Последняя из Слизеринов. Книга II (гет)

— Ты прекрасна, — тихо произнес Геллерт, подойдя ко мне и протянув согнутую в локте руку.

— Спасибо, — ответила я, улыбнувшись. — Это Даф постаралась.

Мы отошли немного в сторону, Геллерт обнял меня одной рукой за талию, прижимая к себе, а я принялась осматриваться. Народу было очень много, скорее бы уже открылись двери Большого зала, а то ещё чуть-чуть, и тут будет совсем не протолкнуться.

Осматривая гостей из Дурмстранга, я пыталась среди них найти Виктора, а когда нашла, то удивлённо ахнула.

— Что? — спросил Геллерт, посмотрев в ту же сторону.

— Поверить не могу! — произнесла я, стараясь скрыть радостную улыбку и отведя взгляд от брата. — Он ее пригласил!

— Кто? Кого?

— Виктор пригласил Гермиону! А я уже боялась, что ему никогда не хватит на это смелости!

Я не могла не отметить, что Гермиона выглядела отлично. Она привела в порядок волосы, вместо неопрятной копны у неё был аккуратный пучок, а сама Гермиона надела красивое платье, поверх которого была небесно-голубая мантия. Не самое удачное решение, на мой взгляд, рядом с красной парадной формой Виктора смотрелось это не очень, но я уверена, что сам он уж точно не обращает на это внимания.

— Это Грейнджер? — раздался недовольный голос Малфоя. — Какого хрена она делает рядом с Крамом?

Драко хотел добавить что-то ещё, но во время наткнулся на мой предупреждающий взгляд и только презрительно фыркнул.

— Участники Турнира, пожалуйста, пройдите сюда, — прозвучал голос профессора Макгонагалл.

И Геллерт повел меня к ней, где справа от двери было небольшое пространство. Декан Гриффиндора объяснила, что пока нам надо постоять здесь: мы все войдём в зал парами, после того, как остальные усядутся за столы. Геллерт встал впереди, преградив дорогу Флёр и Роджеру Дэвису, поэтому им пришлось встать вторыми. Седрик Диггори пригласил Чжоу Чанг, а Поттер пришел с Патил, но я не знала точно, с какой именно: я их так и не научилась различать.

Друзья, проходя мимо нас в Большой зал, ободряюще кивали и улыбались. Поймав взгляд Виктора, который чуть ли не лучился от радости, я ему подмигнула, а брат только закатил глаза.

Наконец-то Макгонагалл прошла вперёд, жестом велев следовать за ней. Я была абсолютно спокойна. К подобным мероприятиям я привыкла с детства, поэтому ослепительно улыбалась и старалась двигаться легко и непринужденно.

Стены зала были сплошь покрыты инеем, а с черного потолка, который сегодня казался бархатным, свисали многочисленные ветви омелы и плюща. Длинные обеденные столы исчезли, а их заменили маленькие столики, рассчитанные человек на десять.

Чемпионов встретили аплодисментами, а Макгонагалл повела нас к столу, за которым уже расселись судьи. Все, кроме мистера Крауча — на его месте сидел какой-то рыжий молодой человек, которого я, кажется, уже где-то видела.

Геллерт галантно выдвинул для меня стул и помог сесть. Оглядевшись, я поняла, что сижу почти напротив Дамблдора и Каркарова; последний явно был не рад мне, поэтому я только обворожительно улыбнулась, с удовольствием заметив, как на щеке у моего бывшего директора задёргалась жилка.

Тарелки стояли пустые, сверкая в свете фонарей. На каждой лежало меню, но вот официантов не было и, похоже, не предвиделось. Дамблдор открыл меню, внимательно его изучил, а после чего произнес, глядя на тарелку: «Свиные отбивные».

На тарелке тотчас появилось блюдо, а остальные, разобравшись, что к чему, последовали примеру директора. Я на всякий случай подняла ментальные щиты, чтобы у директора не возникло соблазна покопаться у меня в голове. Бросив взгляд на Геллерта, я поняла, что и ему тоже было бы не лишним подумать про защиту, но как ему об этом сказать, не вызывая подозрений, я не знала. Слегка коснувшись его сознания, я сразу же отступила, чтобы не вмешиваться в его личное пространство. Розье бросил на меня удивленный взгляд, слегка подняв бровь. Указав глазами на Дамблдора, я снова попыталась проникнуть в голову Геллерту, но у меня не получилось: он быстро все сообразил и тоже выставил щиты, а я сжала его руку под столом, радуясь, какой он догадливый.

