Узы крови (джен)

Queen — Mother Love.

Gary Jules — Mad World.

Известие о триумфе молодого полководца достигло Соколиного Гнезда раньше, чем предполагалось изначально. Расположившись глубоко в ущелье, армия повстанцев решила переночевать под открытым звездным небом. Миллиарды небесных светил плясали вокруг своего серповидного пастуха. Уставшие мужчины нехотя разжигали костры, после чего засыпали прямо на снегу. Лошади мерно качались на дрожащих ногах, изредка фыркая во сне. Собаки, в свою очередь, удобно расположились около кронпринца. Люди погрузились в блаженное неведение. В царство грез. Не нужно ни о чем беспокоиться ближайшие несколько часов. С первыми лучами солнца придется медленно двигаться в направлении замка.

Лежа на спине, среди ворочающихся комков шерсти, с закинутыми за голову руками, Никлаус выискивал знаменитые созвездия. Когда-то давно отец пытался рассказать ему о том, как найти Пегаса, но их уроки закончились ничем. Впрочем, как обычно. Странно. Почему именно сейчас он вспомнил о Разрушителе? Сентиментальность явно взяла верх над благоразумием. Сначала проявил милосердие и спас какого-то самозванца, якобы имеющего отношение к павшему дому Баратеонов, а теперь внезапно предается воспоминаниям о прошлом. Обычно он ненавидел подобное занятие, так как оно неминуемо приводило к тяжелым размышлениям относительно Хэйли и ее трагической судьбы.

Стоны раненых и полумертвых отвлекали. Другие не обращали на них внимания, словно это было в порядке вещей. Завтра им придется закопать пять или шесть человек в землю. Они, бравые ребята, к этому привыкли. В числе стенавших находился Малакай, чье откровенное неподчинение стоило сломанного ребра. Ему повезло, что та лошадь не раздробила ногу, иначе несчастный идиот долго не смог бы выходить на поле брани. Ухмыльнувшись, первородный начал подсчитывать точное количество желтоватых огоньков на небосводе, пока утомленные глаза окончательно не поддались на сладостные уговоры легкой дремоты. Может, к нему придет спокойствие?

Солнце спряталось за грязно-серые тучи. Мрачное, неприветливое утро встретило победителей. Взобравшись на резвых мустангов, большинство воинов поспешили как можно скорее покинуть расселину. Безрассудный Клиган мог в любой момент рискнуть всем и устремиться вслед за врагами. Теперь у него гораздо больше союзников, что значительно усложняло дело. Каменный мост задрожал под копытами всадников с тяжелыми, отполированными до блеска латами. В их руках находились стяги с белоснежным соколом, пытающимся украсть полумесяц. Развевающийся по ветру символ безоговорочного триумфа.

Лекари повезли изнывающих от боли солдат в специально отведенное место, в то время, как все малочисленное семейство Ланнистеров отправилось в главный зал для отчета о боевых потерях. Их удивлению не было предела, когда, вместо приветствий и поздравлений, они встретили отрешенность и разочарование. Живые мертвецы блуждали по замку. Нездоровая атмосфера угнетала. Распахнув массивные двери, Клаус прошествовал внутрь овального помещения с доселе неубранными после бала столами. Возвышающийся над всеми трон был занят самим Хранителем Востока. Наклонившись к уху собеседницы, он внимательно прислушивался к каждому ее слову.

Их приглушенный диалог обрывками доносился до чуткого слуха наследника трона, но он вежливо продолжал делать вид, что никуда не торопится и готов ждать ровно столько, сколько потребуется. Лишь громкое покашливание нетерпеливого Келвина вывело говоривших из своеобразного транса. Нервно переглянувшись, они встали со своих мест и с нескрываемым волнением поклонились вошедшим. Ричард взглянул на улыбающегося юношу, спешившего донести благую весть, а затем перевел взгляд на стоявших поодаль гвардейцев и рыцарей. Хорошо, что они все собрались. Им надо знать о случившемся.

— Мама? — вопросительно изогнув брови, Эндрю следил за действиями женщины, чье появление в стенах центральной крепости было весьма неожиданным. Молчаливая незнакомка настороженно посмотрела на сына. — Что ты здесь делаешь? Ты ведь осталась дома, разве нет?

