Узы крови (джен)

Kaleo — Way Down We Go.

Bon Jovi — It Is My Life.

Черный стяг с золотистым кракеном покрылся тонкой коркой льда. Шатры заносило уже третьи сутки подряд. Несчастные солдаты сидели вокруг слабых костров, тесно прижавшись друг к другу. Плащи служили одеялами и подушками одновременно. Жалобное конское ржание долетало до отчаявшихся людей. Околевшие людские трупы относили как можно дальше от лагеря. Они просто поддались искушению и заснули. Остекленевшие глаза и припорошенные снегом ресницы — все, что от них оставалось, не считая обмороженного, неподъемного тела. Каждодневные страдания, стенания и мольбы, обращенные к Господу, уносили жизни десятков.

Рагнар лишь фыркал, глядя на сборище жалких слабаков, которые позорят его этим поганым нытьем. Двадцать лет назад они с Майклом терпели множество лишений и холод — самое ничтожное из них. Положив заросший подбородок на гладкое лезвие секиры, он пытался узнать причину своего недомогания. Второй день во рту бродит какой-то странный привкус. Не крови, а чего-то другого. Утром он вскочил, чувствуя невыносимую боль в области сердца. Предчувствие раньше никогда не обманывало. Что-то не так.

Сегодняшний мороз не щадил никого. Армия, если ее еще можно было так называть, разделилась на два небольших отряда по сто человек в каждом. Беовульф решил не испытывать судьбу и отправился патрулировать северную территорию, чтобы сразу же засечь все передвижения ненавистных Церберов. Разумеется, мятежные сыновья уговорили Арренов оказать им помощь. Не следовало совершать набеги на деревни в пределах долины. Он пытался объяснить это Клигану, но тщетно.

Гвардеец сошел с ума и больше не подчинялся приказам лорда-командующего. Конечно, ведь они уже не в столице, где вежливая улыбка и поклон воспринимались как нечто обыденное. Теперь эта новая война, и непослушание вошло в привычку. Впрочем, не стоило ожидать от этого монстра соблюдения элементарных правил приличия. Его рассудок давно пошатнулся. Бесчеловечное истребление невинных крестьян — тому доказательство. Их обоих разделяла небольшая горная цепь, чему можно было несказанно радоваться.

В случае необходимости кто-то воспользуется боевым рогом и весь отряд будет уже здесь. Интересно, хватит ли у них сил противостоять так называемым первородным? От некогда большого войска осталось около двухсот бойцов. Но это число условное. Сам Грейджой за последние дни потерял не меньше тридцати, а все остальные настолько слабы, что вряд ли смогут подняться на ноги, не говоря о сражениях. Ситуация становилась критической. Но это волновало старика меньше всего.

Исчезновение племянницы и нескольких разведчиков не давало спокойно спать по ночам. Он пообещал двоюродному брату, ныне покойному, защищать ее от всех, кто осмелится причинить ей вред. Однако выяснилось, что она сама в состоянии о себе позаботиться. Строптивый характер отца начал проявляться еще в те времена, когда для нее искали подходящего спутника жизни. Проведя с возможной невестой несколько часов, все претенденты тут же вскакивали на коней и спасались бегством. О чем они говорили — неизвестно, но слава о непреклонной девушке распространилась очень быстро.

Лилит долго упрашивала взять ее с собой в поход, невзирая на все опасности. Сейчас он жалел о своем поспешном решении. Она могла сбежать, что маловероятно, потому как прожить одному в подобных местах — невозможно. Существовал вариант смерти, но сама мысль об этом — ересь. Несомненно, глупая девчонка совершила побег. Ради чего? Замёрзнуть насмерть? Столь радикальные меры не в ее стиле, поэтому самой приемлемой версией остаются партизаны, сумевшие взять несчастную в плен. Черт бы побрал эти родительские обязанности.

