Узы крови (джен)

Hurts — Unspoken.

Kansas — Dust In The Wind.

— Вильгельм, ты меня слышишь? Оставайся здесь, чтобы ни случилось. Ты понял? Я буду рядом, обещаю.

Последние слова, которые запомнились навсегда. Они врезались в память, не желая исчезать. Потом раздался непривычно громкий крик, резанувший по ушам. Двери с грохотом распахнулись, едва не слетев с петель. Мизерная комната для прислуги за считанные секунды наполнилась людьми в лязгающих доспехах. Оглушительный смех вынудил задрожать всю мебель. Кровать не позволяла маленькому мальчику увидеть происходящее, но он по-прежнему мог слышать голос собственной матери. Тогда его не беспокоило случившееся, ведь это всего лишь игра и правила до ужаса просты: спрячься и не вылезай без разрешения.

Душераздирающий женский вопль, ворвавшийся в загробную тишину, произвел неизгладимое впечатление на детский разум. Он стал отправной точкой безумия, хотя тот, кто его слышал, не сразу понял, что произошло. Тело убитой рухнуло на пол. Причудливые красноватые узоры завораживали своей яркой палитрой. До определенного момента Вильгельм просто не улавливал сути происходящего. Обычный ребенок, перед которым распростерся труп мамы, единственного близкого человека на всей земле. Мужчины в испачканной броне поспешно выбежали из душного, провонявшего кровью помещения. За окном шел проливной дождь, стучавший по стеклу, точно по барабану.

После пяти минут нахождения в абсолютном безмолвии трехлетний малыш выбрался из-под кровати. Радостная улыбка, блуждающая на беззаботном детском личике из-за еще одного выигрыша, тут же сменилась испугом и звериным страхом. Прикосновение к безжизненной плоти заставило отдернуть руку, словно он коснулся раскаленного чугуна. Остекленевшие глаза, ранее искрившиеся необъяснимым блеском, более не вызывали желания прильнуть к теплой шее и уткнуться в длинные волосы цвета воронового крыла. Багровая лужа растеклась по черному камню, достигнув постели. Липкая, неприятная на ощупь субстанция окропила все вокруг.

Прислонившись к неестественно вывернутой материнской голове, малолетний наследник замка плакал. Рыдания несчастного сироты привлекли внимание сердобольных рыцарей, проникших в крепость. Цветные плащи волочились за ними по земле. Яркий рисунок в центре мощного панциря успокоил младшего Баратеона. Заляпанный кровью, он потянулся к человеку, что взял его на руки. Добрый взгляд зеленоватых глаз внушал доверие, а разросшаяся по подбородку борода являлась излюбленным развлечением мальчишки, который сразу же запустил в нее свои цепкие пальчики.

В мгновение ока пространство вновь заполнилось незнакомыми солдатами. Подняв изувеченное многочисленными ранами тело, они постарались накрыть его одеялом и унести как можно дальше отсюда. Не было никакого прощания. Она просто исчезла, словно ее никогда не существовало. И это правда. Олень всю жизнь позиционировал себя как безжалостного монстра. К черту сострадание и прочую сентиментальную чушь. Ему привили ненависть с рождения. Старших братьев перебили, как собак, а отца убили не менее жестоко.

Покровители заботились о нем до тех пор, пока не утратили интерес или не получили личную выгоду. Они лишь использовали бедного ребенка в надежде на наследство и благодарность в виде титулов. Потом явился Роланд с историями о бесчеловечности Ланнистеров, главных врагов и грешников всего человечества. Лишь уничтожив все эту поганую семейку, он, сын Бернарда, сможет обрести утраченное могущество и занять свое законное место в качестве лорда этих земель. Обширных и плодородных, ныне находящихся в руках у алчных захватчиках. Сладкие мечты, до краев переполненные ложью и самозабвенной лестью.

Пробуждение оказалось таким же неожиданным, как и сон. Прикосновение к щекам вернуло к плачевной реальности. Убогая таверна, заброшенная трусливыми овцами, провоняла истлевшими деревяшками. Как же ему хотелось проснуться в кровати и забыть обо всех невзгодах! Затуманенный взор не сразу уловил присутствие другого персонажа так называемой трагедии. Девушка, не соблаговолившая представиться в прошлый раз, решила нарушить его личное пространство и провести ледяными пальцами по коже лица. Вздрогнув от удивления, юноша, впрочем, не стал сопротивляться. Все равно задурманенное сознание требовало довершить начатое.

