Оружейник Хаоса (гет)

Разумеется, Грюмокрауч не мог не поинтересоваться ходом подготовки главного действующего лица к первому этапу Туринра. Точнее — ему было кровь из носу необходимо узнать, насколько требуется подыгрывать мне, чтобы я не оказался слишком далеко от первого места, и разрыв между мной и первыми входящими в лабиринт не оказался чересчур велик.

— Поттер! — громыхнул он, вынырнув из-за поворота… и резко падая на каменный пол замка, чтобы пропустить над собой вспышку невербального экспеллармуса. — Неплохо, — неохотно одобрил Пожиратель Смерти, отыгрывающий многоопытного аврора. — Кто попроще, вроде Малфоя, — старшего или младшего, Крауч решил не уточнять, — мог бы попасться. Но вот даже в первом испытании детские фокусы тебе точно не помогут. У тебя есть план?

— Есть ли у меня план? — переспросил я. — Есть ли у меня план? У меня всегда есть план!

— Отсыплешь? — усмехнулся Крауч.

А я взял, да отсыпал.

В ходе занятий в варпе нам с Гермионой и Луной доводилось добираться до некоторых очень странных мест. И в одном из них, одном из тех, что мы посещали, пожалуй, почаще прочих, мне и перепали десяток доз серенького порошка. Наркотиком его назвать, пожалуй, нельзя. Судя по словам продавца, которому в тот момент солгать было затруднительно, привыкания он не вызывает. Зато вот сознание он расширяет до такой степени, что неподготовленный легилемент, заглянувший в такой разум — серьезно рискует. Вот я и взял себе и девочкам немного. В качестве «оружия последнего шанса». Наряду с некоторыми другими Веществами, включая такие, которые позволят мне сбросить с орбиты и порвать в клочья ударный крейсер Космических волков. Выживание после такого подвига не предполагается. Но если вопрос станет в том, умрут ли мои девочки… или же я захвачу врагов с собой к вратам Лабиринта — выбор вряд ли будет слишком уж сложен.

Ну а меньшими, не настолько радикальными средствами можно и поделиться. Глядишь, одним противником меньше будет… А может — и не одним. Все-таки к восприятию реальности, расширенной Губительными силами, привыкать следует понемногу. А если сразу закинуться полной дозой — отбыть в Эмпирии несложно.

— Хм… — произнес Крауч, взмахнув палочкой над угощением. — Хм… — повторил он еще раз, и принялся колдовать уже серьезно. — Серьезно? — он посмотрел на меня, на ампулу с серым порошком, потом — снова на меня. — А Праха Вечности у тебя в такой же ампулке не найдется?

— Вы еще про Тени Владык спросите, — отозвался я. — Я бы посмотрел на того идиота, который Вам ответит.

— Иногда отказ отвечать неплохо заменяет сам ответ, — криво усмехнулся имитацией искалеченного лица Крауч. — По крайней мере, ты понял, о чем я. А это не часто встречается даже среди выпускников Академии Аврората. Не говоря уже о недоучившихся школьниках. Но, все-таки, столь сильнодействующие средства — это, наверное, уже перебор. Постарайся подобрать что-то посередине. Не столь тривиальное, как экспеллармус, но и не Прах Вечности…

— Пусть организаторы не экономят на щитах, — фыркнул я. — Раз уж недоучившегося мальчишке выпихивают против дракона — этому самому мальчишке будет недосуг задумываться о безопасности тех, кто приперся посмотреть на новые гладиаторские игрища.

— Что ж, — кивнул головой Крауч-младший. — Полагаю, мы поняли позиции друг друга. Не скажу, что во всем согласен с тобой… Но точка зрения аврора, старого бойца, сидящего на трибуне, и мальчишки, стоящего напротив сильного врага, — слова «дракон» Каруч не произнес, — будут очевидно разными. Однако помни: среди зрителей будут и те, кого ты вряд ли захочешь потерять. И, да… Раз уж ты мне отсыпал дозу, отдавать ее я не буду. Пыхну, пожалуй, на досуге. Эффект должен быть… любопытный.