В ноздри ударил приятный запах. Очередная лошадь разделила печальную участь собратьев и стала пищей для изголодавшихся людей. Что же, тем лучше, они бы все равно передохли от холода. Прижав морщинистые ладони ко рту, Падальщик опалил их горячим дыханием, чтобы согреть. Внутри палаток царил настоящий хаос. Воины, раненные и больные, изнывали в агонии. На них тратили основные запасы пищи, а втайне надеялись поскорее избавиться от лишнего балласта. Вот она, королевская армия, которую все так боятся. Жалкая кучка зеленых юнцов, неспособных выжить в диких условиях.

Забавно. Может, Кракену пора начать следовать примеру соратника? Беовульф ненавидел любое проявление слабости. Он жестоко избивал своих подчиненных до полусмерти или убивал за малейшие провинности. Однажды какой-то бедолага попросил его не торопиться и остановиться на короткий привал. Смельчака привязали к лошаденке и тащили через все поле, пока его тело не превратилось в горстку пепла. Показательная казнь взбудоражила всех. Грейджой решил вмешаться и сделать гвардейцу замечание относительно методов воспитания боевого духа, но был награжден лишь презрительным взглядом.

Тупое животное, утратившее человечность. Неудивительно, что собственный брат старался сократить их общение до минимума. Тяжелые мысли одолевали бывшего грабителя морей. Осознание безвыходности положения, в котором они оказались, и дурное предчувствие чего-то страшного. Отступать некуда. Позади сожженные ими же деревни и леса, кишащие партизанами. Впереди — узкое ущелье, ведущее к крепости. Если пройти через него, то велика вероятность ловушки. Враги перебьют весь отряд раньше, чем они успеют достигнуть хотя бы подножия родового замка Арренов. Проклятый Майкл. Будь он здесь, то потребовал бы немедленной выдачи сыновей. Все приходится делать самому.

Погрузившись в воспоминания о минувших днях, ветеран не заметил, как любезный юноша принес ему немного конины. Рагнар никогда ее не любил, предпочитая есть змей, однако в этих краях они не водятся. Впившись острыми зубами в жесткое мясо, он откусил кусок и осторожно переживал, стараясь растянуть удовольствие. Голод берет свое. Юный носитель белого плаща, получив разрешение, сел рядом и закрыл бесцветные, как у отца, глаза. Он не привык к холоду, хотя родился в этих места, но все же страдал меньше остальных.

Самый молодой рыцарь в Ордене. Служить, повиноваться, защищать — таков обет. А сможет он так рьяно защищать честь государя, когда встретится в битве с Клаусом, своим близким другом? Хорошая проверка на верность. Орсон бы им гордился, будь он здесь. Молчание периодически нарушалось громким чавканьем островитянина. Скудная трапеза лучше, чем ее полное отсутствие. В годы войны доводилось терпеть нехватку пищи, воды, одежды и лекарств. Когда-то одинокорожденный стал свидетелем каннибализма. Отвратительное зрелище.

Вытерев руки о серый кафтан, мужчина поблагодарил Темплтона, после чего извлек небольшой бурдюк, наполненный вином и протянул заботливому мальчишке. Рекс с наслаждением откупорил крышку и приложился к кожаному мешку со спасительной влагой. Лучший способ согреться. Гораздо эффективнее обледеневшего шелка или зловонной палатки. Оба безмолвных собеседника продолжали восторгаться чудным пейзажем заснеженных гор, не догадываясь о том, что за ними наблюдают с четырех разных позиций. Притаившись на вершине крутого холма, солдат внимательно изучал расположение лагеря. Произведя в голове известные ему одному расчеты, он сразу же поспешил спуститься обратно и сообщить об увиденном.

— Меньше сотни. За ущельем никто не следит. Идеальная возможность. Конечно, если бы у нас было какое-то средство передвижения, все было бы проще. Но это не так уж важно. Ночью спустимся вниз и попытаемся остаться незамеченными. Уверен, на сей раз все получится. До расселины идти недолго.