Слишком много вольностей позволяла себе эта особа. Сначала благовидный предлог и душещипательные ухаживания, а затем нескрываемое превосходство. Ненавидя проигрывать шахматные партии, Вильгельм пробурчал слова приветствия, стараясь имитировать равнодушие, чем, казалось, повеселил собеседницу еще больше. Лилит не собиралась увлекаться этим безумцем, но что-то явно пошло не так. Привычка во всем идти наперекор дяде явно сыграла с ней злую шутку. Интересно, что сказал бы знаменитый лорд-командующий, когда узнал бы, с кем водится его племянница? Как забавно, ведь они знакомы всего несколько дней.

— Плохо выглядишь, — безучастным тоном заявила леди Харлоу, усаживаясь на стул подле импровизированного костра. Воин исподлобья наблюдал за каждым жестом очередного жалостливого гостя. — Бурная ночь?

— Скорее день, — упрямо пожав плечами, Баратеон попытался встать, но острая боль в области ребер вынудила отказаться от столь блестящего плана. Следовало устроить ночлег в конюшне, на соломе, рядом с лошадью. — А вот тебя точно прислал Клаус. Что на сей раз? Просьба вступить в ряды победоносной мятежной или королевской армии? Как вы там себя называете?

— Ты себя явно переоцениваешь, — улыбнувшись, парировала незнакомка. — На самом деле мне поручено вернуть пару вещей, недальновидно тобою забытых. Называй нас как душе угодно, но мы точно не воры. Поэтому во дворе найдешь нового коня и то, что принадлежит тебе.

— С каких пор на такое опасное задание посылают беззащитных девушек? Ланнистер захотел остаться благородным, но при этом отделаться малой кровью? Низко, даже для него. А вдруг я возьму тебя в заложницы и потребую чего-то более ценного, чем какое-то старое барахло? Об этом никто не подумал?

— Тогда ты оправдаешь свой же герб, — рассмеялась в ответ дочь Винсента. Стиснув зубы от нескрываемого раздражения, осмеянный мальчишка фыркнул. — Дорогой, я же не против. Занимательный опыт. Вот только ты один, а моя жизнь не настолько ценна, чтобы рисковать ради нее целым отрядом. Десяти рыцарей вполне хватит для освобождения несчастной жертвы. Да и ты не особо производишь впечатление плохого парня. Извини, если обидела.

— Нет, нет, нет, я привык открывать новые факты своей биографии, — съязвил третий сын Бернарда, в душе уязвленный подобным замечанием. Теперь его превращают в добродушного идиота. Что за черт? — Это стало какой-то обыденностью за последнюю неделю. Но мне все же интересно, часто тебе приходилось встречать плохих парней?

— Я хотела сказать, что ты был первым, но потом вспомнила твое забавное бормотание во сне и удержалась от такого поспешного вывода, — продолжала издеваться сторонница Львов. Ее замечания возмущали и одновременно интриговали молодого наследника. — Кстати, Вили, кто из родителей дал тебе это странное имя? Кто вообще называет ребенка таким образом?

— Родители, — усмехнулся житель юго-востока, прислонившись спиной к поверхности холодного камня. Легкая щетина, разросшаяся по красивому лицу, шла ему гораздо больше, нежели гладкая кожа. С ней он не казался таким мужественным. — Отец, наверное. Я плохо помню своих родственников. Длинная история на самом-то деле.

— Эй, не надо пускаться в рассуждения о тщетности бытия. Я спросила из вежливости. И чтобы поиздеваться. Так что не обольщайся, — островитянка обошла юношу вокруг и дотронулась до взъерошенных волос, заправляя их немного назад. — Так лучше. А сейчас мне пора идти. Долгое отсутствие могут растолковать не в твою пользу. Еще придется спасать твою шкуру. Весьма привлекательную, должна сознаться.

— Подожди, а как же душевные разговоры? Ты разве не собиралась уговорить меня не уходить? — ответом на столь роскошные грезы был мелодичный смех. Баратеон сам понял, что наплел совершенной чуши. С какой стати незнакомка будет заботиться о его внутреннем равновесии? Выдавать желаемое за действительное, конечно, здорово, но не в этом случае. — Ну хотя бы скажи свое имя.

— Ты сам все узнаешь. Если останешься, конечно, — с этими словами она опустилась на колени и коснулась губами колючей щеки. Поцелуй длился всего пару секунд, после чего девушка поднялась на ноги и проследовала к выходу. Она остановилась в двери, и, поразмыслив немного, сказала:

— Это ничего не значит.

— Конечно, — кивая, произнес Олень таким тоном, будто готовился к этому событию с самого начала, будто это само собой разумеющийся факт и иначе не будет никогда. Самоуверенный глупец.

— И это было ради Клауса, — по слогам выговорила леди Харлоу, пытаясь убедить скорее себя, чем сияющего и окрыленного собеседника.

