Обретшие будущее (гет)

Эта зима щедро усыпала Лондон снегом и одарила праздничным настроением. Маленькие магазинчики в центре города пестрели яркими рождественскими вывесками, гирлянды на входе в каждый сверкали разноцветными огоньками, создавая для маглов такое уютное ощущение волшебства, а снег блистал на солнце не хуже мишуры и магловских блесток, которыми были украшены окна домов. Зимние каникулы подходили к концу, но празднование Рождества (местами Йоля) и Нового года как будто не прекращалось ни в магловском мире, ни в мире волшебников.

Счастливее Гарри еще не чувствовал себя, когда в ясное январское утро всей семьей они выбрались на прогулку по городу до Дырявого котла, где они договорились о встрече с Драко. На гулянии настояла Джинни, обожавшая пушистый снег, да и маленькая Лили была в восторге, а братья все время грозились маленькой хулиганке закидать ее снежками. Тут-то они и исполнили свое желание. Джинни, запиравшая дом, грозно обернулась к хулиганам.

— Джеймс, поправь шапку! — крикнула она с крыльца дома, быстро спускаясь к детям об руку с Гарри. Ступени заледенели, и им с трудом удавалось удержаться на ногах, а подтапливать лед Гарри не решился при маглах. — Джеймс, я кому говорю!

— Ну ма-ам!

Снежок Альбуса прилетел в подставленный затылок Джеймса, и воинственно взревев, мальчишки сцепились в сугробе, а Лили радостно бегала со снежками вокруг и подзадоривала их.

— Оставь, Джин, — дыхнул ей в волосы паром Гарри, когда они спустились. — А то саму себя не помнишь!

— Помню, — усмехнулась Джинни и заботливо стянула на его шее кашне. — Вот только они меня такой не помнят, а пример берут с отца!

— Мне кажется, наследственность неплохая, — Гарри глянул в витрину на их отражение и, запахнув наглухо пальто, привычным движением взлохматил волосы на затылке.

— Тяга к неприятностям неплохая… М-м, чувствуешь кофе? — Джин сощурилась от яркого солнца и потянула носом в сторону уличного кафе, от которого пахнуло уютом и теплом с кофейным ароматом. — Я уверена, там делают отличные сливочные пирожные…

— Джин, мы только что завтракали, — он подал жене локоть, и вместе они пошли с площади по аллее в центр города. — Да и Драко нас в кафе Флориана ждет. Поторопиться бы…

С Косой аллеи тянуло совсем другим, волшебным Рождеством, в котором было меньше необычного, но куда больше родного. Снег чарующе сверкал на солнце. Там и тут носились шутихи, то и дело взрывающиеся конфетти; покачивались на ледяном, спокойном ветру вывески на лавках Олливандера и магазине Мадам Малкин; в котле напротив магазина котлов кипело на магическом пламени какое-то зелье, из которого вырывались пары в форме елочных игрушек, еще и цветные, и даже по-особому сладко пахнущие; в витрине магазина метел красовалась новая модель Молнии с резной рукоятью, а над входом кружились маленькие искусственные метлы; все двери были украшены рождественскими венками из еловых ветвей с шишками и красными лентами. Много еще чудес показала им рождественская Косая аллея. Дети даже перестали играть, заоглядывались с открытыми ртами, а Лили уже приготовилась завести привычное нытье про Хогвартс, когда они увидели Малфоев.

Драко ждал их перед кафе, дыша паром в воротник. Он и одиннадцатилетний Скорпиус выглядели даже забавно с ресницами, обросшими инеем. Добежав до маленького друга, Джеймс и Альбус принялись обстреливать его снежками, а Скорпиус недолго терпел и ждал дозволения отца — броситься в игру не позволяла врожденная интеллигентность и строгое воспитание. Но на подмогу подоспела бойкая Лили, и Скорпиуса совершенно не аристократично повалили в ближайший сугроб всем скопом.

Драко поджал и без того тонкие и бледные губы и выступил вперед, пряча замерзшее лицо в ворот своего пальто.

— Мы вас уже четверть часа дожидаемся, — он косо глянул на разбившийся о его ботинок снежок. — Неужели нельзя было просто трансгрессировать?

