Обретшие будущее (гет)

»…А пока ветреная и властолюбивая мисс Грейнджер решает, кто из трех чемпионов ей более всех симпатичен, советуем Альбусу Дамблдору присмотреться к успехам студентки в личной жизни и найти их причину.

Ваш специальный репортер — Рита Скитер»

Драко хмуро отложил газету за завтраком, но сказать ничего не успел. Староста строго смотрел на опоздавшую на завтрак Гермиону, которая шла к ним, гневно потрясая настигшей ее в холле почтой.

— Пэнси, это что?! — она бросила «Ежедневный пророк» на стол. На первой фотографии девушку где-то сфотографировали с Седриком — они шли и смеялись, держа в руках учебники. — Что еще за приворотные зелья?

— Ничего личного, — выпучила глаза Паркинсон, но ее подруги довольно неприятно усмехались. — Скитер спросила мое мнение — она его получила.

— А ты знаешь, что наговаривать на сокурсниц нехорошо? — глаза Гермионы грозно сверкнули.

— Но-но, — поспешил вмешаться Гарри, так как Драко угрюмо уткнулся в свою тарелку. — Девушки, давайте не будем ссориться? Лучше вспомним главное правило Слизерина.

— Мы никогда не выносим наши внутрифакультетские склоки наружу, — сурово проговорил подошедший староста, чьего имени Гарри все не мог запомнить. — А также мы никогда не опаздываем на обед. Мисс Грейнджер, что заставило вас опоздать?

Паркинсон злорадно осклабилась, а Гермиона глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и села за стол.

— Я встречалась с профессором Снейпом, он просил зайти…

— Теперь еще и с профессором Снейпом? — скривившись, шепнула Паркинсон, и девчонки с их курса захихикали.

— Ладно, — сказал Алистер Дейн (Гарри вспомнил, наконец, как его зовут). — Впредь не опаздывай.

И ушел, даже не сделав замечания хихикавшим слизеринкам.

— Снейп? — переспросил Невилл. — А что он?

— Я просила его отпустить меня на выходных в Лондон, — зло откликнулась Гермиона, бросая в тарелку пару сосисок и пюре. — Но он сказал, что директор не позволит детям до пятого курса покидать школу в эти опасные времена.

— Вообще-то он прав, — признала Джинни. — Может быть, Драко тебя проводит?.. — но Гарри осторожно ткнул ее в бок локтем. — Ой. Конечно, нет, я пошутила.

Теперь в словах нужно быть осторожными, думал Гарри, краем глаза поглядывая на навостривших уши Кребба и Гойла. Убрать их без вопросов они не смогут, поэтому придется мириться со шпионами. Драко уже меньше общался с ним и больше с ними. Хитрый ход, но если периодически будут вылетать такие неосторожные слова, то весь камуфляж полетит к Моргане.

— Если хочешь, я тебя провожу, — вызвался Гарри. — Пойдешь со мной на Гриммо, а оттуда я доставлю тебя домой.

— Боюсь, тоже не лучшая мысль, Гарри, — прохладно ответила Гермиона, но взгляд потеплел. — Ты подвергаешься большой опасности вне стен школы. Но спасибо тебе.

— А с чего вдруг вы стали спрашивать разрешение, чтобы покинуть школу на уикенд? — шепотом уточнил Невилл.

— Снейп тоже создает видимость, что играет на стороне Волан-де-Морта, не забывай об этом.

— А зачем тебе на Гриммо, Гарри? — спросила Джинни.

— Хочу домашнюю библиотеку изучить вдоль и поперек. Боевые чары, черная магия, редкие, забытые заклинания…

— Если хочешь, Гарри, можешь прийти в гости к нам, — склонилась над столом Дафна Гринграсс, его потенциальная невеста. — У нас большая библиотека, а наш род хранит многие рукописи старых времен.

— Спасибо, Дафна, но меня уже ждут родители, — вежливо отказался Гарри.

Интересно, какая кошка пробежала между Паркинсон и Гермионой. Обе раньше если не дружили, то относились друг к другу вполне сносно. Завтрак закончился, а они так и не обменялись ни словом, только злыми взглядами. Драко тоже молчал, хотя раньше пытался даже в мелочах помочь Гермионе.

