Эта тайна (гет)

Поутру события минувшей ночи показались Авроре безумной авантюрой, но деваться было уже некуда. Скримджер в виде маленькой, но очень лохматой морской свинки послушно сидел на стуле в гостиной и внимательно следил глазками-бусинками за тем, как она носилась по комнатам.

Будто перед решающим сражением, Аврора перемеряла с десяток нарядов и в итоге надела одно из своих лучших платьев — пропадать, так красивой! Потом, чтобы замаскировать следы бессонной ночи, намазала лицо кремом, придающим коже сияющую свежесть, нацепила любимые драгоценности, накинула на плечи небесно-голубую мантию с серебристыми звездами и наконец призывно оттопырила карман. Скримджер нервно задергал верхней губой и нехотя вскарабкался в предложенное средство передвижения.

До завтрака оставалось около часа. Но, как назло, сначала Аврору задержал помешанный на кометах младшекурсник с Когтеврана. Назойливый мальчишка специально караулил ее в надежде получить результаты контрольной работы, о существовании которой Аврора успела напрочь позабыть. От нервного перенапряжения Аврора мерзейшим образом наорала на ребенка и бессовестно сняла с Когтеврана сразу дюжину баллов — пожалуй, теперь она, наконец, поняла, за что Северус так ненавидел школьную рутину. Затем, все-таки отделавшись от малолетнего наглеца, она нос к носу столкнулась с Макгонагалл! И, конечно же, новому заместителю директора приспичило немедленно, прямо на двигающихся лестницах, потребовать с Синистры отчет об успеваемости старших курсов. Аврора огрызнулась, Минерва невозмутимо напомнила о субординации и в итоге, после непродолжительной пикировки, Синистра вместо восьмого этажа оказалась на третьем! Теперь либо торчать тут примерно двадцать минут, пока лестница не вернется обратно, либо… идти кругом.

Она предпочла не ждать.

В конце концов, ей надо было просто отнести этого проклятого хомяка в Выручай-Комнату.

Замок тем временем просыпался. Заспанные и недовольные школьники вереницами стекались вниз к Большому залу, и многие из них озадаченно поглядывали на разодетую преподавательницу астрономии, пробиравшуюся в противоположном направлении.

Когда же наконец Аврора добралась до восьмого этажа, неподалеку от нужной галереи послышалось нетрезвое бормотание Сибиллы Трелони. Подозрительно позвякивая пустыми бутылками, прорицательница вяло плелась по замку и, к счастью, не заметила вжавшуюся в нишу коллегу. Пройдя мимо Синистры, Трелони остановилась ровно посередине коридора, немного потопталась на месте, а затем исчезла за появившейся в стене неприметной дверцей! От досады Аврора даже хлопнула ладонью по стене. Выручай-Комната оказалась занята на манер магловского общественного туалета, только ждать в очереди не имело смысла — Трелони там и заснуть могла!

Стараясь не паниковать, Аврора решила пока отправиться на завтрак. Ей не хотелось вызывать лишние подозрения, ведь добрая половина обитателей Хогвартса видела, как она мечется по школе! Да и Северус последнее время редко спускался в Большой зал, предпочитая кусочничать в своем кабинете. Однако этим утром Снейп восседал по центру преподавательского стола. От неожиданности Аврора даже оступилась и едва не упала, чудом уцепившись за кого-то из пуффендуйцев, торопящихся к завтраку.

— У тебя все в порядке? — с некоторым подозрением спросил Северус и обернулся к Авроре, стоило ей занять свое место подле него.

Вел он себя так, будто никакой ссоры между ними не было. Аврора и сама не держала уже на него зла, ей было, мягко говоря, не до того, но обстоятельства вынуждали изображать обиду.

— Благодарю за беспокойство, да, — с напускным официозом ответила она, невозмутимо глядя перед собой. Окклюменцией Аврора владела на уровне «никогда не смотри легилименту в глаза». В свое время Северус пытался ее обучить, только объяснить что-либо внятно он так и не смог.

— Ты редко спускаешься спозаранку, — протянул Снейп.

— Ты тоже, — она поправила очки, почувствовав, как Скримджер завозился в кармане. К счастью, Северус этого, конечно же, заметить не мог. Он сосредоточенно наблюдал за учениками в зале.

Прежде с таким выражением лица он следил за Поттером. Неужели думал, что мальчишка рискнет пробраться в школу? Или переживал, что Поттер притащит с собой Грейнджер? — этого Аврора не знала, хотя не раз задавалась вопросом, что чувствовал Северус? Ведь его дочь была признана Нежелательной Персоной Номер Два. Но пилить его за то, что он так и не раскрыл Гермионе тайну ее происхождения, она не собиралась. Горькая правда находилась на поверхности: девочка была ему не так-то и нужна. Впрочем, в данных обстоятельствах судьба Гермионы не волновала и Аврору.

