Эта тайна (гет)

Состояние, в котором находился Северус, с трудом можно было назвать адекватным. Убийство Альбуса далось Снейпу тяжелее, чем он предполагал. И от того, что фактически это было не совсем убийством, легче не становилось. Бесконечные возвышенные речи Альбуса не могли отменить того факта, что в душе хватило сил и желания оборвать человеческую жизнь магией. И нет, произошедшее на Астрономической башне никак не выходило назвать избавлением. Те упоительные чувства, которые пришлось высвободить, не имели ничего общего с милосердием.

И это подводило финальную черту под тем, кто он.

Он — Пожиратель Смерти. Пусть и предавший своего Повелителя, поклявшийся до конца своих дней служить на стороне света, но — Пожиратель Смерти.

Упивающийся Смертью.

После побега из Хогвартса Снейпу показалось, что он провалился лет на двадцать назад, в то самое время, когда он всецело и полностью, со всем рвением наивного юноши хотел стать настоящим Пожирателем Смерти — будто это могло решить его проблемы. И вот он будто бы снова один из них, и больше ничто, кроме его воли, не связывает с другой стороной.

Но вместо решимости следовать намеченному пути, все заполнило ощущение абсолютной бессмысленности происходящего. Даже обещание оберегать жизнь мальчика больше ничего не значило, хотя до убийства Альбуса Снейп отчаянно искал пути спасения Поттера, а после… все как отрезало.

Он не справился.

Не смог.

Нет способа извлечь крестраж из живого существа, не уничтожив последнее. Жертва Лили не имела никакого смысла, и жизнь Снейпа тоже, потому что продолжать все это ради одной только мести он не мог. Северус никогда не верил в свои силы против Темного Лорда. Он хотел убить Блэка, но Волдеморт… Тут он заранее пасовал, презирая себя за эту слабость и тотальную неуверенность в себе.

И Снейп в очередной раз сдался. Хотелось запереться у себя в доме и сгнить заживо, как в двадцать один. Скорее всего, прозорливый Альбус предвидел и это… Недаром же инструкции к последующим действиям были настолько детальны, что задумываться не приходилось. Просто иди и делай.

А про Аврору Снейп не думал. Будто вместе с появлением зелёного луча на смотровой площадке она исчезла из его жизни. Он не вспоминал о ней ни когда бежал из Хогвартса, ни позже в поместье Малфоев. Будто бы ее никогда и не было рядом с ним…

Конечно, тому имелось и вполне логичное объяснение. Теперь он сутками торчал на глазах Темного Лорда, а закрыть разум Снейп мог лишь непробиваемой, омертвевшей броней из скорби смешанной с виной. Пусть самой скорби в этой токсичной для организма смеси было уже значительно меньше, нежели вины.

Но так или иначе, Авроре в его голове теперь было не место, потому что мысли о ней задевали за живое, и это давало опасную трещину, а Снейп и без того чувствовал себя в присутствии Темного Лорда неуверенно. Казалось, что Волдеморт подозревает его.

Впервые Северус подумал об Авроре лишь спустя несколько дней, подкарауливая Флетчера в Лютном переулке, в кабаке с крайне сомнительной репутацией.

В душном затемненном зале натужно и плохо играла зачарованная волынка, и Снейп под видом светловосого мужчины непримечательной внешности сидел за дальним столиком в темном углу, украдкой следя за обстановкой. Наземникус запаздывал, и Северус цедил огневиски, которое во рту после после принятого заранее зелья превращалось в прогорклую воду. Хмелеть было нельзя, хотя напиться хотелось. Впрочем, час был довольно ранний, и кабак скорее пустовал. Посетители собирались ближе к ночи, но Флетчер имел обыкновение встречаться с перекупщиками днём, когда выпивка была дешевле, а немолодые и не самые привлекательные сквибки сговорчивее. Впрочем, борделем это заведение никогда не считалось, несмотря на то, что с попустительства хозяина шлюхи постоянно пасли здесь потенциальных клиентов. Так и в тот раз две вульгарно одетые особы сидели у бара, одна неспешно прохаживалась по залу, другая с фальшивой улыбкой развлекала горбатого араба расположившегося у единственного окна. Столик Снейпа находился неподалеку, но заглушающие чары, наложенные на каждое место, не давали подслушивать чужие разговоры. Зато подсматривать ничто не мешало. Женщина сидела на краю стола, закинув ногу на ногу. И судя по языку тела, она заигрывала, вернее, торговалась. Посетитель поначалу нахально гладил ее по полному бедру, стянутому тугой резинкой чулок, но вскоре женщина, будто бы предлагая оценить товар, сменила позу, поставив босую ступню арабу на колено и открывая гостю доступ к сокровенному. Араб предложением воспользовался — смуглые пальцы в крупных перстнях скользнули по бедру вверх.

Снейп сделал глоток и непроизвольно поморщился от вкуса дряни в собственном стакане.

Сквибка тем временем пересела к арабу на колено, и стала медленно ритмично двигать тазом, заводя клиента ещё сильнее. Имитация была так похожа на реальность, что Снейпу пришлось отвести взгляд.

