Аркан (джен)

Северус настоял на встречах два раза в неделю под предлогом повышения практики девушки, и возможного ученичества, хотя она прекрасно осознавала свои силы. Если бы от мастера зелий требовалось только уметь готовить определенный набор зелий по общему принципу, она бы без проблем уже получила был ранг мастерства в этой области, но у нее напрочь отсутствует талант к модификациям и созданию нового, а это было важно в такой тонкой науке. Она был хороша в своем резистентном направлении, и собиралась развиваться в нем дальше. Была у нее глупая мечта отточить свое мастерство настолько, чтобы быстро разооружать любые, даже составные заклиная, и не прибегать к помощи щитов, которые давались ей не особо хорошо. Да и зелья… она зачастую делала их на глаз, почти никогда не пользуясь весами, что не было хорошо для мастера.

Зато теперь стало понятно, в кого у нее проявлялись негативные черты характера в стрессовой ситуации. Не смотря на то, что именно зельевар настаивал на встречах, они почти не разговаривали, наглухо закрывшись в своей броне друг от друга. Люми была достаточно общительным и харизматичным человеком по своей натуре, но не доверяла незнакомцам, прикрываясь маской аристократического воспитания, словно щитом, так что неудивительно что многие считали ее высокомерной сукой, что не делает общаться с простыми смертными. Да и если вспомнить, как герр Вихтенштайн учил ее этикету, то и сомневаться не приходилось — в ней все это было вбито намертво. В прямом смысле этого слова. Палкой, до тех пор, пока она не отправлялась за Грань, и не переставала дышать. В такие моменты было весьма сложно напоминать себе что герр Вихтенштайн был ее родным дедушкой.

Ей было интересно многое, вопросы так и крутились на языке, но она сохраняла спокойный вид, да подыгрывала отцу, что не желал заводить разговор первым. Подвижки появились спустя три недели, и то благодаря тому, что ее кулон нагрелся, что означало срочный вызов от начальства. Они все носили отличительные кулоны, что сигнализировали о том, к какому отделу они относятся. Также частью деловой формы была кроваво алая брошь с маком, которая прикреплялась к одежде перед перемещением в здание, и носить ее было строго обязательно, особенно во время мероприятий. Ну и конечно, была парадная униформа, которую ей еще только предстоит надеть при официальном устройстве в Ассоциацию.

Этот рейд ничем не отличался от других облав на Ланегре. Люми не испытывала сожаления к ним, когда убивала, и уж тем более не жалела умерших, когда разбирала их тела на новые запчасти для своих химер. Жалость и сострадание шли вразрез с природой некромантов, но она не была лишена их полностью, но конкретно эти эмоции были сильно притуплены. Ей было жалко животных, выброшенных на улицу, детей некромантов, от которых отказались родители, она испытывала сострадание к коллегам, если случалось что-то серьезное, но девушка не умела чувствовать чужое горе как свое, и уж тем более не собиралась взращивать это качество в себе. Ее устраивала та жесткость, с которой она расправлялась со своими врагами, а становится человечнее только потому, что это шло в разрез с общепринятыми нормами ей претило. Тем более, ее не просто так прозвали Линчевателем, и жестокая, по мнению других магов, натура, была тем самым ключом к разгадке прозвища.

После этого вызова у отца естественно появились вопросы, и с разрешения начальства Маков и персонального разрешения от главы Гнезда, она вкратце рассказала обо всем, взяв клятву веры. Пришлось даже обнажить свою некромантскую метку, и она видела явное отвращение в глазах зельевара, когда он понял, что брюнетка и не собиралась шутить таким вещам. Все же, они были до безумия разными в плане воспитания, и отец никогда не поймет ее мотивов, и что конкретно творится в ее голове. Откровенно говоря, Иллюмиэль зачастую сама себя не понимала, как и большинство людей. Но этот взгляд Северуса больно ударил по ней. К сожалению, называть его отцом уже не получалось даже в собственных мыслях. Она не нравилась ему, и зельевар имел полное право стыдиться такой дочери.

— Зачем ты выбрала такой путь? — его губы были в недовольстве поджаты, и в девушке моментально вспыхнул гнев, от чего пришлось прикрыть глаза, иначе чернота, что начинала заволакивает белок, станет слишком явной.

