Первое Пророчество (гет)

Уже было давно за полночь. Пустынные коридоры Хогвартса освещались только призрачным светом луны и едва горевшими факелами. Каждый шаг отчетливо разносился по длинным закоулкам школы, выдавая местоположение загулявшегося школьника таким, как Филч. Он-то в отличие от студентов за долгие годы работы научился бесшумно пробираться по темному замку, ловя нарушителей порядка. Вот и сейчас, где-то в районе башни Когтеврана вездесущий завхоз затаился в засаде, потирая морщинистые ручонки в предвкушении. У кого-то завтра будет тяжелая отработка. Если бы в этот момент к старому сквибу подбежала миссис Норис, мяукнув, что в заброшенных коридорах воркует парочка, да не просто парочка, а сам Гарри Поттер, мальчик-который-за-долгие-годы-проведенные-в-Хогвартсе-постоянно-ускользал-из-лап-Филча, с какой-то когтевранкой, то многоуважаемый блюститель школьного порядка, не задумываясь, смилостивился бы над почти пойманной жертвой и ринулся со всех ног за своей кошкой. Но его любимица в это время ловила мышей в подземельях, так что никак не могла оказаться сначала у заброшенных коридоров, а потом и у башни Когтеврана. Поэтому никто не мог помешать двум студентам, в очередной раз столкнувшихся друг с другом не в то время и не в том месте. Хотя… возможно, что это было как раз именно нужное время и подходящее место.

А с чего все началось?

«Гарри, мальчик мой, прошу зайти ко мне в кабинет, как только получишь письмо. Не забудь мои любимые лимонные дольки.

Альбус Дамблдор».

— От кого письмо? — закрывая за школьной совой окно, спросил Дерек.

— Дамблдор. Хочет меня видеть, — поморщился зеленоглазый паренек. — Ладно, Малфой, что-то мы у тебя засиделись. К Гермионе не сильно приставай, а то завтра как-то не хочется тебя от стенок Больничного крыла отскребать, — подмигнул он все еще злому товарищу.

— Эх, а я думал мы ее дождемся, — нехотя вышел из помещения Дерек.

— И попадем первыми под раздачу? Ну, нет. Эту привилегию мы оставим для Драко, — рассмеялся Гарри.

— Разумно. Ладно, будь осторожнее у директора, — кивнул на прощание аристократ.

— Гарри, я рад, что ты зашел. Присаживайся, — указав на стул напротив его кресла, задумчиво поприветствовал старик. — Хм, я слышал, ты подружился с Драко Малфоем. Ммм, похвально, что вы, наконец, решили прекратить многолетнюю вражду. Но… ты уверен, что ему можно доверять? Я немного обеспокоен тем, что ты поссорился со своими друзьями из-за этого, — голубые глаза из-под очков проницательно сверкали, пытаясь проникнуть вглубь души.

— Да, профессор. Я уверен в своем выборе. Драко…кхм…иногда невыносим, но он неплохой человек. А что касается друзей, то поссорился я только с Роном, который даже не захотел меня выслушать, — ставя как можно больше мысленных блоков, отважно посмотрел тот на директора.

— Хм… Что ж. Я уважаю твое решение. А теперь перейдем к делу, ради которого я тебя вызвал. Ты ведь до сих пор хочешь победить Волан-де-Морта, не так ли? — испытующе посмотрел на черноволосого юношу маг. И, дождавшись кивка, продолжил. — Отлично. Тогда я бы хотел тебе предложить дополнительные занятия. Мисс Грейнджер уже согласилась на них, думаю, вместе вам будет веселее.

— О, это очень…неожиданно, профессор. Я согласен, — помедлив, сказал Поттер-Блэк.

— Я рад. А теперь иди, а то уже скоро отбой, а тебе нужно еще до Гриффиндорской башни добраться, — тепло улыбнулся Дамблдор. Но вот глаза у него так и остались колючими и злыми... Или, может, это лишь игра воображения мальчишки?

