал за грань полностью и ожидал там благословение своей госпожи. Каждому она представала по-разному: мужчины и женщины видели прекрасную белокурую девушку, но отмеченные полной Меткой видели и другой лик — прекрасного мужчину с длинными серебристыми волосами и бледно желтыми глазами.

Она хорошо помнила его, в просторных темно-фиолетовых одеждах, с равнодушно поджатыми темными губами и бронзовой, остроконечной короной на голове. Он рассматривал ее долго, дымчатый силуэт призрака семейства кошачьих кружил рядом с фигурой, иногда присаживаясь на плечо и смотря на девушку такими же светло желтыми глазами.

— Они так долго ждали. А Он заплатил за свое ожидание дважды. — голос, не похожий ни на женский ни на мужской был до отвращения равнодушен. — Не подведи их, ведь ты — единственная защита их.

А потом тонкие, худые руки с узловатыми пальцами толкнули ее обратно, выбрасывая в мир живых. С того момента изменилось многое. Магия, что до этого слушалась ее только благодаря палочке, теперь стала покладистой, словно ласковая кошка, Люми с легкостью могла колдовать без резонатора, даже точность повысилась. Но она все еще бережно хранила собственноручно созданную палочку.

Невольно вспомнилось ее первое посещение Григоровича, который, только увидев Метку Смерти лишь покачал головой и занял ее магическими тестами почти на день, а после выдал список нужных ингредиентов, которые ей предстояло добыть самой. Терновник она искала слишком долго, пытаясь почувствовать связь с деревом, но каждый раз терпела неудачу, и найдя окаменелый брусок смеси терновника и бузины почувствовала — вот оно. Кости дракона было найти гораздо проще, и наученная опытом с подбором дерева, она слушала свою некромантическую энергию, выискивая из всего скелета нужную ей кость. Сердцевиной стала одна из основных костей крыла дракона, и собрав все воедино, она вернулась в лавку, где самостоятельно изготавливала палочку и комплект браслетов, так же как и все некроманты.

Терново-бузинная палочка с перепончатой костью крыла дракона, она не слушалась никого кроме самой Иллюмиэль, а мертвая энергетика, что буквально сочилась из артефакта, до костей обжигала незадачливых оппонентов, решивших взять ее оружие в руки. Обычно палочки не могли выносить чужеродную энергию, но некроманты нашли выход из ситуации, изготавливая все палочки в ручную из заведомо мертвых материалов. Но энергию эту могли чувствовать только такие же, как она. Принц по-настоящему гордилась тем, что является некромантом, но никогда не использовала свои силы на людях зная, как живые реагируют на нее. Очарование некроманта было слишком сильным для людей, поэтому по закону они были обязаны носить комплект артефактов, и только сородичи могли узнать своих под скрывающими амулетами.

Иллюмиэль часто вспоминала те слова, что слышала за гранью, но не могла понять их значения. Кто ее долго ждал? Кто заплатил за свое ожидание? Кого она должна защитить? Она искренне надеялась что сможет найти ответы хотя бы под конец жизни, наверное, именно поэтому некроманты жили в два раза дольше, чтобы разгадать ту загадку, что каждый раз нашептывает Смерть за гранью. У них не принято говорить о том, что ты слышал там, но каждый ищет ответы на вопросы.

Вынырнув из пространственных мыслей, она вновь посмотрела в зеркало, оценивая что костюм все еще безупречно сидит на ней, туфли-лодочки с небольшими пряжками дополняют картинку. Она не могла отказать себе в привычном жабо, но в этот раз кружева были не такими пышными как на ее блузах, скорее строго мужское, подвязанное не привлекающим внимания серебряным украшением с полупрозрачным кварцем из того же куска породы, что были сделаны гвоздики в ее ушах и аккуратные запонки на манжетах. Волосы зачесаны назад, лишь одиноко вьющаяся прядь придавала легкую неряшливость образу.

— Тебе бы шпагу с каким-нибудь филигранным эфесом, и хоть сейчас на прием к королеве. — довольно хмыкнул Эзра, поправляя бабочку. — Повеселись сегодня, наш прекрасный Принц.

— Да иди ты, — беззлобно ответила девушка, накидывая на себя темную мантию, полностью закрывшую парадный костюм и покрыв голову капюшоном.

Сам Грин-де-Вальд страшно расстроился узнав что привычный партнер по танцам в этот раз выбрал не его, но думал не долго, приглашая на бал Флер Делакур, с которой общался еще до того как они вновь повстречались в Хогвартсе. Она не интересовала его как девушка, насколько Люми помнила, его вообще мало интересовали хоть какие-нибудь девушки, насколько потрясающе красивыми они не были. Вот будь на ее месте белокурый парень, разговор был бы другой.

Они добрались до замка быстро, Люми, игравшая сегодня чисто мужскую роль вживалась в свой образ последнюю неделю, желая подарить закомплексованной девушке потрясающе волшебный вечер, где маленькая Золушка почувствует себя Королевой, так же, как и брюнетка шесть лет назад. Волшебница лелеяла эти воспоминания и хотела подарить их другой девочке, что страшно стеснялась саму себя.

Гермиону привела Элис, которая наводила праздничный марафет для шатенки и Люми была уверена, юная ведьма затмит сегодня всех, а сама Принц заткнет за пояс любого, кто попытается напомнить девочке о ее статусе “зубрилки”. Ей даже магию использовать не придется, Люми была неплоха в рукопашном бою.

Иллюмиэль скинула себя мантию и уменьшив, убрала в карман, после чего подошла к смущенной Гермионе.

— Тебе очень идет эта прическа, — руки некроманта, согласно этикету, были одеты в белые перчатки, и она вновь поцеловала руку девочки как тогда, в библиотеке. Греческая прическа с небрежно уложенными прядями по бокам ей действительно шла, а серебристые украшения, повторяющие узор вышивки на вырезе платья словно поддерживали своими веточками пышную вьющуюся гриву, что присмирели под ловкими руками Элис.

Бал открывали чемпионы, и Люми с удовольствием заметила, что Гарри даже ни разу не сбился, хотя жутко нервничал. Даже голос брюнетки не помог, однако со стороны гриффиндорец был прямо таки образцом спокойствия. А потом, к танцующим парам присоединились и другие. Леди Принц, подав руку своей принцессе, повела ее чуть ли не на середину зала, где они закружились в вальсе, под изумленные вздохи остальных.

В глазах других они смотрелись действительно эффектно: брюнетка, в строгом костюме, ростом, ничем не уступающим большинству парням, а порой и выше них, кружилась в танце с феей, не иначе, в ее легком, небесно голубом платье, полы которого взлетали каждый раз, стоило Иллюмиэль приподнять Гермиону над землей. Но венцом образа гриффиндорки были ее довольная, чуть смущенная улыбка и радостно сияющие глаза, что буквально искрились счастьем и той самой ожившей сказкой о Золушке, впервые попавшей на бал.

Им было весело, немка не чувствовала себя некомфортно из-за “мужской” роли на этом балу, даже потанцевала с другими девушками которые, похоже, немного забыли о том, что перед ними девушка. Этим вечером Иллюмиэль полностью оправдывала свою фамилию, хоть и не стремилась к этому.

Но несомненно, гвоздем их Рождественского бала стал Эрза, который пригласил Альбуса Дамблдора на танец. Никто из друзей не понимал, что в этот момент творилось в голове немца, даже грешным делом думали, что старший Грин-де-Вальд перебрал, хотя вообще ничего не пил ни до бала, ни во время него. Танцевали они, конечно, красиво, но смотрелись комично, как по мнению Люми.

Блондин не говорил ничего, лишь горько поджимал губы, прося Люми запечатать свое воспоминание об этом танце со стороны и вместе со своим воспоминанием отправил ее кондором домой после бала. Она пыталась расспросить друга, но тот качал головой, мысленно закрываясь от нее, поэтому причины такого поведения оставались для нее загадкой. Брюнетке не составило бы проблем залезть в его белокурую голову и найти причины, но она не любила поступать с людьми подобным образом.

На этом же балу, чуть выпив, Люми трансфигурировала своей костюм в строгое платье, волосы рассыпались в свободную прическу, и, последовав примеру крестного брата направилась прямо к отцу, что встретил ее протянутую руку непонимающим взглядом.

— Позвольте пригласить вас на танец, профессор. — в этом приглашении не было ничего романтического, он мог прочитать это в ее взгляде. На мгновение мужчина подумал что ученики Дурмстранга захотели подшутить над ним, но тихий голос Каркарова отрезвил его.

— Иди, Иллюмиэль не из тех, кто станет шутить, она почти не приглашает никого на танец. — раздраженно вздохнув, Снейп все-таки согласился.

Она видела пару вспышек колдокамеры, мысленно благодаря Элис за фотографии. Люми хотелось, чтобы у нее была хоть какая-то память об отце.

— Не понимаю зачем вам это мисс… — он не знал ее фамилии, она всегда представлялась только именем, ужасно смущаясь того, что какой-то бастард носит фамилию благородного рода. Алкоголь и резко подскачивший уровень адреналина от удавшегося приглашения бил по вискам, она хотела совершить необдуманное действие и представиться полным именем, но не хотела, чтобы отец узнал о наличии у него дочери таким образом. Не сейчас, она ничего не представляет из себя, чтобы гордиться ей.

— Принц. — все же, голос удалось сохранить спокойным. — Иллюмиэль Принц.

Глаза мужчины дрогнули от удивления, но он не изменился в лице, и брюнетка могла лишь поаплодировать его умению держать себя в руках. Теперь понятно в кого ее характер, хоть и иногда горячая кровь матери пыталась взять верх.

— Насколько я знаю, род Принцев давно вымер. — как-то между делом обронил Северус, чуть закрутив ее в па.

— Я последняя, хоть и полукровка. — некромант играла на опасных струнах. Желание рассказать обо всем жгло изнутри, но холодный голос разума говорил остановится. И она остановилась, разомкнув руки, склонилась в реверансе, чуть приподняла голову, смотря малахитовыми глазами прямо в ониксовые. — благодарю за танец, мистер Снейп.

— Взаимно, леди Принц. — мужчина так же легко поклонился ей, и они разошлись в разные углы зала.

Она вернула изначальный вид, вновь убирая волосы в хвост. Танцевать больше не хотелось, но она обещала Гермионе сделать этот вечер по-настоящему запоминающимся. Они много танцевали, разговаривали, а после, проводив гриффиндорку до башни, вновь поцеловала ее руку на прощание. Только придя в каюту дружелюбная, деловая улыбка сползла с ее лица как подтаявший воск, обнажая разочарованное и недовольное жизнью лицо. Сейчас ужасно хотелось выпить огневиски, и она не стала отказывать себе в этом удовольствии.

Примечания:

Платье Гермионы: https://www.pinterest.ru/pin/702350504369850756/

Ей было физически тяжело находиться в доме Вихтенштайнов, хоть поместье и не было закрыто от нее полностью, оно не подчинялось ей. Дедушка не включил ее в завещание как свою наследницу, а она, пока что, не спешила поднимать суд в Ассоциации, чтобы вернуть себе родовое имя и поместье. В любой другой ситуации это не помогло бы, учитывая ее происхождение, но она была последней из древнего рода некромантов. Да и в конце концов, Каспер сам оставил ей лазейку в виде разрешения на посещение библиотеки, а значит, дом не отторгал ее как потенциальную наследницу, раз она все еще здесь, а поместье не закрылось. Возможно, она займется этим вопросом летом, но не раньше.

В поместье Грин-де-Вальдов она пока не возвращалась, посетив лишь прощальную церемонию. В самом начала нового, девяносто пятого года умер Геллерт, но его тело так и не покинуло стен Нурменгарда, поэтому похоронная часть происходила непосредственно без виновника “торжества”. Она вместе со всеми отдала дань памяти усопшему и поспешила покинуть особняк, чувствуя, насколько сильно это место погружено в грусть. Геллерт, без сомнения, не был хорошим человеком в нормальном понимании, но он пытался быть заботливым, насколько это возможно находясь в тюрьме, дедушкой. В нем еще оставалось что-то человеческое, что под конец его жизни брало свое, особенно тогда, когда двойняшки навещали его. Иллюмиэль видела Геллерта лишь раз, отмечая что обширный магический резерв не давал ему стареть так быстро, но при этом, сила, что была запечатана, медленно убивала его изнутри. Это было лишь вопросом времени, когда человеческая оболочка истончится до конца.

Они все знали, что у старейшего из Грин-де-Вальдов не так много времени, но прогнозировали хотя бы еще несколько лет, не смотря на прогнозы самой Иллюмиэль. Эрза и Элис приняли это к сведению, в отличии от более старшего поколения что было уверено в ошибочных выводах Люми. По крайней мере Геллерта перед смертью порадовали воспоминания Эрзы о бале. Сложно было не заметить что юношеская любовь не прошла со временем, причем у обоих старых волшебников, но свои мысли Принц держала при себе. Тема чувств была очень скользкой, и ей не хотелось делиться ими с окружающими. Это не ее дело. Тем более, не в ее ситуации высказывать нечто подобное.

Молли Уизли настойчиво звала их к себе в Нору на новогодние праздники, но пришлось отказать из-за похорон. Сама Иллюмиэль не чувствовала такой уж сильной привязанности к рыжеволосым, хотя близнецы ей нравились, когда не скатывались в откровенные издевательства. Они были неплохими ребятами, но уж очень размыты у них границы личного пространства и понимания нормы, что не нравилось Эрзе, а Люми считала ниже своего достоинства подобные “издевательства” над слабыми. Она не страдала комплексом героя, но прекрасно понимала, к чему может привести вседозволенность близнецов, на которую учителя закрывали глаза, списывая на юношеский максимализм. Но парням было почти семнадцать, поэтому она не могла оставаться в стороне. Да и что ей делать в Норе? Она понимает, что харизматизм и шлейф легкого очарования, присущие всем некромантам и здесь сыграли свою роль, но не хотела сближаться с людьми только из-за этого. Слишком уж скользкий и обманчивый это путь, хотя они не отрицала что располагает к себе людей именно наличием того самого очарования.

Откинувшись в кресле Люми чуть размяла ноги, что закинула на кофейный столик. Будь герр Вихтенштайн жив, на ногах уже красовались бы красные отметины от тонкого стэка для дрессировки лошадей за неподобающее поведение, но теперь она была хозяйкой этого дома, пусть и формально. Можно было и в самовольную провести ритуал, а разрешение получить постфактум, но магия не признает ее Лордом этих земель в таком случае. Подобные традиции существовали не просто так. Она пробежалась пальцами по вскрытому вопилеру, и вновь чуть усмехнулась, размышляя над тем идти ли ей прямо сейчас, или подождать пока Карлайл успокоится.

Глава Гнезда хотел видеть ее незамедлительно, однако, она по тону слышала, что мужчина не в духе, и разумнее просто подождать пока весь его гнев утихнет. Иллюмиэль точно знала что не являлась прямой причиной плохого настроения главного в Общине, но здраво опасалась попадаться ему под горячую руку. Он в очередной раз бесился что Люми отчитала его новую любовницу, но была ли вина леди Принц что девица решила уволиться?

На первый взгляд Карлайл казался самым обычным человеком, разве что, необычайно красивым и по своему завораживающим, но это было присуще всем некромантам. Девушки, да и большинство парней были готовы пачками на него вешаться. Высокий, длинноволосый, скуластый, с чуть раскосыми, по змеиному прищуренными глазами, в каждом движении — невозможная плавность, что завораживала и заставляла сбиваться с мысли. В его чертах лица сочетались резкие линии, что на углах смягчались, прямой нос, тонкие брови и по-женски полные губы. Мужчина знал, как влияет на окружающих и умел подать себя так, чтобы в любой ситуации находится в выигрыше, даже если она складывалась не в его сторону. Однако, весь этот флер красоты портил откровенно скотский характер и секретарши, что менялись как испорченная пара белых перчаток. Старший некромант, безусловно, был просто потрясающим главой общины, лучше и не пожелаешь, но как человек…

И сейчас этот человек настойчиво приглашал ее на индивидуальную беседу в Гнездо, где явно собирается прополоскать ей мозг из-за своего плохого настроения и очередной сбежавшей. Это чувствовалось по вопилеру, присланному ей недавно. Пусть он говорил тихо и вкрадчиво, неприкрытая злоба и опасность сквозили в этом приятном баритоне, заставляя девушку поморщиться. Но очевидного она отрицать не могла — мужчина был по настоящему красив в любой ситуации, будь то гнев, печаль, искренняя радость или полная сосредоточенность, а плавный голос хотелось слушать. Поистине животный магнетизм. Еще раз взглянув на темную материю конверта, она покинула поместье, направляясь к границе барьера, аппарируя прямо на территорию Гнезда.

В Нейтральных землях сначала поселились некроманты, укрывая этот участок земли размером с небольшую страну своей магией, и только спустя пару веков здесь начали строить базу Ассоциации, но некроманты даже не сдвинулись из своих лесов. Даже название осталось прежним — Гнездо. Люми не знала кому в голову пришла идея назвать земли некромантом именно так, но оно прижилось, в то время как сама девушка не любила это обозначение. Будто они дикие птицы.

Величественный и огромный замок некромантов, окруженный густым, непроглядным лесом и защищенный магией настолько, что даже зная дорогу, можешь заблудиться. Магия признавала только своих, поэтому сами жнецы никогда не плутали среди деревьев. Гнездо служило домом для всех, кому некуда было возвращаться и было единственной базой их Общины. Их было не так уж и много, по сравнению со всем населением магов, двести-триста человек, не более. Они занимались разведением лошадей, почтовых птиц, травничеством, иногда артефакторикой и этот список пополнялся с новой кровью, приходящих к ним. Обычно, раз в год устраивались своеобразные приемы, на которых всем демонстрировали молодых, еще не прошедших посвящение, но его не проводили с самого дебюта Иллюмиэль, но в этом году его организуют вновь. Сразу двое, брат и сестра, удачное стечение обстоятельств.

Карлайл был самой большой и хищной “птицей” из всех некромантов. Если ее полная и цветная метка и была редкостью среди остальных, то полностью покрытая узорами рука главы и вовсе считалась исключением из правил. Он был первым и единственным, самым умелым и одаренным, за глаза его называли поцелованным самой смертью, но естественно, он знал об этом прозвище и каждый раз неприязненно кривился, лишь однажды обмолвился что видел того же мужчину, что и Иллюмиэль, поэтому все эти разговоры о “поцелованости” вызывали у него нервную дрожь отвращения. Она помнила как глава тащил ее на руках после обряда, прямиком в свою комнату отдыха, куда не было хода даже прославленным старейшинам без приглашения самого Лайла.

Он рассказывал как сам был за гранью и что видел там, впрочем, опуская то, что говорили именно мужчине. Просил не расстраиваться из-за бремени метки, не забывать о человечности и соблюдать правила Общины. Тогда она впервые посмотрела на него другими глазами, ведь до этого Люми искренне считала Лайла не самым приятным человеком, несмотря на всю его красоту, которой без сомнения была очарована. На прощание он подарил ей того самого почтальона — андского кондора, самку, что удивительно, которую она, в пылу ярости после очередной ссоры с главой Гнезда назвала Лейлой, он чего Карлайл был в дикой ярости, но потом успокоился. У него самого был такой же, молодой самец, которого он в отместку назвал Люменом.

Мужчина, по обыкновению своему развалился на диване, лениво перебирая бумаги, летающие по всему помещению. На нем была простая одежда, вместо привычных ей церемониальный одеяний в черных цветах, или дико вычурного черного халата с блестящей бирюзово-синей вышивкой. Хотя честно сказать, этот обрезок парчи халатом было назвать очень сложно из-за того, что он не скрывал вообще ничего, было больше похоже на обрез ткани, намотанный на тело и не скрывающий ни голой груди, ни ног, а накидка из павлиньих перьев и вовсе вызывала недоумение. Серебристые, будто седые волосы, что всегда были в высокой строгой прическе на манер древне-китайских императоров, сегодня были распущены, не было и привычного украшения в виде золотого кольца, по которому иногда пробегали искрящиеся лепестки магии, соединяясь в середине и рисуя коралловый узор лилии. Люми не могла не признать что украшение было по-настоящему красивым, наряду с золотой заколкой, которая всегда поддерживала верхнюю половину волос, но вот лилии юный некромант ненавидела, как и самого Карлайла временами.

— Вызывали? — девушка смотрела на главу спокойно, отмечая что седовласый даже не поднял взгляда от документов.

— Как тебе моя новая секретарша? — с вызовом спросил глава, пытаясь вывести спокойную леди Принц на эмоции, что у него почти всегда получалось.

— Я не запоминаю всех ваших секретуток, которые периодически ошиваются здесь для скрашивания досуга, а не увеличения вашей работоспособности. — ее зеленые глаза выражали все спокойствие мира, пока бирюзовые глаза наполнялись потусторонним свечением магии, будто ограненный эвклаз, на который попал свет.

— Я просил тебя не высказываться так о моих помощниках. — его склеры потемнели, выдавая яркие эмоции, но пока что не чернели, как это бывало обычно при их пикировках.

— А я просила перестать вызывать меня для оценки внешних данных твоих любовниц, они не в моем вкусе, если ты все еще пытаешься подобрать мне пару, — глава Общины растянул губы в ядовитой и весьма сытой ухмылке, чувствовал, что всегда спокойная Иллюмиэль начинает выходить из себя. Она помнила с чего все это началось. Ну вот зачем она тогда пошла к Лайлу? — Может хватит уже отрывать меня от работы?

— Гнездо и Община важнее твоей работы на Маков, — он всегда презрительно называл Ассоциацию Маками, и никак иначе, коверкая аббревиатуру, будто нарочно подчеркивая что сокращение похоже на название цветов, что он люто ненавидел.

— Я жду, Глава, — подчеркнуто холодно отозвалась брюнетка, не переходя на привычный тон общения.

— Ничего, можешь идти.

Иллюмиэль отчетливо скрипнула зубами, что вызвало у мужчины глумливую улыбку. Она была готова голову на отсечение дать что ее всегда спокойные зеленые, с легким налетом серебра глаза сейчас светились похлеще химозного фосфора маглов. Принц была молодым некромантом, обладающим большой силой, она всего год назад прошла свое посвящение, и только-только училась не выдавать свою силу. Благо, она была спокойна, собрана, ничего не заставляло ее выходить из равновесия настолько, чтобы склеры становились черными, а глаза начинали светиться, будто лантерны светлячков в безлунную ночь. Но этот ужасный мужчина всего лишь парой фраз мог довести ее до невозможной точки кипения, где любому, даже самому глупому человеку станет понятно кто она, стоит только посмотреть в нечеловеческие глаза.

Развернувшись на тонких шпильках она покинула кабинет Главы, удержав себя от необдуманного хлопанья дверью, чтобы не вызвать еще больше удовольствия у пепельноволосого засранца. Она не понимала его, не чувствовала эмоций, не слышала мыслей, для нее Карлайл всегда был черной дырой, которая высасывала из девушки всю энергию и радость. Не доходя до специальных границ, она активировала портключ, нарушив сигнальный контур Гнезда. Вот пусть Лайл и разбирается с этим, объясняя почему сирена вещает об атаке.

Пока девушка дошла до Департамента, она уже относительно успокоилась, возвращая лицу беспристрастный вид, хотя мысленно все еще подвергала старшего некроманта казни линча. Ей не было нужды находиться здесь сегодня, в свой выходной, однако, лучше уж леди Принц просидит за документами, чем в одиночестве поместья Вихтенштайн, или еще хуже, в мрачной отчужденности погруженного в траур дома Грин-де-Вальдов.

Ассоциация работала круглосуточно и без выходных, но пока она была стажером то ее график не включал в себя ночные смены, разве что летом. В огромном здании всегда было полно людей, больше, чем в любом министерстве магии, и здороваться было проявлением такта, даже если ты впервые видел этого человека, что случалось довольно часто. Она не знала и сотой доли тех кто работал в этих стенах, но всегда проявляла толику уважения.

В Департаменте как всегда было полно народа, разграниченного друг от друга лишь тонким зачарованным стеклом, на котором чар было больше, чем на всем Хогвартсе. Они работали с информацией, вдумчиво, дотошно, здесь нужна была тишина и сосредоточенность, чего очень сложно добиться в помещении где помимо тебя еще человек десять. Ловко маневрируя между помещениями, она дошла до своего закутка, где ее уже ожидали документы, запрошенные ранее.

По ее личной просьбе, Департамент провел небольшое обследование дома на Тисовой, но не нашел и следа Кровной магии. Пришлось даже привлекать Проклятников, однако и те не смогли обнаружить ничего из того, о чем говорил Гарри. Разве что в доме находилась парочка подозрительных артефактов смутной природы, но их Люми оставила на лето, так как хотела проверить родственников Гарри лично. Медики также не нашли следа вмешательство в сознание, однако что-то не давало покоя в истории Поттера. Ну не могли родственники настолько издеваться над парнем только из-за зависти и боязни магии, если у них нет психических отклонений. Но они были здоровы умственно, правда, немного сдавали физически, так же как и все магглы, находящиеся в постоянном контакте с магом или магическим предметом.

Поиски Петтигрю вновь не принесли успеха. Его следы были найдены в старом доме Реддлов, куда Надзорщики направились по наводке Люми, но нашли лишь остаточные следы магии крысы и след магии некросов, что не понравилось девушке. Что-то готовится, и в их интересах предотвратить это.

Работу на Департамент Магического Правопорядка нельзя было назвать ни веселой, ни богатой на ощущения. В основном они занимались бумагами, да подготовкой к мероприятиям на почти регулярной основе, но также занимались и расследованиями. Отдел по Надзору был боевой частью ДМП, но как будто существовал отдельно от них, занимаясь тем же, чем занимается маггловская полиция. В юрисдикцию ДМП попадали лишь те дела, которые бравые Надзорщики не могли распутать собственными силами, но зачастую это было что-то длительное, вроде незаконного похищения людей, пропажа без следов, торговля органами и все в таком духе. По хорошему Люми бы в оперативную группу Надзора, с ее-то способностями, но Ирвин буквально приклеил ее пятую точку к ДМП, заваливая документами. С одной стороны, ее навыки некроманта и Резистента были хороши при задержании, но на другой чаше весов лежал острый ум и неуемное желание докопаться до сути, истоков, хоть до самых глубин ада, лишь бы неправильно собранный пазл сложился в нормальную картинку.

Но справедливости ради на задержаниях она бывала, но только в крайних случаях, или когда нужна была узкоспециализированная сила: выследить по магии, поднять мертвеца для допроса, дестабилизировать на расстоянии. В ход шли любые грязные методы, но до серьезной работы ее не допускали из-за юного возраста и все еще развивающегося дара, который в полной мере расцветет только к двадцати пяти, когда ядро закончит формироваться полностью. Но она и не рвалась на передовую. Пока что.

По зачарованному стеклу пошла легкая волна, и она подняла глаза на старшего Блэка, что сейчас вольготно опирался плечом. Вот кому самое место в Надзорщиках, даром что преступник, хоть и невинно осужденный.

— Ты что-то хотел? — брюнетка взмахом снимает заклинания, пропуская мужчину в рабочее пространство.

— Зашел проведать, как ты тут. — самодовольно усмехнулся Сириус, поигрывая бровями. Его острая необходимость клеиться к любой особи женского пола вне зависимости от возраста раздражала Иллюмиэль, особенно когда это внимание было направлено непосредственно на нее.

— Лучше скажи, как твой дружок оборотень может преподавать, учитывая, как ты грандиозно свалил из Хогвартса в прошлом году. — она отложила документы в сторону. Все что ее интересовало уже было прочитано.

— Так никто не в курсе. — Блэк беззаботно пожал плечами.

— Какая мерзость. Ты понимаешь, что я могу насильно надеть на него намордник или даже долбануть шокером, если он взбесится? — к оборотням Люми относилась не особо хорошо, и непосредственная их близость к учащимся напрягала. Она пыталась выяснить хоть что-то, но Хогвартс слишком хорошо покрывал Люпина. — Можешь выторговать у Регулуса денег и привести Ремуса на обряд, в чем проблема? Быть вервольфом лучше, чем терять над собой контроль.

— Инициатива насилует инициатора, Принцесса, — он пошловато улыбнулся от чего девушку передернуло. — Твоя идея, тебе и предлагать.

— Ага, послушается он меня. — брюнетка чуть облокотилась на стол, подперев кулачком щеку. — Скорее он сбежит от меня сверкая пятками. Разве что Эрзу отправить, да намекнуть что ему все оплатят. Поговоришь с Регулусом?

— Уже. — девушка сдержалась чтобы не закатить глаза. Блудливая псина.

Настроение испорченное Карлайлом стало еще хуже.

— Ладно, но будешь должен. — все же соглашается Люми. Черт с ним, этот не отвяжется.

В помещении появляется огромный серебристый дракон, благо, что патронус был бестелесной сущностью, иначе разнес бы все помещение. Глаз Иллюмиэль нервно дернулся. Глава как всегда в своем репертуаре.

— Приходи. — отстраненный голос Карлайла звучал из открытой пасти дракона, и передав послание, распался на мелкие частицы.

— Ну что за придурок, Инкогнито ради! — Люми выдохнула, подавив раздражение, после чего посмотрела на Блэка вновь. — Я не вернусь сегодня, но отправлю письмо Эрзе.

Мужчина на это только кивнул, а Люми, спрятав документы, закрыла рабочее пространство от посторонних, после чего покинула помещение. Ну и что опять нужно было этой сволочи?

Если некроманты, которые уже видели ее сегодня и были удивлены, то не сказали ни слова, а возможно уже слишком привыкли к происходящему. Девушка шла размеренно, не обращая внимания больше ни на кого. Сейчас ее интересовало, что Главе взбрело в голову на этот раз.

К ее повторному посещению Лайл уже был в более рабочем настроении, а распущенные до этого волосы были убраны в высокую прическу. Знакомый золотой диск периодически вспыхивал лепестками, а сам мужчина вновь читал документацию, но уже в очках.

— Что-то еще, Глава? — раздражение в ней закипало лишь от одного взгляда на некроманта. Видится с ним дважды за день, какая пытка может быть хуже!

— Присаживайся, — он указал на широкий диван, на котором и сам лежал не так давно. На столе тут же появился поднос с чашками, а сам Лайл выбрался из-за стола, присаживаясь совсем рядом с ней.

Брюнетка смотрела на все эти действия недоверчиво. Карлайл редко когда извинялся, только когда считал, что действительно виноват, и видимо, сегодняшний день был тем самым редким моментом просветления.

— Я не должен был на тебе срываться. — мужчина передает ей чашку, почти до краев наполненную зеленым чаем.

— Не должен, но сорвался. Я не понимаю по какому критерию ты отбираешь секретарей, да они, безусловно, красивые, но им интереснее развлекаться с тобой в постели, нежели вникать в дела Гнезда. — Люми отпила из чашки, тут же поставила ее на серебряный поднос. — У тебя очень много работы с которой сложно справится в одиночку, разве что не спать и работать постоянно. Твой секретарь априори твой ученик, а значит, берет на себя урегулирование мелких вопросов, с которыми тебе даже разбираться не надо. И что в итоге? Они перестают работать как только ты начинаешь с ними спать. — юный некромант серьезно посмотрела на главу. — Знаешь, за что я устроила этой суке экскурсию за гранью?

— Она не рассказывала. Кричала о том что я должен заковать в цепи “бешеную суку Вихтенштайн”, чтобы она не кидалась на людей. — невесело усмехнулся Карлайл.

— Она ударила Моргану. Ударила шестилетнего ребенка, на которого сама же налетела в коридоре и испачкала свою мантию краской. Некросы владеют магией лучше чем некроманты, ей ничего не стоило взмахнуть палочкой и убрать пятна, но вместо этого она ударила Моргану. — Лирей была проблемным ребенком, боялась людей и только-только начала открываться, ощущая себя в безопасности. Но нет, этой твари надо было все испортить! — Где это видано чтобы некрос открывал свою пасть на некроманта?

— Разберусь. — голос звенел от ярости, и Люми почувствовала что может расслабиться.

Это было противоестественно. Карлайл был переполнен яростной некромантической энергией так, что звенели стекла, а Иллюмиэль расслабилась, хотя должно быть с точностью наоборот. Но это чувство безудержного восхищения Лайлом в гневе заставило ее улыбнуться. У них определенно странные взаимоотношения.

Примечания:

Внешность Карлайла полностью списана с моего краша (лет так десять, даже больше) — молодого Атсуши Сакурая. ну серьезно, мужику 54, а он выглядит так что прям ах. ну и голос, этот потрясающий голос *-*

Собственно, Сакурай в 24-29

https://www.pinterest.ru/pin/779615385490987320/

https://www.pinterest.ru/pin/779615385490987324/

https://www.pinterest.ru/pin/779615385490987298/

И то, каким я его увидела впервые (39 лет)

https://www.pinterest.ru/pin/377809856225027203/

Возвращение в Хогвартс было чем-то чужеродным, и Люми каждый раз едва заметно морщилась, проходя через главную арку, где было сосредоточение мертвой энергии. Хоть она и была близка девушке, все равно её воротило от способа ее получения. Какие бы легенды не ходили о некромантах в свое время, даже они не опускались до жертвоприношения таких же магически одаренных людей. Но этим не гнушались маги, что воротили свои носы от колдунов, идущих рука об руку со Смертью.

После каникул было небывалое воодушевление в Большом зале, ведь приближался февраль, а с ним и второй этап Турнира, который был на слуху. Самой Иллюмиэль все это столпотворение было не интересно. Ее, как работника Ассоциации, в первую очередь интересовала лишь безопасность, да халатное отношение властей Британии к происходящему в мире.

Обычно, их компания не появлялась в зале, предпочитая трапезничать на борту корабля, лишь изредка выбираясь из кают, однако традиции требовали чтобы в первый день после каникул присутствовали все учащиеся, даже иностранцы. Бесполезная традиция, но британская школа славилась наличием чертовщины, бесполезных сводов правил и традиций. Один полтергейст в стенах школы многого стоил, и если бы кто спросил мнения брюнетки, она бы категорично заявила — «развеять». Абсолютно бесполезное существо, подвергающее опасности жизни учащихся. Дурмстранг такого себе не позволял в плане безопасности, поэтому и ценился выше, чем Хогвартс.

Заунывные речи девушка пропустила мимо ушей, вспоминая свое расписание на день, и во сколько она попадет на работу. Оба Крауча шли на сближение, и все военные действия перешли в состояния затишья, не говоря уже о демилитаризованной зоне в их отделе, где запрещалась любая ругань, как бы работники не относились друг к другу. Большой отдел, огромное количество народа, кто-то работал вполсилы, кто-то кичился положением, кто-то считал себя элитой, так что конфликты были ежедневной частью их рутины, которую невозможно избежать. Даже к самой Иллюмиэль постоянно цеплялись, напоминая о том, что она бастард, и вообще все еще практикант, которому по счастливой случайности выдали столько обязанностей и такое высокое положение в отделе. Но стоило ей лишь слегка улыбнуться, позволяя энергии потечь тут дальше, как поток недовольный прекращался, поддавшись некромантическому очарованию.

Главной ее заботой был Эрза, что отказывался идти на контакт с Люпином, потому что воспринимал оборотня не иначе как блохастую бешеную псину, и от этого у Люми уже начинала болеть голова. Она больше всего на счёте ненавидела общаться с теми, кто ей неприятен, и оборотень со своей постоянной подозрительностью и попытками ее обнюхать, доводил до стойкого желание отправить его за Грань, да не истязать себя более. Что интересно, от вервольфа почти не чувствовался звериный шлейф, так что оборотень никогда не сможет понять, кто перед ним, пока сам вервольф не нападет на него в зверином обличье. Другое дело, что от Иллюмиэль шел запах именно оборотня, что не могло не нервировать преподавателя.

Она бы с удовольствием не стала бы решать эту проблему, просто закрыв на нее глаза, но слишком яркими были воспоминания о том, как маленькая девочка отбивалась от тучной фигуры оборотня, что рвал ее на части. Застарелые шрамы прошибло фантомной болью, и мысленно скривившись, она поднялась из-за стола в тот самый миг, когда Люпин покинул обеденный зал, и стала ориентироваться на беспокойные мысли оборотня в преддверии полнолуния.

— Мистер Люпин, могу ли я попросить приватного разговора? — светлые глаза мужчины расширились от недоверия.

— Вас интересует что-то конкретно, мисс Принц? — внутри девушки поднялась волна негодования, хотят ее лицо оставалось спокойным. Она не называла свою фамилию никому, кроме отца.

— Скорее, это вас должно заинтересовать мое предложение.

Она бросила на стол Блэка бумаги, позволив себе чуть усмехнулся. Что Регулус, что Сириус не совсем понимали причины ее явно кровожадного настроения, сокрытого под полупрозрачной вуалью вежливого тона, но все изменилось, когда старший из братьев принялся читать принесенные документы.

— Как ты смогла уговорить Лунатика? — Сириус аж подавился возмущением, совсем забыв назвать ее привычным раздражающих прозвищем, за которое уже не единожды был избит. — Ты шантажировала его?

— Это низко. — леди Принц стояла с прямой спиной, холодно взирая на предателя крови. — Просто пообещала убить его, если не согласится.

— Это и называется шантажом, леди Принц. — Барти отложил свою документацию, серьезно взглянув на некроманта, но она никак не отреагировала на этот недовольный взгляд.

— Шантаж подразумевает под собой мнимую свободу выбора. — брюнетка помахала заполненным бланком, на котором стояла магическая подпись оборотня. Кровью. — Я не ставлю ультиматумов, это была самая настоящая угроза. Или сделка, называй так, как тебе удобнее. Его согласие стало залогом его жизни.

Она с помощью заклинания сложила бумагу в журавлика, что легко поплыл по воздуху в нужный отдел. С оборотнем было сложно договориться, и хоть Люми не любила ставить людей в безвыходное положение, загоняя тем самым в угол, конкретно с Люпином по-хорошему взаимодействовать было сложно. Она попыталась, честно, но выбора особо не было. И если бы он отказался, то некромант без сожаления убила темномагическую тварь, не смотря на то, что старший Блэк тогда точно бы лишил ее покоя. Но наверное, оборотня действительно стоило убить хотя бы ради того, чтобы эта блохастая тварь наконец отвязалась от нее со своими отвратными заигрываниями.

Тратить свое рабочее время на них и дальше не имело никакого смысла, все равно чего-то дельного услышать она уж точно не могла. Только собравшись начать перебирать бумаги, как на стол опустился сложенный журавлик, направленный прямо из главного офиса, где восседал Ирвинг.

— Ну началось. — девушку передернуло. Чертов турнир.

* * *

Февраль выдался на редкость холодным, но людей на трибунах меньше не стало. Весь периметр вокруг озера был оцеплен представителями Ассоциации, что плели мощные щиты против чужеродной магии. Сегодня они работали с напарниками, и ее незадачливый партнер как всегда уныло опустил голову, периодически всматриваясь в темное небо.

— Почему нас потащили днём, — Эфрон вновь вздохнул, теребя амулет на шее. — А если выглянет солнце и я обращусь в пепел?

— Ты не единственный кто болеет вампиризмом в отделе. — спокойно ответила ему Иллюмиэль, даже не взглянув на парня. — Тем более, амулеты защищают вас, и позволяют находится на солнце до шести часов в сутки.

Она достаточно давно знала Эфрона. Самый яркий выпускник боевых магов, весёлый парень, что оканчивал институт в тот год, когда поступила она сама. Легкий на подъем, остроумный, никогда не лез за словом в карман. А затем, брюнетка поступила на службу и увидела его — понурого, вечно раздраженного и ненавидящего все вокруг. Вампиризм, в отличии от ликантропии не лечился ни чем. Можно было попросить помощи у высших вампиров, но никто не решался. Они были закрыты от мира магов по негласному соглашению с их главой (Ревенантом, если она правильно помнила название клана), да и это была не панацея. Тебе всего лишь даруют бессмертие и берут под крыло клана, это сложно назвать исцелением.

О вампирах она знала много, так как работала с многими больными этой странной болезнью, однако высшие, киндрэт, как они сами называли себя, оставались загадкой для всех. Она лишь знала, что среди киндрэт есть такие же, как она — некроманты, и это единственное что ее интересовало. В более юном возрасте она горела желанием найти хоть одного представителя этого клана высших, однако Лайл быстро осадил ее, отправив на импровизированное обучение к Франциску, что жил в Гнезде уже несколько веков и определенно был чужим, однако, чувствовался самым что ни на есть своим, но никогда не покидал пределов подземной коммуны в Гнезде. Люми уже и не помнила, чем разозлила пожилого некроманта, но та экскурсия за Грань запомнилась ей надолго. Не было ни пронизывающего холода, от которого леденеет кровь, лишь бескрайние зеленые холмы увитые плющом, да создания похожие на виверн и драконов одновременно. Уходить оттуда не хотелось, а некромант потом долго ругался, когда она просила показать эту сторону грани еще раз.

Франциск тоже был некромантом, но другим, отличным от всех, кого она встречала ранее. Магия его была будто бы родной для девушки, будто перед ней стоял ее собрат, но у пожилого мужчины не было ни метки, ни желания выходить на солнце. Как бы она не пыталась хоть немного узнать о некромантах в рядах киндрэт, всегда получала от мужчины жесткий отказ. Удалось узнать только то, что некроманты среди высших вообще существуют, и Франциск был ярким тому примером. Они виделись достаточно редко, потому что некромант предпочитал тишину и возможность для экспериментов, поэтому его никто и никогда не трогал. Надо бы зайти проведать старика, уже прошло больше семи лет с того момента, как они виделись в последний раз.

— Холод собачий. — парень поднял лацканы пальто как можно выше, с носом укутавшись в теплую шаль, на что девушка усмехнулась.

— Прекрати ныть и смотри в оба глаза. Мы здесь для того чтобы отслеживать подозрительную активность, а не морозиться. — так как Эфрон знал о ее сущности, брюнетка без страха применила силы, и ее склеры заволокло тьмой.

Она не любила использовать сумеречное зрение. Оно не приносило боли, от него были сплошные плюсы, так как она видела любое живое и не очень существо в радиусе нескольких километров, и могла точно сказать о магических потоках внутри существа. Одна лишь польза. Да точно внешний вид пугал: тяжелые дымчатые тени под глазами и расползающаяся от них темная паутина сосудов, абсолютно черные склеры и яркие, зелёные глаза, что светились потусторонним люминесцентным светом, будто маггловская химия в обрамлении белесых ресниц. Сама Люми находила это зрелище отвратительным, и избегала любых отражающих поверхностей во время активации.

— Никогда не привыкну к этому, — рядом стоящий парень вздрогнул, стоило посмотреть на нее. — Правда, не знаю что пугает больше, то что глаза черные, или то, что вокруг них становятся видны все вены под кожей, будто у тебя темная сетка под глазами. Или все вместе.

— Замолчи и сосредоточься на исследовании периметра. — будто девушка не знала о том, насколько пугающе выглядела, когда использовала свои силы.

В целом, Турнир проходил спокойно, никого постороннего на территории замечено не было, а участники усиленно проходили испытание. Если бы брюнетка сейчас не была на службе, то точно так же была бы погружена в воду и ожидала, пока Эрза спасет ее, но вместо нее там сейчас был Стефан, как главный боевой товарищ медика, не смотря на штатную, по большей части, работу, они все слишком часто бывали на рейдах, наряду со всеми.

Элис также находилась под водой, как и маленькая сестра Флер, ещё один ученик Шармбатона, и тот самый блондин, который любил мысленно костерить ее на все лады, когда видел в компании Поттера. Впрочем, Малфои оба такие, старший ее тоже не особо-то любил, а Люми и не претендовала на что-то подобное, и даже не пыталась использовать природное очарование некроманта, жаль тратить силы на них. Но расклад был интересным, и ей, как стороннему наблюдателю, было интересно сколько же пройдет времени, пока дойдет до обоих парней столь очевидное со стороны.

Второй этап закончился без лишней волокиты, и получив заслуженный выходной на остаток дня, она переоделась обратно в школьную форму, да кинула учебник по Зельям в сумку, намереваясь выбить себе консультацию у местного мастера по Зельям. Она могла бы и сама сварить амарантовое зелье, но все же лучше, чтобы при этом процессе присутствовал человек, что разбирается в подобном, и раз их преподаватель занят до конца недели, а в понедельник ей уже надо было сдать готовый флакон, то пришлось идти к Снейпу, хоть это ей и не нравилось.

— Профессор? — она по привычке без стука заглянула в комнату, как привыкла это делать в институте, и тут же наткнулась на недовольный взгляд. Все же, местами отец был достаточно жутким.

— Что вас привело ко мне, мисс Принц? — мужчина даже и не думал откладывать эссе в сторону.

— Мне нужна консультация по изготовлению зелья. Платная, естественно. — без стеснения Иллюмиэль закрыла за собой дверь, и посмотрела прямо в глаза преподавателю. — Основа и промежуточная стадия готовы, осталась лишь малая часть, на пару часов, не более.

— Почему вам понадобилась именно моя помощь? — он все же отложил перо в сторону и поднялся из-за стола, рукой указывая на дверь в лабораторию.

— Курсовая работа, которую нужно сдать к понедельнику, но наш преподаватель занят, а я не настолько хороша в зельях, чтобы быть уверенной о проделанной работе. — брюнетка на ходу вытаскивала уменьшенный кувшин с основой, и быстро разложила ингредиенты по столу. — Амарантовое зелье. — ответила она на вопросительно приподнятую бровь.

— Это уровень подмастерья. — Снейп хмыкнул, оценивая качество. — Углубленный курс?

— Стандартный. Мне не хватит таланта получить мастера. — мыслей мужчины она не слышала, хотя, если попытается, то с лёгкостью сможет проникнуть за щит так, что он даже не почувствует. Но сейчас не хотелось нарушать личные границы.

— Насколько я помню, род Принц весьма одарен в зельях. — некромант внутренне содрогнулась. Ей уже не нравилась тема разговора и такое повышенное внимание к ее фамилии.

— Мужчины. Женщины же более одарены в легилименции. Так же сыграло роль что я бастард, и таланты рода моей мамы перевесили в этом вопросе. — Люми развела огонь, и наколдовал Темпус чтобы отслеживать время.

— Род Принц не признал вас из-за матери? — внутри все сворачивалось в тугой узел. Хотелось по-детски развернуться и вывалить всю правду, но она до крови впилась ногтями в кожу руки.

— Вы в чем-то подозреваете меня? — девушка все же не выдержала и развернулась к мужчине, смотря ему прямо в глаза. — Я сирота. Мама умерла когда я была маленькой, воспитывал дедушка, отец даже не знает о моем существовании. И не надо лезть ко мне в голову, во всей магической Британии не найдется человека, способного пробить мои щиты, или же защитить свое сознание, если я захочу узнать правду. Что вы от меня хотите?

— Ничего. — зельевар отвернулся, и со злостью опустился на стул, в то время как брюнетка была готова провалиться сквозь землю. — Вашу мать звали Персефона?

— Какая разница, профессор? — эмоции душили ее, но лицо не дрогнуло. Дед слишком хорошо воспитал ее в этом плане. Тяжело выдохнув, она решила пустить ситуацию на самотек. Деваться уже некуда. — Если я скажу «да», что это изменит?

Взгляд черных глаз дрогнул, и казалось, мужчина посмотрел на девушку совершенно иным взглядом. Щит на мгновение опустился, и ее затопил такой сумбур мыслей, что дыхание на секунду сбилось, и она чуть не уронила порошок клыка гарпии больше, чем нужно.

— Я знаю кто мой отец, но не собираюсь претендовать на что либо. У него своя жизнь, и появление в ней взрослой дочери явно не входит в его планы. — Люми посмотрела ему прямо в глаза. — Не нужно ничего говорить. Я не хотела этого разговора, и не хотела правды, особенно сейчас.

— Планировали ли вы когда нибудь сказать ему о себе? — спустя долгое молчание поинтересовался зельевар.

— Конечно. Когда стану мастером или хотя бы более достойным человеком. Сейчас во мне нет ничего особенного, кроме разве что огромной проблемы, вызванной моим появлением. — девушка вновь взглянула на время, а потом обратно на мужчину. — Вы хотите взять мой волос чтобы удостовериться, правду ли я говорю?

— Изготовление зелья займет некоторое время, — со знанием дела произносит Снейп, внимательно рассматривая девушку, чуть приоткрыв щит окклюменции.

Она отчётливо слышала каждую его мысль, и чем дольше он смотрел на нее, тем больше сходств находил. Небрежным движением руки она выпрямила волосы заклинанием, прекрасно понимая, что долго оно все равно не продержится, из-за текстуры волос, но дала больший обзор для мужчины. Люми была высокой по сравнению со своей матерью, ростом пошла явно в отца, и была чуть выше него за счет каблуков на сапогах. Такие же тонкие губы, но по-женски полноватые, да и не поджимала их в вечном недовольстве, как это делал отец, цвет глаз и разрез был менее округлым, зато общие черты лица похожи до безумия. Острые скулы, четко очерченный подбородок и прямой нос.

Мужчина пробормотал пару заклинаний, на случай если на ней была наложена иллюзия, а также дал антидот к оборотному, на что она усмехнулась. Что-что, а оборотное или заклинания изменения внешности не держались на некромантах, но пока что она не спешила ему говорит об этом. Возможно, когда она уже окончит школу, через клятву она посвятит его в некоторые нюансы, но конкретно сейчас она была не готова к подобному шагу.

Удостоверившись в своих выводах, он молча поставил котел на огонь, начиная подготавливать зелье. Варилось оно не долго, часа два от силы, за это время Люми успеет закончить свой проект, и не придется идти повторно к мастеру зелий, чтобы отдать свой волос.

За это время они не обмолвились ни словом, Северус пристально следил за всеми ее действиями, но ни разу не поправил. Она не нервничала. На ее коротком веку было слишком много странных и пугающих событий, да и путь некроманта дал свой отпечаток на психику, делая девушку мало восприимчивой к многим человеческим вещам. Порой она просто не понимала, как должна реагировать. Как сейчас, например.

Зелье окрасилось в ярко-оранжевый, стоило ей опустить туда свой волос, вслед за волосом отца. Мда, не при таких обстоятельствах она собиралась рассказать обо всем.

Северус настоял на встречах два раза в неделю под предлогом повышения практики девушки, и возможного ученичества, хотя она прекрасно осознавала свои силы. Если бы от мастера зелий требовалось только уметь готовить определенный набор зелий по общему принципу, она бы без проблем уже получила был ранг мастерства в этой области, но у нее напрочь отсутствует талант к модификациям и созданию нового, а это было важно в такой тонкой науке. Она был хороша в своем резистентном направлении, и собиралась развиваться в нем дальше. Была у нее глупая мечта отточить свое мастерство настолько, чтобы быстро разооружать любые, даже составные заклиная, и не прибегать к помощи щитов, которые давались ей не особо хорошо. Да и зелья… она зачастую делала их на глаз, почти никогда не пользуясь весами, что не было хорошо для мастера.

Зато теперь стало понятно, в кого у нее проявлялись негативные черты характера в стрессовой ситуации. Не смотря на то, что именно зельевар настаивал на встречах, они почти не разговаривали, наглухо закрывшись в своей броне друг от друга. Люми была достаточно общительным и харизматичным человеком по своей натуре, но не доверяла незнакомцам, прикрываясь маской аристократического воспитания, словно щитом, так что неудивительно что многие считали ее высокомерной сукой, что не делает общаться с простыми смертными. Да и если вспомнить, как герр Вихтенштайн учил ее этикету, то и сомневаться не приходилось — в ней все это было вбито намертво. В прямом смысле этого слова. Палкой, до тех пор, пока она не отправлялась за Грань, и не переставала дышать. В такие моменты было весьма сложно напоминать себе что герр Вихтенштайн был ее родным дедушкой.

Ей было интересно многое, вопросы так и крутились на языке, но она сохраняла спокойный вид, да подыгрывала отцу, что не желал заводить разговор первым. Подвижки появились спустя три недели, и то благодаря тому, что ее кулон нагрелся, что означало срочный вызов от начальства. Они все носили отличительные кулоны, что сигнализировали о том, к какому отделу они относятся. Также частью деловой формы была кроваво алая брошь с маком, которая прикреплялась к одежде перед перемещением в здание, и носить ее было строго обязательно, особенно во время мероприятий. Ну и конечно, была парадная униформа, которую ей еще только предстоит надеть при официальном устройстве в Ассоциацию.

Этот рейд ничем не отличался от других облав на Ланегре. Люми не испытывала сожаления к ним, когда убивала, и уж тем более не жалела умерших, когда разбирала их тела на новые запчасти для своих химер. Жалость и сострадание шли вразрез с природой некромантов, но она не была лишена их полностью, но конкретно эти эмоции были сильно притуплены. Ей было жалко животных, выброшенных на улицу, детей некромантов, от которых отказались родители, она испытывала сострадание к коллегам, если случалось что-то серьезное, но девушка не умела чувствовать чужое горе как свое, и уж тем более не собиралась взращивать это качество в себе. Ее устраивала та жесткость, с которой она расправлялась со своими врагами, а становится человечнее только потому, что это шло в разрез с общепринятыми нормами ей претило. Тем более, ее не просто так прозвали Линчевателем, и жестокая, по мнению других магов, натура, была тем самым ключом к разгадке прозвища.

После этого вызова у отца естественно появились вопросы, и с разрешения начальства Маков и персонального разрешения от главы Гнезда, она вкратце рассказала обо всем, взяв клятву веры. Пришлось даже обнажить свою некромантскую метку, и она видела явное отвращение в глазах зельевара, когда он понял, что брюнетка и не собиралась шутить таким вещам. Все же, они были до безумия разными в плане воспитания, и отец никогда не поймет ее мотивов, и что конкретно творится в ее голове. Откровенно говоря, Иллюмиэль зачастую сама себя не понимала, как и большинство людей. Но этот взгляд Северуса больно ударил по ней. К сожалению, называть его отцом уже не получалось даже в собственных мыслях. Она не нравилась ему, и зельевар имел полное право стыдиться такой дочери.

— Зачем ты выбрала такой путь? — его губы были в недовольстве поджаты, и в девушке моментально вспыхнул гнев, от чего пришлось прикрыть глаза, иначе чернота, что начинала заволакивает белок, станет слишком явной.

— А зачем ты вступил в Рыцари? — она сложила руки на груди, почувствовав, что уже более менее успокаивается, поэтому в открытую посмотрела на отца. — Я родилась с ней, и я не могу выбрать другой путь. Мой род — древнейший и сильнейший из семей Германии, а имя Вихтенштайн известно по всему миру, как часть большой тройки некромантов. Да, я последняя, но это не значит, что я слаба. Герр Вихтенштайн позаботился о том, чтобы презренный бастард имел право на отношение к его семье.

Северус замолчал на этот резкий выпад, и по-хорошему, Люми просто должна была прикусить язык, но на собиралась. Ее жгла обида. Брюнетка не ждала понимания от отца, что был далек от той среды, в которой выросла она, но все равно было обидно из-за его реакции на метку. Хотя, это было настолько очевидно, что в пору злиться только на саму себя за обманутые ожидания.

До третьего испытания они продолжили видеться раз в неделю, все так же не разговаривая, и в конечном итоге, Иллюмиэль пришла к выводу, что пора заканчивать весь этот фарс. Отец был сложным человеком, и явно не рад ее присутствию в его размеренной жизни, а некромант устала обижаться. Даже когда правда вскрылась, ничего не изменилось: они все еще были чужими друг другу, и не хотели идти на контакт.

В начале мая учеников Хогвартса разморило, в то время как их шестерка усиленно тренировалась в залах, готовясь к Реву, да закрывая все хвосты, что образовались из-за скомканного учебного года. Сама Люми только и успевала что бегать с одних тренировок на другие, да разбирать стол, захламленный бумагами, не прекращая матерится на немецком, примешивая старые диалекты, потому что на ее пылающие люминесцентным светом глаза уже начали косится, и на полном серьёзе боялись, что она точно принесет кого в жертву. Или же, обтянет новенькое кресло кожей неугодного.

Да, были времена, хорошие времена. Она только вступила на этот путь, еще не была знакома с герром Вихтенштайном, но уже успела попасть в Гнездо. Ее не приняли тепло, как это обычно бывает с сиротами, и Эрза с Элис стали ее единственной поддержкой. До тех пор, пока она не привлекла внимание главы. Она уже не помнит, за что именно получила прозвище Линчевателя: то ли за то, что так любила делать химер из человеческих останков, то ли за то, что кожа магов была отличным материалом для перчаток для работы с зельями. Но факт оставался фактом — кожу со своих жертв она снимала постоянно, и всегда находила ей применение, будь то новенькие перчатки, подсумок для зелий, или сумка для трав. Для нее, так же как и для других некромантов, понятие гуманности отсутствовало по природе своей. Все, что могло пригодиться в быту использовалось, и плевать, чьи именно это были останки.

Но слухи эти были беспочвенны. Некроманты редко занимались жертвоприношениями, раз в пять лет, от силы, и то для укрепления барьеров на Нейтральных землях, в праздники же ограничивались кровью животных. Жертвами зачастую были разного рода сектанты, или же договаривались с маггловскими властями, и им передавали преступников, осуждённых пожизненно за серьезные преступления. Проливать кровь было необходимо, и отвращение уже давно покинуло ее, хотя она все еще находила сам вкус крови отвратительным, так же, как и кровопускание на Йоль. Но вот от новенькой обивки на кресле не отказалась бы.

Вокруг третьего этапа творилась какая-то чертовщина, никого из Ассоциации не пускали до проверки самого лабиринта, даже не дали обследовать кубок на предмет сторонних заклинаний. Она встретилась с участниками заранее, напоминая всем быть осторожными, и что это индивидуальное испытание, где каждый сам за себя, так что не надо тут командной работы, за которую их дисквалифицируют.

В этот раз их было по три человека на точке: она, Елена, и Орфий. Расположившись на равноудаленном расстоянии друг от друга, они образовывали идеальный треугольник, поддерживая защитные заклинания вокруг лабиринта, а сама девушка вновь прибегла к помощи сумеречного зрения, наблюдая не столько за участниками, столь за внешним периметром. Все же политика Министерства была им непонятна: они наотрез отказывались от всех внутренних проверок, расставляя работников Ассоциации только по периметру, и сильно ограничивали их действия.

У самой Иллюмиэль были двойственные ощущения. Никакой опасности не грозило, однако, интуиция билась птицей, запертой в клетке, и если бы не запреты и репутация Ассоциации (ну и международный скандал), она бы сейчас кинулась в сам лабиринт, проверять каждую стеночку, что беспокойно шевелилась.

Магия Виктора зазвучала грязно, окрашиваясь в чужеродные цвета, от чего некромант вздрогнула, чётче всматриваясь в происходящее. Империо, и след от его наложения не принадлежал никому из участников. И не вмешаться, да и магия не достанет до такого расстояния, чтобы развеять эффект.

Она с силой провела большим пальцем по верхним клыкам, грубо оцарапав кожу, и капли крови, еще не успевшие сорваться на землю, собрались в небольшую бабочку, что тут же начала будто светиться изнутри, направляясь в сторону Армстронга. Все же были и плюсы в нападении Эрзы в свое время, хоть ликантропией она не страдала, клыки ее были по-волчьи острые, так же, как и у всех оборотней, когда они находились в своем человеческом обличье. Для ее бабочек, что передавали сообщения, это было удобным. Хотя честно сказать, она сама придумала это заклинание как раз таки из-за острых клыков.

Стоило бабочке добраться до главы их отряда, как тут же прозвучал сигнал тревоги, и все зашевелились, пытаясь отследить постороннего. Всем уже было плевать на указ о невмешательстве, речь шла о человеке, использовавшим непростительное, а в их рядах были и другие, кто мог найти человека по магическому следу, не говоря о том, что они находились гораздо ближе к месту проведения испытания.

Магический след Гарри ярко вспыхнул, словно входя в резонанс с кубком, до которого он добрался, а затем, его след и вовсе исчез из ее поля видимости. Насколько далеко должно было закинуть мальчишку, что даже ее огромного радиуса не хватало для того чтобы понять точное месторасположение конечной точки. Тихо выругавшись, она отправила Патронуса, сообщая о ещё одном ЧП. Аксолотль перевернулся в воздухе, и серебряной молнией направился к Ирвингу, пока она продолжала исследование территории, разгоняясь до максимальной скорости. Чертова Британия. Если бы не браслеты, она бы уже давно смогла ощупать всю территорию вокруг лабиринта. Некроманты были более развитыми в этом плане, уступая лишь демонологии, но стоит ей снять браслеты, что не давали увидеть в ней некроманта, как Министерство тут же начнет требовать ее у Ассоциации, чтобы передать на суд дементорам. Глупые, если бы они знали о них чуть больше, то поняли, что подобного рода нежить не может причинить ей вреда, потому что подчинялись по праву сильного, и выбирая между магом и некромантом, дементор перейдет под командования последнего, причем добровольно. И если она захочет, то может увести их всех из Азкабана, собрав небольшую, но смертоносную армию разрушения.

Люди вокруг начали осознавать, что что-то не так, стоило увидеть снующих туда сюда работников Ассоциации. Тихо цокнув языком, некромант достала из внутреннего кармана формы специальную маску, которой прикрывалось лицо всем стажерам, в целях безопасности. Виктор все еще под Империо, Седрик смертельно ранен, и Эрза, забыв про все, борется за его жизнь, оба ученика Шармбатона серьезно ранены, а самый младший участник и вовсе пропал.

Преподавательский состав был перепуган не меньше, чем остальные, и она краем глаза заметила, как Каркаров ругается с представителями Министерства, что пытались преградить путь сотрудникам Маков. Даже в такой откровенно скверной ситуации, они все еще пытались делать вид что у них все под контролем, и они не нуждаются в помощи каких-то там сторонних магов из другой страны. Люми всей душой ненавидела Британию, в очередной раз костеря правительство магического общества на все лады, устанавливая связь с Гарри, что пропал в неизвестном направлении.

— Только не паникуйте, леди Принц. — брюнетка на это скептически приподняла бровь, смерив одного из подчиненных таким взглядом, что он поежился. Прорези в маске позволяли.

— Я не умею паниковать, это ненужное чувство. — лишь краем сознания пыталась вспомнить, а когда она вообще испытывала панику? Наверное, в последний раз она испытывала это чувство, когда на нее напал Эрза в обличии оборотня. Уроки воспитания в поместье Вихтенштайн быстро все расставляют на свои места.

Маги Министерства тут же пытались отгородить сотрудников Ассоциации и взять ситуацию в свои руки, но получалось плохо. Ирвин пытался добиться хотя бы посильной помощи, но у Министра буквально была идея-фикс, что они должны разобраться своими силами, а заграничные господа должны вообще сгинуть от сюда, и желательно как можно быстрее, чтобы не портить статистику, но глава ДМП Маков был непреклонен.

Стоило им войти в лабиринт, как появился Гарри, судорожно сжимая в своих пальцах кубок, и Люми тут же направилась к нему, стараясь не переходить на бег в виду чрезвычайной ситуации. Ей нужен был кубок, чтобы опознать остаточную магию, однако дорогу ей преградили бравые Авроры. Ведьма лишь сложила руки на груди, и почти не заметила, как к ней тяжелой поступью направился начальник. Кубок достаточно резво изъяли, но при этом не пытались помочь самому парнишке, что взбесило некроманта.

— Вы должны были слышать о Линчевателе. — Принц даже не поморщилась от этого «народного» имени. Уже привыкла. — В ваших интересах открыть доступ, чтобы опознать остаточный след магии.

— Приказ Министра. — лаконично ответили маг, все так же не позволяя подойти ближе.

Пока Люми мысленно успокаивала парня, ирландец пытался торговаться, и брюнетка поморщилась. Насколько же великими считали себя магическое сообщество Британии, что прямым текстом отказывались от помощи, что в разы ускорит следствие? Либо у Министра был шкурный интересно покрывать неугодных, чтобы вывернуть все в свою сторону.

Люми не волновала вся ситуация, они лишь лишний раз убедилась что магическая Британия погрязла в гордыне, и ни за что не согласится вступить на земли соединенного королевства вновь. Но вот мальчонку было жалко. По-хорошему, его стоило спрятать где-нибудь подальше от всех этих интриг, да хоть в той же Ассоциации, но Гарри несовершеннолетний, и брюнетка очень сомневалась, что получится договориться с его магическим опекуном.

Пока Ирвинг пытался добиться от авторов внятного ответа, некромант помогла парню встать на ноги, и подхватив того за локоть, повела к медицинской палатке, где уже отсиживались остальные. Гарри дрожал, и все лепетал о том, что «он» вернулся, и Люми даже знать не хотела, что именно пришлось пережить парнишке.

— Люми? — тихо позвал брюнет.

— Все закончилось, Гарри. И тебе пока что лучше не обращаться ко мне по имени. — она раздраженно выдохнула, поблагодарив всех богов, что рядом с ними никого нет, иначе возникли бы ненужные вопросы. Пока она не официальный член Ассоциации, возникал ряд некоторых неприятных моментов, и участие в рейдах в том числе. — Может быть, я расскажу тебе обо всем позже, но только под все магические обеты. Сейчас мы дойдем до медиков, тебя осмотрят, а потом Виктор как бы невзначай украдёт тебя на наш корабль.

Парень кивнул, все свои видом напоминая встревоженного воробья, что закинули в лужу. Оставив Поттера на попечение медиковедьмы, она вернулась к своему отряду как раз в тот момент, когда начальство давало отмашку на возвращение. Ирландец продолжал материться сквозь зубы и проклинать всю Британию, и Министерство в том числе. Нет, она помнила что изначально он родился в Британии, и даже отучился на аврора, только не проработал и года, потому что весь государственный аппарат возмущал его до глубины души, поэтому ничего удивительно что рыжеволосый мужчина сейчас пребывал в крайней степени ярости.

По возвращению было собрано экстренное собрание, на котором обсуждали произошедшее. Иллюмиэль рассказала ситуацию со своей точки обзора, а также передала слова Гарри о том что некий «он» вернулся. Все это принимало скверный оборот, и девушка лишний раз убедилась в этом, когда ей доверили составить официальное письмо для главы Гнезда. Благо хоть не заставили передавать лично, видеться с новой секретаршей Лайла не хотелось от слова совсем. Очередная пустышка, которая вылетит уже через месяц, брюнетка даже не удосужились имени ее запомнить, все равно долго не продержится.

На корабль она вернулась вечером, протащив целый ящик вина, и пребывая в ужасном настроении. По возвращению в каюте ее уже ждал Гарри, что безропотно принял все клятвы, и ожидал от нее ответов. Люми раздраженно выдохнула, и сгрузив ящик, встала прямо напротив парня.

— Иллюмиэль Принц фон Вихтенштайн, третье подразделение Департамента Магического Правопорядка Магической Ассоциации Колдунов и Ведьм.

— Наконец-то домой. — Эрза выглядел крайне раздраженный от того, что все вокруг на него оборачивались. — Достал этот цирк уродов.

— Бесишься от излишнего внимания, победитель? — насмешливо уточнила Люми, шагая нога в ногу с медиком. — Разве не ты хотел прославить свое имя и вернуть былое величие фамилии?

— Хотел, но этот грёбаный кубок тут причем? — вервольф раздраженно передернул плечами. — Я вообще попал на Турнир по ошибке, и мне этот кубок не нужен был. — блондин в очередной раз раздраженно выдохнул. — Лучше бы в медицине больше практиковался, чем это дерьмо.

Расследование не сдвинулось с места, а правительство даже не стало слушать лепетания четырнадцатилетнего подростка о возвращении Темного Лорда, даже воспоминания брать отказались. Гарри был готов дать показания, отдать воспоминания, выпить сыворотку правды, рассказать все под клятвами ритуала но нет, Министерство не интересовала правда, и они рьяно охраняли эту тайну, следив за тем, с кем общается Избранный. Иллюмиэль каждый раз презрительно морщилась, выслушивая отчеты на очередной планерке, и ее мнение об этом магическом обществе падало все ниже.

Так как Эрза был единственным, кто не пострадал и с честью дошел до финала, его признали победителем, даже не смотря на то, что кубка коснулся Гарри. Дело было в том, что блондину никуда эта победа на уперлась, и он отдал первенство Поттеру, только вот к несчастью, это было прекрасно видно на магических экранах, поэтому победу парню аннулировали, да и сам Гарри не горел желанием светится на первых полосах газет. Правда, все равно засветился, и пришлось использовать связи чтобы подавить грязные статейки о мальчике-лгунишке, что даже выиграть своими силами без поддержки не может. Нет, определенно, Люми не хочет больше возвращаться в Британию, тем более, здесь ее больше ничего не держало.

Общение с Северусом сошло на нет, и она даже в мыслях не рискнет назвать этого человека своим отцом. И дело было не в том, каким он был человеком, а в том, что она сама обманула свои ожидания. Она не рассчитывала что Снейп тут же ее признает и захочет узнать получше, Люми была готова к тому, что получит холодную вежливость, но это все равно оказалось слишком болезненно для ее недолюбленной души.

— Пойдешь прощаться? — Эрза удобнее перехватил багаж некроманта, и она утвердительно кивнула на его вопрос.

— Да, с Гермионой. Да и с мистером Снейпом тоже не помешает. — она чуть притормозила, смотря на главные ворота, словно задумывалась, а стоит ли овчинка выделки?

— А ты… — начал было Эрза, но ведьма тут же остановила его тираду поднятой ладонью.

— Нет, и закрыли тему. — правда, она все еще бережно будет хранить фотографии с бала, как единственное доказательство того, что они с отцом когда либо виделись. Слишком неприятно осознавать себя ненужной. Опять.

Временно покинув медика, некромант направилась через главный зал к лестницам, ведущим в подземелья. Не смотря на жаркую погоду, здесь все еще царил такой же холод, что и зимой, и это лишний раз доказывало слабую магическую защиту замка. По хорошему, тут работы на пару дней, но почему-то руководство школы даже не хотело браться за подобное, либо, деньги уходили в чужой карман, в обход нуждам школы. Постучав, она дождалась сухого “войдите”, и легко зашла в комнату, прикрыв дверь.

— Уже отбываете обратно? — таким же сухим тоном поинтересовался зельевар, и девушка молча проглотила все те проклятья, что вертелись у нее на языке.

— Да. Решила что невежливо будет прощаться через письма, после такой подробной помощи в зельях. — она чуть отставила ногу назад, чинно поконивнись, согласно всем правилам этикета. — Благодарю за помощь, но мне уже пора, мастер Снейп.

Обида со стороны мужчины больно резанула по нервам, но она не стала вслушиваться в мысли, потому что не желала слушать поток недовольств от зельевара, и вполне осознано дистанцировалась от того, что было ей неприятно. Не стоило ехать в Хогвартс, не стоило просить помощи у Снейпа, не стоило заводить разговоры о семье, это принесло слишком много проблем.

Она еще раз раскланялась с Северусом, на прощание. Называть его “мастером Снейпом” было не самым лучшим решением, но некромант сомневалась, что ей вообще стоит лишний раз напоминать ему о таком близком родстве с чужим человеком. Ему просто было плевать на внезапно объявившеюся дочь. Люми не упрекала его за такое отношение, потому что пока сама не могла понять, как бы отреагировала на такую ситуацию, случись она с ней.

Около выхода ее уже ждало золотое трио, что хотело увидеть брюнетку напоследок. Натянув вежливую улыбку, она распрощалась с Гермионой и Гарри, что обещали писать, а Поттер так и вовсе хотел увидеть ее летом, когда она закончит все свои дела. Рон горячо благодарил за помощь по Зельями, и надеялся хорошо сдать экзамены в этом году за счет того, что стал понимать в предмете на порядок больше. Она уже собиралась уходить, как ее нагнал спешащий Невилл, что передал ей красивый керамический горшок с геранью, и пожелал выиграть Рев.

Забавные ребятки. Она не провела с ними достаточно времени, чтобы они так тепло с ней прощались. Скорее, ведьма была в своей привычной манере, ставила на место зарвавшихся подростков, и те, вместо того чтобы начать бунтовать, почему-то решили прислушаться к ней. Люми определенно не понимала людей.

Стоило им немного отдохнуть по прибытию в Институт, как их тут же погнали писать экзамены, которые она сдала с высоко поднятой головой, и уже через несколько дней держала в руках аттестат, который предстояло сдать в отдел кадров Ассоциации. Пусть им и дали фору до конца лета, она все еще хотела чтобы ее внесли в официальный реестр прямо сейчас, несмотря на такой длительный отпуск. Ей нравилась мысль о том, что теперь она станет полноправной частью Ассоциации.

Теперь, когда обучение было официально закончено, перед ней открывалась огромная дорога, ведущая к непаханому полю. В первую очередь, девушка набилась в ученики к заместителю Ирвинга, Деяне, что имела степень по магическим искусствам, а ей, как резистенту, весьма нужна была поддержка опытного мага, что занимался составлением новых заклинаний. Так же, она могла получить постоянное ученичество у главы Гнезда, чтобы претендовать на роль Старейшины, однако, с Лайлом пока что видится не хотелось, иначе это закончится очередным скандалом, так как новая секретарша вновь перестала работать. Подобное уже даже не раздражало, слишком привычная картина. Но кабинет для проформы разгромить стоит.

Впервые некромант ощущала полную свободу действий. За ее спиной не стояла обязанность перед герром Вихтенштайном, она больше не являлась ученицей Института, и по всем законам являлась самым что ни на есть обычном членом магического общества, если исключить метку некроманта. К Реву она была более чем готова, поэтому, с присущей ей легкостью согласилась на авантюру, предложенную Антоном. Она никогда не была в России, так почему бы не съездить сейчас, пока это ей позволяют финансы и свободное время? Они договорились на конец месяца, это времени за глаза хватит, чтобы брюнетка закончила все свои дела на родине.

В один из вечеров девушка долго рассматривала свое отражение в зеркале, решившись сменить цвет волос на что-то более светлое. Она уже и не помнила себя с рыжими волосами, слишком далекие воспоминания, и пока что не спешила возвращаться к этому образу. Но хотелось сделать ее тяжелый образ более приятным глазу, под стать притягательной ауре некроманта, так сказать. Карлайл, не смотря на тяжелый взгляд и в целом хмурое лицо, не выглядел мрачным за счет светлых волос, так может и ей стоит попробовать?

Ее новый образ по достоинству оценил Эрза, что уже долгое время причитал на счет того, что это Люми должна была быть его близнецом, а не Элис. Со стороны их действительно можно было принять за брата и сестру из-за одинаково пшеничных волос и высокого роста, да и в целом они давно воспринимали друг друга как родственников. Некромант на это криво улыбнулась, стараясь покинуть поместье Грин-де-Вальдов как можно быстрее, лишь бы не встречаться с вышеупомянутой блондинкой. Ей было физически больно видеть свою первую любовь настолько радостной от предстоящей свадьбы. И как только Эрза держался, каждый раз глядя на Виктора? Они оба — несчастные дети, которым не повезло в первой любви, и нет ничего удивительного, что они решили жить вместе в небольшой квартире, лишь бы подальше от счастливой парочки.

Антон связался с ней за несколько дней до предстоящей встречи. Не сказать что они были прям друзьями, но были хорошими приятелями, и Люми чисто из интереса стала изучать русский, который мог ей когда-нибудь пригодиться. Это было нормальной практикой для учащихся Института, ведь там учились самые разнообразные маги из разных общин, и считалось вполне нормальным изучить язык твоего приятеля. Свердлов, так же как и его брат, учились с ней на одном потоке, и отставали в Реве буквально на несколько позиций, были веселыми и гипер общительными в своем кругу друзей, но их хмурые лица зачастую отталкивали людей. Костя всегда смеялся что все русские рождаются с такой “унылой мордой” и тут ничего не поделать.

В столицу она прибыла самолетом. Огромные железные птицы нравились ей больше, чем аппарация, хоть и съедали достаточно много времени. Но было в этом что-то такое от чего душа её трепетала и наполняла детским восторгом, словно она находилась не внутри железного тела, а где-то на крыше. Словно она, в своей анимагической форме, летела высоко над облаками, широко расправив крылья для крутого пике.

В аэропорту ее встретили, и на машине довезли до гостиницы. У Люми, так же как и у большинства других магов были и маггловские документы, а также имелись водительские права, которые она так горела получить еще задолго до совершеннолетия из-за рассказов Сириуса о летающем мотоцикле. Собственно, основным толчком для подобного рода документов и стал мотоцикл, что она приобрела в день ее совершеннолетия. Правда, по большей части он стоял без дела, потому что ведьма почти постоянно занята на работе, но девушка по крайней мере раз в несколько дней выбиралась просто покататься по окрестностям Берлина.

Антон и Костя с радостью показывали ей Москву, в первый же день затаскав ее по достопримечательностям и девушка с улыбкой слушала их сбивчивые объяснения, стараясь говорить с ними так же, на русском. Она не совсем хорошо знала этот язык, путалась в окончаниях, поэтому предпочитала молчать, чтобы не привлекать к себе внимание резким немецким акцентом. Они отпустили её ближе к семи часам и блондинка облегченно выдохнула, отправилась в номер чтобы немного отдохнуть перед вторым раундом, ведь оба брата решили показать ей и ночную сторону столицы, прекрасно зная, что холодная и вечно правильная Иллюмиэль была любительницей потаскаться по ночным клубам, отрываясь вдоволь, и давая волю страстной натуре.

Она не любила находиться на улице днём именно летом, жара делала её мысли ленивыми и Люми чувствовала себя сонной мухой среди беспокойных людей, спешащих по своим делам. Столица напоминала бешеный муравейник и она надеялась своими ночными прогулками исправить впечатление, но не надеялась на что-то особенное. Берлин был таким же суматошным, и она на полном серьезе рассматривала сменить город, а может, даже страну. Когда у тебя есть безграничный портключ, что доставит тебя на работу с другого конца земного шара, ограничения в плане места жительства отпадали автоматически.

Люми уже давно не выбиралась куда-то днём, в основном загруженная либо работой, либо учебой, поэтому почти не пользовалась солнцезащитными очками, проводя самый пик солнцепека в помещении, однако теперь ей пришлось разжиться этим ненужным атрибутом. От яркого света начинала болеть голова, а чувствительные к яркому свету глаза давали ощущения тонны песка. Она постоянно терла их, от чего они болели еще больше.

Стоило сумеркам опуститься на город, она переоделась в лёгкие маггловские джинсы и натянула обычную черную футболку с каким-то ярким принтом, кинув в безразмерную сумку обычную джинсовку. Одеваться в молодежную маггловкую одежду ей нравилось, она будто сбрасывала с себя груз ответственности государственной службы, чувства себя молодой, беспечной, у которой впереди вся жизнь, полная возможностей. На деле же она была серьезным магом, и лишь в краткие моменты отпуска среди обычных людей чувствовала себя причастной к этому миру. Ну и когда проводила ночи на пролет в очередном клубе, на пару с Эрзой. Если бы ее спросили, какой суперспособностью она обладает, девушка бы с хитрым прищуром ответила, что может провести просто великолепный тур по всем гей-барам Европы, и не только магической.

Иллюмиэль неспешно прогуливалась по улочкам столицы, наслаждалась переливами ярких огней и неоновых вывесок, ярко освещавших улицы, даже в такое время суток, оставляя за собой легкий шлейф веселости солнечного летнего дня. Завернув в ничем не примечательную кофейню, она взяла два стаканчика чая с мелиссой на вынос, и уже выходя наложила на них чары, которые не позволят ему остынуть.

Проходя днём по этим улицам она заметила парк, который очень хотела посетить. В нем не было чего-то особенного, но после сегодняшнего суматошного дня и непродолжительного сна, ей хотелось просто молча смотреть на темную полоску неба, пока она не окрасится в бардовый. Это место было тихим, по своему спокойным, ночью в нем было мало людей и блондинка отдыхала от сумбура мыслей, что проносились в головах людей, изредка попадавшихся на ее пути.

Шаги она услышала ещё задолго до того, как увидела человека, что приближался к лавочке, на которую она присела. Теплый чай с медом дополнял картину ее идеального вечера, и она с интересом наблюдала за светловолосым парнем, приближающимся к ней. «Идёт легко, но будто крадётся, неспешно, растягивает удовольствие». Она уже видела подобную походку, правда, Франциск двигался не настолько плавно в силу возраста.

Она не могла уловить его поверхностных мыслей, но от паренька не шла привычная волна магии, которую она чувствовала от других волшебников. Иногда попадались люди, которые не умели думать поверхностно, и их она слышать не могла. Возможно, этот экземпляр был один из них.

Парень сел рядом с ней, всем своим видом показывая, что он вообще проходил мимо, но нужна была ему именно эта лавочка. Лёгкое чувство опасности кольнуло её нутро, заставляя чуть напрячься. Кобура ее палочки болталась на поясе, доля секунды и она окажется в руке некроманта, но парень отлетит быстрее, чем что-либо успеет сделать. Да и когда ей нужна была палочка, чтобы защитить себя?

Блондинка могла лишь легким движением руки скинуть парня в ближайший пруд, просто потому, что ей так хотелось, однако, ей этот экземпляр приглянулся. Она могла стабилизировать магию и некротическую энергию пожирая негативные чувства других, оставляя им лишь восторг и эйфорию, и обычных прикосновений было вполне достаточно, но Люми любила другой вид контакта. С ним передавалась вся энергия, достаточно быстро, и если повезло с партнером, то можно было еще и вагон удовольствия получить в придачу.

Некромант уже не стесняясь рассматривала парня. Миловидный, аристократической породы, этакий мальчик-одуванчик, коих Люми не любила. Пусть у нее не было определенных предпочтений в плане внешности, но был тот тип людей, которых она не любила и никогда с ними не связывалась, насколько бы сильно они ее не привлекали. И казалось, этого паренька стоит шарахнуть Конфундусом и отпустить с миром, чтобы он никогда более не вспоминал об этой встрече, однако, взгляд чистых светло-голубых глаз заставил ее притормозить с выводами. Не смотря на внешнюю хрупкость, смотрел он хищно, будто усмотрел в некромантке свою добычу. Девушка довольно хмыкнула на такой контраст.

— Прекрасный вечер, не правда ли? — эта фраза, сказана чуть надменным голосом довольного жизнью человека заставила ее бровь приподняться.

Голос его был под стать внешности, красивый, звонкий, будто перелив колокольчиков, даже проскакивающая хрипотца не портила его, а лишь добавляла шарма. Но блондинка не обманывалась этим расслабленным видом. От парня веяло легкой опасностью, которую она не чувствовала уже давно. И пусть по натуре она была достаточно спокойным человеком, играть с огнем было слишком интересно и соблазнительно.

— Не помню, чтобы у меня были назначены встречи. — голос самой Иллюмиэль был доброжелателен, хотя это было скорее "рабочим", чтобы люди не разбегались от ее обычного, делового тона. — Но так уж и быть, сделаю исключение.

— Хм, забавная еда. — ее отточенные рефлексы уже заставили выхватить палочку, что упиралась под подбородком блондина, что раздраженно цыкнул, и Люми, всего на долю секунды, увидела неестественно длинные клыки. — А, так ты из этих. — голос парня сразу же стал грубее.

— А ты, значит, из Высших, парень, — ведьма более чутко прощупала его магию, что лишь на мгновение опасно блеснула, словно готовая защищать хозяина. — Хотя извиняюсь, ты слишком стар для "парня". Охотишься?

— Не твое дело, — ответил парень раздраженно, потеряв все свое напускное радушие. Маги и Высшие вампиры почти не пересекались, но между ними был пакт о ненападении. Для Высших они были, несомненно, ниже них самих, но из ранга еды переходили в ряд досадных неприятностей.

— Держи. — некромант без страха протянула руку вампиру. — Не знаю, сколько вы выпиваете для чувства полной сытости, но так подозреваю, что оставляете в живых хоть кого-то.

— Впервые вижу кого-то послушного из ваших. Обычно вы сразу же начинаете бросаться заклинаниями. — блондин хищно усмехнулся, складывая руки на груди. Люми, ради приличия, убрала палочку, чтобы создать видимость добродушия. Можно сказать, что она тоже по-своему “охотилась”, и этот парень как раз был тем, что ей бы не помешало сегодня, даже не смотря на то, что был явно не в ее вкусе.

— Если бы моё убийство входило в твои планы ты бы напал со спины. Либо, захотел поиграть. — она всё ещё настойчиво протягивала Высшему свою руку. У неё была с собой аптечка где было кроветворное. — Не до дна, я почувствую если ты собираешься превратить меня в обескровленную мумию. Хотя сомневаюсь что тебе понравится, моя кровь достаточно горькая.

— Вы, маги, — это слово он почти выплюнул. — Не в состоянии оценить вкус нашей еды.

Но всё же, за запястье её укусил. Это выглядело не эстетично, но не мерзко. После гор развороченых трупов, что оставляли после себя еретики ее сложно было чем-то удивить. Да и зомби она создавать умела. Ну и ее любимые химеры были сплошь и рядом сделаны из людей.

Иллюмиэль остановила его тогда, когда была близка к предобморочному состоянию, тут же выпивая зелье. Тошнота и головокружение прошли, а вампир довольно усмехнулся, и некромант вторила ему. В этом парне было столько гнева и ненависти, прям идеальная “еда” для стабилизации ее магии, даже спать с ним не надо, достаточно вытянуть эмоции через прикосновения, чтобы насытиться. Девушка легко схватила его за руку, щедро “откусив” от негативных эмоций, пока парень смотрел на нее все тем же хищным, угрожающим взглядом. Какая прелесть.

— И правда, горькая. — девушка отпустила его руку, и протянула ему нетронутый чай, на что блондин усмехнулся. — Миклош Бальза.

— Иллюмиэль Принц. — ответила ему некромант с такой же усмешкой.

— Есть планы на ночь? — поинтересовалась девушка, подогрев заклинанием чай, что уже успел остыть. Рана от укуса уже давно зажила, и она наблюдала за птицами, что неторопливо передвигались по веткам деревьев.

Бальза ответил ей молчанием, так и не притронувшись к чаю. Она все еще не слышала его мыслей, но была уверена, что парень даже не притронется к тому, чего касалась презренная еда. Пусть она и не была экспертом о Высших, но основные черты кланов все же знала, и этот киндрэт был явно из тех, кто с особой жестокостью относился к людям.

— Хм, я вот думаю, пиромант или воин ночи? — на пробу закинула удочку Люми. По-хорошему, она могла его просто обездвижить, и забрать весь негатив, надолго насытившись этим, но почему-то не решалась это сделать. И дело было не в страхе перед Высшим, скорее, ей импонировал этот парень. Хотя наверное, странное было называть парнем такое древнее существо, термин “мужчина” подходил больше.

— Золотые осы, если тебе что-то говорит это название. — Миклош еще немного повертел стакан с чаем в руках, прежде чем отправить его в мусорку отточенным движением.

— О, это же те, кто убивают своих жертв. — некромант оживилась. Ей как раз нужен был новый материал для химер, раз последние были не особо удачными. — Могу помочь с утилизацией трупов, мне как раз нужно много, и желательно свежих.

— Коллекционируешь? — Миклош вновь улыбнулся словно бы обворожительно, но Люми был прекрасно виден хищный оскал за приятной улыбкой киндрэт.

— Пускаю на опыты. — отмахнулась девушка, чувствуя, что блондин ослабил бдительность, и теперь она могла чувствовать его эмоции. Или же воздействовало ее очарование, присущее некромантам. — Возможно, моя просьба прозвучит грубо, но я бы хотела послушать больше о киндрэт, и о воинах ночи больше.

— Рыцари ночи, — снисходительно поправил мужчина, будто неразумное дитя. — И я не собираюсь тебе что-либо рассказывать.

— Жаль, — некромант заискивающе улыбнулась, закинув ногу на ногу. — Я могу забрать все негативные эмоции, и тогда уйдет головная боль, а магия стабилизируется. Это весьма выгодное предложение, Миклош.

Его глаза моментально наполнились яростью, и Люми быстрым движением перекувыркнулась на руках за лавочку, уворачиваясь от неизвестного заклинания. Как интересно, энергия этого сгустка была схожа с особыми чарами разложения, которые так любил Лайл. В ней проснулся игривый азарт, который она испытывала при стычках с главой Гнезда, из которой не всегда могла выйти победителем, лишь тогда, когда Карлайл был в особом настроении. Блондинка облокотилась на оставшуюся часть скамейки, и с довольной улыбкой посмотрела на киндрэт, что теперь бы от нее буквально в паре сантиметров.

— Значит, не по имени, — сделала заметку самой себе, и взглянула прямо в полупрозрачные глаза мужчины. — Тогда как же мне вас величать?

— Нахттотер, — блондинка немного улыбнулась, бережно ухватившись за протянутую руку.

— Как скажете, Нахттотер. — отозвалась она на немецком, делая особое ударение на первый слог, будто пыталась подчеркнуть важность этого титула.

К удивлению блондинки, Бальза все же рассказал ей о мире киндрэт, и распрощались они лишь глубокой ночью. Вся их беседа велась на немецком, и несмотря на явную угрозу хищника, что витала в воздухе, девушка получила удовольствие от прошедших часов. Даже обещала писать “господину Нахттотеру” письма, если ей станет скучно, на что Бальза в насмешливо-надменном тоне пообещал сжечь несчастную птицу, чтобы та даже не подумала нагадить ему на паркет.

В номер она вернулась лишь под утро, довольно улыбаясь от кипящей в ней силы. Господин Нахттотер был просто золотой жилой для стабилизации ее магии. Он ненавидел людей, недолюбливал тупых подчиненных, и просто на дух не переносил презренных блаудзаугеров, ставя их в один ряд с едой. Естественно, весь его негатив накапливался веками, что было самой изысканной пищей для некромантической части ее магии, и она прониклась симпатией к этому странному киндрэт.

Он любил ставить себя выше других, и было за что. Миклош идеально разбирался во всех сферах, и от общения с Золотой особой Люми получила искреннее удовольствие, которое не получала уже давно. Ее оппонент был умен и грамотен во всех сферах, а это было редкостью среди магов, тем более что Миклош знал то, что было недоступно другим, что лишь подогрело ее интерес. Интересно, что явной враждебности от киндрэт она не почувствовала, хотя Франциск предостерегал ее держаться подальше от Высших, особенно от безумцев, и Золотые осы входили в это число. Но Иллюмиэль любила неизведанное, а еще, не переносила запреты, хотя по ней и не скажешь.

Свердловы таскали ее по Столице каждый день, показывая то магическую ее часть, то более мирную, где обитали не маги. И если магическая ее часть была по душе некроманту, то часть, где обитали обычные люди вызывала у нее легкую тошноту. Слишком много людей на улицах, все куда-то спешат, в метро огромная толпа народа, от чего девушка постоянно хмурилась, и старалась как можно быстрее выйти из этой беснующейся толпы. Хоть она и могла поглощать негативные эмоции, и такая давка ей была на руку, блондинку подташнивало от такой какофонии эмоций и чужих мыслей. Некромант предпочитала более тесный контакт, как например было с Миклошем, пусть тот представлял для нее огромную опасность.

Обратно в Берлин она вернулась только в двадцатых числах, и оставив сувениры с багажом, первым же рейсом отправилась в Лондон, как и обещала Гарри. У них была договоренность, что подросток пробудет у них две недели, после чего отправится к крестному, и на недельку к семейству Уизли. Ее тоже звали, но девушка была крайне скептически настроена на подобное, слишком много дел нужно было сделать до конца отпуска. Но забежать в гости некромант вполне могла, так что не стала отказываться совсем уж.

— Добрый день, — она старалась говорить как можно мягче, чтобы ее акцент не звучал слишком грубо. Женщина напротив нее явно была тетушкой Гарри, и взирала на Люми с некой опаской. — Я за Гарри.

— Куда именно вы отправитесь? — Петуния пригласила ее пройти в дом, но она осталась на пороге, дожидаясь, пока подросток спустится.

— Берлин. — женщина смотрела на нее настороженно, настойчиво указывая на гостиную, и блондинка все же сдалась, следуя за миссис Дурсль. — Возможно, вы волнуетесь, но с Гарри все будет нормально, разве что посмотрит на нормальное магическое общество, а не на этот цирк уродов.

— Вам не нравится Британия? — она присела на диван, и Люми опустилась в кресло напротив нее, удивленно смотря на приготовленный чайный сервиз, и на то, что он явно был подготовлен к ее приходу.

— Магическая его часть, против самой страны ничего против не имею, кроме погоды, конечно же. — она приняла протянутую чашку, ненавязчиво проводя кольцом-артефактом, проверяя его на сторонние примеси. Маловероятно что маггл попытается ее отравить, но осторожность не помешает. — В Британии опять беспорядки, а из Гарри пытаются сделать спасителя от всего злого, забывая, что он все еще малолетний пацан, который, дай Люмен, помнит с какой стороны браться за палочку. Я говорила с ним, и знаю, что его даже не учат ничему для самообороны или же победы, лишь говорят о том что ему судьбой предначертано убить Темного Лорда, который воскрес этим летом. При всем при этом, есть обособленная организация, не имеющая отношения ни к одной стороне или стране, и готова оказать помощь, но Министерство отказывается от нее, как было во времена первой магической войны. — чай был весьма приятен на вкус, и она с удовольствием налила вторую чашку. — Не знаю насколько вы осведомлены о ситуации в магическом мире, но если ничего не решиться, Ассоциация готова предоставить вашей семье убежище.

— Я знаю достаточно, чтобы делать выводы, — Петуния отставила чашку в сторону. — Гарри также говорил о том, что если начнется повторение войны, нам придется скрываться.

— Не совсем точное определение, — некромант покачала головой. — Скорее, вам предоставят дом в маггловской деревушке рядом с Нейтральными землями, естественно, она находится под защитой Ассоциации. Рабочих мест вы не потеряете, поэтому по возвращению без проблем сможете вернуться к обычной жизни.

— Насколько скоро нам предстоит переезд? — миссис Дурсль всю беседу была необычайно бледна.

— Этот момент решиться в течении года. Вашей безопасностью, а также безопасностью семьи Грейнджер буду заниматься непосредственно я, как сотрудник отдела магического Правопорядка. Грейнджеры родители подруги Гарри, если он вдруг не говорил об этом. — девушка достала обычную визитку, и положила ее на стол, прямо напротив женщины. — Здесь мои контактные данные, рабочий стационарный телефон, и сотовый. Если заметите подозрительных людей, слежку, или просто беспокойство, то можете сразу же звонить в отдел, даже если меня не будет на месте, к вам будут отправлены сотрудники для расследования. Пожалуйста, не пренебрегайте шестым чувством, если в роду у вас были волшебники, значит, волшебный геном есть и в вас, поэтому, стоит прислушиваться к своей интуиции, она может спасти вам жизнь.

— Люми, я готов. — Гарри стоял внизу лестницы, и некромант легко поднялась с кресла, левитируя тяжелый чемодан с верхнего этажа.

— Попрощайся с тетей, я пока что загружу твои вещи, да отважу одну старую кошатницу. — слежка за Гарри ей не нравилась, но блондинка достаточно проработала в Ассоциации, чтобы избавляться от внимания подобных личностей, не прилагая особых усилий.

На самолете Поттер летел впервые, и ужасно нервничал, хотя было бы с чего. Его багаж был отправлен портключом прямо в их с Эрзой квартиру, а небольшой рюкзак с сувенирами и некоторыми вкусностями был сдан в багаж, так что можно было сказать, что они путешествуют налегке. Гарри расспрашивал про Россию, и с интересом слушал про достопримечательности другого города, а также его интересовало, чего ему ждать от Берлина. Обычно, Люми раздражали такие разговоры, но сегодня она пребывала в крайне благосклонном настроении, хоть такой долгий отпуск стал порядком утомлять ее. Хотелось выйти на работу, да сразу в рейд на Ланнегре, чтобы на несколько дней, а может и недель, выслеживать этих сволочей, да наскрести себе новых трупов для экспериментов.

Гарри, под клятву, конечно же, знал где Люми работает еще с дня третьего этапа Турнира, но связь с некромантами она пока что не афишировала, прекрасно понимая, что об этом придется говорить уже тогда, когда он приедет в гости, иначе возникнет достаточно много неудобных вопросов касательно ее метки. Но до парнишки достаточно быстро дошло, что никто его на опыты пускать не собирается, и он заново выслушивал лекции о различии некромантов и некросов, пока девушка прикидывала, а стоит ли просить нормальных колдомедиков провести полную диагностику, вдруг в мальчишку попала какая-то модификация Авады, что не оставила следов? Было в мальчишке что-то такое, что не давало ей покоя.

И когда блондинка читала заключительный диагноз, она просто не могла не материться сквозь зубы на старо-немецком (чтобы не получить от начальства за сквернословие), за шкирку волоча ничего не понимающего шатена прямо в свой кабинет, чувствуя, что оба Блэка сейчас находятся там. Все же, эта беглая псина была магическим опекуном Гарри, и она не могла без его ведома вмешаться в голову подростка для извлечения паразита, тем более, что для этого ей надо было тащить парнишку в свой особняк, в ритуальный зал, а это уже для многих считалось логовом зла, только потому, что дом принадлежал роду некромантов. Спасибо хоть ритуальный зал открывался, все же, она последняя из рода.

— Эй, Блэк. — Гарри она оставила около входа, хотя парнишка спокойно мог пройти и дальше, но решил остановится там. — Мне нужно твое разрешение на посещение особняка Вихтенштайнов.

— А что случилось, принцесса? — заигрывающе подвигал бровями Сириус, что вызвало у нее раздраженный вздох.

— Ментальный паразит с твоим крестником случился, и его надо извлечь как можно скорее, он каким-то образом связан с вашим безносым, который возродился пару месяцев назад. — Принц складывает руки на груди. — Естественно, я это делаю не за бесплатно, а мои услуги весьма дороги, так что готовься продавать почку.

— Мотоцикл подойдет? — блондинка задумалась.

— Ладно, так уж и быть, ради Гарри сделаю просто огромную скидку. — да, мотоциклы она любила, но все же ее услуги стоили куда дороже. — Если ты приведешь его в нормальное состояние. Это же харлей, насколько я помню? — брюнет кивнул. — Верни все, как было, и сними все заклинания, а то сейчас он напоминает мопед-переросток. Так что, даешь разрешение крестнику?

— Ему угрожает опасность от ритуала? — девушка сохраняла спокойное лицо, чудом подавив раздраженный вздох.

— Голова поболит, и небольшая дезориентация, не более. Самый существенный минус — придется учится оклюменции, но вообще, это базовое знание для всех магов, странно что в Британии этого избегают как огня. — Сириус все еще беспокойно посматривал ей за спину. — Да Инкогнито ради, просто пойдешь с нами, и отвяжешься от меня наконец.

Ритуал был трудоемким из-за тесного контакта с чужим сознанием, что из-за паразита было похоже на сплетенный комок нервов и посторонних чувств, поэтому ей потребовалось много времени, дабы отделить чужеродную сущность от личности мальчика, не повредив при этом его сознания. Тут ей на руку сыграли оба родовых дара, но даже с ними они провозились половину дня, возвращаясь в квартиру изрядно вымотанными, и тут же засыпая, стоило голове коснуться подушки.

Гарри еще несколько дней был дезориентирован, и страдал от головной боли, но пришел в себя, готовый покорять Берлин, а Эрза, не желающий отказываться от их ночной жизни из-за подростка, таскал парнишку вместе с ними в местные клубы. Поттеру вся эта свобода понравилась настолько, что ему было жаль уезжать к Блэку, поэтому он выпросил у крестного еще недельку, и если бы Люми знала, что к их компании присоединяется еще и Сириус, что не желал совсем уж терять эту неделю, то мгновенно бы отказала, но уже поздно метаться.

Но Люми боялась зря — Сириус был полностью поглощен своим крестником и их ночной жизнью, которой бывшие выпускники Дурмстранга старались пресытиться, чтобы в последствии это не сказывалось на работе. Ей вспоминались те времена, когда еще был жив герр Вихтенштайн, что нехотя отпускал ее к Грин-де-Вальдам, якобы встретится с крёстным и названным братом, на деле же они сбегали в маггловскую часть Берлина через ближайшие каминные Дрездена, и домой возвращались только под утро, пьяные и уставшие. Надо сказать спасибо за то, что отец Эрзы всегда закрывал глаза на их шалости. Была ли то жалость, или извращённая форма заботы понять сложно, но вечно зажатая и правильная Иллюмиэль пристрастилась к этому образу жизни, чувствуя себя свободной в такие ночи.

Ее сложно было назвать счастливым человеком. Внешне холодная, аристократическая маска и идеальная осанка палками и розгами вбивашаяся в нее с тех самых пор, как она попала в поместье, резко контрастировала с горячей молодой натурой, требующей приключений и безрассудств. Даже после смерти герра Вихтенштайна, она по привычке сохраняла свой образ идеальной леди, лишь изредка давая волю внутреннему, и достаточно извращенному я. Можно сказать, что это было силой привычки, и видя ее такой, Сириус сразу же потерял интерес, когда понял, что его ожидания обманули. Бродяга, по всей видимости, думал, что подкатывает к застенчивой девушке, и именно поэтому она такая отстраненная и холодная. Однако, придури в ней было по больше, чем в бывшем заключенном Азкабана, а их с Эрзой дуэт было сложно переплюнуть даже такому прожженному бунтарю как Сириус.

Она для приличия посетила дом Уизли, оставшись в гостях аж до вечера, неожиданно хорошо заобщавшись с Биллом, самым старшим из выводка рыжего семейства. Их сфера работы была примерно в одной плоскости, но в разных областях: Люми занималась более широким спектром, в то время как Билл имел крайне узконаправленную специальность резистента. Но в целом можно сказать что она неплохо провела время. Но все же отказались от повторного посещения, ссылаясь на дела. И дела у нее действительно были. Она на прощание отдала Гарри амулет, чтобы он мысленно мог связаться с ней, а еще посоветовала набиться к мастеру Снейпу на ученичество по окклюменции, потому что она ему понадобится. И хоть некромант сомневалась что в голову к подростку кто-то попытается проникнуть, но подстраховка не помешает. Крайне странные дела творились в магической Британии, и ей стоит выйти на работу раньше сентября.

— И еще, — Люми огляделась вокруг, дабы убедиться что рядом с ними нет лишних ушей. — Разберись со своими чувствами.

— О чем ты? — глаза подростка забегали.

— Ты знаешь про кого я говорю, и наверняка уже обсуждал это с Эрзой, потому что он тоже больше по мальчикам. У магов склонность к своему полу нормальна, уже давно существуют зелья для продолжения рода для однополых пар, в этом нет ничего сверхестественного. — девушка похлопала подростка по плечу. — Если тебе станет легче, то я тоже не совсем вписываюсь в маггловские нормы, потому что предпочитаю оба пола, но это не делает меня человеком хуже, чем я есть. Живи так, чтобы не сожалеть об этом в будущем. Но и не бойся ошибиться, будет что вспомнить под старость лет.

— А можно будет приехать к тебе на Рождество? — она удивленно подняла брови.

— Почему ко мне, а не к Сириусу? — Гарри неловко пожал плечами. Порой он был до смешного неловок и нелеп, до сих пор не мог привыкнуть к обществу людей. Но порой хотелось схватить его за шкирку и хорошенько встряхнуть, чтобы перестал заниматься не пойми чем.

— Он все еще беглый преступник, и я не могу просто так заявится к нему. — хм, логично. Пока что Блэк не спешил восстанавливать справедливость, правительству явно не до его скромной персоны.

— Езжай к Уизли, и я заберу тебя от них на пару дней, если не буду занята работой. Пиши, если вдруг станет скучно или почувствуешь себя одиноким. Я, конечно, не образец идеального друга или приятеля, но могу быть тебе наставником, который вовремя поставит твою протекающую крышу на место, раз уж никого подобного в твоем окружении нет. — Иллюмиэль взглянула на наручные часы, понимая, что ей уже пора. — До встречи.

Сообщение с неизвестного номера она получила еще утром, перед походом к рыжему семейству. Блондинка почти не пользовалась сотовым, поэтому мало кто знал ее номер, и все немногочисленные контакты были записаны. Поэтому, получив короткое “забирай" и адрес, по которому ей нужно явиться, она не сомневалась в личности отправителя. Миклош Бальза собственной персоной, решил избавится от трупов, сдав их в самый надежный утилизатор — руки некромантов. И пусть материал не сказать что высокого качества, химеры с них получились вполне сносные, но это порадовало Люми настолько, что она отправила Нахттотеру бутылку хорошего вина, а так же небольшое письмо с благодарностями. Материал был действительно хорошим, даже Карлайл оценил, хоть ему и не нравилось подобное сотрудничество, но впервые на ее памяти он не сказал ничего по поводу ее своевольного поведения.