Учитель ЗоТИ двинулся дальше по коридору. Когда же он отошел достаточно далеко, кистень, ласкавший мою левую руку, обрел новую форму. Что любопытно, «глупую маггловскую поделку» Крауч демонстративно «не замечал»… но при этом держался так, чтобы достать до него было бы максимально неудобно.

Луна подпрыгнула и крутнулась на одной ножке. При этом подол ее мантии взлетел достаточно, чтобы стала заметна приверженность девочки к традиционному стилю ношения волшебной одежды. И осознание этого вызвало стремительный отлив крови от моей верхней головы.

Еще раз подпрыгнув, Луна повисла у меня на шее и подарила сладкий-сладкий поцелуй. Я мял мантию у нее на спине… и там, где назвать то, чего я касался «спиной» — уже не получалось. И вспоминал старую шутку про «но под одеждой-то они — голые!»* Тем более, что Луна уже показала мне, что в данной шутке доля собственно шутки — очень уж невелика.

/*Прим. автора: в оригинальной истории данная фраза была использована в качестве аргумента в пользу того, чтобы не пускать мужчин в Смольный институт благородных девиц… Но, полагаю, в чопорной Британии лица с мозговым аппаратом военно-полевого, облегченного образца тоже встречались*/

— Что это вы тут делаете?! — староста Гриффиндора, Джеффри Хайес*

/*Прим. автора: кто были предшественниками Гермионы и Рона на постах старост Гриффиндора в 94-95 учебных годах — неизвестно. Поэтому старосту Гриффиндора, что был после Перси Уизли — пришлось придумывать*/

— Разве не видно? — поинтересовался подошедший с другой стороны староста Слизерина Альберт Барнс* — Они целуются и обнимаются. Вроде, зрение плохое у Поттера, а не у тебя?

/*Прим. автора: предшественник Драко Малфоя тоже не известен. Альберт введен произволом автора*/

— Но… — гриффиндорец запнулся. С одной стороны он должен защищать своих от «мерзкого слизеринца». А с другой — привычный миропорядок был нарушаем столь нагло, что оставить это без внимания было решительно невозможно. — Это же… «непристойное поведение».

— И что? — фыркнул Альберт. — Вроде ты и не магглорожденный?! Если традиций и смысла существования Хогвартса не знаешь — так хоть Устав почитай. Вроде, для старост это обязательно!

— Ты о чем? — опешил Джеффри.

— Хогвартс изначально создавался не столько для обучения, сколько для того, чтобы юные маги могли познакомиться друг с другом, — пояснил Альберт. — Познакомиться… и найти себе пару. Потому-то Хогвартс изначально принимал магглорожденных. А вот для чистокровных и полукровок обучение в Хогвартсе — не право, но привилегия!* Так что чистокровные наследники благородных семейств могли найти себе пару, не связанную кровным родством, и избежать вырождения рода. К сожалению позже представители магических родов не проявляли должной… ответственности. Так что большинство тех, кто поступает в Хогвартс как «магглорожденные» — на самом деле «грязнокровки» — плоды кровосмешения и супружеских измен. Ведь это так легко: поиметь понравившуюся магглу, закружив ее конфундусом, а то и империо, а потом — стереть память… А то, что потом собственный потомок может пересечься с родной сестрой… Это будет уже потом…

/*Прим. автора: вспомним хотя бы Меропу Гонт, приглашения в Хогвартс не получившую*/

— Но… — запнулся Джеффри, — Слизерин же…

— Салазар Слизерин, Изумрудный маг, требовал проверки чистоты крови поступающих в Хогвартс именно для того, чтобы отсеять грязнокровок, которым вполне хватило бы минимального обучения, но пропустить истинно магглорожденных, Обретенных! А Гриффиндор воспротивился этому предложению и довел дело до дуэли потому, что опасался, чтобы Хельга не узнала, сколько среди поступающих в Хогвартс «магглорожденных» было бастардов самого Годрика. Хаффлпаф, она была добрая… Но вломить по рогам, да так, чтоб с копыт — за ней бы точно не заржавело!