Вскоре завтрак закончился, и Гермиона, не сказав ни слова, ушла в библиотеку. Невилл с обреченностью сказал, что обещал присмотреть за Клыком и соплохвостами на время отсутствия Хагрида, и пошел кормить зверинец.

Драко все еще разглядывал первую страницу газеты.

— Ничего не было, я уверен, — попытался приободрить друга Гарри. — А то ты не знаешь эту дуру Скитер.

Но Драко молчал, а Гарри не мог задерживаться. В холле его ждал Сириус.

— Чего опаздываешь? — весело спросил отчим, покровительственно наблюдая, как пара второкурсников с Гриффиндора запускали навозные бомбы.

— Не спрашивай, — сердито проворчал Гарри. — С возрастом не только девчонки становятся невыносимыми.

— Если ты про Драко, то это похоже на старческий маразм, — жизнерадостно откликнулся Сириус. — Я рядом с ним чувствую себя таким молодым...

— Забудем об этом. Ты остаешься в школе на выходные?

— Да. По дому я скучаю, но по школе все это время скучал не меньше. Когда я еще смогу безнаказанно побесить Филча?

— Очень взрослое занятие.

— Лили обещала прислать Руди сюда на выходные, — он озабоченно глянул на Гарри. — Уверен, что хочешь просидеть выходные в библиотечной пыли? Тем более первая оттепель намечается.

Весна в Хогвартс в этом году и впрямь пришла неожиданно, правда, вряд ли надолго. Птицы вовсю пели в Запретном Лесу, кое-где пробились на ветвях почки и появились черные проталины на земле. Студентов накрыло весеннее настроение, и многие оставались в школе, чтобы посвятить выходные прогулкам по окрестностям, даже кутаясь в шарфы и мантии.

— Уверен, — пожал плечами Гарри. — Бабушка уже обещала отобрать для меня лучшие книги по древним чарам из библиотеки.

— Тогда вернись в воскресенье немного раньше, с Рудольфом поиграй, — вздохнул Сириус. — Он очень хотел тебя увидеть.

— Вернусь, — тепло пообещал Гарри. — В семь часов в воскресенье Дамблдор устроит совет, не забудь. А у меня есть предложение, которым я хочу немного тебя напрячь. Свяжись с Аластором и передай, что круг доверенных лиц ввиду последних обстоятельств можно расширить.

— Кому еще ты хочешь доверить свою жизнь? — подозрительно спросил Сириус, наблюдая, как второкурсники привязывают навозную бомбу к хвосту обездвиженной миссис Норрис. — Вот маленькие лиходеи. Кошку жалко… Ну, да Мерлин с ней, бомба не навредит…

— Майклу Дотеру, Биллу и Миранде Бёркам, — ответил Гарри, не обратив внимания на шалости детей.

— Я плохо их знаю.

— Хватит того, что я их знаю хорошо. Отличные ребята, а Билл еще и верный мне человек… Ну, в будущем. Я нарочно их отправил в Аврорат, там им не дадут превратиться в ублюдков-Пожирателей.

— Хорошо, я передам Аластору, чтобы позвал их, но ты точно..? Вот Моргана! — выругался он и спрятался за спину Гарри. К второкурсникам с навозными бомбами подошла, грозно вдыхая через ноздри воздух, МакГонагалл. — Гарри, прикрой меня от нее.

— Ты вроде преподаватель, а ведешь себя как соучастник этого преступления, — хмыкнул Гарри. — Не солидно в твоем возрасте, дяденька.

— Как преподаватель, я должен был их остановить, а как человек отлично понимаю такие развлечения, — буркнул Сириус, пятясь за его спиной к вестибюлю. — А не солидно в твоем возрасте все еще учиться в школе. Сколько тебе лет, друг мой? Пятьдесят? Шестьдесят?

— Профессор Блэк! — после учиненной расправы над второкурсниками МакГонагалл направилась к ним. Гарри без всякого сожаления с ухмылкой сдал отчима.

— Ну, вот! — огорченно протянул Сириус и выпрямился. — Да, профессор МакГонагалл?

На миг он стал похож на пойманного за руку сорванца. Впрочем, Сириус никогда не преодолевал порога взрослости, и для Гарри с Минервой это не было тайной.

МакГонагалл остановилась перед ним.