Бальза определенно ей нравился, с ним было приятно иметь дело. А характер и привычки Высшего ее не интересовали от слова совсем. Больных на голову хватало и среди некромантов, что уж говорить о всем магическом мире. Но Миклош слишком сильно подогрел ее интерес к Высшим. "Киндрэт”, поправила она саму себя. Если она хочет контактировать с ними, то и обращаться должна по всем правилам.

Пользуясь моментом, она решила зайти к Лайлу, в кои то веки проявив вежливость, и постучалась, прежде чем открывать дверь. Глава Гнезда вновь сидел за столом окруженный огромным количеством бумаг и свитков, и, похоже, даже не собирался уходить в спальню, не смотря на поздний час.

— Не иначе где-то сдох один дракон, раз ты сначала постучалась. — мужчина даже не поднял глаз от документов.

— Не хотела вновь застать тебя на горяченьком, мне пары раз хватило. — она небрежно откинула светлую прядь с лица, присаживаясь напротив Карлайла.

— Наконец-то созрела для ученичества? — поддел ее блондин, и в тусклом освещении его яркие бирюзовые глаза казались почти серебристыми.

— А ты возьмешься? — недоверчиво произнесла девушка, легко встав со стула, и заходя Главе за спину.

Он редко кого подпускал к себе настолько близко. Насколько Люми помнила, даже своим шлюхам он не позволял прикасаться к волосам, однако ей было разрешено распутывать сложную прическу, что она и сделала, по очереди вытаскивая золотые шпильки и распутывая тонкие косы, что отходили к золотистому кругу. Глава сегодня был одет в свой привычный халат, тяжелая ткань которого будто бы давила на плечи Карлайла, заставляя нагнуться к столу сильнее.

— У тебя слишком много работы, я могу попросить Давида. — закончив разбирать прическу, она достала гребень, чтобы расчесать всю эту гриву, и Лайл устало прикрыл глаза.

— Нет, Давид тебя терпеть не может, как и большая часть Совета. Тем более, я обещал тебе это место, когда ты рыдала у меня на плече из-за помолвки той девочки. — ее лицо дрогнуло, и Люми с силой впилась в его шею своими длинными ногтями. — О да, — вместо ответного выпада, Лайл расслабился. — Можешь сместиться чуть правее?

— Прекрати издеваться надо мной каждый раз, как мы видимся. Не представляю, сколько раз придется отстраивать твой кабинет, если ты станешь моим учителем. — некромант моментально успокоилась, освобождая шею главы Гнезда. — Совет ненавидит меня потому, что ты уделяешь мне слишком много внимания, а еще заявил при всех, что я твоя протеже.

— Ты и так моя протеже, и всегда ей будешь, поэтому, не задавай глупых вопросов об ученичестве, это место давно твое. Но надеюсь, что ты никогда не займешь мое место Главы Гнезда. — да Люми и не особо хотелось, видя огромный объем работы, с которым ежедневно борется мужчина. — Это место достается слишком кровавым путем, на котором можно потерять все, что тебе дорого.

— Я и не собиралась, — блондинка подхватила пару листов, внимательно вчитываясь в текст. — Давай помогу с работой, ты явно не первые сутки сидишь без сна.

Утром десятого августа она облачилась в свободного покроя рубашку и штаны с высокой талией, что создали мнимое ощущение корсета, поправила лацканты пальто и отправилась в Ассоциацию. Теперь она могла добиться официального ранга за ее заслуги, и не быть просто новичком на подхвате. Хотя место ученика Главы Гнезда тоже было не плохо.

1997 год

— Как тебе в новой должности? — Бальза раскачивал напиток от стенке к стенке, уже пресытившись кровью, и переходя на вино.

Их вечер проходил довольно лениво, разве что его разбавила охота на жертву для Бальзы, которого чуть мутило после перемещения в Берлин. Но ему всегда было дурно после портключа, все же между Москвой и Берлином было достаточное расстояние.

— Да примерно так же, как в прошлой, разве что люди сильнее стали шарахаться. — Люми закатила глаза на насмешливый взгляд Нахттотера. — Не смотри так на меня, я уже рассказывала тебе о своей дурной славе Линчевателя. Теперь люди шушукаются по углам, думая, сколько же шкур я сняла со своих противников, чтобы меня всего за два года повысили до должности помощника Департамента.

— Ты ожидала от овец чего-то другого? — киндрэт опасно оскалился, будто бы смеялся от собственной остроумной шутки.

— Очень смешно, Нахттотер, — она вновь произнесла его титул чуть томным голосом, растягивая первую “а” в звучное “о”, что безмерно раздражало рыцаря ночи. — Ты мне другое скажи, тебе заняться нечем, раз ты пришел выпить со мной? Не ты ли жаловался, что портключи вызывают у тебя мигрень, и мне не помешает перебраться к тебе в Столицу?

— Мне скучно, — честно признался киндрет, вновь лениво перекатывая вино.

— А как же грандиозные планы довести старушку Фелицию до нервного срыва? — Миклош моментально оживился, и его глаза лукаво заблестели. — Не смотри так, я понятия не имею, кто она такая, так что помочь ничем не могу.

— Я не про это. — отмахнулся от нее блондин. — Ты правда не думаешь перебраться в Столицу?

— И лишить себя удовольствия видеть твой зеленеющий лик после перемещения в Берлин? Нет, увольте. — она подняла руки вверх, чуть улыбнувшись.

Когда они с Миклошем встретились впервые, она и подумать не могла, что они когда-нибудь будут сидеть вот так и распивать вино. Но за эти два года изменилось многое, и в первую очередь в самой Иллюмиэль, что сейчас сидела напротив главы клана Золотых Ос и на полном серьезе наслаждалась компанией этого психопата.

Безусловно она стала сильнее, все свободное время посвятив тренировкам обеих граней своей силы, оттачивая заклинания настолько, что палочка была для нее не более чем аксессуаром для подтверждения личности. Она уже несколько раз уходила за Грань из-за чрезмерного усердства, но поняла что нужно сделать, чтобы отточить магию до ювелирной точности без применения связующего артефакта. Так что должность помощника, или заместителя, как кому больше нравилось, была ее по праву. В отличии от Деяны, которая уже давно мечтала передать свою должность другому, Люми постоянно ходила на рейды, и была в числе первых, кто преследовал культ Ланегре и безжалостно его уничтожал.

С Миклошем они неожиданно хорошо общались совершенно случайно: Люми просто было не с кем выпить, а киндрэт скучно. Хотя, ему редко вообще бывало весело, а компания презренных блаутзаугеров безмерно раздражала и без того вспыльчивого тхорнисха, но по крайне мере, эти встречи приносили долгожданную разгрузку им обоим. Где-то через полгода она рассказала о себе больше, показывая метку Смерти, а Миклош нехотя признался, что Нахттотер — это не прозвище, а должность главы клана Тхорнисх. Золотых Ос в простонародье. Бальза не стал относиться к людям лучше, ему просто нравилась компания Люми, как и сама девушка, что забирала его негативные эмоции, а так же приятно скрашивала вечера.

— Ну, если мой сиятельный Нахттотер расскажет мне о Высших все, я могу и передумать. — она специально подначивала его. Конечно же ей было интересно, но она более не поднимала тему о киндрэт, просто наслаждаясь обществом этого безумца, что в большинстве своем был куда адекватнее многих ее знакомых.

— Ха, — победно улыбнулся Бальза, смотря на нее прямо как удав на кролика, но девушка даже не обратила на это внимания. — Ты наверняка знаешь, что среди киндрэт есть клан Смерти?

— Я знаю только, что они существуют и чем-то похожи на меня, разве что метки нет. — Люми тряхнула левой рукой, где была расположена метка и новенький браслет, преподнесенный ей самим Миклошем в честь повышения.

— Что, если я познакомлю тебя с ними?

Получить приглашение на свадьбу Флер было для нее неожиданностью, учитывая что они не сказать что уж очень хорошо общались. Да, они обменивались письмами и после выпуска, потому что Делакур была в той же компании французов, что постоянно приезжали в Дурмстранг, а еще любила повеселиться. Но чтобы ее пригласили на свадьбу только из-за этого… Иллюмиэль становилось все сложнее понимать людей. Чем больше она постигала путь некроманта, тем меньше общественных норм поддавались ее логике. Благо, на свадьбе кроме нее будет еще и Виктор, которого, правда, видеть хотелось не особо. Хоть чувства Люми к Элис успели поостыть и сходили на нет, ее все равно гложет обида на ловца Болгарии. И за себя, и за Эрзу.

Люми мало следила за тем, что происходило в магической Британии, лишь знала о смерти Дамблдора, что пал от рук Пожирателей. Гарри долго бесновался, и было решено отложить этот важный разговор до тех пор, пока они не встретятся лично, потому что парень был не в том состоянии, чтобы внятно изъясняться, и ей было сложно ориентироваться в этом сумбуре мыслей.

Некогда короткие волосы отрасли вновь, и она безжалостно обрезала их, делая подобие мальчишеской стрижки, и ничуть не жалела. Короткие волосы в рейдах были куда удобнее, и ей не приходилось тратить столько времени на свой внешний вид. Одежду для свадьбы она выбрала более менее удобную, и хоть ей, как девушке, полагалось бы надеть платье, Люми с удовольствием заправила строгую рубашку в узкие приталенные брюки, и повязала галстук, небрежно накидывая строгий пиджак на плечи. Она не обязана быть эталоном женственности только из-за пола.

Найти Поттера под оборотным среди многочисленных родственников Уизли не составило труда, стоило вспомнить его магический след. Он сидел чуть поодаль ото всех, попивая сидр, и она ненавязчиво хлопнула его по плечу, показывая за пределы шатра. Ей даже оборачиваться не нужно было чтобы почувствовать, что парень идет за ней. Достав из внутреннего кармана фрака пачку маггловских сигарет, она протянула одну парнишке, создавая крохотный огонек от трения пальцев. Сама же она закурила трубку с опиумом. Боль в грудине после попадание в нее Авадой так и не отпускала, все же, слишком мало времени прошло с последнего рейда.

— Бери, — она настойчиво протягивала подростку сигареты. — Никто не будет осуждать тебя за несуществующую «слабость». Ты потерял дорогого для тебя человека, никто и слова тебе не скажет.

— Тяжело. — честно сказал Гарри, прикуривая от огня. — Дамблдор возложил на меня миссию, что мне не по плечу.

— Я была бы удивлена, если бы он ее не оставил. — блондинка закатила глаза. Старый хрыч не мог просто так помереть, ему нужно было сделать это с музыкой. — Это связано с тем, что вы искали?

— Да, — Поттер чуть закашлялся, после чего присел на корточки запуская свободную руку в волосы. — я совершенно не представляю, где мне искать крестражи, а то что мы искали оказалось подделкой.

— Подожди, крестражи? — Люми тут же повернулась к нему. — Вот же больной ублюдок, кто в здравом уме будет разделять свою душу? Никто, кроме некроманта, не может вернуться из-за Грани целым. Но на нашей стороне бывшие и действующие Рыцари, что были приближены к вашему сумасшедшему, так что пока рано паниковать. — она запустила пятерню ему в волосы, дабы успокоить мальчика.

Не смотря на то, что Гарри был совершеннолетним, для нее он все так же оставался мальчишкой. Неуверенным в себе, с излишним героизмом и вбитым в подкормку комплексом героя, что она старательно вытравливала. Страшно подумать, где сейчас был бы Сириус, если бы Люми не остановила Поттера от штурма Отдела Тайн. Не сказать что она была к нему привязана, скорее оба Блэка были прекрасной боевой единицей, один в ДМП, другой в оперативном отделе, и терять такой ценный кадр по глупости не хотелось. Но с крестражами надо что-то делать.

Внутри шатра началась паника, и Люми тут же рванула во внутрь, оценивая ситуацию. Туманный голос Патронуса уже давно растворился под сводом шатра, посеяв свои семена, и сейчас ей оставалось только найти Гермиону, у которой портключа не было, потому что он не подходил под ее красивое платье, но Виктор крутился рядом с ней, и судя по тому, как они исчезли, Грейнджер была перенаправлена в безопасное место. Блондинка схватила Гарри за руку и активировала ключ, как только все действующие лица покинули шатер, оставляя после себя полнейшую разруху. Ее худшие опасения сбылись, Министерство все же пало, и нужно начать эвакуацию тех, кто тянул до последнего.

Будь ее воля, она бы вывезла Малфоев ещё в прошлом году, однако, Люциус был важной деталью в плане по свержению лорда. Таким же важным, как и Снейп, поэтому оба отказались покидать передовую. В этой ситуации ей больше всех было жаль Драко, что был вынужден принять метку, дабы не привлекать излишних подозрений. Благо, ей вовремя удалось объяснить ситуацию Гарри (читай: врезать со всей дури, дабы глаза открылись), и разрушения тех хрупких отношений, что установились у парней за пятый курс удалось избежать. Но это не отменяло того факта, что Гарри и Драко находились в самой гуще событий, что грозились заживо их похоронить.

Дурсли, так же как и Грейнджеры теперь обитали в деревушке, приближенной к нейтральным землям, и основным преимуществом было то, что она не была нанесена на карту, да и добраться до нее нелегко. И пусть там не было особо много развлечений, там все же было безопасно. Там же расположились и Люпины, хотя взбалмошная Нимфадора рвалась в бой, не смотря на уже виднеющийся округлый животик, который она берегла. Но все равно собиралась выйти на передовую.

Она отправила все семейство Уизли в специально подготовленный дом в поселении волшебников, что находилось уже на нейтральных землях. Видя явный шок на их лицах, некромант раздосадованно цокнула языком, наплевав на нормы приличия. С этого года директором становился Снейп, и ей нужно будет создать приемлемую иллюзию болезни, когда директор лично посетит тех, кто якобы не может отправится в школу из-за драконьей оспы.

Ситуация раздражала. Если бы Министерство разрешило вмешаться еще тогда, на Турнире, то ситуация не была бы доведена до крайности, когда в стране буквально вводится военное положение, и Ассоциации теперь уж точно придется вмешаться, несмотря на то, что это грозит политическим скандалом, и подобное можно расценивать как открытую провокацию, что может привести к войне с Британией.

— Медлить больше нельзя. — блондинка облокотилась на стол начальства, смотря Ирвингу прямо в глаза. — Нужно созвать Совет отделов, чтобы решить, что делать дальше.

— Успеешь подготовить доклад к завтрашнему утру? — девушка кивнула, уже в уме составляя примерный план повествования. — Хорошо, я разошлю весточки.

Удовлетворившись этим ответом, некромант широко резанула по запястью, и рубиновые капли крови тут же приобрели форму бабочек, что моментально разлетелись алый роем, не издав при этом и лишнего звука. Лишь стук ее каблуков будто в истерике бился в оглушающей тишине коридора, пока она шла в сторону отдела.

У нее давно был свой собственный кабинет, еще с тех пор, как ее назначили заместителем в мае, но сейчас ее интересовала библиотека, расположенная в самом отделе, а также информация о крестражах, что хранились на страницах книг. Крестражи были опасной магией, что может попить немало ее крови и нервов, и ей жизненно необходимо узнать о них все, что только возможно, поэтому Барти с Регулусом ей были нужны буквально кровь из носу, так же, как и информация от Карлайла.

Она настойчиво расспрашивала бывших Пожирателей, понимая, что информации было катастрофически мало, и все же придется обращаться к Люциусу и Северусу. За эти два года они с отцом вообще никак не продвинулись в межличностных взаимоотношениях, поэтому ей физически было тяжело общаться с человеком, что отвергал само ее существование. Хотя, ей сложно было винить Снейпа за такое, она сама не представляла как бы отреагировала на его месте, если бы вдруг появилась взрослая девушка, заявляющая, что она его дочь. Впрочем, ее в первую очередь интересовали знания, с которыми можно выиграть в этой маленькой битве. Назвать этот конфликт войной язык просто не поворачивался, учитывая, насколько долго они борются с Ланегре, и этой войне идет уже не первый десяток лет, а управу на грязнокровок все никак не найти.

Но и эти двое оказались не сказать что информативными. Пока что она точно знала что кулон Регулуса абсолютно точно был крестражем, и Люциус подозревал что змея, что всегда находилась подле Лорда так же содержала в себе кусок души. Но этого было недостаточно. Должно было быть что-то еще. Поэтому ей пришлось будить Гарри посреди ночи, что моментально был доставлен в ДМП, дабы ответить на ее вопросы. По сему выходило, что дневник и кольцо уже были уничтожены, ментального паразита она тоже извлекла, медальон она достанет, благо, Сириус уже дал разрешение на посещение дома, змею можно убить при штурме. Но не может же быть все так просто. Лорд стремился к символизму, а число пять было далеко от него. А это значит, что было еще два, и Люми совершенно не представляла, что это может быть.

На утро она была раздражена до предела, пряча свое негодование за безупречной маской холодной леди, потуже затягивая корсет, что поддерживал свободного покроя рубаху, что явно носили мужчины веке так в двенадцатом, но ей было глубоко плевать. Все что ее интересовало, это разрешение на штурм точек Пожирателей, и чтобы эти беспорядки поскорее закончились. Ну и крестражи. Если она снимет магический отпечаток с Лорда, то сможет найти его отпечатки души хоть в самой Антарктике, только дайте ей время и средства.

— Итак, я смею предположить, что имеются еще два крестража, не известные нам, — закончила читать доклад Иллюмиэль, чувствуя себя опустошенной. Собрание продолжалось уже полтора часа, из них час который был посвященной собранной ей информацией. Ситуация в магической Британии становилась опасной, и могла перекинуться на соседние страны, чего не хотелось бы. — Лично мое оценочное суждение — изловить всех Пожирателей, так же как и Лорда, оставив выслеживание магического следа некромантам. Карлайл готов оказать содействие в этом вопросе, так же как и Демиан.

— Вы уже говорили с главой Гнезда? — поинтересовался Партус, выжидающе смотря на молодую девушку.

— Да, и он дал согласие на содействие в этом вопросе. — глава демонологов тоже решил не оставаться в стороне. И пусть Гнездо считалось вотчиной некромантов, маги, связанные с демонами, жили с ними на одной территории, просто в другом крыле. Меченые, в независимости от того, кем именно, старались держаться вместе.

Глава медиков удовлетворенно кивнул головой. Пусть он и на дух не переносил некромантских отродий, но сейчас у него не было особо выбора. Некроманты могли оказать огромную поддержку в этом конфликте, так как резистентов было не совсем разумно пускать на подобного рода расследования. Все же, они в большинстве своем были людьми, и достаточно быстро уставали, если сравнивать с теми же некромантами или демонологами, что неделями могли преследовать цель, не особо нуждаясь в еде, отдыхе и сне, так что Демиан со своими Старейшинами решили выделить небольшое количество людей. Они не считались отдельной магической расой, потому что их сложно было классифицировать, но и к полноценным людям их не относили. Не то чтобы девушке было обидно, что ее, некроманта, воспринимают как полезную зверюшку, скорее раздражало то, что подобное отношение отталкивает от магического общества молодых специалистов, которые даже в школы не хотят поступать из-за этого. А после этого Ассоциация жалуется, что им не хватает толковых кадров для борьбы с грязнокровками.

Как никогда хотелось выпить, а привычная боль в грудине требовала новой партии опиума. И она бы сейчас не отказалась от компании психопата-тхорнисха, что был просто образцом адекватности среди этих мнимых политиков, с головой погрязших в разборках. По крайне мере, рядом с Бальзой ей не нужно было быть образцом леди, холодной, сдержанной, постоянно готовой к бою и с ответами на все вопросы мироздания. В их неторопливые вечера, когда она вместе с блондином попивала вино, Люми могла просто дурачится, фривольничать и прямолинейно выражать свои мысли, даже если это обидит Миклоша, и он вновь попытается растворить ее своей магией разложения. Именно из-за Нахттотера она интересовалась киндрэт, ведь если он самый “ненормальный и жестокий” из них, то наверняка она сможет найти компанию по душе среди Высших. Все лучше, чем эти людишки, что заставляют ее плясать под свою дудку в раскаленных добела чугунных туфлях не по размеру.

Выйдя из зала совещаний, Люми сверила время на старинных часах на цепочке, понимая, что до заката в Столице еще пару часов. Ещё одна вещь в копилку тех, что подарил ей Нахттотер, будто бы пытаясь купить ее внимание к своей персоне, несмотря на заинтересованность некроманта, которую она не скрывала. В этих подарках не было и намека на сексуальный подтекст, она не привлекала Бальзу, впрочем, как и он ее. Вкусы Люми были куда более прозаичны, чем молодые юноши с горящим взором, поэтому Рыцарь Ночи даже не рассматривался в этом плане, скорее, для нее он был необходимой батарейкой, которая с лёгкостью стабилизировала ее магию.

Несмотря на постоянные отношения, что длились уже полгода, лишь Бальза мог успокоить бездонного зверя внутри нее за счет бурных негативных эмоций, что роились в нем подобно разворошенному улью пчел. Эриэль был хорош, но он слишком добр, чтобы испытывать негативные эмоции, и некромант вообще все чаще задумывалась, а что конкретно она забыла рядом с ним, ведь то же общение с психопатом-киндрэт приносило ей больше удовольствия и удовлетворения, чем все эти милости с человеком. Возможно, компания киндрэт для нее была более предпочтительно в виду схожей жизненной позиции: чем больше она ступала по пути Смерти, тем меньше оставалось в ней человеческого. Теперь она понимала, почему ее собратья не особо любят контактировать с другими.

Выбирая между Эри и Миклошем, она сделала выбор в пользу последнего, отмахиваясь от русоволосого парня, что настойчиво отправлял ее домой отдохнуть. Нет, определенно с этим пора заканчивать, Грэйсон буквально душил ее своей заботой, которую она не понимала, так что не стоит продолжать эти бессмысленные и наполненные болью взаимоотношения. Ей не требовалось столько времени на отдых, и она чувствовала себя весьма бодрой, несмотря на тяжелую ночь, проведенную за работой. Да и что ей делать дома? Эрза также загружен, проводить время ей было не с кем, а расслабить мозг требовалось немедленно.

Набрав давно выученный номер на клавиатуре мобильника, она жадно вслушивались в гудки, пока они не оборвались, от чего некромант глупо хихикнула. Люми была более чем уверена, что обожаемый ей Нахттотер вновь сломал очередное средство связи, и его помощник, имени которого она не помнила, опять будет лебезить перед главой, а девушке придется заново учить номер киндрэт.

Впрочем, это не помешало ей активировать портключ, и оказаться в маленькой гостиной, неприметная дверь которой вела в спальню. Солнце действительно ещё не село в Москве, поэтому она задернула шторы и на стесняясь никого, полезла в закрома главы Золотых Ос, прекрасно зная, где находят фужеры и бутылки с коллекционным виски.

Бальза появился только спустя два часа, раздраженный и злой, а Люми уже была слегка навеселе, поэтому легко появилась рядом с ним, снимая всю раздражительность и усталость, от чего Миклош удовлетворительно выдохнул. Он не любит принимать помощь от посторонних, но это состояние чистейшего счастья ему нравилось, и лишь поэтому он позволял некроманту творить все, что ей заблагорассудится.

Разговор у них не клеился. Миклошу было глубоко плевать, почему блондинка вновь появилась у него на пороге, хотя предпочитала проводить вечера в Берлине, а не в шумной Москве. Им обоим нравилась Прага, но тхорнисх буквально переходил на мат, вспоминая, почему пришлось покинуть обожаемые катакомбы, и это лишь подогревало интерес девушки. Настанет время, когда она обязательно посетит те места и столкнется лицом к лицу с тем, что призвали Кадаверциан. И честно сказать, ее аж потряхивало от нетерпения. Только лишь разрешится конфликт с Британией, и она первым рейсом рванет в Чехию.

Также блондина абсолютно не интересовало то, что творилось в магическом мире, да и Люми не особо об этом распространялась. Насколько она помнила, киндрэт вообще не сообщалось ничего о магическом мире, и только их глава, или судья, она так и не разобралась о должности верховного киндрэт, знал о политической ситуации в стране, в которой на данный момент проживало вампирское сообщество. Поэтому и не было смысла в том, чтобы посвящать в это все Бальзу. Не то чтобы она не имела на это права, скорее, это не принесет никакого результата, да и о работе говорить не хотелось.

— Так и будем сидеть? — Миклош был раздражен, но еще не настолько, чтобы начать порыкивать в ее сторону, но определенно становился голоден.

— Два месяца назад ты обещал рассказать мне о вашем мире, а также познакомить с Кадаверциан. Но пока что меня интересует более подробная информация о кланах. — перевела стрелки блондинка, залпом опустошая бокал с виски. В дверь крайне не вовремя постучали, и девушка закатила глаза, накидывая на себя дезиллюминационные чары.

Господина Нахттотера беспокоил его помощник, сообщая о том, что главе доставили очередную жертву. Ах да, его зовут Роман, что-то раньше Люми не удосужилась запомнить имя этого нервного юноши, что трясся от страха при виде чуть раздраженного Миклоша. И как только Бальза терпит его?

Киндрэт вернулся уже через полчаса, и выглядел вполне довольным жизнью, но оно и немудрено. Судя по крикам его помощника, Бальза, в порыве “любви к ближнему своему”, спустил Романа с лестницы, чтобы не путался под ногами. Люми подобное повеселило. Помощник Миклоша и правда казался раздражающим, и некромант не представляла какой истерикой обернется вся ситуация, если станет известно том, что она посещает резиденцию клана Тхорнисх.

— Итак, раз не хочешь говорить ты, значит, говорить буду я. — к Миклошу вновь вернулось его чуть игривое настроение. — В прошлый раз я рассказал о кланах поверхностно.

— Теперь ты дашь мне более полную информацию? — глаза девушки засветились. Да, ей бы сейчас думать о происходящем в Британии и искать способы свести жертвы к минимуму, но послушать о жизни Высших было интереснее.

— Асиман, они же клан знающих, они же огнепоклонники, они же пироманты. Их глава — Амир, один из старейших киндрэт, так же как и я. — на этих словах Бальза расправил плечи. Он явно гордился тем, насколько давно жил. — Могут управлять огнем, но выбрали стезю экспериментов, и я так подозреваю, что давно отлавливают мелких блаутзаугеров, и ставят опыты еще и над ними. Все болеют тем, что смогут создать эликсир, позволяющий находиться на солнце, но пока безуспешно. Опасные фанатики, и дорога им туда же, куда и Даханавар. — при упоминании клана Леди он поморщился, будто перед ним ведро с помоями.

Слова об опытах насторожили Люми. Не так давно стали ходить слухи, что не все пропавшие дети-некроманты были в лапах Ланегре, и было подозрение, что там замешана третья сторона. Возможно ли, что детей магов так же использовали в экспериментах, если их одержимость солнцем настолько высока? Это стоит проверить, таких яростных фанатиков не стоит оставлять без внимания.

— Вьесчи, они же негоцианты. Абсолютно не имеют магии, но для киндрэт служат чем-то вроде ваших гоблинов. Все что связано с деньгами и сделками это их стезя, так же держат большинство активов людей, и поворачивают экономическую ситуацию в нужную им сторону. Рамон, глава клана, становится таким же беспринципным как и Амир, когда дело касается денег и связей, что повышает их влияние. — Бальза разлил новую порцию виски. — Не удивлюсь, если Рамон уже успел залезть в магический мир и наладить денежный оборот.

— Абсолютно точно нет. Гоблины не станут сотрудничать с теми, кто им не выгоден. И насколько бы много активов не держал этот клан, Гринготс не пустит их в свою вотчину. — тут же отвергла предположения Нахттотера девушка. — А маги достаточно закрытая каста, и нас с детства учат не иметь никаких дел с Высшими, да и сами киндрэт ненавидят магов как естественных врагов. При всей вашей вампирской силе, численное преимущество все же на стороне магов, так же мы не ограничены лишь одним спектром силы. Но это не значит, что особо ушлые не воспользуются шансом приумножить свое состояние. Знаю я богатейшего мага Британии, если тебя интересует, реальны ли эти слухи, я могу спросить у Люциуса. Уж Малфой точно не будет гнушаться любыми способами отмывания денег, даже если для этого нужно связаться с Высшим. — блондинка подкинула льда в свой стакан. — Насколько я помню, у вас есть клан оборотней.

— Перевертыши, — поправил ее мужчина. — Вриколакос, они же Грейгран, клан тех, кто носит волчью шкуру. Условно, клан делится на две половины, одна не контактирует с внешним миром, вторые же иногда выползают из своих нор, чтобы лебезить перед Фелицией, или же оскалить зубы в ее сторону. Их глава, Иован, не жалует городскую жизнь, и взращивает подобное отношение среди молодняка. Могут превращаться в волков, так же как и их сородичи, живущие глубоко в лесу.

— А про дикую часть клана известно хоть что-то? — Люми насторожилась. — Как я могу узнать, относится ли человек к этому дикому племени?

— Никак. — Бальза посмотрел на девушку насмешливо. — К чему вопрос?

— Эрза был укушен оборотнем, и чтобы нормально существовать в обществе, ему нужно было добиться доверия у вервольфов, что живут обособленно от всех, и крайне неохотно принимают новичков в свои ряды. Однако, деньги решают многое. — она всего единожды была на тех землях, и хоть логово вервольфов располагалось в том же лесу, что окружал Гнездо, с волками она не пересекалась. — Их глава высокий, светловолосый мужчина, похожий на грозного викинга — Велед, не особо жалует людей, но благосклонно относится к магам. Мы даже торгуем с ними. Под “мы” я имею ввиду Гнездо — поставляем им обработанное дерево из леса, а они нам ядовитые плоды.

— Ха. — киндрэт довольно оскалился. — значит, забились как можно дальше вглубь мира, лишь бы никто не мешал. Но волки, спокойно торгующие с некромантами… никогда не думал что Велед опустится до такого.

— На самом деле, они неплохие ребята. В нейтральных землях в основном обитают отщепенцы, что не желают контактировать с внешним миром. Я несколько раз встречала этого мужчину, но он был весьма дружелюбен. Не люблю оборотней из-за того, что они пытаются побороть зверя внутри себя, в то время как вервольфы полностью принимают звериную сущность, и поэтому живут в гармонии. — глава вервольфов действительно был крайне приятным мужчиной, и самым главным было то, что зверь внутри него не конфликтовал с оставшейся человеческой сущностью. — Но если я правильно поняла, они могут быть той самой дикой частью Вриколакосов?

— Это они и есть, глупый человек. — Бальза явно наслаждался тем, что смог поставить ее в невыгодное положение. — Передавай ему привет от меня, когда будешь на тех землях, и сможешь воочию увидеть, насколько неистовыми становятся выкодлаки.

— О Люмен, есть хоть кто-то, кому не нападлил ваш клан? — ответила ему выпадом девушка, от чего в глазах Нахттотера разрастался нехороший огонек.

— Не вижу смысла выстраивать отношения с выродками. — Миклош, как всегда, был достаточно высокомерен в своих суждениях.

— А что до некромантов? — блондинка нетерпеливо подалась вперед, и тхорнисх на это пакостно улыбнулся.

— До них еще дойдем. — о, она не сомневалась в этом, только теперь Бальза расскажет о них в самую последнюю очередь. — Даханавар, они же клан Леди, потому что всем там заправляют подстилки, что вершат политику через постель власть имущих. — Люми даже сквозь артефакт почувствовала переполняющее Рыцаря презрение к этому клану. — Заправляет всем их блистательная мормоликая Фелиция, и две ее верных собачки — Стефания и Констанс. Ничего особенного в плане магии из себя не представляют, кроме как великолепного умения прыгать из одной постели в другую, чтобы напрямую влиять на политику людей. Есть, правда, среди них щенок-сканер, взращенный в лучших традициях клана — отвратительная кость в горле, которую не помешало бы сломать.

— Ты же в курсе, что я легилимент, и подхожу под параметры сканера, читающего мысли? — Бальза чуть удивленно посмотрел на нее. — Стой, я не говорила тебе об этом? Мой родовой дар позволяет читать мысли любого, какие бы сложные барьеры на его сознании не стояли, и я не могу этого контролировать. При всем при этом у меня великолепная защита разума, которую никто не сможет проломить.

Глаза главы Золотых Ос опасно загорелись, и Люми сглотнула. Зря она открыла эту сторону предприимчивому тхорнисху, мечтающему уничтожить весь клан Даханавар.

— Ты точно не собираешься перебираться в Столицу? — вновь закинул удочку тхорнисх. Ну вот и сдалась ему блондинка?

— А что, заставишь меня силой? — она игриво закинула ногу на ногу, с вызовом смотря на мужчину, что уже мысленно просчитал всю выгоду от их союза. — Я не собираюсь вмешиваться в ваши многовековые дрязги, пока не появится весомой причины.

— Если я силой заставлю тебя перебраться сюда, или же возьму в плен, ты разнесешь мне всю резиденцию и уничтожишь большую часть клана, а мне это не выгодно. Хоть мне и не нравится иметь дел с людьми, ты совершенно другое дело, — серьезно ответил ей блондин. — Я хочу предложить тебе сделку.

— Повторюсь, я не собираюсь вмешиваться в политику Высших. — Люми нахмурила брови.

— Даханавар я хочу уничтожить своими руками, а вот твоя помощь мне понадобится в другом. — киндрэт оскалился, будто бы вспомнил что-то такое, что вызывало в нем чистейшую ярость. — Найди для меня Хранью.

Об оставшихся кланах Бальза все же рассказал, и Люми жадно впитывала информацию, которая может помочь ей в будущем. Это было действительно ценное знание, которая она собиралась записать, когда разложит все по полочкам. В довесок Миклош, с насмешливой улыбкой дал ей книгу, написанную кланом Леди для неофитов, дабы погрузить их в историю мира, но тхорнисх стразу же предупредил что там мало чего правдивого, скорее увеселительное чтиво.

Фэриартос, клан искусств. Особой магией не владели, но у некроманта было подозрение, что здесь все не так просто, и магия была завязана на эмоциях, а не на боевом действии. Что-то вроде манипуляции сознанием через предметы искусства, вызывающие в людях определенного рода чувства. Их глава, Александр, был художником, и хоть Миклош редко о ком отзывался хорошо, он посоветовал девушке пообщаться с этим Фэриартос, если представится возможность, потому что Александр был весьма увлекательным собеседником.

О Кадаверциан он рассказал ей в последнюю очередь, хотя рассказ о них должен был идти прямо после клана Фей. Скрытные, отрешенные от реальности, и будто бы давно мертвые внутри. От клана осталось не так уж и много, а после того, как пропал их глава, Вольфгер, в Столице вообще почти не осталось представителей клана Смерти, разве что ученик мэтра, который отказывался от этой должности. Было жаль что их осталось мало, Бальза не мог сказать точного количества, потому что точного числа не знал никто. И это лишь подогрело зудящий интерес к этим “мертвецам среди мертвых”. Пока что, из-за своей природы, этот клан импонировал Люми больше всех. Возможно, она расспросит об этом Франциска, если тот не закроется от нее в подземельях, как делал это постоянно. Старый Кадаверциан (теперь она была абсолютно точно уверена что он из этого клана) год от года все меньше хотел общаться с девушкой, что проявляла слишком большой интерес к киндрэт, в то время как другие некроманты старались обходить эту тему стороной.

Лудэр, Лугат и Леарджини уже давно не существовали. Лудэр были полностью уничтожены Кадаверциан, Лугат пали вместе с затопленной ими же Атлантидой, а Леарджини сами истребили себя неудавшейся Видиктой, остатки клана добили асиманы, что вели с ними войну. Что такое Видикта Люми не уточняла, оставив это вопрос на потом.

Лигаментиа также вызвали у нее интерес из-за схожести названия с ее даром. Они были кланом иллюзионистов, во главе стояли двое — Иноканоан и Соломея. В мире киндрэт они считались безумцами, и представителей этого клана не видели уже очень давно, так как они не вмешивались во внутреннюю политику киндрэт.

Нософорос были не менее загадочным кланом, чем Лигаментиа, и Миклош не смог сказать хоть что-то интересного о них, кроме того, что они могут становится невидимыми и управлять временем. Зато о своем клане Золотых Ос он заливался соловьем, но некромант слышала эту исповедь и до этого. Рыцари ночи в ее понимании были больше военным кланом с достаточно жесткой политикой, что не удивительно, если учесть, что их глава был достаточно беспринципным в плане выбора методов воздействия. Она относилась к ним не горячо и не холодно, так же как и к остальным. Единственный, кто по настоящему зажигал в ней интерес были Кадаверциан.

Когда Миклош закончил свой рассказ, он перешел к сути своей просьбы, рассказывая, кто такая Хранья и на кой она вообще ему сдалась. Из рассказа следовало, что она сестра-близнец самого Миклоша, что свое время подняла восстание и пыталась захватить власть, но этого не получилось, поэтому ее, вместе с изрядно поредевшими последователями, отправили в резервацию, однако совсем недавно им удалось сбежать, и Миклош рвал и метал, но не мог найти следов. В общем, история заинтересовала Люми, и она согласилась предоставить информацию, если наткнется, но сами поиски откладывались до тех пор, пока не разрешиться военный конфликт в Британии.

По возвращению домой она тут же связалась с Эри, дабы поговорить на тему отношений. Все эти милые посиделки около камина с ничегонеделанием были явно не ее профилем, так что и не стоит продолжать подобные милости, что стали чужды ей. Да, все же хотелось чтобы рядом с ней был тот, кто будет понимать и принимать ее темную сторону дара, тот, или та, рядом с кем она будет чувствовать себя живой и свободной, а не следить за каждым действием, дабы ненароком не обидеть человека, открывающего ей душу. Но таких было немного, и все они были из ее некромантского окружения, с которым она пока что не хотела связываться. Некроманты строили отношения в первую очередь для продолжения рода, передачи силы молодому поколению, а Иллюмиэль просто претила одна только мысль, о том, чтобы дать продолжение своей проклятой крови. Никогда. На ней и закончится проклятый род Вихтенштайнов, и мнения своего она не изменит.

Расстались они некрасиво, хоть девушка всеми силами старалась свести конфликт к минимуму, но у парня были другие мысли на этот счет. Вот поэтому она не особо жаловала обычных людей, в них было слишком много эгоизма, и слишком мало понимания ситуации в целом. Блондинка наоборот хотела как лучше, чтобы эти тяжелые отношения перестали тянуть ко дну обоих, но вылилось все это в грандиозный скандал. Ну и ладно, собственно, у нее было слишком много забот, чтобы расстраиваться по этому поводу.

Совет Ассоциации все еще не мог прийти к единому решению, а Люми пришлось активно симулировать болезнь у золотого трио, всем видом показывая, насколько они заразны, и что в школу их нельзя отправлять ни под каким предлогом. Так же пришлось провернуть подобный номер и с другими Уизли, что якобы заразились от Чарли, что приехал накануне свадьбы Билла и Флер. По лицу Снейпа она прекрасно видела, что отец не особо-то и поверил в этот спектакль, но закрыл глаза на подобное, и маги Британии облегченно выдохнули, пока некромант украдкой наблюдала за Северусом. На него будто бы свалилась вся тяжесть мира, и перед тем как он отправился обратно в Хогвартс, она остановила его, чтобы забрать все негативные эмоции, но это не особо помогло.

От Гарри она знала кто именно оборвал жизнь Дамблдора, и ей стоило огромных трудов отговорить мальчика от ненависти, уповая на то, что у всего есть свои причины, а медаль всегда имеет вторую сторону. Раскрывать то, что и Северус и Малфои тесно сотрудничали с Ассоциацией ради заступничества в суде не хотелось, ее связывала клятва, а мальчишке это знать не стоило, даже если он скрыт и находится в безопасности, мало ли что могли сделать обезумевшие Пожиратели. И не смотря на своеобразное лечение, что должно было хоть немного помочь зельевару, легче ему не стало, как бы Люми не пыталась исправить ситуацию. Даже если они не были особо близки, еще не значило, что она не переживала за него, хотя бы как за единственного живого родственника.

Ребят, как и некоторых магглорожденных получилось отмазать от посещения Хогвартса, но тяжба с Пожирателями продолжалась, несмотря на то, что уже было начало октября. Люми дрожала в нетерпении, ей хотелось, чтобы все это закончилось, даже если для этого придется пролить водопады крови. Проскакивала мысль заняться проблемой самостоятельно, спустив своих милейших химер на зазнавшихся магов, терроризирующих Британию, но Лайл категорически запретил ей заниматься самодеятельностью, иначе уничтожит всех ее детей, которых она любовно собирала уже не первый год. Не сказать что довод был таким уж страшным, но терять свою маленькую армию не хотелось от слова совсем. Не для этого она столько корпела над ними, вдыхая жизнь в каждое свое создание, а не создавала очередную управляемую марионетку.

От скуки она пыталась пробиться к Франциску, но тот забаррикадировался от нее, и упорно игнорировал, поэтому из развлечений у девушки оставалось лишь обучение, в которое она погрузилась с головой, оттачивая новый уровень магии, стараясь вывести его на более точный и филигранный уровень. Можно было еще заняться поисками Храньи, но ее могли в любой момент вызвать на рейд, или дать отмашку к штурму, а просьба Миклоша требовала от нее достаточной степени сосредоточенности, чтобы в самый неудобный момент вдруг не упустить цель, которую едва поймал за хвост.

Но Бальза и не требовал от нее результатов. Они также раз в неделю виделись, распивали вино, иногда охотились, пространно обсуждали мировые новости, да вели светские беседы, не относящиеся к работе или делам клана. Хоть Миклош и презирал людей, но за новостями следил, моментально просчитывая, как повернуть все в выгодную ему сторону. Даже дар Иллюмиэль был под пристальным вниманием, ее обожаемый Нахттотер все продумывал, как протащить ее на собрание для считывания других глав кланов, к чему девушка относилась весьма скептически, и с долей насмешки.

— Ты меня ещё на ежегодный бал мормоликаи притащи, гляди Фелиция сама от шока подохнет. — она раскурила трубку с опиумом. Что-то не вовремя у нее стали болеть старые раны. Последняя прогулка за Грань вышла крайне болезненной, но до безумия полезной. Ради этого она готова умереть ещё сотни раз, если это принесет необходимые ей знания. — Представляю эту картину: сиятельный Нахттотер, ненавидящий людей, в компании простой смертной.

— Ты не простая смертная, — Бальза сразу же ощетинился. — ты некромант и мой джокер в рукаве.

— Но с теми артефактами, что я ношу, ощущаюсь как обычный человек. Ты не поверишь, но от некромантов исходит пугающая аура смерти. И пугает она именно тем, что очаровывает свою жертву, от чего она готова чуть ли не в ноги падать. — блондинка звякнула тяжелыми браслетами, и лишний раз показала кольца, небольшие алмазы которых сверкнули в свете дорогих люстр. — Мы по закону обязаны носить подавители, чтобы не провоцировать людей. В этих побрякушках меня не отличить от маггла, хотя на работе я оставляю только браслеты. Кольца я ношу только для того, чтобы твои солдаты не почувствовали чужого. Конкретно сейчас я вообще не должна ощущаться ничем. Просто сиятельный Нахттотер разговаривает с пустыми креслом, и оно ему периодически отвечает.

— Раз зубоскалишь, значит, в плохом настроении. — Принц откинула волосы назад, полностью погружаясь в мягкость дорогого вычурного кресла.

— Я просто устала, если честно. Столько дерьма происходит, а мне не дают хоть как-то в этом поучаствовать, — она едва успела договорить, как перед ней появился ворон, Патронус Ирвинга, что объявил общий сбор перед началом операции. — Да неужели! — против воли воскликнула девушка. — Не знаю, насколько я пропаду, но в любом случае свяжусь с тобой.

— Давай, иди. — махнул на нее рукой Бальза, будто прогоняя. Она на это лишь улыбнулась, поцеловав блондина в щеку на прощание.

— Я буду скучать по вам, Нахттотер, — она привычно протянула его титул, прежде чем раствориться в вихре портключа.

Ее форма хранилась в кабинете, и ей даже не нужно было возвращаться домой, чтобы переодеться. Маска, что она носила до этого, уже давно не нужна, магическое общество прекрасно знало Линчевателя в лицо. Скинув свободную одежду, она переоделась в рабочий мундир, даже не удосужившись накинуть мантию. Нет, она любила их, и дома предпочитала ходить в ней поверх домашних вещей, но идти в этом длинном обрезе ткани на рейд… что за глупость. Лучше бы дали возможность ходить в обычной, рядовой форме для рейдов, но нет, как ответственная за текущий рейд, она должна идти в мундире.

Люми слушала инструктаж со спокойным лицом, старательно подавив в себе хищный оскал, когда получила официальное разрешение на использование химер. На операцию им давался месяц, и они вольны начинать штурм как им заблагорассудится. Будь то тихое проникновение с арестом, или полноценный штурм особняков чистокровных. Люми предпочитала ограничить территорию барьером и начать штурм, тем более что химеры не прочь порезвится вдоволь, как и она сама. Ах, как некромант соскучилась по таким заданиям! Все же, ей действительно место не ДМП, а в его боевом отряде.

В напарники ей никого не выдавали, дабы не сбивать ее детей с магического следа. На подготовку отводилось несколько часов, и она летящей походкой шла по каменным коридорам Гнезда, в кои-то веки не разбудив половину замка звоном своих шпилек. Но и звук тяжелых армейских ботинок был непривычен для этого здания.

Выйдя в северное крыло, она спустилась вниз, где жили ее химеры. Все как один — прекрасные мужчины и женщины, в которых не заметишь подвоха, пока она не начнет колдовать. Тогда их черты становились острыми, будто дикими, глаза горели зеленым лихорадочным огнем, а у самой Иллюмиэль к ее ужасающему образу некроманта добавлялся вытянутый зрачок, как сигнал о том, что к ней не стоит приближаться до тех пор, пока она не снимет заклинание управления.

Некроманты не любили подобное, и потому химерами было сложно управлять, и уж тем более сложно создать приемлемый образец. На идеальную химеру тратилось непомерно много сил, при этом не сказать, что можно было добиться много преимуществ. Но Люми, связанная с духами, смогла вдохнуть в каждую химеру свой разум и личность, что выделяло их на фоне остальных монструозных созданий. Ей не была чужда эстетика, ей нравилось вселять ужас нечеловеческой красотой, которой славилась сама смерть. Для нее, химеры были тонким искусством, а не простыми слугами.

— Просыпаемся, дети мои. — ласково пропела она, видя, как потусторонний некромантический огонь зажигается на идеально правильных лицах. — Мы идём на охоту.

Химеры, все как одна стали растворяться в воздухе, не оставляя за собой и следа, оседая на ее плечи лёгким туманным плащом. Это заклинание ей помогал создать Карлайл лично, решив, что таскать с собой полсотни мертвецов как минимум не разумно, и Люми с ним согласилась. Теперь, дело осталось за малым. Если Воландеморт думает, что преимущество на его стороне за счёт потусторонних личностей, то он сильно ошибается. Инферналы пойдут за некромантом, так же как дементоры, что не могли принести вреда условно мёртвому существу, по их мнению. И благодаря Люциусу она прекрасно знала, где их всех искать.

Иллюмиэль сладко потянулась, смотря на огромное полчище нежити, стоящее за ее спиной. Хитиновый Жнец вышел на охоту.

* * *

Она все еще не могла отойти от последней битвы, проигрывая в голове все самые сочные моменты штурма, теперь прекрасно понимая предков, что любили развязывать войны на пустом месте. Чувство силы опьяняло не хуже хорошей настойки из ягод, что приносили им вервольфы.

Но все хорошее имело тенденцию заканчиваться, и стоило операции закончиться, как Люми сыто улыбнулась, чувствуя удовлетворение от проделанной работы. Да, она убила сравнительно мало, стараясь захватить всех живыми, разве что особо рьяных Пожирателей все же пришлось убить, дабы не портили ее планы. Но несколько Авад по собственной глупости девушка все же словила. Хотя ладно, это звезда над самой ложбинке грудей ей даже нравилась. Это было странным, что подобное клеймо ей нравилось.

Ещё некоторое время было потрачено на то, чтобы изловить тех Пожирателей, что ушли от других отрядов, а также привести внутренние дела Хогвартса в порядок. Не давало покоя лишь то, что Визенгамот на полном серьезе собрался судить ее отца за убийство Дамблдора, не смотря на завещание старца. И это было неприятно. Правительство Британии, что так долго бездействовало, теперь старалось загрести вообще всех, у кого была метка.

К ней стали относится с опаской, потому что её форма с укороченным рукавом прекрасно обнажала метку некроманта, о наличии которой многие не догадывались ранее. Это не особо волновало девушку, ей еще должны спасибо сказать что она взвалила на себя подобную ношу, не взяв никого с собой, ведь были и пострадавшие, и тем более погибшие. Но магов Британии это мало волновало.

Люми, одевшись в привычные узкие брюки и рубаху в викторианском стиле, уверенно шагала по Атриуму Министерства, нервируя окружающих перестуком каблуков и обнаженной меткой. Разве что как от чумной не шарахались, но некроманту было глубоко плевать на нервных людей, даже свое очарование использовать не собиралась, жалко сил. Она поправила челку, прежде чем войти в зал заседания, удобно устроившись на скамье свидетелей, но авроры тут же указали ей на другое место. Кресло обвиняемого.

— Слушается дело Иллюмиэль Эйлин Принц фон Вихтенштайн, дочери Пожирателя Смерти — Северуса Снейпа. — блондинка насмешливо выгнула бровь. Ну и что эти идиоты задумали? Даже правильного имени девушки не удосужились узнать, ведь она так и не начала тяжбу с наследством, поэтому не могла носить девичью фамилия матери. — Вы обвиняетесь в воскрешении Темного Лорда, известного также как Волдеморт.

— На каком основании? — Принц сложила руки на груди, смотря в лицо судьи с вызовом. Хм, это брат Дамблдора?

— Аврорами было проведено расследование, и на месте предполагаемого воскрешения, указанного Гарри Джеймсом Поттером, найдены следы ритуала некромантов. — она насмешливо фыркнула на это заявление, но никто не обратил на это внимание. — Вам есть что сказать в свое оправдание?

— Нет, потому что я так и не услышала внятного состава преступления. — лицо ее было непроницаемо, и даже внутри она не бесилась и не паниковала. Ситуация ее скорее забавляла.

— За содеянное вы приговариваетесь к пожизненному сроку в Азкабане. — Дамблдор звучно стукнул молотком. — Увести мисс Принц в камеру предварительного заключения.

Ясно. Они решили спустить всех собак на удобную жертву. Ну так уж и быть, Люми немного сыграет по их правилам. В конце концов, камера не сможет её остановить, и она с легкостью ускользнет из нее с помощью своего темного дара. Она так давно не была в отпуске, так почему бы не использовать данную возможность, раз уж Миклош так настойчиво звал ее в Столицу? Но перед этим она все же посетит Прагу. Если верить тому же Нахттотеру, то столица Чехии была особенно хороша зимой.

Примечания:

Прагу я описывала больше из своих воспоминаний, так как лично была в этом городе. Больше всех мне конечно понравилась костница Чехии) Что самое смешное, на поезду в столицу Чехии вдохновила именно серия книг о киндрэт, потому что я была под большим впечатлением после их прочтения

Заключение Иллюмиэль в камере скорее забавляло, чем пугало и наводило панику, ведь было четкое понимание кто, и за что. Тем более рожа этого Аврора уже ни раз мелькала в поле ее зрения, и не сопоставить ее с тем мальчишкой Ланегре было бы глупо. Люми могла похвастаться идеальной фотографической памятью, и увидев что-то всего однажды, уже не сможет забыть никогда, собственно, благодаря этому она смогла в такие короткие сроки получить повышение. И она была более чем уверена что этот мужчина, что сейчас был крайне доволен собой, приходился либо братом, либо отцом того парнишки, что был своеобразным лидером сопротивления грязнокровок в Британии. Какая ирония. Впрочем, некромант не собиралась оставаться в камере надолго.

Конечно, после ее побега, на Ассоциацию спустят свору собак, так же как и на Гнездо, поэтому она не собиралась появляться ни в одном из этих мест. Разве что забежит в особняк, чтобы забрать маггловские документы, да наличность, дабы добраться до Праги. А уж сделать новые документы конкретно для нее поможет Миклош, стоит ей только упомянуть, что она поддалась очарованию киндрэт, и перебирается в Столицу. Ну или начальство расщедрится, кто знает.

Уже потом, когда все эти дрязги утихнут, она начнет разбираться с правительством Британии. Некроманты люди с поразительной выдержкой, и внушительным запасом времени. Для нее ничего не будет стоить затаиться на полвека, если потребуется, а Ассоциация имела филиалы, где ее с радостью прикроют. Но сначала катакомбы Праги, которые ужасно интересовали ее. Были ещё и Парижские катакомбы, в которых Нахттотер прекрасно ориентировался, но до них можно было добраться позже.

Смена караула уже была ближе к ночи, и ее оставили в одиночестве на непозволительные десять минут, за которые девушка рассеяла свое тело в легкую дымку, что скрылась в тенях, и стоило открыть дверь, как она просочилась под ногами, лавируя из тени в тень, пока окончательно не выбралась из Министерства, жадно вдыхая ночной воздух. Конечно, это заклинание наносило вред организму, и его вообще старались не использовать, но на войне все средства хороши. Да, все портключи у нее забрали, но и она была весьма упорна в своем желании скрыться с радаров.

Еще на стадии стажерства их учили всем необходимым вещам для сокрытия следов. Эти знания должны вбиваться на подкорку, и ты в любом состоянии должен знать, как тихо исчезнуть. А еще был Карлайл, который с семи лет учил ее выживать в не совсем дружелюбном для некромантов мире. Совершив пару прыжков аппарации, она добралась до парома автостопом, иллюзией перекрасив волосы. Она планировала долго и вдумчиво изучать бывшие места обитания киндрэт, там и волосы сами отрастут, а уж если она заберет еще и запас зелий, то изменить внешность не составит труда.

Наверняка ее искали, но и Люми дурой не была, здраво используя аппарации, оставляя магический след там, куда она не отправлялась. Опытный резистент сможет отыскать ее, поэтому первоочередно нужно было добраться до особняка Вихтенштайна, где был ещё один комплект скрывающих артефактов, да сумка с вещами, просто потому, что свое путешествие она планировала заранее, правда все же надеялась пробраться туда вместе с Бальзой, но и одной неплохо. Но вопрос в том, будут ли ее вообще искать? Ассоциация могла пойти на принцип, и растянуть этот политический конфликт на очень долгое время, чисто из вредности. Все же Люми была единственным некромантом, и поэтому очень ценным кадром. Ценнее, чем политические отношения с Британией.

Стоило ей приземлиться в аэропорту Чехии, она тут же избавилась от документов, сжигая их обычной зажигалкой, совсем не используя магию. Дойдя до таксофона, она набрала известный ей номер, но тот не обслуживался. Мда, опять господин Нахттотер сломал так раздражающий его телефон. Благо имелся стационарный, номер которого не менялся годами. Трубку снял крайне раздраженный Миклош.

— Нахттотер, — в привычной наглой манере растянула она его титул. — Как вы смотрите на то, чтобы я переехала в Столицу и действовала вам на нервы?

— Что это с тобой? — даже через трубку чувствовалась его победная улыбка. — Неужели наконец поддалась мою очарованию и оценила благосклонность самого Миклоша Бальзы?

— Мне нужны маггловские документы, весь пакет. Имя непримечательное, учитывая мою внешность — однозначно иностранные. Желательно, что-то созвучное с моим настоящим именем, а фамилию другую, оставлю это на твой эстетический вкус. — она придерживала трубку плечом, увлеченно чиркая в альбоме различные загогулины. Дурная привычка. — Я сейчас в Праге, точный адрес не скажу, так же как и не знаю, когда точно прилечу в Москву. Получится договорится с Вьесчи, чтобы документы оставили в определенном месте?

— Во что ты ввязалась? — тхорнисх был явно заинтересован.

— Ну, я в мировом розыске, полагаю. — с конца провода донесся довольный смех.

— Ты не перестаешь меня удивлять, — голос Миклоша прямо таки сочился затаенным удовольствием. — Будут тебе документы ближайшее время, найдешь около Вышеграда. И свой уголок в Столице, возможно что средство передвижения, и скромный счет для безбедного существования.

— Вы так меня балуете, мой сиятельный Нахттотер, — подела его блондинка, прикидывая, что с цветом волос и общим имиджем надо что-то делать. — Нашел способ как использовать меня?

— Естественно. — в его интонации так и читалось «умная девочка». — записывай адрес, где будет необходимое.

— Я тебя обожаю. Обязательно прихвачу что-то из сувениров, если вспомнишь, что нужно забрать из логова. — улыбнулась некромант. — До связи.

Сейчас было раннее утро, поэтому, придется немного подождать, дабы открылись магазины. Она собиралась окопаться в подземельях киндрэт очень надолго, поэтому ей требовался хотя бы минимальный запас еды и воды. Ну так, на годик. Хорошо все-таки быть некромантом. Но перед этим, она все же собиралась осмотреть город, раз уж приехала сюда. Словив такси, девушка направилась в центр города и сняла себе номер, чуть обработав магглов на ресепшене, и у нее даже не спросили документы.

Первым делом она избавилась от одежды в которой приехала, а так же нанесла специальное зелье на волосы, что вытравит краску, скрывающую цвет волос. Да, со своими огненно рыжими волосами она явно будет привлекать внимание, но именно прятаться на виду и входило в ее планы. Тем более, некромант уверена что ее абсолютно точно не станет искать Ассоциация, а пока Британия получит разрешение от других стран на поиски, она уже будет в Столице, либо настолько глубоко в катакомбах, что ее никто и не заметит. Собственно, она и стремилась в бывшее жилище киндрэт именно поэтому — там стояла такая охранная магия, что они без труда могли прятаться под самым носом магического общества, а те даже не подозревали о их существовании. И если верить Миклошу, эти барьеры спокойно простоят ещё века, и переживут многих блаутзаугеров.

Но с внешним видом надо что-то решать, и желательно, в Москву направляться уже в обновленном виде. Где-то в недрах в аптечки было зелье для волос, на случай, если ей не понравится мальчишеская стрижка и она захочет вернуть все назад. Кто же знал, что оно пригодится именно сейчас. А еще, все же не помешает набрать вес. Не сказать что она жестко контролировала вес, скорее, слишком забывалась в делах и забывала полноценно есть, если вообще вспоминала о приеме пищи, поэтому была высокой и худой. Тренировки тоже не шли на пользу конкретно внешнему виду: из-за мышц она казалось будто бы иссушенной, и по ее личному мнению, добрать килограмм десять-пятнадцать будет самое то. Стиль одежды тоже сменить, с жеманно женственного викторианской эпохи, на более современное, может даже чуть мешковатое.

Пока она приводила себя в порядок и составляла список, уже наступило утро, и она, пролив крови, отправила бабочек с посланием для самых близких. Возможно, стоило бы отправить еще и к Гарри с Северусом, но вот связь с ними была слишком рискованной. Эрза умрет, но ничего не скажет, Лайл не будет переживать, получив весточку, а Ирвинг сможет обеспечить ее надомной работой в Столице. Все же она в основном разгребала документы, а для этого совершенно не обязательно присутствовать в офисе, и дома справится. Все равно пока она в розыске на рейды ее навряд ли будут выпускать.

Поход по магазинам был весьма успешен, и скинув все это добро в одну из своих безразмерных сумок, она отправилась гулять по столице Чехии. Вацлавская площадь плавно переходила в национальный музей, и она поморщилась от количества людей и мусора, что она оставляют за собой. Никакого уважения. Иногда она становилась такой же брюзжащей сволочью, как и сиятельный Нахттотер, считавший людей не более чем овцами, скотом. И в такие моменты она прекрасно понимала, почему он такого мнения о смертных.

Пройдясь до Карлова моста, она с интересом рассматривала пороховую башню, от которой до Народной площади было рукой подать. Эта площадь в первую очередь интересовала девушку ежедневным рынком, куда приезжали ремесленники, дабы торговать своим товаром. Помимо всякой дряни из катакомб, главе клана Нахцерет хотелось подарить что-то ещё. Например, хорошие бокалы под свежую кровь, или дорогое вино.

Пройдя чуть дальше, она направилась к ещё одному мосту, дабы найти того самого висельника, которого неустанно натирали людские ладони. На удачу, как им казалось. Людские суеверия искренне забавляли некроманта, тут даже скрывать нечего. Но сейчас ее интересовал Пражский град из-за своей незыблемой красоты, что хранил в себе каждый красный кирпичик, любовно выложенный строителями. Замок находился на возвышении, и вела к нему лестница, отделана брусчаткой. Со смотровой площадки открывался великолепный вид на одну из частей города, а заметив высокие шпили церкви, она улыбнулась. Глупая религия, не позволяющая строить дома выше шпиля церкви. Конечно, сейчас уже никто не соблюдал подобного, но в старой части Праги еще сохранились подобного рода здания.

Город ей нравится. Красные крыши чередовались с белыми, чувствовался здесь дух средневековья. И ведь казалось бы, он присутствует здесь только из-за бедности самой страны в те времена, когда другие перестраивали свои столицы, но в этом и была прелесть Праги. Старые монастыри и церкви, сделанные из песчаника и почерневшие от времени, зеленеющие от влаги статуи, и незримая борьба гуситов и католиков. Здесь было прекрасно все, если исключить толпы галдящих туристов, отвратительное граффити, покрывающие стены архитектурных сооружений, про безвкусную застройку нового веяния и говорить не приходилось. По приезду в столицу, она обязательно возьмёт в российском отделении Омут памяти и вытащит у Миклоша воспоминания о старой Праге, раз уж киндрэт ненавидел, когда лезут в его голову. Потом, все потом.

Документы были у нее на руках уже через несколько дней, ввиду того что Вьесчи были рассредоточены по всему миру, и Прага не стала исключением. Увидев документы, она чуть не подавилась от возмущения, проклиная возвышенную натуру тхорнисха в тех моментах в которых не нужно. Как можно было додуматься до такого имени? Не иначе Шекспира на досуге перечитывал, и решил что имя «Офелия» подойдет ей как нельзя кстати. Что-то она не была похоже на ту девушку, что утопилась в реке после смерти отца. Хоть фамилия нормальная, ирландская. Но девушка обязательно припомнит это хрупкому блондину, что сейчас наверняка потешался в своей резиденции. Помимо паспорта и свидетельства о рождении, здесь также были и водительские права с визой. Удобно. Теперь можно отправляться в катакомбы.

Тхорнисх посоветовал заходить со стороны Вышеграда, даже отправил ей примерную карту, любовно нарисованную от руки. Инстинкты тут же обострились, стоило ей ступить в длинный каменный коридор, в котором уже давно не горели факелы, и Люми перешла на свое сумеречное зрение, дабы не плутать в темноте. Ей не особо требовалось освещение, и чем дольше нечто, что призвали Кадаверциан, не чувствует ее, тем лучше. Стоило спуститься чуть глубже, и по позвоночнику, будто стекая, пробежалась волна боли, оседая где-то в копчике.

Какая необычная магия. В ней чувствовалось что-то родное, привычное, будто бы здесь недавно резвился молодняк, что мерился силами. Существо молчало, даже не собираясь реагировать на присутствие человека с силой мертвых, а зудящая боль даже не приносила нужного эффекта, скорее, лёгкий дискомфорт. Было в этом что-то смутно знакомое, будто бы давно забытое, бережно оберегаемое сознанием. Но несмотря на все недовольства Бальзы на счет Праги, что она выслушивала последние два года, некромант не почувствовала эту странную силу по прилету, лишь тогда, когда стала продвигаться по путанными коридорам. Из соображений безопасности ей нужно было бы бежать отсюда, но уж очень хотелось глянуть на существо.

Со временем, боль утихла, оставляя после себя легкое покалывание в районе крестца. От Миклоша были подробные инструкции что и в каком количестве забирать из катакомб, а так как она готовилась к этой вылазке, то в запасе была прорва зачарованных сумок, в которые поместится все добро клана Нахцерет, а в волшебный чемоданчик уместится знания Кадаверциан, и возможно, не только знания. Если первым она должна была услугу, так как Бальза, при всей нелюбви к смертным, все же помогал леди Принц, и она должна была отплатить за услугу, то знания вторых были для скорее скорее шкурным интересом. Карлайл не рассказывал о Высших, хотя бесспорно знал о некромантах слишком много, в силу возраста, донимать Франциска не хотела сама девушка, посчитав что старый некромант достаточно терпел ее общество, а Миклош не знал о некромантах мира киндрэт много, потому что те любовно оберегали свои тайны от посторонних. И сейчас она находилась в самом центре некромантского сердца, сосредоточения знаний и умений Кадаверциан, и она, даже под страхом смерти, упорно будет пробиваться к бывшему жилищу клана некромантов.

Нахттотер оставил ей подсказки, дабы некромант не блуждала слишком уж долго среди мрачный подземелий, и найдя неприметную бронзовую голову Дер Грюне Манн*, что уже вся покрылась зеленью, прикоснулась к ней в нужных местах. Как иронично. Зелёный человек должен отгонять зло, по легендам, но вместо этого служит проходом в логово нечисти, которой так боялись пражане. Войдя во внутрь помещения, и коснувшись неприметной гаргульи сбоку, зал моментально залило искусственным светом магических ламп, что были не подвластны времени.

Как и ожидалось, бывшие владения Золотых Ос были светлыми, в нежных золотистых тонах, перекликаясь с позолоченными элементами архитектуры и пшенично-молочного цвета колоннами. Величественный город под землёй нисколько не изменился, и даже не постарел, если опираться на рассказы главы клана. Казалось мгновение, и пустые коридоры заполнят тхорнисхи, занимающиеся своими делами: кто-то в библиотеку, кто-то на тренировочное поле, а кто-то бегает по помещению, выполняя очередной каприз Нахттотера. Было в этих помещениях нечто странное, что отличало город Ос от любого человеческого сооружения. Смешение стилей идеально подходило друг другу, и так сразу и не поймёшь, где заканчивается готика и начинается барроко, смешное с ренессансом, что только набирал обороты в то время, как киндрэт покинули это место.

Высокие сводчатые потолки прекрасно освещались, и свет, отражаясь от теплого оттенка мрамора стен, будто лился отовсюду, создавая ощущение жаркого дня и палящего солнца. Теперь было понятно, почему Миклош так сильно цеплялся за Прагу и старое убежище. Да, было вложено немало сил, которые можно было измерить разве что веками. Титанический труд, что моментально рухнул из-за чужой войны.

Сверяясь с картой, она двигалась по городу тхорнисхов, не переставая крутить головой. Сейчас она чувствовала себя неотесанной деревенщиной, что была приглашена к Пражскому двору, а она только и может что говорить на чешском, смеша своими дурными манерами придворную знать*. Слишком величественно, по ее мнению. Невольно вспоминалось Гнездо со своей помпезностью, что тяжёлым мороком оседала на плечи, а тебе ни за что нельзя расслабить спину, и продолжаешь держать идеальную осанку, чтобы не опорочить честь некроманта. Со временем привыкаешь, и это входит в привычку, но полноценно расслабиться в замке некромантов не получится.

Ощущение от духа, обитавшего здесь, полностью сошло на нет, переставая посылать импульсы по позвоночнику, и Принц смогла расслаблено расправить плечи, на ходу внося диссонанс во все ловушки, что попадались на пути. Пока что во владениях Золотых Ос можно было расслабиться, потому что у Бальзы не было достаточно времени для обеспечения безопасности жилища, что они покидали. Основная работа начнется тогда, когда она сунется к некромантам.

Она неспешно бродила по золотому городу около недели, любуясь видами, затем почти заперлась в библиотеке, выискивая нужные Нахттотеру книги. Помещение было огромным, манящие чары она решила не применять, потому что после первого же заклинания спину прошибло дикой болью, словно предупреждая о том, что духа, обитающего здесь, лучше не беспокоить подобным. На невербальные была точно такая же реакция, поэтому Люми вручную лазила по полкам, выискивая нужные фолианты. Спала и обедала здесь же, купаясь в одном из фонтанов, так как четко усвоила урок — никаких заклинаний. Именно за этим занятием она полностью потеряла счёт времени, и забила пару своих сумок до отказа.

Хорошо, что она была запасливой, заранее озаботившись хранилищем под библиотеку Кадаверциан. Найти домовой чемоданчик было достаточно сложно, и за его изготовление взялся лично Карлайл, имитируя знаменитый чемодан Саламандера, разве что пространства под загоны животных не было. Все свободное пространство было усеяно книжными полками, и даже если она заберет все знания клана Смерти, у нее останется еще половина места. Рационально решив, что дармовых знаний много не бывает, Люми решила навестить бывшее убежище клана Леди.

Так как Даханавар пользовались магией разума, они интересовали ее ничуть не меньше, чем некроманты. Леди Принц все еще не оставила надежды научиться контролировать природный дар, и отключать его тогда, когда надо, раз уж теперь у нее не было того замечательного кулона, что был единственным в своем роде. Жаль его конечно, но уже ничего не поделаешь. Рыжеволосая даже не удивится, если Министерство успело продать все вещи, что конфисковало по аресте. Хорошо, что она была в достаточной степени параноиком, и не сунулась в зал суда со своей родной палочкой, заменив ее на рабочую. Правда толку от нее, все равно этот кусок окаменелой древесины по большей части находился в чехле, и доставался ради того, чтобы подтвердить личность в засекреченных отделах Ассоциации, или обратиться в рапиру.

По владениям Леди пришлось ступать крайне осторожно. От каждой стены чувствовалась затаенная опасность, на это скорее было общее гнетущее ощущение, нежели настоящие ловушки. Чтобы просто найти вход, она потратила немыслимо много времени, что уж говорит про блуждания по самому городу в поисках знаний. Некромант уже давно потерялась во времени, чтобы понимать, сколько она здесь. Но сейчас ее волновала только конечная цель, и ничего более.

Библиотека оказалась не систематизирована, и некромант горестно вздохнула, приступая к новому стеллажу. Приходилось заглядывать в каждую книгу, чтобы найти нужное, и если они были написаны на старинных наречиях или языках, то сразу отправлялись в чемоданчик. По долгу службы Люми пришлось выучить много языков, спасибо ее феноменальной памяти. Так как Департамент Магической Безопасности вел еще и дипломатическую деятельность, ей, как будущему заместителю, был выдан список того, что она должна знать. Помимо английского и родного немецкого, ей нужно было выучить все языки стран, где были магические посольства, или поселения. Говорила девушка не очень хорошо, все же предпочитая деловую переписку, но на слух со временем научилась воспринимать информацию.

Учиться Иллюмиэль любила, и жадно впитывала те знания, что могут пригодится ей в будущем, тщательно фильтруя получаемую информацию, что намертво отпечаталась в сознании. Было ли это связано с ее комплексами, или же это было основой личности, присущей ей? Ответа не было. Лишь жгучее желание доказать всем что кровь Вихтенштайнов в ней невообразимо сильна, даже если она бастард, что магически не списан в род. Но закончится все это безобразие с судом, и она возьмет свое.

Закинув последнюю книгу в чемодан, она спустилась вниз, дабы рассортировать книги по полкам. Закончив с работой, девушка довольно потянулась, развалившись прямо на полу и довольно выдыхая. Она чувствовала себя самым что ни на есть вором, наткнувшимся на шкатулку с алмазами. Теперь дело оставалось за малым — город Кадаверциан.

Примечания:

*der grüne mann выглядит примерно так — https://www.pinterest.ru/pin/779615385498133031/ https://www.pinterest.ru/pin/779615385498133029/

*"Сейчас она чувствовала себя неотесанной деревенщиной, что была приглашена к Пражскому двору, а она только и может что говорить на чешском, смеша своими дурными манерами придворную знать" — так как раньше Чехия была австрийской колонией, то и говорили там на немецком, и родной чешский считался языком безграмотных бедняков, что не могли позволить себе образование, поэтому такое сравнение

Перед тем как залезть в логово некромантов, Иллюмиэль хорошо выспалась и полностью восстановила силы, готовая встретиться с чем угодно. Кадаверциан были последними, кто покидал город киндрэт, поэтому ожидалось огромное количество ловушек, что захотят ее убить. Но не смотря на весьма долгое время пребывания здесь, дух так и не отреагировал на вторженца, лишь иногда беспокойно шевелясь во сне. Попытки отследить, сколько же девушка находится здесь, провалились — когда нет солнца, достаточно сложно ориентироваться во времени.

Из-за постоянного одиночества, в голову лезло слишком много мыслей, которые она старательно душила в себе последнее время. Леди Принц ужасно волновалась об отце, хоть ему и был вынесен оправдательный приговор. Но из-за последних событий, его могли и отменить, от чего девушку так не вовремя затопила горечь. Да, они так и не общались, лишь обменивались поздравительными письмами, их отношения так и не продвинулись за эти годы, но по крайней мере колдунья смогла подавить в себе эту всепоглощающую обиду, что не позволяла называть Снейпа отцом. Ему было сложно принять изменившуюся реальность, все же странно осознавать, что у тебя есть взрослая дочь, что может погибнуть от рук Пожирателей. Северус прекрасно знал, что Люми играет не последнюю роль в этом маленьком сражении, так же как и знал, кто руководил налетом на основные точки. Сложно было предугадать, волновался ли он за нее, но девушке хотелось верить, что он хоть немного думает о ней, как о своей дочери. Пожалуй, когда она доберется до безопасной зоны, стоит отправить еще одну весточку, чтобы отец знал, что с ней все хорошо.

Думала она и о друзьях. Конечно, жизнь повела их по разным путям, и они уже не были той шумной компанией лучших учеников. Стефан и Миранда поженились и ожидали ребенка, поэтому в последнее время отказывались от общих сборов, так как миссис Кляйн сильно уставала, ввиду особо положения. Люми все еще злилась на Виктора, не смотря на то что бушующий ураган подростковой влюбленности в Элис становился больше похожим на спокойное пепелище. Эрза хоть и любил сестру, но до сих пор не смог простить ее за то, что выбрала именно Крама, зная о чувствах брата. Отношения в их компании становились все более натянутые, а после выпуска почти сошли на нет. Возможно, они хоть немного волновались о ней. Эрза наверняка места себе не находил, несмотря на послание некроманта. Медик слишком сильно привязался к ней как к самому родному человеку, а Себастиан уже не раз намекал на женитьбу, на что они смотрели весьма скептически. Светлый род будет испорчен темной энергией, это будет отвратительнейший союз из всех возможных.

Наверняка переживали ребята, что были близки к ней. Гарри вообще горел желанием попасть в Ассоциацию, чтобы работать рядом с ней. Подросток привязался к ней, будто щенок, которого подобрали с улицы, и это сравнение было не далеко от истины. На смотря на огромное количество людей, что поддерживало Поттера, никто не относился к нему как к равному, и не высказывал свои мысли напрямую. Люми же была по своему бестактна, прямо указывая на ошибки, буквально тыча носом, заставляя почувствовать стыд. Отвратительная мера воспитания, но она не его мамочка, чтобы холить и лелеять. Гарри хотел быть одним из Маков, и Принц не отрицала, что у него есть потенциал, поэтому вполне осознанно била по самому больному, приучая к тому, что нянчится с ним никто не будет. А если парню повезет пройти отбор, то держаться за полы его мантии никто не будет, и за ошибки попрут сразу же. Это не Министерство магии Британии.

Единственный, кто не переживал в этой ситуации — Карлайл, и возможно Ирвинг. У начальника было слишком много головняков с судом и оттягиванием прошения на международный поиск, хотя ее, несомненно, уже внесли в международный реестр розыска. Карлайл же просто никогда не сомневался в ней, да и вряд ли мужчина знал что такое человеческие чувства. Будто в прошлой жизни, ещё до того как она стала его ученицей, Люми считала, что он такой же, как они все, такой же живой человек. Реальность, открывшаяся перед ней была куда более прозаичной, и помогло ее принять только общение с Миклошем. Все же, не каждый день узнаешь что твоему учителю десятки тысяч лет, да и она уже давно не девочка, чтобы верить в сказки. Даже попав в Гнездо в возрасте семи лет, она все еще надеялась на чудо. Но потом пришел герр Вихтенштайн, и подобное из нее выбили силой.

Плотно перекусив, она закинула пустые банки в сумку, дабы не провоцировать существо, живущее здесь всплесками магии. Удивительное дело, на регулярном питании она смогла набрать веса, просто потому, что особо и заняться было нечем, кроме как грабежом жилища киндрэт, и едой. Так сразу и не скажешь, что она находится в бегах и питается подножным кормом, как это любят представлять. Скорее наоборот — Иллюмиэль перестала напоминать скелет, обтянутый кожей, даже стала останавливаться у зеркал, с удивлением смотря на отражение. Побег и отсутствие стресса пошли ей на пользу.

Собравшись с силами, леди Принц двинулась в сторону города некромантов, осматривая все пространство своим сумеречным зрением, активируя его полностью. Возможно, со стороны ее можно было принять за одного из некроманских созданий клана Кадаверциан, с ее черными провалами глаз, и темно-фиолетовой сеточкой вен. Ужасающе бледная кожа, буквально отливающая синим, темные губы, будто кровоподтеки, и почерневшие кончики пальцев с такой же темной сеточкой вен, уходящей прямо до локтей. Забавно, пока она не попросила ученичества, конечная фаза зрения не давалась ей от слова совсем. Сейчас же она даже ощущала мир по другому, сразу же понимая, какой из выступов нужно потрогать, чтобы открылась заветная дверь, да вот только поддастся ли?

Опасения не оправдались, но так некстати вспомнились слова Карлайла о том, что у них было гораздо больше общего с Кадаверциан, чем бы некромантам хотелось. И, видимо, зачарованный выступ принял ее за своего, что было ей на руку. Благодаря зрению, она видела каждую ловушку, интуитивно понимая, что с ней надо сделать, чтобы внести разлад и деактивировать, хотя рыжеволосая видела подобное впервые. У нее закололо кончики пальцев от предвкушения. Люми будет ползать хоть по потолку, дабы потрогать каждый выступ, выискивая потайные ниши, но вынесет отсюда все, чтобы изучить. Для нее это стало идеей фикс.

Если по городу тхорнисхов она пробиралась без проблем, то на владение клана Смерти нельзя было ступить просто так. До момента, когда ей нужно было отдыхать и пополнять силы с помощью сна, она от силы проходила несколько километров, потому что здесь и яблоку некуда было упасть, чтобы не запустить цепную реакцию. Подобное даже не раздражало, здесь все было пропитано темной энергией настолько, что внутри некроманта все трепетали от восторга, будто усталый путник вернулся в свой родной дом. Странное ощущение, даже в Гнезде подобное посещало ее не всегда, но стоило вступить в местный город, и она будто бы вернулась домой, наполняясь изнутри непонятной радостью и трепетом.

Чтобы добраться до главного зала, у нее ушло столько же времени, сколько на разбор библиотеки клана Леди, и подобная медлительность начинала раздражать, но спешка могла укоротить ее жизнь, а если точнее, и вовсе оборвать. Что-то ведьма весьма сомневалась, что сможет вернуться из-за Грани, если попадет в одну из ловушек. Движение осложнялось еще и тем, что она просто деактивировала заклинания, а не убирала их полностью, все же, она вламывалась в чужой дом, и убирать сигнализацию было верхом наглости, учитывая варварские мысли по отношению к знаниями клана.

Кости неведомого существа так же были отправлены в чемодан до лучших времён. От них нещадно фонило, а Люми так и не попробовала создавать личей, чем не полигон для практики? Около витражей она задержалась непозволительно долго, в деталях рассматривая творение чужих рук. В Гнезде тоже имелось что-то подобное, поэтому рассмотреть чужую историю хотелось. Но из всего увиденного, она узнала только Молоха, о котором знала от Лайла. Основатель клана Кадаверциан, ныне уничтожен, и это было единственным, что она помнила. Но сама работа была потрясающе красивой, что глаз не оторвать. Настоящее искусство.

Проходя вглубь города, Люми облегченно выдохнула — ловушек стало меньше, но хоть они и стали опаснее, идти стало легче. Вместо темного, мрачного, гротескного убежища перед ней предстал величественный город некромантов, ничуть не уступающий красоте городу тхорнисхов. Казалось, что здесь будет преобладать готика, но почему-то он больше напоминал огромный собор церкви какой-то незнакомой религии. Здесь так же были витражи, высокие сводчатые потолки, вроде тех, что в здании Ассоциации, и много светлого камня, похожий на первый снег. Величественный трон, явно принадлежавший главе клана, рядом резные стулья поменьше, для правой руки и старейшин клана — мастеров Смерти, если она не ошибалась. Рассказы Миклоша были путанными, так сразу и не поймёшь иерархию клана, но некромант надеялась узнать об этом лично из первоисточников.

Прохаживаясь по жилой зоне, она выбрала комнату, в которой оставила вещи, и свалилась спать, рискнув применить на себя очищающее. Существо тут же отреагировало, но это колющее ощущение в спине быстро прошло, и девушка забылась тревожным сном. Снились, в основном, сражения и последние рейды, что смешались в вереницу кровавых картин, от которых Люми проснулась разбитой, впервые за все время позволяя себе просто поваляться в кровати в праздном безделии. Все книги из комнаты были помещены в чемодан, хотя она понимала, что в них не было ничего особенного, но и эта литература была вполне интересной, и сможет пополнить ее личную библиотеку.

Само хранилище книг было спрятано, и весьма не очевидно, из-за чего девушке пришлось плутать, прежде чем найти искомое. Здесь книги она не перебирала, просто гребла все, что видела, сгружая их сразу же на полки, выстраивала огромные башни рядом с заполненными шкафами. Потребовалось слишком много времени и сил на подобное, знания клана Кадаверциан были куда более обширными, чем у Золотых Ос или Леди, а еще, не нужно было искать что-то определенно, просто нужно было все.

Запасы еды подходили к концу, так же как и библиотека, а это означало, что пора в авральном режиме пробежаться по остальным комнатам, особенно обыскивая комнату главы клана, что была слишком очевидной, на фоне других. Магией она не пользовалась, в большинстве своем вскрывая все ножом, а найденные книги сгружала упрямо в футлярах, полностью обезвредив магию на них. Но кое-что не давало покоя.

Была здесь огромная шкатулка, внутри которой был крест — символ клана. Чутье подсказывало, что это очень нужный артефакт для Кадаверциан, и если леди Принц получит его в свои руки, то может рассчитывать на благодарность киндрэт, но сущность некроманта буквально билась в истерике от этой мысли. В этом кресте было столько темной энергии, что буквально резонировала со всем телом, и требовалось немало усилий, дабы не надеть этот артефакт на себя. На нем не было манящих чар, только охранные, которые она сняла все до единого, но ощущение никуда не делось. Иллюмиэль лишь пробежалась пальцами по поверхности украшения, и ее с головой накрыло приятное ощущение единения и правильности, будто бы Франциск снова закинул ее за Грань, где зелёные луга, а в небе парят те странные, драконоподобные существа, что так похожи на ее саму. Потребовалось неимоверно много сил, чтобы захлопнуть шкатулку, и просто закинуть ее к себе.

Стоило рыжеволосой закрыть чемодан, как по спине пробежался уже знакомый холодок, означающий что существу ее действия пришлись не по душе. И все инстинкты говорили о том, что следует бежать, аппарировать, оказаться как можно дальше от этого места, но метка буквально опалила огнем, пригвоздив некроманта к месту. Пока она не услышала Зов.

Прислушиваясь к тихому голосу, девушка брела по коридорам, заходя в самую глубь, где обитало существо, от которого она скрывалась все это время, и сейчас так упорно звало ее, от чего колдунья впервые в жизни поступила опрометчиво, направляясь прямо в пасть дракона. По мере приближения тьма становилась все гуще, и если бы не сумеречное зрение, Люми уже давно потерялась бы, но сейчас уверенно шла в этом непроглядном дыму, что становился все гуще.

Стоило только войти в зал, как чужой зов прекратился, а перед ней предстало само существо, плотно окутанное зелёными цепями, что освещало пространство зала. Там, где клубилась тьма и горели цепи, была хрупкая девушка. Темно фиолетовое платье с кружевами на груди порвано, величественная остроконечная корона валяется тут же, на полу, светлые волосы запутались в цепях, а антропоморфные руки с темными когтями прижаты к груди. Красивое точеное лицо, темные полные губы, и черные глаза, сияющие потусторонним жёлтым светом от янтарного цвета радужек. Иллюмиэль сразу же узнала ее. Сложно не узнать саму богиню Смерти, когда она покрывает тыльную сторону предплечья руки всю твою жизнь.

Богиня смотрела на нее немигающие, чуть наклонив голову. Она не спала все это время. То, что Люми считала призванным существом наблюдало за ней, не в силах пошевелиться, женщина перед ней почти не моргала, выжидающе смотря прямо в глаза. Они были похожи в этих своих некромантических формах, разве что лицо Богини не покрывали уродливое кружево черных вен.

Люми растерялась, все так же продолжая смотреть на ту, что по рассказам Карлайла оставила некромантов много веков назад, и не отвечала на зов своих детей, даже не являлась им во время посвящения. Надкусив палец, некромант отправила одну из своих бабочек учителю, в надежде на то, что глава Гнезда сможет решить возникшую проблему, хотя и очень сомневалась в этом.

— Мы что-нибудь придумаем, — голос рыжеволосой был похож на ужасающий хрип, от чего у Богини дернулся глаз. Слишком давно Люми не произносила ни слова, слишком давно блуждала по покинутому городу, и была абсолютно уверена, что Миклош уже похоронил ее. — Если вы действительно наша Богиня, то мы найдем решение.

Лайл бесшумно появился за ее спиной, выплывая из тени своей ученицы, и едва успел сделать шаг, прежде чем пораженно замереть. Взгляд богини изменился, она узнала главу Гнезда, тепло улыбнувшись оторопевшему мужчине, у которого заметно дрожали руки. Всего пара мгновений, и Лайл, наплевав на собственную безопасность, оказывается рядом с женщиной, неверяще опускаясь перед ней на колени, несмело берет ее лицо в свои ладони, от чего пепельноволосая закрывается глаза, и будто подставляется под эту ласку. Люми стало неловко от этой картины, она не привыкла видеть своего учителя настолько… человечным, что глазам становилось больно.

— Эрхот. — его шепот разрезает тишину, а некромант все же отходит на пару шагов назад и отворачивается, чтобы не стать свидетелем того, что ей видеть не полагалось. — Твои любимые дети все же погубили тебя. Посадили на цепь, словно дикое животное.

— Мы можем как-то помочь? Снять оковы? — ей пришлось повернуться обратно, но учитель даже и не думал измерить позы.

— Моих сил не хватит, чтобы разрушить привязку к клану Смерти. Если я сниму цепи, то она впадает в безумство, и тогда мы погибнем, а большая часть мира падет под ее натиском. — Лайл с нежностью проводит по щеке богини, и в этом жесте было столько любви, что девушке вновь захотелось отвернуться. — Разве что найти сам якорь и разрушить связь Кадаверциан с Эрхот.

— Это крест, да? — уже догадалась Иллюмиэль, вспоминая тот странный артефакт.

Карлайл вскинул голову, смотря на девушку с надеждой, и явно что-то обдумывал, решая, стоит ли игра свеч. Он был мудрым, просчитывая все на несколько тысяч шагов вперёд, и теперь Иллюмиэль стала очередным винтиком в его безупречном плане.

— Я не смогу этого сделать, крест могут надеть только живые существа, а я уже и существом по сути не являюсь, не то чтобы живым. — бирюзовые глаза загорелись, наполняемые потусторонним светом. — Ты самая выдающаяся из носителей полной метки, и ты однажды станешь главой Гнезда.

— Ты хочешь, чтобы я разрушила связь?! — вскрикнула рыжеволосая, запоздало понимая, что голоса повышать на стоило. — Лайл, я не знаю эту магию, она доступна только Хранителю Гнезда, я просто не справлюсь.

— Я направлю, если ты согласишься на резонанс.

Иллюмиэль обреченно завыла. Резонанс был высшей магией, о которой она и мечтать не могла настолько рано. Учитель буквально вливал свою магию, делил ее с учеником, и оставлял эту часть у него. Это было той самой процедурой, которую она должна была пройти через пять лет, когда будет в расцвете своих сил, дабы запечатлеть свой молодой возраст до самой смерти, так же, как и боевой потенциал.

— Разве я не должна находится на пике своих сил? Меня же просто разорвет от темной энергии. — она обреченно смотрела на учителя, что находился почти на грани отчаяния. — Я лишусь магии, скорее всего, никогда больше не смогу колдовать, а темная энергия перестанет подчиняться, пока я не научусь с ней жить, и на это уйдут десятилетия. Ты готов принести меня в жертву только потому, что не готов ждать пять лет?

— Я дам тебе свободу. Освобожу от всех обязательств перед Гнездом. Тебе не нужно будет вступать в Совет, выходить замуж и рожать потомков, не нужно будет принимать участие в ритуалах и в жизни Гнезда. Ты будешь свободным человеком, как и всегда хотела. — Иллюмиэль закусила губу.

Больше всего на свете она желала свободы, и ненавидела зависеть от кого-либо. И если долг перед родом исполнять не обязательно, то обязательства перед Гнездом продиктованы от рождения, и от них она сбежать не могла. Только Глава мог полностью снять с нее магические путы, что сократят ее жизнь в случае неподчинения. Готова ли она положить на жертвенный алтарь свою магию, чтобы освободится?

Развернувшись на каблуках, леди Принц ушла из зала, возвращаясь в комнаты мэтра, где оставила вещи. Глупое, импульсивное решение, о котором она будет жалеть всю свою жизнь. Что именно сыграло роль: желание полной свободы, или же образ Лайла, стоящего на коленях перед любимой женщиной? Наверное, и то, и другое, поэтому она, судорожно сжимая шкатулку, вернулась обратно, демонстративно надевая крест на шею, чувствуя успокаивающее тепло от артефакта, будто тот был живой, и чувствовал ее настроение, стараясь успокоить носителя.

Учитель понял ее без слов, беря за руку, и начиная ритуал. Он вливал в нее энергию, полностью подчиняя разум и разрушая цепи, в которые была заключена Богиня Смерти. И те, что были наложены мэтром, и те, что были скованы самим Основателем. Люми крутило от боли, она не переставала кричать, чувствуя, как под кожей взрываются кровеносные сосуды. Было больно, она будто бы теряла разум от непрекращающийся пытки, но энергия все текла, а Грань не спешила распахнуть свои объятия.

В звенящей пустоте ее встретил знакомый силуэт в фиолетовых одеждах. Дымчатая фигура кота ласково терлась об ее ноги, а леди Принц равнодушно смотрела на мужчину перед собой. Инкогнито будто бы выглядел довольным, пока лениво шел к застывшей девушке, ожидавшей приговора. Холодная рука коснулась метки, от чего на коже проступил черный дым, что моментально впитывался в узор, дополняя обе ипостаси лика Смерти: образ богини Эрхот, и фигуру лича, что изображало самого Создателя, после чего пополз вверх. Это было больно, но после того, что она пережила, эта боль была всего лишь досадой, не более. Черные узоры дыма складывались в огромное монструозное создание из той, прекрасной зелёной Грани, хвост драконоподобной виверны обвивал ее руку, плавно перетекая в оскаленные пасти адских гончих, чьи глаза горели красным. Люми смотрела на руку, что покрывалась полной меткой, безразлично. У нее еще будет время рассмотреть все в деталях.

— Помни, что они все еще ждут тебя, — мужчина коснулся своими узловатыми пальцами креста, будто давая ей подсказку о ее предназначении. — Не заставляй их ждать слишком долго, они весьма нетерпеливы.

— И что, я теперь как Лайл буду вынуждена стать Хранителем? — сил уже не осталось ни на что. Она впервые была за Гранью дольше, чем пара минут. Казалось, она находится здесь непозволительно долго, отнимая драгоценное время одного из создателей всего.

— Время рассудит, — туманно ответил ей Инкогнито, вновь проводя пальцем по кресту. — Береги его, и не отдавай никому, ведь теперь он будет защищать только тебя.

— А я должна защитить их, — невесело усмехнулась Люми, жалея о своем решении.

Положив свою магию на жертвенный алтарь, она надеялась получит свободу, но вместо этого оказалась связана еще прочнее, чем было до этого.

Этот расписной потолок был ей знаком. Такой причудливый узор был в личной комнате Карлайла, и Люми грешным делом подумала, что у нее галлюцинации, но стоило проснуться полностью, как она вспомнила последние события, на всякий случай посмотрев на руку, метка на которой действительно изменилась. Кто-то заботливый, скорее всего учитель, переодел ее в чистую одежду, предварительно помыв. Кровать тоже была ей знакома, потому что была до ужаса вычурной, из темного дерева и резным балдахином, прямиком из средневековья.

Некромант не чувствовала в себе былой ток магии, лишь прохладное ощущение от темной некромантической энергии, и небывалое тепло, что распространялось от места, где висел достаточно объемный крест, что согревал все ее нутро. Да, значит не приснилось, и она действительно вляпалась по самое не хочу. Хотя с другой стороны, это была миссия, возложенная на нее по праву рождения, а благодаря авантюре она избавилась от всех других пут, что сковывали. Осталось выполнить то, ради чего некромант пришла в этот мир, и все сразу же наладится.

Крест был массивным, из черного металла, что украшала серебряная вязь плюща, инкрустированного малахитом, вперемешку с изумрудом. Красивая, безумно тонкая работа, но все же масштаб самого креста поражал. Он был чуть меньше пяти сантиметров, на кожаном шнуре, слишком длинном даже для ее комплекции, но удивление был удобен, не царапал кожу острыми краями. Нужно лишь укоротить шнур, или же вовсе подобрать новую цепочку, чтобы украшение отвечало всем требованиям Иллюмиэль. Она хорошо запомнила слова Создателя, и если раньше думала о том, чтобы вернуть крест мэтру Кадаверциан, то сейчас решила оставить его себе, в качестве оплаты за проделанную работу.

От Миклоша она знала, что многие из киндрэт любили Прагу, и проклинали некромантов последними словами, страстно желая вернуться в глубинный город Чехии, что раскинулся далеко за пределами самой столицы. И побывав там, девушка прекрасно понимала ностальгию старых Высших по этому месту. Оно находилось на скоплении силы, воздух там был буквально напитан энергией, и будто бы особенный, ни в какое сравнение с Столицей, где сейчас обитали киндрэт. Так что можно сказать, они с Лайлом оказали им просто огромную услугу, правда теперь еще нужно было очистить город от присутствия Богини, иначе никто из вампиров там долго находится не сможет, а это тоже процедура не из быстрых.

Не стесняясь того, что все еще находится в ночнушке, девушка вышла в гостиную личных покоев, не собираясь заходить в сам кабинет. Наверняка учитель уже почувствовал, что она проснулась и в скором времени придет навестить.

На руке, помимо того странного существа из зеленой Грани и оскаленных гончих, было еще одно существо, которое Иллюмиэль никак не могла охарактеризовать. На внешней стороне плеча был новый, третий лик на ее метке. Белеющее, будто покрытое темным дымом лицо, с двумя парами светящихся глаз, находящимися друг под другом, жуткий оскал острых клыков плотно сомкнут, и дым, что сочился сквозь них, понимался над головой, образуя линии тернового венца, складывающегося в нимб. Чернота с лица существа сползала на белоснежную шею, будто то самое кружево черных вен, переплетаясь с короткой цепочкой, на которой висел уже знакомый массивный крест. Волосы гладкие, черные, становились светлее к кончикам, что перетекали в фигуры гончих, и переплетались с самой виверной. Как странно. У Лайла была совершенно другая метка, и хоть Люми знала, что продолжение метки это символизм для каждого некроманта лично, ее все равно поразило подобное различие. Рисунки Лайла были связаны в основном с цветами, легкими, воздушными, будто нарисованными акварелью, и все они означали вечную любовь. Так почему же у нее такой тяжелый и темный рисунок.

— Уже проснулась? — в руках учителя покоился поднос с чайной парой.

— Итак, я не могу колдовать. — леди Принцу уселась в кресло, чуть поправив сбившуюся ночнушку. — Теперь тебе в авральном режиме нужно учить меня Патронусу, аппарации и прочим бытовым мелочам. В тебе тоже очень мало магии, и ты все равно справляешься с подобным.

— Века практики, моя дорогая. — снисходительно ответил Лайл. — Мне жаль, что я втянул тебя в это, но я не мог заставлять нашу Богиню ждать.

— Лай, я уже не маленькая девочка, хоть в твоих глазах все еще неразумное дитя на уровне младенца. Я видела как ты смотришь на нее, помню твои расплывчатые рассказы о том, как ты стал Главой. Не знаю, ради чего я пошла на эту сделку, явно не ради силы, но я рада избавится от всех своих оков. — рыжеволосая глянула на свои порядком отросшие волосы. Долго она провозилась в катакомбах, больше полугода так точно.

— Теперь отправишься в Столицу? — девушка кивнула.

— Мне нужно полностью обновить гардероб, а так же нужно зелье, ускоряющее рост волос, у моего вышел срок годности. — некромант покрутила кольца на руках, безжалостно избавляясь от подобного предмета. Теперь они были ненужным предметом, тем более, что виднелись трещины, нанесенные ритуалом резонанса. — А еще новый комплект, и сильный, чтобы от меня не чувствовался темный фон энергии.

— Возьмешь мой комплект, я все равно не выхожу в свет. Он подойдет тебе по уровню силы, его Величество явно захочет сделать тебя Хранителем Гнезда, после того как ты исполнишь свою миссию. — Люми грустно улыбнулась. Она не знала ничего, кроме того, что Хранитель и есть Глава. А это значит, что она сменит Лайла на этой должности, когда придет время. — И тебе не помешает пропить курс зелий и хорошо отъесться. Всегда говорил, что стоит тебе набрать веса, и ты станешь потрясающе прекрасной, и вся угловатость пройдет.

— Да, конкретно сейчас я с тобой соглашусь, мне не помешает полностью изменить амплуа на тот случай, если встречу кого-нибудь из магов. Благо, волосы уже не так сильно вьются, с возрастом прошло, можно и отрастить, все равно мало кто рассматривало меня настолько детально. — чай закончился поразительно быстро.

— Даже не спросишь о Богине? — рыжеволосая покачала головой.

— Не о чем говорить. Я очень сильно злюсь на тебя, но у меня нет сил ругаться. Все что мне нужно, это заклинания, которые нивелируют потерю магии, после чего я сразу же уеду в Москву. Меня там давно ждут, да и рекомендательное письмо Ирвинга тоже не вечное. — девушка поднялась из кресла, всем видом показывая что разговор закончен.

Вернувшись в комнату, она переоделась в чистые вещи, что были оставлены для нее домовиком, и вышла в кабинет, намереваясь получить все нужное уже сегодня.

* * *

В столице было прохладно, все же, оставался всего лишь месяц до начала нового года, последнего в этом столетии, следующее 31 декабря начнет открывать новый век. Подумать только, она почти десять месяцев провозилась в катакомбах города киндрэт, сама того не замечая. Оставшееся время было потрачено на овладение заклинаниями и привыканием к новой силе, что струилась вокруг нее, и казалось, текла по венам вместо крови. Люми всегда была усидчивой, а еще, сейчас у нее было поразительно много времени из-за сложившейся ситуации, и она могла позволить посвятить всю себя обучению и приручению силы. Лайл явно не жалел энергии, которую вливал в нее, раз даже метка изменилась. Если бы Совет узнал о таком, то скандала было бы не избежать, а так, она была свободным некромантом, не связанной никакими обязательствами перед Гнездом. Совету теперь нечего возразить, они больше не имеют власти.

В аэропорту было достаточно много людей, несмотря на ранний час. Было около двух часов ночи, когда она прилетела в столицу, извещая об этом Миклоша, раз тот ждал ее приезда. Ей уже был известен адрес, куда ехать, и девушка намеревалась словить такси, да отдохнуть после перелета, однако раздраженная трель звонка отвлекала ее от посторонних мыслей. Недовольство собеседника чувствовалось от аппарата, хотя она еще даже не ответила на звонок.

— И долго тебя ждать? — голос Бальзы так и сочился радушием, и желанием ее видеть.

— И вам доброй ночи, мой дорогой Нахттотер, — ответила некромант с явной издевкой. — Неужели ты отправил за мной кого-то из своих людей? Не стоит, я и без ключа могу войти, если очень захочется.

— Зачем? Стал бы я поручать такое важное дело этим идиотам, — о да, Миклош всегда был недоволен подчиненными, насколько бы идеально они не выполняли свою работу. Похвала была крайне редким явлением. — Черный Роллс Ройс припарковал прямо у входа.

— О, какая честь. Сейчас только сниму бирки с багажа, и приду. — леди Принц нажала на сброс, завязывая мешающиеся волосы в высокий хвост.

Раньше, когда она еще носила черные волосы по велению герра Вихтенштайна, ей запрещалось делать какие-либо прически, поэтому после смерти деда она безжалостно обрезала их, чтобы не мешались. Сейчас же, длинные волнистые волосы цвета пламени костра кардинально изменили ее внешность, так же как и большие круглые очки в золотой оправе, за которыми скрывались малахитового цвета глаза. Одежда была маггловской: обычные джинсы, модные нынче кеды, и толстовка-кенгуру, поверх которой было накинута самая обычная темная куртка. Думала ли Люми, что когда-нибудь будет одеваться подобным образом? Нет, молодежная одежда была не особое ей по душе в плане красоты. Совсем другое дело ее привычные блузы с жабо, но она так-то в розыске, и чем сильнее она будет отличаться от прежней себя, тем лучше.

Миклоша она почувствовала сразу. Хоть голос киндрэт был недовольным, но все же чувствовалось в ауре радостное предвкушение и затаенное веселье. Сложно сказать, что он соскучился по ней, скорее тосковал по приятным вечерам, когда отдыхал от подчиненных. Рыжеволосая поправила резинку, и постучала в окно машины, указывая на то, что нужно открыть багажник. Вещей с собой было не так уж и много, всего два чемодана, и ее переносная квартирка, в которой находились все вытащенные из города киндрэт знания. За рулем сидела девушка, и уже хотела было возмутиться, но резкий жест Нахттотера остановил все на корню, и багажник был открыт.

Усевшись на сидение рядом с тхорнисхом, Люми позволила себе обнять мужчину, довольно улыбнувшись, заметив изумление на лице главы Золотых Ос от такого жеста. Он слишком привык видеть перед собой элегантную леди Принц, тонкокостную, будто фарфоровая кукла, подстриженную под мальчика и безупречными манерами. Сейчас же ее вес не был на критической отметке, она позволила себе отпустить этот образ леди, дабы изменить форму фигуры, и к своему стыду признавала, что Лайл был прав — нормальный вес был ей действительно к лицу. Иллюмиэль всегда была крупной особой, поэтому держала себя на строгой диете, но сейчас все нужные места округлились, фигура приобрела плавные изгибы, теряя прежнюю угловатость, а движения ее перестали быть чуть дергаными, становясь более плавными.

— Не проглоти язык, господин Нахттотер, рыженькие не в твоем вкусе. — на эту реплику Бальза громко рассмеялся, чувствуя прилив удовольствия.

— Я думал, что уже не увижу тебя. — некромант позволила себе нагло улыбнуться, косясь на оторопевшую девушку за рулем авто хитрым взглядом.

— Не думаешь, что не стоило никого из клана посвящать в свою тайну? Нет, спасибо, конечно, что это не Йохан, и не Роман, иначе бы ты лишился помощника, но все же. — от девушки тянуло затаенным удовольствием, что Глава доверяет ей настолько, что доверил что-то личное. Миловидное личико, короткие волосы приятного медного оттенка, и яркая, живая натура. Видно, что не глупая, просто еще слишком молодая.

— Рэйлен можно доверять, она не предаст. Правда, цыпленок? — Люми хохотнула в кулак. Бальза сегодня был в прекрасном настроении.

— Да, Нахттотер. — словно отчитываясь перед своим командиром, сказала девушка.

— При ней можешь говорить обо всем, она не посмеет предать меня, иначе я сломаю эту очаровательную шейку. — некромант на это закатила глаза.

— Кто о чем, а Бальза об убийствах. — ведьма кинула чемоданчик с библиотекой в ноги, чтобы не мешался. — Лайл установил артефакты, лет через десять-пятнадцать все будет очищено, и можно возвращаться в Прагу.

— И что вы сделали? — ох, тхорнисху было безумно любопытно, насколько были сильны те, неизвестные ему некроманты, и он не упускал возможность выведать у девушки как можно больше информации. Люми не рассказывала много, давая примерно столько же информации, сколько сам Бальза рассказывал о клане Тхорнисх.