Лицезрение подобной сцены вызывало вполне закономерную реакцию, хотя его желание в тот момент не было направлено ни на эту, ни на какую-либо другую женщину. Это был дурман.

Северус даже ненадолго прикрыл глаза, массируя переносицу, но прогнать наваждение не выходило. Вопреки логике, желание лишь нарастало.

И тогда он вспомнил об Авроре…

В одно мгновение перед глазами пронеслись их ночи. Будто наяву он услышал ее стоны под собой и ощутил этот манящий мускусный запах ее кожи. А как она смотрела на него… Этот ее откровенный, полный бесстыдной страсти взгляд и приоткрытые в истоме губы… Аврора хотела его, и это было неподдельно.

Нахлынувшие воспоминания калейдоскопом рассыпались перед глазами.

— Скучаешь, красавчик? — игривым тоном спросила остановившаяся перед столиком женщина. — Может, я смогу скрасить твой вечер?

— Что? — переспросил Снейп, потому что женщина буквально вышибла его из безумного сна на яву.

— Я же вижу, чего ты хочешь. У тебя все мысли на лице написаны, — усмехнулась она.

— Если бы ты умела читать мысли, то не предлагала бы себя за гроши, — огрызнулся Снейп. Его здорово задело, что она действительно угадала, что у него на уме.

— Ты просто не хочешь признать, что я права, — улыбнулась женщина, пропуская мимо ушей грубость. — Знаешь, с такого красавчика как ты, я возьму недорого, — наклонившись, она бесцеремонно положила ладонь ему на пах и, не скрывая победной улыбки, через жесткую ткань брюк чуть сжала напряженный член.

Снейп опустил на стол стакан с огневиски, затем отдернул ее ладонь и другой рукой достал палочку.

— Ты — сквибка, как и все потаскухи. Жалкая, завистливая и очень неумная сквибка, готовая платить любую цену за возможность прикоснуться к чужой магии, и чувствовать себя сопричастной этому миру. Эскуро! — и, демонстративно взмахнув палочкой, он очистил собственную руку и брюки, будто ее прикосновения могли замарать.

Женщина сузила глаза. Вслух она ничего не сказала, но про себя не стеснялась в выражениях, очень ясно подумала, что он в лучшем случае гомосексуалист, а в худшем жалкий импотент, боящийся женщин. Затем, круто развернувшись, она направилась назад к барной стойке, а Снейп невольно задержал взгляд на ее обтянутой узкой юбкой заднице.

Ему не впервой приходилось слышать о себе такое в мыслях. Так реагировали многие, и дело, очевидно, не только в его внешности. Северус всегда нападал первым, не позволяя никому подойти близко. Выходило так, что единственным человеком, каким-то чудом преодолевшим этот барьер, оказалась Синистра. И сейчас, когда ему совершенно определенно хотелось женщину, он скорее пробрался бы к ней в Хогвартс, чем сладил с потаскухой. Только вряд ли Аврора приняла бы его снова. Убийство Альбуса, конечно же, перевесило чашу весов…

Все было кончено.

Нет, вспоминать о ней было нельзя. Мысли о том, что Аврора оставила его окончательно, убивали всякое стремление продолжать борьбу, хотя он был обязан! Тогда Северус подумал о Лили, но ничего не отозвалось, хотя он клялся, что готов на все. А по сути, никогда ничего ради нее не делал. А что до ее сына, то… оберегать жизнь этого щенка ведь не означало сделать ее лучше! Да и любить Гарри Поттера Снейп не был обязан. Альбус не раз говорил, будто Гарри жил не в самой лучшей обстановке, ему, мол, приходилось туго, но Северус и слушать не хотел. С одной стороны, поверить в то, что детство Поттера в доме Петуньи Эванс проходило хуже, чем его собственное в Паучьем тупике, казалось смешным. А с другой… по чести говоря, Снейп даже испытывал некое злорадство. Поттер это заслуживал. Тем более, мальчишка всем своим видом и поведением демонстрировал, что ему все нипочем. Так что, скорее всего, Дурслям стоило даже закрутить гайки…

Затем в кабак, наконец, заявился Флетчер, и время рефлексии было окончено. Снейп принялся за дело. План Альбуса с подложными Поттерами казался ему опасным бредом, но директор уверял будто знает, что делает. А ослушаться, особенно теперь, Северус не смел.

Через час Флетчер покинул прокуренный зал, озарённый гениальной идей, а у Снейпа на душе стало совсем паршиво. Он вернулся к себе и весь вечер проторчал у окна, вглядываясь в темную улицу, пока не пришла пришла весть от Нарциссы: в подвал ее дома кинули Оливандера. Теперь старика заставят стругать волшебные палочки. Это раньше темный Лорд собирал под своими знамёнами только членов самых родовитых семей, теперь его интересовало и отребье. Бесправные и озлобленные оборотни. Им понадобится оружие. А Олливандер, будучи принципиальной сволочью, откажется, и тогда они либо примутся пытать старика по старинке, либо Темный Лорд поставит перед Северусом изощренную задачу по зельеварению. И ужас заключался в том, что даже несмотря на все, Снейп невольно задумывался над тем, как смесью зелий и ментальной магии искусно и красиво выбить из Оливандера согласие. А после ненавидел себя за эти мысли…

Правы были те, кто считал его конченным волшебником. Его всегда так или иначе тянуло лишь в одну сторону. Но если раньше по левую руку от Альбуса Снейп чувствовал себя уверенно, то одному плыть против течения без видимой цели не выходило. Так Северус и накручивал себя, безвылазно сидя в четырех стенах, пока, дойдя до крайней степени отчаяния, не бросился искать хоть что-то, хоть какую-то вещественную зацепку, способную убедить его самого в том, что он — не дурной человек, что в нем есть что-то светлое ради чего стоит продолжать борьбу.

