Последняя из Слизеринов. Книга II (гет)

На пасхальных каникулах я не покидала Хогвартс. Всем третьекурсникам задали горы домашней работы, заставляя чуть ли не денно и нощно сидеть над бесконечными учебниками, справочниками и свитками. Из слизеринцев почти все остались в школе.

Исписав очередной свиток пергамента, я устало откинулась на стул, потерев глаза, которые ощущались так, словно в них насыпали горы песка. Бросив взгляд на руки, я тяжело вздохнула: пальцы были все измазаны чернилами, а на правой руке отчетливо краснел след от пера.

— О, к фестралам все! — взревел Теодор, с громким хлопком закрыв учебник по Трансфигурации. — И это называется каникулы?! Да до экзаменов еще далеко! Чокнутые учителя! Чокнутая школа!

Мы всей своей дружной компанией только промолчали. Все привыкли, что из Тео каждые полчаса сыплются гневные тирады. И правда, через несколько минут он, взлохматив свою темную шевелюру, вернулся к Трансфигурации. А я решила, что с меня пока хватит. Бросив взгляд на часы, я поняла, что уже пора идти на тренировку, а то Флинт превратится в ту еще злобную горгулью.

— Эй, Малфой, бросай все, — произнесла я, потянувшись. — Нам пора на тренировку.

— Как? — удивленно поднял голову тот от своего эссе по ЗОТИ про вампиров. — Отлично, хоть разомнемся немного.

Сложив все принадлежности, мы попрощались с ребятами и направились на поле.

Матч Гриффиндора со Слизерином был назначен на первое воскресенье после каникул. Сейчас слизеринцы опережали все команды на двести очков, поэтому у нас был весьма неплохой шанс победить: ведь Гриффиндору, чтобы вырваться вперед, нужно было поймать снитч только после того, как они забьют не меньше пятидесяти очков, иначе им не видать Кубка.

На протяжении всего пути до поля Драко радостно рассказывал, что Люциусу не удалось добиться увольнения Хагрида, но вместо этого «опасного и неуравновешенного Клювокрыла» казнят.

— Малфой, ты та еще скотина, — недовольно буркнула я, нахмурившись. — Животное-то тут при чем? Ладно, ты хотел досадить Хагриду за те слова, брошенные им давно в магазине, но не надо было трогать гиппогрифа!

— Венера, успокойся, — отмахнулся он, а я недовольно поджала губы. Голова раскалывалась после нескольких часов, проведенных за учебниками, и я не стала ничего отвечать ему.

Но Малфой, находясь в прекрасном расположении духа, нашел себе другую цель. Уже подходя к выходу из замка, мы наткнулись на Поттера в компании Грейнджер и Уизли, вид у которых был не самый радостный.

— Эй, Поттер, — лениво произнес Драко, растягивая слова, когда мы с ними поравнялись. — Слышал, твоя курица скоро останется без головы. Отец мне разрешил даже забрать ее голову в качестве трофея.

Я шла немного позади, поэтому мне было видно прекрасный хук Гермионы.

Все остановились как вкопанные, только Малфой заорал от боли, сжимая нос. Но Грейнджер замахнулась еще раз. Драко от удара спас Уизли.

— Гермиона! — севшим голосом проговорил Рон, пытаясь отвести занесенную руку разозлившейся девушки.

— Не мешай, Рон! — отмахнулась Грейнджер, выхватив волшебную палочку, направляя ее на Малфоя.

А здесь уже вмешалась я, взмахнув рукой, в которой тоже оказалась волшебная палочка. Я не рассчитала силу, и невербальный Экспеллиармус получился довольно сильным. Заклинание не только выбило из рук Гермионы палочку, но и откинуло ее на несколько метров назад.

Поттер и Уизли бросили на меня уничтожающие взгляды и тут же кинулись помогать Грейнджер, а я подхватила Малфоя под руку, утягивая в сторону поля для квиддича.