— Освободили ее от оков, и вернули на положенное место, полностью разорвав связи с кланом Кадаверциан. Она все еще может явиться на их зов, но уже не сможет применить силу, так как нет договора. Но это не долго. В скором времени ее будут судить за прегрешения. — рыжеволосая постучала по чемоданчику. — Я привезла все книги, о которых ты меня просил, но в ближайшее время соваться туда не стоит, так что если тебе понадобится что-то еще, придется подождать как минимум пять лет. Город Золотых Ос потрясающий, хотя честно сказать, город Смерти мне понравился больше, с его сочетанием чернильно-черного и снежно-белого мрамора. Сама Прага очень уютная, правда, много туристов, что портят все граффити и мусором. Как только все придет в норму, можно капать на мозг Рамону, дабы восстанавливал город.

— И все же поразительно, что ты смогла провести там столько времени. — Миклош был доволен новостями. Конечно, он еще по телефону фонил своим благодушным настроение от того, что Иллюмиэль выжила, но новости о Праге его порадовали куда больше, чем вынесенные книги или сохранение жизни самой Иллюмиэль.

— Ты думал, что я уже не вернусь, верно? — некромант откинулась на спинку сидения, наблюдая за мелькающими огнями ночной столицы. И все-таки, здесь было слишком холодно для декабря. — Напомню, что наш контракт все еще в силе, и пусть я сейчас несколько стеснена в передвижениях, но предателя ищу.

— Нет, я был уверен, что ты выживешь. Такие чудовища просто так не дохнут. — ох, какие комплименты от сиятельного Нахттотера.

— Ты сегодня прям душка, учитывая насколько важные знания я привезла. Хотя впрочем, это твоя обычная манера общения, чему я удивляюсь. — Рэйлен ярко вспыхнула от беспокойства, посматривая на Главу через зеркало, но все было тихо, Миклош даже не думал наказывать девушку, что так дерзко разговаривала с самим Бальзой. — Нам далеко еще?

— Не особо. Тихий район недалеко от набережной, будет куда прогуляться. Соседей почти нет, весь верхний этаж занимает таунхаус, что по документам принадлежит тебе. — на это заявление некромант заинтересованно приподняла бровь. Это была не просто квартира, а целое логово, не меньше.

— Это ты так за книги тхорнисхов расплачиваешься, или это благодарность за то, что собутыльник теперь близко? — вновь поддела его рыжеволосая, на что Миклош ответил многообещающим оскалом, а это означало, что ведьма попала в точку. — Шучу. На самом деле я успела соскучится по тебе, и по твоим вечно недовольным гримасам, честно сказать, мне не хватало этого в катакомбах. Там, знаешь ли, не особо есть с кем разговаривать.

— Хорошо, что ты вернулась. — леди Принц довольно улыбнулась на эту реплику. А вот девочка-водитель несказанно удивилась словам главы клана, и от нее стало сквозит таким интересом, что Люми всего на секунду и сама почувствовала себя крайне интересной личностью.

— Главное, я вернулась с книгами, и между делом отбила город. За Прагу тебе придется расплачиваться со мной долго и упорно. Всем киндрэт придется расплачиваться, кроме Кадаверциан, с них я уже взяла интересующую меня плату. А вот с тебя еще предстоит взыскать проценты. — она поддалась вперед, проводя по руке мужчины, что покоилась у него на колене. Сколько же негативных эмоций накопилось за время ее отсутствия.

Этот жест не укрылся от Рэйлен, что подглядывала за ними в зеркало заднего вида, и Люми подавила улыбку, уловив суть мыслей девушки. Теперь, когда она не обладала магией, было не за чем поглощать чужие эмоции, но Миклош стал для нее по своему родным, и избавить его от мигрени, вызванной этими эмоциями, было скорее дружественным жестом, чем былой необходимостью. Шансы на то, что она вновь станет магом были, но настолько призрачные, что сама ведьма не верила им. Силы в ней было хоть отбавляй, магия при таких объемах энергии была и вовсе лишней. Хватало и того, чему обучил Лайл для комфортной жизни, и что самое главное, комплект Хранителя полностью покрывал ее след, что теперь не представлялось возможным отследить, даже если она разнесет весь город каким-нибудь заклинанием из арсенала некромантии, а артефакты полностью экранируют квартиру, даже если она самого Короля призовет.

Квартира была просто огромной, и девушка поморщилась от такой роскоши. Ладно, бытовые чары тоже были подвластны ей, правда, действовали весьма специфически, поэтому проще оставить здесь парочку химер, чтобы убирали эти огромные площади. Ключи от машины перекочевали во внутренний карман, так же как и оставшиеся документы, вроде водительских прав и российского паспорта. И казалось, их встреча закончена, но Миклошу было слишком интересно все то, что произошло с ней. Рэйлен он отсылать не стал, позволяя ей молчаливой тенью расположиться в соседней комнате.

Так Иллюмиэль и начала привыкать к новой жизни.

Работой ее почти не нагружали, раз в день посылая бумаги, с которыми она заканчивала за пару часов, не более, все оставшееся время просвещая обузданию силы. Когда становилось совсем скучно, спускалась в свой чемоданчик, наводя порядок в книгах. Теперь, когда тхорнисху были переданы все книги, можно было расставить другие фолианты Кадаверциан, что до этого не поместились на полке.

За зимой пришла весна, и леди Принц решила пополнить свой гардероб, что был рассчитан только на холодный период. Вещи были в такой же нейтральной молодежной стилистике, максимально удобные, без привычной ей элегантности. Подобная простота и стиль унисекс начинал нравится за счёт свой комфортности и лёгкой комбинации нарядов. Когда стало ещё теплее, она стала ежедневно выбираться на прогулки, отмечая скорую смену времён года. Не сказать что на подобное было время раньше. Была только работа, желание более высокой должности, доказать свою значимость. Сейчас это казалось глупым и далёким.

Их встречи с Рыцарем Ночи возобновились, все так же два раза в неделю. Иногда он тормошил все ту же Рэйлен, которая отвозила главу клана в город, иногда приходила сама Иллюмиэль, уставая от одиночества в четырех стенах. Бывало они даже выбирались на прогулки по городу, где Бальза, с присущей ему грациозностью хищника выслеживал жертв, обращая их тела в труху. Время одновременно текло и быстро и медленно, пока однажды Иллюмиэль не обнаружила, что лето уже давно подошло к концу, а золотые листья и вовсе укрыли землю пёстрым костром. Ещё немного, и будет уже год, как она проживала в столице, разморенная такой спокойной жизнью и полным отсутствием стресса.

Между делом, она общалась и с самой помощницей Бальзы, все больше уверяясь, что была права в первоначальной оценке личности. Девушка была потрясающе умна, схватывала все на лету, и в нужные моменты умела вести себя по деловому, соблюдая этикет. В большинстве своем, Рэйлен была похожа на уличную шпану, достаточно грубовата, никогда не стеснялась в выражениях, и как-то сложилось так, что девушки встречались и без Миклоша, иногда гуляя по городу. Даже сходили в кино, после чего Люми в шутку начала называть ее “Тринити”. Миклош их общих шуток не понимал, да и фильм не оценил, полностью раскритиковав всю идею. Впрочем, это было слишком ожидаемо.

Изредка обменивалась новостями с Эрзой и Лайлом, с интересом читая материалы своего дела, и как Министерство не чешется с поимкой «особо опасного преступника». От подобного становилось слишком смешно, ведь Британия полностью оправдала ее ожидания: кучка бесполезных идиотов, зато сколько гонора. Гарри, полностью разочаровавшись в аврорате, все же решился податься в Ассоциацию, вместе с Гермионой и Роном, правда Люми смотрела на этот поступок весьма скептически. Они, пока что, были на стадии обучения, такими же стажерами, как и она когда-то. Иногда удавалось отправить пару строк отцу, рассказать, что с ней все хорошо, и он не должен волноваться, самое главное, чтобы Министерство не попыталось засадить его в Азкабан под шумок.

Единственное, о чем болела голова — это Ланегре, и невозможность борьба с ними на передовой. К сожалению, с этим пришлось смириться, до поры, до времени, конечно же. Стоит ей выйти из розыска, как она возьмётся за этих ублюдков с тройным энтузиазмом.

Люми тащила тяжелый пакет, периодически меняя руки. На улице стояла последняя неделя ноября, погода сегодня стремилась к минусу и было непривычно скользко. Тяжелые берцы чуть поехали по неровной обледенелой дороге, которую ещё не успели посыпать, отчего ведьма не особо поэтично ругнулась на немецком. Отвратительная погода, отвратительное настроение, да еще и некоторые продукты не вовремя закончились именно тогда, когда душа требовала праздника, а у девушки было располагающее настроение к выпечке.

Можно было бы использовать что-то из арсенала некромантов, чтобы точно не расшибить себе голову, но огромная сила была неповоротлива, словно туша новорожденного дракона, а ноги еще нужны были, все же, в единственном экземпляре. Конечно они восстановятся, если их оторвет, но вот скорректировать память невольным свидетелям не получится. Стараясь ступать чуть в развалочку, она принципиально не смотрела в отражение витрин, потому что ее походка наверняка напоминала беременную самку пингвина, да еще и нагруженную пакетами. Они были не особо тяжелыми, тренированному телу вообще не казалось подобное нагрузкой, но вот внутри пакетов были стеклянные банки, которые очень не хотелось бы разбить, ведь придется идти снова, а второй круг этого ада она не выдержит.

Некромант могла бы взять машину, любезно подаренную Миклошем, под ее скептический взгляд. Естественно, у неё были водительские права до этого, и опять же, с помощью связей Нахттотера у неё были и новые права, на поддельные маггловские документы, но магазин находился слишком близко от ее дома, чтобы совершать лишние телодвижения: прогреть машину, очистить её от снега, отбить лед с окон, и все это чтобы проехать четыре квартала и остановится у одного из торговых центров с крупными магазинами. Пустая трата времени, не более. Да и честно сказать, пакеты были не такими уж тяжелыми, скорее у девушки просто замерзали руки из-за отсутствия перчаток, поэтому ручка пластикового пакета неприятно впивались в кожу.

Вынырнув из-за поворота, немка тут же потеряла равновесие от того, что в нее кто-то врезался на полной скорости и рыжеволосая, с долей досады, начала заваливаться на спину, неловко взмахнув руками и пытаясь удержаться на ногах, но тонкий лёд, покрывающий асфальт всё ещё не был присыпан песком. Её падение остановили крепкие руки, а сама она сжимала врезавшегося в нее мальчишку, чтобы тот не разбил голову о землю. Люми откинула голову назад встречаясь с чуть насмешливыми глазами, и на секунду ей показалось, что до невозможности яркие глаза цвета молодого плюща, чуть сияют потусторонним светом, но это наваждение быстро прошло, стоило девушке моргнуть. Мужчина не спешил отпускать её, ожидая пока ведьма отойдет от легкого оцепенения, вызванного этим странным взглядом.

— Валера! — раздался возмущенный вскрик женщины, и малыш вздохнул в ее объятьях. Хотя наверное не стоило называть его малышом, мальчику на вид было лет десять может больше, что для волшебника уже считалось относительно самостоятельным возрастом. — Я же говорила тебе не бегать!

— Простите! — светловолосый мальчишка тут же оторвался от нее, кинувшись собирать мандарины, что рассыпались из пакета, который девушка выпустила из рук, рефлекторно не позволяя мальчику упасть на землю.

— Ничего страшного, — на автомате ответила Люми, откинув огненно-рыжие пряди с лица и наконец беря себя руки. Осторожно освободившись из объятий мужчины, спасшего её от падения, она по привычке поклонилась ему в легком реверансе. — Благодарю вас.

— Не стоит. — у мужчины был приятный голос с легкими, игривыми нотками. "Красивый, высокий, прямо таки принц" невольно усмехнулась девушка, прежде чем присесть на корточки, чтобы собрать злосчастные мандарины.

Собрав штук пять она протянула их мальчику, которого, очевидно мать, назвала Валерой. Женщина долго извинилась, пока девушка с лёгкой улыбкой пыталась убедить ее что ничего страшного не произошло, после чего протянула парочку цитрусовых своему спасителю в качестве компенсации, на что мужчина рассмеялся низким, чуть хрипловатым смехом, пряча улыбку в высоком воротнике пальто.

— Проводить вас? — веселье все еще сквозило в его голосе. — Дорога скользкая, а дети слишком любят кататься на таком льду, словно по катку.

— Не стоит, я живу совсем не далеко. Если идти аккуратно, то можно добраться целой, — и вновь взглянула на пакет, по внутренностям которого растекалась яичная масса, вперемешку с вареньем. Блеск, вот и испекла булочек. — Чего не скажешь о моем ужине.

Это лёгкое недовольство в ее голосе, вкупе с чуть подернутыми уголками губ вызвали у мужчины тихий смех вновь. Звук его голоса был приятным, и Иллюмиэль пришлось чуть дернуть головой, чтобы сбросить наваждение. Она чуть ли не цепенела от этой ауры, что окутывала мужчину с ног до головы. Что-то похожее она испытывала при взгляде на Карлайла, и похожее ощущали люди от самой девушки. То самое очарование смерти. Она еще раз взглянула на мужчину, чуть прищурив глаза в подозрении.

Даже находясь в другом городе, она вела вполне себе привычную жизнь, изредка выбирая любовников на одну ночь, когда становилось совсем скучно, и хотелось немного чужого тепла, но все это заканчивалось, стоило подняться солнцу из-за горизонта. Отношения для девушки были самой настоящей занозой в заднице, учитывая, что она всегда выбирала один и тот же типаж домашних мальчиков, что искали для себя комфортную жену. Некромант же под понятие комфорта не подходила от слова совсем.

Пусть в постели она предпочитала мягких и милых парней, в обычной жизни засматривалась и на другой типаж. Мужчина перед ней был красив, и весьма в ее “вкусе”, если на то пошло. Он был высоким, наверное, сантиметров на десять выше самой Иллюмиэль, если не больше, что уже было непривычным, да и настолько яркие зеленые глаза она встречала достаточно редко. Красивые черты лица, темные, чуть вьющиеся волосы убраны в низкий хвост, перехвачены лентой. Кожа бледная, но ничуть не портила общего образа. Магии в нем не было, несмотря на то, что внешность у него была как у типичного чистокровного мага европейской части континента.

— Кристоф. — вдруг представился ей брюнет, на что она приподняла бровь. Это был самый странный способ познакомится.

— Люми. — без страха произносит девушка свое настоящее имя, сама не понимая почему. В мужчине не чувствовалась привычная аура, исходящая от магов, но что-то всё же было. Легкое, щекочущее, заставляющее почувствовать доверие к мужчине, словно перед ней один из ее братьев-некромантов.

— И все же, я провожу вас. — второй раз Люми отказывать не стала. Ей отчаянно не хватало общения хоть с кем-то, так почему бы не попробовать?

— И все же, не стоит. Предлагаю лучше выпить горячего чая, здесь недалеко есть отличное место. — ведьма была уверена, что мужчина не согласится, однако, он чуть улыбнулся, вновь словно очаровывая, делая приглашающий жест, чтобы девушка вела.

Забрав у нее пакеты, брюнет направился за ней. Идти здесь и правда было недалеко, а плюс этого места был не только в хороших напитках, но и в том, что они работали всю ночь. Она еще в прошлую поездку приметила это место, и частенько наведывалась туда, когда впервые посещала столицу.

Они расположились за дальним столиком отгороженным от основного зала небольшой бумажной ширмой, Люми заказала себе облепиховый чай и немного десертов, так и не решившись остановится на чем-то одном. Стоило официанту уйти, как леди Принц серьезно посмотрела на Кристофа, пытаясь на глаз определить, был ли он кем-то из ее собратьев.

— Моя просьба прозвучит странно, но можешь ли ты закатать рукава до локтей? — ответом ей был насмешливый взгляд с толикой любопытства. Мысли брюнета были закрыты, даже поверхностный мыслей не было слышно под щитом, а насильно лезть к нему в голову девушка не собиралась. Можно было только уловить эмоции, такие же спокойные, как и сам брюнет. Руки мужчины оказались абсолютно чистыми. Она недовольно нахмурилась. — А фамилия?

— Альбьер. — в голосе так и сквозило тщательно замаскированное веселье.

— Странно. Метки нет, фамилия не принадлежит никому из рода моих собратьев, а некромантическая энергия есть. — тихо рассуждала она на немецком. — Возможно, Кадаверциан? Но у Франциска подавляющая аура некроманта, не похожа.

— Ты знаешь Франциска? — Кристоф смотрел на нее с легким прищуром, сквозь который можно было заметить разгорающийся огонек интереса. Отвечал он ей на все том же немецком, отчего ведьма тут же закрыла рот, понимая свою ошибку.

— С детства. Он учил меня делать химер. — оглянувшись по сторонам, она заметила официанта, что уже нес их заказ. Дождавшись, когда парень покинет их закуток, она кинула легкий отвод глаз, полностью убирая внимание от их стола, и закатала рукава. — Кадаверциан должны знать о носителях метки. — брюнет на это заявление кивнул, и она была более чем уверена, что он сразу почувствовал и ее энергию, поэтому так легко согласился следовать за ней. Принял за своего. — Я искала клан Смерти.

— Зачем? — голос его моментально стал холоден.

— Можно сказать, что предложить сделку. — рискнула Иллюмиэль. Сейчас в ее руках было огромное наследие клана, что было утеряно из-за вероломной войны с Лудэром. И она была в своем праве диктовать условия, правда, не особо хотела. Ей был интересен этот клан, и начинать отношения с явного шантажа не стоило. — Мне интересен клан, потому что вы похожи на нас, только живете в разы больше. Хочу провести анализ, узнать, насколько сильно мы различаемся, и почему собратья не любят упоминания киндрэт. Взамен на ваше драгоценное время могу предложить вашу не менее драгоценную библиотеку из Праги.

— Невозможно, — насмешливый тон вновь вернулся, и Кристоф, с явным превосходством, сложил руки на груди. — Знания клана невозможно достать из подземного города.

— Я уже достала, а Прага свободна от богини. — в доказательство своих слов рыжеволосая достала из под футболки крест, от вида которого мужчина моментально пришел в ярость. — Связь с Богиней разорвана, вы больше никогда более не сможете призвать ее, раз рискнули нарушить договор, так что теперь этот крест — моя собственность, указ его Величества. Собственно, клан я искала по его же просьбе.

— Объяснись, — от требовательного тона пробежалась волна мурашек по спине, но показать слабину перед ним — выставить себя посмешищем, и проиграть. Голос Кристофа странно действовал на нее. Вроде, нужно бояться этой тяжелой, явно угрожающей ауры, но она просто не собиралась двигаться с места, занимая самый удобный ракурс, чтобы наблюдать за разгорающейся бурей.

— Некроманты рождаются с определенной миссией, о которой мы узнаем от Создателя во время проведения ритуала. Если кратко — меня ждут те, кто заплатил за это цену, и среди них, есть тот, кто заплатил дважды. Понятие не имею, о ком он говорил, но факт остается фактом — я должна быть с теми, кто меня ждет. — она нервно крутила крест в руках. — Когда мы освобождали Эрхот, меня выбросило за Грань, где я вновь встретилась с Создателем, и он дал более четкие указания. Крест нужно беречь, ведь он теперь защищает только меня, а я должна защитить их. Судя по тому, как активно его Величество прикасался к кресту, он намекал на клан Кадаверциан. — отпив чая, он тут же серьезно посмотрела на киндрэт. — Я не знаю, почему должна защищать вас, и самое главное, от кого, но раз Богиня теперь оставила вас, нужна ее замена. Исполнить волю его Величества — то, ради чего я была рождена, а это значит, что моя судьба связана с кланом Смерти, хочу я того, или нет.

— Ты упорно называешь Битах богиней. — Кристоф вновь стал спокоен, с этими затаенными искрами интереса в глазах. Он жил уже не одну сотню лет, это чувствовалось, как и то, что все эмоции Люми для него были как на ладони, и не составило труда прочитать ее.

— Потому что Эрхог — богиня Смерти, что защищает некромантов, не важно, родился ли ты с меткой, или был обращен в клан. Мы — ее любимые дети, а вы заковали ее в цепи, и лишили нас ее благословения на долгие годы. Гнездо еще долго будет восстанавливаться. — ответила ведьма резче, чем стоило, тут же осознавая свою ошибку. На конфликте беседы не построишь. — Я вынесла из Праги все, что смогла найти. Возможно, я могла что-то упустить по потайным нишам, но библиотека и кабинет мэтра полностью пусты. Я готова передать все это в руки клана, но с условием, что у меня будет полный доступ к книгам и возможность общаться с кем-то из клана Смерти.

— Ты могла просто оставить их себе, не посвящая никого в происходящее. — некромант явно не понимал, почему девушка отказывается от такой выгоды. Люмен великий, она сама не понимала, почему сейчас заговорила о книгах, ведь собиралась оставить их себе! Откуда это странное чувство, будто сейчас она действительно совершает правильный поступок?

— Пустые знания не несут пользы. Большая часть книг написана на ныне мертвых языках, или настолько древних, что я не могу в них разобраться. Мне в любом случае потребовался бы квалифицированный специалист, поэтому я посчитала нужным обратиться к самому клану. — можно было воспользоваться определителем текстов, но все равно, уйдет слишком много времени на перевод. Но была и другая причина — некромант просто устала от одиночества, от душных бесед с другими некромантами в Гнезде, от постоянной маски ледяной королевы, что приклеилась к ее лицу. Ей просто хотелось найти тех, рядом с кем она будет чувствовать себя спокойно, и Кадаверциан стали ее последней надеждой. — Мне не нужна сила, у меня ее и так с лихвой, что и видно по полной метке. Мне нужны знания по управлению этой энергией, чтобы те, кто придет отбирать мою свободу, стали новым материалом для химер.

На это заявление Кристоф тихо рассмеялся, и сама Люми позволила себе улыбнуться. Беседа была слишком напряженной, она боялась, что не получит ничего, всего лишь возможность мимолетно соприкоснуться с кланом Смерти, не имея возможности на большее. Но такой ответ устроил одного из киндрэт, и она чувствовала — беседа идет по правильному пути.

Для подтверждения своих слов, пришлось пустить мужчину в свой дом, оставляя ждать у порога, пока сама ведьма спускалась в чемоданчик, ради того чтобы взять резную шкатулку, что она забрала из кабинета мэтра. Судя по всему, это было личным дневником, поэтому леди не стала углубляться настолько глубоко в изучение, просто отставив его в сторону. Но сейчас наверху ее ожидал один из клана Смерти, а также, скорее всего, знал ученика мэтра, что остался в Столице. Если только сам не являлся им.

— Я думаю, это дневник Главы, — на всякий случай, она наложила следящие чары, которые помогут моментально переместиться к фолианту и забрать его, если тот попадет в руки с другой энергетикой. — Попрошу передать его ученику мэтра. Мне известно не многое, лишь то, что Вольфгер пропал, возможно, это поможет его ученику успокоить душу.

— Не думаю, что с исчезновением мэтра можно смириться. — боль от утраты насквозь прошибла ее тело, от чего девушка буквально начала задыхаться, жадно глотая воздух.

— Прекрати. Закройся от меня полностью, как ты делал это раньше, эмоции слишком душат. — еле выдавила некромант, хватаясь за дверной косяк. Кристоф последовал ее просьбе, и в считанные секунды она смогла прийти в норму, а взгляд зеленых глаз стал пытливым. — Это родовой дар со стороны отца, он обычный волшебник, без метки. Я — природный легилимент, могу без помощи заклинаний читать чужие мысли и проникать в глубокие слои сознания, взломать любую защиту разума, однако, ни один легилимент не сможет сломать мой щит. Как побочное явление — я абсолютно не умею закрывать себя от окружающего мира, хотя все еще ищу способы.

— Не боишься рассказывать мне столь многое? — легкая насмешка, что скользила в голосе некроманта по своему успокаивала. Она вообще противоестественно спокойно чувствовала себя в компании кадаверциана. Он ощущался так же, как Лайл.

— Братья доверяют друг другу в какой-то мере. Гнездо — одна огромная семья, где каждый носитель метки ощущается как семья. Да, не все ладят между собой, это нормальное явление даже в семье связанной кровью. Хоть у тебя и нет метки, я чувствую родство, как к своему учителю из Гнезда. Это инстинктивное чувство, с ним ничего нельзя сделать, но в случае, если ты замыслишь недоброе, я моментально почувствую это. — предупредила девушка. Брюнет ответил ей на это весьма неоднозначным взглядом, который не получилось расшифровать. — Но я не чувствую от тебя зла. Можешь считать меня наивным человеком, но я весьма чувствительна к душам других людей.

Оставив координаты своего жилища, колдун покинул ее, отговорившись стандартной фразой, что будет рад следующей встрече. И Принц не собиралась упускать эту возможность.

Дом Кристофа располагался недалеко от набережной, надёжно скрытый от посторонних глаз кованым забором и раскидистым садом. Ощущение от этого места не портили даже голые кусты, что давно облетели из-за смены сезонов. Дом небольшой, двухэтажный, напоминал поместье какой-нибудь небольшой магической семьи. Некстати вспомнились владения Вихтенштайнов, что год от года открывались с разных сторон. И если по началу был доступ к библиотеке и родовому камню с ритуальным залом, то теперь стали доступны и другие комнаты. Возможно, когда вся эта несуразица с ее розыском закончится, она станет полноценным главой, только ради того, чтобы дом открылся полностью.

Ворота распахнулись, стоило только нажать на звонок. Дорога была выложена плиткой, здесь явно чувствовалось веяние старой Праги с ее мощеными улочками, что органично укладывалось в общее ощущение о городе. Вымощенная подъездная дорога как нельзя кстати вписывалась в общий антураж дома, что казался мрачным из-за пасмурной погоды и достаточно поздним часом. Припарковав машину около гаража, Люми подхватила чемодан, в котором хранилось все нужное, и направилась прямиком в дом.

На пробу осмотрела дом, пользуясь тем, что никто не видел ее измененного зрения, но никого, кроме самого Кристофа в особняке не наблюдалось. Разве что стало ясно, дом не так прост, как хочет казаться, и под землей скрывается куда большее, чем на его поверхности. Величественный айсберг, под стать благородному киндрэт из клана Смерти.

Кадаверциан выглядел уставшим. Можно было смело давать руку на отсечение — мужчина даже не отдыхал с тех пор, как в его руки попал дневник исчезнувшего мэтра, а боль, что до этого едва сквозила, становилась густой, словно патока, мешая дышать. Первое время, ведьма честно старалась не обращать на это внимание, сосредотачиваясь на пути до кабинета некроманта, но с каждым шагом становилось все труднее, ведь она буквально шла в логово боли, что накрывало ее с головой.

Стоило войти в кабинет, как дыхание перехватило вновь, и ей с другом удалось доковылять до небольшого кресла, в которое некромант тут же рухнула, стараясь ухватить как можно больше воздуха, чтобы отдышаться, но легче не становилось. Застарелая рана, что она имела неосторожность вскрыть, сочилась своим гноем, отравляя все вокруг себя. Кадаверциан не торопил ее, давая хоть немного прийти в себя. Понимал ли он чувства легилимента, или просто выдерживал такт, не заводя разговор первым, понять было трудно.

— Открой окна, пожалуйста, — ее вдавливо в кресло от чужих эмоций. Давненько она не испытывала настолько тяжёлого, чтобы так давило на плечи и мешало дышать. Порыв холодного воздуха всколыхнул бумаги на столе, но девушка не обратила на это внимания, жадно глотая ночную прохладу. Если все продолжится в таком духе, ни о каком сотрудничестве и речи быть не могло — старый некромант просто похоронит ее. — И можешь подойти ко мне? Это важно, поэтому пожалуйста, только в этот раз.

В непроглядно океане боли слабо мелькнуло удивление, но сил следить за всем сразу не было. Стоило бледным рукам появится в ее поле зрения, она с остервенением вцепилась в них, запоздало подумав, что наверное стоило бы извиниться для начала. Тьма внутри довольно всколыхнулась, готовая принимать новую пищу, чтобы насытить и успокоится. Они пробыли в таком положении достаточно долго, пока Люми не смогла почувствовать и отголоска чужих негативных эмоций, только после этого замечая, что вцепилась в руку настолько сильно, аж ногти впились в чужую кожу. Искренне извинившись, некромант откинулась на спинку кресла, прикрывая глаза, приводя собственные чувства в порядок.

В комнате становилось ощутимо холодно, унося последние отголоски бури эмоций, что вихрем пронеслась по комнате Кадаверциана, оставляя после себя полнейшую разруху, и неразбериху относительно мыслей. Чужая боль плескалась глубоко внутри, словно хамсин, не желающий утихомириваться под натиском спокойных темных волн. Внутри все трепетало, понадобилось больше получаса, чтобы вновь почувствовать себя нормально, и даже по своему удовлетворенно.

— Он был твоим учителем. — быстро сопоставила факта ведьма. Она думала об этом еще вчера, не решаясь произнести этот вывод после первой волны чужих эмоций.

— Да. — лаконично ответили ей мужчина, что теперь сидел на таком же кресла напротив нее.

— Мне жаль, что пришлось пройти через это. — совершенно искренне сказала Люми. Если бы Карлайл внезапно исчез, она бы сошла с ума. Несмотря на то, что их отношения оставляли желать лучшего, глава Гнезда был одним из самых близких для нее людей. Ее учитель, с которым она разделяла общие секреты, неведомые остальным. — Книг много, возможно, не успеем разобрать все за одну ночь.

— Ты недооцениваешь время, — усмехнулся Кристоф в своей привычной, чуть ироничной манере. Этот мужчина безумно нравился ей. — оно имеет свойство измеряться теми величинами, что не понять другим.

— Приятно встретить такого собеседника, — рыжеволосая улыбнулась, открывая чемодан. — Нам предстоит много работы.

На самом деле, Иллюмиэль была уверена, что некромант просто будет игнорировать ее во время разбора библиотеки, так как он получил то, что страстно желал — утерянные знания клана, но Кристоф удивил ее. Книги они разбирали вместе, хотя она еще в первый день отдала все, что у нее было, но некромант терпеливо ждал, когда она придет, чтобы расставить фолианты на полки, создавая картотеку. Помня о том, что просила девушка, киндрэт сразу же откладывал в сторону учебные пособия для неофитов, дабы не пришлось искать их по всей библиотеке в будущем.

Сам мужчина относился к ней больше нейтрально, лишь мельком упомянув, что давно почувствовал ее, и искал, чтобы понять, кто это. От Миклоша Люми знала, что ощущается как обычный человек, но по всей видимости, это не распространялось на Мастера Смерти, раз он знал о ее присутствии, все же, рыжеволосая жила от него не так уж и далеко, как оказалось. Ради интереса она спросила, как же ощущается для колдуна, но он покачал головой, не желая отвечать на этот вопрос. Лишь отмахнулся, что ощущает ее как человека со схожей энергией. Как это понимать, некромант не знала, но не лезла с расспросами, видя отстраненное настроение Кристофа.

Пока что, ее единственным собеседником из Кадаверциан стал сам Крис, хотя в доме перманентно находилось еще двое чужих огоньков магии, иногда к ним присоединялся третий. Со слов некроманта она знала, что сейчас он исполняет обязанности главы клана, пусть официально и не принимал эту должность, поэтому в чужой дом перемещалась, более не пользуясь машиной, дабы не привлекать внимания. Интересным было то, что она ощущала один из них так же, как и Криса — словно он ее собрат. Возможно, это и было разгадкой на ее вопрос об ощущении самой себя. Могли ли кадаверциан чувствовать ее, словно одного из члена клана?

Конечно, хотелось пообщаться и с другими из клана, но пока что с лихвой хватало внимания некроманта. Он был интересным собеседником, ничуть не уступающим Миклошу, хоть жил не так давно, как тхорнисх. С киндрэт было легко говорить о разном, в его компании не нужно было быть вежливо-дружелюбным, дабы не обидеть собеседника своей незаинтересованностью — у них было слишком много тем для разговора, и все они крутились около некромантии. Наконец-то Люми чувствовала себя так, будто попала в поток, позволяя себе расслабиться. В Гнезде не особо любили обсуждать грани силы, только если ты не являешься учеником собеседника. Кадаверциан в этом плане полностью отличались.

Попав в Гнездо, тебе дают самый минимум, необходимый для жизни в замке, но никто сирот под свое крыло брать не собирался. Хочешь чему-то научиться — иди учись, и не отвлекай старших. В самом замке жили только сироты, и те, от кого отказались родители, остальные дети появлялись в Гнезде только на балу наследников, да на обряде в пятнадцать. Грубо говоря, дети были предоставлены сами себе, и как хочешь, так со знанием и разбирайся. Обусловлено это было тем, что обряд инициации не всегда шел хорошо, были случаи, когда воспитанники умирали, или его Величество лишал их силы. Обучение начиналось только после пятнадцати, и то, это был скорее общий вводный курс, на котором тебе необходимо выделиться, дабы выбиться в ученики.

В клане Кадаверциан все было по-другому. Некромант осознанно брал себе птенца, и самостоятельно обучал его, так же начиная с основ поведения и приучению к ночной жизни. Учили уживаться с энергией, правильно ее направлять, уметь обороняться. Отношения в клане были по-настоящему семейными, возможно, сказывалось то что их осталось катастрофически мало — в самой столице жило только четыре некроманта, пятый жил в Гнезде, остальные были разбросаны по миру, но Люми успела считать мимолетные мысли Криса. Анри где-то во Франции, так же как и Кэтрин, Ада где-то на Филиппинах, Адриан в Германии, а Филипп в Италии. Кто все эти киндрэт она не знала, но если это кадаверциан, то их и правда было ужасающе мало, всего десять человек.

Иногда, когда двое неофитов все же покидали дом Кристофа, им удавалось пофехтовать. Пожалуй единственное, что все еще осталось с ней, это ее палочка, и умение создавать магический покров, представляющий из себя оружие. Привычная рапира больше не была блеклого синего оттенка, как ее магия, она была похожа на сгусток пыли, от которой поднимались легкие струйки дыма. В ней действительно не осталось магии, что удручало. Но подобные спарринги с нынешним главой клана ей нравились. С Бальзой они тоже периодически сражались, правда, там мало что оставалось от зала, потому что в пылу боевого азарта они разносили все, а Роман был уверен, что у господина Нахттотера было просто плохое настроение. Иногда, было удобно быть подобием тени.

По дому можно было ходить только в присутствии самого некроманта, поэтому Иллюмиэль и не просила об экскурсиях. Внутреннее убранство было красивым, без лишней вычурности, все в едином выдержанном стиле. Даже герб клана органично вписывался в слегка мрачноватую атмосферу особняка, что всегда был ярко освещен, правда, причины подобного были ей неведом. Возможно, новый мэтр скучал по солнечному свету, и старался компенсировать его отсутствие хотя бы лампами. И возможно, у нее получилось бы использовать что-то из заклинаний, имитирующих солнечный свет, но она не была уверена в их безопасности для колдуна. Были также и артефакты, что помогали вампирам, что работали в Ассоциации находится на рейдах, но опять же, не было гарантии, что и на Высших оно сработает хорошо. Возможно, она разживется подобным, и попросит Бальзу проверить на каком-нибудь не особо важном подчиненном. Правда, память ему подправить придется, если выживет, но это не большая плата. Несмотря на отсутствие магии, с сознанием она все еще могла работать как прежде, пусть и потребовалось время, чтобы понять принцип.

Начало нового века Люми собиралась встречать в одиночестве. Бальза в кои-то веки решил устроить своему клану небольшой праздник, как всегда это дела по случаю нового столетия, Кристоф тоже был занят со своим кланом, а позвать кого-то из своих друзей она не могла, дабы не привлечь излишнего внимания к ее нынешнему месту обитания. Разве что смогла передать подарки для всех с помощью Лайла, да подготовить их и для киндрэт. Миклош, конечно, обрадовался хорошему коньяку из запасов Вихтенштайнов, но долго и со вкусом отчитывал ее за то, что с ее легкой руки в особняк привезли здоровенную елку, и проклятые блаутзаугеры решили ее нарядить под руководством Рэйлен и Романа. Бальза хаос не любит, и ему крайне не нравилось что некромант пытается привнести его в Лунную резиденцию.

Вкусовые предпочтения Криса в алкоголе были ей неизвестны, потому что с некромантом она алкоголь никогда не распивала, для таких вечером у нее был сиятельный господин Бальза. Но все же, мастеру Смерти хотелось сделать небольшой подарок в качестве дружественного жеста, хоть их взаимоотношения сложно назвать дружескими, скорее просто деловым обменом знаний разных сторон некромантии. Обычно, когда она заходила в тупик с такими мелкими подарками, она просто дарила магические сладости, но киндрэт не питались человеческий пищей, и навряд ли вообще чувствовали ее вкус. В итоге, она посчитала что лучший подарок — это книга. И не могла сдержать довольную ухмылку, находя сборник легенд про некромантов.

В доме не было никак украшений, указывающих на предстоящий праздник, лишь сиротливо стояла огромная тарелка с мандаринами, которые она ела круглогодично, не привязываясь к праздникам, но в России была странная и весьма устойчивая ассоциация новогодних праздником и этого фрукта. Она отпраздновала Рождество, как это делала всегда, правда в этот раз ей составил компанию Бальза, что вообще не заморачивался различного рода праздниками, полностью отойдя от человеческой суеты. По телевизору крутили наитупейшие шоу, которые просто были на фоне, пока девушка прибирала квартиру. Наверное, еще немного почитает, и можно ложиться спать.

От повседневной рутины ее отвлек тихий писк мобильного, и девушка удивлено выгнула бровь. Этот номер не знал никто, кроме Миклоша, ну и Кристофа, чтобы было проще контактировать и договариваться о встречах, все же свободного времени было не так уж и много. Миклош поздравлял ее в своеобразной манере, пожелав не сдохнуть в от одиночества в новом столетии. Как мило.

* * *

— Не хочешь выбраться в свет? — Миклош довольно улыбнулся, видя изумление на лице некроманта.

— Тебя Фелиция вместе со всем кланом Леди покусала? — недовольно огрызнулась Люми, пытаясь скрыть недовольство.

— Ты скоро начнёшь покрываться плесенью, словно любимый склеп кадаверциана. А я не потерплю грязь в своем доме, — надменно отозвался тхорнисх на ядовитую реплику.

— Я уже давно покрываюсь плесенью от того, что не могу ходить на рейды. — она с все таким же раздраженным видом отпила из бокала. — Можешь записать меня в ряды наемников на какое-нибудь дельце, хоть выйду, повеселюсь.

— Твоя идея весьма заманчива, и я приму ее к сведению, но у меня есть идея получше. Александр курирует выставку скульптур об очаровании смерти, тебе должно такое понравится. — предложение действительно было заманчивым. Девушку забавляло то, как люди представляют себе смерть. Весьма прозаично и клишированно, если на то пошло. Да и однотипно.

— И опять же, я пойду туда одна. Ты подобным не интересуешься, да и не желательно чтобы тебя видели в компании еды, не стоит портить репутацию. — иногда, ходить одной по выставкам было полезно, но не тогда, когда это длиться уже полтора года.

— Возможно, когда наша дорогая Фелиция узнает эти новости, то помрет от шока. — Принц закатила глаза. Из-за частых упоминаний мормоликаи с ней жутко хотелось познакомится.

— Тогда уж на ежегодным бал, чтобы не только Леди померла, но ещё и добрая часть клана Даханавар. — все же, причины такой глубокой ненависти были отчасти понятны. Бальза не был человеком чести в том смысле, в котором обычно думают люди, но лицемеров не любил. А клан Леди как нельзя кстати вписывался в понятие лицемеров. — Что-то настроение совсем паршивое, пойду покопаюсь в библиотеке.

— И совершенно точно покроешься мхом от одиночества. — поддел ее Бальза. У самого Нахттотера тоже не было настроения для долгих бесед.

— Ну почему же, у меня есть компания, когда я изучаю некромантию, и она более чем приятна. — не осталась в долгу девушка. В Рыцаре шевельнулся интерес.

— Завела себе комнатную зверушку из отряда милых мальчиков? — на это заявление рыжеволосая громко засмеялась.

— Скорее, это меня завели в качестве экзотической зверушки. Я хоть и в розыске, но вполне в состоянии вести нормальную жизнь. — киндрэт на это лишь покачал головой.

Они никогда не прощались, да и Люми не замечала за собой такой привычки именно в компании Нахттотера. Как-то так повелось с самой первой их встречи, и продолжалось до сих пор. Однако с другими киндрэт, которых она знала, соблюдала правила этикета.

Светало весной рано, раскрашивая белые лепестки яблони в нежно розовый цвет. В этом году цветение началось весьма рано, то тут, то там мелькали кусты сирени, что вовсю распускались, источая благородное благоухание. Столица утопала в листве, словно примеряла новое платье к предстоящему летнему сезону, но пока что было по весеннему холодно, отчего хотелось укутаться в лёгкую шаль как можно глубже. Днём уже было достаточно тепло, однако ночью город моментально остывал, полностью смазывая ощущение знойного дня.

Размеренная жизнь начинала надоедать. Постоянная вереница бумажек, что не желала заканчиваться, сколько с ней не работай и отсутствие хоть какой либо развлекательной программы, вроде рейдов на Ланегре. Конечно, рабочие дни разбавлялись походами в кино и на выставки в галереи, иногда это были и ночные клубы, когда становилось совсем уж скучно, но они не приносили былого веселья. Для подобной развлекательной программы нужна была привычная компания, до которой пока что было не дотянуться. Изнуряющих тренировок тоже не было, когда сидишь в запасе тебя не рассматривают как боевую единицу. Был зал, был бассейн, были и спарринги с Мастером Смерти, что больше носили увеселительный характер. Не было боевого азарта, когда можно драться в полную силу, чтобы адреналин бежал по крови.

Нет, их дуэли с Крисом приносили и свою толику удовольствия, но больше эстетического. Устраивать маленькую дуэль с применением силы было как минимум глупо, хотя иногда хотелось и такого. Было странно полагать, что у нее будет реальный шанс выстоять против Мастера Смерти, у которого были века практики, в то время как она застряла на учебных пособиях для неофитов и некромантов Гнезда. Сила все еще была тяжёлой, ей сложно было управлять так, чтобы она разливалась тонкими потоками, либо на это уходило непомерно много времени. Наставника не было, так как Лайл решил просто отпустить ее в свободное плавание, давая время привыкнуть к новому, и найти собственный путь. Вот если бы с ней все еще была магия, то можно было задуматься о серьезной дуэли, но сейчас Кристоф просто размажет ее тонким слоем по каменному залу, и даже не заметит.

Учения для неофитов хоть и были в большинстве своем бесполезны, но приносили плоды, за счет глубокого анализа различий в обучении. У некромантов и киндрэт были разные подходы, и Люми не подходил ни один из них, но на изучении этих трактатов она смогла выстроить свой, только ей удобный путь обуздания силы. Надо сказать, что за полтора года она добилась неплохих результатов, если учитывать, что всему приходилось обучаться с нуля методом проб и ошибок. Основным минусом было то, что этот огромный океан свалился на нее разом, а не развивался по мере взросления и набирания опыта. Ей сейчас хватит сил чтобы как минимум призвать Короля, и продержать его несколько суток без вреда для тела, да ещё и сил сражаться хватит. Но она просто не могла осуществить подобное из-за ужасного контроля.

Доступ в библиотеку ей открыли чуть ли не постоянный, потому что зачитавшись, она могла просидеть несколько суток, даже не замечая пролетевшего времени. Просто перед приходом она предупреждала Кристофа, и со спокойной совестью перемещалась в особняк, занимая самые дальние уголки, скрытые от глаз. Вот и сейчас леди Принц подхватила оставленные со вечера бумаги, отправляя их в российский отдел Ассоциации, и переодевшись, отправилась в особняк кадаверциана. Сообщение она все еще отправила, даже не надеясь получить ответ. Солнце уже давно встало, и некромант должен отдыхать.

По большей части, ведение записей было скорее блажью, чем несло реальную ценность. Отмечая на пергаменте основные моменты, их потом было проще сравнивать с другим учением, находя основные различия, из которых выстраивались теории, что впоследствии проверялись на практике. Хоть природа силы была одной, подходы кардинально разные, и уже не раз случались дискуссии с учеником бывшего мэтра, когда они не сходились во взглядах. Люми не любила спорить, да и понимала, что конкретно в этих дебатах со стороны опыта перевес был на стороне Кристофа, однако, они и воспринимали силу по разному, отсюда и возникала разница во взглядах на применение одного и того же заклинания. Но вести дискуссии с мэтром ей нравилось.

Компания Криса была сама по себе приятной, мужчина всегда собран и спокоен, во время споров не пытался показать свое превосходство или снисхождение, принимая в расчет разницу обучения и подхода к силе. С ним было интересно пообщаться и на тему истории, кадаверциан жил давно, и многие моменты истории застал лично, а молодому некроманту нравилось слушать рассказы из прошлого. Во многом их взгляды сходились, поэтому во время разговоров девушка буквально отдыхала душой, чувствуя, что беседа приносит ей должное удовольствие. Это чувство было сравнимо лишь с теми моментами, когда встречаешь достойного дуэлянта, что не падает ничком от пары заклинаний. Крис создавал очень приятное впечатление, в отличии от того же Франциска. В голове пожилого некроманта просто засел образ маленькой девочки, что постоянно доставала его глупыми вопросами. И образ этот был настолько сильным, что по прошествии времени не отпускал пожилого мужчину. Мэтра же не раздражали самые дурацкие вопросы, он спокойно разъяснял все моменты с точки зрения магии киндрэт, вполне себе заинтересованно слушая то, как это работает у носителей метки.

Пока что рано было составлять впечатление о клане, основываясь лишь на двух его представителях. В доме почти постоянно находился ученик Кристофа, достаточно часто пребывал ещё один неофит, ученик другого Мастера смерти. Она могла их только чувствовать, лично не встречалась ни разу, хотя Крис и не пытался скрыть их, так же как не пытался скрыть ее визиты, хотя девушка очень сомневалась, что кто-то вообще догадывался о них. Неофиты не могли почувствовать ее, а в те дни, когда приходил другой Мастер, она просто не появлялась, заранее предупрежденная некромантом.

В тихом закутке работалось спокойно. Света в библиотеке никогда не было, он включался лишь ночью, а порой Принц и вовсе хватало блуждающих огней, что ярко освещали все вокруг себя. Привычка конспектировать все еще была при ней, так же как и несколько запасных ручек, на случай непредвиденных обстоятельств. Тетрадь с записями была надежно защищена заклинаниями, а заговоренная обложка из человеческой кожи моментально обуглит пальцы, если ее попытается взять кто-то другой. Мэтр не просил отчитываться о том, что именно заносится в этот журнал, но она упрямо продолжала это делать, потому что ценила оказанное доверие. Некроманты были весьма закрыты и мало доверяли чужакам, и то, что ей так легко открыли доступ само по себе чудо. В кои-то веки метка не были проклятием, а ключом ко всему.

В тишине работалось спокойно. В доме Криса одиночество ощущалось не так сильно, и если бы была возможность, она бы даже приходила сюда работать постоянно, но злоупотреблять положением не хотелось. Противоестественное доверительное отношение к некроманту нельзя было объяснить ничем иным, кроме как природой. Лайлу она доверяла, не смотря на тот неприятный инцидент подростковых времен, тоже преимущественно на уровне инстинкта. Это не было желанием подчиниться более сильному, скорее было подсознательное чувство, что ее воспринимают как равного, пусть пока еще и неопытного. И Люми, что всегда хотела добиться признания, подкупило подобное отношение со стороны более опытного некроманта.

Дверь в библиотеку тихонько открылась, и зажглись лампы. От внезапной вспышки света Люми зажмурилась, отзывая блуждающие огни, дабы те не мешались. Странно, птенец Кристофа обычно не ходит днем по особняку, да и в библиотеке бывает редко, для учебы есть специально отведенный зал. Обычно днем все спят, а Люми может спокойно находится здесь, не привлекая излишнего внимания, но сегодня что-то пошло не так.

Чуть высунувшись из-за стеллажа, она заметила внезапного визитера, моргнув от удивления. Даже решилась потереть глаза, думая что они ее подводят. Хрупкая фигура девушки будто была соткана из тончайшей паутины, а светлые волосы чуть трепетали от ветерка, что дул из открытого окна. Лицо белоснежное, лишь пытливый взгляд ярких васильковых глаз приковывает все внимание, перекрывая некую бледность образа. По началу, некромант приняла ее за одного из призраков, баньши, что любили гулять по болоту за светлячками, но в отличии от вечно кричащих в испуге призраков, она могла уловить мысли этой девушки. И она кого-то искала.

Словно почувствовав чужой взгляд, она обернулась, смотря рыжеволосой прямо в глаза, и ведьма инстинктивно спряталась, понимая, что ей нужно срочно уходить. Конечно, она не была вором или что-то в этом духе, чтобы бежать с места преступления, но чутье подсказывало, что лучше уйти, и как можно быстрее. Подхватив свой журнал, она скользнула в тень, чтобы переместиться в ярко освещенную квартиру. Принц лишь успела подумать, что оставила там пару листов рабочих документов, обреченно вздыхая.

Крис ее прибьет, когда узнает.

Примечания:

Нунду — магический зверь, похожий на леопарда. Считается одним из самых опаснейших зверей в мире

Сообщение от Кристофа было слишком ожидаемым после произошедшего. Но идти не хотелось. Впервые за все время, что она посещала особняк некроманта, ей хотелось бежать без оглядки, лишь бы не видеть разочарование во взгляде мэтра. А оно будет, девушка не сомневалась в этом. Телефон пискнул еще раз, уведомляя ее о том, что Мастер крайне настойчив в своем желании видеть некроманта именно сегодня. Ладно, хотя бы заберет рабочие документы, что по неосторожности оставила в библиотеке.

Скользнув в свой привычный закуток, она обнаружила что все ее записи на том же месте. Промелькнула трусливая мысль схватить их, и как можно быстрее скрыться, чтобы избежать гнева, но Крис уже был здесь, и к удивлению леди даже не испытывал недовольства. Все так же выглянув из-за стеллажа, как и днём, Люми заметила Кристофа, что уже почувствовал ее присутствие. Также здесь была та самая девушка, похожая на призрака.

— Ты злишься? — некромант не решилась покидать своего места и подходить к мэтру. Даже документы спрятала на случай, если придется сбежать.

— На это нет причин. Если мне не изменяет память, то ты хотела познакомиться и с другими некромантами. — рыжеволосая вновь посмотрела на девушку. Та была похожа на куклу из белого фарфора, со своими мягкими чертами лица, бледными губами и яркими синими глазами, что в свете ламп становились почти васильковым. Красивая. Напоминает ей хрустальную балерину из музыкальной шкатулки — единственное, что осталось в память о маме.

— Хотела, но пока что не добралась до более детальной части заклинаний, чтобы у меня возникали вопросы, на которые у тебя нет ответов. В конце концов, есть ещё Франциск, но он быстрее выкинет меня за Грань, чем ответит на интересующий вопрос. Надеюсь, леди не страдает подобными привычками? — на нервной почве из ведьмы так и сочился словесный яд, о котором она уже успела пожалеть.

— Он не любит общаться с другими, — голос у девушки-призрака был чистый, будто перезвон колокольчиков. Надо признать, Люми любила таких красивых и хрупких девушек, поэтому была абсолютно очарована собеседницей, что не скрылось от глаз колдуна. — Впервые встречаю носителя метки, обычно вы не любите контактировать с другими.

— Кадаверциан тоже не спешат искать ответы в Гнезде, и на то есть свои причины. Мои собратья не сказать что приятные собеседники, когда дело касается некромантии. Многие из них — представители чистокровных семей с родовым даром, поэтому у нас на принято делиться своими знаниями, только общедоступными. Да и если нет дара и поддержки рода, для другого это знание бессмысленно. — Люми призвала блуждающие огоньки, похожие на небольшие шаровые молнии, что светились флуоресцентным светом, как ее глаза при сумеречном зрении. — Есть совсем простые родовые заклинания, которые может использовать каждый, но не факт, что наследник захочет обучать ему. Подобная закрытость стопорит обмен знаниями, что приводит к конфликтам с обеих сторон. Поэтому некроманты не любят Высших — большинство из них думает, что Клан Смерти украл силу у самой богини.

— Как интересно, — девушка хотела прикоснуться к одному из шаров, но он вильнул в сторону, будто живой.

— Это заклинание моего рода. Блуждающий огонь помогает найти заблудшие души, чтобы указать им дорогу. Я — проводник, что помогает найти правильную дорогу и успокоение. — огоньки мигнули напоследок, и рыжеволосая решилась выйти из своего убежища, подходя ближе к столу. — Меня зовут Иллюмиэль.

— Дона, — звук ее голоса вызывал приятные мурашки по телу. От нее веяло лёгкостью, будто сила ее — тонкое кружево, но стоит ее задеть, она зазвучит громко, яростно, а потом лопнет подобно струне, поранив твои пальцы. — От тебя исходит странное ощущение.

— От Кадаверциан тоже. Франц больше похож на монолит на краю обрыва, так сразу не и не поймёшь, простоит он ещё тысячелетия, или рухнет прямо на тебя. Крис словно нунду* в спячке. Посмотреть на спящего и восхищаться — можно, но вот подходить ближе опасно, потому что можно лишиться жизни. Дона же похожа на арахну, заманивающую путников своей, казалось бы, тонкой паутиной, что может отрезрезать конечность при любом неосторожном движении. И при этом, чувствуется что-то общее. Лёгкий аромат аниса, ночной прохлады и мокрой земли. Странное ощущение, подобное чувствуется лишь от Старейшин. Обычно, темная энергия не так выражена, ей сложно дать определение. — на девушке были тяжёлые серьги из грубо обработанного алмаза. Какая знакомая картина, маги часто использовали подобного рода украшения, чтобы защититься от Империо. Не сказать, что помогало, но общий фон сбивало неплохо. Наверняка Крис сказал Доне о даре легилименции, и леди решила защитить свои мысли. Только подобное было слишком слабой защитой. — Если ты хочешь полностью скрыть свое нутро от легилимента, то стоит надевать полный комплект, но я не имею привычки влезать в головы людей, только если этого не требует моя работа. Но российское отделение Ассоциации весьма нейтрально относится к киндрэт и решает вопросы через вашего судью, а я не имею отношения к отделу коммуникации.

— Пожалуй, оставлю леди наедине. — голос мэтра был спокоен, и Люми стало неловко от того, что они занимают рабочую зону Кристофа.

— Наверное, лучше нам переместиться в другое место, и не мешать тебе работать. — доброжелательно улыбнулась ведьма, мысленно попросив Дону отвести их в то помещение, где они не будут мешать некроманту. Блондинка едва заметно улыбнулась, покидая комнату, и девушка направилась вслед за ней.

Если раньше казалось, что господин Альбьер был образцом спокойствия всего клана Кадаверциан, то Принц глубоко ошибалась. Велисса, как представилась сама девушка была безэмоциональна и равнодушна, казалось, что уже давно мертва внутри, но иногда в ней вспыхивал буквально обжигающих до костей интерес, когда тема касалась непосредственно ее области. Их специализации были похожи, правда, Дона больше любила создавать зомби, которых Кадаверциан величали виллах. Создание химер, подобных тем, что любила Иллюмиэль, также было одним из граней темного дара Мастеров Смерти, но подобные умельцы погибли от рук Богини, и это знание было утеряно, хотя безмерно интересовало блондинку. Она вновь ярко вспыхнула, узнав, что все знания клана были перевезены в столицу из Праги, и больше не были утеряны. Странно, что нынешний мэтр не сказал ей об этом, видимо, еще сам не до конца был уверен что перевезено все. Но увидев крест, ее затопило тоской ещё большей, чем у Криса.

— Возможно ли найти пропавшего человека? — она все еще была безэмоциональна, но Люми слишком хорошо чувствовала ее обострившиеся эмоции, что не способны были скрыть артефакты.

— Возможно. За счёт даров рода я могу точно сказать, жив или мертв человек, но мне нужен слепок. Что-то, что наполнено воспоминаниями, или силой того, кого мы ищем. Наверняка у Вольфгера был и свой дом, там должны быть вещи, что укажут путь. — в безжизненных до этого момента глазах загорелась надежда. Люми знала, что Кристоф все ещё читает внушительный дневник мэтра, написанный на мертвом языке, что затрудняло понимание, так как приходилось переводить его на другой, более доступный, и не потерять при этом сути. — Но предупреждаю сразу, скорее всего, бывшего мэтра уже нет в живых. Такие сильные некроманты просто не могут раствориться в воздухе.

— Я понимаю это, но принять не могу. — честно ответила виллиса, и по глазам ведьма поняла — некромант и сама знала исход этих поисков, но они нужны были для того, чтобы успокоится, и успокоить клан.

— Сегодняшняя ночь уже подходит к концу, я буду свободна ближе к пятнице, и смогу отправиться в особняк Вольфгера. Сколько займут поиски… тут нет точного ответа, но я и не ограничена по времени суток. Не гарантирую, что ответ понравится, но по крайней мере, он будет найден. — это вполне устроило леди, на том он и распрощались, договорившись связаться через Криса.

Из-за навалившейся работы, следующая встреча состоялась только через две недели, за что Принц почувствовала легкий укол вины, хотя действовала на добровольных началах. Попроси ее кто-то другой, она бы содрала просто заоблачную сумму, но это были Кадаверциан, и если она правильно поняла намеки Создателя, то помощь им была как нечто разумеющимся. Ну и возможно, ей было самую капельку интересно, куда и как пропал один из сильнейших Мастеров смерти.

Особняк Вольфгера находился не так уж и далеко от дома Кристофа, только выглядел абсолютно не живым, это чувствовалось по энергетике самого строения. Первое что бросилось в глаза — причудливый холл с двумя лестницами по бокам. Архитектура здесь была выстроена так, что казалось, помещение перевернуто вверх тормашками, словно Зазеркалье Алисы. Все здесь было пропитано магией, такой древней, что волоски вставали дыбом от затаенного удовольствия. На удивление, все жилища Кадаверциан несли в себе особую успокаивающую энергию, и волнение от предстоящей работой тут же улетучилось, будто бы и не было.

Искать личные вещи с ярким следом оказалось непросто. Настороженно поглядывая на обоих Мастеров, что сопровождали девушку, она прикидывала, а стоил ли использовать сумеречное зрение? Оно в разы облегчит поиски, но представать в подобном виде перед ними… да ещё и эта форма заставляла рукава ее толстовки тлеть, от чего вещь моментально портилась. Раздраженно выдохнул, Люми стащила с себя толстовку кенгуру, отправляя ее в зачарованную сумку, а сама осталась в майке, напряженно поведя плечами. Чуть потянулась, прежде чем энергия потекла равномерно сильным потоком, изменяя ее тело, и глаза ярко засветились в темноте. Киндрэт, в отличии от нее и так прекрасно видели, в то время как некромант подсвечивал себе дорогу все теми же огнями, но в этом теперь не было необходимости.

Когда она получила полную метку, эта форма стала конечной. Она видела подобное у Лайла, но все не могла понять, что же нужно такого сделать, чтобы прийти к конечной фазе трансформации, полностью раскрывая силу измененного облика. Хотя, если бы она знала, то с удовольствием отказалась бы. Слишком много “но” принесла ее новая, разрушительная форма, и некромант пока что не понимала, как контролировать ее частично.

Многое осталось по прежнему, только теперь чернота была не на пальцах, а заползла до самых кистей, обвивая туманом всю правую руку, оставляя чистой лишь руку с меткой, а от середины груди отходило характерное кружево вен. Волосы становились ярче, напоминая ярко взметнувшийся в небо костер, из которого в мгновение ока разгорится Адское пламя. Глаза, что раньше светились, будто химия, теперь действительно сияли, напоминая ей глаза заточенной Богини. Ужасающее зрелище, порой, она пугалась саму себя, все еще не привыкнув к такому облику. Мир вокруг нее стал поразительно ярким, будто она ходила по помещению, залитому солнечным светом. То тут, то там мелькали переплетения чужой силы, видно, что в этом доме бывали почти все представители клана Смерти, но рыжеволосую интересовал только один след. И сосредоточения этих следов было несколько.

Яркий, сочный, будто молодой и буйный росток плюща был явно следом самого Вольфгера, потому что встречался гораздо чаще других, оплетая тайники, которые придется вскрыть ради личных вещей. Леди Принц подозревала, что там могли находится личные дневники мэтра, не мог же тот, в Праге, быть единственным экземпляром. Но примечательным было то, что ствол ползучего плюща обвивала будто бы радужная нить, намертво переплетаясь с силой пропавшего некроманта, что сбивало с толку. Будто в бывшем мэтре было две души, и обе они оставляли свой след при колдовстве.

— Здесь что-то странное, — Люми обернулась на двух некромантов, стоящих позади нее, и Дона отшатнулась назад от этого пронизывающего взгляда, даже Кристоф занервничал. Поэтому она не любила эту форму — другие чувствовали в ней опасность на уровне инстинктов. Кто-то пытался сбежать, а кто-то атаковать, чтобы защитить свою жизнь. Это выходило неосознанно, и можно сказать, что некромант постепенно привыкала к подобному. — Я чувствую магию Вольфгера, но она вся смешана с чужим следом. Это не просто вкрапление, это плотное переплетение, такое просто так не сотворишь.

— Это помешает в поисках? — Люми отрицательно качнула головой.

— Ты не понимаешь сути поиска, госпожа виллиса. — девушка отвернулась обратно к тайнику, не желая смотреть на некромантов. — Я не буду ходить по городу в поисках нити, магические следы достаточно быстро развеиваются, а с момента пропажи прошло слишком много времени, уже ничего не найти. Мне нужны сильные отпечатки, чтобы по ним я могла найти душу существа, и считать его память, последние часы жизни. И я говорю так, потому что абсолютно уверена, что мэтр мертв.

— Мы ещё ничего не нашли, чтобы так уверенно говорить об этом. — голос Кристофа был спокоен, в противовес эмоциям, что наполняли некроманта. Он совершенно не желал мириться с тем, что Вольфгера больше нет, а слова девушки несказанно раздражали.

— Но и подтверждений тоже нет, — холодно осадила его ведьма. Да, терять близких очень тяжело, но лучше быть реалистом. — Что делать с тайниками? Я могу вскрыть их аккуратно, но на это уйдет несколько дней, защитное заклинание спадет на какое-то время, а затем вернется на место. А можно сломать, и за пару часов открыть их все.

— Ломать. — уверенно сказала Дона, подходя ближе к девушке. Блондинка ощущала стороннюю магию, но это не было ловушками, как в той же Праге. Здесь заклинания были именно механизмом для открытия. — Рычагов нет.

— Как раз в стиле учителя, — ухмыльнулся колдун. — он любил головоломки.

— Начнем с тех, что попроще. — рыжеволосая вновь обвела все пространство взглядом, но взор ее распространялся куда дальше, за стены этой комнаты. — Начнем с холла, там есть несколько.

Все трое занялись работой, распределив тайники между собой. По началу, некроманты не хотели подпускать ее близко к механизмам, что могут ее покалечить, но пришлось напомнить, что в катакомбах Праги она вполне успешно выжила, пройдя сквозь все ловушки, значит, сможет и здесь. Главное в этом вопросе — выглядеть уверенной. Теперь, когда магии у ведьмы не было, подобные фокусы как в катакомбах повернуть будет очень сложно. Но знания, что упорно вдалбливали учителя в Дурмстранга все еще на месте, а это весомый довод, чтобы рискнуть. Тем более, терять особо нечего — умереть никто не даст, пока миссия не будет выполнена.

Но все же, силы свои она намного не рассчитала. Нет, вязь заклинаний все так же поддавалась корректировке, но процесс шел медленно, приходилось вплетать чужеродные элементы, наполненные собственной энергией, а не нейтральной, как положено. И если с первыми двумя ее ждал успех, то на третьем заклинание рвануло, а красноватая решетка впилась в руки и горло. Убивало оно медленно, не давая даже дать отпора, и девушка хвасталась на багряные прутья, стараясь скинуть их с себя, что было безуспешно. Перед тем, как отправится за Грань, она успела увидеть лишь распахнутые в удивлением васильковые глаза виллисы, и вздохнуть перед тем как начать убеждать ее, что все в порядке.

За Гранью всегда было тихо. Никогда не было света, не летала пыль, не слышно было и звука. Абсолютная тишина, полнейший вакуум, что давил со всех сторон, показывая гостю, что ему здесь не рады. Сегодня Грань была особенно недружелюбна к непрошеным гостям. Такое бывало раньше, когда герр Вихтенштайн с упорством взрывопотама пытался свести ее с ума, в наказание за провинность. Тогда Грань стала чуть ли не вторым домом на ближайшие полгода, а сама Иллюмиэль так и не смогла стать нормальной после этого «наказания». Раньше была покорность и уверенность в том, что Каспер делает это все на благо, но после этой пытки исчезла полностью. Пытаясь наказать ребенка за провинность, он убил все качества, присущие нормальному человеку. У некроманта не должно быть сочувствия и сострадания, это лишнее, так же как и эмпатия к людям. Но зато любовно взрастил в ней непоколебимый упрямый дух, и жгучее желание мести, по пути которой она шла. Род Вихтенштайн никогда не получит своего продолжение, и закончится на ней, канув в лету после ее смерти. Это и была ее месть, за все страдания.

Когда время пребывания подошло к концу, ее выбросило обратно. Тело уже успело восстановится, хотя горло слегла саднило, будто от долгой ангины. На нее огромными, от удивления глазами смотрела виллиса, подозревая, что здесь что-то не так. В большинстве своем, блондинка была спокойна и почти не проявляла эмоций, но сейчас пребывала в странно эмоциональном настрое, взбудораженная возможными ответами. Значит, все было не потеряно.

Рядом с Люми склонился Крис, который так же видел ее пробуждение, и стоило некроманту двинутся, как призвал шпагу. Патовая ситуация, и оба мастера Смерти не знали, чего ожидать от носителя метки. Против воли губы растянулись в улыбке, и рыжеволосая тихо засмеялась, закрыв глаза тыльной стороной предплечья. Она снова выжила. Наступит ли когда-нибудь момент ее смерти? Ее столько раз убивали, столько раз она сама пыталась свести счеты с жизнью различными путями, но все равно, девушка возвращалась обратно. Даже заклинания Кадаверциан не смогли принести ей забвения.

— Не вижу ничего смешного. — тон колуна был ледяным, и ведьма сдвинула руки, чтобы посмотреть на яростное лицо Криса.

— Впервые вижу, чтобы обо мне беспокоились, — честно ответила Люми, и с губ слетел очередной смешок. — Все вокруг привыкли к тому, что я бессмертна.

— Что? — переспросила вилисса, будто не услышала леди Принц.

— Носитель метки не может умереть, пока не выполнит то, ради чего он родился, либо, пока не подойдёт отведенный срок жизни в три сотни лет. — Иллюмиэль засмеялась вновь, сухо, с истеричными нотками. — Я не могу умереть, пока не защищу клан Кадаверциан, а когда это случится, хочу, чтобы мое тело скормили Темному охотнику, или пронзили сердце шпагой.

— Ты слишком легко об этом говоришь. — прежнее спокойствие вернулось в голос Кристофа, и он помог ей подняться с пола.

— Да? — Принц равнодушно посмотрела прямо в зелёные глаза колдуна. — Я просто хочу спокойствия, но его нет нигде. Возможно, что после смерти я наконец обрету обещанный мне покой.

Звучало это отвратительно. Но чем больше Иллюмиэль находилась в отстраненной от привычной жизни обстановке, тем острее понимала — покоя не будет нигде. Но она желала его не меньше, чем свободы. И выход был один — смерть.

В тайниках действительно были дневники, что несли в себе очень яркий след. Сразу становилось понятно, что мэтр не просто записывал произошедшее, а выливал свои мысли на бумагу, стараясь успокоится. Этого было достаточно, чтобы применить родовой дар, но искомой души она обнаружить не могла. Подавив раздражение, Люми постаралась успокоиться, выпытывая у Криса детали вечера, когда пропал некромант. Если его души не было в загробном мире, значит, она все еще находилась здесь, либо запертая, либо потерявшая путь.

Пока Кристоф и Дона были заняты дневниками, сама некромант пыталась составить нужную картинку в голове, дабы найти следы души, и помочь ей обрести покой. Сделать это было не так уж и легко, особенно в условиях большого города и давности произошедшего. Поэтому рыжеволосая занималась своими делами, а некроманты своими.

Когда пазл сошелся, прошла уже неделя, а на улице стояла пелена дождя, такая же, как в день исчезновения Вольфгера. Несмотря на стойкое желание остаться дома и не выходить в эту слякоть, девушка подхватила зонт, что оставил для нее Кристоф, и покинула особняк нынешнего мэтра, внутренне прислушиваясь к мироощущению, что вело ее по следу. Все равно неофиты были далеко от входа, навряд ли кто-то заметил то, что она буквально сбежала из дома, рискуя попасться на глаза невольному свидетелю, полагаясь лишь на свое чутье.

Это двоякое, едва уловимое ощущение вело ее к центру города, заставляя блуждать в подворотнях, пока не нашла искомое: где-то здесь стоят автомобиль Вольфгера в тот вечер. Мэтр явно кого-то ожидал, но вдруг яркая вспышка ярости, и он уже отбивается от нападавших, стараясь уйти как можно дальше, и по возможности целым. Но на Вольфера была открыта самая настоящая охота. В один момент след молодого плюща оборвался, а радуга засияла невыносимо ярко, застилая глаза, от чего девушка поморщилась. Киндрэт напал на парнишку, но старался передать не свою силу кадаверциан, а то радужное сияние. Люми нахмурилась, начиная с этого момента след разнился. Радуга осталась при мальчишке, что оставался валяться в беспамятстве около мусорных баков, а мэтр двинулся дальше, все так же отбиваясь от нападающих. Пока жизнь его не оборвалась.

Озноб пробирал до костей, зонт уже потерялся в этой бешеной скачке, пока некромант следовала по давно утерянным следам, погрузившись в пограничное состояние. Мир вокруг был все еще блеклым, следы смазывались, в этой бешеной скачке можно было только уловить лицо бывшего главы клана. Побелевшее от напряжения, губы гневно поджаты, он бросался заклинаниями даже не надеясь попасть. Будто раненый зверь, которого упорно гнали в капкан.

Все же, она была права — Вольфгера давно не было в живых, а душа его заперта где-то рядом, но сколько бы она не пыталась ухватиться за нее, все внимание переключалось лишь на радужный след, что перебивал все остальные ощущения. Но факт оставался фактом — на главу Кадаверциан напали, и нападавшие были ужасающе сильны. И если от одного он еще мог отбиться, то от группы уже нет. Кто и зачем решил убить главу некромантов, что вели крайне нейтральную политику в отношении всех кланов? Это явно были не рядовые киндрэт, раз ощущение силы от этого места не пропало до сих пор. Старейшины других кланов, или сами Главы?

Люми напряглась всем телом, еще больше погружаясь в пограничное состояние, хватаясь за блеклый след магии бывшего мэтра. Она сама сейчас была как призрак, погружаясь в нутро давно прошедших событий, стараясь хоть немного разобраться в произошедшем. Его загнали в угол, но он не боялся за свою жизнь, и так понимая, что все кончено. Мэтр думал только Крисе и Доне, осознавая, что ученик абсолютно точно справится с делами клана, Кадаверциан в надежных руках. Для виллисы он был как отец, и его смерть станет серьезным ударом, от которого девушка еще не скоро оправится. А вот Кристоф был абсолютно уверен что проклят, ибо все те, кто был ему дорог, умирают, и Вольфгер не желал входить в эту ужасную статистику. Ее затопило такой болью, что сама того не заметив, девушка рухнула на колени, хватаясь за ноющее сердце. Она знала, что эмоции были не ее, но это не мешало им ложиться на плечи неподъемным грузом.

Внутри разгоралось яростное пламя непонимания и чужой боли. Поэтому она так не любила работать с душами — то, что они чувствовали в момент смерти захватывало ее с головой. Пронзила такая ярость на Даханавар, Асиман, и Тхорнисх, что она была готова самолично направится к главам кланов киндрэт, чтобы забрать их головы. Не помогало даже осознание того, что это не ее эмоции.

Справиться с гневом получилось не сразу, но ведьма смогла отстраниться от чужой ярости. Но чужое отчаяние застилало глаза, стирая границу между ней и Вольфгером. Она чувствовала боль, вину, сожаление, горевала, что оставляет своих любимых учеников одних, что не справилась с ролью мэтра, не смогла защитить дорогих сердцу братьев и сестер. Обрекла на гибель целый клан в бессмысленной войне, сделала неправильный выбор, за который теперь придется расплачиваться ее ученику. Сделала недостаточно, чтобы Кадаверциан могли существовать дальше, а не пасть жертвой игр Атума и гин-чи-най. Пришлось сделать видимое усилие, и скользнуть обратно в особняк Кристофа, достаточно быстро находя его в компании своего неофита в учебном зале.

— Крис, — позвала она мысленно. Никогда ранее она не позволяла обращаться к нынешнему мэтру так неуважительно, но сейчас было глубоко плевать на подобное. — Пожалуйста, мне нужна твоя помощь.

— Это может немного подождать? — некромант не испытывал раздражения, хотя мысленный призыв явно отвлекал его.

— Нет, не может, иначе я сойду с ума. Пожалуйста, ты нужен мне прямо сейчас. — голова разрывалась от боли, а слезы застилали взор, и она была не в силах остановится. Когда ведьма плакала в последний раз? Наверное тогда, когда умирала от голода, запертая в клетке пыточной дома Вихтенштайнов.

Присутствие некроманта она не заметила, все еще сидя на коленях и безутешно рыдая, закрыв лицо руками. Настойчиво прикосновение к плечу отвлекло от бездумного взгляда в пустоту, и некромант, стоящий рядом с ней на одном колене выжидающе смотрел. Спокойно, зеленые глаза абсолютно не выражали эмоций, да и внутри Кристоф был как всегда собран и спокоен.

Люми вцепилась в его рубаху, дергая на себя, заставляя опуститься на оба колена, и с силой сжала в объятиях, задыхаясь от рыданий. Чужие предсмертные эмоции лились из нее потоком, она извинялась, корила себя за призыв Битах, и совершенно не желала делиться теми эмоциями, что полились на Кристофа через вытекающую магию. Некроманта накрыло чужой болью, девушка тряслась от рыданий, и совершенно не контролировала себя.

Постепенно буря утихала, так же как и дождь за окном. Первой осознанной мыслью, которая принадлежала самой Иллюмиэль, а не эмоциям погибшего мэтра было понимание того, что она вымокла до нитки. И в таком состоянии она вцепилась в некроманта, что поддерживал ее за талию, не давая расшибить себе лоб о дорогущий паркет. Черт, хуже не придумаешь. Еще никогда ее не поглощало с головой, почти отбирая контроль над личностью. Еще ни разу она не чувствовала таких сильных страданий, что копились веками, не находя выхода. Никогда раньше она не теряла себя.

— Извини, — ведьма отстранилась от Мастера, понимая, что неосознанно разделила с ним боль, обрушив эту лавину в такой же степени, как и накрыла ее саму. — Обычно, я могу разграничить себя, и страдания души. Я не хотела передавать его эмоции тебе.

— Ты нашла его? — после продолжительной паузы уточнил Кристоф, понимая, что Принц пришла в себя.

— Да. Я не могу точно сказать, что произошло, но его убили. Мотивы мне неизвестны, точнее не так. Они мне известны, но я не могу понять какая тут связь. Вольфгер проклинал Атума и гин-чи-най, сильно злился на три клана, называя их цепными псами. Его убили за что-то, возможно, если найти того мальчишку, которому он передал часть своей силы, я смогу сказать больше. — некроманта трясло от холода и пережитых эмоций. — Я хочу остаться сегодня здесь, энергетика твоего дома успокаивает, боюсь, что в одиночестве квартиры я начну сходить с ума, и чужие эмоции вернутся. — она взглянула на Кристофа, и мысль больно прошибла затылок, будто раскаленная игла. Нет, ей здесь не место. Она — чужак, что нагло ворвался во владения клана, и продолжает топтать своими грязными сапогами драгоценные розы из цветника. — Нет… нет, я передумала, мне лучше уйти.

Люми бежала, будто спасалась от огня. Паническое состояние, что начало сдавливать ее горло еще в библиотеке не отпустило даже тогда, когда девушка оказалась дома. Даже не попрощалась, а обычно образец спокойствия и вежливости. Так хотела узнать о клане, старалась создать положительное впечатление, возможно, расположить к себе, стать своей. Не зря Франциск не любил ее: Люми, будто варвар, вторглась на чужую территорию, не заботясь о чувствах коренного населения. Ужасно. Она ужасна и омерзительна самой себе. Лучше прекратить все эти встречи, пока не стало еще хуже.

Пока окончательно не стала воспринимать Кадаверциан как семью, где она ощущала долгожданное спокойствие.

Следующую неделю она не вылезала из постели, взяв перерыв в работе, просто смотря в потолок. Телефон раздражал своим непрекращающимся пиликаньем, и встретил храбрую смерть, лоб в лоб столкнувшись со стеной. Его развороченные механические внутренности до сих пор лежали бесформенной грудой на полу, а взгляд периодически натыкался на внушительную вмятину, но это было пустым. Ведьма и себя чувствовала такой же сломанной и пустой.

Некромантов всегда учат тому, что не нужно испытывать жалости. Эмпатия — лишнее, вроде шестого пальца на руке, который нужно ампутировать для нормального функционирования. Сострадание, жалость, те эмоции, что делают тебя более открытым, что помогает понимать других людей. Только некроманты — не люди, и никогда ими не были. В Гнезде жили представители других магических рас, отличных от тех же магов, что несли в себе магический ген, но в большинстве своем были слишком похожи на обычных людей, не магов. Они не могли превращаться в тех монструозных существ, какими становились некроманты, не могли превращаться в демонов, облик которых выбирали демонологи, они не слышали духов и не могли вселять их в себя, как это делали спириты, не могли превращаться в гигантских волков, как это делали вервольфы. Маги были нормальными, с обычными присущими всем человеческими эмоциями. У представителей Гнезда подобные чувства были притуплены изначально. Так почему Иллюмиэль чувствовала то, что не должна? Почему на ней привычная цепочка сломалась?

Раньше такого не было. После того, как она умирала в тишине пыточной, ведьма сломалась, полностью лишив себя такого ненужного отростка в виде сопереживания и сочувствия. Она разделывала трупы, выискивая в них нужные части для химер, она безжалостно сдирала с людей кожу, пока они еще были живы, просто потому что хотела, она убивала, не испытывая сочувствия к своим жертвам, она ломала сознание пленников на жестоких допросах, даже не задумываясь об их чувствах. Идеальная бездушная машина, которой она всегда себя считала.

В сближении с Кадаверциан изначально присутствовал лишь шкурный интерес. Ее не столько интересовали знания клана, скорее ей нужен был путь освоения силы, киндрэт изначально нужны были ей за этим. Посмотреть, пощупать, ощутить насколько же они разные, удовлетворить зудящий интерес, но не более. Это изначально был расчет, и Кристоф наверняка это прекрасно понимал, не допуская ее к сокровенным знаниям, ограничиваясь учебными пособиями. Метр здраво не доверял чужому человеку, но саму ведьму это никак не трогало. Возможно, она хотела найти свое место, надеялась, что клан Смерти может дать убежище ее уставшей душе, но это было второстепенным.

За освобождение Праги она могла потребовать плату, как это сделала в ситуации с Золотыми Осами. Она спокойно могла не отдавать книги, оставляя их только себе, умолчав о знаниях при первой встрече с Мастером Смерти. Она вообще могла не идти за ним, не рассказывать ничего, или выдавать по книге, и то после прочтения. Так почему леди Принц слепо доверилась нынешнему мэтру? Почему захотела помочь успокоить Дону, почему прониклась болью Кристофа, всеми силами желая помочь этому мужчине, зачем ввязалась в то, что ее совершенно не касается, да еще и на добровольных началах? У нее никогда не было альтруистических настроений, за все она брала плату, но почему на клане Кадаверциан произошел сбой?

Поднявшись с кровати, она направилась в ванну чтобы принять душ. Длинные рыжие волосы мешались, хотелось срезать всю эту гриву, что каждый раз напоминала о том времени, что она провела под пятой Каспера, но вовремя останавливала себя. Нет. Иллюмиэль не боялась возмездия со стороны Британии, но она не могла подвести всю Ассоциацию, то покрывала ее в другой стране и стопорила дело, лишь позволяя внести ее в общий реестр разыскиваемых преступников, но не более. Естественно девушка знала что ребятня из Хогвартса роет факты для ее защиты, будто нюхлер в поисках золота, и у них даже что-то выходило. Но до оспаривания приговора было слишком мало фактов. Да и если ее поймают, то простым сроком она не отделается, там уже до Поцелуя дойдет. Интересно, а погибнет ли она от подобной казни?

Натянув чистую одежду и старательно высушив волосы, выпрямляя их щеткой, Принц дернула головой, оглядывая отражение. Из зеркала на нее смотрела осунувшаяся физиономия с абсолютно пустым взглядом. Но она устала корить себя за сентиментальность, устала испытывать стыд за непозволительную слабость перед Крисом, и вину перед всем кланом Кадаверциан за свой обман. За то, что влезла туда, куда ей не было хода и пыталась занять то место, что не принадлежит ей. Сейчас нужны были ответы.

Лайла в кабинете не было, и тем лучше. Не придется объяснять главе, какого черта она здесь забыла, когда тот сказал не светить своей рожей в Гнезде. По замку слонялось слишком много народа, и некромант скользнула в тень, словно распыляя свое тело на легкий дым, продвигаясь к подземельям, где находился единственный, кто мог дать хоть какие-то ответы.

— Открывай, — девушка даже не утруждала себя излишней вежливостью, прекрасно зная, что Франциск ее прогонит.

— Нет, — холодный тон пожилого некроманта был привычен, а подобная реакция ожидаема.

— Ответь на мой вопрос, и я больше никогда тебя не побеспокою. Лучше сотрудничай со мной добровольно, иначе я вышибу эту дверь и влезу тебе в голову, переворачивая все, пока не найду ответ. — предупредила Люми. Будто что-то в ней щелкнуло, сломалось, и собралось в неправильной последовательности после той ночи. Она ощущала себя монстром, ломающим все вокруг. Ей нужны были ответы, и она была готова убивать, лишь бы получить искомое.

Дверь открылась, но ее никто не ждал, это она чувствовала по витавшему в воздухе раздражению. Вообще, Франциск не был таким уж старым, скорее, это она ощущала его столь древним существом, что привыкла давать такую оценку. Ему было не больше сорока до обращения — почтенный возраст для тех времен. Белесые глаза кадаверциана смотрели чуть мимом нее, хотя он прекрасно ощущал, где именно находилась ведьма, что так нагло вломилась в его покои.

— Если ты опять пришла расспрашивать про клан, лучше уходи сразу. — его сухой голос разрезал повисшую тишину, что начинала душить.

— Вольфгер мертв, его убили представители трех кланов киндрэт. — боль слабо колыхнулась в кадаверциане. Мужчина уже давно знал, что мэтра больше нет, но получить подтверждение о это было весьма болезненно. — Знаешь, у меня было время подумать и сопоставить факты. Пусть я всегда раздражала тебя своим энтузиазмом, но ты всегда говорил что я умное дитя, и вижу то, что другие обычно упускают из вида. Так помоги мне составить полную картину, как старейший кадаверциан из всех, кого я знаю. — девушка чуть отошла, устало сползая по стене.

Все то время, что минуло с той ужасающей ночи она не спала, думая, анализируя, пытаясь найти связь среди разрозненных клочков информации. И не получалось составить картину, что даст ей ответы. Франциск был с Вольфгером дольше всех из ныне живущих некромантов, и естественно, он знал куда больше, чем Крис.

— Магия Вольфгера будто двоилась, но это не похоже на ментального паразита, или одержимость. Скорее, эта сущность была даже сильнее мэтра, просто находилась в спячке из-за недостатка силы. И за этой сущностью охотились три клана, может больше, и все они связаны с таинственными гин-чи-най и Атумом. Но Вольфгер успел передать эту сущность новообращенному кадаверциану, а сам погиб. — из внутреннего кармана она достала трубку с опиумом. Франц наверняка будет ругаться, но после волны чужих эмоций у нее разболелись старые раны, в особенности следы от ловушки, что не так давно убила ее. — Но вот незадача, я не понимаю причин происходящего.

— Тебе и не нужно знать их. — моментально осадил ее некромант, не обращая никакого внимания на подожженную трубку. — Ты не кадаверциан, чтобы я стал тебе что-то объяснять.

— Я существую, чтобы стать щитом для клана Смерти, неужели я не заслуживаю хоть немного понимать ситуацию, чтобы с большей эффективностью исполнить свою роль, после которой уйду в утиль? — она злобно оскалилась, чувствуя разгорающуюся ярость. Дала себе мысленную пощечину, возвращая лицу привычную отстраненность. Хотя к чему этот спектакль? Франциск все равно был слеп, и не мог видеть эмоции, что искривляли ее лицо, будто некачественное зеркало.

Некромант даже не подал вида, что хоть как-то заинтересован в ее словах, но мысленно будто дернулся от пощечины, что вернулась к девушке стократно. Она подавила в себе желание яростно вскочить на ноги и вытрясать из мужчины ответ, все равно это ни к чему не приведет, а она опять выставит себя глупым, неразумным ребенком. Его реакция и стала тем ответом, спусковым крючком, что разорвал привычный мир, будто старую, уже разбитую и собранную в неправильном порядке вазу, наконец, составляя элементы этой самой вазы в правильном порядке, давая увидеть поблекший узор правильным паттерном.

— Ты знал, — не вопрос, а утверждение. — Ты всегда знал, какую роль я должна сыграть в жизни клана. — с губ сорвался истеричный смешок. Все рушилось на глазах. — А я-то все думала, почему величественный некромант носится с сопливой девкой, учит ее забытому искусству, и даже показал другую Грань. Ты с самого начала знал кто я, и зачем родилась, тебе просто нужно было разжечь во мне огонек интереса к киндрэт, и я сама сдам себя с потрохами в рабство Кадаверциан. — она позволила себе рассмеяться в голос, упорно давя накрывающую истерику. Было до слез обидно. — Умно. Ты очень грамотно сыграл на моих слабостях.

— И что теперь? Будешь истерить и плакать, как делала это раньше? — это замогильное спокойствие выбивало из колеи.

— А от этого будет хоть какой-то эффект? От этого хоть когда-то бывал нужный эффект? Никому и никогда не было дело до того, что я хочу. У меня была роль, у тебя была роль, так какое дело до моих чувств? — Люми улыбнулась. Зло, отчаянно. Собственные эмоции, годами удерживаемые в узде рвались наружу. — Я сыграю по предписанному сценарию и стану надежным щитом, что защищает клан, как и положено. Но я возьму свою плату, и она будет непомерно огромная. Помяни мое слово, больше ничего не будет сделано для клана просто так.

Принц ушла, не прощаясь. Ответ на головоломку она все равно не получит, остается уповать на дневники Вольфгера, которые она может выкрасть, если Крис не захочет их отдавать для копирования, не велика беда. Самый главный ответ она получила.

Только став взрослой она стала понимать, что ее картина мира не является целостной. Тогда, когда она стала догадываться о природе пожилого некроманта, что скрывался в подземельях Гнезда. Почему он согласился присматривать за восьмилетним ребенком, хотя Принц чувствовала лишь неприязнь с его стороны? Почему он обучил ее созданию химер настолько совершенных, что никто в Гнезде так и не смог превзойти ее? Ответ оказался до смешного прост, и показал к нему путь именно Кристоф. Кадаверциан могли общаться со Смертью, с самим Создателем, который мог доносить свою волю напрямую до интересующих его лиц, которые играли не последнюю роль в идеальном плане его Величества. Франциску просто было велено воспитать будущий щит так, как было нужно самому Инкогнито для идеально работающего плана. Отточенный винтик в механизме.

Эмоции, ярко вспыхнув напоследок погасли, оставив после себя лишь спокойное пепелище. Былое чувство вины перед мэтром и кланом Смерти улеглось, оставляя лишь холодный расчет. Хорошо, Иллюмиэль сыграет по тем правилам, что ей предоставлены. Но она возьмет все, что ей причитается по праву. Осталось только перестать чувствовать вину перед Кристофом.

Понадобилось много времени, чтобы гнев и ярость утихли, а эмоции вновь стали спокойными. Только вот странное ощущение к Кристофу не прошло, сколько бы не пыталась некромант с ним бороться. Поэтому все встречи с мэтром было решено прекратить, пока не найдется ответ. Это щекочущее ощущение напоминало ей об одном эпизоде жизни, и девушка панически боялась этих чувств, сбегая от колдуна как можно дальше. Она вообще прекратила связь с главой Кадаверциан, надеясь, что бушующий ураган утихнет. Ее ломало, ведьма хотела наплевать на все и возобновить встречи, но каждый раз била себя по щеке напоминая, что это все лишнее.

Всеми правдами и неправдами добилась того, чтобы ее начали включать в рейды и облавы, полностью сосредотачивая работу на выслеживании и поимке. Больше Люми с бумагами не возилась, зато постоянно усердствовала в тренировочном зале, восстанавливая былую форму, и привыкая к отсутствию магии. И такой ритм помогал сбросить напряжение, привести мысли в порядок. До тех пор, пока на пороге дома не появилась Дона в один из летних вечеров двухтысячного года.

Это случилось спустя месяц или два после молчания со стороны девушки. Она понятия не имела, как виллиса нашла ее, но прогнать не решилась. Дона все еще была подавлена, видимо Крис уже успел рассказать все то, что на его излила рыжеволосая, а расшифровка дневников принесла нелицеприятные ответы. Первая мысль была о побеге, как тогда, в особняке Альбьера, но блондинка сразу предупредила, что пришла поговорить.

— Не думаю, что это хорошая идея, — честно ответила ей Иллюмиэль. — Я сделала все что могла, больше помогать не собираюсь, не за просто так.

— И чего ты хочешь? — голос девушки был спокоен, все так же мелодичен и холоден, напоминая капель. Странные ассоциации вызывала в ней виллиса.

— Мне нужен наставник, — честно сказала ей ведьма, смотря прямо в васильковые глаза. — Если не доверяешь, я готова принести магическую клятву, но я и так не могу предать клан, который должна защищать. Мое обучение без наставника идет слишком медленно, это раздражает.

— Хорошо, но мне не нужна клятва. — легко согласилась блондинка, и у Люми закрались некоторые подозрения на счет действий некроманта. — Франциск связался с Крисом, рассказал о ситуации. Мэтру понадобится время, чтобы согласиться помочь тебе, поэтому пока что твоим наставником буду я.

— Наверняка рассказал про приказ его Величества. Возможно, Инкогнито и вас двоих посетит в ближайшее время, но это не точно. — хмыкнула ведьма. Надо же, пожилой некромант решил посодействовать. Слишком хорошо знал ее, чувствовал, в каком состоянии она покинула Гнездо, и что обязательно наломает дров, за которые будет стыдно, поэтому решил действовать на опережение. Странно, вроде Франц и не особо ее жаловал, но все равно помогал. В его духе подобная противоречивость действий. — Но почему должно пройти время?

— Не думаю, что должна говорить тебе об этом. — знакомая пластинка. Ей любит отговариваться Франциск. Доне было не комфортно говорить о теме, которую она не хотела поднимать, но решила, что все же стоит объяснить, дабы не возникло недопониманий. — У Кристофа была любимая женщина из другого клана. Она воспользовалась его чувствами, чтобы украсть Темного Охотника, и в результате погибла. С одной стороны, он чувствует себя обязанным за все то, что ты сделала, но…

— … но с другой здраво опасается, что я поступлю так же. Воспользуюсь его добротой, узнаю все самое ценное, а потом предам. — понимающе кивнула Люми. — Я понимаю его. Он — человек чести, воспитанный благородным рыцарем, и получить подобный удар в спину от близкого… оставляет слишком глубокий след. Это больно, когда предают твою безграничную веру, сложно доверять, боишься обжечься повторно. Да и мне нужно успокоится, слишком стыдно появляться перед Крисом. Я буду рада обучаться у тебя, но пока что не могу показаться на глаза мэтру. Дай мне год. Я успокоюсь и приведу мысли в порядок, слишком многое свалилось, чтобы мыслить адекватно. И… — некромант неловко повела плечами. Былая ярость и принятое с психу решение уже не казалось таким верным. — Он тоже очень много сделал для меня, я не могу подвести мэтра. Он и так впустил меня в закрытую общину, а я повела себя крайне некрасиво, поддалась эмоциям. Не могу допустить, чтобы он пожалел о своем решении.

Виллиса чуть улыбнулась на это заявление. Глубоко внутри нее призраком скользнула легкая радость, что ведьма не испытывала неприязни или обиды к Мастеру Смерти. Почему-то, Люми не могла злиться на него. В душе Криса было слишком много глубоких ран, наскоро забинтованных, чтобы не мешали жить дальше. Но они так и не зажили, беспокоя при каждом движении. У каждого из них были подобные раны, и девушка не имела права тревожить их, когда сама была глубоко изранена.

Виллиса была грамотным и терпеливым учителем, а Иллюмиэль бросала все силы, дабы не разочаровать блондинку. Хоть мистресс и не настаивала, но некромант все равно поклялась ей, что знания клана будут использовать во благо Кадаверциан, и для их защиты. Эту клятву невозможно было снять, невозможно обойти, и в ней не было лазеек. Это было нужно самой Иллюмиэль, чтобы разложить все свои чувства по полочкам. Как бы она не старалась, но стала воспринимать некромантов чем-то родным. Гораздо более родным, чем собратья по метке.

Хоть она и не была обращена, но учение проходило так же, как для неофитов. Поведение в обществе, как защититься, как правильно распределять силы, и когда нужно отступать, различая силу оппонента. Разве что не учили охотиться, но это было ни к чему. Пока что. Возможно, когда девушка будет готова, а клан Смерти сам того захочет, она присоединится к ним. Но не сейчас. Были неотложные дела, и для них ей требовалась ее человеческая ипостась.

Под чутким контролем Доны ведьма наконец смогла почувствовать это. Раньше, хоть и не хотелось этого признавать, но отсутствие магии тяготило ее, заставляя жить прошлым, постоянно оглядываться назад. Но благодаря знанием клана Смерти пришло простое осознание: в руках Люми огромный дар, что стоит всех этих жертв. И хоть обида на Лайла все еще была жива, она все же была благодарная учителю. Под мягкой, направляющей рукой виллисы Иллюмиэль расправила плечи, гордясь тем, что она некромант. И плевать, что не было магии, и скорее всего, никогда уже не будет. Магглы же как-то живут без этих сил, да киндрэт спокойно обходятся силой клана, так почему ведьма должна сожалеть о своем поступке, что спас Богиню из оков, и указал самой девушке верный путь?

Меж тем минул год, как и просила некромант для успокоения души. И она была абсолютно уверена, что эта странная буря внутри утихла, ровно до того момента, пока она не вернулась в особняк кадаверциана, встречаясь с ним лицом к лицу. Не утихло. Стоило уловить этот чуть насмешливый взгляд мэтра, и ураган сделал новый виток, снося баррикады на своем пути. А с началом ученичества у Мастера стало только хуже. От былого дружелюбия не осталось и следа, Принц обращалась к Кристофу только на “вы” стараясь подчеркнуть дистанцию для самой себя, и ни за что не прикасаться к чужим эмоциям, мыслях. Не давай пустой надежды.

Не обошлось тут без книг Даханавар, что она старательно расшифровывала с того самого момента, как они попали ей в руки. Конечно, закрываться как учили сканеров не получалось, но по крайней мере, она могла создавать искусственную дистанцию, чтобы до нее долетали лишь обрывки, будто человек находится достаточно далеко от нее, хотя мог стоять в паре шагов. Это было необходимостью для выживания. Легилименция позволяла очищать сознание от собственных лишних мыслей, сдвигать эмоции настолько далеко, чтобы пытливый взгляд зеленых глаз цвета плюща не заметил и проблеска. Вновь возвращалась спокойная, уравновешенная леди Принц, что за свой маской ледяной королевы скрывала чувственную, бушующую натуру.

Вернулось было отвращение к себе, которое она старательно душила вместе с чувствами, но они не спрашивали, когда приходить. Просто в один день рыжеволосая проснулась и поняла, что в какой-то момент свернула не туда, а поворачивать поздно, обратной дороги не видно в темной чаще леса. Теперь только выжигать напалмом. И она, с упорностью охотничьей собаки искала то, что выжжет эти ненужные чувства к некроманту.

Раньше она бы ни за что не попросила о серьезном бое, что будет выходить за рамки тренировки, трезво оценивая силы и опыт Мастера Смерти. Но в стрессовых ситуациях находиться было полезно, это держало в постоянном тонусе и концентрации, не давая посторонним мыслям пробиться наружу, да оттачивать мастерство нужно было. Не мотаться же ей в Гнездо, дабы доводить полученные знания до ума, а некромантию до совершенства, когда рядом с ней есть целых два мастера, способные превратить ее в кровавый фарш, если она будет недостаточно сосредоточена. Был еще и Миклош, но тот моментально узнает заклинания кадаверциан, смешанные с магией некромантов, поэтому это вариант оставался за бортом до лучших времен. Естественно Бальза знал о утащенной из Праги библиотеке некромантов, и что она активно изучает ее, но посвящать Нахттотера в то, что она уже давно сотрудничает с кланом Смерти не стоит, все же Рыцарь считал себя по своему особенным, думая, что легилимент принадлежит только ему.

Кристоф не жалел ее, больно припечатывая в стены, стоило чуть ослабить защиту, сломал кости своими яростными атаками, разжигал в ней неистовую злобу от собственного бессилия, какой не было со времен обучения в Гнезде. Будто ей снова четырнадцать, она обозленный подросток, что пытается отыграться на Главе за предательство, поэтому при каждом удобном случае провоцировала Карлайла. Только теперь она целенаправленно наседала на Криса, понимая, что с таким ничтожным уровнем не то что клан не может защитить, она саму себя не в состоянии защищать от киндрэт.

К концу года Люми могла выдержать целых десять минут против мэтра, что стало огромных прорывом. Искалеченная, с горящим взором, она пользовалась всей доступной ей силой, и могла уже не только защищаться, но и атаковать. Во время боя Кристофа она воспринимала врагом, а Мастер стал переходить на более высшую магию, комбинируя ее с атаками призванной шпаги. Она валилась с ног от усталости, давая передышку в полчаса, и буквально требовала второго раунда, и так до утра, пока не начинала идти кровь из носа от усердия. А на следующий день анализировала ошибки, углубляясь в самостоятельно изучение книг и донимала некроманта, если чего-то не понимала.

* * *

В ночь с 31 декабря 2001 на 1 января 2002 радостная Люми вломилась в особняк, хотя ее и так звали этой ночью. Киндрэт не отмечали начало нового года, для них это была самая обычная ночь, а Люми сияла от радости, чувствуя прилив сил. Не то чтобы ей было так нужно отмечать эти праздники с кем-то, но все же в компании чувствовалось небывалое оживление и подъем сил. Девушка уже не пыталась одергивать себя, дабы не воспринимать клан как что-то близкое и родное, он уже стал частью ее, той тихой гаванью, к которой стремилась все это время. Былая злость на его Величество так же прошла. Возможно, Инкогнито не издевался над своими детьми, а своеобразно подталкивал к тому, где им будет лучше.

Привычно переместившись к библиотеку, рыжеволосая удивленно остановилась, ожидая, что оба мастера будут тут, но они были на первом этаже, куда и думала направиться некромант. Обычно, она не прогуливалась по особняку Криса в одиночку, раньше мэтр просто не доверял ей настолько. Потом, она так же поклялась ему на своей крови, и колдун будто чуть расслабился, давая ей больше свободы. Не совсем принимая, но воспринимая как часть, от которой теперь не отделаться. Действительно преданный своему слову, не раздающий обещаний понапрасну. Такое отношение грело темный океан силы внутри. Но с появлением большей свободы и доверия у нее абсолютно не было свободного времени, хоть по особняку мэтра в отсутствии Мастера она могла спокойно гулять, главное, не заходить в закрытые комнаты, и это правило соблюдалось безукоризненно. Не хотелось разочаровывать Криса.

Неофитов, ожидаемо, не было. Они были еще совсем молоды, не потеряли вкуса к жизни, в них еще ярко горели эмоции, что не поблекли от прожитых годов. И естественно, им хотелось и повеселиться, и отдохнуть от постоянной зубрежки. Даже Иллюмиэль признавала что методы обучения в клане были достаточно жесткими, но и некромантическая сила требовала постоянного контроля, дабы не навредить себе и окружающим. Видимо, оба парня были достаточно обучены, поэтому получали должную порцию свободы.

Библиотека была большой, помещение грамотно зонировано стеллажами, за которыми скрывался и ее рабочий уголок, и личный кабинет Криса, но в ту часть она никогда не заходила. Не потому что было неинтересно, наоборот, она чувствовала что там содержатся те самые книги, до которых не добраться, но все равно что-то останавливало. Мотнув головой, рыжеволосая вышла из помещения, почти бегом идя по лестнице в просторный холл.

Дона и Крис негромко разговаривали, оба были расслаблены, их окутывало спокойствие и некое удовлетворение. Они говорили на языке, что девушка была не способна понять, но обсуждали что-то приятное, судя по сложившейся атмосфере. Оба некроманта явно отдыхали от неофитов. Стараясь идти как можно мягче, чтобы не спугнуть чудо умиротворение, внутри она дрожала от накатывающей волнами радости. Хоть Принц и пыталась быть спокойной, но ее распирало от счастья, что и заметил мэтр, поворачиваясь в ее сторону.

— Доброй ночи, — поздоровалась она, позволив себе легкую улыбку. Письмо, а также две небольшие шкатулки с украшениями грели карман.

— Доброй ночи, — голос Кристофа чуть сочился насмешливостью, как в их первую встречу. Хорошо, что она просто не умела явно краснеть и держала маску спокойствия в любой ситуации. Голос некроманта по прежнему действовал на нее не совсем хорошо. — Ты выглядишь весьма радостной.

— Есть две причины, одна касается лично меня, и это просто замечательные новости. Вторая, если все будет работать хорошо, будет касаться и вас. — рыжеволосая с легкостью оттащила кресло от небольшого диванчика, не собираясь садиться ни к виллисе, ни к Мастеру. Леди Принц вытащила обе шкатулки из кармана, положив их на низкий журнальный столик. — Итак, я уже рассказывала что работаю на Международную Ассоциацию Магов и Колдунов, но не рассказывала о том, что у нас также работают маги, что болеют вампиризмом. Эта болезнь делает их похожими на киндрэт, они не могут находиться на солнце, и так же питаются кровью, но не принадлежат ни к одному из кланов, за ними остается их магическая сила. Многие из них работают в отделе Надзора, то есть, ходят на рейды против Ланегре, работорговцев и прочих тварей. Обусловлено это тем, что они гораздо выносливее магов, и могут преследовать цель по несколько дней без сна и перекусов. Но рейды могут быть и днем, поэтому возникла проблема с нахождением вампиров на солнце, которая решилась артефактами. Это весьма редкая вещь, и нужно иметь специальное разрешение чтобы разжиться подобным артефактом. Я занимала не последнюю должность в Департаменте Магического Правопорядка, поэтому имела полное право подать запрос, и мне предоставят их в порядке очереди. И вот, два года спустя я наконец-то добилась того, чтобы мне выдали их в количестве двух штук. — ведьма открыла коробки, в которых покоились самые обычные кругляши, больше напоминающими медальон под фотографии. — Но скажу сразу, я не знаю насколько эффективно оно будет действовать на киндрэт, у меня не было возможности проверить. Если все будет работать как надо, амулет дает возможность находиться на солнце около восьми часов, когда время будет подходить к концу, он начнет нагреваться, сигнализируя что за час нужно найти убежище.

— Зачем они тебе? — виллиса с интересом рассматривала невзрачное украшение, но не решалась прикоснуться, будто ждала разрешения.

— Конкретно мне они не нужны. Я выбивала их для вас двоих. — ее зеленые глаза буквально светились от переполнявших эмоций.

