Короткие истории о некоторых обитателях Вестероса (сборник драбблов) (гет)

По заявке ihaerus: Лианна, Бенджен. «Иногда мне снится будущее». — «И что там?» — «Там я мертва и ты мертв». — «Но ведь не сегодня!»

* * *

— Слабак, — тянет Лианна бесконечную песню, нанося деревянным мечом удар за ударом.

Она, в отличие от Бенджена, куда более ловкая. И быстрая — ее руки и меч находятся сразу в тысяче мест, и не уйти от них, не сберечься. Назавтра он снова будет весь покрыт синяками. И ведь никому не скажешь, что побила его...

— Девчонка! — дразнит сестра. — Леди Бенна Старк, ступай к септе вышивать себе платье!

И снова колотит — безжалостно и больно, так, что ноги подламываются и руки немеют.

Бен родился раньше срока, и никто не думал, что он выживет. Поэтому их леди-мать и берегла его, как никого из своих детей — когда Нед, Брандон и даже Лианна носились полураздетые под летним, легким снегом, Бенджена кутали в меха и не выпускали из замка. Его руки не знали тяжести детского меча, потому что это могло быть опасно для его хрупкого здоровья.

Мейстер же только качал головой.

«Неправда, — со злостью думает Бенджен, — я давно уже здоров».

Но отразить быстрые удары Лианны не получается. Она же, видя это, улыбается во весь рот — нет, скалится, точно волчица. И наносит последний, решающий удар.

Мокрая, будто от крови, трава под ногой куда-то скользит, мир переворачивается, и Бенджен кубарем летит куда-то. На лицо обрушивается горячая, плотная волна — то ли это его собственные слезы так горячи («Нытик! Плакса!»), то ли он и вправду упал в горячий пруд.

Уши закладывает так, как будто их кто-то сжал жаркими, лихорадочными ладонями, и в следующую секунду Бенджен, мокрый и несчастный, выныривает на поверхность.

Первое, что он замечает — искаженное ужасом лицо сестры.

— Ты в порядке? — спрашивает она белыми, как молоко, губами. — Живой?

Наклоняется и легко, как захлебнувшуюся белку, приподнимает его из воды.

Бенджену хочется рыдать, а еще кашлять, натужно кашлять, до рвоты. А больше всего — побить Лианну. Больше всего на свете!

Но только на минуту, потому что внезапно она изо всех сил прижимает его к себе и, легонько ударив по макушке, горячо произносит:

— Ты еще станешь сильным! Сильным, как Брандон, а я тебе помогу, слышишь?

Бенджен не верит. У него ручки-веточки, ножки-палочки — болтаются, как на ниточках, и двигаться он не умеет. Не так быстро, как Лианна.

Поэтому он мотает головой:

— Неправда. Я девчонка, Бенна Старк.

Лианна рывком отстраняет его от себя.

— Ты будешь сражаться, даже если останешься девчонкой, будешь самым сильным рыцарем на севере! — шипит она и ехидно добавляет: — А нет — пойдешь замуж вместо меня. Эти южные лорды все равно не заметят разницы.

Бенджен закусывает губу и, неуклюже вывернувшись из сестриных рук, бросается в атаку.

* * *

По ночам Бенджен слышит шепоты. То ли это Дети леса поют песни на своем странном языке, то ли они ему снятся. Он почти всегда находится в полусне, он почти забыл, кто он. Помнит Бенджен только мутную снежную пелену да огромные, нечеловеческие глаза его спасителя.

Бен жив и мертв одновременно, он покачивается на грани, на тонкой ниточке и изредка видит в этом жутком полусне Лианну, бледную и погасшую, медленно рассыпающуюся в прах и пыль — на тысячу синих лепестков.

Но иногда она заговаривает с ним.

— Ты все же стал самым могучим воином. Видишь, я не ошиблась.

И улыбается бледными губами.

Бенджен бездумно кивает.

— И теперь все хорошо? Все будет хорошо? — спрашивает он, забывая, что все давно кончено, что сам он — ни жив, ни мертв, а погружен Детьми леса в странное забытье. Значит, он нужен, он все еще зачем-то нужен Старым богам?

Но это не имеет значения. Нужно только спросить Лианну и, услышав ее ответ, успокоиться.

— Все хорошо, — откликается она и, как в детстве, гладит его бесплотной рукой по щеке. — Все хорошо, братец, мы просто иногда видим дурные, очень дурные сны.

Бенджен кивает: он знает толк в дурных снах. Белый холод. Белый, мутный туман видит он в своих снах.

— Что же ты видишь?

— Иногда мне снится будущее, — тень мертвой, нездешней улыбки скользит по ее лицу.

Серые глаза пусты, как проталины в снегу.

— И что там?

Во сне, как известно, ни будущего, ни прошлого нет.

— Там я мертва и ты мертв, — просто говорит Лианна, и Бенджена пробирает холодом.

— Но ведь не сегодня, — шепчет он. — Не сегодня, сестрица, не сегодня.

Потому что никакого «сегодня» для них обоих уже не существует.

Ветер тихо шевелит полупрозрачные синие лепестки.

Лианна истаяла, как вздох морозным утром, но она точно к нему вернется.

Только, увы, не сегодня.