За столом завязалась непринужденная беседа, я поняла, что Поттер знаком с рыжим волшебником, который оказался личным помощником Крауча.

А Дамблдор что-то рассказывал Каркарову про секреты Хогвартса.

— Не далее как сегодня утром отправился я в туалет, свернул не туда и очутился в прелестной, совершенно незнакомой комнате с превосходной коллекцией ночных горшков. Позже я вернулся получше осмотреть ее, а комнатка-то исчезла. Я, конечно, все равно ее отыщу. Возможно, она доступна только в полшестого утра, а может, когда месяц в фазе одна четверть или когда слишком полный мочевой пузырь, — говоря это, директор смотрел прямо мне в глаза. У меня по спине пробежал холодок; похоже, Дамблдор знал про Выручай-комнату. А его речь, от которой так выразительно прыснул в свою тарелку Поттер, была не сумасшедшим лепетом старого человека, а скорее намеком. Надо будет рассказать об этом Грюму…

Флёр в этом время, завладев вниманием своего кавалера, жаловалась на скучное убранство замка.

— П’госто убожество! — махнув рукой на стены, продолжила распинаться Делакур, а я, признаться, уже устала ее слушать. — У нас во дво’гце…

— Но мы не у вас во дворце, мисс Делакур, — произнесла я, отпив из бокала. — И, быть может, вам стоит проявить больше… понимания к оказанному гостеприимству. Здесь школа, а не дворец. Здесь ни к чему лишние помпезность и пафос.

Делакур от злости крепко сжала вилку, а крылья ее носа затрепетали. Она, на свое счастье, промолчала, но бросать на меня недовольные взгляды не перестала. Роджерс на нашу небольшую перепалку даже не обратил внимания, продолжая смотреть на Делакур слегка затуманенным восторженным взглядом, иногда пронося вилку мимо рта. Жалкое зрелище…

Когда ужин закончился, то Дамблдор поднялся, призывая остальных последовать его примеру. После этого он взмахнул палочкой, и все столы сдвинулись к стене, освобождая место в середине зала под танцы. Ещё один взмах — и справа выросла сцена с инструментами, за которые тут же встали музыканты.

— Идем, — улыбнувшись уголком губ, произнес Геллерт, подавая мне руку.

Мы вышли на середину зала, все четыре пары, и ждали, когда заиграет музыка. Еще стояла тишина, а Геллерт уже приобнял меня за талию. Заиграла медленная музыка, Геллерт вел, медленно кружа в танце. Все это время он не сводил с меня горящих голубых глаз, и этот взгляд заставлял меня краснеть: уж слишком откровенным он был…

Осмотревшись, я стала замечать, как к чемпионам присоединяются и другие пары. Дамблдор вальсировал с мадам Максим, а Каркаров пригласил мисс Пинс. Отыскав в толпе брата, я с удовольствием заметила, как он в кои-то веки улыбается, легко кружа Гермиону в танце. Грейнджер тоже выглядела вполне довольной, а я с облегчением заметила, что, похоже, ей нравилось проводить время с братом. Надеюсь, что я не ошиблась…

Заметив знакомую светловолосую макушку Драко, я ему ободряюще улыбнулась. Ответом был только слегка грустная полуулыбка, но потом на лицо Малфоя легла привычная маска высокомерия.

Первая песня закончилась, и тут же началась следующая, а Геллерт и не думал меня отпускать. Танцы уже стали более энергичными, а я с радостью заметила, что разрез на платье очень кстати, ведь он позволял более свободно двигаться. Когда началась следующая песня, то я заметила, что Виктор и Гермиона ушли с танцпола. Брат пошел за напитками, а Грейнджер к своим дружкам. Когда она опустилась рядом с ними на стул, то я поняла по взгляду Рона, что сейчас что-то произойдет… У них завязался какой-то спор, и Уизли уже вовсю бурно жестикулировал.