А ведь она поклялась себе, что будет воспринимать клан только с точки зрения выгоды. И чем больше находилась в компании кадаверциан, тем сильнее чувствовала привязанность, желание помогать и поддерживать. Даже к ней, чужаку, они относились по доброму, но не делали поблажек. Было ли это обусловлено ее ролью, или же так на нее повлияли по настоящему семейные отношения в клане — было не ясно, Люми просто решила плыть по течению, наслаждаясь спокойствием. Киндрэт не требовали от ее ничего, так же, как и она от них.

— А первая новость? — ведьма чуть не подпрыгнула на месте от звука голоса Кристофа, удивленно посмотрев на колдуна. Глаза его спокойны, но в эмоциях сквозило не свойственное некроманту любопытство.

— Ребята смогли найти неопровержимые доказательства моей невиновности, и смогли подать апелляцию. Мое дело вновь подняли и рассматривают все детали произошедшего, вероятность успеха больше девяносто пяти процентов. Правда, первое слушание будет только в мае, а весь законодательный процесс затянется до конца следующего года точно, но оно того стоит. Когда меня оправдают, я смогу вернуться на работу, вновь видеться с друзьями, и наконец обрезать эти чертовы волосы. — счастливая улыбка растянулась на все лицо. — Мне просто вернут мою жизнь. Правда, я не собираюсь возвращаться обратно в Германию, пока что мне нравится здесь, а потом можно будет перебраться в Прагу. Но просто вернуть себе имя уже многого стоит.

Оба некроманта не понимали о чем она говорит, пока девушка буквально источала осязаемые волны счастья, которые были ощутимы даже киндрэт, что не обладали эмпатией. Возможность вернуться к прежней жизни грела изнутри, разжигая былое пламя жизни, будто открылось второе дыхание. Умирать уже не хотелось.

— Ох, я же не рассказывала. — вдруг поняла ведьма, увидев реакцию кадаверциан. — Я в международном розыске по ложному обвинению, с 1997 года. — Кристоф на это насмешливо приподнял бровь. — В магической Британии в семидесятых годах была война, но темного волшебника победили и все успокоилось. Но в 1995 году его воскресили, и начала неразбериха. Я в тот год была в Британии и познакомилась с ребятами, что увязли в этой борьбе Света и Тьмы с головой, и можно сказать, что мне стало их жаль. Им всего четырнадцать, их никто не обучает нормально, но хотят чтобы они сражались против взрослых опытных магов во имя Света. Ассоциации пришлось вмешаться, когда ситуация достигла пика. Ребят и их семьи мы скрыли, никто из подростков в боях не участвовал, зато участвовала я, и о моей метке некроманта стало известно властям Британии. — Люми сложила руки на груди, пытаясь скрыть явное отвращение к власти, но губы против воли исказила насмешливая улыбка. — Чтобы вы понимали, некромантов вообще не особо любят, в Британии это больше похоже на помешательство — истребить все зло, и носители метки входят в их число. Несмотря на мое содействие, Визенгамот, это высший суд магической Британии, вынес решение о том, что я виновна в воскрешении Темного Лорда, раз находилась на территории страны в то время, как был проведен ритуал, и проговорили меня к заключению в Азкабане. Но я просто сбежала из камер предварительного заключения и с осени 1997 года нахожусь в международном розыске.

— Ты вообще ничего не рассказывала о себе, — чуть насмешливо поправил ее мэтр после непродолжительного рассказа.

— Не такая уж у меня интересная жизнь, чтобы о ней рассказывать. Среднестатистическая волшебница, что работает на Ассоциацию, и нажила себе кучу врагов из-за вредных привычек. Даже прозвище дали, а из-за розыска теперь все знают Линчевателя в лицо. — она перевела взгляд на Мастера. — Я вообще приняла тебя за одного из магов, типичная аристократическая внешность, как у чистокровного волшебника, это нетипично для магглов. Побоялась, что ты по мою душу, решила проверить. Не подумала, что ты можешь быть одним из киндрэт. — ее глаз расширились, и она поспешила исправить сложившуюся ситуацию. — Прошу прощения, мэтр, я обратилась к вам на “ты”.

Кристофу было глубоко плевать, как именно она к нему обращается, главное, чтобы не пересекала границы. Некроманта крайне раздражали манеры одного из неофитов, имени которого она не узнавала, поэтому старалась соблюдать рамки приличия, не переходя на панибратские взаимоотношения. Это обращение на “вы” стало той самой плотиной, что сдерживает ненужные для самой некроманта чувства. Если бы существовало зелье, которое просто отрежет возможность испытывать подобное, и не к тем людям. Крис все еще любил давно погибшую девушку из клана Леди, а сама Люми не имела права влезать в чужое горе со своей глупой влюбленностью, которая все разрушит. Нужно немного подождать, пару месяцев, может лет, и оно пройдет. Главное, задавить все это на корню, и не обращать внимание на слишком очевидные признаки, не давая их увидеть и остальным.

Да и вообще, как так получилось? Крис стал вторым, кто относился к ней просто нормально. Без ехидства старшего, как Лайл, без гиперопеки как Эрза, без фанатичного восторга, как мальчишка Поттер, не джокера в рукаве как Миклош. Некромант просто воспринимал ее как обычного человека, не шарахался от ее метки, не думал о том, что одна темная тварь. Понимал ее, потому что сам был таким же. И это стало тем механизмом, что запустил эти чувства. Тихо, осторожно, ростки их появлялись от встречи к встрече, и Люми не замечала их, пока они не обрели вполне видимые очертания растения, что собиралось зацвести. Она вполне осознано втаптывала это растение в землю, но то упорно не хотело погибать, к сожалению девушки.

— Когда меня оправдают, и если амулеты действуют как надо, то я могу покатать вас. — ведьма отбросила лишние мысли, возвращаясь обратно к беседе. — У магов в большинстве своем есть анимагическая форма, такая же есть и у меня. Даже не смотря на то, что я лишилась магии при освобождении Битах-Эрхот, я все еще могу обращаться в звериную сущность. Не думаю, что Охотник позволял на себе прокатиться, но у вас есть возможность покататься на виверне, которая не попытается сожрать.

— Зачем? — мысль о полете виллису заинтересовала, но блондинка абсолютно не понимала, почему Люми делает все это.

— Я хочу отблагодарить. Хоть я в пылу гнева и сказала Франциску, что не буду помогать клану за просто так, получилось совсем по другому. Здесь я будто на своем месте, не смотря на то, что просто человек, не обращенный в клан. Со мной никогда такого не было, обо мне никто не беспокоился, никто не занимался моим обучением настолько подробно и вдумчиво, никого не интересовали мои мысли и моя жизнь вне их общества. — Иллюмиэль потупила взор. Нужно было просто замолчать, не объяснять ничего. Не хотелось обременять их своими глупыми человеческими эмоциями, льющимися через край. — Находясь в компании кадаверциан у меня появляется страстное желание жить. Будто есть ради чего, и есть, куда вернуться. Это глупо, так что не воспринимайте мои слова всерьез. — рыжеволосая улыбнулась, пытаясь скрыть свою неловкость. — Главное, чтобы амулеты работали, нужно только дождаться утра.

— Выглядишь до отвращения довольной, — Бальза буквально плавился от жары, не смотря на включенный кондиционер.

— А что, ты надеялся что я буду плакаться на твоем плече от того, что пересмотр дела продвигается медленно? — некромант закинула ноги на подлокотник кресла под раздраженный взгляд Нахттотера. — Ах, сиятельный господин Бальза, мне так плохо, эти ублюдки не хотят шевелиться. Не думаешь взять Министерство Магии штурмом?

— Не паясничай. У меня не так много свободного времени, чтобы тратить его на каких-то овец, даже магических. — она приподняла рыжую бровь, чувствуя раздражение Рыцаря. Роман сегодня разбил очередную чашку из какого-то очень древнего набора, и не смотря на то, что Люми уже восстановила ее, злость на криворукого блаутзаугера никуда не пропала.

— Опять Амир со своими идиотскими заказами? — вино в бокале качнулось, и взгляд зеленых глаз четко проследил его траекторию. Даже в пассивном состоянии сумеречное зрение помогало подмечать детали. Хорошо что она научилась контролировать эту форму, активируя только то, что ей нужно в данный момент. — Я могу вынести то, что ему нужно, хочешь?

— Слишком дорого берешь за свои услуги, — ядовито кольнул ее киндрэт. — Мелкая работа не стоит половины гонорара. Но я не говорю, что твои услуги не понадобятся мне в будущем.

— За считывание мыслей во время сделок расценки выше, хотя бы потому, что мне нужно поддерживать рассеянную форму, в которой меня не почувствуют. — девушка слитным движением допила остаток вина, косясь на время. Летом светало рано, а их посиделки длились слишком мало. — И вообще, я пришла за билетами.

— Потащишь кого-то из своих мертвецов? — блондин постучал по краю стола, на котором покоился конверт.

— Большое счастье таскать с собой химер. Тебя может обмануть их внешний вид и умственные способности, но на деле, у них нет души, в привычном для тебя понимании. Я просто извлекаю эмоции, оставшиеся в телах, и с помощью заклинания спаиваю их в единую, индивидуальную личность. Но это не душа. Они не смогут оценить все прелести картин, химера вообще не различает что красиво, а что уродливо, это чувство им ни к чему. — она постучала пальцем по губам, позволяя себе немного улыбнуться. — Но я знаю прекрасную леди, которой эта выставка понравится.

— Неужели перешла в атаку? — яд из Миклоша сегодня так и лился непрекращающимся потоком, не смотря на то, что негативные эмоции она забрала. — Столько времени ходила, вздыхала, сколько можно. Раздражает.

— Что тебя не раздражает? — последовал закономерный вопрос, на который Бальза привычно оскалился, не желая отвечать на полочку. — Мою дорогую зазнобу я трогать даже не собираюсь, ей и так хорошо без меня. Но это не значит, что из-за этого я должна отказывать себе в обычных человеческих потребностях. — ведьма поднялась из кресла, забирая билеты. — И ты не угадал, я не собираюсь спать с этой леди, она просто составить мне компанию, чтобы не бродить в одиночестве.

— Даже интересно посмотреть, на кого же ты так облизываешься, что боишься прикоснуться. — тхорнисха начинал утомлять разговор. Былой запал ярости был потрачен на Романа, на саму девушку осталось немного.

— Чтобы сломать? — почувствовала она настроение главы Нахтцеррет. — Ну уж нет, это моя зазноба, и никто не смеет прикасается к моему.

Конечно, “зазноба” не была ее ни в какой мере. Но она не имела права показывать слабость перед тхорнисхом, желающим контролировать ее. Останавливало блондина лишь то, что если он попытается получить ее в единоличное пользование, она навсегда ускользнет из его рук, а глава Золотых Ос потеряет легилимента — единственное эффективное оружие против сканера мармоликаи.

— Кстати, у меня тут появились некоторые вопросы. — она припомнила, что на месте смерти Вольфгера чувствовала весьма ощутимый след сильной магии тхонисха. — Пока что у меня есть пути получения ответов, но если все же не получится, я насяду на тебя.

— Буду с нетерпением ждать. — с сарказмом ответил ей Рыцарь, утомленный ее энтузиазмом. — Только предупреди заранее, я прикажу Роману не пускать тебя в цитадель.

Вытащить виллису на выставку скорее было блажью, нежели необходимостью в компании. Дона редко куда выбиралась, полностью оставляя обучение девушки на плечи мэтра кадаверциан, сама же появлялась крайне редко. С одной стороны, Люми устраивал подобный расклад, но с другой стороны, приходилось прилагать очень много усилий, дабы сконцентрироваться на занятиях, чтобы не падать в грязь лицом перед некромантом.

Амулеты действовали просто идеально, правда, не положенные восемь часов, а всего шесть, но и этого с лихвой хватало, чтобы покидать жилище в дневное время. Но к ее удивлению, некроманты не спешили пользоваться подаренной возможностью, что переворачивает привычный для них мир с ног на голову. И если виллиса еще хоть как-то выходила на короткие прогулки днем, то Кристоф почти не пользовался артефактом. Некромант не объяснял причин, но ему словно что-то мешало, тянуло обратно, в безопасную темноту ночи. Впрочем, не ей настаивать на том, чтобы мэтр пользовался артефактом, она дарила их не за этим.

Оставался открытым вопрос с дневниками Вольфгера, потому что девушке все еще было любопытно узнать о тех, кого проклинал мэтр. Но брюнет чуть ли не ревностно защищал их от всех посторонних, даже Дона точно не знала, о чём именно писал старый Кадаверциан. Но был здесь и другой интерес, обусловленный не любопытством, а скорее необходимостью: та радужная нить все еще волновала девушку, а она, без должной информации, не сможет найти ее носителя, дабы вся картина происходящего прояснилась. Возможно, Крис не доверял ей настолько, чтобы впускать в настолько личное пространство.

Подобное недоверие было по своему обидно, хотя с другой стороны и понятно. Но это совсем не отменяло того факта, что ответы ей были нужны сейчас. И как бы не хотелось этого признавать, придется идти к Миклошу, который тоже ни в чем сознаваться не будет. Значит, придется брать измором. Или шантажом. Даже не смотря на то, что она человек, ей есть чем давить на горло тхорнисха.

Однако, Мастер спокойно отпускал ее в одиночестве бродить по дому, и однажды она нашла то, чего видеть не хотела, пожалуй, никогда. Крис разрешил зайти посмотреть книги в его личном кабинете, именно там она наткнулась на картину миловидной женщины.

С портрета на нее смотрела прекрасная дева, не вступающая своей красоте сказочным неядам. Длинные, прямые волосы цвета благородной бронзы, и пронзительный взгляд голубых глаз, что светились будто драгоценные камни. Она явно не была Кадаверциан, вся ее фигура, будто окутана мистическим сиянием, а хитроватая улыбка придавала образу загадочности и шарма. Поистине потрясающе красивая женщина. Леди клана Даханавар, или же Фэри, как не сложно было догадаться.

Лицо с мягкими, округлыми чертами лица, полные губы нежного цвета розы сорта Ангела, округлый разрез глаз, из под длинных темных ресниц чарующий взгляд ярко голубых глаз. Ладони грациозные, хрупкие, как и сама леди. Хоть на портрете она сидела, и так было понятно, что эта фея была невысокой. Элегантная, в пышном платье выгодно подчеркивающим полную грудь, казалось еще мгновение, и она вздохнет, поймает восхищенный взгляд и довольно улыбнется, и так зная, насколько прекрасна.

По сравнению с прекрасной девой, у нее были достаточно резкие черты лица, выделяющиеся скулы, и не такие яркие глаза. Из далека даже сразу и не поймешь, что они малахитово зеленые, большинство считало что они просто светло-карие. Разрез глаз более вытянутый, уголки смотрели вверх, отчего взгляд становился похожим на представителей кошачьих, учитывая ее привычку будто выжидающе смотреть на людей. Губы не такие полные, скорее, тонкие. Ладони в мозолях и мелких шрамах, пальцы длинные, узловатые, с узкими ногтями сложно было назвать элегантными. Разве что, когда она играла на пианино, но некромант давно забросила это дело, стоило герру Вихтенштайну умереть. В аристократическом обществе проявлять смысла не было, на поле боя от нее куда больше пользы, чем на светских раутах, хотя Люми может дать фору большинству нынешней чистокровной молодежи. Опять же, ведьма была слишком высокой для девушки, правда теперь не казалась долговязой за счет правильного питания, становясь более атлетичной. Специфическая красота, если ее вообще можно было подогнать под это понятие. Саму себя она считала в меру симпатичной, а судя по опыту, то даже привлекательной в глаз других.

Люми долго рассматривала ее портрет, продолжая сравнивая с собой, и усмехнулась своим мыслям. Как будто можно было сравнивать нежную леди, чья сила была в остром уме и хитросплетения интриг, и воина, всегда выступающего в первых шеренгах при нападении. Все равно что сравнивать чистейший алмаз с речной галькой.

— Это Флора Даханавар, — отвлек ее голос некроманта от долгого разглядывания картины.

— Она очень красива. Настолько, что не описать словами, — честно призналась некромант, опуская взгляд. Почему-то на душе разгоралась жгучая обида, которую девушка моментально подавила, стараясь ничем не выдать своего состояния.

— Эта картина мертвая. Не передает тех ощущений, что должна. — голос Кристофа был холоден.

— Однако, она висит в вашем личном кабинете, куда обычно вы не пускаете никого из посторонних. — рыжеволосая вновь взглянула в лукавые глаза портрета. Интересно, а возможно ли нарисовать оживший портрет, если человек давно умер? — Не так уж и плохо иметь хоть какое-то напоминание о дорогих нам людях. Я бы не отказалась от портрета матери, но герр Вихтенштайн уничтожил их все, когда она сбежала из дома. Не помню уже ее лица, слишком много времени прошло. У меня осталась лишь музыкальная шкатулка, которая не разбилась лишь благодаря тому, что зачарована.

Ведьма отступила на пару шагов назад, подальше от видения прекрасной девы, и казалось будто ее взгляд светился превосходством. Иллюмиэль невольно почувствовала себя лисой, что залезла в чужой курятник.

— Ты скучаешь по семье? — неожиданно спросил мэтр.

— У меня нет семьи. Мама умерла, когда мне было шесть, бабушка и то раньше, когда узнала что мама сбежала, герр Вихтенштайн скончался, когда мне было семнадцать. Мастер Снейп вообще не знал о моем существовании, не думаю, что это нормально, называть его отцом, учитывая наши отношения. — девушка мотнула рыжей гривой, будто отмахиваясь от дурных мыслей. Все же хотелось надеяться, что отец скучает и волнуется. — У меня есть крестный, но мы с ним не особо близки. Эрза, его сын, мне как брат, но это тот самый назойливый брат, который прикопает в саду любого мужчину, которого видел рядом с тобой. А Элис… не думаю что могу называть себя ее подругой, не после произошедшего. Так что нет. Я скучаю по прежней жизни и людям, что были в ней, но по семье — нет. Скорее, я скучаю по самим семейным взаимоотношениям. Приятно, когда тебя ждут, просто потому что ты близкий, а не потому, что кому-то что-то от тебя нужно.

Некромант отошла дальше от портрета, полностью гася ненужные эмоции, что огненным штормом пронеслись внутри, а оставшийся огонь все не желал утихать. Нужно найти Дону, ее общество успокаивало даже самые яркие эмоции. Она уже не казалась такой бесчувственной и холодной, как в их первую встречу, скорее, та была словно в трансе, ожидая возвращение мэтра. Но теперь она знала, что к чему.

— Стоит ли сообщить остальным кадаверциан о смерти мэтра? — рыжеволосая обернулась через плечо, кинув взгляд на Криса. Они поразительно красиво смотрелись вместе, не смотря на то, что это был всего лишь портрет. Наверное, и в былые дни они были самой красивой парой, украшая своим присутствием любой бал.

— Стоит, — кивнул некромант, отводя взгляд от портрета любимой женщины.

— Если знаете точные координаты, я могу помочь. Либо нужно поделиться воспоминаниями об членах клана, чтобы заклинание дошло до них. — некромант с неким удивлением смотрел как капли крови превращаются в пять бабочек, что закружили около ее лица, ожидая приказа.

— Их должно быть шесть, — пусть взгляд и был насмешливым, в нем не было и намека на издевку.

— Почему? Ада, Адриан, Анри, Филлип, Кэтрин, Франциск уже знает, остальные здесь. — на всякий случай, она еще раз пересчитала. Да, все верно, десять кадаверциан.

— Ты забыла Грэга, или скорее, не слышала его в моих мыслях. Он единственный, кто каждый месяц сообщает, где именно находится, поэтому я не беспокоюсь о нем. — возникло мимолетное видение ночного моря, соленых брызг, и зеленого попугая, что был ни к месту в этой картине.

— Но вы говорили, что животные боятся киндрэт, — все еще обескураженная увиденным, скорее на автомате призвала еще одну бабочку.

— Этот особенный, — некромант улыбнулся. — Насколько яркими должны быть воспоминания?

— Вспомните ощущения от их присутствия, тогда будет проще искать. — Кристоф жестом пригласил ее присесть. — бабочки не опираются на внешность, только на мое собственное ощущение. Весьма геморройно, зато послание долетает почти моментально.

Она прислушалась к ощущением Кристофа. Элегантность и плавность Кэтрин, рядом с которой он чувствовал себя спокойно; яркая и веселая Ада, дарящая ни с чем не сравнимое тепло; приносящий некоторое неудобство, но по своему близкий Анри; любящий рассказывать истории о былых плавания Грэг; всегда спокойный и умиротворенный Филипп; не лишенный юмора за прошедшие года Адриан. Яркая вереница чужих эмоций и легкого шлейфа воспоминаний заставила улыбнуться. И ничего кадаверциан не бесчувственные. Спокойные, умиротворенные, но по своему чувственные. Уставшие воевать и нести потери, доказывать право на свое существование. Но не уставшие жить.

Бабочки получили послание и нужные образы, окрашиваясь из красного в приятного цвета лиловый, нестройным ворохом разлетаясь от призывателя. Казалось бы поверхностные ощущения от киндрэт были весьма яркими, будто бы она самолично знала их, просто не помнила лиц.

— Они вернутся в Столицу? — колдун отвлекся от книги, которую успел начать читать, пока девушка пребывала в своих мыслях.

— Зачем? — Альбьер насмешливо выгнул бровь.

— Почтить память мэтра. Да, тела нет, но по крайне мере, известно что с ним случилось, к тому же, есть дневники, которые могут пролить свет на произошедшее. К тому же, разве Присягу не нужно принимать перед всем кланом? — Кристоф чуть качнул головой.

— Время покажет, захотят ли они вернуться ради этого. — расплывчато ответил некромант, хотя мысли его были далеко. Решив более не надоедать мэтру, Люми тихо покинула комнату, на прощание взглянув на портрет прекрасной девы, уже на ходу набирая номер Бальзы.

— Итак, мне нужны ответы, господин Нахттотер.

* * *

— И ты опять здесь, — Бальза пребывал в крайне радушном настроении. Чтобы поймать этот момент, пришлось выжидать больше месяца.

— Помнишь, ты обещал познакомить меня с Кадаверциан? — тхорнисх удовлетворительно кивнул, довольно скалясь. — Уже не надо. Лучше расскажи, за что вы убили мэтра, и причем тут гин-чи-най.

Улыбка моментально сползла с лица молодого мужчины, глаза хищно блеснули. Сейчас он был зверем, готовым к атаке.

— Прежде чем ты начнешь орать и пытаться испепелить меня Танатосом, приговаривая, чтобы я не влезала куда не следует, вспомни одну простую вещь — никакого другого сканера-сенсора-легилимента, называй как удобно, в твоём распоряжении нет. И ещё кое-что. — некромант буквально швырнула на стол один из отчётов с рейда. — Сотрудничество со мной — весомый довод к жизни клана. На последней облаве среди сторонников Ланегре был замечен киндрэт с магией тления. И это не рядовой блаутзаугер, а высший киндрэт на уровне старейшины. Весь мой специальный отряд мертв, даже похоронить нечего, Ирвинг рвет и мечет, требуя твою голову. Представь что случится, если весь ДМП устроит облаву нас клан Тхорнис. Это тебе не обычные маги, это тысячи обученных бойцов, что в клочья разорвут Золотых Ос, в то время как Хранья спокойно отсидится у мятежников, но и до них очередь дойдет. Я могу рассказать всю ситуацию своему начальству, но в обмен мне нужны ответы. Честные, Миклош, я сразу пойму, если ты обманываешь меня.

Глава Нахтцеррет по началу бегло просматривал отчет, с каждой строчкой становясь все мрачнее и яростнее. Пока что Армстронг не знал о разделении клана Высших, и Люми была единственной из магов, кто владел этой информацией. У Бальзы нет другого выхода, только сотрудничество.

— Историю основания киндрэт ты знаешь из тех жалких книжонок, написанных шавками Даханавар. Глупое, увеселительное чтиво, что должно нести в себе поучение для молодого поколения — не пытаться собрать силы всех кланов. — тхорнисх плеснул себе полный бокал виски, что означало тяжелый разговор. Обычно он не притрагивался к такому крепкому алкоголю, не любил состояние опьянения. По этому простому действию стало понятно, ситуация не из лёгких. Он и ей налил полный бокал. — Гин-чи-най что-то вроде богов. Потусторонние сущности из другого мира, идеальные, бездушные. Были, пока среди них не появился тот, кто посеял смуту. Основатель. Когда другие захотели уничтожить источник проблем, он бежал в наш мир, но он был несовершенен, и собственная сила убивала его. Поэтому он разделил ее на семь частей — клан Пламени и Льда, клан Разума, клан Оборотней, клан Иллюзий и Искусства, клан Тления, клан Жизни и Смерти, и клан Управляющих Природой, а сам скрылся в одном из них, самом любимом.

— В клане Жизни и Смерти. Но по итогу кланов сейчас больше, пусть они и вымерли. — Миклош поморщился. Не любил когда его прерывали.

— Основатель страстно желает возродится в новом теле, и чтобы это было сложнее провернуть, гин-чи-най раздробили некогда единые кланы, спровоцировав войну на пустом месте. Так Асиман уничтожили остатки Леарджини, погибших от Видикты. Некогда единый клан Жизни и Смерти развязали кровопролитную войну против друг друга, что длилась веками, по итогу уничтожив Лудэр, а от Кадаверциан осталась лишь небольшая горсть. Фэриартос и Лигаментиа сами отдалились друг от друга, идя разными путями. Лугат не справились с дарованной силой, становясь негоциантами без магии. А Обайфо создали для красивой истории. — пока Люми не отпила и половины, Бальза успел опустошить бокал полностью, наполняя его заново. — Эти боги действуют чужими руками, избрав главным мозговым центром Даханавар, а нас с Асиман сделали орудием. Силы Вольфгера источались, пара десятков лет, и Основатель получил бы себе новое тело, поэтому мэтра пришлось убить.

— Да только вы облажались. — Иллюмиэль звучно опустила стакан на стол. — Основатель, Атум, я так полагаю, перехватил контроль, и успел слинять в новое тело неизвестного киндрэт. И я, черт вас всех дери, даже не представляю где его искать. Этот бунтовщик грамотно маскируется, переплетая остатки своей силы со следом самого носителя, его не так просто заметить. Считай, вы убили неповинного мэтра.

— Какого ещё киндрэт?! — вспылил тхорнисх. — Это был идеальный план! Мне пришлось объединится с Фелицией ради этого!

— Такого. Я уже сама познакомилась с Кадаверциан, и помогала им в поисках Вольфгера, поэтому знаю о произошедшем, и что ты был там, или кто-то из старейшин Золотых Ос. Атум перехватил контроль над мэтром, и перебрался в новое тело, пока вы преследовали Вольфгера. — Миклош запустил пятерню в волосы. — Конечно, вы считали что Основатель умер вместе с Вольфгером. Но ещё ничего не кончено. И мир киндрэт в большой заднице. И я вместе с вами.

Нахттотер весьма непоэтично, но долго и со вкусом ругался на старонемецком. Новости были просто отвратительными.

Они искали этого самого мальчишку, что теперь нес в себе дух Основателя, однако, это было все равно, что искать иголку в стоге сена. Иллюмиэль видела, что парню передался только дух Атума, но не сила самого Вольфгера, да и у Кадаверциан не было внезапно свалившихся на голову птенцов. Поиски осложняло еще и то, что видение было нечетким, они даже не знали внешности того, кого ищут, а Основатель слишком хорошо прятал свою ауру.

Сообщать о провале операции другим киндрэт Миклош не собирался. Это было равносильно тому, чтобы признать свою ошибку, а ошибок Бальза не прощал ни подчиненным, ни себе. Ситуация с Ассоциацией решилась, и теперь у Люми была вполне себе официальная задача по вылавливанию Храньи и ее последователей, а не просто просьба на словах от главы Золотых Ос.

Некроманты полным составом прибыли в Столицу в разное время. По понятным причинам ведьма не появлялась в особняке Кристофа до самого конца осени, пока последний из прибывших Кадаверциан не вернулся обратно. Любопытно было взглянуть на тех, кого с такой теплотой вспоминал Кристоф, но было не то время. Сейчас клан скорбел о потере Вольфгера, а сам Крис привыкал к тому, что вся ответственность за малочисленный клан легла на его плечи.

Но у Иллюмиэль и так хватало забот. После того провального рейда Ланегре залегли на дно, и некромант готова была кусать локти от бессилия и того, что последнее слушание будет только через месяц. Если бы не эти чёртовы британские ублюдки, такой катастрофы можно было избежать!

Начало зимы выдалось слишком суматошный. Уже зная, что вердикт будет на ее стороне, ведьма заканчивала мелкие дела, что слились в единую вереницу, разбавленную работой и обучением у кадаверциан. Обновляла гардероб, готовилась посетить Гнездо, договаривалась о дополнительно пропуске для Кристофа, которого хотел видеть Франциск на ближайшем ритуале, последним, в этом году, в ночь на Рождество. Разрешение было только на одного постороннего, и как бы она не хотела взять с собой виллису, Карлайл не разрешил подобного. Слишком много Высших на территории.

Незаметно подошёл и день слушания, к которому она не готовилась морально, и забыла бы, если бы не патронус Ирвинга. Тихо ругнувшись на старофранцузком (спасибо Кристофу, от мэтра она почерпнула немало ругательств), поспешила домой, дабы переодеться и взять новый межконтинентальный порт ключ. А потом уже из здания Ассоциации через камин незаметно переместиться в атриум Министерства.

Освободилась она лишь под вечер, ближе к шести часам, прикидывая что в Москве уже восемь вечера. Зимой темнело достаточно рано, и некромант точно знала, что Кристоф уже проснулся, поэтому направилась прямиком в спасительную тишину особняка, что успокаивала ее.

— Я ожидал, что ты начнёшь бегать по дому, не скрывая радости, — некромант насмешливо приподнял бровь, наблюдая за ее мертвецки бледным лицом.

— Я бы это сделала, если бы мне не испортили настроение, — огрызнулась рыжеволосая, убирая волосы за ухо. — Ты хотел посмотреть на Гнездо и увидеть Франциска. Раз меня оправдали, то можно отправится прямо сейчас, правда, мне нужно будет заглянуть в мэнор, чтобы переодеться, иначе Глава придушит меня голыми руками, если явлюсь в ненадлежащем виде.

— Франциск не сообщал, чего именно хочет? — ведьма отрицательно мотнула головой. Кристоф взглянул на часы, что показывали почти девять вечера.

— В Гнезде сейчас как раз часов шесть вечера, солнце сядет к тому времени, пока мы соберёмся. — Люми прикрыла глаза, моментально находя в особняке и Дону, и второго птенца, про которого говорил Крис. — Будет проще сначала переместиться ключом ко мне в мэнор, там лежат некоторые вещи, без которых в Гнездо не могут попасть гости, а мне не придется тратить много сил на межконтинентальные перемещение. Либо, можем отложить это на более поздний срок, если Франциску не особо принципиально видеть нас в ближайшее время, и если у вас нет желания покидать особняк сегодня.

— Он хотел, чтобы это были именно сегодня. Если не ошибаюсь, это связано с вашим праздником. — Иллюмиэль оставалась спокойной, слушая размеренный голос колдуна. На самом деле именно его голос заставил девушку успокоится.

— Будет много народа. В преддверии наступления нового года ежегодно проводится ритуалы. Возможно, Франц хотел чтобы вы своими глазами увидели это, раз косвенно связаны с другими некромантами через меня. — ведьма опустилась в одно из мягкий кресел, ожидая, пока мэтр закончит свои дела. — Хоть я и не связана обязательствами с Карлайлом, поучаствовать тоже придется, раз буду там. А уже после можно и полетать, как я и обещала. Жаль только что Доны не будет.

Крис расспрашивал о том, как прошло конечное заседание, между делом прибирая рабочий стол. На протяжении всего процесса Люми находилась в зале, рассеивая свое тело в тени, с ужасающим спокойствием слушая все материалы дела. Странное умиротворение, что подарил ей мэтр накануне, всего лишь пожелав удачи, грело до сих пор. Визенгамот не хотел ее оправдывать, хотя на лицо был факт ее невиновности. Все потому, что она некромант, темная тварь с такими же темными намерениями. Пожилые маги противились, но Гарри, что отчаянно наседал на ним вместе с Ирвингом и Лайлом, разносили в пух и прав все нелепые обвинения и нелепые высказывания. Шесть гребаных часов, из которых она присутствовала еще и до начала заседания, прислушиваясь к разговорам другим, и даже успела порядком устать. Но крыть было нечем, победа и оправдательный приговор был у нее в кармане.

Она ожидала остальных около выхода, выскользнув из зала, стоило услышать окончательный приговор. Удовольствие от того, что нос старикашкам был утер до кровавых соплей моментально сменилось раздражением, стоило увидеть нынешнего Министра. Настрое полностью упало до нуля и ниже, после того как Кингсли начал нести чушь по церемонию награждения, и орден Мерлина. Ей не нужны были никакие награды, она всего лишь хотела получить свою жизнь обратно, и желательно, больше никогда не ступать на земли «честной и справедливой Британии».

— Пора идти. — Кристоф накинул пальто поверх наглухо застегнутого темного камзола и привычных кюлотах. Одет он был сегодня явно на выход, без своих свободных полурастегнутых рубашек и словно небрежно распущенных волос.

— Вам идет подобный образ, мэтр, — Люми не удержалась от улыбки. Она давно уже знала что киндрэт в человеческой жизни был французом, выдавала фамилия. А исходя из той одежды, что предпочитал носить некромант, жил он достаточно давно, лет восемьсот так точно. — Мы ненадолго заглянем ко мне, чтобы переодеться и взять церемониальную мантию с гербом моего рода, но зато сможем переместиться прямо в Гнездо, минуя лес. — девушка достала порт ключ, объясняя принцип действия.

Он вел прямо в просторный холл Вихтенштайн мэнора, отделанного серебристым мрамором. Позвав домовика, что проводит визитера в гостиную, сама отправилась в личные покои, хватая запечатанный свёрток с новыми, подогнанными по размер вещами. Ничего из старого гардероба на нее больше не налезет, некромант больше не была болезненно худой спичкой, с удовольствием рассматривая округлившуюся фигуру. И почему она раньше считала себя слишком крупной? Нормальное телосложение.

Приталенные брюки обнимали ноги, были направлены в высокие сапоги до колена, а кружевная рубашка с привычным жабо закрыта корсетом. Наконец она может носить блузы с три четверти рукавом, оголяя метку. Все равно, всему миру уже известно о ее статусе некроманта, так почему она должна отказывать себе в удовольствии носить удобные блузы? Темно зеленая мантия с серебристой вышивкой герба клана, в виде оскаленной морды гаргульи выглажена, и висела прямо напротив нее. Привычный макияж со стрелками, лишь губы подкрашенные помадой вишневого оттенка, чего она раньше не делала. Оставались лишь церемониальные украшения, что мог надеть только глава рода. Удивительное дело , пока она отсутствовала, мэнор открылся полностью, а на родовом гобелене ее имя значилось как глава рода.

Она накинула мантию на плечи, придирчиво осматривая себя в зеркале, и убрала распущенные волосы в высокий хвост, чтобы не мешались. Тяжелые серьги с изумрудами и две фибулы, соединенные цепочкой ярко блеснули в холодном магическом свете. Люми смотрела на себя в зеркале, и не узнавала. Отвыкла воспринимать то отражение, как часть себя. Без косметики, в непривычной одежде, без горделивой осанки и пронзительно взгляда, что макияж лишь подчеркивал. Она улыбнулась, абсолютно довольная увиденным, и поспешила вниз, дабы не заставлять Кристофа ждать.

Звук шпилек что отражался от стен приносил удовольствие. Как она соскучилась по этому звуку! Полы мантии развевались от каждого движения, гордо выпрямленная спина и мерно покачивающейся волосы. Воплощение идеального лорда Вихтенштайн, какого лепил из нее Каспер, чтобы дедушка в гробу перевернулся три раза. Она прошла в гостиную, и не заметив искомого домовика, достаточно громко позвала:

— Фрэнк! — управляющий домовиков тут же появился перед ней. — Комплект главы рода, и живее!

— Да, лорд, — эльф с громким хлопком исчез, оставляя ее наедине с некромантом.

— Выглядишь весьма необычно, — Кристоф невольно улыбнулся, а Люми покраснела от его мыслей.

— Я не пытаюсь копировать ваш стиль, и не подбирала свой образ под ваш костюм мэтр. Я всегда одеваюсь в подобном стиле, если не верите, могу показать старые фотографии. — улыбка некроманта стала ехидной, а самой девушке пришлось отвернуться, сосредотачивая внимание на домовике.

Управляющий эльфов появился так же тихо, как и исчезал до этого прихватив с собой комплект белых перчаток и неизменную трость, что присутствовала у каждого главы рода. Брошь в виде уменьшенного черепа гаргульи заняла положенное место, так же как и печатка главы рода, поверх перчаток. Трость легла в руку как влитая, девушка чуть пристукнула ей по полу, проверяя длину.

— Лорд так похожа на молодую госпожу, — благоговейно залепетал домовик, от чего девушка моментально скривилась, проверяя время на карманных часах.

— Не говори ерунды. Персефона была прекрасным, благородным цветком. Не стоит сравнивать ее с каким-то гибридом. — одернула Принц растроганого домовика, переводя взгляд на ожидающего некроманта. — Идём, портключ уже готов, а праздник скоро начнется. Уверена, Франциск будет среди моих собратьев.

Снова вихрь и перед ними ярко освещенный замок, вокруг которого витали болотные огоньки, явно призванные Старейшинами. В преддверии праздника было так ярко, будто днём, что с непривычен резануло по глазам. Ведьма удостоверилась, что с киндрэт все нормально после перемещения, нет никакого дискомфорта и тошноты, жестом показывая следовать за ней. Девушка быстро шла по полупустым коридорам, и молодые некроманты расступались в сторону, стоило только завидеть ее. Все прекрасно знали кто она такая, так же зная о ее статусе свободного некроманта.

Франциск действительно был среди других. Пусть он и не любил покидать подземелья, время ритуалов было единственным, когда земля буквально переполнялась магией, возвращая ослепшему некроманту зрение хотя бы ненадолго. Она уже не раз задавались вопросом, а существует ли способ вернуть ему зрение навсегда, но Лайл лишь качал головой. Сначала нужно было понять, что за проклятие пало на кадаверциана, а потом решать, как его снимать.

Ведьма оставила мэтра в компании старого некроманта, сама отправляясь к Главе, дабы поздороваться. Лайл, как всегда одетый в свои парчовые тряпки, лишь по глупому недоразумению названными одеждой, стоял во главе круга Старейшин, кивнув, стоило заметить рыжую макушку ведьмы. Ритуал не был сложным, резать себе руку с меткой, вливая силы для поддержания барьера было делом не особо большого ума, и участвовали в этом все присутствующие. Удивительно, что киндрэт никак не реагировали на запах крови. Пусть Люми и предупредила о том, что нужно поесть перед посещением Гнезда, она ожидала хоть какой реакции, но ее не было.

— Решила почтить нас своим присутствием, да ещё и проклятого притащила? — Иветта презрительно хмыкнула, глядя на кадаверциан.

— Я разрешил, — от голоса Лайла Старейшина моментально стушевалась и поспешила скрыться. Эта женщина больше всех не любила Иллюмиэль. Именно она была той, кто спихнул воспитание маленькой девочки на пожилого некроманта. Наверное надеялась, что тот ее сожрет. — Вижу, ты все для себя решила.

— У меня не было выбора, по началу, но сейчас я привыкла. — Принц улыбнулась, видя понимающий взгляд мужчины. — Мне хорошо с ними. Лучше, чем в Гнезде.

— Собираешься сделать это? — девушка моментально поняла намек.

— Я уже все решила для себя. Дороги назад нет. — ведьма церемониально поклонилась Главе.

— Надеюсь ты помнишь, что тебе всегда рады здесь? — рыжеволосая кивнула. — Даже если ты станешь одной из них, ты всегда сможешь найти свое убежище здесь, это твое место по праву. — он передал ей небольшой кинжал, что до этого был подвешен у него на поясе. — Возьми. Обычно, его передает отец девушке перед замужеством, но у нас весьма особенная ситуация. Ты стала пятой за последний век, кому я отдаю кинжал по праву свободы, а не перехода в чужой род.

— Спасибо, Лайл. Прости за то, что принесла тебе столько неприятностей, за то что злилась, разносила твой кабинет, и гоняла секретарш. — некромант с трепетом приняла протянутое ей ритуальное оружие. — Я обещаю вверить его в правильные руки.

— Заглядывай хотя бы раз в полгода. Я даже готов терпеть твои выходки. — блондин негромко рассмеялся. Сейчас глава Гнезда был по настоящему красив той самой непонятной красотой, в каждом движении сквозило очарование. — Без тебя станет ужасно скучно. Слишком спокойно.

На это заявление некромант улыбнулась. Не об этом ли покое всегда мечтал Карлайл, костеря ее на все лады не совсем цензурными выражениями? Особенно тогда, когда у нее хватило ума украсть заклинания Короля.

Она подошла к некромантам, выжидающе смотря на Кристофа. Киндрэт сразу же обратил внимание на ее взгляд, чуть приподняв бровь, будто в немом вопросе. Прерывать их беседу было неловко, но ведьма решила все для себя, и чем быстрее она это сделает, тем лучше. Сейчас вся земля, на которой стоял замок наполнена магией, лучшего времени не найти.

— Я заберу у тебя мэтра ненадолго. — как можно более очаровательные улыбнулась девушка, видя хитрый взгляд Франциска. Он-то наверняка знал о традициях.

Она повела его по пустыми коридорам, попутно рассказывая об памятных скульптурах и статуях, охраняющих проходы и высокие арки, отводя как можно дальше от места основного празднества. Кристоф не спрашивал ничего, но и не то чтобы доверял. Они остановились у непримечательное двери, что была ее покоями в Гнезде, и она, прошептав заклинание, толкнула дверь, что легко отворилась. Распустив волосы, она перевязала их чуть ниже, разворачиваясь прямо к главе клана Кадаверциан, смотря тому прямо в глаза.

— У некромантов есть особый ритуал, которому следуют каждый. Ребенку не обрезают волосы до того самого момента, как он впервые не попадет в Гнездо. Это делает сам Глава, потому что волосы несут в себе особую энергетику, отпечаток ауры человека. Срезая ребенку волосы, и сжигая своей магией, он принимает его клятву верности пути и обязательства перед Гнездом. — она сняла небольшой клинок с пояса, протягивая его Кристофу. — Я — свободный некромант, освобожденный от всех обязательств перед Гнездом, и волосы ни разу не были тронуты после того, как я освободилась. Моя жизнь теперь слишком плотно связана с кланом Кадаверциан. Я много не понимаю и не знаю, а моя клятва тебе и Доне просто смешна, по сравнению с древними ритуалами нашего племени.

— Меня вполне устраивает их длина. — в воспоминаниях мэтра промелькнули другие длинные волосы, цвета бронзы, и девушка уверилась в правильности своего намерения.

— Это священный ритуал, Кристоф. — некромант все же взял протянутый клинок, и будто оценил его на вес. — Я сама в праве решить, кому доверить свою верность. А волосы отрастут, если вы так хотите, чтобы я носила длинную прическу.

Мужчина будто бы не решался срезать их, а Иллюмиэль все стояла, сверля взглядом стену. Для нее было важным отдать волосы именно Кристофу, главе того клана с которым она уже была связана слишком прочно, не по своей воле. Передача волос была последним шагом.

Холодное лезвие чуть задело кожу, безжалостно отрезая всю гриву, вновь укорачивая их до состояние классических мальчишеских. Как только мэтр закончил, девушка повернулась к нему, чувствуя небывалую легкость во всем теле, освободившись от этой тяжёлой энергии.

— Я, Иллюмиэль Эйлин Принц фон Вихтенштайн, вверяю свою силу и верность в руки клана Кадаверциан. Да будет великий Создатель свидетелем моей нерушимой клятвы, до тех пор, пока клан Кадаверциан не решит разорвать эту связь. — мгновение, и срезанные волосы охватило зеленое пламя, будто мэтр знал, в какой именно момент нужно сжечь их. Холодное прикосновение Смерти опалило шею, на которой висел крест, оставляя свой след, в подтверждение клятвы. На руке Криса, что держала клинок остался такой же отпечаток. — Теперь, я верный цепной пес клана Смерти, как и задумывалось изначально самим создателем.

Примечания:

На этом вторая часть подходит к концу. Когда будут обновления не знаю, мне нужно перечитать все книги по киндрэт, чтобы детально выстроить сюжет

2004 год

— Не расставляй так широко руки, — одернул девушку Крис, и Люми весьма отчетливо скрипнула зубами. — Ты слишком увеличиваешь радиус, сожжешь себе руки.

— Я уже их сжигаю. Молния колет пальцы, я не могу держать их ближе, — мэтр насильно приблизил ладони друг к другу, от чего ведьма вздрогнула, чувствуя, как некромантический огонь обжигает пальцы. — Крис, прекрати, мне больно.

— Пока ты не поймешь, что именно делаешь не так, боль не уйдет. — она погасила Молнию, стараясь скрыть дрожь в обожженных пальцах. — Шаровая молния основа для Кнута, ты должна чувствовать этот огонь как часть себя, чтобы манипулировать им и придавать иную форму.

— Я вообще его не чувствую. Мой огонь серый словно пепел, не важно, кадаверцианские это заклинания, или боевые некромантов. Бездна, по словам Лайла, фиолетовая, но зеленого огня у меня не выходит. — мэтр все еще поддерживал ее руки, но безумно хотелось их выдернуть. Чужие прикосновения продолжали ее нервировать, хоть ведьма и разобралась в себе. Леди Принц вообще заметила, что не любила, когда к ней прикасаются.

— Ты можешь держать Спираль, но не справляешься с Молнией. — брюнет упорно сдвинул ее ладони ближе друг другу, почти складывая их в молитвенном жесте. — Ты же можешь чувствовать силу, что тебе мешает понять ее природу?

На ладонях мэтра зажегся зеленый огонь, полностью обволакивая ее руки. От него одновременно несло замогильным холодом, и теплом очага, от чего пальцы закололо, будто после обморожения. Иллюмиэль прикрыла глаза, сосредотачиваясь на магии некроманта, пропуская ее через себя, чувствуя каждой клеточкой своего тела. Но все равно не понимала его природы.

Мэтр разрешал залезть ему в голову, в самые потаенные части души во время использовании магии, но подобный анализ помогал лишь с защитными заклинаниями, но не с боевыми. Молох, если верить рассказам Карлайла, был создан не только из мертвых животных, но и из тел меченых, поэтому защитные заклинания Кадаверциан были так близки по природе своей к заклинаниям некромантов, в то время как атакующая магия имела разную природу. То, что брало начало от магии меченых получалось с лету, легко и просто, достаточной силы, чтобы отражать заклинания Кристофа. Все, что касалось знаний непосредственно самих Кадаверциан на практике было трудновыполнимо, давало невнятный результат из-за разницы в их природе.

Нужно найти то, что разожжет это пламя, окрашивает его в нужный цвет. Доказать что он не теряет время, обучая ее подобному. Правда, тут был больше эксперимент чистой воды, некроманту скорее было просто интересно, так уж ли сильно отличаются меченые и кадаверциан в магическом плане, но его не стоило винить в подобном любопытстве. Возможно, ей даже льстило то, что мэтр был заинтересован в тех, кто носит метку Смерти, так же, как и заинтересовался Франциск в свое время.

— Я понимаю твою магию, Крис, но не понимаю как настроить свою на нужную волну. Молния должна быть зеленой, сферической, я же получаю облако серой пыли, что обжигает пальцы. У меня уже получаются защитные заклинания клана, я могу поставить чертов Круг, что по силе не уступает твоему, могу призвать оружие и достаточно долго удерживать его, но у меня не получается одна маленькая молния. — хотелось выть от отчаяния. — Я бездарность.

— Сэмюэл достаточно давно в клане, и не даже не может нормально управлять мертвым телом, не говоря о том, что его боевые заклинания слабы, — ощущение от огня пропало, и кадаверциан опустил ее руки, чуть отходя от девушки.

— Сколько он в клане? Лет двадцать пять от силы, и то, первые десять-пятнадцать лет были потрачены на то, чтобы научиться своей силой управлять. — покачала головой Иллюмиэль. — Моя сила со мной с рождения, как только я научилась ходить, мама учила меня управлять ее всплесками, меня постоянно направляли по этому пути, я буквально дышу этой энергией, что всегда была со мной. Да, она была слабой, до тех пор пока я не пробудилась впервые, но я всегда могла ей управлять. А она на него свалилась. Естественно, что ему нужно больше времени, и поменьше гонора, чтобы уметь признавать ошибки. Дело не в том, что ты или Дона плохи как наставники для него, дело в собственной гордыне, что застилает глаза.

— Это не оправдывает его невежества, — некромант вздохнул, отходя в сторону.

— Сколько тебе понадобилось времени, чтобы свыкнуться с силой? Сколько ушло на то, чтобы стать достаточно сильным, дабы заткнуть рты недоброжелателям? Два, три века? — девушка села на пол, растер лицо руками. — В нем может просто не быть того потенциала, какой ты хочешь видеть.

— Зато имеется прекрасный набор дурных манер, — ядовито отозвался глава клана.

— Так выбей их или это сделаю я. Его злость и непокорность долетают аж до библиотеки, и у меня порой возникает желание спустить его с лестницы. — рыжеволосая удрученно посмотрела на учителя. — Ты постоянно пребываешь в раздражении после уроков с ним, хотя он — птенец Доны, и по-хорошему, она должна заниматься его обучением, а не ты. Я сейчас не порицаю тебя, но не понимаю, зачем ты вешаешь себе на шею ответственность за чужого чайлда.

— Потому что это просьба Доны, — некромант раздраженно выдохнула. Человек чести, будь мэтр трижды неладен. Будто в клане не было других проблем, кроме непокорного птенца.

— Давай полетаем завтра. Встретитесь с Лайлом, погавкаетесь, получите удовольствие от взаимных пикировок, обменяетесь знаниями по выбиванию дури. Он в этом спец. Хотя воспитание герра Вихтенштайна принесло бы больше плодов. — ведьма ухмыльнулась, поднимаясь с насиженного места. — Давай еще раз. Я уверена, что не получится, но не прекращу, пока не пойдет кровь из носа.

— Чтобы тебя опять убило от переутомления? — голос Кристофа так и сквозил насмешливостью, что даже не обижала. Проехаться по тому, как Люми, с упорством самоубийцы доводит себя до крайней точки, стало любимой шуткой некроманта.

— Ну не убивает же. Сомневаюсь, что вообще найдется способ, чтобы убить меня. — она скинула мешающую рубашку, оставаясь в одной майке, полностью освобождая руки от лишней ткани. — Разве что я доканаю тебя настолько, что ты скормишь меня Охотнику.

— Это мой любимый Охотник, еще подавится. — Крис улыбнулся, и Люми просто не могла не улыбнуться ему в ответ. Как же временами ее раздражал этот чертов некромант.

— Кристоф? — позвала леди Принц, не отрывая взгляд от строк книги, после чего, все еще держа ее в руке, вышла из-за своего угла, натыкаясь взглядом на птенца. — Доброй ночи, Вив. Прости, я не заметила тебя.

— Ничего, — отозвался парень, ненадолго оторвав взгляд от книги, что-то прошептал одними лишь губами, глядя в пустоту, и вновь уткнулся в древний трактат.

О ее присутствии в доме молодой некромант узнал всего пару месяцев назад. Случилось это все до абсурдного глупо, неофит, пока никто не видит, решил пробраться в ее закуток, где хранились знания, до которых Кристоф пока что не допускал его. Парень был способным, но ему словно что-то мешало открыть свой потенциал полностью, поэтому он решил втихомолку изучить все сам. Там он и наткнулся на Иллюмиэль, что сидела за трактатами, посвященными атакующим заклинаниям некромантов, чертя в воздухе только понятные ей символы свободной рукой.

Естественно, первым его желанием было атаковать, но потом он видимо почувствовал, что пред ним человек. Спасибо комплекту артефактов, который постоянно приходится перенастраивать из-за всплесков магии. Ее объяснениям кадаверциан не поверил, пришлось будить Криса, который был крайне раздражен поведением птенца, а также нагоняй получила и сама девушка, за то что не почувствовала неофита. Получили все, и некромант, скрипя зубами, все же разрешил Виву перейти на более сложную магию, но только под его неусыпным контролем.

— Ты говорил, что хорошо знаешь валлийский, — леди Принц направилась прямо к столу учителя, разложив перед ним книгу. — Прочти это и скажи, что просто я слишком плохо понимаю язык, поэтому ошиблась.

Это были книги клана Даханавар. Девушке удалось умыкнуть книги старейший, написанных на кельтском наречии, который она худо-бедно изучала в институте. Знаний катастрофически не хватало, пришлось пользоваться библиотекой мэтра, чтобы понимать написанное. И хоть трактат не касался магии разума, ей было интересно заглянуть в чужие знания.

Кристоф углубился в чтение, и по мере продвижения лицо его становилось таким же каменным, как и у нее.

— “Сканер в огромной опасности,” — мысленно произнесла она, уловив взгляд учителя. — “Нам нужно вытащить его, иначе, они убьют сенсора, когда придет время.”

— “Дарэл уже достаточно силен, у нас мало времени для составления грамотного плана.” — отверг ее предложение некромант.

— Но Крис, они же просто убьют его! — вспылила девушка уже вслух на немецком. — Я, конечно, не Леди, но интриги плести умею. Позволь мне помочь, я найду способ лишить мормоликаи сенсора, добиться, чтобы Дарэла просто изгнали. Если ты возьмёшь его под свое крыло, моя защита будет действовать и на него. Можно еще принять в мой род, как маггловского вассала, и тогда точно никто не посмеет тронуть его, потому что магия будет защищать.

— Успокойся, — голос мэтра стал мягким, успокаивающим. Он чувствовал, что девушка нервничает, переживает за собрата по несчастью, но и дать добро на это не мог. Но она переживала не за Дарэла, а скорее ухватилась за возможность лишить Фелицию сенсора. Но все же, больше переживала за Криса, который обязательно будет винить себя в смерти даханавара. — Пока что, я не могу сказать, что можно что-то сделать.

— Я могу попросить о помощи другого киндрэт. Дарэл ему как кость в горле, потому что тот собачка мормоликаи. Если сенсор просто уйдет из под крыла Леди, он успокоится. — брюнетка оперлась руками о стол, позволяя себе нависнуть над некромантом. — Крис, я готова встать на колени и умолять, а ты знаешь, насколько сильная моя гордость и чувство собственного достоинства. Я молю тебя, разреши.

— Иллюмиэль, — некромант повысил голос, призывая к порядку и уважению как к главе клана. — Сейчас ты идёшь тренировочный зал вместе с Вивианом и со мной. Эту ситуацию обсудим позже.

Внутри все кипело от негодования. Дарэл был дорог Крису, мэтр просто не сможет оставить все вот так, она прекрасно это понимала. Но вот почему он отказывался от ее помощи? С одной стороны, ей нет особого резона спасать сканера. Вообще нет никакой разницы, как избавить Леди от него: передачей в другой клан, или же полным уничтожением. Но Люми помнила о “проклятие” Кристофа. Если он потеряет еще и Дара, то точно уверится в том, что “проклят”.

К самому Дарэлу она не испытывала ни симпатии, ни апатии, скорее просто любопытство. По первости она просто не приходила к мэтру в те дни, когда в гости наведывался телепат, но как-то раз он заявился без приглашения, и ради интереса девушка чуть спустилась с лестницы, желая хоть одним глазком взглянуть на хваленую собачонку Фелиции. Щиты ее были крепки, а некромантические амулеты полностью скрывали ее присутствие, будто и не было ее в этом доме. Люми была полностью закрыта от внешнего мира, и очень сомневалась, что у даханавара получится взломать эту защиту, зато надеялась хоть немного коснуться самого сканера. Жизнь без амулета научила ее искать иные пути для ограничения ее дара, и некромант уже давно не носила кулон, даже когда он вновь попал в ее руки.

Но к ее удивлению, она не слышала ни единой мысли в светловолосой голове. Принц чувствовала, что перед ней киндрэт, отличный от тех, кого она встречала прежде, потому что сканер был из другого клана, с которым она еще не сталкивалась, но его сознание не было закрыто. Не окружало его привычная, будто вода, завеса, за которой все же слышались чужие мысли у других вампиров. Люми просто не слышала его. На ее памяти, это был первый подобный человек, с которым она столкнулась. Лайла она тоже не слышала, но ощущения от него были совершенно другие, нечеловеческие. Да и главенствующую роль все же играл его ментальный щит, похожий на черную дыру, и если очень захотеть, то все же можно пробиться, просто самой девушке это было не нужно. Но вот сканер интересовал нешуточно, особенно, после того, как она столкнулась с этой “особенностью”, которой объяснила тем, что природные легилименты тоже не слышат друг друга, согласно теории, просто не было возможности проверить подобное на практике. Возможно поэтому она и хотела вывести мужчину из под удара, потому что даханавар был интересен рыжеволосой как подопытный.

Иллюмиэль вновь посмотрела на мэтра, мысленно спрашивая, уверен ли он в своем решении. Брюнет на это скептически поднял бровь, всем своим видом показывая, что разговор окончен, и поднялся из кресла, чтобы пойти в тренировочный зал, куда ведьма и его чайлд должны были следовать.

Вивиан не знал, кто она такая, а Кристоф не спешил открывать все карты, поэтому парень был уверен, что перед ним просто человек. Только Мастера могли напрямую общаться с самим Инкогнито, если Создатель был в настроении, поэтому хорошо понимали ее роль в жизни клана, неофитам же это знание было недоступно. Тем сильнее не понимал, почему мэтр против общения сканера с человеком, о чем неоднократно говорил в слух. Да только вот Люми не человек, да и маги тоже людьми не считались, не говоря уже о некромантах. Ввиду неведения блондина, они тренировались лишь в фехтовании, магию при нем девушка не практиковала. Но с неофитом было вполне себе интересно тренироваться. Пусть он и был ниже ее, это никак не сказывалось на спарринге.

— Только недолго, мне выходить на смену через два часа. — Люми спрятала даханаварские книги в сумку, завязывая отросшие волосы в хвост.

Вообще, она не планировала отращивать их, но поддалась на уговоры Кристофа, отрастив аж до середины спины. Не то чтобы она верила, что ей действительно идет такая длина, с учетом их волнистости, но решила поверить мэтру на слово. Такую длину она не носила прежде, были либо слишком длинные и прямые, либо кудрявые и короткие, поэтому нечто среднее между ними стало новым интересным опытом. Обычно она либо завязывала их в высокий хвост, либо заплетала в косу, чтобы было удобнее завязать шишку. Благо, они больше не пушились, а у ведьмы появилось время тщательно ухаживать за ними.

Единственным отличием от старого образа была не только длина, но и седина, что ярко проглядывала среди огненного марева и ведьма стала будто бы намеренно подчеркивать ее, добавив в рыжину обесцвеченные пряди. Если бы ей раньше сказали что она поседеет от стресса, некромант рассмеялась бы этому глупому человеку в лицо. Но реальность решила все по-своему.

Люми и сама не заметила, насколько сильно подкосилось ее моральное здоровье за это время. Несчастливое детство, которое она так и не решилась проработать с лекарем душ, ложное обвинение от Министерства и полная изоляция на пять лет слишком сильно ударили по ней. Просто не было времени остановиться и посмотреть на себя со стороны и ведьма привычно плыла по течению, что уносило ее все дальше в дебри собственного сознания. Но сложнее всего было смириться с тем, что многих из дорогих сослуживцев и любимых людей она уже не увидит никогда.

После обряда она вернулась в строй, точнее хотела, но ждали ее на службу с первого января 2003 года. Но перед этим Люми, как и положено любому работнику нужно было пройти полную медицинскую комиссию. И к сожалению, перед ней она встретила подавленного Эрзу, что вымученно улыбнулся, моментально вцепляясь в девушку. Тогда-то она и узнала, кто именно погиб из специального разведывательного отряда. И среди них была Элис.

Неверие и шок, за которым последовала истерика и нервный срыв. События последних пяти лет и так вогнали ее в хроническую депрессию, которую девушка предпочитала не замечать, отгораживаясь от всего мира за стопками книг, но смерть любимой девушки стала для нее последним гвоздем в крышке гроба. До работы ее не допустили, зато отправили на принудительное лечение, которое продлилось больше полугода. Постоянный прием зелий и антидепрессантов сделал свое дело, а грамотная терапия слишком многое расставила на свои места.

От смерти первой любви было слишком сложно оправиться, но это мне расставило в ее голове по полочкам. И чувства к Элис, и вспыхнувшую на пустом месте влюбленность в Кристофа. Она была по-прежнему очарована и восхищалась им, но не было больше того странного, непонятного урагана, что возникал в ее душе при виде мэтра. Была у нее ужасная привычка влюбляться в тех, кто проявлял к ней заботу. И хорошо, что от подобного получилось избавиться. Только методы были слишком болезненные.

Она до сих пор посещала лекаря душ, дважды в месяц, как по расписанию. Былая буря, что всполохами молний ударяла по всему нутру перешла в затишье, открывая свое нутро, о котором ведьма раньше и не подозревала. Беседы с колдомедиком а также самостоятельное изучение многих аспектов ее проблем вылепливали из осколков почти что нового человека. Не было больше той Иллюмиэль, что скрывала за холодностью свои проблемы, стараясь выглядеть лучше в глазах других. Осталась лишь Люми — спокойная, чуть саркастичная. Живая. Эмоции больше не горели в ней всполохами пламени, лишь мерно согревали внутри, даря успокоение и полное принятие себя.

Спарринг с Вивианом приносил больше умиротворенность, нежели получение реального боевого опыта, по крайней мере для нее. Самому неофиту было полезно сразиться с противником с другим стилем боя, и она никогда не отказывала в подобном. У него был средний рост, хорошее телосложение, светлые волосы и серые, будто тучи глаза. Необычное сочетание, но парень был по-своему красив, очаровывал, как и все некроманты, в не зависимости от того, есть метка, или нет. Ещё пару столетий, и этот немного неуклюжий парень станет прекрасным представители клана Кадаверциан, ничуть не уступая харизмой мэтру.

— Все, время, — остановила она птенца Кристофа, смотря на циферблат. — Меня не будет дня три, а может неделю, пока не могу точно сказать.

— Это связано с тем наркотиком? — уточнил мэтр, отвлекая ее от собирания вещей.

— Ага, удалось выйти на их след, скорее всего в ближайшие дни будет рейд, если не сегодня, возможно к моему приходу будет больше информации. — немка протерла шею полотенцем, скидывая его в сумку. — Осень прям как красная тряпка для подобных личностей. Не иначе как к зиме запасаются. Хотя всего сентябрь на дворе.

— Разве тебе можно так перенапрягаться? — на это заявление некромант хмыкнула, вызывающе приподняв бровь, копируя самого кадаверциана..

— Я же не хрустальная, Крис. Если ты о моем курсе лечения и эмоциональном состоянии, то все нормально. Если было бы по-другому, меня не допустили бы к работе, а я, между прочим, уже год как вернулась к службе. — после сеансов с лекарем душ стало гораздо проще общаться с мэтром. Он воспринимался как наставник, старший, почти такой же привычный и в некоторой степени родной, прямо как Карлайл. — Ты же знаешь, что я не натворю ничего похожего на то, что было раньше. А если и начну творить, ты всегда можешь меня остановить. — на самом деле, за многое было стыдно. В эти пять стрессовых лет, загнавших ее в угол она успела натворить слишком многое из того, о чем жалела. Но клятва верности Кадаверциан не входила в это число. — Если будут трупы, нужны?

— Можно парочку, — некромант ответил ей лёгкой улыбкой.

— И все же, я жду того момента, когда ты допустишь меня в лабораторию. — Люми довольно потянулась, невольно покосившись на неофита, который французского не знал. — Очень интересно, что именно ты там делаешь.

— Когда-нибудь, — усмехнулся Кристоф, — может, лет через сто.

— Как раз поднакоплю знаний, будет на что посмотреть. — девушка подхватила сумку с пола, прощаясь уже на русском с обоими кадаверциан. — Хорошей ночи и удачной охоты.

— Но нам нельзя охотится на людей, — с лёгкой насмешкой поправил ее Вивиан. Ну-ну, будто бы она не знала про договор с Леди. И будто она была совсем наивной и не знала, что у некоторых из некромантов были постоянные доноры.

— Это фигура речи в тех краях, где я выросла. — она мотнула гривой рыжих волос, невольно вспоминая магическую деревушку в Ирландии, где провела первые шесть лет жизни. Маги там не гнушались охотой, и подобное напутствие было как раз в их стиле.

Она покинула дом некроманта, сразу же находя улочку без камер, из которой активировала портключ. Со временем в маггловские городах становилось все сложнее найти места для перемещения — люди стали вешать камеры, что усложняет охоту киндрэт, и жизнь магам. Впрочем, решение было банальным — не жить в тех местах, где есть не маги, только магические части городов. Но там было скучно, почти не было развлечений, да и отдохнуть толком негде.

Осень в этом году выдалась на удивление промозглой. Днем, конечно, ярко светило солнце, согревая прохожих последними лучами, но за последнее время ведьма слишком много общалась с киндрэт и полностью перешла на ночной режим, да и натура совы располагала к подобному. Смены ее тоже стали в основном ночными и стало от этого как-то спокойнее. Единственный минус был в погоде, которая неизменно портилась под вечер. Так, вполне себе теплые осенние деньки становились просто невыносимы с заходом солнца.

В Ассоциации никогда не стихал рабочий день, даже ночью. Смены были грамотно распределены, поэтому в штате всегда было очень много народа, тем более в ДМП и отделе Надзора, где всегда кипела жизнь. Жаль Виктор ушел, он был хорошим магом, умелым, но не хотел погибнуть на очередном рейде, так же как и Элис. Достаточно и того, что их маленькая дочь осталась без матери, потеря еще и отца слишком сильно скажется на ней. Пока что Вик вернулся обратно к своей деятельности игрока по квиддичу. И правда жаль, но безопасность важнее.

Люми зашла в кабинет, чтобы взять официальную форму для рейдов. На должности ее пока не восстановили, да и она теперь не рвалась никуда. Помимо работы у нее была и другая жизнь, там, в Столице, погрязшая в интригах Высших. Они с Миклошем все еще искали носителя Атума, но все безрезультатно. Также продолжались поиски Храньи и ее последователей, чьей крови она так страстно делала. Саму леди Бальза она притащит Нахттотеру живой, пусть развлекается, а вот ее последователей будет долго и со вкусом пытать, снимая кожу по кусочку. Не зря же она столько времени тратит на тренировки силы, усердствуя до кровотечения из носа. На нее уже Кристоф косится, зная о тех суицидальных мыслях, что были раньше. И пусть Люми все еще не могла умереть, даже если ей отрубить голову, но некромант вполне себе здраво опасался, что в таком режиме она загонит себя до невменяемого состояния. Но это не произойдет. Теперь мало что могло поколебать ее до такой степени.

— Что по документам? — Перси удрученно поднял голову, чуть сдвигая очки в сторону.

— Нашли достаточно следов. Сейчас закончу компоновать и будет инструктаж. — Уизли покосился на циферблат часов.

— Тяжелый рабочий день? — беззлобно уточнила леди Принц, даже не думая задевать рыжеволосого парня.

— Нет, просто засиделся. Не мог бросить работу на полпути. — отмахнулся парень.

— Главное, чтобы Молли не строчила мне гневные письма, что мы тут тебя эксплуатируем. — Люми хлопнула рыжего по плечу, продолжив движение к своему столу за комплектом защитных артефактов.

Из всех британских магов что приходили к ним задержались немногие. Гарри ушел сразу после того, как добился оправдательного договора для нее и Сириуса. Работать на государственную машину оказалось не для него. Рональд так же покинул службу, не выдержав изнуряющих тренировок, да и страх смерти у него был слишком силен. Из этого трио осталась только Гермиона, которая благодаря острому уму достаточно быстро сработалась с Регулусом и Барти. Их них получилось неплохое аналитическое трио, на которое начальство не могло нарадоваться, но Люми все еще подозревала, что девушка относится к семейству Блэк.

То, что к ним в отдел перейдет Перси мало кто ожидал. Всегда педантичный, будто с иголочки одетый, типичный представитель комнатных работников министерства. Он не рвался в бой, но хотел, чтобы его действия приносили реальную пользу, потому что свою борьбу можно вести и из кабинета. Но министерство не давало таких возможностей, а Ассоциация — вполне, тем более расследования были их профилем. Перси с честью прошел все тренировки, и даже раз в месяц бывал на рейдах, пусть и не особо охотно.

— Слышала, собираются организовать целый отдел для борьбы с крупными преступлениями? — отвлек ее от размышлений Персиваль.

— Да, я знаю. Пока что решается, кто весь этот цирк будет возглавлять. — кандидатов было много. Если бы не ее жесткая позиция, то она тоже бы была в числе избранных. Она еще не достаточно выжила из ума, чтобы добровольно согласиться возглавлять отдел. Да, она без проблем сможет взвалить эту ношу на себя, но почувствовав вкус свободы, ведьма более не хотела возвращаться в эту вечную кабалу.

— Не думала податься на руководящую должность? — Люми посмотрела на коллегу как на идиота.

— Я думала уйти на вольные хлеба после того, как возня с Ланегре закончится. — некромант заплела волосы, чтобы убрать их в шишку. — Изначально я пришла в Ассоциацию чтобы побороться с террористами, что убили моего друга. Заместителем Армстронга я стала благодаря тому, что работала до кровавых соплей, потому что мне больше нечем было заняться, у меня ни семьи, ни большого круга друзей, и они все работают здесь, ни личной жизни. Сейчас у меня есть то, что я хочу защищать, потому что это то, для чего я пришла в этот мир. Звучит весьма напыщенно, но такова правда — некромант рождается для определенной цели, которую ему предстоит найти и исполнить. Я свою цель нашла, поэтому как Ланегре будут уничтожены, я буду оставаться на должности внештатного сотрудника, что участвует только в сложных рейдах и допросах. Да и знаешь, оказалась что жизнь за стенами Ассоциации все же продолжается, и я даже чувствую ее вкус. — рыжеволосая тепло улыбнулась, вспоминая прогулки по Столице и недавнюю выставку, которую они посетили с Рэйлен. — Ладно, я переодеваться, раз скоро планерка, значит, на рейд выступим через пару часов, нужно подготовится.

Перси на это кивнул и вернулся к работе, а немка вновь подхватила свою форму, отправляясь в раздевалку. Когда она была курсе на втором, всегда думала что форма магов, что ходят на рейды похожа на классическую форму, что носят некоторые сотрудники отдела. Вообще, для штата не было строго обязательно носить форму, главное соблюдать строгий стиль. И почему-то всегда думалось, что боевая форма будет такой же — отутюженные брюки, хрустящие рубашки, развевающиеся мантии. На деле же это была почти такая же форма, какую носили силовики магловский структур, разве что без бронежилета, обходились одной лишь разгрузкой с магическими карманами, в которых прятались предметы первой необходимости, вроде аптечки, метлы и сухпайка.

Осмотрев себя в зеркало, девушка довольно хмыкнула. Было дело, после рейда она сразу же отправилась к Бальзе, потому что Нахттотеру по обыкновению было скучно, а у нее в распоряжении был один из трупов предателей тхорнисхов. Глава Золотых Ос долго и со вкусом ругался, осматривая то мертвое тело, то ее грязные сапоги, что топтались по, несомненно, дорогому ковру киндрэт, то общий внешний вид.

— Если бы я не знал кто ты, подумал бы что ты новая овца в стаде, — недовольно бросил блондин, все еще сверля взглядом уже чистый ковер.

Хм, давненько она не была у главы Золотых Ос, недели две прошло так уж точно, нужно будет обязательно заглянуть к этому безумцу. В компании Кристофа было хорошо и спокойно, но компания Бальзы приносила именно удовольствие словесной битвы, кто кого больнее уколит, переспорит, более остроумно пошутит. Кровожадный киндрэт стал некой константой в непостоянстве ее жизни. Да, после рейда, если будет вечер или ночь, она обязательно заглянет к сиятельному Нахттотеру.

Планерка прошла в спешке, потому что информации было много, и выступать нужно было прямо сейчас. Ее назначили руководителем второй группы, что будет проводить непосредственный захват магов, и Люми на это удовлетворенно кивнула, настраиваясь на работу. Пусть девушка так и не научилась читать мысли избирательно, но благодаря знаниям Даханавар могла сделать легкое подобие завесы, через которую мешающиеся мысли были не более чем белым шумом. Может, упросить Криса познакомить ее с собачонкой Фелиции? Сканер должен понимать куда больше, чем было описано в трактатах.

— Выдвигаемся, — скомандовала Иллюмиэль, натягивая маску Линчевателя на лицо. Впереди было три дня без сна и отдыха.

— Готов ли ты продать мне свою почку, о сиятельный Нахттотер? — Люми вновь растягивала титул главы тхорнисхов, от чего у без того раздраженного Бальзы нервно дернулся глаз.

— Чего тебе?! — рявкнул киндрэт, и рыжеволосая без вопросов стянула перчатки с рук, прикасаясь к оголенной коже, убирая все негативные эмоции Миклоша. Его напряженное лицо чуть дернулось, и тут же расслабилось, возвращая привычное ехидное выражение.

— Я хочу принести тебе еще одного подопечного Храньи, на этот раз живого, — некромант убрала руки с напряженной шеи, натянув перчатки обратно. Раны на предплечье и тыльной стороне ладони все же следует обработать бадьяном, вроде, пара бутыльков осталась в библиотеке Криса.

— Ты разве не наркоторговцев ловила? — теперь тон голоса блондина стал хитрым. Интересно, кто же разозлил и без того вспыльчивого тхорнисха? Можно было нырнуть под темную завесу и услышать его мысли, но ведьма предпочла этого не делать, опираясь лишь на собственные ощущения и телесные привычки киндрэт.

— Да, но они связаны с Ланегре, иначе бы не было такого масштабного рейда, чтобы взять всех живыми. Ты не представляешь чего мне стоило выторговать тхорнисха в твое распоряжение. — Принц постучала ногтем по столешнице, теперь уже серьезно смотря на Миклоша. — Я буду присутствовать на допросе, потому что мне нужна информация по поводу сотрудничества с грязнокровками. Но касательно внутренних дел клана интересоваться не буду.

— Это проблема, — Бальза подпер щеку рукой. — Йохан не знает о твоем существовании. Он, конечно, верная псина и никому не проговорится, но в мои планы не входило познакомить вас.

— Зачем тогда познакомил с Рэйлен? — улыбка тхорнисха сделалась кровожадной.

— Ставил небольшой эксперимент, провальный, к моему сожалению, вы слишком хорошо с ней спелись. Но вернемся к делу, — мужчина сложил обе руки на стол, с хитрецой смотря на собеседницу. — То есть, ты предлагаешь свои услуги сканера, и совершенно бесплатно?

— Если бы это было не в моих интересах, я бы с тебя содрала астрономическую сумму за работу, но мне тоже нужна информация, поэтому бесплатно. — повинуясь движению руки, стул, что стоял чуть в отдалении, был перетащен к столу, и Люми уселась прямо напротив собеседника. — Тем более, что за этот раз я точно не возьму у тебя плату. Квартира полностью моя по документам, ты обеспечил меня транспортом, снабжаешь нужной информацией, помогаешь с поисками Основателя, да и мне просто приятна твоя компания. Могу же я делать поблажки моему любимому Нахттотеру?

— А сколько ты возьмешь денег за проникновение на чужую территорию и кражу некоторых вещей? — блондин хищно прищурился.

В своей привычной манере она коснулась свободной руки Нахттотера, пробегая по ней пальцами. Удивительно, но от подобных физических контактов старый киндрэт никогда не ускользал. Ведьма спокойно могла себе позволить схватить его за руку, поцеловать в щеку, а иногда даже обнять, просто так, чтобы побесить Миклоша. Хотя он скорее бесился для вида, не желая признавать вслух, что внимание леди Принц ему льстило, и признавал, что некромант была хороша собой, пусть и не в его вкусе.

Лет с двадцати она перестала стареть, и постепенно оценила ту внешность, что подарила ей природа и хорошие гены, так что было глупо отрицать, что в глазах других она была более чем привлекательна. Собственно поэтому и стала надевать более простую одежду, почти не использовала косметику и перестала поддерживать образ аристократической леди, как было раньше. Оказалось, что кеды куда удобнее туфель-лодочек, а в футболке и толстовке куда удобнее передвигаться, недели в блузе с привычным жабо. На работе она появлялась в строгих маггловских костюмах, накидывая поверх европейского покроя мантию, или же щеголяла армейской формой для рейдов. Чем старше становилась леди, тем больше стала ценить собственный комфорт в выборе одежды.

— Хочешь использовать меня как бесплатную рабочую силу? Как бы я тебя не обожала, твое сиятельство, но все же дороговато выйдет, примерно половина от того, сколько ты запросил от заказчика. — но заработать таким способом было действительно не плохо. Если надо просто войти и забрать вещь, то проще простого. — За опасность плюс двадцать процентов от суммы.

— Нет, ну вы посмотрите, это просто грабеж средь бело дня! — Бальза экспрессивно взмахнул руками, но вернул их на место, позволяя некроманту и дальше касаться оголенной кожи.

— Сейчас ночь. — поправила его немка, прежде чем разразиться смехом.

— Не важно, — отмахнулся Миклош, — Ладно, детали этого дела обсудим позже. Мне проще заплатить тебе, чем напрягать целый батальон овец ради какого-то там чемодана. Тем более, меня интересует содержимое.

— О, значит, ведешь дела с Амиром, — теперь уже некромант хищно прищурилась. — Нравится мне голова одного из его птенцов, думаю преподнести ее в качестве подарка главе Гнезда.

— Да хоть весь клан вырежи, только для начала я получу деньги за заказ и информацию о содержимом. Асиман хочет обокрасть завод на территории вриколакосов, здесь точно не может быть все чисто. — киндрэт наклонился к самому нижнему ящику стола, доставая тяжелую деревянную коробку, в которой хранились хрустальные бокалы, привезенные девушкой из Праги. Миклош покрутил его за ножку, прежде чем поставить на стол. — Осталось еще лет пять?

— Я думаю, что два года. Глава периодически меняет артефакты, так что катакомбы очищаются хорошо. Можно и сейчас перебираться, но комфорта ждать не стоит, слишком будет давить аура богини Смерти. — да, перебраться в Прагу хотелось бы. Чехия и ее столица определенно были по нраву девушке. — Если тебе интересно, она была осуждена за связь с Основателем, но нового бога Смерти пока не назначили, его роль исполняет Хранитель.

— И все же, вы странные. Раньше я считал, что у Кадаверциан не все дома, раз они постоянно якшаются с мертвяками, но Меченые — это совершенно другой уровень. Если ты говоришь с Богом — это молитва, если Бог говорит с тобой — это уже шизофрения. — рыжеволосая было открыла рот, чтобы поправить Рыцаря, но он лишь закатил глаза на это. — Да-да, я помню что с этим вашим Богом может общаться лишь Хранитель напрямую.

— И мастера Смерти, если Инкогнито в настроении, что бывает крайне редко, для этого и нужен бог Смерти, который контролирует, чтобы естественный цикл шел без сбоев. Обычно бог Смерти докапывается до Кадаверциан, но из-за действий Эрхот, которая известна киндрэт как Битах, многое пошло не по плану. — некромант выудила из тайника бутылку вина, разливая его по бокалам. — Давай не будет о грустном, тем более, ты далек от некромантии и многие моменты не можешь понять, потому что не чувствуешь этого.

— Да, для меня это ересь полнейшая. Я не верю в высшую сущность, в провидение, и не считаю гин-чи-най нашими богами, поэтому придется тебе найти свободные некромантские уши, и наседай на них. — отпив из бокала, Бальза поморщился. — У тебя явно имеются слишком прочные связи с Кадаверциан.

— Мне было судьбой предначертано столкнутся с кем-нибудь из Кадаверциан, что я успешно и сделала. Думаешь, я просто так помогаю тебе с поисками Основателя? У меня есть весьма шкурный интерес в этом деле. — ведьма отпустила руки рыцаря, вновь надевая перчатки, под которым продолжала регенерировать кожа. — Слишком много разговоров о рабочем. Давай лучше сыграем в шахматы? Проигравший исполняет желание победителя.

Миклош хищно улыбнулся. Играть в шахматы он любил, но редко встречал достойного противника, коим была Люми, в которую основы чистокровного воспитания были вбиты намертво. И волшебные шахматы было единственным, что она по настоящему любила.

* * *

— А этот Гемран не так уж и плох, — вдохнувший вечерний воздух столицы Эрза выглядел довольным.

— Мне казалось, что подобные парни не в твоем вкусе, — поддела его некромант, ставя новенькую машину на прогрев, а сама закурила сигареты, чуть отойдя от театра.

— Ну, лицо обычное, но зато какой голос! — вервольф улыбнулся, продолжая петь дифирамбы на немецком исполнителю главной роли в прошедшей пьесе.

Не то чтобы ведьма любила подобного рода музыку, или саму оперу, скорее, она нагоняла на нее тоску, но вот постановку “Призрак оперы” она любила, поэтому и достала билеты на премьеру, прихватив с собой брата, у которого в кои-то веки выдался свободный вечер.

Постановка была действительно не плоха, а музыка неожиданно задевала за живое. Вновь. У Вэнса был потрясающий голос, пропитанный эмоциями, которые она чувствовала, даже под защитой амулета. Не хотела им пользоваться, но опера — это то самое место, в котором слишком много чужих, бурлящих эмоций. Невозможно ярких, слушатели переживали те же эмоции, что и актеры на сцене, давили, душили со всей сторон, ослепляли своей кипучей энергией, от которой становилось физически больно. Поэтому ведьма и не любила подобные мероприятия посещать без амулета.

— У тебя новая машина? — удивленно воскликнул колдомедик, стоило фарам автомобиля пару раз мигнуть, показывая, что двери открыты. — И комплект украшений, который я не видел раньше. Твой работодатель весьма щедр на подарки.

— Просто я всегда приношу ему либо хорошие вести, либо нужные подарки. — леди Принц надменно взмахнула гривой рыжих волос, высокомерно улыбаясь. — Я самый ценный джокер в его колоде карт.

Иллюмиэль припарковала машину около большого театра столицы, чудом найдя свободное место недалеко от входа. Спрашивается, зачем ей еще один автомобиль, раз предыдущий все еще на ходу, но господин Бальза на это только хмыкнул, сказав забрать ключи и проваливать, не забывая о его щедрости. Конечно, Нахттотер скорее оплачивал ей за старательную работу, нежели “баловал”, чтобы не забывала что за рука ее “кормит”. Точнее, так это воспринимала сама некромант. Намерено в голову рыцаря она не проникала никогда, а в те времена, когда она была без амулета, старалась не лезть в голову киндрэт, благо, мысли Высших слышались очень поверхностно, словно через толщу воды, а сам Бальза стал полностью закрывать сознание, стоило услышать о способности Люми. Пробиться через эту завесу не составит труда, если она захочет, но это было излишним.

— Ты сегодня ко мне? — уточнила некромант, стоило сесть за руль и скинуть уже ненужные перчатки в бардачок, от чего браслеты-артефакты тихо бряцнули, а Эрза присвистнул, заметив еще и кольцо из недавно подаренного комплекта. Платина и изумруды действительно были ей к лицу, ничуть не хуже чем платина и алмазы, из которых был изготовлен комплект некроманта.

— Нет, у меня на сегодня назначена встреча, так что меня нужно довести до Московского отделения, от туда я уйду порталом, — небрежно отозвался вервольф, застегивая ремень безопасности.

— Опять смотрины? — поморщилась Люми. Ее раздражало, что любимого брата пытались как можно выгоднее продать, словно породистую собаку.

— Нет, иду на свидание, раз на завтра выходной, — Эрза снял шарф с шеи, оставив его лежать на коленях. — Я вчера разругался с отцом, так что не думаю что в ближайшее время он вновь начнет искать мне невесту. Почему-то все еще считает что моя ориентация — всего лишь блажь, способ заполучить твое внимание. Не знаю почему он думает, что я влюблен в тебя. — колдомедик поправил свои золотые кудри и поняв, что сказал тут же повернулся к девушке, что в данный момент выворачивала с парковки на оживленную улицу. — Нет, ты не подумай, я люблю тебя, но не как девушку, а как сестру, теперь уже единственную, к сожалению.

— Я знаю, — беззаботно отозвалась Люми, не отрывая взгляда от дороги. Пусть она и могла аппарировать куда угодно, вождение автомобиля или же мотоцикла приносило ей удовольствие и успокоение, не смотря на огромное количество идиотов на дороге. — Я могу читать мысли и эмоции, если ты вдруг забыл, поэтому мне не понятно, почему Себастиан считает меня хорошей кандидатурой, учитывая, что он хочет сохранить светлый дар рода. Я некромант, в конец концов, с этого союза не выйдет хорошего продолжения ни для одного из родов. — окно со стороны водителя было чуть приопущенно. Несмотря на промозглую погоду, в машине было тепло, и воспользовавшись остановкой на светофоре, немка расстегнула пальто.

— Потому что ты член семьи, привычный для него человек, крестница, в конце концов. Логично, что он хочет принять тебя в семью. — Грин-де-Вальд махнул рукой. — Надеюсь когда-нибудь он примет то, что меня не интересуют девушки. Да, род продолжать надо, и раз я единственный ребенок, надо мной трясутся, будто рассыплюсь от любого движения. Так еще и постоянно ворчит, что пора увольняться с Ассоциации, пока кони не двинул. Такое ощущение, что мне лет пять и я не могу отойти от маминой юбки, чтобы не споткнуться и не упасть, разбив колени. А мне двадцать семь, между прочим.

— Но род могут продолжить и два мужчины. Суррогатное, или же зелье, это не такая проблема, — некромант вновь закурила.

Разговоры о семье ей не нравились, и даже не потому, что ее личная жизнь ограничивалась лишь перепихом на одну ночь. В ее планы вообще не входило передавать свою проклятую кровь дальше, а мысль о том, чтобы находиться в постоянных, а уж тем более тесных семейных отношениях вызывала тоску. Несмотря на терапию, выстраивать долгосрочные отношения все же сложно, Люми слишком любила те немногие крохи свободы, что у нее есть. Да и кто в здравом уме будет связываться с некромантом, для которого защита вверенного клана Кадаверциан и истребление Ланегре стоит на первом месте.

— Моральные ценности, чтоб их, — огрызнулся маг. Разговоры на семейные темы тоже не вызывали в нем должного интереса. — Ты сегодня снова к своему обожаемому некроманту?

— Да, Лай обещал помочь с атакующими кадаверцианскими заклинаниями, возможно даже удастся расшевелить Франциска и он выползет из своего подземелья. — Принц вывернула руль, сворачивая с оживленной улицы на трассу. — И прекрати называть его “моим” некромантом. Мы, конечно, стали ладить куда лучше после того как я лишилась магии, но я всего лишь протеже, не более.

— Но ты все еще остаешься его помощником, даже если ушла из Гнезда. Он все еще твой учитель и главная головная боль из-за блудного характера. — на это Люми закатила глаза. Скоро об их пикировках с Карлайлом начнут слагать легенды, даже Крис не упускает возможности сострить на эту тему. — Вы как будто идете комплектом, учитывая ваши подначки и извечные пикировки, перерастающие в спарринги.

— Да будет тебе, нормальные у меня отношения с Главой. — брюнетка махнула на него рукой, чуть улыбнувшись. — Сейчас, став старше и почувствовав на себе всю тяжесть дарованной силы, я даже стала понимать, почему он спит со всем, что движется. Секс, хороший, качественный, может ненадолго утихомирить томящуюся внутри энергию, учитывая, что он почти не тратит ее, выжимая себя досуха только на ритуалах. Мне легче, потому что я не так сильна, и полностью лишена магического ядра, да и постоянно спускаю всю энергию на изучение заклинаний или рейды, оставляя некий минимум. Но мне, так же как и Лайлу, нужна разрядка, правда до масштабов нашего Главы мне, конечно далеко.

— Да, жаль что так с магией получилось, — Эрза погрустнел. — У тебя отлично получалось колдовать, это действительно потеря, что магическое ядро полностью уничтожило.

— Мне нормально живется и так, не нужно постоянно стабилизировать магию и энергию, не надо поддерживать баланс и держать эмоции и мысли под контролем. Без магии я свободнее, чем была раньше, да и как-то уже привыкла, нивелируя ее потерю. Энергия слушается лучше и по силе ничем не уступает магическому дару, иначе бы меня уволили из Ассоциации. — девушка небрежно махнула рукой, припарковавшись около неприметного здания. — Заходил в гости, как будет время, уж для тебя я точно найду свободный вечер.

— Приму к сведению, — вервольф очаровательно улыбнулся, будто светясь изнутри. — До скорого.

Она бегло попрощалась с ним, направляя машину к своему дому, не позволяя погрузиться в свои мысли достаточно глубоко. Значит, на свидание. И судя по довольному виду, сегодняшняя компания была приятна, виделись явно не в первый раз, и Эрза этой встречи ждал. Люми невольно улыбнулась. Какая прелесть. Хоть кто-то из них смог найти свое счастье в другом человеке.

Лайл уже ждал ее в квартире, вольготно развалившись на диване в гостиной, и даже успел задремать, прикрыв лицо очередным трактатом, что недавно попал в его руки. Ведьма тепло улыбнулась, рассеивая тело в пространстве, дабы не шуметь и не беспокоить сон главы Гнезда. Ничего страшного, если время их встречи сократиться, зато некромант сможет отдохнуть. Жаль что он плохо делегирует обязанности, слишком многое взваливает на свои плечи, и ему точно бы не помешали разговоры с лекарем душ.

Девушка подхватила книги, оставленные на столе и ушла в другую комнату, не нарушая покоя блондина. Пробежалась взглядом по корешкам и удержалась от того чтобы присвистнуть. И зачем же Лайл принес ей свои личные дневники, причем настолько древние, что киндрэт попросту не существовало в те времена. Так некстати вспомнились рассказы о Молохе и из чего он состоял, поэтому рыжие брови тут же нахмурились, и ведьма углубилась в чтение, забывшись до самого утра.

— Могла бы и разбудить, — Глава выглядел помятым, но все же отдохнувшим.

— Ты не можешь спать ни в каком другом месте, кроме Гнезда, а значит, слишком умался, раз уснул у меня на диване. Не могу же я взять и разбудить тебя из-за такого пустяка, как объяснения материала? — Люми захлопнула очередной том, чуть неловко почесав подбородок. — Оставишь их пока у меня? Я прочту до конца, сделаю выводы и приду с уточняющими вопросами.

— Они хоть немного помогают тебе понять ситуацию? — мужчина облокотился на дверной косяк плечом.

— Пока что не особо. То есть, я и так от тебя знала из чего был создан Молох, но это не отвечает на основной вопрос, почему мой огонь другого цвета и я не могу разжигать пламя клана Кадаверциан. — рыжеволосая окинула взглядом оставшиеся книги. — Впрочем, я прочитала всего два тома, пока что слишком мало информации.

С началом октября на улице стало еще более мерзко, пределы дома не хотелось покидать от слова совсем, не говоря уже про рейды в холодных, насквозь промокших лесах, после которых некоторая часть магов все же свалилась в простудой, да и сама Иллюмиэль чувствовала что в носу неприятно свербит, и поспешила выпить зелье, дабы не разболеться.

Во многом ей помогали справляться химеры, так как заменяли добрую часть отряда, что не хотелось тащить в самую непогоду, дабы не лишиться сотрудников в будущем. Маги были выносливы, но рейд длительностью в неделю под непрекращающимся дождем может доконать кого угодно. Даже она, вполне себе устойчивая к болезням начала простывать, что уж говорить про других магов.

Но во всем этом беспорядке были и свои плюсы: Кристоф сжалился над девушкой, выделяя ей небольшую комнатку-мастерскую в подвальных этажах, дабы ведьма могла продолжать свои эксперименты над химерами. Не то чтобы кадаверциану было прямо очень интересно, чем именно она занимается, но зачастую мужчина приходил понаблюдать за ее действиями, а иногда даже присоединялся на этапе сортировки материала, или самолично разбирал труп на интересующие детали.

От работы ее отвлек необычный звук, который она крайне редко слышала в стенах этого дома. Нет, здесь был звонок, чисто для приличия, но им никто не пользовался и уже достаточно давно. У Доны был ключ от входной двери, так же, как и у Вивиана, а Сэмюэл просто не появлялся в доме без своего учителя. Сама Люми обычно приходила аппарацией, либо приезжая на машине, мысленно сообщая мэтру о своем прибытии. Кристоф заинтересовано поднял голову, отложив большой секционный нож в сторону и нахмурил брови.

— Если ты ждал гостей сегодня, то мог просто сказать мне не приходить. — Люми отточеным движение сняла мешающуюся кожу с интересующей ее детали для химеры.

— Нет, тебе здесь всегда рады, — на эту фразу рыжеволосая скептически приподняла бровь. Что-то она сомневалась что есть хоть кто-то кому некромант был по настоящему рад, если только это не такой же кадаверциан, как он сам. — Сегодня хотел прийти Дарэл вместе с человеческим мальчишкой, но так и не сказал, ждать ли его.

— Мне нужно приветствовать гостей? — леди Принц осмотрела свой внешний вид, с досадой подмечая, что слишком увлеклась и все же измазалась в чужой крови.

— Если хочешь. Я достаточно давно прячу тебя от чужих глаз, а вам с Даром будет о чем поговорить, — колдун покинул помещение, оставляя немку в легком раздрае.

Да, с Дарэлом ей действительно было бы интересно познакомиться, хотя бы потому что он сканер, а значит, знает как полностью ограничить чужие мысли, отрезая себя от внешнего вида. Критически осмотрев свой рабочий халат еще раз, обратила внимание на залитые кровью перчатки и оголенную метку она вздохнула, вспомнив, что запасных вещей с собой не брала. Наскоро бросив очищающее, ведьма стянула с рук перчатки, выбрасывая их в урну и направилась к выходу из мастерской.

В гостиной сиял яркий, непривычный ей огонек, от которого тянуло влажной прохладой вечернего океана, но не заставляло леденеть, как это бывало от владельцев водной стихии, скорее само ощущение было похоже на закат. Интересно. Только вот мысли его находились в раздрае, а человек был на грани истерики.

— Привет, — девушка как можно обворожительнее улыбнулась подростку, и он вздрогнул от неожиданности.

Хм, его лицо было ей знакомо. Правда, когда она видела его в последний раз, он был гораздо младше, и если бы не фотографическая память, возможно, даже бы не вспомнилась того мальчишку, что врезался в нее под Рождество, не намерено познакомив их с Крисом. Ее улыбка стала еще шире. Опять план его Величества, раз он так плотно переплетает чужие судьбы с киндрэт, и кланом Смерти в частности?

— Здравствуйте, — неловко поздоровался подросток, неимоверно нервничая и от окружения, и от того, что Дарэл куда-то ушел, и от того, что произошло в метро.

— Давай я немного помогу тебе, — рыжеволосая приблизилась, садясь рядом с ним на подлокотник кожаного кресла. — Можешь дать свою руку?

Мальчик как зачарованный подал ей свою руку, и ведьма сосредоточилась на той удушающей панике и тревоге, что испытывал подросток, давая ему взамен немного своих теплых и спокойных эмоций, от чего он расслабился и почувствовал прилив сил. Осмотрев его грязные руки, она очистила их, чтобы в раны не попала грязь, вспоминая, где именно в доме кадаверциана хранится ее аптечка. По идее в библиотеке, а может быть и где-то в тренировочном зале. Или она оставила ее в шкафчике на кухне, когда в последний раз пополняла запасы печенья.

Где-то сбоку отчетливо бряцнуло, и девушка нахмурила рыжие брови, поворачиваясь к источнику звука. Странно, Принц почти не чувствовала даханавара, может, потому что он истратил много силы, судя по его внешнему виду и по воспоминаниям подростка? Но мыслей все так же не слышала. Будто бы и нет у нее дара, и нужно по телесным привычкам понимать, что у человека на уме.

Высокий, наверное, с нее ростом, может выше на пару сантиметров, типичный нордический блондин с фьордов, с примесью другой крови. Светло-русые волосы что чуть отливали серебром, под стать серо-голубым глазам. Приятное лицо, с чуть резкими чертами лица, кое-где даже слишком грубоватыми, но все это в целом создавало образ рубахи-парня, чем он наверняка располагал к себе других людей. И абсолютно нечитаемый, как бы Люми не пыталась его прощупывать. И судя по некоторому замешательству, ее он тоже не слышал.

— Доброй ночи, Дарэл. Присаживайся, мэтр переоденется и присоеденится к нам. — рыжеволосая спокойно поднялась со своего места, оккупировав любимое кресло, так похожее на кресло некроманта. В нем было до невозможности удобно сидеть, правда, Крис очень не любил, когда занимали именно это кресло, потому что ему оно тоже весьма нравилось. Пришлось делать похожее, только в других цветах, чтобы не путаться.

— Мы знакомы? — холодно отозвался сканер, и в голосе его слышалось недоверие к новому действующему лицу.

— Нет, — спокойно ответила ему некромант. — Не имею привычки водить дружбу с себе подобными.

— Вы уже успели погавкаться? — устало уточнил Крис, проходя в просторную гостиную.

— В процессе, — пространно отозвалась ведьма, наблюдая за каждым движением сканера, что сейчас отдавал подростку кружку с глинтвейном. — А это было мое любимое вино, между прочим. Спасибо, что хоть печенье оставили.

— Не зубоскаль, раз пришла поздороваться с гостями, — осадил ее мэтр, возвращая внимание к незадачливым визитерам. Дарэл все еще выглядел плохо, да и руки мальчику стоит обработать. — Можешь подлатать их? — уточнил колдун на старофранцузком.

— Могу, правда не понимаю, зачем мне это, они же не часть клана, — так же отозвалась на древнем языке ведьма, критически осмотрев обоих пострадавших, что притихли, наблюдали за ними. В голове подростка крутились тысячи вопросов, а вот о чем думал даханавар она не знала. — Не помнишь, где я оставила аптечку в прошлый раз? Я могу и так, но обычно у людей подобное вызывает истерику.

— Поступай как знаешь, — отозвался мэтр уже на русском, и некромант тяжело вздохнула, прикидывая, с кого начать.

Сканер замер как зверь перед прыжком. Кристофу он наверняка доверял, но вот новая, неизвестная ему переменная не могла не нервировать, это видно по его напряженной позе и глазам, что стали почти что стального цвета. Не обращая внимания на киндрэт, ведьма первым делом направилась к мальчику, вновь беря его руки в свои, и темный дым тут же окутал его ладони, будто пожирая чужое ранение, но на деле, просто переносил их на тело некроманта. Подросток ахнул, стоило увидеть, что именно она сделала, но незначительные порезы уже начали затягиваться, и даже не приносили дискомфорта. Дым перекинулся дальше, забирая раны ребенка, что сразу же отражаясь на девушке.

Остановившись перед сканером, Люми долго решала с чего начать, а видя, что чужой взгляд сосредоточен на Кристофе, дождалась пока они оба договорят, прежде чем взмахнула рукой, убирая грязь с одежды, и восстанавливая ее в прежнее состояние. Раны на киндрэт уже начали затягиваться, поэтому она просто не видела смысла забирать их, к утру все равно будет как новенький.

— Как вы это сделали? — подросток во все глаза смотрел на свои чистые руки, иногда кидая взгляд на уже затянувшиеся царапины на кистях рыжеволосой.

— Ты не мой подчиненный, и я не настолько старая, чтобы ко мне обращались на “вы”. — привычно поправила немка, садясь обратно в кресло, принимаясь сверлить взглядом сканера, надеясь услышать его мысли. Мельком взглянула на мальчишку, что сгорал от нетерпения задать тысячу вопросов одному из клана Смерти, и ухмыльнулась, переводя взгляд на подростка. — Меня зовут Иллюмиэль Принц, и я не Кадаверциан, но близко к этому. И я сделала это, с помощью силы.

— Ты из магов? — сканер так же внимательно смотрел на нее, и судя по тому, какие абсурдные вопросы он задавал, Дарэл и правда не мог слышать ее мыслей.

— Да, я часть магического общества, это можно понять по моей фамилии. Даже не спрашивай, что я делаю среди Высших, это дела клана Кадаверциан, и не касаются тебя. — Кристоф молча наблюдал за достаточно враждебной пикировкой, не совсем понимая, почему даханавар задает те вопросы, которые просто мог прочитать в ее мыслях. — Он не слышит меня, Крис, так же, как и я его. Это нормально для природных легилиментов — не слышать мыслей таких же, по крайней мере, так пишут в книгах. Думаю, вам есть что обсудить, поэтому я заберу Валеру.

— Откуда… ах да, ты же читаешь мысли, — тут же исправил досадное недоразумение подросток, и почему-то почувствовал себя глупо.

— Скорее дело в моей фотографической памяти. А ты не помнишь этого ребенка, Кристоф? — леди Принц поднялась с кресла, направляясь к выходу из гостиной. — Того, который врезался в меня, раскидав мандарины по всей улице и перебив большую часть содержимого моих пакетов?

Некромант наклонил голову, будто пытаясь вспомнить их первую встречу, посмотрел на Лориана, и отрицательно покачал головой. Всего лишь недоразумение, которое не стоит того, чтобы подобное запоминали. А вот сканер заинтересованно подался вперед, страстно желая заполучить ответы от некроманта.

Люми махнула подростку рукой, проводив его на кухню, где по ящикам была спрятана еда. Можно было есть прямо в библиотеке, но не хотелось замарать своими жирными пальцами страницы книг, или же случайно пролить чай, поэтому трапезничала ведьма обычно здесь, на маленькой кухоньке заставленной шкафами. Хотя трапезничала сильно сказано, скорее, гоняла чаи и объедалась миндальным печеньем.

— Я слышу, что тебе интересно, можешь задавать вопросы, я отвечу. Так как ты связался с киндрэт, Статут секретности на тебя не распространяется. — некромант поставила перед ним пачку печенья, предварительно открыв его для подростка, жестом показывая, чтобы не стеснялся.

И вопросы из подростка посыпались, как из рога изобилия. Сначала он сомневался, стоит ли спрашивать то, или иное, но прежде чем вопрос успевал прозвучать, Люми уже отвечала на него, уверяя, что нет ничего постыдного в любопытстве, и то, что он раздумывает о том, заденет ли вопрос его собеседника, показывает его как очень тактичного человека, и этого качества стесняться не стоит.

Крис мысленно позвал их назад когда диалог с Дарэлом был окончен, и Лориан расстроился, думая что их разговор теперь тоже подошел к концу. Рыжеволосая на это покачала головой, позвав подростка за собой, на ходу продолжая беседу, спокойно возвращаясь в гостиную, где их уже ждали. Стул по велению магии был перенесен поближе к подростку, который вновь уселся в кожаное кресло, чуть ли не с открытым ртом слушая про магию.

— Получается, магическое общество мало чем отличается от нашего? — подвел итог тинейджер, выслушав объяснения до конца.

— Даже если люди владеют магией, это не меняет человеческой сути — маги точно так же совершают преступления, крадут чужую собственность, устраивают беспорядки и ведут террористическую деятельность, единственное различие в том, что магия дает им более разнообразный спектр для осуществления своих извращенных желаний. Для этого в Ассоциации и существует Департамент Магического Правопорядка, который занимается расследованиями. Задержанием занимается отдел Надзора, это часть ДМП, — девушка закинула ногу на ногу, старательно игнорируя сверлящий ее взгляд сканера. — С декабря будет еще и третий подотдел, он будет направлен на особо тяжкие преступления, а также чтобы снизить нагрузку с Надзорщиков, которые занимаются вообще всеми преступлениями. Ликвидаторы заберут на себя террористов, серийных маньяков и торговцев органами.

— Тебя переведут туда? — заинтересовался Кристоф.

— Армстронг пытается пропихнуть меня на должность руководителя, раз раньше я была его заместителем, но в целом да, меня переведут туда как одного из командиров атакующих отрядов, а также полностью закрепят обязанности ведущего по допросам, — между делом ответила ведьма, краем глаза наблюдая за сканером. Лориан, заметив эти переглядки стал думать о том, как им обоим должно быть непривычно в компании друг друга. — Я отличаюсь от Дарэла, легилименции можно научиться, так же как и окклюменции, природный дар чуть расширяет возможности, но проблем приносит ощутимо больше.

— Например? — подал голос даханавар, полностью переводя внимание девушки на себя.

