Эндион. Попадание в мир Наруто (джен)

"Бли-и-ин, только проснувшись сегодня утром, я осознал, что за еботень вчера произошла! У меня же всё горит! Надо срочно найти того, кто вытащит меня из этой жопы, не люблю полагаться на удачу.

Единственные, кто, наверное, может сказать Данзо "нет", это те, кто может с ним сейчас сравниться, а значит, Хирузен. Я должен действовать на опережение. Нельзя оставлять ему ни одной причины дотянуться до меня. А значит, мне нужна защита Хируза и, наконец, давно пора найти Какаши. Только где бы найти Хирузена?

Ворваться в кабинет Хокаге и сказать: "Защитите меня от Данзо, он хочет меня забрать"?

Привлечь его внимание, изрисовав скалу Хокаге? Ну так он даже к Наруто — и то еле-еле, после десятого раза — приходил на него поглазеть.

Устроить что-то менее каверзное, но что бы меня к нему отвели?

Попробовать отобрать у него его шапку с символом огня? Я ему расскажу, как я хочу стать Хокаге, впечатлю, и он не отдаст меня Данзо? Было бы круто вообще влиятельным лицам на глаза не попадаться.

Найти дом Хирузена и рядом подождать, чтобы случайно столкнуться?

Деревня довольно большая, хоть и не как в Боруто, но для трёхлетнего... Ладно, придется идти к его офису, надеюсь, моего мастерства хватит, если придётся использовать дзютсу, то я точно попадусь, так как не умею. Однако простое проникновение у меня вполне получится".

Навыки, которые я получал в других мирах, похоже, крепко отпечатались в моем разуме, так что мозг интуитивно по моей памяти отдавал конечностям нужные команды. Но в детстве это выходило расплывчато из-за соответственно "детских оков" и медленного мышления, ну, не как у взрослого.

Проблема состояла в том, что мои навыки убийства и всё, что к этому прилагалось, не сильно высокоэффективны по сравнению с миром, где детей с шести лет этому обучали всю жизнь и где война — это обычное дело. Да и они слишком разрушительны для детского тела. А ещё то, почему я так рано приступил к тренировкам тела.

Причина в том, что духа у меня-то было много, вообще я взрослый. А чакра вырабатывалась духом и телом. Вот как бы меня не разорвало, когда разум освобождаться стал от "детских оков". Понял я это тоже не сразу.

Только чуть больше, чем в один год, я получил в области сердца кровавую такую с мясом трещину. Меня тогда повели в больницу, все дела. Всё же я сидел в приюте, и сэнсеи были рядом. А я даже ничего не делал, сидел мирно, письменность учил.

Я тогда отговорился первым, что в голову пришло на вопрос: "Как так получилось?" Сказал "Хочу стать шиноби, вот сейчас повожу руками вокруг этого места, и оно само зарастёт, как и делают ирьенины".

Да, это было тупо.

После этого меня заклеймили мазохистом-неудачником, и старшие ребята, которые незаметно от воспитателей выбивали у детей хлеб, перестали с меня что-либо требовать. Ибо когда на мне заметили эту рану, то никто не смог сказать, где же я спрятал нож, которым себя раскурочил.

Они постоянно присматривались, а не выдерну ли я вдруг нож из ниоткуда, чтобы защитить себя от них, поэтому и не лезли. Мне вообще дети стали приписывать "божественную силу мазохизма", но хоть и ржали тихонько подальше от меня, но боялись, что я её против них оберну.

С тех пор меня все избегали. Больше полугода, пока я не выучился писать и читать в тишине. Как взрослому, мне абсолютно было плевать на это. Затем я решил, что тут мне книжек мало... Поэтому следовало попросить их у других групп, но лучше, чтобы сами принесли.

Поэтому я попросил снова пришедших старших ребят не потрогать еду моей группы. С тех пор меня признали главным нашего коллектива, потому что я их не только защищал, но мог и покалечить. А название нашей группе дали "группа божественного мазохиста".

Я не обижался, просто старался не заржать внезапно, а всё же сохранить серьёзное выражение лица и внушать трепет. О, это было реально непросто. Я лишь сейчас успокоился насчёт этого момента.

С тех пор я начал тренировать техники, которым научился в школе, и обнаружил, как и говорил выше, что они сохранились в моей памяти и мозг полноценно отдаёт приказы моим конечностям. Я тогда случайно сломал руку, всё залечили, всё в порядке. Только рядом ведь росли дети.

Они, оказывается, ещё больше уверились в моих божественных силах и перестали придираться, совсем.

"Теперь я реально авторитет. Как так вышло?"

Пробовали подстроить что-то типа покушения на кого-то там, чтобы меня выгнали. Но я изучал мифы про богиню-зайца и предавался воспоминаниям о Кагуе так, чтобы меня видела воспитательница, так что им просто не повезло.

Такие страсти в жалком детском доме поразили меня.

Всё же я понимал страх детей, просто вспомнил, как обходились с Наруто, и перестал оставаться один. Это у Наруто был защитник Хокаге, который не давал его убить. Я же был совершенно один.

Я так и не смог понять, то ли Какаши сообщили обо мне и он отказался от такой сложной участи, не считая себя тем, кто может позаботиться о чужой жизни, хотя очень ценил и оберегал оные, то ли — что я считал более вероятным — просто всем было лень, и безответственные взрослые плюнули на меня, решив, что и так вырасту. В принципе, моё положение не так уж и плохо.

После этого я мирно договорился о взаимопомощи. Почти. Иногда они делились едой — будучи сильно самоуверенными. Нет, я не стал качком.

"Я жилистый и умеренный, всё же есть я люблю больше, чем имею, ибо для техник надо, но они все быстро согласились помогать мне и молчать. Эх, пора уже вставать и заняться делом, интересно, он уже в своём офисе? Я не хочу выглядеть дураком, если приду раньше".