Узы крови (джен)

TV on the Radio — New Cannonball Blues

Gare Du Nord — Poor Boys Blues #2

На протяжении многих столетий Висячие Сады принадлежали роду Тиреллов. Около пяти осад, два стихийных бедствия, четыре захвата — вот, что довелось пережить сей белоснежной крепости. Пользуясь всеми благами природы: плодородной почвой, не поддающейся времени, лесистой местностью и близким месторасположением речек, хозяева цитадели становились самыми влиятельными лордами царства. Поэтому их называли аристократами. Вечно надушенные дворяне, облаченные в шелка, верхом на породистых жеребцах — они всегда вызывали зависть у менее удачных соседей. Не единожды между ними возникали ссоры, приводившие к разрушительным войнам.

Несчастные крестьяне, облюбовавшие южный регион, были вынуждены прятаться и убегать. Завистливые вассалы покушались на добычу Роз достаточно давно, но, увы, все восстания заканчивались полнейшим разгромом зачинщиков. Лишь однажды им довелось, под градом обломков башен и стен, протаранить главные ворота, но дом Тиреллов отреагировал моментально. Слабый и неспособный к управлению сюзерен передал командование обороной своему младшему брату, отличающемуся свирепым характером. Уничтожив бунтовщиков, он истребил весь их род, одного за другим. Не оставшиеся в долгу мятежники подстерегли кровожадного разрушителя и публично казнили.

Перед этим они также попытались шантажировать спрятавшегося в четырех стенах дворянина, угрожая повесить его родственника, если тот не пропустит победителей внутрь. К несчастью для них, единственный сын и наследник измотанного болезнью Маршала проявил себя как осмотрительный дипломат и мудрый правитель. Глядя на повешенное тело дяди, болтающееся из стороны в сторону, он спокойно отворил врата, пропуская кричащую толпу. Довольные собой партизаны, грязные фермеры, отъявленные разбойники и обедневшие рыцари вошли в город, к своему удивлению обнаружив, что проход за ними закрылся. Появившиеся из ниоткуда лучники весьма быстро перебили половину несогласных.

Остальные с ужасом осознали, что на них мчится хорошо вооруженная кавалерия. За долю секунды все заговорщики были сметены с лица земли. Вмешательство королей с драконами на гербе помогло сохранить желанный мир, избавиться от бесчисленных врагов и породниться с могущественнейшей семьей Беленора. Таким образом цветы обрели невиданную доселе власть. Вскоре знаменитые потомки умерли, на их место пришли другие, не менее знатные вельможи, легендарные воины и хитрые казначеи с целой сетью интриг. Лорды менялись, но одно оставалось неизменным — замок. Да, он продолжал возвышаться над зелеными лугами и необыкновенными долинами.

Вдохновляющие пейзажи взращивали романтические натуры. Поэты, крестоносцы и любовники. Революционеры, купцы и путешественники. Династия хвалилась двумя самопровозглашенными монархами, носящими корону из веточек с шипами, одним известным авантюристом, одурачившим самого государя, шестью прославленными полководцами и не меньшим количеством откровенно бесполезных существ. Пьяниц и подхалимов было предостаточно. Благодарение Господу, подвиги отважнейших и храбрейших кавалеров затмевали деяния черных овец. По прихоти игривой судьбы с непередаваемым чувством юмора, в поколении часто рождалось двое братьев.

В народе бытовало мнение, что это так называемый запасной вариант. Преемник не оправдает ожиданий — тогда найдется другой. Так происходило уже тысячу лет, если верить скучным книгам по истории и ветхим летописям, хранящимся в библиотеке. Однако какое мне до этого дело? Будучи полноправным властелином великолепного и неприступного бастиона, я стал единолично править землями умершего отца. Волк позволил мне царствовать над теми, кто не видел во мне истинного сына Лэнса. Да и какая разница? Где все те напыщенные гордецы? Доживают свой век в темницах или строят грандиозные планы по убийству законного Хранителя Юга? Чушь. Завоевать мое маленькое царство не под силам никому. Ни хвалебным партизанским отрядам, ни наивному братику-тупице и любимчику родителей.

— Неужели у леди Ирины было двое сыновей? — поинтересовалась белокурая лоретка, проводя кончиками пальцев по оголенной груди самоуверенного мальчишки. — Мне и в голову не могло прийти.

— Конечно, двое, — хищно усмехнувшись, прошептал Аларик, наслаждаясь ласками. Не забывая о развлечениях, он каждую ночь проводил с разными девицами. Разумеется, отец бы не одобрил, но он гниет в фамильном склепе. — Один сильный. А другого уже нет.

Не считая зазорным пользоваться услугами блудниц, Тирелл потчевал их всех занимательными рассказами о прошлом. Приравнивая себя к великим предкам, он и не собирался подражать им. Наименования вполне хватит.

