Сумерки богов (джен)

Аллан Бергманн, управляющий частной клиникой, специализирующейся на клонировании и трансплантологии, только что отослал прошение об отставке. Он знал, что когда-нибудь это случится, но не рассчитывал, что так быстро. Удручающе быстро. Он рассчитывал ещё, по крайней мере, лет на пять благополучного и безбедного существования, мягкого, без рывков, скольжения вверх по карьерной лестнице. Сначала управляющий маленькой частной клиникой, пусть и принадлежащей всесильным Рифеншталям, затем директор крупного медицинского центра, чуть позже — держатель контрольного пакета акций того же центра. Не получилось. Он вынужден сделать паузу. Уйти в тень.

Где он совершил ошибку? Он все так тонко рассчитал. Эта подсказка с разумным киборгом должна была вывести его на более высокую, значимую орбиту, приблизить к высшим сферам. Без него этот дилетант Марк Эллиот так бы и резал клонов, следуя средневековой теории о мозге, продуцирующем сознание. О нет, как нейрофизиолог, как ученый и убежденный материалист, Бергманн не верил ни в какие в потусторонние силы, в бессмертие души, в реинкарнацию и прочие религиозные мифы. Но он допускал... некоторые варианты. Атеистом он не был, скорее — агностиком. К тому же природу сознания, его возникновение и распад так никто доказательно и не объяснил. И он склонен был придерживаться некой информационно-волновой теории, также не доказанной, но получившей кое-какие косвенные подтверждения еще в далеком ХХ веке. Сознание есть часть глобального информационного поля, а информация, как известно, может быть переведена в цифровой эквивалент и записана на носитель.

Нет, сам он не специалист в этой области. Он всего лишь хирург — нейрофизиолог, занимающий административную должность, и не способен самостоятельно провести такой дорогостоящий и сомнительный эксперимент, но в его силах указать направление, подтолкнуть, вдохновить, а затем... Затем, если семя упадёт в благодатную почву, пожинать плоды. А если семя погибнет, так и не дав ростка? Так об этом никто не узнает. Всего лишь неудавшийся эксперимент. Он ничем не рискует. Он останется при своём. Будет по-прежнему управлять этой клиникой, небольшой, но престижный, и строить новые планы.

К сожалению, сделанная им ставка сыграла не так, как бы ему хотелось. К ничьей всё свести не удалось. Напротив, перед ним замаячил проигрыш. Оказалось, что и Рифенштали терпят поражение. Да кто же знал? Кто мог предвидеть? Это же вопреки всем привычным вселенским законам. Мистика. А в мистику он не верит. Да и кто бы поверил? Ходят разные слухи, что эта... Корделия Трастамара обладает каким-то странным влиянием. Она как черная метка для тех, кто пытается с ней схлестнуться. "Летучий голландец" из плоти и крови.

Доктор слышал о неком армейском транспортнике, имеющем схожую репутацию. Якобы любой пират, попытавшийся его ограбить, не только терпит неудачу, но и теряет всё, что успел награбить. И примеры выдающиеся: Балфер с его поисками Базы Альянса, Макс Уайтер, взятый с поличным на Медузе, и сам Ржавый Волк. Точных сведений относительно причины его гибели нет. По официальной версии корвет Найджела Бозгурда столкнулся с астероидом. А по слухам... По слухам этот транспортник был где-то поблизости. Саму корпорацию добила уже Корделия. У неё послужной список не менее внушительный, чем у этого транспортника.

Нет, нет, он же врач, он не верит ни в мистику, ни в рок, ни в судьбу. Он всего лишь пытался заработать. Однажды у него получилось: он продал за полмиллиона подыхающего киборга. Сначала страшно было. Думал, что найдут, из-под земли достанут. Личность сменил. Документы, отпечатки пальцев. Если бы он мог сменить ДНК... Даже если сделать пересадку костного мозга от донора с отличным набором генов, спутать следы окончательно не удастся. Да и риск немалый. Впрочем, "DEX-company" больше не существует. Как и ее службы безопасности. Ее шеф, Скуратов по прозвищу "Лаврентий", говорят, погиб. Он покушался на эту... Корделию Трастамара. Даже если жив... Сидит где-то, тише воды, ниже травы.

