Узы крови (джен)

Alan Menken — Hellfire (The Hunchback of Notre Dame OST)

Mikko Tarmia — Safe ( OST Amnesia:The Dark Descent )

System of a Down — Lonely Day

Ему до какого-то ненормального возбуждения нравилось позволять ей думать, что она сбежала, потому что оказалась умнее и хитрее. Воистину странное наваждение. А зачем играть по чужим правилам, когда можно создавать свои собственные? Вот она, всепоглощающая ненависть, переходящая невидимую черту безумия. Они оба сошли с ума. Недели, проведенные вместе, явственно свидетельствовали о том, что чувства не превратились в пустой звук, не развеялись по ветру, словно прах. Да, вместо этого никому не нужного отвращения появилось нечто иное, более глубокое. Граничащее с умопомешательством и безрассудством.

Верная дорога на пути к окончательному и бесповоротному сумасшествию. Чересчур много синонимов к одному простому слову. Карие глаза, ощутившие прикосновения нерадивых солнечных лучей, моментально зажмурились. Нужно привыкнуть к такой резкой смене обстановки. Еще недавно ей довелось пережить сильный удар по голове, а сейчас представилась редчайшая возможность лицезреть завораживающие пейзажи неизвестного города. Мягкая трава, покрытая утренней росой, приятно ласкала лицо и ладони. Приподнявшись на согнутых локтях, южанка внезапно осознала, что попала в место, где родилась и провела значительную часть жизни.

Дорн, расположенный на крайней южной точке страны. Уму непостижимо. Вчера тот умалишенный палач огрел ее рукоятью клинка, что привело к потери сознания. Бри, Эстер и Клэр оказались бессильными перед таким поползновением на свободу. Сейчас они должны быть в плену у еретиков, а она, жена великого солдата, оставлена гнить среди снегов и мертвых деревьев, среди хищников и разбойников. Судя по всему, ее мучениям пришел конец. И окружающая красота — это одна из трактовок Ада. Дрожь, несмотря на яркое солнце, пробежалась по всему телу. Вскочив на ноги, она поняла, что находится в саду.

Многочисленные фонтаны, бьющие ключом из причудливых каменных строений, пестрые цветы, высокие пальмы — все это напоминало о доме. Вздохнув, леди Ирина почувствовала желанное облегчение. Впервые за много лет. Никаких существенных проблем, никаких способов их решения. Одно лишь душевное умиротворение. Пусть Гэбриэль захватывает половину мира, убивает невинных и сжигает деревни, ей уже плевать. Спасение Беленора никогда не входило в ее планы. Сыновья предали то, за что так усиленно боролся их отец. Какой смысл продолжать обманывать себя? Очень жаль, что воспитание наследников выявилось непосильной ношей.

Мысленно послав всё и всех к черту, дорнийка направилась к огромному дворцу, что возвышался над живописной местностью благодаря небольшому холму. Железный Наконечник — весьма глупое название для родового замка дома Мартеллов, пожалуй, одного из самых могущественных в эпоху Таргариенов. Отец часто любил привозить ее сюда и оставлять на долгие и томительные недели. Надежда выдать дочь замуж в кратчайшие сроки не оправдывала себя, однако создавала иллюзию тихой семейной обстановки. Дагон не отличался особой любовью к своим детям. Единственный сын и преемник ушел в гвардейцы, лишившись права на земли и титулы.

Взбешенный лорд Королевского Холма пришел к печальному выводу: избавиться от последнего ребенка путем брака. Шестнадцатилетняя девочка была напугана, но это уже в прошлом. Коснувшись рукой живительной влаги, женщина попыталась смыть прикосновения алчного монстра. Он мог сделать все что угодно, пока она балансировала на грани жизни и смерти. Впрочем, интерес к подобного рода развлечениям у него не возникал, когда шансов было предостаточно. Шум пирующей толпы начинал действовать на нервы. По мере приближения к залу с бесчисленным количеством проросшего сквозь стены плюща, Манвуди предвкушала свидание с умершим супругом.

Если верить старым легендам, то теория про пир мертвецов имела место быть. У нее будет возможность либо опровергнуть домысел, либо присоединиться к торжеству. Но каково же было удивление южанки, когда, вместо обещанных духов усопших, она узнавала в снующих вокруг людях своих близких друзей, еще живых. Они наклоняли головы в знак уважения, а затем возвращались к обсуждению повседневных вещей. Остальные предпочитали ограничиваться сдержанными кивками. Все это граничило с комичным абсурдом. Знакомые лики мелькали за гигантским столом, уставленным разными блюдами.

Остановившись возле свободного стула, Ирина окинула всех присутствующих самым безумным взглядом, на какой только была способна. Перешептывания удивленных гостей не сразу достигли заложенных ушей. Плохо скрываемое волнение приводило лордов в замешательство.

Дрожащие плечи свидетельствовали о глубоком моральном потрясении. Стоило какой-то незнакомке прикоснуться к побледневшей коже на руке, как ее владелица заметно вздрогнула и резко дернулась в сторону. Бри приблизилась к несчастной заложнице собственных кошмаров, чтобы убедиться в ее окончательном помешательстве.

