Эта тайна (гет)

Тяжело дыша ртом, Снейп замер, сделав последнее непроизвольное движение. Волна сладкой расслабленности медом растекалась по венам. Авроре все-таки удалось сделать так, чтоб он хотя бы на несколько минут отвлекся от мыслей, терзавших его последние несколько дней с момента нападения на Артура Уизли. Северус положил руку любовнице на лопатки. Женщина, как обычно, опустилась щекой ему на живот, не давая подняться, хотя он давно привык никуда сразу же не торопиться, отдаваясь благостному спокойствию.

Нет, он не сможет разорвать эти отношения. И не из-за того, что Аврора регулярно делала для него, хотя это было очень хорошо. Ее жизнь стала слишком дорога ему, а простым разрывом он не увел бы женщину от опасности. Синистра не уйдет из Хогвартса, даже если они расстанутся, а контролировать ее станет невозможно. Выход бывший Пожиратель Смерти видел только один, хотя задуманный вариант Северусу совершенно не нравился. Но чертов Поттер знал об их связи, и если это увидит Темный Лорд, Аврора может в любой момент стать мишенью.

Снейп корил себя за то, что подставил ее. В том, что в сложившейся ситуации был виноват только он один, Северус не сомневался, но предаваться сладостному самоуничижению можно и позже. Сначала надо решить проблему. Только во рту пересохло. Слова будто застряли в горле, мешая свободно дышать.

Аврора нежно водила рукой по его бедру, и Снейп вспомнил, как пришел к ней во второй раз, практически не веря, что она захочет с ним снова. Ее слова, весь их диалог затерся в памяти на фоне того спектра чувств и мыслей, что охватили его, когда он понял, что Синистра собирается сделать. Возбуждение смешалось со стыдом. Кажется, он даже попытался остановить ее, но Аврора только приложила палец к его губам. В ее взгляде тогда ясно читалось неподдельное изумление: взрослый мужчина, а так засмущался! Это было подобно вызову, и он сам, как во сне, помог ей раздеть себя. Северус не представлял, что именно она делает, но очень скоро забылся. Он не хотел кончать ей в рот, но не смог сдержаться. Ощущения были настолько новыми и сильными, что это оказалось выше его сил. Придя в себя, он сразу же сказал: «Прости». Аврора приподнялась и снова изумленно посмотрела на своего нового любовника.

— Ты же не думаешь, что я не ожидала подобного? — и она игриво подмигнула. Неожиданная стыдливость человека, от которого шарахалась большая часть Хогвартса, раззадоривала женщину. Хотелось подразнить и смутить еще сильнее. Аврора как кошка (по-крайней мере ей казалось, что она похожа на грациозное животное) забралась выше на кровать и, склонившись к любовнику, зашептала на ухо. — Думаю, я без проблем смогла бы выпить оборотное с частицей тебя.

— Что? — Снейп не понял, что за чушь она мелет.

— Ты не знаешь, на что похоже оборотное зелье? — спросила она. Снейп аж обернулся к ней. К зельям он относился серьезно и никогда не шутил по их поводу. А может быть, голова работала сейчас плохо.

— Оборотное зелье имеет разную степень прозрачности и отличается оттенками вкуса в зависимости от того, чья… — как на автомате начал декан Слизерина.

— Да что ты говоришь! — засмеялась женщина, и до него, наконец, дошла суть ее пошлого намека. Да, ранимостью Синистра тогда не отличалась. — Расслабься, я пошутила! — продолжая смеяться над тем, как вытянулось лицо Снейпа, Аврора уронила голову ему на грудь.

С той ночи прошла, кажется, целая вечность. Подобным образом она себя давно не вела. Ей больше незачем было изображать из себя роковую женщину, да и смущать его пошлыми шутками уже не выходило. Со временем Аврора просто стала собой, но от этого не казалась ему проще и понятнее. До конца разобраться в этой женщине не помогала даже легилименция. Хотя Снейп был уверен, что на этот раз рассчитал все верно.

Аврора тем временем неторопливо целовала его в живот, не спеша возвращаться на подушки.

— Знаешь, пожалуй, это можно зачесть как подарок на Рождество, — с легкой иронией сказал Снейп.

Любовница резко поднялась, пока не понимая, почему его слова прозвучали как-то неприятно. В этом году они договорились обойтись без подарков. Аврора не смогла придумать, что ему подарить и Снейп сделал вид, что у него та же проблема.