— Точно, — согласился ухмыляющийся подонок. И Лилит почему-то казалось, что ему, в сущности, плевать на ее оправдания. Он знает правду, поэтому не спешит завершать партию. В этом плане они похожи.

— Ты был довольно груб в нашу первую встречу. За это я всегда буду называть тебя Вили. Надеюсь, этот урок пойдет тебе на пользу и ты будешь менее строптивым. А пока отдыхай, дорогой. Набирайся сил и все такое.

Вильгельм остался в той же позе, когда услышал конское ржание и характерное цоканье копыт. Напутствие в виде скрытых под маской безразличия фраз воодушевило солдата. Ему захотелось встать и выйти на свежий воздух, не замутненный винными парами и гарью от деревяшек. Значит, все эти трогательные признания в дружбе и любви имеют какой-то смысл? Какая невероятная ирония. Раньше его бы вывернуло наизнанку от избытка милых чувств и прочей сентиментальной ерунды. Надо всерьез поразмышлять над произошедшим и понять, что же все-таки изменилось за этот сравнительно короткий промежуток времени?

* * *

Суматоха, царившая в главной крепости Востока, угрожала перерасти в грандиозное представление скоморохов. Абсолютно все способные к сражению рыцари собрались на предстоящую битву. Настоящая сенсация, которая позже войдет в исторические летописи как рассказ об освободительном движении сопротивления. На протяжении нескольких дней первородные вели переговоры с лордом Гнезда, целью которых была поддержка последних в войне против небезызвестного Лжепророка, цареубийцы и мятежника. Нейтралитет часто являлся излюбленной позицией одного из великих домов Беленора, однако на сей раз вмешательство Кая помогло чаше весов склониться к ногам Небесных Королей.

На рассвете, за шесть часов до выхода, были объявлены сборы. Наездники запрягали лошадей и проверяли седла, лучники тренировались в меткости, разведчики брали на вооружение секретные проходы на картах, а рядовые воины облачались в полное снаряжение. Наточенные мечи, отполированные до блеска доспехи — все это было не просто символом отваги, а неотъемлемой атрибутикой любого бравого мужчины. Их боевой дух находился на достаточно высоком уровне. Надевая массивную броню на изнывающее тело, они думали лишь о скором кровопролитии.

— Ты прекрасно выглядишь, мой мальчик, — восхитилась леди Бри, разглядывая сына, на чьем панцире виднелось девять черных семиконечных звезд. Воистину, зрелище, достойное кисти великого мастера. Дети растут слишком быстро, но этому, увы, не помешать. — Разреши поправить кое-что? Я все еще против всей этой затеи. Мало кто меня слушает, но я бы предпочла видеть тебя здесь, живым и здоровым.

— Не волнуйся, мама, все будет хорошо, — он заключил ее теплые ладони в свои, — это временно, мы же потом вернемся. А мне нужно помочь Клаусу. И найти Рекса, если он еще жив, — при этом имени женщина вздрогнула. Ее непокорный ребенок. Как она могла допустить братоубийство в своей семье? — Мне удалось ранить его и увести с поля битвы. Хотел взять в плен и привести домой, несмотря на жестокое сопротивление, но приказ отступать помешал моим планам. Клянусь, в следующий раз ошибки не произойдет.

— Эндрю, пообещай мне, что ты не сделаешь ничего ужасного, — дрожа всем телом, она вцепилась в изящный черный кафтан, вышитый по рукавам золотыми нитками. — Не ради него, а ради себя. Тяжелый грех, с которым тебе придется жить, того не стоит. Поверь мне.

— Не переживай, я присмотрю за ними обоими, — до боли знакомый голос раздался из противоположного угла небольшой комнаты. Мужчина, прислонившись к дверному косяку, скрестил руки на груди. Их бесцветные глаза встретились, в результате чего непрошеный гость отвел свои в сторону. — Прошу прощения за вторжение. Хотелось увидеть сына, прежде чем мы выступим.

— Ты же поведешь авангард, верно? — надменно-вежливым тоном поинтересовалась Бри, стараясь уничтожить супруга презрительным взглядом. Впрочем, советник при убитом короле выдержал оборону.

— Не знаю. Сегодня нас должны разделить на отряды и назначить главного. Говорят, что одним из них станет племянник сира Ричарда. А я предпочитаю оставаться со своими товарищами по оружию. Иногда бывает полезно вспомнить о давно забытых днях, сформировать войско из легендарных гвардейцев. Эндрю, не хочешь присоединиться к нам? Уверен, для тебя найдется место. Конечно, если мама не против.