И только в доме на Гриммо он, наконец, понял, ничего еще не было кончено. Аврора ждала его, верила в него и прощала за то, что он не оправдал надежд. Удивительным образом это отрезвило. И Северус взялся за ум. Придя в себя, он сразу же отправился к Темному Лорду, предлагая усилить контроль за домом на Тисовой. Северус знал, что ближе к семнадцатилетию Поттера это и так сделают, но сейчас ему надо было выслужиться — решить проблему с пошатнувшимся доверием Темного Лорда, а затем как-то вытаскивать Поттера с Тисовой, не допустив мясорубки с семью Избранными.

Беллатриса назло выступила против, заявив, что Снейп пытается набить себе цену в глазах Повелителя. Рабастан верил словам Яксли о том, что Поттера заберут с Тисовой, лишь когда тому исполнится семнадцать. Рудольфус настаивал, что все и так под контролем. Но правда заключалась в том, что некогда самым приближенным к Темному Лорду волшебникам казалось унизительным сутками торчать в магловском пригороде Лондона. Волдеморт это понял, и… согласился с предложением Снейпа, а затем отбыл на континент. Первым на Тисовой предстояло дежурить Рудольфусу…

* * *

— Вели, чтобы подали ланч как обычно, в зеленую столовую! — раздраженно и нервно проговорил Лестрейндж, заходя в гостиную.

В ответ Нарцисса лишь поджала губы и сдержанно кивнула.

— А Белла… Она?

— В подвале, — ответила Нарцисса, укоризненно приподняв брови.

— Развлекается. Понятно, — кивнул Рудольфус и по-театральному устало упал в кресло, вытянув длинные худые ноги в обтягивающих брюках с золотой вышивкой. — Чем бы милая, как говорится, не тешилась, лишь бы нас не трахала.

— А ты разве не должен сегодня весь день следить за домом Поттера? — настороженно поинтересовалась Цисси.

Рудольфус в ответ лишь скривил лицо, повернулся боком, с усилием извлек из тугих ножен на бедре палочку и нацелился на барный столик.

— Я там с восьми утра торчал, а в двенадцать мне положен ланч! Да и, скажи на милость, было бы тебе в радость целый день ошиваться на улице, любуясь на маглов?! — По мановению его волшебной палочки с бутылки огневиски отвинтилась крышка.

— Мне казалось, что прежде ты относился к указаниям Темного Лорда более воодушевленно, — не без яда сказала Нарцисса, так и не простившая Лестрейнджей за то, что втянули во все это ее семью.

— Согласись, раньше Он и не требовал, чтобы представители благороднейших и древнейших семей торчали черт-те где, то ли выслеживая, то ли охраняя шестнадцатилетнего полукровку, — бутылка с огневиски воспарила в воздухе и, наклонившись над одним из стаканов, плеснула янтарную жидкость на дно. — Нам ведь его пальцем трогать запрещено! Где такое видано? Стой себе и смотри, как он газон стрижет.

— А он газон стрижет? — поморщилась Нарцисса.

— Нет. Но не важно. Там скорее все от кошачьего дерьма вычищать надо, а не травку ровнять, — Руди на мгновение прикрыл лицо рукой. — Не могу я там находиться, Цисс! Считай, в выгребной яме сидишь. И ты бы видела, сколько там котов! — бокал с виски плавно взлетел в воздух и двинулся к Рудольфусу. — Они там повсюду…

— Кого? Котов? Рудольфус, ты не в себе, — брезгливо проговорила Нарцисса, поглядывая на стакан в его руке.

— Да! Их там тьма! Так и норовят о ботинки потереться. Я поначалу их авадил, но на каждого упокоенного появлялось ещё трое! Я даже решил, что это такое хитроумное заклятие умножения на Аваду завязанное, но нет, их там просто прорва какая-то, — Рудольфус приложился к стакану, — Я терпел до последнего. Еще и Долохов куда-то запропастился. Хотя не могу его укорять. Моя воля, ноги бы моей там тоже не было, — бубнил Рудольфус, глядя куда-то перед собой. — Можно подумать, ради этого я провел в Азкабане столько лет!

— Что? — рявкнула Беллатриса, внезапно появившаяся в дверном проеме. — Мне показалось, или ты покинул свой пост, не дождавшись Долохова?

Руди от неожиданности вздрогнул.