— Наш род возводится еще ко временам некоего Флорентино. Поговаривают, будто он служил при дворе короля Кена Флорента, но потом явились Таргариены и потребовали присяги на верность. А Кен с властью расставаться не планировал, посему мой родоначальник подсобил ему слегка. За неоценимый вклад в развитие нынешней страны он получил Простор.

— Вы знаете столько занятных легенд, милорд, — распутница улыбнулась, ожидая слов похвалы ее приятному обществу. Она провела в душных покоях весь день. Удвоенная плата не станет лишней в такой ситуации. — Может, забудем на пару минут обо всех?

— Несомненно, дорогая, — облизнувшись, Рик грациозно перевернулся на другой бок, а затем — на живот. — В следующий раз я поведаю историю о моем дяде — гвардейце. Не поверишь, кто был причастен к его смерти. — Коснувшись бледной кожи молочного оттенка, аристократ замер на половине пути, стоило дверям резко распахнуться. — Надеюсь, мне не придется объяснять, для чего в борделях закрывают двери, Оноре?

Мужчина, не обремененный сверкающими доспехами, выпрямился во весь свой рост и громко фыркнул. Волосы темнее угля и воронова крыла падали на лоб. Спутанные на затылке, они, тем не менее, лоснились. Серые глаза не выражали абсолютно никаких эмоций: маленькие, близко посаженные и до странности блеклые. Призрачно-серые, так порой называют этот тон, но на самом-то деле они были бесцветными, как два осколка грязного льда. Пухлые губы безмолвно шевелились, словно их хозяин намеревался высказать свое мнение относительно тех или других. Гладко выбритый подбородок свидетельствовал об ухоженности лорда. Несмотря на дурную репутацию инквизитора, он предпочитал смывать следы крови своих жертв при помощи ежедневных омовений.

— We have a problem, — Вирвел не любил обсуждать что-либо при посторонних. Мысли о лазутчиках не выходили из головы подозрительного южанина, занимавшего пост капитана и палача одновременно. Нечасто проявляя чудеса красноречия, он обычно стоял в темных углах и наблюдал за окружающими. Опасный враг и преданный друг. Жуткая смесь. — К вам пришли гости. Я пытался сказать, что вы заняты, но мои доводы их мало волновали.

— Если они не испугались серебряной виверны, что красуется в твоем гербе, то повод веский, — рассмеявшись, Аларик мгновенно натянул рубашку, извлек из кармана три серебряных монетки и швырнул на простыни. — Прости, милая, обстоятельства того требуют. Мое вмешательство жутко необходимо.

В раскрытое окно ворвалось несравненное утро, напитанное упоительным ароматом роз. Слушая дружный хор, в котором сливались щебет, чириканье, посвист и нежная песенка ветра, трудно было не поддаться невинному опьянению утра. Благоухающие сады одаривали непрошеных гостей разнообразными фруктами. Фонтаны изливали потоки голубых слез, орошая почву. В неподвижном утреннем воздухе раздавалась настоящая симфония звуков. Женский смех перемешивался с криками бравых ребят, демонстрирующих свое умение позировать в седле. Две твердыни, расположенные в разных ответвлениях стен, осенялись свежим, воскресшим солнцем. Лучи падали на зелено-желтый плющ, разросшийся до неимоверных размеров.

На поросшем травою холме появились две фигуры. Не обращая внимания на детей и фермеров, кланявшихся вышедшему господину, просторцы шествовали по дорожке, вымощенной белым камнем. По обе стороны тропинки росли кусты, прижавшиеся к крупным стволам могучих деревьев. Лимоны размером с человеческий кулак валялись под ногами и мешали проходу. Разноцветные яблоки угрожали сорваться с веток и упасть проходившим на голову. Опасаясь излишних казусов, отпрыск Ирины и его верный последователь шли строго по центру. Их поджидали двое мужчин яркой дорнийской внешности. Расседланных и загнанных лошадей увели в конюшни, пока сами наездники терпеливо разглядывали изменившуюся природу вокруг.

Последний раз они оба отдыхали под сводами роскошного замка еще до начала лета. Заметив приближающегося вельможу, разодетого в дорогие материи, высокий лорд нахмурился и бросил весьма красноречивый взгляд на спутника. Тот в ответ улыбнулся краешком губ и рукой откинул несколько непослушных черных прядей. В карих и небесных глазах читалось неподдельное отвращение. Им претило общество напыщенных козлов с претензией на триумфаторов.

Громко выдохнув, воин, больше походивший на разъяренного быка с обломанными рогами и вырванным из носа кольцом, сдержанно кивнул в знак приветствия. Легкая, едва заметная полоска шрама на овальном лице шла через кустистую бровь и заканчивалась в области подбородка. К своему вящему неудовольствию, он сообразил, что мощный удар, полученный в ходе перепалки, оставит небольшой след. Тогда кувшин разлетелся на куски, но осколки оцарапали кожу медного оттенка.