Юный Темплтон умоляюще взглянул на женщину, вынуждая ее сдержанно кивнуть в знак согласия. Радости самоуверенного бойца не было предела. Подпрыгнув от удовольствия, он почти сразу устремился к выходу, чтобы обрадовать близких и друзей. Общий военный сбор начнется через полчаса. Не терпится попасть на него и узнать главную интригу вечера — имена командиров четырех формирований. Все ставили на приближенные к государю кандидатуры в виде братьев и ветеранов, хотя непредсказуемость Льва могла уничтожить любую теорию. Так или иначе, но пора искоренять зло. Праведная миссия, вдохновляющая на незабываемые подвиги.

Неловкое молчание застало бывшую пару врасплох. Прокашлявшись, Орсон рискнул задать ничего не значащий вопрос. Ответ был содержательным и кратким. Уэйнвуд еще помнила о старых обидах и не намеревалась восстанавливать отношения. Пусть он испытывает муки совести и лелеет надежду воскресить давно умершие чувства, но этого недостаточно. Тишина угнетала. Дабы избежать глубоких душевных терзаний и сцен покаяния, Бриенна вышла из покоев. Они уже потеряли одного ребенка в той злополучной войне. Теперь ей снова придётся пережить боль утраты.

Растроганная Эстер с умилением и тревогой следила за проявлением неожиданного единения. Умилительные объятия сопровождали каждый разговор. Громоподобный смех разносился по всему тронному залу. Шутки, кривляния, серьезные нравоучения от старшего поколения, — все это создавало некую гармонию. Ранее незнакомые друг с другом люди принимали оживленное участие в беседе на совершенно бесполезные темы. Бывшие недруги превратились в закадычных приятелей. Улыбающиеся лица, самонадеянные заявления, тайные мечты возглавить авангард, а также споры касательно личностей тех, кто удостоится чести ехать рядом с кронпринцем.

Необычное тепло витало в атмосфере замка. Казалось, никого не волновал тот факт, что их противником является умалишенный фанатик с поистине огромной армией и большим количеством захваченных территорий. Что им придется сразиться с теми, кого они еще не так давно именовали соратниками. Что половина Беленора лежит в руинах. Нет. Общая эйфория достигла своего пика. Предвкушение многообещающей речи знаменитого лидера — вот основная тема для обсуждений. Несчастные девицы, еще не познавшие горесть утраты любимых, приходили в восторг от внешнего вида своих кавалеров. Блестящие доспехи, не обагренные кровью врагов и друзей, резали по глазам.

Шлемы с прекрасными клейнодами, изображающие хищных тварей. Птицы, лошади, рыбы, цветы — всевозможные предметы и животные красовались на груди благородных вассалов. Причудливое холодное оружие становилось причиной задорной дискуссии. Копья и алебарды, шипастая булава и хитрое устройство, по форме напоминающее арбалет. Некоторые присаживались отдохнуть и поболтать с первым встречным, другие же пожелали немного потренировать молодежь. Под четким руководством искушенных в боях солдат зеленые юнцы познавали секретные техники и методы обороны. Боже, как же им всем этого не хватало.

Жажда убийств скрывалась под маской лживой любезности. Рожденная в пору битв, старая гвардия тосковала по извечным стонам тяжелораненых. Война меняет всех. Она выжигает души и разрушает семьи. И редко стоит принесенных ей жертв. Разве могут чьи-то эфемерные амбиции сравниться с желанным миром? Большинство не могло осознать весь трагизм нынешнего положения. Империя сокрушена. Попытка воссоздать иллюзию может привести к жестокому разочарованию. Но сначала нужно познать горе, а потом требовать награды за пройденный Ад.

— Не шевелись, пожалуйста, я хочу завязать узел, — Клэр старалась как можно быстрее затянуть белую ленту вокруг запястья строптивого мужа. Маленький символ чего-то личного, недоступного для посторонних. Несмотря на многочисленные раздоры, она не хотела терять любимого человека. — Прекрасно. После такого я бы назначила тебя военачальником.

— Тоже мне, великое благо, — пробурчал вечно чем-то недовольный Келвин, разминая затекшие от брони конечности. Ему порядком надоели сплетни о предполагаемых вождях. — Вести толпу заносчивых молокососов. Лучше присоединюсь к Орсону. Куда приятнее и надежнее.

Остальные не преминули возможностью побиться об заклад насчет так называемых передовых мятежников. Ставки росли с каждой минутой томительного ожидания. И не было ни одного ратника, кто бы не пожелал принять участие в своеобразной игре в предсказание. Нетерпеливый Хойт весь извелся от переполняющих эмоций. Первая серьезная драка, в которой он поучаствует. Стоявшая рядом с ним молодая Эльза разделяла пыл своего ухажера. Вдвоем они пританцовывали на месте, чтобы скука не взяла верх над ними, чем несказанно веселили всех собравшихся. Наконец, настал момент истины.