— Извини, я сейчас, — пробормотала я Геллерту и поспешила к этой троице.

* * *

Гермиона.

— Для чего устроили этот Турнир? Чтобы волшебники из разных стран подружились! — пыталась достучаться я до Рона. Мне было очень обидно, что мои друзья так отреагировали на то, что я пришла на бал с Виктором.

— Ничего подобного! Главное в Турнире — победа! — проорал Рон, а я заметила, что на нас начинают оглядываться.

— Послушай, Рон, — возводил на себя миротворческую миссию Гарри. — Меня нисколько не трогает, что Гермиона пришла на бал с Крамом…

— Что ж ты не идешь к своему Вики? Он тебя, наверное, обыскался! — оборвал его Рон, похоже, даже не услышав его слов.

— Не смей называть его Вики! — это было единственное, что мне сейчас пришло в голову.

Развернувшись, я кинулась прочь к выходу из Большого зала, намереваясь уйти к себе в комнату. Мне не хотелось, чтобы кто-то видел, как злые слезы закипают у меня на глазах. Но побег не удался. Уже на лестнице меня кто-то схватил за руку, грубо развернув, отчего я чуть не упала. Но меня перехватили за плечо, чуть выше локтя, не позволяя потерять равновесие. Обернувшись, я ожидала увидеть Рона, или Гарри, или Виктора. Но никак не Венеру Слизерин, глаза которой едва не прожигали меня, а от холодной улыбки по коже побежали мурашки. Королева Слизерина, как ее называли некоторые за глаза, заставляла меня чувствовать себя очень некомфортно в ее обществе.

— О, не так быстро, Грейнджер, — произнесла она, куда-то потянув меня, а я удивилась, откуда у этой невысокой хрупкой девушки такая хватка. Черт, уверена, останется на плече синяк!

Поднявшись по лестнице, она зашла в коридор и, свернув за угол, развернула меня к себе лицом. Я стояла напротив нее, уперевшись спиной в стену, а Венера скрестила руки на груди и устремила на меня насмешливый взгляд.

— Мне показалось, или ты решила сбежать, оставив моего брата без своей дамы? — шутливый тон и цепкий взгляд зелёных, почти как у Гарри, но гораздо ярче, глаз сбивал меня с толку. Не бывает такого цвета в природе!

— Нет, я просто…

— Ты просто поругалась со своими придурками-друзьями, один из который ревнует. Только и всего.

— Что? Нет, Рон не ревнует…

— О, брось. Воспользуйся своими мозгами, Грейнджер. Они нужны не только для того, чтобы получать хорошие оценки.

Меня такой высокомерный тон задел, как и слова, что так и сочились ядом. Истинная слизеринка!

— Не смей читать мне нотации! — выкрикнула я, разозлившись. — Иди лучше в свой серпентарий и там устанавливай свои правила!

Я попыталась пройти мимо, но Венера снова не дала мне уйти от разговора. Коридор, в которым мы стояли, пересекла стена огня, заставляя меня испуганно отшатнуться.

— Ладно, прости, — примирительно подняла руки Венера, ладонями вперёд. — Послушай, Гермиона, — начала она, подбирая слова. — Я не часто прошу кого-то, но, пожалуйста, не убегай и не позволяй испортить своим дружкам себе вечер… Себе и Виктору. Знала бы ты, как он переживал, когда приглашал тебя. Мой брат слишком замкнутый человек. Я сегодня впервые за очень долгое время увидела на его лице улыбку. Для меня это дорогого стоит.

— Зачем ты мне все это говоришь?

— Потому, что я вижу, как Виктор на тебя смотрит. Я знаю, что я не имею права просить тебя об этом, но, пожалуйста, — я видела, что это слово далось Венере нелегко, — дай ему шанс. Ты одна из немногих, кто видит в нем человека, а не просто знаменитость, и ты не пытаешься примазаться к его славе.

Я опешила от такого и не знала, что сказать. Я не ожидала услышать ничего подобного от нее и, признаться, искала сейчас подвох. Нет, я действительно считала, что первое мое мнение о Викторе было ошибочным, и за все те дни после того, как он предложил пойти на бал с ним, я поняла, что мне нравится с ним общаться. Оказалось, что Виктор Крам очень добрый и скромный человек, но с непростым характером, к тому же действительно очень замкнутый.