Иной житель знойных пустынь, меньше ростом, чем помрачневший гигант с рубцом на щетинистой щеке, считал за лучшее не говорить ни слова. Вызывающая поза сего тридцатилетнего щеголя говорила сама за себя. Скрестив руки на груди, он, наклоняясь к недовольному товарищу, выслушивал тонны оскорблений в адрес непунктуального хозяина и изредка вставлял ничего не значащие фразы.

Нетронутое складками лицо, отдающее бронзовым цветом, то и дело растягивалось в широкой усмешке. Густые темные волосы, достигающие пояса, вились на концах. Оттопыренные уши придавали их обладателю сходство с девушкой, но от этого он не становился менее привлекательным. Возможно, именно в этом и заключалось скрытое обаяние юного покорителя женских сердец.

— Эрнандо! Как я рад тебя видеть! — прокричал Аларик, протягивая ладонь грозному стороннику Легиона. Тот без видимого удовольствия соблюл правила приличия. Без снисхождения не обойтись. — Ты стал выше, здоровяк? Или мне кажется? Неважно, — потеряв всякий интерес к несговорчивому персонажу, Тирелл обратился к другому предполагаемому союзнику. — А ты Бэнтли, не так ли? — утвердительно кивнув, лорд Пустынных Могил изобразил ликование. — Я рад, что вы снова посетили нас. Устали с дороги? Не хотите ли поесть или выпить?

— Обойдемся, — недружелюбным тоном рявкнул Скорпион, прозванный так благодаря гербу и давней легенде. Помнится, в ней говорилось, что один из ненавистных тиранов пал от ядовитых жал столь омерзительных насекомых, упавших ему на постель из люка. К покушению, судя по всему, были причастны Кворгилы, покровительствующие сим тварям. — Мы вынужденно покинули Дорн, чтобы примчаться сюда и помочь Старку. И очень вовремя, поскольку стоявшие на границе патрули сообщили нам об армии с флагами роз. Похоже, Шипы, под командованием твоего дяди, брата и матери, будут вести активные боевые действия. Если к ним присоединятся партизаны, то считай, что мы проиграли.

— Чушь, приятель, — беспечно отмахнулся недальновидный еретик, глядя на перстень отца. Разумеется, безделушки важнее предстоящей угрозы. Удивительно, как народ еще не взбунтовался и не казнил изменника. — Малыш Хойт не стоит и грязи на моих сапогах. О матери волноваться не стоит. Может, когда-то у нее и была власть, но вот знатные рыцари вряд ли пойдут за женщиной. Волноваться стоит из-за Мозера, хотя он растерял все свои боевые навыки после кричащего убийства Таргариена. Жуткий гордец.

— Посмею не согласиться, милейший, — сладким, нехарактерно тягучим голосом протянул Блэкмонт, не переставая теребить брошку в виде грифона. — Люди всякое болтают, особенно на Севере. До нас доходили вести о ряде блестящих побед Клауса. Уверяю, ваш дядя не растерял былой сноровки, наоборот — приобрел опыт. Мне бы не хотелось столкнуться с ним на поле брани.

— Ты слишком неуважительно относишься к семье, — вмешался раздраженный убийца с вздутой веной на шее. Темно-коричневые волосы поддавались ветру и прикасались ко лбу, липкому от пота. — Я не являюсь поклонником твоей матери, но уважаю ее за любовь к свободе. Она не позволила твоему ненаглядному лидеру перебить и подать на стол большую часть крепости. К тому же, она моя соотечественница, а я питаю к ним слабость.

— А вы случайно не добивались ее руки, сир? — осведомился доселе молчавший Оноре, вкладывая тайный умысел в небезобидный вопрос. Насмехаясь над оппонентом, он все равно оставался хладнокровным и равнодушным. Казалось, он заговорил лишь от скуки. — Так рьяно защищать честь предательницы? Любопытно. Впрочем, Дагона многие называли глупцом, но вот торговцем он был знатным. Продать дочь за такую цену? Хороший пример того, как наживаются на войнах. Кого-то сместили с престола и погрузили во мрак, а кто-то стал властвовать. Ирония.

— Спокойнее, спокойнее, — предусмотрительно встав в защитную стойку, Рик жестами развел двоих сцепившихся псов. Вне сомнений, они отступили, но данный инцидент четко отложился у них в памяти. — Не будем враждовать между собой. Скоро Висячие Сады посетит Гэбриэль. А я хочу похвастаться ему потрясающей находкой. Чертовы приверженцы так называемого короля начали охоту на моих людей. Послав отряд из тридцати человек в леса, я потерял всех. Каждый раз удваивая количество седоков и латников, я получаю назад их головы. И вот совсем недавно троим удалось сбежать и прихватить с собой немало этих ублюдков. Представляете?