— С детьми нужно иногда гулять, Драко, — поучительно произнесла Джинни и улыбнулась. — День-то какой, в самый раз для прогулки, тем более Джеймс и Альбус завтра в Хогвартс уезжают. Когда еще так порезвятся?

— Домой обязательно трансгрессируешь, — обрадовал его Гарри, топчась на месте замерзшими ногами. — Но уже от нас. Кикимер приготовит отличный обед на день рождения Альбуса.

— Вы только быстрее дела свои решите, — Джинни поднялась на цыпочки и чмокнула его в щеку. — Мы будем в кафе, выпьем чего-нибудь горячего, затем пойдем выбирать Альбусу подарок. Опоздаете — ждать вас не будем!

— Мы учли, учли, — ворчливо ответил Драко, переминаясь с ноги на ногу — тоже замерз. — Поттер, идем уже, не то я тут в ледяную статую обращусь.

Наспех попрощавшись с веселым семейством, Гарри и Драко направились в сторону Лютного переулка.

— Что заставило тебя вытащить меня на работу в последний выходной? — выругался Гарри, дыша в перчатки, чтобы согреть закоченевшие пальцы. — Джин недовольна. Я сказал, конечно, что мы пойдем лишь изъять темный артефакт, но она не поверила.

— Джиневра всегда проницательна, но только не в этот раз, — глухо ответил Драко из-под воротника. — Мы действительно идем изъять артефакт в «Горбин и Беркс».

— Отрядом «Бета» нельзя было обойтись? У моего сына сегодня день рождения.

— Нет, и даже отрядом «Альфа». Я хотел, чтобы ты сам увидел его.

— Подделка галлеонов? — поинтересовался Гарри, шмыгая носом. — Все остальные классы артефактов в твоей компетенции.

— Нет, лучше. Временные эксперименты.

— А с этого места поподробнее.

— Кольцо Мерлина, слышал о таком? — Малфой покосился на него, чтобы удостовериться, что задел исследовательскую жилку, и довольно кивнул сам себе.

— Что-то знакомое, но не припомню, откуда, — честно признался Гарри.

— Способно повернуть время вспять и изменить судьбу человека. К примеру, перенесешься назад в то время, в которое захочешь, и убьешь Темного Лорда раньше. Сохранишь жизни тем, кто погиб в сражении при Хогвартсе. А может, и тем, кто погиб намного раньше, — Драко загадочно подмигнул инистой ресницей. — Что скажешь?

— Что, если тебе когда-нибудь разонравится работать в Аврорате, ты смело можешь претендовать на место продавца в «Горбин и Беркс», — хмыкнул Гарри. — Они на твоем таланте заработают миллионы. Между прочим, Темный Лорд именно у них и начинал свою карьеру!

— А если серьезно? Понимаешь, сколько соблазнов, Поттер? Кто бы не хотел изменить хоть мелочь в своей жизни?

— Ты. Сам неделю назад сказал, что не стал бы ничего менять. Да понял я, понял… И ты, разумеется, хочешь сказать, что система охраны «Горбин и Беркс» не подходит для сохранности такого ценного артефакта?

— Именно. При его стоимости… Десять новых Молний стоят дешевле. А сигнализация и арбалетный болт с парализующим ядом, сам понимаешь, не спасут магазин от грабежа.

— И разумеется, артефакт попадает под Указ министра о запрете временных экспериментов, а потому изъятие не нуждается в разрешении или ордере.

— В корень зришь. Я все про него знаю, Поттер, многое изучил, когда обнаружил. Оно еще зовется перстнем Гриффиндора, и по легенде именно из-за него случилось разногласие между Годриком и Салазаром. Стоит его надеть на палец и прочесть нужное заклинание, и все, ты в прошлом со своими прежними знаниями. Меняй как хочешь. Был, правда, волшебник, который раз за разом так переносился и сошел от этого с ума, но сам виноват.

— Хорошо, убедил, — Гарри остановился в узком проходе в Лютный переулок. — А я-то тебе зачем?

— Я, как сын Пожирателя Смерти и человек, носящий Черную Метку, не имею права хранить у себя подобные артефакты. Поэтому он будет у тебя до изъятия Отделом Тайн.

— Малфой!

— Пошли уже, Горбин ждет!