Гарри не собирался следовать совету старика и идти в гостиную своего факультета. Ему нужно было подумать над предложением директора, чтобы понять, в чем основной подвох. И какую роль во всем этом играет Гермиона? Ох, опять все сводится к его лучшей подруге. Надо последовать совету Луны и просто поговорить с ней. Только вот брюнет как раз больше всего и боялся этого разговора, так как ему не хотелось потерять еще и умницу Гриффиндора. Достаточно, что Рон теперь его ненавидит!

— Гарри? Ты чего? Он всегда так себя ведет. Ничего страшного в этом нет, я привыкла, — грустно покачала она головой. — Береги себя. И, чтобы не произошло, знай, что всегда можешь положиться на меня.

— Может и так, откуда нам знать, что произойдет за это лето, — поморщилась она, приводя в порядок прическу. — Но в любом случае для меня ты всегда будешь старшим братом, влипающим на каждом шагу в передряги. И от этого я не перестану никогда тебя любить. Увидимся, Гарри,— улыбнулась Гермиона, обняв напоследок зеленоглазого подростка.

Тот день… Может ли он надеяться, что эти слова все еще в силе? Это можно узнать только одним способом.

— Ты меня преследуешь, Гарри? — тихий смешок прозвучал где-то справа от юноши, выводя его из пучины противоречивых мыслей.

— Нет. Меня мозгошмыги сюда привели, — взлохматил свои и так непослушные волосы тот.

— Они могут, — согласно кивнула Луна, насмешливо наблюдая за смутившимся парнем, сидя в непринужденной позе на подоконнике. Очевидно до того, как ее потревожили, блондинка наслаждалась ночным видом Хогвартса.

— Ээ, и часто прекрасная представительница умнейшего из факультетов нарушает по ночам школьные правила? — быстро произнеся это, молодой человек, наконец, осознал, что сказал, от чего сразу же покраснел.

— А часто надежда всего магического мира делает комплименты девушкам в заброшенных коридорах, а потом еще и так мило краснеет? — немного наклонив голову в бок, ответила когтевранка.

— Нет. Как-то не находилось достойных кандидатур для этого, — подойдя ближе, Гарри посмотрел в окно.

— Так вот чем ты занимаешься по ночам? Ищешь достойных. А тебе никто не говорил, что девушки предпочитают теплые и светлые спальни и гостиные пустынным и страшным закоулкам школы? — приблизившись, прошептала в ухо остолбеневшему от неожиданности подростку она.

— Ну, тебя же нашел. А больше мне и не надо, — зачарованно смотря в серебристые глаза волшебницы, признался тот. А потом, сам удивляясь своему порыву, преодолел и последнее расстояние между ними, накрывая ее губы своими. Это был даже не поцелуй, лишь робкий вопрос, но и этого было достаточно, чтобы почувствовать импульс, пронесшийся по всему телу.

— И это тоже дело рук мозгошмыгов? — спросила, не отстраняясь, Луна.

— Всегда лезут, куда не надо, негодники, — подтвердил парнишка.

— Я не против, — задорные искорки пронеслись в серебряном омуте глаз перед тем, как их хозяйка ответила на поцелуй.

* * *

— Ты покойник, Малфой! — прорычала взбешенная вконец гриффиндорка, вскакивая с кровати. Стремительно приблизившись к соседней постели, она направила свою палочку на нагло ухмыляющегося слизеринца. Похоже, тот не очень боялся кары разозленной девушки.

«Ну, конечно. Что может сделать тихий книжный червь, да, Малфой? — раздраженно подумала та.

— Грейнджер, а тебе никто не говорил, что в гневе ты еще прекраснее? — восхищенно произнес все больше наглеющий блондин.

«Где-то я сегодня это уже слышала…» — про себя ухмыльнулась Гермиона. Гнев как рукой сняло, как только она вспомнила Криса. Но оставлять напыщенного аристократишку без маленькой мести брюнетка не могла. Еще возомнит себе невесть что!

— Incendia Circulating Procul Effrego Glacies*, — вспомнив одно интересное древнее заклинание, прошептала она. Из палочки вырвалось два тонких луча, оранжево-красный и серебряно-синий, и, разделившись, они попали с разных сторон во все еще безмятежно улыбающегося подростка. Тот, удивленно моргнув, посмотрел на колдунью, ожидая каких-нибудь пояснений от нее. Но та лишь стояла и с любопытством рассматривала недоумевающего парня.