— При Гарри я буду говорить открыто и прямо, так как он тебя хорошо знает, — строго сказала она. — Когда ты уже вырастешь, Сириус? Альбус позвал тебя преподавать, но студенты не видят в тебе угрозы их бесчинствам и позволяют себе в твоем присутствии шалости.

— Простите, профессор, — повинился Сириус. — Но, право же, что плохого в навозных бомбах?

— Мне казалось, в свое время вы достаточно отскребли их от стен и потолков, — на лице МакГонагалл не было и тени улыбки. — Теперь эту мудрость будут познавать эти мальчики, причем под вашим контролем. Наказание я назначила в понедельник на семь часов. И постарайтесь сделать так, чтобы ученики разглядели в вас преподавателя и уважали, как профессора Снейпа.

Снейп, взявшийся в школьном дворе просто из ниоткуда, расплылся в самодовольной усмешке, и несколько ребят, завидев его, прыснули во все стороны. Все же негласное соперничество между ними продолжалось и вряд ли прекратится.

— Ага, распугивать народ одним своим видом? — буркнул Сириус за ее спиной. — Видишь, Гарри, какая несправедливость? Вроде уже отучился, а наказания до сих пор назначают.

— Доброе утро, — поздоровался с ними Снейп. Оказалось, искал он именно их. — Господа, я пришел сообщить, что из дома на площади Гриммо в мой кабинет был отправлен через камин ваш Рудольф. Лили пожелала, чтобы он провел выходные в школе.

— Почему не в мой кабинет? — возмутился Сириус. — У меня тоже есть камин.

— Возможно, она опасалась, что вас не будет на месте, мистер Блэк, — ехидно заметил Снейп. — Что касается вас, мистер Поттер, то вам я пришел сообщить, что директор дал добро на вашу отлучку на выходные. Не забудьте только про встречу вечером в воскресенье.

— Не забуду, спасибо, — поблагодарил уже его спину Гарри и засобирался. — Мне пора. Сделай милость, последи за Драко и Гермионой. Они как-то странно себя ведут.

— Нет проблем, — рассеяно согласился Сириус. — Пойдем вместе, заодно увидимся с Руди.

Они пересекли холл и вошли в вестибюль школы. В подземельях Гарри увидел задравшую нос Паркинсон в толпе шептавшихся подружек. Странно, подумал он. Пэнси каждые выходные предпочитала возвращаться домой.

— Папа! Гарри! — из кабинета зелий к ним бросился любопытно выглядывавший в коридор мальчик. — Мама меня отправила сюда на целые выходные!

— Блэки захватывают Хогвартс, — улыбнулся Гарри. — Ну, не хулигань в мое отсутствие!

— А ты уходишь? — лицо Руди вытянулось.

— Я домой, бабушка просила помочь в библиотеке.

— А я тогда…

— А ты со мной останешься, — радостно подхватил сына Сириус. — Покажу тебе гигантского кальмара, хочешь? Или попробуем ночью стащить с кухни пирожные?

— Я уверен, ты не заскучаешь, — сказал Гарри, обращаясь к Сириусу. — Руди, если будет скучно, иди к Джинни и Драко. Кстати, у него в субботу занятия с четвертым курсом, так что можете посетить их и поучиться колдовать.

— А у меня будет палочка! — не преминул похвастаться Руди. — Мама сказала, что я пойду выбирать палочку с тобой, и ты выберешь мне самую сильную!

— Да ты будущий дуэлянт, — усмехнулся Гарри. — Но знаешь, вовсе не волшебник выбирает палочку, а палочка выбирает волшебника.

— Мой брат, твой дядя, так же ждал палочку, — сообщил Сириус. — И характером ты похож на дядю Регулуса: такой же спокойный, ласковый ребенок.

— А я уже не ребенок! Бабушка сказала, я почти полноправный лорд Блэк!

— Ну-ну!

— До послезавтра, лорд Блэк, — улыбнулся Гарри и потрепал брата по голове. — Я вернусь, и мы вместе исследуем замок, а может быть, и кабинет самого директора.

Нутром чувствовал, в школе в его отсутствие будет весело, но остаться не мог. У него свои важные дела, которые откладыванию, увы, не подлежали.

* * *

Сидеть и читать дома Гарри не любил. Тусклый свет факелов и камина угнетал его, и хотя тишина была идеальной для полного погружения в изучаемую книгу, этого было мало. Поэтому, набрав полный рюкзак книг, Гарри выходил на улицы Лондона и шел, пока не видел кафе или сквер, где условия соответствовали.

