Аркан (джен)

Понадобилось много времени, чтобы гнев и ярость утихли, а эмоции вновь стали спокойными. Только вот странное ощущение к Кристофу не прошло, сколько бы не пыталась некромант с ним бороться. Поэтому все встречи с мэтром было решено прекратить, пока не найдется ответ. Это щекочущее ощущение напоминало ей об одном эпизоде жизни, и девушка панически боялась этих чувств, сбегая от колдуна как можно дальше. Она вообще прекратила связь с главой Кадаверциан, надеясь, что бушующий ураган утихнет. Ее ломало, ведьма хотела наплевать на все и возобновить встречи, но каждый раз била себя по щеке напоминая, что это все лишнее.

Всеми правдами и неправдами добилась того, чтобы ее начали включать в рейды и облавы, полностью сосредотачивая работу на выслеживании и поимке. Больше Люми с бумагами не возилась, зато постоянно усердствовала в тренировочном зале, восстанавливая былую форму, и привыкая к отсутствию магии. И такой ритм помогал сбросить напряжение, привести мысли в порядок. До тех пор, пока на пороге дома не появилась Дона в один из летних вечеров двухтысячного года.

Это случилось спустя месяц или два после молчания со стороны девушки. Она понятия не имела, как виллиса нашла ее, но прогнать не решилась. Дона все еще была подавлена, видимо Крис уже успел рассказать все то, что на его излила рыжеволосая, а расшифровка дневников принесла нелицеприятные ответы. Первая мысль была о побеге, как тогда, в особняке Альбьера, но блондинка сразу предупредила, что пришла поговорить.

— Не думаю, что это хорошая идея, — честно ответила ей Иллюмиэль. — Я сделала все что могла, больше помогать не собираюсь, не за просто так.

— И чего ты хочешь? — голос девушки был спокоен, все так же мелодичен и холоден, напоминая капель. Странные ассоциации вызывала в ней виллиса.

— Мне нужен наставник, — честно сказала ей ведьма, смотря прямо в васильковые глаза. — Если не доверяешь, я готова принести магическую клятву, но я и так не могу предать клан, который должна защищать. Мое обучение без наставника идет слишком медленно, это раздражает.

— Хорошо, но мне не нужна клятва. — легко согласилась блондинка, и у Люми закрались некоторые подозрения на счет действий некроманта. — Франциск связался с Крисом, рассказал о ситуации. Мэтру понадобится время, чтобы согласиться помочь тебе, поэтому пока что твоим наставником буду я.

— Наверняка рассказал про приказ его Величества. Возможно, Инкогнито и вас двоих посетит в ближайшее время, но это не точно. — хмыкнула ведьма. Надо же, пожилой некромант решил посодействовать. Слишком хорошо знал ее, чувствовал, в каком состоянии она покинула Гнездо, и что обязательно наломает дров, за которые будет стыдно, поэтому решил действовать на опережение. Странно, вроде Франц и не особо ее жаловал, но все равно помогал. В его духе подобная противоречивость действий. — Но почему должно пройти время?

— Не думаю, что должна говорить тебе об этом. — знакомая пластинка. Ей любит отговариваться Франциск. Доне было не комфортно говорить о теме, которую она не хотела поднимать, но решила, что все же стоит объяснить, дабы не возникло недопониманий. — У Кристофа была любимая женщина из другого клана. Она воспользовалась его чувствами, чтобы украсть Темного Охотника, и в результате погибла. С одной стороны, он чувствует себя обязанным за все то, что ты сделала, но…

— … но с другой здраво опасается, что я поступлю так же. Воспользуюсь его добротой, узнаю все самое ценное, а потом предам. — понимающе кивнула Люми. — Я понимаю его. Он — человек чести, воспитанный благородным рыцарем, и получить подобный удар в спину от близкого… оставляет слишком глубокий след. Это больно, когда предают твою безграничную веру, сложно доверять, боишься обжечься повторно. Да и мне нужно успокоится, слишком стыдно появляться перед Крисом. Я буду рада обучаться у тебя, но пока что не могу показаться на глаза мэтру. Дай мне год. Я успокоюсь и приведу мысли в порядок, слишком многое свалилось, чтобы мыслить адекватно. И… — некромант неловко повела плечами. Былая ярость и принятое с психу решение уже не казалось таким верным. — Он тоже очень много сделал для меня, я не могу подвести мэтра. Он и так впустил меня в закрытую общину, а я повела себя крайне некрасиво, поддалась эмоциям. Не могу допустить, чтобы он пожалел о своем решении.