— Как удачно все складывается. Значит, исходя из твоих слов, больше двух недель мы занимались откровенной ерундой. Этакая форма развлечения! Прятаться в деревне, источающей запах разлагающихся тел, жрать исключительно конину и собачатину, лежать на холодном полу, среди останков фермеров и крестьян. Именно этого мне так не хватало в жизни! Внесем разнообразие, да?! — бушевал разозленный Келвин, чья простуженная спина требовала отдыха на мягкой поверхности. Осунувшееся за четырнадцать безвылазных дней лицо, казалось, приобрело странный зеленый оттенок. Ничего удивительного, его выворачивало наизнанку от ощущения собачьего мяса в желудке. — Подумай хорошенько, приятель. Предположим, что нам удастся добраться до этого дьявольского ущелья. Твоя искалеченная нога чудесным образом исцелилась, как и моя спина, а за углом нас будут ждать прекрасные иноходцы. В порядке бреда это случится, но как ты, черт подери, собираешься уничтожить наши следы?

— Они не рискнут преследовать нас! — рявкнул раздосадованный Гордон. Ему ничуть не меньше хотелось почувствовать тепло камина и вкус говядины. — Вы видите, что они не двигаются с места. В противном случае их всех перебьют на половине пути к цитадели. Или вы хотите сказать, что сир Ричард настолько идиот и не подозревает об угрозе вторжения? Мы справимся. Иного шанса может не представиться. Или желаете остаться здесь навечно?

Кокшо поднял руку для предстоящей тирады, но вскочившая с места Лилит схватила ветерана за локоть, вынудив таким образом замолчать. Внезапная суета возникла в гвардейских рядах. Нервно переглянувшись, беглецы вскарабкались наверх, чтобы узнать причину неоправданной беготни. Все было просто: постовые заметили перед главным проходом огромного черного пса, неизвестно откуда взявшегося. Собак они съели давно, поэтому наличие клыкастой твари взбудоражило армию. Окружив спокойно лежащее на снегу животное, мальчишки пытались подойти ближе, но рык, исходивший из глубины вздымающегося брюха, предупредил относительно этого необдуманного шага.

— Это еще что такое? — поинтересовался Грейджой, разглядывая непрошеного гостя с долей недоверия. В первые дни несколько сердобольных глупцов приютило щенков и кормило их отходами, но это далеко не детеныш. — Рекс, твоих рук дело? Снова за старое?!

Озадаченный Темплтон, не улавливающий сути произошедшего, с трудом пробрался сквозь толпу любопытных зрителей. Резко остановившись перед распластавшимся с высунутым языком зверем, он судорожно начал вспоминать, где же раньше видел этого дьявола. К несчастью, осознание пришло слишком поздно. Раздавшийся свист, пронзительный и достаточно громкий, заставил хищника навострить уши. Желтые изогнутые клыки в мгновение ока сомкнулись вокруг локтя шокированного юноши. Ловко избежав острейшего лезвия секиры, кобель повалил врага, давая ожидаемый сигнал к наступлению. Громоподобный боевой клич разнесся по всей местности. Рагнар резко обернулся, но увиденное поразило его так сильно, что слова застряли в горле. Он стал свидетелем собственной гибели, несущейся с колоссальной скоростью.

Знаменитый буланый жеребец, издав победоносное ржание, мчался вперед. Рядом с ним, почти нога в ногу, бежали два верных пса, предвкушающие скорую расправу. Их широко раскрытые пасти жаждали разорвать чье-то горло. Плотная линия рыцарей, следовавшая друг за другом в узком пространстве, соблюдала боевое построение не хуже, чем королевские войска. Словно настоящая лавина, они накрыли противника и отрезали от главного снабжения. Их было значительно меньше, всего сорок воинов, облаченных в серебристые доспехи с голубой эмалью. Но численность не помогает, когда ты замерз и изголодался. Не говоря о мужестве, они превосходили их опытом.

Вассалы Гнезда способны выживать в жестких зимних условиях. А их полководец уж точно не чета обычному захватчику, дерзнувшему напасть на чужие земли. Никлаус попал в родную стихию. Скрежет металла о металл, душераздирающие крики — вот она, музыка для ушей. Поганый сброд охватила паника. Они разбежались по разным углам, в надежде добраться до неровной цепи, отделяющей два корпуса, и сообщить Клигану печальную новость. Полнейший разгром. Кракен сумел вовремя отскочить в сторону и нанести сокрушительный удар по одному из нападающих, в результате чего наездник свалился с убитой лошади и разбился насмерть. Неплохо, но одна смерть ничего не решит, а бездействовавшие солдаты угрожали окончательно погубить всю кампания.