— В двенадцать часов по расписанию должен быть ланч! — едва ли не взвизгнул Рудольфус, огорченный появлением супруги. — Я что, не имею право по-человечески поесть?! С должной сервировкой и в обстановке, подобающей чистокровному представителю древнейшего рода? Я, блять, четырнадцать лет нормально не ел, поэтому не вижу смысла, без крайней на то необходимости, отказывать себе в простых человеческих удовольствиях.

— Видимо потому, что это единственное удовольствие, которое осталось тебе после Азкабана, — с откровенным презрением бросила Беллатриса. — Немедленно отправляйся обратно!

— Сначала ланч! — и Рудольфус отсалютовал супруге бокалом, но Беллатриса резким и внезапным взмахом палочки выбила у него из рук стакан. Огневиски выплеснулось на пол, туда же последовал старинный канделябр с зажженными свечами, сброшенный Рудольфусом в попытке увернуться от заклятия жены. В мгновение ока пламя охватило ковер под ногами Рудольфуса.

— Мать твою, что ты творишь, сука! — завопил подскочивший с места Руди и принялся усиленно поливать пламя.

— Белла! Ты в своем уме? — не стерпела Нарцисса. Поведение обоих Лестрейнджей ее донельзя раздражало. — Имей уважение к моему дому! Этому ковру три сотни лет! То, что ты с нашего дозволения живешь здесь, не дает тебе право уничтожать мои вещи!

— С вашего дозволения, сестрица? Вы не на лучшем счету, дорогая моя. Ни твой слабохарактерный муженек, ни сопляк-сын, — Беллатриса повысила голос.

— Почему ты вернулся? — неожиданно встрял Снейп, наблюдавший всю сцену, стоя в тени у зашторенного окна.

— Снейп, — в очередной раз вздрогнул Рудольфус. — Терпеть не могу эту твою манеру… Да все там в порядке. Ничего на Тисовой не происходит, кроме этих гребаных котов… Там кварталах в двух какая-то заварушка, но на Тисовой все спокойно.

— Что? — ахнула Беллатриса.

— Что происходит в двух кварталах? — нетерпеливо спросил Снейп.

— Да пожар какой-то, или взрыв… — пожал плечами Рудольфус, высушивая магией подмоченную штанину. — Это же маглы, что с них взять! Что на них внимание обращать?

— Ты идиот, Руди! — прошипела Беллатриса, в то время, как Снейп помчался к выходу. — Эй, а ты куда?!

— Выполнять обязанности, с которыми не может справиться твой муж, — ядовито бросил Северус и скрылся за дверью.

Все это было очень нехорошо, потому что если Орден предпринял что-то без его ведома, ситуация могла выйти из-под контроля. Альбус был уверен на счет плана с семью Поттерами, но Грюм тоже был хитер. А Флетчеру могли запросто ничего не говорить, и тогда…

Возможно, время было уже упущено!

Снейп корил себя за бездействие последних дней, и едва ли не бежал через ухоженный сад Люциуса Малфоя. Надо было срочно исправлять ситуацию. Но проблема была еще и в том, что Северус никогда не бывал на Тисовой и просто аппарировать туда не мог. Прежде дежурить у дома Дурслей ему не доводилось ни по велению Альбуса, ни Темного Лорда. Последние годы летом за Поттером следили другие члены Ордена Феникса, а до воскрешения Темного Лорда Снейпу и вовсе не приходило в голову поглядеть где и как живёт сын Лили.

Но сообразил Северус это лишь когда за его спиной захлопнулись высокие кованые ворота Малфой-мэнора. Стоило подумать об этом раньше и вытащить за шкирки чертового Лестрейнджа, но в стрессовых ситуациях, ведомый природной импульсивностью, Снейп упускал многие делали.

— Эй, ты, постой! — послышался позади голос Беллатрисы, которая, очевидно, бросилась за ним следом. — Без меня улизнуть хотел? Аппарируем туда вместе, — и она окинула его насмешливым оценивающим взглядом, — раз уж ты вызвался исполнять обязанности моего мужа.

Снейп ответил ей ничего не выражающим взглядом, и положил ладонь на ее плечо.

Мгновеньем позже они материализовались на задымленной помойке. В нос бил неприятный запах гари. Снейп даже не успел понять, где они, как рядом что-то мяукнуло, и Беллатриса тут же запустила в кота зеленым лучом. Однако животное в тот самый момент бросилось за крысой, и заклинание ударило в мусорный бак.

— Что ты творишь? — прошипел Снейп, одной рукой схватив ее за запястье, а другой прикрывая от дыма краем мантии нос. — Внимание к нам лишнее привлечь хочешь?

— Не люблю, когда что-то путается под ногами, — и Беллатриса закашлялась.

Спорить Снейп не стал, тем более, вокруг и вправду творилось что-то очень странное. Улица была перегорожена дымящимися мусорными баками. Нетерпеливо сигналили машины. Домов на противоположной стороне дороги и вовсе видно не было. Темная завеса, подозрительно похожая на перуанский порошок мгновенной тьмы, черным облаком висела над пожарной машиной, безуспешно поливавшей улицу.