Теперь мое бегство действительно выглядело глупо. Пожалуй, пойми Виктор, что я просто оставила его, никак не объяснив это, он бы действительно очень расстроился и, несомненно, принял бы все на свой счёт.

Венера не давила на меня, только внимательно наблюдала за моим лицом, похоже, ища там какие-то ответы. Глубоко вздохнув, я кивнула.

— Я, пожалуй, действительно лучше вернусь в зал, — произнесла я и опустила глаза, не выдерживая этот пронизывающий взгляд.

— Спасибо тебе, — произнесла Венера, облегчённо вздохнув. — Он замечательный, правда.

Я на это улыбнулась и первая вышла из-за угла, направляясь в Большой зал.

Через несколько секунд я услышала позади себя цоканье каблуков по каменным плитам. Вернувшись в зал, я даже не посмотрела на Гарри с Роном, а сразу направилась к Виктору, который сидел за столом, понуро отпустив голову и ссутулив плечи. У меня от такой картины даже в груди защемило. Улыбнувшись, я подошла к Краму, прикоснувшись к плечу.

— Привет.

Виктор вздрогнул и вскинул голову.

— Гермиона? Я думал, что ты решила сбежать, пока я отвлекся, — неуверенно проговорил Виктор, проведя по своим коротким волосам рукой.

— Нет, просто нужно было кое с кем поговорить. Ну что? Пойдем танцевать?

Виктор тут же поднялся на ноги, широко улыбнувшись, и повел меня к остальным танцующим парочкам. Краем глаза я заметила Венеру, которая с лёгкой улыбкой смотрела на Виктора, кружа в танце с Геллертом Розье. Признаться, эти двое смотрелись вместе идеально. Оба черноволосые, с правильными чертами лица и очень красивые. Венера одними губами произнесла «спасибо», а я ей кивнула.

* * *

Грейнджер не подвела. Я была рада, что она отказалась от своей идеи побега и была ей очень благодарна за то, что она не оставила Виктора одного. Когда я вернулась в зал, то вид у него был растерянный.

— Так расскажешь, куда ты унеслась, сломя голову? — раздался у меня под ухом голос Розье, вызвав толпы мурашек. Снова.

— Только не смейся, — ответила я, стараясь принять серьезный вид. — Но я играла роль Купидона.

Геллерт только кивнул каким-то своим мыслям и улыбнулся. Песни сменялись одна за одной, а мы все танцевали. И когда снова заиграла энергичная песня, то я поняла, что устала.

— Хочешь отдохнуть? — спросил Геллерт, а я кивнула, радуясь, что он такой внимательный.

Розье повел меня к выходу из Большого зала, а потом и из замка. Я послушно шла следом, а выйдя на улицу, облегченно вздохнула. Всё-таки внутри было слишком душно. Геллерт снял верхнюю короткую мантию, подбитую мехом, и накинул мне на плечи.

— Спасибо, — произнесла я, бредя по заснеженным дорожкам в сторону деревянного моста.

— Так о чем вы разговаривали с этой девушкой? — спросил Геллерт, когда мы зашли на мост.

— Я просто попросила ее, чтобы она дала Виктору шанс, — ответила я, пожав плечами.

— Драко не очень хорошо о ней отзывается…

— Гелл, в нем говорит обида и, пожалуй, амбиции. Он не может простить, что какая-то грязнокровка учится лучше, чем он.

— А ты можешь простить, что Виктору нравится какая-то грязнокровка?

— Ну, она не так плоха. И знаешь, я бы приняла любой его выбор.

Какое-то время Геллерт молчал, а потом вполне серьезно спросил:

— А Виктор? Он сможет тебе ответить тем же?

— Это тебе стоит у него спросить, но знаешь, в последнее время он не особо вмешивался в мои дела. Можно даже сказать, что мы очень сильно отдалились…

— И поэтому ты хочешь, чтобы у него был хоть кто-то, кто сможет вытащить его из этой пучины уныния, в которой он пребывает в последнее время?