Виллиса чуть улыбнулась на это заявление. Глубоко внутри нее призраком скользнула легкая радость, что ведьма не испытывала неприязни или обиды к Мастеру Смерти. Почему-то, Люми не могла злиться на него. В душе Криса было слишком много глубоких ран, наскоро забинтованных, чтобы не мешали жить дальше. Но они так и не зажили, беспокоя при каждом движении. У каждого из них были подобные раны, и девушка не имела права тревожить их, когда сама была глубоко изранена.

Виллиса была грамотным и терпеливым учителем, а Иллюмиэль бросала все силы, дабы не разочаровать блондинку. Хоть мистресс и не настаивала, но некромант все равно поклялась ей, что знания клана будут использовать во благо Кадаверциан, и для их защиты. Эту клятву невозможно было снять, невозможно обойти, и в ней не было лазеек. Это было нужно самой Иллюмиэль, чтобы разложить все свои чувства по полочкам. Как бы она не старалась, но стала воспринимать некромантов чем-то родным. Гораздо более родным, чем собратья по метке.

Хоть она и не была обращена, но учение проходило так же, как для неофитов. Поведение в обществе, как защититься, как правильно распределять силы, и когда нужно отступать, различая силу оппонента. Разве что не учили охотиться, но это было ни к чему. Пока что. Возможно, когда девушка будет готова, а клан Смерти сам того захочет, она присоединится к ним. Но не сейчас. Были неотложные дела, и для них ей требовалась ее человеческая ипостась.

Под чутким контролем Доны ведьма наконец смогла почувствовать это. Раньше, хоть и не хотелось этого признавать, но отсутствие магии тяготило ее, заставляя жить прошлым, постоянно оглядываться назад. Но благодаря знанием клана Смерти пришло простое осознание: в руках Люми огромный дар, что стоит всех этих жертв. И хоть обида на Лайла все еще была жива, она все же была благодарная учителю. Под мягкой, направляющей рукой виллисы Иллюмиэль расправила плечи, гордясь тем, что она некромант. И плевать, что не было магии, и скорее всего, никогда уже не будет. Магглы же как-то живут без этих сил, да киндрэт спокойно обходятся силой клана, так почему ведьма должна сожалеть о своем поступке, что спас Богиню из оков, и указал самой девушке верный путь?

Меж тем минул год, как и просила некромант для успокоения души. И она была абсолютно уверена, что эта странная буря внутри утихла, ровно до того момента, пока она не вернулась в особняк кадаверциана, встречаясь с ним лицом к лицу. Не утихло. Стоило уловить этот чуть насмешливый взгляд мэтра, и ураган сделал новый виток, снося баррикады на своем пути. А с началом ученичества у Мастера стало только хуже. От былого дружелюбия не осталось и следа, Принц обращалась к Кристофу только на “вы” стараясь подчеркнуть дистанцию для самой себя, и ни за что не прикасаться к чужим эмоциям, мыслях. Не давай пустой надежды.

Не обошлось тут без книг Даханавар, что она старательно расшифровывала с того самого момента, как они попали ей в руки. Конечно, закрываться как учили сканеров не получалось, но по крайней мере, она могла создавать искусственную дистанцию, чтобы до нее долетали лишь обрывки, будто человек находится достаточно далеко от нее, хотя мог стоять в паре шагов. Это было необходимостью для выживания. Легилименция позволяла очищать сознание от собственных лишних мыслей, сдвигать эмоции настолько далеко, чтобы пытливый взгляд зеленых глаз цвета плюща не заметил и проблеска. Вновь возвращалась спокойная, уравновешенная леди Принц, что за свой маской ледяной королевы скрывала чувственную, бушующую натуру.