— Я не могу закрыться от чужих мыслей, лишь немного отгородиться, чтобы они были похожи на отголоски, словно человек находиться на достаточном отдалении от себя. Но если людей вокруг очень много, мне приходится использовать артефакт, полностью преграждающий чужие мысли. Не очень удобная вещь, я почти не пользуюсь им, разве что для походов в оперу, выставки, или на концерты. Но я не часто выбираюсь куда-то, только если мне презентуют билеты, или позовут куда-нибудь. — ведьма покачала ногой, будто раздумывала над чем-то. — Последний раз я выбиралась на премьеру оперы с Вэнсом, потому что моему другу понравилось личико британца, а я просто люблю эту постановку.

— Ты слушаешь Вэнса? — тут же заинтересовался Лориан.

— Нет, у меня аллергия на британцев и на саму Британию в частности, да и музыку я предпочитаю куда тяжелее. — подросток тут же вспыхнул ярким интересом, на что некромант покачала головой. — Это личная неприязнь, связанная, в основном с магической политикой страны и Министром Магии в частности. Но иногда я все же появляюсь в Британии, у меня там друзья, да и Чемпионат по квиддичу в следующем году опять на островах, так что придется ехать, если Болгария вырвется в финал. — Лориан все силился понять незнакомые слова, и немка запоздало вспомнила, что общается с любознательным подростком. — Квиддич — это игра, один из видов спорта, где игроки, верхом на метлах, играют в мяч. Три охотника пытаются забить квоффл в ворота противника, два загонщика с метлами отбивают бладжеры от сокомандников, а ловец должен поймать снитч. Достаточно интересная игра, если не длится более трех часов. Если интересно, то могу взять тебя с собой в следующий раз, когда будем собираться поиграть. Это будет зимой, после Рождества.

На этой фразе подросток буквально засветился от радости, а лицо сканера было искажено недовольством. Видимо, Иллюмиэль потеснила его с первой позиции в личном списке интересов подростка.

* * *

Этот рейд был определенно провальным, несмотря на то, что никто не погиб. Слишком многих зацепило магией, она успела отвести волну Танатоса от двоих, частично приняв удар на себя, отчего левая рука плохо функционировала. Ведьма тяжело дышала, прижимая руку к груди и оказывая первую помощь раненым, полностью забирая на себя тяжелые ранения, чтобы сослуживцы дотянули до госпиталя.

— “Люми, ты занята?” — мысленно позвал ее Кристоф через артефакт для связи.

— “Да,” — коротко отозвалась неркомант. — “Срочно?”

— “Дарэла забрали асиман,” — Люми не поэтично выругалась, что не мог не услышать некромант.

— “Время терпит? Мне нужно доставить раненых, это займет минимум минут сорок, да и себя мне надо подлатать.” — голос мэтра затих.

— “Свяжись со мной, как освободишься. Время близится к рассвету, мне нужен запасной план отхода, если мы не успеем вернуться в особняк.” — рыжеволосая ответила согласием.

Значит, сканер все же попался в руки асиман. Как же не вовремя, и надо было случиться подобному именно сегодня, когда она уже пятые сутки без сна, ранена, так же как и ее товарищи, которых еще надо переправить в госпиталь. Она просто не могла взять и бросить все, чтобы отправится на помощь к кадаверциан. И хоть подобного мэтр не требовал, в голосе его слышалось напряжение.

Эрза, только заступивший на смену в мед отделении Ассоциации смотрел на ее гниющую руку с ужасом. Премерзкие заклинания у этих тхорнисхов, не будь она некромантом, рука бы давно превратилась в труху, а сама девушка умерла от потери крови. Отмахнувшись от заботы колдомедика, она перенаправила его к остальным пострадавшим, ведь у них не было такой же регенерации, как у нее самой. Взяла лишь раствор бадьяна, растворив его в небольшом количестве воды и опустила туда руку на пару минут. Кожа регенерировала крайне медленно, боролась с разлагающимся заклинанием, а бадьян помог ускорить этот процесс, но все равно тратилось слишком много времени.

Люми переместилась порт ключом в квартиру, и уже от нее настроилась на артефакт, что носил с собой Крис для связи и не предупреждая мэтра, переместилась прямо к нему, выходя из ближайшей тени. Существо, кружившее до этого на поле боя подняло голову, молниеносно приближаясь к ней, оскалив пасть. Принц не успела среагировать, чтобы отойти назад, и осталась стоять там же, куда переместилась, смотря прямо в глаза Темному Охотнику.

Огромная морда твари казалось была сплетена из тысячи жил, и белоснежный ряд зубов ярко выделялся в свете угасающей луны, а белесые, светящиеся потусторонним светом маленькие глаза смотрели прямо на нее. Охотник словно не знал что делать, замерев, словно нунду перед прыжком, смотря глубоко в душу взбудораженной ведьмы. Внутри некроманта гордо поднял голову собственный зверь, и все нутро прошибло противоестественным желанием показать первенство, доказать главенство непокорной, чужеродной твари. Низкий рык, переходящий в громогласный рев сорвался быстрее, чем Люми успела одернуть свою животную ипостась, замечая непонимание на морде существа, пока Охотник исчезал в клубах дыма.

— Ты в своем уме?! — сорвался на крик Кристоф, что выглядел слишком бледным и усталым. — А если бы он тебя сожрал?!

— Тише, Крис, не трать силы. Надо крови? — немка без вопросов протянула ему свое запястье. — Правда, она очень горькая, не думаю, что придется тебе по вкусу.

— Люми? — удивленно воскликнул Вивиан, заметив новое действующее лицо. Она кинула взгляд на Сэма, и уже потом заметила Лориана, смертельно бледного и испуганного.

— Я адресую твой вопрос тебе же: ты в своем уме, кадаверциан? Потащить человека в погоню за асиман?! А если бы он убился? Сомневаюсь что собачонка Фелиции скажет тебе за это спасибо. — Принц сложила руки на груди, уловив в мыслях кадаверциана лишь усталость и беспокойство.

— А это еще кт…

— Рот закрой, — моментально осадила Сэмюэля девушка, прикрыв глаза, потому что чернота стала поглощать ее белки. — Лори, иди сюда.

Подросток безропотно подошел к ведьме, и она тут же принялась забирать яркие негативные эмоции, краем уха услышав, что Дарэла успели утащить в свое логово асиман. В воспоминаниях Кристофа ярким пятном всплыло воспоминание о входе в катакомбы, и Люми пыталась понять, где именно оно находится. А еще в его воспоминаниях всплыло знакомое лицо.

— Якоб прячется там? Значит, и Эрнесто тоже в этих катакомбах, — мэтр стер кровь платком, даже не интересуясь, откуда она знала имена асиман, кивая в сторону машины. — Не стоит терять время, я могу перенести вас и так. Правда, приятного будет мало, и очень холодно.

Кристоф с сомнением посмотрел на своих птенцов и вновь перевел взгляд на Иллюмиэль, кивая, соглашаясь на перемещение. Дождавшись, пока Крис закончит трапезничать кровью Вивиана, она подозвала их ближе, и посоветовала не задавать вопросов, на которые ответит позже. Из тени ведьмы стали появляться легкие клубы черного дыма, что окутали ноги ее сокомандников, и они тут же вынырнули из тени, прямо рядом с нужным домом.

— Господи, как холодно, — выдохнул Лориан, хватаясь за плечи и мелко дрожа.

— Ну знаешь ли, за самой Гранью вообще абсолютный ноль, так что нечего жаловаться на Пограничную зону. — немка тряхнула рукой, сбрасывая излишки магии, чтобы поставить метку. Если она найдет здесь асиман, это будет хорошим маячком для Лайла, но внутри не помешает оставить еще.

Крис, не теряя ни минуты прошел прямо в подъезд, спускаясь в подвал, и явно не собирался ждать хоть кого-то, и Люми покачала на это головой, всем телом чувствуя раздражение некроманта и вновь разгорающийся страх Лориана, который она моментально убрала. Только нервных срывов тут не хватало.

Держась чуть позади, леди Принц надкусила палец, из которого тут же стали формироваться бабочки, что оживленно затрепетали вокруг нее. Неофиты обернулись на запах крови, и были несказанно удивлены зрелищу, но увидев яростный взгляд зеленых глаз решили оставить все вопросы при себе. Стоило получить послание, как бабочки сменили цвет, разлетаясь от нее в разные стороны, просачиваясь сквозь стены. Некроманту не нравилось здесь.

Пока они спускались, мэтр уже успел вынести железную дверь и схватил асиманского щенка за шиворот, расспрашивая что-то на гортанном наречии, которого девушка не знала. Да и не мудрено, явно какой-то древний язык, что принадлежал самим киндрэт. У некромантов тоже был свой язык, больше похожий на рычание, и никто, кроме самих некромантов не понимал и не знал его. Правда, имелся еще один вариант, общий, на котором общались все жители Ветвистого леса, используя собственные наречия, для разговоров с собратьями.

Коридор перетек в подземный проход, что постепенно расширялся, а цивилизованная часть его заканчивалась, перетекая в обычного вида пещеры. Неужели тоннели Нософорос, от которых она столько слышала от Миклоша? Да только идут они не туда, Дарэл чувствовался в другой стороне. Слабо, едва слышно, сканеру было невообразимо плохо и больно, и если бы не эти яркие чувства, подпитывающие силу киндрэт, ведьма даже и не поняла, где он.

— Ты собираешься узнать у них где сканер путем шантажа и допросов? — поинтересовалась Люми на старофранцузском.

Мэтр даже не вздрогнул, продолжая уверенно идти вперед, будто знал четкую дорогу. Оставшиеся позади неофит и человек переглянулись, не понимая старого, не используемого наречия. В мыслях четко прослеживалось непонимание, обида, страх смешанный с отрешенностью подростка, что постоянно кидал взгляды на обоих некромантов, уверенно идущих впереди, и относительно успокаивался. В мыслях Лориана мелькнуло весьма забавное сравнение: яркие рыжие волосы Люми в тусклом свете магических ламп горели для него как костер, пламя которого согревало и успокаивало. Странно, ребенок слишком ей доверял. Впрочем, тинейджер так же безоговорочно доверял Дарэлу и Крису, прекрасно зная об их природе. Эх, молодость, наивность. И хорошо, что жизнь еще не успела дать ему пощечину.

— У тебя есть другой план? — даже не оборачиваясь, через плечо кинул некромант. Ведьма пожала плечами. Нет, четкого плана у нее не было, но была возможность сократить время пребывания в недружелюбных катакомбах.

— Не совсем, но я чувствую где он. Мы можем пойти разными путями, все равно в конечном счете придем к одной точке. — Альбьер все же обернулся, с подозрением смотря на девушку, и Люми вздрогнула от проскочившей у некроманта мысли. Почему он волнуется за нее, хотя знает, что она бессмертна? — Я буду осторожна и вытащу его быстрее, чем ты успеешь договорить с учителем этого птенца, а затем вернусь за вами, чтобы переместить в особняк.

— Иди. — нехотя скомандовал мэтр, от чего ведьма ухмыльнулась.

Крис не хотел ее пускать, боялся, что Люми может напороться на асиман, и что ей вообще опасно бродить здесь одной, но все равно согласился. “В любом случае, она просто сможет сбежать” мелькнуло в его мыслях. Она улыбнулась на подобные мысли некроманта. Широко, радостно, и даже немного зло, моментально рассеивая свое тело в дымку, чтобы было удобнее перемещаться.

Ведьма плутала по бесконечным коридорам, идя на едва ощутимый след сканера. Спускалась долго, иногда применяя энергию, дабы пройти сквозь стену и сократить путь, пока не очередной прыжок не вывел ее в середину еще одного коридора, и девушка материализовалась, некстати плюхаюсь рабочими берцами прямо в лужу. Без разницы, форма и так была грязной до нельзя.

Было темно и некроманту пришлось использовать свою боевую форму полностью, даже несмотря на то, что огоньки асиман были далековато от ее текущего местоположения. Зато сканер достаточно близко. Стоило тьме окутать белки ее глаз, а зеленым глазам зажечься, словно туловища светлячков, она двинулась дальше, прекрасно видя пространство вокруг себя, словно оно было подсвечено факелами. Можно применить магию, но девушка не решилась этого делать, мало ли какая дрянь может сработать на любой неосторожный чих, и некромант потеряет много времени, пока будет регенерировать.

Сырая земля сменилась таким же сырым помещением, но это место больше напоминало усыпальницу, нежели кроличью нору. Высокие потолки, глубокие ниши с хранящимися там иссохшими мумиями. Ну и зачем они тут? Восстать не смогут явно, все же, у асиман нет некромантического дара, а если бы кто-то из собратьев по метке и перешел к любому клану киндрэт, кроме Кадаверциан, то Карлайл тут же убил его. Боевые трофеи, или материал для экспериментов?

За этим чудаковатый коридором шло круглое помещение со створчатой купольной крышей, через которое должно проникать солнце. Какая прелесть, сканера притащили в капище пиромантов. Считав образы вокруг, Принц буквально почувствовала застарелые воспоминания о солнце. Сам Эрнесто, прячась в тенях от обжигающего диска, смотрел на солнечный свет, что заливал все пространство, до которого можно было дотянуться. Потрясающе красивая картина: светлое помещение, похожее на церковное капище, где сверху льется приятный, теплый солнечный свет на молочно-белый саркофаг, и вековая пыль легко танцует в этом ореоле, вздрагивая от каждого дуновения воздуха.

Дарэл лежал прямо под этой самой дырой, в которой виднелось небо, что буквально через полтора-два часа начнет светлеть и испепелит несчастного узника безумного клана пиромантов. Шея настолько разорвана, что можно было увидеть яркую выпуклость трахеи, на ключицах и плечах рваные раны до самых мышц, будто даханавара пыталась разорвать стая собак. Да и сам он выглядел неживым, словно один из будущих материалов для ее химер. Что примечательно, крови вокруг не было, значит, его сначала ранили, а уже потом перетащили сюда.

Люми стало его жаль. Даже несмотря на то, что она чувствовала в нем искру жизни, что билась едва-едва, но все же билась и не собиралась угасать, это мертвенно белое лицо всколыхнуло в ней чисто человеческое сострадание к тому, кто выглядел как окоченевший труп. Совершенно неосознанно, она провела по светлым волосам будто бы в успокаивающем жесте, тихо пробормотав:

— Все хорошо, Дар, все будет хорошо.

Она еще пару раз провела по его голове, будто пыталась успокоить плачущего ребенка, прежде чем чужая холодная рука перехватила ее запястье. Ведьма тут же ощетинилась, собираясь вырвать руку, но хватка стала еще сильнее, причиняя дискомфорт. Нет, она может освободить руку, но в процессе либо переломает, либо попросту отрежет несчастному даханавар все пальцы, а он и так был ранен. В каком-то трансе, киндрет приподнялся из саркофага, хватая второй рукой ее за плечо, и некромант поморщилась. “Инстинктивно нападет на живое, в чем течет горячая кровь.”

Острые клыки вонзились прямо в основание шеи, вызывая тихое шипение, в котором, если прислушаться, были старые немецкие наречия нецензурного содержания. Ох и мерзкое же послевкусие будет у даханавара после подобной выходки! Пока киндрэт с остервенением вгрызался в ее шею, Люми выудила из аптечки несколько бутыльков кроветворного, принимая их тогда, когда начала чувствовать головокружение, и прикидывая, как же оторвать щенка Фелиции от своей шеи. Но он отступил сам, безвольной куклой завалившись прямо на нее. Голова сканера весьма удобно устроилась на груди девушки, от чего рыжеволосая недовольно цокнула языком, прижимая мужчину крепче к себе, вытаскивая нижнюю часть тела из саркофага.

Конечной ее целью стала библиотека в особняке кадаверциана, где раненный сканер был сгружен на кушетку, и в бессознательном состоянии вновь пытался ухватить ее за запястье, но в этот раз леди Принц с легкостью избежала захвата, отстраняясь от Дарэла, как можно дальше.

— “Холодно”. — чужой голос в ее голове был непривычен, от чего девушка даже вздрогнула от неожиданности, пока не пришло осознание, что голос принадлежал бессознательному киндрэт.

Находится в доме было весьма опасно, учитывая, что не так давно с неожиданным визитом приехала Ада, возжелавшая увидеть мэтра. Осмотрев помещение цепким взглядом, она увидела разбросанные на ее столе бумаги, и осеннюю мантию, все еще висящую на стуле. Видимо, забыла ее забрать в прошлый раз, слишком разговорилась с киндрэт и ушла так. Ведьма быстрым шагом преодолела расстояние, подхватывая ткань и вернулась к кушетке, где все еще лежал бессознательный даханавар. Она накинула мантию поверх, магией укрывая непокрытые участки, опасаясь вновь приближаться к Дарэлу, чтобы у телепата вновь не появилось желание схватиться за единственный источник тепла. Критично осмотрела проделанную работу, и после с чистой совестью скользнула в тень.

Она вынырнула из прямо рядом с Кристофом именно в тот момент, когда он кидал монетку в узкий лаз, где моментально вспыхнули яркие лампы. Лориан тут же обернулся к ней, с ужасом замечая развороченную шею, что уже регенерировала после импровизированного “ужина” сканера. Глаза Эрнесто моментально налились гневом, стоило увидеть лицо ведьмы, а сама Иллюмиэль кровожадно улыбнулась, действуя на опережение.

Если честно, некромант и не рассчитывала, что его хоть как-то заденет, но на удивление, попала, от чего асиман взвыл, яростно смотря на свою обездвиженную руку, висевшую культей. Лавина пламени накрыла ее тело, но сползла, обтекая, будто это была вода, а не магия асиман. Надо же, диссонанс работал даже с заклинаниями киндрэт! Эрнесто же в ответ схватили призрачные руки, и Люми с удивлением обнаружила за своей спиной Лайла в своей боевой форме, и его бирюзовые глаза светились от гнева.

— Некромантские выродки! — что есть сил заорал Эрнесто, пока черное пламя обвивало все его тело, полностью парализуя. — Гореть вам там же, где и мне!

— Проклятый блаутзаугер, — в противовес бросила Иллюмиэль, кипя от гнева так же, как и глава Гнезда. — Я буду долго и болезненно снимать с тебя кожу, сантиметр за сантиметром, пока не останутся только мышцы, а затем перейду и к ним. А ты будешь орать и молить о помощи, не в силах умереть или потерять сознание, потому что я волью в тебя зелья, что будут поддерживать в тебе жизнь, пока ты не станешь скелетом. А затем, удержу сознание в костях, чтобы принести их в жертву Королю. — от ее потемневших глаз расползлась привычная черная сеть сосудов. — А ты будешь плакать и умолять так же, как плакали мои братья и сестры, как плакали наши дети, которых вы пустили на опыты.

— Успокойся, Иллюмиэль, — скомандовал Карлайл, приводя ее в чувства. — Идите, а я пока поймаю еще парочку крыс.

— Да, учитель, — некромант повиновалась словам главы, переводя взгляд на тех, кто был за ее спиной. — Дарэл в безопасности, так что возвращаемся.

И без предупреждения дернула их через тень, перенося в уже знакомую библиотеку, и не обращая на невольных братьев по оружию внимание. Дарэл все так же лежал на кушетке, раны его едва регенерировали, и подчиняясь неведомому импульсу, она направила тень, что моментально окутала тело даханавара, перенося все раны сканера на саму Люми. Ведьма только и успела взмахнуть рыжей гривой, прежде чем упасть замертво от полученных ран.

Из-за Грани она вынырнула достаточно быстро, отмечая, что у бедного Лориана вновь придется забирать все негативные эмоции, и по всей видимости, не у него одного. Вивиан был бледнее смерти, а Сэм тут же схватился за пистолет, стоило ей подняться с кушетки. Крис, уже привычный к подобному, отреагировал лишь кивком, и продолжил что-то объяснять Дарэлу, стоящему к ней спиной.

— Не хочешь объяснить, с каких это пор ты водишь дружбу с Миклошем? — мэтр сложил руки на груди, смотря на нее тяжело, выжидающе, словно пытаясь подавить.

— Достаточно давно, лет десять. — отмахнулась Люми, потирая ноющую шею. Впечатляюще. Болело вообще все, несмотря на то, что после Грани она была как новенькая. Достав из карманов привычную трубку с опиумом, рыжеволосая начала ее раскуривать под крайне неодобрительный взгляд мэтра. — Я, знаешь ли, переехала в Столицу не только потому, что скрывалась от британских властей. Основной причиной послужило то, что мой сиятельный Нахттотер находится здесь.

— Великолепно, — ядовито прошипел Дарэл, смотря на нее с подозрением.

— У меня есть все основания для того, чтобы сотрудничать с Бальзой. Ему нужна голова Храньи, а мне нужны головы всех ее приспешников, — ответила Иллюмиэль на невысказанный вопрос мэтра. — Мне плевать на вашу межклановую политику, потому что это не моего ума дело. Я не лезу в дела клана Тхорнисх, Миклош не лезет в мои дела с кланом Кадаверциан. Напомню, Крис, я принесла тебе клятву верности, ее никак не обойти, невозможно совершать что-то в обход нее, иначе ты бы сразу узнал об этом.

— Что в подземельях забыл твой учитель? — мэтр чуть успокоился от упоминания клятвы, но не до конца.

— Гнезду нужна была голова Эрнесто и Якоба, а также еще нескольких старейшин Асиман. Они ставят опыты. Пытались найти панацею от солнца, поначалу, потом начали похищать детей магов, а уже после переключились на детей некромантов и демонологов. Ты не представляешь, сколько погибло прежде, чем мы смогли найти хоть какой-то след, указывающий на принадлежность Асиман к геноциду молодого поколения. — ее взор вновь заволокло тьмой, и Лориан, стоящий прямо напротив, задушено пискнул. — Что, противно смотреть на мой внешний вид? — прочитала в его мыслях ведьма, горько хмыкнув. — Ничего, это естественная реакция, отвращение и омерзение, а если я перекинусь полностью, то панический страх и желание сбежать куда подальше. Даже обижаться на такое не буду, так что не накручивай себя. Эта реакция продиктована инстинктами.

Немка поднялась с кушетки, наскоро очистив форму заклинанием и доставая успокоительное из аптечки, которое она выпила залпом, постепенно приходя в норму. Ей надо проветрится для полного успокоения, а Лориана отвести домой.

— Собирайся, я перекину нас к оставленной ранее машине и отвезу домой. Мэтр, можем поговорить после того как я вернусь? Иначе боюсь, что могу наговорить слишком много нелицеприятного. — ведьма наколдовала темпус. — Хотя нет, давайте вечером, мне нужно отоспаться после рейда и наших скачек, возможно, смогу более трезво оценить ситуацию и нормально рассказать обо всем, не брызжа ядом во все стороны.

Она протянула руки к подростку, который чуть шарахнулся в сторону, но тут же мысленно обругал себя за подобное поведение, протягивая кисти. Привычно забрав все негативные эмоции, ведьма поделилась с мальчишкой магией, дабы он смог нормально отсидеть все уроки, прежде чем придет домой и отоспится. Лориан очень неловко улыбнулся, продолжая ругать себя последними словами за страх перед некромантом, и рыжеволосая не смогла сдержать усталой улыбки, потрепав ребенка по голове. И почему Инкогнито втянул этого доброго и светлого мальчишку в это вязкое болото.

— Иллюмиэль, — она обернулась через плечо, перехватив взгляд серо-голубых глаз. — Спасибо.

— Не за что, — достала из нагрудного кармана конфеты, сделанные близнецами Уизли и через плечо кинула их сканеру. У магов, страдающих вампиризмом, так же притуплялись вкусовые рецепторы, поэтому после знакомства с киндрэт, она попросила что-нибудь придумать. — Моя кровь очень горькая, так что, лучше заесть это чем-то сладким. — ведьма отвернулась обратно к проему, открывая дверь чтобы выйти в коридор, и уже от туда переместиться. — Надеюсь, у тебя нет аллергии на клубнику.

— Итак, ты все еще здесь, — недовольно отозвалась Люми, увидев сканера. После разговора с мэтром голова гудела, поэтому оставшуюся часть рассказа, что касалась поимки асиман, она переложила на плечи Лайла, с разрешения мэтра перенося того в личный кабинет кадаверциана. — Как конфеты?

— Вкусные, — чуть насмешливо улыбнулся ей сканер. — Тяжело с тобой общаться, я слишком привык слышать мысли других.

— Аналогично. Не могу понять, что у тебя на уме, и какого подвоха от тебя ожидать. Или какой глупости, в которую ты опять вляпаешься, — некромант села рядом с ним, откидываясь на спинку дивана, чуть устало прикрыв глаза. Разговор выдался не из легких, но по крайней мере Крис не изменил своего отношения к ней из-за связи с тхорнисхами.

— Как ты умудрилась связаться с Миклошем? — Дарэл облокотил подбородок на руку, изучая ее лицо, старательно пытался прочитать эмоции, на что ведьма вопросительно приподняла бровь. “Не с моим воспитанием, милый. Я не собираюсь упрощать тебе работу”.

— Он пытался меня съесть, но в его горло уперлась палочка, и он понял, на кого нарвался. Я знала о Высших немного, поэтому мне было интересно узнать больше, а тут живой экземпляр под боком. Не в моем вкусе, правда, но вполне себе милый экземплярчик. — отшутилась леди Принц, а лицо сканера скривилось от подобной оценки Нахттотера. — По началу я просто помогала избавляться от трупов. Мне нужны были материалы для новых химер и экспериментов, Миклошу просто нужно было избавляться от мусора. Потом постепенно начали общаться, потом это переросло в попойки, а затем и в сотрудничество. Я избавляю его от негативных эмоций, если тебе интересно, а вместе с тем уходит его извечная мигрень.

— И с чем же ты ему помогаешь? — немка хитро улыбнулась.

— А вот это не твое дело, мой милый даханавар, — по лицу было видно, что мужчину раздражает подобное обращение, поэтому Люми продолжила называть его именно так. Посмотрев на время, она кивнула сама себе, поднимаясь с диванчика. — Я пойду. На сегодня у меня назначено свидание, моя любимая, но педантичная собачка крайне не любит, когда кто-то опаздывает.

Ответом ей стал полный вопросов взгляд Дарэла.

* * *

— Поверить не могу, что ты решил куда-то выбраться, — Иллюмиэль разгладила складки на строгом платье футляре молочно-белого цвета, что полностью покрывало руки и шею, при этом оставляя вполне себе аппетитное декольте, покрытое кружевом.

— Тебе надо развеяться после той стычки с асиман, а мне — понервировать Фэри своим присутствием, — Люми на это закатила глаза, поправив осеннюю мантию, подбитую мехом. — Все равно внутри мы разойдемся по разным залам.

— Да, вкусы у нас совпадают редко, — согласилась некромант, приобняв сгиб локтя тхорнисха. Недовольство Йохана было весьма ощутимым. Лучше бы их сопровождала Рэйлен. — И все же не понимаю, почему фотовыставка, но ладно, тебе виднее.

Телефон Миклоша оглушительно зазвонил, от чего лицо тхорнисха тут же стало ожесточенным. Он долго изучал взглядом экран телефона, размышляя, стоит ли разговаривать с вьесчи, или послать его куда подальше, вспомнил про сделку, выругался, и все же принял звонок, жестом показывая девушке идти без него.

Леди на это кивнула, на входе показывая проверяющему свое приглашение, и отдала мантию в гардероб, приправляя оливкового цвета пиджак на плечах перед зеркалом. Все же, в подобном виде она выглядела весьма эффектно: с высоко забранными в греческую прическу волосами, поддерживаемыми такими же молочно-белыми жемчужинами-шпильками, длинные серьги с зеленым сапфиром, и такое же ожерелье поверх легкого кружева, под стать цвету пиджака. Привычные длинные стрелки и накрашенные ресницы делали сильный акцент на глаза, оттененные драгоценными камнями и пиджаком. Она весьма удачно вписывалась в местную богему, и возможно, привлекла бы много внимания, если бы не накинула на себя отвод глаз.

Многие фотографии были интересны, с точки зрения отражение человеческого общества. Первым залом, куда она заглянула, была выставка посвященная войне, и к сожалению, не увидела там ничего нового для себя. Но к этому все равно было сложно привыкнуть, даже если подобное она видела чуть ли не на каждом рейде. Недовольно качнув головой, она вернулась в общий зал, чувствуя, что Бальза уже подходит к зданию.

Ее накрыло волной чужого гнева, яркой обиды и злостного отчаяния. Глазами отыскав источник таких яркий деструктивных мыслей, она с удивление обнаружила небезызвестного певца, на премьере оперы которого была недавно. Этот коктейль чувств бурлил в нем, заглушая всех собравшихся, и невозможно предсказать, когда он взорвется. Незаметно она пошла наперерез британцу, который “случайно” врезался в нее, не заметив девушку перед собой.

Гемран тут же рассыпался в извинениях, но леди Принц лишь улыбнулась, позволяя некромантической энергии просочится чуть больше, являя певцу все свое очарование, и ненавязчиво прикоснулась к ладони, медленным потоком забирая эмоции. В качестве извинения, ведьма попросила побыть ее сопровождающим на ближайшие полчаса, и певец, немного растерявшись, согласился, неловко почесав шею. Рыжеволосая приобняла мужчину за сгиб ладони, сетуя про себя, что без прямого контакта негативные эмоции будут течь слишком долго и медленно, но получаса должно хватить.

Увидев, как Миклоша от толпы овец уводит высокая брюнетка, что ярким образом мелькала в мыслях певца, сама она предложила направиться в другой зал, противоположный тому, куда ушли киндрэт. Здесь были фотографии, посвященные социальным проблемам общества, чувствовался в них некий дух обреченности. Они неспешно и молча рассматривали фотокарточки, пока Иллюмиэль не заговорила:

— Интересная вещь — искусство, — заговорила она на английском. — С одной стороны, происходящие катастрофы и несправедливость влияют на модные веяния в этой сфере, но с другой стороны, искусство влияет на восприятие самого человека, заставляет глубже задуматься о проблеме, что он видит перед собой.

— Боюсь, я не лучший собеседник в данном вопросе, — отшутился Вэнс, так же смотря на фотографии трущоб, снятых где-то в Америке.

— Вы же деятель искусства, хоть и музыкального, а значит, имеете власть над сердцами других людей. Не обязательно показывать достоверную картинку, зритель или слушатель, должен почувствовать посыл автора, что-то, что заставит остановится и задуматься, трогает нечто человечное внутри тебя, это и есть дар творца. — британец уже успокоился, и былой пожар больше напоминал пепелище с редкими всполохами языков пламени. — Только вот дар действительно является таковым только тогда, когда находится не в твоих руках.

— Дар, или же талант весьма относительное понятие, — вдруг сказал певец, смотря куда-то мимо стенда. — Другим действительно может казаться, что ты безмерно одарен, но одновременно с этим, ты словно проклят.

— Поэтому я и говорю, что талант, в первозданном его понимании, хорош только тогда, когда им не обладаешь. Можешь искренне восхищаться талантливыми людьми, не зная оборотной стороны медали. — некстати вспомнилось, сколько людей завидовали ее природному таланту в легилименции. А ее рассказы о том, как с этим трудно жить, воспринимались как жалобы и попытки вызвать сочувствие. — Талантливые и одаренные в чем-то люди глубоко несчастны внутри, и даже не всегда уверены в том, что действительно обладают теми качествами, которые им приписывают. Если это картина, которой все восхищаются, создатель все равно будет видеть в ней изъяны, даже если он не говорит об этом вслух. Писатель может испытывать недовольство от книги, которую многие признают шедевром, а хит, что звучит на каждой радиостанции, стабильно занимая первое место, может звучать грязно и несуразно для композитора. Быть одаренным, значит постоянно сомневаться в себе и в том, что ты делаешь.

— Вы хорошо осведомлены в этом, — мужчина наконец полностью расслабился, и Люми мысленно вздохнула, переваривая чужие эмоции, что она забрала у певца. — Это достаточно редкая позиция, о которой не принято говорить в творческих кругах.

— О многом не принято говорить, но тишина не приносит избавления. Лекарство не может появится само собой, если до последнего тянуть с лечением. — раздалась громкая трель звонка, полностью разрушившая мирную атмосферу, сложившуюся между ними. Достав из сумочки телефон, некромант задумчиво смотрела на экран, не припоминая чтобы кому-то давала свой номер. — Я безумно извиняюсь, но мне надо ответить.

— Нет, ничего страшного, — с улыбкой ответил ей Гемран, и леди Принц отпустила его руку, отходя немного в сторону, дабы не мешать британцу.

— Слушаю, — спокойно ответила Иллюмиэль, услышав тихий довольный смех на другом конце телефона, сразу же узнавая собеседника. — Не помню, чтобы давала тебе свой номер.

— Спросил у Криса, — весело отозвался телепат, и по голосу слышалось его удовольствие от жизни, несмотря на недавнюю стычку. — Наш дорогой кадаверциан жалуется, что ты уже десять дней не появлялась у него, Вивиан хочет сравнить вашу силу, а Лориан желает послушать еще рассказы о твоем мире.

— Да я прям нарасхват, — улыбнулась ведьма. — А чего хочешь ты, Дарэл?

— Да ничего особенного, — голос его был безмятежен, но девушка не обманывалась, даханавар явно что-то задумал. — Ты занята? Я думал наведаться сегодня к Кристофу и взять с собой Лориана.

— Есть такое. Я сейчас на выставке и судя по тому, что моего сиятельного спутника утащила она фэйри в неизвестном направлении, теперь точно не имею планов не вечер, так что можно и к Крису. — сканер тут же понял, о ком идет речь, вновь приятно рассмеявшись. — Я на машине, поэтому приезжайте на метро, я отвезу. Запишешь адрес?

— Диктуй, я запомню, — в голосе киндрэт слышался смех. По всей видимости, у него сегодня просто прекрасное настроение. — Наберу тебе, когда будем выходить из метро.

Некромант вновь вернулась к своему спутницу, сообщая что через некоторое время собирается покинуть выставку, примерно через полчаса, когда подъедут ее друзья, и если им по пути, может подвести британца. Поначалу мужчина как-то стушевался, но согласился, называя примерный адрес, и Люми вспоминала, где это по карте. Да, придется сделать небольшой крюк, но ведьма не стала говорить об этом певцу, что и без того чувствовал некоторую неловкость от подобного жеста, но стоило ей улыбнуться, словно заверив, что все в порядке, мужчина успокоился.

Стоило прозвучать телефонной трели, как она направилась к выходу, забирая мантию из гардероба, которую ей помог надеть Гемран. Девушку повеселил этот джентльменский поступок, и она поблагодарила его за этот жест, на ходу доставая ключи от машины.

На выходе их уже ждали. Яркий, весело щебечущий что-то Лориан, и улыбающийся ему Дарэл, что внимательно ловил каждое слово. Мальчишка и правда был как маленькое солнышко, и это не могло не привлекать вампира, что соскучился по теплу. По крайней мере, так думала сама леди Принц, не в силах залезть сканеру в голову.

— Дарэл? — удивленно пробасил британец.

— Не ожидал увидеть тебя на подобном светском рауте, — даханавар ответил британцу легкой улыбкой, переводя взгляд на Иллюмиэль, и от чего-то застыл.

— Вау, — не удержался Лориан. В его мыслях был один лишь восторг, на который она ответила теплой улыбкой, заправляя локон за ухо. Подросток вспомнил о даре ведьмы и тут же густо покраснел, до самых кончиков ушей.

— Идемте, нечего стоять на холоде, — бросила она, первой направляясь к парковке, слыша восторженные приветствия подростка. Как интересно, эти трое знали друг друга. Как тесен порой бывает мир.

Черный Кадиллак приветственно мигнул ей фарами, и прежде чем сесть в прогретый салон, рыжеволосая скинула с плеч мантию, бросив ее на заднее сидение. Ее светлое платье почти что сливалось с салоном Эскайледа, что был приятного цвета слоновой кости. Заведя мотор от ключа, ведьма дождалась, пока все пассажиры рассядутся, с легким недоумением смотря на довольного жизнью даханавара, что уселся на переднем сидении.

— Почему-то я представлял тебя за рулем Ламборджини, — ответил Дарэл на ее легкое недоумение.

— Если мы говорим о гоночных средствах передвижения, то предпочитаю мотоцикл, но уже не сезон, поэтому пылиться моим Хонде и Харлею до весны. — она пристегнула ремень и включила фары. Покопалась в дисках, доставая один из них, на котором были записаны любимые треки. — С московскими пробками можно передвигаться разве что на метле, чтобы не поседеть, пока доедешь до дома.

Данный комментарий вызвал смех у даханавара, который весьма оценил шутку, зная о средствах передвижения магов. Лориан же находился в легком недоумении, не понимая, воспринимать это как шутку, или же маги действительно летали на метлах как ведьмы из злых сказок. Хотя она же рассказывала ему про квиддич, неужели тинейджер забыл?

По салону поплыла достаточно известна песня Led Zeppelin, в такт которой она постукивала пальцами по рулю, выворачивая на проспект, свободный от пробок за счет позднего времени. Атмосфера стояла расслабленная, Люми даже иногда присоединялась к беседе, чувствуя общий расслабленный фон, и наслаждалась этим состоянием.

Она остановила там, где попросил Вэнс, выйдя из машины, чтобы попрощаться с британцем и дать ему свой номер телефона, просто чтобы был. Случайное знакомство было очень даже приятным, и Эрза будет долго смеяться, когда ведьма расскажет о том, с кем познакомилась на выставке.

— Протягиваешь свои некромантские ручонки к моему другу? — без издевки поинтересовался Эриксон, на что Люми ответила ему самой очаровательной улыбкой из всех, что имела в своем арсенале, поддавшись вперед, становясь достаточно близко к сканеру, и посмотрела тому прямо в глаза, в которых плескалось веселье.

— А что, если и так? Он вполне в моем вкусе, — глаза ее хитро блеснули, но и сканер сдаваться не собирался, продолжая доброжелательно, и словно понимающе улыбаться, и это неимоверно раздражало, чего и добивался киндрэт. На самом деле, ведьма кривила душой, Гемран был совсем не в ее вкусе, а вот словесно бодаться с телепатом ей нравилось. Да и честно, сканер, напротив, куда более подходил под ее стандарты. Только не собирается она говорить об этом. Подобная новость станет козырем в руках Дарэла. — Вот и живи с этим, мой милый даханавар. — Принц услышала недовольные мысли подростка, в которых слишком ярко сквозило недовольство и легкий голод. Он уже хотел было попросить заехать в фаст-фуд кафе, но рыжеволосая тут же прервала его. — Нет, Лори, мы не будем заезжать за едой, я закажу через камин китайскую кухню.

Мальчик тут же повеселел, а Дарэл продолжал с легким подозрением смотреть на ведьму, совершенно не понимая, что творится в ее голове, потому что не мог прочитать. Похоже подобное в некоторой степени нервировало даханавар. Она чувствовала, как его магия ощупывает ее с ног до головы, и блондин чертыхнулся, стоило ему понять, что мыслей он по-прежнему не слышит.

Особняк Кадаверциан как всегда встретил их мрачными пейзажами, что становились унылее день ото дня, и оставалось только ждать, когда выпадет снег, раскрашивая величественное строение в белый. Припарковав машину, она смерила странным взглядом даханавара, что открыл для нее дверь и протянул руку, будто бы помогая выйти, изображая галантного джентльмена. Сканер продолжал ее провоцировать, играть на нервах, проверяя границы дозволенного. Грязная игра, нечестная. И Люми бы возмутилась, если не проверяла границы терпения даханавара точно таким же образом.

Кристоф не обо был удивлен внешним видом девушки, в то время как Вив смотрел на ведьму во все глаза, совсем не ожидавший увидеть ее в подобном образе. Удержав себя от того, чтобы закатить глаза, она переместилась домой, тут же заказывая еду через камин, и пока ожидала заказа, успела смыть косметику, распустить прическу, просто завязав высокий хвост, переоделась в майку и мягкие спортивные брюки, накинув сверху толстовку-кенгуру с пришитыми к ним волчьими ушами. Порой у Эрзы был отвратительный вкус в одежде, но комплект был мягким и удобным, поэтому рыжеволосая продолжала носить его.

Вернулась она буквально через двадцать минут, отдавая подростку картонную коробку, и поставив на низкий стол вазу с конфетами, которые заказала у близнецов Уизли через Перси. Лориан уже вовсю наседал на Вива, рассматривая шпагу в его руках. Надо же, у неофита получается полностью материализовать ее, в то время как у самой Люми — нет.

— Завидуешь? — поинтересовался Дарэл, заметив ее взгляд.

На этот выпад леди Принц ответила неоднозначный взглядом, и на ее руках заплясала тьма, вытягиваясь в темную рапиру, будто бы состоящую из полупрозрачной энергии. Достав свободной рукой из кармана палочку, она направила ее вниз, чуть повернув рукой, и в левой появился светящийся голубой клинок.

— Мне казалось, что два телепата всегда смогут найти общий язык, — голос Лориана звучал обиженно. — Но ваши разговоры больше похожи на дуэль. Будто соревнуетесь, кто кого сильнее уколет.

В живом сознании подростка тут же всплыла картина как она и Дарэл в тренировочных спортивных костюмах для фехтования сражаются на настоящих, острых шпагах, причем без шлемов. И оба стараются задеть как можно больнее, в голову и по жизненно важным органам. Некромант поморщилась. Если опустить ту бестактность, что неизменно присутствовала в их общении, компания сканера ее устраивала, и даже приносила спокойствие, смешанное с некой толикой удовольствия. Ощущать себя “нормальной” оказалось неожиданно приятно.

— Не правда, мы с Люми хорошо ладим, — ответил ему Дарэл, улыбаясь уголками губ, по всей видимости тоже уловив яркий образ, что всплыл в голове мальчика благодаря его живому воображению.

— На самом деле да, мы с Даром неожиданно хорошо подружились. — некромант намеренно сократила его имя до панибратского обращения, что вызвало у киндрэт ухмылку. Дарэл до этого всегда называл ее лишь полным именем, только сейчас перейдя на домашнее сокращение, и ведьма просто не могла не ответить на этот вызывающий жест. — Просто когда слышишь мысли собеседника, ты точно знаешь, о чем можно говорить, а о чем нельзя, понимаешь причину замалчивания, потому что можешь прочитать то, что спрятано внутри. Но мы друг для друга абсолютно закрыты, не слышим мысли, не ощущаем эмоций и не понимаем, как нам выстраивать общение, поэтому прощупываем почву.

— Больше похоже, что вы кидаете камни в огород друг друга, — надулся подросток, чем вызвал смех рыжеволосой.

— Это больше похоже на морской бой, — поправил Лориана киндрэт, — Простые вопросы не показывают телесную реакцию, в то время как открытая провокация вытаскивает эмоции, которые не всегда можно контролировать. Скорее это…

— ...крайне своеобразный способ чтения, — окончила за него фразу некромант, уловив напряженный взгляд Вивиана, что все еще смотрел на оружие в ее руках.

Принц чуть тряхнула рукой, и оба оружия исчезли под изумленный взгляд неофита. Расположив ладони друг напротив друга, она попыталась призвать Молнию, но вместо этого появился лишь темный дым, по которому периодически пробегали бледно-зеленые вспышки. Люми считала это успехом, учитывая, что еще в начале года подобная вариация молнии безбожно сжигала ей пальцы. Зато с легкостью создала Спираль Гиены, и глаза кадаверциана расширились еще больше, чем было до этого.

— Как ты это делаешь? Ну то есть, я понимаю, как, просто ты даже формул не произносишь. — в голосе парня слышалась обида. Он считал, что она человек, прекрасно чувствовал, что она человек, однако не понимал, как у нее получается магия.

— Потому что я — некромант. Та энергия, что появилась у тебя после обращения в киндрэт у меня с рождения, поэтому я управляюсь с ней лучше, не смотря на то, что ты учишься магии дольше, или примерно столько же, сколько я. А еще, я оттачивала магическое искусство очень долго, поэтому редко пользовалась палочкой и вербальными заклинаниями, мне проще создавать магическую формулу в голове, не произнося ни слова. Это уже на уровне привычки. — через голову стянув толстовку, ведьма развернула руку с меткой в сторону неофита. Указала пальцем на предплечье, дабы сосредоточить внимание на двух ликах. — Каждый некромант рождается с меткой, которая и является показателем силы. Моя магия была принесена в жертву для освобождения Битах, но взамен этого я получила больше некромантической энергии, от того метка и стала полной. Правда, учиться мне еще и учиться, энергии много, подчиняется уже лучше, чем было на первых порах, а кадаверцианские заклинания мне в этом помогают.

— Даже если чужая сила поворачивается филейной частью? — вновь подал голос сканер. Принц повернулась к нему, вновь доброжелательно улыбаясь, и Дарэл ответил ей той же дежурной дружелюбной улыбкой.

— Конечно, мой милый, а как же еще? — ответила ведьма как можно более елейным голосом.

— И вы опять соревнуетесь в словесных баталиях, — устало вздохнул Кристоф. — Два сапога — пара.

— И оба — левые, — добавил от себя Лориан, в душе откровенно веселясь от подобных пикировок между телепатом и легилиментом.

Сегодня было даже холоднее, чем обычно, да еще и ветер поднялся нешуточный. Непонятно, чего было ожидать от погоды, дождя или снега, а может, того и другого. Густой лес, что окружал здание, ничуть не помогал укрыться от непогоды, разве что ветер не так настойчиво лез под края униформы, любовно выданной ей сиятельным Нахттотером, чтобы Люми была похожа на одну из его овец-наемников, на тот случай, если оплошает и ее заметят. Но если бы Бальза был уверен в подобном, то лучше бы подрядил своих овец, чем отдавал почти что астрономическую сумму в руки ведьмы.

Ухо чуть оттягивала непривычная гарнитура маггловского изобретения. Все же, их артефакты для связи были куда легче и удобнее, нежели эта громоздкая хреновина, которую пришлось вставлять прямо в ушную раковину, чтобы услышать хоть что-то. За кордоном лаборатории ее ждала машина, в которой сидела парочка наемников тхорнисха, что должны были уведомить о начале операции. Мелочный Амир думал провести Нахттотера и расплатиться позже, только вот ни Миклош, ни сама Иллюмиэль даже пальцем не собирались шевелить, пока пиромант не переведет все деньги.

Мужской голос известил, что можно начинать операцию. Некромант, ухмыльнувшись, растворила свое тело в туман, избегая всех освещенных участков, медленно скользя в тени, и без труда проникла в здание, не потревожив ни одного охранника на блок-посту. Дальнейшее продвижение чуть замедлилось, и не потому, что ей не был известен план здания, который она запомнила, а потому что старалась передвигаться в местах слепых зон камеры.

Первый этаж и большая часть второго были преодолены без труда. В ярко освещенных коридорах некромант заструилась дымкой почти что по потолку, обходя все камеры видеонаблюдения. Еще не хватало возиться с записями или частично материализоваться, чтобы сбить электронику магией. А вот на входе в помещения лабораторий у нее возникли проблемы.

Замерев в углу, она благодарила Инкогнито и Люмена за то, что решила передвигаться подобным образом. Коридор патрулировал всего один человек, но эту дикую, необузданную магию было сложно не узнать, когда твой крестный брат — вервольф, имеющий отношение к вриколакосам. Один из псов Светлова шел по коридору, пока что, спиной к ней, и девушка обдумывала, чем именно его ударить. Проблема заключалась в том, что для этого ей надо материализоваться, а значит, вриколакос тут же почувствует ее. Да и с какой точки бить, если в этой секции у камер нет слепых зон и ее заметят? Разве что также закрепиться на потолке и бить.

В свое время ради интереса с этой формой она экспериментировала много, все таки, именно благодаря этому умению удалось покинуть стены предварительных камер Азкабана и избежать наказания за ложное обвинение. Полностью лишившись привычной магии, пришлось искать новые пути и тактики боя, раз к старым отработанным схемам уже не было возможности возвратиться, и даже тогда, когда ведьма получила необходимый минимум от Карлайла, продолжила свои эксперименты над этой формой, поняв, что теперь рассеивать тело стало куда проще. Но вот с частичной материализацией в пространстве были некоторые проблемы, и заключались они в контроле энергии. Пока что удалось добиться того, чтобы использовать потоки, самую малость, так, чтобы ее нельзя было почувствовать, да увеличивать физическую силу в нужный момент.

Черный туман долго обретал очертания привычной рапиры, что была воткнута в стену с нечеловеческой силой, и леди Принц приземлилась прямо на него, согнувшись в три погибели, однако ее затылок все равно подпирай потолок, словно стараясь скопировать образ статуи Атланта. Оборотень тут же уловил посторонний звук, или почувствовал присутствие чужака, и даже успел обернуться в ее сторону прежде, чем его полностью оглушило. Кинув еще одно заклинание, она вырубила перевертыша полностью, прикидывая, дотянется ли с такого расстояния для его разума, чтобы немного запутать его воспоминания, полностью убирая свой образ и ощущение магии из памяти.

До лаборатории с искомым она добралась достаточно быстро, с интересом смотря на железную дверь. Некромантическая энергия прошлась по проводке, вырубая ближайшие камеры а также свет в помещении, от чего люди всполошились моментально. Железная дверь рухнула спустя пару минут, стоило петлям осыпаться в труху. Люди, так же как и вриколакос до этого были оглушены, а заветный чемоданчик уже оказался в руках ведьмы. Если бы не псина Иована, проникновение было бы куда чище, не даром у нее с собой были дымовые шашки, чтобы вообще не оставлять следов магии. Немка недовольно цокнула языком, доставая из-за пазухи нейтрализатор, представляя, сколько ей придется заплатить за новый, и активировала его. Артефакт полностью стер магический след, мигнув напоследок, и Люми уже придумывала текст письма для Гарри, с просьбой о изготовлении нового, пытаясь найти относительно внятные причины для замены.

Бальза прямо таки светился предвкушением, но заметив мрачное выражение лица девушки хищно прищурился. Настроения разговаривать с главой Золотых Ос она не имела, но чемодан надо было доставить именно сегодня, чтобы успеть провернуть авантюру, и передать его в руки заказчика уже завтра.

— Ну? — она просто сгрузила чемодан в руки Нахттотера, прежде чем завалиться в кресло. Посмотрела на испачканный ковер и на обувь, взмахом руки убрав всю грязь и высушив форму.

— Баранки гну. — некромант достала из своей сумки, что лежала сбоку кресла, трубку с табаком. — Мне повстречался перевертыш Светлова. Обезврежен, воспоминания спутаны, ни один сканер не подкопается.

— Что в кейсе? — не нужно быть легилементом, чтобы буквально почувствовать интерес и нетерпение тхорнисха, от которого начинала болеть голова. Он же вроде живет очень долго, так откуда настолько яркие, живые эмоции?

— Не знаю, еще не считывала информацию детально, — Принц выдохнула дым, задумчиво смотря на металлический ящик. — Документы. И пробирки. Скорее всего — опытные образцы.

— Что значит, ты еще не читала, что внутри?! — взбесился Бальза, и рыжеволосая хмуро взглянула на него.

— Я тебе не твои овцы и Осы, чтобы ты повышал на меня голос, — светло-серый туман поднялся из ее тени, тут же окрашивалась в черный, а глаза ее заволокло тьмой, некрасивой вуалью расползаясь по коже. Весь ее внешний вид выражал недовольство и угрозу, от чего Нахттотер несказанно удивился. Привык, что Люми никогда даже и не думала скалиться в сторону киндрэт, и даже слегка растерялся от подобного выпада со стороны некроманта. — Миклош, давай будем честны друг с другом: я в ярости после рейда, на котором мы снова столкнулись с твоими бунтовщиками и моих ребят серьезно задело, а спустя пару часов в моем “легком дельце, зайти и выйти” появилась бешеная псина, что спутала планы и мне пришлось потратить впустую очень дорогой артефакт. И сумма, что ты мне заплатишь, не компенсирует подобные неудобства. Ты заверил меня, что там не будет никого, кроме людей, и я даже проверять не стала, потому что безоговорочно поверила предоставленной информации от педантичного Нахттотера. И сейчас, когда я нахожусь не в совсем спокойном состоянии, ты требуешь от меня взяться за тонкие потоки магии, чтобы считать образы и изменить содержание. Давай ты побудешь моим личным солнышком, и дашь мне успокоиться, иначе я испепелю этот чертов ящик и половину Лунной резиденции.

— Ладно, — тхорнисх с явной неохотой поднял руки в примирительном жесте. Ему не нравился тон, которым говорила с ним некромант, и внутри все кипело от негодования от подобного обращения, но явная выгода перевесила, как бы не хотелось швырнуть в девушку Танатосом. Но Бальза понимал, что она нужна ему, и пусть с некоторыми вещами он мириться отказывался, добровольно обрывать связи с таким полезным материалом было не в его стиле. — Надбавка к сумме повысит тебе настроение?

— Не особо. Один только амулет обойдется в тридцать процентов от той суммы, что ты уже заплатил, — ведьма развалилась в кресле, продолжая курить трубку. Зная, насколько Бальзу раздражает подобное, она навестила вокруг кресла непроницаемый барьер, чтобы запах не доходил до Рыцаря.

— Сканеры точно не засекут твой след? — рыжеволосая покачала головой.

— Те которые у Вриколакосов слишком слабы для подобного. Дарэл может что-то почувствовать, но не станет ничего говорить ни Светлову, ни Фелиции, у нас с ним “особые” отношения. — и не отстанет от нее, пока не получит ответ, какого, собственно, дьявола она там забыла.

Чуть успокоившись, Принц принялась за доскональный анализ, вслух надиктовывая материалы документов прытко пишущему перу. Это были материалы исследований, касающихся повышения силы, что-то вроде откусывания дара одного клана, и передачу его другому. В основном мелькали образы тех, кто этот текст набирал, и это были вриколакосы. Немка удивилась. Никогда бы не подумала, что в клане оборотней есть ученые, занимающиеся данным вопросом. Но кому могли предназначаться данные исследования? На ум приходил только Рамон, что по словам Бальзы потерял силу, и пока не понятно, хотел восстановить собственные резервы, или усилить клан.

В пробирках же была кровь, в специальном отсеке с крионикой, дабы материал не испортился. А вот это уже интересно, потому что сила от этих образцов действительно ощущалась, и нужно было с ювелирной точностью испортить их, дабы не дать слишком мощное оружие в руки Асиман.

— Не нравится мне, что ты водишь дружбу с этим щенком, — произнес Бальза, закончив читать документы.

— Тебе вообще ничего в этой не нравится, — ведьма забрала бумаги из его рук, создавая их копии и принялась думать, как их видоизменить, чтобы они потеряли общую суть, но все еще казались исследованиями. — Это личная неприязнь к Дарэлу, или к его принадлежности к клану Даханавар?

— Мне плевать лично на сканера, он все равно не доживет и до ста пятидесяти, как и все, кто был до него, и Фелиция вывернет это все в нужную сторону. А если учесть недавние события, то вину повесят на пиромантов, и у мормоликаи появится еще один повод для претензий на Совете. — услышав это, некромант подняла голову, пораженно смотря на киндрэт. — А что, не знала? Я более чем уверен, что наша сиятельная Леди ненавидит всех телепатов и чувствует от них угрозу, потому что хочет скрыть свое гнилое нутро. Только Флору держала достаточно близко, потому что та была слаба в ментальном плане, а еще, была хорошей пешкой в чужой постели. Сканера-мужчину так легко не подложить в чужое ложе, тем более Дарэл — птенец Флоры и представляется Фелиции угрозой, которая может отомстить за смерть учителя.

— Допустим, если телепата изгоняют из клана Даханавар, но его возьмут под опеку те, кого его дар не интересует, насколько сильно это повлияет на его собственную безопасность и на внутреннее устройство общества? — закинула удочку рыжеволосая, и по этим прозрачным намекам Миклош сразу понял, что она имеет ввиду.

— Начнется хаос, и если клан, что будет его защищать не достаточно силен, то сканера попытаются убрать свои же. — Рыцарь смотрел на нее с недоброй ухмылкой. — Настолько понравился, что стало жаль щенка?

— Возможно, — уклончиво ответила немка.

* * *

— Не хочешь ничего рассказать? — голос Дарэла был недовольным.

— О чем, мой милый? — немка отложила дневники Карлайла в сторону.

— Ты знаешь, о чем я спрашиваю, — холодно отозвался сканер.

— Знаю. И так же более чем уверена, что ты никому ничего не сказал, — ее голос прямо таки сквозил удовольствием. Сканер недовольно вздохнул, вслух подтвердив ее слова. Люми взглянула на непогоду за окном. Мелкий снег продолжал засыпать улицы Столицы. — Приезжай ко мне.

— Уже поздно, — отозвался телепат.

— Останешься у меня, не помрешь из-за упавшего достоинства, — уколола его ведьма.

Стоило услышать адрес, как сканер бросил трубку, и ведьма не сомневалась, его стоит ждать уже через полчаса. О спокойном чтении и анализе дневников даже мечтать не стоит, Эриксон вытрясет из нее всю душу, и после такого работать над информацией ей не захочется, не говоря уже о сопоставлении фактов.

Даханавар объявился на пороге ее дома даже раньше, чем она ожидала. Немного удивленно посмотрел на несомненно домашний вид и отказался от предложенных чая и кофе. Пока мужчина снимал верхнюю одежду и разувался, ведьма достала из шкатулки кольцо, оставшееся еще от герра Вихтенштайна, который требовал говорить только правду, и по цвету камня определял, обманывала ли его Иллюмиэль, или уходила от ответа.

— И все же, не понимаю твоего недовольства, даханавар, — Принц налила себе вина, прикидывая, сколько осталось до рассвета. — Все живы, здоровы, чуть исправленная память волку не помешает в дальнейшей жизни, кейс с измененными данными у заказчика.

— Почему ты помогаешь тхорнисхам? — киндрэт смотрел тяжело. Его серо-голубые глаза как никогда напоминали грозовое небо, что грозилось пролить ливень на твою голову.

— Много причин, нет ни одной конкретной, — кольцо оставалось спокойным. — Этот артефакт позволяет подловить меня на лжи. Ты ощутимо нервничаешь, думая, что я могу обмануть тебя, раз ты не слышишь мыслей. Как только камень начнет сиять, значит, я не честна с тобой. Объективно, мне незачем применять подобные меры, но ты оказал мне своеобразное доверие, скрыв факт моего присутствия там, и я хочу отплатить тебе тем же. Расскажу то, что могу. Пусть нас с Миклошем не связывают клятвы и обеты, его доверие мне тоже терять не хочется, он мне весьма импонирует.

— Кто заказчик? — взгляд его по прежнему был серьезен, а сам даханавар выглядел отрешенным, будто накаченный чем-то. Заметив ее заинтересованный взгляд, блондин отмахнулся, — Левзея. Не обращай внимания, скоро выветрится.

— Асиман. Вьесчи сотрудничают с Вриколакос, экспериментируют над киндрэт, пытаются вернуть силы негоциантам. — киндрэт кивнул. Похоже, эта информация уже была известна ему до этого. — В кейсе были документы и некоторые экспериментальные образцы. Пришлось повозиться, чтобы изменить содержимое в бумагах, подобные несостыковки затруднят жизнь пиромантам и существенно стопорнут их исследования, — спокойно отвечала ведьма. — Не в моих интересах давать большую власть сектантам, и не в интересах Миклоша собственными руками усиливать условно союзный клан.

Их разговор прервала телефонная трель. С ухмылкой посмотрев на экран телефона, она приняла звонок, несмотря на то, что вопросы у даханавара еще остались.

— Наверное, Луна упала на голову Фелиции, раз ты позвонил мне первым. — ехидно бросила ведьма, ощущая затаенное удовольствие от Бальзы. По всей видимости, встреча с асиман прошла по его сценарию.

— Амир рвет и мечет, двое старейшин пропали в неизвестном направлении, а убежище полностью разрушено вместе с павшими в бою идиотами. Пока что он подозревает Кадаверциан, что спасли щенка Фелиции. Но я не блаутзаугер какой-то, чтобы верить в подобное, так что скажи-ка мне, дорогая, что же такого натворили пироманты, что ты так разошлась? — тхорнисх испытывал удовольствие от провала асиман, зная, что полученный товар еще больше осложнит жизнь опасному клану.

— Мой сиятельный Нахттотер, ты такого плохого мнения обо мне? — голос немки был до безобразия печальным, и она даже приложила руку к груди для большей театральности. Дарэл откровенно веселился с подобного зрелища, о чем свидетельствовали лукаво блеснувшие глаза. — Если тебе интересно, это не я, пусть выставляет счет главе Гнезда, если хочет остаться без головы, конечно.

— Настолько уверена в силе своего учителя? — скрипнули тормоза машины. По всей видимости Рыцарь вернулся обратно в крепость.

— Миклош, по сравнению с тем, сколько живет Карлайл, ты, Амир и Фелиция — лишь неоперившиеся птенцы, пытаются развивать свой рот на коршуна в расцвете лет. Про огромную разницу в силе и говорить не стоит, он — Хранитель нашего мира, и если решил, что все племя киндрэт представляет опасность, весь ваш вид будет истреблен в течении пары часов, — Люми посмотрела на свои ногти, думая о том, что пора бы обновить маникюр. — Это не угроза конкретно тебе, скорее, констатация фактов. Возможно, я как-нибудь притащу тебя на ежегодный ритуал, где никто из нас не носит комплект сдерживающих амулетов, и ты воочию посмотришь на самую хищную птицу Гнезда, и поверь мне, ощущения тебе совсем не понравятся.

Бальза на открытую провокацию лишь хохотнул, и почему-то подумал, что неплохо было бы получить в свои руки мастера, что имеет собственную колоду карт, полную козырей и джокеров. Какие удачное сравнение. Рыцарь Ночи пойдет на все, лишь бы иметь запасной план по устранению неугодных, и что самое главное, не своими руками, тщательно заметая следы. Хитрая, опасная скотина.

— Ладно, я занята. Доброй ночи, — попрощалась рыжеволосая.

— Хорошо порезвиться со сканером. — в голосе так и сквозила издевка.

— Чтоб ты собственным шейным платком подавился, на радость Фелиции, солнышко ты наше. — с такой же издевкой ответила ведьма, отключив вызов.

— И как ты еще жива, после этого, — даханавар улыбнулся самыми уголками губ.

— Потому что мало кто может говорить с ним на равных, дать достойный отпор, и при этом не является врагом. Ну а еще у него наверняка есть подробно расписанный план по моему использованию, прописанный вплоть до конца моей жизни. — вино в бокале покачнулось. — Итак, я более чем уверена, что у тебя есть и другие вопросы.

Спустя пару часов ведьма все же вернулась к дневникам, чуть удивленно посмотрев на будильник, который сообщал о том, что ей пора собираться. Нацарапав отсыпающемуся наверху Дарэлу записку, немка покинула квартиру, направляясь в одно достаточно известное кафе в центре города. Основным преимуществом этого места встречи было то, что там имелись уединенные столики. И пусть ведьма с легкостью может скинуть излишнее внимание с себя, Гемран должен чувствовать себя в безопасности, дабы терапия прошла более успешно.

Когда Люми давала певцу свой номер телефона, она и не надеялась, что ей удастся еще раз встретить мужчину, но оказалось, что компания рыжеволосой была ему весьма приятна, и британец хотел бы поблагодарить ее за тот вечер. Не мудрено, что у Гемрана остались положительные впечатления от их первой встречи, потому что девушка, словно по волшебству, смогла его успокоить и подарить некоторое чувство безмятежности, которое очень ценили люди, склонные к тревожности.

Британец был удивлен увидев ее в простых приталенных джинсах с высокой талией и в свободном джемпере светло-голубых оттенков. Волосы по обыкновению собраны в высокий хвост, лишь несколько прядей обрамляют лицо, прикрывая длинные серьги. Жаль что подобные украшения она могла носить только в обычной жизни, на работу одевать что-то подобное было опасно для мочек, потому что сорваться на рейд можно было в любой момент. Снять длинные серьги — это последнее, о чем она будет думать в этот момент.

— Доброго дня, — поздоровалась ведьма на английском. Британец очень хорошо знал русский, но комфортнее было общаться на родном языке. И это ощущение спокойствия и комфорта ей нужно было для работы. — Не ожидала, что у тебя появится свободное время днем.

— Репетиция была отменена, и я решил встретиться, — “тем более, что Дарэл занят”. То, что мужчине требуется выговориться, леди Принц поняла сразу. Его болезненная влюбленность была похожа на неровно бьющийся комок нитей из мыслей, образов, чувств.

— Потому что Дар не доступен днем, выбор пал на меня, наверное потому, что я вызываю то же ощущение, что и он. — улыбнулась ведьма как можно спокойнее. — Готова побыть свободными ушами. Судя по весьма прискорбному настроению, дело все в той же леди, что была на выставке.

К своей доброжелательной улыбке она добавила магию сознания, чтобы собеседник почувствовал еще больше доверия. Сделав не значительный заказ, ведьма приготовилась слушать, и плотина из мыслей и образов полилась на нее рекой, даже не пришлось брать певца за руку, он и так прекрасно справлялся с избавлением от собственных негативных эмоций, перекладывая их с больной головы на здоровую.

Значит, ту Фэри зовут Паула, и похоже, она чисто из принципа хочет вернуть Вэнса обратно. Не выдержав бедности и совместного быта с тогда еще никому не известным певцом, она просто ушла, похоже, под теплое крылышко к Александру, где ей пообещали более достойную жизнь, как она и хотела. А теперь, когда Вэнс находится на пике карьеры, хочет забрать его славу, обратив в киндрэт. Прискорбная ситуация, если учесть, что на эту особу положил глаз Миклош, и если у Паулы есть хоть капля мозгов, в чем она не сомневалась, играть на нервах тхорнисха Фэри не будет, а значит, ответную агрессию не спровоцирует, в следствии чего, останется жива в обозримом будущем. Сейчас для Бальзы она была забавненькой игрушкой, в мыслях которой он слышал свою музыку, и пока он не удовлетворит свой интерес, несчастная фэйри из сетей Рыцаря не выберется.

Не то чтобы Принц была фанаткой британца, скорее, по нему тащился Эрза, для которого уход со сцены Вэнса станет настоящей потерей. Странной любви к подобной музыке она не разделяла, держа свое мнение при себе. Интересно, если распутать весь этот клубок, то фэриартос будет иметь меньше влияния на него? Вроде Бальза говорил, что Фэри умеют очаровывать, так надо ли подарить Гемрану парочку артефактов, защищающих разум?

Немка все слушала, положив свою ладонь поверх ладони певца, вытягивая эмоции и копаясь в потаенных уголках души, буквально вытравливая это болезненное чувство, что охватило артиста с головой. Творческие люди, увлекающиеся, страстные, ярко горящие огнем жизни, и от того глубоко несчастные, не способные усмирить собственные чувства. Полностью охваченный этой болезнью, Вэнс плохо спал, почти не ел, выглядел измученным, не мог писать музыку и не понимал, как ему жить дальше.

А ведьма все продолжала слушать и успокаивать певца.

Придя домой, она чисто на автомате разделась, скинув куртку на диван в гостиной, и рухнула прямо на пол, прислонившись спиной к подлокотнику. Прикрыла рукой глаза, пытаясь утихомирить разбушевавшиеся чувства. Гемран уехал домой весьма довольным жизнью, испытывая легкое чувство вины за то, что непонятно почему разговорился. Но не Люми жаловаться, не тогда, когда она сама потянула за ниточку и заставила британца раскрыть душу. Они проговорили по меньшей мере четыре часа, и пока певец освобождался от бремени старой любви, сама ведьма напряженно работала.

Нещадно ломило виски и хотелось волком выть от того, что чужие эмоции пробудили что-то давно позабытое, спрятанное глубоко на задворках собственного сознания ощущение. Да, чтобы поддержать беседу она рассказала и о своей первой влюбленности, о том, как было тяжело, когда выбирают не тебя, и хочется залезть в петлю, когда получаешь приглашение на чужую свадьбу, как трясет от нехватки воздуха, когда видишь дорого и любимого человека под руку с теперь уже законным супругом. Некромант дернула головой, переходя в полумедитативное состояние, успокаивая разум и очищая сознание. Былые чувства давно не трогали ее, но пережить чужие, болезненно похожие на ее собственные эмоции как минимум выбивало из колеи.

Камин ярко вспыхнул, явив довольного жизнью Эрзу, что тащил за собой тяжелую чашу омута памяти. Уже успокоившись, ведьма смотрела на эту импровизированную процессию с недоумением, не понимая, что в очередной раз взбрело в голову ее брату, не желая скользнуть за щит окклюменции, дабы прочитать его. Это было собственное негласное правило — не читать близких, если они закрыты щитом.

— Мне нужна твоя помощь, — не здороваясь, вервольф опустил большую чашу на низкий журнальный столик с тихим стуком. — Мне в руки попались кое-какие воспоминания, и оставили у меня огромное количество вопросов. Надеюсь, ты сможешь мне помочь.

— Ладно, — вздохнула ведьма, наблюдая за тем как серебристая субстанция растворяется в прозрачной воде, давая ей жемчужный блеск. Прежде чем опустить свою голову туда, ведьма настойчиво попросила Эрзу быть хорошим мальчиком, но вервольф вряд ли послушал ее. Она лишь надеялась, что вынырнет из воспоминаний раньше, нежели проснется сканер.

Огромный амфитеатр, трибуны которого были полностью забиты. Принц оглянулась по сторонам, отмечая старомодную одежду и небывалое оживление в их рядах. Из их уст звучало только одно имя: Геллерт Грин-де-Вальд. Значит, это где-то конец тридцатых годов, одно из тех выступлений, где он агитировал магов переходить на свою сторону, устраивая геноцид не магов.

Стоило высокой фигуре мага подняться на сцену, как зал заголосил, взорвался аплодисментами, приветствуя оратора. Мужчина призвал к тишине, весь шум моментально смолк и все внимание публики было устремлено на светловолосого мага. И правда, Эрза был абсолютной копией своего деда, такой же высокий, статный, с выражением превосходства на лице, разве что у Геллерта была короткая мужская стрижка, в то время как Эрза предпочел чуть отпустить волосы, подвязывая их темной лентой. Некромант хотела двинуться чуть вниз, чтобы внимательнее рассмотреть самого ужасного магического террориста двадцатого века, но запоздало вспомнила, что это всего лишь воспоминание.

— Мои братья, мои сестры, мои друзья, — нежный баритон прокатился по трибунам, вызывая чувство оцепенения. — Сегодня вы дарите аплодисменты не мне, о нет. Они предназначены вам самим.

Бешеная природная харизма, глубокий чарующий голос, что так мягко окутывает тебя со всех сторон, незаметно подчиняя собственной воле. Ужасающе, губительное очарование, что полностью ломает волю, заставляя буквально заглядывать в рот говорящему, и если он прикажет перерезать себе горло, ты с радостью это сделаешь. Абсолютная власть. И это лишь маленькая толика эмоций, заключенная в этом воспоминании. Хорошо, что Люми была некромантом, и подобное на нее не действовало, иначе все ее собратья просто идеально ладили между собой, очарованные друг другом. Но почему подобная сила в руках обычного человека?

Геллерт говорил, и говорил много. Его речи бесспорно очаровывали умы людей, что хотели перемен, что желали вырваться из застоя, те, кто пострадал от Первой Мировой, произошедшей по вине магглов. Но сколько же цинизма было в этих словах, Геллерт не рассматривал магглов как что-то стоящее внимания, упорно выделяя магов, тех, кто создан для великой цели, возвышаться над стадом, руководить им. Ярко вспоминалась “Моя Борьба” написанная Гитлером, и прочитана самой Иллюмиэль, несмотря на все отвращение к нацизму. Ланегре придерживались некоторой извращенной идеологии, где было намешано слишком много противоречащих друг другу идей, и “Mein kampf” помогла чуть лучше разобраться в образе мышления сектантов. Теперь, слыша речи Грин-де-Вальда она кожей ощущала, что Ланегре взяли очень многое из учений Геллерта. Мнимая борьба за свободу, крушение устоявшихся правил, своя правда, что для них является истинной.

Темный волшебник так же показывал возможное будущее, что вызвало у некроманта горькую усмешку. Ни для кого в магическом мире не было секретом, что Грин-де-Вальд играл далеко не последнюю роль во Второй Мировой, стоя чуть ли не за плечом лидера нацистов, легкой рукой направляя того на скрытые от глаз поселения магглов, и иногда и на убежища магов. Он показывал страшные картины, которые ей самой довелось видеть лишь на фотографиях военных хроник, когда они проходили этот отрезок истории в институте. Он чуждого воспоминания начинало мутить, не сколько от картин, показаных в нем, сколько от тотального лицемерия Геллерта. Так зачем Эрза принес именно это воспоминание?

И как ответ на ее мысль, ворвались авроры, среди которых мелькали и уже знакомые лица из Ассоциации. Началась паника. Люди, завидев оперативников начали спешно аппарировать, и Геллерт наслаждался этим зрелищем, явно подозревая, что представители власти не будут задерживать простых слушателей, и пришли по его душу. По довольному виду волшебника можно было понять, у того был припрятан нескромный туз козырной масти в рукаве, который он с удовольствием разыграет.

Стоило отряду подойти ближе, как Геллерт начал водить палочкой вокруг сцены, и около него тут же стал разгораться льдисто-голубой огонь, не позволяющий приблизиться к темному магу. Глаза некроманта расширились, когда она поняла, что за силу он использовал, а когда его приспешники смогли спокойно пройти через это пламя, а авроров начало буквально развеивать в пыль, ее подозрения только утвердились.

Бездна. Начальные ее этапы. Об это свидетельствует и цвет пламени, и его поведение против врагов, и огромный дракон, что поднял свою голову, с диким ревом проносясь по амфитеатру, ломая его крышу, поэтому она была абсолютно уверена, что права. Нечеловеческое очарование, доступное только некромантам, начальные этапы Бездны, подвластные, опять же, некромантам, но при этом, полное отсутствие метки, что показало бы их магическое родство.

Из омута она вынырнула в легком недоумении, морщась от шума на заднем фоне, и пытаясь прийти в себя от увиденного. Геллерт Грин-де-Вальд обладал некромантической энергией, которой умело пользовался, пороча имя Гнезда и всех некромантов в целом. Теперь понятно почему Эрза вдруг решил показать эти воспоминания ей. У потомков появились вопросы, на которые Люми не может дать ответа, пока что.

— Плохая псина, — произнесла ведьма на немецком, не глядя ударила вервольфа по спине скрученным в рулон журналом, на что парень раздраженно зашипел и замолк. Заметив собеседника мага, она вопросительно выгнула бровь, отвечая на легкую полуулыбку. — Если проснулся, то мог бы ехать домой.

— Да как-то невежливо уходить, не попрощавшись, — весело отозвался сканер все так же на немецком, не обращая внимания на недовольно скалящегося блондина.

— Ладно, не важно, можешь остаться ненадолго, мне есть, что сообщить тебе. — колдомедик тут же задохнулся от возмущения и хотел было снова накинуться с расспросами на подозрительного мужчину в квартире его сестры, но некромант лишь положила ладонь на его плечо. — Где ты взял эти воспоминания?

— У Мефи, он под прикрытием находился там, — немка честно пыталась понять, о ком говорит Грин-де-Вальд, но не могла вспомнить этого человека. Скорее всего, ведьма даже не знала обладателя воспоминаний. — Ну, что скажешь на счет того заклинания?

— Это не магическое заклинание. Это Бездна, и пользоваться ей могут только некроманты, что представлены ей. Но Геллерт не был некромантом, однако, так же мог очаровывать людей, и пользоваться энергией. Вывода два, — Принц с благодарностью кивнула Дарэлу, что подал ей стакан воды. — Либо у Геллерта была метка которую он скрывал, что априори невозможно, либо он воспользовался Голосом Проклятых. Говоря простым языком, какой-то достаточно сильный некромант добровольно отдал ему свою силу.

— А Резонанс? Учителя же передают часть своей силы в день полного формирования, — нахмурился Эрза. Он не совсем понимал, что такое Голос.

— Исключено. В день ритуала Представления, учитель закладывает маленький кусочек своей силы в ученика, чтобы тот служил маячком для возвращения. Постепенно, этот кусочек ассимилируется в общем потоке, что впоследствии помогает при Резонансе. Если ритуал проведен не по всем канонам, некромант лишается магии, как было со мной в Праге. Голос Проклятых используется единожды, в основном теми некромантами, которые скоро умрут. Они передают энергию либо ученику, либо близкому, как сделал герр Вихтенштайн, либо возвращают силы Бездне, и этот процесс строго контролируется Карлайлом. — немка крепко сжала стакан, не зная, что ответить парню. У нее самой было слишком много вопросов, на которые может ответить лишь Глава. — Есть еще третий вариант, ему помогал кто-то из наших, но Карлайл бы не допустил подобного, предателей он убивает сразу, даже если это кто-то из свободных. Не знаю. Я заберу у тебя омут с воспоминаниями и покажу Лайлу. — осушив бокал в один прием, она вновь посмотрела на брата. — С чего ты вообще заинтересовался этим?

— Разговорились с Мефи, он проболтался, что участвовал в провальной операции по захвату дедушки, мне стало интересно, поэтому попросил воспоминание. Меня смутило последнее заклинание, потому что я не встречал ничего подобного раньше, — нехотя отозвался Эрза, все еще косясь на Дарэла. — И вообще, кто этот парень?

— Мой знакомый, — в создании вервольфа слишком ярко пронеслось недовольство, смешанное с любопытством, потому что знал что ведьма предпочитает не таскать одноразовых любовников к себе домой. — И выбрось эти мысли из головы. Дарэл — телепат и так же прекрасно тебя слышит.

Но вместо того, чтобы еще больше ощетиниться, парень полностью убрал щит, чтобы сканер точно его услышал, с хитрым прищуром рассматривал киндрэт, комментируя все это про себя, ничуть не стесняясь в выражениях, будто намеренно пытался задеть неугодного мужчину. И сделал то, чего она боялась: дал даханавару универсальное оружие против ее. Подумал о том, что парень вполне неплох, и даже полностью подходит под стандарты ведьмы. Иллюмиэль на это закатила глаза, с силой ударяя по спине, дабы остановить этот ужасный поток мыслей.

— За что?! — тут же возмутился парень, потирая ушибленное место, на котором обязательно останется синяк, потому что ведьма сил не пожалела. — Мне он просто не нравится.

— Тебе не нравится никто из моих любовниц и любовников, ты так же не переносишь большую часть моих коллег, но будь добр, закрывай мысли щитом и прекрати постоянно думать о том, как же меня угораздило выбрать себе одного из Высших. Мы не в отношениях, я еще не сошла с ума, — рыжеволосая сложила руки на груди, грозно посмотрев на крестного брата. — Давай, вали из моего дома.

Притихший Дарэл откровенно веселился с их перепалки и с того, как Люми за шкирку потащила сопротивляющегося вервольфа к камину, и несказанно удивился, когда незваного гостя поглотило зеленое пламя.

— Он подключен в всемирной сети, так что ничего удивительного, что я переместила его домой, в Германию. Не обращай внимания на этого глупого волка и на то, что он говорит. В нем природой отключено здравомыслие. — потирая раскалывающийся от боли лоб, ведьма плюхнулась на диван рядом с даханавар. — Я сегодня встречалась с Вэнсом. Вроде, удачно. Болезненной влюбленности не осталось, Паула скорее всего все еще может очаровать, но я отбросила ее на несколько шагов назад. Еще не помешает пару побрякушек для защиты разума, иначе увидим мы нашего певца в клане Фэри раньше положенного.

— И это все, что ты мне скажешь? — телепат снова пытался ее провоцировать, но у девушки слишком болела голова для подобных пикировок. Жутко хотелось спать после нескольких суматошных дней.

— Если ты хочешь обидеться на то, что Эрза почему-то уверен, что ты мой любовник, то проще смирись, эту сутулую собаку ты не переубедишь, волчонок порой упрямый, как баран. — отмахнулась рыжеволосая, прикрыв глаза. — Если ждёшь извинений от меня за сложившуюся ситуацию, то зря.

— Почему ты постоянно называешь его волком или собакой? — не понял даханавар.

— Потому что в детстве его укусил оборотень, и он заразился ликантропией. Велед со своими дикими собратьями, живущими в наших лесах нашли способ частично обращать больных ликантропией в вриколакосов. Мы зовем таких вервольфами для упрощения классификации. Кровью не питаются, на солнце чувствуют себя замечательно, но при это также обращаются в волков, как и Носящие шкуру. Эрза также может перекидываться в огромного волка, и по силе не уступает вриколакосам, по крайней мере тем, кто живет в лесах Гнезда. Уж не знаю, что Велед со Светловым не поделили, но клан раздроблен на двое. — терпеливо объяснила некромант.

— Но перевертыши не любят некромантов, — отрезал сканер, не понимая причину таких панибратски отношений.

— У него психологическая травма, из-за которой он привязан ко мне сверх нормы, а у меня шрам на половину тела от когтей и зубов оборотня. Закрыли тему. — Принц прикоснулась холодными пальцами к своему лбу. — Давай закругляться. Мне надо отдохнуть, а тебе пора есть и заниматься своими делами.

— Скажи мне, Кристоф, если Дарэла изгонят из клана без права возвращения, то ты готов взять полную опеку над ним? — Люми взглянула на мэтра, довольно улыбаясь, в то время как некромант с неким подозрением посмотрел на книгу в ее руках. С тех пор, как все обитатели дома узнали о том, кто она, укромный уголок библиотеки больше не понадобился, и мужчина сделал перестановку, от чего визуально пространства стало больше и перестало казаться, что ты находишься в лабиринте.

— Конечно. Дар мой дорогой друг, и если случится подобное, я не могу остаться в стороне. — с достоинством ответил ей Альбьер. — Но к чему вопрос?

— Есть у меня одна идейка, которая родилась во время разговора с Миклошем пару дней назад. — мэтр поморщился от упоминания тхорнисха. — Амир свято уверен, что это ты разнес те катакомбы, откуда мы вытащили Дарэла, и страстно желает отомстить. Но вот проблема, никто в здравом уме не захочет наживать себе врага в лице клана некромантов, а до собачонки мормоликаи дотянуться сложновато. Какой из этого следует вывод?

— Ударить по слабому месту, исподтишка, как любят пироманты. — Иллюмиэль кивнула.

— Но так он укусит только сканера, а отхватить кусок плоти мэтра клана Кадаверциан все же хочется. Таким образом, если копнуть глубже, Амир выйдет на нас с Лорианом. Так почему бы не повернуть ситуацию в свою сторону? — рыжеволосая положила книгу с открытой главой прямо перед некромантом.

— При чём здесь Витдикта? — некромант нахмурился.

— При том, что один знакомый мне Мастер Смерти, имеющий непосредственное участие к беспорядкам, вполне себе согласится провести подобный ритуал для сканера, или для своего “слабого места”. — ведьма сложила руки на груди довольно улыбаясь.

— Говори прямым текстом, что ты задумала, — Крис смотрел на нее устало, и в его голове мелькнул образ Флоры, что любила развлекаться подобными плетением интриг.

— Все просто. Себя под удар ставить не собираюсь, если вскроется что я некромант, претензий от ревенанта не избежать, а мне хотелось бы остаться на прежних отношениях, поэтому, остается только Лориан. Нет, сначала дослушай, а потом возмущайся. — некромант не хотел втягивать человеческого ребенка в эти подковерные игры. — Слабое место Дарэла по которому можно больно ударить — человек. Миклош намекнет об этом Амиру, пироманты выгадают момент чтобы напасть на него и обратить, Дарэл, легко выходящий из себя, тут же потребует Витдикту, которую проведешь ты. За подобную глупость его навсегда изгоняют из клана Даханавар, и все довольны. Но только вместо Лориана будет созданная мной химера, как две капли воды похожая на человеческого ребенка.

— Видикта опасна, а Дарэл будет в ярости, когда узнает кто за этим стоит. — Крис рассмеялся, выслушав такой простой до безобразия план, и ужасающе действенный. — Амир ткнет носом сканера, получит возможность отомстить и мне, Миклош предстанет перед асиман добрым самаритянином, Фелиция лишится сканера, а мы продлим Дарэлу жизнь. Звучит как отличный план.

— Погоди, ты правда согласен, и я даже не слышу сарказма в твоем голосе? — не поверила ведьма, залезая в мысли некроманта, что ушли куда-то далеко в выстраивании последующих шагов и довольно оскалилась. — А-а-а, триумфальное возвращение клана Кадаверциан на арену, дабы утереть всем нос и показать, что Мастера по прежнему страшны. Ты же правда сможешь провести Витдикту?

— Будет сложно, но не невозможно, — зеленые глаза были полны удовольствия от того, с каким восхищением смотрела на него ведьма.

— Но мне придется блокировать эти воспоминания каждый раз перед встречей с Даром, и скорее всего, когда настанет время, ты не будешь помнить, что это план, но интуитивно последуешь ему. — Крис на это кивнул, соглашаясь с подобным раскладом. — Вы просто чудо, мэтр. — на радостях девушка совсем забылась, крепко обнимая некроманта, который на этот жест лишь похлопал ее по голове. — Пойду создавать первичный материал для образа. Провожусь двое-трое суток, но оно того стоит.

— Смотри не свались от потери сознания, — в полушутливой манере отозвался колдун из клана Смерти.

— Всенепременно, — на привычную шутку Люми ответила довольной улыбкой, вылетая из библиотеки. Вив, мимо которого бегом пронеслась радостная девушка, чуть ошарашено смотрел ей вслед, абсолютно не понимая, что происходит.

* * *

Дарэл ворвался в ее квартиру несмотря на несомненно поздний час. Ведьма на это отреагировала страдальческим стоном, поглубже закутавшись в шелковый халат, который накинула на голое тело, и жестом убрала всю грязь с джинс даханавара. И где только умудрился изваляться? Нет, на улице действительно было сыро и земля разбухла от постоянного снега, но чтобы быть похожим на маленькую свинку, надо еще постараться.

— Хранья просит помощи у клана Даханавар, — с порога начал сканер, даже не успев разуться.

— И поэтому ты вломился ко мне в два часа ночи, даже не предупредив заранее? — недовольно отозвалась некромант, устало потирая виски. Она всего полтора часа назад вернула домой и надеялась предаться сладкому сну как минимум до обеда. — Это могло подождать и до завтра, Дар.

— Нет, ты не понимаешь, — блондин взволнованно взмахнул руками. Живой и подвижный, совсем не похожий на своих кровных братьев. — Хранья хочет, чтобы я оценил силу Миклоша. Она планирует поднять восстание.

— Нет, у нее просто заканчивается расходный материал. Госпожа Бальза уже прочно обосновалась в рядах Ланегре, вертя этими недоумками как ей вздумается. В ее руках есть неоспоримая власть, а киндрэт представляют существенный бонус к силе при захвате. Забрав клан Тхорнисх в свои руки, она может развязать полноценную войну с магическим обществом, и это война затронет весь мир киндрэт. А Фелиция в этом блядском цирке хочет поучаствовать, потому что считает Хранью более лояльным правителем, а значит, априори может подмять под себя не только ее, но и всех тхорнисхов. — ведьма вновь поправила разъезжаются в стороны халат, подавив раздражение. Сканер неосознанно проследил за этим движением, после чего чуть мотнул головой, поняв, куда именно устремил взгляд.

— Леди не так властолюбива, как ты считаешь, — финн покачал головой, проходя мимо нее в гостиную.

— Но и не так честна, как тебе хочется. Не принимай желаемое, за действительное. Под маской благородной Леди Даханавар скрывается жестокая сволочь еще хлеще Миклоша, но в отличии от мормоликаи, Бальза лицемерием не страдает. — ведьма расположилась в кресле, закинув голые ноги на журнальный стол, отчего халат задрался, но она не обратила на это должного внимания. — Фелиция хочет власти. Абсолютной и над всеми. Если представится возможность уничтожить Корвинусов — станет первой, кто потащит ревенанта на плаху, а потом со страдальческим видом будет принимать на себя “бремя” судьи вампирского общества, потому что она — Святая Даханавар, ратующая за людей. Если представится шанс уничтожить магов — будет первой, кто ухватится за эту возможность, как всегда тайно подкладывая своих шлюх в постели чинуш и разрушая нестабильное из-за войны магическое общество. Что до людей? Уверена, у нее есть гениальный план, что-то вроде “Золотого миллиарда” Мальтуса, но с гораздо меньшим числом оставшихся. Все что представляет ценность рассматривается как годный для вложений материал, заменяемый, к слову, а все остальное — угроза ее абсолютной власти.

— Ты слишком много общаешься с Миклошем, поэтому прониклась его идеологией, — не согласился телепат. Ведьма на это всплеснула руками, раздражаясь от того, что Дарэл намеренно закрывает глаза на чужую сущность, словно хочет обмануться. Надеется, будто то, что он чувствует в глубине главы — не правда, игры его собственного подсознания.

— Это ты так говоришь, потому что не читал прикладных руководств, написанных лично Фелицией для следующего главы клана, если с ней вдруг что-то случится. — Принц взглядом отыскала заветный чемоданчик. — Ты забываешь, что я вынесла с Пражского города киндрэт ужасающе огромное количество макулатуры. Миклошу отдала книги тхорнисхов о которых он просил, полную библиотеку клана Кадаверциан передала в руки Кристофа. А вот все книги Даханавар, до которых дотянулись руки — мои по праву.

— Зачем тебе книги клана? — поза киндрэт стала угрожающей.

— Потому что мне нужны были способы ограничения моего природного дара, раз труды по легилименции мне не особо помогли. От Миклоша я знала, что в клане Даханавар появляются самые сильные сканеры, а значит, есть книги по которым их обучают владению телепатией так, чтобы они могли закрываться от других. — Дарэл ухмыльнулся, болезненно скривив губы.

— Не обучают, потому что полностью отключится не получится, можно создать лишь легкую завесу, чтобы чужие мысли казались шумом, но ты все равно слышишь проскальзывающие мысли. Как вариант, полное сосредоточение только на одном человеке, абстрагируясь от других. Абсолютная панацея — дом в лесу где нет никого в радиусе пары километров. — блондин развел руками, будто признавая поражение. — Телепатию невозможно выключить по щелчку пальца, можно лишь оградить себя стеной.

— Прискорбно, но вернемся к книгам Даханавар. Знаешь ли ты других сканеров клана? Нет. Потому что никто из них не прожил долго. Фелиция топила их, пока те были еще щенками, не давая вырасти в матерых волков, что смогут прочитать ее душу. И ты следующий в этом килл-листе, — некромант устала, не хотела разговаривать со сканером именно сейчас, потому что привыкла быть с ним честной, так же, как и он с ней. И сейчас, уставшая и раздраженная, она преподносит информацию слишком прямо и грубо, что, несомненно, задевает даханавара.

По-хорошему, она могла даже не пускать сканера на порог, но у того было такое лицо, что сразу стало понятно о важности новостей. Но сейчас ситуация принимала опасный поворот, которого все же хотелось избежать до тех пор, пока они с Крисом не провернут свой ужасный план. Опять же, если расценивать с точки зрения выгоды, то, что телепат первым делом рассказал о Хранье ей — неоспоримый бонус в карму киндрэт, да и ей нужно навесить на него и Лориана маячок, когда информация о человеческом ребенке дойдет до ушей главы Асиман. Но все же, не вовремя. Тело химеры не до конца готово, Амир еще даже не догадывается о наличии Лориана, так что маячок вешать рано, и опять же, она совсем недавно легла спать после изнуряющего рейда и бумажной волокиты.

— Дар, скажи мне честно, почему ты пришел ко мне? — в зеленых глаза некроманта отражалась вся усталость мира, что не укрылось от пытливого взора телепата.

— Я тренировался в считывании других, и мне стало интересно, смогу ли я прочесть тебя. — Люми покачала головой.

— Завязывай, иначе за подобное тебя устранят куда быстрее. Глубокое чтение помогает понять саму суть существа, а если телепат природный, то проанализировать знания и применять их на практике. Я могу сотворить волну Танатоса и еще некоторые заклинания, что показывал мне Нахттотер, хотя не являюсь представителем клана тхорнисх, всего лишь прочитала Миклоша во время использования заклинания, с его разрешения. Так же и с Кристофом, но тут происходит небольшой конфликт распределения сил и чего-то более глубокого, точно не скажу. У нас с кадаверциан одинаковая природа, что пошла разными путями развития, поэтому возникают некоторые несостыковки. — рыжеволосая облокотилась подбородком на тыльную сторону ладони. — Я могу прочитать любого, и если оценивать досконально, то понять природу магии любого клана и применять ее с некоторыми поправками. То же самое сможешь делать и ты, если начнешь вглядываться в сущность других киндрэт. Только тогда, за твоей головой будут охотиться не только Даханавар, а вся община киндрэт по приказу ревенанта. Тебя просто уничтожат как вампира, представляющего опасность. Для этого существует легенда о клане Обайфо — предостережение для молодых щенков, которые хотят как можно быстрее составить конкуренцию более опытным киндрэт.

— Но если Фелиция примет предложение Храньи, Миклоша сканировать все равно придется. — Дарэл сложил руки на груди, устало прикрыв глаза. — Я не стремлюсь к силе, и не желаю копаться в давно уже мертвых душах моих братьев. Мне хочется спокойствия и свободы, а не слышать о том, насколько сильно меня ненавидят.

— Вау, милый, на тебя что, подействовало мое очарование? — Принц удивленно приподняла брови, прислушиваясь к энергии. Да вроде нет, ничего подобного она не применяла на даханаваре, да и сомневалась, что подобное на него может подействовать из-за природной сопротивляемости к подсознательному вмешательству. — Ты неожиданно разговорчив сегодня, хотя обычно избегаешь говорить то, что у тебя на уме.

— Разве плохо хоть иногда говорить то, о чем действительно думаешь? — финн улыбнулся самыми уголками губ, будто пытаясь скрыть неловкость.

Люми понимала его. Когда привыкаешь читать чужие мысли, свои выражать становится очень сложно. Ты в открытую рассказываешь о прошлом, о каких-то моментах, что могут показаться значимыми в глазах других, но то, о чем ты думаешь, всегда оставляешь при себе, зная, что собеседник подобное не оценит. Ему это и не нужно, он уже считает, что хорошо знает тебя только потому, что ты рассказал что-то из “личного архива”. Дурная привычка которой страдают почти все обладатели магии разума. Обратная сторона “дара”, как личное проклятие.

Ведьма подалась вперед, потрепав телепата по голове, стараясь через прикосновение передать свое собственное спокойствие и расслабленность, подарить простого человеческого тепла, от которого большинство легилиментов бессознательно отказывались, боясь открыться и получить болезненный тычок под ребра. Она слишком хорошо понимала Дарэла, и то, что мысли его были для нее секретом, было только плюсом, на котором странным образом строилось их доверие друг к другу, хотя должно было быть наоборот. Главное, чтобы этот импульсивный и скорый на расправу даханавар не натворил глупостей в ближайшее время.

— Не знаю, о чем ты думаешь, но прекращай накручивать себя. — немка машинально разгладила складку меж бровей большим пальцем, как делала это Эрзе. — Никто не знает достоверного будущего и как сложится наша судьба, так что прекрати заниматься самоедством.

Дарэл на это лишь громко рассмеялся, чуть запрокинув голову назад, но так, чтобы не прервать прикосновение.

* * *

Нейтральные земли уже были плотно укутаны снегом, и Люми поглубже завернулась в шарф, подгоняя тестралов, что везли сани с древесиной. Хотела получить ответы от Карлайла, три раза “ха”. Дорогой учитель отправил ее к оборотням, перевезти древесину, что была нужна им до начала декабря. Отправил, конечно, сильно сказано, скорее насильно заставил поучаствовать в жеребьевке, где именно ее рука вытянула короткую соломинку, поэтому она вынуждена сейчас сидеть на месте кучера и подгонять монструозный лошадей, дабы те не сбились с пути.

С вервольфами лично она контактировала мало. Их главу, Веледа, она помнила еще тогда, когда была ребенком, провожая Эрзу на обряд. Высокий и широкоплечий мужчина с суровым лицом тогда напугал ее, а мысли волка были не самыми радужными, поэтому, помня образ из детства, старалась как можно реже пересекаться с ними. Какая ирония. Никогда бы не подумала, что ступит в эти земли во второй раз.

Дело близилось к вечеру, поэтому около нее яркой стайкой носились огоньки, освещая заснеженную дорогу, дабы не сбиться с пути. Вдалеке был слышен волчий вой, означающий, что владельцы земель уже прознали о ее приходе, и идут встречать. Все, как описывал Лайл, с довольной рожей провожая ее прямо в пасть вриколакосов. Прелестно. После стычки на заводе с волчьим племенем не хотелось контактировать, пусть стая Веледа и не имела отношения к городским.

Справа от повозки мельтешили огромные волчьи фигуры, будто грозный конвой, но на деле это были достаточно молодые волки, что радостно извалялись в снегу и буквально пищали от восторга, сминая мощными лапами хрустящий, свежевыпавший снег. Интересно что дикая часть вриколакосов все так же продолжала расширять свою популяцию, но исключительно людьми. Крайне редко кто-то из магов, обращенных в вервольфов, становился частью клана. Были какие-то личные предубеждения на этот счет у их главы.

Передача древесины прошла без проблем, Старейшины клана даже попросили чтобы она почаще привозила товар, потому что он нее так же веет зверем, пусть и очень слабо. Вриколакосы некромантов все же не особо жаловали, из-за обостренного нюха, по которому они определяли тип энергии, и волкам крайне не нравился запах “мертвечины, вперемешку с алкоголем”. На самом деле странно что анис ассоциировался именно с алкоголем, конкретно, с абсентом, но не ей судить о странности носящих шкуру.

Ее телегу до отвала загрузили мешками с ягодами, из которых ближе к ежегодному ритуалу в честь приходящего года будет делаться традиционная настойка и вино. Это был единственный день в году, когда все жители огромного леса Ветвей собирались все вместе, не разбирая, кто из них кто, и просто веселились. Может, стоит посетить праздник в этом году? С тех пор, как Люми обрела свободу, она лишь единожды посетила этот праздник, и то потому, что Франциск хотел увидеть Криса, а в этом году как раз обновление барьера, и Гнездо откроет двери для всех желающих. Кстати о пожилом некроманте.

Лайл уже был на собрании к тому времени, как некромант вернулась в Гнездо. Особого желания общаться с сородичами она не испытывала, без зазрения совести спускаясь прямо в подвалы, деликатным стуком извещая старого кадаверциана о своем приходе. Франциск моментально почувствовал, кто за дверью, и крайне нехотя открыл, пропуская девушку в свое жилище.

— Не думал вернуться к клану? — беззаботно поинтересовалась Иллюмиэль.

— А ты видимо переела волчьего лыка по дороге, раз задаешь такие странные вопросы, — весьма дружелюбно отозвался кадаверциан. — Не думаю, Гнездо дает мне больше материала для исследований.

— Думаю, года через два Прага будет очищена, и можно будет перебраться туда, собрать весь клан, и начать возрождать его. Вы слишком долго пробыли в тени после войны с Лудэром. — а еще, успешно вешали окружающим лапшу на уши о том, что слишком стары и устали жить. Что-то по довольному лицу Криса, читающего очередное письмо из какого-нибудь порта от Грега, или просматривая фотографии с путешествий Ады он совсем не выглядел уставшим. Скорее, некроманты наслаждались полной свободой, сбросив с себя бремя политической войны. Дона, например, уехала вместе с Адой в путешествие, и должна была вернуться в ближайшее время. — Кристоф собирается вернуть клан на арену Совета.

— Опрометчивое решение. — Франц опустился в кресло, смотря куда-то мимо нее своими слепыми глазами. — Спрашивай, я прямо таки чувствую, что тебе интересно.

— Мне и раньше было интересно, но ты всегда просил меня замолчать и работать, — безмятежно отозвалась ведьма. — Что изменилось?

— Ты просто повзрослела и стала более приятным в общении человеком. Энергия теперь стабильна, из чего я могу сделать вывод, что голову ты подлечила, но ощущение такое, будто дури стало больше. На тебя так плохо влияет Кристоф с его неизменным авантюризмом? — голос старого кадаверциана был чуть насмешливым.

— Может быть. Мэтр любит авантюры, особенно если в их процессе можно надавать по шее асиманам, — некромант весело рассмеялась. Несмотря на загруженность из-за работы, она действительно чувствовала себя нормальной последние полгода точно. Будто бы по-настоящему живой, и теперь точно знающей, чего она хочет от этой жизни, и какими путями этого добиться.

— Хоть что-то в этом мире не меняется, — он с довольной полуулыбкой покачал головой. — В меня попала Могильная Гниль, но благодаря действиям Вольфгера, удалось избежать серьезных последствий, разве что глаза спасти не удалось. Заклинание подействовало непредсказуемо, и даже если с помощью ваших знаний сделать полную пересадку, они все так же слепы.

— Но на ритуале зрение-то возвращается, значит, не все потеряно, просто утерян механизм действия самого заклинания. Наверняка что-то из арсенала Лудэр, я права? — шатен кивнул. — После того как Прага снова откроется, я могу покопаться в их библиотеке. Все же, ты часть клана, а значит, один из тех, кого я должна защищать и помогать.

— Чувствуешь ответственность из-за клятву верности? Не стоит, это лишнее, — отмахнулся мужчина. — Я за столько веков привык к подобному дискомфорту, и уже не замечаю подобного. Иди, ты проведала старика, развлекла его своим присутствием, а собрание Старейшин, должно быть, окончено.

— И все же, я бы хотела, чтобы ты вернулся. Без твоего недовольного ворчания в клане станет слишком оживленно, должен же быть голос разума, призывающий к порядку. — бросила немка через плечо, тепло улыбнувшись. Все же спустя годы она действительно стала лучше понимать представителей клана Смерти.

Карлайл действительно ожидал ее в кабинете, и по недовольному лицу становилось понятно, что некромант надеялся, что ученица не дождалась его, и ушла домой. На заваленный бумагами стол опустилась тяжелая чаша омута памяти, и Глава, не задавая никаких вопросов, приступил к просмотру чужих воспоминаний, пока рыжеволосая, подхватив парочку документов, принялась за работу.

— Тьфу ты, а я думал что-то серьезное, — Лайл недовольно поправил волосы.

— Тоесть то, что кто-то из наших причастен к террористической деятельности Геллерта не является для тебя чем-то серьезным? — перо в ее руке хрустнуло. Подобная циничность к чужим жизням от главы Гнезда не могла не вызывать тревоги и раздражения.

— Мировая история циклична, и склонна повторять ошибки параллельных миров. — туманно ответил Хранитель, уставившись в окно. — Есть вещи, которые я не имею права исправлять, и если тебя выберут как одного из Хранителей, тебе тоже придется пройти этим маршрутом. Смотреть, как гибнут миллионы, миллиарды людей и собственными глазами увидеть то, о чем прежде ты читала только в учебниках. Если моя память не подводит меня, на должность Хранителя меня забрали где-то из двухтысячных годов. Илиуса же из девяносто пятого, их мир как раз синхронизировался с нашим к тому времени, и я решил помочь своему ученику по старой памяти. Да, Поттер весьма забавная девица, как и ее мужья. — видя полнейшее непонимание ученицы, он лишь горько усмехнулся. — Не обращай внимания на мои разговоры. Возможно, ты станешь следующей, но я все же надеюсь, что ты никогда не познаешь на себе подобное проклятье — стать главой Гнезда и Хранителем другой реальности.

Сэмюэл краем глаза покосился на ведьму, что пребывала в легком трансе. Частично соединившись сознанием с призванными бабочками, она прощупывала территорию вокруг дома сканера уже который день, и пока что было спокойно. Асиман, конечно, захаживали в тот район, но пока что только на разведку, но не ровен час, как они нападут, выждав удобный момент. И Принц не была бы собой, если бы не прислушалась к мыслям пиромантов, стараясь узнать точную дату операции мести. И была она сегодня.

Заметив взгляд неофита, она недоброжелательно улыбнулась, сосредотачивая все внимание на неугодном ей парне, которого терпеть не могла, но что поделать, раз взялась исправлять, то стоит вылепить из него действительно стоящий материал. Несмотря на достаточно категорическую оценку Кристофа, потенциал у парня все же был, только ползти его до него еще очень и очень долго, если не возьмется за голову.

— Вместо того, чтобы сидеть и щелкать мордой, советую вернуться к изучению этикета, потому что я проверю, и если результаты мне не понравятся то, узнаешь что такое Грань на собственной шкуре. Или, возможно, тебе просто нравится пикировать с лестницы с ускорением? — от ведьмы чувствовалась явная угроза, и хоть в мыслях Сэм ругался последними словами, страх все же был сильнее.