— Мантикора тебя задери, Малфой, твой язык тебя не доведет до добра! — ругалась я сквозь стиснутые зубы. Остановившись, я повернула Драко к себе и отняла его руку от лица.

— М-да, нос, похоже, сломан, — констатировала я. — Неплохо она тебе двинула.

Драко закатил глаза и уже хотел выхватить руку, но я удержала его.

— Стой спокойно, — произнесла я, доставая палочку.

— Эпискей, — произнесла я, а нос Драко хрустнул, вправляя хрящ. — Тергео!

Убрав кровь с его лица, я убрала палочку и пошла вперед, возобновляя движение.

— Спасибо, — раздался голос Драко. — Поганая грязнокровка! — спустя несколько мгновений со злостью выплюнул он. — Она еще об этом пожалеет!

— Драко, хватит! — выкрикнула я, резко повернувшись к нему. — Хватит уже вести себя, как заносчивый избалованный мальчишка! Почему ты вечно ведешь себя так? Мне нужен мой друг Драко, а не то, что я вижу каждый день в школе! Почему этот Драко и тот, которого я знаю — два совершенно разных человека? Думаешь, такое поведение добавляет тебе крутости в чужих глазах? Скорее, ты подтверждаешь мнение, что все Малфои — подонки! Веди себя, как подобает истинному аристократу, а не как последняя сволочь!

Закончив свою гневную тираду, я так же резко отвернулась от ошарашенного Малфоя и быстрым шагом направилась к полю, где уже мелькали фигурки в воздухе.

Всю тренировку и вечер Драко на меня дулся, бросая злобные взгляды, словно я теперь враг народа номер один. Впрочем, я старалась его игнорировать. Наше поведение ставило друзей в тупик, но никто к нам не лез с расспросами. Лезть кому-то в душу с расспросами или советами на Слизерине было не принято. Здесь считалось, что у каждого есть личная жизнь и никто не должен в нее лезть, но если кто-то делился своими проблемами, то его выслушивали и старались помочь. Внутри факультета все были дружны, что мне очень нравилось.

Еще ни один матч не приближался в такой накаленной атмосфере. К концу каникул отношения между командами и факультетами достигли точки кипения. То и дело в коридорах возникали мелкие стычки, а иногда и перерастали в драки да магические дуэли, что было чревато потерей баллов.

Бедного Поттера затюкали слизеринцы, ставя ему подножки да толкая в коридорах. На известие, что я буду играть за ловца, никак не отреагировали, только иногда подшучивали над Малфоем, но и он не молчал, довольно грубо отвечая.

Наконец-то наступило долгожданное воскресенье, а ночь накануне могла стать для многих бессонной, если бы Флинт не раздал нам снотворных зелий.

Утром команда была полна энергии и бодрости, чего не скажешь про гриффиндорцев. Было немного обидно, когда в Большой зал вошла команда Гриффиндора в полном составе, то раздались аплодисменты, которые доносились и от учеников других факультетов. Заметив, как Поттер довольно осклабился, я повернулась к своей команде.

— Ну, это уже перебор! — сквозь стиснутые зубы прошипела я, понизив голос. — Мы просто обязаны, слышите меня, обязаны утереть им нос.

Слизеринцы, кинув хмурые взгляды на довольных соперников, закивали. Потом все, как один, поднялись со своих мест и покинули Большой зал, гордо вскинув головы, а кто-то даже с презрением окинул взглядом старые мётлы наших соперников. Меня немного потряхивало от переполняющих меня эмоций. Другие ученики одним своим поступком выказали отношение к нашему факультету. Ну, ничего. Посмотрим, кому они будут аплодировать после матча!

Ожидание начала матча проходило в тишине. Когда мы вышли из раздевалки, по трибунам прокатилось настоящее цунами приветствий.

— А вот и сборная Гриффиндора! — завопил Ли Джордан, который, как обычно, выступал в роли комментатора. — Поттер, Белл, Джонсон, Спиннет, Уизли, Уизли и Вуд. Все признают, что это лучшая сборная факультета Гриффиндор за последние несколько лет…

Громкие недовольные выкрики, донесшиеся с трибуны Слизерина, заглушили комментарий.