* * *

Изъятие прошло на славу — Горбин ругал их последними словами, брызжа слюной и потрясая палочкой, но перечить начальнику Аврората и его заместителю не посмел. Ну почти, пока Драко с ленивым видом не начал осматривать какую-то странную куриную лапу огромной стоимости и размышлять вслух: «А не проверить ли нам тут все на темную магию, мистер Поттер?». После этого кольцо было выдано им вместе с сомнительной чистоты коробочкой, а самих их выпроводили чуть ли не пинками.

Позволяет изменить прошлое… Гарри стоял над стеклянной витриной в своем кабинете и задумчиво водил палочкой над ней, вспоминая всевозможные заклятия защиты, а на деле смотрел на кольцо. Оно завораживало. Его сила чувствовалась; она как плотная воздушная подушка облегала руку при приближении к кольцу пальцев. Следов темной магии Гарри в нем не нашел, а его древность подтвердилась одним непростым, затратным заклинанием.

Только одень его и произнеси нужное заклинание… Которое можно найти даже в простой легенде про перстень мага. Слишком просто, чтобы быть правдой? Гарри припомнил рунное звучание чар кольца, заученное, когда читал детям сказки на ночь.

Здесь его никто не потревожит, все празднуют день рождения Альбуса внизу. Рука сама собой открыла стеклянную крышку…

«Поттер! Остановись!»

Резко прозвучавший детский голос вырвал его из странного забытья, и Гарри отшатнулся от витрины, выхватив палочку. Странное эхо опять доносилось до него урывками.

«Поттер, слышишь?.. Иди на мой голос!»

— Кто это? — хрипло выдохнул Гарри и огляделся. Голос не был похож ни на один из его детей, но был знаком.

«Не подходи к кольцу! Оно будет манить, но не подходи!»

Ему казалось, он сходил с ума. Какие-то странные голоса преследовали его несколько дней, с тех пор, как он проснулся с Джинни под Рождество, но больше напоминали эхо. Их больше никто не слышал. Это было непонятно и очень его пугало, хотя начальник Аврората был не из пугливых людей. Драко не раз и не два говорил, что это последствия комы, которую Гарри и не помнил; дома он бодро прощался с женой и детьми, а на работу приходил совсем разбитый, уже не скрывая своих чувств; ему вызвали врача из Мунго, естественно, в режиме полной секретности, но колдомедик не выявил никаких отклонений, признаков болезни или осложнений в восстановлении мозга.

— Драко?

Он вспомнил, где слышал этот голос, но это было слишком невероятно. Посланное невербально «Гоменум Ревелио» не обнаружило в доме никого, кроме его семьи, Драко со Скорпиусом и Кикимера.

Голос больше не отвечал.

* * *

Дни зимних каникул проходили медленно и, вопреки логике, были лишены всяких радостей для обитателей дома двенадцать на площади Гриммо. Капель за окном звучала уныло и неприятно зимой, но антициклон не собирался уходить так скоро; дни становились угрюмей, небо заволокли тучи, лишив жителей Лондона ясного рождественского утра и солнечных дней впоследствии. Подстроившись под настроение людей, продавцы убирали с витрин магазинов пестрые гирлянды и рождественские венки, возвращаясь к унылой, совершенно не волшебной реальности.

Драко сидел в кресле в комнате Гарри и листал книгу, не замечая, что держит ее вверх ногами, а на деле прислушивался к шуму в гостиной. Прибыл Грюм, и Лили Блек собралась в очередной раз высказать ему все, что накопилось в ней за тревожные дни сидения над старшим сыном, который лежал здесь же в комнате, живой, но совершенно бездушный. В прямом смысле слова.

— Грюм спас же Гарри, правда? — спросил тихо Невилл, стоя у подоконника и ковыряя свой странный цветок.

— Спас нас всех, — рассеянно ответил Драко. — Но вряд ли его. Запереть душу в зеркале — очень темная магия, из разряда крестражной. Василиска нам мало, души Волан-де-Морта мало, видимо, и еще с душой Поттера разбираться! Если крестраж от этого хоть немного повредится или исчезнет, я не представляю, как мы выберемся из этой передряги в Хогвартсе, на него и была вся надежда.