— А зачем ты вступил в Рыцари? — она сложила руки на груди, почувствовав, что уже более менее успокаивается, поэтому в открытую посмотрела на отца. — Я родилась с ней, и я не могу выбрать другой путь. Мой род — древнейший и сильнейший из семей Германии, а имя Вихтенштайн известно по всему миру, как часть большой тройки некромантов. Да, я последняя, но это не значит, что я слаба. Герр Вихтенштайн позаботился о том, чтобы презренный бастард имел право на отношение к его семье.

Северус замолчал на этот резкий выпад, и по-хорошему, Люми просто должна была прикусить язык, но на собиралась. Ее жгла обида. Брюнетка не ждала понимания от отца, что был далек от той среды, в которой выросла она, но все равно было обидно из-за его реакции на метку. Хотя, это было настолько очевидно, что в пору злиться только на саму себя за обманутые ожидания.

До третьего испытания они продолжили видеться раз в неделю, все так же не разговаривая, и в конечном итоге, Иллюмиэль пришла к выводу, что пора заканчивать весь этот фарс. Отец был сложным человеком, и явно не рад ее присутствию в его размеренной жизни, а некромант устала обижаться. Даже когда правда вскрылась, ничего не изменилось: они все еще были чужими друг другу, и не хотели идти на контакт.

В начале мая учеников Хогвартса разморило, в то время как их шестерка усиленно тренировалась в залах, готовясь к Реву, да закрывая все хвосты, что образовались из-за скомканного учебного года. Сама Люми только и успевала что бегать с одних тренировок на другие, да разбирать стол, захламленный бумагами, не прекращая матерится на немецком, примешивая старые диалекты, потому что на ее пылающие люминесцентным светом глаза уже начали косится, и на полном серьёзе боялись, что она точно принесет кого в жертву. Или же, обтянет новенькое кресло кожей неугодного.

Да, были времена, хорошие времена. Она только вступила на этот путь, еще не была знакома с герром Вихтенштайном, но уже успела попасть в Гнездо. Ее не приняли тепло, как это обычно бывает с сиротами, и Эрза с Элис стали ее единственной поддержкой. До тех пор, пока она не привлекла внимание главы. Она уже не помнит, за что именно получила прозвище Линчевателя: то ли за то, что так любила делать химер из человеческих останков, то ли за то, что кожа магов была отличным материалом для перчаток для работы с зельями. Но факт оставался фактом — кожу со своих жертв она снимала постоянно, и всегда находила ей применение, будь то новенькие перчатки, подсумок для зелий, или сумка для трав. Для нее, так же как и для других некромантов, понятие гуманности отсутствовало по природе своей. Все, что могло пригодиться в быту использовалось, и плевать, чьи именно это были останки.

Но слухи эти были беспочвенны. Некроманты редко занимались жертвоприношениями, раз в пять лет, от силы, и то для укрепления барьеров на Нейтральных землях, в праздники же ограничивались кровью животных. Жертвами зачастую были разного рода сектанты, или же договаривались с маггловскими властями, и им передавали преступников, осуждённых пожизненно за серьезные преступления. Проливать кровь было необходимо, и отвращение уже давно покинуло ее, хотя она все еще находила сам вкус крови отвратительным, так же, как и кровопускание на Йоль. Но вот от новенькой обивки на кресле не отказалась бы.

Вокруг третьего этапа творилась какая-то чертовщина, никого из Ассоциации не пускали до проверки самого лабиринта, даже не дали обследовать кубок на предмет сторонних заклинаний. Она встретилась с участниками заранее, напоминая всем быть осторожными, и что это индивидуальное испытание, где каждый сам за себя, так что не надо тут командной работы, за которую их дисквалифицируют.

В этот раз их было по три человека на точке: она, Елена, и Орфий. Расположившись на равноудаленном расстоянии друг от друга, они образовывали идеальный треугольник, поддерживая защитные заклинания вокруг лабиринта, а сама девушка вновь прибегла к помощи сумеречного зрения, наблюдая не столько за участниками, столь за внешним периметром. Все же политика Министерства была им непонятна: они наотрез отказывались от всех внутренних проверок, расставляя работников Ассоциации только по периметру, и сильно ограничивали их действия.

У самой Иллюмиэль были двойственные ощущения. Никакой опасности не грозило, однако, интуиция билась птицей, запертой в клетке, и если бы не запреты и репутация Ассоциации (ну и международный скандал), она бы сейчас кинулась в сам лабиринт, проверять каждую стеночку, что беспокойно шевелилась.