— Именно, — кивнула я. Мы остановились, и Геллерт встал напротив меня. — Знаешь, после того, как я перевелась в Хогвартс, Виктор стал ещё более замкнутым…

Я хотела продолжить уже свою мысль, но что-то в лице Розье при упоминании о моем переводе едва заметно изменилось. Ментальные щиты его были опущены, сказался длинный ужин с Дамблдором. Поэтому я уловила мысленный образ в голове Геллерта, который он тут же поспешил спрятать.

— Что? — спросил Геллерт и поднял свои ментальные щиты. Это мгновенно заставило меня напрячься.

— Ты что-то скрываешь? — осторожно спросила я, внимательно смотря за выражением его лица.

— Нет, я просто…

— Прячешь от меня образ рыжеволосой девушки, — произнесла я, стараясь выглядеть спокойно. Получалось с трудом.

— Мерлин, Венера, успокойся, ты все не так поняла, — взъерошив волосы, произнес Геллерт.

Эта фраза была точно лишняя. Ревность уже поднимала голову; крепко сжав кулаки, я едва могла контролировать магию, бушующую во мне вместе с остальными негативными эмоциями. Какой-то оставшейся здравомыслящей частью я понимала, что если сейчас у меня произойдет выброс, то всему этому хлипкому деревянному мосту может понадобиться реконструкция. Поймав взгляд Геллерта я не удержалась и отпустила магию, которая напрочь снесла его ментальные щиты и почти втолкнув меня к него в голову.

В сознании замелькали картинки, где Геллерт… целуется со множеством девушек. И не только… Я чувствовала, что я причиняю ему сильную боль, но я потеряла контроль и не могла самостоятельно покинуть его разум. Однажды Снейп предупреждал меня об этом, что сильные эмоции и легилименция — несовместимые вещи. Геллерт боролся со мной, пытаясь вытолкнуть меня из своей головы. Но это было бесполезно, а я запаниковала. Дальше что-то произошло, и я вернулась в свое сознание. Геллерт обессиленно опустился на пол, прислонившись спиной к перилам, я сделала то же самое, но с другой стороны моста. Тяжело дыша, я смотрела, как с его лба градом катится пот; осознание того, что сейчас произошло, обрушилось на меня, заставив похолодеть от ужаса.

Геллерт поднял руку, и только сейчас я заметила, что его ладонь рассечена и из нее бежит кровь.

— Как ты? — хрипло спросил он, но я не могла вымолвить ни слова. — Венера?

Я вздрогнула, все ещё находясь в каком-то оцепенении.

— Ты хоть понимаешь, что я могла тебе сейчас навредить? — спросила я, едва узнав свой голос, слишком уж он отрешенным и пустым сейчас был.

— Ну, не навредила ведь, — слабо усмехнувшись, ответил он и, достав волшебную палочку, залечил рану. — Но, пожалуй, я больше не буду ничего от тебя пытаться скрыть.

— Геллерт, — тихо прошептала я, а потом, не удержавшись, разревелась. Только сейчас на меня обрушилось полное понимание того, что я слишком беспечно отношусь к своим способностям и не уделяю им должного контроля. И теперь моя переоценка собственных сил могла мне дорого стоить…

— Эй, ну все-все, — произнес Розье, с трудом поднявшись и сев рядом со мной. — Не надо вот разводить всю эту лишнюю влагу.

Приобняв меня, Геллерт бережно прижал к себе и ждал, пока слезы закончатся. Реветь на улице в декабре было не самым приятным занятием: мокрые дорожки слез неприятно щипало. Когда истерика пошла на спад, то я сама отстранилась, вытирая слезы тыльной стороной ладони. Посильнее запахнув мантию Геллерта, я поняла, что замёрзла.

— Вставай, нечего на земле сидеть, — произнес Розье. Поднявшись, он притянул меня к себе, крепко прижав. Я хотела отстраниться, но мне никто этого не позволил сделать.

— Нашла проблему, раздула ее, и теперь я даже представить себе не могу, что в твоей прекрасной голове происходит. А теперь слушай меня внимательно и не перебивай, — безапелляционным тоном заявил он. — Когда ты сбежала из Дурмстранга и закрылась в своем замке, я был на тебя зол. Чертовски сильно зол. Да, я творил разные вещи, которые бы я хотел от тебя скрыть. Да, у меня было много девушек. Но, Венера, я никогда и не говорил, что я без недостатков.