— Зато теперь и кольцо не может забрать его душу, верно? — с надеждой спросил Невилл и заботливо перенес цветок поближе к лежащему на постели Поттеру.

— То же самое, что сказать, дескать, слава Мерлину, на него теперь никакой дементор не польстится, — Драко захлопнул книгу и еще раз прошелся мимо зеркала, которое сюда перенесли из мэнора. — Без души он овощ. Долгое пребывание в зазеркалье еще никого не приводило к добру. Кольцо не может повлиять на него отсюда, но оно же не трогает больше меня, а значит, полностью сосредоточено на Гарри, на его душе. Артефакту подвластно время, он будет существовать и там, только не так сильно манить. И боюсь, задействует всю магию зазеркалья, чтобы приманить к себе душу Поттера. Он его почти надел у нас, и мне кажется, я знаю, что Гарри видит: тот самый наш мир, только извращенный зеркалом, отраженный наоборот.

— Не уничтоженный Темным Лордом, а мирный и спокойный? — прошептал догадливо Невилл, и присел рядом с ним.

— Именно, — Малфой устало протер глаза и постарался рассредоточить взгляд, разглядывая не друга, а светлые обои его комнаты.

— Мы сможем вызволить его оттуда?

— Как только отец увезет кольцо в надежное и далекое от нас укрытие. Я сам этим займусь.

Дверь комнаты приоткрылась, и внутрь просочилась тихая как мышка Гермиона. Крики на первом этаже дома ненадолго стали громче, пока девочка не закрыла дверь.

— Чем именно? — спросила она, с жалостью глянув на Гарри. — Как он?

— Ужасно, — мрачно ответил Драко и приветственно ее обнял. — Я рад, что ты с нами, Гермиона.

— Сова долетела не сразу, поэтому я узнала позже, чем должна была, — Гермиона отстранилась от Драко и осторожно присела рядом с Гарри, тронула его за руку. — Я внизу услышала все. Зеркала, да?

— Гарри приманило кольцо, и он почти его надел, — поведал тихо Невилл. — Если бы не Грюм, вовремя заключивший его душу в зеркало, неизвестно, что было бы. Он подкрался со спины Гарри невидимым и произнес какое-то заклинание на единственное уцелевшее зеркало в библиотеке мэнора.

Все трое покосились на огромное зеркало в золотой раме, стоящее в углу, поверхность которого слегка рябила.

— Это я виновата, — всхлипнула Гермиона. — Если бы я не уехала, все могло бы быть по-другому.

— Брось, — достаточно жестко произнес Драко и завершил еще один круг по комнате. — Я до него и то не смог достучаться.

— Слава Мерлину, что это случилось сейчас, и мы убереглись от всех последствий, — риторически промолвил Невилл. — А случись это в других обстоятельствах? Представляете?

Драко не представлял.

Позже Невилла и Гермиону позвали поужинать, а Малфой отказался, предпочтя остаться с другом. Кольцо лежало на столе и изображало из себя обычное украшение, довольно безвкусное, а зеркало по-прежнему рябило. Чары для зазеркалья отбирали слишком много сил, но Драко не жалел себя, время от времени колдуя на зеркало и выискивая Поттера взглядом. Он не делал этого при всех, а нужное заклинание подсказал ему Грюм — знай об этом Лили, убила бы его. Все знания о зазеркалье Драко почерпнул из книг, но больше — из этих личных наблюдений. Неделю все было в порядке, только изредка Поттер вел себя странно: шарахался от стен, зеркал, любых отражающих поверхностей. Душа была крепко привязана к телу. Пока что.

Собравшись с духом, Драко прислушался к звукам в коридоре и направил палочку на зеркало.

Любая зеркальная поверхность отражала для него заблудившуюся душу Поттера, и ныне это было зеркало в его кабинете, который сейчас служил комнатой Вальпурге Блек. Он стоял в комнате над своей стеклянной витриной, раздумывая над чем-то. Зеркало использовало все его воспоминания и чувства, чтобы создать идеальный мир и представить его таким, каким Гарри его помнил. Странно, что идеальность не казалась ему странной, думал Драко, расхаживая перед зеркалом.

Странное дребезжание отвлекло его от дум, и Малфой перевел взгляд на стол. Перстень налился красным светом и задымил.