Вполне возможно, она бы и не замечала птенца Доны, если бы тот окончательно не начал борзеть в ее присутствии. Причина была проста: от Кристофа он по шее уже получал, и показывать характер вновь не решался, в то время как Вив был также молод, как и сам неофит, занимая такое же низкое положение в клане, поэтому постоянно цеплялся к блондину. А потом в его поле зрения попала Люми, которую он, несмотря на продемонтрированную магию, все равно считал “всего лишь смертной, что приклеилась к Кристофу”, и решил оскалить зубы и в ее сторону.

По началу это было даже незаметно. Легкие пикировки с окружающими были привычны, потому что на протяжении всей ее жизни всегда находились маги и некроманты, желающие проехаться по ее внешности, происхождению, уровню силы, да в конце концов к тому, что она снимает кожу с людей просто так, поэтому и зовется Линчевателем. Глупые слухи, ни с кого она кожу просто так не снимала. Подробности пыток двух асиман все же стоит опустить, там мотивом была личная месть, и кожу, так же как и кости, она сожгла, не желая даже прикасаться к останкам проклятых блаутзаугеров.

Но потом, Сэмюэл будто почувствовал власть, раз ведьма весьма вяло реагировала на его подначки, а от дуэли отказывалась. Будет она еще тратить время на щенка, которого случайно может убить, не рассчитав силы. В прошлый раз она шибанула Криса молнией так, что ему обожгло ногу до самых мышц, и это еще задело вскользь, потому что он успел увернуться. Сэм, не обладающий внушительным опытом реальных сражений, скорее всего был убит подобным заклинанием, а мэтр долго и со вкусом ругался бы за безрассудность. Да и Дону расстраивать не хотелось, все же, этот недоносок был ее единственным птенцом, и мистресс заботилась об этом идиоте.

Но терпение имеет свойство заканчиваться пропорционально быстро тому, как растет чужая наглость. В один из прекраснейших вечеров, вернувшись уставшей после очередного безрезультатного рейда, ведьма вновь наткнулась на наглого неофита. Только вот видимо Сэм не ожидал, что она просто с силой швырнет кадаверциана со второго этажа, специально выбрав такой угол, чтобы мальчишка собрал своей пятой точкой каждую ступеньку. В первый раз он орал и матерился, пытался жаловаться Кристофу, который закрывал на подобное глаза, давая некий карт бланш на перевоспитание птенца, после второго раз гонора чуть поубавилось, но лезть на рожон он не перестал, на третий же Люми добавила чуть силы, и неофит благополучно преодолел всю лестницу и холл кувырком, пока не вынес своим телом входную дверь, останавливаясь только в ближайшем сугробе. После этого неофит был под завязку нагружен книгами по этикету, а также заработал пристальное внимание со стороны леди Принц, что проверяла его успехи, выразительно поглядывая на небезызвестный стек для лошадей, которым в свое время так любил герр Вихтенштайн, не забывая использовать его по назначению.

Кристоф не одобрял излишнего насилия, но не мог не согласится, что такой способ воспитания зарвавшегося птенца был эффективным, даже слишком. Сэм перестал постоянно пререкаться, задирать Вива, просто потому что хотелось, разве что подобная покорность никак не отразилась на стремлении в учебе, что не могло не печалить. Зато выработался рефлекс собаки Павлова, с чем тоже предстояло поработать.

Ее отвлек тревожный сигнал, извещающий о том, что группа асиман ошивается слишком рядом к дому Дарэла. Сосредоточившись на спрятанных бабочках в квартире сканера, она почувствовала, что даханавар собрался уходить, оставляя Лориана абсолютно одного в своей квартире. Ох, дьявол. Ведьма подскочила со стула, напугав резким движением читающего шатена.

— Бегом к Кристофу, — дернула она неофита. — Началось.

— Что началось? — поинтересовался чайлд.

— Живо! — рявкнула ведьма, и голосе послышался угрожающий рык, из-за которого мальчишка тут же сорвался с места.

Тело химеры было подхвачено из лаборатории, и ведьма ни теряя ни минуты, переместилась в квартиру даханавара, безжалостно растолкав спящего подростка, столкнув его с дивана. На его место уже была опущена бесполая химера, как две капли воды похожая на Валеру. Нужно торопиться, асиман приближаются к дому.

— Раздевайся и как можно быстрее. Вот, запасной комплект одежды, — сонно моргающий Лориан чисто на автомате взялся за края футболки, пока не остановился, удивленно смотря на рыжеволосую. — Ну, давай же! — прикрикнула некромант. — Нельзя терять ни минуты, я потом все объясню!

Лориан напуганный ее агрессивным поведением зашевелился в два раза активнее, и девушка магией моментально натянула чужую одежду на куклу, вливая в ту свою магию, оживляя. Химера глубоко вздохнула, и погрузилась в сон, оглушенная чужим заклинанием. Проспит все самое интересное, а потом Люми поменяет их местами. Перенеся слепок на куклу, немка подхватила мальчика поперек талии, перемещая обратно в особняк кадаверциана, все так же не объясняя ни слова.

Кристоф уже ждал их, сложив руки на груди. Она пробежалась пальцами по артефакту, активируя его, и в хрустальной глади стала отображаться та часть комнаты, где спала химера. Секунда, и асиман ворвались в комнату, ухмыльнулись, видя беззащитного человека прежде, чем укусить за шею. Люми повернулась обратно к подростку с самым скорбным видом, на который была способна.

— Прости, будет больно. — и ударила магией, что скрутила болью все внутренности подростка.

Если укусят химеру, Дарэл не почувствует это, в то время как у них с Лорианом была сильная связь. Напуганный, ничего не понимающий, испытав подобную боль на себе он первым делом станет звать на помощь сканера, а тот почувствует неладное, и бросится обратно в квартиру.

Тинейджер почти рухнул на колени, но ведьма успела подхватить его, бережно прижимая ребенка к себе, гладя по голове. Он плакал, хотел отстраниться от той, кто причинила ему боль, не понимал, что происходит, но почему-то продолжал ей верить, несмотря на произошедшее. Какой же этот мальчик все таки доверчивый, слишком наивный, и это надо вытравливать, иначе потом обернется боком. Тем более тогда, когда он погряз в тайной стороне мироздания по самое не хочу.

— Все хорошо, ты молодец. Вот, выпей, боль сразу же отпустит, — Лори покорно проглотил зелье, что влила в него некромант, продолжая гладить ребенка по спине. — Ты молодец, просто умничка. Теперь мы сможем спасти Дарэла от смерти.

— Что… — прохрипел мальчик, и чуть откашлялся, не узнавая свой голос. — Что происходит?

— Асиман пришли отомстить. Если бы не Люми, тебя бы обратили, — спокойно ответил мэтр.

— Все хорошо, у нас есть план, и мы следуем ему. Сейчас я перемещу тебя в свою квартиру, потому что мне нужно заблокировать воспоминания Криса и внушить ему, что все происходит с тобой, а не с химерой. — подростка медленно начало отпускать, и он утвердительно мотнул головой. — Крис, Дарэл подъехал к дому. Готовься.

Некромант тут же скривился, услышав надрывный крик сканера, и та обреченность и боль, что он заключил в этот зов достигла и Люми. От досады она закусила губу, чувствуя огромную вину за то, что приходится сейчас переживать Дару. Дернулась, как от пощечины, мысленно успокоилась, решив, что сейчас не время. Она обязательно извинится, позже, когда телепат будет под крылом клана Смерти.

Она забрала следящие артефакты, подхватила вяло сопротивляющегося подростка, перемещая его в свою квартиру, и вернулась обратно в комнату, материализуясь за спиной мэтра. Он был полностью открыт, так как ожидал ее возвращения и девушка принялась с ювелирной точностью блокировать все воспоминания, связанные с планом. Оставила лишь желание помочь даханавару, даже если придется обращаться к Витдикте, и бесшумной тенью растворилась из личного кабинета Кристофа, мысленно обратившись к некроманту на только ей знакомо наречии.

— “Да убережет Инкогнито твою душу, а Люмен придет ее к свету.” — этой фразой некроманты словно благословляли друг друга перед сложным делом, прося у богов защиты и благословения для тех, кому эта фраза предназначалась.

По возвращению в квартиру, настала пора объяснить все подростку, с той же пометкой о том, что воспоминания придется заблокировать, пока Дарэла не изгонят из клана официально. Но ведьма кривила душой. Она не хотела оставлять еще больше болезненных воспоминаний тинейджеру. Лориан на это кивнул, понимая важность происходящего, но до сих пор не понимал, а за что его, собственно, киндрэт хотели обратить, а даханавара — убить. Пришлось рассказывать все от и то, и по мере осознания происходящего, у подростка все сильнее в ужасе округлялись глаза.

Пока ребенок переваривал информацию, Люми вновь соединила одну из своих бабочек с хрустальным шаром, наблюдая за действиями телепата. Он хотел Витдикты, как она и думала, а осознание того факта, что Лори-куклу обратили из мести и старшие киндрэт заставляют смириться с этим, неимоверно бесил финна. Ну и где носит Кристофа?

Отказ Фелиции в проведении ритуала и ее гневный взгляд стал для даханавара пощечиной, и по его ожесточившемуся лицу это было прекрасно видно. Главы кланов выглядели весьма равнодушно и отстраненно, в душе наверняка проклиная зазнавшегося щенка даханавара, а мармоликая уже придумала, как ударить по сканеру больнее всего, учитывая почти семейные взаимоотношения в клане Леди. Для них отлучение от клана равносильно тому, что от тебя отрекаются собственный родители. И в самый пик отчаяния появился Крис, удивительно спокойный и уравновешенный, в отличии от Вива, которого чуть ли не трясло от волнения.

Стоило получить разрешение от ревенанта, как Кристоф извлек из шкатулки ничем не примечательный стилет, чуть покрутил его в руках, словно примеряясь, а затем начал подготовку к ритуалу. Колдун чуть надрезал собственный палец, и незначительная рана моментально затянулась, а стилет, разбуженный силой и кровью вспыхнул равномерным зеленым огнем. Некромант принялся чертить круги, символы кланов, и помещение стал освещать тусклый свет колдовского огня, что разгорался все ярче, и Крис затянул заклинание, на языке, незнакомом ей.

В рядах киндрэт началась паника, ибо те были свято уверены, что колдуна убьет в отместку за проведение ритуала, но никто не знал, что именно клан Смерти научился первым взывать к этой силе, и Витдикта была куда лояльней к некромантам, нежели к другим представителям. Спасибо книгам, вытащенным из Праги. Если бы было по-другому, она ни за что не придумала подобный план, зная о такой серьезной опасности для некроманта.

На звучное заклинание Кристофа стали отзываться другие голоса, звонкие, мелодичные, чарующие и некромант оцепенела, не в силах поверить в то, что она видит своими глазами. Темной дымкой над химерой-Лорианом поднималась воронка, в которой мелькали чужие лица, продолжавшие оглушительно петь, словно сирены. Последняя стадия Бездны через которую можно дозваться до Короля, и кусок потустороннего мира радостно пел во славу глупости того, кто решился обратиться к Величеству со своей незначительной просьбой. Волосы на руках встали дыбом, когда она почувствовала эту подавляющую энергию даже сквозь призывную бабочку. Кристоф обращался не к какой-то безликой силе, он просил помощи у самого Короля Теней, которому живые существа дали имя Инкогнито, а струящаяся воронка была воплощением Грани, за которую уходило все живое, когда приходит время.

Дарэла трясло. Сканеру было трудно выстоять против подобной какофонии, что искушала, звала с собой, рвала все человеческое внутри на части, заставляла темную половину души подчиниться, в трепетном поклонении опустить голову перед Богом, но Крис тут же оборвал это повышенное внимание к телепату, переключая его обратно на себя, и происходящее в круге. Первый же хлыст, отделившийся от воронки для окружающих ударил в пустоту, но попал туда, куда нужно и связь с бабочкой моментально оборвалась.

— Да Люмена ради! Ваше Величество, у вас отвратительное чувство юмора!— возмущенно воскликнула ведьма, переживая за колдуна.

— С ними все будет хорошо? — Лориан, почувствовав настроение немки тоже стал переживать.

— Кристоф заверил, что справится, и я склонна ему верить. Не в его стиле переоценивать собственную мощь, иначе он бы отказался от плана изначально, — Принц провела рукой по рыжим волосам, смотря в потолок. Беспокойство за обоих нервно билось под лопаткой, не давая сосредоточиться. — Не думаю что Король станет забирать его, пока что некромант часть какого-то очень хитрого плана его Величества.

— О каком короле ты все время говоришь? Что в подземельях, что сейчас, — подросток страстно желала ее отвлечь, дабы хоть немного успокоить ведьму.

— Создатель всего, что родилось из тени. Он никогда не называл своего имени существам, поэтому те стали звать его Инкогнито — тот, кто скрывает имя. И чтобы лучше следить за теми, кого он создал, или теми, кого ему доверили, он породил Меченых, которых из-за связью с темным богом стали величать некромантами — те, кто властвуют над смертью. Мы рождены для того, чтобы исполнять его волю, о которой он сообщает нам в виде загадки, которую некромант должен понять сам, а Король, в свою очередь оценит, насколько перспективным является тот или иной носитель метки, чтобы потом направить его присматривать за другим миром. — Иллюмиэль вздохнула, чувствуя как тяжесть всего мира опускается на ее плечи. — Королем его называет Лайл, поэтому и остальные некроманты стали его так называть. Король Теней, его Величество, Властитель Сущего. У него много имен, и ни одно из них не является истинным.

— Понятно, — подросток притих, позволяя девушке побыть в тишине.

Пока ведьма пребывала в своих не радужных мыслях, подросток уснул. И хорошо, что его сморило, самой же немке еще предстояло успешно поменять мальчишек, иначе Дар забеспокоится от того, что Лориан не просыпается после ритуала. Чуть проникнув в сознание, она полностью убрала воспоминания прошедшего вечера, заставляя подростка думать, что он весь вечер провел у Дарэла, нечаянно уснув на диване даханавара. Всем так будет легче.

Бабочка беспокойно встрепенулась, чувствуя, что киндрэт близко. Воспользовавшись тем, что сканер отлучился для того, чтобы помыть руки, она, вместе с спящим на ее руках Лорианом, проникла в квартиру, возвращая обратно одежду, одолженную у подростка для химеры, и успела уйти в тот момент, когда мужчина начал выходить из ванной.

Химера была уничтожена в лаборатории, пока леди Принц пыталась справится с нервным напряжением, чтобы уже собранной и спокойной подняться в спальню кадаверциана. Крис ощущался очень слабо, будто бы и не было некроманта в его собственном доме. И выглядел еще хуже, несмотря на то, что уже поел.

— Как ты? — голос рыжеволосой был уставшим. Смотреть на такого Кристофа было больно.

— Жив, как видишь, — достаточно бойко отозвался некромант, вызывая у девушки болезненный смех.

— Лежи, я поделюсь с тобой энергией, иначе будешь очень долго восстанавливаться, — в голове некроманта тут же возник вопрос, откуда она знает о произошедшем, но вслух он произносит его не стал, чуть лукаво смотря на свою так называемую ученицу. — И не говори о том, что не нужно, есть причины.

— Порой мне кажется, что ты идеально бы прижилась в клане Даханавар со своей любовью к странным тайным играм, — поддел ее некромант, поморщившись от боли. Она не любила лицемеров, и поэтому презирала клан Леди, и подобная фраза ей не понравилась.

— А мне порой кажется, что тебе пора научиться говорить “нет”, особенно, когда от тебя что-то хочет именно женщина. — туманно ответила ему некромант, чувствуя вину за то, что мужчина так пострадал. — Выпей крови, пока я передаю энергию.

— Я не буду пить твою кровь, — наотрез отказался колдун.

— Все дьяволы Бездны, Крис! Хоть иногда будь благоразумным и прими чужую помощь, когда ее предлагают! — повысила голос ведьма. — Пусть ты и не помнишь, но вина за твое состояние полностью лежит на мне.

— Ты что-то сделала с моими воспоминаниями?! — мужчина подорвался с кровати, но женская ладонь тут же вернула его в лежачее положение.

— Так надо. Сначала восстановись, потом я верну утерянное. И прошу тебя, готова встать на колени, между прочим, не упрямься, — Альбьер раздраженно выдохнул, смотря в потолок.

Несмотря на то, что Кристоф быстро пришел в себя после вливания энергии и с удовольствием ловил её восхищение от проведенного ритуала, на душе было неспокойно и совестно. От колдуна она знала, что их план удался, Дарэла действительно изгнали, и Миклош даже устроил небольшую попойку по этому радостному поводу. Однако сама девушка всеобщей радости не разделяла. Бездна все еще была у нее перед глазами, а мелодия тысячи голосов по прежнему звучала в ее голове, зазывая к себе, и порой отделаться от этого настойчивого зова было слишком сложно.

Карлайл не любил рассказывать о Бездне, да и из общины было очень мало, кто ей был представлен, от силы, наберется человек семь из всего Гнезда, если не считать демонологов, которые работали с другими слоями, призывая демонов оттуда. Бездна некромантов была совсем другой, холодным, неприветливым пламенем, с легкостью пожирая тех, кто был слаб. Лично себя девушка никогда не считала достаточно сильной, чтобы явить свой лик перед подобной силой, а уж после прошедшего ритуала вообще сомневалась, что захочет пройти нечто подобное.

С первого декабря отдел Ликвидации начал свою официальную работу. Ирвинг, несказанно опечаленный тем, что она намеренно завалила психологические тесты, нашел лазейку, поставив ее на должность заместителя отдела, раз уж ведьма в таком оригинальном виде отказалась от руководящей должности. Все что касалось допросов особо “крепких орешков” также было закреплено за ней, поэтому сегодня леди Принц щеголяла в своей кипельно-белой парадной форме, на котором кровавым пятном, будто дыра в груди, зияла брошь с маками, а на плече повязка с символом отдела. Видит Люмен, это все такой голый фарс! Однако, с начальством не пободаешься, не после того, как ей удалось выбить один из новых амулетов.

Все же перед Дарэлом она чувствовала огромную вину, хоть и понимала, что план был ему на благо, и никто особо в минусе не остался. Но все же не могла отделаться от мысли о неправильности ситуации, и добилась внеочередного получения медальона нового поколения. Если все точно в расчетах, то на киндрэт он будет действовать около десяти часов, раз на обычных в районе двенадцати.

— Люми, — остановил ее Эрза, что так же был причислен к отделу ликвидации, как главный медик. Небывалая щедрость, на весь отдел выдали личную команду врачевателей. — Правда, что ты лично будешь заниматься задержанием Высших?

— Да, операция целиком и полностью на мне, потому что в группу будет включены четверо тхорнисхов, и Миклош в их числе. Ему проще согласится на работу со мной, чем с другим магом, так что пришлось искать некоторый компромисс. — вообще, она не хотела возглавлять конкретно эту операцию, ее больше интересовала поимка тех Ос, что уничтожили вверенную ей группу, но выбирать не приходилось.

Зато приходилось искать компромисс между Ирвингом и Миклошем. Бальза хотел получить голову своей сестры, в то время как Ассоциация хотела предать ее справедливому суду, чтобы дело можно было осветить в прессе. По итогу переговоров было решено, что в захвате Храньи будет участвовать сам Миклош, он же и станет ее палачом после оглашения приговора, так же, как и для остальных отщепенцев. Единственно исключение составляли те, кто безжалостно вырезал весь ее специальный отряд. Тут уже право передали ей.

— Ты действительно доверяешь им? — вервольфу идея сотрудничества с тхорнисхами не нравилась, как и все Высшие в целом.

— Вполне. Не сказать что прям полностью, но достаточно, чтобы позволить прикрыть мне спину. — рыжеволосая махнула на это рукой. — Пока что план действий в разработке, точной даты операции нет, но все будет известно в ближайшее время.

— Не проще ли задержать самого посланника и покопаться у него в мозгах, чтобы найти убежище? — ведьма на это покачала головой.

— Нецелесообразно напрягать целый отряд для захвата всего одного киндрэт, что даже не является лидером сопротивления. Если Даханавар согласятся на союз, Хранья прибудет в столицу, где мы ее и перехватам. При задействовании того же количества ресурсов, мы получит больший результат. — а госпожа Бальза явно сунется в столицу не одна, потому что слишком хорошо знает брата, который не упустить возможности снести ее блондинистую голову с плеч. При таком раскладе, они смогут поймать большую часть мятежников.

Не переодеваясь, она скользнула в дом некроманта, появляясь прямо за спиной Вивиана, что не почувствовал ее. Ради шутки, она положила руку ему на плечо, от чего блондин вздрогнул, и шкатулка, что он держал в руках, начала падать. Привычным жестом Люми поймала ее, по инерции возвращая к груди, и лишь на голых инстинктах успела оттолкнуть неофита заклинанием, от чего он спиной влетел в гостиную, долетев до фальшивых окон, а сама ведьма окутала себя непроницаемым коконом, чтобы непонятная серая пыль не распространилась дальше.

— Молох тебя раздери, я же не Сэм чтобы меня швырять! — тут же гневно отозвался Вив, поднимаясь на ноги.

Но ведьма не слышала возмущений неофита, судорожно скидывая с себя пиджак, что уже начал тлеть, оставаясь лишь в форменной рубашке, но это не помогло, неизвестное заклинание уже успело осесть на нее. Стоило белой перчатке рассыпаться в пыль, как Иллюмиэль завыла, словно раненный зверь, чувствуя оглушающую вспышку боли. Конечно, если сравнивать с освобождением Битах, заклинание было не таким болезненным, но если абстрагироваться от предыдущего опыта, ощущение того, как гниет твоя плоть, старательно пытаясь добраться до костей буквально выворачивало наизнанку.

— “Эрза!” — на грани истерики позвала ведьма, безумным от боли взглядом смотря на собравшихся вокруг нее киндрэт. Почему-то сильнее всего привлекли внимание обеспокоенные глаза Кристофа.

— “Где ты?” — в мысленном зове вервольфа слышалась паника.

Обычно, она никогда не звала брата через амулет, уважая его право на личное пространство, но ситуация была критической. И если колдомедик сможет помочь себе, в случае некоторой заразности заклинания, ввиду повышенной сопротивляемости к магии, то другим придется несладко.

— “Амулет.” — только и смогла внятно подумать некромант, уже переходя с завываний на крик.

Чужое заклинание разъедало ее плоть, но она успевала регенерировать, только в разы медленнее, чем само проклятие. Наверное, стоит попытаться дозваться до Криса, чтобы предупредить его о приходе колдомедика, но было сложно сконцентрироваться, и сколько бы ведьма не пыталась, абстрагироваться от происходящего стало выше ее сил. Киндрэт, что окружали ее, пытались пробиться сквозь щит, но он держался крепко, никого не подпуская к раненой колдунье. Еще не известна природа данного проклятия, подвергать остальных опасности слишком неразумно.

— “Опусти щит,” — скомандовал ей взволнованный голос сканера. — “Это Могильная гниль, действует только на некромантов. Она мучительно убьет тебя, если не позволишь Крису вмешаться.”

— “Не могу… Крис пострадает…” — смазанный ответ. Пока что это максимум, что она могла. — “Эрза… он поможет.”

Буквально по щелчку пальцев она почувствовала знакомое присутствие вервольфа. Зазвучала немецкая речь, колдомедик что-то взволнованно объяснял, между делом вскрывая ее барьер. На грудь, где уже виднелись кости, опустилась тряпка, пропитанная какой-то жидкостью, и ее с легкостью подхватили на руки, куда-то относя. Судя по мелькающим картинам, в подвал.

Ее опустили в какую-то маслянистую жидкость, и Эрза, уже разложив инструменты, надевал перчатки, с сожалением смотря на сестру. Этот раствор позволил нормально вздохнуть, и не прекращающее жжение немного отступило, а сознание стало более ясным. Прискорбная ситуация, в которой она не совсем правильно повела себя. Нужно было просто убить ее, а не пытаться вытащить из такого состояния. А так и брата переполошила, и Кристофа побеспокоила.

— Прости, Элли, но с тебя придется срезать всю одежду. Я лично объясню все Ирвингу, так что не волнуйся, новую форму тебе выдадут, — пытался отвлечь ее парень, а ведьма мысленно усмехнулась. Давненько парень не называл ее детским прозвищем.

— Лайл… — прохрипела некромант, тут же закашляв кровью, в омерзении поджав губы. Ненавидела показываться другим в таком плачевном состоянии.

— Да-да, я обязательно свяжусь с ним, когда мы закончим удалять всю мертвую плоть. Потерпи, Элли. — Грин-де-Вальд успокаивающе гладил ее по голове. — Вы сильные и живучие, ты обязательно справишься, даже не уходя за Грань. Будет что рассказать своей крестнице, да? Все будет хорошо. Потерпи, сестренка, я наложу стазис и мы с твоим другом-некромантом обязательно поможем.

— Убей, — снова хрип, от которого рядом стоящий Дарэл дернулся. — Если не выйдет… добей.

— Хорошо Элли, давай готовиться к операции. — теплая ладонь исчезла из волос. — Дар, покинь операционную. — было последним, что она услышала прежде чем погрузиться в сон.

* * *

Снился лес. Темный, неприятный, ветвистый. Стояла ночь. Настолько непроглядная, что даже не было видно собственных ладоней. Она на пробу сделала шаг, и тут же запнулась о корень дерева, даже не успевая выставить руки вперед, и больно ударилась ногой о землю.

Тело маленькое, неповоротливое. Единственный раз, когда она, будучи ребенком, была в лесу, была та самая ночь полнолуния. Странно, под стазисом обычно снятся добрые, приятные сны, а не одно из самых ужасных и ярких воспоминаний детства.

Рядом с ней слышались тяжелые шаги оборотня, который пока еще контролировал себя, но это явно ненадолго. Пусть сейчас луну закрывали тучи, но она все же была, и пробиться своим светом через густые кроны деревьев ей не составит труда, а оборотень потеряет последние остатки человечности. Как можно тише поднявшись на ноги, девушка старалась мягко ступать на землю, напряженно замерев, стоило услышать вой достаточно близко.

Присев около корней деревьев, ведьма пыталась хоть что-то нащупать рукой, что можно было кинуть в противоположную от нее сторону, если маленький оборотень подберется слишком близко. Ситуация не нравилась ей абсолютно. Мало того, что ее тело было детским, нетренированным, так она еще и магию не могла использовать, потому что это абсолютно точно привлечет нежелательное внимание.

Она правда старалась ступать как можно тише, постоянно прислушиваясь к чужим шагам, чувствуя некоторое напряжение от неловкой ситуации, в которой ей не посчастливилось попасть. Старалась успокоиться, даже если она не могла наколдовать хотя бы крохотный огонек, для освещения дороги, еще не означало, что ведьма по прежнему беспомощна.

Прислушавшись к ночному лесу, где-то вдалеке она услышала знакомые мотивы, чуть обреченно улыбнувшись, и была напряженность будто отступила. Эту песню страстно обожал Стефан когда напивался до невменяемого состояния, начиная отбивать ритм древней скандинавской баллады всем, что попадется под руку. Осторожно ступая в непроглядной темноте, ведьма шла, ориентируясь только на далекий голос, что словно звал к себе, оставляя рыщущего оборотня далеко позади.

Идти было тяжело, но вдалеке виднелся бледный желтый свет, будто от маленьких фонарей, и именно оттуда слышался голос, звонкий, детский, чужой и незнакомый. Но она все равно продолжала идти туда, летела будто мотылек на свет, даже не зная, чего ожидать. Былое напряжение уступало место легкому любопытству, которому она азартно поддалась.

Это была поляна, по которой кружили тысячи светлячков, выплясывая только им понятный танец, освещая все свое пространство ярко мерцающими лантернами, словно помогая путникам найти дорогу. Скандинавская баллада о тролле и рыцаре звучала совсем близко, от незнакомого ребенка, что прикрыв глаза, задорно напевал легенду, удобно расположившись на большом камне. Светловолосый ребенок потешно дрыгал ногами, ладонью в такт отбивая ритм мелодии, при этом довольно улыбаясь. Маленький и щуплый, одетый в старомодного покроя брюки на подтяжках и такую же рубашку, воротник которой придерживал кожаный шнурок с неярким камнем.

— Ну что, пойдем? — ребенок ослепительно улыбнулся, хитро сверкая своими серо-голубыми глазами.

— Эрза бы и так развеял стазис, не стоило напрягать тебя, — пожала плечами девушка, с неким запозданием отметив, что тело больше не детское.

— Что-то пошло не так из-за заклинания, и тебя забросило в воспоминания, а не в созданный магией образ. Это дало какой-то сбой, я не совсем понимаю магическо-медицинскую терминологию, поэтому пришлось вмешаться. — весело отозвался финн.

— Можешь гордиться собой. Ты первый, кто смог проникнуть ко мне в сознание, обычно, людям не хватает силы пробить щиты. — ребенок на это беззаботно улыбнулся. Ладно, пожалуй ребенком Дарэл был очаровательным, уже тогда располагая к себе людей.

— Я слышу твои мысли, — маленький блондин просиял на это открытие. — Это, конечно, приятно, но нам нужно возвращаться. Операция помогла, но какая-то часть Гнили все же осталась.

— Ничего, на очередном рейде в меня опять прилетит Авада, и Грань излечит это недоразумение. — отмахнулась ведьма, беря ребенка за протянутые к ней руки, от чего они чуть засветились, и ее выбросило в реальность.

Первым, что она увидела, была чужая рука, которую убирали с ее лба.

— Почему “Герр Маннелиг”? — все же спросила немка, смотря прямо на сканера.

— Эрза сказал, что тебя до крайности раздражает эта песня, и ты обязательно придешь на нее, чтобы заткнуть певца, — некромант раздраженно выдохнула.

— Я люблю эту балладу, но только не тогда, когда пьяный Сти затягивает ее по десятому кругу, не попадая ни в одну из нот. Хотя он знает огромное множество народных песен, постоянно поет именно ее, кровь из ушей может пойти от такого. — Люми улыбнулась, с удивлением обнаружив, что легко может поддержать беседу. — А где сам волчонок? И я не вижу Криса.

— Ушел за набором зелий, а Криса отправил отдохнуть. Долго провозились, пришлось удалять много кожи, и не факт, что Гниль разрушена полностью. — сканер сидел на раскладном стуле рядом все с тем же резервуаром, в котором продолжала находится пострадавшая. — Все очень волновались. Вив не находит себе места, винит во всем себя, Лориан отказывался уходить до тех пор, пока ты не придешь в сознание. О Доне вообще ничего говорить не буду, она вернулась именно в тот момент, когда тебя несли в лабораторию.

Было, конечно, жаль, что она доставила так много неприятностей всем вокруг, только потому, что запаниковала и почему-то, позвала на помощь, причем уставшего до нельзя колдомедика, да и мэтр пусть и восстановился внешне, силы только возвращались к нему, а уже пришлось заниматься подобной работой. Надо будет как-нибудь загладить вину.

Из одежды на ней были только трусы, а некогда обнаженную грудь туго стягивали бинты, так же, как и большинство поврежденных участков. Бинты были и на шее, насквозь пропитавшись желтоватой жидкостью, что наполняла резервуар. Интересно будет узнать, что же это за ванна такая, и что за раствор, благодаря которому она естественно могла регенерировать, не смотря на чужеродное проклятие, правда, в разы медленнее, чем обычно. Где-то виднелись ожоги, словно заразу убирали не только скальпелем, но и огнем, не давая распространиться дальше.

Какая же все-таки дрянь эта Могильная Гниль. Хорошо, что это проклятие попало на нее, а не на Вивиана или другого из кадаверциан, потому что подобное могло стать для них фатальным. Люми, по крайней мере, могла просто вернуться из-за Грани в восстановленное тело, не в состоянии умереть, в то время как одного из некромантов было уже не вернуть.

— Та поляна со светлячками… это же твое воспоминание? — ведьма приподнялась на локтях, но Дарэл крайне аккуратно вернул ее на место, помня об открытых ранах под бинтами. — Должно быть, именно воспоминание, судя по ярким образам, и то что ты был ребенком.

— Твой друг посоветовал мне найти похожее воспоминание, или достоверно придумать его, чтобы легче соединить наши сознания, — путано пытался объяснить телепат, но рыжеволосая поняла, о чем он говорил, не зря же перерыла всю информацию, касающуюся легилименции. — Я заблудился в лесу, когда был ребенком. Наверное поэтому появилась та поляна со светлячками и такой странный мысленный образ.

— Да, это нормальное явление при подобном виде взаимодействия. Если интересно, я могу поискать справочники по этой теме, там объясняется подобный вид магической связи сознания, — ведьма смотрела в потолок, думая обо всем, и ни о чем сразу. — Думаю, тебе надо отдохнуть, а не сидеть тут со мной. Все уже давно спят, сейчас же день, верно? И Эрза скорее всего отсыпается, он несколько суток был на дежурстве, а потом еще и меня пришлось оперировать.

— Нет, Крис попросил присмотреть за тобой, потому что в случае чего я смогу мысленно позвать его. — она дернула головой, отчего волосы медленно качнулись в жидкости.

— Раз я в сознании, то смогу и сама позвать мэтра, но будет лучше дозваться до Лайла. Уверена, Эрза так ничего и не сообщил, но учитель наверняка почувствовал, что со мной что-то не так. — даже не слыша мысли даханавара, по одному серьезному взгляду она прекрасно могла понять, что он ни за что не изменит своего мнения. Девушка на это тепло улыбнулась, протягивая свою руку к нему. — Можно?

Мужчина чуть улыбнулся, протянув свою ладонь к ней, и стоило коснуться ее руки, как его глаза почти моментально закрылись, и лишь благодаря второму заклинанию Дарэл не полетел лицом вперед. Ей нет смысла пытаться убедить сканера в своей правоте, слишком много сил будет потрачено в никуда, а самому финну надо отдохнуть после произошедших событий. Призванная бабочка отправилась прямиком к Главе Гнезда, и ведьма принялась ждать.

Глава выглядел разочарованным.

— Ну и потрепало же тебя. — некромант сложил руки на груди, критически осматривая ее внешний вид и сканера, которого вырубило заклинанием. — Где ты умудрилась наткнуться на Пожирателя Плоти?

— На Могильную Гниль, если быть точнее. — бирюзовые глаза Карлайла гневно сузились.

— Гниль значит, — прошипел мужчина, едва сдерживая ярость, и на эти яркие эмоции отреагировал все еще спящий Дар. — Избавится будет тяжело, но не невозможно.

— Да мне просто нужно умереть, и тогда организм перезапустится, — немка приподнялась из резервуара, чтобы учителю было проще подхватить ее на руки.

— Нет, моя глупая, неосторожная ученица. Не поможет.

Очень редко когда верховный некромант разрешал своим воспитанникам восстанавливать тело и силу через Лету, но в этот раз сделал исключение для своей ученицы, сразу предупредив, что саму Гниль это не излечит.

— Лета убирает лишь внешние последствия, с внутренними изменениями тебе придется разобраться самой. Возможно, боль уйдет, но скорее всего, тебе придется использовать все свои знания, как резистента, чтобы разрушить проклятие самостоятельно. Ты же вроде хотела помочь Францу, верно? Если разберешься со своей проблемой, то сможешь вернуть ему зрение. — над поверхностью колодца была видна только ее голова, потому что поврежденное тело сейчас избавлялось от последствий заклинания. — Но ищи по всем плюсы. На твоем теле не останется ни единого шрама.

— Так себе плюс, меня не особо это волнует. — боль в значительной степени утихла, но все еще оставалось это ноющее ощущение. — Тело — всего лишь тело, не так уж и важно, есть на нем шрамы, или нет.

— Каждый мыслит своими категориями, — отозвался глава Гнезда, все еще не поворачиваясь к ней спиной, позволяя обнаженной ведьме без стеснения плескаться в воде, словно русалка.

Вернувшись вечером, она сразу же наткнулась на разозленного Кристофа и хмурого Дарэла, которые тут же принялись отчитывать ее за самовольное поведение. Рассказывать о реке не было смысла, так как источник — одна из тайн Гнезда, не предназначенная для широкой публики, поэтому она просто отговорилась, что ей помог Лайл, опуская все детали собственного исцеления.

Дона действительно вернулась в особняк, с подозрением осмотрела ее со всех сторон, особенно заостряя внимание на тех местах, где раньше были зияющие раны до костей. И стоило ей облегченно вздохнуть, что ведьма в порядке, начала по второму кругу отчитывать за безрассудность, прилетая к этому разговору еще и Сэма, а также ее методы воспитания несчастного, настрадавшегося неофита. Ага, значит, уже успел пожаловаться учителю.

— Подожди, — вдруг остановила она вилиссу, напряженно прислушиваясь. Бездна снова начала громко петь, будто привлекала внимание. — Давай договорим, когда я вернусь.

— Нет, сейчас, — повелительным тоном приказала леди клана Кадаверциан.

— Я скоро вернусь, — бросила ведьма на прощание, исчезая в тени.

В этот раз Завеса среагировала на ее присутствие, обдавая леденящим холодом, будто всем своим естеством пытаясь дать понять визитеру, что ему здесь не рады. Бездна начала петь громче, зовя ее вглубь особняка, вниз, куда в прошлый раз отправился Кристоф, оставляя ей для изучения лишь второй этаж.

В прошлый раз она не всматривалась в жилище бывшего мэтра, поэтому полная разруха и запустение этого особняка не особо бросалась в глаза, в отличии от этого визита. Глаза ее тут же заволокло тьмой, призывая Сумеречное зрение, и ведьма могла с точностью до детали рассмотреть то, что некогда было величественным холлом обители бывшего мэтра. Слушая мелодичную, но все же сумбурную какофонию, немка спустилась вниз по лестнице, даже не подсвечивая помещение, прекрасно видя в темноте и так.

Внизу ее ждала баньши. Точнее то, что она приняла за болотного призрака, с абсолютно серыми волосами и почти прозрачными глазами, смотрящими куда-то в пустоту. Ее некогда белое платье было серым от пыли, нижний край разорван и испачкан в грязи. Болезненно худая, словно скелет, обтянутый кожей, и если бы не привычное ощущение некромантской энергии, то Люми все же приняла бы ее за призрака.

— Привет? — она подошла ближе к девушке, но та никак не отреагировала на присутствие некроманта. Бездна, оглушительно завыв на последней ноте резко замолкла, будто показывая, что ведьма пришла туда, куда ее звали. Ах, она так и не спросила у Карлайла что ей делать с этими голосами, которые постоянно на периферии преследовали ее своими разноголосыми мотивами.

Леди-призрак все также сидела на полу, копошась в казалось бы, груде мусора, но приглядевшись получше, она заметила, что некогда молодая девушка составляла картину из обломков ваз и кусков белеющих костей. Крест из глиняных черепков, по которому струились выложенные змейкой кости, словно пытаясь сымитировать побеги плюща, а истлевшие лохмотья пытались стать листьями, на стволе импровизированного растения.

Некромантическая энергия кадаверцианки находилась в бешенстве, крутилась и извивалась, будто воронка Витдикты, которую ведьма видела совсем недавно, своими мощными ударами пытаясь сломать смертный сосуд, в котором была заключена. Нехорошо. Она может ей помочь, потому что делала подобное раньше и умела усмирять энергию, но привести в нормальное, а главное стабильное состояние не сможет. Придется каждый день вручную стабилизировать потоки.

К своему сожалению, некромант уже сталкивалась с подобным. Метка может проявиться только у магов, но это не означало, что некромантическая энергия не может появиться у сквибов. Подобных детей было сложно найти, Глава только недавно смог выработать устоявшуюся схему, но сколько подобных этой деве детей ходило по этому миру? Пожалуй, леди-баньши спасло только то, что ее обратили в клан. К двадцати пяти ее бы просто разорвало на части.

— Милая, — вновь обратилась к ней Принц, — Пойдем, я смогу тебе помочь.

Девушка обернулась в ее сторону, смотря прямо в душу своими белесыми, будто кварц, глазами, но в то же время, и словно мимо нее. Этот взгляд напоминал слепого Франциска, однако во взгляде леди-призрака не было проблесков разума. Но то, что она обратила внимание на некроманта, уже хорошо.

Осторожно, маленькими шажками некромант приближалась к русоволосой, что все еще сидела на полу, смотря на нее немигающим взглядом, будто загипнотизированная. Это хорошо. Раз не бросилась с кулаками, неосознанно используя энергию, значит, разум ее был крепок, и где-то на уровне подсознания понимала, что ведьма не собирается причинять ей вреда. Взгляд девушки был сосредоточен на пряжке ее ремня, и ведьма, заметив повышенный интерес к этому предмету гардероба, вытащила его из петель, передавая в руки баньши. Взгляд ее стал заинтересованным.

Так некстати вспомнился Илиус, что так же был сквибом, однако, имел мощный дар, буквально сходя с ума от любого неосторожного движения, и усмирение энергии происходили раз в несколько часов. Потом, когда он стал старше, Карлайл смог ему помочь, но Люми до сих пор помнила, насколько тяжело было с подобными ему детьми. Парень был всего на пару лет старше нее самой, и Старейшины, за плохое поведение ведьмы, заставляли ее следить за подростком. Благо, к двадцати годам он смог полностью успокоиться, и Лайл даже представил его Бездне. Жаль, что потом он пропал, хоть сейчас немка знала, что Илиус стал Хранителем другого мира, успокоения ей это не принесло.

Наконец, леди Принц смогла подойти к девушке достаточно близко, и невесомо положила руку на плечо, пока баньши была полностью занята ощупыванием резной металлической пряжки. Возможно, ей действительно нравилась эта голова гаргульи, а возможно, ее просто привлекли магические камни, что несмотря на непроглядную тьму, продолжали чуть светиться белым.

На стабилизацию чужой энергии ушло много времени, но Люми не могла не присвистнуть от восхищения. Кадаверцианка была действительно сильна, а если полностью стабилизировать ее, то баньши сможет гордо стоять в рядах Мастеров Смерти, ничуть не уступая им в величии и мощи. Возможно поэтому ведьма не сразу заметила, как глаза леди-призрака сменили цвет, будто появился в них легкий налет зелени. И смотрела девушка вполне себе осознанно.

— Я скоро закончу. Должно хватить на сутки-двое, потом повторю Усмирение. — баньши явно плохо видела в темноте, различая лишь ярко горящие глаза.

— Кто ты? — голос ее был приятный, низкий, грудной. Такой, что хотелось его слушать.

— Я — друг, — просто отозвалась Иллюмиэль, заканчивая процедуру. — А сейчас мы вернемся домой.

Ее собеседницу тут же окутала дымка тьмы, и они вынырнули в библиотеке дома Кристофа. Некромант тут же нахмурилась, ощущая чужое, незнакомое доселе присутствие, и отступив на пару шагов от леди-баньши, развернулась к двери, намереваясь посмотреть, кого там принесло. Особняк Криса редко кто посещал из посторонних.

Внизу кто-то был, явно киндрэт. Его магия была едва ощутимой, колола пальцы, и рыжеволосая нахмурилась, выходя из помещения, полностью скрыв свое присутствие. Для пущего эффекта обратилась в тень, чтобы можно было спокойно понаблюдать за происходящим, не привлекая излишнего внимания. Обернулась на леди-призрака, что последовала за ней, явно узнав, где она находится.

Поздний визитер Кристофа ей был не знаком лично, но она видела его в сфере, через которую они с Миклошем наблюдали за собранием, происходившим пару месяцев назад на тему жестокости клана Асиман. Рамон де Кобреро, глава клана Вьесчи. Однако сам он негоциантом не являлся, потому что магия его была сильна, но находилась в очень глубокой спячке, изредка поднимая голову. Странный киндрэт. Опасный своими тайнами.

Она поверхностно считывала его, даже не надеясь найти какой-либо полезной информации. Сделки, цифры, обеспокоенность тем, что в вампирском сообществе начали происходить разительные перемены, будто готовились к войне. Конский волос, коралловые аспиды, слеза Неяды, чешуя виверны… торгует с черным рынком, падла. Подавив неистовое желание сорваться вниз и схватить предполагаемого преступника, немка продолжила дальше читать незваного гостя.

Обвинял Кристофа в смерти мэтра. Яркое воспоминание о том, как в телефоне раздается знакомый голос некроманта, отменяя встречу с Вольфгером. Но такого просто не могло быть. Люми читала воспоминания самого Криса, и подобного там не было. Информация о лигаментиа, внезапная смерть бывшего мэтра, и последующая гибель Флоры, будто расплата за мнимое желание власти заместителя пропавшего главы клана. Стало мерзко. Негоциант был более чем уверен, что Кристоф приложил руку к смерти мэтра, даже предлагал позвать Дарэла, чтобы тот подтвердил его слова.

— “Он не лжет, ему действительно звонил кто-то, с таким же голосом как у тебя,” — сказала она мэтру мысленно. — “Мне на ум приходят только даханавар, но среди них почти нет тех, кто может так пудрить сознание, а Флора в тот вечер была с тобой.”

— “Лигаментиа.” — мысленный ответ так и сквозил холодом.

Когда Рамон наконец соизволил свалить из особняка кадаверциана, в гостиной повисла тишина, и Люми вновь возвратилась в свое исходное состояние, жестом зовя за собой призрачную девушку.

— Он не вызывает у меня доверия, но не лжет насчет звонка. Только вот, зачем было так долго молчать? Неужели почувствовал, что Столицу постепенно начинает охватывать пламя? — недовольно произнесла Принц. — Схватить бы его за незаконный оборот артефактов и связь с черным рынком, да только это нужно делать через ревенанта, иначе я получу по шее.

— Кэтрин?! — удивленно воскликнула Донна, тут же вставая из кресла, подходя к девушке призраку. — Как ты ее нашла?

— Не знаю, просто Бездна начала петь громче, чем обычно, будто пыталась позвать меня в нужное место. Я не до конца разобралась с голосами, они появились после Витдикты. Но она была в особняке Вольфгера, причем пришла туда совсем недавно, сутки максимум, иначе бы голоса позвали раньше. Ну я так думаю, пока не до конца понимаю принцип действия. — еще раз посмотрев на баньши, она взмахом руки привела ее платье в порядок. — Пока что потоки стабилизированы, если я не буду занята, то смогу удерживать сознание в стабильном состоянии, но это надо делать регулярно. Я подумаю, что можно сделать.

— Она из Меченых, — торопливо объяснила Дона, смотря на белеющего от гнева Кристофа, что уже набирал чей-то номер в телефоне, подрываясь с кресла. Мэтр был до крайности раздражен.

— А, та бабочка, — ответила девушка с легкой полуулыбкой. Яростный голос кадаверциана было прекрасно слышно даже за закрытыми дверьми, и ведьма кинула заглушающее. — Необычные ощущения, да. Но спасибо, что смогла донести очевидный факт смерти Вольфгера.

— Тебе очень повезло, что тебя обратили, это помогло тебе прожить настолько долго. К нам изредка попадают такие же дети, как ты, поэтому каждый некромант знает, что и как делать, — объяснила Кэтрин немка. — Итак Дона, надеюсь, ты не веришь в тот бред, на который намекал Рамон?

— Конечно нет! — ее всегда равнодушный голос сейчас был богат на эмоции.

— Вот и правильно. Вольфгера убили, потому что в нем был дух Основателя, что представляет опасность для всего вашего сообщества, а не потому что Крис хотел власти. Сомневаюсь, что во всем клане найдется насколько преданный Вольфгеру ученик, как Кристоф.

* * *

Боль в грудине все так же преследовала ее, так же как и пение, что стало почти что фоновым, и рыжеволосая перестала замечать его. И эта глухая боль в тех местах, где коснулось проклятие, не проходила, даже после нескольких ее “походов” за Грань. Люми хмурилась, без зазрения совести куря трубку с опиумом прямо в библиотеке Кристофа, и мэтр даже ничего не говорил по этому поводу, зная, что подобное приносит ведьме облегчение.

— Крис, у тебя запланировано что-нибудь на конец декабря? — Принц отвлеклась от документов, вспоминая о празднике. Если захват Храньи пройдет успешно, она даже успеет повидаться с Главой до начала подготовки к ритуалу.

— Не особо, — лениво ответил кадаверциан, наблюдая за тем, как дым змеится над ее головой, не способный выйти за пределы барьера. Все же, она не имела привычки задымлять помещение, тем более что здесь находились редкие книги. Будет весьма неприятно, если они пропахнут опиумом. — Франциск снова приглашает на ритуал?

— Нет, на этот раз я. Из-за Ланегре мы раз в пять лет полностью обновляем щиты, а после устраиваем праздник, где все веселятся до самого рассвета. Больше похоже на маггловскую ярмарку, чем на обычный пир, и так как для лучшей подпитки магии нужны яркие позитивные эмоции, в это время Гнездо открывает свои кованые ворота для всех, у кого есть приглашение, а не только для своих. — Люми достала из сумки незаполненные листы. — Будут палатки с конкурсами магического характера, фейерверки, демонологи как обычно будут хвастаться своими призывами, некроманты будут пугать людей призванными монстрами, может Спириты вылезут из своих болот для призыва духов, точно будет стая Веледа, они любят катать малышню в волчьем обличьи, можно будет покататься в колеснице с тестралами, или оккупировать каток.

— Попахивает грандиозной авантюрой, — улыбнулся некромант, уже мысленно согласившись посетить этот праздник жизни. Просто так. Потому что интересно, а не потому, что у него два неофита, что будут в восторге от подобного непотребства, совсем не свойственного киндрэт.

— В последнее время, внутри мира киндрэт происходят очень странные вещи, которые не могут не вызывать беспокойств. Дона ходит, как в воду опущенная после встречи с Рамоном, на тебе лица нет, после моей операции, Дарэл в постоянной меланхолии из-за отлучения от клана, Миклош рвет и мечет из-за возможного союза Храньи и Фелиции, а я чувствую себя разбитой из-за неудач на работе и постоянно боли в груди. Нам всем надо отвлечься. — мэтр на это насмешливо приподнял бровь. — Да-да, ты слишком стар для подобного, вешай мне лапшу на уши дальше, но это не меняет того факта, что нам всем нужен заряд чего-нибудь доброго и светлого, чтобы можно было адекватно и ясно смотреть на этот блядский мир.

— Мне не с кем оставит Кэт, Анри я больше не доверяю. — нехотя признался колдун.

— Хоть весь клан Кадаверциан с собой бери, Карлайл выдал мне такую стопку, будто всем моим химерам требуется особое приглашение в Гнездо. Тем более, что Кэтрин строго обязательно посетить праздник. Я уже говорила, что безумна она из-за беснующейся энергии. — леди Принц прикрыла глаза рукой, просчитывая варианты действий. — Есть способ сохранять ее в абсолютно нормальном состоянии, без рецидивов. Я попробую уговорить Карлайла, но это будет стоить очень, и очень дорого.

— А зачем вам вообще деньги? — вклинился в разговор телепат, до этого молча читавший книгу из архивов клана Даханавар.

— Милый, деньги — катализатор власти. Не говоря уже о том, что потомственных некромантов не так уж и много, а большинство из моего поколения и помладше — сироты, от которых отказались родители. Они хотят кушать, им нужна одежда, материалы для палочек, комплекты артефактов, нужно оплачивать деятельность тех, кто их учит, и спонсировать исследования, которые они ведут. — чуть потянувшись в кресле, она напряглась, стоило услышать сигнал мобильника. Быстро пробежавшись глазами по экрану, она моментально подорвалась с места. — Так, я пошла.

— Случилось что-то? — теперь телепат полностью сосредоточил свое внимание на ведьме.

— Дела клана Тхорнисх, — резко бросила рыжеволосая, растворяясь в тени.

Бальза выглядел разъяренным, смотря на потрепанных Рейлен и Йохана. Говорила же, не предпринимать ничего, а если эти идиоты спугнули бунтовщиков? Что теперь, всю операцию из-за них пересматривать?!

— Хранья пребывает через два дня в Столицу. — голос Нахттотера сочился гневом. — Можешь подлатать этих двоих?

— Я — нет. Могу только перенести ранения на себя, но не желательно. — мало ли как Поцелуй мог наложиться на остатки Гнили. — Эрза может помочь. В его интересах повысить боевой потенциал предстоящей миссии.

Миклош выглядел крайне раздраженным от того, что придется быть в долгу перед посторонней магической овцой.

— Веди его сюда.

Бабочка зависла на крыше Международного аэропорта Шереметьево, так, чтобы прекрасно было видно выходящих из шестнадцатого ангара где обслуживались лишь частные самолеты. Из-за выходок птенцов Миклоша, Альгерт, отвечающий за безопасность и комфортное пребывание в Столице госпожи Нахттотерин, несколько раз менял конечную точку, в которой временно расположится резиденция отщепенцев. Иллюмиэль от этого материлась сквозь зубы, обещая показать Йохану все грани долгой и мучительной смерти, если операция по захвату провалится.

До того как ландскнехт решил напасть на верного рыцаря госпожи Бальза, Альгер уже определился с местом, полностью подготовив резиденцию под запросы будущей Нахттотерин, и сотрудники Ассоциации крайне осторожно подготавливали все для засады, пользуясь тем, что днем киндрэт спали. Надо же было этому бритоголовому ублюдку все испортить! Порой ведьма начинала понимать, почему Миклош считал большинство своих подчиненных идиотами.

Нынешнюю резиденцию, куда повезут леди Бальза, так же окружал кокон заклинаний, что должен захлопнуться, как капкан. Не хотелось вспоминать, сколько сил было потрачено на то, чтобы сотворить такое количество Призрачных рук, что лишат Хранью и ее приспешников магии, и сколько еще будет потрачено на удержание данного заклинания. В их случае играть по-честному не хотелось от слова совсем.

Люми скорее руководила операцией, нежели принимала участие на передовой, захватив с собой только самых быстрых и умелых химер. Все оперативники, ее куклы, и трое тхорнисхов были на позициях, сокрытые под чарами дезиллюминации, и Миклош, такой же невидимый, стоял рядом с ней, напряженно прислушиваясь к молчащему артефакту, иногда мысленно переговариваясь с некромантом.

— “Пойдешь на суд?” — неожиданно спросила ведьма, сверившись с часами. Самолет несостоявшейся Нахттотерин должен приземлиться через пятнадцать минут.

— “Я хочу оторвать ее блондинистую голову, а не слушать блеяние овец.” — неприязненно отозвался Нахттотер.

Только вот проблема в том, что он лукавил. Пойдет он на суд, и не только потому что хотел позлорадствовать. Сестра до сих пор была для него самым близким и дорогим, то, что связывало его с тем диким, не умевшим читать мальчиком, что не мог стать достойным воином из-за своего телосложения. Ему действительно было жаль, что их судьбы с сестрой-близнецом сложились подобным образом, но это утопало в клокочущей ненависти и непонимании предательства. Но некромант не будет говорить об этом вслух. Миклош крайне не любил, когда затрагивалась та часть его души и характера, которую он ненавидел показывать другим. Слишком… человеческая, яркая, несколько ранимая, когда дело касалось близких, от того омерзительно слабая, недостойная быть частью жесточайшего тирана-тхорнисха.

Из-за этого он по-своему ненавидел ту фейри из клана Фэриартос. Она действительно привлекала его, настолько, что он до сих пор к ней и пальцем не притронулся, лишь присылал цветы из личной оранжереи, да пару раз ходил на импровизированные свидания, на которых Паулу безбожно трясло, и это до невозможности раздражало. Хотелось подчинить, сломать, перекроить под себя, сделать такой же, как он сам. Но не делал. Потому что Фэри очаровала его именно такой: нежной и эфемерной, которая может покрыться трещинами лишь от взмаха крыла бабочки.

— Приземлились, двенадцать Ос, три на базе. — проинформировала она остальных через артефакт связи, и Бальза рядом с ней напрягся, как зверь, сидящий в засаде. За все время, им удалось изловить только двоих из ее самых преданных приспешников. И оба уже были мертвы. — Двинулись в сторону резиденции.

Бабочка уже переместилась на крышу дорогого авто, и Люми оборвала с ней настолько глубокую связь, лишь отслеживала текущие местоположение. Не даром она столько времени потратила на улучшение этого заклинания. Некогда безобидные бабочки, что только и могли переносить небольшие весточки, стали ее глазами и ушами, не раз помогавшие на рейдах. Осталось только повысить их выживаемость, чтобы они не ломались об прикосновение о щит.

Если сегодня все пройдет успешно, то к весне все остатки Ланегре будут уничтожены. Как удачно Хранья решила придти в их руки. Была слишком уверена что глупые, высокомерные маги ни за что не будут сотрудничать с безжалостными тхорнисхами, или с кем-то из Высших, просто потому что были чем-то вроде естественных врагов. Только несостоявшаяся Нахттотерин просчиталась, Иллюмиэль больше не маг, а сотрудничество с Золотыми Осами ее вполне устраивало и играла на руку. Так же Хранья порой забывала, что преимущество всегда было на стороне магов, что обладали куда большим потенциалом, чем ограничение магии лишь одного клана.

— Готовность семь минут, начать настройку, — скомандовала она в динамик. — “Твои собачки помнят, в каком случае можно укусить?”

— “Помнят. Не волнуйся, в бой полезут только в крайнем случае, я осознаю важность невмешательства в чужую операцию.” — голос Нахттотера был непривычно серьезным. Совершенно незнакомый, ровный, безэмоциональный. Не такой, каким она привыкла слышать, даже общаясь мысленно.

Черный Мерседес тихо шелестел шинами по заснеженной дороге. Люми великодушно позволила Хранье выпорхнуть из автомобиля, а ее приспешникам склониться в почтительном приветствии. Иллюмиэль моментально перекинулась полностью, активируя заклинание, и призрачные руки, словно тугие жгуты, вырвались из под земли, окутывая ноги тхорнисхов, полностью обездвиживая. Поползли выше, чуть мерцая потусторонним лиловым свечением, обвивая тело, затыкая рты, мешая магии. Это послужило командой к активации дальнейшей цепочки заклинаний, и капкан захлопнулся.

Оперативники сорвались с места вместе с ее химерами, проводя захват. Точный, быстрый, но Люми не расслаблялась, чувствуя, что госпожа Бальза изо всех сил сопротивляется заклинанию, ломает его своей подавляющей силой, и некроманту пришлось добавить напора, дожидаясь, пока магические артефакты будут навешены на шею главы мятежников. Альгерт, воспользовавшись ослабевшим вниманием, все же смог порвать путы, и с места неслышной, но ужасающе массивной тенью метнулся Йохан, скрещивая топор с мечом защищающегося беглеца. Стараясь не замечать крови, что потекла из носа, ведьма призвала еще одну пару рук, что моментально схватилась за щиколотки рыцаря Храньи.

Ее трясло. Несмотря на то, что рыжеволосая была достаточно сильным некромантом с внушительным объемом энергии, Призрачным касанием, в таких объемах было сложно руководить без последствий, тем более, это было одно из тех заклинаний, что относилось к первому кругу Бездны, и от того ужасающе опасным было использовать его именно ей, ведь Руки давали непомерную нагрузку на тело. Конечно, будь она представлена Бездне, подобное не стоило бы такую цену, однако сейчас выбирать не приходилось. Ее горячая кровь капала на снег, но некромант с упорством взрывопотама продолжала удерживать мятежников, сплюнув красный сгусток на землю, оставляющий стойкий привкус полыни на губах.

— Ты в порядке? — напряженно уточнил Миклош. Ему тоже хотелось сорваться в бой, но он находился здесь для контроля подчиненных.

— А похоже? — огрызнулась ведьма, срываясь на рык.

Несмотря на то, что захват прошел успешно, Руки отняли много сил, а сама операция удовлетворения не принесла. Но чувствовала себя относительно сносно. Еще раз провернуть подобное не сможет, но вот сбежать, или переместить мятежников сможет так уж точно. Ее час расплаты еще не наступил, и пока живы все эти киндрэт, расслабляться Люми не имеет права.

— Согласно постановлению Международной Ассоциации Колдунов и Ведьм вы арестованы за террористическую деятельность на территории Европы, и будете перемещены в зал суда, где вам огласят приговор, — леди Принц утерла кровь из носа рукавом, вступая на поле.

— А, Линчеватель, — узнал ее рыцарь Храньи. — Все же вынюхала след, и даже решила сотрудничать с блаутзаугерами.

— Миклош?! — Хранью трясло от гнева. Хрупкая и прекрасная Снежная королева сейчас была похожа на Медузу Горгону, пытающуюся обратить своих врагов в камень. — Опустился для сотрудничества с магами!

— Не тебе меня упрекать, сестрица, — холодно и спокойно отозвался Нахттотер. Даже слишком холодно, несмотря на то, что в глубине души ему все тоже было жаль сестру.

Черный туман обвив всех присутствующих, перенося в уже собранный зал заседания. Нахттотер и бровью не повел на то, что его неизвестно куда утащили, хотя он прекрасно дал понять, что не хочет тратить время на лицезрение судебной машины в действии. Судья кивнул на трибуны, призывая как можно быстрее рассесться, дабы начать заседание, но большинство оперативников покинули просторный зал, удовлетворенные своей работой.

Сбросив с себя некромантический облик, немка уселась по правую руку от Нахттотера, положив подбородок на скрещенные руки, что упирались в колени. Приняла протянутый Рэйлен платок, чтобы вытереть кровь с лица и вновь вперилась взглядом в обездвиженных тхорнисхов, лишенных права голоса. Выглядела она не лучшим образом, и ей было глубоко плевать на весь происходящий фарс. Единственное, что ее волновало, так это возможность накормить своего демона, отомстить за павших товарищей.

Лицо господина Бальзы было больше похоже на восковую маску, и Рэйлен напряженно застыла, испытывая почти животный ужас перед таким Нахттотером. Оказалось, что вечно недовольный и швыряющийся предметами в своих подопечных Глава был куда приятнее и роднее что ли. Этот незнакомый киндрэт с хищно заострившимися чертами на идеально правильном мальчишеском лице вызывал у нее желание лишь сбежать куда подальше, потому что девушка совершенно не представляла, когда пороховая бочка взорвется.

Клан Даханавар все же не удалось приплести к обвинениям и довести до суда, но это не означало, что рычагов давления не было совсем. Союз сформировался меньше, чем неделю назад, и магическому обществу попросту нечего было предъявить Леди в рамках зачитываемого приговора. Жаль. Убрать опасную и властолюбивый Фелицию было бы неплохо. Но по крайней мере избавится от Храньи было уже было огромным шагом вперед. Если вся эта многолетняя канитель с Ланегре закончится, леди Принц наконец может полностью сосредоточится на поисках Основателя, потому что происходящее в мире киндрэт вызывало нешуточное беспокойство, правда, пока непонятно, кто именно был смутьяном.

— Приговор для Храньи Бальзы и Альгерта Тхорнисха будет приведен в исполнение главой клана Тхорнисх — Миклошем Бальзой. — зал зашумел от неожиданности. Те, кто хоть немного знали о Высших, несомненно слышали о жестоком, деспотичном главе Рыцарей ночи, и то, что суд доверил Нахттотеру лично казнить собственную сестру несказанно удивило присутствующих своей жестокостью. — Подобный исполнитель — личная просьба фрау Вихтенштайн. Приговор для остальных отступников клана Тхорнисх будет приведен в исполнение Иллюмиэль Принц фон Вихтенштайн.

Они с Миклошем одновременно поднялись со своих мест, спускаясь вниз. Глаза ее сияли от разгоревшегося гнева, который ведьма даже не пыталась сдерживать, демонстрируя присяжным и прочим слушателям некрасивую картинку того самого страшного некроманта из легенд, которой так любили пугать детей. Выставив руку, она задержала ее над головой первой жертвы, безжалостно ломая щиты, ничуть не заботясь о том, насколько это больно. Выискивала воспоминания о том дне, хотела в первую очередь наказать виновных. Те, кто был причастен, за шкирку выволакивались вперед, чтобы их собратья могли видеть смерть собственных товарищей.

С разрешения Миклоша она просканировала и Хранью с Альгертом, и если несостоявшейся Нахттотерин не было в тот день, то ее рыцарь неплохо порезвился. Руки ее покрылись черным туманом, с силой швырнув мужчину вперед, едва сдерживая себя от состояния неконтролируемой ярости. Он был тем, кто убил Элис. Последние мгновения жизни леди Крам, ее перекошенное от ужаса лицо и разлагающееся заживо тело теперь будут преследовать Иллюмиэль в кошмарах.

— Ваша честь, прошу внести корректировки в состав исполнителей. — голос ее был холодным, замогильным, а взгляд острым. — Те, кто выведен вперед повинен в смерти третьего специального отряда, что находился под моим руководством, и я хочу быть исполнителем их приговора. Оставшихся мятежников хочу передать в руки главы клана Тхорнисх, согласно подписанному ранее соглашению.

— Господин Бальза, вас все утраивает? — Миклош сложил руки на груди.

— Более чем, — его голос был по прежнему безжизненным. — У фрау Вихтенштайн есть полное право на месть, и я, как глава клана Тхорнисх в полной мере удовлетворяю ее запрос.

— Фрау Вихтенштайн, можете привести приговор в исполнение. — некромант кивнула, обходя осужденных по широкой дуге, чтобы встать перед ними.

Можно было долго и со вкусом пытать их, поддерживая свой престиж как одного из лучших дознавателей, можно было снять с них кожу живьем, поддерживая славу Линчевателя, но она выбрала иной путь, выставляя руку вперед, поочередно уничтожая каждого мятежника Волной Танатоса. Хранья ненавидела ее, страстно желала смерти ей, Миклошу, жалким блаутзаугерам, что подчинялись тхорнисху и всему магическому роду. Но больше всего она проклинала Альгерта, который предложил объединиться с Даханавар для увеличения военной мощи.

— Твоя хозяйка страстно желает тебе смерти, ведь если бы не ты, еще неизвестно, сколько бы мы вас ловили, — рыжеволосая наклонилась к самому уху Альгерта. — Ты убил ее. Мою дорогую, любимую сестру, у которой остался муж и совсем маленькая, очаровательная дочка, которая теперь уже никогда не узнает, насколько добрым, светлым и самоотверженным человеком была ее мать. И гореть тебе за это в аду вечно. Пепел к пеплу, прах, к праху.

Иллюмиэль намеренно контролировала скорость распространения Танатоса, желая причинить как можно больше боли тому, кто забрал ее личное солнце. Да, она давно смирилась и отпустила болезненную любовь к Элис, со временем научившись искренне желать ей счастья, перестала злиться и в некоторой степени ненавидеть Виктора за то, что отнял любимую девушку, и правда любила свою малышку-крестницу, которая была как две капли воды похожа на мать, несмотря на теплые карие глаза, доставшиеся от отца. И ее солнце погасло в пылу битвы за непонятные идеалы Высших.

Пока она разбиралась с теми, кто убил ее товарищей, Миклош с присущей ему педантичной расправлялся с приспешниками сестры, позволяя той в полной мере насладиться своей ненавистью и отчаянием, смотря на то, как умирают ее самые верные последователи.

— Если бы не особые условия, я бы с удовольствием сначала отрубил тебе голову, а потом возродил с помощью Плача Гиены, и отрубил ее еще раз, но я ценю своих братьев из клана, какими идиотами они бы не были. — в его руках появился сотканный из пепла топор, что смотрелся просто несуразно, учитывая комплекцию господина Бальзы.

Несмотря на внутренние противоречия, что разъедали его, все же жалея сестру, он ногой надавил ей на спину, заставляя еще сильнее согнуться, и светлые волосы рассыпались по белому мрамору, моментально пропитываясь кровью, стоило топору быть использованным по своему прямому предназначению. Голова Храньи чуть откатилась вперед, пшеничные волосы измазались в крови, а на лице застыла гримаса омерзения. Топор осыпался в пепел, вместе с истлевшим телом госпожи Бальзы, у которой так и не получилось стать Нахттотерин.

Они не прощались. Горе Иллюмиэль жгло горло, а долгожданная победа не принесла Миклошу и толики радости или удовольствия. Она переместила их в крепость, и ушла, даже не попрощавшись.

Дома ее уже ждали. Уставшими глазами она посмотрела на Дарэла, который неведомо как вошел в ее жилище, и махнула телепату рукой, чтобы тот убирался из ее квартиры, не желая разговаривать хоть с кем-то. Единственным внятным желанием было напиться и проплакаться за все те года, что она строила из себя Ледяную Леди.

— Ну как, успешно? — так сходу было не понятно, то ли это было радостное нетерпение от ожидавших его новостей, то ли беспокойство. У нее не было сил анализировать.

— Да, а теперь уходи, — голос ее по прежнему был будто мертвый. Последние мгновения Элис слишком ярким пятном стояли перед глазами, мешая думать хоть о чем-нибудь другом, кроме смерти сестры.

— Что-то пошло не так? — сканер поднялся с дивана, подходя ближе, но некромант лишь обошла его стороной, стягивая с себя куртку, и бросая ее в кресло.

— Пожалуйста, оставь меня в покое, — голос сделался жалобным. Люми чувствовала что еще чуть-чуть, и банально расплачется. — Хотя бы сейчас просто прислушайся, и уйди.

— Нет, я знаю от Криса о твоих безуспешных попытках все закончить. — даханавар правда хотел помочь, это было видно по взгляду. Возможно, ее эмоции были достаточно сильны, чтобы долететь до сканера. — Я знаю, что ты не умрешь от подобного, но давай без глупостей.

— Дар, они убили их всех. Моих друзей, сокомандников, почти что вторую семью, которая была со мной на каждом рейде на протяжении трех лет. Никого не осталось. — немка без сил опустилась прямо на пол, вцепившись пальцами в свои растрепанные волосы. — Если бы я не скрывалась тогда, то смогла бы спасти хоть кого-нибудь.

Сканер растерялся от такой откровенной реакции, совершенно не понимая, как реагировать на подобное, помня, что ведьма не любила чужие прикосновения. Но все же положил ей руки на плечи, стараясь успокоить. Но вызвал лишь обратный эффект. Девушка, все-таки не выдержав, расплакалась, хватая онемевшими пальцами даханавара за свитер.

— Среди них была Элис. — Люми всхлипнула, стараясь не скатиться в истерику. — Она была для меня всем. Самой любимой сестрой, близкой подругой, несмотря на то, что наши отношения испортились из-за ее помолвки. Не могла простить что это не я, что она выбрала другого человека, что полюбила кого-то другого.

Наплевав на то, что мог подумать о ней киндрэт, ведьма уткнулась лбом в его плечо, стараясь найти хоть какую-то опору, пока саму девушку ужасно трясло. Чужие руки с плеч переместились на спину, начиная поглаживать, желая успокоить.

— Я искала виновных, пришлось просматривать воспоминания, чтобы понять, кто был причастен. Видела их глазами, как умирают мои товарищи. — некромант сглотнула вязкую слюну, громко хлюпнув носом. — Видела, как Элис заживо была развеяна Волной. Я так их ненавижу, Дар. Только недавно смогла смириться с мыслью, что никого из них не увижу. Подобное просто выбило почву из под ног.

— Ш-ш-ш, поплачь, в этом нет ничего унизительного. Провожать близких — самое трудное испытание, с которым приходится сталкиваться. Физическая боль проходит, психическое насилие можно проработать, пережить, но от памяти не скрыться нигде, сколько бы времени не прошло. — даханавар просто обнял ее, стараясь успокоить, и девушка прижалась ближе к нему, будто сканер мог подарить ей избавление, что конечно же, было не так. — Порой, я вспоминаю Флору, и всегда буду вспоминать, сколько бы времени не прошло, и как бы я не был уверен, что смирился с ее смертью. Время не лечит, но помогает смириться.

— Смирился ли ты с ее смертью?

— Нет. И наверное, никогда не смогу, так же как и Крис.

Дарэл, побоявшись оставить ведьму одну, так и обосновался в ее квартире до самого утра, пока некромант, наконец, не забылась беспокойным сном. Даже когда проснулась, телепат все еще был в ее квартире, и тяжело вздохнув, она поплелась в душ, надеясь хоть немного прийти в чувства. Энергия внутри бесновалась, поэтому Люми молча кинула ключи в руки сканера, достаточно жирно намекая на то, что машину поведет он. Но даханавар и не задавал вопросов, видя ее подавленное состояние.

Окно на переднем сидении было опущено, вытягивая дым из салона на улицы покрытого снегом города. Все такое красивое, белое, почти что праздничное. Странно, это вторая зима на ее памяти, когда Столицу настолько укрыло снегом, будто они сейчас были на севере уже родной Германии. Совсем скоро, буквально через пару дней, на улицах появятся яркие гирлянды, что будут весело мигать, переливаясь разными цветами, магазины взвинтят цены до небес, чтобы потом сделать скидку, а по итогу окажется, что денег было потрачено даже больше, нежели в любой другой период. Рыжеволосая отвернулась от окна, предпочитая смотреть на дорогу, и ни о чем не думать.

Особняк Кристофа также засыпало снегом, полностью сметая то тяжелое, давящее чувство, что появлялось каждый раз осенью, когда зеленая листва облетала, оставляя после себя лишь голые ветви, добавляя некой антуражности и без того темному строению. Около дома их уже ждал Лориан, которого она не видела с тех самых пор, как Могильная гниль набросилась на ее кожу. Натянув деловую улыбку, ведьма поприветствовала подростка, и он радостно улыбнулся ей в ответ, совсем не замечая в своем волнении мертвых глаз девушки. Зато прекрасно видел Дарэл, чуть покачав головой на этот спектакль.

— “Если ты скажешь ему, что не в настроении, то он поймет,” — услышала она уже привычный голос финна.

— “Дар, мое горе — не повод портить радость другим. Он переживал, ждал моего восстановления и разрешения на встречу. Не хочу, чтобы его ожидание вернулось ему пощечиной.” — Принц уже открыла дверь, пропуская тинейджера вперед, машинально сбросив с головы уже успевший налететь снег. — “Я не в порядке, но это пройдет, надо только решиться посетить их могилы и сообщить о том, что теперь они действительно могут покоиться с миром.”

— “Мне пойти с тобой?” — похоже, сканер до сих пор беспокоился, что девушка может совершить какую-то глупость.

— А, да, — леди опустила руки в карманы, извлекая коробочку с медальоном, и передала ее в руки не совсем понимающего ситуацию даханавара. Увидев растерянность на его лице, он чуть улыбнулась. — Крис уже должен был рассказать, благодаря кому ты “свободен” от клана. Это, можно сказать, мои личные извинения.

— Знакомое украшение, — ехидно отозвался Кристоф, что молча наблюдал за этой ситуацией. Лориан, уже успев разуться, пошел здороваться с остальными обитателями дома кадаверциана. — Насколько я помню из твоих же слов, подобную вещь не так уж и просто получить.

— Не представляешь, насколько. Это из новой серии, теперь время действия не шесть часов, а около двенадцати, на киндрэт, соответственно, часов десять. — некромант повернулась обратно к телепату, что все еще рассматривал амулет, так и не взяв его в руки. — Он позволит тебе выйти на солнце, и не превратиться в груду пепла.

— И это правда работает? — не поверил сканер.

— Спроси у Доны. Мы пару раз даже выбирались на море летом, в самый солнцепек, и как видишь, велисса вполне цела, — отшутилась рыжеволосая, наконец-то снимая с ног сапоги, тут же обувая домашние туфли. — Я хотела дать такой же Миклошу, но он отказался. Не видит смысла возвращаться на солнце.

— Как все прошло? — теперь тон голоса кадаверциана стал абсолютно деловым.

— Не сказать что спокойно, но все мятежники мертвы, осталось изловить только их магических последователей. Хранья была их ядром, и только благодаря ей эти террористы смогли продержаться достаточно долго. Благо, среди них нет новообращенных, госпожа Бальза слишком боялась, что ее абсолютная власть может пошатнуться. — Кристоф забрал ее пальто, кивнув в сторону уже привычной гостиной. — На рейды меня пока что не пустят, скорее всего даже заставят заново проходить психологические тесты, чтобы оценить, насколько я вменяема для подобной работы. Возможно буду заниматься кураторством на правах заместителя, но опять же, время покажет. Ты решил, сколько приглашений с моей личной печатью тебе нужно?

— Да. Попробуем шутки ради собрать весь клан, — Крис как-то слишком хитро улыбнулся, будто знал, что подобное просто невозможно.

— Насколько я знаю, Кадаверциан и Меченные вообще никогда особо не контактировали, разве Карлайл с Вольфгером встречались раз в пару веков. Франциск был вторым, кто решил связаться с отмеченными, — ведьма уже собиралась пойти в комнату, где Лориан вновь насел на Вивиана со своими расспросами, но заметила реакцию сканера.

Дарэл все еще не двигался с места, не в силах поверить своему счастью.

— “Ты спросил, нужно ли меня сопроводить на кладбище. Да, нужно.” — телепат вынырнул из своих мыслей, все еще немного ошарашено и неверяще смотря на ведьму. — “Заодно и проверишь, насколько действенен амулет.”

* * *

В это время года всю Нейтральную территорию настолько заметало снегом, что без палочки было далеко не уйти. Не ровен час, что провалишься по самую макушку, а то и ниже, если не будешь расчищать себе дорогу. Но по крайней мере сегодня стояла прекрасная солнечная погода, и Люми чуть улыбнулась своим мыслям, крепче прижимая к себе букет кроваво-красных маков, что были добыты с неимоверным трудом этот зимний период.

Они переместились к главное здание, зарегистрировали Дарэла как посетителя, и двинулись в огромным воротам, ведущим наружу. Легко выпорхнув из тени на ярко освещенную дорожку, она обернулась на даханавара, что все еще не решался выйти из спасительной тени. Из-за яркого солнечного света тень под свода крыльца была почти темной, спасительной для киндрэт.

— Я же сказала, что все будет хорошо. — освободив одну руку из перчатки, ведьма взялась за чужую ладонь, что уже начинала мерзнуть. — Понимаю, трудно поверить что солнце не сможет причинить тебе вреда, сложно решиться сделать хотя бы шаг, но ты должен это преодолеть, иначе все мои усилия будут обращены в ничто.

Так они простояли еще минут пятнадцать, пока мужчина все же не решился сделать первый шаг на залитую солнцем тропу, что серебрилась от лежащего снега. Поняв, что кожа все еще на месте, он не дымиться, как в дешевых фильмах про вампиров, Дарэл поднял голову прямо к солнцу, блаженно прикрывая глаза. Сейчас он походил на огромного кота, развалившегося в полоске солнечного света.

Ведьма не торопила его, позволяя в полной мере насладиться этим мгновением, что казалось, больше никогда не наступит, стоило потерять свою человеческую сущность в пользу ночного мира. Но сейчас он стоял здесь, под кристально чистым небом, наслаждаясь солнечными лучами, при этом все еще оставаясь киндрэт.

— Я и забыл, насколько красивым может быть дневное небо, — у него перехватило дыхание от восторга, и голос финна был едва слышен. Телепат был настолько поражен, до безумия рад и оглушен своими мыслями, что даже легилимент смогла почувствовать чужие эмоции, что всегда были закрыты от нее.

— Можем остаться здесь до самого заката. С крыши башни Мерлина открывается просто прекрасный вид. Небо становится кремовым, облака окрашиваются в киноварь и кроны облетевших деревьев леса будто светятся. А после захода солнца из леса Ветвей поднимаются блуждающие огоньки, чтобы маги не разбились во время вечерних тренировок, налетев на дерево. — правда, она сомневалась, что на это действительно стоит смотреть с башни. — Или я могу прокатить тебя на метле.

— Давай прокатимся, — даханавар буквально сиял от радости, все так же блаженно прикрывая глаза, чувствуя солнечное тепло, что не обжигало.

На то, чтобы собраться с силами ушло чуть меньше двух недель. За это время немка прошла психологическое освидетельствование, и пусть от работы не отстранили, но лекарь душ все же посоветовал взять перерыв во всем, что касалось рейдов, и вообще взять отпуск до конца года, но из-за своей должности в новом отделе а также активных операций по поимке преступников, девушка просто не имела правда уйти на отдых, как бы не настаивали на этом Ирвинг и Линей, ее новый непосредственный начальник. Она позволила себе лишь отстраниться от работы, забирая все бумаги на дом, раз в несколько дней появляясь в отделе.

Кладбище Ассоциации находилось далеко за замком, и дорога к нему всегда была расчищена, запрягали молодых курсантов, дабы не расслаблялись. Это место было частью леса Ветвей, а чары, что окутывали это место, позволяли контролировать климат внутри отведенной зоны. Насколько некромант могла помнить, этим занимался сам Карлайл, оказывая тем самым немую поддержку Ассоциации в свое время. Давно это было. Веков десять прошло уж точно.

Стоило пройти через кованые ворота, как неприметный черный лес изменился, являя истинную суть. Деревья окутанные зеленой листвой, за которой едва-едва могло пробиваться солнце, создавая приятную глазу тень, даря ощущение умиротворенности и спокойствия многовекового леса. В ярком покрывале весенней травы были выложены камнем дорожки, ведущие к могильным плитам, что яркими белыми изваяниями возвышались в тени, привлекая внимание.

Вспомнить дорогу было не сложно, хоть и была она здесь всего единожды, когда смогла собраться с силами, чтобы посетить это место, дав самой себе обещание не приходить, пока не отомстит обидчикам. И сейчас, идя прогулочным шагом по вымощенным дорожкам, некромант успокаивалась, чувствуя привычную, спокойную энергию смерти. Все же, этот лес был частью владения некромантов, даже если хоронили здесь людей.

Даханавар шел за ней молча, стараясь не отвлекать, понимая, насколько важно для ведьмы пройти этот путь в тишине. Остановившись у дуба, она провела по нему ладонью, будто здороваясь, и повернула налево, туда, где были похоронены пятнадцать бойцов третьего подразделения. Под надгробными камнями не было урн с прахом, потому что нечего было хоронить, но ведьма все равно проводила по каждому надгробию, будто по плечу товарища, прежде чем положить цветок на землю. Лишь у могилы Элис она задержалась чуть дольше, чувствуя, что буря наконец стихает, оставляя после себя лишь разрушенный город.

— Да осветит Люмен ваш путь, да примет Инкогнито вас в свои объятия. — произнесла Люми на старом наречии, сложила руки в молитвенном жесте, опуская ладони вниз, к земле. — Покойтесь с миром, братья и сестры мои, ибо ваши души наконец смогут обрести покой.

Да, теперь и правда смогут. Иллюмиэль впервые за все это время смогла улыбнуться тепло и свободно, воскрешая в памяти светлые моменты. Как проводник она чувствовала безмятежность и спокойствие, что исходили от могил, будто ее павшие товарищи наконец смогли покинуть этот мир без сожалений.

* * *

— Крис, что это значит? — в помещение ворвалась взволнованная Ада, судорожно сжимая в руках приглашение на праздник некромантов. — Ты связался с Меченными, да еще и получил приглашение? С тем самым Карлайлом, который на дух не переносит клан Кадаверциан?

— Ну почему это не переносит, глава Гнезда вполне себе неплохо ладит с нынешним мэтром. — подала голос некромант, что лежала на полу меж стеллажами, а над ней парила книга. Спина ныла от постоянных сидений, и оказалось что лежать на каменном теплом полу было куда удобнее, и боль в груди почти не беспокоила. — Скорее он ненавидит Основателя, который для создания аж трех воплощений Молоха погубил несколько сотен наших собратьев. К самому клану Кадаверциан эта ненависть не относится. Хотя да, Вольфгера он не любил, этот точно.

— Знакомься Ада, это Иллюмиэль, — как ни в чем не бывало сказал Кристоф, даже не отвлекаясь от записей и не удостоив пышущую возмущением стигнессу взглядом. — Если обратишь внимание, то приглашение внизу подписано именно ее именем.

Рыжеволосая меланхолично помахала шатенке рукой, и последовав примеру Криса так же продолжила увлекательное чтение дневников Лайла. Ей осталось всего три тома, в то время как сам мэтр читал только второй, с разрешения главы Гнезда.

— Поверить не могу, — удивленная девушка опустилась в кресло. — Мы и Меченые, на одной территории. Все ли будет хорошо?

— В день проведения ритуала запрещена любая агрессия, так что до кровопролития не дойдет уж точно. — Принц перевернула страницу, доходя до того момента, где Умертвь схватили собственные дети клана Даханавар. — Кстати, пришел Лориан, и он очень взволнован. Что-то несёт… м-м-м, похоже на газетную вырезку, очень надеется, что ты воспримешь его слова серьезно.

— И что в этой вырезке? — мэтр положил закладку на том месте, где остановился.

— Что-то о сносе старого кладбища. Беспокоится, что подобное неуважение потревожит души мертвых. Хороший пацан, сострадательный, чтит и уважает мертвых, даже имеет нужный потенциал и должный уровень эмпатии для работы с душами мертвых, но пока что слишком молод, можно подождать лет пять-семь, и из него получится хороший кадаверциан. — взгляд зеленых глаз до сих пор был чуть расфокусирован. — О, наткнулся на Дарэла, пытается расшевелить его, но безуспешно. Все, идет сюда.

Лориан, как всегда подобно урагану ворвался в умиротворение клана Смерти. Из мальчишки точно может выйти что-нибудь стоящее. Яркий, живой ум со временем приобретет остроту, юношеский максимализм успокоится, но с веками не потеряет свою увлеченность. Хорошее качество для некромантов любой масти. Живая душа, и не менее живой разум. Сам подросток пока даже не задумывается об этом, и в планы ведьмы не входило тревожить его раньше времени. Никто в мир киндрэт его насильно тащить не собирался, но если ребенок решиться, отговаривать тоже никто не будет.

Проводив мэтра до самой двери, подросток помог стигнессе перетащить пару коробок, что она в очередной раз привезла с собой, дабы Крис совсем не покрылся пылью и хоть немного знал о том, что происходит в мире. Проще уж было научить кадаверциана пользоваться компьютером, чем заставить читать современную макулатуру. И если литературу Крис еще мог почитать скучными вечерами, то глянцевые журналы, содержащие одни лишь сплетни не интересовали его вовсе.

Люми понаблюдала за тем, как шатенка в своем обтягивающем джинсовом мини пыталась скакать по стремянке, взмахнула рукой, от чего все книги и журналы поднялись в воздух, и сама ведьма поднялась на ноги, чтобы помочь стигнессе спуститься. Макулатура полетела вслед за указанием руки, к тем стеллажам, где Кристоф обычно хранил подобные произведения, с помощью магии расставляя все на свои места.

— Ох и заколебаюсь я все это таскать в Прагу. Уже представляю, сколько раз придется таскаться туда сюда с коробками, — некромант отряхнула руки.

— А зачем вам перебираться в Прагу? — Лори заворожено наблюдал за хороводом книг, что занимали свои места на полках. Минута, и в библиотеке не осталось ни одной брошенной книги. — И вообще, что с Дарэлом? Он как будто… сломался.

— Дарэл вспомнил прелесть пребывания на солнце, посмотрел на закат и покатался на метле. Думаю, ему с головой хватило впечатлений, и он пытается их переварить. — подросток обиженно надул губы. Ему тоже хотелось хоть разок прокатиться на магическом транспорте. — Не переживай, на ярмарке ты сможешь не только полетать на настоящей метле, но и если я буду в хорошем настроении и достаточно пьяна, то и полетать на настоящей виверне.

— У тебя есть свой дракон? — переживания подростка уже были забыты. Ах, как с ним порой было легко и безмятежно. Не трудно понять, почему Дар настолько сильно привязался к ребенку, что был согласен на ритуал Витдикты.

— Не дракон, а виверна, это два разных вида. И нет, зачем мне подобное магическое существо, когда я сама себе вполне магическая тварь. — Люми потрепала тинейджера по голове, прекрасно зная, насколько того раздражал подобный жест, и насколько сильно Лориан бесился от того, что девушка была прилично выше него. — У магов есть анимагическая форма, то есть, мы можем оборачиваться в зверей, как вриколакосы. Только те могут перекидываться в волков, в то время как у магов подобные формы разнообразны. Моя — виверна, и из-за огромных размеров я не особо часто ей пользуюсь, потому что привлекает слишком много внимания и особо не полетаешь, дабы не попасться на глаза маглов.

— Круто, наверное, иметь возможность менять форму, — он был взбудоражен, узнав подобный факт, но старался вести себя по деловому взросло, чтобы не вызвать у некроманта усмешки, заметив лукавую улыбку Ады, что получила возможность понаблюдать за меченой в почти что нормальной среде обитания. — Так что с Прагой?

— До окончания войны с Лудэром мы жили там, — ответила стигнесса. — Но из-за призыва Битах пришлось оставить Чехию и подземный город. Крис упоминал, что теперь все спокойно, и скоро можно будет вернуться, но так ли это?

— Лично я там не была с девяносто восьмого, но вообще, думаю к началу шестого года можно проверить, насколько там комфортно жить. — ведьма поморщилась. — Бр-р-р, мне сразу же вспомнилось, как я питалась консервами и этими отвратительными хлебцами. Пойду лучше печенья поем. Тебе захватить?

— Крис не любит, когда едят в библиотеке, — Ада чуть улыбнулась, видя как активно замотал головой подросток, стоило услышать про печенье. Похоже леди клана кадаверциан нравилось наблюдать за людьми, судя по тому, как много она путешествует по странам.

— Ну, мне можно чуть больше, все же пусть и случайно, но я уберегла его любимого птенца от Могильной Гнили, притащила всю библиотеку Кадаверциан, освободила вместе с учителем Прагу, правда, потеря силы креста Основателя все же удручает нашего мэтра. — некромант ответила стигнессе улыбкой, указав на свою шею. — Зато он хорошо сидит на мне.

Еще на выходе из библиотеки она почувствовала новое действующее лицо в доме. Хм, Кристоф уехал, у Доны были какие-то свои дела, возможно, даже с Вьесчи, ведьма не вслушивалась в мысли, Анри опять потерялся в каком-то борделе (хотя она сомневалась, что именно в борделе, но была склонна верить Крису), Кэтрин решила посетить дом Вольфгера, так что в особняке было совсем мало народа. Удивительно, что Сэм решил их навестить именно сейчас. Если память ее не подводила, она не видела неофита с тех самых пор, как на нее попала Гниль.

— Привет, Сэм, — помахала немка рукой, спускаясь по лестнице. Сознание неофита затопила ужасающая по своей силе паника, стоило увидеть ведьму. — Сэмюэл? — парень начал пятиться назад, будто хотел сбежать, и Люми уже хотела ухмыльнуться на такое, но услышала его мысли. — Сэ-э-эм… а ну иди сюда.

Кадаверциан бросился к двери, но некромант тут же хлестнула Молнией ему по ногам, запоздало подумав, что можно было и Руками обойтись, но теперь, с такими повреждениями неофиту будет сложнее сбежать. В карих глаза была такая паника, будто ведьма сейчас была самым настоящим монстром, страстно жаждущим его крови. Впрочем, в чем-то он был действительно прав: Иллюмиэль и правда страстно жаждала его крови после того, как выпотрошит его голову.

На шум с библиотеки спустили Ада с Лорианом, а почувствовав чужую панику и знакомую кадаверцианскую магию тут же появился Дарэл. Увидев, что леди Принц чуть отвлеклась, Сэм предпринял еще одну попытку сбежать, несмотря на горящие огнем ноги, но тело тут же обвил темный дым, что оставлял на коже шатена волдыри.

— Нет, ты никуда не пойдешь, пока все мне не объяснишь. — Люми, заметив что остальные собираются вмешаться, подняла руку над головой, крутанув кистью и их окутал черный дым, не позволяя остальным приблизится. — Скажи-ка мне, мой дорогой Сэмюэл, что значит, Могильная гниль предназначалась Виву а попала на меня? Да, вы так себе ладите, но прям ненависти ты к нему не испытываешь, чтобы опуститься до такой низости, как сотрудничество с асиман.

— Ты сделал что? — леденящий голос Кристофа, казалось, мог заморозить сам ад.

Парень опустил глаза в пол, от досады прикусив губу. Он не боялся гнева мэтра, и уже давно был готов к смерти, собираясь предать собственное тело Гнили после смерти Вива.

Примечания:

мы на финишной прямой) осталась четвертая часть которую я почти дописала

21 декабря 2004 года

— Поверь не могу, — мэтр, все еще бледный, прикрыл глаза рукой, смотря на Сэма. Тот не просто провинился, сейчас решался вопрос его жизни. — Почему ты никому не сказал?

— Потому что ты бы провел Большой Круг и просто переместил Основателя в тело другого. — неофит был все еще связан, и стоял перед Крисом на коленях. Люми читала его эмоции и мечущиеся мысли стоя за спинкой кресла, в котором сейчас сидел мэтр. — Я правда не хотел навредить Люми.

— Естественно, я бы провел Круг, потому что дух Основателя нерушим. — немка покачала на это заявление головой. В это мире не было ничего нерушимого, если на то будет воля Короля. — И ты должен заплатить за причинения вреда собрату, пусть и такому своеобразному, как носитель Метки.

— Об этом мы поговорим позже, — отозвалась ведьма. — Я искала мальчишку, к которому перешел дух Атума, а он все это время был у нас под носом. Дьявол! — ведьма в раздражении ударила по спинке. — Спрашивала же, не появлялось ли никаких кадаверциан, будто из воздуха, и ты мне ответил, что нет!

— Чисто технически, Вива привел Сэм, мы просто не знали кто его обратил, — попытался отмахнуться колдун.

— Слабое оправдание. Атума нужно уничтожить, а не перепечатать в другое тело, поэтому я не позволю сотворить Большой Круг и если надо, подключу к этому спору Карлайла и Старейшин. — яростные зеленые глаза уперлись в ученика Доны. — Хорошо, допустим, Гниль бы попала на Вива, но твоих куриных мозгов должно было хватить для анализа ситуации. Если бы ты чуть дольше подумал своей единственной извилиной, то вспомнил бы, что я могу переносить души из одного тела в другое, только вот незадача, Атум бы тогда прицепился ко мне, и мы были бы в опасности. О, или вариант еще лучше, если бы я, например, была занята и не смогла бы помочь, но действовать надо было быстро, и Крис бы попросил Дарэла перенести Вива в новое тело, и тогда бы Основатель перебрался в тело сканера, и это все, апокалипсис не только для киндрэт, но и для всего мира.

— Я не думал, что все может сложиться так, — залепетал чайлд.

— Правильно, тебе нечем думать, совсем мозгов не осталось с этими маггловскими фильмами. А теперь представь всего на секунду, что могло случится, заполучи Атум тело сканера? У него-то природной сопротивляемости к одержимости нет, Основатель бы моментально перехватил контроль над телом, а собрать всю свою силу воедино дело пары месяцев. И все, пиздец котенку, — Крис поморщился, будто от зубной боли, услышав, как она сквернословит. — Завтра же с заходом солнца ты идешь к асиман, чтобы забрать остатки Гнили, а я разношу всю эту лабораторию к чертям собачьим, вместе с ее обитателями.

— Как ты вообще узнал об Основателе? — голос колдуна был надломленным. Она чувствовала его затаенную боль еще тогда, когда он подходил к дому, и известие о предательстве окончательно добило уставшего кадаверциана.

— Нашел дневники у Доны, — колдун цокнул языком, сожалея о своем решении. Он так старательно переводил их с гуситского, чтобы виллиса могла их прочитать, а по итогу это чуть не привело к трагедии. Винил себя. И опять безосновательно. — От него всегда шло это странное ощущение, будто две души в одном теле. Когда я прочитал об этом в дневнике Вольфгера, то сложил все факты.

— А если бы ты ошибся? Убил своего кровного брата ни за что, да еще одним из самых болезненных способов? Что, взыграла кровь Лудэр?! — взорвалась девушка. — Подумал он, сложил все факты, а сказать об этом мэтру не додумался. Герой тупого, дешевого боевика, которые ты так любишь.

— Люми, иди подышим свежим воздухом, успокойся. — посоветовал ей мэтр.

— Успокоишься тут. Витдикта не поможет в изгнании Атума из этого мира, да и его надо уничтожать, а не изгонять, и это можно сделать только при поддержке Короля. — она достала трубку с опиумом. От криков нещадно разболелась грудина и горло. — Но только знаешь, в чем проблема? Нет у Гнезда проводников представленных Бездне, кто согласится добровольно стать сосудом для воплощения его Величества, потому что это верная смерть. Я не настолько предана клану, чтобы приносить себя в жертву.

— Причем здесь ты? — Кристоф устал, и вся эта ситуация тяготила его.

— Неважно. — ведьма выдохнула дым. Она была проводником, это родовой дар Вихтенштайнов. — Давай отложим вопрос до завтра, иди отдохни Крис, на тебе лица нет. Что до тебя Сэм… я никогда не ожидала от тебя образцового здравомыслия, но считала, что если убрать всю юношескую дурь, ты сможешь стать хорошим кадаверциан. Сейчас же я не рискну поворачиваться к тебе спиной. Доверие клана к тебе утеряно, но до изгнания дело не дойдет, вас слишком мало чтобы так разбрасываться кадрами. Но и на мою помощь, как Хранителя клана Смерти ты можешь больше не рассчитывать.

— Где ты взял Гниль? — мэтр все так же продолжал сидеть в кресле, такой же бледный и усталый, будто постарел мигом лет на двадцать.

— В особняке Вольфгера. Те тайники, которые мы не вскрывали. — вместо него ответила ведьма. — Думаю Кэт обнаружит, что хранилище было вскрыто. Склянка подлежит уничтожению, так же как и все асиман, что помогали тебе своими услугами.

— Сегодня ты остаешься в этом доме, продолжим наш разговор завтра, — Крис дал отмашку, и Принц освободила неофита из пут. — А теперь скройся с глаз моих.

Сэм, несказанно радостный от того, что его жалкая жизнь все еще при нем ретировался из помещения, оставляя обоих некромантов наедине.

— Ужасные вещи творятся. Полный бардак. — все, что могла сделать Иллюмиэль, так это похлопать мэтру по плечу, стараясь передать немного своих положительных эмоций, чтобы некромант мог нормально отдохнуть сегодня.

Самой Люми предстояло о многом подумать.

Попасть в Гнездо у леди Принц получилось только перед самым началом ритуала. На ней вместо привычного одеяния главы рода сейчас были церемониальные одежды, разве что некому было сделать прическу, чтобы вплести украшения еще и в волосы. В детстве этим занимался Карлайл, но сейчас глава Гнезда был занят, а у Люми не было достаточных навыков, чтобы совладать с подобной длинной, поэтому отделалась простой косой, что была закреплена к голове шпильками. Ажурные когти на каждом пальце сейчас почему-то раздражали, хотя раньше, будучи ребенком, она смотрела на одежду взрослых некромантов с восхищением. Мда, палочку будет крайне неудобно держать.

Стоило ритуалу закончится, она направилась к воротам, зная, что скоро должны сработать чары на приглашениях. Настроение было приподнятым, несмотря на то, какие мысли витали в ее голове до этого, но Люми решила отбросить их хотя бы на сутки, чтобы побыть обычным, нормальным человеком, не обремененным слишком тяжелой ношей для хрупких женских плеч. Она подумает, что со всем этим делать потом.

Для каждого она выбрала свое время появления, чтобы успеть немного поболтать, или вовсе перекинуться незначительными фразами. Первыми прибыли Гарри и Драко, в сопровождении старших Малфоев. Как всегда с иголочки одетые, Поттер аккуратно уложен, явно к этому приложила руку Нарцисса. Следом за ними Гермиона вместе с ее отцом.

— Доброй ночи, — поздоровалась леди Принц, встречая прибывших теплой полуулыбкой. — Перемещение не доставило неудобств?

— Нет, что ты, — радостно улыбнулся Гарри. Когда она в последний раз его видела? На собственном суде, кажется. Ах нет, когда они отмечали ее возвращение к службе. Чуть больше года назад, получается.

— Гораздо мягче и приятнее обычных порт-ключей, — со знанием дела произнесла Гермиона, уже привыкшая приходить на работу с помощью портала.

— Что ж, я рада. Близнецы, Рон и Чарли в районе палаток с пиротехникой, готовятся к первому салюту, он будет около полуночи, после запуска Защитников. Молли и Артур тоже должны скоро прибыть, Билл и Перси придут своим ходом вместе с начальством, — она, словно хозяйка всего пиршества, стояла с идеально прямой спиной и грациозной осанкой. — Придется дождаться всех, чтобы мне не пришлось по несколько раз повторять правила, что действуют на время проведения праздника.

— У тебя все хорошо? — дежурно уточнил мастер зелий.

— Сносно, — все с такой же вежливой улыбкой отозвалась ведьма. — Если ты переживаешь о моем самочувствии после суда, то напрасно. У меня было много времени, чтобы проститься, и хорошая, понимающая компания, дабы оплакать погибших.

— Ты же помнишь что двери нашего дома всегда открыты для тебя? — осторожно уточнила миссис Снейп. Ее очень смущали подобные разговоры. Еще бы. Так называемая “мачеха” была младше самой немки аж на три года.

— Конечно помню, — улыбка стала теплой. — Но у меня есть мой дом и те, кого я считаю своей семьей. Они… своеобразные, даже слишком, но за столько лет я уже привыкла к этому, и по-своему люблю каждого.

От разговора ее отвлек звук перемещения, и ведьма тут же переменила улыбку обратно на деловую. Так же поздоровавшись с прибывшими Уизли, немка наизусть зачитала им правила поведения на ярмарке. Не донимать Главу Гнезда, не трогать Старейшин с рабочими вопросами, не устраивать и не ввязываться в потасовки, потому что Гнездо на время ритуала становилось полностью демилитаризованной зоной. Услышав, что вопросов больше нет, Люми, все с такой же улыбочкой, пропустила их внутрь, пожелав вдоволь повеселиться.

— А ты? — удивленно посмотрел на нее Поттер.

— Вы не единственные гости, которых я ожидаю, — спокойно ответила леди. — За десять минут до полуночи мы все соберемся около входа в замок Гнезда, где для каждого некроманта есть свой столб с гербом семьи, что пригласила вас, его будет несложно заметить. Также если захотите, можете спросить у любого, где находятся беседки, там так же изображена горгулья на флаге, так что не потеряетесь

— Будет ли среди них тот Высший? — аккуратно поинтересовалась Гермиона, что присутствовала на том заседании.

— Да, Миклош тоже в числе приглашенных, так же как и Рэйлен. Йохан и Норико веселиться не умеют, и я не хочу чтобы ландскнехт распугивал людей своей кровожадной мордой.

— Какая “лестная” характеристика моего птенца, — высокомерно процедил Бальза в своей излюбленной ехидной манере. Все же привел с собой Паулу, какая неожиданность. Ведьма правда думала, что он шутит.

Впрочем, Фэри была и правда эффектной, немного не такой, как в воспоминаниях Вэнса. Небольшой артефакт в виде серьги в ухо все же был вручен певцу, поэтому обольстительница больше не имела над ним власти, а сиятельный Нахттотер сам того не зная помог избежать большой беды. Люми не считала, что Вэнсу не место в клане Фэриартос, скорее, просто еще не пришло его время.

— Не думаю, что в зоне без боевых действий может что-то угрожать сиятельному господину Бальза. — деловая улыбка по прежнему украшала ее губы, но голос буквально сочился сарказмом. Паула с неким опасением посмотрела на оскалившегося Миклоша, и чуть удивленно выдохнула, заметив, что оскал был скорее довольный. — О правилах ярмарки я рассказывала заранее, надеюсь, твоя спутница также осведомлена о них. Так что задерживать не буду, ты этого не любишь. Встретимся к полуночи.

— Правильно мыслишь. Пойдем, цыпленок. — Рэйлен поздоровалась с ней кивком головы, проследовав за главой Золотых Ос.

— Странно, — отозвалась шатенка. — Я запомнила его совсем другим.

— Господин Бальза любил удивлять. То, что было тогда на суде… у нас обоих были причины для подобного зверства, не стоит осуждать излишнюю жестокость в отношении мятежников. Все же Хранья организовала заговор и пыталась убить собственного брата-близнеца, а потом убила надзирателей и сбежала к магам, организовав Ланегре. — Люми чуть ухмыльнулась. — Ну, не будем о работе, это праздник, в конце концов.

Вновь оставшись одна около ворот, немка расслабила лицевые мышцы, отчего ее лицо стало каменным. Раздражает постоянно раздавать подобные деловые улыбочки, но весь вечер и всю ночь придется провести именно в подобном амплуа. Незаметной тенью рядом с ней появился Франциск, который знал время прибытия остальных кадаверциан.

— Как думаешь, придут все? — некогда белесые глаза некроманта снова стали карими. Заметив ее заинтересованный взгляд, мужчина пригладил седые волосы.

— Из чистого любопытства. — ответил ей пожилой некромант. С родственниками он не особо горел желанием увидеться, но решил соблюсти некоторые нормы приличия. — Никто раньше не совался в обитель Меченых, их наверняка заинтересовало внезапное приглашение от “собратьев”.