Страх и ужас царил в некогда идеальном воинстве под знаменами самого монарха. Теперь же на обоих склонах виднелись лишь остатки разбитого полка, а посередине — целая армия убитых и раненных. Но вид побоища был не нов для островитянина, и не от этого он оцепенел. А оттого, что в самом центре, где находились позиции врага, вырисовался четкий силуэт одинокого всадника, прорвавшего блокаду из палаток. Кронпринц был черный и недвижный в мрачном, мертвенном свете, будто сам демон войны спустился в эту ужасную долину. Гвардеец видел, как он высоко поднял над головой окровавленный клинок, и по этой команде, с глухим ревом, подобным реву прибоя, все Арреновское войско хлынуло по склону и захлестнуло углубление, где и происходили события, которые войдут в историю.

Длинные, ощетинившиеся сталью красно-голубые шеренги, стремительные волны кавалерии, подпрыгивающие на кочках, разом устремились вниз, на редеющие ряды неприятеля. Все кончено. От одного фланга до другого пронесся отчаянный вопль, и вмиг вся славная рать была сметена, превратилась в обезумевшую, опутанную сетью страха толпу. Выбегавшие из шатров больные получали смертельные раны копьями и стрелами с жалящими наконечниками. Грейджой, разъяренный тем фактом, что оказался побежденным каким-то мальчишкой, издал хрип загнанного в угол зверя и ринулся на первого попавшегося крестоносца. Однако мощный толчок отбросил его в противоположную сторону.

Пленных не брать. Таков приказ самого Ричарда, любезно предоставившего лучших бойцов всего Пути. Для уничтожения жалких мошек — вполне достаточно. Элайджа, попытавшийся оспорить столь бесчеловечное отношение, в конце концов вошел во вкус и убивал даже тех, кто становился на колени и протягивал к мучителям ладони. Близнецы сносили палатки и преследовали дезертиров, а Кай руководил небольшим отрядом, обороняющим все возможные пути к отступлению. Старший Ланнистер не стал рисковать и ломиться в гущу сражения. Его миссия наполовину закончена. Лидер должен наблюдать за ходом событий и руководить наступлением или отступлением. В зависимости от обстоятельств. Но он так увлекся, что забыл об осторожности.

Взобравшись на высокий камень, сын Орсона воспользовался моментом и прыгнул на ничего не подозревающего Льва. Брего взвился на дыбы, после чего рухнул вниз с недовольным фырканьем. Впрочем, ему не составило особого труда вновь подняться и отойти на безопасное расстояние. Разгневанный Клаус вскочил на ноги и одарил недруга презрительным взглядом. Грязный прием, достойный труса. Тем не менее, он не успел принять оборонительную стойку, поскольку шарахнулся назад от изумления. Невозможно. Полнейший абсурд. Они не виделись больше полугода и он сильно переменился за это время. Слова застряли в горле, а рот то открывался, то закрывался, не в силах проронить ни слова.

— Ваша светлость. Я действую от имени истинного короля Беленора — Майкла из дома Ланнистеров, сына Лорана и лорда Львиного Утеса. Он приказал мне сопроводить вас до столицы, где вы предстанете перед судом. Не оказывайте сопротивления. Нам разрешено применить силу!

На выдохе протараторил Темплтон, повергая старого друга в глубокий шок. На руке мальчишки явственно виднелись следы собачьих зубов. Значит, именно его терзал Хоген. Фамильный меч дрожал в плотно сжатом кулаке с побелевшими костяшками. Убить близкого человека? Того, с кем провел все детство и отрочество? Их пути так сильно разошлись. Служить, повиноваться, защищать — обет гвардейца. Отступать некогда и некуда. Нужно принять решение. Либо убить, либо быть убитым. Чертова жизнь. Ни один мускул не дрогнул на лице верного блюстителя закона. Неужели ему плевать? Следовало догадаться раньше.