Небесные Короли с восхищением рассматривали живую легенду. Настоящую героиню, придумавшую простой и безопасный способ вывозки раненых с поля битвы. Жена прославленного десницы, она вызывала уважение в кругу друзей, врагов и крестьян. Многие помнили ее всеобъемлющую доброту, склонность к самопожертвованию и любовь ко всем ближним. Обычно вежливая, безупречная улыбка, оголяющая белые зубы, сменилась выражением нескрываемой тревоги. Рыжие волосы, с годами утратившие обжигающий блеск, по-прежнему завораживали, будто магический портрет. Кронпринц почувствовал мощную энергетику, исходящую от не представившейся особы с приятными чертами лица. Изящная походка, чем-то напоминающая лебединую, позволила ей быстро преодолеть несколько ступенек и оказаться перед виновником вчерашнего успеха.

— Леди Бри, уверяю вас, я вполне могу справиться сам, в этом нет необходимости, — но властный жест остановил сира Ричарда на полуслове. Он запнулся, прочистил горло и вновь опустился на деревянное сидение, именуемое троном. Дрожащая рука легла на неухоженную, взъерошенную седую бороду. — Боже мой, зачем вы это делаете?

— Клаус, — он ненавидел чужие прикосновения и избегал всевозможных физических контактов, однако, к своему удивлению, позволил нежным женским ладоням обвить собственную шею. Он заметил под ее глубокими карими глазами легкую красноту. Слезы. Не так давно. Простояв в таком положении меньше минуты, Бри наконец решила отпустить мальчишку. Надломленный голос, несвойственный ее славной натуре, резанул по ушам:

— Ваш отец мертв.

Три слова. Всего три поганых слова. И все рассыпалось прахом. Зрачки расширились, дыхание участилось, сердце бешено заколотилось, а кулаки сжались до побелевших костяшек. Ветераны замерли в нерешительности, выдавливая слабую улыбку, думая о неуместности этой глупой шутки, но отдаленно понимая серьезность положения, в котором все они очутились. Это невозможно. С Майклом все хорошо. Правда? Элайджа дрожал от бушевавшего внутри непонимания и гнева. Остальные предпочли безмолвно наблюдать за реакцией лидера, до сей поры не произнесшего ни единой фразы. Неподвижная фигура, тень человека. Подбородок дергался, на шее пульсировала жилка.

— Как это произошло? — сквозь обрывки воспоминаний прокричал генерал. Нужно имя того, кто посмел совершить подобное. Кто дерзнул украсть законное отмщение. Хотя ответ и так ясен. Этого следовало ожидать. — Кто это сделал?

— Вчера я получила письмо и поспешила приехать сюда. Их разослали по всей стране, — она протянула белый лист бумаги со сломанной печатью. Кончиками пальцев Лев дотронулся до шершавого на ощупь послания. — Я слышала о нем. О всех зверствах и мучениях, которые устраивали его люди. И была знакома с ним в детстве. Настоящий монстр.

Вот и вы, печальные ошибки моего прошлого. Стоите передо мной. Содрогаетесь от страха. По вашим землям прошел Голодный Волк. Осадил каждую крепостницу. Рвет и кусает вас, как остервенелый хищник. Люди Беленора, вы стоите у обрыва! Короли предали вас, и вы обратились к Богу. Но вы не молите. Не падаете на колени, посыпая голову пеплом. Нет, вы скулите: «Почему Отец Небесный оставил нас?». Так вернитесь же на правильный путь! Было время, когда нашим миром правили настоящие воины. Таргариены, Драконы! Но волей Господа силы зла проникли в наше обиталище. В этой катастрофе родилась нечестивая сущность, что называла себя именем благородных тварей. Но мы не боролись против нее! Нет, мы покровительствовали ей. И ради чего? Власти? Могущества? Воздели мы меч против них? Или возложили эту ношу на иных праведников? На заблудших детей, чьи тела были извращены богопротивными ритуалами. И они выполняют свою задачу. Борются с чудовищами, хотя не отличают добра от зла! Искра человечности давно уже угасла в них. А вы продолжаете ничего не делать. Тем временем истерзанная войной страна обливается кровью! Но не переживайте. Битвы есть удары бичей божьих, что очистят грехи наши! Вспомните об ужасах той проклятой ночи! И подумайте, сможем ли мы обратиться вспять, к свету? Хватит ли у нас сил изгнать всех демонов? И объединиться вокруг единственного наследника! Ночь — час меча и топора. В этой войне никто не поможет вам! Ночь — час безумия, час презрения.