Драко рывком подскочил к зеркалу, как раз чтобы увидеть, как Поттер тянется к перстню в витрине. Значит, он уже там!

— Поттер! — гаркнул он так резко, что сам вздрогнул. — Остановись!

Отражение Поттера дрогнуло и отшатнулось от витрины, крышка с грохотом упала обратно.

— Поттер? — Драко схватился за раму и приблизился к ней как только было возможно. — Слышишь меня? Слышишь? Иди на мой голос!

Но зеркало не передало вопрос Гарри, когда он заоглядывался. Чувствуя, как действие чар заканчивается, Драко еще сильнее сжал раму, так, что узор впечатался в кожу ладоней.

— Эй! Не подходи к кольцу! Слышишь? Оно будет манить, но не подходи!

Дребезжание перстня затихло, а стекло приобрело обычную отражающую поверхность.

— Хэй, Поттер, — Драко улыбался от непонятного облегчения, обернувшись к лежащему на постели другу. — Услышал-таки, Мордред тебя подери! Слушай… Ты только продержись еще пару дней, а мы вытащим тебя. Непременно вытащим!

* * *

Зеркала… Теперь Гарри присматривался к ним с особой внимательностью. С тех пор, как он услышал голос Драко, юного мальчишки, все встало на свои места, просто щелкнуло в голове. Подробности сна недельной давности всплывали все чаще в памяти, но ведь сложнее всего вспомнить то, что снилось перед самым пробуждением. Гарри помнил длинный темный коридор, взрыв и боль, а мысль про зазеркалье пришла сама, подслушанная опять же «эхом из ниоткуда». Удивительная погода, несвойственная Лондону, вечно радушные люди, вечный праздник — так не могло быть на самом деле.

Дверь в свой кабинет дома он запечатал заклинанием Вечного Приклеивания и строго-настрого запретил Кикимеру появляться там, а дни и ночи напролет проводил на работе. Зеркальный Драко слишком упорно отправлял его домой и очень часто интересовался перстнем, а Отдел Тайн не спешил забирать артефакт; зеркальная Джинни вела себя вовсе не так, как повела бы настоящая — с плачем просила вернуться домой, подключила к их проблемам миссис Уизли, Рона, всех. И даже зеркальная Деметра начала вести себя по-другому, когда он захотел заметить неправильность этого мира. Конечно, Гарри сомневался. Но с пути не сворачивал.

Но через два дня после происшествия с перстнем Гарри, спящего на работе в кресле, толкнуло что-то и заставило проснуться. С колен упала на стоптанный ковер книга о зеркалах, найденная тут же в библиотеке, и задела какую-то бутылку, которая покатилась по полу с громким звоном в гнетущей тишине. Гарри потянулся и глянул на часы над каминной полкой — Деметра уже должна стучаться в дверь с кружкой кофе.

— Деметра!

Тишина. Оглядев себя в зеркало и пригладив лохмы, Гарри прошел по кабинету и открыл дверь.

— Деметра!

В приемной никого не было. Странно. Гарри потянулся к карману с палочкой, но ее не было на месте. Обыск кабинета ничего не дал — палочки не было на месте, зато детальный осмотр камина показал, что его кабинет находится в запустении, оставленный не в том порядке, в котором был еще вчера вечером.

Предчувствуя недоброе, Гарри вышел в приемную и огляделся здесь — то же самое, еще и бумаги разбросаны по всему полу. Возникло чувство, что здесь произошло без его ведома что-то страшное, и не вовремя вспомнились ужасы «сна» — последний день Министерства Магии.

Звать он никого больше не решался, заподозрив, что зазеркалье решило, наконец, показать ему подлинный его мир, каким он его оставил. Камины не работали, и в холл пришлось спускаться по лестнице. Страшная вонь ударила в нос так, что его чуть не стошнило, но Гарри успел прижать к лицу мантию. Глаза только не закрыть и из памяти не вырвать тот страшный день, когда Пожиратели Смерти уничтожали каждого, кто решил воспользоваться каминной сетью, чтобы попасть в холл, и как они их уничтожали… Спотыкаясь на осколках разбитых каминов и чего-то склизкого, на что он предпочел не смотреть, Гарри бросился к выходу в Лондон через телефонную будку.