Вернулось было отвращение к себе, которое она старательно душила вместе с чувствами, но они не спрашивали, когда приходить. Просто в один день рыжеволосая проснулась и поняла, что в какой-то момент свернула не туда, а поворачивать поздно, обратной дороги не видно в темной чаще леса. Теперь только выжигать напалмом. И она, с упорностью охотничьей собаки искала то, что выжжет эти ненужные чувства к некроманту.

Раньше она бы ни за что не попросила о серьезном бое, что будет выходить за рамки тренировки, трезво оценивая силы и опыт Мастера Смерти. Но в стрессовых ситуациях находиться было полезно, это держало в постоянном тонусе и концентрации, не давая посторонним мыслям пробиться наружу, да оттачивать мастерство нужно было. Не мотаться же ей в Гнездо, дабы доводить полученные знания до ума, а некромантию до совершенства, когда рядом с ней есть целых два мастера, способные превратить ее в кровавый фарш, если она будет недостаточно сосредоточена. Был еще и Миклош, но тот моментально узнает заклинания кадаверциан, смешанные с магией некромантов, поэтому это вариант оставался за бортом до лучших времен. Естественно Бальза знал о утащенной из Праги библиотеке некромантов, и что она активно изучает ее, но посвящать Нахттотера в то, что она уже давно сотрудничает с кланом Смерти не стоит, все же Рыцарь считал себя по своему особенным, думая, что легилимент принадлежит только ему.

Кристоф не жалел ее, больно припечатывая в стены, стоило чуть ослабить защиту, сломал кости своими яростными атаками, разжигал в ней неистовую злобу от собственного бессилия, какой не было со времен обучения в Гнезде. Будто ей снова четырнадцать, она обозленный подросток, что пытается отыграться на Главе за предательство, поэтому при каждом удобном случае провоцировала Карлайла. Только теперь она целенаправленно наседала на Криса, понимая, что с таким ничтожным уровнем не то что клан не может защитить, она саму себя не в состоянии защищать от киндрэт.

К концу года Люми могла выдержать целых десять минут против мэтра, что стало огромных прорывом. Искалеченная, с горящим взором, она пользовалась всей доступной ей силой, и могла уже не только защищаться, но и атаковать. Во время боя Кристофа она воспринимала врагом, а Мастер стал переходить на более высшую магию, комбинируя ее с атаками призванной шпаги. Она валилась с ног от усталости, давая передышку в полчаса, и буквально требовала второго раунда, и так до утра, пока не начинала идти кровь из носа от усердия. А на следующий день анализировала ошибки, углубляясь в самостоятельно изучение книг и донимала некроманта, если чего-то не понимала.

* * *

В ночь с 31 декабря 2001 на 1 января 2002 радостная Люми вломилась в особняк, хотя ее и так звали этой ночью. Киндрэт не отмечали начало нового года, для них это была самая обычная ночь, а Люми сияла от радости, чувствуя прилив сил. Не то чтобы ей было так нужно отмечать эти праздники с кем-то, но все же в компании чувствовалось небывалое оживление и подъем сил. Девушка уже не пыталась одергивать себя, дабы не воспринимать клан как что-то близкое и родное, он уже стал частью ее, той тихой гаванью, к которой стремилась все это время. Былая злость на его Величество так же прошла. Возможно, Инкогнито не издевался над своими детьми, а своеобразно подталкивал к тому, где им будет лучше.

