Маргоша - 0 (Начало) (гет)

1. Отель «Золотое яблоко». Игорь просыпается как по будильнику — пора вставать и бежать в редакцию. Подняв голову, смотрит на лежащее рядом женское тело. Хорошо, что он повез Карину не домой, а в гостиницу — здесь меньше вероятность проявления чертова лунатизма. Эти приступы ночного хождения заставляют избегать отношений и рвать с девицами, чуть ли не сразу, единожды переспав. Собрав со столика разбросанные мелкие вещи, телефон, ключи от машины, Гоша торопится в другую комнату номера — тихонько одеваться.

Через десять минут он уже внизу, номер оплачен до полудня, так что на ресепшене никто не задерживает. Переодевшись в чистую рубашку, запас которых всегда есть в багажнике Гошиной машины, он садится за руль «Range Rover» и отъезжает от тротуара, выруливая на полосу движения, поругивая помеху за рулем соседней машины:

— Твою таксу, вот коза! Продай тачку — купи мозги. Кто этим мартышкам еще машины продает.

2. Квартира Васильевых. Проснувшись, Маша проводит утро с матерью, выслушивая ее радостные сентенции о скорой свадьбе дочери. Хотя на сердце скребут кошки, она старается вести себя, как обычно, но нет-нет и замирает, бросая печальные взгляды на Веру Михайловну. Сегодня последний день, сегодня Маша расстается с родным домом навсегда. Она заранее отключила телефоны в квартире, чтобы ничто и никто не мог вмешаться в ход событий. Днем, ближе к вечеру, в ее планах подмешать матери снотворное, забрать новокупленные вещи из камеры хранения, оставив старые в шкафах и на полках и уехать в аэропорт с новым загранпаспортом и документами на домик в Греции. За чашкой чая на кухне мать интересуется:

— Маш, что-то случилось? Какая-то ты сама не своя.

— Все, нормально.

— Точно? Вчера Сережа приходил… Мне кажется он очень переживает… Такой приятный молодой человек. Мне даже кажется, он любит тебя больше, чем Паша. Чего молчишь?

— Мамулик, ну что ты такое говоришь… Давай лучше устроим вечером девичник, посидим вдвоем, поболтаем…

— Ты словно прощаешься. Если не хочешь замуж — так не ходи, не те времена.

3. Редакция «МЖ». Игорь подъезжает к зданию редакции, практически без опоздания и, махнув рукой охраннику, заходит внутрь. Познакомившись у лифта со свежей куколкой, он уже на выходе на этаж вбивает ее номер к себе в мобилу и целует в щечку:

— До вечера.

Раскланявшись с Люсей, Гоша подходит к Валику, погруженному в работу, и трогает его за плечо, вызывая испуг.

— Тьфу, ты. Я думал — это Наумыч.

— Валентин, вы только что плюнули на Бориса Наумовича. Я ему передам.

Едва Ребров устраивается у себя в кабинете, его телефон начинает трезвонить и высвечивается имя — «Карина». Не желая разговаривать, Игорь нажимает кнопку автоответчика.

— Привет, красавица, сейчас в телефоне что-то пикнет, и можешь говорить. Кстати, если ты не красавица — можешь сразу положить трубку.

— Алле, Гош, это Карина, привет. Никак не могу до тебя дозвониться. Перезвони, пожалуйста, как сможешь. Целую.

4. Ресторан «Кальяри». Закрывшись в кабинете администратора, Павел нервно набирает номер приятеля — он заезжал к Маше домой, застал там одну Веру Михайловну и разговор с ней ему очень не понравился — будущая теща старательно уходила от прямых вопросов о местонахождении невесты и ее делах. Ясно одна — девушка дома почти не бывает, и при этом готовится к свадьбе. Вопрос с кем? Наконец, Аксюта откликается:

— Алло, Паш, это ты? Что-то случилось?

Кровь бросается в голову и Шульгин-младший выпаливает:

— Я все знаю! Она у тебя?

— Кто? Ты о чем?

— Я следил за ней, за вами? Если она сбежала к тебе… Пеняйте на себя! Я не позволю делать из себя идиота!

— Послушай, ты все не так понял.

Не слушая бывшего друга, Павел нажимает кнопку отбоя и удаляет ненавистный номер из телефона.

5. Редакция «МЖ». Рабочее совещание проходит прямо в кабинете главного редактора. Распечатки, которые приносит Калугин, Реброву не нравятся и он откидывает их прочь:

— Нет, это все шило!

— Это не шило. Это высокохудожественная фотография и я считаю…

— Так, стоп, Андрюха. Давай договоримся в последний раз. В кабинете главного редактора считать буду я. Я еще раз повторяю — для нашего журнала, для нашей обложки этот вариант — никакой!

Когда обиженный Андрей уходит, Гоша разворачивается лицом к Егорову:

— Я вообще не понимаю, как может рассуждать об эротике человек, который бабу даже и не нюхал!

— С чего ты взял, что не нюхал?

— Хорошо. Когда вы видели его в последний раз, с кем-нибудь в юбке?

— Ну…, когда отмечали Новый год.

— Это была его сестра из Тамбова.

Или из Саратова…

6. Медицинский центр «Села». Василиса с готовностью надевает наушники и компьютерные очки, позволяет нацепить электроды. Она буквально ощущает, что сеансы изменили ее, прогнали апатию, наполнили энергией, наполнили жизнью. И пусть память еще не проснулась, но информация уже заполнила все необходимые ячейки мозга. Да между ними еще нет связи и ничего не передается в обрабатывающие центры, но скоро нейронные шлюзы прорвутся и все встанет на свои места — кто она, что она… Это как река встречающая запруду — наполняет, наполняет, а потом прорывает тысячью ручейками, размывая преграду. Медсестра подсоединяет электроды:

— Все в порядке? Ничего не беспокоит?

Василиса слегка дергает отрицательно головой.

— Может быть, вы что-то вспомнили?

Если сказать «беспокоит», могут и прекратить сеансы. А ведь и правда беспокоит — странное ощущение инородности собственного тела. Василиса прикрывает глаза:

— Немного.

— Это хорошо. Доктор рекомендовал попробовать импульсный режим. Готовы?

Девушка, молча, кивает, и медсестра щелкает тумблером на осциллографе.

7. Издательство «Хай файф». В рабочей суете незаметно пролетает день. После обеда, всем коллективом редакции собираются в зале коллегии и бурно обсуждают каждый раздел, каждую статью. Обсуждение прерывает звонок Каролины Викторовны, супруги Егорова и разговор переходит на повышенную тональность. Шеф оправдывается:

— Это жена звонит.

Гоша разводит руками:

— В вопросах жен и детей я не спец.

— Это временно

— Значит, помирать, пока молодой?

— Погоди помирать. Завтра проведешь презентацию, потом помирай, сколько влезет. У тебя все готово?

— Естественно. Последние штрихи.

— Смотри, Гоша. Я этого Лазарева полгода на крючок насаживал. Не дай бог, сорвется.