Бокал вина моментально вернул к действительности. Присев на один из деревянных стульев, леди Тирелл пыталась успокоить расшатанные нервы. Заботливая подруга сновала вокруг, пытаясь узнать причину такого недомогания. Бесконечные вопросы сыпались на голову злосчастной спасительницы, подобно граду. Воспаленный мозг категорически отказывался проектировать какие-либо здравые мысли. С большим усилием ей удалось убедить собравшихся в том, что это результат головокружения, вызванного долгим нахождением на свежем воздухе. Общество сердобольных гостей в тот же миг разошлось по своим углам.

— Все точно в порядке? — поинтересовалась супруга десницы, при этом кладя ладонь на пылающий лоб страдающей женщины. — Что произошло? Это из-за предстоящего знакомства с женихом?

— Что? — мало-помалу смысл сказанного дошел до затуманенного сознания. Напиток слегка расслабил уставшее тело, однако вдова Лэнса сообразила, что попала отнюдь не в Рай. Она недавно похоронила мужа, а теперь выясняется факт помолвки с кем-то другим. — Жених? О ком ты, черт возьми?

— С тобой точно что-то не так, — Бриенна, обеспокоенная состоянием семнадцатилетней девушки, попыталась найти разумное объяснение случившемуся. Разумеется, это не более, чем обычное смятение перед встречей с будущим спутником жизни. Стандартная реакция, связанная с природной застенчивостью представительниц слабого пола. — Я не буду давать тебе бесполезные советы относительно правильного поведения и так называемых манер. Просто улыбайся. Уверена, господин Гэбриэль будет очарован.

Это проклятое имя вынудило живот свернуться в тугой узел. Чувство необузданного и животного страха охватило жительницу Юга, равно как и желание сбежать прямо сейчас. Без оглядки, без разъяснений. К несчастью, ей перекрыли дорогу очередные жалостливые кавалеры, желающие осведомиться о здоровье дочери почетного сира. Натянуто улыбнувшись, Ирина мысленно искала пути к отступлению. Все главные и угловые двери были надежно заперты на ключ, чтобы не пустить нищих, спящих на мраморных ступенях дворца. Выхода нет. Следовало догадаться раньше. Это не Эдем, это ее персональный Ад с мучителем-любовником. Потрясающе.

Глаза, поддернутые невидимой пленкой, уловили приближение до боли знакомого рыцаря, чья белоснежная улыбка согревала душу. В этой альтернативной реальности он не постарел ни на год. Все та же аккуратная бородка, под цвет темных волос и бровей. Элегантный зеленый камзол, расшитый золотыми нитями, облегал мужское тело. Пальцы, спрятанные под черной перчаткой, покоились на эфесе фамильного клинка с темно-зеленым рубином в навершии. Не выдержав этой душераздирающей пытки, дочь Дагона устремилась к нему. Боже, как ей не хватало этого согревающего дыхания на шее, этих проницательных, вечно смеющихся глаз.

— Весьма неожиданно, миледи, — смутившийся лорд не делал никаких ярых попыток вырваться из объятий. Конечно, их ничто не связывает на Этой Стороне. Подобный взрыв эмоций казался ему неестественным и даже странным. — Мы же с вами видели друг друга буквально пару часов назад. Я попросил вас немного подождать, пока мне приходилось разыскивать вашего нареченного. Признаться, задача не из легких. Ему не хватает манер.

— Лэнс, послушай меня! Пожалуйста, не делай этого, — она крепко сжала его запястье, дабы выиграть время и донести печальную истину. Это ловушка. Привести монстра в дом, наполненный невинными и ничего не подозревающими людьми? — Возможно, ты не поймешь моих слов, но попытайся! Здесь всем угрожает большая опасность. Я знаю человека, которого ты собираешься привести сюда и, поверь мне, это огромная ошибка!

Хранитель Юга слушал каждое ее слово с каким-то тупым равнодушием, словно она рассказывала о своем недавнем путешествии к родственникам. Криво усмехнувшись после окончания многообещающей тирады, просторец сделал три шага назад, чтобы пропустить виновника всех масштабных трагедий человечества. Знаменитая мантия волочилась за своим хозяином по испачканным мраморным плиткам, в то время как он сам не переставал блаженно скалиться. Ничего не изменилось. Все вокруг играли по его правилам. Встречая галантного двадцатилетнего юношу, жеманные подхалимы кланялись. Сам Тирелл поверил в этот спектакль и положил ладонь на плечо близкого друга. Невозможно.

Откинув упавшую на щеку прядь, Гэбриэль подошел чуть ближе. Настоящий хищник с оголенными клыками и гигантской меткой в половину лица. Оцепеневшая невеста, как ее все называли, вздрогнула от невесомого, но требовательного прикосновения к собственной руке. Волк знал абсолютно все и получал от этого неимоверное наслаждение. Пленница вновь ощутила тот самый аромат, окончательно въевшийся в ноздри. Тут все началось. Тут все и закончится. Печальный финал. Это притягивало и пугало одновременно. Голодный зверь жаждал мщения. Ради этого были созданы декорации, сцена и целая летопись длиною в четверть века.