— Минерва рассказала о вашей беседе на лестнице. По дороге вниз. Затем кое-кто из учеников обратил внимание, как ты неслась наверх. Но к себе ты не вернулась, ты направилась в западное крыло восьмого этажа.

— Следишь за мной? — вспыхнула Аврора, пряча за гневом страх. Скримджер в кармане, кажется, начал что-то грызть. — Я сделала что-то противозаконное? Может, хочешь меня допросить? Так не смущайся, просто подлей мне сыворотку правды в кофе или выверни мою голову наизнанку. Ты же умеешь, чего тебе стоит! — и она посмотрела на него в упор. Снейп тут же отвел взгляд.

— Нет, — на мгновение он прикрыл глаза, а затем, поморщившись, судорожно вдохнул ртом и, совладав с собой, негромко продолжил: — В Хогвартсе что-то происходит. Я беспокоился за тебя.

Аврора никак на это заявление не отреагировала, невозмутимо приступив к завтраку, который в горло не лез.

— Аврора, я уверен, что кто-то посторонний проник в замок.

— Неужели кто-то пострашнее дементоров, которые теперь постоянно кружат над озером, выслеживая учеников? — огрызнулась она.

— Дементорам запрещено приближаться к ученикам и сотрудникам школы, — силясь говорить спокойно, оправдывался Северус.

— И кто же им запретил? Ты или твои прекрасные Кэрроу? Или, быть может, ты опасаешься, что Хогвартс попытаются взять штурмом вышвырнутые из школы маглокровки?

Скримджер снова подозрительно завозился, и Аврору осенило, что в складках плотной ткани ему не хватает воздуха. Она потянулась к карману, чтобы открыть доступ кислорода, но тут Северус неожиданно дотронулся под столом до ее руки. Несмелым, неестественным движением, будто бы ища примирения и прощения, он сжал ее кисть, в то время как в кармане бешено задергался хомяк. Синистра испугалась и машинально оттолкнула руку Снейпа, но тут же пожалела об этом — настолько грубым вышел жест.

Взгляд Северуса застыл на нетронутом завтраке, придав лицу настолько зловещее выражение, что казалось, будто Снейп едва сдерживался, чтобы не придушить первого, кто подвернется. Однако продолжать бессмысленную ругань он не стал. Вместо этого он поднялся с места и, обращаясь к сидящим за учительским столом, заявил, что через четверть часа ждет всех без исключения в учительской. Посулив за возможные опоздания щедрые вычеты из заработной платы, он круто развернулся, придерживая края мантии, и так стремительно пошел прочь из Большого зала, что едва не сшиб замешкавшуюся в дверях Трелони.

Сердце Авроры заныло. Она чувствовала, как сильно задела его, но и сделать пока ничего не могла. Сначала необходимо было разобраться с легилименцией, иначе каждая новая встреча со Снейпом грозила неминуемым разоблачением.

Украдкой сунув в карман с морской свинкой веточку сельдерея, Аврора поспешила за Флитвиком. Снейп не раз характеризовал декана Когтеврана как «мутного типа, у которого черт разберет, что на уме». А ведь на самом деле это означало, что Филиус неплохо справлялся с ментальной защитой.

Нагнав Флитвика по пути в учительскую, Аврора начала разговор издалека, но Филиус отреагировал так, будто давно ждал, когда она обратится к нему с этой просьбой. Коварно улыбнувшись, он алчно уставился на ее декольте и заявил, что его мастерство имеет совершенно конкретную цену. Аврора опешила, невольно заподозрив коллегу в покушении на ее честь, но, как вскоре выяснилось, полугоблина интересовала лишь приколотая на отворот платья брошь. Оскорбленная то ли его намеком, то ли собственным заблуждением, Аврора изобразила непонимание и перевела разговор в шутку. В любом случае, Филиус вел себя слишком уж подозрительно.

Бесконечно длинное собрание коллектива прошло в напряжённой обстановке. Снейп вещал о беспрецедентных мерах безопасности, которые, по сути, ещё сильнее ограничивали в правах сотрудников Хогвартса. Кэрроу нахально улыбались, одним своим присутствием делая воздух в помещение спертым. Аврора, запустив руку в карман, нервно теребила хомяка за шерстку. Трелони, нервно ковыряя остриженные ногти, вжалась в стену, явно желая слиться со стенами или вернуться в Выручай-Комнату. Так что, не дожидаясь окончания собрания, Аврора встала и, демонстративно цокая каблуками, вышла вон.