— Погоди, Рекс, — вмешался незнакомый голос, требующий к себе внимания. Владелец умышленно приглушенного тембра остановился в пяти шагах от двух соперников. — Клаус — наш вожак. И я не позволю ему сражаться с простым подчиненным, как ты.

— Эндрю?! — юноша не поверил собственным глазам. Прошло двенадцать лет с того момента, как они виделись в последний раз. Родители поклялись более никогда не встречаться. Каждый забрал себе одного ребенка и уехал в другой конец страны. — Не может быть!

— Давно не виделись, брат, — вежливо поклонившись, старший из сыновей десницы взглянул на изумленного Цербера. Происходящее не укладывалось в голове. Он и не знал о существовании этого человека. Вернее, слышал о каком-то родственнике, но не более того. — Прошу вас, милорд, помогите нашим бойцам. Это семейное дело. И ему будет достаточно такого противника, как я.

Согласно кивнув, дофин поспешил на помощь нуждающимся. За спиной произошла настоящая дуэль, но он пересилил себя и не обернулся. Лязг оружия и чей-то вопль говорили красноречивее любых слов. Несколько смельчаков, осознавших, что терять им уже нечего, давали решительный отпор. Падавшие навзничь рыцари корчились в предсмертной агонии. Самой горячей точкой по-прежнему оставалось угнетающее деревце в дальнем углу, чье полнейшее одиночество вызывало сочувствие. Под ним развернулась масштабная битва. Основные скопления врагов смогли скооперировать действия и оттеснить мятежников. Там не хватало властной руки истинного правителя страны. Рассвирепевший Хоген последовал за хозяином, в надежде разорвать кому-то горло или вырвать кишки. Недавняя жертва смогла ускользнуть, предварительно ударив верного пса в живот.

Мэннинг, по глупому стечению обстоятельств оказавшийся в гуще событий, пытался отбиться от навалившихся на него солдат. Броня мешала ловко маневрировать, что грозило неминуемым падением и гибелью. Рана в области ребер могла со временем стать серьезной проблемой. Затуманенное болью сознание усугубляло положение, в котором он оказался. Истребление бывших товарищей также не способствовало поднятию боевого духа. Кличи, девизы и угрозы смешивались воедино, создавая так называемую богохульную симфонию. Воспоминания о минувшем захватили лорда. А ведь все могло быть по-иному. Он дезертировал и присоединился к новому королю, хотя жаждал вырвать его сердце при первой же возможности. Поразительно.

Нет ничего хуже поединка с лишившимся надежды человеком. От безысходности он начинает совершать безумные поступки. Ему просто нечего терять. Так произошло и на сей раз: прижав знаменитого Красного Льва к стволу дерева, приспешники Майкла намеревались атаковать одновременно. От смерти живую легенду спасло появление неожиданного союзника. Черный взъерошенный ирокез промелькнул среди отряда, словно акулий плавник. В долю секунды один из нападающих свалился с расколотым черепом. Остальные не смели пошевелиться — страх сковал тела. Воспользовавшись дезориентацией неприятеля, благодетель повалил одного из них на пропитанную кровью почву и пронзил незащищенную доспехами кожу.

— Тешшин?! Какого черта ты здесь делаешь?! Ты разве не с ними? — прокричал озадаченный Расти, стараясь подавить невольную радость. Ему хотя бы не придется биться с таким славным воином, каковым являлся старый безумец.

— Что? Заодно с этими чудовищами? Я, конечно, не против увеселительных прогулок по жуткому морозу, однако всему есть предел, — облизнувшись, Марбранд избавился от очередного зеленого юнца, дерзнувшего поднять на него оружие, — пока вы тут развлекаетесь, к вам движется огромное войско. Не знаю, какая тварь предала лорда Аррена, но ему нужно призадуматься. Немедленно сообщи об этом Клаусу, пока нас всех не перебили!

Попытка вырваться из плотного кольца смертников окончилась полнейшим провалом. Ветераны поняли, что придется пробиваться даже ценой собственной жизни. Спина к спине, к в старые добрые времена трехлетней вражды с Таргариенами. Поистине странная пара. Они не знали ни страха, ни жалости. Бойцы, готовые умереть за своего полководца. Цвет нации, черт возьми.