Под восклицания несдержанной публики центральные двери распахнулись. Внутрь, придерживаясь ладонью за трость, прошествовал хозяин крепости, где вершилась история. За ним шли двое братьев Ланнистеров: хромающий Колемон, отказавшийся войти в легенду из-за серьезных ран, и Элайджа, прижимающий к груди шлем в виде львиной головы. Разумеется, для пущего эффекта, шествие замыкал долгожданный оратор. Кронпринц или король — неважно. Не титул создает образ. Взойдя на помост с деревянным троном, генералы вежливо поклонились. Полная синхронность в их движениях позабавила зрителей.

— Обожаю такие мгновения. Нет, серьезно, они сближают, — беспечный хохот вторил словам нового правителя страны. Усмешка блуждала на лице говорившего. Влажный язык прошел по верхней губе, а затем исчез во рту, — мы же не будем размениваться на пустые речи о справедливости? Вы и без меня понимаете, насколько важно сейчас вырваться за пределы Востока. Мы нанесем стремительный удар по остаткам армии моего отца и уничтожим весь этот сброд к чертовой матери. Верно?! — воодушевленный зал взревел. Простая фраза вызвала всеобщее помешательство. — Замечательно! Я знал, что могу положиться на верных товарищей. Голодный Волк, Лжепророк, или как там себя называет этот выживший из ума ублюдок, хочет покорить нашу землю. Точнее, он уже это сделал. Трусы, именующие себя солдатами, позволили захватить свои дома и крепости. Другие просто отсиживаются в четырех стенах и ждут Манны небесной. Но я раскрою вам секрет, недоступный простым смертным. Там, за окном, существует целый мир. И он ждет нас. Потрясающие города. Искусство. Настоящая красота. Да, будет тяжело. Многие погибнут или лишатся чего-то дорогого, как это в свое время произошло со мной. Однако жертвы напрасными не будут. Клянусь. Ведь я могу дать вам шанс умереть, если это то, чего вы действительно хотите. Если вы действительно верите, что ваше существование бессмысленно. По правде говоря, я и сам думал об этом пару раз. Но тогда Гэбриэль поработит весь наш Рай. И все те, кто сражались с моим отцом против Таргариенов, не обретут покой в земле предков.

— Кажется, получилось немного больше, чем планировалось изначально, — дыхание едва успело нормализоваться после непродолжительной паузы. Прокашлявшись, Лев выпрямил спину, касаясь эфеса родового клинка своего дома. — Пожалуй, не будем с этим тянуть. Вы жаждете узнать имена командиров, не так ли? Правильно, ни к чему размениваться на пустую философию. Сейчас я назову имена тех, кто станет во главе отрядов. Мы разделили их на четыре части по тысяче всадников в каждом. Конечно, ни для кого не секрет, что я жутко сентиментален. И потому отдают честь смелости моего младшего брата. Западный генерал возглавит первую группу!

— Я же говорил, — одобрительный ропот прокатился по залу, но был прерван старцем, сидящим на престоле и зорко следящим за обстановкой. Ему не сообщили о решении государя, предпочитая сохранить все в тайне, поэтому общий ажиотаж захватил и его.

— К нему присоединится сир Кокшо. Я не хочу формировать отдельный полк гвардии. Пусть ветераны направляют молодых лидеров и помогают им маневрировать. Если что-то произойдет, у вас должен быть план отступления.

— А он хороший тактик, — шепотом произнесла леди Бри, наклонившись к уху Эстер. Обе подруги наблюдали за развитием событий. Королева ласково улыбнулась сыну, чья гордая поза говорила красноречивее любых слов. — Бесспорно, ему предначертано стать выдающимся полководцем. Он знает о возможностях каждого. Вот почему они все подчиняются ему. Подобно Майклу в прошлом, он сумел завоевать их доверие.

— Вторым капитаном станет человек, которому я всегда доверял. Может, нас гложат разногласия праотцов, но это не станет причиной ненависти, — Никлаус сделал паузу, набрал в легкие побольше воздуха и выпалил:

— Стефан из дома Старков. Разумеется, мне следовало наказать тебя за безобидную выходку с твоим братом. Считай, что это и есть кара. В качестве расплаты ты поведешь второй отряд вместе с сиром Диланом. Я рассчитываю на вас.

— Благодарю, Ваша милость, — сдержанно ответил Волк, все еще шокированный таким неожиданным поворотом. Многочисленные поздравления посыпались на его голову. — Мы не подведем.