Возникшее недопонимание в мгновение ока испарилось, стоило подняться гвалту. Перепуганные стражники бросились наперегонки, дабы опередить эскорт кавалеров в покореженных доспехах, с порванными стягами и угрюмым видом. Легион умирает медленной и мучительной смертью. Давно следовало признать сей печальный факт. Лжепророк — уже не символ восстания, а его могильная плита.

Утратив авторитет, он чаще сталкивался с откровенным неподчинением. Однако пошатнувшийся рассудок игнорировал злополучную реальность. В альтернативном мире безумец правил всеми отступниками, восседая на железном троне из мечей поверженных врагов. Львиные шкуры валялись под ногами, заменяя ковер. Идеальная картина. Несбыточная мечта далекого прошлого.

Нельзя сказать, какое событие окончательно довело проповедника — двадцатилетнее заточение в полнейшей темноте, желанное убийство главного виновника заточения или же поражение от наследника главного виновника. Вечные каламбуры убивали в нем остатки былого величия. Антихрист превратился в поверженного демона. Жаль. Раньше он был ангелом и имел право общаться с Господом.

Натянув поводья черного, как его изорванная душа, жеребца, Волк спешился. Отсутствие плаща, утерянного во время заварушки в долине, не навевало прежнего ужаса. Короткие волосы напрочь уничтожили образ непоколебимого захватчика, оставив кисловатое послевкусие. Не стоило идти наперекор судьбе. Сыну Тибальта нужно было погибнуть в той битве, упасть в реку и не всплывать на поверхность. Если бы не опыты полоумного разбойника, то Беленор процветал бы.

— Дядя Гэбриэль, ты не представляешь, как я рад тебя видеть! — воскликнул Тирелл и устремился к новоприбывшему с распростертыми объятиями. Постоянные речи часто затуманивали окружающим разум. Слушатели невольно поддавались обаянию зверя и становились легкоуправляемыми. Манипулировать людьми — приятная вещь. Рик также не избежал подобной участи — ему внушили мысль о собственной ценности. — Столько всего произошло, пока тебя не было. Представляешь, я недавно узнал, что к нам движется целое войско. Родня хочет отбить неприступную цитадель. Поглядим, на что они способны во имя моего братика.

Адмиралы, ехавшие преимущественно в хвосте свиты, не желали присоединяться к общему разговору. Остановившись неподалеку, они принялись рассматривать новое место. Поразительный контраст с преисподней, в которой им довелось побывать. За неделю произошло многое. Размытая грань дружбы превратилась в прочный канат с металлическими вставками. Эйфория постепенно сменялась осознанием. Даниэль не стал противостоять сумасшедшему монстру.

Обладая завидным терпением, он ждал финала. Теодор по-прежнему отказывался слушать разумные доводы соратника — он понимал всю шаткость своего положения, но жажда мести ослепляла. Тем не менее, ему импонировала компания безмолвного изгнанника, облаченного в кольчугу. Меж ними все же было нечто общее, несмотря на разницу в возрасте и взглядах.

Смерть и Чума сошлись во мнениях, но Голод потерпел крах. Совершив путешествие к недрам земли, Клэнт сломал ребра, растянул мышцы ноги и повредил бедро. Глубокие порезы также причиняли определенный дискомфорт.

Но физические и моральные раны отличались. Первые можно залечить или научиться жить с ними, а вторые могут терзать всю жизнь. Надменность исчезла — пришло смирение. Бормоча себе под нос неизвестные имена, Рисвелл неоднократно отставал от сопровождения. Другим Всадникам приходилось напоминать ему о целях кампании и подталкивать. Сердобольная леди Валери ухаживала за поникшим товарищем — одарённый убийца существовал исключительно на наркотических веществах и подозрительных травах. Очевидно, про владение двумя клинками не могло быть и речи.

— Не стоит так безалаберно недооценивать противников, — посоветовал Уэйнвуд, чье видение ситуации отличалось от остальных. Попросив удивленного слугу принести кружку вкуснейшего эля из личных запасов бывших владельцев, охотник за людьми подошел к двум собеседникам. По ухоженной бороде стекали янтарные капельки. — Я ни во что не ставил лидерские способности Клауса, пока не убедился в обратном. А о твоем легендарном дяде знал весь Астапор. Вы не представляете, как я хочу увидеть его в деле. — Посмаковав отдающую запахом дрожжей жидкость, Змей поморщился. — Кстати, твоя обворожительная лекарка обещала преподнести мне редкий напиток. Я только не помню названия. Виски, кажется.

— Я не собираюсь сдавать замок, — проигнорировав неуместное замечание незнакомца со странным акцентом, Тирелл взглянул на молчавшего Предводителя. Эфес клинка, отдающий зеленью, ярко выделялся на фоне удрученного Старка. Голубые глаза тут же лихорадочно заблестели. — Быть не может. Где ты его взял? Плачущий Дракон!

