Аркан (джен)

— Выглядишь до отвращения довольной, — Бальза буквально плавился от жары, не смотря на включенный кондиционер.

— А что, ты надеялся что я буду плакаться на твоем плече от того, что пересмотр дела продвигается медленно? — некромант закинула ноги на подлокотник кресла под раздраженный взгляд Нахттотера. — Ах, сиятельный господин Бальза, мне так плохо, эти ублюдки не хотят шевелиться. Не думаешь взять Министерство Магии штурмом?

— Не паясничай. У меня не так много свободного времени, чтобы тратить его на каких-то овец, даже магических. — она приподняла рыжую бровь, чувствуя раздражение Рыцаря. Роман сегодня разбил очередную чашку из какого-то очень древнего набора, и не смотря на то, что Люми уже восстановила ее, злость на криворукого блаутзаугера никуда не пропала.

— Опять Амир со своими идиотскими заказами? — вино в бокале качнулось, и взгляд зеленых глаз четко проследил его траекторию. Даже в пассивном состоянии сумеречное зрение помогало подмечать детали. Хорошо что она научилась контролировать эту форму, активируя только то, что ей нужно в данный момент. — Я могу вынести то, что ему нужно, хочешь?

— Слишком дорого берешь за свои услуги, — ядовито кольнул ее киндрэт. — Мелкая работа не стоит половины гонорара. Но я не говорю, что твои услуги не понадобятся мне в будущем.

— За считывание мыслей во время сделок расценки выше, хотя бы потому, что мне нужно поддерживать рассеянную форму, в которой меня не почувствуют. — девушка слитным движением допила остаток вина, косясь на время. Летом светало рано, а их посиделки длились слишком мало. — И вообще, я пришла за билетами.

— Потащишь кого-то из своих мертвецов? — блондин постучал по краю стола, на котором покоился конверт.

— Большое счастье таскать с собой химер. Тебя может обмануть их внешний вид и умственные способности, но на деле, у них нет души, в привычном для тебя понимании. Я просто извлекаю эмоции, оставшиеся в телах, и с помощью заклинания спаиваю их в единую, индивидуальную личность. Но это не душа. Они не смогут оценить все прелести картин, химера вообще не различает что красиво, а что уродливо, это чувство им ни к чему. — она постучала пальцем по губам, позволяя себе немного улыбнуться. — Но я знаю прекрасную леди, которой эта выставка понравится.

— Неужели перешла в атаку? — яд из Миклоша сегодня так и лился непрекращающимся потоком, не смотря на то, что негативные эмоции она забрала. — Столько времени ходила, вздыхала, сколько можно. Раздражает.

— Что тебя не раздражает? — последовал закономерный вопрос, на который Бальза привычно оскалился, не желая отвечать на полочку. — Мою дорогую зазнобу я трогать даже не собираюсь, ей и так хорошо без меня. Но это не значит, что из-за этого я должна отказывать себе в обычных человеческих потребностях. — ведьма поднялась из кресла, забирая билеты. — И ты не угадал, я не собираюсь спать с этой леди, она просто составить мне компанию, чтобы не бродить в одиночестве.

— Даже интересно посмотреть, на кого же ты так облизываешься, что боишься прикоснуться. — тхорнисха начинал утомлять разговор. Былой запал ярости был потрачен на Романа, на саму девушку осталось немного.

— Чтобы сломать? — почувствовала она настроение главы Нахтцеррет. — Ну уж нет, это моя зазноба, и никто не смеет прикасается к моему.

Конечно, “зазноба” не была ее ни в какой мере. Но она не имела права показывать слабость перед тхорнисхом, желающим контролировать ее. Останавливало блондина лишь то, что если он попытается получить ее в единоличное пользование, она навсегда ускользнет из его рук, а глава Золотых Ос потеряет легилимента — единственное эффективное оружие против сканера мармоликаи.

— Кстати, у меня тут появились некоторые вопросы. — она припомнила, что на месте смерти Вольфгера чувствовала весьма ощутимый след сильной магии тхонисха. — Пока что у меня есть пути получения ответов, но если все же не получится, я насяду на тебя.