— И ты абсолютно прав, мой старый друг, — этого мужчину она видела в воспоминаниях Кристофа. Высокий, широкоплечий, по прежнему загорелый моряк с неизменным спутником в виде попугая, у которого глаза сияли потусторонним светом. Хотя сейчас он скорее походил на пирата, что упорно пытался выглядеть как корсар. Грэг.

— Что я вижу? Неужели это дитя может создавать сарков? — черты лица говорившего были резкими, угловатыми, будто из под пальцев не совсем умелого скульптора, но удивительно подвижным и эмоциональным. И похожие на изумруды глаза были живыми, горели неподдельным интересом. Адриан.

— Отстань от ребенка, если захочет, то сама все расскажет. Да, дитя? — с тихим смехом высокий блондин с пронзительными кобальтовыми глазами ударил Адриана по плечу. И его она знала из воспоминаний. Филипп.

— Анри, для справки, я могу читать чужие мысли, — леди Принц сложила руки на груди, чуть насмешливым взглядом смерив француза. — За покушение на честь главы рода Вихтенштайн ты можешь лишиться всех своих жизненно важных органов, которые так любят марсельские куртизанки.

— Кристоф, давай заберем ее в клан, она мне уже нравится. — Кэтрин на ее заявление громко засмеялась, видя то, как ее учитель аж подавился воздухом от возмущения.

— Надеюсь, на самой ярмарке вам будет также весело, как и шутить на тему похождений Анри, — вновь продолжила рыжеволосая, приветливо помахав непривычно тихому Сэму.

Парня все же помиловали, лабораторию сожгли вместе с асиманами, кинув в огонь еще и Могильную Гниль. Ему права было стыдно за совершенный поступок, и что удивительно, к самой Иллюмиэль он начал обращаться исключительно на “вы” и весьма вежливо, да и вообще стал вести себя тише воды ниже травы. Вивиан всячески поддерживал начинания товарища, все еще оставаясь в неведении о произошедшем. Ада, Крис, Лориан, Дарэл и она решили не посвящать неофита в такие подробности.

— Кэт, я договорилась с Лайлом, он поможет полностью совладать с энергией. Видения так же будут приходить, но ты перестанешь впадать в беспамятство. — баньши выглядела довольной новостями. Во всем свои плюсы, Гнездо неплохо обогатиться от подобных мер. — Каждое новолуние я буду перемещать тебя сюда, это продлится не дольше года, зато потом сможешь попробовать пройти путь Смерти.

— Они и правда пришли полным составом, — Карлайл буквально вырос из ее тени, недовольно сложил руки на груди. — Приветствую вас, господа из клана Кадаверциан, не видел бы вас до конца жизни, господи боже.

— А ты опять обрядился в свои тряпки. Можно хотя бы в день праздника выглядеть нормально, учитель? — ведьма осмотрела парчовую ткань ненавистным взглядом.

— Закончу с обрядом и переоденусь, — огрызнулся глава, протягивая свою ладонь Кэтрин. — Идем, леди. Чем быстрее мы со всем этим закончим, тем быстрее я смогу сбежать куда подальше после полуночи. И нет, Люми, я знаю о чем ты подумала. Я просто хочу полетать.

Некромант смерила главу Гнезда подозрительным взглядом. Совсем недавно он лишился еще одной секретарши, и ведьма даже не была причастна к этому. Девица уволилась сама, не выдержав объемы работы, от чего леди Принц не смогла не ухмыльнуться. Сама она достаточно быстро расправилась с бумагами.

— Итак, я объясняла правила раньше, но повторю их для новоприбывших, с которыми до этого не была знакома лично, это Адриан, Грег, Анри и Филипп. — Лайл чуть задержался, позволяя баньши тоже послушать. — Сейчас вы войдете в демилитаризованную зону, а это значит что нападать или провоцировать агрессию категорически запрещено. За подобное вам навсегда закроют вход не только в лес, но и на всю Нейтральную территорию. Также во время праздника не принято надоедать рабочими вопросами Главе и Старейшинам, их всегда можно отличить от других по цвету одежды. Глава Гнезда одет в серебристые одежды, с такого же цвета накидкой, в то время как основной наряд старейшин белый, а накидка — черная. Рядовые некроманты одеты во все черное.

— Но у тебя другой цвет платья, — вклинился Лориан. Видеть человека в подобной компании по меньшей мере странно, но никто из кадаверциан не обращал особо внимания ни на человеческого ребенка, ни на даханаварского сканера.

— Возможно, празднество посетят и другие свободные от клятвы Гнезду некроманты, их можно узнать по коралловому цвету основной одежды и белой накидке, символизирующей их свободу от клятв. Моя накидка серая, потому что я свою клятву верности уже принесла.

— И таскаешь мэтру тапки в зубах. — не удержался от колкости Карлайл, вызвав у ведьмы призывную деловую улыбочку. Раздражение выдавал лишь нервно дернувшийся глаз.

— Напомню, что мы сейчас находимся на территории леса Ветвей, где использование боевых заклинаний разрешено. В прошлый раз я оторвала вам обе руки, может в этот раз мне повезет оторвать и голову, — Люми с милейшей улыбкой приложила руку к щеке, стараясь выглядеть при этом невинно. Карлайл ответил ей такой же милейшей улыбочкой, наконец забирая Кэтрин в тень. — Бесячий ублюдок.

— Надо же, разошлись весьма мирно, — констатировал факт Франциск. — Помню времена, когда ты не успокаивалась, пока не разносила весь этаж по камушку.

— Да, хорошие были времена, — девушка отошла в сторону, чтобы не загораживать проход членам клана. — Желаю весело провести время, но помните, что за десять минут до полуночи нам всем нужно собраться вместе около входа.

— Ты не пойдешь с нами? — удивился Дарэл.

— Мне еще нужно встретить своих друзей и клан вервольфов. Велед обладает поразительной способностью путать время прибытия, так что я могу простоять здесь буквально пару минут, а могу и пару часов. — она уловила общую мысль некромантов, весело рассмеявшись. — От моей магии все еще пахнет зверем, несмотря на то, что ликантропией я не страдаю, побочный эффект. Почему-то волчье племя подобное забавляет и располагает к себе. Кстати о перевертышах. — она развернулась к человеку и сканеру. — Традиционная настойка весьма крепкая, не советую пить ее много. Церемониальное вино по градусам считай как сок, поэтому Дар, проконтролируй, чтобы Лориан не напился, хотя на подобное никто даже внимания не обратит, после часов трех начнется такой бедлам, что впору отгораживаться заглушающими, чтобы не слышать песен. Для господ киндрэт также имеются запасы крови, обычной, так же есть и та, что пьют некроманты на протяжении всего праздника, но не думаю, что пряная кровь будет соответствовать вашим вкусам.

— Вы тоже пьете кровь? — с каким-то ужасом осознал подросток.

— Милый, мы каждые пять лет приносит людей в жертву магии, но даже не думай жалеть их. Маньяки, убивающие людей, педофилы, издевающиеся над детьми, сектанты, что приносят себе подобных в жертву, террористы, сметающие все на своем пути. В этом году жертв особенно много, потому что с Ланегре почти покончено, и среди них слишком много ярых фанатиков, которые с удовольствием пустят кровь представителям чистокровных семей, таким, как и я. А когда резать будет некого, с радостью перекинуться и на людей, не обладающих магией, потому что в их иерархии маглы — грязь, прилипшая к их ботинкам. Поверь, Лориан, тхорнисхи просто благородные рыцари, безукоризненно следующие кодексу чести, по сравнению с этими психами. Пускать собственную кровь в землю и испитие крови врага во время ритуала обязательная часть непрекращающегося колеса жизни. — Люми погладила ребенка по голове в успокаивающем жесте. Пожалуй, о своей дурной славе она рассказывать не будет. — Не жалей мертвых, те, кто был преподнесен сегодня Королю будут гореть в Бездне до тех пор, пока не искупят прижизненных грехов, а их жертвы наконец смогут спокойно уйти за Грань. Кому как не мне это знать. — чуть толкнув подростка в спину, она кивком головы указала на удаляющихся представителей клана кадаверциан. — Иди, веселись и отдыхай, у тебя все равно начались каникулы, а потом и сессию можно сдавать.

Вдалеке стали слышны надрывные хрипы, в которых с трудом можно было различить знакомый мотив “Старика Тора”, и некромант в раздражении закатила глаза.

— Великолепно, Сти уже подвыпивший. Меня ожидает прекрасный вечер скандинавских баллад.

— Мне остаться, чтобы подпевать? — Дарэл выглядел до невозможности довольным. И они опять возвращались к взаимным подначкам, чтобы лучше узнать друг друга.

— Ты тоже иди, не хватало мне двух скандинавов, что наседают с народными песнями. Уверяю, ближе к часу ночи Стефан налакается до невменяемого состояния и вы с ним еще успеете вспомнить свои исторические корни. Возможно, я даже спою вместе с тобой. — немного подумав, леди сняла кулон со своей шеи, оставляя лишь цепочку с крестом Основателя, которую она не снимала никогда. — Он полностью отрежет чужие мысли и чувства, давая побыть наедине с собой.

— А ты? — Дарэл не спешил забирать чужое украшение. И почему все сегодня беспокоятся о ней?

— А я должна следить, что всем действительно весело. — вдалеке показался величественный волк, что вез на своей горбине гордого и слегка захмелевшего скандинава. Странно, обычно Стефану нужно было выпить куда больше, чтобы распевать песни. — Здесь безопасно, но не оставляй Лориана одного. В незнакомом месте он может потеряться и запаниковать, не обнаружив тебя рядом. Не порти ребенку праздник, он достаточно настрадался, когда его втянули в игры киндрэт.

Волчье племя прибыло поразительно быстро — она простояла всего лишь полчаса. За это время успела поболтать с Виктором, пообниматься с крестницей Элией, в которой сам отец воспитывал уважение к носителям метки, поэтому ребенок совершенно ее не боялась, успела влить отрезвляющее в Стефана, которого держала Миранда и с миром отпустила Эрзу, что ушел вслед за вервольфами. Воспринимать их как вриколакосов было трудно, слишком привыкла звать волчье племя вервольфами.

Наконец, когда с гостями было покончено, она вернулась в палатку, дабы забрать свою сумку с фонарями. Странная традиция, что так нравилась Карлайлу, после полуночи запускать магический аналог китайских фонариков, дабы души ушедших знали, что о них помнят. Многое в главе клана было странным, особенно та фраза о точном году, из которого его забрали, дабы сделать Хранителем. Но смотря на традиционные одежды некромантов, а также прически самого Лайла ведьма все больше убеждалась что мужчина был помешан на китайской культуре, и даже особо этого не скрывал.

Найти Лориана в этой толпе было не сложно. Маглы здесь присутствовали, но в основном, сотрудники Ассоциации, было их не так много, и след их магии был куда слабее, чем у остальных. Магия была во всем, как бы маги не хотели казаться превосходящей расой над теми, кто ей овладеть не мог, отрицать подобное было сложно. Магическая энергия пронизывает все сущее, и во время праздника это чувствовалось в разы острее. Возможно, у нее, так же как и остальных, получится призвать патронуса, не смотря на выжженное ядро магии. Какие-то крохи магической энергии в ней оставались, и Люми все еще помнила, как эту энергию направлять.

Подросток обнаружился рядом с Гарри, и они о чем-то увлеченно болтали, смотря как Драко с филигранной точностью стреляет по мишеням из арбалета. Ха, сразу видно аристократическое воспитание, пусть маги давно не охотились, это бесполезное умение юным отпрыскам все равно прививалось, так же как умение стрелять из лука, и уверенно держаться в седле лошади.

Заметив приближающуюся девушку, Поттер начал активно махать, пытаясь привлечь внимание, но некромант и так прекрасно видела ребят, и уже шла в их сторону. Лориану было хорошо и весело, особенно его приводило в восторг то, что никто не обращал внимание на то, что он обычный человек. Но и возможность попрактиковаться с живыми носителями языка приводила его в восторг. Валера достаточно хорошо воспринимал сказанное на слух, чуть задумывался прежде чем отвечать, и почти не ошибался в построении предложений.

— Благородная семья Малфоем еще не начала тебя перевоспитывать? — рыжеволосая кивнула в сторону сосредоточенного блондина.

— О, нет, разве что Нарцисса заставила выучить весь этикет и научила себя вести в обществе, как и положено лорду Поттер, — и в мыслях так ярко вспыхнуло смущающее воспоминание о том, как, так называемая теща ненавязчиво уточняла, а собираются ли молодые люди порадовать ее внуками. На это некромант засмеялась, и Гарри моментально понял, что она прочитала его мысли, закрываясь хорошим, прочным барьером. Молодец, уроки с отцом явно пошли ему на пользу.

— Вы знакомы? — Поттер был удивлен, что Лориан также знал леди Принц. Ведьма кивнула.

— По долгу службы я знаю огромное количество народа, не удивляйся. Так уж получилось, что мы с ребятами совершенно случайно спасли этого ребенка от трагической судьбы стать жертвенным оленем. — парень тут же задохнулся от возмущения.

— Случайно? Да из-за этого “случайно” тебя ложно обвинили и хотели посадить в Азкабан! — Дарэл заинтересованно повернул голову в их сторону. Сканер уже давно прислушивался к разговору.

— Да ладно тебе, это дела минувших дней. Уже восемь лет прошло, пора бы отпустить эту ситуацию и понять, что в Британии мало что изменилось в законодательстве с тех пор, как Кингсли стал министром. Аврорат все так же халатно работает, к нам опять пришла парочка новичков, что сбежали из министерства. Министр строит рожу кирпичом и делает вид, что все в порядке, однако магглорожденных все так же притесняют и не дают нужной базы знаний для комфортного существования в обществе. Хогвартс по-прежнему разваливается, потому что министерство не собирается спонсировать грамотного мастера Чар для укрепления щитов. Некромантов по прежнему ненавидят и считают темными тварями, ставя чуть ли не ниже оборотней, продолжая уверять, что нас надо душить еще в младенчестве, пока силы еще не пробудились и есть возможность убить носителя метки. — Люми улыбнулась, чуть толкнув ошарашенного Дарэла в плечо. — Ты разве не знал, Дар? Я на протяжении пяти лет была чуть ли не самым разыскиваемым преступником. Как же, некромант, что возродил Волдеморта, смогла сбежать из камер предварительного содержания и просто растворилась в воздухе. Печальные были времена для моей и без того не совсем здоровой психики. Наверное, я осталась на плаву только благодаря Кристофу.

— Ты любишь его? — провокация. Открытая, такая явная и прямая как рельсы. Только вот зачем интересуется? Собирает информацию, которой можно будет продолжать провоцировать?

— Конечно. Люблю и безмерно уважаю. Как учителя, старшего товарища, моего своеобразного собрата. Хотя раньше мне казалось, что эта любовь была несколько иного плана, стыдно вспоминать об этом. — ведьма рассмеялась, стоило особо ярким воспоминаниям всплыть в сознании. — Из-за того, что я не знала, каким именно должно быть это чувство в романтическом плане, я искренне считала, что люблю его как мужчину, потому что он протянул мне руку помощи в казалось бы, безвыходной ситуации, взял под крыло, и все же заботился, не смотря на то, что природа у нас все же разная. Не знающий любви ребенок будет принимать испытываемую им благодарность за романтическое чувство, это естественный механизм нашей психики, особенно тогда, когда перед твоими глазами нет примера той самой “любви”, что воспевают в любовных балладах. Поэтому я мертвой хваткой вцепилась сначала в Элис, даже пыталась найти способ обойти собственное бессмертие, когда они с Виком обручились, поэтому точно так же вцепилась в Кристофа в свое время и сравнивала себя с Флорой. Забавные были времена, и огромное спасибо мэтру, что он мне не припоминает об этом.

— Как благородно с его стороны, — фыркнул сканер. — Обычно он наоборот давит на слабости других, чтобы получить преимущество, а тут прямо таки поразительная деликатность.

— Рыцарь в сияющих доспехах, — ответила Иллюмиэль тихим смехом, лукаво смотря на недовольного Дарэла. — В такого сложно не влюбиться.

Ровно за десять минут до полуночи прозвучал сигнал, означающий, что пора собираться около тренировочной площадки, на которой в скором времени должен выступить глава Гнезда с речью. Ей, как представителю одной из древнейших семей Европы было выделено место в первом ряду. Уже успевшие прийти Адриан и Филипп с неким недоверием смотрели на Миклоша, и Люми деликатно напомнила, что Нахттотер здесь такой же почетный гость, как и остальные.

— У твоего рода весьма интересная символика, — произнес тхорнисх, полностью игнорируя неприязненные взгляды некромантов. Лично он наслаждался обществом своей спутницы, что светилась от восторга, и большего в этот вечер ему не нужно было.

— Мой род был основан очень давно, когда каменных горгулий еще и в помине не существовало. Некромант и демонолог, что считалось весьма странным сочетанием, даже в древние времена, когда носителей метки было не так уж и много. Киббела — это демон, что оберегает нашу семью, позволяя иметь особую связь с душами умерших, из-за чего мои предки считали себя уникальными, от того и возгордились. — ведьма обвела рукой первый ряд, задерживая внимания на флагштоках. — В первых рядах всегда стоят представители самых старых семей, они все появились еще до прихода Основателя в этот мир. Осталось очень мало представителей древнейшей крови, а после моей смерти Вихтенштайны и вовсе станут частью истории.

— Все еще считаешь свою кровь проклятой? — отец совершенно бесшумно появился из-за ее плеча, от чего девушка вздрогнула от неожиданности.

— Большая сила требует определенных условий воспитания, чтобы ребенка не разорвало на части. Не хочу чтобы мои дети проходили через то, что прошла я. Ты можешь сколько угодно считать меня слишком жестокой и бессердечной, но у меня просто не поднимется рука подсыпать яд в еду своего ребенка, забивать его до смерти, или запирать на пару месяцев в подвале без еды и воды, хотя последнее скорее было вымещением личной ненависти герра Вихтенштайна. — заметив странный взгляд Доны, ведьма чуть печально улыбнулась, будто стараясь успокоить велиссу. — Если ты беспокоишься, что не увидишь внуков именно от меня, то не стоит, ты действительно их не увидишь. Скоро Герми уйдет в декрет, и ты познаешь прелести отцовства, которые пропустил из-за прихоти моей матушки. С внуками нянчится действительно хорошо, потому что не находишься с ними круглые сутки.

Лориан, до этого молча рассматривавший беседующих отца и дочь хмурился, видел, что они похожи, но все же слишком разные, чтобы воспринимать как родственников. Люми, ухмыльнувшись, накинула легкую магическую вуаль, отчего ее волосы стали цвета вороново крыла, а глаза ониксовыми.

— Да, вот теперь действительно похожи, только у тебя более резкие черты лица, — и моментально запнулся, подумав, что такая критика может обидеть ведьму.

— Что поделать, породу не выведешь, даже если к ней прибавить немного ирландской и британской крови, — немка растрепала светлые волосы парня, вызвал у того недовольное бурчание. Вуаль, не продержавшись и минуты спала. Все же, даже некромантские заклинания были не в силах изменить облик носителя метки.

Стоило всем собраться, как она раздала фонарики, рассказав красивую легенду о душах, соприкасающихся с этим миров во время проведения ритуала. Тинейджер заворожено слушал, а ведьма моментально заметила, как лица киндрэт ожесточились. Они жили слишком долго, и на своем пути потеряли достаточно своих товарищей. Но это была традиция, от которой нельзя было отказаться.

— Сможешь вызвать патронуса? — Эрза видел, как напряженно она стискивает палочку в руках.

— Попробую, но сильно сомневаюсь, что подобное произойдет. В моем случае призывать Защитника придется именно счастливыми воспоминаниями, но у меня нет чего-то настолько яркого, чтобы это сработало. — Люми покрутила в пальцах свою черную палочку, в который раз думая о том, насколько же были неудобными эти ажурные когти. — Мне уже давно не двенадцать, и даже если меня обрядить в самое красивое в мире платье и позвать на бал, я не смогу вновь почувствовать себя принцессой. Да и это воспоминание теперь отдает больше горечью, нежели былыми эмоциями.

— Крестная скучает по мамочке? — Элия, что сидела на руках у Виктора для лучшего обзора, загрустила.

— Мы все скучаем по нашей маленькой Лисси, — некромант крайне аккуратно провела по волосам ребенка, чтобы декоративное украшение не повредили ее прическу. — Ты же зажжешь фонарик для мамы, правда?

— Конечно! Папа говорит, что мамочка наконец сможет уйти с миром, поэтому нужно обязательно запустить фонарик. — рыжеволосая на это горько улыбнулась, пытаясь скрыть боль от ребенка, которому сложно было понять, что такое смерть. — Поэтому и крестная должна быть счастлива, чтобы мамочка не грустила.

— Как скажешь, моя принцесса. — Люми краем глаза заметила, что Карлайл приближался к помосту, поэтому еще раз погладив ребенка по голове, вышла чуть вперед, вставая рядом с флагштоком.

Традиционная речь всегда была скучной, потому что не менялась из года в год, и леди Принц была более чем уверена, что причина этому банальная лень самого главы Гнезда, который ненавидел выступать на подобных сборищах, и с удовольствием бы сейчас закрылся в своем кабинете, подальше от всех остальных. Слишком устал за прошедшие месяцы, да и в целом не любил такого рода мероприятия, что несомненно выматывали главу Гнезда. Сам себя он называл интровертом, и в отличии от других Хранителей не особо выходил в свет и не участвовал в жизни мира. Сама Иллюмиэль других Хранителей не знала и шляться по мирам подобно Карлайлу не умела, поэтому верила на слово.

С первым ударом Иллюмиэль выставила палочку перед собой, прикрыв глаза. Ей вспоминалось многое, что приносило удовольствие, но среди этих воспоминаний редко проскальзывали моменты абсолютного счастья, которым питался защитник. Да, она счастлива быть ученицей Лайла, счастлива от того, что Крис возится с ней, как со своим птенцом, счастлива, что война с Ланегре закончена, но это счастье омрачилось огромным количеством жертв. Да, это было счастье, но не то.

Некромант хмурилась, слыша уже восьмой удар. В голову упорно ничего не лезло, хотя готовая формула заклинания уже сложилась в ее сознании, а магия вокруг нее трепетала от нетерпения. Но подобного было недостаточно, чтобы призвать защитника, и ведьма вообще не понимала, что именно нужно. Когда леди Принц впервые установила связь с защитником, она вспомнила свой первый бал, но даже это не сработало сейчас. Она больше не ребенок, и разучилась настолько ярко чувствовать, да и бремя некроманта наложило свой отпечаток.

На десятый удар она перестала хмурится, кое-что припоминая. Воспоминания проносились будто калейдоскопом, от которых на губах появилась теплая улыбка. Да, это было именно оно, и патронус, будто поднял голову, почувствовав эти эмоции. То самое, мягкое и теплое, будто окутывал плед со всех сторон. Странно, что она вспомнила именно эту персону, хотя в их взаимоотношениях не было ничего особенного, однако, аксолотль озорно перевернулся в воздухе, словно приветствуя ее спустя столько времени. Подлетел ближе, чтобы ткнуться мордочкой в лоб, и улетел за спину, желая осмотреть всех тех, кто стоял там.

На плечо некроманта приземлился полупрозрачный ворон, патронус отца, что все же изменился со временем, возвращая изначальную форму. В колено ткнулся серебристый волк, рядом с ним пританцовывала лисица, от которой по первости перехватило дыхание, пока до ведьмы не пришло осознание, что Защитник Виктора стал таким же, как и у Элис. Маленькая саламандра скользнула по плечу, а величественный пегас вместе с оленем почтительно склонили головы.

Патронус облетел всех присутствующих, радостно тюкая каждого некроманта своей тупой мордой в оголенные участки кожи, и только после этого обратил внимание на еще троих присутствующих, кого сама ведьма неосознанно защищала. Лориан на это действие лишь рассмеялся, в то время как Миклош скривил губы от прохладного ощущения. Паула же просто наблюдала за волшебным существом, что кружил рядом с ней, чуть наклонив голову, и словно улыбаясь, но это было обманчивым ощущением из-за строения его морды. Аксолотль остановился около сканера, будто рассматривая его, прежде чем также прикоснуться ко лбу, как проделал подобное с хозяйкой и после чего растворился в воздухе. Дарэл немного ошарашено коснулся своего лба, не совсем понимая, что сейчас произошло.

— Что ты вспомнила? — тут же загорелся интересом тинейджер на пару с вервольфом.

Она хотела было ответить, что это не их дело, как прозвучал первый залп волшебного фейерверка, что своей яркой россыпью раскрасил ночное небо, полное звезд. Символы древних родов, что грозно извивались, вон Кабелла угрожающе взмахнул крыльями и беззвучно заревел, прежде чем опасть цветными искрами. Серебристый китайский дракон — анимагическая форма главы Гнезда пронесся над всеми собравшимися, взрываясь над лесом ветвей, заставив снег серебриться еще больше. На самой территории Гнезда стояла почти летняя температура благодаря чарам и снега не было, в отличии от самого леса. Бахало прилично, близнецы отлично постарались чтобы внести свою лепту в этот праздник.

Стоило отгреметь фейерверку, как в поставках флагштока загорелся белый, чуть отливающий голубым огонь, от которого зажигались фонари. Нестройный хоровод белеющих огней поднимался в воздух, и болотные огоньки танцевали рядом с ними, разбавляя черно-белую картину своими желтоватыми телами. Торжественное, но все же невыносимо грустное зрелище.

— Да осветит Люмен ваш путь, да укажет Инкогнито дорогу всем заблудшим душам, — традиционно произнесла леди Принц на наречии некромантов, смотря на упорхающие к морю фонарики. — Теперь начнется непосредственно праздник со всем вытекающим.

— Ты обещала меня прокатить, — как бы невзначай напомнил Лориан, отводя взгляд в сторону, будто он здесь не причем. Подросток страстно хотел узнать, как же ощущается полет, особенно после рассказов Дарэла.

— Я еще даже не пила, — расхохоталась ведьма, внезапно почувствовав на себе всеобщее умиротворение, что помогло убрать легкое послевкусие грусти после запуска фонарей. — Давай сначала на метле? Иначе малышня увидит, что я перекинулась, и не слезут с моей шеи до самого рассвета.

— О, вот ты где… — на ее плечо опустилась чужая ладонь.

— ...а мы тебя везде ищем. — зеркально на второе плечо опустилась другая рука, и оба близнеца в привычной пакостливой манере улыбнулись, заметив скептический взгляд некроманта.

— Тестировать новые зелья не буду и подопытных не выдам, — она легко скинула руки обоих Уизли. — Да-да, работа окончена, а разрешение на небольшую лавочку давно получено, так идите торгуйте, и Люмена ради, на этот раз не бросайтесь в людей кусачими фризби и не давайте детям блевательные батончики, иначе я насажу ваши рыжие головы на флагшток.

— Будет сделано в лучшем виде, миледи, — Фред и Джордж чинно поклонились, пряча лукавые улыбки. Сомневаться не приходилось, эти двое точно что-нибудь да учудят.

— Но ничего обещать не будем. — немка на это лишь улыбнулась. Вот кому все нипочем. Чтобы не случилось, эти двое всегда будут улыбаться, и дарить радость другим.

Люми обернулась, видя, что Миклоша с Паулой уже нет, Рэйлен примелейше беседует с Вивианом, будто те были знакомы по меньшей мере тысячу лет, а не связывала их случайно проведенная ночь, Сэмюэль уже не выглядит таким подавленным как в последние дни, о чем-то беседуя с Гарри, а Дона и вовсе исчезла в неизвестном направлении с Адой. Кристоф что-то обсуждал с ее отцом, по всей видимости, зельеварение, которое его заинтересовало своей неординарностью, Анри беззастенчиво пытался клеиться к молоденькой девушке-некроманту, Адриан с Грегом решали насколько честно будет участвовать в конкурсах по фехтованию, учитывая их боевой опыт, в то время как Филипп утверждал, что лучше развлечься в магических лавках, где подобное роли играть не будет. Кэтрин же, чуть улыбаясь, общалась с Луной Лавгуд, которую некромант не заметила до этого. Интересно, почему она здесь, а не помогает Джорджу, как обычно?

— Ну что ж, настало время пить, — оживился молчавший до этого Стефан, видя что остальные либо заняты, либо стали потихоньку расходиться обратно на ярмарку.

— Только не “герр Маннелиг”, давай начнем с чего-нибудь другого. — немка возвела глаза к небу.

— Однажды в час рассветный

Ещё до пенья птиц

Княжне из рода троллей — тут затянул блондин на старонорвежском.

— Вдруг приглянулся рыцарь,

она от чувств своих

Промолвила герою: — моментально подхватил сканер, уловив общий настрой, и сделал это будто назло ведьме.

— Герр Маннелиг, Герр Маннелиг ты обручись со мной

Княжной пещерных троллей

Я брошу всё к ногам твоим и слово за тобой,

Но лишь по доброй воле. — запели скандинавы в два голоса, вызвал у немки стойкое желание прикрыть глаза рукой. Глаза и уши, только вот руки, к сожалению, было всего две, и наверное, стоит спасать именно уши, слыша как эти двое фальшивят.

Пока она отвлеклась на двух нордических блондинов, третий, не совсем из скандинавов, но тоже блондин, уже предложил четвертому блондину прокатить на метле. Слишком много блондинов, на один квадратный метр, если учесть, что Вивиан и Драко так же находились поблизости от них. Лориан весь светился от счастья, и Эрза отвечал ему доброжелательной улыбкой.

— “Только попробуй хоть пальцем тронуть Лориана, и тебе больше не нужно будет продолжать род, расчлененному трупу это ни к чему,” — взгляд зеленых глаз был крайне грозным.

— “Ты издеваешься? Он же совсем ребенок.” — тут же возмутился вервольф.

— “И обычный человек, вдобавок. Повторюсь, даже думать не смей о подобном.” — Грин-де-Вальд раздраженно выдохнул, смотря на нее своими синими глазами с возмущением.

Оба скандинава продолжали петь балладу на потеху Миранде, в то время как ведьма провожала взглядом подростка и вервольфа до тех пор, пока оба не скрылись из виду. Конечно она знала, что Эрза даже и не подумает покусится на честь мальчика. Проблема в том, что это только “пока”. Через лет пять Валера станет очень видным парнем, скорее всего даже сможет догнать ее в росте, и тогда такая разница в возрасте может перестать смущать, с учетом того, что маги стареют очень медленно. Большой, по маггловским меркам, разницей в возрасте между партнерами в магическом обществе никого не удивишь.

“Герр Маннелиг” пошел по второму кругу, но уже с музыкой, и Дарэл закинул ей руку на плечо, втягивая в это безумие и заставляя подпевать. Люмен великий, а ведь никто из них еще даже не пил волчьей настойки, чтобы начинать подобные действия. Ведьма согласилась нехотя, сбрасывая с плеч руку сканера, увлекая его в танец, после которого надеялась сбежать, пользуясь некой растерянностью даханавара. Ну уж нет, лучше действительно пойти полетать, можно даже с Карлайлом.

С песнями и плясками они добрались до беседки, где ведьма наконец присела, даже с радостью выпив пряную кровь. Анис, бадьян, кардамон, цветки ландышей, семена мака и эдельвейс напрочь убивали металлический привкус, но напиток все так же горчил, как и в предыдущие годы. Ситуация с патронусом все не выходила из головы.

Подняв палочку еще раз, она вновь сосредоточилась на воспоминаниях, но защитник откликался только на определенные, отчего ведьма удивленно распахнула глаза. В них не было ничего особенного, это были простые и будничные сцены, но почему-то их было достаточно, чтобы аксолотль появился во второй раз, радостно разрезая воздух.

— Ничего не понимаю, — выдохнула ведьма.

— Проблемы с Защитником? — Миранда подсела чуть ближе, неловко перехватывая живот. Да, мадам Кляйн становилось все тяжелее двигаться.

— Не то чтобы проблемы, просто не понимаю, почему он откликается только на обыденные воспоминания. — немка отложила палочку в сторону, вновь сосредотачиваясь на воспоминаниях, воскрешая все до последней детали, и патронус вновь появился рядом с ней.

— Возможно, они просто делают тебя счастливыми? Обычно счастье в понимании людей яркое и оглушающее, но иногда и простые радости могут приносить удовольствие. — Принц пожала плечами. Да, эти воспоминания определенно приносили удовольствие, но не были какими-то особенными.

— Они обычные, вот в чем дело. — чужие руки внезапно опустились на плечи, от чего рыжеволосая вздрогнула, чуть гневно смотря на подкравшегося со спины сканера.

— Может, это то, чего тебе не хватает? Чувствовать себя обычной. — Дарэл ярко улыбался.

— Возможно. — согласилась ведьма, поднимаясь со скамьи чтобы закружиться в очередном танце.

Вырваться удалось не скоро. Пользуясь тем, что ее драгоценные друзья отвлекли все еще горланящих скандинавов, немке удалось улизнуть, чтобы побыть немного в тишине от яркого праздника, из-за которого начинало рябить в глазах и в спокойной обстановке перевести дух. Слишком много эмоций.

— Наслаждаешься тишиной? — отвлек ее голос велиссы, что с интересом рассматривала призрак баньши, стоявший вдалеке.

— Подобные праздники очень выматывают. Ребенком не замечаешь таких вещей и можешь просто веселиться. Сейчас же это часть работы, да и амулет я отдала Дару, поэтому мне немного тяжело от происходящего, даже если отгородиться ширмой. — нехотя ответила она леди из клана Кадаверциан. — Баньши не подходят близко. Скорее всего фей привлекли фонарики и большое скопление людей, но они не уйдут из своих болот, не любят контактировать с живыми. Разве что с проводниками не прочь поговорить, если в настроении.

— Нам правда может помочь только проводник? Может, можно найти другой способ? Переместить душу Основателя в другое тело, а после уничтожить? — блондинка была взволнована и так же как и другие, не представляла что делать.

— Его дух всего лишь уснет, но не будет стерт. Мы всего лишь отсрочим трагедию на пару веков. Только я к тому времени уже умру, и такой прочной связи с Гнездом может и не быть. — рыжеволосая пожала плечами. По ее мнению заразу надо выжигать на корню, дабы та не превратилась в эпидемию.

— Но тогда придется принести в жертву кого-то из твоих братьев или сестер. — ее синие глаза были печальны. Вспоминала павших в войне с Лудэром.

— В жертву все равно придется кого-нибудь принести, — холодно отозвалась некромант, вспоминая слова Короля, которые наконец, стали доходить в полной мере.

Как же она ошибалась, когда решила, что щит может остаться целым, отразив нападение. Оказывается, на алтарь чужих ошибок она должна была положить не только свою магию, но и жизнь. И Иллюмиэль очень надеялась, что можно найти иной выход.

— Сделать что?! — проорал Карлайл, глаза которого покрылись тьмой.

— Представить Бездне. — вновь повторила девушка, безучастно смотря на кружащийся за окном снег. После ярмарки чары были сняты, и за пару дней весь замок снова завалило сугробами.

— И ты уверена, что выживешь? Не смеши меня, — мужчина откинулся на кресло, прикрыв глаза рукой, тщетно пытаясь унять гнев. — Ты погибнешь раньше, чем сможешь пройти первую стену.

— Я уже месяц слушаю, как она поет, сколько можно. — голос ведьмы был уставшим. — Это порой становится невыносимым, настолько громко, что я собственных мыслей не слышу.

— Нечего было наблюдать за ритуалом Витдикты, — огрызнулся глава. — Ты делаешь это, чтобы помочь Кадаверциан?

— Да, но не только им. — без запинки и честно. Именно так, как не любил Карлайл. — Из всех проводников я единственная, у кого есть подобная метка. Если его Величество и правда хочет сделать меня Хранителем, значит рассчитывал, что я в конечном итоге дойду и до Бездны. И это непрерывное пение — явное тому подтверждение.

— Дай мне подумать. В день твоего рождения я дам свой ответ, а пока следи за мальчиком, в котором дух Атума. Стабилизируй энергию, если заметишь неладное. И займись решением своей проблемы с проклятием Лудэр. Бездна не потерпит ни малейшей слабости. — наставительно произнес Глава, отпуская ее с миром.

Полтора месяца. Ей придется ждать ответа целых полтора месяца! Но с болью в груди и правда нужно было что-то делать. Пусть опиум и не мог вызвать у нее зависимости, как и любой другой наркотик, эта лишняя деталь в всегда здоровом теле не могла не раздражать.

Нужно использовать время ожидания на полную. И для начала некромант все же хотела наведаться в Прагу в компании мэтра.

* * *

Отмечать Новый Год с кем-то было по меньшей мере странно. Обычно она просто заявлялась в дом Кристофа чтобы оставить им с Донной подарки и немного выпить вина в честь праздника, а потом уходила отсыпаться домой, но Лориан недовольно замотал головой, услышав подобный расклад.

— Напомню тебе, что маги обычно отмечают Рождество или Йоль, поэтому я не привыкла устраивать какие-то праздники в день нового года. — подросток надулся.

— Но это не правильно, это же праздник! Разве я не прав, Вив? — неофит удивленно поднял голову от книги, совершенно не ожидав, что его спросят о подобном.

— Ну да… наверное. — как-то неоднозначно отозвался блондин, не совсем понимая, что должен был ответить в данной ситуации.

— Вот, видишь! — Лори подскочил на ноги. — Неужели у тебя даже елки не стоит?

— Зачем? — не поняла некромант, и взглядом попросила помощи у даханавара, который не принимал участия в споре. — Я никогда не наряжала ее.

— Никогда? — голос у ребенка стал потерянным. — Но как же так?

— Слушай, милый мой, возможно ты забыл один немало важный факт из моей биографии: я — чистокровная волшебница, представитель аристократии. Зачем, по твоему мнению, мне заниматься чем-то таким, когда для подобного у меня есть домовые эльфы? — рыжеволосая хохотнула, увидев полную растерянность на лице мальчика. — Мне даже еду готовят эльфы, что остались в родовом поместье, потому что сама я к плите притрагиваюсь только ради того, чтобы сварить кофе. Так же я не убираюсь в доме, не стираю одежду самостоятельно, не мою посуду потому что у меня есть слуги. Зачем мне, Лорду, заниматься подобной плебейской деятельностью, имея полный штат слуг?

— Я никогда не задумывался о подобном. Просто ты всегда такая расслабленная, не соблюдаешь этикет и все в таком духе. — Валера напряженно провел руками по шее, не зная куда себя деть от стыда.

— Да мы вроде не на светском рауте, чтобы держать идеальную осанку и каменное лицо, следя за каждым своим движением и словом. Если ты хочешь сбежать от родителей, то так и скажи, я просто запудрю им мозг, чтобы они не волновались. — ведьма чуть наклонила голову в бок. Даже мыслей читать не нужно было, она и так чувствовала, что подросток всеми силами хочет избежать семейных посиделок.

Его родители развелись очень давно, отец снова женился, а с новой “мамой” у него были не самые радужные отношения, и если честно, век бы он мачеху свою не видел, иначе бы не шлялся так часто по ночам, и не предпочитал компанию опасных вампиров домашним посиделкам. У его биологической матери тоже была своя семья и новые дети, так что подростку нигде не было места. А это место иметь хотелось.

Видя, что Лори совсем расстроился, она потрепала его по голове, все же сдаваясь под его напором.

— Хорошо, я распоряжусь чтобы эльфы нарядили дом к празднику. Только отмечать будем не у меня в квартире, а в родовом поместье Вихтенштайнов. Там и полетать можно, и Эрза своим волчьим обличием соседей не напугает, да и магические фейерверки можно запустить. — она посмотрела на двух других блондинов, что упорно изображали из себя мебель. — Дар, Вив?

— Если мэтр разрешит. — отозвался неофит, уже даже не пытающийся делать вид, что читает.

— Можно хоть всех обитателей этого дома притащить, если они согласятся.

— На что? — заинтересованное личико Ады показалось в дверном проеме. Стигнесса как раз собиралась уходить.

— Отмечать Новый год в поместье некроманта, — совершенно серьезно сказала Люми, пытаясь подавить шутливый тон. — Ну там наряженная елка, подарки, если успею подготовить, фейерверки, могу попробовать заколдовать метлы, чтобы на них можно было полетать без мага, и все в таком духе.

Ее глаза азартно заблестели. Сомневаться не приходилось, охочая до приключений кадаверцианка захочет посетить это место, да еще и Дону уговорит на подобное. Возможно устроить праздник не такая уж и плохая идея, а новые воспоминания помогут стереть старые, что насквозь пропитали стены того поместья, будто плесень.

Из Кадаверциан в Столице остались только Кэтрин и Ада, остальные же решили вернуться к своей праздной жизни, договорившись, что всегда готовы вернуться, если того пожелает мэтр. И Кристоф действительно хотел, чтобы клан вновь был под одним крылом, но пока что не был готов к подобным действиям. Колдун, так же как и остальные жаждал вернуться в Прагу, а предложение Люми о ее посещении стало будто бы бальзам на душу. Странная привязанность к ныне мертвому городу не могла не поражать.

— Ладно, поехали пудрить мозги твоим родителям. Скажем что ты уезжаешь на каникулы к своей подруге, благо я выгляжу не шибко старше тебя, лет на пять от силы. — подросток тут же остановился, впервые задумавшись, сколько ведьме вообще лет. — Мне теперь всегда двадцать, так что не обращай внимания. Я начну стареть за несколько лет до выхода моего срока годности, а до этого еще очень долго.

— А когда у тебя день рождения? — не унимался тинейджер.

— Скоро, — уклончиво ответила ведьма.

— Так не честно! Ты ничего о себе не рассказываешь. — и показательно сложил руки на груди, будто показывая, что никуда они не поедут, пока Принц не ответит на его вопросы.

— Мне двадцать семь, я, так же как и Эрза старше тебя на одиннадцать лет. День рождения у меня в конце февраля, и нет, его мы уж что точно не будем отмечать. — рыжеволосая поморщилась. Этот день она отмечала только с матерью в далеком детстве, дед подобной сентиментальностью для презренного бастарда не страдал. Она вообще сомневалась что герр Вихтенштайн знал о точной дате. — Ну, теперь мы поедем? Иначе потом будет слишком поздно и придется отложить до следующего дня. А завтра уже тридцать первое, между прочим.

Лориан все же подхватил свою куртку и ушел обуваться, по просьбе Люми красочно вспоминая, где находится его дом, чтобы можно было переместиться через тень, не тратя время на дорогу туда обратно. Подросток все еще пребывал в своих мыслях, негодуя что такого было в его вопросах, что ведьма не захотела ответить сразу. На самом деле, в этих обыденных вопросах и правда не было ничего необычного, просто она не видела смысла рассказывать то, чему сама ведьма значения не придает.

Замутнить сознание родителей тинейджера труда не составило, и пока девушка беседовала с ними, околдовывая разум, Лориан собирал большую сумку, в которую кидал предметы первой необходимости. Пару дней можно провести в поместье, а потом, немного показать ребенку Берлин и Дрезден, может, даже Прагу, они с Крисом как раз договорились на конец первой недели января.

* * *

Величественный особняк Вихтенштайнов был таким только на словах, и Вивиан аж присвистнул, увидев строение. Скорее, это напоминало осадную крепость, учитывая в какие неспокойные времена она строилась и что здесь, в свое время, проживало по несколько поколений некромантов. Теперь этот замок предназначался только для одного человека, однако домовые эльфы поддерживали в нем порядок, а чары постоянно обновлялись, поэтому в здании всегда было тепло, особенно в тех комнатах, где должны остановиться гости.

Эльфы несказанно обрадовались празднику, уже собираясь закатить грандиозный пир, но рыжеволосая быстро осадила подобные порывы, предупреждая что из людей будут только трое, для остальных же нужно будет разливать кровь, заранее разогретую до температуры тела, если того захотят гости. Они так радостно мотали головами, от чего их длинные уши буквально били домовых по щекам, но те будто не замечали подобного конфуза.

Ель, похоже, притащили самую большую из всех, что смогли найти в ближайшем лесу, стаскивая с чердаков все украшения, какие только можно было найти. Стояло дерево в главном холле, и верхушка ее доходила аж до начала четвертого этажа, от чего у ведьмы нервно дернулся глаз. Нет, если честно все вокруг действительно было праздничным и красивым, ель вся искрилась от игрушек и магических гирлянд, все вокруг украшено ветками и мишурой, а портреты предков удивленно перешептывались, завидев подобное.

— Необычно видеть тебя на праздники, дитя мое, — немка приветливо улыбнулась портрету ее пра-пра-какого-то-там-деда. — У тебя наконец-то появились друзья?

— Ну, меня скорее заставили согласится на подобное безумие, лорд Фаривон. — она также чуть поклонилась портретам и других предков, удивленно заметив среди них портреты бабушки и матери, что добродушно улыбались ей. Значит, эльфы все же смогли скрыть все тайники прошлого лорда. — Надо же, а я думала что вы сожгли их все, Каспер.

Герр Вихтенштайн по обыкновению полностью проигнорировал ее присутствие в доме, кинув неприязненный взгляд на пришедших. Эрза тут же зарычал, обнажая свои клыки и показывая все отношение к бывшему главе рода, несмотря на то, что ведьма положила ладонь ему на плечо в успокаивающем жесте.

— Вы с мамой и правда очень похожи, — вдруг произнес Лориан, уставившись на портрет Персефоны.

— Может быть, никогда особо не задумывалась о подобном. — беззаботно пожала плечами девушка, показывая дорогу.

Не сказать что праздник проходил шумно и весело, скорее просто спокойно, расположившись около теплого камина в одной из просторных гостиных, где распивали вино, а Эрза, пользуясь случаем, припоминал забавные истории, заставив домовиков притащить альбомы с фотографиями. Подросток удивленно рассматривал прошлую Иллюмиэль, и эти кадры вызвали в нем интереса больше, чем двигающиеся черно-белые снимки.

— А вот эта? — блондин указал на фотографию, сделанную в конце второго курса.

— Первый Рев Дракона, где мы шестеро заняли первые места в своих направлениях. Вот это я, лучший медик, вон Вик, он у нас по атакующей магией, вот эта милая пышечка — Миранда, лучшая в разоружении проклятий, рядом с ней Сти, тот самый, кто распевал песни с Дарэлом, он спец по родовой магии. Рядом с Люми моя сестра-близняшка — Элис, мастер щитовой магии, которая к сожалению, не спасла ее от магии тхорнисхов. — вервольф коснулся портрета сестры самыми кончиками пальцев. — Ну и конечно Люми, специалист резистент. Это значит, что она может исказить магию, минимизируя последствия, или сводя их на нет.

— Как то заклинание асиман? — со знанием дела уточнил Валера, тут же доставая свой блокнот, стоило девушке подтвердить свои слова. У ребенка была интересная привычка конспектировать все, что он считал интересным. — Эта фотография странная. У Люми здесь глаза, будто мертвые.

— Ну знаешь, если провести пару месяцев в заточении подвала, вряд ли ты будешь выглядеть радостным. Наказание за то, что я не заняла первое место по общему мнению. Для герра Вихтенштайна было очень важно семейное имя, и то, что моя мать сбежала с собственной свадьбы, а потом родила неизвестно от кого, очень сильно бесила главу семейства. Он всегда считал, что я не достойна той крови, что течет во мне, а моя полная цветная метка — лишь какая-то ошибка. Каспер был значительно слабее меня в магическом плане, и просто не мог смирится с тем что какой-то там бастард более одарен, чем он, представитель чистой породы рода. Были времена, когда я считала, что он хоть немного любит именно меня. Но ему было жаль дитя своей дочери, коей меня он никогда не признавал. — хохотнула немка, не чувствуя было боли и обиды, видя снимки. — О, это же четвертый курс, когда мы смотались в маггловский клуб, а Каркаров на нас потом орал так, что я думала, барабанные перепонки лопнут.

— Ага, мы пообещали больше не повторять подобного, а потом на шестом курсе притащили в общежитие мертвую работницу борделя, которую ты оживила и мы пили с ней до утра. Я думал он нас удавит за подобное. До сих пор помню какие он мне лекции читал, чтобы ничего подобного не повторилось в Хогвартсе. — припомнил вервольф. — А это уже седьмой курс, когда был турнир Трех Волшебников.

— У Люми здесь короткие волосы и она похожа на мальчика. — тин уже хотел было извинится, но Принц лишь покачала головой на это. — О, а вот здесь еще больше. Это мужской фрак?

— Потому что это был бал, на который я сопровождала другую девушку, и именно поэтому был выбран подобный образ. Кстати эта девушка теперь моя мачеха. — она указал на другую фотографию, где танцевала уже с Северусом. — Это мы с отцом. Единственная фотография, которая у меня есть. Следующий альбом вроде должен быть с фотографиями после выпуска. Там у меня волосы еще короче, но я тогда я была блондинкой.

Лориан с радостью проводил вечер в компании Эрзы, который не только вновь катал его на метле, но и на своей горбине, в обличье волка. Даже прокатил Аду, на что некромант смотрела скептически, но все равно радостно расхохоталась, стоило массивной фигуре волка увести ее в лес. Подросток был в восторге от огромного рождественского набора братьев Уизли, что был заказан в последний момент. Тинейджер, на пару со сканером, взрывали магические хлопушки, запускали маленькие фейерверки прямо в доме, и забрав обоих неофитов, ушли на улицу запускать нормальный салют, коих было слишком много. Нужно будет потом поблагодарить владельцев Всевозможных Вредилок. Расстарались на славу.

— Тебе не весело? — Крис, накинув на плечи теплое зимнее пальто и весьма скучающим взглядом смотрел на творящееся непотребство. Дону увлекла за собой Кэтрин, что желала немного прикоснуться к чужеродному волшебству.

— Меня беспокоит затишье в Столице, — мэтр чуть наклонил голову, словно думал, что еще ей ответить, пряча руки в карманах. — Слишком спокойно, не смотря на серьезные изменения. Возможно, сказалось то что больше нет Храньи, которая собирала артефакты.

— Все ожидают войны, как это было двадцать лет назад. В тот раз Фелиция убила Флору, и все ждали, что некроманты объявят войну Леди. Сейчас же ты забрал сканера к себе, и все думают, что Фелиция начнет качать права. Хотя я сомневаюсь что хоть кто-то, кроме самой леди знает, где находится сканер. — откликнулась ведьма, набивая трубку. — Все эти беспокойства связаны с общим магическим фоном. Скорее всего, ты тоже ощущаешь эти беспокойства, также как и духи. Дона недавно жаловалась, что Шен словно с цепи сорвался и не слушал ее приказов, чуть не придушил Сэма за какую-то провинность.

— Это из-за недавнего ритуала? — колдун чуть приподнял бровь.

— И да, и нет. Скорее из-за того, что прямо перед ритуалом были масштабные рейды, что пошатнули истощающиеся барьеры, вызывая диссонанс в окружении, а до этого еще и была Витдикта, что дало отпечаток на связь с потусторонним. Существа, настроенные на тонкое восприятие мира чувствуют затаенную опасность, но не знают, с какой стороны ее ждать. Я тоже чувствую, насколько неспокойно, даже не концентрируясь особо. — облако дыма сорвалось с губ. — Пара месяцев — и присутствие Короля сотрется из этого мира, а ближе к лету стабилизируется общее поле, потому что барьеры начнут работать в полную мощь. Обычно подобное не заметно, но магия была слишком побеспокоена за прошедшие дни, что не могло не сказаться на шестом чувстве киндрэт. Миклош говорит, что все забились в свои норы, предчувствуя беду.

— Ну, беда действительно есть, но пока нет решения проблемы. — Крис беззаботно пожал плечами, заметив как вервольф чисто из вредности боднул сканера своей огромной мордой под колено, от чего даханавар весьма комично угодил в сугроб.

Телефон пиликнул, уведомляя о приходе сообщения, и стоило его открыть, как ведьма залилась безудержным хохотом, обещая подарить Рэйлен все богатства мира. Не так давно господин Бальза пребывая в прекрасном расположении духа разрешил провести в Лунной резиденции самый настоящий Новый год, с елкой, украшениями, фуршетом и подарками. Ну и с традиционными гостями этого праздника.

Кристоф, подумав что ей плохо, удержал ведьму поперек талии, чтобы та не завалилась вперед со ступенек, нечаянно сломав себе при этом шею. Взгляд Люми вновь упал на экран телефона, где была фотография, и девушку накрыло второй волной смеха, видя сиятельного Нахттотера в костюме деда Мороза и Рэйлен, одетую в милейшее платье Снегурочки. Рядом с ними стоят хмурый Йохан, что держал мешок с подарками в которых по всей видимости, были все залежи телефонов, что Роман закупал в неимоверных количествах. Она специально для господина Бальзы выделила телефон из магического арсенала. Работал он точно так же, как и магловский сотовый, только имел повышенную ударопрочность и защиту от магии.

— Милашка, — хрюкнула она, смотря как беззаботно и абсолютно по-мальчишески улыбнулся Нахттотер в камеру. — Если не знать, кто на фотографии, то можно так подумать. Сколько ему там было, когда его обратили, шестнадцать?! — она вновь громко засмеялась, передавая телефон в руки ничего не понимающего Кристофа, что залился такой же волной смеха, стоило увидеть изображение.

— Воспользовалась своим желанием?

— Ой, стала бы я его тратить на такую ерунду. В мои планы входит вытащить Нахттотера на концерт группы, что приглянулась нам с Рэйлен. — леди Принц глубоко вздохнула и похлопала некроманта по руке, давая понять, что теперь точно не упадет. — Готов к триумфальному возвращению клана на политическую арену?

— Конечно, — колдун ответил ей довольной улыбкой, но резко замер, устремив взгляд на резвящихся в снегу и моментально сорвался с места, хватая Кэтрин за плечи. — Кого? Кого ты видела?

— Ревенант, — замогильным голосом ответила баньши, выходя из транса. — Ревенант скоро умрет.

Вновь надевать удушливую торжественную одежду было как минимум не комфортно. Высокие корсетные брюки были заправлены в кожаные сапоги до колена на неизменной шпильке, от звука которых леди Принц уже успела отвыкнуть. Блуза с кружевом жабо перехвачена гербовой брошью, а короткие рукава даже не пытались скрыть ее принадлежность к Меченым, наоборот, привлекали достаточно внимания чтобы киндрэт знали, с кем имеют дело. Плащ главы рода все так же подколот фибулами, длинные волосы собраны в конский хвост, ладони покрыты перчатками, а в руках, помимо бумаг, неизменная трость главы дома Вихтенштайн. Сегодня она представляла некромантов, и если Асиман откажутся удовлетворять ее требования, что будут выдвигаться от имени Гнезда, то Амиру очень не посчастливится увидеть Карлайла лично, пока сама Иллюмиэль безжалостно будет ломать сознание пироманта в поисках информации.

Но помимо этого была и другая причина для ее присутствия здесь. Если нынешний Судья умрет, но его место займет новый, слишком молодой чтобы сдержать чувствующих опасность киндрэт, и тогда Совет уж точно распадётся, создавая ещё больше хаоса, чем есть сейчас. А хаос был не на руку. Не тогда, когда ещё не найден удовлетворительный способ уничтожения Атума, и все внимание клана Кадаверциан ей нужно в данном русле, а не на урегулировании конфликтов кровных братьев.

Кристоф несколькими минутами ранее вошёл в зал, сама девушка ждала ревенанта, которому и была изначально направлена просьба о созыве собрания. Асиман жаждали крови тех, кто убил их щенков, Гнездо же жаждало крови тех, кто убил их братьев и сестер, и Судья, к ее удивлению, просьбу эту удовлетворил, поэтому Люми и присутствовала на первом Совете в этом году. Даже не смотря на то, что теперь она свободный некромант, и имела полное право отказаться, больше ни у кого из Гнезда не имелось настолько тесной связи с Высшими, что может стать ее козырем.

Губернатор Белов не заставил себя долго ждать, чинно поклонившись, соблюдая традиции. Жить ему правда оставалось немного. Слишком мало, чтобы успеть вылепить из молоденькой девчушки достойного судью. Двадцать дней, просто смешной срок.

— Вам стоит отправить Витторию в Гнездо сегодня же, — спокойный голос рыжеволосой разрезал тишину.

— Мне осталось настолько мало? — весть о скорой кончине не тронула Судью.

— Двадцать дней, ровно. Остановка сердца, если я правильно вижу сбившиеся потоки. Не в моей власти вершить чужие жизни, и сейчас нет бога Смерти, у которого можно попросить отсрочку. — некромант остановилась, смотря в светлые глаза ревенанта. — Карлайл поможет ей, как помог в свое время вам. За это время он успеет сделать из нее бесстрашного судью.

— Обговорим этот момент непосредственно с Главой. — кивнул ей Корвинус, продолжая путь.

Люми не могла не усмехнуться. После выучки Карлайла эта девочка не то что киндрэт перестанет боятся, даже перед самой Витдиктой и бровью не поведет. Чужой страх он выбивать умел.

— Доброй ночи, господа. Рад видеть вас в здравии. — чинно произнес губернатор, раскладывая бумаги на столе. Девушка ожидала команды войти. — Прежде чем мы приступим к официальной части, позвольте представить вам нового главу клана Кадаверциан.

Ведьма на это ухмыльнулась. Кристоф уже давненько был мэтром, и ревенант прекрасно был осведомлен о подобных изменениях, но не считал нужным говорить подобное другим главами, пока клан Смерти вновь не вернётся в Совет. Главы стали поздравлять его в своеобразной манере, постоянно думая о том, что лучше бы некроманты все так же сидели, забившись в свои норы.

— Сегодняшнее собрание было инициировано носителями метки — некромантами Гнезда. Попрошу зайти официального представителя Главы. — Люми, не дрогнув, зашла в зал, и даже не смотря на присутствующих уселась на свободное кресло, безразлично смотря на всех киндрэт. — Этот вопрос мы будем решать в последнюю очередь. Сейчас же перейдем к основной части.

— Клан Асиман намерен сделать заявление! — моментально разъярился пиромант, уже забыв о присутствии постороннего. — Я обеспокоен недавней пропажей Эрнесто и Якоба Асиман, а так же было уничтожено две лаборатории клана, поэтому, я хочу попросить Совет в содействии по поискам виновных, а также в поиске пропавших.

— Свои претензии направляйте в письменном виде главе Гнезда, если готовы понести соответствующее наказание. — спокойно ответила ему некромант, опустив документы на стол. — Якоб и Эрнесто мертвы, и причины подобной казни являются основной темой сегодняшнего собрания.

— Тогда я требую от ревенанта добиться наказания за неправомерные действия этих… меченых. — Амира аж передернуло от отвращения, а стоило увидеть хитрую улыбку рыжеволосой, его гнев начал разгораться по второму кругу. Пироманта раздражало что какая-то жалкая овца смеет открывать рот в его присутствии.

— А я требую вашу голову, и желательно оставшееся тело. У меня как раз есть новенький стул, на котором бы я поменяла обивку. — от Миклоша так и фонило удовольствием, не смотря на то, что внешне он был совершенно спокоен. — Но сейчас мы обсуждаем внутренние дела вашего сообщества, поэтому вынуждена лицезреть твою пиромантскую рожу и дальше.

— Тишина. — громкий голос ревенанта отразился от высоких потолков, призывая к порядку. — господин ар Рахал, магия в зале заседания запрещена. Госпожа Вихтенштайн, ведите себя корректно.

— "Линчеватель." — пронеслась паническая мысль в голове пироманта, от чего улыбка рыжеволосой стала ещё довольнее. Знал ее, как и все причастные к похищению детей. Теперь уж точно голова Амира будет покоится в застенках Гнезда.

— Клан Тхорнисх желает выдвинуть претензии клану Даханавар в укрывании изгнанной Храньи Бальза. — Нахттотер был на удивление спокоен, говоря подобные слова.

— Поддерживаю. Международная Ассоциация Колдунов и Ведьм так же хочет выдвинуть претензии клану Даханавар за пособничество международной террористической организации “Ланегре”, которую организовала и возглавляла Хранья Бальза. — ведьма абсолютно спокойно смотрела на мармоликаю, чувствуя весь ее гнев.

— Позвольте поинтересоваться, господа, и дамы, почему в прошедшем времени? — Рамон по деловому улыбнулся.

— Хранья Бальза казнена судом Ассоциации за ведение террористической деятельности на территории магического общества, вот официальное постановление. — копии приговора разлетелись среди глав клана. — Исполнителем данного приговора был сам господин Бальза, с которым связалась Ассоциация, когда в рядах террористов были замечены члены клана Тхорнисх, поэтому с нынешнего состава Золотых Ос были сняты все обвинения по моей личной просьбе.

— Тогда чего вы хотите от моего клана? — ощетинились леди Даханавар, стараясь не терять своего лица. Конечно, Леди, ратующие за неприкосновенность овец втянуты в подобный скандал. Репутация лицемерной Фелиции начинала падать в глазах других.

— Как заместитель руководителя отдела Ликвидации, я, от лица МАКиВ требую денежную компенсацию семьям погибших в борьбе с Ланегре. В пределах разумного, конечно. — ведьма доброжелательно разве руки в стороны, всеми фибрами души чувствуя ярость Фелиции. — По данным организации, союз был создан в первых числах декабря, и все, кто погибли при поимке последних сектантов входят в число тем, кому ваш клан обязан выплатить денежную сумму в размере, указанном в прилагаемых документах.

Вторая стопка документов полетела уже конкретно к Фелиции и ее помощнице Констанс, что даже не могла сдержать своего покосившегося от гнева лица. Забавно. Вроде давненько уже в клане а не знает, что такое присутствовать на собрании в качестве помощника главы. Абсолютно непроницаемое лицо, холодный расчетливый ум и аура спокойствия, чтобы ни один проклятый блаутзаугер не мог надавить, найти лазейку. Слишком уж эмоциональная для подобных дел.

Дверь зала широко распахнулась, являя всему напряженному Совету двух подростков. Девушка маленькая, аккуратная, похожая на куклу, радостно улыбалась собравшимся, лукаво подмигивая. Ее собрат не выглядел таким уж радушных, даже с некой долей неприязни взирая на собравшихся, и в мыслях ярко промелькнуло, что не видел бы он их еще пару столетий, если бы не обстоятельства. Интересно, это какие же такие обстоятельства заставили Лигамента и его иллюзорную спутницу выбраться из своего убежища?

— Доброй ночи, — голос Соломеи был приятным, похожий на звук колокольчиков, и Люми передернуло от подобной ассоциации. — Столько новых лиц… — красные глаза особенно задержались на ней, будто спрашивая, что здесь забыла одна из меченых.

— Мы рады вернуться, — однако в голосе и намека на радость, лишь неподъемная ноша долга и нежелание находится среди киндрэт.

Парочка сразу же направилась к Доне и Крису, но Люми поднялась со своего места, уступая его незваной гостье. Сама же ведьма отошла на некоторое расстояние, заметив легкий кивок головы Миклоша. Рядом с ним как раз имелся свободный стул, на который ведьма и опустилась, заинтересованным взглядом продолжая следить за новыми действующими лицами.

— Просим прощение, за опоздание, — девочка чуть поправила свои темные волосы, продолжая хитро улыбаться. Маленькая лисица. — Прошу, продолжайте.

— Будут еще какие-нибудь заявления, или мы можем продолжить прерванную беседу? — судья обвел тяжелым взглядом присутствующих. — Тогда вернемся к претензиям клана Тхорнисх к клану Даханавар.

— При всем моем уважении к господину Бальза, — начала леди, однако никаким уважением и не пахло. Мормоликая страстно негодовала от того, что Хранью уже устранили. — Я оказала лишь небольшую услугу моей старой подруге по ее прибытию в Столицу. Это нельзя назвать укрытием или покровительством.

— Дом, в котором скрывалась моя ныне почившая сестра находится на территории клана Даханавар, также машины, на которых мятежники прибыли принадлежат вашему клану. — Миклош улыбнулся, понимая что безжалостно топит сиятельную Леди.

— Это все входило в мои обязательства, как хорошей хозяйки, принимающей старую подругу. — Фелиция доброжелательно улыбнулась, все еще надеясь выйти сухой из воды.

— Может, я располагаю какой-то неверной информацией, но по моим данным Хранья Бальза была изгнана из клана в отдельную резервацию, и ей было запрещено обращать новых членов клана, а также контактировать с другими киндрэт. — Иллюмиэль сложила руки на груди, чувствуя обжигающий взгляд гречанки. — Сейчас вы в открытую заявляете, что знали о нарушении изгнания, и самолично помогли “старой подруге”, что может расцениваться как открытая провокация в сторону клана Тхорнисх. — на скрытый гнев Леди она ответила добродушной, открытой улыбкой, которую так любил Дарэл, когда начинал раздражаться от происходящего. Гранд-Леди даже нехотя сравнила их двоих, находя эту улыбку до безобразия раздражающей, прямо как у сканера. — Никто не обвиняет вас в пособничестве готовящемуся мятежу, обвинения выдвигаются именно в оказании помощи изгнанникам, учитывая условия содержания.

— Считаю правомерным удовлетворить претензию клана Тхорнисх, — голос ревенанта был по прежнему спокоен и рассудителен. — Господа?

— Поддерживаю, — спокойно сказал Кристоф, наблюдая за происходящей игрой.

— Внутриклановая грызня Ос меня не интересует, — Иован сложил руки на груди. Ему страсть как не нравилось присутствие Люми, но особенно бесило то, что от нее веяло знакомым запахом собрата, уже давно забытым.

— Если взять во внимание, что о запрете знали все, то я поддержу господа Бальзу, — довольно улыбнулся Амир, видя сузившиеся от гнева глаз Леди.

— Не вижу резона в происходящем. Госпожа Бальза теперь мертва, — отозвался Александр. Его не волновала вся эта буря в стакане, он думал только о собственном клане и о появившихся на собрании Лигаментиа.

— Господин де Кобреро? — ревенант посмотрел на что-то прикидывающего в уме Вьесчи.

— Я был бы склонен согласится с господином Мело, раз проблема решена, но меня беспокоит сам факт того, что леди Александрийская грубо нарушила запрет, о котором известно было всем. — Вьесчи было глубоко плевать на то, что происходит, в его голове были мысли лишь о сделке. Но так же Рамону было интересно посмотреть на основную часть собрания. — И пусть многие из нас состоят с господином Бальзой в не самых лучших отношениях, портить их еще больше не имело смысла, так что в этом вопросе я на стороне клана Тхорнисх.

— На том и решим. Свои требования к клану Даханавар господин Бальза направит позже, либо, представит их на следующем собрании, — губернатор Белов чуть стукнул по столу собранными бумага, откладывая их в сторону. — Итак, есть ли еще вопросы, которые вы хотите обсудить?

— Нам нужно убежище и территория, на которую никто не сможет претендовать. — неожиданно подал голос Иноканоан. Великолепно, вторая волна грызни.

— Нам нравится юго-восточная часть города, — поддержала его Соломея, продолжая беззаботно болтать ногами, сидя на стуле. Какая потрясающе живая иллюзия. Если бы ведьма не читала дневники Главы, то была бы свято уверена, что перед ней обычный киндрэт, просто своеобразный. — Насколько нам известно, она не принадлежит ни одному клану.

— Вы желаете, чтобы эта часть города была закрыта для всех киндрэт? — поинтересовался ревенант, будто бы уточняя, правильно ли он понял посыл.

— В юго-восточной часть города находится российское отделение Ассоциации, так что вы не можете в полной мере претендовать на территорию магов, и уж тем более закрывать ее границы. Это вам не подземный город в Праге, — вмешалась Иллюмиэль. — Согласно постановлению семьсот четыре от одна тысяча трехсотого года, ни один из кланов Высших не имеет права делить наземную территорию магов, и уж тем более отрезать ее от остального мира. Желаете в открытую противостоять магическому обществу, Лигамент?

— Ни в коем случае, ученица Карлайла. — резко, будто хлыст ответил ей Лигаментиа. — К сожалению, не знаю вашего имени.

— Иллюмиэль Принц фон Вихтенштайн. — но лигаментиа это не интересовало, и спросил он далеко не из вежливости. — Это касается наземных территорий. То, что вы строите под землей никак не касается дел магов, согласно все тому же постановлению. Господин И-Хё-Дён спокойно создавал свои тоннели, так же, как вы построили целый город под Прагой. — она смотрела на одного из первых детей Основателя весьма холодно. — Не забывайте, что маги и Высшие живут в относительном мире благодаря тому, что были установлены подобного рода правила, и дележка территории в самой Столице произошла только потому, что не задевает магический квартал, на который вы сейчас желаете претендовать. Если вас что-то не устраивает, то можете перебраться обратно в Мертвый город, он свободен от Битах и к следующему году туда можно будет перебраться вновь.

На эту фразу поднялся шум. Иноканоан смотрел на нее с подозрением, особенно после того, как услышал свое истинное имя, и полностью закрыл поверхностные мысли от ведьмы. Правильное решение, но если ей действительно нужно будет что-то узнать, она не остановится ни перед чем. И все же, какой демон Бездны их притащил сюда сегодня?!

— Хорошо, мы подумаем, — беззаботно отозвалась Соломея, будто не чувствуя повисшего напряжения.

— Итак, имеются ли еще вопросы, подлежащие обсуждению? — ревенант начинал уставать от интенсивного темпа собрания, даже с учетом того, что основная часть даже не начиналась. Никто из киндрэт не взял слова. Вот и отлично. Ее порядком утомляли главы кланов, и ведьма желала как можно быстрее разрешить этот вопрос, дабы потом просто побыть в тишине. — Тогда начнем обсуждать основную цель сегодняшнего собрания. Гнездо требует от клана Асиман выдать всех тех, кто причастен к похищению и проведению опытов.

— Из-ви-ни-те, — моментально разъярился Амир. — На каких основаниях?!

— Пакт о ненападении для тебя туалетная бумажка, что ли? — моментально вспыхнула ведьма, подскакивая со стула. — Заметь, пока что просим по-хорошему, и есть возможность спасти собственную шкуру, не надолго, правда. Так что в твоих интересах выдать всех самостоятельно, иначе это вопрос будет решаться ни через дипломата, в лице меня, а через главу Гнезда.

— С чего я вообще должен выдавать вам хоть кого-то из моего клана?! Где убедительные доказательства, я спрашиваю? — из воздуха появилась огромная кипа толстых пачек, в которых были не только листы с информацией, а но и фотографии искалеченных тел, а также и разрушенных лабораторий.

“Некромантская сука!” взвыл Асиман.

— Здесь имеются все собранные нами данные, а так же те, что были получены непосредственно от Эрнесто и Якоба. Ты весьма заблуждаешься, думая, что твой клан может выйти сухим из воды. Я требую предоставления полного списка самостоятельно, иначе я буду потрошить твою голову от младенчества до настоящий дней в поисках информации. — огонь заплясал на пальцах Асиман ровно в тот же момент, как дымка тумана стала обволакивать руку самой ведьмы.

— Тишина в зале заседания! — ревенант вновь ударил своей силой, от чего огонь моментально исчез, но не подействовал на заклинание некроманта, и та убрала его сама.

— И за оскорбления главы рода Вихтенштайн я также предъявлю обвинения. Моя кровь более древняя и ценная, чем весь твой клан. Я тебе не Дарэл, на мне нет поводка, за который можно дернуть и призвать к порядку, заставляя добродушно улыбаться, пока другие выливают ушат грязи, но я также могу вскрыть твою голову, снося все щиты. — оскалилась девушка, демонстрируя островатые верхние клыки. Не такие длинные, как у вампиров, но ощутимо длиннее, чем у обычного человека.

— Госпожа Вихтенштайн, если не прекратите, я буду вынужден перенести собрание до следующего раза. — ведьма на это ухмыльнулась, садясь обратно на стул.

— Я все еще требую предоставления списков, иначе вы будете говорить непосредственно с главой Гнезда, Амир. И у какого-то щенка, что едва научился разжигать огонь нет шансов перед Хранителем.

— Госпожа Вихтенштайн! — уже крикнул ревенант, и ведьма примирительно подняла руки вверх, словно показывая, что готова к сотрудничеству.

Амир замолчал, и его трясло от такой ярости, что неровен час, и все помещение затопит огнем клана Асиман. Но даже и не думал выдавать интересующую ей информацию. Остальные же напряженно ждали, осуждая действия пироманта, что привлекли столько нежелательного внимания к их миру. Они не любили магов, и не смотря на все мирные договоры, в гробу их все видывали, хотя прекрасно понимали что только эти сраные бумажки и дают им полное право невмешательства, если киндрэт, конечно же, не перейдут черту.

— Я отказываюсь это делать. — Принц скептически посмотрела на него, после чего кровожадно улыбнулась.

— Ну значит и мое радушие закончено. — на лице появилась привычная маска обращения, а призрачные руки обвили тело пироманта. За ее спиной появился Карлайл, хмуро смотря на происходящее.

— Это же братик Лайл, — беззаботно произнесла Соломея, продолжая дрыгать ногами. Видит Люмен, какой это все сюр.

— Ну, я пыталась урегулировать это мирно. — глава Гнезда обвил Амира призрачными руками поверх.

— Раз он еще ни разу не побывал за Гранью, значит, действительно мирно. — голос некроманта был холоден. На Лайле не было ничего из комплекта некроманта, а сам он пребывал в состоянии холодной ярости, от чего чернота расползлась по его рукам и груди, ложась некрасивый кружевом под глазами, светящимися бирюзовым. — Амир ар Рахал отказался в мирной форме удовлетворить просьбу некромантов, поэтому поплатиться за это своей жизнью.

— Но вы не можете… — растерялся губернатор Белов, чувствуя, что не может вздохнуть из-за чужой энергии.

— Могу, — просто ответил глава, и фигуру пироманта сожрала тьма, после чего и сам он исчез, забрав после себя это удушающее состояние. В сознании киндрэт билась только одна мысль:

“Даже Витдикта более милосердна.”

Вызвонить Дарэла в подобной ситуации казалось чистейшей блажью и глупостью, но устав после напряженно собрания, хотелось немного тишины и спокойствия, которого можно было и не ожидать в доме Кристофа, который сейчас бесился от появления Лигаментиа. Иллюзионисты крайне не вовремя решили выйти в свет, взбудоражив общество киндрэт еще больше.

Она даже не встала с дивана, когда услышала звонок в дверь, просто махнув рукой, отпирая замок. Удивленный даханавар весьма скептическим взглядом посмотрел на происходящее, хитро прищурившись. Ну, ведьма даже не удосужилась снять с себя сапоги, что уж говорить о других предметах одежды.

— Ну и как тебе собрание с моими дрожайшими родственничками? Прелестно, не правда ли? — ведьма сдвинула ладонь с глаз, все еще не меняя своего положения на диване.

— О, они такие прелестные, так и хочется свернуть им всем шеи. — сканер тихо рассмеялся, расстегивая фибулы, чтобы снять с нее плащ. — Но это было забавно. Можешь рыдать от счастья, у них появился более ненавистный сканер, чем ты.

— Все же залезла кому-то в голову, и это почувствовали? — улыбка ведьмы стала хитрой. — Или ты в открытую заявила о своем даре и теперь все бесятся от появления еще одного независимого телепата?

— Ты решил позаботиться обо мне? — немка насмешливо приподняла бровь, ловко переводя тему. — Как необычно.

— Ну не все же Кристофу быть твоим личным рыцарем. — Дарэл явно веселился, пытаясь найти завязки жабо. И у него это получилось достаточно быстро, в отличии от распутывания самих узелков. Возился с ними в крайне задумчивым видом, пока они не сдались на милость победителя.

— О, он тебе этого не простит и скормит Охотнику. — финн на мгновение задумался, чуть резче нужно стянув с нее левый сапог.

— Нет, он же рыцарь, поэтому будет соблюдать кодекс чести и вызовет меня на дуэль. — ведьма расхохоталась, представив такую картину.

— Ох ну да, стали бы вы драться из-за такой ерунды. — второй сапог она уже стянула сама, скидывая носки в ту же кучу, и похлопала рукой по дивану где-то над своей головой. Телепат, не особо понимая что ведьма задумала все же сел, и на его колени тут же опустилась подушка, а след за ней и голова самой девушки. — Побудешь сегодня моим антистрессом?

— Ты меня выпотрошишь и набьешь пластиковыми шариками?

— Могу просто выпотрошить, если тебе станет от этого легче. — даханавар распутал ленту, полностью разбирая прическу, от чего ее рыжие волосы рассыпались по подлокотнику и рукам мужчины. — Асиман лишились главы и я так думаю, что в скором времени лишатся доброй половины клана. Пока что Лайл лично допрашивает его, но мне все же придется копаться у него в мозгах. А, еще притащился Лигамент.

— Лигаментиа, — чуть насмешливо поправил ее Эриксон, но не желал обидеть подобным высказыванием.

— О нет, мой милый даханавар, тут ты путаешься в терминологии. Не существует клана Лигаментиа, точно так же как и Нософорос. Существует Лигамент, и Нософорос, который сам себя завет И-Хё-Дён, оба последние из ныне живущих детей Основателя, остальные же были уничтожены уже привычными тебе киндрэт. — она указала на оставшиеся дневники Лайла, которые еще не успела отдать Кристофу. — Карлайл находится здесь куда дольше, и видел зарождение киндрэт, а также первых его детей. Все описано в этих дневниках.

— И зачем они тебе? — блондин надавил пальцами ей на виски, чуть потирая кожу, что вызвало приятную волну мурашек. Голова и правда болела жутко.

— Изначально хотела понять различия между кадаверциан и некромантами, потому что я не могу разжигать зеленый огонь. Не помогло, я до сих пор не понимаю прям принципиальных различий между нами. — ведьма прикрыла глаза, позволяя сканеру делать с ее головой все что угодно, если это снимет начинающуюся мигрень. — В конечно итоге я узнала об истории киндрэт почти что от первоисточника. Интересное чтиво, только очень долгое. Крис только на четвертом томе, а первые дети еще не научились обращать людей в киндрэт.

— Ко мне сегодня приходила Паула, — как бы между делом сказал Дарэл. — Хочет, чтобы я просканировал Александра и передал ей знания клана.

— Воодушевилась тем волшебством, что увидела? — немка зло улыбнулась, и посмотрела прямо в серо-голубые глаза сканера. — Даже не думай, если не хочешь стать причиной смерти Маэстро.

— И как это по твоему повлияет на Александра? Он наоборот обрадуется, что его ученица способна на высшую магию. — и вновь этот чуть насмешливый взгляд. Чувствует перед ней некое превосходство из-за прожитых лет.

— Прочитав его подчистую, ты не скопируешь знания, а просто отнимешь его силу и передашь ее Пауле. Маэстро крайне печется о своем клане, и его сила — единственное что дает ему уверенность хоть в какой-то защищенности своих подопечных. Если ты лишишь его этой силы, то он просто сойдет с ума, и убьет себя. — телепат, похоже, не совсем понимал, что она имеет ввиду. — Дар, я прошу тебя, не совершай глупостей, тем более сейчас. Паула сама взрастит в себе нужный взгляд, если научится смотреть на мир открытыми глазами. И даже если все знания клана попадут в ее руки, она по прежнему будет бесполезна для самой себя, но станет опасностью для других. Таким образом ты уничтожишь не только их главу, но и ее птенца.

— Ну и чем это отличается от того, как я читал Фелицию? — холодные пальцы прошлись по лбу, надавливая именно в тех точках, что болели больше всего.

— Тем, милый мой, что сканирование силы и чтение знаний — разные вещи, в которых задействованы разные участки мозга и магии. Считывая силу, ты берешь ее как за некую аксиому, с которой впоследствии будешь сравнивать других. Опасен этот вид чтения потому, что небольшие отголоски силы читаемого перейдут к тебе, так же как и простенькие заклинания, что вбиты на подкорку сознания, поэтому даже после простой оценки ты сможешь использоваться примитивную силу того, кого оценил. — чужие ладони накрыли глаза, давая им немного отдыха и прохлады. Странно, обычно руки даханавара всегда теплые. — При полном чтении знаний ты не просто копируешь у читаемого все, а вырываешь из него, и достаточно болезненным способом, но это не ощущается при сканировании. Проблемы начинаются позже. Тут уже без разницы, составляешь ли ты силы у себя, или передаешь другому, суть одна — ты забираешь чужие знания, оставляя прочитанного наедине с силой, которой он не может совладать, потому что не обладает знаниями. И эта сила убивает.

— И нет способа чтобы получить знания, и оставить их при владельце? — голос его стал задумчивым. — Хотя если это делать не через поверхностное сканирование, а именно через глубокое чтение, на это уйдут годы, учитывая, сколько живет Александр.

— Да ты моя радость, хороший, умный мальчик, — ее голос был елейным, и она похлопала его по ладони, будто пса по голове.

— Ты меня так раздражаешь, — обреченно вздохнул Дарэл.

— И именно поэтому ты с радостью продолжаешь наше общение.

* * *

Заснеженные крыши домов вечернем свете выглядели просто прекрасно, а старинные фонари, освещающие узкие мощеные улочки создавали ощущение скрытого от глаз волшебства. Кажется что стоит людям скрыться за поворотом, как маленькие феи начнут кружить около источников света, а медные стражи вновь изменят выражения лица. Люми с удовольствием шагала по столице Чехии, чуть удивленно крутя головой по сторонам, отмечая, что ночью город выглядел совсем по другому. До этого ей приходилось бывать на поверхности лишь единожды, когда зима не наступила, и не было на улочках серебристого налета.

— Ты помнишь, где вход? — поинтересовалась она у мэтра, поправив свой шарф.

— Конечно. А ты нет? — видеть некроманта в современной одежде как минимум непривычно. Но драповый плащ до колен и шарф из ангорки был весьма ему к лицу.

Рядом шагал Дарэл в легкой парке, сияя своей открытой шеей и полу расстегнутой курткой. Сканер так же крутил головой по сторонам, ловил отголоски чужих эмоций, и сам наслаждался необычными видами. Он никогда не был здесь, но хотел, а так же интересовала возможность прикоснуться к древним книгам Даханавар, оставленных в Праге. Третьим действующий лицом был высокий шатен, что так же бегло осматривался по сторонам, примечая различия нынешнего образа столицы, и его собственной памяти. Босхет, которому выдали тело химеры. Лориан, утомленный целым днем экскурсий отсыпался в отеле.

— В прошлый раз я заходила со стороны Вышеграда по указаниям Миклоша, а дальше передвигалась только под землей. — они уже подходили к Карловому мосту, что пересекал Влтаву. — Ловушки должны значительно ослабнуть. Не убьет, но будет больно.

— И как ты пробиралась в прошлый раз? — насмешливо спросил ее некромант, а потом, словно призадумавшись, ответил сам себе. — Точнее не так. Сколько времени?

— Понятия не имею, там же нет солнца, по которому можно ориентироваться. По моим прикидкам недели две, чтобы дойти до центрального холла. Там еще были такие прелестные кости, у меня все руки не дойдут попробовать сделать Арахниду или Лича. — ох, тот змеиный скелет был просто прекрасен. Наконец с Ланегре покончено, можно будет уволится чуть позже, и заняться некоторыми исследованиями.

— Только не говори мне, что ты забрала эти кости? — мэтр чуть раздраженно вздохнул.

— Я утащила все, что не приколочено, и кости в том числе. Я так понимаю это был Гипнай? — некромант нехотя кивнул. — Хорошие кости. Правда, пришлось повозится чтобы достать их из колодца, и не побеспокоить спящую богиню, но оно того стоило. — и заметив прищуренный взгляд зеленых глаз тут же запротестовала. — Нет, нет, и нет, я их не верну, это моя собственность, призови себе нового. Могу отдать эту химеру вместе с формулой заклинания. Так у Босхета всегда будет тело.

— Леди желает меня побаловать? — шатен чуть поклонился ей, и поиграл бровями.

— С духами у меня всегда было плохо, это тебе к мэтру. — отмахнулась ведьма, слушая, как ломается свежевыпавший снег под рифленой подошвой ее ботинок. — Дарэл, ты точно хочешь войти? Нам будет нормально, даже если энергия Битах еще осталась, но тебе как сканеру может быть тяжело.

— Нет, я пойду, — как-то отстраненно сказал даханавар, смотря за реку. — Флора любила этот город, поэтому я хочу видеть его собственными глазами.

Иллюмиэль недовольно пожевала губу. В последнее время на сканера вновь напала меланхолия, и он все чаще вспоминал свою “мать”, вызывая вздох раздражения даже у Кристофа. Некромант не любил, когда при нем вспоминали Леди, а после недавней встречи с ее бывшим любовником и вовсе ощетинивался каждый раз, когда речь заходила о клане Даханавар.

Можно было пойти по пути меньшего сопротивления, и обратиться к Спиритам, чтобы они научили использовать ее Гниль, но все внутри нее противилось этому. Их было меньше десяти киндрэт, которые отгородились от дел клана еще на самой заре войны, уходя в Гнездо, отказавшись от имени клана. Теперь Лудэр, что развязали войну уничтожены, а Спириты не желают связываться с миром кровных братьев, и уж тем более контактировать с любым, кто причастен к Кадаверциан. Слишком боялись что выжившие придут забрать и их жизни.

Тем более, не было никакой гарантии, что это поможет. Чтобы понять суть Могильной Гнили, ей надо знать все формы, чтобы вносить в нее корректировки, а значит, нужны были именно книги, которыми Спириты не располагали. Тут не подойдут чисто теоретические знания, ей нужна была четко выверенная магическая формулировка, которую она будет перестраивать под себя, видоизменять, чтобы в конечном итоге, разрушить. Тоже, своего рода, исследование. Если подобное удастся, и это будет работать в руках клана Смерти, то можно сказать, что панацея найдена.

Мертвый город был неприветливым, но продвигаться по нему было значительно легче, чем в первые разы. Ловушки лишь слабо переливались, будто на последнем вздохе пытаясь укусить пришедших, не способные дать нормальный отпор. Хорошие артефакты. За восемь лет не осталось почти ничего от той давящей энергетики, стекающей по позвоночнику и иглами впивающийся в копчик. Даже сумеречное зрение и ее собственное ощущение магии не помогало, слышались лишь былые отголоски магии. Но все же, что-то осталось, и их стоит убрать.

— Надо же, как здесь гостеприимно. — в некоторые особо опасные ловушки она запускала достаточно энергии, чтобы они сработали. Теперь нет смысла беречь их, все равно будут убираться, когда клан вернется. — Дар, ты как?

Сканер покачал головой, прижимая платок к лицу. Выглядел он слишком бледным, в то время как остальные спутники даже не чувствовали ни малейшего дискомфорта. Ясно вспомнилось присутствие Битах, что фантомной болью прокатилось по позвоночнику. Да, здесь хорошо было только некромантом, а вот телепату было весьма дурно, и такими темпами, придется выносить его от сюда уже в бессознательном состоянии. Стянув перчатку с руки, она прикоснулась к шее киндрэт, передавая ему некоторую часть некромантической энергии, что позволит чувствовать себя лучше, но все равно не так расслабленно, как они с Крисом.

— Спасибо, — прохрипел блондин, поморщившись от неприятных ощущений. Все же, энергия была просто обжигающе холодной.

— Крис, можешь воспользоваться Гончей? Мне кажется что еще остались серьезные ловушки, которые доставят неприятностей. — но некромант будто не слышал ее, рассматривая дивные витражи, повествующей о жизни клана. Последняя ниша была пуста, что удивило ее в прошлый раз, но теперь она знала, почему. Положила руку на плечо кадаверциана, вставая рядом с ним. — Да, это сложно назвать победой, так же как и сложно будет подобрать подходящий витраж.

— Ты знаешь где город Лудэр? — в его голосе сквозило слишком много печали, и даже если бы мэтр не давал таких очевидных намеков, ведьма, видя его состояние, ушла бы сама.

— Да, провожу Дара до города Даханавар и отправлюсь туда. — немка вновь хлопнула мужчину по плечу, отходя назад.

Она проводила сканера до самой библиотеки, договорившись, чтобы он позвал ее в случае опасности, а сама стала ориентироваться на воспоминания Кристофа, ища путь в город Призраков. Они планировали задержаться здесь максимум на неделю, и если искомое не будет найдено, то Иллюмиэль и вовсе останется здесь одна, пока нужная формула заклинания не будет в ее руках.

Но ведьма была склонна полагать, что уже к рассвету книги будут у нее на руках. Да, сейчас она не располагала магией, что позволит использовать поисковые чары, которые обычно накладывались на библиотеку, но и у некромантов были свои хитрости с манящими чарами, просто это будет весьма долго.

Кутна гора отличалась по своей энергетике от Петринского холма, хоть и была близка с ней. Чувствовалось здесь что-то на грани, словно тонкая мембрана разделяющая материальное и духовное. Странноватое ощущение, на которое не было времени отвлекаться, сканируя все пространство на наличие опасности. Здесь все же были ловушки от нежелательных гостей, но работали они так же плохо, как и у Кадаверциан.

Город призраков оправдывал свое название почти полностью. Если город Мертвых почти полностью состоял из черного мрамора, кое-где перемешиваясь с белым, то Лудэр больше делали упор на полу-прозрачную отделку, что придавало городу большей таинственности, а из-за преломлений света магических ламп казалось что меж колоннами плывет туман. Потусторонний город, под стать уже умершим и ушедшим его хозяевам.

Все же, Лудэр даже было по своему жаль, теперь, когда Принц лучше знала ситуацию. Первые, кто понял в ком Основатель, но пытались все решить своими силами, считая что это проблема только их клана, уже тогда расколотого надвое. Интересно, истребить заклинателей было личным решением Вольфгера, или же это Атум так ненавязчиво влиял на сознание бывшего мэтра? И если он имел власть над своим носителем, стоит ли ждать подвоха от Вивиана?

Расположение самой библиотеки было неизвестно Кристофу, потому что призыватели свято хранили от других свой храм, не дозволяя касаться своих знаний чужакам, поэтому пришлось заглядывать в каждую комнату, ощупывать каждую стену для поиска потайной ниши, что откроет ей дорогу. Это была единственная сложность, что поджидала на пути, помимо угасающих ловушек, что не причиняли вреда.

И все же, ночи не хватило для того, чтобы найти искомое. Оставив киндрэт в мертвом городе, Люми переместилась обратно в отель, поднимая спящего подростка, которому обещала сегодня показать Прагу, а вечером проводить на самолет, где его уже встретят родители. Экскурсовод из нее был аховый, поэтому для осмотра достопримечательностей у мэтра самым наглым образом забрали Босхета, который на самом деле присутствовал больше как часть декорации, нежели нес реальную пользу. И ведьма правда не понимала, зачем некроманту понадобился бетайлас, если Богини в городе больше нет, а магию можно использовать беспрепятственно.

Бетайлас знал столицу Чехии как свои пять пальцев, прекрасно ориентируясь в изменившемся городе. Знал он и множество историй, но связаны они были все со смертью или болезнями, но тинейджер заворожено слушал Босхета, радуясь возможности прикоснуться к такой стороне истории. Обычно, подобные бедствия не принято вносить в летопись подробно, дабы оставить у потомков более благоприятное мнение о себе. Дух же подобной “учтивостью” к следующих поколениям не страдал, рассказывая все как есть: и какие кровавые восстания устраивали гуситы, и как церковь делила власть, проливая реки крови, и как негодных вешали на Вацлавской площади, по которой они сейчас шли.

Не смотря на то, что Валера не любил излишнюю жестокость, да и в целом здраво опасался каждого не особо “человека” из своего окружения, заинтересованно ловил каждое слово призванного духа, совершенно позабыв свой было страх перед бетайласом. Слишком быстро, на взгляд Люми, однако, подобное доверие в нем вызывали лишь те, кто ему нравился, и Босхет, к удивлению ведьмы, оказался в их числе.

Странный, нелогичный ребенок, которого она не могла понять, даже прочитав.

У Люми стало появляться стойкое ощущение, что Дарэл в чем-то ее подозревает, и пытается крайне ненавязчиво следить. Иначе как еще можно было объяснить его постоянное наличие в доме Кристофа именно в те дни, когда она приходила для изучения книг? Не то чтобы повышенное внимание со стороны сканера напрягало или мешало, некромант умела полностью отключаться от реальности, когда дело касалось изучения магии, но все равно подобное поведение было крайне нехарактерно для сканера. Хотя с другой стороны, она даже не знала, что для мужчины характерно, а что нет. Иногда факт того, что мысли сканера были закрыты так раздражал.

Возможно, ему не понравился серебряный подсвечник в форме человеческой руки, что был подарен ему на Новый Год и сканер подозревал, что рука далеко не из серебра. На самом деле, это действительно был самый обычный подсвечник, и человеческого материала в нем не было. Да, Крис дал подсказку, что можно подарить даханавару, и она решила проявить немного юмора в выборе, будучи уверенной, что ничего подобного в его коллекции нет уж точно. Да только вот эта теория не выдерживала критического взгляда на ситуацию: финн стал наблюдать за ней после посещения Праги.

Стоило зайти в библиотеку, как ей на глаза вновь попалась светловолосая макушка, и немка удержалась от того, чтобы закатить глаза. Ну не живет же он в этом доме, в конце концов! Хотя спорный факт. Пусть у Дарэла и было свое убежище, проводить вечера он предпочитал в особняке кадаверциан, будто чувствовал себя здесь в большей безопасности, чем дома.

— Доброй ночи, Дар, — поздоровалась с ним некромант, подходя к уже родной полке с книгами Лудэр выбирая из них ту, на которой остановилась в прошлый раз.

— Вновь закопаешься в книги? — Эриксон отвлекся от чтения, внимательно следя за каждым ее движением. Неужели он и правда думает, что подобное незаметно?

— Да. Постоянная боль в груди это немного не то, о чем можно мечтать, — бросила девушка, располагаясь в излюбленном кресле, выгружая из сумки дневник для записей. — Я все же надеюсь избавится от нее в ближайшее время, и может потом стану более детально изучать это заклинание, чтобы оно больше не могло нанести вреда клану Смерти.

— Зачем? — вроде и небрежно, но голос его был серьезен.

— За шкафом, — таким же тоном ответила Принц, погружаясь в чтение. В последнее время с телепатом было невозможно общаться.

Сканер продолжал сверлить ее взглядом, прожигая спину, от чего ее передернуло, и ведьма со вздохом подняла глаза к потолку, вполоборота разворачиваясь к мужчине. Смотрел он тяжело, серьезно, словно пытался копировать тот самый взгляд Криса, что заставлял выкладывать все, что скопилось на душе.

— Дар, если тебе что-то нужно, говори об этом прямо, а не обходными путями. Я крайне не люблю, когда меня держат за дуру. — немка подперла щеку рукой.

— Я более чем уверен что ты что-то задумала, но не могу понять что, и насколько это опасно. Это “что-то” связанно с Основателем, и твои попытки избавится от боли в груди так же имеют отношения к твоей задумке. — серо-голубые глаза стали серьезными. — Каковы твои планы?

— Ну, раз с Ланегре покончено, то возможно я поищу маггловские курсы, проще говоря, пойду учиться в маггловский университет. Меня интересует криминалистика, психология и психиатрия. Понимать причины возникновения девиантного поведения весьма полезно в моей работе. Раньше я думала уйти из Ассоциации, но сейчас, скорее всего, возьму перерыв, чтобы получить необходимые знания, — кончик пера остановился на недописанной фразе, и ведьма нахмурилась, смотря на готовую формулу. — Вообще, странно слышать от тебя подобную заинтересованность в моих планах на жизнь.

— Ты же знаешь, что я спрашивал совершенно про другое. — о, ведьма прекрасно понимала, о чем он спрашивал, но просто не понимала, что ему ответить, чтобы это не звучало жалко. — Для уничтожения Основателя нужен проводник. Что с ним случится после ритуала?

— Он умрет. На момент ритуала Король вселяется в тело проводника, дабы использовать полную магию уничтожения, но эта энергия слишком велика для смертного тела, так что проводящий ритуал в любом случае погибнет. — Принц пожала плечами. Конечно же она искала и другие способы уничтожения Атума, но пока что этот был самым действенным. — Будет хорошо, если от тела хоть что-нибудь останется, чтобы передать Бездне.

— Не держи меня за идиота, я уже понял что твоя связь с душами не просто какая-то особенность некромантов. И не пытайся переубедить меня в выводах, ты рассказала достаточно, чтобы сопоставить факты. Ты же не собираешься проводить этот ритуал?— немка вновь пожала плечами, излучая беззаботность всей своей позой, но не смотрела телепату в глаза, иначе беспокойство выдаст ее с головой. — Скажи мне, что не собираешься!

— Я стараюсь быть предельно честной во время наших разговоров, поэтому не собираюсь обманывать тебя и сейчас. Не знаю, у меня нет внятного ответа. — Дарэл отчетливо скрипнул зубами. — Скорее всего, это буду я, как сильнейшая из всех проводников душ. Иногда приходится чем-то жертвовать.

— Но не своей же жизнью! — он ударил кулаком по подлокотнику кресла, гневно смотря на ведьму. — Ты же понимаешь, что оно того не стоит.

— О, мой милый даханавар, я лучше других знаю, что моя жизнь ценнее, чем какой-либо ритуал, потому что теперь мне есть что терять. Лайл и я ищем другие варианты, но если их не найдется, то я буду готова пойти на этот шаг. — рыжеволосая достала из под футболки крест Основателя, который киндрэт тут же узнал. — Этот крест — моя собственность, что защищает только меня, а я, в свою очередь, защищаю клан. Я поклялась в верности клану и мэтру, и если для их безопасности нужно будет провести ритуал, я это сделаю, хоть и пару недель назад со злости сказала что не собираюсь жертвовать своей жизнью.

— Кристоф никогда себя не простит, если ты совершишь подобное. — голос его стал каким-то надломленным, а костяшки побелели от того, насколько сильно мужчина сжал жалобно скрипящий подлокотник. — Никто из клана Смерти не захочет положить твою жизнь на алтарь, хоть я и не понимаю причин такой глубокой связи, учитывая, что вы не кровные родственники.

— Молох, первый Лудэр, был создан из тел некромантов, у нас с кадаверциан схожая энергия, поэтому мы все-таки считаемся родственниками. Меченные не любят кадаверциан потому, что мы рождены с меткой Смерти, носим ее по праву рождения, в то время как кадаверциан передают украденную силу. — буря в душе даханавара стала настолько сильной, что Люми могла чувствовать ее отголоски. Гнев, негодование, непонимание и готовность стоять на своем. — Мы разные, но мы, в независимости от принадлежности, чувствуем друг друга. Это чувство сложно объяснить тем, кто его не испытывал. Это… что-то глубоко внутри тебя, доверие, преданность, уважение, душевное тепло. То, что чувствуешь к любимому родственнику, члену семьи. Кадаверциан — моя семья, даже если я не являюсь киндрэт.

— И ты готова пожертвовать стольким ради семьи? — голос его все еще был болезненным.

— Дар, Лориан даже не является тебе родственником, но был был готов провести Витдикту и принять любое наказание от своей семьи. Разве ты не должен понимать меня? — теперь уже в ее голосе слышался надлом. — Ты потерял все, ради того чтобы спасти человека, но не можешь понять почему я готова отдать свою жизнь за клан.

— Нет, чтобы ты не задумала, не смей. Это мой приказ как главы клана.

— И давно ты здесь? — ведьма закрыла лицо руками, чувствуя небывалую усталость.

— Достаточно, чтобы сделать выводы. — тон, которым разговаривал с ней Кристоф совершенно не нравился немке. — Не вздумай ввязываться во что-то столь опасное, что может стоит тебе твоего бессмертия.

— Я не совсем бессмертна, и ты это знаешь. Пройдет два с половиной столетия, и я умру по естественным причинам, это неизбежно. — вот и поработала над Могильной Гнилью. Вообще не надо было что-то отвечать даханавару.

— Я всегда могу обратить тебя в клан. — безапелляционно припечатал Кристоф, складывая руки на груди.

— Карлайл не позволит обратить меня в клан, даже если я буду на пороге смерти. — Люми захлопнула свой ежедневник, так и оставив книгу на столе, прежде чем раствориться в воздухе.

Настроение на сегодня было испорчено.

* * *

Она не появлялась в доме кадаверциана уже больше недели. Первые дней шесть из соображений безопасности, не хотела нервировать киндрэт запахом крови, а в последующие дни была занята работой, тратя свободное время на доскональное изучение того материала, что успела переписать к себе в блокнот.

Могильная Гниль была крайне неприятной дрянью, и не только потому, что намертво прилипала к плоти некроманта, разъедая ее до тех пор, пока не остается лишь прах, но и потому что многократно усиливала болевые ощущения. Таким образом, даже если удавалось избавится от основной движущей силы проклятия, часть болевого заклинания оставалось где-то глубоко внутри. И даже если удалить поврежденный участок, боль оставалась на месте, сливаясь с общим энергетическим фоном некроманта. Те самые зеленые искры, Зеркальная пыль, которую кадаверциан, да и сами меченые могли без проблем использовать, однако в это заклинание было вплетено и другое, не дающее покоя.

С этим было сложнее всего. Если бы заклинание было на ней полностью, она бы могла его разрушить, чисто в теории. На деле, она даже связно думать не могла, не говоря уже об разрушении. Но если оно попадет на другого, то ведьма успеет помочь. С остатками же дела обстояли весьма печально, к ним нужно было искать свой ключик, возможно даже придется самой создавать Гниль, чтобы понять принцип разоружения отдельно взятых частей, однако она рисковала вновь подвергнуться проклятию еще раз, чего не хотелось от слова совсем.

Рядом с ней противно пропищал мобильник, она лишь мельком взглянула на экран, и заметив отправителя тут же потеряла интерес. Дарэл уже пару раз приезжал к ней и пытался пробиться во внутрь, но леди Принц упорно делала вид, что ее в квартире нет. Не хотелось сейчас ни с кем говорить, она страстно желала, чтобы ее оставили в покое, или хотя бы просто выслушали, без упреков и своего очень важного мнения.

Теперь тишину комнаты нарушала трель телефона, от которой стремительно начинали пропадать последние остатки терпения. Нажав на кнопку приема вызова, она молча поднесла аппарат к уху.

— С тобой все хорошо? — голос сканера казался взволнованным.

— Если ты думаешь, что я втихомолку провела ритуал и откинулась, то не надейся, я еще даже подготовку не начала. — пальцы усиленно массировали свободный от телефонной трубки висок. — Что-то срочное?

— Тебя давно не было, я подумал, что могло что-то случиться. — ответом ему послужил короткий вздох.

— Если бы ты спросил у Криса, то знал, в какие дни месяца я всегда отсутствую примерно по пять-шесть дней. Опять же, я не живу у мэтра, чтобы постоянно находиться в особняке. — объяснять такие вещи вампиру казалось дикостью. Но с женской физиологией ничего не сделаешь.

— Я приеду?

— Зачем?

— Побуду твоим личным антистрессом. — ведьма на это громко расхохоталась, едва успев убрать трубку подальше, чтобы не оглушить даханавара.

— Понравился прошлый раз? — тон ее голоса стал издевательским.

— Возможно, — уклончиво ответил ей сканер уже повеселевшим голосом. — Так я приеду?

— Приезжай. — хохотнула девушка. Невозможный мужчина.

Он появился на пороге не дома спустя всего час, как бы ненавязчиво осматривая ведьму с ног до головы, чтобы точно удостовериться, что та не сотворила глупостей и не готовится к ритуалу, несмотря на запрет Кристофа.

— У тебя входит в привычку встречать меня в халате? — попытался поддеть ее телепат, но рыжеволосая тут же распахнула его, показывая что под ним в этот раз есть одежда.

— А ты жаждешь занять место в моей постели, раз задаешь такие провокационные вопросы? — девушка приподняла бровь, с вызовом складывая руки на груди. — У тебя ужасно довольная морда лица. Залез в курятник и подавил чужих куриц?

— Всего лишь получил защиту клана Корвинус как независимый сканер, — Принц присвистнула. Да, получить защиту от Судьи это все равно что получить золотой билет.

— Главное, чтобы Виттория эту защиту продлила. Видел ее? — конечно, девочка не постоянно находилась в Гнезде, все же, ей надо было посещать школу.

— Видел. Губернатор не может нарадоваться тому, какой осознанной стала его дочь. — финн скинул свои ботинки в коридоре, проходя в гостиную и заваливаясь прямо на диван. — Интересна девчушка. Бесстрашная. Что-то в ее взгляде не даёт мне покоя.

— Давай и тебе Лайл устроит спецкурс как перестать бояться страшных кровопийц и познать дзен. Поверь мне, тебе это не понравится. Витте еще повезло, что она проходит это в более сознательном возрасте. — ведьма так же уселась на диван чуть сдвигая голову сканера в сторону. — Решил сегодня поменяться местами?