— Благодарю, мастер Лэнс. Вы говорили, что она красавица, но я не верил. Можете не волноваться, я справлюсь, — с нескрываемой насмешкой произнес Лжепророк, так и не удосужившись развернуться. Впрочем, южанин удовлетворился этой похвалой, а затем поспешно ретировался. Расхохотавшись своим режущим по ушам смехом, Старк наклонил голову вбок. — Какая ирония. Я не ожидал, что стану героем твоих скрытых мечтаний. Кто бы мог подумать. Могу ли я воспринимать это как комплимент? Даже во снах ты не перестаешь думать обо мне. Забавно, не находишь?

— Не знаю, это ты у нас виртуоз черного юмора, — шутка явно повеселила безбожника. Поаплодировав такой занятной игре слов, он сделал еще шаг навстречу испуганной, но все еще гордой дорнийки. — Не подходи ко мне!

— О, не будь такой банальной, дорогая, — промурлыкал довольный собой мерзавец, при этом не убирая нахальную улыбку. Игнорируя все предупреждения и угрозы, убийца схватил южанку чуть выше локтя и притянул к себе, — Это ты наградила меня такой неимоверной силой. Можешь кричать, просить о помощи, молить о пощаде. Увы, они тебя не услышат. Для них мы — изумительная пара, желающая побыть наедине. Разве я не прав? Только погляди, — с этими словами он взял ее за подбородок и осторожно развернул в сторону помахавшей им леди Бри. — Двадцать лет прошло. Повернуть бы время вспять. Помнишь наше первое знакомство? Ты ведь была мною очарована, не так ли? Ну еще бы. Интересно, что ты чувствуешь сейчас?

— Желание перерезать тебе горло, — прошептала Ирина, ощутившая въедливый запах крови и чего-то приторно-сладкого. Мгновение длилось целую вечность. — Убирайся к черту из моей головы!

— Это твое сознание упорно требует моего присутствия, — обойдя жертву, проповедник незаметно щелкнул пальцами. Вмиг счастливая и беззаботная обстановка всеобщего пира сменилась на кромешную тьму, окрашенную в красные цвета. Солнечные лучи погасли, а сам диск приобрел оттенок крови. Повсюду валялись изуродованные тела, с вываленными кишками, отрезанными конечностями и вырванными сердцами. — Я помню тот день. Пожалуй, самый лучший в моей жизни. Мы провели его вместе. Ты и я. Никакого Лэнса, никакого сожаления. Будь проклят тот миг, когда мне пришлось согласиться на уговоры твоего поганого отца. Он ведь уже мертв, да?

— Да, можешь вычеркнуть его имя из списка, — оглядываясь по сторонам, говорившая заметила огромного волка, медленно доедающего человеческие останки. Протяжное карканье вестников смерти, рассевшихся на стволе мертвого дерева, раздражало. — И что же дальше? Каков финал? Собираешься мучить меня вечность? Воплощение этой твари не поможет тебе уничтожить весь мир.

— А я не собираюсь, — насмешливым тоном продекламировал создатель хаоса. Подняв руку как можно выше, он призвал к себе ненасытное животное, вырывавшее легкое из тела очередной добычи. Глухое рычание сопутствовало каждому шагу, тянущему за собой кровавый след. — Это не Ад и не клетка. Просто ночной кошмар. Может, тебе следует проснуться?

Сжав темно-фиолетовую шерсть, Предводитель направил взор плотоядного монстра на заложницу своих же сновидений. Разномастные глаза уставились в одну точку, не давая времени опомниться. Через секунду пожиратель ринулся на женщину, которая даже не пыталась сбежать. В Преисподней умереть невозможно. По крайней мере, он так говорил. Разрушение грядет. Пророчество Никлауса сбывается. Двух не стало. Но осталось три. А через год не будет и их. Стоит сгинуть семье твоей. И явится монстр грядущих дней. Все они падут.

* * *

Все туловище невыносимо болело. Казалось, ее нещадно били несколько раз подряд. Тьма окутала пространство, а отвратительное звяканье цепи резануло по уху. Ирина с трудом нашла в себе силы приподняться на локтях. Кандалы неприятно зазвенели. Запястье было приковано к железному кольцу в стене. Конечно, иначе никак. Мысли хаотично галопировали в раскалывающемся черепе, отдавая в висках. Хриплый стон вырвался из тяжело вздымающейся груди, когда она обессиленно рухнула на подушку, обитую шкурой. Заботливость мерзавца переходила все границы дозволенного. Грубый плащ, пропитавшийся чужой кровью, заменял одеяло. Вчерашняя ночь до сих пор не давала покоя.