Это было рискованно, но ждать, пока Снейп не задержал ее после совещания, было еще опаснее. Если Скримджер проиграет, она рискует жизнью, но если не рискнуть, то все равно и ее, и Северуса рано или поздно уничтожат.

Снейп, как она и предполагала, догонять ее не стал.

— Вы владеете окклюменцией? — выпалила Аврора, стоило Скримджеру принять человеческий вид. — Мне нужно научиться закрывать разум, иначе ваши, а возможно и мои, дни сочтены.

— Так значит, Снейп — легилимент? — спросил Скримджер, отчаянно пытаясь пригладить изрядно взъерошенные, торчащие во все стороны седые волосы.

Аврора ответила молчанием, надеясь, что таким образом она предает Северуса в меньшей степени.

— Я так и думал, — заключил Скримджер. — Что ж, окклюменция не входит ни в школьный стандарт ЖАБА, ни в аврорский минимум, но обезопасить разум от проникновения извне может при желании даже подросток.

* * *

«Неужели она, такая… э-э-э… прекрасная, э-э-э… потрясающая. Теперь действительно моя девушка?!» — думал Гарри, влюбленно глядя Гермионе в глаза, и ей это определенно нравилось. Хотя определения «прекрасная» и «потрясающая» Гермионе все-таки пришлось сформулировать самостоятельно.

Других мыслей за последние сутки в голове Гарри Поттера так и не появилось. Удивительно, но иногда Гарри мог вообще ни о чем не думать! Для Гермионы это было чем-то невероятным. А он просто смотрел на нее во все глаза, а потом у него вставало.

Но все это было простительно. О крестражах Гермиона все равно предпочитала размышлять в одиночестве. Так выходило даже продуктивнее, поэтому она не спешила возвращать своего парня к реальности — следить за мыслями о себе в его голове было просто потрясающе. Да и окунаться в возвышенные чувства, которые Гарри в любом случае не мог выразить словами, было тоже очень приятно.

Каждый раз Гермиона думала, что этого больше не повториться, но в какой-то мере легилименция ведь шла на пользу их отношениям! Например, как бы еще она узнала, что у Гарри совсем не осталось денег? Ведь он вечно сорил монетами, горстями скупая для себя и Рона всякую ерунду в Хогсмиде, а тут вон оно что…

Однако глубоко в его сознание она никогда не лезла.

— Ты перечитываешь школьные конспекты? — спросил Гарри, прерывая ее размышления.

— А? Ты об этом? — она покосилась на свою тетрадку. — Нет, это мои старые записи о крестражах. Когда источников слишком много, проще сделать что-то вроде эссе. Так ничего не упустишь.

— А я уж решил, что ты домашку делаешь.

— Нет, — Гермиона улыбнулась, видя, как Гарри мысленно восторгается ее аналитическими способностями.

Впрочем, несмотря на всю высоту чувств, взгляд Гарри так и норовил перескочить на ее задницу. И это Гермионе тоже приходилось по душе. В конце концов, к тому, что все вокруг восторгались ее восхитительными мозгами, она успела попривыкнуть, а Гарри высоко ценил и то, что находилось ниже экватора.

Гермиона хитро прищурилась, а затем перевернулась на живот, расположив перед собой тетрадь. Не прошло и минуты, как Гарри оказался рядом. Легкими касаниями он принялся очерчивать контуры ее нижнего белья, а затем проскользнул кончиками пальцев под стеганый кант розовых хлопковых слипов.

Гермиона расправила плечи, грациозно, как ей думалось, прогнув спину, и продолжила нервно перечитывать строки, которые и без того знала уже наизусть: «согласно трактату индийского колдуна прошлого столетия, создатель крестража мог контролировать состояние и отколотой частицы собственной души, и живого «хранителя». Это объясняет нападение Нагайны на мистера Уизли под Рождество. Но чувствует ли В. другие крестражи, размещенные в неодушевленных предметах?» — жирный знак вопроса. — «Там же упоминается «прямой канал связи», «туннель» между частями расколотой души, но тут возможен неверный перевод».

Гарри тем временем уткнулся носом в ложбинку чуть ниже поясницы и глубоко вдохнул. Гермиона на мгновение напряглась, широко распахнув глаза, но затем выдохнула. Нет, никаких волос у нее там точно не было! Это она сразу же проверила — так сильно ее поразило то, что поясница и ягодицы Гарри Поттера оказались покрытым ровным слоем темных кудрявых волосков. А ей-то думалось, что волосатыми у парней бывают только ноги и грудь. Нравился ли Гермионе вид его пушистой задницы, она пока понять не могла, но на ощупь было странно.