В воскресенье он выбрал уютную кофейню неподалеку от дома. Прямо напротив витражных окон простирался огромный парк, в котором стояли еще голые ивы и покрытые почками дубы. Книга, которую он читал, называлась «Тайная магия волховская» и содержала в себе не только описания жутчайших заклятий времен Основателей, но и живописные картинки.

Дамблдор никогда не одобрял политику «Клин клином вышибают», но в данном случае Гарри учился темной магии именно для того, чтобы суметь что-то противопоставить своему врагу. Одним Обезоруживающим заклинанием обходятся только в сказках дети с чистыми душами. Такому волшебнику как он уже мало иметь за пазухой запас вселенской любви, чтобы расправиться с темным магом. Нужно соответствовать по силе, могуществу и способности внушать врагам ужас.

Камер в кофейне не было и книгу он обернул в специальную одноцветную обложку, но официантка, краем глаза заметившая вывернутого наизнанку человека, очень косо на него поглядывала. А кофе был отменный, как в Хогвартсе. Гарри с удовольствием отхлебнул бодрящего напитка и углубился в чтение.

«Не самым жестоким и страшным, но внушавшим ужас уже самим магам было в десятом веке заклинание Гнева Солнца. Не каждый волхв или маг мог им овладеть, но шибко ценились королями древнего Альбиона такие искусники. Пламя, выхватившее всю силу из магического резерва мага, покрывало землю на полверсты окрест во все стороны негасимым огнем, и потушить его нельзя, покуда резерв не истощится.

Современники так говорили: первым, кто использовал это заклятие, был высокий старец со светлой бородой, облаченный в темный плащ с капюшоном. Он всегда бродил по лесу один. В руках его волшебный посох, и стоит ему поднять свой посох к небу и прошептать слова заветные, как исчезнет солнце, набегут тучи и поднимется ветер такой силы, что даже птицы не смогут взлететь. А стоит опустить волшебный посох на землю, как успокоится природа. В день, когда он использовал свою силу против захватчиков, раскололся небосвод, возопила земля, внезапно повеяли свирепые ветры, стороны света задымились и заревели. Многие горы с рощами на них заколебались, сонмы живых существ испытали небывалую муку. Все небо объял мрак, земля содрогнулась и упали с неба огненные камни… Была сила его таковой, что едва север славного Альбиона существовать не прекратил»

Стихийную магию Гарри любил, но уж больно устрашающе звучало описание этого заклятия Гнева Солнца. Но на заметку себе его взял. Десятый век… Стало быть, друг по имени Салазар должен был о нем слышать, ведь в его годы оно неоднократно использовалось в войнах между владениями. Государства Англии рождались и умирали, их границы лежали там, где сейчас пролегают границы графств. Волхвов в те времена было больше магов — это маги отделились от касты жрецов Богов и стали использовать силу магии в корыстных целях. Те, кто не мог с ней совладать, в конечном счете умирали в муках. Потому что магия издревле для добрых дел существовала.

Читая, Гарри наблюдал, как за окном начало постепенно темнеть. Солнце спряталось, уступив место сумеркам. На улице зажглись первые фонари и разноцветными огоньками замерцали витрины магазинов, приманивая к себе прохожих, как мотыльков, на свет. Уже пять, пора идти домой и возвращаться через камин в Хогвартс. Осторожно закрыв книгу, он убрал ее в портфель, бросил несколько фунтов на блюдце возле недопитого кофе и вышел.

Оказавшись на улице, Гарри вдохнул прохладный воздух через ворот магловского пальто. После уютного кафе, где было тепло и пахло пряными пирожками, воздух казался ледяным. Хотелось поскорее вернуться в Хогвартс и умоститься перед теплым, потрескивающим камином, наслаждаясь вместе с Джинни теплом.

Гарри перешел дорогу перед уступившим ему путь легковым автомобилем и вступил в парк.

Темнота. Тишина. Холод. Здесь не было фонарей, поэтому он не сразу заметил мелькнувшую в кустах темную фигуру.