Глупости, паранойя. Ему другого следует опасаться. Не сегодня-завтра он, в настоящий момент Аллан Бергманн, преуспевающий врач, останется без работы. Клинике урезали финансирование. Увы, вторая попытка продать киборга не удалась.

Мягко засветился терминал. Послышался голос секретарши.

— Мистер Бергманн, к вам посетитель. Мистер Арчибальд Невилл.

— Ах да, помню. Мы с ним договаривались. Пусть войдёт.

Доктор Бергманн потёр руки.

Несколько дней назад пришёл ответ на его резюме из многопрофильного медицинского центра, строительство которого началось... где бы вы думали? ...на Новой Москве. И главный спонсор этого центра... Правильно, холдинг "МедиаТраст". Госпожа Трастамара, сама того не желая, возместит Бергманну все убытки. А буквально на следующий день с ним связались из General Pharmaceutic и попросили о консультации. Дело сугубо конфиденциальное, объяснили ему. Их представитель прибудет в клинику и переговорит с ним лично. Некий господин Невилл.

Раздался деликатный стук в дверь.

— Войдите, — произнес Бергманн и развернулся в кресле.

Вошедший был худ, невысок, одет неброско и старомодно. Лицо незнакомое, желтоватое, в морщинах. Бергманн его прежде не видел, но что-то настораживало, что-то такое в этом движении, которым незнакомец сунул руку под старинный не то плащ, не то пиджак. Кажется, такие называли "редингот".

— Простите, — начал Бергманн, — а мы с вами...

— Здравствуй, Зигмунд, — сказал незнакомец.

Лобин узнал этот шелестящий голос. Лаврентий...

— Не ждал? — усмехнулся Скуратов.

Бывший завлаб облился холодным потом. Кричать? Звать на помощь?

— Не стоит, Зигмунд. — Скуратов прочитал его мысли. — Твоя секретарша сладко спит. Я вколол ей леазерам.

— Лаврентий, послушай, у меня ещё остались деньги. Сколько ты хочешь? Я и здесь неплохо заработал. И ещё заработаю. Но какой тебе прок в моей смерти? Да и Бозгурда уже нет. Я же ничего не украл. Он сам приговорил того киборга.

Скуратов улыбался.

— Ну убьёшь ты меня... И что с того? "DEX-company" больше не существует. Ты не мне должен мстить! Не мне.

— А я никому и не мщу, Зигмунд, — спокойно ответил Скуратов, — у меня контракт... С твоей женой.

* * *

Сальваторе Готти по прозвищу "Бык" подсчитывал дневную выручку.

Увы, этот завораживающий процесс давно уже не напоминал тот, древний, когда стол дымящего сигарой босса был завален пачками засаленных купюр, которые этот босс, пуская дымные кольца, шевеля губами и пальцами, пересчитывал. Всё стало гораздо проще. Утратило былой романтизм. Теперь эти виртуальные купюры перекладывал из одной стопки в другую, опять же виртуальную, равнодушный искин, а Сальваторе только наблюдал. Собственно, искин и без этого мог обойтись. И без этой виртуальной сверки тоже. Где-то в квантово-кремниевых джунглях с одного электронного счёта несколько нулей перейдут на другой, такой же электронный счёт. Поменяется несколько цифр. Скучно. Сальваторе вздохнул.

Когда-то деньги имели подлинный вес, ощущались в руке приятной, завораживающей тяжестью, зримо, весомо присутствуя. Их можно было взять в руки, расправить, разгладить, пересчитать, полюбоваться на водяные знаки, служащие гарантией подлинности, сложить аккуратными стопками, сортируя по номиналу, стянуть бумажной лентой, небрежно надписать сумму... А если купюры новые, только с печатного станка, то и вдохнуть их запах... Услышать их мелодичный, такой аппетитный хруст. А еще раньше, когда деньги были золотыми, их обладатель мог их услышать... Подумать только! Монеты из настоящего золота! Желтенькие, со всякими там царями да королями на аверсе. Сальваторе такие видел в музее и у кое-кого из своих деловых партнеров, коллекционирующих земные древности. Вот же красота! Он трогал эти монеты, любовался ими, представлял, как они бы теснились в его кошельке. Увесистые рельефные, терлись бы друг о друга и позвякивали. Тяжелым вышел бы тот кошелек. Да оно того стоит. Сладкая была бы тяжесть.