— Ты берешь тех, что слева, а я тех, что справа? — полюбопытствовал житель Запада, хищно улыбаясь. Бессмертная тактика. Получив утвердительный ответ, лорд Очага буквально врезался в перепугавшихся юнцов.

Тем временем Малакай отражал бесчисленные набеги отчаявшихся. Извещение об отступлении застало его врасплох. Оставить важнейший опорный пункт, который он защищал на протяжении целого дня? Что за глупый приказ? Сторонники гвардейцев не спасутся от логического финала. Сокол посмел совершить непростительную ошибку и не подчиниться. Именно это своеволие и погубило молодого наследника. Желание доказать несправедливому дяде свои способности, проявить себя как победоносного генерала. Но всем слащавым фантазиям положил конец острейший шип боевого молота, плотно вошедший в грудь несчастного животного. Взвизгнув, лошадь упала в лужу собственной крови, а затем скатилась по пригорку и рухнула прямо на отвлекшегося всадника.

Вильгельм не ожидал, что все закончится так быстро. Пришлось отложить игру с жертвой до более благоприятного момента. Несмотря на случившееся, основной целью был не самоуверенный дурачок, а самопровозглашенный король Беленора. Ланнистер оказал мстителю услугу, когда обратил внимание на произошедшее. Все идет согласно плану. Пока что. Критически осмотрев испачканное оружие, Баратеон поморщился, после чего воткнул корпус молота в грунт и оперся на навершие.

— Снова ты? — Никлаус прилагал огромные усилия, чтобы не совершить опрометчивый поступок и не сорваться с места. Это может грозить смертью попавшему в беду другу. Бездыханный труп вороной кобылы сдавливал его ребра и мешал нормально дышать. — Да что ты, черт возьми, хочешь от меня?!

— Look, if you really want to know the reason I am following you, — насмешливо произнес тот, чьего присутствия здесь никто не ждал. Веселая улыбка исказилась плотоядной усмешкой. — It is because I want to kill you.

Элайджа, спешившийся ради выгодного положения при атаке, незаметно подкрался к напыщенному оратору, дабы прекратить его существование раз и навсегда, однако просчитался. Самонадеянность иногда губит самых рассудительных. Увернувшись от грозящего ему удара, Олень схватил смелого Цербера за руку и отбросил назад, к ногам недовольного брата.

— Я не дерусь с второсортными подчиненными! — продекламировал наследник Рогов и поскреб ногой землю, словно настоящий бык. — Моим противником является первый сын короля. И только он.

Серьезное выражение лица кронпринца выражало готовность к бою. Отказавшись слушать напутствия распростертого в грязи родственника, он устремился вперед, на виновника сегодняшнего дурного настроения. Все шло так хорошо, но обязательно кто-то должен вмешаться и испортить все дело. Соперники приближались, сокращая расстояние между точкой соприкосновения. Серебряный молот, покрытый шрамами и порезами, очутился в сантиметре от незащищенной головы принца. Лев поспешил. Осознание пришло слишком поздно. Теперь он поплатится жизнью за свой промах. Смешанный с грязью и кровью снег не дал нормально развернуться, в результате чего ноги разъехались в разные стороны. Поскользнувшийся лидер повстанцев рухнул вниз, избежав смерти таким образом.

— Везучий сукин сын, — Вильгельм, пролетевший мимо оппонента, резко затормозил в паре шагов от многострадального дерева. Внутри клокотал гнев. Дробя зубы режущим по ушам скрежетом, он осознал, что отомстить за убитую семью будет не так просто. — Что же, твой выход, Джером.