Последнее, что она помнила, так это сильный удар по голове. Дальше — пустота. Вместе с ней были друзья, которых тут нет. Может, это продолжение сна? В паре сантиметров от импровизированного ложа стояла тарелка с мутноватой жидкостью и бокал вина, приготовленный для долгих ночных бесед о бренности бытия. Протянув скованную руку в направлении скудной похлебки, невольница моментально отдернула ее назад, стоило ненавязчивому покашливанию разнестись по всей комнате. Гэбриэль все это время сидел на стуле, в самом дальнем углу, и наблюдал за действиями матери Рика и Хойта.

— Ты так долго спишь, дорогая. Я уже начал волноваться, — пробормотал завоеватель, вставая со скрипучего стула и неторопливо сокращая расстояние между ними. Глаза металлического оттенка прожигали уставшую южанку, — Тебя пару раз бросало в пот ночью. Должно быть, снилось что-то хорошее? Один из многочисленных кавалеров? Лэнс? Или Деррек? — поймав на себе укоризненный взгляд, красноречивый Люцифер не смог сдержать улыбки, — Только не говори, что я. Мне казалось, что я выбыл из так называемой гонки давным-давно, — положив холодные ладони на пылающий лоб, он, к своему удивлению, не встретил никакого сопротивления. — Так, ничего серьезного. Синяка не будет.

— Ты ударил меня, — надорванным, приглушенным голосом констатировала Манвуди, теряясь в непонятных ощущениях. Задурманенное сознание постепенно ослабевало. — И приковал к стене, словно собаку.

— Я знаю, но ты не оставила мне другого выбора. Разумеется, в моем арсенале есть и другие средства убеждения. Они наверняка понравились бы тебе больше, если бы ты не предпочла мне двадцатилетнего юнца. — пожав плечами, умалишенный захватчик придвинул миску поближе, — Правда, Ира, это было глупо, но я прощаю, — привычная непокорность, несгибаемость и гордость куда-то исчезли. Неужели игра закончилась полнейшим поражением? Увидев, что собеседница медленно погружается в дремоту, Волк хорошенько встряхнул ее. — Нет-нет-нет, не смей отключаться. Мы с тобой еще не закончили.

— Прощаешь, значит, — уловив лишь обрывок фразы, дорнийка поморщилась от боли. Нельзя сдаваться. В противном случае он сожрет ее живьем. — Почему я здесь, Гэбри?

— Как интересно. Ты не называла меня так уже много лет. Тонкий лед. Осторожнее, ибо я могу подумать, что нравлюсь тебе, — уголки губ поползли вниз, имитируя не самую лучшую нежность. — Но отвечу вопросом на вопрос: а где тебе еще быть? Прекрасная таверна, изобилующая большим количеством припасов. Романтика, мать ее. Или ты говоришь не про помещение?

— Нет,- резко отрезала жительница знойных пустынь, почувствовав прилив энергии. — Где все остальные? Что ты с ними сделал?

— Долгая история, на самом-то деле, — перебил Лжепророк, умышленно используя то раздраженную, то наигранно-веселую интонацию. — Но расскажу, так и быть. Клаус с братьями не подозревают о том, что среди них предатель. Местонахождение кареты и ваш предполагаемый маршрут были с легкостью установлены. После того, как нам удалось вас выследить, мы избавились от той безвкусной тележки, а затем поспешно уехали, предварительно разделив вас. Да, ты не ослышалась. Мне пришлось отвезти тебя в другое место. Это не значит, что ты не представляешь ценности, как пленница, наоборот. Просто от тебя много проблем. Ты бы устроила в моей карете революцию, из-за тебя переметнулись бы мои люди, а потом все вокруг бы взорвалось. Нет, нет и еще раз нет, мы это уже проходили. В общем, я привез тебя в это тихое местечко, где никто не будет нам мешать. Сама понимаешь, как сложно было добраться сюда. Мы, в сущности, могли остаться в дилижансе, но у меня есть дела, а сидеть с тобой, еще и прикованной ко мне, не входило в список. Видишь, на что я готов ради тебя? — миска с убогой похлебкой незаметно приблизилась к побледневшему лицу супруги Лэнса. — Пока мы сюда добирались, у меня жутко разболелась голова. Иногда это случается и не дает мне покоя. Я не осознавал, насколько все плохо, пока не встретил владельца данного заведения. Ты представляешь, он вышел на крыльцо и начал бубнить: “Нет, ты не можешь сюда войти. У тебя на руках девка без сознания”. Я попросил его быть чуточку гостеприимнее, но он снова принялся меня нервировать, поэтому я убил его. Не совсем уверен, но, кажется, ты сейчас тянешься к его печени.

— О Боже мой! — осознание происходящего настигло гораздо позже, чем хотелось бы. В мгновение ока женщина оттолкнула похлебку, не скрывая отвращения. С громким стуком тарелка отлетела в противоположный угол, а все содержимое вылилось туда же. — Больной ублюдок!