Одно он понял точно, путешествуя по запустелому Лондону: лавина, начавшаяся с одного камешка, доросла до глобального геноцида. И Гарри не мог отделаться от мысли, что ей положили начало они вдвоем с Драко. По пути он старательно вглядывался в разбитые витрины и зеркала машин, но не видел ни намека на присутствие в отражениях мира, который они ведут к другому будущему. Происходящее вокруг все больше пугало его, напрягало и отсутствие палочки.

И теперь, как по закону подлости, истинные воспоминания проявились в памяти, прежде блокируемые зеркалом. Гарри оказался в доме на площади Гриммо очень нескоро, сполна насмотревшись на опустевший, порушенный город. Раз мертва столица, то мертва и страна? О таком даже думать ужасно.

Коридоры запустелого дома встретили его тишиной: в прихожей привычно ворчала что-то на портрете Вальпурга Блек, но никаких иных звуков не было. Гарри прошелся по коридорам, вслушиваясь в тишь, разглядывал стены в паутине и плесени, но ничего странного не заметил. Разве что…

Коридор перед ним вдруг поблек, и старые обои вновь сменились на светлые, без мишуры и украшений. Гарри дернулся назад и сморгнул — ничего, прежние ободранные стены, паутина, пыль, как будто и не было Джинни, детей всего пару дней назад. Смутно почувствовав дурное, он поднялся по лестнице к своему кабинету и уставился на распахнутую настежь дверь.

— Ну, заходи, — вкрадчиво пригласили его внутрь.

По телу волной хлынула дрожь ужаса, но зову Гарри сопротивляться не стал. Дверь за ним тихо захлопнулась, как крышка в мышеловке.

В его любимом кресле у окна, покрытом пылью, сидел Драко Малфой, слишком ухоженный и цветущий, чтобы быть настоящим. Поверхность зеркала слева от него зарябила, и из него выбрался другой, точно такой же Малфой, только потрепанный и усталый.

— Не приближайся к нему! — напряженно воскликнул тот, другой. — Он — зрительный образ перстня, которому ты доверился бы!

— Да, — пожал плечами цветущий и изогнул бровь. — Я взял образ вашего друга, потому что к нему вы испытываете доверие. Пора решать, мистер Поттер. Ваши друзья загадали хитрую загадку с зеркалом, но лишь больше запутали себя и вас.

— Но не тебя? — сглотнув ком в горле, поинтересовался Гарри.

— Не разум моего создателя. Видите ли, мистер Поттер, в те времена, когда был создан перстень, — он подкинул его к Гарри, но мужчина отшатнулся к двери, и кольцо упало на ковер к ногам Драко из зеркала. — Зеркальная магия пользовалась особой популярностью. Задержать душу в подаренном мной мире можно, спрятаться — нет.

— Время, — высказался второй и отпихнул перстень ботинком. — Ты перестанешь искать встречи с нами через время.

— К сожалению, на любой долг есть свой срок, — вздохнул цветущий из кресла. — Вам была предоставлена возможность прожить жизнь заново и исправить ее, а я получаю силы души. Увы, те, кто имел со мной дело, рано или поздно догадывались, что требуется от них, и кончали жизнь самоубийством. Но вас, мистер Поттер, я не упущу, ибо вы тот, кто нужен. Две души, пусть одна и не ваша, заключены в вас, это даже больше, чем я желал раньше.

— Дьявол, что ли? — выругался Драко из зеркала и резко протянул к нему руку. — Поттер, не тяни! Чем раньше уйдем, тем лучше!

— Пора платить по долгам, мистер Поттер, — согласился Драко из кресла, соединив перед собой кончики пальцев. — Обещаю, если уйдете со мной, ваш друг и тот мир, который вы начали строить, останется единственной нитью времени, и эта, неблагоприятная для вас, будет отсечена.

— Поттер, я не могу долго держать зеркало открытым! — выругался Драко из зеркала и снова поманил его. — Не слушай его, мы и так с тобой справлялись отлично.

Правый, в кресле, наблюдал за ним с уверенностью в том, что Гарри подойдет к нему. Левый в зеркале ретиво махал рукой, подзывая к себе. У Гарри пересохло во рту от ощущения неправильности происходящего.