— Тисовая вон там, — сказала Беллатриса, указав куда-то правее, но Снейп даже не обернулся. Он мог поклясться, что в толпе маглов на мгновение мелькнула ярко-малиновая макушка. Конечно, вряд ли Тонкс высунулась без маскировки, но исключать такое было нельзя. В моменты стресса и сильных эмоциональных переживаний она едва ли не полностью теряла контроль над своей внешностью.

— Вот и проверь, что там. А я погляжу, что здесь происходит, — отрезал Снейп. Наткнуться тут на Тонкс он никак не ожидал, и если это она — ситуация могла рвануть, как котел Невилла Лонгботтома при содействии Симуса Финнигана. Белла спала и видела, как прикончит родственницу, осквернившую род интрижкой с оборотнем. И, увы, в равной схватке силы были не на стороне Нимфадоры. К тому же, Северусу было в глубине души жаль эту дуреху. В то же время, в непробиваемой защите дома Дурслей он не сомневался. Пока Поттер считал это место своим домом, ни один Пожиратель не сможет переступить порог.

— А Руди прав, — пропела Беллатриса, на ухо Снейпу. — Любишь ты среди отбросов тереться! — и, захохотав, она попятились, а затем исчезла в дыму.

Снейп прокашлялся, но наложить на себя чары, отталкивающие внимание маглов, не успел. Из-за контейнера появился полицейский.

— Эй, мистер! Этот район оцеплен! Идемте, я провожу вас, на Тисовую улицу проход закрыт, — как-то подозрительно отстраненно обратился к нему магловский полицейский и несколько расфокусированно посмотрел прямо в глаза.

— Ты меня не видишь, — как заклинание, нараспев, произнес Снейп, и полицейский замер, глупо хлопая глазами. Тогда Снейп с опаской выглянул из-за его плеча и уже совершенно точно увидел стоящую чуть поодаль Тонкс. Она направляла палочку на полицейского, шепча что-то. Было ли это Империо или что-то иное, Северус не понял, потому что Тонкс от потрясения разинула рот. Она моментально изменила прицел палочки, но послать заклинание не решалась. Значит, она была одна и боялась.

В любом случае, ее смятение играло ему на руку.

Медленно, очень медленно он стал поднимать пустую раскрытую ладонь в примирительном жесте, и Тонкс, не отрывая от него взгляда, так же медленно чуть опустила палочку. Устраивать дуэль в толпе маглов не стоило, это понимали оба. На несчастье, в этот самый момент в одном из баков громыхнул взрыв — реакция обоих была мгновенной. Красная вспышка ударилась о серебристый щит. Тонкс отскочила в сторону, а Снейпа отбросило в сторону неожиданно мощной взрывной волной — против такого Протего не работало. Впечатавшись в кирпичную стену близ зарослей дикой ежевики, он на мгновение потерял ориентацию в пространстве, сильно ударившись головой о выступ. Тут-то его и настигло заклинание, действие которого он не испытывал на себе со школьных времен. Окаменевшие руки будто приклеило к бокам, и он глухо завалился в кусты.

От досады хотелось кричать и проклинать эту пуффендуйскую дуру и себя самого, но под действием Петрификуса Тоталуса Снейп не мог издать даже стона. Лучше б она бросила в него Аваду, а не это унизительное заклинание! Оставалось лежать на боку и ждать расправы, пытаясь невербальной беспалочковой магией снять чары. Только ничего не выходило. В ушах звенело, перед глазами двоилось. Все происходившее вокруг виделось словно издалека.

Тонкс, вопреки его ожиданиям, тоже не приближалась. И очень скоро Северус понял, в чем дело — вокруг начался бой. Их схватку заметили другие. Маглы кричали, полицейские стреляли, волшебники метали заклинания, загорелась пожарная машина, а Снейп мог лишь наблюдать за происходящим, тщетно силясь сконцентрироваться, чтобы сбросить чары, прежде чем его самого убьют или, что еще хуже, найдут в подобном состоянии.

Вскоре где-то неподалеку послышался вой полицейских сирен, но автомобили, на счастье, промчались по соседней улице в другом направлении…

Сколько времени прошло, пока Снейп окончательно пришел в себя и смог освободиться, определить было сложно. Бой не стихал. Голова раскалывалась из-за вони, идущей от горящих мусорных баков. Надо было убираться отсюда и спешить на Тисовую. Дурные предчувствия того, что он упустил все на свете, подхлестывали.

Он поднялся, опираясь на стену, и, коротко осмотревшись, Снейп выбрал место на одной из дальних крыш и аппарировал туда, а затем подряд еще дважды.

Дом Петуньи Дурсль он увидел издалека. Над его крышей стоял красноватый купол. Волна мурашек прокатилась по телу. Материнская защита пала! Это были чары Пожирателей, блокирующие проход всем, кроме обладателей Темной метки. Вокруг тоже шло сражение, но присоединяться к нему Снейп не стал. Его колотило от ужаса, что случилось непоправимое. И он аппарировал на аккуратно подстриженную лужайку перед домом Дурслей, оказавшись сразу за стеной защитной магии.

Оставалось зайти внутрь, но он медлил, пока дверь внезапно не распахнулась.

