Первое Пророчество (гет)

— Неделю? — удивленно приподнялась на диване Гермиона. Маленькие черные жемчужины выпали из ее каштановых волос и рассыпались в разные стороны с тихим стуком.

— А что вы хотели? Ваш организм должен был восстановиться, — безмятежно пожала плечами Луна.

— Может, тогда расскажешь, что произошло за эту неделю? — запуская в растрепанные волосы руку, Кира огляделась. Кажется, ничего в кабинете не изменилось.

— Многое. Начнем с того, что Джинн тоже в поместье… Кхм, ее прокляли, — медленно проговорила блондинка.

— Кому руку пожать? — ухмыльнулась Грей, но, увидев, укоризненное лицо Лавгуд, сразу же посерьезнела. — Дамблдор постарался?

— В том то и дело, что нет. Кто-то подкрался сзади незаметно как от старика и Джинни, так и от Стража, которого ты отправила с ней, — покачала головой когтерванка.

— На Астрономической башне? Где каждый дюйм, как на ладони? — недоверчиво подняла бровь гриффиндорка.

Луна лишь мрачно кивнула.

— Какой вид проклятия? — разминая затекшие ноги, буднично спросила Кира.

— Ограничение силы. В случае Джинни лишение дара ясновидения примерно на год, — внимательно наблюдая за реакцией подруги, ответила блондинка. Но той не последовало — Цепеш продолжала невозмутимо делать легкие упражнения для побаливающих мышц.

— Хм, могло быть хуже, — протянула Гермиона, незаметно переглядываясь с Кирой. — А где сейчас Страж?

— Все еще с Уизли. Я сюда никого не пускала, хотя желающих была масса, — зевая, произнесла Лавгуд. — Сегодня вечером должна прибыть МакГонагал, так что остальные новости получите за ужином. Я спать. И так с вами провозилась неделю.

* * *

Прошла неделя. НЕДЕЛЯ! А Гермиона до сих пор не вернулась. МакГонагал на вопросы отвечает однообразно — пока ничего не ясно, но врачи в Мунго делают все возможное. ЛОЖЬ! Нет ее там! Драко специально послал письмо отцу, чтобы тот устроил девушку в лучших условиях в больнице. И как же он был удивлен, когда Люциус в своей привычной язвительной манере поинтересовался о том, все ли в порядке у его сына со слухом, памятью или чем там еще можно было перепутать место, куда отправили старосту Гриффиндора. Слизеринец, минут пять, тупо перечитывал письмо и направился к декану львов, чтобы услышать ее чертов лаконичный ответ, который он уже заучил еще в первые два дня! Гермиона Грейнджер отправлена на лечение в больницу Св. Мунго! Заставив отца проверить всех недавно поступивших в лечебницу девушек (бредовая мысль, что старая кошка могла записать свою студентку под другим именем, но проверить стоило), Малфой старший уже в более мягкой форме (никак под диктовку Нарциссы писал) ответил, что результат поисков отрицательный. Взбешенный блондин после прочтения этого разгромил гостиную Слизерина, а его сокурсники до сих пор держались от него на безопасном расстоянии, со страхом наблюдая за тем, как их староста мечет гром и молнии из потемневших серых глаз. Того же это не заботило — его мысли полностью были заполнены одним вопросом: Где Грейнджер?

Стоп. Грейнджер… Она же в прошлой жизни была Кровэлль, может ли профессор Трансфигурации об этом знать? И что, если да?

Быстро пронесшись через змеиную гостиную, Драко направился в сторону Гриффиндорской башни. Ему срочно нужен Поттер-Блэк и его талант знать все и всегда. Ну, кроме, конечно учебы. Здесь он остается безмозглым идиотом, который ни на что не способен без помощи кареглазой подруги. Перепугав своим видом младшие курсы, Малфой дошел до портрета Толстой Дамы, которая, взглянув на маньячий блеск в глазах слизеринца, ойкнула и с ужасом попыталась сбежать на соседнюю картину.

— Смерть хорькам, — выплюнул тот пароль, после исчезновения Гермионы измененного Роном Уизли. Но с этим рыжим он разберется позже. Обреченно вздохнув, Толстая Дама открыла проем, думая, что сегодня, возможно, не досчитают несколько бедных гриффиндорцев, нечаянно попавшихся на пути у злого блондина.

— Малфой, какого боггарта ты здесь забыл? — отрываясь от какого-то увесистого фолианта, удивленно посмотрел на вошедшего в пустующее помещение Невилл. Присмотревшись, Драко скептически хмыкнув, прочитав заголовок: «Повышенный курс зельеварения».

— Лонгботом, научись вначале не взрывать котлы, а уж потом изучать сложные зелья, — насмешливо посоветовал он. — Поттер в комнате?

— Да, позвать? — не отреагировал на колкость пухленький гриффиндорец. Сероглазый слизеринец подавил желание в изумлении приподнять бровь, только хладнокровно кивнул. Невилл, понимающе хмыкнув на многословность представителя враждующего факультета, захлопнул учебник и поднялся по лестнице, столкнувшись на первых ступеньках со спускающимся Уизли. Тот, мрачно окинув взглядом своего сокурсника, молча, преодолел последние выступы, встретившись с презрительным взором серых глаз.

— Ты не ошибся гостиной, хорек?

— Да нет. Мне тут птичка начирикала на ушко, что гриффиндорцы ищут нового старосту мальчиков, вот пришел на кастинг, — расплылся в хищной улыбке тот.

— Не понял? Какой кастинг? — недоуменно пробасил Уизли.