— Буду с нетерпением ждать. — с сарказмом ответил ей Рыцарь, утомленный ее энтузиазмом. — Только предупреди заранее, я прикажу Роману не пускать тебя в цитадель.

Вытащить виллису на выставку скорее было блажью, нежели необходимостью в компании. Дона редко куда выбиралась, полностью оставляя обучение девушки на плечи мэтра кадаверциан, сама же появлялась крайне редко. С одной стороны, Люми устраивал подобный расклад, но с другой стороны, приходилось прилагать очень много усилий, дабы сконцентрироваться на занятиях, чтобы не падать в грязь лицом перед некромантом.

Амулеты действовали просто идеально, правда, не положенные восемь часов, а всего шесть, но и этого с лихвой хватало, чтобы покидать жилище в дневное время. Но к ее удивлению, некроманты не спешили пользоваться подаренной возможностью, что переворачивает привычный для них мир с ног на голову. И если виллиса еще хоть как-то выходила на короткие прогулки днем, то Кристоф почти не пользовался артефактом. Некромант не объяснял причин, но ему словно что-то мешало, тянуло обратно, в безопасную темноту ночи. Впрочем, не ей настаивать на том, чтобы мэтр пользовался артефактом, она дарила их не за этим.

Оставался открытым вопрос с дневниками Вольфгера, потому что девушке все еще было любопытно узнать о тех, кого проклинал мэтр. Но брюнет чуть ли не ревностно защищал их от всех посторонних, даже Дона точно не знала, о чём именно писал старый Кадаверциан. Но был здесь и другой интерес, обусловленный не любопытством, а скорее необходимостью: та радужная нить все еще волновала девушку, а она, без должной информации, не сможет найти ее носителя, дабы вся картина происходящего прояснилась. Возможно, Крис не доверял ей настолько, чтобы впускать в настолько личное пространство.

Подобное недоверие было по своему обидно, хотя с другой стороны и понятно. Но это совсем не отменяло того факта, что ответы ей были нужны сейчас. И как бы не хотелось этого признавать, придется идти к Миклошу, который тоже ни в чем сознаваться не будет. Значит, придется брать измором. Или шантажом. Даже не смотря на то, что она человек, ей есть чем давить на горло тхорнисха.

Однако, Мастер спокойно отпускал ее в одиночестве бродить по дому, и однажды она нашла то, чего видеть не хотела, пожалуй, никогда. Крис разрешил зайти посмотреть книги в его личном кабинете, именно там она наткнулась на картину миловидной женщины.

С портрета на нее смотрела прекрасная дева, не вступающая своей красоте сказочным неядам. Длинные, прямые волосы цвета благородной бронзы, и пронзительный взгляд голубых глаз, что светились будто драгоценные камни. Она явно не была Кадаверциан, вся ее фигура, будто окутана мистическим сиянием, а хитроватая улыбка придавала образу загадочности и шарма. Поистине потрясающе красивая женщина. Леди клана Даханавар, или же Фэри, как не сложно было догадаться.

Лицо с мягкими, округлыми чертами лица, полные губы нежного цвета розы сорта Ангела, округлый разрез глаз, из под длинных темных ресниц чарующий взгляд ярко голубых глаз. Ладони грациозные, хрупкие, как и сама леди. Хоть на портрете она сидела, и так было понятно, что эта фея была невысокой. Элегантная, в пышном платье выгодно подчеркивающим полную грудь, казалось еще мгновение, и она вздохнет, поймает восхищенный взгляд и довольно улыбнется, и так зная, насколько прекрасна.

По сравнению с прекрасной девой, у нее были достаточно резкие черты лица, выделяющиеся скулы, и не такие яркие глаза. Из далека даже сразу и не поймешь, что они малахитово зеленые, большинство считало что они просто светло-карие. Разрез глаз более вытянутый, уголки смотрели вверх, отчего взгляд становился похожим на представителей кошачьих, учитывая ее привычку будто выжидающе смотреть на людей. Губы не такие полные, скорее, тонкие. Ладони в мозолях и мелких шрамах, пальцы длинные, узловатые, с узкими ногтями сложно было назвать элегантными. Разве что, когда она играла на пианино, но некромант давно забросила это дело, стоило герру Вихтенштайну умереть. В аристократическом обществе проявлять смысла не было, на поле боя от нее куда больше пользы, чем на светских раутах, хотя Люми может дать фору большинству нынешней чистокровной молодежи. Опять же, ведьма была слишком высокой для девушки, правда теперь не казалась долговязой за счет правильного питания, становясь более атлетичной. Специфическая красота, если ее вообще можно было подогнать под это понятие. Саму себя она считала в меру симпатичной, а судя по опыту, то даже привлекательной в глаз других.