— Намекаешь, что в следующий раз сделать тебе… подарок ко дню рождения? Или, может, в международный день зельеварения? Он, кажется, в марте? — ядовито сказала Аврора.

Снейп приподнялся и притянул ее к себе, чувствуя замаячившую впереди ссору. Аврора сопротивлялась, но поддалась.

— Нет, делай только тогда, когда хочешь, — уже без иронии сказал Снейп, поняв, что шутка не удалась, и для верности поцеловал женщину. Аврора постепенно расслабилась и устроилась у него на груди. Но какое-то напряжение витало в воздухе. Что-то было не так, она точно чувствовала это и связывала с исчезновением из школы всех детей Уизли в предпоследний учебный день. Причем Северус ничего не отрицал, но и рассказывать не стал, сославшись на то, что не может выдавать детали. Для ее же безопасности.

— Хочешь — сделаем ребенка? — неожиданно, каким-то даже странным, неестественным голосом спросил Снейп.

В первое мгновение Авроре показалось, что у нее галлюцинации. Ей должно быть послышалось! Не мог он такое сказать. Она снова приподняла голову. Снейп явно ждал ответа, причем он не нервничал. Наоборот был внешне совершенно спокоен. По крайней мере, никаких эмоций на лице слизеринского декана не читалось. И это настораживало.

— Хочешь родить от меня ребенка? — повторил он, даже изобразив улыбку.

Аврора, кажется, потеряла дар речи. Нет, это не галлюцинации! Он действительно предлагал это! Женщина шустро отвернулась, пряча глаза. Показывать ему мысли не хотелось, хотя он же наверняка все знал. Ну не мог не знать! Знал и все-равно предложил! Неужели это из-за Грейнджер? Неужто еще детей захотелось?

Нет, она слишком любила себя и свое время, чтобы отдавать его детям. Поэтому обретение Снейпом взрослой дочери казалось ей идеальным развитием событий. Но если он хочет…

Аврора напряглась, и Северус, чувствуя это, стал неспешно целовать ее плечи.

Не помогало.

— Ты против? — продолжал он.

— Да нет… — протянула женщина, ломая голову, как ему вообще это в голову пришло?! Он точно знал, что она против. Она ведь сама настаивала на тщательной контрацепции. В то же время где-то на другом краю сознания, назойливым колокольчиком звучало: Он хочет от тебя детей! Это серьезно! Так заканчиваются все настоящие романы. Сопротивляться этому звону по мере того, как его поцелуи продвигались от плеч к груди, становилось все сложнее.

— Когда обрадуем Альбуса? Или ты хочешь, чтобы я сделала вид, будто на стороне от Хогвартса нагуляла? — с некоторым недоверием спросила она. Замуж-то он не звал!

Снейпа ее вопрос поставил в тупик. Шпион со стажем рассчитывал, что осчастливит женщину своим предложением.

— Боишься, что он тебя уволит? — как можно беззаботнее спросил он, пытаясь вернуть диалог в нужное ему русло.

— Нет… Но… — Аврора задумалась. Доводы против беременности всплывали один за другим. Она остановилась на самом объективно весомом, боясь обидеть его отказом. — Я не уверена, что смогу. Ты же видишь, я и так постоянно вся на нервах из-за того, что происходит в Англии. А это нехорошо для ребенка. Не думаю, что я выдержу девять месяцев в таком напряжении.

Бинго!

— Ты можешь уехать к матери во Францию. Там поспокойнее… — усыпляя бдительность, Снейп гладил женщину по спине, но она отчего-то только сильнее напрягалась. — К дементорам Хогвартс! Будешь заниматься дальше издательствами, тебе же нравится. Я полностью переведу на тебя счет в банке. Я глянул, там и сейчас выходит неплохой доход, а если продолжать в том же духе, то тебе и ребенку вполне хватит на жизнь…

Тут Аврора резко подскочила, прижимая к себе одеяло, что было очень нехорошим признаком. Раз ее смущает нагота, значит, жди скандала.

— Не нужен тебе никакой ребенок! Ты меня подальше услать хочешь! — она так вскипела, что хотелось залепить ему пощечину. И, судя по тому, что Снейп не бросился отрицать, попала она в самую точку. Отличный он ей подарок на Рождество придумал, просто прекрасный! Заделать ребенка и отправить на континент! И ведь знал, что если будет давить, она в конце концов согласиться. Только ему-то все это к драклам не нужно! Ей одной придется положить на алтарь материнства лучшие годы жизни!