— Не сомневаюсь. Впрочем, не обольщайтесь и не думайте, что моя симпатия отдана только вам. Буду откровенным: третий альянс нравится мне куда больше. Близнецы. Генгал и Раген, — он взглянул на оторопевших родственников, пытающихся подавить льющуюся наружу радость. — В качестве благодарности за приют в тот злополучный час, я поручаю вам это дело. Возьмите сира Тешшина Марбранда. Его опыт и боевые навыки окажут вам неоценимую поддержку.

— Да наш вожак — мастер внезапности, — рассмеялся Малакай, наслаждающийся столь забавным представлением. Но хватит затянутой лирики. Пора выбрать последнего военачальника. Не сомневаясь в намерениях старого друга, Сокол сделал два шага вперед, в результате чего привлек к себе внимание первородного. Теперь понятно, кто займет выгодное положение. — Ну же, ключевой игрок.

— Сир Орсон Темплтон и его сын, Эндрю, станут во главе четвертого союза! — крикнул Цербер без малейших колебаний. На секунду в зале воцарилась полнейшая тишина. Всеобщее удивление переросло в брожение умов. Пораженный Ричард запустил руку в разросшуюся седую бороду. Становится все интереснее и интереснее. — Прослужив большую часть жизни в столице, бывший советник моего отца заслуживает такого повышения по службе. Надеюсь, никто не собирается оспаривать моих приказов?

— Что ты делаешь? — ошеломленный Элайджа, составивший в уме список генералов, отказывался поверить в услышанное. Немыслимый резонанс. — Очень плохая шутка.

— Погоди, Ник, ты забыл обо мне! — рявкнул все еще не пришедший в себя Аррен, чье самолюбие пострадало гораздо сильнее других качеств. Его уже мало интересовала острая боль в поврежденных ребрах. — Ты же не хочешь сказать, что я не иду, не так ли?!

— Не повышай тон, юнец, — вмешался Догетт, недовольный обращением к венценосцу. Верхняя губа невольно приподнялась, оголяя ряд пожелтевших зубов, а полоска усов дернулась.

— Закрой рот, старикашка! — зарычал наследник Гнезда, переходя на оскорбления тех, кому еще не так давно стремился соответствовать. Гнев одержал верх над здравым смыслом. Уязвленный лорд потянулся к мечу на бедре, желая отомстить за обиду, но властный жест предупредил его на сей счет.

— Давайте не будем горячиться, — дипломатично предложил Ланнистер, опираясь на эфес фамильного меча. — Ты желаешь знать причину, по которой остаешься в замке? Все очень просто: ты ослушался моего распоряжения в прошлый раз. Было сказано отступать, но ты решил прорвать оборону. Дело, собственно говоря, твое, поскольку ты бы отправился в Ад один. Но до этого ты еще пытался утащить за собой и меня. Я едва не стал жертвой двоих убийц. А мог бы попасть в плен к гвардейцам. Знаешь, на самом деле я забочусь о твоем самочувствии. Отдохни немного, наберись сил. Мы-то вернемся сюда за подкреплением. Тогда я пересмотрю свой приговор. А до тех пор не смей жаловаться на вселенскую несправедливость и в чем-то обвинять меня. Не я падал с лошади.

* * *

Счастливый Хойт не мог перестать гарцевать по коридорам, словно чистокровный мустанг. Избыток энергии в скором времени выльется в нужное русло. Эльза из дома Старков разделяла с ним радость предстоящей забавы. Любой мужчина с рождения бредит масштабными баталиями. В детстве они изображают из себя живых легенд, а затем становятся ими. Бесконечный круговорот исторических повторов. Прильнув к разгоряченному юноше, дочь Маркуса наслаждалась теплом, исходившим от него. За три недели, проведенных вместе, они стали довольно близки, что обрадовало Лерию и остальных членов уменьшающейся семьи.

Боевой рог призывал к долгожданному отправлению. Влюбленные пары или просто близкие люди обнимались, говорили то, чего раньше никогда бы не сказали. Война грядет. Она разрушит все крупицы счастья, но оставит надежду. Новое поколение не погибнет напрасно, не обратится в пепел, как того желают их враги. Разноцветные стяги с прекрасно нарисованными животными развевались на слабом ветру. Лорды и вассалы обменивались подбадривающими шутками. Разумеется, им натерпелось ринуться в направлении высившихся на юге заснеженных склонов и разгромить тех, кто посмел бросить им вызов.