Магия Виктора зазвучала грязно, окрашиваясь в чужеродные цвета, от чего некромант вздрогнула, чётче всматриваясь в происходящее. Империо, и след от его наложения не принадлежал никому из участников. И не вмешаться, да и магия не достанет до такого расстояния, чтобы развеять эффект.

Она с силой провела большим пальцем по верхним клыкам, грубо оцарапав кожу, и капли крови, еще не успевшие сорваться на землю, собрались в небольшую бабочку, что тут же начала будто светиться изнутри, направляясь в сторону Армстронга. Все же были и плюсы в нападении Эрзы в свое время, хоть ликантропией она не страдала, клыки ее были по-волчьи острые, так же, как и у всех оборотней, когда они находились в своем человеческом обличье. Для ее бабочек, что передавали сообщения, это было удобным. Хотя честно сказать, она сама придумала это заклинание как раз таки из-за острых клыков.

Стоило бабочке добраться до главы их отряда, как тут же прозвучал сигнал тревоги, и все зашевелились, пытаясь отследить постороннего. Всем уже было плевать на указ о невмешательстве, речь шла о человеке, использовавшим непростительное, а в их рядах были и другие, кто мог найти человека по магическому следу, не говоря о том, что они находились гораздо ближе к месту проведения испытания.

Магический след Гарри ярко вспыхнул, словно входя в резонанс с кубком, до которого он добрался, а затем, его след и вовсе исчез из ее поля видимости. Насколько далеко должно было закинуть мальчишку, что даже ее огромного радиуса не хватало для того чтобы понять точное месторасположение конечной точки. Тихо выругавшись, она отправила Патронуса, сообщая о ещё одном ЧП. Аксолотль перевернулся в воздухе, и серебряной молнией направился к Ирвингу, пока она продолжала исследование территории, разгоняясь до максимальной скорости. Чертова Британия. Если бы не браслеты, она бы уже давно смогла ощупать всю территорию вокруг лабиринта. Некроманты были более развитыми в этом плане, уступая лишь демонологии, но стоит ей снять браслеты, что не давали увидеть в ней некроманта, как Министерство тут же начнет требовать ее у Ассоциации, чтобы передать на суд дементорам. Глупые, если бы они знали о них чуть больше, то поняли, что подобного рода нежить не может причинить ей вреда, потому что подчинялись по праву сильного, и выбирая между магом и некромантом, дементор перейдет под командования последнего, причем добровольно. И если она захочет, то может увести их всех из Азкабана, собрав небольшую, но смертоносную армию разрушения.

Люди вокруг начали осознавать, что что-то не так, стоило увидеть снующих туда сюда работников Ассоциации. Тихо цокнув языком, некромант достала из внутреннего кармана формы специальную маску, которой прикрывалось лицо всем стажерам, в целях безопасности. Виктор все еще под Империо, Седрик смертельно ранен, и Эрза, забыв про все, борется за его жизнь, оба ученика Шармбатона серьезно ранены, а самый младший участник и вовсе пропал.

Преподавательский состав был перепуган не меньше, чем остальные, и она краем глаза заметила, как Каркаров ругается с представителями Министерства, что пытались преградить путь сотрудникам Маков. Даже в такой откровенно скверной ситуации, они все еще пытались делать вид что у них все под контролем, и они не нуждаются в помощи каких-то там сторонних магов из другой страны. Люми всей душой ненавидела Британию, в очередной раз костеря правительство магического общества на все лады, устанавливая связь с Гарри, что пропал в неизвестном направлении.

— Только не паникуйте, леди Принц. — брюнетка на это скептически приподняла бровь, смерив одного из подчиненных таким взглядом, что он поежился. Прорези в маске позволяли.

— Я не умею паниковать, это ненужное чувство. — лишь краем сознания пыталась вспомнить, а когда она вообще испытывала панику? Наверное, в последний раз она испытывала это чувство, когда на нее напал Эрза в обличии оборотня. Уроки воспитания в поместье Вихтенштайн быстро все расставляют на свои места.

Маги Министерства тут же пытались отгородить сотрудников Ассоциации и взять ситуацию в свои руки, но получалось плохо. Ирвин пытался добиться хотя бы посильной помощи, но у Министра буквально была идея-фикс, что они должны разобраться своими силами, а заграничные господа должны вообще сгинуть от сюда, и желательно как можно быстрее, чтобы не портить статистику, но глава ДМП Маков был непреклонен.