— Кастинг на место старосты огненного факультета, так как нынешний попал в Больничное Крыло с черепно-мозговой травмой, — растягивая каждое слово, все шире расплылся в гадкой улыбке слизеринец.

— Со мной все в порядке, Малфой. Ты головой по пути сюда нигде не ударился? — сочувствующе поинтересовался Рон, все еще не понимая, к чему клонит его враг.

— Нет. А вот ты сейчас ударишься, — угрожающе заверил блондин, стремительно сокращая расстояние между ними. И со всей силы ударил кулаком по конопатому носу рыжего старосты. Тот, в свою очередь, почувствовав себя в привычной стихии (то бишь никаких словесных баталий, а лишь тупое махание кулаками. Сила есть, ума не надо — это как раз про Рона Уизли), мгновенно ответил ударом по плечу.

Когда в гостиную спустились Дерек, Гарри и Невилл, им предстала такая картина: с синяком под глазом и рассеченной губой Драко Малфой, восседая на поверженном долговязом рыжем парне, со всей силы бил того по лицу.

— Эй, Малфой, хватит, — оттащил от уже не соображавшего Уизли своего друга Дерек. — Что на тебя нашло?

— Я пообещал ему билет в Больничное крыло, — зло пихнув еще раз старосту Гриффиндора, он, наконец, позволил усадить себя на мягкое кресло.

— Невилл, ты бы не мог?.. — глазами указав на бессознательное тело, умоляюще произнес Гарри.

— Конечно, — вздохнув, применил заклинание Левитации к Рону тот, направляя палочкой на проем в двери.

— Да что с тобой происходит? — наконец, снял с себя спокойную маску Дерек, гневно буравя янтарным взглядом Малфоя. — То громишь собственную гостиную и пугаешь студентов, то врываешься к нам и бьешь Уизли. В чем дело?

— В ЧЕМ?! Дамблдор мертв, на днях прибывает новый директор, а Грейнджер неизвестно где пропадает уже неделю! МакГонагал лжет, что она в Мунго, но там ее нет! А еще наша профессорша по Трансфигурации на все сто процентов причастна к смерти любителя лимонных долек, и я не знаю, что она могла сделать с Гермионой! А тут еще этот Вислый со своим тупым паролем! Еще вопросы есть?! — проорал Драко.

— Не зачем так кричать. Сейчас все гриффиндорцы сбегутся, — поморщился аристократ. — Между прочим, не только Грейнджер пропала. Джинни Уизли и Луна Лавгуд тоже куда-то запропастились.

— Луне срочно нужно было уехать домой. Кажется, бабушка умерла. А Джинни забрала мама. Семейные дела, — быстро пояснил Гарри с замиранием в сердце. Он не любил врать друзьям, но правду сказать тоже не мог. Не его тайна — не ему и решать, кого в нее посвящать. В отличие от остальных Наследников черноволосый юноша прекрасно был осведомлен, что на самом деле происходило за последнюю неделю, благодаря Маркусу Флинту, к своему неудовольствию ставшему посыльным для Гарри и Луны. Та, в своих записках, коротко описывала события в поместье Греев, а так же и свои страхи, что две девушки, за которыми она присматривала, не смогут очнуться. Поттер-Блэк же пытался успокоить ее словами, написанными впопыхах на маленьких кусочках пергамента, надеясь про себя, что все и вправду сложится хорошо. И вот сейчас, смотря на нервного Малфоя, он разрывался между двумя дилеммами: одна твердила, что нельзя раскрывать правду, так как это может подставить под удар многих, другая же слабым голоском вещала, что это не по-товарищески, вот так спокойно сидеть и смотреть на страдания друга.

— Ясно, — сквозь зубы процедил слизеринец. — Скажи, Гарри. А не могла ли Макгоногал узнать, что Гермиона из рода Кровэлль?

— Эээ, причем здесь это?

— Притом что, не могла ли МакГонагал, узнав правду о своей студентке, что-нибудь с ней сделать? — напряженно вглядывался в лицо зеленоглазого юноши Драко.

— Чушь. Я повторю то, что говорил тебе уже несколько десятков раз. МакГонагал не убивала Дамблдора, а то, что именно из-за нее он оказался на Астрономической башне, так это случайность. С таким же успехом можно обвинить Невилла и Нотта, устроивших драку. Что же касается Гермионы, то профессор ни за что бы не сделала больно своей любимице. Я в этом уверен, — сжав кулаки, прошипел Гарри.

— А факт, что она не очень то и спешила к директору, чтобы попросить о помощи двум дуэлянтам, а отвлеклась на вас, а потом и на обследование потайных ходов, значит тоже случайность? — раздраженно фыркнул Драко.

— Не знаю, — устало махнул рукой Гарри.

* * *

Величественный своими размерами зал был погружен в зловещий полумрак, немного развеянный почти не освещающим ничего тусклым пламенем факелов, установленных в специально отведенных нишах. Но и этого света хватало, чтобы очертить контур высокого трона, стоявшего на небольшой возвышенности в центре помещения. На нем, скучающе наблюдая за приближающимся мужчиной, восседал высокий мускулистый маг, привлекающий каждого, кто посмотрит на него, своей зловещей красотой.

— Какие новости, Максимилиан? — спросил он у подошедшего человека.

— Альбус Дамблдор мертв, мой Повелитель, — низко склонился тот в поклоне, преданно смотря на своего господина. — Сегодня я получил приглашение на пост директора школы Хогвартс.

— Прекрасно. Узнай имена шестерки Проклятых, — на миг глаза темного волшебника вспыхнули зловещим огнем.