За ним следили. Гарри ускорил шаг, сжав волшебную палочку, скрытую в рукаве, и в который раз проклял свое зрение. Нельзя сказать, что мама не пыталась исправить его зельями — это случилось благодаря Волан-де-Морту, хотя никто не мог сказать, каким образом Смертельное заклятие повлияло на зрение. Через очки очень плохо обозревались кусты, и боковое зрение подводило.

С внезапно проснувшейся сноровкой Гарри заскочил за развесистую иву. Его движения стали плавные, текучие, а старые навыки работали даже с подростковыми, не натренированными мышцами. Одно мановение палочки. Волна магии прошла сквозь него, и видимость пропала. Гарри прислушался к парковой тишине, интуитивно ступая по снежной корочке там, где она бы не хрустнула. В кустах по другую сторону дороги явно кто-то прятался. Осторожно, чтобы не выдать себя, Гарри скрылся за деревьями и вдоль озера прошел к дороге, за которой открывался проход к площади.

За ним следили не просто так. Кто-то хотел узнать тайну скрытого от глаз дома двенадцать.

* * *

Вернувшись в Хогвартс, Гарри и думать забыл про игры с Руди. То, что за их домом следили, не подлежало сомнениям, а значит, Волан-де-Морт ищет возможность расправиться с его семьей, дабы причинить боль. Он любил причинять страдания, и рано или поздно он окажется в доме. Навстречу ему сбежит удивленный Руди, ожидавший брата, из кухни выглянет маленькая Эвелин, а мама в лаборатории и бабушка в библиотеке даже не успеют понять, что за беда пришла в их дом…

Никто, кроме него самого не защитит семью, поэтому Гарри шел в кабинет Дамблдора с вполне очевидной целью. Он хотел поговорить с Салазаром насчет чар.

Директора в кабинете не было, и его не ждали. Недовольно зароптавшие на незваного гостя портреты пытались указать на отсутствие хозяина кабинета, но Гарри их шипение не трогало. Только Финеас Найджелус молчал, высокомерно взирая на него.

— Господин Салазар, — обратился Гарри к портрету над дверью, задрав голову. — Я хочу поговорить.

— Я утомлен молчанием бытия, — был ему ответ. — Поговори с кем-нибудь другим, мальчик.

— Ответить на мои вопросы можете только вы.

Ясный взгляд Основателя безразлично скользнул по нему, но все же остановился. Гарри оперся на стол Дамблдора, стоя прямо перед портретом. С тех пор, как картину привели в порядок и отреставрировали, черты Слизерина стали проглядываться лучше, и все равно первый же взгляд выдавал ее древность. Салазар, красивый мужчина с черными волосами и льдисто-серыми глазами, пошевелился. Видимо, с молчаливым Основателем редко говорили.

— Ах, это ты, Гарри Поттер, — наконец, произнес портрет. — Давно уж ты не заглядывал. Слух донесся, что ты избран на Турнир Волшебников. Доброе дело — Турниры… Но в мое время состязались не дети, а взрослые, это было разумнее.

Портреты директоров и директрис на стенах замерли — редко удавалось подслушать беседу с Основателем из-за его неразговорчивости, так что мальчик был уверен, что каждое их слово будет услышано и запомнено. Салазар закончил короткое приветствие и с любопытством, не чуждым обычному человеку, вгляделся в него.

— Воля злого случая устроила для меня это участие, — довольно дерзко ответил Гарри, не желая играть в этикет.

— Быть может, воля моего наследника? — высокомерно осведомился Салазар. — Я многое слышу, господин Поттер. Право, его подвиги устрашают, но мне любопытно взглянуть в глаза человеку, который способен обмануть смерть.

— Он… — Гарри глухо откашлялся. — Вряд ли его можно назвать человеком. И если удача повернется к нам спиной, вы взглянете в его глаза. Помяните мои слова, вас ужаснет то, что вы увидите.

— Посмотрим, — не стал спорить Салазар и слегка переместился на более яркий край холста. — О чем ты хотел поговорить со мной, мальчик? Я готов делиться мудростью моих веков.

— О заклятии Гнева Солнца, — Гарри достал из рюкзака книгу и показал портрету обложку. — Расскажите о нем.

Какое-то время Слизерин молчал, хмурясь, затем на его лицо выползла хитрая усмешка.

— Изучаешь тайны волхования, юный искусник? Вынужден тебя разочаровать. По тому, что я Основатель, ты можешь понять, что я никогда не использовал это заклятие.