Привычно переместившись к библиотеку, рыжеволосая удивленно остановилась, ожидая, что оба мастера будут тут, но они были на первом этаже, куда и думала направиться некромант. Обычно, она не прогуливалась по особняку Криса в одиночку, раньше мэтр просто не доверял ей настолько. Потом, она так же поклялась ему на своей крови, и колдун будто чуть расслабился, давая ей больше свободы. Не совсем принимая, но воспринимая как часть, от которой теперь не отделаться. Действительно преданный своему слову, не раздающий обещаний понапрасну. Такое отношение грело темный океан силы внутри. Но с появлением большей свободы и доверия у нее абсолютно не было свободного времени, хоть по особняку мэтра в отсутствии Мастера она могла спокойно гулять, главное, не заходить в закрытые комнаты, и это правило соблюдалось безукоризненно. Не хотелось разочаровывать Криса.

Неофитов, ожидаемо, не было. Они были еще совсем молоды, не потеряли вкуса к жизни, в них еще ярко горели эмоции, что не поблекли от прожитых годов. И естественно, им хотелось и повеселиться, и отдохнуть от постоянной зубрежки. Даже Иллюмиэль признавала что методы обучения в клане были достаточно жесткими, но и некромантическая сила требовала постоянного контроля, дабы не навредить себе и окружающим. Видимо, оба парня были достаточно обучены, поэтому получали должную порцию свободы.

Библиотека была большой, помещение грамотно зонировано стеллажами, за которыми скрывался и ее рабочий уголок, и личный кабинет Криса, но в ту часть она никогда не заходила. Не потому что было неинтересно, наоборот, она чувствовала что там содержатся те самые книги, до которых не добраться, но все равно что-то останавливало. Мотнув головой, рыжеволосая вышла из помещения, почти бегом идя по лестнице в просторный холл.

Дона и Крис негромко разговаривали, оба были расслаблены, их окутывало спокойствие и некое удовлетворение. Они говорили на языке, что девушка была не способна понять, но обсуждали что-то приятное, судя по сложившейся атмосфере. Оба некроманта явно отдыхали от неофитов. Стараясь идти как можно мягче, чтобы не спугнуть чудо умиротворение, внутри она дрожала от накатывающей волнами радости. Хоть Принц и пыталась быть спокойной, но ее распирало от счастья, что и заметил мэтр, поворачиваясь в ее сторону.

— Доброй ночи, — поздоровалась она, позволив себе легкую улыбку. Письмо, а также две небольшие шкатулки с украшениями грели карман.

— Доброй ночи, — голос Кристофа чуть сочился насмешливостью, как в их первую встречу. Хорошо, что она просто не умела явно краснеть и держала маску спокойствия в любой ситуации. Голос некроманта по прежнему действовал на нее не совсем хорошо. — Ты выглядишь весьма радостной.

— Есть две причины, одна касается лично меня, и это просто замечательные новости. Вторая, если все будет работать хорошо, будет касаться и вас. — рыжеволосая с легкостью оттащила кресло от небольшого диванчика, не собираясь садиться ни к виллисе, ни к Мастеру. Леди Принц вытащила обе шкатулки из кармана, положив их на низкий журнальный столик. — Итак, я уже рассказывала что работаю на Международную Ассоциацию Магов и Колдунов, но не рассказывала о том, что у нас также работают маги, что болеют вампиризмом. Эта болезнь делает их похожими на киндрэт, они не могут находиться на солнце, и так же питаются кровью, но не принадлежат ни к одному из кланов, за ними остается их магическая сила. Многие из них работают в отделе Надзора, то есть, ходят на рейды против Ланегре, работорговцев и прочих тварей. Обусловлено это тем, что они гораздо выносливее магов, и могут преследовать цель по несколько дней без сна и перекусов. Но рейды могут быть и днем, поэтому возникла проблема с нахождением вампиров на солнце, которая решилась артефактами. Это весьма редкая вещь, и нужно иметь специальное разрешение чтобы разжиться подобным артефактом. Я занимала не последнюю должность в Департаменте Магического Правопорядка, поэтому имела полное право подать запрос, и мне предоставят их в порядке очереди. И вот, два года спустя я наконец-то добилась того, чтобы мне выдали их в количестве двух штук. — ведьма открыла коробки, в которых покоились самые обычные кругляши, больше напоминающими медальон под фотографии. — Но скажу сразу, я не знаю насколько эффективно оно будет действовать на киндрэт, у меня не было возможности проверить. Если все будет работать как надо, амулет дает возможность находиться на солнце около восьми часов, когда время будет подходить к концу, он начнет нагреваться, сигнализируя что за час нужно найти убежище.

