Искушение временем (гет)

— Сев, а тебе не кажется, что с каждой новой попыткой ты делаешь всё ещё хуже, чем раньше? Я ещё не слышала рассказ Гарри о том, что ты натворил в этот раз, но, судя по тому, что он сам сюда примчался, да ещё и раненый, сильно сомневаюсь, что в этот раз всё отлично получилось. Боюсь, что очередной твой эксперимент мир может и не пережить. Может, лучше уж оставить всё как есть?

Снейп открыл было рот, чтобы огрызнуться, но встретился взглядом с мокрыми от слёз глазами Лили и осёкся. Молча махнул рукой, мол, что тут говорить, сам знаю.

— А что на этот раз пошло не так? Как так получилось, что... — Гарри покосился на кроватку со своей мёртвой копией и сглотнул, опасаясь своим вопросом снова расстроить мать.

— А тут и рассказывать нечего, — вздохнула Лили. — Как только Волдеморт ворвался в наш дом, этот... этот... даже слов подобрать не могу... Он не придумал ничего умнее, чем аппарировать в детскую, схватить меня в охапку и утащить к себе домой. Пока я разобралась, что произошло, и вернулась назад, всё уже закончилось. Вы с Джеймсом погибли, а Волдеморт спокойно сбежал.

— Не было материнской жертвы, — сообразил Гарри. — Волдеморта ничто не остановило.

— Но он же... Ведь он не мог... Кто-то же должен был его остановить... Дамблдор... — В широко распахнутых глазах Лили плескался ужас. Она уже всё поняла, но не хотела верить.

— Никто не остановил, — Гарри порывисто взъерошил и без того разлохмаченные волосы, и у Лили болезненно сжалось сердце от такого знакомого жеста, который сын унаследовал от отца, хотя даже и не помнил его. — Магический мир в полной власти Волдеморта и Пожирателей. Те, кто не согласен с его политикой, либо уже убиты, либо прячутся. Их ловят, а потом казнят на площади, куда принудительно сгоняют народ для ещё большего устрашения...

Гарри запнулся, чувствуя, что не может продолжать рассказ. Не может говорить о гибели Гермионы, даже зная, что в его власти исправить эту страшную реальность. Слишком больно...

— Кого убили? — спросил Снейп, догадавшись о причине заминки.

— Рона и... Гермиону... — выдавил из себя Гарри и зажмурился, стараясь сдержать подступающие слёзы.

— Значит, это тогда вы получили ранение, — Снейп не спрашивал, а просто констатировал факт. — Не сумели сдержаться и бросились в бой.

Гарри вскинул голову, собираясь огрызнуться, но это не понадобилось. Снейп говорил без насмешки, с пониманием и сочувствием. Он знал, кем были для Гарри Рон и Гермиона. И, возможно, сам поступил бы так же на его месте.

Лили сжала руку сына, с сочувствием заглядывая ему в глаза. Как часто, любуясь спящим малышом и умиляясь его шалостям, она мысленно обещала себе, что сделает всё возможное, чтобы её ребёнок был счастлив. А теперь, глядя на этого молодого красивого мужчину, каким стал её малыш, она не только гордилась и восхищалась им, но и ужасалась тому, сколько горя и невзгод пришлось ему пережить, какой страшный жизненный опыт приобрести. Лили не знала тех людей, о которых говорил Северус, но чувствовала, что они были очень дороги Гарри, настолько дороги, что их гибель буквально сломала его. Очень хотелось ему помочь, но она не знала, как. Разве что попробовать как-то отвлечь от тягостных мыслей?

— Мне кажется, нам всем сейчас не помешает чашечка чаю, — заявила она, и Снейп послушно отправился на кухню.

* * *

Северус уже приготовил чай и собирался нести его в гостиную, когда в кухню вошла Лили.

— Гарри уснул, — сообщила она. — У него сегодня был очень тяжёлый день. Давай лучше здесь посидим, чтобы ему не мешать. Пусть мальчик немного отдохнет.

Некоторое время они молча пили чай, и Снейп чувствовал себя почти счастливым. Хотелось забыть обо всех сумасшедших прыжках во времени, о событиях, которые он так и не смог изменить, обо всех Поттерах и Блэках вместе взятых, и просто наслаждаться домашним уютом. Вместе с Лили...

В очередной раз перехватив его взгляд, Лили вздохнула и отставила чашку.

— Северус, нам нужно поговорить, — решительно заявила она. — Давно уже было нужно, ещё в школе, но я всё не решалась, думала, что это само пройдёт со временем. Видимо, не прошло... Сев, я знаю, что ты любишь меня. Не спорь! — она пресекла попытку Снейпа возразить. — Мы уже достаточно взрослые люди, чтобы называть вещи своими именами. Если в школьные годы у меня ещё были какие-то сомнения, то сейчас их не осталось. Никто не стал бы идти на такой риск и подвергать опасности весь мир ради спасения одного человека, если бы не любил. Тем более, что ты прожил больше двадцати лет, зная, что я погибла, и этого времени было более чем достаточно, чтобы смириться с этой мыслью. Но ты не смирился.

Лили пристально посмотрела в глаза Снейпу, и он растерялся. Снова попытался возразить, и она снова его остановила.

— Зная твой характер, — усмехнулась она, — не удивлюсь, если ты сам себе в этом никогда не признаешься. Поэтому лучше молчи и слушай. Ты всегда был для меня первым и единственным другом. Да, те твои жестокие слова больно ударили меня прямо в сердце, но и их я бы смогла тебе простить со временем ради нашей дружбы. Но ты отдалился от меня, связался с будущими Пожирателями, стал чужим и далёким. Слишком разные мы выбрали пути. Поэтому только сейчас у меня появилась возможность сказать тебе, что давно уже тебя простила. Простила за те глупые слова рассерженного мальчишки. Но за то, что отправился служить убийце моих мужа и сына, я не могу тебя простить...