Люми долго рассматривала ее портрет, продолжая сравнивая с собой, и усмехнулась своим мыслям. Как будто можно было сравнивать нежную леди, чья сила была в остром уме и хитросплетения интриг, и воина, всегда выступающего в первых шеренгах при нападении. Все равно что сравнивать чистейший алмаз с речной галькой.

— Это Флора Даханавар, — отвлек ее голос некроманта от долгого разглядывания картины.

— Она очень красива. Настолько, что не описать словами, — честно призналась некромант, опуская взгляд. Почему-то на душе разгоралась жгучая обида, которую девушка моментально подавила, стараясь ничем не выдать своего состояния.

— Эта картина мертвая. Не передает тех ощущений, что должна. — голос Кристофа был холоден.

— Однако, она висит в вашем личном кабинете, куда обычно вы не пускаете никого из посторонних. — рыжеволосая вновь взглянула в лукавые глаза портрета. Интересно, а возможно ли нарисовать оживший портрет, если человек давно умер? — Не так уж и плохо иметь хоть какое-то напоминание о дорогих нам людях. Я бы не отказалась от портрета матери, но герр Вихтенштайн уничтожил их все, когда она сбежала из дома. Не помню уже ее лица, слишком много времени прошло. У меня осталась лишь музыкальная шкатулка, которая не разбилась лишь благодаря тому, что зачарована.

Ведьма отступила на пару шагов назад, подальше от видения прекрасной девы, и казалось будто ее взгляд светился превосходством. Иллюмиэль невольно почувствовала себя лисой, что залезла в чужой курятник.

— Ты скучаешь по семье? — неожиданно спросил мэтр.

— У меня нет семьи. Мама умерла, когда мне было шесть, бабушка и то раньше, когда узнала что мама сбежала, герр Вихтенштайн скончался, когда мне было семнадцать. Мастер Снейп вообще не знал о моем существовании, не думаю, что это нормально, называть его отцом, учитывая наши отношения. — девушка мотнула рыжей гривой, будто отмахиваясь от дурных мыслей. Все же хотелось надеяться, что отец скучает и волнуется. — У меня есть крестный, но мы с ним не особо близки. Эрза, его сын, мне как брат, но это тот самый назойливый брат, который прикопает в саду любого мужчину, которого видел рядом с тобой. А Элис… не думаю что могу называть себя ее подругой, не после произошедшего. Так что нет. Я скучаю по прежней жизни и людям, что были в ней, но по семье — нет. Скорее, я скучаю по самим семейным взаимоотношениям. Приятно, когда тебя ждут, просто потому что ты близкий, а не потому, что кому-то что-то от тебя нужно.

Некромант отошла дальше от портрета, полностью гася ненужные эмоции, что огненным штормом пронеслись внутри, а оставшийся огонь все не желал утихать. Нужно найти Дону, ее общество успокаивало даже самые яркие эмоции. Она уже не казалась такой бесчувственной и холодной, как в их первую встречу, скорее, та была словно в трансе, ожидая возвращение мэтра. Но теперь она знала, что к чему.

— Стоит ли сообщить остальным кадаверциан о смерти мэтра? — рыжеволосая обернулась через плечо, кинув взгляд на Криса. Они поразительно красиво смотрелись вместе, не смотря на то, что это был всего лишь портрет. Наверное, и в былые дни они были самой красивой парой, украшая своим присутствием любой бал.

— Стоит, — кивнул некромант, отводя взгляд от портрета любимой женщины.

— Если знаете точные координаты, я могу помочь. Либо нужно поделиться воспоминаниями об членах клана, чтобы заклинание дошло до них. — некромант с неким удивлением смотрел как капли крови превращаются в пять бабочек, что закружили около ее лица, ожидая приказа.