Я не стал влезать с сообщением, что Гермиона — именно что Обретенная. Начинать новую Троянскую войну не было никакого желания.

— Так что, — улыбнулся слизеринец, — если детишки милуются, не нарушая комендантский час — они в своем праве. Не говоря уже о Чемпионе Турнира, для которого «завтра» может просто не быть.

На этой ехидной ноте слизеринец свалил… А гриффиндорец, стоя в глубокой задумчивости, не отреагировал на то, что и мы тоже покинули место инцидента, и двинулись туда, куда, собственно, и направлялись: к владениям мадам Пинс. Квест «добудь Гермиону из библиотеки» вступал в решающую фазу.

К счастью, в сложившейся ситуации данный квест был тривиален. Еще до того, как мы подошли к Храму Знаний, верную служительницу Познающего выперла оттуда хранительница данного храма — мадам Пинс. Мотивировала она это тем, что закрывает библиотеку, чтобы пойти смотреть первый этап Турнира Трех волшебников.

Выбегающую из дверей библиотеки Гермиону я поймал и расцеловал. В процессе обнимашек я нащупал на спине Гермионы застежку, неопровержимо свидетельствующую о том, что традиций в ношении мантии Гермиона, в отличие от Луны, не придерживалась.

После меня Гермиону подхватила Луна, в точности повторив мои действия под одобрительным взглядом мадам Пинс, показавшей мне большой палец, оттопыренный вверх. И мы двинулись к месту проведения первого этапа.

Место проведения первого задания Турнира встретило нас разгорающимся скандалом. Игорь Каркаров в голос требовал обыскать меня, дабе предотвратить нарушение правила «только палочка». Присутствие Рона, который старательно подслушивал наш с Краучем-младшим разговор, на что мы не менее старательно не обратили внимания, доказывало, что пока мы с Луной ходили за Гермионой — рыжий успел добежать до того единственного представителя судейской коллегии, который мог бы воспринять его рассказ всерьез.

ПсевдоГрюм в ответ предложил обыскать всех Чемпионов, чтобы не создавать дискриминации. При этом он так масляно сверкнул глазами в сторону представительницы французской школы, что на дыбы встала Олимпия Максим. Она так яростно отрицала необходимость обыска ее Чемпионки, что это вызвало подозрения у остальных. Так что судейская коллегия постановила применить ко всем Чемпионам заклятье, выявляющее опасные и запрещенные компоненты зелий и ритуалов.

Разумеется, у меня не нашли ничего. Ведь кистень, распихавший по карманам всю более-менее серьезную алхимию, спокойно пребывал на поясе у Гермионы. А у меня не было ничего. Вот совсем ничего опасного или же запрещенного. Зато на Флёр заклинание среагировало. И это вызвало продолжение скандала. Судьи с полчаса, на радость публике, перебирали возможные варианты… Каркаров уже дошел до того, что предложил одну из привезенных школой Дурмстранг девушек для проведения обыска, когда Дамблдор, проверив палочку преподавателя ЗоТИ, который, собственно и производил проверку, выяснил, что «старый параноик Грюм» настроил уровень проверки по обыкновению параноидально. И заклинание среагировало на «черномагический компонент запрещенных ритуалов»: кровь вейлы. То, что оный ингредиент находился в сосудах упомянутой вейлы, заклятью было безразлично.

— Как он еще гораздо более широко используемый черномагический ингредиент: «человеческую кровь», не обнаружил, — пробурчал Крам, на что ему объяснили, что кровь вейлы все-таки более магически активна. Так что шанс ее обнаружить, не получив отклика от крови человека — вполне есть, что, собственно, и продемонстрировал профессор Грюм.

Теперь, когда все формальности были разрешены, можно было приступать, собственно, к первому заданию Турнира.

В том, какой из драконов достанется мне — я даже не сомневался. Чемпионы выбирали будущего соперника из мешка в том же порядке, в котором вылетали из Кубка их имена. А уж на ощупь отличить неимоверно колючую хвосторогу от остальных драконов было не слишком сложно. И никто из старших Чемпионов не оказался настолько принципиален, чтобы отказаться от такого преимущества. Так что хвосторога ожидаемо досталась именно мне.