Да как он смеет так нагло распоряжаться ее жизнью!

Она вскочила с кровати и стала в бешенстве одеваться.

— Аврора… — начал ошарашенный Снейп. Это был полный провал двойного шпиона.

— Не смей! Даже не смей говорить, что это не так! Я тебя знаю! — от гнева она путалась в застежках платья. — Я только не понимаю, зачем ты это вздумал!

— Здесь стало слишком опасно. Я хотел…

— Окончательно испортить мне жизнь? — перебила она в гневе. — Знаешь, если бы я просто хотела ребенка, он бы давно уже у меня был! Хотя тебе ли не знать, как это делается! — И запахнув так и не застегнутое платье, она выскочила из его спальни, хлопнув дверью так сильно, что со стен посыпалась обветшавшая побелка.

Рождество обещало быть незабываемо прекрасным. Что в Хогвартсе, что на Гриммо.

* * *

Тяжелая входная дверь дома Сириуса Блэка распахнулась и внутрь, заливаясь раздражающе громким смехом, ввалилась Тонкс. Следом за ней, предварительно оглянувшись на улицу, зашел Кингсли Шеклболт.

— Нет, и ты представляешь, им пришлось затирать память всей компании! Хотя, по-моему, девица бы и так на утро ничего не вспомнила! — Тонкс заканчивала рассказ о дежурстве. — И тут, в общем, когда почти всех уже обработали, последний из парней вдруг смотрит на меня и говорит: «Тонкс, мать твою, это ты???» А Джейкоб как раз шарахает его Обливиэйтом. И все. А я второй день голову ломаю, откуда этот придурок меня знал!

— Переходи ко мне в отдел, Тонкс. У меня интересно и спокойно. И место тебе найдется, — мягким басом сказал Шеклболт, галантно забирая у нее из рук магловскую кожаную куртку в заклепках. Он хоть и числился мракоборцем, но по большей части работал над охраной мира маглов. Впрочем, Кингсли регулярно привлекали в особо сложных случаях и к делам магов. Пусть британский волшебник африканского происхождения внешне и казался мускулистым простачком, на деле Шеклболт был одним из самых мозговитых мракоборцев.

— Не, у вас так чинно и благородно, что аж дышать нечем. Я там буду, как этот попугай, которого Мунгундус, сволочь, продал, — Тонкс бодрым шагом направилась внутрь дома, а Шеклболт взмахом палочки ловко прижал к стене подставку для зонтиков, о которую вечно спотыкалась девушка. Нимфадора этого, правда, не заметила.

Сириус гостям был крайне рад, так как Гарри с Гермионой после того как рыжее семейство отправилось в Мунго, засели на чердаке.

Гермиона примчалась на Гриммо в первый же день каникул. Ни Гарри, ни Рон этого не ожидали, она ведь собиралась кататься на лыжах.

На самом деле, решение провести рождественские каникулы в штабе Ордена Феникса Гермиона приняла на следующий же день после исчезновения Гарри и всех Уизли из школы. Гриффиндорская староста почувствовала неладное еще в спальне. Вставала Гермиона всегда первой, чтобы успеть до занятий освежить в памяти конспекты. Поэтому девушка сразу же обратила внимание на то, что кровать Джинни пустовала. В гостиной она не нашла ни Гарри, ни Рона… Однако внятно объяснить ей, куда делись друзья никто не смог. Зато каждая девушка из ОД считала свои долгом детально рассказать Гермионе о том, как Гарри Поттер накануне целовался с Чжоу Чанг.

Защищая Смита от близнецов, Гермиона эту сцену пропустила и, конечно, была несколько удивлена. Правда, чем больше проходило времени, тем продолжительнее и глубже становилось в рассказах судьбоносное лобзание. Иной раз Гермионе даже казалось, что та же Лаванда подсматривала за Гарри и Чжоу откуда-то изнутри.

Во время завтрака стало очевидно, что за гриффиндорским столом не достает не только Гарри, но и всех Уизли. Это настораживало, и перед первым занятием Гермиона решила заскочить к МакГонагалл, но на полпути передумала. Профессор Снейп наверняка ведь был в курсе! Так зачем терять лишний повод зайти к нему? Занимался он с ней теперь редко и Гермиона повадилась шастать в подземелья, выискивая любые поводы. Однако в этот раз мастер зелий торчал у себя в кабинете не один.