— Тише, тише, не надо кричать, — машинально сделав пару шагов назад, расхититель чужих фамильных ценностей положил руку на навершие в виде золотой розы. Много лет прошло с момента создания этого произведения искусства. Таких больше уже не куют. — Я верну его законному хозяину, когда вырежу сердце твоего дядюшки. Очень давно, еще до твоего рождения, Мозер убил им одного из Таргариенов. Ирония. С тех самых пор меч носит это помпезное наименование. Но сейчас это не имеет значения. Покажи мне тех пленников.

Услышав просьбу мучителя, Оноре распрямился и предложил стать проводником в мир бесчеловечных пыток и страданий. Мастер направлял мастера. Солнечные лучи освещали весь опустевший внутренний двор. Жители города не рискнули кланяться выжившему из ума пироману, сжигающему невинных за мелкие грехи. Пройдя мимо огороженных забором конюшен, братия невольно засмотрелась на одинокий клинок в самом центре поля. Глубоко погруженный в землю, он напоминал о великом герое Спайке Кордвайнере, павшем в бою за честь дома, которому служил на протяжении семнадцати лет. Черная лента, повязанная на черенок, символизировала поражение и смерть одновременно. Его останки даже не потрудились отправить домой. Аларик усмехнулся, вспоминая потешную дуэль.

— Что думаешь, Бэнтли? — проницательный Эрнандо уловил тщательно скрываемый обмен взглядами и любезностями. Поднимаясь в гору, он умышленно замешкался и отстал от основной группы, чтобы переговорить с товарищем наедине. — И каково же твое мнение?

— Ты прекрасно знаешь, — приглушенным тоном отозвался дорниец, изредка хмыкая. — Он отсек голову моему старшему брату и задушил единственную сестру. Не думай, что моя фанатичная вера в непогрешимость Вождя переходит дозволенные границы и перерастает в слепое поклонение несуществующему божеству. Я умело играл роль лояльного союзника, но всего понемногу.

Амбар, заваленный сеном и пустыми бочками, представлял собой пыточную камеру и темницу для пойманных бунтовщиков. Среди них находились как партизаны, так и никчемные крестьяне, стонущие на дыбе. Звон цепей сопровождал каждый вопль, не щадя обезумевших от невыносимой боли мужчин. Дробя хрупкие кости, разрывая на части изорванные тела и кромсая сухожилия, Вирвел не добился ничего. Сведения и информация не представляли особой ценности — местоположение командиров так и не было раскрыто, а точное количество мятежников не установлено. Потерпев крах на родном поприще, истязатель приходил в ярость, хватался за нож и полосовал всю грудь выбранной жертвы. Никакого милосердия, никаких эмоций. Расправившись с одним заложником, он переходил к другому.

Запекшаяся кровь виднелась на стенах и орудиях инквизиции. Свежая лужа пачкала подошвы сапог и ботинок, однако мало кто обращал на это внимание. Перед взорами приглашённых зрителей открылась ошеломляющая картина: два железных крючка торчали насквозь из пробитой человеческой груди. Подвешенный мученик издавал нечленораздельные звуки и болтал ногами, по которым стекали красные струйки. С нескрываемым наслаждением Лжепророк приказал отвязать нескольких бедолаг и поставить на колени. Помощники скрупулезного Оноре мгновенно исполнили наказ. Таким образом, четверо предполагаемых роялистов рухнули на подкашивающиеся ноги. Мандерли, вопреки устоявшемуся мнению, увидел лишь жалких смертных, чьи изрезанные конечности болтались на кровавых ниточках.

— На жалей их, Даниэль, — ворвавшийся в сознание голос с характерным металлом не был создан для утешения. — Человек, который выказал страх — он слабак, он раб. Эти люди, они хотели убить. Почему вы хотели убить?! — взревел Гэбриэль, взбешенный непокорностью врагов. — А? Меня хотели прикончить? Нет, у вас ничего не выйдет. Я умру, когда сам решу. Смотреть на меня! Look at me! — восемь пар глаз уставились на истинного хищника с оголенными клыками. — Вы служите ему, Клаусу! Да? Этому… этому тупому мальчишке! Вы хотели убить меня ради тупого мальчишки?! А? Страна меня любит. Потому что я предан и я честен. Я — ваш освободитель.

Ударив старика по воспалившемуся лицу, северянин оглянулся. Вокруг царило безмолвие.

— Ладно, я же не животное. Убейте их всех. — Обернувшись к невольным очевидцам, демон лишь сухо улыбнулся. — Пойдемте. Тут не место для нас.

Выйдя на свежий воздух, многие принялись отходить от увиденного. Будучи жестокосердными в бою, они не смогли избавиться от остатков совести.