Грандинсон молниеносно отреагировал на призыв соратника. Ему не составило труда обойти врага сзади и обхватить его шею руками. Уничтожить королевского выродка имеет право только Баратеон. Размяв шею и взвесив массивную кувалду, будущий цареубийца ринулся к беззащитному первородному, которому сильно сдавили шею. Выпрямившись, жертва стала идеальной мишенью для громадного шипа. Солдаты видели, что их командир в беде, но не могли помочь. Им оставалось лишь наблюдать за его гибелью. Зеленые глаза округлились, а сердце бешено заколотилось. Вырваться невозможно. Это конец. Где-то позади слышались отчаянные крики друзей, а затем — толчок. Никакой боли. Странное чувство.

— Очнитесь, милорд. Очнитесь сейчас же, — чьи-то заботливые руки коснулись кожи на лице, а приказной тон врезался в сознанные. Где он слышал этот голос раньше? Чуть приоткрыв веки, Ланнистер увидел перед собой обеспокоенное лицо дорнийца. — Вставайте. Ну же.

Не представившийся спаситель поднял дрожащего генерала за локоть. Его наконец-то пробило на кашель. Долгий и изнурительный. Джером, получивший мелкий порез в области ребер, выпустил неприятеля и отскочил к резко остановившемуся стороннику. Пока тот занимался ерундой и обдумывал, как они отметят кончину знаменитого во всем Беленоре мятежника, какой-то старик, передвигающийся исключительно при помощи трости, оказался проворнее. Воистину, грандиозный провал. Твердая почва под ногами вернула уверенность в собственных силах. Головокружение пропало, но в висках все еще пульсировало. Тем не менее, Лев нашел силы для благодарности.

— Зовите меня Гордон, Ваша милость, — незнакомец поклонился, невзирая на боль. Он избегал резких движений, поскольку они вредили искалеченной конечности. Однако проявить самоотверженность, доселе дремлющую где-то в недрах сознания? Ради такого можно пожертвовать бесполезной частью тела.

— О, посмотрите, даже калека здесь. Все в сборе, я надеюсь? Можем продолжить? Или подождем, пока вы обниметесь? — съязвил нетерпеливый мальчишка, жаждавший чужой крови. За несколько месяцев скитания по бесплодным территориям его щеки покрылись легкой щетиной, а над верхней губой появились усы. — Но это интересно. Что скажешь, Джер? Двое на двое?

Облизнувшись, Грандинсон согласно кивнул. Большего не требовалось. Оба недруга, без предупреждения, кинулись вперед. Их оппоненты, едва способные обороняться, приготовились давать отпор. Судорожно ища в воспаленном мозгу решение, Никлаус внезапно вцепился в руку южанина и прошептал:

— Вы знакомы с тактикой ведения боя, именуемый рокировкой? — Сантагар заметно вздрогнул. Он прекрасно знал об этом методе рукопашной схватки, но применять ее могли лишь безумцы. Впрочем, им нечего терять, кроме жизней. — Тогда следуйте за мной!

Несмотря на тяжелое состояние, наследник короны принял боевую стойку. Собравшийся с духом дорниец последовал его примеру. Вопли убитых все еще действовали на и без того взвинченные нервы. Наступил решающий миг. Дождавшись удобного случая, сын Майкла сделал опасный выпад. Он поставил на кон не только свою жизнь, но и будущее всей страны. И не проиграл. На огромной скорости врезаться в Джерома и повалить на снег, предварительно выбив меч, не составило особого труда. Гордон же, в свою очередь, воспользовавшись отвлеченностью противника, с легкостью одолел его. Шокированный Вильгельм, налетевший не на своего соперника, покатился вниз по неровной местности.

— Какого дьявола ты вытворяешь? — яростно завопил Баратеон. Обычно он применял грязные приемы. Рано или поздно пришлось бы почувствовать себя в шкуре жертвы. Юноша понял, что проиграл, когда его помощник, окровавленный и изуродованный, оказался в кругу последователей Небесных Королей. — Джером!

Не дожидаясь каких-либо приказов, Сантагар замахнулся тростью, предварительно спрятав в нее клинок за ненадобностью, и ударил неудавшегося мстителя по голове. Олень мгновенно утратил связь с реальностью и погрузился в блаженное царство снов. Вовремя подоспевшие рыцари извлекли Кая из-под конского трупа и посадили в лекарское седло, чтобы доставить в замок как можно скорее. Раненных уносили с поля битвы в ущелье, патрулируемое тридцатью лучниками. Окруженный житель юго-западного региона поднял обе руки вверх, демонстрируя свою непричастность ко всему происходящему. Темные волосы превратились в спутанное гнездо, а струйки крови стекали по лбу.