— Почему именно такой критерий?

— Заклятие Гнева Солнца могли без вреда для себя использовать только волхвы и дети волхвов, но маги, чья магия стала достоянием королевских дворов и измельчала, теряли разум в погоне за силой этого заклинания.

— Я хочу знать о нем все, — Гарри убрал книгу в рюкзак и скрестил на груди руки. — Это не единственное сильное заклинание, которое использовали в вашем веке, но о нем вы говорите, как о единственном страшном.

— Вовсе нет, — терпеливо возразил Салазар.

Ему очень нравилось делиться мудростью. Вот бы поменять их с приведением Бинсом местами, подумал вдруг Гарри, разглядывая его. Уроки стали бы интересными и особо популярными у слизеринцев. Историю магии каждый знал бы вдоль и поперек, потому что в отличие от приведения портрет умел красиво рассказывать сухие, казалось бы, факты.

— В мои времена волшебники отказывались от волховской магии и посохов, переходили на волшебные палочки и учились применять нумерологию для созданий заклятий ограниченной силы. Никакая природная магия не прошла бы сквозь палочку, ибо ее разорвет от мощи таких чар. Так и вышло. Волхвы и друиды выродились и были вырезаны христианами, а маги использовали ограниченную по силе магию с помощью палочек. Их, понимаешь, удобнее прятать в рукавах. Инквизиция почти не затронула Альбион, но магов побаивались и запросто могли наброситься скопом и убить. Так случилось с моими родителями.

Заклятие Гнева Солнца было вовсе не единственным среди тех, что причиняли непоправимый, а то и смертельный вред ведунам. Ты спросил лишь про него, и про него я говорю.

Я сам видел его только раз в исполнении Мерлина. Вспышка пламени охватила рассыпавшихся в пепел демонов и уничтожила последний след пребывания этой мерзости в подлунном мире. Но и сам Мерлин поплатился за это резервом, а затем и жизнью. Он был друидом наполовину. Он был моим другом, — Салазар скорбно опустил глаза.

— Может быть, он умер не от заклинания? — с надеждой спросил Гарри.

— Кто ж теперь скажет? Он пропал в тот же миг, и больше мы его не видели… Но заклинание! — Гарри показалось, что Салазар слишком резко перевел тему разговора. — Да, оно было широко известно в мой век — век войн и кровопролитий. Короли самых малых королевств дорого готовы были платить магу, способному уничтожить тысячу врагов таким заклятием, но оно очень быстро вышло из оборота и кануло в забытье. Выброс магии такой силы разрушал магический резерв, и маг становился сквибом, а то и погибал, если на нем не было амулета, спасавшего от огня. Кому-то везло — кратковременная потеря памяти и впрямь небольшая цена по сравнению со смертью.

— Есть ли способ спастись от этого пламени?

— Мальчик, ты глухой? Оно внезапно, как мысль. Это стихийная магия, а не ограниченная палочковая. И ни один огненный оберег не убережет жертв от кары, кроме наколдованных тобой собственно.

— Есть ли способ узнать, какую цену я уплачу за эти чары? — прямо спросил Гарри.

— Нет, — столь же просто ответил Салазар.

Получалось, есть возможность убить Волан-де-Морта, но почему-то этот способ мало воодушевлял Гарри.

— Вы так просто мне все это рассказываете? — спросил он, больше выражая мысли вслух, чем ожидая ответ. — Зная, что я могу применить эту силу против вашего наследника?

Салазар — немыслимое дело! — улыбнулся.

— Я стар и старомоден, но то, с каким страхом говорят о нем в этом кабинете, навевает кое-какие мысли. Я не боюсь, я уже мертв. Даже костей моих ты не найдешь на этой земле, потому что они были сожжены. — Это был первый раз, когда Салазар упомянул о своей постхогвартской судьбе. — Любому родоначальнику важно, чтобы его род продолжался, да… Ты будешь сумасшедшим, господин Поттер, если используешь это заклинание против моего наследника. Но в то же время мне это обо многом скажет. Если ты это сделаешь, мне впору будет задуматься — а является ли человеком наследник, для уничтожения которого принимают такие крайние меры…

В этот момент дверь открылась, и Салазар замолк. В кабинет вошел Дамблдор.

— Силы благие, Гарри! — изумился он. — Чему обязан столь ранним визитом?