— Почему бы и нет, — его светло-голубые глаза хитро блеснули, и девушка кинула подушку себе на колени, чем даханавар тут же воспользовался.

— Так уж и быть, побуду сегодня нежной и доброй хозяйкой в честь небольшого праздника. — мужчина тихо рассмеялся когда ее пальцы зарылись в светлые волосы. — Что нового?

— На Криса пытались напасть Сетью Аида. Люди. Следов нет, и в базе они не числятся. — некромант нахмурилась.

— Лигамент? — бровь киндрэт вопросительно приподнялась. — Ну посуди сам: люди, которые могут использовать заклинание киндрэт, магии братьев нет, так же, как и следов людей. Значит, этих следов не существовало и вовсе. А из иллюзионистов у нас только Иноканоан. Только зачем ему нападать на Криса?

— Предупреждение? — предположил сканер, нахмурившись. — В Столице уже больше месяца происходят странные вещи.

— Причем происходить они стали не на пустом месте. Дух Основателя потревожен, но он всё ещё спит в Виве, пусть и иногда поднимает голову, но разум и тело всё ещё под контролем. — немка машинально разгладила пальцами складку меж бровей мужчины. — Разве что до Лигамента дошли слухи о твоем изгнании и о сотрудничестве с некромантами. Боятся, что Атум может перебраться в твое тело. Но логичнее тогда нападать на тебя.

— Я не копаю под клан Иллюзий, в отличии от Кристофа. — не согласился Дарэл, чуть мотнув головой. — Им явно есть что скрывать, раз они дают такие своеобразные предупреждения.

— Нужно поговорить с ним. И с И-Хё-Дёном, раз они последние дети Основателя. Может у них есть действенный метод для устранения Атума, и мы обойдемся без жертв. — взгляд телепата вновь стал серьезным. — Я же уже говорила, со мной все в порядке, но я правда готовлюсь к тому, чтобы стать нужным проводником, если потребуется. Раньше бы я сделала это без раздумий, сейчас же чаша весов склоняется к варианту, где я останусь жива.

— Как было раньше? — серо-голубые глаза наполнились печалью. — Почему ты так хотела умереть?

— Знаешь, тут скорее сумма факторов, к которой потом прибавилась затяжная депрессия и полный страх отсутствия смерти. У меня никогда не было чего-то своего, никогда не было настолько близкого человека, с которым можно было бы честно поговорить, рассказать обо всех ужасах. Я не хотела казаться слабой, потому что и без того чувствовала себя в некотором роде ущербной. Слишком молодая, слишком одаренная даже по меркам Гнезда, слишком неопытная и глупая. Не хотела, чтобы хоть одна живая душа знала о том, какая буря творится у меня в душе. — ее узловатые пальцы пробежалась по лбу мужчины, и ведьма прикрыла глаза. — Меня воспитали так. Я — бракованный товар, бастард, отродье случайной связи, и я должна жилы рвать чтобы доказать, что достойна. Но я уже тогда была достойна. Искусна в магии, постоянно занимала первые места в своем направлении, с пятнадцати лет работала на Ассоциацию и ходила на рейды, наравне с другими членами Ассоциации, никогда не жаловалась как мне тяжело и плохо, как мне хотелось разрыдаться от непосильной ноши, как я умирала над книгами от переутомления, как умирала на тренировках, пугая окружающих до усрачки. Я уже была такой внучкой, которой можно было гордиться и хвастаться, но Касперу всегда было мало. Что бы я не делала, я всегда недостаточно старалась, слишком мало делала, ленилась и бездельничала по его мнению. А я жилы рвала просто ради того, чтобы меня хотя бы признали, ни о какой любви и речи не шло.

Горло перехватило от этих слов. Но плакать перед даханавром уже второй раз было бы просто унизительно.

— Мне было нечего терять, потому что ничего не было. Все мои заслуги и награды не стоили того, чтобы быть весомым доводом для гордости. Мои друзья прекрасно жили и без меня, девушка которую я любила счастлива в браке и ждет ребенка, мой брат продолжает вести свою спокойную жизнь, в то время как я — беглая преступница, что находится в полнейшей резервации только для того, чтобы не подставить тех, кто меня покрывает. Мне было не страшно умирать. Я совершенно спокойно залезла в Прагу, отдавая себе отчёт что Битах меня сожрёт и не подавится, вскрывала тайники Вольфгера, и меня пару раз выбрасывало за Грань защитными заклинаниями. Было все равно, потому что и терять то нечего. Ну да, друзья расстроится, Гарри будет жаль потраченного времени на мой оправдательный приговор, но это не страшно и забудется спустя пару лет. В меня намертво вбили что я просто мусор в такой же горе мусора, и никому нет разницы, жива я, или нет. И я действительно верила в эти слова на уровне подсознания. — сканер все еще смотрел прямо на нее, что выглядело несколько комично. — Сейчас благодаря лечению я понимаю, что вокруг меня есть то, к чему я стремилась, и есть те, кто ценят меня за то, что я просто есть.

— Кадаверциан?

— Да не только они. Для меня Кадаверциан скорее как семья, где меня принимают в независимости от того, какую ценность я представляю. Лориан тоже не задумывается о том, какую выгоду с меня поиметь, он просто дружит, потому что ему интересно. Ты… не знаю о чем ты думаешь, но с тобой хорошо. Обычно я ненавижу прикосновения и избегаю их, потому что через касание передается куда больше мыслей и эмоций. Твои касания успокаивают, потому что я не слышу ничего, и это позволяет мне перевести дыхание. — рыжеволосая выдохнула. — Ты наложил на меня какое-то заклинание, да?

— Так заметно? — его улыбка стала хитрой, и Люми молниеносно отвесила телепату щелбан, пользуясь тем, что он не сможет увернуться.

— Даханаварский засранец, — цокнула языком некромант. — Ужасное, самое худшее существо из всех, кого я встречала.

— Но это же помогло? — несмотря на “ранение” улыбка его все равно была яркой. И Люми не могла не улыбнуться в ответ. И правда, помогло.

Девочка напротив нее была абсолютно спокойна, даже видя, как тьма окутывает ее ноги, Витта даже бровью не повела, с некой долей самодовольства смотря на ведьму, что вызвало легкую улыбку. Конечно, она по прежнему была заносчива, как и все подростки, хотела бунтовать, быть свободной, а не брать на себя бремя судьи мира киндрэт. Но за эти дни Лайл добился существенных изменений, которые не могли не пойти девочке на пользу.

— Ну как ощущения? — спросила она у девочки, что самодовольно скинула косу русых волос с плеча.

— Будто горы могу свернуть. — честно призналась Виттория, просияв. Она правда не знала, почему ее стали тренировать именно сейчас, но была рада наконец-то нормально научиться пользоваться своей силой.

— Иди домой, проведи время с отцом. — будущая ревенант поморщилась. — Иди, потому что так надо.

— Ты что-то почувствовала? — тут же насторожилась Светлова. — А, так поэтому отец решил меня обучать. Сколько ему осталось?

— Сегодняшний день. Вечером стоит вызвать скорую, но не думаю, что это поможет. Его срок подошел к концу, хоть и странно, что настолько рано. — немка провела пальцем по губам, подавая девочке руку. — Думаю, все не просто так.

— Но сегодня же собрание! — вдруг осенило подростка. — О нет, я не справлюсь. Там тхорнисхи будут диктовать свои условия клану Даханавар, начнется грызня и все полетит к чертям!

— Не полетит. На Совете будет Дарэл в качестве твоего личного помощника. Амира уже нет в живых, он был самым ярым смутьяном, Миклош пока празднует победу над Храньей, и в ближайшее время будет праздновать унижение мармоликаи, так что тхорнисхам будет не до нового судьи. — ребенок все же поднялся на ноги, глубоко вздохнув пытаясь успокоится. — Если хочешь, я могу помочь тебе с обузданием эмоций, но это единоразвоая акция. Истратишь ее сейчас, больше возможности не представится.

От откровенно издевательского тона будущий ревенант сразу ощетинилась, принимая независимый вид.

— Нет, я справлюсь сама. Иначе весь тот ужас, что я прошла, окажется бесполезным испытанием. — в серых глазах появилась решимость. — Пойду подготовлю костюм. Хорошо, я проведу день с отцом. И… — девочка замялась. — Лориан свободен сегодня?

— Вроде да. Хотя нет, погоди, он подпряг Эрзу покатать его на метле. Можешь пойти с ними, только заранее предупреди его о встрече, чтобы волчонок взял второй летательный аппарат. — ведьма уже привычным для себя жестом потрепала подростка по голове. И как так получилось, что ее стали окружать либо киндрэт, либо шестнадцатилетние подростки? — Главное помни, ты — Судья, и в зале Совета твое слово закон.

— Да-да, — отмахнулась девочка, протягивая ей руку для перемещения. — Двери Гнезда все так же открыты для меня?

— По предварительной записи, — хохотнула ведьма, окутав Светлову непроглядной тьмой. Вынырнули они в ее комнате. — Я пойду, у меня есть дела.

— Ты точно не хочешь поприсутствовать на собрании? — голос ревенанта был скучающим, однако девочка все же хотела, чтобы Люми была в зале. Привязалась, так же как и к Лориану, которого видела пару раз, и к Дарэлу, что жил в особнякке Корвинусов всего десять дней.

— Мне незачем присутствовать там в качестве представителя Ассоциации. — ведьма вновь растрепала ее собранные в косу волосы. — Но я могу побыть там в качестве представителя Гнезда, если тебе от этого действительно станет легче.

Они встретились уже вечером. Припаркованный Кадиллак отражал своими идеально отполированными черными боками свет от фонарей, а его хозяйка стояла на улице, прислонившись спиной к двери и раскуривала трубку с табаком. В доме Светловых пахло смертью, а едва видимая дымка крутилась вокруг нее, словно пытаясь привлечь внимание.

— Все будет хорошо, она справится, — сказала ведьма будто в пустоту, но невидимый слушатель принял к сведению ее слова. — Но вам нужно будет уйти сразу же после собрания.

Виттория, в строгом костюме и с легким макияже смотрела спокойно и независимо, разве что глаза были чуть красными от слез. Каблуки и строгая прическа добавили ей возраста, но не настолько, чтобы киндрэт действительно восприняли ее всерьез. Она поправила лацканы распахнувшегося плаща, поудобнее перехватывая кейс с бумагами, и недовольно поджала губы, когда леди Принц открыла перед ней заднюю дверь автомобиля. Дарэл так же сел рядом с ревенантом.

Они в очередной раз просматривали документы, и Витта словно пыталась заучить их слово в слово, сохраняя при этом маску отрешенного спокойствия на лице. Говорила ровным голосом, чуть нараспев, дабы скрыть сквозящее в голосе напряжение. Всего пару часов назад умер ее отец, да, она знала об этом заранее, но к смерти нельзя просто взять и подготовится. Русые волосы, часть которых не была собрана в низкую шишку чуть дернулись, когда подросток дала себе мысленную оплеуху, отгораживаясь от мирской жизни. Она не Витта Светлова, что потеряла своего отца, она Виттория Корвинус, и ей нужно было безукоризненно провести собрание, дабы ни один из этих кровопийц не думал прикопаться к ней, или усомниться в авторитете нового Судьи.

Все же, Люми решила войти в зал, показывая, что Гнездо на стороне нового Судьи, так же как и в прошлые разы. Обычно эту обязанность исполняли Старейшины, но Лайл дал ей небольшую поблажку. Она и Дарэл распахнули двери перед новым ревенантом, которая, чеканя шаг звуком каблуков, с идеально прямой спиной прошла в зал, вставая за стол Судьи, но не спешила садиться.

— Доброй ночи, господа. — ее звучный спокойный голос отозвался от стен и потолков помещения, окрашенного в золотой и красный. — С прискорбием сообщаю вам, что господин Белов скончался сегодня ночью. Мое имя — Виттория Корвинус, и я ваш новый Судья.

Среди киндрэт прошелся тихий недовольный ропот. Все оценивающе посмотрели на хрупкую девушку в строгом костюме, Миклош, чисто из вредности подарил ей самую что ни на есть кровожадную улыбочку, но Витта даже бровью не повела. Ох и испортили ее эти дни в Гнезде!

— Многоуважаемая судья, присутствие меченого понятно, они традиционно сопровождают нового ревенанта, тем самым показывая что старые договоры в силе, — Рамон также не преминул показать свою гадкую натуру. Правда теперь она знала из дневников, кто перед ней. — Но что здесь делает опальный сканер клана Даханавар?

— Господин Эриксон был изгнан из клана, поэтому сейчас находится под защитой клана Корвинус. — девочка, хотя теперь ее все же стоит звать девушкой, звучно стукнула бумагами по столу, словно призывая к порядку. — Или же вы, господин де Кобреро хотели забрать сканера к себе, тем самым пошатнуть баланс сил и развязать войну в и без того неспокойное время?

— Ну что вы, — вьесчи нагло улыбнулся, бросив неприязненный взгляд на телепата. — Просто инетресуюсь, не очередная ли эта интрига клана Даханавар.

— Вы страдаете глухотой, Рамон? — Дарэл смерил негоцианта холодным взглядом. — Теперь я часть клана Корвинус, и подчиняюсь только судье, как бы вам не хотелось верить в собственные заблуждения.

— Тишина. — спокойный голос ревенанта охладил только начинающийся спор. — Господин Эриксон присутствует сегодня здесь как мой личный помощник, и для некого представления его нового статуса остальным главам кланов. В последующих собраниях он участвовать не будет, только если кто-то из присутствующих потребует работу независимого сканера. — Виттория дала отмашку, и оба “посторонних” сели на приготовленные для них места. — Перед тем как начать собрание, хочу представить вам нового главу клана Асиман — Эстебана Асиман.

— Госпожа Корвинус, мне кажется, вы упустили из виду один важный факт. — Александр выглядел уставшим. — Вы слишком юны для роли Судьи.

— История знала Корвинусов, что стали судьями в еще более раннем возрасте, чем я. Вас смущает не мой возраст, господин Мело, а мой биологический пол, поскольку всем известно насколько вы не любите подчиняться женщинам. — Светлова и бровью не повела на подобный выпад, и Люми мысленно похвалила ее. — Другого ревенанта у вас нет и не предвидится в обозримом, по человеческим меркам, будущем. Поэтому начнем Совет.

— И все же, я склонен согласится с господином Мело, — буквально выплюнул Миклош, играя на нервах девочки. — Мы имеем право ставить под сомнение вашу компетентность, госпожа Корвинус.

— Нет, не имеете, господин Бальза, — осадила его девушка, смотря на тхорнисха с завидным спокойствием. — Вы, так же как и господин Мело несколько мизогиничны, поэтому судите о ситуации весьма предвзято. Напомню вам, что собрание еще даже не началось, и мои навыки Судьи вы также не могли оценить заранее, чтобы на основе увиденного выстроить собственное оценочное суждение. Сейчас вы оцениваете меня с точки зрения ваших домыслов, что не является истиной в последней инстанции, и может быть далеко от правды.

— Господа, — взяла слово Иллюмиэль, смотря на присутствующих крайне равнодушным взглядом, задерживая его на новом Магистре пиромантов. Тоже неприятный тип, как и все огнепоклонники, но по крайней мере, не такой двинутый. Из двух зол, как говорится. — Вы отнимаете драгоценное мнение у самих себя. Согласно установленными вами же правилам, следует сначала удостовериться в компетентности Судьи, и только потом выдвигать требования о его смене. Будьте так добры, господин Бальза, соблюдайте протокол. Вас это также касается, господин Мело.

“Некромантское отродье” ярко вспыхнуло в мыслях Александра.

“Лучше бы и дальше сидела в кадаверцианских подземельях” недовольство тхорнисха буквально можно было пощупать руками.

— “Я все слышу, Миклош.” — язвительно отозвалась некромант на эту реплику.

— Что ж, начнем собрание. Для начала, есть ли вопросы, которые вы хотели бы обсудить, или начнем с обсуждения компенсации клана Даханавар клану Тхорнис? — документы перед ревенантом были разложены в идеальном порядке, а сама Виттория была буквально воплощением Фемиды.

Она вернула девушку в лоно родного особняка, похлопав по плечу и пообещав быть на похоронах отца. Витта держалась достойно, и кровные братья были вынуждены согласиться — пусть Судья и молода, но держать общую ненависть в узде могла ничуть не хуже бывшего ревенанта. Даже крайне щекотливую ситуацию с территорией для Лигаментиа смогла разрулить. Русоволосая на эту похвалу ответила усталой улыбкой, и расправив плечи пошла к дому.

— Ты не пойдешь? — уточнила Люми у сканера.

— Я же не обязан жить там, — с легкой иронией ответил ей сканер. — Твоя квартира кажется куда уютнее.

— Ну так переезжай, — порывшись в карманах, она кинула даханавару запасной ключ. — Правда там грустно и одиноко, потому что я либо на работе, либо у Криса.

— Ты сейчас серьезно? — мужчина с интересом осматривал ключ, будто он отпирал сокровищницу королей, а не двери в ее квартиру.

— А ты разве шутил? — в тон ему улыбнулась ведьма. — Порой я чувствую, что устаю от одиночества, возможно, жить с тем, чьих мыслей я не слышу — лучшая идея из всех, что может посетить мою голову.

— И что же тебе не живется с твоими любовниками? — поддел ее сканер, скорее от того, что не знал ответить.

— Потому что после долгого холодного дня я хочу вернуться к теплому камину, и хочу именно согреться, а не сгорать от его пламени. — она махнула рукой, не понимая, как объяснить это чувство. — Я всегда выбираю не тех людей, слишком семейных, слишком… теплых, и с моей сенсорикой это тепло превращается в пламя. Я чувствую, что не подхожу этим людям, не могу дать того, чего они страстно жаждут, не могу нормально ответить на их чувства. С тобой проще. Ты не ждешь от меня ничего, у тебя нет ожиданий на мой счет, и именно поэтому проживание с тобой не кажется мне такой уж глупой идеей. В конце концов, в моем доме слишком много свободных поверхностей, на которых неплохо будут смотреться подсвечники.

* * *

Дарэл действительно перебрался к ней, и удивительное дело, действительно притащил с собой груду подсвечников, даже тот, что сама ведьма подарила ему на Новый год. Странная все же у него любовь к подобным вещицам. Сама Люми украшать квартиру не видела смысла, лишь развесив особенно памятные фотографии по стенам, да расставив разные фигурки, которые делала из тех костей, что не сгодились в готовые образцы химер, но это не придало особого уюта жилищу.

Интереса ради даханавар решил помочь с изучением Могилой гнили, но некромант лишь покачала на это головой, доставая свои учебники по резистентным наукам. Как он собирается помогать ей разрушать проклятье, если не понимал сам принцип разоружения заклинания? Магия, пусть и даханаварская, в нем все же имелась, так что чисто техническим, он сможет приспособить подобные знание под себя. Люми же привычной магии не имела, но заклинания разоружала некромантической энергией. Научилась. И сканер научится.

Глаза Лориана каждый раз хитро блестели, когда он посещал теперь уже общую квартиру, иногда притаскивая мелкие памятные безделушки. Так, в холодильнике помимо крови появились и десерты для подростка, сама ведьма сладкое не любила, а лицевую сторону черного чуда техники стали украшать магниты, что подросток нахватил во время своего путешествия. Валера загорелся идеей отлично сдать летнюю сессию, да уговорить девушку на полномасштабный тур по Европе, а так как Дарэл тоже может выходить на солнце, то и его взять с собой. И Эрзу захватить, эта сутулая псина уже пообещала подростку показать все известные ему бары.

Совершенно неожиданно к ним пришел и Кристоф, что выглядел хмурым и задумчивым, смотря на Лориана. В руках у некроманта была какая-то книга, которую Люми под шумок смогла рассмотреть, узнавая труды Теодориза Равенского, Высшего, что изучал легилименцию и оставил свой след в истории магического общества.

— Но разве они не уничтожены? — девушка взяла книгу в руки, трепетно, будто сокровище. — Я искала эту книгу, потому что в ней мог быть сокрыт ответ относительно моего дара.

— Ее мне передал Миклош, — Крис все еще не сводил напряженного взгляда с Лориана, что чувствовал себя будто лягушка на разделочном столе. — И выразил огромное желание чтобы у Фелиции не появилось второго сканера.

— При всем моем уважении к клану Леди, — эти слова подросток буквально выплюнул. Даханавар он не любил так же, как и ведьма. — Мне не нравится их клан.

— Верно, Кадаверциан тебе более по душе, ты неосознанно тянешься ко всему некромантическому, не смотря на явную предрасположенность к телепатии. Желание прикоснуться ко всему, что имеет некромантическую энергию сильнее. — она посмотрела на блондина с легкой улыбкой. — Ты всегда ходишь по дому и неосознанно прикасаешься к чему-то. Статуэтка, картина, книги, пытался прикоснуться к моей палочке, рассматривал набор некроманта, даже примерял его, да и в Гнезде чувствовал себя словно рыба в воде, хотя обычно людям там все же немного не комфортно. Все те вещи, которых ты касался, имеют ярко выраженную энергию некромантов, и другие вещи тебя, почему-то, не интересуют. — тинейджер задумался, словно пытался вспомнить свои последние действия. Немка вновь посмотрела на колдуна. — Но какова причина твоего визита?

— Бальза намекнул, что для пробуждения телепата нужные особые обстоятельства, а именно, родословная Даханавар, и некоторые физические атрибуты, вроде светлых глаз и отсутствие сегмента в зрачке на одном глазу. — рыжеволосая внимательно пригляделась к тинейджеру. Да, от него действительно шло ощущение прохлады и моря, что явно намекало на то, что он может овладеть легилименцией. Но если его обратить, то получится максимум сенсор, не сканер, вроде Дарэла. — Однако и в мои планы не входит подвергать Лориана такой опасности, как быть уничтоженным собственным кланом.

— Но личного сканера все же хочется, — надулся парень, прекрасно понимая желание Кристофа, но не в силах принять его. — Мне правда больше нравится клан Смерти, но неужели как сканер я более ценен, нежели потенциальный кадаверциан?

— Я успел ознакомится с этой книгой, так что смог найти такой выход, чтобы все остались в плюсе. Обычно, птенцам не дозволяется заводить своих чайлдов, пока они не достигнут определенного возраста и должного уровня умений. — зеленые глаза мэтра выразительно посмотрели на некроманта, и у девушки стали закрадываться нехорошие сомнения. — Лайл все же согласен отпустить Люми в клан Смерти, учитывая обстоятельства и ее миссию.

— Крис, как бы тебе не хотелось, но я все равно проведу ритуал, наплевав на твои запреты, — леди Принц сложила руки на груди.

— Нет, не проведешь. — упрямо остаивал свою точку зрения молчавший до этого телепат.

— А что за ритуал? — робко вклинился в разговор подросток.

— Я стану сосудом для Короля, который убьет Основателя, и мы избавимся от головной боли. Если проводить его по всем канонам, то я не выживу, однако, Лайл сказал, что нашел решение данной проблемы, но ему нужно получить согласие. — Люми напряженно потерла пальцами лоб. — Так что возможно, моя смерть откладывается на неопределенный период. Но да, я поняла что ты хочешь Крис.

— Но я не понял, — голос парня стал жалобным. Он вообще ничего не понимал.

— Если ты решишь стать киндрэт, то Крис буквально настаивает, чтобы ты выбрал клан Кадаверциан. Таким образом сохранится твоя неосознанная тяга к некромантической энергии, и останутся природные способности сканера. — Лориан вообще перестал что либо понимать, чувствуя себя ужасно глупым. Но мысль стать частью клана Смерти его не пугала, а наоборот, заинтересовала. — Не сейчас, лет через пять, я так думаю. Как мы сохраним твой дар телепата? Все просто.

Ведьма наклонилась вперед, потрепав подростка по голове, стараясь успокоить излишнюю эмоциональность.

— Кто-нибудь из клана обратит меня, а я, в свою очередь, обращу тебя. Тем самым мой природный дар распространится на тебя, потому что ты будешь считаться моим потомком, и я волью в тебя часть своей силы, усилив природный дар. Насколько сильным ты сможешь стать покажет время, но я буду обучать тебя легилименции, если потребуется. В клане Смерти появится собственная ветвь сканеров-некромантов, а Дар не потеряет возможности слышать твои мысли. Но как по мне, весьма спорная вещь, если ты будешь работать с духами, разве что сделать тебе на эти случаи амулет как мой... тогда все должно пройти успешно. — улыбка на ее губах стала многообещающей. — Ох, я уже представляю перекошенное лицо Фелиции. Надеюсь она помрет от шока, когда узнает.

Яркие фиолетовые волосы с розовыми кончиками смотрелись чем-то крайне чужеродным в стенах Гнезда, а пытливые зеленые глаза, похожие на вспышку Авады не могли не нервировать ведьму. Слишком яркая, подвижная, заинтересованная, дай ей волю, облапает и обнюхает каждый камень. И такая же черная дыра вместо мыслях, как и у Карлайла. Хороший щит.

— Ты как? — поинтересовалась Габри, взглядом оценивая ведьму. — Не тошнит, голова не кружится? Понятие не имею, что такое Бездна, но Хранитель попросил следить за твоим самочувствием и сразу же отправлять патронуса.

— Нет, я в порядке. — ровно отозвалась немка, все еще смотря на странное дитя, отмеченное смертью. — Тем более, это только начальные этапы, само представление состоится через неделю.

Раньше, Люми только читала о тех, чьи души были перемещены в новое тело для определенной миссии. У них не было меток, но тела прекрасно проводили некромантическую энергию, а души не разрушались от длительного ее воздействия. Однако у этого ребенка была ручная метка, татуировка. Поттер лишь отшутилась, что в своей первой жизни сделала точно такую же, и через пару месяцев упала с лестницы, сломав себе шею, а очнулась уже в теле десятилетней девочки. Но детализация поражала. Никто, кроме самих носителей метки не мог разглядеть ее в деталях, а этот ребенок — смог. И это еще раз доказывало, что Инкогнито отметил ее для исполнения какой-то миссии.

— Ты сама как? Не пугает то, что ты сейчас в другой реальности? — бывшая слизеринка задумалась, и беззаботно пожала плечами.

— Кроме того, что меня, родившую пару недель назад, потащили в другую реальность для проведения мало понятного ритуала, больше ничего. Я, конечно, своих идиотов люблю, но грудного ребенка этим клоунам не доверю. Гаррет сейчас у Молли, она знает о происходящем, так что все в порядке. — девушка с фиолетовыми волосами обескураживающе улыбнулась. — Я обязана Карлайлу жизнью, он вырвал меня из лап Пожирателей, иначе куковать моему бренному телу прикованному к статуи ангелов, пока его не нашли. Также, Хранителю обязаны мои мужья, и опять же я. Карлайл вмешался в ритуал принятия в род, поддержав меня своей силой, за счет чего я осталась жива, а Фред с Джорджем вернулись в свои тела.

— Не хочешь встретиться с их отражениями в этой реальности? — девушка вновь улыбнулась, так открыто и ярко, что захотелось улыбнуться в ответ.

— Хочу, это будет как минимум весело. Думаю Гарри хороший и скромный мальчик, поэтому появление немного неадекватной меня разбавит их тихий омут. — и расхохоталась. Чисто и светло. Но Люми все равно не понимала, почему Габриэлла Поттер, Девочка-которая-выжила, Избранная другого мира помогала им. — Мне все равно тут ошиваться где-то две-три недели, пока моя энергия не станет звучать в такт этого мира, надо же чем-то заняться. Кстати, я чувствую чужеродный клубок у тебя в груди.

— Это остатки Могильной Гнили, — британка со знанием дела кивнула. Лайл лишь вскользь обмолвился, что Габри знала о мире киндрэт достаточно много, правда, сама ведьма не понимала откуда.

— Знатная дрянь, тебе весьма повезло, что ее удалось остановить. Но все же, часть осталась, я вижу это в твоей магии, — опытный взгляд артефактора остановился именно на том месте, где были остатки заклинания. — Я не особо сильна в тонких плетения, но могу попросить Джорджа о помощи, вы явно сможете найти решение. В конце концов, он Магистр Чар, так что сможет разложить заклинание на составляющие и помочь составить контрмеры. — во время разговора девушка активно махала руками, но вдруг остановилась, смотря на ожидающих ее. — Тот, что помладше должно быть Лориан, а второй — даханаварский сканер. Но как он может находиться на солнце? Артефакты? Случаем не Око?

— Сразу видно мастера своего дела, хотя я думала, что ты больше по ювелирному делу, — некромант улыбнулась. Эта колдунья из другого мира определенно была странной. — У тебя все вещи с собой?

— Конечно, да и мне много не надо, если честно. Немного сменных вещей, палочка, наличность выделило Гнездо, чтобы я не тащила галеоны из другого мира, чемоданчик-верстак тоже здесь. Только мне одно непонятно, зачем мне жить в доме Кристофа? — девушка провела рукой по шее, чуть сдвинув коротко остриженные волосы. — Нет, я правда хотела бы познакомится с некромантами, но как-то не хочется излишне напрягать кровных братьев.

— Для ритуала нужна определенная степень доверия. Мне и Лайлу Вив доверяет просто потому, что мы чисто в теории родственники. Ты же — совершенно чужой человек, поэтому нахождение под одной крышей поможет вам сблизиться. — колдунья покачала головой.

— Общее занятие пакостями и глупостями сближает, просто находится в одном доме недостаточно. Впрочем, если я не потревожу владельца дома, то мне особо без разницы. — обе девушки подошли ближе к ожидающим, и Поттер без тени стеснения протянула руку для рукопожатия. — Я Габри, ваша головная боль на ближайший месяц. Головная боль, потому что у меня шило в одном месте и я обрасту плесенью, если целыми днями буду сидеть в доме некроманта. Представляться не надо, я знаю ваши имена.

И вновь ярко улыбнулась, вызывая легкое недоумение у сканера, да и у легилимента тоже. Странная, очень странная девушка.

* * *

Она действительно позвала на помощь Джорджа, на которого Люми смотрела во все глаза. Вроде такой знакомый и незнакомый одновременно, с длинными волосами, очками на макушке, видимо для чтения, или же были каким-то артефактом, судя по магии, и сумкой, набитой чистыми пергаментами. Улыбался сдержанно, больше вежливо, нежели открыто и весело, как знакомые ей близнецы, а голубые глаза внимательно смотрели на присутствующих.

— Перестань, — Габри зарядила ладонью ему по плечу. — Ты здесь чтобы помочь Иллюмиэль, поэтому радость моя, прекрати волком смотреть на всех, и садись за работу.

— С тобой точно все хорошо? — колдунья раздраженно вздохнула, закатив глаза.

— Нет, как видишь меня уже сожрали, а с тобой говорит мой хладный труп. Конечно со мной все хорошо, такие твари так просто не дохнут. — она сложила руки на груди, мотнув своими цветными волосами. — Люми надо помочь, а не разводить полемику о моем самочувствии. Мне здесь прекрасно, разрешают варить кофе, жрать энергетики литрами, и даже выделили террасу для курения. По-моему, это куда более радушный прием, на который я могла бы рассчитывать.

— Ладно, — взгляд младшего близнеца все еще был прищуренным. — С чем нужно помочь?

Некромант показала ему свои выкладки и оригинальный текст заклинания, с разрешения Кристофа, конечно же. Джордж почти моментально принялся раскладывать заклинание на магические круги, и работа закипела. Люми не особо обращала внимания, чем была занята Поттер, в отличии от нее, у колдуньи была магия, которой она беззастенчиво пользовалась, даже если это было ради потехи публики, от чего Лориан и оба неофита были в восторге. Крис же за всем этим беспорядком наблюдал молча, просто радуясь что самых худших последний ритуала можно избежать.

— Габри, закройся щитом, пожалуйста, — рыжеволосая помассировала виски, понимая, что поздно, песня уже пристала к ней намертво. — Откуда вообще эта странная песня? И почему надо заплатить именно чеканной монетой?

— Ты не читала серию “Ведьмака”? В девятнадцатом году будут снимать сериал, эта песня оттуда. — видя непонимающий взгляд остальных, колдунья улыбнулась. — Я умерла на исходе две тысячи двадцатого года, и меня переместило в тело Габриэлы. Очнулась я в тысяча девятьсот девяностом, посмотрела в зеркало, увидела шрам в виде молнии, хотела расплакаться, потому что знала историю о Гарри Поттере, а потом подумала, а почему бы и да? Магия есть, в Хогвартс тоже поступлю, ну козлобородый так себе директор, да и каждый год какая-нибудь дичь происходила, но в конечном итоге Злое зло побеждено, Доброе добро празднует победу, а я по тихому слиняла и стараюсь привлекать к себе как можно меньше внимания. Хотя это сложновато когда твоя дядя — Министр Магии. Но в целом, было весело…

— … если опустить тот факт, что на тебя пытались навесить клеймо Избранной и заставить сражаться с Волдемортом, — отозвался Джордж, даже не поднимая головы от свитков.

— Да все не так уж и плохо было. На первом курсе побадались с абскуром, правда, меня чуть не убило обломками стены. На втором курсе был веселенький забег по Запретному лесу, заодно покатались на василиске, правда, нас чуть не убили акромантулы. На третьем курсе Пожиратели сбежали из Азкабана, самый спокойный год, между прочим, правда, меня чуть не убили дементоры. На четвертом курсе был Турнир Трех Волшебников с которого я удачно слилась, правда, меня пытались посадить в тюрьму за убийство, и чуть не убили Пожиратели. А на пятом я бодалась с главным аврором и судилась с Фаджем, правда, чуть не погибла во время битвы в Министерстве. — волосы на голове некроманта зашевелились. Просто поразительно, что эта девушка до сих пор жива. Неужели то, что она отмечена смертью дало ей настолько поразительную удачу? — Ну на шестом и седьмом курсе уже было спокойно, правда тут меня уже чуть не прибил Министр, за то что я обработала магла конфундусом и рассказала историю о Мальчике-который-выжил, но ничего обошлось.

— Ты и правда ребенок отмеченный смертью, — Габри смешно вытаращила глаза и сложила губки рыбкой.

— Ты про метку Даров Смерти? Так она до сих пор есть, если я использую полный комплект, но это редкость. Я взяла их только ради проведения ритуала и то по просьбе Карлайла. Мантия мне сейчас почти не нужна, я хорошо владею чарами, палочкой и вовсе особо не пользовалась, моя вполне устраивает, а воскрешающий камень всегда со мной. — колдунья показала правую в черным остроконечным камнем. — Честно сказать, я не особо смыслю в некромантии, потому что это не мое. С этим надо родится, в конце концов, и это касается любого аспекта магического дара, чтобы там не писал Асмант. У меня нет дара, потому что у меня другая душа, пусть и слитая с изначальной владелицей тела. Хотя, я считаю что моя ебанистическая удача вполне себе может быть даром. Да и я хорошо вижу потоки магии, могу делать их буквально осязаемыми, но это умеют делать все грамотные артефакторы.

— Гарри не может, — немка улыбнулась. Поттер ее и правда забавляла. Такая веселая и жизнерадостная, по щелчку пальцев становится серьезной, рассуждая на тяжелые темы. Интересный экземпляр, в голове которого очень хотелось покопаться.

— Мда, все же вы с Северусом из моего мира действительно похожи, кровь не вода. У тебя прямо на лице написано, что ты хочешь вскрыть мою черепную коробку, или попробовать сломать щит. Можно попробовать, но если успеешь вовремя выскользнуть. Я строила его очень хитрым образом, так что не получится просто так его вскрыть. — ее широкая улыбка была хитрой.

— Змейка, пожалуйста, ты можешь не мешать работать? — Джордж в очках смотрелся будто бы несуразно. Слишком серьезно, для привычного леди Принц весельчака.

— Иди в другую комнату, — безапелляционно сказала британка.

— Да Лориан, они женаты, — ведьма не выдержала и расхохоталась, а вслед за ней и колдунья. Младший близнец ответил на это улыбкой.

— Джонни такой серьезный только тогда, когда работает, не обращай на него внимания. Фред наоборот становится агрессивным, когда ему мешают. Начинает так орать, будто он гринлоу, которого выкинули на сушу. — бывшая слизеринка похлопала подростка по плечу. — Но нам и правда не стоит ему мешать, однако, душа требует праздника. Вивиан, ты когда-нибудь катался на метле?

— Нет, — неофит был крайне удивлен, что на него обратили внимание.

— О, тебе понравится. — улыбка ее стала хитрой, и будто бы заискивающей.

— Ну так не честно, — возмутился Уизли. — Я, значит, работать, а вы кататься на метле?

— Радость моя, я слишком тупенькая, чтобы разбираться в Высших Чарах. Поэтому моя помощь все равно что мертвому припарки. По крайней мере, я могу просто перестать мешать. — девушка пожала плечами, отчего ее фиолетовые волосы забавно подпрыгнули. — Мне тоже нужно работать для грамотного проведения ритуала.

* * *

— Она очень странная, — выдохнул Дарэл, за неделю устав от неуемного энтузиазма ведьмы. У Габри на каждый день был готов какой-нибудь план, в который неизбежно был втянут Вивиан и Лориан, просто потому что подростку нравилась магия. Иллюмиэль и Дарэл шли скорее комплектом. Благо неофит и правда стал открываться и даже доверять колдунье. — По-моему, этот ребенок заставит даже камень шевелиться по собственному желанию.

— А мне Габри кажется забавной. Буквально фонтанирует энергией, это освежает. Видно, что ей пришлось через многое пройти и многое осознать, чтобы научиться так беззаботно улыбаться и веселиться. Она интересна мне с точки зрения того, что происходит в ее дурной голове. — ведьма улыбнулась, смотря с какой скоростью носится Вивиан на заколдованной метле. — И наш Вив правда стал ей доверять. Есть в ней что-то располагающее, не смотря на внешний вид.

— У тебя ничего не болит? — поинтересовался сканер, и леди Принц задумалась, прислушиваясь к ощущениям.

— Нет. Джордж и правда очень хорошо разбирается в глубокой структуре заклинаний. Я рассматривала Гниль с точки зрения разоружения, он же посмотрел на само плетение потоков заклинания, и буквально за сутки нашел решение проблемы. Теперь я смогу вернуть Франциску зрение. — ведьма вздохнула, смотря как Поттер в анимагической форме агуарачая носится за метлой. — Присмотри за ней пока я буду на ритуале.

— Лучше попроси Криса, у него одним взглядом получается остужать ее горячую голову. — улыбнулся сканер. Колдунья ему нравилась своей безбашенностью и полным отсутствием тормозов. Хотя здравого смысла ей все же не помешало бы. — Удачи. Я верю в то, что у тебя все получится.

— Спасибо, Дар, — немка трепетно обняла мужчину, словно стараясь унять излишнее беспокойство о себе. Забавно, они жили под одной крышей всего ничего, а некромант уже воспринимала его как часть своей жизни. Неотъемлемую. Так некстати перед глазами промелькнули воспоминания, на которые отзывался патронус.

На самом деле, леди Принц правильно сделала, что попросила о присмотре именно сканера. Да, у Криса действительно лучше получалось тормозить неугомонную колдунью, да только вот проблема в том, что в ее голове было много идей, что находили отклик в кадаверциане, пусть некромант и не показывал этого. Мэтр мог сколько угодно с презрением смотреть на темноволосую резиновую уточку, что призывала маленький призрачных утят, но по правде он находил подобный презент весьма оригинальным и забавным, пусть и совсем не в его стиле. И ведьма даже не стала говорить колдуну о том, что видела эту несчастную утку у него на полке в кабинете, а не в мусорном ведре, куда он обещал ее отправить.

— Идешь представляться Бездне? — догнала ее Габри, стряхивая снег с лоскутного пальто. — У меня будет небольшая просьба. Ты же на той стороне встретишь Смерть?

— Инкогнито, он не бог Смерти, — привычно поправила ее некромант. Впрочем, Поттер уже не раз упоминала, что была агностиком, и что ей глубоко плевать на всю эту мудреную классификацию мистических существ. — Да, встречу.

— Слушай, я в свое время Карлайла приняла за Смерть, так что мне простительно ошибаться. Дело вот в чем, — колдунья наклонилась к ней ближе, хотя вокруг никого и так не было. — Когда я читала всю серию книг “Киндрэт” то рыдала на воспоминаниях Кристофа о Флоре. Спроси вашего бога, есть ли возможность обменять душу Атума, на душу Флоры?

— Даже если есть такая возможность, где я возьму тело? — нет, конечно она может слепить тело, но это будет не просто.

— Тело Флоры хранится в лабораториях Криса. Ты можешь проникнуть туда, и просто нагло стырить тело даханавар. В идеале, конечно, еще и Вольфгера к жизни вернуть, но у меня есть некоторые сомнения. При прочтении он казался мне весьма неоднозначным персонажем, но я так и не смогла понять, был он таким сам по себе, или из-за влияния Основателя. Да и касательно Флоранс тоже есть сомнения, я не могу дать гарантии что она вновь не повторит свою глупость. Они оба хотели власти и лезли туда, куда не следует, изменилось ли хоть что-то? — спросила девушка сама себя. — Не знаю. Просто узнай. Хотя бы вернуть Флору. Тяжело смотреть на великого колдуна из клана Смерти, он будто бы мертв изнутри и живет по инерции.

— Хорошо, я узнаю. — рыжеволосая кивнула. Если есть исходное тело в идеальном состоянии, то чисто технически душу в него вернуть можно, особенно, если в этом процессе поспособствует сам Король.

Эта странная неделя подошла к концу, и теперь, некроманту предстояло глубоко вдохнуть и успокоиться, прежде чем вступать в зал Мертвых.

Примечания:

Кто такая Габри Поттер? Героиня фф "Руководства". Откуда она знает про киндрэт? Ну, так получилось что она попаданка. Почему фиолетовые волосы, а не красные, как было в фф? Потому что перекрасилась в более удобный в уходе цвет, и да, обзавелась татуировками, потому что Гермиона уже открыла свой тату-салон к тому времени. Время в мире Люми и Габри идет параллельно.

И да, если кто-то пришел в этот фф после руководства: Смерть, что являлась Габри, никто иной как Карлайл, хранитель рода Поттеров. Почему именно он хранитель рода? Потому что тоже был из рода Поттер. Я напишу об этом моменте в Трилилиуме

Зал Мертвых всегда представлялся ей не тем местом, куда может войти любой желающий. Да, некромант уже бывала здесь, когда Лайл нес ее на себе чтобы окунуть в Лету, а также на подготовке к представлению Бездне. Но ведьма никогда не думала, что сможет стоять посреди этого зала одна. Бездна пела громко, оглушительно, в темноте виделись безликие образы, и все происходящшее вокруг напоминало ритуал Витдикты, который она подсмотрела через аретфакт.

Прикрыв глаза и сосредоточившись на ощущениях, некромант резко взмахнула руками, от чего огонь разгорелся около нее, заковывая в кольцо голубого пламени. Надо же, Бездна была отзывчивой, и будто бы покладистой, прекращая звучать ужасающей какофонией, и среди разноголосых напевов даже можно было вычленить определенную мелодию, что теперь не изобиловала резкими звуками, как раньше.

Повинуясь внутреннему чутью, Люми продолжала добавлять силы, заставляя огонь искриться, из льдисто-голубого переходить в бирюзовый, затем в зеленый, желтый, красный и наконец, дойти до лилового. Огонь ярко вспыхнул, прежде чем, казалось бы, погаснуть, но он резко сменил цвет на глубокий фиолетовый, уходя в полнейшую черноту. Помещение вновь стало темным, лишь круги на полу засветились белым.

Уже знакомый длинноволосый силуэт перед ней чуть поплыл, и от былого образа не осталось и следа. Все в тех же фиолетовых одеждах, но теперь уже голубые глаза, что слегка светились в темноте, только волосы темные, коротко остриженные. И неизменный желтоглазый кот сотканный из теней. Король явил свой истинный облик.

— Итак, ты все же разгадала эту загадку, — лениво протянул мужчина, мимоходом погладив призрачную кошку. Или это все же кот? — Даже дошла до самой Бездны и все ради помощи клану.

— Но если бы Лайл не нашел решение, мне бы пришлось умереть во время проведения ритуала, — она не хотела говорить об этом таким обиженным тоном. Инкогнито чуть улыбнулся, перебирая призрачную шерсть существа пальцами. — Это очень нечестно, ваше Величество.

— Эта партия изначально была разыграна так, чтобы все действующие лица были связаны, и с помощью этого нашли подсказки, иначе было бы не интересно, — рыжеволосая совершенно не понимала, что Король имел ввиду. — Я чувствую, что у тебя возник вполне насущный вопрос, и мой ответ на него — можно.

— Обоих? — Инкогнито лениво кивнул, начиная подбрасывать появившийся из тени кинжал.

— Будет интересно посмотреть, что из этого получится, и какую партию в будущем можно разыграть уже с новыми действующими лицами. — его Величество, казалось, уже и не обращал на некроманта никакого внимания. — Атум же мешает нашей игре, но и его вмешательство можно обернуть в свою сторону. Окончание партии обещает быть весьма необычным.

— Я не понимаю вас, — немка никогда не могла жаловаться на остроту своего ума, но диалоги с Властителем Сущего ставили ее в тупик. — Что мне нужно делать на ритуале? Как понять, что я все делаю правильно, что не ошиблась?

— Селена проведет тебя. Главное, не вставай на нее ногами. — кинжал вновь сделал оборот в воздухе. Красивый, с тяжелой рукоятью, словно предназначенный для того, чтобы бить ей по голове случайных путников глубокой ночью, с целью обчистить их карманы. — И скажи этому дитя не лезть не в свое дело.

Девушку буквально вышвырнуло из главного зала, и она обязательно бы ударилась об стену, если бы тень не обняла ее со всех сторон. Габри, что ожидала в холле, во все глаза смотрела на это зрелище, даже успела рассмотреть призрачную фигуру Короля. Мужчина на ошарашенный взгляд девушки лишь ухмыльнулся, вновь подкидывая кинжал в воздухе, и растворяясь в тени, будто ничего и не было.

— Скажи мне, Люми, а рядом с вашим Королем всегда так танцуют тени? — колдунья выглядела бледной. — И, подожди, у него за спиной арбалет?

— Да, он всегда окружен тенями, и арбалет всегда с ним, так же как и мешочек с болтами на поясе. Правда обычно он выглядит как блондин с длинными волосами. — Поттер нахмурилась, и у леди Принц закрались первые подозрения. Колдунья не выглядела испуганной, как это обычно бывало у смертных после встречи с Королем, напротив, она смотрела на его Величество так, словно что-то подозревала. — Ты что-то знаешь?

— В свое время, я была безума от одной серии книг, написанных тем же автором, что и “Киндрэт”. Да я до сих пор без ума, даже сына назвала в честь героя этой трилогии, помню почти все стихи, зачитала эту книгу до дыр и даже в этой жизни разжилась коллекционным экземпляром. Мою любовь к Сиале и Гаррету* не передать словами. — колдунья восторженно вздохнула от переполняющих эмоций, проводя рукой по стенам холла. — Этот зал как нельзя лучше иллюстрирует Могильники в моей голове, не хватает только стражей Кайю, первых созданий, и Селены.

— А, так это он тебе сказал не лезть не в свое дело. — некромант уже давно поднялась на ноги, не в силах оторвать взгляд от Габри, что ходила мимо стен будто в трансе. Эта странная девчушка явно что-то знала о Короле, и Люми правда хотелось распотрошить ее голову, чтобы получить ответы. Но некромант не станет этого делать. Инкогнито явно дал понять чтобы никто не смел лезть в его дела. — Получается, мы правда все связанны Инкогнито ради какой-то странной игры.

— Знаешь, мне кажется, когда живешь слишком долго среди себе подобных, как бы тебе не было омерзительно играть чужими жизнями, приходится как-то развлекаться. Думаю, это участь всех Танцующих, — Люми вообще перестала что-либо понимать, хотелось схватить колдунью за плечи и выведать у той все тайны. Пришлось закусить щеку с внутренней стороны. Она чувствовала себя глупо. — Не забивай себе голову, возможно я просто ошибаюсь, принимаю желаемое за действительное. Но если я права, удивительно, что моя голова все еще на плечах за подобное богохульство.

— Что?

— Зазубренным строем, обнявшись с тенями,

Усопшие рыцари молча стоят.

И только один не умрет под мечами.

Один, что сам тени стал ближе чем брат.* — проговорила девушка на русском. Ладонь Габри безвольно соскользнула с закрывшихся врат. — Я все же надеюсь, что ошиблась в своих догадках. Но если нет…

И издала задушенный, восторженный фанатский писк. Люми на мгновение показалось, что Бездна ответила этой безумие тяжелым вздохом.

* * *

После представления Бездны Поттер стала совсем невыносима, не смотря на то, что по большей части молчала, восторженно смотря в пространство. Люми не понимала причин подобных действий, и если честно, знать их не хотела. У девушки явно творился полнейший бардак в голове, судя по одухотворенному лицу, и ее мечтательной улыбке. Страшно было узнать, что такого она увидела в Короле, что начала разбрасываться фразами, будто действительно знала о его Величестве что-то такое, чего не знали остальные.

Лайл на это лишь пожимал плечами и просил оставить колдунью в покое. Сама придет в себя, когда перестанет восторженно вздыхать, смотря в никуда. Хранитель тоже не понимал, что творится с девушкой, и на ее вопрос о присутствии Короля на ритуале отвечал крайне осторожно, но это не помогло. Теперь она замолчала окончательно, но не прекращала светиться от восторга.

— Вы выдали моей жене портрет ее любимого певца? — с интересом спросил Джордж, у которого была собрала лишь половина его рыжих волос.

— Или сводили ее на концерт? — у Фреда же волосы были просто распущены. Или погодите, Люми перепутала близнецов? — С собранными — Фредди, я хожу с распущенными потому что у меня нет добротной части уха. Так что вы с ней сделали?

— Они — ничего, — Габри продолжала радостно улыбаться. — Но я видела их бога.

— Мне начинать запасаться успокоительным? — тот, что с собранными, Фред, поддел колдунью, за что сразу же заслужил болезненный тычок под ребра. И как немка сразу не догадалась кто есть кто по этой ехидной манере речи. — Ну за что, малышка?

— За все хорошее. Не мешай мне восторгаться моим самым любимым мужчиной, — и снова задушено пискнула, вызывая теперь уже у Люми раздраженный вздох. Ох и зря она разрешила колдунье находиться в соседней комнате. Только вот когда Король успел стать ее самым любимым мужчиной? — Нет, не певцом. Почти все мое фанатское сердце отдано Танцующему, и это не измениться никогда. Сколько бы мне не было лет, и в чьем теле бы я не находилась. Он — моя любовь навек.

Старший близнец на это насупился, а Джордж на это снисходительно улыбнулся, наклонившись к брату и что-то прошептав. Лицо Фреда сразу же просветлело, и он неверяще посмотрел на Габри, словно спрашивая глазами, правда ли то, что сказал младший близнец? Девушка закивала головой, и теперь они оба сияли похлеще солнца, пока Джордж весьма скептически смотрел на них обоих. Ненормальная семейка.

Сегодня они собирались большой компанией в доме Вихтенштайнов. Близнецы из другого мира притащили просто ужасающее количество фейерверков, у Фреда за спиной болтался чехол с гитарой и Люми уже предчувствовала, что посиделки будут как минимум увлекательными. Все же, не каждый день есть возможность увидеть свое отражение.

Пока оба близнеца из другого мира копошились на улице, устанавливая оборудование, Габри уже скользнула вовнутрь, здороваясь с присутствующими. Леди Принц в крайне обтекаемой форме попыталась объяснить, что здесь вообще происходит и кто эта девушка, но по просьбе самой колдуньи не называла фамилии, дабы не “травмировать нежную душу Гарри Поттера, а то еще помрет от шока, и объясняйся потом с Малфоем”. Лично некроманту все это казалось чистой воды безумием. Но за этим безумием было интересно наблюдать не только ей, но Дарэлу, что вновь присоединился к ним, не решаясь оставить Лориана в компании малознакомых ему людей.

Было видно, что девушка нервничает, судя по тому как активно она размахивала руками и без умолку болтала, кидая хитрые взгляды на близнецов из этого мира. Было не удивительно, что они оба пришли со своими женами, но Габри будто бы и не обращала внимания на Луну и Алисию, спокойно ведя диалог с обоими братьями на тему бизнеса вредилок. Но происходящее все же выбивало ее из колеи, судя по мелькающим мыслям, что не были теперь так плотно укутаны в щит.

— “Тебе нормально?” — мысленно спросила ее Иллюмиэль, от чего колдунья запнулась на полуслове, оборачиваясь к некроманту.

— “А должно быть плохо? Я же понимаю, что это не мои идиоты, поэтому логично, что я не ревную этих братьев. Я бы скорее расстроилась, если бы в этом мире они были одиноки.” — бывшая слизеринка посмотрела в окно, словно что-то почувствовав. — Один момент.

И поднялась с кресла, подлетая к окну, настежь его распахивая. Чуть свесилась, осмотрелась, и заметив цель, выхватила палочку из чехла на поясе. Один взмах, и два промокших представителя волчьих зателели через окно в дом, моментально поднимаясь на лапы и отряхиваясь.

— Клоуны, — припечатала колдунья, складывая руки на груди. — Обязательно было валяться в снегу?

Оба волка радостно закивали головами, и девушка в раздражении закатила глаза, уходя в другую комнату за полотенцем. Волки тут же перекинулись в близнецов, легко высушивая одежду. Провокаторы. Люми прекрасно слышала, насколько их забавляет выводить Габри из себя, потому что та так смешно злилась и отчитывала их. Слишком ярко всплыла картина в сознании одного из братьев как маленькая колдунья в одной лишь короткой пижаме гоняет этих двоих по дому полотенцем за сломанную игровую приставку. Это вызвало у леди Принц теплую улыбку.

— Ну теперь многое встает на свои места, — Дарэл рядом с ней тоже улыбался, светло и по-доброму.

— Тоже увидел?

— Ага.

В целом вечер протекал действительно спокойно, насколько это возможно. Все семейство Уизли с интересом накинулось на близнецов из другой реальности, пока Габри о чем-то беседовала с четой Снейпов. Гарри явно хотел спросить о многом, но не решался, просто не понимая, к кому обратиться, чтобы получить ответ. Но когда решился, в комнате повисла тишина:

— А как у вас прошла битва с Волдемортом? — колдунья резко замолчала, медленно оборачиваясь на парня. Ее яркие зеленые глаза будто остекленели, вмиг растеряв свой яркий блеск.

— Ну, у нас не было волшебной феи, имя которой — Иллюмиэль. Как-то так сложилось, что разбирались своими силами. — казалось, сиреневые волосы колдуньи вздыбились от ее холодного тона голоса. — Была битва. В Министерстве. И в этой битве каждый из нас потерял частичку себя, которую уже никогда не вернуть.

— Все было настолько плохо? — выдохнула Гермиона, прикрывая рот ладонью.

— Наша леди Блэк после битвы не могла рисовать больше года, а от кошмаров удалось избавится только ближе к выпуску Джин. Не без сторонней помощи, конечно же. — голос Фреда был таким же ровным и отрешенным. — Мы там убивали, и чуть не погибли сами, конечно же все было плохо.

— Не надо, Дредди, я даже вспоминать об этом не хочу. Хотя ладно, если бы мне представилась возможность еще раз вскрыть грудную клетку Дамблдора, я бы с удовольствием это сделала. — Габри подняла с места, плеснув себе в бокал джина. — Что? Я расчетливая слизеринская тварь, и я убивала Пожирателей. На моих руках достаточно их крови, чтобы считать меня монстром. Я не ты, Гарри, спасибо и на том.

— И что плохого, чтобы быть мной? — моментально вспыхнул парень поднимаясь на ноги.

— Ну, Избранным быть откровенно херово. Все вокруг тебя пляшут, припевая что именно ты, и никто иной должен убить Волдеморта. А потом выясняется, что герой-то порченный, вон, со змеями водится, на жалость общественности давит, с Министерством бадается, доброго дедушку Дамблдора не слушает, а активно пытается оттеснить от власти и желательно прикопать где-нибудь по глубже. — ее улыбка стала напоминать оскал. — Между нами есть существенное различие: ты — храбрый гриффиндорец, что грудью прыгает на баррикады. Вы грифы все такие, сначала сделаете, а потом зализываете раны и начинаете думать. Я же не отношу себя к определенному факультету, я просто сражалась за собственную жизнь и безопасность моих товарищей. Мне было глубоко плевать на весь этот орден Горящей Курицы и какие-то там Светлые идеалы. У меня есть семья, которая была вовлечена в этот фарс только из-за связи с Девочкой-которая-выжила, и моя прямая обязанность — защитить их, чего бы мне это не стоило. Я не думала высшими категориями, я размышляла с точки зрения собственного эгоизма. И поэтому все мои близкие остались живы. Да, нас потрепало во время битвы в Министерстве, моих любимых идиотов сильнее всего, но мы выжили и живем дальше. Достаточно неплохо, надо заметить.

— Ты должен мне двадцать галеонов, — в полнейшей тишине произнес Джордж. — Я так и знал что она отражение Гарри.

— А что, так заметно? — колдунья натянуто улыбнулась. — Мы с ним вообще не похожи. Ни внешне, ни внутренне. Но вообще, и не должны. Если мы отражения друг друга, это еще не значит, что мы должны быть похожи. Я вот более чем уверена что у вас с Гарри были хорошие отношения от и до.

— Ну да, — отозвался Фред как-то неловко. — А у вас нет?

— О-о-о, — довольно протянул старший близнец из другой реальности. — Она бесила. Неимоверно просто. Мало того, что начали различать с первых минут знакомства, так еще и на розыгрыши отвечала той же монетой.

— Это так раздражало. Особенно тот торт на третьем курсе. Мы два дня не могли отмыться от блесток. — улыбка Поттер стала шкодливой.

— Что я слышу? Да вы меня потом этим тортом измазали по самое нехочу, я форму отстирать не могла. О, или еще лучше, те ужасные конфеты на день Святого Валентина и то, что последовало за ними. — Поттер вспыхнула будто спичка. — О нет, дай подумать, бладжер в голову тоже так себе. Что же еще такого было? Шоколад с перцем? Ну он был скорее вкусным, только до сих пор помню, насколько долго смеялась Джинни. А нет, вспомнила. На свадьбе. Кто-то из вас, идиотов, решил что это хорошая идея, засунуть фейерверк в торт. Я правда думала, что овдовею в тот же день, потому что сверну вам обоим шеи.

— Слушай, но разлетелся-то он круто! — Джордж радостно улыбался. О, ясно чья это была идея. — Ты хоть представляешь, сколько сил было в него вложено?

— Мда, а я еще с вами живу, — обреченно вздохнула колдунья.

* * *

Все же, тишина дома кадаверциана успокаивала, особенно когда эта неугомонная девушка забрала с собой обоих неофитов, да еще и Лориана с Витторией. Дарэл, как обычно, сопровождая всю эту компанию, до конца не доверяя слишком подвижной колдунье.

Кристоф как обычно расположился в своем любимом кресле в библиотеке, в кои-то веки читая самый обычный маггловский роман, что-то из того, что привезла Ада в последний раз. Большая часть макулатуры была собрана в коробки, хотя леди Принц не понимала причин подобного. Город Смерти еще латать и латать, если на то пошло, месяца два, если они с Эрзой возьмутся за восстановление. Ведьму вдруг осенило, что надо было направить неуемный энтузиазм Поттер на ремонт.

— Все приготовления завершены? — поинтересовался колдун, не поднимая глаз от строк.

— Можно сказать что да, только мне осталось кое-что доделать. — тело для бывшего мэтра было почти готово, но Люми до сих пор сомневалась в своем решении. Да и труп Флоры еще только предстоит выкрасть. Перед самым ритуалом, чтобы колдун не хватился раньше времени. — Скажи мне Крис, ответишь ли ты на крайне неэтичный вопрос?

— Смотря какой. — лениво отозвался кадаверциан.

— Если бы у тебя была возможно воскресить Флору или Вольфгера, кого бы ты выбрал? — взгляд некроманта моментально остекленел, и с он с шумом захлопнул книгу.

Крис задумался, смотря в окно невидящим взглядом. Будто внутри него боролось две сущности, что не могли прийти к единому решению.

— С точки зрения самого себя — Флору, потому что она до сих пор дорога мне. Но и мой учитель тоже. — голос киндрэт был ровным. — С точки зрения мэтра клана Кадаверциан — Вольфгера. Он обладал куда большими знаниями чем все мы, и с его смертью ушло ужасающе много магии из этого мира. Поэтому, подводя итог… все же Вольфгера, потому что Флора, получив второй шанс, вновь повторит свою ошибку.

“Значит, все-таки двоих” ответила сама себе Люми.

Примечания:

*Прямая отсылка к трилогии "Хроники Сиалы": 1.Крадущийся в тени 2. Джанга с тенями 3. Вьюга теней. Гаррет Тень — главный герой этой трилогии

*Кусочек из пророчества о Роге Радуги

Да, если кто не понял Инкогнито, тот самый "Бог" это Гаррет.

"Но если я права, удивительно, что моя голова все еще на плечах за подобное богохульство." — Габри имеет ввиду, что назвала первенца Гарретом, в честь Гаррета Тени из Хроник, потому что он ее любимый персонаж, а он оказывается реально существует. Собственно поэтому она называет свой поступок богохульством и удивляется, что ее голова все еще на плечах. Почему у Фреда из другого мира была такая реакция? Потому что он так же как и Габри обожает трилогию про Сиалу, и новость о том что Гаррет реально существует привела его в такой же восторг, как и Габри.

Люми вновь стояла в холле здания ревенанта, тяжело вздыхая и не желая проходить в зал, где ожидали Фелиция и Рамон, как самые старейшие представители кланов, и которые действительно могли им помочь. Она правда не понимала порывов Кристофа рассказать мормоликаи о том, что происходит, потому что леди Даханавар притащила еще и Вьесчи, что категорически не нравился ведьме своей двоякостью. В нем была магия, спящая, искореженная, но при должном курсе лечения ее можно было восстановить за пару лет, только какой в этом смысл, если для колдовства клана Лугат нужны были трое, а Рамон всего один.

Хотя честно сказать, некромант бы никогда сама не додумалась, к какому клану относится Рамон, если бы она не читала дневников Карлайла, и если бы у Габри не был такой длинный язык. Странно осознавать что знакомые тебе люди для кого-то всего лишь персонажи книги, но колдунья на это отмахнулась, напомнив не забивать себе голову. Она хорошо помнила все происходящее в книгах, поэтому выдала Люми просто ужасающе количество достаточной личной и несколько компрометирующей информации. Но не смотря на это, ведьма все так же не любила Гранд-Леди и не доверяла Рамону. Да, эта информация несомненно помогла лучше понимать оппонентов, и возможно Принц даже стала чуточку меньше считать Фелицию лицемерной, но полностью искоренить ложное мнение о Леди уже невозможно.

Толкнув двери зала, она прошла в него с высоко поднятой головой, кивком поздоровавшись с Викторией, что курировала процесс переговоров. На ритуале им не нужны были все главы кланов, и происходящее было скорее блажью самого Криса. Миклоша же позвала Люми, ибо Нахттотер не хотел иметь никаких недомолвок с кланом Смерти, помня ужасающую силу Битах. Конечно тхорнисх знал что та свободна от своих оков и вернулась в изначальный мир, но никто кроме самих Кадаверциан не ведал, что богиня Смерти никогда более не откликнется на зов. Им и не нужно было этого знать.

— Доброй ночи, — ради приличия поздоровалась Иллюмиэль, занимая место рядом с Кристофом. — Думаю, вы знаете по какому поводу мы собрались.

— Дух Основателя, — лицо Фелиции было каменным. Присутствие Бальзы ее не устраивало. — Ситуация обострилась? Иначе я не вижу причины для такого… достаточно узконаправленного Совета.

— Не то чтобы, — некромант покачала головой. Такая мормоликая ей не нравилась. Насквозь пропитанная болью и собственным самообманом, ее снедала запоздалая тревога о Дарэле, и Леди не казалась тем, кому можно было доверять. — Скорее, если возможность навсегда уничтожить его.

— Но Гин-чи-най по прежнему будут требовать уничтожать телепатов. — лениво отозвался Миклош. — Не то чтобы я против лишения клана Даханавар подобного оружия…

— Ты заговорил о гуманности? Тебя покусал кто-то из клана Леди? — язвительно отозвалась ведьма, за что заслужила злобную улыбку со стороны тхорнисха. — Мы обговаривали этот момент с Лайлом, а он с Королем. Есть способ ограничивать сканеров. Артефакт, который не позволит перенимать им чужую силу, можно еще добавить такие чары, чтобы этот артефакт мог снять только глава клана. Но мы отклонились от темы, и вроде бы, не хватает еще двоих присутствующих. Лигамент и И-хё-дён еще не пришли.

— Сомневаюсь что Лигаментиа и Хранитель почтят нас своим присутствием. — участливо заметил Рамон, вклиниваясь в разговор. — Впрочем, мы может подождать их ради приличия. До меня дошли слухи о посещении Праги, поэтому хотелось бы уточнить будущий фронт работ.

— Да, мы были там недавно. — кивнул Кристоф, слегка погруженный в свои мысли. — Кадаверциан там весьма комфортно, но представителям других кланов придется подождать еще около года. В городе некромантов многое разрушено из-за прошедшей войны, и в целом подземный город немало потрепала Битах. — его зеленые глаза были несколько меланхоличны. Крис в последнее время был крайне задумчив, и ведьма не знала причин подобного. — Уже планируешь переезд?

— Прагу до сих пор трепетно любят многие кровные братья, и не откажутся вернуться туда, — кивнул Рамон. — Нужно проверить, когда именно можно заняться восстановлением.

— Вьесчи не так чувствительны к чужой магии, нежели остальные кланы, так что можем попробовать после ритуала. — Люми нравилось, что на негоциантов не пришлось надавливать, и они сами согласились взяться за восстановление. — К слову о ритуале. Присутствие глав кланов не требуется, как это могло бы быть при Большой круге, поэтому, если честно, не понимаю сути сегодняшнего собрания, да еще и не в полном составе. На самом деле, присутствие киндрэт на ритуале и вовсе не желательно.

— Информирование — не самая плохая тактика. — Иноканоан появился прямо за ее плечом, что примечательно один, без Соломеи. — Пусть наше присутствие не требуется, я бы с удовольствием посетил Гнездо и проведал Карлайла.

— Думаю, что он будет рад видеть вас и И-хё-Дёна. — кивнула рыжеволосая. Нософорос, похоже, ждать не стоило. — Не буду вдаваться в подробности проведения ритуала, потому что это некромантские знания, не доступные даже Кадаверциан. Ритуал сложен и потребует ужасающее количество силы, но должен пройти удачно. В случае провала не случится ничего страшного, но тогда вам, как главам кланов придется организовывать Большой круг и перемещать дух Атума в человека да надеется, что он все же угаснет. Но я в это сомневаюсь.

— У вас есть основания для подобного предположения? — Фелиция доброжелательно улыбнулась, будто девушка перед ней — неразумное дитя. — Гин-чи-най приходят в наш мир умирать, потому что не выносят солнца.

— Я располагаю достаточными знаниями, полученными от Короля, а он, на минуточку, создатель не только нашего мира, но и некоторых других, а также располагает возможностью общения с другими Творцами. Гин-чи-най, как называем их мы, создания из другого мира, бессмертные, потому что в их мире всегда полярная ночь, и когда они устают от жизни, то просят помощи у Хранителя своего мира, дабы разорвать грань между мирами, и прийти в наш мир чтобы умереть. Но дух нерушим, пройдя через очищение вновь перерождается в том мире, где был создан. Не против, если я закурю? — Иноканоан смерил ее чуть насмешливым взглядом, смоля свои сигары и ничуть не стесняясь кровных братьев. Киндрэт нехотя ответили кивком, и ведьма тут же создала заклинание вокруг себя, дабы не мешать другим. — Атум, известный нам как Основатель, был именно изгнан в наш мир умирать, и для того были причины. Гин-чи-най лишены воображения и возможности создавать, они существа, живущие по инерции, не имеющие грандиозных целей и мечтаний, в то время как Атум был наделен воображением, что подтолкнуло его к мысли о том, что он совершенен, в отличии от своих братьев, и решил что подчинить свое племя — хорошая идея. Логичные и прагматичные Най даже подумать не могли, что Атум будет вертеться как уж на сковородке и решит добровольно разделить свою силу, дабы выжить, потому что для них недопустима сама мысль о том, чтобы передать свою разрушительную силу в руки смертного, низшего существа.

— Правильно ли я понял, что если Основатель возродится, то просто перебьет нас всех, дабы вернуть свою силу? — Рамон как всегда был прямолинеен и не желал тратить время на пустые разглагольствования.

— Для начала скорее всего соберет силу кланов, и пока та будет стабилизироваться, начнет втирать в доверие к остальным. А потом начнет вырезать кровных братьев, забирая свою силу обратно. — некромант выпустила облако дыма, задумчиво смотря в потолок. — Он весьма хитрый, напористый, и невероятно злопамятный.

— Поэтому собрав силу пойдет мстить, — дополнил Кристоф. — Допустим, он убьет нас всех и вернет свою силу, чтобы дать отпор своим собратьям, однако сомневаюсь, что Карлайл добровольно откроет грань между мирами.

— Да тут и не нужна помощь Лайла. Из объяснений я поняла один забавный факт — все миры ваших кланов так или иначе связаны с миром Гин-чи-най, но являются их искривленной проекцией. Есть только единственный клан, что напрямую вступает на земли Най.

— Кадаверциан. — подал голос Миклош. — Больше ни один клан не может призывать материальных потусторонних существ. Поэтому Основатель вырежет всех, и оставит в живых только одного некроманта, что ближе всего к миру духов. Но это в том случае, если ему не удасться изначально завладеть кадаверцианским телом.

— И этим единственным скорее всего будет ты, Кристоф, — рыжеволосая повернулась к некроманту. — Я знаю твое отношение к Лудэр, но из всех оставшихся кадаверциан ты единственный, кто имеет достаточную связь с духами и потусторонним. В подобной ситуации глупо отрицать что Вольфгер или же сам Атум перелил в тебя слишком много силы Спиритов, не желая терять лазейку в родной мир.

На том собрание и закончилось. Люми потерла шею, чувствуя усталость. Ей даже в голову прийти не могло что ее по детски глупое и страстное желание узнать о Высших чуточку больше обратиться в полноценную войну с их Основателем. Ведьма не просто узнала о другом мире, она окунулась в него с головой, и была безжалостно втянута в водоворот, прекрасно понимая, что даже не пыталась вырваться.

Внизу ее уже ждали. Забрав ключи у портье, девушка тепло улыбнулась сканеру, что забрал у нее зимнее пальто, вновь проявляя свои джентльменские замашки, к которым девушка так и не смогла привыкнуть даже живя с ним под одной крышей. Но надо признать, это соседство было приятным и в некотором роде успокаивающим, что стало полнейшей неожиданностью. Раньше всегда казалось, что сканер находиться в постоянном движении, не останавливаясь ни на минуту, но даханавар оказался куда спокойнее, чем можно было ожидать.

— Устала? — Дарэл накинул ей на плечи пальто, а затем уловив чужие мысли, чуть обернулся. — Доброй ночи, Леди.

— Здравствуй, Дарэл, — мормоликая добродушно улыбнулась бывшему воспитаннику, но взгляд ее был слегка надломленным, что не укрылось от внимательного взгляда сканера. — У тебя все хорошо?

— Конечно, иначе и быть не может, когда рядом со мной есть те, кто всегда протянут руку помощи. — и вновь эта добродушно раздражающая улыбка, от которой ведьма ухмыльнулась. — Прошу прощения, но у меня не так много времени на разговор с вами, Леди. — финн чуть поклонился главе своего бывшего клана, и последовал за Люми, на ходу забираясь из рук той ключи. — Не напрягайся, я поведу.

— Решил побыть рыцарем в сияющих доспехах? — поддела его некромант, уже совсем забыв про мормоликаю, что прекрасно их слышала.

— Тебе вроде нравятся рыцари, или я что-то путаю? — сканер ослепительно улыбнулся ведьме, ненавязчиво поправив сползшее с плеча пальто.

— Ты не похож на рыцаря, — рассмеялась некромант, подхватив его под подставленный локоть. — Скорее… м-м-м, на правителя горных троллей?

— Вы режете меня без ножа, моя прекрасная принцесса, — издевательски протянул сканер, довольно улыбаясь, сияя от того, что с легкостью смог отвлечь девушку от тяжелых мыслей. — Поехали домой?

— О да, я мечтаю принять горячую ванну, а потом развалиться в кресле и скинуть на тебя ноги, — леди Принц мечтательно вздохнула.

* * *

— Уже сегодня. — удрученно выдохнул Дарэл, смотря на то как некромант крутится около зеркала, поправляя церемониальное одеяние. — Все точно будет хорошо?

— Милый, я слышу волнение в твоём голосе? — Люми отвлеклась от застегивания одной из сережек, оборачиваясь к даханавару. Видя его взволнованный взгляд она отложила украшения в сторону, и подошла прямо к сканеру. — Я не умру, Лайл же нашел способ избежать этого.

— Я знаю, — огрызнулся мужчина, возводя глаза к потолку. Сейчас его неимоверно раздражало то, что он не слышит мыслей ведьмы, да настолько, что легилимент смогла это услышать.

— Дар, — рыжеволосая ласково провела по плечу финна, смотря ему прямо в глаза и утешительно улыбнулась. — Все будет хорошо, мы избавимся от Основателя.

— Но все равно есть шанс, что с тобой что-то может случится, — раздраженно отозвался киндрэт.

— Ну так ничего же не изменится, если я умру. Спустя пару лет, моя смерть забудется и станет лишь частью истории. Но я сомневаюсь, что ритуал может пройти по худшему пути. — девушка села рядом с ним, повинуясь порыву, взяла такого за руку. Сканер продолжал едва заметно дуться, что вызвало у некроманта легкую улыбку. — Я знаю что ты волнуешься. Сильно. Настолько, что не смотря на плотную завесу между нами, могу слышать, как ты проклинаешь Атума последними словами. И меня за самонадеянность.

— И что мне делать, если ты погибнешь? — голос телепата дрогнул, он чего леди Принц удивленно посмотрела на мужчину.

— Не знала, что настолько дорога тебе. — рыжеволосая, аккуратно прикоснулась к его лицу, разворачивая киндрет к себе. — Со мной все будет хорошо, мой милый даханавар. Я обещаю, даже клянусь тебе, что как только закончу с ритуалом и делами после него, так вернусь к тебе.

— Не верю. — блондин выдохнул, прикрыв глаза.

— А ты поверь. — ведьма тепло улыбнулась, едва ощутимо касаясь губами холодного лба мужчины, прежде чем раствориться во тьме.

Утащить тело Флоры было не сложно, самое трудное будет потом смотреть в глаза Кристофу, перед которым было чуточку стыдно, но Люми не думала, что некромант будет так уж сильно ругаться. Вивиана трясло, потому что неофит боялся лишиться не только души Основателя, но еще и своей, если Король вдруг передумает. Габри же ходила из стороны в сторону, не в силах найти покой в определенном месте, и ждала сигнала к началу проведения ритуала, сетуя на то, что уже устала от этого мира и просто хочет домой, а не вот это вот все.

Самой Иллюмиэль было неспокойно. Мало того что именно ей придется проводить ритуал и направлять силу его Величества, так еще и грамотно вверить душу Основателя в руки Короля, для ее уничтожения. Да еще и те слова про Селену. Некромант совершенно не понимала, что имел в виду их бог, а Габри отмалчивалась, упоминая лишь о том, что ведьма должна смотреть в оба, и тогда она точно заметит Селену и поймет, что нужно делать, потому что Танцующий слов на ветер не бросает.

В ритуальных одеждах совершенно не было смысла, играло роль только само место проведения, где было сосредоточение силы, позволяющее богу некромантов снизойти в своем призрачном обличии, только разве что ее собственный дух будут удерживать два наблюдателя, что не позволят излишне нагрузить тело и разрушить душу проводника.

Когда часы пробили положенный час, сознание Вивиана было погружено в глубокий сон, а тело опустилось ровно в центр кругов, по краям которого стояли те, кто должен проводить ритуал. Бездна вновь запела разноголосой какофонией, давя на уши, зовя с собой ту темную часть тебя, что всегда сокрыта в тени твоего разума, но девушка сбросила эту пелену, начиная распевать слова заклинания на древнем наречии. Голос ее был громким, и от каждого резкого звука тело неофита изламывалось под неестественными углами, но ведьма старалась не обращать на это внимания. Да, у Вива потом будет все болеть, но лучше так, чем гипотетическое возрождение Основателя.

Когда вокруг нее заплясали плоские круглые фиолетовые огоньки, немка наконец поняла, про какую Селену шла речь. Этот белый огонь подчинялся ее воле, добавляя света в помещение, позволяя теням в углах начать свою бешеную пляску, а голос некроманта становился только громче, словно взывая к душе Основателя, чтобы та показалась. Зависшая над потолком тень Короля ждала его прихода, а его Величество ждать не любил.

Стоило призрачному силуэту проступить над телом Вивиана, Король, словно огромная хищная птица бросился вниз, и длинный темный плащ с глубоким капюшоном лишь добавлял сложившийся образ птицы еще больше. Он ловко подхватил призрачную субстанцию, с усилием вырывая ту из тела неофита, безжалостно обрезая спаянные части уже знакомым кинжалом с тяжелой рукояткой. Слева от нее восхищенно вздохнули, и Люми позволила себе лишь немного повернуться в сторону колдуньи, что прижимала руки ко рту, не в силах сдержать восхищения.

Король действовал ловко и безжалостно, и Иллюмиэль чувствовала как каждая частичка ее тела гудит от напряжения и чужой силы. И это она еще была разделена на троих, если бы некромант проводила ритуал в одиночку, ей бы ни за что не удалось выжить и завершить его. Странно, а ведь ей всегда казалось, что она достаточно сильна, что оказалось совсем не так, стоило столкнуться с настоящей силой, полностью превосходящей ее воображение. Ведьма даже представить себе не могла, насколько же был силен сам Король.

— Гаррет! — вдруг окликнула Короля Габриэлла, когда тот уже собирался уходить. — Да хранит Сагот твою тень!

Его Величество на это лишь чуть сдвинул капюшон, сверкнув удивительно живыми небесно голубыми глазами, отсалютовав колдунье двумя пальцами, прежде чем легко скользнуть в тень, полностью слившись с ней.

— Ну какого дьявола, женщина? — раздраженно проворчал Лайл.

— Я не ошиблась, — колдунья, будто не слыша Хранителя счастливо улыбнулась. — Наш Король это и правда Танцующий.

Люми на это вздохнула. Не имеет смысла пытаться добиться от колдуньи вразумительного ответа, лучше сосредоточить свое внимание на двух сферах, в которых хранились души тех, кто ей был нужен.

Хоть Габриэлла и предлагала просто оставить воскрешенных с Кристофом, а самой сбежать, Люми так поступить не могла. Некромант попрощалась с колдуньей, пожелав ей простого человеческого счастья, на что получила теплую, почти сестринскую улыбку и пожелания того, чтобы в жизни самой леди Принц больше не было бед. Подобное почти семейное отношение было по своему трогательным и даже что-то задело внутри, не смотря на то, что колдунья так ничего и не рассказала о Короле, отшутившись, что пока еще не время.

Меж тем, рыжеволосая сейчас стояла на пороге дома Криса, тяжело вздыхая и явно предчувствуя бурю. Воскрешенные естественно интересовались, что они, собственно тут делают, и ведьма долго, вдумчиво объясняла им происходящее. И вроде бы оба поняли, что если снова пойдут по прежнему пути Люми самолично их убьет, но что-то ей подсказывало, что следить за ними нужно было в оба глаза.

Еще раз вздохнув, некромант легко открыла дверь в особняк, привычно переобуваясь в домашнюю обувь, возвела глаза к потолку, прекрасно понимая, что пожалеет о своем решении (если Кристоф не убьет ее раньше) и кивнула ожившим визитерам в сторону гостиной. Сама же набрала побольше воздуха в грудь, словно перед прыжком в воду.

— Крис! — оклик ведьмы вышел действительно громким, отчего Вивиан выронил пакет с кровью, заляпав кафельный пол кухни.

— И не обязательно так кричать, будто случился конец света. — раздраженно ответил некромант, смотря на нее со второго этажа. — Или нам все же начинать готовиться?

— Нет, все прошло удачно, Король подтвердил что создатель Гин-чи-най разрушил душу Атума, так что возрождения Основателя теперь уж точно не случится. — рыжеволосая спрятала руки за спину, будто провинившийся ребенок. Она совершенно не представляла реакции некроманта. — Пообещай, что не убьешь меня? Хотя ладно, я все равно не смогу умереть, но… пожалуйста?

— Ты пустила весь клан Асиман на опыты? — ехидно отозвался Альбьер.

— Нет, если бы. — она чуть покачала головой из стороны в сторону, собираясь с мыслями. Черт! Иногда она жалела что стала более человечной, от чего сейчас не могла собраться с мыслями и самую чуточку паниковала. — У меня есть сюрприз, а так же предчувствие, что ты можешь оторвать мне голову за такое.

— Уже интереснее, продолжай. — француз стал спускаться по лестнице.

— Помнишь, наш разговор? Кого бы ты воскресил, если бы была возможность. — лицо колдуна на мгновение ожесточилось, но затем вновь пришло в норму.

— Допустим. — мужчина встал прямо напротив нее. — И к чему ты ведешь?

Леди Принц молча указала в сторону гостиной, и некромант своей привычной, чуть ленивой походкой направился туда, тут же замерев на месте, стоило увидеть ожидавших.

— Король разрешил воскресить Вольфгера, потому что он скорее жертва недальновидности его Высочества. Но я имела наглость спросить и о Флоре. И да, прости, я выкрала ее тело из твоей лаборатории. — ведьма тихо отступала назад, прикидывая, чем колдун может ударить, и какое расстояние в данном случае было безопасным.

Кристоф молчал, пораженно рассматривая пришедших, не в силах вымолвить и слова.

— Ты спас меня тогда, когда мне казалось что вся моя жизнь разрушена. Я была обязана отплатить тебе хоть чем-то равноценным.

— И что ты принесла в жертву? — голос мужчины был холодным.

— Дух Основателя. При всем моей любви и уважении к тебе, я бы не истратила свой единственный шанс на воскрешение только ради того чтобы вернуть тебе Флору. — честно сказала Люми. — Некромант может воскресить другого только раз в своей жизни, и это шанс я берегу для другого.

— Например, для одного даханаварского сканера? — едко ударил по больному Крис, нехорошо прищурившись.

— Ага, пожалуй пойду к нему. — и сразу же скользнула в тень, скрываясь с глаз мэтра, который был одновременно ошеломлен, безумно рад, а еще страстно желал оторвать будущему чайлду голову. — Люмен великий, да он реально меня убить хотел.

— Кто? — Дарэл поднял взгляд от книги.

— Кристоф. — Люми мешком упала на диван рядом с ним, закрыв лицо руками. — Вот допустим, Флору воскресили, твоя реакция?

— Думаю, я был бы безмерно рад. — улыбка сканера была очень теплой и грустной. — Но такого просто не возможно провернуть, иначе бы Крис давно это сделал.

— Флора и Вольфгер сейчас находятся в особняке Кристофа. Я обменяла душу Атума на них и вернула к жизни. — серые глаза даханавара остекленели.

— Ты шутишь? — неверяще переспросил мужчина.

— Да за такие шутки не грех и в землю закопать живьем, конечно же нет. — раздраженно огрызнулась девушка, но все раздражение буквально выбили из нее крепкие объятия телепата. Он сжимал ее отчаянно, до хруста костей, и честно признаться, Люми было больно и нечем дышать.

— Спасибо. — едва слышно выдохнул Дарэл, чуть ослабив хватку, понимая, что ведьме неприятно. — Но я так понимаю, сегодня в особняк лучше не соваться?

— Думаю да, иначе Кристоф действительно попытается меня убить. А вот завтра он успокоится, потащит в дуэльный зал и натравил на меня Охотника, пока я буду отбиваться от заклинаний. — даханавар тихо рассмеялся, положив подбородок ей на плечо.

— Знаешь, я не верю в богов, но сейчас искренне благодарен им за то, что они решили вмешаться. — теплое дыхание финна проскользило по коже.

— Ох, а я как рада, — чуть саркастично отозвалась ведьма, обнимая телепата в ответ. — Ты конечно не то, чего можно пожелать, но тоже вполне ничего.

— Прямо как рыцарь в сияющих доспехах? — в тон ей отозвался Дарэл.

— Даже лучше. — тепло улыбнулась некромант.

Декабрь, 2020 год

В дверь несмело постучали, но это тут же разбудило Люми. На пороге ее покоев мялся Лориан, слишком громко размышляя о том, что наверное стоило бы прийти вечером. Некромант раздраженно выдохнула, нечаянно разбудив Дарэла. Даханавар под ее боком зашевелился, что-то невнятно пробормотал, переворачиваясь на другой бок.

Вставать не хотелось. Они недавно легли, увлекшись магическими книгами по легилименции, спорили до хрипоты, спор перешел в ругань, ругань перешла в скандал, заканчиваясь уже привычно, в теплой и мягкой постели, которую Иллюмиэль самолично притащила в Прагу после переезда. Они всегда так. Вроде бы и настолько близкие по духу и врожденному дару, но не сходились в мелочах, что всегда заканчивались ядовитыми перепалками переходящими в ругань с примирением все на той же кровати. Грех жаловаться, Дарэл умел заглаживать вину после ссоры.

— Открой ему. — некромант беззастенчиво ткнула любимого мужчину под ребра. Дар на это поморщился, крепко обнимая освободившийся край одеяла.

— Не хочу, — раздалось глухо, потому что даханавар уткнулся лицом в подушку. — Это твой птенец.

— Тц, — раздосадовано цокнула девушка, все же поднимаясь с кровати, машинально выискав ногой теплые тапки. Каменные полы, особенно зимой, это совсем не то, к чему хочешь прикасаться босыми ступнями.

Завернувшись в длинный халат, рыжеволосая, отчаянно зевая, вышла из спальни, в полной темноте пересекая гостиную, пока не вышла в саму прихожую, где зажгла магическую лампу. Открыв дверь она хмуро посмотрела на чайлда.

— Лори, какие демоны Бездны тебя покусали в… — Принц чуть отклонилась назад чтобы посмотреть на часы. — В четыре часа дня?!

— Карлайл заходит, просил передать подарок и письмо, — парень неловко почесал затылок, обескураживающе улыбаясь, словно думал, что подобное подействует на учителя.

— Какого дьявола ты еще не спишь? — немка забрала увесистый свиток к которому прилагалось письмо.

— Да что-то засиделся в лаборатории, не заметил, что уже так поздно. — и вновь улыбнулся, ярко, почти ослепительно, а мысли были только о теплой кровати.

Некогда щуплый, немного нескладный подросток Валера теперь стал высоким и широкоплечим Лорианом. Действительно вытянулся к двадцати годам, правда, все же был ниже их с Дарэлом, но сам парень давно уже не обращал внимание на подобные мелочи. Вырос, раздался в плечах, черты лица стали резче, ушла детская припухлость, остались лишь ямочки, что придавали выразительности и без того приятной улыбке, что в сумме с его “очарованием Смерти” как любил называть Дарэл ауру некромантов, буквально приковывали взгляд молоденьких фэйри к юному неофиту. Парень чуть смутился от такого пристально взгляда девушки, желая убраться отсюда куда подальше, чтобы нечаянно не попасть под гнев учителя. Не смотря на то, что обычно телепат и его ученик не слышат мысли друг друга, им эту связь удалось сохранить. Наверное потому, что Лориан стал неким средним звеном между сенсором и сканером.

— Иди, иначе один белобрысый блохастый коврик расстроится. — некромант сложила руки на груди, отправляя птенца с миром, и даже не сделала особого выговора. Его сделает Эрза, которого крайне раздражал неуемный интерес партнера к магии клана Кадаверциан.

Иллюмиэль зажгла свет в гостиной, откладывая сам презент в сторону, с интересом смотря на восковую печать с оттиском даров Смерти. Как необычно. Как раз в стиле этой ненормальной девчонки.

“Привет, Люми.

Надеюсь, у тебя все хорошо так же, как и у меня. Не буду спрашивать, как вы там с Дарэлом, я не надеюсь получить ответ на это письмо, да и сложновато будет обмениваться ими, находясь в разных мирах, ха-ха.

В нашу последнюю встречу я лишь в общих чертах рассказала обо всем, но сейчас, раз представилась возможность, передаю тебе книгу. Коллекционное издание, между прочим. Прочитай на досуге, там есть много чего интересного. Все же странно как переплелись наши миры, и как хорошо, что Танцующий решил разыграть партию именно так.

Чтиво, без сомнения, грустное. Главное Дару не показывай, не хочу чтобы он расстроился. И Кристофу тоже, там слишком много боли, а он сейчас должно быть безмерно счастлив тому, что Флора и его учитель живы. Не хочу нарушать это персональное счастье. Да и ваше с Даром тревожить не хочу.

Кстати о Танцующем. Гаррет определенно захочет оторвать мою дурную голову за это, но я также передаю две книги. “Хроники Сиалы” повествуют о том, как Гаррет-Тень стал Танцующим, а “Искры и Ветер” это сага о том мире, что он создал. Почитай на досуге, думаю, “Хроники” тебе понравятся. Ваш Король крайне неоднозначная личность, но вы не обижайте его, он хороший мужик.

Ну ладно, не буду тут разводить сопли и говорить что соскучилась. Не соскучилась. Век бы вас, товарищей Меченных, не видела, и надеюсь, что это была наша последняя встреча с Карлайлом. Я лишь надеюсь, что ты нашла свое место в жизни и у тебя все хорошо.

Увидимся на той стороне. Габри.”

— М-м-м, тот странный ребенок отправила тебе письмо? — телепат навалился на нее со спины, из-за плеча рассматривая содержимое. — Она отправила тебе книги?

— Лучше, мой милый даханавар, — немка отложила письмо в сторону, срывая обертку с подарка.

— “Киндрэт”? Какого? — не успел возмутиться сканер, как Люми уже поцеловала его в запястье.

— Никогда не задумывался, откуда она знала вас всех? — немка покрутила книгу в руках. — Здесь рассказана другая история. Чтобы случилось, если бы Инкогнито решил не вмешиваться в нашу вампирскую общину. И ты здесь главное действующее лицо.

— Как удручающе. — скучающим тоном ответил ей Эриксон, но девушка прекрасно чувствовала, насколько ему интересно.

— Ну полно тебе, потом почитаем вместе, правда Габри сказала не показывать тебе эту книгу, потому что ты расстроишься. С ее слов, Атум захватил твое тело и весь мир превратился в маленький филиал ада. — некромант отложила книгу в сторону, поднимаясь с кресла. — Пошли досыпать. В мои планы входило всю ночь валяться в постели и ничего не делать.

— Совсем ничего? — глаза киндрэт хитро блеснули.

— Ну есть у тебя есть предложение получше...

Примечания:

Будет ещё небольшая экстра и послесловие от автора

Примечания:

небольшая зарисовка повседневности

— Тц, — разочарованно выдает Вивиан, когда башенка дженги в очередной раз рушится от его неосторожных действий.

— Это не поле боя, тут надо действовать более тонко, — палочки скользили в женских руках, собирая их в одну кучу. — Нужно действовать так, будто обезвреживаешь бомбу, а не желаешь взорвать весь этот дом.

— Может в Уно? — Лориан с сияющим видом перетасовал карты, на что Люми только закатила глаза.

— Эта игра небезопасна для психического здоровья клана. В прошлый раз Сэм перевернул стол во время этой игры, ты чуть не сорвал голос когда орал “уно”, а под конец уже двадцатой по счету партии Вив сжег колоду и часть стола. Да и с Даром играть не интересно, он все равно видит все карты, — девушка задумчиво постучала указательным пальцем по губам. — Можно спросить у Грега, как они развлекались во времена его морской молодости. Хотя сомневаюсь что средневековые забавы нам понравятся.

— А вы разве не собирались сегодня в ресторан? — Сэм задумчиво посмотрел на часы.

— Собирались, но позже, Вэнс там вроде альбом записывает, освободится ближе к полуночи, — безразлично ответил Лориан, смахнув с лица упавшие волосы.

Парень до сих пор слушал британца, но уже того бешеного восторга от певца не испытывал. Лориан больше не был шестнадцатилетним подростком, которому неоткуда было ждать эмоциональной поддержки. Пусть и специфическая, но семья у него была в виде самой Люми и Дарэла, да и в клане к неофиту относились тепло и по дружески. Поэтому мрачные песни молодой кадаверциан не слушал.

— Давайте в Уно, — согласился Вивиан, откладывая коробку с дженгой в сторону. — Все равно заняться нечем.

— А ты уже все книги перечитал? — поддела его ведьма, облокотившись на подлокотник кресла.

— Перечитаешь их, как же, — вздохнул кадаверциан. — После твоей выходки с Охотником Кристоф занимается полной сортировкой библиотеки. Без него даже пособия для неофитов не возьмешь, не говоря про серьезные книги. И вот надо было тебе самостоятельно проворачивать призыв?

— Ну так получилось же, — победно усмехнулась некромант. — И даже без последствий.

— Ага, без последствий. — буркнул Сэм, беря в руки розданные карты. — Зал только недавно закончили восстанавливать. Не представляю как мэтр тебя гонял, раз вы разнесли вообще все, до чего дотянулись.

Леди Принц на это только хмыкнула. Объяснять произошедшее не хотелось совершенно. Да кто из кадаверциан поверит ей, что Охотник мэтра принял анимагическую сущность ведьмы за своего темного собрата? Ей бы самой до конца разобраться в произошедшем.

Конечно, когда-то давно она шутила что Крис всегда может скормить ее Охотнику, но совершенно не ожидала что теперь уже учитель разозлится настолько, что действительно натравит на нее потустороннюю тварь. Особого успеха это не возымело, Охотник, чувствуя собрата больше игрался, нежели атаковал, а когда Люми перекинулась в анимагическое обличье и вовсе перестал даже делать попытки нападать, и все это обрело характер игры. Когда они все же успокоились, а кадаверциан отправил потустороннюю тварь обратно, большая часть зала была разрушена. Кристоф на это вздохнул.

— Ну что мне с тобой делать? — вспышка гнева на тот момент прошла.

— Вспоминать себя в молодые годы, — ответил ему Вольфгер, что пришел на шум. — Помнится, ты точно так же выкрал заклинание, только в отличии от твоего птенца, тварь тебя чуть не сожрала. Радовался бы, что в твои руки попал такой выносливый птенец.

— Было бы чему радоваться. — мэтр конечно кривил душой, прекрасно зная, что птенец и так прочитает все что нужно сама, и об этом даже не нужно говорить вслух. Кристоф гордился ей.

Ресторан “Понтианак” располагался на самой границе между магическим и магловский кварталом Праги, не далеко от Вацлавской площади. Стоило лишь свернуть с протяженной площади, что оканчивалась статуей самого Вацлава и Национальным музеем, и чуть пройти в небольшой, но уютный дворик, как сразу же попадаешь в тот самый ресторанчик, где была назначена встреча. А если пройти еще один дворик и постучать по нужным головешкам на домах, как сразу же откроется проход в магический квартал.

Идея открыть небольшой ресторанчик пришла неожиданно, но тут надо сказать спасибо своему чайлду, что долго возмущался невозможностью почувствовать вкус любимой еды. Различного рода десерты это конечно хорошо, но вот все остальное… парень весьма скучал по привычной еде. Пришлось нагрузить близнецов и Эрзу с этой идеей, что в конечном итоге вылилась сначала в небольшое кафе, где в основном обедали маги, страдающие вампиризмом, а после все это разрослось на весь первый и второй этажи здания. На втором этаже располагались огороженные комнаты, в которых обычно находились киндрэт. Не все, в основном молодняк, скучающий по человеческой еде, но иногда некромант видела здесь и Фелицию, для которой пришлось разрабатывать отдельное меню, на основе предпочтений гречанки.

Сама Иллюмиэль не особо страдала от того, что ее рацион теперь полностью состоял из крови. Если и хотелось чего-то вкусного или необычного, она всегда могла заказать это у близнецов, но в самом ресторанчике так же была стойка с готовыми сладостями. Людей здесь почти не наблюдалось. Магический экстракт многократно усиливает вкусовые ощущения пищи, воздействуя непосредственно на рецепторы, так что среди людей мало кто решался отведать подобные изыски. Были конечно пара постоянщиков, но это так, капля в море.

Расположились они в личном ложе Иллюмиэль. Конечно, у клана Кадаверциан была своя, но некромант, как основатель всего этого предприятия, предпочитала встречаться со старыми друзьями отдельно. Да и обставлена она была достаточно аскетично, в стиле минимализма, от чего Миклош постоянно скалил зубы, да возмущался что у ведьмы совершенно отсутствует вкус. Не то чтобы он отсутствовал, просто рыжеволосая не видела смысла в том, чтобы нагружать помещение, предназначенное для еды и отдыха.

Вэнс уже ждал их, неторопливо распивая теплую кровь, и приветственно отсалютовал бокалом, стоило им двоим пройти внутрь. Не то чтобы Лориан очень хотел встретиться с кумиром, скорее цеплялся за любую возможность выхода в свет. Обратили его недавно, от силы года два прошло, энергия еще шалит, и покидать пределы лона клана он может только с другим кадаверциан, или же со своим учителем, поэтому словно гончая вцепялся зубами в любую возможность сбежать из города Мертвых. Даже в компанию Фэри, лишь бы не в четырех стенах.

— Как альбом? Опять пишешь про жизнь после смерти и все в таком духе? — парень обменялся с певцом рукопожатиями.

— Использовал бы свой дар, да писал про жизнь людей прошлого. Было бы интересно. — Люми просто поздоровалась кивком головы, присаживаясь на стул.

— Я не люблю заглядывать в прошлое, да и Маэстро против. — еще бы не был против. Александр не хотел принимать Гемрана в клан, но почему-то изменил решение, и теперь занимался тем, что не позволял своему птенцу слишком сильно впадать в пучины прошлого. — Слышал, на одного Мастера в вашем клане стало больше?

— Да, Кэтрин прошла путь, — отмахнулась девушка, заказывая себе вина и немного закусок. Почему-то сегодня хотелось сладкого. — Давай хотя бы сейчас не будем про кланы, мне эта политика поперек горла сидит.

— А о чем еще говорить? — усмехнулся британец. — О работе?

— Да и о работе не хочется, — скривился Лориан. — Будь проклят тот день, когда я решил что помогать магам из Ассоциации это хорошая идея.

— Нашел на что жаловаться. — хохотнула ведьма, вспоминая бледное лицо птенца, когда тот впервые вышел на рейд, еще будучи человеком. — Ну, расскажешь нам, что нового в мире музыки?

— Да что там может быть нового? — отмахнулся Фэри. — Поколения меняются, меняются и вкусы в музыке. Гнаться за популярностью бесполезно, не хочу терять себя ради притока новых фанатов. Они, безусловно есть, и возможно, если группа сменит направление в угоду моде, они и прибавятся, но разочаруются те, кто слушает нас давно. Мода слишком непостоянная вещь, чтобы ориентироваться только на нее.

— Ну да, учитывая насколько быстро меняется наш мир нет смысла пытаться подстроиться под каждое его изменение. Хотя доступный интернет это конечно вещь, — улыбнулся неофит. — В шестнадцать я и подумать не мог что будут телефоны, способные в какой-то степени заменить компьютер.

— Да многое изменилось за последние десять лет, — вздохнула немка, отпивая вина. — Что-то Дарэл опаздывает.

У даханавара были какие-то срочные дела, порученные ревенантом, поэтому сканер ушел еще утром, но клятвенно заверил, что будет вечером на встрече. Что именно хотела от телепата Виттория рыжеволосая конечно же уточнять не стала, не ее это дело. Дарэл так и был нейтральным телепатом под покровительством клана Корвинус, но жил на территории Кадаверциан. По началу это не устраивало многих, но с их переезда в Прагу прошло уже семь лет, и подобное забылось, ибо сканер не принимал ничью сторону, чисто номинально не причисляемый ни к одному клану.

После ухода Основателя почти ничего не изменилось, разве что артефакты действительно стали носить, а в клане Леди появился новый телепат. Не такой сильный как Дар, скорее так, как Лориан, чуть выше сканера. Хотя вряд ли найдется кто-то еще такой же способный как Дарэл.

Кланы все так же грызлись между собой, даже не зная, какой беды избежали. Да и что могло изменится? О вполне реальной угрозе Основателя знали только старейшие из киндрэт, и стоило жизни вернутся в привычное русло, как они вновь вернулись к политике. Посеянные гин-чи-най семена раздора уже давно проросли, и даже если их скосить, корни уже слишком плотно укоренились в почве, так что и надеяться не стоило что кланы по щелчку пальцев начнут жить в мире. Все они были слишком разные, и сколько бы времени не прошло, единым обществом они не станут.

Лигаментиа вновь ушли, Иноканоану не было смысла находиться рядом с другими, да и в своем мире иллюзий ему было комфортнее. Разве что за высшими Фэри следил, но они там все близко, даже далеко ходить не надо. Рамон, после пробуждения дара своего изначального клана взял прежнее имя — Ра Ил, и теперь восстанавливал клан Лугат. Спириты очень нехотя вернулись в родную вотчину, и все же опасались удара от Кадаверциан, но те слишком устали после прошедшей войны, и теперь зная причины, не видели смысла уничтожать братьев. Так вернулся клан немногочисленный клан Лудэр.

Вольфгер, вопреки опасениям Люми не рвался к знаниям других кланов, с головой окунаясь в обучение неожиданно свалившегося на его голову птенца в виде Вивиана. Кристоф хотел вернуть тому место мэтра, но старый кадаверциан лишь покачал головой, не желая вновь окунаться в пучины клановой грызни. Франциск все же перебрался к остальному клану, подолгу беседуя с бывшим мэтром, и наслаждался тем, что снова видит. За Флорой присматривал Крис, и Люми не считала нужным лезть в их отношения, нее ее это дело. Главное что учитель ожил, и в его глазах больше не было той глухой боли, что пожирала его изнутри.

Перед ее лицом появилась небольшая корзинка с ландышами, отвлекая от мыслей. Тайная любовь, значит? Люми с хитрицой посмотрела на даханавара, что с самым невинным видом присел рядом, словно и нет никакой корзины, и не имеет к ней никакого отношения. Некромант на это хмыкнула.

— Отравить меня решил? — она мягко прошлась самыми кончиками пальцев по маленьким колокольчикам. — Или просто не знаешь их значения? Как ты вообще смог достать ландыши в апреле?

— Я знаю их значение, — ухмыльнулся сканер, здороваясь с другими. — И у меня свои способы достижения целей.

На это рыжеволосая только ухмыльнулась, наслаждаясь тонким и нежным запахом цветов. Странный выбор, учитывая, что киндрэт знал, в каких случаях их дарят. Правда, они никогда не поднимали тему тех взаимоотношений, что сложились между ними. Просто продолжали жить под одной крышей последние десять лет. Да и самой Люми не хотелось разбираться в этом. Безусловно, это были странные отношения, похожие на любовные, однако никто не говорил о чувствах вслух, будто бы время для этого еще не пришло. И это устраивало обоих.

И как Дарэл ненавязчиво намекнул ей через цветы, так и она когда-нибудь так же ненавязчиво ответит ему через патронус, наконец рассказывая, что все те обыденные воспоминания, которыми питался защитник, были связаны с одним даханаварским телепатом.

Примечания:

Видят Боги, когда я начинала писать этот фанфик, никакой любовной линии не планировалось. Да, я хотела сделать акцент на неверном трактовании чувств Иллюмиэль к Кристофу, чтобы в последствии объяснить с точки зрения логики, почему они не правильные. Никаких взаимоотношений между самой Люми и Дарэлом вообще не должно было быть, но потом эти подтрунивания перешли в откровенные разговоры и какое-то странное взаимопонимание между этими двумя, словно они живут вообще другой жизнью, отдельной от изначального костяка фанфика. Я не знаю как так получилось, и не понимаю, как эта парочка вообще образовалась, но к тому моменту как я поняла к чему это все идет, переписывать было поздно, главы уже выложены, поэтому я решила развивать эту тему дальше. Хрен его знает, почему именно Дарэл а не кто-нибудь другой, я сама не до конца понимаю, как подобное вообще случилось