— Предположительно, где могут скрываться гнусные трусы, нападающие исподтишка?

— Из непроверенных источников мы узнали, что их база может располагаться около Булхолла или в руинах самой крепости уничтоженного дома Бульверов, — оробевший Рик не стал пускаться в утомительные рассуждения, а сразу изложил четкие факты. — Я отправлял на разведки и зачистки много отрядов, но на половине пути их уже ждала засада.

— Поэтому я и приехал сюда, — возбужденный завоеватель не считал нужным хвалить алчного юнца за грандиозные провалы. — Оставив с тобой две тысячи мечей, я хотел, чтобы ты продемонстрировал свои лучшие качества, но взамен получил сплошное и гнетущее разочарование. Все приходится делать самому. К черту! Даниэль, возглавишь новое подразделение так называемых охотников. Если братья Тарли желают умереть самой мучительной смертью, то я не могу препятствовать им в осуществлении самоубийственных порывов.

— Нет, — последовал незамедлительный ответ адмирала, шокировавший откровением всех присутствующих. Нервно переглянувшись, лорды сглотнули и обратили взоры на замершего Волка. Не поверив в услышанное, он круто развернулся и переспросил, невзначай предположив, что с возрастом утратил одного из пяти чувств. — Я сказал — нет. Я понимаю, что ты нечасто слышишь подобное слово. Оно означает отклонение столь щедрого предложения.

— Прости, разве это была просьба? — осведомился командир Легиона, изогнув брови. Своеволие, проявленное изгнанником, настораживало.

— Когда мы встретились в том злополучном трактире, ты пообещал полную свободу действий и месть Ланнистерам. Пока я не получил ни одного, ни другого. Слепо убивая всех неугодных, я не пришел ни к чему, кроме бессмысленного террора, — на полном серьезе заявил темный рыцарь, чей искаженный шлемом голос доносился из прорези. — Может, остальных устраивал такой расклад событий, но судьбу Мормонта и Фоулера я разделять не собираюсь.

Последнее, что мелькнуло перед затуманенным взглядом, — спина Отшельника. Глаза подёрнулись сизым дымком, а руки затряслись и непроизвольно сжались в кулаки.

— Люди Майкла! Отвратительно! Если бы я пришел раньше… — в ушах стоял звон цепей и душераздирающие крики. Неизвестно, к какому периоду времени они относились. — Да, это все мой сон. Они не убьют меня… Я видел это во сне! Кто-то сообщил им мой маршрут. Кто-то меня предал! — голова кружилась. Видения прошлого соединились с настоящим. — Я никому не могу доверять… Я окружен предателями!

— Все хорошо, повелитель? — поинтересовался Майкл, положивший бледную ладонь на вздрогнувшее плечо своего убийцы. Отшатнувшись, Старк мгновенно извлек меч и рубанул по открытому пространству.

К счастью для себя, Уэйнвуд перехватил удар и тем самым сохранил руку.

— Какого черта ты вытворяешь? — отведя клинок на менее опасное расстояние, безбожник щелкнул пальцами в надежде вернуть Предводителя обратно. — Что произошло?

— Позови мне леди Валери. Пусть принесет то поганое лекарство, — опершись на стену амбара, Гэбриэль учащенно задышал. Сердце бешено колотилось, норовя вырваться из грудной клетки. — Скажи, что головная боль вернулась.

Наплевав на посторонних свидетелей своей же слабости, цареубийца опустился на колено.

— Забавно. Мертвец становится жертвой призраков. Ирония, Билл, скажи?

— Начинаешь сдавать, приятель, — послав за лекаркой, Кристофер разглядывал лорда. — Стало жалко несчастных бедняг? Неужели предсказуемый отказ сира Мандерли на тебя так подействовал? — получив радушное напутствие катиться к черту, изменник усмехнулся и наигранно-обиженным тоном произнес:

— Ты не прислушивался к моим советам, хотя я изначально твердил о бесполезности укрощения диких жеребцов. Ты пренебрегаешь воистину полезными рекомендациями. Повторяю еще раз: избави их от лукавого, — наклонившись к самому уху господина, Змей перешел на шепот. — В их рядах зреет нездоровый бунт. Теодор отныне предпочитает компанию соратника по оружию, а Клэнт и вовсе лишился права голоса. Отошли их всех как можно дальше. В разные уголки земли. Пусть наведут шороху на Этой Стороне, пока не попали на Ту.

Сжав челюсти до противного скрежета, проповедник согласился с такой абсурдной речью. В конце концов, Всадники Апокалипсиса сеяли хаос по очереди, а не вместе.