— Их должно быть шесть, — пусть взгляд и был насмешливым, в нем не было и намека на издевку.

— Почему? Ада, Адриан, Анри, Филлип, Кэтрин, Франциск уже знает, остальные здесь. — на всякий случай, она еще раз пересчитала. Да, все верно, десять кадаверциан.

— Ты забыла Грэга, или скорее, не слышала его в моих мыслях. Он единственный, кто каждый месяц сообщает, где именно находится, поэтому я не беспокоюсь о нем. — возникло мимолетное видение ночного моря, соленых брызг, и зеленого попугая, что был ни к месту в этой картине.

— Но вы говорили, что животные боятся киндрэт, — все еще обескураженная увиденным, скорее на автомате призвала еще одну бабочку.

— Этот особенный, — некромант улыбнулся. — Насколько яркими должны быть воспоминания?

— Вспомните ощущения от их присутствия, тогда будет проще искать. — Кристоф жестом пригласил ее присесть. — бабочки не опираются на внешность, только на мое собственное ощущение. Весьма геморройно, зато послание долетает почти моментально.

Она прислушалась к ощущением Кристофа. Элегантность и плавность Кэтрин, рядом с которой он чувствовал себя спокойно; яркая и веселая Ада, дарящая ни с чем не сравнимое тепло; приносящий некоторое неудобство, но по своему близкий Анри; любящий рассказывать истории о былых плавания Грэг; всегда спокойный и умиротворенный Филипп; не лишенный юмора за прошедшие года Адриан. Яркая вереница чужих эмоций и легкого шлейфа воспоминаний заставила улыбнуться. И ничего кадаверциан не бесчувственные. Спокойные, умиротворенные, но по своему чувственные. Уставшие воевать и нести потери, доказывать право на свое существование. Но не уставшие жить.

Бабочки получили послание и нужные образы, окрашиваясь из красного в приятного цвета лиловый, нестройным ворохом разлетаясь от призывателя. Казалось бы поверхностные ощущения от киндрэт были весьма яркими, будто бы она самолично знала их, просто не помнила лиц.

— Они вернутся в Столицу? — колдун отвлекся от книги, которую успел начать читать, пока девушка пребывала в своих мыслях.

— Зачем? — Альбьер насмешливо выгнул бровь.

— Почтить память мэтра. Да, тела нет, но по крайне мере, известно что с ним случилось, к тому же, есть дневники, которые могут пролить свет на произошедшее. К тому же, разве Присягу не нужно принимать перед всем кланом? — Кристоф чуть качнул головой.

— Время покажет, захотят ли они вернуться ради этого. — расплывчато ответил некромант, хотя мысли его были далеко. Решив более не надоедать мэтру, Люми тихо покинула комнату, на прощание взглянув на портрет прекрасной девы, уже на ходу набирая номер Бальзы.

— Итак, мне нужны ответы, господин Нахттотер.

* * *

— И ты опять здесь, — Бальза пребывал в крайне радушном настроении. Чтобы поймать этот момент, пришлось выжидать больше месяца.

— Помнишь, ты обещал познакомить меня с Кадаверциан? — тхорнисх удовлетворительно кивнул, довольно скалясь. — Уже не надо. Лучше расскажи, за что вы убили мэтра, и причем тут гин-чи-най.

Улыбка моментально сползла с лица молодого мужчины, глаза хищно блеснули. Сейчас он был зверем, готовым к атаке.

— Прежде чем ты начнешь орать и пытаться испепелить меня Танатосом, приговаривая, чтобы я не влезала куда не следует, вспомни одну простую вещь — никакого другого сканера-сенсора-легилимента, называй как удобно, в твоём распоряжении нет. И ещё кое-что. — некромант буквально швырнула на стол один из отчётов с рейда. — Сотрудничество со мной — весомый довод к жизни клана. На последней облаве среди сторонников Ланегре был замечен киндрэт с магией тления. И это не рядовой блаутзаугер, а высший киндрэт на уровне старейшины. Весь мой специальный отряд мертв, даже похоронить нечего, Ирвинг рвет и мечет, требуя твою голову. Представь что случится, если весь ДМП устроит облаву нас клан Тхорнис. Это тебе не обычные маги, это тысячи обученных бойцов, что в клочья разорвут Золотых Ос, в то время как Хранья спокойно отсидится у мятежников, но и до них очередь дойдет. Я могу рассказать всю ситуацию своему начальству, но в обмен мне нужны ответы. Честные, Миклош, я сразу пойму, если ты обманываешь меня.