Никлаус. Я знаю, что ты читаешь это. Я оказал тебе услугу и убил Майкла. Твой внутренний монстр, равно как и мой, отныне может почувствовать желанную свободу. Скоро мы с тобой встретимся. Приготовься к этому моменту, ибо он войдет в историю и станет эпохальным событием! Третья фаза принадлежит нам. Хищникам! В заключении хочу дать тебе один маленький совет. Следи за добычей, а не за луной.

Пелена отчаяния заволокла разум. Издав душераздирающий рев, Ланнистер схватил край столешницы и с яростью отбросил назад. Все содержимое посыпалось на пол с оглушительным звоном битого стекла. Присутствующие вздрогнули от внезапной вспышки ярости, после чего проводили сбежавшего венценосца взглядами, полными удивления и шока. Элайджа подобрал упавшее извещение о смерти и быстро прочел его, до конца отказываясь верить в случившееся. Все кончено?

* * *

Голова невыносимо болела, отдавая в висках. Обыкновенная тряпка с кусками льда, специально отколотого от замерзшего фонтана, лежала на раскаленному лбу, вода орошала иссохшие губы. Жадно глотая целительную влагу, Вильгельм постепенно начал приходить в себя. Сознание прояснилось. Беловатая дымка в глазах исчезала, на ее место приходила ясность. Незнакомая девушка заботливо намочила повязку, а затем провела ладонью по всклоченным черным волосам. Ненависть пробудилась в необузданном характере мальчишки. Он терпеть не мог прикосновений. Последняя, кто дотрагивалась до него, погибла много лет назад.

Попытка воспротивиться ни к чему не привела. Он встретил лишь обворожительную улыбку на устах неизвестной сиделки и почувствовал жар в области груди. Неужели они посмели пичкать его лекарствами и подозрительными растворами? Тело жутко ныло, словно кто-то систематически избивал его. Перекинувшись на другой бок, он испытал все муки Ада. Стиснув зубы, Баратеон приподнялся на локтях. Равновесие нарушилось. Старый диван заскрипел, в результате чего юноша повалился на пол и застонал еще громче. Лилит не пошевелилась, с интересом рассматривая пленника.

— А ты красавчик, — констатировала леди Харлоу, сокращая расстояние между ними. Распластавшийся на одеяле лорд пытался вспомнить, где находится. Веселое представление могло стать масштабной трагедией, если не помочь несчастной жертве. — Тебя зовут Вильгельм, да? Вил? Хотя тебе больше подходит Вили. Приятнее звучит.

— Не называй меня так! — рявкнул взбешенный Олень, ища при этом глазами свой боевой молот. К счастью, те идиоты, что принесли его сюда, не позаботились о безопасности и не забрали оружие, а благородно прислонили к креслу. — Где я, черт возьми? Что это за место?

— Не беспокойся, Вили, — насмешливым тоном произнесла островитянка, чем вывела молодого воина из себя. Потянувшись рукой к любезно оставленному молоту, он не услышал, вопреки всем ожиданиям, никакого предупреждающего возгласа. Полное равнодушие ко всему происходящему со стороны надзирательницы настораживало. — Ты в гостях у обходительного старика. Только, боюсь, он будет не очень доволен таким поведением непрошеного визитера.

Разгневанный заложник успел добраться до кувалды раньше прихода стражников. Несмотря на подвешенное состояние, ему удалось отразить бесчисленные выпады так называемых рыцарей, и даже ударить одного из них в ответ. Железный шип плотно вошел в незащищенную доспехами грудь. Издав предсмертный вопль, несчастный повалился на пол в мучительной агонии. Вбежавшие в комнату солдаты оттащили раненого товарища как можно дальше, после чего окружили мятежника. Наследник Оленьих Рогов усмехнулся, приготовившись к многообещающей битве. Опасные увечья не мешали ему крепко стоять на ногах в ожидании последующих действий жалкого сброда.