* * *

Перебравшись через двойные перевалы, воспользовавшись окольными путями, семь сотен крестоносцев следовали за десницей короля и легендарным ветераном. Место для стоянки было подобрано идеально: высокие горы защищали лагерь от шпионов и внезапных нападений. До Висячих Садов маршировать как минимум сутки, пока не придется остановиться, вырыть окопы и приступить к длительной осаде. Мало кому удавалось взять штурмом одну из самых неприступных крепостей Беленора. Войско Таргариенов однажды взяло бастион в кольцо и продержалось больше года. Альянс, увы, не обладает таким количеством свободного времени. Нужно выманить шакалов из логовища и перебить на открытом поле. Штурмовать стены конницей — нелепо.

Обдумывая создавшееся положение, Мозер пришел к выводу, что шансы равны нулю. В лучшем случае. Поможет только чудо или без вести пропавшие вассалы, коих мало кто видел после побега всех командиров. Большинство наверняка мертвы или же не собираются высовываться из мощных укреплений. Прискорбно. Планы отступления и наступления находились в стадии разработки. Посылать воронов бесполезно — Клаус отправился покорять Штормовые Земли, и его точное местоположение неизвестно. С продовольствием не возникнет особых проблем, ведь Речная Мель может прислать и провизию, и подкрепление, однако запасы стоит пополнить. Узнав об этом, Хельга тотчас изъявила желание поохотиться. Присоединившись к Южной кампании, она втайне надеялась встретить отца. Прошло много месяцев с момента захвата их дома.

Мартелл, присягнувший на верность новому государю, подвергся жесткому допросу со стороны юной девушки, желавшей узнать об участи единственного члена семьи. К несчастью, его дальнейшую судьбу невозможно проследить. Расстроившись, девица находила утешение в общении с близким другом Стефаном. Примкнув к южанам, он преследовал две цели: во-первых, контролировать младшую сестру, проявляющую нездоровый интерес в отношении Тирелла; во-вторых, быть поближе к неотразимой лучнице. Общество молодого лорда нравилось опытной всаднице. Вместе они ушли в глубокую чащу, наслаждаясь прекрасными видами. Разгар лета приносил тяжелую, почти невыносимую жару и цветущую природу. Разнообразие великолепных цветов поражало. Сорвав несколько причудливых растений, Старк преподнёс их спутнице, в ответ получив лучезарную улыбку.

Разговор сразу завязался. Непрекращающееся карканье белого ворона, пытавшегося клювом разорвать прутья железной клетки, болтающейся на седле. Конь слушал его душераздирающие крики слишком долго, чтобы не мечтать избавиться от чертовой птицы. Остальных как будто все устраивало. Упиваясь окружающей красотой, они и не заметили, как на горизонте появился едва различимый силуэт разрушенной до основания башни. Остановившись, влюбленные прислушались. Идиллия была нарушена и похоронена под слоями подозрительных звуков, доносившихся из ниоткуда. Стефан приблизился к одинокой поляне и, раздвинув мешавший кустарник, с ужасом застыл в одной позе. На одной из крепких веток висел подвешенный за ноги мужчина. Губы изредка шевелились, издавая мычание.

Неподалеку от неизвестного мученика свисали другие смертники. Всего их было не менее семи. Разбойники — первая мысль, мелькнувшая в голове северянина. Видимо, разъяренные крестьяне изловили мерзавцев и устроили самосуд. Придерживаясь за ствол могучего дуба, мальчишка не мог предположить, чем закончится путешествие. Неожиданно из-за угла выпрыгнул размахивающий веревкой наездник. Лассо в одно мгновение сдавило шею шокированного роялиста и опрокинуло на землю. Впиваясь в кожу и причиняя нестерпимую боль, оно заставляло извиваться и кататься в грязи, пока напавший со спины убийца упивался невиданным зрелищем. Отреагировавшая Хельга с быстротой молнии сняла лук, достала стрелу и прицелилась. Но рокового выстрела так и не произошло. Другой лазутчик, прятавшийся в зарослях, приставил клинок к горлу неудавшейся спасительницы.

— Без резких движений, милая, — спокойным, немного ироничным тоном посоветовал обладатель меча, инкрустированного дорогими камнями. Непривычно для обычного мерзавца с большой дороги, если вещь, конечно, не краденная. Задрожав всем телом, дочь Персиваля колебалась. — Не делай глупостей. Предупреждаю.

Безвыходное положение, в котором они оказались, угрожало плачевным финалом. С лихорадочной поспешностью она перебирала всевозможные варианты решения. Хрип задыхающегося Волка мешал сосредоточиться. Взгляд невольно зациклился на убийце в изящном красно-зеленом кафтане. Аристократические черты лица выдавали в нем истинного лорда. Уложенные волосы лоснились и блестели в солнечных лучах. Глаза болотного оттенка изучали очередных пленников.