— И что это было? Я типа должен заорать от страха и молить о пощаде? — нарушил первым тишину юноша, прислушиваясь к ощущениям внутри себя. Кажется, все было в порядке. Уже вздохнув с облегчением и думая, что даже у самой умной девушки Хогвартса иногда бывают промашки, он вдруг почувствовал нарастающее жжение по всему телу. С каждым мгновением оно нарастало, переходя из простого назойливого зуда в болезненные ожоги. Казалось, что все, что прикасалось к его коже, приносило невыносимый жар ему. Быстро выбравшись из постели, парень судорожно начал снимать с себя пижаму. Оставшись в одних боксерах, он с облегчением вздохнул. Хотя жжение не прекратилось, но адской боли больше не было от прикосновений ткани. Удивительно, что еще трусы не пришлось сбрасывать. Хотя, кстати, почему?

— Шелк, Малфой, — оказывается, две последние фразы тот произнес вслух. — Заклинание не действует на этот вид ткани.

— Понятно. Грейнджер, если ты хотела увидеть меня голым, то могла просто сказать. Я с удовольствием удовлетворил бы твою просьбу, — быстро пришел в себя слизеринец, чувствуя, что и назойливое жжение уже почти прошло. Но, посмотрев в шоколадные глаза, в которых в открытую застыла усмешка, молодой человек заподозрил, что все не так просто, как кажется. И, правда, через пару секунд зуд и огненное покалывание исчезло, но на их место пришел холодной озноб, заставляющий дрожать все тело.

— Проклятье! — бросившись к постели, укутался быстро в теплый плед Малфой. Мороз прошел, но на его место вернулся жар. Чертыхнувшись, Драко вновь выбрался из кровати.

— Останови это! Прошу, — умоляюще посмотрел на гриффиндорку сероглазый страдалец, ощущая ледяные иглы, вонзающиеся в кожу.

— С чего это? По-моему, ты не нуждаешься в моей помощи, — продолжала усмехаться волшебница, потешаясь над мучениями бедняги.

— Грейнджер! Я ВЕДЬ ПОПРОСИЛ! СНИМИ! С МЕНЯ! ЭТО! ДОЛБАННОЕ! ЗАКЛИНАНИЕ! — схватив за плечи брюнетку, проорал тот, пытаясь не обращать внимания на пронзительный холод, пробирающий до самых костей.

— А что если не сниму, Малфой?

Драко в ответ только прорычал, прижимая к обнаженному торсу и целуя, требовательно и жестко, слишком непокорную ведьму. Прикосновения ее ткани обжигали грудь, замогильный холод замораживал спину, но сладкий вкус губ любимой, таких желанных и таких недоступных, заглушал все остальные чувства, оставляя только место для ощущения счастья и… незавершенности? Отстранившись, он посмотрел прямо в шоколадную бездну. Она не ответила. Но может ли Драко винить ее за то, что его чувства не взаимны? Нет. Слишком многое пока разделяет их.

— Amortization Aestuo , Incendia — Relevo Effrego Glacies**, — прошептала девушка, освободившись от объятий удрученного юноши.

— Грейн… Гермиона, — позвал гриффиндорку парень.

— Оставь меня в покое, Малфой, — устало произнесла та.

Настенные часы пробили двенадцать ударов, оповещая о наступлении полночи. Накрывшись с головой одеялом, юная мисс Грей решила, что обдумывать все, что произошло, будет завтра. А сейчас ей как никогда нужен спасительный сон! Легко сказать, чем сделать. Мысли никак не хотели оставлять ее, заставляя возвращаться к образу одного ненавистного ей все эти школьные годы человека, который сейчас пугал девушку больше всех монстров, с которыми ей пришлось столкнуться за все прожитые жизни. Страх был основан не на самом парне и его поведение. Нет. Она боялась своей реакции. И того странного желания ответить на поцелуй… Гермиона так сильно погрузилась в свои размышления, что не услышала тихих шагов подошедшего блондина.

— С днем рождения, Грейнджер, — положив рядом с подушкой какую-то коробочку, прошептал он, перед тем как вернуться к себе в постель.

* лат. — огонь, переходящий в лед

** лат. — погашено пламя, растоплен лед