— Он взбесился! Убейте его! Свяжите! Давайте навалимся всем скопом?! Вперед! Чего вы ждете? Забьем его до смерти! Ну же, вперед, вперед! — хаотичные голоса градом сыпались на растерянного противника. Ярость захлестнула жаждавшую крови толпу. Они готовились привести в действие все свои угрозы.

За несколько секунд помещение заполнилось людьми. Бежать некуда. Объяснять что-либо и вести с кем-то переговоры — поздно. Либо биться до конца, либо сдаться на милость победителя. К черту этих хищных тварей! Истинный Баратеон никогда не покажет спину врагу! Подняв над головой массивное орудие, сын Бернарда принял боевую стойку. Более опытные крестоносцы начали разрабатывать план. К счастью, надобность в нем отпала, когда неожиданный толчок мгновенно подкосил бунтовщика. Свалившись обратно на диван, он едва сумел оправиться от удивления.

— Вам бы только рвать друг другу глотки! — громоподобный крик возвестил братию о прибытии настоящего лидера. Все присутствующие невольно отступили на два шага назад, а Элайджа поймал себя на мысли, что начал беспрекословно подчиняться старшему брату, чего раньше практически не делал. — Нам это, друзья, совсем ни к чему. Если вы все еще надеетесь победить Гэбриэля. Или что-то изменилось за те пару часов? Нет? Тогда приведите себя в порядок.

— Как забавно. Сын детоубийцы восстанавливает справедливость? — дерзкое замечание угрожало закончиться весьма плачевно. Рассмеявшись, Вильгельм снова почувствовал сильный удар по лицу. Попытка остановить обильное кровотечение из носа ни к чему не привела. Он даже выронил единственное средство обороны, чем воспользовался бдительный слуга.

— Заткнись! Я не желаю выслушивать жалкие бравады от человека, который пытался меня прикончить. Весьма безуспешно, должен заметить. Но я обожаю неожиданные повороты. Сейчас ты, чертова сволочь, обязан мне. Я спас твою поганую шкуру ценой многих более достойных жизней. И не то чтобы требую благодарности, но мизерное уважение будет очень кстати.

— Я не просил мне помогать! — менее строптиво ответил военнопленный, — оказаться в долгу у Ланнистеров? Лучше продать душу Дьяволу. Куда полезнее и вернее, — он поднялся на подгибающихся коленях, держась за подлокотник кресла. — Двадцать лет чертовы Львы ускользали от мести за содеянное. Вы убили невинных детей, моих братьев! Но забыли об одном мальчишке, что спрятался под кроватью. Какая ирония. Выживает сильнейший. Верно, приятель?

— Интересная теория, — вмешался стоявший неподалеку Келвин. Ему так и не представилась возможность встретиться с женой после двух недель разлуки, поэтому он желал покончить с этим глуповатым юнцом как можно скорее. — Почему ты решил, что твоих братьев убили именно мы?

— Так говорил мне Роланд, — парировал раздраженный Олень, начиная подозревать неладное. Слишком уверенным был последователь Церберов. Джером, все это время скрывавшийся за спинами новых союзников, вдруг попался на небесные глаза, окутанные пеленой.

— Ах, вот оно что, — задумчиво произнес ветеран, сдерживая отвращение. Это имя уже неоднократно всплывало в разных частях страны. Щедрая награда за поимку столь жестокого головореза могла осчастливить любого. — Братец Манфреда, если мне не изменяет память. Что же, позволь рассказать правду о твоем любимом Роланде. Это он убил твою семью. Он, а не мы. Наши войска стремительно вошли в город, стоило телу Бернарда совершить увлекательное путешествие с высоты каменных стен. Его прикончил Майкл, сомнений нет. Но когда перепуганные вассалы юго-востока поняли, что Рога пали, то захотели выслужиться перед новым королем. И перебили большую часть замка. Все закончилось быстро. Потом кто-то из наших обнаружил ребенка. Можешь не верить, но Майкл, ненавистный тебе персонаж, делал все ради твоего благополучия. Это действительно ирония.