Сальваторе даже подумывал таким обзавестись. Заказать умельцам сотню монет. Или даже прикупить старинных. Средства эти самые, невесомые, в байтах, позволяли. Вот, говорят, на Новой Вероне такие старинные деньги очень даже в ходу. И бумажные, и золотые. Тоже ностальгируют. Сальваторе их понимал. Потому что виртуальные эти счета баловство одно. Не пощупать, не подержать, не проникнуться. Махнул карточкой над терминалом — и всё!

Сальваторе потому и поставил эту программу с виртуальными купюрами. Чистая игрушка, не имеющая отношения ни к бухгалтерии, ни к банковским проводкам. Только чтобы он мог посмотреть. Мысленно поучаствовать в процессе. Вообразить, что эти чуткие ловкие виртуальные пальцы — его. Анимация очень качественная. Программисты, которым Сальваторе заказал эту программу, взяли за образец именно его руки. Вон, даже мизинец кривой. Он сломал его в драке с Анастасио Росси 20 лет назад. Они тогда делили зоны влияния и решили разобраться по старинке, как и подобает настоящим мужчинам — без киборгов и бластеров, на кулаках. Эх, какие были времена! Сейчас это считается варварством. Сейчас для разборок есть киберы. Или андроиды. Вот только кривой мизинец и остался.

Сальваторе взглянул на итоговую цифру: 47 тысяч 500. Неплохо. Казино открылось всего неделю назад. Семья Готти вложила в это предприятие все свои сбережения. Даже двоюродный дедушка поучаствовал. Снял со счёта "гробовые". Знает, что внук его не подведёт. Сальваторе всё вернёт с процентами. Всегда возвращал. И 10 лет назад и 20, когда только начинал мелким "пушером". Потом дорос до старшего дилера. Потом подмял под себя весь район. Поставил свои первые автоматы. И — девочки, само собой. Девочек он любил. Он и сейчас их любит, но... Времена изменились. Чёртовы федералы всё под себя гребут. Пришлось узаконить. Теперь вот в его районе филиал "Матушки Крольчихи". Все девочки там. И киберы... Эти чёртовы куклы.

Открыл казино. Всё законно, прилично, с налоговыми отчислениями, с искином вместо бухгалтера. Доход неплохой, но... скучно. Размеренно, без перчинки. Все работники нанимаются через службу занятости, все с рекомендациями и опытом.

На широком волосатом запястье Сальваторе ожил комм, напоминающий тяжеловесный Rolex, часы, давно ставшие музейным раритетом.

— Чего тебе, Джино? — спросил Сальваторе, слегка раздосадованный, что его потревожили в эти минуты благости.

— К вам тут очередной соискатель, босс, — почтительно объяснил Джино, — вернее, соискательница.

Сальваторе оживился.

— Молодая?

— La baсchetta reale, signore.*

— Хм, зови.

В Casino di Palermo несколько дней назад открылась вакансия — дилер в главном игровом зале. С прежним приключилось странное несчастье — он потерял сознание в лифте и сломал три пальца, да так неудачно, что возвращение к профессиональной деятельности, то есть к манипуляциям картами, оказалось под большим вопросом. Имплантация и наращивание костей требовали затрат, как временных, так и денежных. Сальваторе был слишком прагматичен, чтобы так долго держать эту вакансию открытой. Незаменимых, как известно, нет. Потому он и дал распоряжение затеять негласный конкурс. Без сопутствующего в подобных случаях ажиотажа. Пусть кандидаты приходят, а он будет присматриваться. Вот, кажется, очередной или очередная. Сальваторе предпочел бы мужчину. С женщинами проблемы возникают чаще, но чтобы не прослыть патриархальным сексистом, в смотринах он никому не отказывал.

Она возникла в его кабинете зыбким, глубинно светящимся облаком. В строгом деловом костюме, безупречно консервативном. Светлые волосы туго утянуты в узел. Очки в тонкой оправе. Она бесшумно приблизилась и, не дожидаясь приглашения, села на самый краешек стула. Её глаза за линзами очков были завораживающе зелёными. Сальваторе почувствовал, как его загрубевшее, покрытое волосами сердце дрогнуло, сбилось с ритма и пропустило удар.