Несомненно, внешнее сходство обоих подонков легко объяснялось кровными узами. Даже их манера ездить верхом свидетельствовала в пользу того, что они являются братьями. Насмешливая улыбка царила в уголках губ, не выражая ничего, кроме неподдельного удовольствия от чужих страданий. Неужели им суждено погибнуть от рук братьев Тарли, которые, по идее, выступают против тирании Лжепророка?

— Значит, именно таким образом развлекаются знаменитые Себастьян и Раймондо? — полюбопытствовал язвительный женский голос, принадлежащий леди Ирине. Около нее собралось несколько стражников с копьями. — Сплошные разочарования. Мы все надеялись на судьбоносную встречу с великими знаменосцами моего супруга, ныне покойного.

— Часто ли вам приходится вспоминать имя почившего спутника жизни, чтобы люди становились покорными? — спросил лидер партизан, приподнимая брови. Сражаться с хорошо вооруженными солдатами — нецелесообразно. К тому же он давно признал дочь старого друга и посему убрал оружие в ножны. — Ладно, Рей, достаточно. Давай, отпусти беднягу. Ему необходим кислород.

Второй бунтовщик, отличающийся от родственника гладко выбритым подбородком и взъерошенными черными волосами, недовольно стиснул зубы. Все же соизволив спешиться, он схватил корчившегося юнца за плечо, а затем распустил узел, позволяя сжавшимся лёгким вновь заработать в прежнем режиме. Прокашлявшись, Старк уже тысячу раз пожалел о романтической прогулке, едва не приведшей его к Люциферу. Скептически осмотрев ярко выраженный красный след на шее невинного горемыки, принятого за приспешника Антихриста, просторец повернулся к вдове. Дни, месяцы и часы пролетали, словно стадо диких мустангов. Казалось, с момента их последнего разговора об укреплении границы прошли десятилетия.

— Так-так, кого же мы здесь видим? — Себастьян одарил собравшихся высокомерным взглядом. Раскачиваясь в седле, он ожидал продолжения банкета. — Блистательная и несравненная Ирина Манвуди, владычица разрушенного Простора, мать предателя и острая на язычок Королева Шипов, растерявшая их по дороге.

— А ты ни капли изменился. Кажется, разбойничья щетина тебе более к лицу, нежели шелковая мантия, — нотки глумления отчетливо слышались в речи дорнийки. Но нет времени на обмен любезностями. — Я предвидела наше столкновение и рада ему. Как вы справляетесь? Надеюсь, вас утешит тот факт, что мы привели на помощь семьсот кавалеров. Если все пойдет по плану, то Простор вернется к законным владельцам.

— Серьезно? — протянул оскорбленный подобным тоном южанин и выпрямился во весь рост. — Меньше полугода назад ты отправила нас во главе пятитысячной армии на рубеж с Дорном, где мы попали в засаду и потеряли практически всех людей. Наш призыв о помощи игнорировался, а потом на весь Юг прогремела новость, что Сады пали. С тех пор мы бились исключительно в одиночку, ни на кого не рассчитывая. Но сейчас ты возвращаешься, точно из длительного странствия, и говоришь о каких-то планах? — раздраженный вассал не собирался успокаиваться. — Какого черта? С какой стати я должен принимать участие в сомнительных авантюрах?

— Ты клялся в верности моему умершему мужу и твоему сюзерену — Лэнсу, — вежливо напомнила женщина, знаками приказывая пришедшим в боевую готовность воинам не торопиться. — Лэнсу Тиреллу! Ты помнишь его? Только не говори мне, что забыл о своих клятвах.

— Клятвах? — переспросил гордый лорд Пилигрима, фыркая от негодования. — Я верно служил твоему супругу и своему близкому другу на протяжении долгих лет. Я пошел за ним на ту войну и дошел с ним до конца. — Замолчав на долю секунды, Себастьян погрузился в тяжелые воспоминания о прошлом. — Да, ты права. Однажды я служил дому Тиреллов. Но теперь дом Тиреллов мертв.

С этими словами он повернул коня в противоположную сторону и покинул общество непрошеных гостей.

— Ваш старший щенок разорил наши земли, захватил нашу крепость и вынудил нас бежать из собственного дома, — наконец подал голос Раймондо, накинувший лассо на шею жеребца, принадлежавшего Стефану. — Когда мы возьмем Сады, то насадим его голову на пику, а тело оставим гнить над воротами.

— Вы сражаетесь за призраков, — вмешалась огорченная Хельга, идеализировавшая непокорных братьев-партизан.

— Именно, — подтвердил младший Тарли, откидывая непослушную прядь. — Это мы и есть: призраки, подстерегающие вас в ночи. Вы не видите нас, но мы вас видим.

Не задерживаясь в компании запоздалых союзников, он поспешил нагнать брата. Старк вопрошающе взглянул на своего скакуна, требуя вернуть животное. Впрочем, Рей не желал расставаться с добычей.

— На нужды движения сопротивления. Желаю удачи.