— Расслабься, я же пошутил, — сдерживая рвущийся наружу хохот, сын Тибальта мило улыбнулся, при этом опускаясь на грязный пол возле своей неудавшейся супруги, — Это были легкие, — на сей раз безумец вволю насмеялся, увидев гримасу ненависти. — Ладно, ладно, признаю, это было слишком. Не злись. Я же могу загладить свою вину? Да, думаю, смогу. Например, порадовав тем фактом, что я покину твое новое пристанище на день или два. Но не переживай, ты не останешься в одиночестве. Во-первых, отсюда до замка Толхартов недалеко. Я дам тебе возможность наблюдать за происходящим с высокого склона, если пожелаешь. И хочу сразу предупредить насчет побегов — даже не пытайся. С тобой останутся мои люди. К тому же, в соседнем сарае находятся военнопленные, среди которых могут быть твои знакомые, друзья или родные. Ты же не оставишь их на произвол судьбы?

Проклятый выродок. Он знал все ее слабости и умело манипулировал чувствами. Не желая отвечать на столь длительную тираду, Ирина лишь отвернулась к каменной и равнодушной ко всему происходящему стене. Блаженный сон одерживал победу над разумом. Лидер повстанцев наклонился, дабы отстегнуть сжимающие запястья оковы. Жалость или нечто другое? Ей уже без разницы. Заполучив свободу, леди Тирелл не предприняла никаких попыток ударить сумасшедшего монстра. Пусть развлекается. Сквозь ткань плаща чувствовался его всепожирающий взгляд, полный скрытого удовольствия. Не рассчитывая на взаимность, равно как и на реакцию, Гэбриэль наклонился, давая ей возможность ощутить свое сбитое дыхание. Коснувшись губами разгоряченного лба, он задержался на мгновение, а потом ледяным тоном приказал стоявшему в дверях слуге позвать необходимых солдат.

Три дня спустя

Обстановка накалялась с каждым днем заточения. Атмосфера обреченности давила намного сильнее, чем нехватка продовольствия и лекарств. Утомленные солдаты не задавали лишних вопросов, ставя терпение и выдержку на одну ступень с божеством и королем. Сам государь редко показывался на людях. Простолюдины могли сделать непоправимую глупость и заставить преданных рыцарей поддержать бунт в стенах мышеловки. Клаус опасался печального исхода всей кампании, поэтому старался как можно меньше показываться в городе. Ограниченное пространство вернуло некогда пропавшую тягу к рисованию. Образ Хэйли перенесся на бумагу, равно как и, что было весьма неожиданным, образ отца.

Мысленно послав к черту свой сентиментальный порыв, Ланнистер отбросил лист и карандаш, после чего принялся расхаживать вокруг массивного стола. Иногда ему до одури хотелось вскочить на первого попавшегося жеребца, приказать открыть врата и ускакать прочь. Да, его подстрелят при первой же возможности, но это свобода. То, чего ему так не хватало в столице. Теперь ее нет, как и главного угнетателя. Надо собраться и откинуть саму мысль о поражении. Этому не бывать. Волк подавится. В этом никто не сомневался. К черту пророчество, которым он так опрометчиво поделился с матерью и леди Ириной. Судьбу можно изменить.

Теша себя приятными иллюзиями, монарх вышел на прилегающую к башне террасу, дабы проводить уставшее небесное светило. С высоты птичьего полета открывался превосходный вид: за черными точками, являющимися вражеской армией, тянулась полоска хвойного леса. Резкий аромат живой природы распространялся повсюду. Он не мог оставить кого-нибудь равнодушным. Или это поэтическая душа кронпринца пытается вырваться из железной клетки? Разглядывая снующих по улицам рыцарей, детей и женщин, Лев воображал себя их героем-освободителем. Нелепее идеи никто еще не предлагал. Именно тогда зеленые глаза невольно стали свидетелями интимной сцены.

Лилит, одна из немногих девушек, изъявивших желание сопровождать короля везде и всюду, возвращалась из специально оборудованное для больных помещение. Там содержались калеки, сильно раненные и будущие смертники. Те, кто не видел своей жизни без битв. Сегодня был тяжелый день: лекари ампутировали конечности двум или трем бойцам, вынуждая всех добровольцев помогать сдерживать душераздирающие крики. Вот он, истинный лик войны. Уставшая Харлоу наконец-то добралась до одного из своих излюбленных мест во всей крепости. Та самая южная стена, где ей довелось сидеть с наследником обширных земель и обсуждать какую-то чушь.

Размышления о зверски истерзанных телах прерывались воспоминаниями с детства. Дядя — единственный оставшийся в живых родственник, сейчас находится в другой местности. К тому же, его объявили вне закона. Усевшись между тяжелыми зубцами, островитянка внимательно следила за рыжеватой полоской горизонта. Никогда еще подобное явление не вызывало у нее такой душевной теплоты. Почувствовать себя кому-то нужной? До сих пор это считалось избыточной эмоцией. Глупее ситуации не придумаешь. По сути, он ничего не сделал. Первой начала она, когда заигралась, что привело к какому-то необратимому процессу.