Стоило им войти в лабиринт, как появился Гарри, судорожно сжимая в своих пальцах кубок, и Люми тут же направилась к нему, стараясь не переходить на бег в виду чрезвычайной ситуации. Ей нужен был кубок, чтобы опознать остаточную магию, однако дорогу ей преградили бравые Авроры. Ведьма лишь сложила руки на груди, и почти не заметила, как к ней тяжелой поступью направился начальник. Кубок достаточно резво изъяли, но при этом не пытались помочь самому парнишке, что взбесило некроманта.

— Вы должны были слышать о Линчевателе. — Принц даже не поморщилась от этого «народного» имени. Уже привыкла. — В ваших интересах открыть доступ, чтобы опознать остаточный след магии.

— Приказ Министра. — лаконично ответили маг, все так же не позволяя подойти ближе.

Пока Люми мысленно успокаивала парня, ирландец пытался торговаться, и брюнетка поморщилась. Насколько же великими считали себя магическое сообщество Британии, что прямым текстом отказывались от помощи, что в разы ускорит следствие? Либо у Министра был шкурный интересно покрывать неугодных, чтобы вывернуть все в свою сторону.

Люми не волновала вся ситуация, они лишь лишний раз убедилась что магическая Британия погрязла в гордыне, и ни за что не согласится вступить на земли соединенного королевства вновь. Но вот мальчонку было жалко. По-хорошему, его стоило спрятать где-нибудь подальше от всех этих интриг, да хоть в той же Ассоциации, но Гарри несовершеннолетний, и брюнетка очень сомневалась, что получится договориться с его магическим опекуном.

Пока Ирвинг пытался добиться от авторов внятного ответа, некромант помогла парню встать на ноги, и подхватив того за локоть, повела к медицинской палатке, где уже отсиживались остальные. Гарри дрожал, и все лепетал о том, что «он» вернулся, и Люми даже знать не хотела, что именно пришлось пережить парнишке.

— Люми? — тихо позвал брюнет.

— Все закончилось, Гарри. И тебе пока что лучше не обращаться ко мне по имени. — она раздраженно выдохнула, поблагодарив всех богов, что рядом с ними никого нет, иначе возникли бы ненужные вопросы. Пока она не официальный член Ассоциации, возникал ряд некоторых неприятных моментов, и участие в рейдах в том числе. — Может быть, я расскажу тебе обо всем позже, но только под все магические обеты. Сейчас мы дойдем до медиков, тебя осмотрят, а потом Виктор как бы невзначай украдёт тебя на наш корабль.

Парень кивнул, все свои видом напоминая встревоженного воробья, что закинули в лужу. Оставив Поттера на попечение медиковедьмы, она вернулась к своему отряду как раз в тот момент, когда начальство давало отмашку на возвращение. Ирландец продолжал материться сквозь зубы и проклинать всю Британию, и Министерство в том числе. Нет, она помнила что изначально он родился в Британии, и даже отучился на аврора, только не проработал и года, потому что весь государственный аппарат возмущал его до глубины души, поэтому ничего удивительно что рыжеволосый мужчина сейчас пребывал в крайней степени ярости.

По возвращению было собрано экстренное собрание, на котором обсуждали произошедшее. Иллюмиэль рассказала ситуацию со своей точки обзора, а также передала слова Гарри о том что некий «он» вернулся. Все это принимало скверный оборот, и девушка лишний раз убедилась в этом, когда ей доверили составить официальное письмо для главы Гнезда. Благо хоть не заставили передавать лично, видеться с новой секретаршей Лайла не хотелось от слова совсем. Очередная пустышка, которая вылетит уже через месяц, брюнетка даже не удосужились имени ее запомнить, все равно долго не продержится.

На корабль она вернулась вечером, протащив целый ящик вина, и пребывая в ужасном настроении. По возвращению в каюте ее уже ждал Гарри, что безропотно принял все клятвы, и ожидал от нее ответов. Люми раздраженно выдохнула, и сгрузив ящик, встала прямо напротив парня.

— Иллюмиэль Принц фон Вихтенштайн, третье подразделение Департамента Магического Правопорядка Магической Ассоциации Колдунов и Ведьм.