В удушливом воздухе маленького помещения повисла гробовая тишина. Ожидание взрыва становилось невыносимым. Неудавшемуся мстителю потребовалось больше минуты, чтобы осознать суть произошедшего. Расширенные зрачки поймали силуэт близкого друга. Ежели его еще можно так называть. Потоки, водопады, лавины лжи. Каждое проклятое слово изобиловало обманом и тайным смыслом. Заманить одного единственного отпрыска некогда великого полководца в ловушку? Подстроить ее и получить что-то взамен? Деньги? Власть? Женщин? Рассвирепевший Баратеон более не сдерживал себя в рамках выдуманного приличия. Ринувшись на шокированного Грандинсона, юноша до посинения сдавил горло жертвы, предварительно прижав ее к стене.

— Никому не вмешиваться! — прикрикнул Клаус на сердобольных подчиненных. Сие их уж точно не касается. Для большей убедительности кронпринц перегородил всем желающим помощникам дорогу. Элайджа, будучи недовольным своим ранним поведением, решился сделать пару шагов вперед, за что был награжден презрительным взглядом зеленоватых глаз. — Это приказ.

— Значит, на протяжении двадцати лет я участвовал в представлении скоморохов? — рычал Вильгельм, ощущая скатывающийся по выпуклому лбу пот. Пальцы намертво обвились вокруг тонкой шеи несчастного предателя, бессильно трепыхающегося в объятиях смерти. — Следовал за вами двумя, как верный пес. Вы поили меня байками о скорой мести. Тренировали до боли в костях, до изнеможения! И ради чего? Ради жестокой правды? Я хотел убить человека, который сделал для меня гораздо больше вас всех! Но при этом не замечал настоящих шакалов у себя под боком. Как низко! Что ты на это скажешь, а? Ублюдок!

— Роланд не говорил, где нашел тебя, — прохрипел теряющий сознание Джером. Боль вонзалась в тело сотнями острейших иголок. — Лишь упоминал, что знал моего отца. И что тот поручил ему заботу обо мне. Я и не подозревал о твоих братьях! Вил, мы же выросли вместе! Опомнись! Я тебе не враг! Клянусь, если бы я знал…

— То продал бы меня Коннингтонам еще раньше, — закончил мальчишка, после чего с нескрываемым отвращением выпустил задыхающуюся тушу предателя. Грандинсон схватился за горло, не в силах прекратить кашлять. Вильгельм же, фыркнув, развернулся в сторону нового короля. — С меня хватит. Мы славно развлеклись, милорд. Вы ударили меня дважды. Я, в свою очередь, предпринял две попытки убить вас. Думаю, мы квиты. А сейчас, с вашего позволения, я покину сей чудный приют.

Ланнистер не препятствовал. Кивком головы приказав плотной шеренге рыцарей немедленно расступиться, он проводил удаляющуюся фигуру до дверей. Все замерли в нервном ожидании. Замогильная тишина изредка нарушалась кашлем изменника. Наконец хромающий дорниец осмелился подойти к несправедливо обвиненному и подать руку, чтобы помочь встать с грязного пола. Оскалившись, Лев наклонился к стоявшему рядом Тиреллу и попросил присмотреть за сбежавшим преступником. Нахмурившийся Хойт все же поклонился в знак согласия и вышел из комнаты.

— Что же вы собираетесь делать теперь, сир? — поинтересовался дофин у недавнего противника, стряхивающего с себя несуществующие пылинки. — Ваш протеже, кажется, ясно дал понять, что не нуждается в компании. Не желаете влиться в ряды повстанческой армии?

* * *

Половина крепости наблюдала за трогательным воссоединением семьи Кокшо. Клэр не видела мужа больше двух недель. Надежда теплилась в закоулках женской души, но печальные факты говорили об обратном. Он мертв. Как глупо, ведь Келвин был среди тех, кто штурмовал столицу, Оленьи Рога, Волчье Логово и Речную Мель. Воин, истинный и непоколебимый. Их брак не был счастливым, изобилующим веселыми и душещипательными моментами, но они привыкли друг к другу. Поэтому, увидев осунувшегося, бледного мужчину в изорванном кафтане, она, не произнося ни слова, прижалась к его груди. Клаус завороженно глядел на идиллию двоих супругов. Бессмертная верность. Как сентиментально.