— Меня зовут Белла, — произнесла посетительница. Голос низкий, с чувственной вибрацией. — Белла Валенти.

Ей было чуть за тридцать, что в глазах Сальваторе было скорее преимуществом, чем недостатком. Для него женщина с тридцати и начиналась. Мужчин, предпочитавших восемнадцатилетних глупышек, он презирал. Нет, не то чтобы он от таких игрушек отказывался. Ничего подобного. Но для него они были именно что... игрушки. Легкая закуска. Молодое вино без глубинного послевкусия. Только жадно, небрежно утолить жажду. Истинная женщина должна быть вот такой. С опытом, с потаенной слезинкой, пережившая драму, познавшая предательство, но выстоявшая, сохранившая себя. Эта, что сидела перед ним, была именно из таких. Безупречная кожа, безупречная фигура. Правда, Сальваторе показалось, что она... прихрамывает. Совсем чуть-чуть. Но это придает еще больший шарм.

— О, сеньора Валенти, чем я могу служить столь прекрасной донне?

— Я ищу работу, — произнесла она и слегка потупилась.

О, сколько же было скрыто за этими словами, за этими дрогнувшими ресницами. Та самая драма! То самое предательство, отчаяние, боль.

— Но, сеньора, это же казино! — Сальваторе почувствовал укол вины. Он ничего не может ей предложить, кроме презренного карточного стола.

— Сеньора, вы... умеете играть в карты?

Она обратила на него робкий, умоляющий взгляд.

— Я училась... Немного...

Сальваторе извлек из ящика новую колоду. Конечно, крупье вовсе не обязательно быть опытным игроком, крупье всего лишь раздаёт карты. Посетительница взяла колоду, неумело перетасовала и выдала Сальваторе восьмёрку и десятку. "Ну вот, — подумал он. — Если она всем любителям блэк-джек будет так раздавать..."

Себе она вытащила туза и десятку. И так три раза подряд. Затем два раза проиграла. Затем снова выиграла. Сальваторе утер вспотевший лоб. Он следил за её руками. Его немного отвлекали её округлые ногти, но действовала она строго по правилам.

— Но... как? — спросил он.

Она робко пожала плечами. Её глаза за продолговатыми линзами завораживающе светились.

— Вы приняты, — отдуваясь, бросил Сальваторе.

За углом посетительницу ждали двое: здоровяк с перебитым носом и чахлый сутулый ботаник.

— Ну как? — спросили они одновременно.

Сеньора Валенти, в миру Камилла Войчинская, сняла поднадоевшие ей очки и спрятала в сумочку.

— Ты следующий, Креветка. А потом ты, Хряк.

* * *

Прежде чем набрать десятизначный номер с геральдийским кодом, Станислав вздохнул и на несколько секунд задержал дыхание как перед прыжком из десантного шаттла.

Он впервые звонил Корделии вот так, напрямую, без посредников, набирая на терминале её личный номер.

Вадим сказал, что этот её номер известен очень немногим. Заполучивший его оказывался в компании председателя регентского совета и президента Федерации.

— Ну и я знаю, — буркнул бывший спецагент, — по долгу службы. А больше никто.

Теперь вот и он, бывший старшина космодесантник, тоже знает.

С голоподставки на Станислава укоризненно взирала "Маша" в облике утомленной домохозяйки, чье облачение состояло из бигудей и кокетливого фартука. "Бросаешь?" ясно говорили её огромные глаза, в которых как в горных озерах после таяния ледников плескались слёзы. "Да не бросаю! — хотелось ответить Станиславу в ответ на этот укоризненный взгляд. — Не бросаю!".

Где-то очень далеко, на орбите звезды класса F терминал признал комбинацию цифр за легитимную и подал сигнал. Гудок, второй. Станислав вспотел. По собственной инициативе он бы никогда не решился. Но, заняв очередь к станции гашения у Серебряного мыса, планетоида, где обнаружили залежи серебросодержащий руды, "Космический мозгоед" подключился к станционному интернету, после чего Стас обнаружил пропущенный вызов. Следом пришло сообщение с просьбой перезвонить при первой возможности. Вот он и перезванивал.