— Если ты думаешь, что подкрадываться к представительницам слабого пола среди ночи — нормально, то у меня для тебя плохие новости, — с нескрываемым торжеством произнесла дочь Винсента. Стоит подумать об этом глупце, как он тут как тут. — Нет, серьезно, на что ты рассчитывал? Перечитал романов? Или хотел столкнуть меня? Да, ты действительно не оригинален.

— Последнее, разумеется, — напрочь игнорируя проявление нескрываемого интереса к своей персоне, Вильгельм взобрался на выступ, чтобы детальнее рассмотреть полк Лжепророка, — Извини, вина с собой не принес. Жестокая экономия продуктов, сама понимаешь, — видя, что шутка не произвела особого впечатления на задумавшуюся о жизни девушку, Баратеон облокотился о холодный камень. Вызывающая поза могла завести его в Ад, если он случайно потеряет равновесие. — О чем ты думаешь?

— О дяде, — до конца не осознавая сути произошедшего, призналась островитянка. Черт бы побрал это взаимное доверие друг к другу. Впрочем, она, вечно запертая в каких-то рамках, решилась поделиться сокровенным с человеком, с которым ее связывало одно совместное распитие дурманящего разум напитка. — Я не видела его месяц. Мне тоскливо. Временами. Может, он где-то там, мерзнет от холода и голода, лишенный всего на свете. У нас хотя бы есть крыша над головой. Конечно, существует вероятность того, что он уже…

— Постой, постой, постой, — Олень перебил ее веселым смехом, разрывающим грудную клетку. Недоброжелательный взгляд скользнул по содрогающемуся от хохота телу, а затем переместился к разросшейся щетине. Размяв шею, будущий лорд прищурился, после чего наклонился. — Мы же договаривались насчет всей этой слащавой чуши. Не говори мне, что забыла и сама же нарушила правила.

— Издеваешься? — возмущенно запротестовала леди Харлоу, раздражаясь при мысли о том, что так глупо попалась в расставленные собой же ловушки. Яркая улыбка, более походящая на усмешку, нервировала. — Ну ты и подонок.

— Ох, sweetheart, если это такой способ сказать о том, что я тебе нравлюсь, то могла бы обойтись без оскорблений, — обворожительно улыбнувшись, юноша откинул пряди волос с выпуклого лба. Все это напоминало шахматную партию. Не так давно парень отличался легкой наивностью, что забавляло. Теперь же перед ней стоял настоящий мужчина.

— Самоуверенный мальчишка, — это игра на двоих. Он же не тешит себя мыслью, что сможет остаться единственным и безоговорочным победителем? — Не льсти себе. Любезный дядя регулярно приводил к нам в дом новых кавалеров, отчаянно нуждаясь во внуках и прочей чуши. Думаешь, ты чем-то отличаешься от кого-либо из тех недальновидных идиотов? Отвечу за тебя: ровным счетом ничем.

— Неужели? — лукаво подмигнув, Вильгельм спрыгнул с высокого камня, дабы быстро воспользоваться моментом и сократить расстояние между ними. Подойдя вплотную, он нарушил ее личное пространство. — А твои так называемые кавалеры делали так?

Не дождавшись пояснений, Лилит внезапно ощутила вкус его губ. Упершись руками в крепкую грудь, она попыталась оттолкнуть преемника великого воина, однако тот не собирался так просто сдаваться. В конце концов это закончилось катастрофой. Ей пришлось ответить. Впервые за столько лет кому-то удалось вызвать бурю страстей в разочаровавшемся сердце. Запустив пальцы в уже взъерошенные волосы, Лилит не смогла сдержать вырвавшегося из груди стона. Проклятый безумец. Слишком много излишних эмоций, приносящих боль и наслаждение одновременно. Но им ведь было плевать. Это чертовски неправильно, хотя кому вообще нужны эти правила?

Клаус невольно залюбовался этой воодушевляющей сценой. Забавно, а ведь у него с Хэйли могло быть точно также. К несчастью, судьба распорядилась иначе. Ему уготована дорога великого правителя Беленора, а не примерного семьянина с кучей детишек. Увы. Порадовавшись за счастье нового друга, Ланнистер решил совершить прогулку под медленно умирающим светилом. Маленькие звёздочки начали проявляться на небе. Спустившись по одной из лестниц, он резко остановился, прислушиваясь к громким голосам. Звуки борьбы сопровождали каждую фразу, а приглушенные стоны вновь и вновь доносились до чуткого слуха бывшего кронпринца.

Рванув к источнику шума, первородный вооружился родовым клинком. Противники могли без труда проникнуть через создавшуюся брешь и устроить резню. Бросаться в драку, будучи вооруженным одной лишь железной палкой — глупо, но иного выхода нет. Осторожно выглянув из-за угла, самоубийца заметил небольшую группу людей, окруживших безоружного человека и избивающих его до полусмерти. Спустя минуту его отбросили в сторону, позволяя Льву узнать в нем Нолана, новоявленного союзника. Взбешенный Никлаус, ненавидевший трусость и алчность больше всего на свете, раз и навсегда избавился от одного из нападавших. Шокированные солдаты не ожидали подобного поворота событий.