Глава Нахтцеррет по началу бегло просматривал отчет, с каждой строчкой становясь все мрачнее и яростнее. Пока что Армстронг не знал о разделении клана Высших, и Люми была единственной из магов, кто владел этой информацией. У Бальзы нет другого выхода, только сотрудничество.

— Историю основания киндрэт ты знаешь из тех жалких книжонок, написанных шавками Даханавар. Глупое, увеселительное чтиво, что должно нести в себе поучение для молодого поколения — не пытаться собрать силы всех кланов. — тхорнисх плеснул себе полный бокал виски, что означало тяжелый разговор. Обычно он не притрагивался к такому крепкому алкоголю, не любил состояние опьянения. По этому простому действию стало понятно, ситуация не из лёгких. Он и ей налил полный бокал. — Гин-чи-най что-то вроде богов. Потусторонние сущности из другого мира, идеальные, бездушные. Были, пока среди них не появился тот, кто посеял смуту. Основатель. Когда другие захотели уничтожить источник проблем, он бежал в наш мир, но он был несовершенен, и собственная сила убивала его. Поэтому он разделил ее на семь частей — клан Пламени и Льда, клан Разума, клан Оборотней, клан Иллюзий и Искусства, клан Тления, клан Жизни и Смерти, и клан Управляющих Природой, а сам скрылся в одном из них, самом любимом.

— В клане Жизни и Смерти. Но по итогу кланов сейчас больше, пусть они и вымерли. — Миклош поморщился. Не любил когда его прерывали.

— Основатель страстно желает возродится в новом теле, и чтобы это было сложнее провернуть, гин-чи-най раздробили некогда единые кланы, спровоцировав войну на пустом месте. Так Асиман уничтожили остатки Леарджини, погибших от Видикты. Некогда единый клан Жизни и Смерти развязали кровопролитную войну против друг друга, что длилась веками, по итогу уничтожив Лудэр, а от Кадаверциан осталась лишь небольшая горсть. Фэриартос и Лигаментиа сами отдалились друг от друга, идя разными путями. Лугат не справились с дарованной силой, становясь негоциантами без магии. А Обайфо создали для красивой истории. — пока Люми не отпила и половины, Бальза успел опустошить бокал полностью, наполняя его заново. — Эти боги действуют чужими руками, избрав главным мозговым центром Даханавар, а нас с Асиман сделали орудием. Силы Вольфгера источались, пара десятков лет, и Основатель получил бы себе новое тело, поэтому мэтра пришлось убить.

— Да только вы облажались. — Иллюмиэль звучно опустила стакан на стол. — Основатель, Атум, я так полагаю, перехватил контроль, и успел слинять в новое тело неизвестного киндрэт. И я, черт вас всех дери, даже не представляю где его искать. Этот бунтовщик грамотно маскируется, переплетая остатки своей силы со следом самого носителя, его не так просто заметить. Считай, вы убили неповинного мэтра.

— Какого ещё киндрэт?! — вспылил тхорнисх. — Это был идеальный план! Мне пришлось объединится с Фелицией ради этого!

— Такого. Я уже сама познакомилась с Кадаверциан, и помогала им в поисках Вольфгера, поэтому знаю о произошедшем, и что ты был там, или кто-то из старейшин Золотых Ос. Атум перехватил контроль над мэтром, и перебрался в новое тело, пока вы преследовали Вольфгера. — Миклош запустил пятерню в волосы. — Конечно, вы считали что Основатель умер вместе с Вольфгером. Но ещё ничего не кончено. И мир киндрэт в большой заднице. И я вместе с вами.

Нахттотер весьма непоэтично, но долго и со вкусом ругался на старонемецком. Новости были просто отвратительными.