— Зачем они тебе? — виллиса с интересом рассматривала невзрачное украшение, но не решалась прикоснуться, будто ждала разрешения.

— Конкретно мне они не нужны. Я выбивала их для вас двоих. — ее зеленые глаза буквально светились от переполнявших эмоций.

А ведь она поклялась себе, что будет воспринимать клан только с точки зрения выгоды. И чем больше находилась в компании кадаверциан, тем сильнее чувствовала привязанность, желание помогать и поддерживать. Даже к ней, чужаку, они относились по доброму, но не делали поблажек. Было ли это обусловлено ее ролью, или же так на нее повлияли по настоящему семейные отношения в клане — было не ясно, Люми просто решила плыть по течению, наслаждаясь спокойствием. Киндрэт не требовали от ее ничего, так же, как и она от них.

— А первая новость? — ведьма чуть не подпрыгнула на месте от звука голоса Кристофа, удивленно посмотрев на колдуна. Глаза его спокойны, но в эмоциях сквозило не свойственное некроманту любопытство.

— Ребята смогли найти неопровержимые доказательства моей невиновности, и смогли подать апелляцию. Мое дело вновь подняли и рассматривают все детали произошедшего, вероятность успеха больше девяносто пяти процентов. Правда, первое слушание будет только в мае, а весь законодательный процесс затянется до конца следующего года точно, но оно того стоит. Когда меня оправдают, я смогу вернуться на работу, вновь видеться с друзьями, и наконец обрезать эти чертовы волосы. — счастливая улыбка растянулась на все лицо. — Мне просто вернут мою жизнь. Правда, я не собираюсь возвращаться обратно в Германию, пока что мне нравится здесь, а потом можно будет перебраться в Прагу. Но просто вернуть себе имя уже многого стоит.

Оба некроманта не понимали о чем она говорит, пока девушка буквально источала осязаемые волны счастья, которые были ощутимы даже киндрэт, что не обладали эмпатией. Возможность вернуться к прежней жизни грела изнутри, разжигая былое пламя жизни, будто открылось второе дыхание. Умирать уже не хотелось.

— Ох, я же не рассказывала. — вдруг поняла ведьма, увидев реакцию кадаверциан. — Я в международном розыске по ложному обвинению, с 1997 года. — Кристоф на это насмешливо приподнял бровь. — В магической Британии в семидесятых годах была война, но темного волшебника победили и все успокоилось. Но в 1995 году его воскресили, и начала неразбериха. Я в тот год была в Британии и познакомилась с ребятами, что увязли в этой борьбе Света и Тьмы с головой, и можно сказать, что мне стало их жаль. Им всего четырнадцать, их никто не обучает нормально, но хотят чтобы они сражались против взрослых опытных магов во имя Света. Ассоциации пришлось вмешаться, когда ситуация достигла пика. Ребят и их семьи мы скрыли, никто из подростков в боях не участвовал, зато участвовала я, и о моей метке некроманта стало известно властям Британии. — Люми сложила руки на груди, пытаясь скрыть явное отвращение к власти, но губы против воли исказила насмешливая улыбка. — Чтобы вы понимали, некромантов вообще не особо любят, в Британии это больше похоже на помешательство — истребить все зло, и носители метки входят в их число. Несмотря на мое содействие, Визенгамот, это высший суд магической Британии, вынес решение о том, что я виновна в воскрешении Темного Лорда, раз находилась на территории страны в то время, как был проведен ритуал, и проговорили меня к заключению в Азкабане. Но я просто сбежала из камер предварительного заключения и с осени 1997 года нахожусь в международном розыске.