— Геллерт, ты мне ничем не обязан, — оборвала его я. — Мы с тобой не… не пара. То есть, у нас нет каких-то отношений, просто потому, что мне рано ещё об этом думать.

— Пока да, — ответил он спустя несколько минут молчания. — Но я всё равно уже люблю тебя. И те девушки для меня ничего не значат. Просто удовлетворение потребностей.

Я не знаю, что меня шокировало больше. Какое из этих признаний.

— Черт, я, конечно, не так это планировал, — проворчал он, снова взломатив волосы.

Отстранившись, я заглянула ему в глаза.

— Что? Не смотри так на меня. Неужели не догадывалась? Я, наверное, это понял, когда увидела тебя тогда, на отборочных испытаниях. Я помню, как отчитал тебя за то, что ты не выкладываешься на все сто процентов. Я был разочарован, что ты передумала играть за нашу команду. Но в следующий момент, когда я посмотрел на тебя, то твоя ленточка, которой ты собрала волосы перед тренировкой, развязалась. Я ее, кстати, потом нашел и сохранил. Про команду и квиддич я в тот момент не думал, лишь о том, какая же ты красивая.

Я не знала, что ответить на это. Слова не желали складываться в какие-либо мысли. Остались только эмоции… Целая буря различных эмоций. Хоть мне и было неприятно знать про все его похождения, но ничего поделать с этим я не могла. В конце концов, было бы глупо надеяться, что он будет ждать, пока я повзрослею.

— После того случая меня стали терзать сомнения. Было, мягко говоря, странно испытывать такие чувства к одиннадцатилетней девочке. Я уже хотел все это выкинуть из головы, но зачем-то решил пригласить тебя на церемонию по посвящению новичков. И вот там-то я окончательно пропал. После танцев я понял, что уже точно никуда от тебя не денусь. А те девушки…

— О, давай забудем об этом, — тихо произнесла я. — Я правда не хочу знать, как ты с ними развлекался.

— Просто знай, что мне стыдно за это и что ни одна из них для меня ничего не значит. Да я даже имен их не запомнил.

— О, заткнись, ради Мерлина…

Геллерт засмеялся, а я немного расслабилась.

— Так заставь меня замолчать, — послышался тихий голос у самого моего уха, я даже почувствовала на своей коже его дыхание. Но Розье решил, что этого мало. Он коснулся губами кожи на шее, целуя место чуть ниже мочки уха. Ощущения были чертовски приятные. Я развернулась в его руках и, встав на цыпочки, прижалась к его губам, почувствовав, что Геллерт улыбается.

Ох, ну ничего, сейчас я сотру эту ухмылку с твоей наглой физиономии…

Закинув руки ему на шею и порадовавшись, что здесь темно и никто не видит, что происходит под деревянными сводами моста, я прижалась всем телом к Геллерту. Одной рукой зарывшись в волосы, притянула его ближе к себе, а другой провела ногтями по задней стороне его шеи. Звук, который он издал, заставил меня замереть на секунду. Самый настоящий стон сорвался с его губ.

— Тебе точно четырнадцать? — спросил он, отстранившись и тяжело дыша.

— Ну, формально я родилась в тысяча семидесятом году, — произнесла я, хихикнув.

— Ты точно меня с ума сведешь, — покачав головой, ответил Геллерт. — А теперь пойдем, а то я уже начинаю замерзать.

Взяв меня за руку и переплетя наши пальцы, Геллерт направился к замку. Я молча следовала за ним, все ещё опьяненная недавним поцелуем.

Подходя к замку, я заметила, что не одни мы вышли подышать свежим воздухом. Виктор и Гермиона стояли в небольшой нише чуть поодаль от входа на деревянный мост. Парочка о чем-то тихо беседовали, а нас они не заметили. Я уже хотела тихо уйти, но потом Виктор сделал то, что меня удивило. Он поцеловал Гермиону, а та ответила. Переглянувшись с Геллертом, мы оставили целующуюся парочку в покое и скрылись в замке. Похоже, сегодняшняя ночь многим вскружила головы. Но что касается брата, то я искренне хотела, чтобы у них с Гермионой что-нибудь получилось.