— Зазеркалье все переворачивает наоборот, ведь так? — не сразу нашелся он с решением и неуверенно подступил к Драко в кресле, подав руку.

Его схватили за запястье так крепко, что оно хрустнуло. Гарри зашипел и попытался высвободиться, поняв, что выбрал не тот путь, но за спиной вдруг разбилось стекло, и глоток свежего, не спертого воздуха ворвался в грудь.

* * *

— Гарри!

Плачущие мама и Гермиона повисли на нем, то ли смеясь, то ли рыдая, а у ног возился Руди. Лежа на постели, Гарри глубоко и хрипло вдыхал воздух, которого ему, как он теперь чувствовал, очень не хватало, и рассматривал слезящимися глазами светлые стены и потолок над кроватью. Вокруг стояли и другие знакомые люди, но ему нужно было прежде прийти в себя и понять, что произошло.

— Поттер… — раздался от зеркала в углу комнаты сдавленный голос, и он дернулся, узнав Драко. — Он жив там? Правда?

— Все прошло успешно, мистер Малфой, вы — молодец, — ответил ему другой голос, старческий, глубокий.

На свет в поле зрения выступил профессор Дамблдор собственной персоной. Директор мягко улыбался ему, пряча палочку в рукав.

— Ты поправишься, Гарри, это временная слабость.

— Ты нашел какой-то темный артефакт, пока мы были в Малфой-мэноре, — известила его мама, незаметно сжимая плечо. — Он перенес тебя в зеркальный мир, где тебе виделось то, что не соответствовало правде.

— А что ты видел, Гарри? — ласково спросил Дамблдор.

Тормозящие мысли прибавили скорости, заметавшись в голове, чтобы привестись в порядок. Интересно, это ему опять кажется или он сделал-таки правильный выбор и вернулся? Гарри молча хлопал глазами, когда Гермиона и мама его посадили и оперли спиной на подушки.

— Мир, где отец жив, — пошатываясь, на ноги встал Драко и обошел директора. — Правда ведь, Гарри?

Гарри безмолвно кивнул и рассеянно обнял подползшего брата. Рудольфа.

— Твоя мама позвала меня на помощь, когда они поняли, что с тобой случилось, — улыбнулся Дамблдор и отошел к двери. — Слава Мерлину, теперь с тобой все в порядке. Я дал магическую подпитку мистеру Малфою и открыл зеркало, а он позвал вас и смог вызволить. Сейчас тебе нужен отдых, мой мальчик. Лили, дорогая, его нужно накормить и дать укрепляющих зелий, я пришлю Северуса, когда найду его. Выздоравливай, Гарри.

И директор вышел из комнаты. Мама крепко обняла его и поцеловала в висок, тоже поднимаясь.

— Ты лежи, родной мой, сейчас Кикимер принесет что-нибудь поесть. Я пойду провожу профессора Дамблдора… Мерлин, если бы не он!.. Драко и Гермиона объяснят тебе все, а мы с Сириусом придем позже немного, когда директора проводим…

Утирая слезы, Лили поднялась и вышла вслед за Дамблдором.

— Гарри, ты в порядке? — встревоженно обратилась к нему Гермиона и обернулась. — Драко?

— Со мной все хорошо, а вот он до сих пор не понял ничего, — Малфой устало подошел к нему и крепко обнял.

— Зеркала, — вдруг произнес глухо Гарри. — Вытащил-таки меня оттуда!.. А я уж думал, бросить меня там решил…

— Думал он… — хмыкнул Драко ему в плечо. — Как Джиневру увидел, так голову потерял совсем. Я думал, не дозовусь уже тебя. Неделя прошла ведь.

— Как неделя?

— Ни зеркало, ни кольцо не замедлили ход времени, — тихо пояснила, улыбаясь, Гермиона. — Перстень мистер Малфой и Снейп увезли куда-то прятать, куда, не сказали, а потом потребуют у Грюма стереть им воспоминания об этом. А профессор Дамблдор так ничего и не понял, мы сказали, что вы с Драко нашли какой-то темный артефакт его прадеда в тайнике…

— Дамблдор так разозлился на отца, — подхватил Драко, отпуская его, и Гарри тут же оказался в объятиях Руди. — Грюму досталось больше всех, сначала от мамы твоей, потом от директора. Аластору пришлось пообещать провести еще один обыск в мэноре, но, думаю, сохранить происшествие в тайне от министра и прессы нам удастся.