Оглушающий вой боевого рога привлек всеобщее внимание. К счастью, второй раз требовать отступления не пришлось. Недальновидные смельчаки бросили все: недобитых врагов и полумертвых товарищей, потерянное оружие и награбленные пожитки. Все ради того, чтобы успеть вскочить на лошадей и как можно быстрее ретироваться. В противном случае известный своей жестокостью Беовульф перебьет всех, включая союзников, если те позволили одолеть себя. Келвин, ранее выскочивший из-за угла и спасший жизнь одному из близнецов, любезно воспользовался его конем в качестве средства передвижения. Брего, услышавший зов хозяина на расстояние сорока метров, поспешил к нему.

— Черт возьми, Вильгельм, поднимайся! — растерянный Грандинсон попробовал встряхнуть друга, но тот лишь слабо застонал. Пощечина не улучшила ситуацию, равно как и попытка взвалить массивную тушу себе на плечи. Далеко они уйти не смогут. Их настигнут гораздо раньше, чем они достигнут безопасного места. — Вилл, вставай! Сейчас же! Я не собираюсь бросать тебя здесь! Ответь мне, Вилл!

Клаус резко натянул поводья, вынуждая мустанга недовольно зафыркать. Бешеные вопли приближающихся головорезов отца резанули по ушам. Разрешить им взять в плен единственного наследника Оленьих Рогов? Хотя Клиган, скорее всего, разорвет его на куски. Какая печальная судьба. Тряхнув головой, Ланнистер попытался откинуть сердобольные мысли прочь. Этот парень хотел убить его и почти преуспел в своем замысле. Обернувшись, принц заметил мчащийся по холму авангард. Пора уходить, иначе гвардеец окажет услугу дорогому папе. Но что-то сдерживало молодого короля. Джером продолжал взывать к близкому другу. В глазах блуждал животный страх. Он не знал, что делать дальше. Безысходное положение вело к известному всем финалу — смерти.

Стиснув зубы, Лев пришпорил жеребца и, поравнявшись с распростертым на земле телом, менее чем за минуту втащил его в седло. Пораженный вассал желал поблагодарить неожиданного спасителя, однако тот уже ринулся в сторону ущелья. Гордон, следовавший за командиром армии, движением руки помог недавнему врагу взобраться на своего иноходца. Остальные заполнили расселину, стараясь не останавливаться. Позади слышался подбадривающий рев Клигана, требовавшего поймать кронпринца. Самые быстрые всадники вырвались из общей кавалькады, в надежде нагнать породистого буланого самца, лучшего в королевских конюшнях. Верные четвероногие друзья сопровождали наездника. Они промчались мимо останков шатров и изорванных штандартов.

Рагнар, сумевший остаться незамеченным среди общей суматохи, норовил кинуться под копыта быстрого скакуна и остановить его на половине пути. Хоген почувствовал неладное и, обогнав весь эскорт, атаковал лорда-командующего. Грейджой отпрыгнул, давая возможность Никлаусу проскочить через невидимый барьер. Выругавшись, ветеран занес секиру для удара, но пес давно скрылся из виду. Солдаты радостно приветствовали своего вожака и салютовали ему воздетыми к небесам копьями. Брего поблагодарил черного кобеля громким ржанием, за что был награжден радостным лаем.

Большая часть гонителей не рискнула продолжать бессмысленную погоню. Прочие, страдающие избыточной смелостью, желали прорвать оборону. К несчастью, их ждало плачевное разочарование. Лучники на постах, ждавшие своего часа большую часть дня, мгновенно натянули тетиву и выстрелили. Подкошенные лошади упали навзничь, придавив троих наездников. Победно усмехнувшись, первородный остановил норовистого жеребца, заставляя того вскочить на дыбы и замахать желтоватыми копытами с черными носками. Таков он, вкус триумфа.