Гермиона снова уткнулась в конспекты, пытаясь сконцентрироваться на том, что собой представляла связь между крестражем и создателем, а Гарри принялся медленно стягивать с нее белье. Гермиона наигранно закатила глаза. Не то чтобы ее раздражало то, как много времени они тратили на ЭТО, но из-за того, что Гарри хотел ее, кажется, непрерывно, ничего не удавалось довести до конца. Они даже с Кричером до сих пор так и не поговорили! И дом как следует не обыскали. А сколько таких нужных книг она видела в библиотеке… Некоторые правда, дублировали те, что ей вручил в конце года Снейп.

Хотя, к дракклам все это!

Гермиона снова перевернулась на спину. Гарри Поттер к тому моменту уже успел раздеться. Он сидел на кровати в одних только круглых очках и, слегка прикрывшись простыней, вгонял Гермиону в краску четко очерченной формой своих желаний. В открытую пялиться на его причинное место Гермионе было стыдно, тем более Гарри ведь воспринимал ее как совершенно непорочное создание. А так хотелось! Ведь ничего общего с той мерзостью, которую она видела в воспоминаниях матери.

Увы, хотела Гермиона или нет, но подсмотренная сцена навязчивым кошмаром снова и снова вставала перед глазами. Гермиона гнала эти мысли прочь, но они возвращались иногда даже в кошмарных снах. Поэтому, впервые увидев «своего парня» без штанов, она не сдержала изумленного восклицания:

— Ты обрезан?

Если сравнивать с тем, что она уже видела, разница бросалась в глаза.

— Ну да, — немного смутился Гарри и зачем-то, будто в оправдание, добавил. — И Рон тоже. Типа глупая традиция чистокровных семей, хотя я…

Впрочем, оправдываться было незачем. Гарри и в этом месте оказался вполне симпатичным.

И она игриво потянула на себя простыню…

Через пять минут Гарри счастливо поцеловал Гермиону в губы и расслабленно растянулся на постели. Гермиона хотела было уютно устроиться у него на груди в сладком предвкушение того, что Гарри за сутки сделал уже два раза, но тут заметила на полу пустую пачку презервативов. Значит, он забылся и взял последний, не успев наложить умножающие чары.

Если овсянка на воде на завтрак, обед и ужин, Гермиону не страшила, то перспектива забеременеть в восемнадцать лет ей совершенно не улыбалась! Контрацептивных чар она не знала, стыдливо игнорируя разговоры на запретные темы в школьной спальне. Зелье соответствующего назначения взять тоже было неоткуда.

Проблему смутно понимал и Гарри. Посмотрев вслед за Гермионой на последнюю использованную резинку, которую он небрежно бросил туда же, на пол, он даже подумал, нельзя ли применить очищающие чары, но, к счастью, не стал высказывать или, тем более, воплощать эту затею, а Гермиона, поборов праведное возмущение, сделала вид, что ничего не заметила.

Значит, им предстоит выйти в город за презервативами… Что ж, раздобыть их было все же проще крестражей.

— Жди меня, я мигом! — выпалил Гарри и незамедлительно принялся натягивать джинсы.

— Даже не думай! — возмутилась Гермиона. — Я тебя одного никуда не отпущу.

Гарри несколько недовольно посмотрел на свою девушку, но говорить вслух, что после недавнего инцидента одному ему будет спокойнее, да и проще, все-таки не стал.

— Я аппарирую под мантией-невидимкой к супермаркету и просто…

— Стянешь их, — резко перебила Гермиона. Ее задело то, что он знал, как неуверенно она чувствует себя в бою. Пусть истинной причины подкатившей в самый неподходящий момент паники Гарри и не понимал.

— Нет, не обязательно… — заливаясь краской, соврал Гарри. В уме-то он уже радостно набивал карманы, чем попало. Картина было не из самых приятных, и Гермиона даже поморщилась. С другой стороны, денег у него почти не осталось, так что честно купить он ничего и не мог, а выглядеть перед своей девушкой жалким бедняком ему, ох, как не хотелось. И Гермионе стало его жалко.

— Ладно, давай попробуем выбраться через два часа, когда супермаркет закроется, — скрепя сердце согласилась Гермиона. В конце концов, она могла украдкой оставить необходимую сумму на кассе, искупив таким образом их вину. — А пока давай не будем терять время зря.

— Вернёмся к твоим конспектам или продолжим осмотр дома? — немного уныло спросил Гарри.

— А вот и не угадал! — загадочно проговорила Гермиона и, расплываясь в коварной улыбке, отложила тетрадку подальше в сторону.