— Извини, я до сих пор не верю, что вернулся.

— Дело твое, Поттер, но лично я чувствую себя настоящим! — Малфой деловито ощупал собственный локоть, затем притихшего Руди. — Брат вот настоящий. И не говори, что даже в том идеальном мире не думал о нас.

— Как будто от тяжелого сна очнулся.

Гарри оглядел комнату, с облегчением узнавая родные углы, и ощущение, что все встало на место, вернулось. В углу его комнаты стояло рамой к нему разбитое зеркало, а рядом лежал такой же расколотый кувшин.

— Я пойду, позову Невилла, принесу Эви, — спохватилась Гермиона и, уже слезая с кровати, чмокнула его в щеку. — Гарри, мы так рады! Мы так беспокоились! Драко, ты тоже отдохни…

И исчезла в дверях.

— Гарри, ты заболел? — тихо спросил брат, отлипая от него.

— Теперь все хорошо, Руди, он поправится, — браво ответил Драко и, заметив взгляд друга, направленный на осколки зеркал, поведал. — То самое зеркало, в котором ты был заключен. Мы переправили тебя сюда, а зеркало отец привез вслед за нами, чтобы не удалять тело от души. Перстень больше не тянул меня к себе, и мы догадались, что он занят тобой. Грюм чудом успел, а я все эти дни подглядывал за тобой, изредка открывая зазеркалье заклинанием.

— И тогда я видел странные видения, — догадался Гарри, поглаживая брата по голове.

— Не знаю, но вел ты себя странно в эти моменты. Утром отец и Снейп, наконец, увезли перстень, после пришел Дамблдор, и мы открыли зеркало. Ты молодец, что оставался в Министерстве все это время, но мы же не знали, что зеркало так рьяно начнет сопротивляться. Кажется, зазеркалье и кольцо развернули за твою душу неслабую борьбу, а я затерялся уже где-то там в сторонке.

— Ты видел все, что видел я? — Гарри имел в виду тошнотворную картину в холле Министерства и разрушенный Лондон.

— Видел, — подтвердил, бледнея, Драко и нервно начал вертеть палочку в пальцах. — Хуже всего стало потом, когда зеркало отразило нас с перстнем наоборот. Я говорил все, чтобы увести тебя оттуда, но как будто бы и сидел в кресле том, не имея возможности даже шевельнуться, а слова вылетали изо рта того, зеркального меня. И наоборот, от меня ты слышал слова перстня, но говорил их не я. Зеркало предприняло последнюю попытку задержать тебя, а когда ты понял все и выбрал меня, Гермиона вытащила нас из зеркала и разбила его кувшином. По правде, если бы не она, я бы не смог выбраться оттуда…

— Джин?

— С ней все хорошо, она дома. Уизли очень волновались за тебя, и даже Рон. На тебе по-прежнему нет лица, — поджав губы, заметил Драко. — Думаю, надо тебя поскорее вернуть в Хогвартс. Там придешь в себя.

— Может, уверюсь, наконец, что это не очередная игра воображения, — устало потер лоб Гарри и откинулся на подушки вместе с тихим братом, который все не желал выпускать его из объятий. — Славные каникулы.

Драко встал и повел палочкой в воздухе, собирая осколки с пола. Они красиво переливались в воздухе, притягивая взгляд, но парень грубо подставил коробку и смел их все туда, накрепко закрыв крышку. Им обоим было о чем подумать в тишине и одиночестве, но Гарри еще вспомнил, что хотел сказать.

— Драко.

Малфой обернулся уже на выходе из комнаты, тоже бледный и усталый, с темными кругами под глазами. Зеркало высосало много сил.

— Спасибо. Я рад, что у меня есть такой друг как ты.

— Дамблдор сказал то же самое, — хмыкнул Драко и потряс гремящей коробкой. — Ты отдыхай, а я пойду выброшу этот мусор. Растение Невилла поможет заснуть, я тут с ним неделю в обнимку ходил, спасаясь от бессонницы.

И вышел.