— Из какого вы подразделения?! — рявкнул сын Майкла, переходя на угрожающий тон. Бойцы испуганно поглядывали то на убитого товарища, валяющегося в луже крови, то на искаженное гневом лицо. — Я должен спрашивать дважды? Кому вы служите?

— Господину Стефану, Ваша милость, — промямлил один из трусливых мерзавцев, при этом ощущая непередаваемый животный страх. Впрочем, дожидаться суровой кары никто не собирался. Ретировавшись, они скрылись за ближайшим строением. Лучше бы устроить публичную казнь, но сейчас не самое подходящее время.

Фыркнув от негодования, венценосец сразу же обернулся к поверженному дорнийцу с рассеченной губой и окровавленной физиономией. Благодарный взгляд скользнул по неожиданному спасителю. Приподнявшись на дрожащих ладонях, Мартелл тут же свалился обратно на землю. Сердобольности по отношению к недавним соперникам монарху явно не занимать. Спрятав меч в ножны, он помог раненому облокотиться себе на плечо, а затем поволок к себе в башню. Вся эта абсурдная сцена происходила в замогильной тишине. Никаких лишних слов, как и признательности, не требовалось. Кто-то однажды сравнил их с достопочтимым Гэбриэлем, но это ложь.

Мягкий диван заменил лекарскую постель. Именно туда лидер роялистов погрузил израненное тело. Рухнув на подушки, дезертир застонал от боли. Промывать раны и обматывать кровоточащие места бинтами — не самое приятное занятие. Если бы кто-то сказал, что ему, Божьему помазаннику, придется возиться с главным виновником всех своих бед, то это звучало бы более абсурдно, нежели утверждения о том, что Бог принимает людское обличие и спускается на землю раз в год. На протяжении шести поганых часов Цербер наблюдал за состоянием очередного неудавшегося мстителя.

В конце концов, это утомило. Блаженный сон наступил довольно быстро. Вот только по-настоящему окунуться в мир чудесных фантазий ему не разрешили. Внезапно сам Нолан очнулся, не сдерживая удивленного возгласа. Черные волосы разметались по простыни, а покрывшееся испариной лицо пылало, словно огонь. Лишние движения разбудили Ланнистера, задремавшего из-за переутомления и неспокойной ночи. Для него спасательная процедура была чем-то новым. Зеленоватые глаза встретились с темно-карими. Минута неловкого молчания, казалось, длилась вечность. Отступник, так его называли в королевской армии, не поверил в произошедшее. Пожертвовав не только возможностью отомстить за брата, но и собственным достоинством, Мартелл пересилил себя и помог нуждающейся в нем женщине.

Они путешествовали по разоренной стране, ночевали в полуразрушенных деревнях, ели провонявшее собачье мясо, а затем, наконец, добрались до столицы, чтобы узнать о том, что она полностью разрушена. Встретив по дороге злополучного Билла, им все же удалось достигнуть Востока, где расположилась единственная законная власть. А потом южанину пришлось выживать в сложных условиях, не идущих совершенно ни в какое сравнение с голодом. Сторонники Льва избегали его, кидали презрительные взгляды, обсуждали за спиной, насмехались и издевались. В своем войске он занимал пост вожака, а теперь превратился в обыкновенного изгоя.

— Из-за тебя я не выспался, — протянул государь с толикой юмора в голосе, что сильно встревожило настороженного дорнийца. Потянувшись всем телом, говоривший взял со стола полупустой графин с вином, аккуратно разлил его по бокалам и протянул один из них в руку собеседника. Житель пустынь колебался — это было видно по скривившемуся лицу. — Возьми, иначе пожертвую на нужды посетителей борделей и таверн.

— Спасибо, — с каким-то обречением произнес воин. Вкус любимого напитка успокоил, вернул трезвость рассудка и унял боль в висках. Смакуя кисловатую жидкость, лорд Дорна не переставал исподлобья наблюдать за действиями непрошеного защитника, который уселся на скрипучий стул и принялся изучать карту. — Это так непривычно. Еще недавно мы были злейшими врагами, а сейчас я пью твое вино.

— Надейся, что я его не отравил, — простодушным тоном заявил Клаус, находящийся в приподнятом настроении, несмотря на недосып и отсутствие правильного питания. — А вообще, тут нечему удивляться. В этом альянсе давно установлен принцип:"подрались — подружились". Так произошло с Вильгельмом и другими ребятами. В этом, к слову, тоже есть свои плюсы. В конце концов, безумцы должны держаться вместе.

— Вас же называли бесславными ублюдками нового поколения? — вместо ответа чаша с превосходным нектаром поднялась в воздух, как бы салютуя столь удачной фразе. Угрюмого дезертира не устраивало нахождение в полнейшей тишине. — Зачем ты помог мне? Они бы меня точно не убили. Подобное к себе отношение мне приходилось терпеть не единожды.з Или ты всерьез полагаешь, что я, в честь спасения, извинюсь за все свои прегрешения?