"Может быть, её не окажется дома?" тоскливо подумал Станислав.

И команда так странно переглядывалась... А он всего лишь намекнул, что им, возможно, придется лететь на Геральдику с грузом.

Гудок, ещё гудок. "Её нет дома!" — уже с облегчением и в то же время разочарованно подумал Станислав, когда вирт-окно развернулось и он увидел Корделию.

Вид возникшей перед ним главы холдинга, с вытаращенными глазами и дыбом стоящими волосами, до пугающий странности напомнил ему Вадима, когда тот, оставшись на выходные без няни, пытался одной рукой сварить кашу, а другой — поменять Алику памперс. У него были такие же глаза и схожая причёска.

— Корделия, здравствуйте. Простите, возможно, я не вовремя, но вы просили перезвонить.

За спиной Корделии Станислав увидел ту самую знаменитую гостиную геральдийского дома, голографии которой им показывал Мартин. Правда, выглядела это гостиная несколько иначе. Посередине располагался просторный детский манеж, заполненный мягкими игрушками, разноцветными кубиками, пирамидками и двумя обитателями, светловолосой девочкой и темноволосым мальчиком. Держась за ограждение, дети шумно выражали свою нечленораздельную еще солидарность третьему, возрастом постарше, видимо, совершившему из манежа побег. Этот третий, огненно рыжий, был занят тем, что бегал наперегонки с толстолапым, крупным, неуклюжим щенком, который звонко тявкал. В этом третьем Стас узнал... Алика.

— Здравствуйте, Станислав Федотович. Не смущайтесь. В моей системе координат с некоторых пор, таких понятий как "вовремя" или "не вовремя" не существует. Как и деления на день и ночь. У меня теперь всё едино. — Затем, проследив взгляд капитана, устремленный на рыжего бегуна, добавила, — Да, это Алик. Вадим сейчас у губернатора Гонди, инспектирует его службу безопасности, а мне вот ребёнка подкинул. — Корделия провела рукой по взъерошенным волосам. — Его в Перигоре оставить не с кем. А мне какая разница... Где два, там и три. Или четыре. Нас тут теперь много.

Чуть в стороне, там, где располагалась импровизированная кухня, Станислав заметил Мартина, что-то быстро мешающего в кастрюльке. За его деятельностью строго наблюдала элегантная пожилая дама. Время от времени эта дама давала Мартину какие-то указания, а тот смиренно-мученически внимал.

Вновь последовала ремарка от Корделии.

— Это моя мама, Станислав Федотович, леди Эскотт. На днях прибыла с Аркадии с миссией спасения. Как видите, делится опытом.

Но кроме элегантной леди внимание Станислава привлек еще один персонаж. Симпатичный светловолосый парень, на вид — лет 18, в модных рваных джинсах и не менее модной футболке. Он сидел, скрестив ноги, в шаге от манежа, видимо, исполняя роль "спасателя на водах". Корделия и тут поспешила с объяснением.

— А это Кеша. Киборг. Irien — 69. Разумный.

— А разве Irien'ы...

— Один. И достался, разумеется, мне. Какой-то шутник нейротехник впихнул ему процессор от DEX-6. Откуда он у меня? С Аркадии. — Корделия вздохнула. — Сосед моей матушки, некто Романович, олигарх местного разлива, сбежал, а всю свою киберприслугу запер в подвале. Три Mary, два DEX'a — охранника, и вот — Irien. Те все неразумные, в гибернацию ушли, а этот три недели царапался. Выбраться пытался. Пальцы стер... Хорошо, что у матушки кот сбежал, а Мартин пошел его искать. Засек активность процессора. Вызвали ОЗК, киборгов забрали. А потом сюрприз — разумный Irien. Куда ж его? Опекунство на маму оформили.

Блондинистый киборг, уловив, что речь идет о нём, грациозно поднялся и скользнул ближе к Корделии. Взглянул на изумленного Станислава васильковыми глазами и лучезарно улыбнулся. Корделия развернула кресло.

— А ну, не подслушивать!

Киборг, которого назвали Кешей, сделал собачьи глазки и преданно уставился на главу дома.

— И не пытайся ничего у меня выклянчить. Ты уже ел.

Потом смягчившись, подозвала киборга и погладила светлые пряди.