Гермиона чуть не ахнула, когда дверь ей отворил профессор Дамблдор. Девушка покраснела, неосмотрительно глядя прямо в удивительные голубые глаза директора школы. Старик улыбнулся и пригласил ученицу зайти. И, проводив ее взглядом, очень заинтересованно, если не сказать удивленно посмотрел на Снейпа. А потом снова на Гермиону…

Профессор зельеварения умеренно (видно исключительно для проформы) наехал на гриффиндорку, отчитав, что она пришла сейчас, а не как он велел, после занятий. Хотя он ведь ничего такого ей не говорил! Тогда-то лучшая ученица курса, наконец, догадалась, что любимый профессор скрывает от директора их отношения! (А иным словом и не назовешь! Кто еще может вот так постучаться в кабинет мастера зелий, чтобы тот проверил правильно ли у нее выходит мудреное задание по трансфигурации?!).

Тогда же Дамблдор и пересказал ученице события минувшей ночи, предложив после окончания семестра присоединиться к друзьям в доме Сириуса. Гермиона, не задумываясь, согласилась, хотя прошлым летом дни считала до того, чтобы покинуть это место. Но сейчас, во-первых, она волновалась за Гарри. То, что с ним происходило было посерьезнее глупых поцелуев с Чжоу. И… тоже, во-первых, на Гриммо был шанс увидеться с профессором Снейпом во время каникул. У нее ведь был заготовлен для него подарок!

Ночной Рыцарь доставил ее прямо на площадь. Было немного неудобно перед родителями, которых она поставила в известность о своих планах только в последний момент, но убеждать мать Гермиона умела. А билет на самолет в Щвейцарию они, наверное, успеют сдать!

Гарри она застала в плачевном состоянии. Как будто он двое суток не ел и не спал. Пришлось увести парня на серьезную беседу. Джинни, правда, увязалась следом, но хотя бы не мешала…

Гарри сидел напротив девушек и слушал, как те наперебой объясняли ему, что с ним все в порядке и опасности нет. Младшая сестра Рона, вдохновенно глядя на парня со шрамом, трогательно поведала о своих ощущения во время контакта с дневником Реддла. И Гарри понял: девочку не особо пугало, что у него в голове шарится Волдеморт. Словно Джинни это даже чем-то нравилось. У нее ведь тоже нечто подобное было. Гермиона, напротив, смотрела на друга одним из своих фирменных взглядов под названием: «Ну как можно быть таким идиотом?». Ей было очевидно, что в Гарри никто не вселился. Дамблдор ведь ей так и сказал!

Гарри молча кивал, хотя в душе злился на обеих. Впрочем, по-настоящему задевал его только вот этот неприятный взгляд Гермионы. Сколько можно смотреть на него, как на неразумного ребенка! Ему уже не одиннадцать лет! И видеть сны о Волдеморте — это не на дурацкую дуэль с Драко собираться! И тем не менее Гарри был рад, когда Гермиона сказала, что останется с ним, если он не поедет в Мунго. Ему и в прошлый раз было крайне неуютно в палате мистера Уизли. Еще раз выслушивать благодарности он не хотел. Гарри не чувствовал себя героем, и ему как никогда хотелось не привлекать к себе внимание. Лучше остаться с Сириусом и просидеть весь день у Клювокрыла. Но когда он робко заявил о своих намерениях, Гермиона вдруг поддержала его! Вдвоем отбиться от миссис Уизли оказалось проще.

Когда все ушли, Сириус, глянув на ребят, закинул на плечо сумку с крысами и отправился наверх. Похоже о родительских обязанностях у Блэка были весьма странные представления. И друзья остались вдвоем в гостиной. Гермиона смутила его, спросив про Чжоу, но ей было очень важно услышать от Гарри о том, что произошло. Парень прямо выложил все как было: побоялся обидеть, вдруг рейвенкловка опять разревется. Ответ Гермиону устроил. В принципе, она так и предполагала, но все равно поцелуй, который она пропустила, ее чем-то неприятно цеплял. Теперь вопрос был закрыт. И они душевно, как в прежние времена, говорили обо всем подряд. Гарри даже на время забыл и свои обиды, и страхи. Гермиона шутила, и ему было весело. Затем они принялись бродить по дому.

А потом заявились Тонкс с Кингсли…

«О, приди, помешай мое варево…

…Ты получишь котел,

Полный крепкой, горячей любви.»