— А вот на поле появилась команда Слизерина, — продолжил Джордан, когда на стадионе воцарилась относительная тишина. — Ее выводит капитан сборной Маркус Флинт. Он произвел в своей команде некоторые замены и, похоже, предпочел…

Трибуна Слизерина снова неодобрительно завопила, не дав договорить комментатору, а нам узнать, что же там предпочел Флинт.

— Капитаны, пожмите друг другу руки! — скомандовала мадам Трюк.

Вуд и Флинт схватили друг друга за руки, а стороны казалось, что каждый из них пытается сломать другому пальцы.

— Седлайте метлы! — распорядилась мадам Трюк. — Раз… два… три!

Игра была жестокой. Охотники, даже Малфой, не чурались раздавать тычки, пинки и удары. А один из близнецов ударил Флинта битой по голове, за что было назначено штрафное пенальти.

Квоффл только и успевал залетать в чьи-то ворота, а счет был почти равным. Я вернула внимание к полю, стараясь найти снитч. Ладошки от волнения стали мокрыми, а я поняла, что на моих плечах сейчас большая ответственность.

Пожалуй, эта игра запомнится большим количеством пенальти. Охотники били охотников, загонщики часто вместо бладжеров били по игрокам другой команды, надеясь вывести их из строя.

Когда счет уже был пятьдесят — сорок в пользу Слизерина, то я заметила золотой мячик прямо у колец Гриффиндора. Поттер тоже его заметил, но ломанулся в совершенно противоположную сторону, очевидно полагая, что я на это поведусь. Спикировав вниз, я низко пригнулась и направила метлу к месту, где мелькал золотой мячик. Наши загонщики, похоже, заметили, что Поттер развернул метлу и движется ко мне; тогда Дерек послал один бладжер в него, но тот ускользнул от мяча. А второй бладжер, посланный Боулом, достиг своей цели, встретившись с локтем Гарри. Что происходило дальше, я уже не видела, а летела на бешеной скорости в трех метрах от снитча. Еще чуть-чуть! Вытянув вперед руку, я еще ниже пригнулась к древку.

Еще чуть-чуть…

Есть! Пальцы сомкнулись на прохладном металле, но в бок мне прилетел бладжер, а я от неожиданности даже не удержалась на метле. Крепко держась на метле одной рукой, я повисла на ней, а через секунду почувствовала, что моя спина коснулась земли. Разжав руку, я отпустила древко и больно ударилась затылком, проехав еще немного на спине и чувствуя, как песок попадает за шиворот. В глазах потемнело, а бок обожгло болью, мешая даже дышать. А потом я потеряла сознание.

Но спасительная темнота продолжалась недолго, я ненадолго пришла в себя из-за вспышки боли, когда меня поднимали с земли, но кто-то добрый погрузил меня в сон.

Следующее пробуждение было в Больничном крыле, когда мне дали порцию костероста и наложили давящую повязку.

Потом мадам Помфри разрешила ненадолго зайти моей команде. Убедившись, что со мной все в порядке, ребята начали наперебой рассказывать, что произошло потом. Оказывается, Боул не удержался и ударил по голове Уизли, который послал в меня тот бладжер. А Маркус чуть не подрался с Вудом. Даже Малфой отличился, он сломал Поттеру очки, когда уже все приземлились на землю. Гарри защищал Уизли, аргументируя тем, что и в него наши загонщики посылали бладжеры, хотя, вообще-то, это их задача. В общем, матч превратился в какую-то вакханалию. А потом Флинт показал Кубок, который вручил Дамблдор победителям, и последовали описания того, как гриффиндорцы были разочарованы поражением, как и многие другие болельщики. На лицах наших соперников было горькое разочарование.

— Кубок наш! — завопил Флинт, а его громкий возглас поддержала и остальная команда, закончив все трехкратным «Ура!».