— Свое извинение можешь оставить при себе, — командир равнодушно пожал плечами, после чего осушил кубок до дна. Бывший приспешник Голодного Волка был поражен таким скепсисом. — Серьезно. Мне плевать. Я просто ненавижу таких людей, для которых справедливости не существует. Ты уже получил сполна. Другие не имели никакого права вмешиваться. Они опозорили меня и получили по заслугам. В остальном твоя жизнь меня не волнует, но раз ты заговорил о раскаянии, то спешу напомнить о том, что я также не собираюсь просить прощение за убийство твоего брата.

— Он первым напал, — спустя несколько секунд признался Нолан, повергший Никлауса в легкий шок. Значит, этот ублюдок все знал, но упрямо шел к своей цели? — Получил то, что заслужил. Я знал, что рано или поздно так случится. Месть отравила его душу и разум. Та же участь постигла меня. После смерти любимого человека я чувствовал себя одиноким и никому не нужным. Война была единственным разумным выходом. Но не принесла ничего, кроме пустоты, — он запнулся, вытирая неуместную слезу. — А потом я познакомился с леди Ириной и понял, что нет смысла продолжать массовый террор. Если ты не можешь защитить дорогих тебе людей, то бессмысленно о чем-то говорить дальше. Ко мне пришло осознание. Я посмотрел на себя в зеркало и увидел монстра. Причинять боль тем, кого мы любим больше всего, хотим мы того или нет, это ведь то, что мы делаем. Не так ли?

— Это то, кто мы есть, — поправил Лев, проникшись невольным уважением к глупому юнцу, страдающему тем же недугом, что и сам первородный. Одиночество. Во многом они были очень похожи, — Убив Рубена, я забрал его коня, в качестве трофея. Сожаление мне было чуждо, поэтому жеребец оказался у меня. Я возлагал на него большие надежды. У меня даже получилось обуздать животное, но избыточная самоуверенность привела к трагедии. Конь споткнулся и покатился по холму. В седле был я и мой младший братец Хенрик... Он погиб. Сломал себе шею. Маленький мальчик, десяти лет еще не было. А я просто потерял сознание, — отгоняя непрошеные эмоции, Цербер вновь салютовал бокалом, будто поздравляя союзника с каким-то праздником. — Считай, твой брат отомщен.

— Мне жаль, — вымолвил дорниец, почувствовавший искреннее сожаление. Зрачки так и не вернулись к нормальному состоянию, оставаясь расширенными до предела. — Мы ничем не отличаемся от Гэбриэля. Это я хорошо усвоил.

— Пойдем со мной, я тебе кое-что покажу, — с этими словами Ланнистер поставил чашу на стол, а затем подал забинтованному солдату руку. Оказавшись на террасе, они оба заметили белую полоску рассвета, змеившуюся вдоль горизонта. С такой высоты можно было наблюдать за внутренним двором замка. Земли, лежащие вне границ ловушки, также представляли собой воистину прекрасное зрелище. Светло-каштановая грива одного из ценителей природной красоты поддавалась безумным порывам ветра, — Несколько лет назад Майкл превратил нас в чудовищ. Но говорил, что любит своих детей даже тогда, когда клялся избавить от нас мир. Конечно, сейчас мы сильно отличаемся от своих первоначальных версий, которыми были там, в Гавани. Не самая лучшая семейка. Благородный Элайджа, терзаемый скрытыми, постыдными тайнами. Кол — лукавый смутьян, волнующийся лишь о себе. Финн — преданный слуга, чья привязанность легко искажалась ненавистью отца. Неудержимая Ребекка, готовая рискнуть всем ради надежды на то, что однажды она обретет счастье. И я, — он положил замерзшую ладонь себе на грудь, — Величайший позор своего отца, по его же собственным словам, — Нолан призадумался, не до конца понимая, к чему вся эта бравада. Тогда правитель Беленора наклонил голову вбок. — Мы не родились монстрами. Нас вынудили ими стать. Прихоть судьбы, не более. И таких случаев много: Вильгельм, переживший серьезную трагедию, будучи ребенком; Кай, убивший собственного отца; Стефан, вынужденный заботиться о четверых братьях и сестрах. Мы все сломаны. Но это не делает нас похожими на умалишенного фанатика, нет. Это делает нас сильнее. Нам дали второй шанс. Быть монстром — это не проклятие, это великий дар. Просто есть разные виды тварей.

— Простите, что прерываю, Ваша милость, — Тешшин, вошедший без предупреждения, заставил двоих собеседников обернуться. Мартелл, потрясенный тирадой союзника, отошел на небольшое расстояние, дабы обдумать сказанное. — Лучники хотели убить одного всадника, подошедшего слишком близко, но он махал белым флагом. А потом достал лук и выстрелил в деревянную башню. К стреле было привязано письмо, которое мы не решились открывать без вас.