Раздавалось из небольшого приемника, который притащила с собой Нимфадора вместе с бутылкой вина. Выложила она ее не особо охотно, видимо планируя пустить на более интимные посиделки с тем, кто на Гриммо в этот день почему-то отсутствовал. Болтали в основном Сириус и Шеклболт. Гарри с Гермионой только странно переглядывались, каждый думая о своем, а Тонкс то и дело шумно вздыхала. Танцевать под пошлую мелодию никого не тянуло, хотя Тонкс и покачивала в такт ногой.

В конце концов Сириус не выдержал и постучал палочкой по приемнику, пытаясь поймать другую волну. После нескольких попыток из приемника заиграла чувственная ритмичная мелодия. Тонкс оживилась и, залпом допив вино, поднялась со стула, явно собираясь отплясывать. Однако Сириус снова стукнул по приемнику, заявив, что это дерьмо собачье, а не музыка. Тонкс была несогласна, хотя, возможно, спорила из принципа. Пока, поймав какой-то заунывный медляк, наследник рода Блэк не потащил упрямую родственницу вяло раскачиваться в центре комнаты.

Гарри с опаской глянул на Гермиону. Ситуация намекала, что им тоже стоит встать в пару, но танцевать за год он так и не научился. На его счастье, Гермиона увлеченно наблюдала за Кингсли, который не сводил взгляда с танцующей пары.

Не то чтобы Гермиона много общалась с темнокожим волшебником, но прежде она не замечала, чтобы он так смотрел на Тонкс. И пришли они вместе! Гермиона посмотрела на метаморфиню, которая, дурачась, делала из классического медленного танца какую-то чертовщину. Сириус пытался подыгрывать ей, но ему не хватало фантазии и, как ни странно, дерзости. Затем музыка закончилась, а следующим треком зазвучало то, что Гарри идентифицировал как рэп или хип-хоп. Блэк выругался, что в их время даже маглы такое не слушали — под это же невозможно танцевать! — и оставил Тонкс, вернувшись к своему бокалу.

— Ты не прав. Под это можно очень здорово танцевать. Я как-то видел… — негромко сказал Гарри и непроизвольно уставился на афробританца. Тонкс, проследив за взглядом Гарри, стукнула себя по лбу!

— Точно! Это же по твоей части! — она подскочила к Кингсли. — Я тоже такое видела как-то раз! Или такое только маглы умеют?

Шеклболт неторопливо поднялся с места.

— Отчего же только маглы, — Кингсли улыбнулся Тонкс ослепительной белозубой улыбкой, которую не могла не отметить дочь стоматологов Гермиона Грейнджер, и снял пиджак. Предмет магловской одежды Шеклболт аккуратно повесил на спинку кресла, оставшись в темно-синей рубашке и нелепом желтом галстуке. — Кое-что и я могу показать.

И он показал, поначалу танцуя как будто нерешительно и робко, словно давая окружающим время привыкнуть. Гермиона заметила, что Кингсли делал это, в общем-то, для одной только Тонкс, хотя то и дело бросал жесты в их с Гарри сторону. Затем он все так же жестом подозвал к себе метаморфиню и та без стеснения начала повторять за ним. Выходило так несуразно, что все смеялись. В какой-то момент Кингсли даже остановился, улыбаясь до ушей, и стал медленно показывать ей самые простые движения. Но с координацией у Тонкс были не лады. С тем же успехом можно было учить танцевать гиппогрифа.

— Эй, вы двое! Хватит надо мной ржать! — возмутилась Нимфадора. — А ну идите к нам! — И так как ни Гарри, ни Гермиона и не думали подниматься с мест, Тонкс пришлось схватить Поттера за руку и потянуть на импровизированный танцпол. Парень оглянулся на подругу и, к своему удивлению, увидел, что Гермиона тоже встала, хотя сомневалась, присоединяться ли.

— Так, повторяйте за мной! — басом скомандовал Кингсли. И все трое, заливаясь смехом, пытались повторять движения, пока Сириус, глядя куда-то перед собой, молча опорожнял бутылку вина.

Гермиона видела, как искренне смеялся Гарри. Это было едва ли не впервые за те несколько дней, что она провела на Гриммо. Танцы были шикарной идеей. Кингсли молодец! Кажется, она была готова расцеловать этого большого доброго человека за эти несколько минут беззаботного счастья.