— Я уже обещал тебе, что всё исправлю, — пробормотал Снейп. — Все совершают ошибки. Если на то пошло, мне тоже есть за что на тебя обижаться. Как ты могла выйти замуж за этого высокомерного, себялюбивого мерзавца?

— Сердцу не прикажешь, — улыбнулась Лили. — Ты видел в нём только плохое. Впрочем, он и относился к тебе по-свински, не спорю. У тебя были все основания ненавидеть его. Но я видела его совсем другим, верным и преданным другом, смелым и весёлым. Он так любил жизнь...

Губы Лили задрожали, и с ресниц на щеку скользнула слезинка. Когда она вернулась домой после похищения другом детства, над телом Джеймса рыдал Бродяга, и Лили со страшными предчувствиями бросилась в детскую. При виде мёртвого тела своего ребёнка женщина обезумела и, забыв обо всём, бросилась к Снейпу, готовая растерзать его на месте. И только появление старшей версии Гарри спасло незадачливого путешественника во времени от страшной участи. Теперь она даже не знала, где сейчас находится тело Джеймса, и её душа разрывалась на две половины, одна из которых рвалась к мужу, а вторая цеплялась за призрачную возможность того, что Северус и Гарри сумеют найти возможность всё исправить.

— Обещаю тебе, — твёрдо произнёс Снейп, накрывая её руку своей, — мы учтём все мои ошибки и на этот раз всё сделаем правильно. Даже Поттера твоего спасём, раз уж он тебе так дорог.

— И ты готов это сделать, даже зная, что я останусь с ним? — с недоверием спросила Лили.

— Лишь бы ты была счастлива, — грустно усмехнулся Северус.

Лили открыла рот, чтобы выразить другу свою признательность, но тут из гостиной послышался мучительный стон, и они, не сговариваясь, бросились туда.

* * *

Ещё со школьных лет Гарри успел привыкнуть к тому, что кошмары являются обязательным дополнением к его избранности. В первый послевоенный год он и вовсе боялся ложиться спать, зная, что во сне его опять будут преследовать видения последнего боя с Волдемортом, мёртвые тела в Большом зале и измученная Гермиона на полу Малфой-мэнора. Со временем кошмары ему снились всё реже и реже, а когда Гермиона перебралась жить к нему в Блэк-хаус, он и вовсе забыл об этих жутких видениях.

И вот теперь всё начиналось сначала.

С садистской неумолимостью жестокая память подбрасывала ему страшные картины этого нескончаемого дня: злобные фигуры в чёрных балахонах, пересекающиеся лучи проклятий, падающий к его ногам Саймон, удивлённо распахнутые остекленевшие глаза Рона и трогательно худенькая, с застывшей струйкой крови, рука Гермионы на грубых, неотёсанных досках эшафота. От собственной слабости и бесполезности хотелось выть, биться головой о стену и зубами рвать глотки всех тварей в человеческом обличье... Он не успел...

* * *

— Гарри, сынок, проснись! Это всего лишь сон... — ласковый женский голос пробился откуда-то издалека, смешивая картинки этого страшного калейдоскопа. Кто это? Где он находится? В палатке, посреди заснеженного леса Дин, где Гермиона помогает ему прийти в себя после очередного насланного видения? Или он снова в Больничном крыле, в очередной раз свалившись с метлы? Но ведь ни мадам Помфри, ни, тем более, Гермиона, не стали бы называть его "сыном". Так его могла бы назвать только... мама?

Резко распахнув глаза, он уставился на склонившуюся к нему молодую женщину, столько раз прежде виденную только на фотографиях да в кошмарах при встрече с дементорами, которая ласково ему улыбнулась и нежно погладила по щеке.

— Всё хорошо, сыночек, — тихо прошептала она. — Теперь у нас обязательно всё будет хорошо.

Гарри выдохнул. Мама ему не привиделась. Он действительно перенёсся в тот самый страшный день, который стал поворотным в его жизни, и, вместо того, чтобы наконец-то изменить эту беспросветную реальность, так глупо уснул. Да, конечно, денёк у него выдался — не приведи Мерлин, но это же не повод так бездарно тратить драгоценные минуты...

— Нужно что-то делать, — пробормотал Гарри и решительно вскочил с дивана. — Когда отправляемся?

— Куда отправляемся, Поттер? — удивлённо приподнял бровь Снейп. — Вы во сне рассчитали точку нашего появления и план действий? Или вы, как всегда, по-гриффиндорски, сначала действуете, а потом думаете?

— Вы и сами до сих пор неплохо действовали по этому принципу, — огрызнулся Гарри. — Уверены, что шляпа не ошиблась при вашем распределении? Учитывая, что она и меня пыталась в Слизерин отправить, ничему не удивлюсь.

Снейп оторопел. То ли потерял дар речи от невиданной наглости бывшего ученика, посмевшего оскорбить его таким предположением, то ли переваривал информацию о катастрофе, которой Слизерин чудом сумел избежать.

— Гарри, — вмешалась Лили, предотвращая очередную стычку непримиримых противников. — Не спеши. Нужно всё тщательно продумать, чтобы какая-нибудь мелочь не нарушила наших планов. И не волнуйся насчёт времени, затраченного на обдумывание этих планов, оно никак не повлияет на результат. Вы же сами выберете момент для своего появления.

— Значит, давайте думать, — упрямо заявил Гарри. Он прекрасно понимал правоту слов матери, но бездействие выводило его из себя.

А ещё очень хотелось увидеть Гермиону. Живую и невредимую.