— Я вернусь, обещаю, — Тирелл наклонился и поцеловал девушку в лоб, а затем, чтобы не выдать своего замешательства, положил руку на плечо осунувшегося товарища. — Не терзай себя так, Кай. Он передумает. Иначе мы устроим переворот и свергнем его с трона!

Аррен мгновенно стряхнул раздражающие прикосновения. Какая теперь разница, если он не может присоединиться к распеваниям на улице и прочувствовать желанную атмосферу битвы? Через полчаса звуки торжества более не раздражали слух. На протяжении всего дня к Малакаю подходили сердобольные женщины и предлагали поделиться своими переживаниями. Он вежливо посылал их всех к чертовой матери. Даже сестра не смогла достучаться до него и оставила свои бесплодные попытки. Внутри бушевал настоящий водоворот ненависти. И он сам не понимал, к кому именно. Кронпринцу, дяде или самому себе? Сложный вопрос. Благо дело, ему не пришлось терпеть всеобщее сочувствие. Все разошлись по своим углам сразу после назначения командиров.

— Знаешь, в преддверии Рождества иногда полезно нарушить пару заповедей, — Кол, воспользовавшись удобным момент отсутствия главных моралистов, проник в погреб хозяина крепости с личными запасами вина. Таким образом графин с жидкостью красного оттенка, как и два бокала, был поставлен на стол. — Начнем с просьбы не бражничать. Или это не относится к десяти правилам?

Ребекка, к своему удивлению, обнаружила в комнате своего кавалера не только его самого, но и маленького братца. Они беседовали о какой-то малозначительной чуши. Количество выпитого дорнийского сказывалось на состоянии Аррена. Он уже не был настолько подавленным и обиженным мальчишкой. Оказывается, произошедшее не так уж и задело его. Младший из Ланнистеров, в свою очередь, практически не подавал признаков жизни. Лишь слабо звучавший голос исходил из недр затуманенного сознания

— Ах, искушение номер один, — Сокол забарабанил по столу, требуя пробуждения еще одного бражника. Несчастный Лев обвел комнату подернутыми дымкой глазами. — Hello, gorgeous. Что ты здесь делаешь?

— Наблюдаю за твоим нравственным падением, — ответила принцесса, рассматривая полупьяного ухажера. Не самое приятное зрелище. Она даже не подозревала о том, что он окажется таким падким на подобные напитки, в случае непредвиденной ситуации. — Интересно, если Клаус позволит тебе в следующий раз выйти на поле боя, ты пойдешь в таком виде? Тогда падение с лошади станет твоей наименьшей проблемой.

— Какая прозорливость, — раздраженно подытожил житель Востока, чувствуя некую досаду из-за очередной порции насмешек. Абсолютно все считали своим долгом еще раз напомнить о том инциденте. Мало ему было позора на балу. — Полагаю, это такая забота? Ваше величество, мне следует поблагодарить вас? Один напыщенный козел оказал мне услугу, а сейчас его сестра снизошла до простого смертного. Какая честь. Родовитые аристократы, мать вашу. Может, мне уже пора падать ниц?

В создавшейся тишине звонкая пощечина прозвучала довольно громко. Отскочив на небольшое расстояние, будущий лорд прижал ладонь к покрасневшей щеке. Стиснув зубы от клокочущего внутри бешенства, он приготовил целую тираду, однако Бекка не стала слушать эти никому не нужные оскорбления. Громко хлопнув дверью, она поспешила избавиться от навязчивого образа некогда любимого человека. Удивительно, как пара простых слов может разрушить всю идиллию. Слезы непроизвольно наворачивались на глазах. Неужели все их совместные моменты были сплошным притворством?

— Ну ты и ублюдок, — с нескрываемым отвращением произнес Колемон, поднявшись с насиженного места. Он плохо соображал, но случившееся все же вернуло на землю. — Я был о тебе лучшего мнения.

С этими словами Цербер покинул помещение, оставляя обидчика сестры в полном одиночестве. Несколько часов тот просидел за столом с прижатыми к лицу ладонями. Идиот. Жалкий дурак. Живительная влага давно обрела гадкое послевкусие. Чертова королевская кровь. Гордость и непоколебимость мешала ей воспринимать обычные эмоциональные порывы. Он категорически отказывался признавать свою вину. Так, в удручающем безмолвии, прошла большая часть дня. До тех пор, пока леди Эстер не вошла в апартаменты наследника, предварительно постучавшись. Кай вздрогнул от несвойственной ее коже бледности. Что-то произошло.

— Ты не видел мою дочь? Мы не можем найти ее. Говорят, последний раз ее видели, когда она выходила из твоих покоев, после чего отправилась во внутренний двор. И теперь ее нигде нет.