Когда задорную мелодию сменила надрывно грустная, лиричная песня, темнокожий аврор ловко подцепил Тонкс, безаппеляционно увлекая ее в медленный танец. Гермиона посмотрела на Гарри и, последовав примеру Шеклболта, обняла его за шею, плавно раскачиваясь в такт музыке. Ей хотелось продлить эту ускользающую беззаботность.

А Гарри неотрывно смотрел на свою партнершу. Это оказалось куда проще и естественнее, чем то, что ему пришлось делать с Патил год назад. Нет, это было восхитительно и прекрасно! И так легко… Хотя песня ему не особо нравилась, но ее уже второй год почему-то играли из каждого утюга.

И если я скажу, что люблю тебя,

Ты не поверишь, ища подвох,

Но у меня не так много масок,

А чтобы скрыться — хватит одной.

Гермиона была так близко. Ее теплые руки касались его шеи, и он завидовал ей, потому что обнимать эту девушку за хрупкую талию (Господи, какая же у нее удивительно тонкая талия!) было здорово, но хотелось прикоснуться к ее удивительно нежной коже. Прижать ее к себе ближе, зарыться рукой в пышные волосы, дотронуться губами до полупрозрачных век, чтобы поцеловать эти невероятно длинные черные ресницы. Как же хотелось хотя бы просто провести рукой по ее спине, но он не решался.

Гарри смотрел на Гермиону, не вспоминая ни о Чанг, ни о Джинни, ни о тех дурочках, что подсовывали ему любовные записки в сумку.

Не было никого кроме нее.

Тут Гермиона как будто прижалась теснее и, повернувшись на бок, прислонилась головой к его плечу, и Гарри решился осторожно погладить ее по спине.

Гермиона улыбнулась. Она смотрела на Тонкс, которую прижимал к себе Кингсли.

Когда мелодия закончилась, Гермиона первая расцепила руки. Пришлось ее отпустить. Тонкс так же оставила Кингсли и громко заявила, что предлагает выпить за танцы. Ее фраза показалась Гарри жутко пошлой. Словно она разрушила какую-то неземную хрупкую магию, что творилась в этой комнате.

Сириус, прикончивший во время танцев вино, тут же подскочил и, обещав мигом вернуться, пританцовывая выскочил из гостиной. А через минуту бухнул на стол большую пыльную бутыль без этикетки. Взмахнув палочкой, хозяин дома извлек пробку.

— Блэковская фамильная настойка! Единственная стоящая вещь, обнаруженная в этом доме, — приговаривал потомок благородного рода, разливая пойло в подлетевшие с кухни пять рюмок.

— Снейп это видел? — спросил Кингсли, принюхиваясь к напитку.

— Да, — соврал Сириус. Еще чего! Будет он Нюниусу показывать. Да в этом доме всегда, сколько Сириус себя помнил, наливали эту настойку. Особенно гостям. Можно было сказать, что запах этой настойки Бродяга впитал с молоком матери, если б покойная хоть раз приложила сына к груди. Да и сам он за последние месяцы практически опорожнил верхнюю полку с запасом фамильного алкоголя. И ничего, жив.

Гарри, глянув на Кинглси, потянулся за рюмкой. Налито ведь было на всех. А выпить, пожалуй, даже хотелось. Тонкс тоже опасливо повертела рюмку в руке, но кузену она в целом доверяла. Последней присоединилась Гермиона. Ее сильнее остальных терзали сомнения, но раз профессор Снейп проверял, то, значит, можно!

— За Гарри! — предложил Сириус. — За достойного сына Джеймса Поттера! И за его прекрасную подругу Гермиону Грейнджер! За тех, кто не боится противостоять злу!

Гермиона демонстративно закатила глаза, слушая как Сириус расточает дифирамбы Отряду Дамблдора. Гарри ее скептический взгляд заметил, чувствуя как иллюзия взаимопонимания дала новую трещину.

Никто из присутствующих не знал, что Блэки веками скрывали отточенный рецепт фирменной настойки неспроста. На самих представителей древнего чистокровного семейства она действовала как обычный алкоголь, даже довольно слабенький при заявленных тридцати восьми градусах. Однако, если в венах Блэковской крови было меньше ста процентов, то прозрачная жидкость, подававшаяся в качестве аперитива перед едой, неумолимо развязывала гостям язык, вынуждая бедолаг рубить правду-матку и выкладывать постыднейшие мыслишки.