— Так всё, иди к детям.

Киборг немедленно послушался и перешёл в ипостась "спасателя".

Корделия повернулась к Станиславу.

— Зачем я вам собственно звонила, Станислав Федотович... Не знаю в курсе вы или нет, но дело в том, что мой сын, Александр-Фредерик, тот юный джентльмен в манеже, несколько дней назад был признан законным наследником своего отца, Александра ван дер Велле. Так как я нахожусь в статусе опекуна наследника, то все акции, принадлежащие инвестиционному фонду, теперь как бы принадлежат мне. Ну не совсем мне... Да и гори они огнем... Но ими надо как-то распоряжаться. Сейчас наследством занимаются "Майерс, Гольдман и Ко". Часть придется продать, часть упразднить... А это уже налаженный бизнес, вполне успешные, прибыльные компании.

— А... эм-м...

— Что? Почему так сложно? Александр в честь отца, Фредерик в честь дедушки... Дочка? Там без вариантов. Марта.

Корделия замолчала и к чему-то прислушалась. Обстановка действительно изменилась. Стало как-то подозрительно тихо. Дети уже не вопили, а завороженно слушали белокурую няньку, которая им что-то упоенно рассказывала и показывала.

— Вот же паразит! — сказала Корделия. — Опять про пестики и тычинки рассказывает. Мартин!

Мартин с кибернетической рассудительностью сначала выключил плиту, водрузил на неё кастрюльку, вооружился кухонный лопаткой и перешел в режим машины смерти. Кеша, молниеносно осознав угрозу, метнулся в сторону. Мартин ангелом мщения — за ним. Началась погоня. Дети взвыли от восторга. Щенок попытался было вписаться в команду догоняющих, но откуда ни возьмись свалился роскошный, во всех оттенках серого, аркадийский кун и загарпунил щенячий хвост. Щенок, тоже обещающий в будущем вырасти до размеров солидных, волок кота несколько шагов и только потом забуксовал. Леди Эскот упала в кресло, изображая обморок. Однако, судя по тому, что все предметы остались в целости и сохранности, киборги давали это представление далеко не в первый раз.

Корделия сначала схватилась за голову, затем взяла себя в руки и перешла в режим главы холдинга.

— А ну все пошли отсюда! Дайте с человеком поговорить.

Киборги, мгновенно прекратив гонки, схватили манеж вместе со всем его содержимым и легко вытащили за пределы дома на залитую солнцем лужайку. Леди Эскот, подхватив кота, рысцой последовала за ними. Остались Алик и щенок. Один изображал ангелочка, второй — мохнатую преданность. Но Корделия не поддалась. Она молча и свирепо указала обоим на выход. Приговорённые к изгнанию понурились, но возражать не посмели. Алик обхватил щенка ручонками поперёк розового пуза и потащил к двери. Задние лапы и хвост волочились по полу.

— Жанет, дверь! — приказала Корделия всё ещё в режиме главы холдинга.

Тяжёлая прозрачная стена бесшумно скользнула в пазы. Станислав наблюдал за происходящим с завистливым восхищением. Такой скорости исполнения приказов он не добивался даже в армии. Корделия на несколько секунд ушла в гибернацию. Затем, глубоко вздохнув, открыла глаза и продолжила:

— Так вот, к чему я вам всё это рассказываю, про фонд и про акции. Дело в том, что ван дер Велле принадлежал контрольный пакет "GalaTransUniversal", которая подкинула вам те самые титановые уголки.

— Да, помню, — подтвердил Станислав, тоже возвращаясь к действительности, — транспортная компания, специализирующаяся на крупногабаритных грузах.

— Именно. И в настоящее время там проводится аудит, а затем предстоит реорганизация. Станислав Федотович, как вы смотрите на то, чтобы стать её генеральным директором?

В медотсеке "Космического мозгоеда", куда Стас сбежал за очередной порцией коньяка и дружеского участия, Вениамин Игнатьевич налил в чашку черного душистого чая, затем плеснул туда же из заветной бутылки, которую извлек из шкафчика с медикаментами, пододвинул капитану и сказал:

— А женился бы ты, Стасик...

От брызнувшего в горло лимонного сока у Станислава выступили слезы.

КОНЕЦ