— А, это ты! Погано выглядишь, — Беллатриса насмешливо скривила губы, оценив потрепанный вид Северуса. — Вижу, с обязанностями моего мужа ты справляешься так же херово, как и Руди. Заходи, гостем будешь. Поттер сбежал, но тут есть с кем порезвиться! — и она скрылась за дверью.

От ее слов несколько полегчало, значит, ничего непоправимого все-таки не случилось. Северус выдохнул и потянулся за флаконом укрепляющего зелья.

Когда Снейп переступил порог дома на Тисовой, Вернон Дурсль был уже мертв. Его грузное тело мешком лежало поперек прихожей, неестественно упираясь лицом в обувной шкаф. Растекшаяся кровь наполовину окрасила серый придверный коврик с надписью «Добро пожаловать!», который хозяева дома держали зачем-то за дверью.

— Нееет! Отпустите его! Умоляю, отпустите моего сына! Только не Дадли! — так отчаянно закричала женщина, что Снейп не сразу узнал голос…

Петунья.

— Скажи, где Поттер. Или знаешь, что я сделаю с твоим милым малышом? — верещала Белла.

— Я клянусь, что не знаю! — умоляла Петунья.

— Знаешь, сука! Я по глазам вижу! — блефовал Сивый.

Левитировав в сторону труп Вернона — перешагнуть через такую тушу было затруднительно, Снейп двинулся вглубь дома. Часть мебели была опрокинута, пол в коридоре у лестницы был усыпан осколками битого стекла. Всюду читались следы борьбы.

— Поттер сбежал, — отрапортовал Фенрир, тоже выглянувший проверить, кто из своих пожаловал в дом. — Белла появилась как раз когда маглы вернулись. А затем подвалила полиция, и мы поняли, что грешно наблюдать со стороны. Долохов и остальные снаружи прикрывают. Да и защиты на доме вообще никакой не было!

Петунья снова истошно закричала и Сивый, зловеще улыбнувшись, поспешил назад, а Снейп уставился на жуткий кровавый след, ведущий, судя по всему, на кухню. Будто кто-то тащил раненое тело. Держа наизготове палочку, Снейп двинулся в нужном направлении.

И точно.

На светлой кухне, оформленной в пастельных тонах, прямо на кафеле лежал бездыханный труп магловского полицейского. И убили его не Авадой… разорвали горло… Ближе Снейп подходить не стал, рассматривать там было нечего, на что способен Фенрир, он прекрасно знал.

Петунья снова закричала, но Снейп не спешил. Зайти в гостиную, где пытали Дурслей, ему было почему-то страшно. Остановить все это вот так сразу он все равно не мог, а раз оба они до сих пор живы, значит так просто их не убьют. Поттер сбежал сам, это было очевидно. Сбежал, подобно жалкому трусу, и, судя по крикам, Петунья действительно не знала куда. Однако страсть Беллатрисы развлекаться с жертвой сейчас приходилась на руку. Это давало немного времени.

Тело второго полицейского Снейп обнаружил на той самой лестнице над чуланом, о котором рассказывал Альбус. Напарница, молодая женщина, тоже была мертва, хотя досталось ей не так сильно. Пульс отсутствовал, исправить ничего уже не представлялось возможным… и Снейп двинулся наверх, игнорируя вопли из гостиной.

Такова была его роль. Плана, как вытащить Дурслей, у него все равно пока не было. Поэтому он продолжил осматривать дом. На втором этаже находилась комната Поттера. Ошибиться было невозможно. Распахнув скрипучую дверь, Снейп замер: этот идиот оставил здесь свою белоснежную сову. Знала ли об этом Беллатриса или, увлекшись пытками, она не догадалась обыскать дом? Догадайся она выпустить сову, наложив на птицу чары слежки, и Поттера можно будет завтра же хоронить. Впрочем, даже без слежки, нельзя держать при себе в Англии большую полярную сову, если ты скрываешься! Неужели Поттер этого не понимал?! Снейп подошёл ближе и увидел под клеткой записку нацарапанную от руки «Просто дайте ей ночью улететь. Спасибо!»

Словно в подтверждение написанного, сова цокнула клювом и зацепилась когтем за дверцу, просясь на волю. Ее тянуло за хозяином, ведь почтовые совы — одни из самых преданных птиц. Если только между совой и волшебником сформируется связь, птица последует за хозяином даже в пекло!

Ее нужно было убить.

Или трансфигурировать в голубя и дать улететь? Но нет гарантии, что Белла или Фенрир не видели птицу, а в этом случае нужна была замена…

Нет, слишком сложно.

На все это не было времени, потому что дом в очередной раз пронзил затяжной вопль Петуньи, а жизнь человека Снейп все-таки ценил превыше жизни животного. Все выпотрошенные на благо науки лягушки да крысы не вызывали у него сожаления. Но отчего-то именно сейчас его проняла иррациональная сентиментальность, и он, конечно, понял, в чем дело. Сова была патронусом Авроры, а она всегда думала о нем лучше, чем он того заслуживал. Она никогда по-настоящему не верила, что он убийца и Пожиратель Смерти.