Сердце бешено колошматило о ребра, отдавая в висках. Перепуганный взгляд сказал больше, чем любая фраза. Не задерживаясь в удушливой каморке, Аррен ринулся на улицу, в надежде разыскать избалованную принцессу. Большинство рыцарей ушли в поход вместе с Клаусом, поэтому найти кого-либо, кто следил за обстановкой замка, оказалось поистине сложной задачей. Лишь спустя двадцать минут обезумевший от безысходности юноша обнаружил распластавшуюся на снегу собаку. Из черного носа обильно вытекали струйки крови, превращая белое покрывало в красную мантию. Лидия почти не двигалась, но глаза держала открытыми, устремленными на полоску горизонта.

Глухое рычание вырвалось из приподнимающейся груди, стоило ей почувствовать чужие прикосновения. Исследовав шерстяное тело, Сокол пришел к выводу, что ее просто оглушили. Никаких серьезных ран или повреждений он не обнаружил. Один удар по голове способен временно обезвредить животное. Тем не менее, печальный вывод следовал за таким осмотром. Ребекка исчезла. Кто-то посмел застать врасплох представительницу правящей династии и насильно вывезти из крепости, которую называют самой неприступной из всех существующих.

Пятнадцать минут несчастный мальчишка убил на поиски следов и подсказок. Вдруг она смогла оставить какую-то часть одежду, позволяющую определить направление, в котором ее увезли. Но тщетно. Ничего, совершенно. К тому времени Лидия уже смогла крепко стоять на лапах и передвигаться. Даже тогда она не переставала прожигать северную часть света ненавистным взором. Возможно, удастся воспользоваться нюхом умной твари и узнать хотя бы приблизительное местонахождение похитителя или убийцы. Второй вариант он отбросил сразу же.

Если бы неизвестные захотели смерти дочери короля, то оставили бы ее труп здесь, в качестве назидания. Облегченно вздохнув, Малакай поспешил в цитадель, чтобы как можно быстрее собрать необходимые вещи и отправиться следом за проклятым выродком, посмевшим тронуть девушку. Если с ее головы упадет хотя бы один волос, то Голодный Волк покажется истинным миротворцем в сравнении с тем, кто утратил любовь всей своей жизни. Забавно, а ведь он наконец-то признался в этом самому себе.

Не обращая внимания на многочисленные расспросы, он запряг самого резвого коня из дядиных конюшен, а затем положил на седло небольшой мешок с запасами еды. Ему не хотелось обсуждать приключившуюся трагедию, поскольку чувство вины давало мерзкий осадок. На все вопросы волнующейся матери он отвечал уклончиво, давая понять, что исправит ситуацию, чего бы этого ни стоило. Разумеется, его обвиняли в безалаберности и глупости, однако получали в ответ лишь презрительный взгляд. Пусть не вмешиваются, великие советники.

— С таким арсеналом ты собираешься помочь юной особе? — поинтересовался доселе незнакомый тембр голоса, доносящийся из дверного проема. Застонав от негодования, Кай обернулся, чтобы поставить на место очередного непрошеного гостя.

Но каково же было его удивление, когда, вместо многочисленных родственников так называемой Львицы, он встретился с печально известным ветераном, оставшимся в замке из-за слабого здоровья. Глубокие карие глаза, отдающие странным блеском, с неподдельным интересом изучали вспыльчивого юношу. Во всем облике мужчины таилась какая-то необъяснимая печаль. Тень человека.

— Сир Редвин, — живая легенда, перед которой склонялись самые кичливые солдаты. Даже гордец Аррен отошел на почтительное расстояние и опустил голову. — Прошу прощения.

— Зови меня Том, раз мы друзья, — с этими словами он протянул морщинистую руку и крепко пожал ладонь собеседника. Большая честь для обычного мальчишки. — За что ты извиняешься? Это я у тебя в гостях. И не обращайся ко мне, как к величайшему бойцу современности. Я запятнал честь рыцарства.

— Мне искренне жаль, Том, — неестественным тоном выговорил смущенный Малакай. Прежде ему не доводилось так близко общаться с полководцами трехлетней войны. — Я бы хотел поговорить с вами, но у меня нет времени.

— Насчет этого я и пришел потолковать, — отозвался дружелюбный Томорос, при этом улыбаясь уголками губ. Несмотря на столь положительную эмоцию, в ней все равно читалось нечто грустное. — От меня нет никакой пользы. Об этом успели сказать все, включая любимого шурина. Но в армии Майкла я был следопытом и разведчиком. В прошлом, конечно, но, надеюсь, навыки не пропали даром. Так вот, я посодействую тебе в поисках леди Ребекки. И, если понадобится, пожертвую жизнью ради вашего счастья.