Закутавшись в теплый плащ багрового цвета, первородный наслаждался тишиной и спокойствием. Суета, происходившая в замке, не тревожила его. Даже младший брат не пустился в философские рассуждения о бренности бытия и человеческой сущности в условиях кровопролитной войны. Блаженное одиночество. Именно этого ему так не хватало. Вытащив аккуратно сложенное письмо, юноша снова пробежался по врезавшимся в память строкам. Вторая часть понятна. Фаза — полнолуние. Значит, встреча состоится через три месяца. Правда, никто не сказал, как давно пошел отсчет. Но на данный момент это не так важно. Первый абзац, занимающий большую часть бумаги, сразу же привлек внимание проницательного лидера.

К кому обращается этот безумец? К народу Беленора? Или к своим демонам? Что или кого он подразумевает под единственным наследником? Слишком много вопросов без единого ответа. Либо это какая-то ловушка, либо неверное понимание всех фраз. Впрочем, без разницы. Скомкав чистосердечное признание в убийстве короля, Лев призадумался. Отец, несомненно, получил то, что заслужил. Так скажет любой. Но почему же он, великий генерал, испытывает ощущение какой-то душевной пустоты? Странно, ведь его главной целью было убийство Разрушителя. Интересно, дрогнула бы сыновняя рука в самый ответственный миг?

— Осторожнее, сегодня холодно, — предупредила заботливая леди Бри, нарушившая некую гармонию с самим собой. Зарычав от негодования, принц сделал вид, что не заметил непрошеную гостью. Тем не менее, ее это мало смутило. — Как вы себя чувствуете? Я слышала об инциденте в гостиной. Вы вели себя достойно. Я была искренне удивлена, когда узнала, что вы спасли того мальчишку. На мой взгляд, вы гораздо лучше, чем хотите казаться

— Это просто инстинкт, — буркнул раздраженный Клаус, предлагая жене десницы свой плащ в качестве покрывала. Она с удовольствием приняла галантность знаменитого Цербера, при этом садясь рядом, на деревянную скамейку. — Вы упоминали, что были знакомы с автором этой пламенной речи.

— Так оно и есть. До замужества я много путешествовала по стране. Останавливалась у разных друзей семьи, гостила несколько недель, а затем продолжала увлекательное странствие. Однажды мне довелось попасть в Дорн, на ежегодный маскарад. Это было потрясающе. Там мы и познакомились. Он тогда ухаживал за матерью Хойта, а мы с ней дружили. Поэтому Гэбриэль веселил нас обеих. Учтивый кавалер. Мечта всех дам. Любил запрыгивать на стол и рассказывать забавные истории. Поэтому я не удивилась, когда увидела то письмо. В его стиле. Красноречие, скрывающее под собой безумие. Вы должны знать одно — он просто так не сдастся. Такие люди обычно добиваются своей цели.

Предстоящую тираду прервал вошедший без разрешения слуга. Запыхавшийся из-за долгого подъема по лестнице, он впопыхах сообщил о желании сира Ричарда видеть главнокомандующего целой армии за специальным столом, где будет обсуждаться план дальнейших действий. В мгновение ока Ланнистер пересек широкий коридор и оказался перед массивными дверьми, ведущими в отдаленный чертог. Оповестив о приходе долгожданного лица, стражник поспешно скрылся из виду, предварительно закрыв двери на замок. Собрание взволнованных лордов и вассалов с неподдельным интересом разглядывало новоприбывшего. Некоторые впервые увидели известного во всем Беленоре мятежника.

Аррен, судорожно сжимающий в длинных крючковатых пальцах бумагу, наконец-то поднялся со стула. Остальные последовали его примеру. Здесь были все: незнакомые рыцари и преданные гвардейцы, родной брат и близкие товарищи. Больше сорока мужчин в общей сложности. Огромная карта страны лежала на поверхности стола, а расставленные на ней фигуры в виде голов различных животных дополняли общую композицию военного совета. Поклонившись в знак уважения и повиновения, лорды расселись по своим местам. Весь этот фарс смутил кронпринца. Нужно было чаще посещать заседания министров в столице, когда того требовал отец.

— Без лишних предисловий, — с этими словами ветеран передал Никлаусу послание от собственных лазутчиков. — Наши осведомители не единожды говорили о предателях среди аристократии Востока. Один из вассалов уже открыл нам свое истинное лицо. Сир Вудро Борелл. Примкнул к армии Клигана и Грейджоя.