— А тут у нас что? — неожиданно, распахнув дверь ногой, в комнату вошел Фенрир. Снейп резко развернулся, держа палочку перед собой. Времени для колебаний не осталось, впрочем, так было и проще.

«Империо» — произнес в уме Снейп. — «Убей!».

Глаза Сивого налились кровью, и он двинулся к клетке, а Снейп поспешил выйти, предусмотрительно закрыв за собой дверь, чтобы не оставить птице ни шанса.

Дальше располагалась спальня хозяев дома. Тут тоже все было перевернуто вверх дном. На полу россыпью лежали какие-то бумаги, очевидно недорогие украшения и преимущественно черно-белые фотографии. Возможно тут поработал Поттер… Перед побегом он мог искать деньги. Воровать этот сопляк был горазд.

Снейп опустился на корточки, будто ища подсказки. Но тут на глаза попался снимок худенькой длинноногой девочки с недовольным выражением некрасивого, вытянутого лица — Петунья… Точь-в-точь такая, какой он видел ее в последний раз почти двадцать лет назад! Перед глазами все поплыло. Северус вспомнил ее так четко, что эта хмурящаяся в камеру девочка показалась ему реальней той женщины, которая кричала на весь дом в надежде, что ее услышат соседи.

Положив снимок назад на пол, Снейп осмотрелся и заметил в кипе разбросанных бумаг старый, частично порванный семейный альбом, откуда, по всей видимости, и выпали фотографии. Он взял его и раскрыл примерно посередине. Родители… Их мать, миссис Эванс, ее Северус тоже узнал. Затем, на другой странице — отец с Петуньей… и, наконец, Лили… Дрожащей рукой Северус вытащил снимок из-под прозрачной пленки. На обороте аккуратным почерком было выведено «Лили и Туни. 1970 г. декабрь». Значит, это было за год до Хогвартса. Сестры стояли на фоне Рождественской ярмарки, глядя в объектив. Лили улыбалась, кокетливо наклонив голову на бок, Петунья держала в руках грамоту и фарфоровую тарелку с памятной надписью. Она тогда выиграла какой-то глупый ярмарочный конкурс и так гордилась этим, что в конце концов вывела сестру из себя. Они поссорились, а позже в детской, Лили все говорила ему, что Туни неблагодарная, это ведь она помогла…

Снейп провел пальцем по лицам на снимке. Две хрупкие, худенькие девочки в пальто чуть выше колен. Лили в зеленом под цвет глаз, Петунья — в сером… Снимок был черно-белым, но Снейп так ясно вспомнил эти цвета, будто сам стоял за кадром, хотя на магловские Рожденствеские ярмарки они вместе никогда не ходили.

Фотография была магловская. Изображение не двигалось и оттого казалось мертвым, но все равно било по живому, ведь это было и его детство. Он долго рассматривал снимок, изучая каждую деталь, пока женщина внизу не закричала так отчаянно и пронзительно, что Снейп опомнился — дальше медлить было нельзя. Беллатриса переходила грань.

Торопливо сунув фотографию в карман мантии, Снейп поспешил вниз.

— Ты любишь отбивные с кровью? — пропела Белла. — Как думаешь, если я нашинкую этого славного кабанчика на стейки, ты разделишь с Сивым трапезу?

— Пожалуйста, не надо, — хрипела Петунья, подползая к телу Дадли. Беллатриса нацелила на нее палочку, готовясь вновь отбросить ее в сторону.

— Надо убираться отсюда, — холодно бросил Снейп, и Петунья вздрогнула. Она успела вцепиться в полную руку сына и с неподдельным ужасом посмотрела на Снейпа. Произнести она ничего не могла, только глотала ртом воздух, а в голове молоточком било, что это — конец. Если раньше у нее и была надежда, то теперь, когда появился он, ее не стало.

Одно бесконечное мгновение они смотрели друг на друга, и Северус с потрясением узнал в этой женщине восемнадцатилетнюю девушку с хрупкими запястьями и длинным, вытянутым лицом.

— Ма… Какого хрена… — застонал приходивший в себя Дадли.

— А ты не такой уж слабенький, поросеночек! Я-то думала, ты концы отбросил. Нехорошо встречать гостей, лёжа на ковре. Поздоровайся с нами! Мы ведь не успели познакомиться!

— Белла, не лезь! — устрашающе рявкнул Снейп. — Я хочу допросить его. Вы ведь, как я понимаю, этого не сделали? — с издевкой в голове проговорил он.

— Малыш сказал, что не знает, куда сбежал Потти! — пожала плечами Беллатриса, но Снейп, игнорируя ее, шагнул к Дурслям.

В отчаянной попытке защитить сына, Петунья вцепилась в Дадли, буквально ложась на него, но Снейп отшвырнул ее магией, а затем, присев на корточки, взял кашляющего Дадли

за шиворот и дернул на себя.

— Посмотри мне в глаза, — прошипел Снейп, и Дадли не посмел ослушаться.

Наивный, глупый мальчишка! Он действительно соврал Беллатрисе, потому что в глубине души боялся Поттера! Парень знал, где Поттер! Он застал щенка в двух кварталах отсюда, а Поттер пригрозил, что стоит Дадли раскрыть об этом рот, поросячьим хвостом он не отделается. И это произойдет, даже если самого Поттера не будет поблизости. Якобы некая магическая клятва! А дурак поверил и купился!