— Я разговаривал с господином Салазаром, сэр, — почтительно ответил Гарри. — Я все узнал, что хотел.

— Полагаю, теперь ты спешишь откланяться? — директор прошел к столу и медленно, с наслаждением опустился в свое кресло. Только теперь стало видно, насколько он стар и как хорошо крепится при посторонних. — Не оставляй немощного старика одного, — улыбнулся Дамблдор, и по лицу его было видно: он в точности знает, что именно подумал сейчас Гарри. — Я только что был у вас, и Лили мне сообщила, что за вашим домом следят.

— Это так, сэр, — Гарри сел в кресло для посетителей. — В Лондоне темнеет быстро, я не смог разглядеть, кто это был. Но смог ускользнуть.

— Если это будет продолжаться, они начнут караулить у самого дома и рано или поздно увидят его, — серьезно молвил Дамблдор и сцепил перед собой кончики пальцев.

— Но мама и бабушка не могут все время сидеть взаперти.

— Вот именно. Поэтому Аластор по моей просьбе отправил нескольких авроров под прикрытием патрулировать парк — по бумагам провел, как предполагаемое место преступления.

— Спасибо, сэр, это мудрая мера, — признал Гарри. — Как работа со Скитер? Дает результаты?

— О, да, — директор улыбнулся. — На следующей неделе вся Англия узнает о возрождении Волан-де-Морта, Гарри. Пока что Аластор готовится к возможным осложнениям в связи с этим. Подразделение «Альфа» полностью работает, а администрация министра знатно подчищена. Кого не убрали — те явно затаились и ждут, а Кингсли теперь даже ночью стоит на страже покоя министра. Фадж недоволен. Ну да Мерлин с ним, он все поймет со временем.

Колокол пробил семь часов, а Дамблдор тяжело вздохнул. Тут же, как по щелчку пальцев, в дверь постучали, а в камине вспыхнуло зеленое пламя.

— Входите!

На пороге кабинета возникли Снейп и Драко, а из камина вышли четверо: Грюм, Майкл, Миранда и Билл Бёрк. Дамблдор позвал далеко не всех, кто обычно присутствовал на собраниях, а новые лица пригласил сам Гарри.

— Это все? — спросил Драко, поздоровавшись с гостями. — Можем начинать? Ох, как же я устал держать эту скорбную мину на физиономии!

— Я думаю, имелось в виду начинать совет, а не нытье, — прохладно оповестил его Снейп. — Где Блэк? Что-то я давно его не видел.

Ох, Руди… Гарри досадливо вздохнул, сразу представив, как брат поглядывал на часы в кабинете отца, смотрел на камин и ждал, ждал его. Впрочем, Сириус тоже не замедлил появиться. Через камин.

— По лестницам было долго идти, поэтому я воспользовался коротким путем, — сообщил он, отряхиваясь. — Надеюсь, я ничего не пропустил. О! — Сириус заметил Майкла, Миранду и Билла. — Рад познакомиться. Всегда добро пожаловать новым членам нашей братии священноубивцев Волан-де-Морта!

— Честно говоря, я не очень понимаю, что мы здесь делаем, сэр, — обратившись, в сущности, ко всем, сказал Майкл. Миранда и Билл, вздрогнувшие при имени Темного Лорда, растерянно кивнули.

— Вас сюда пригласили по особой просьбе Поттера, — хмуро молвил Снейп, устраиваясь на втором кресле, пока его не занял Сириус. — Как сказал мистер Блэк, здесь собрались — но далеко не все! — люди, желающие уничтожить Темного Лорда.

— Но его же нет, — не понял неразговорчивый Билл.

— Есть, и через неделю выйдет статья в «Пророке», — гаркнул Грюм. — Лучше послушайте, что вам говорят умные люди. Вас пригласили, потому что Поттер очень сильно вам доверяет. И прежде чем услышите все его тайны, вы должны дать Непреложный обет в том, что не разгласите их первому попавшемуся Пожирателю Смерти.

— Мы же будущие авроры, — возмутился Майкл.

— Это не важно, — тихо произнесла мудрая Миранда. — Мистер Грюм хочет сказать, что поколения слизеринцев должны выбирать свою дорогу, каждый человек самостоятельно. Наши родители могут встать на другую сторону. Я готова.

Она мягко улыбнулась Гарри и протянула руку для принесения Обета.