— Предоставьте нам войско и мы уничтожим этот сброд, — пожал плечами Элайджа, не берущий в расчет жалкие остатки некогда могущественного полка. — Вы же хотите мира на своей территории? Вчера мы перебили половину отряда, но вмешался один из ваших подданных.

— Мы это уже обсуждали. Соколиное Гнездо не может предоставить вам больше трех тысяч всадников, — парировал Ричард, сжимая в морщинистых руках фигурку орла. — Я могу написать кому-то из союзников, но мы точно не знаем, кто из них перешел на сторону Волка, а кто по-прежнему верен короне.

— Для начала разберемся с угрозой в виде гончих псов Майкла, а потом решим вопрос о предоставлении военной помощи Ланнистерам, хорошо? — произнес крестоносец, сидящий в самом углу с бокалом вина. Его надменный вид действовал на нервы многих сидящим.

— Прошу прощения, что прерываю столь задушевную беседу, — Келвин окончательно потерял терпение. Сидеть в душном помещении и выслушивать напыщенных козлов — не самое приятное занятие. Они родную мать продадут за серебро. — Вы обсуждаете вещи, которые мало бы кто осмелился обговаривать при короле.

Подготовивший целую речь солдат внезапно осекся. Все присутствующие невольно вздрогнули от услышанного. Осознание пришло слишком поздно. Тишина воцарилась на долю секунды. Громкий смех, нарушивший безмолвие, вынудил собравшихся нервно переглянуться. Никлаус торжествовал. Они все забыли о праве наследования. Отец мертв. Соответственно, все его титулы перешли к старшему сыну, первенцу. И теперь он не наследник престола, а его обладатель. Поднявшись с удобного сидения, первородный обвел всех заинтригованным взглядом с характерным прищуром. Казалось, его не волнует тот факт, что пару дней назад произошло убийство самого могущественного человека в стране. Того, кто подарил им жизнь.

— Одна сплошная политика. Каждый из вас думает лишь о том, как бы сберечь свою шкуру. Запереться в четырех стенах, скрывшись от внешнего мира и ждать, когда же определится победитель, чтобы присягнуть ему на верность. Трусы. Нейтралитет в войне еще никого не спасал. Думаете, вы будете исключением? Думаете, Голодный Волк помилует вас и не истребит ваш род под корень? Жалкие интриганы! — он опустил плотно сжатый кулак на карту, в результате чего почти все фигуры подпрыгнули на столе. — Нельзя оставлять эти атаки без ответа! Мы должны наказать их быстро и жестоко! Наш враг умен. Он захватил сначала одну область, потом другую. Хорошая тактика. Ей и воспользуемся. Не будем делиться на подразделения и прочую чушь. Стремительность — путь к успеху. Начнем легендарное освобождение с Севера.

— Да! Вот это настоящие Ланнистеры! — завопил вскочивший Тешшин, опрокинувший собственный стул в порыве экстаза. Искорка азарта мерцала в темных глазах. — Что скажешь, Расти? Готов вновь погрузиться в атмосферу кровопролитной разрухи, а?

— Раз уж на то пошло, — продолжал блестящий оратор, поднявший руку для воцарения тишины. — То принесите мне бумагу и перо. Хочу отреагировать на письмо нашего общего друга и напомнить всему миру о том, кто такие Низвергали Драконов.

— И что же вы напишете, Ваша милость? — едко осведомился скептически настроенный рыцарь, мечтающий как можно быстрее покинуть Гнездо и укрыться в своем доме.

— Что я, Никлаус из дома Ланнистеров, первый этого имени, сын Майкла, король Беленора, Защитник Государства и Лорд Окраины, приговариваю Гэбриэля из дома Старков, именующего себя Лжепророком, к смертной казни! Я объявляю всех его последователей, тайных или явных, вне закона! И да поможет им Бог.