— Ты вообще ничего не рассказывала о себе, — чуть насмешливо поправил ее мэтр после непродолжительного рассказа.

— Не такая уж у меня интересная жизнь, чтобы о ней рассказывать. Среднестатистическая волшебница, что работает на Ассоциацию, и нажила себе кучу врагов из-за вредных привычек. Даже прозвище дали, а из-за розыска теперь все знают Линчевателя в лицо. — она перевела взгляд на Мастера. — Я вообще приняла тебя за одного из магов, типичная аристократическая внешность, как у чистокровного волшебника, это нетипично для магглов. Побоялась, что ты по мою душу, решила проверить. Не подумала, что ты можешь быть одним из киндрэт. — ее глаз расширились, и она поспешила исправить сложившуюся ситуацию. — Прошу прощения, мэтр, я обратилась к вам на “ты”.

Кристофу было глубоко плевать, как именно она к нему обращается, главное, чтобы не пересекала границы. Некроманта крайне раздражали манеры одного из неофитов, имени которого она не узнавала, поэтому старалась соблюдать рамки приличия, не переходя на панибратские взаимоотношения. Это обращение на “вы” стало той самой плотиной, что сдерживает ненужные для самой некроманта чувства. Если бы существовало зелье, которое просто отрежет возможность испытывать подобное, и не к тем людям. Крис все еще любил давно погибшую девушку из клана Леди, а сама Люми не имела права влезать в чужое горе со своей глупой влюбленностью, которая все разрушит. Нужно немного подождать, пару месяцев, может лет, и оно пройдет. Главное, задавить все это на корню, и не обращать внимание на слишком очевидные признаки, не давая их увидеть и остальным.

Да и вообще, как так получилось? Крис стал вторым, кто относился к ней просто нормально. Без ехидства старшего, как Лайл, без гиперопеки как Эрза, без фанатичного восторга, как мальчишка Поттер, не джокера в рукаве как Миклош. Некромант просто воспринимал ее как обычного человека, не шарахался от ее метки, не думал о том, что одна темная тварь. Понимал ее, потому что сам был таким же. И это стало тем механизмом, что запустил эти чувства. Тихо, осторожно, ростки их появлялись от встречи к встрече, и Люми не замечала их, пока они не обрели вполне видимые очертания растения, что собиралось зацвести. Она вполне осознано втаптывала это растение в землю, но то упорно не хотело погибать, к сожалению девушки.

— Когда меня оправдают, и если амулеты действуют как надо, то я могу покатать вас. — ведьма отбросила лишние мысли, возвращаясь обратно к беседе. — У магов в большинстве своем есть анимагическая форма, такая же есть и у меня. Даже не смотря на то, что я лишилась магии при освобождении Битах-Эрхот, я все еще могу обращаться в звериную сущность. Не думаю, что Охотник позволял на себе прокатиться, но у вас есть возможность покататься на виверне, которая не попытается сожрать.

— Зачем? — мысль о полете виллису заинтересовала, но блондинка абсолютно не понимала, почему Люми делает все это.

— Я хочу отблагодарить. Хоть я в пылу гнева и сказала Франциску, что не буду помогать клану за просто так, получилось совсем по другому. Здесь я будто на своем месте, не смотря на то, что просто человек, не обращенный в клан. Со мной никогда такого не было, обо мне никто не беспокоился, никто не занимался моим обучением настолько подробно и вдумчиво, никого не интересовали мои мысли и моя жизнь вне их общества. — Иллюмиэль потупила взор. Нужно было просто замолчать, не объяснять ничего. Не хотелось обременять их своими глупыми человеческими эмоциями, льющимися через край. — Находясь в компании кадаверциан у меня появляется страстное желание жить. Будто есть ради чего, и есть, куда вернуться. Это глупо, так что не воспринимайте мои слова всерьез. — рыжеволосая улыбнулась, пытаясь скрыть свою неловкость. — Главное, чтобы амулеты работали, нужно только дождаться утра.