— Я знаю, куда Поттер бежал, но время мы упустили.

— Куда? — не дала ему договорить Беллатриса. — Говори, куда, если ты не врешь!

— Я сам разберусь с этим. Возвращайтесь в мэнор.

Тут сверху послышались гулкие шаги Сивого. Он появился в гостиной, отирая уголки перепачканных в крови губ. К грязной мантии прилипли белоснежные перья.

— Сова Поттера была здесь? — невозмутимо спросил Снейп, отпустив Дадли.

— Была, но летать уже точно не сможет, — усмехнулся Сивый.

— Ты убил ее? — шокировано спросила Беллатриса, смекнув про упущенную возможность.

— Жрать в совах особо нечего. Но эти твари, говорят, здорово подпитывают магический потенциал.

— Браво. Темный Лорд будет тобой гордиться. Так бездарно упустить простой и верный шанс изловить мальчишку. Возвращайтесь в мэнор, пока еще дров не наломали.

Вы уже показали на что способны, — отрезал Снейп.

— Погоди, только с еще с этими закончу, — облизнулся Фенрир, и двинулся к Дадли.

— Нет! — резко сказал Снейп так, что Сивый замер. — Этих заберите с собой. Бросьте их в подвал. Живыми!

— Маглов? — скривилась Беллатриса. — Ты предлагаешь тащить маглов в мэнор? Ты рехнулся!

— Поттер придет за ними. Они — его единственные родственники, — кривил душой Снейп. После злополучных уроков окклюменции, он искренне верил, что Гарри и пальцем не пошевелит ради Дурслей. — Белла, отвечаешь за них головой. Ты же не хочешь проверить, что Повелителю важнее: твои весьма сомнительные прелести или шанс выманить мальчишку?!

— Хорошо, я доставлю этих двоих к сестре. Но я хочу знать, куда бежал Поттер. Он отправился к Уизли? — нетерпеливо спросила Беллатриса.

— Нет, не думаю, — холодно ответил Снейп, потому что и ему первыми на ум пришли Уизли.

— Ты же сам говорил, что он проводил там каждое лето, — парировала Белла.

— Да, и Поттер понимает, что от него будут ждать именно этого. Только идиот на его месте так сделает, — попытался выкрутиться Снейп, хотя других вариантов у него не было. Он внушал Наземникусу, что укрытий должно быть несколько, но Поттер сбежал без помощи Ордена, значит, отправиться к Тонксам или Грюму он не мог…

Оставались лишь Уизли.

— Так мальчишка и не казался мне шибко умным! — улыбнулась Беллатриса.— Но, как скажешь. Я доставлю этих двоих к Нарциссе, а затем наведаюсь к рыжим предателям крови!

С этим Снейп поделать ничего уже не мог — оставалось лишь надеяться, что Поттер успеет добраться до Норы, а Уизли смогут защитить свой дом всеми возможными заклятиями. Поэтому, еще раз глянув на полулежащую на полу Петунью Дурсль, он развернулся на каблуках и направился прочь.

Ничего хорошего сестру Лили и ее племянника в подвале Малфой Мэнора не ожидало, но пока это был единственный способ сохранить им жизнь. А дальше надо будет придумать что-то получше, но это терпит…

Сейчас надо найти Поттера раньше Пожирателей Смерти.

* * *

Гарри мчал по пустынным улицам в пригороде Лондона. Позади него сидела Гермиона, она крепко обнимала его, и жизнь казалась сказкой.

Им везло, машин на улицах практически не было, поэтому Гарри довольно быстро освоился. Конечно, ездить по городу было непривычно. Несколько раз он совершенно точно нарушил правила, и один раз чуть было не попал в аварию, но либо Гермиона этого не поняла, либо она сама не очень ориентировалась в дорожных знаках. А может быть, она ехала зажмурившись.

Впрочем, магловские копы все равно не замечали их, так что и бояться было нечего.

Они мчали прочь от города, чтобы оставить мотоцикл где-нибудь в неприметном месте и при первой же возможности сообщить о местонахождении железного друга Рею. Дальнейшего плана у них не было, но вдвоем они справятся с чем угодно. Ведь Гермиона была теперь с ним, хотя Гарри и подозревал, что ей жутко страшно.

— Ты как? Все в порядке? — крикнул он.

— Порядок! — крикнула в ответ Гермиона, и Гарри улыбнулся.

Они подъезжали к нерегулируемому перекрестку. Автомобиль, за которым ехал Гарри, немного сбросил скорость. На встречной полосе, мигая правым поворотником стоял автобус с туристами.

Дальше все происходило как в замедленной съемке. Пропустив легковой автомобиль и, не видя мотоцикл, автобус начал маневр… В отчаянной попытке уйти от столкновения, Гарри наклонил мотоцикл влево и успел проскочить, но вылетел с перекрестка, угодив в кювет. Мотоцикл подбросило. Где-то будто бы вдалеке он слышал вопль Гермионы, а затем почувствовал удар о землю.