Резко распахнувшиеся двери привлекли всеобщее внимание. Раскрасневшаяся Ребекка, с глазами, полными слез радости, сообщила о прибытии королевы. Секунда молчания нарушилась шумом падения одного из кресел. Элайджа, перепрыгнувший через стол, поспешил к выходу. Остальные последовали за ним, не в силах сдержать удивления. Кронпринц, все еще обдумывающий происходящее, откликнулся лишь со второго раза. Двигаясь по темным коридорам, словно во сне, он спотыкался на каждом шагу. Сейчас в главном зале произойдет знаменательное событие. Понадобится больше времени, чтобы так быстро добраться туда и стать частью истории о легендарном воссоединении.

Кол, хромающий, опирающийся на трость, не без посторонней помощи доковылял к нужному месту, после чего угодил в крепкие материнские объятия. Они не виделись не меньше полугода. Боже. Впервые за столько лет он ощутил тепло родного человека. Без детских обид, без причитаний отца. Все так легко и понятно. Опустив ладони на лицо подросшего юноши, Эстер поцеловала его в лоб. Вбежавшие Элайджа и Ребекка замерли на половине пути, не решаясь сделать первый шаг навстречу матери. Только тогда они заметили нежную улыбку на устах женщины. Именно она помогала в самые трудные периоды жизни, являлась своеобразным лучиком, светом во тьме.

Леди Бри, поприветствовав старую подругу, сразу же отошла в сторону, наслаждаясь семейной идиллией. Но стоило ей узнать человека, к которому подбежал Эндрю, как восторг моментально сменился серьезностью и непоколебимостью. Орсон, в свою очередь, прижал сына к груди, не рискуя взглянуть в глаза супруги. В последний раз она ясно дала понять, что не желает иметь с ним ничего общего. Близнецы также не остались в стороне и прильнули к своей маме, часто перебивая друг друга в надежде узнать о судьбе отца. Гул голосов, перемешивающийся с радостным смехом, эхом отдавался в тронном зале. До тех пор, пока не явился сам виновник всей этой масштабной трагедии. Воцарившаяся тишина угнетала гораздо больше, нежели осуждение или заинтересованность во взглядах окружающих.

Гвардейцы, слуги, лорды, — все они напряженно следили за тем, как прославленный Лев, сильнейший воин и хитрейший полководец, осторожно, будто продумывая все шаги заранее, подошел к королеве. Не раздумывая ни секунды, он опустился на колени, чем шокировал абсолютно всех, включая смутившуюся Эстер. Принц смиренно ожидал какой-либо реакции на свои действия. Преодолев невидимый барьер, дочь Лукаса приблизилась к первенцу семьи и запустила пальцы в приятные на ощупь волосы каштанового оттенка. Привычный запах миндаля, исходящий от нежной кожи, ударил в ноздри. Боже, как же ему этого не хватало.

— Какая ностальгия, — прошептал расчувствовавшийся Келвин, едва сдерживающий слезы. Несмотря на внешнюю солдатскую выправку, на него изредка нападала тоска по ушедшей молодости. — Дилан, помнишь, как мы приветствовали Майкла? Молодого, пылкого юношу. Ты заметил сходство между ними?

— Не знал, что ты такой сентиментальный, приятель, — усмехнулся Догетт, стараясь не выказать истинных эмоций. Ностальгия по давно минувшему захватила каждого ветерана. — Жаль, что Мозера здесь нет. Он должен это видеть. Но чертов гордец предпочел остаться со стариком Талли и сдерживать напор тварей под командованием этого проклятого Волка. Надеюсь, с ним все в порядке.

— Подождите. Вы что, позволили этому ненормальному остаться одному? — воскликнул Мэннинг, потерявший дар речи. За пятнадцать лет он хорошо изучил характер Рыцаря Цветов. Если тот увидит проклятого Старка, окруженного толпой защитников, то поспешит на верную смерть, лишь бы доказать всему миру свое право на существование. — Черт подери!

Не решаясь прерывать душещипательную сцену, Расти ворвался в свою комнату, собрал все необходимые для длительного путешествия вещи, а затем спустился к конюшням. Рара, преданный конь, сразу почувствовал кожаное седло на спине. Это привело жеребца в невиданное доселе возбуждение. Стоило воротам подняться, как он рванул вперед по извилистым дорогам и горной местности. Никакого страха перед крутыми обрывами и глубокими пропастями. Следует поторопиться, иначе от Тирелла останется лишь кучка пепла.