Первым на арену вызвали Седрика. В этот раз я не стал предупреждать его. Однако по виду капитана команды Хаффлпаффа было понятно, что внезапной новостью его не ошарашили. В принципе и понятно. Ввоз в страну трех, а потом — и еще одного дракона никак не мог пройти мимо отдела регулирования магических популяций и контроля над ними. Так что Амос, а следовательно — и Седрик узнал о сути первого — задания как бы не раньше гостей Хогвартса (меня не считаем, поскольку я знал о задании раньше, чем сказали о Турнире). Подозреваю, что и в прошлый раз все было точно также. Просто Седрик, дипломатичный, как и многие ученики Хельги, предпочел изобразить преувеличенную благодарность, чтобы поиметь возможность влияния на соперника нев силовом варианте, а «по дружбе». Тогда это сработало. Правда, сработав, этот ход привел Седрика к смерти.

Палатку Чемпионов постарались максимально изолировать от арены, чтобы детишки не подглядывали друг за другом, и зрелище не превратилось в повторение одного и того же удавшегося трюка. Однако, на трибуне пока что еще сидели Гермиона и Луна, так что о происходящем я узнавал в режиме реального времени.

Как и в прошлый раз, Седрик решил отвлечь дракона собакой, трансфигурированой из камня. Но что-то пошло не так. Наверное, в этот раз привезли какую-то другую драконессу. Более старую и опытную. Или драконологи допустили какую-то ошибку… Или, может, сказалась какая-то из растоптанных мной бабочек Бредбери. Но драконесса не отвлеклась на собаку, а только сделала вид, что отвлеклась. Так что, когда Седрик подошел за яйцом, его чуть было не встретил огненный залп в упор. Драконологи успели отдернуть подопечную, так что в кучку праха первый Чемпион не превратился. Но то воющее нечто, которое оттащили к палатке целительницы, взять золотое яйцо было в принципе не способно.

Ход испытания приостановили. И лишь через полчаса, когда объявили, что Седрик — выжил, хотя и потерял право зваться «красавчиком» из-за страшных ожогов, которые даже лучшие целители, вызванные из Мунго в помощь школьной колдомедику, не смогут убрать, соревнование было продолжено.

Следующей вызвали Флёр. Вот тут набор случайностей сыграл в другую сторону. Похоже, что драконесса, ставшая противником француженки, плохо спала ночью, и. соответственно, не выспалась. Так что на ментальные чары, к которым кровь вейлы дает сильную предрасположенность, подействовали даже с некоторым избытком. Драконица отрубилась так, что разбудить ее, чтобы увести с арены, смогли далеко не сразу. Сама же вейла, без единой царапинки, танцующим шагом покинула арену, вскинув над головой золотое яйцо.

Выступление Крама вызвало среди зрителей более чем неоднозначную реакцию. Он вышел, держа в руках миниатюрное подобие своего соперника. Повозившись пару минут с чем-то, что вызвало негативную реакцию Дамблдора, трансфигурировал из камня зловещего вида кинжал и пробил грудь маленького дракончика. Кровь полилась на землю, где, как выяснилось, Виктор расчертил опорные линий колдовской схемы. Эти линии засветились зеленым, гнилостным светом. И большой дракон, взвыв, рухнул на землю. По всей видимости, для создания маленького дракончика использовалась какая-то частица большого… и Крам сумел обратить связь и наложить на большого дракона какое-то темномагическое проклятье, которое защита дракона не смогла отразить, поскольку проклятье и стало частью этой самой защиты. Подождав, пока драконесса затихла, Крам спокойно подошел, и в глубокой тишине, сопровождавшей его выступление после того, как стих рев дракона, забрал свою добычу.

Бегман, зашедший в палатку, был какого-то нездорового, бледно-зеленого цвета.

— Мистер Поттер, — произнес он, нервно дергая руками, — остальные Чемпионы справились со своим заданием. Теперь — Ваша очередь.

Я пожал плечами, и двинулся к выходу из палатки. Туда, где меня ждала венгерская хвосторога…