Когда все трое дали свои клятвы в неразглашении информации, Гарри и Драко попеременно рассказали им все. Было заметно, что им сначала не хотели верить, а потом при упоминании второго курса Майкл вдруг подпрыгнул.

— Так вот оно что было! — и он обличающе глянул на Снейпа. — Вот почему василиска понимал только Поттер! И силы эти, и знания! Вот Мордред, Гарри, а я полагал тебя новым Мерлином!

— А мы еще не закончили рассказ, чтобы вы так просто отреклись от этой точки зрения, — остановил его Снейп.

— На самом деле по большей части дальнейшие события им известны, — хмуро сказал Гарри, прерывая вдохновенный рассказ Драко. — А недостающие цепочки звена мы еще сможем пояснить. Я должен кое-что сказать. Сегодня до совета мы с господином Слизерином обсудили одно забытое заклятие — чары Гнева Солнца.

— Никогда о таких не слышал, — признался Дамблдор, заинтересованно склонившись над столом.

— Это, наверное, из редкой книги в нашей семейной библиотеке, — догадался Сириус и поймал подтверждающий кивок Гарри. — Там столько всего хранится…

— Ближе к делу, — рыкнул Грюм, вращавший глазом. — Что оно из себя представляет?

— Вспышка. Мгновенная ядерная энергия… Кхм. Я хотел сказать, огромной силы и большого масштаба. От нее не убежать, и она способна убить даже мертвого, — Гарри мельком глянул на портрет Салазара, но тот притворялся спящим. — Она будет стоит мне всего магического резерва. И может быть жизни. Но я готов. Я хочу перенестись на третьем туре в Литтл-Хенглтон и уничтожить Волан-де-Морта этим путем.

Все присутствующие молчали. Сириус нахмурился — явно думал, что скажет Вальпурге за пичканье сыну такой опасной информации. Дамблдор тоже посерьезнел.

— Судя по тому, что я услышал, это чары огромной силы, не предназначенные для использования рядовым волшебником.

— Но я и не рядовой волшебник, — возразил Гарри, вставая с кресла.

А про себя подумал — Мерлин тоже им не был…

— Это заклинание на крайний случай, Гарри.

— На крайний случай нужны крайние меры, сэр.

— Погодите. Кхм, сэр, извините, — поправился Майкл, вспомнив, кого перебивает. — Хотите сказать, что Гарри встретится этим летом Сами-Знаете-С-Кем?

— Именно так, — ответил ему Снейп.

— Это не обязательно, — Дамблдор тоже поднялся с кресла и принялся расхаживать по кабинету. — Темный Лорд — мастер волшебства, чьи познания безграничны. Если и есть какой-то волшебник, кто сможет его остановить, противопоставить те же умения и простоять против него дольше пары минут — это не мальчик четырнадцати лет.

— Это вы, сэр, — подсказал Гарри. — Но вас там не будет.

— Именно.

— Крестражи не все уничтожены, — тихо сказала догадливая Миранда. Она очень внимательно слушала рассказ Гарри, поэтому помнила о мелочах. — Змея и Гарри.

— Именно так, миссис Бёрк, — кивнул ей Дамблдор. — В связи с чем я и предлагаю проигнорировать вызов Темного Лорда… И уничтожить Кубок Трех Волшебников на третьем туре.

— Как — уничтожить? — поразился Драко.

— Мы не готовы, — спокойно пояснил Дамблдор. — А потому прошу поднять руки тех, кто понял, почему я предложил такой вариант.

Руки подняли практически все — Майкл медлил.

— Я поднял руку, — сказал Гарри, опустив ее. — Но я не согласен с вами, сэр. Вскоре он предпримет меры. Я нутром чувствую, как он хочет навредить моей семье, я должен его остановить.

— Боюсь, директор прав, Гарри, — Сириус положил руки ему на плечи. — Мы не готовы. Мы хотели, чтобы ты сразился с ним, потому что думали, что к этому времени успеем справиться со всеми крестражами, но еще два якоря надежно удерживают Волан-де-Морта на земле.

— Я его ослаблю, — пытался достучаться до них Гарри.

— Нет, Поттер, — Грюм тоже подошел, стуча по полу тростью и железной ногой. — Дамблдор прав. От тебя требуется уничтожить Кубок. И все.