Пари (гет)

Силуэт острова, смазанный туманом, приближался. С внутренним содроганием девушка увидела, что он окружён подводными скалами. Но капитан «Весёлого Роджера» уже был у руля и вглядывался в воды впереди. Вот корабль легко обошёл первую преграду. Они двигались по течению, потому что ветра в туманных водах нет и в помине. Златовласая молча встала за правым плечом капитана, ей почему-то от этого становилось спокойнее.

— Название этого острова — Такаба. На одном из древних языков это означает «сирена». На другом — «смерть», — неожиданно заговорил Крюк, голосом хриплым и немного усталым.

«Как по мне, так это исключительно синонимичные понятия» — невесело усмехнулась Эмма, стараясь не слушать песен сирен. Кстати, они становились всё тише и тише. Неужели всё-таки пронесло?!

— А в просторечии он зовётся Островом-Призраком. У него нет координат ни на одной карте. Тот, кто ищет Такаба, никогда не найдёт его, изборозди он хоть сто морей, — синеглазый слегка наклонился вправо, лавируя меж рифами. Помолчав, Киллиан продолжил: — но он перед нами, остров, которого нет. Когда я был в Райле, в порту, один нищий подбросил мне это: — в его раскрытой ладони оказался плоский круглый кроваво-красный камень, — камень с острова Такаба. И тогда я понял, кто и где назначил мне встречу… — он усмехнулся, подкинув камень на ладони, и взялся за штурвал, — Ты, должно быть, не приметила: сегодня новолуние. Для многих Такаба — лишь легенда, вымысел, сказочка про сирен (многие путают их с русалками — существами, по сути, вполне безобидными, но очень скрытными), но тот, кто там бывал, знает, что этот камень, если вставить его в компас, — для наглядности Крюк показал, как это делается, со своим карманным прибором, — в новолуние стрелка укажет путь на Призрак, — он снова взялся за руль.

Эмма молчала.

— Спрашиваешь, кто нас сюда вызвал? Чёрная Борода. Знакомое имя, да, как и моё? И не даром: мы когда-то с ним были не разлей вода, хорошие друзья, — он брезгливо поморщился, — служили на одном корабле под умелым началом моего старшего брата, Лиама Джонса. Когда-то мы вместе прошли через все опасности этих вод. Но это было когда-то. По его вине погиб Лиам, — голос пирата ожесточился, — По его вине выжили лишь мы двое, чудом выжили, — он сжал руку в кулак до такой степени, что на ней отчётливо проступили вены, — больше у нас с этой мразью ничего общего нет, кроме того, что я, тогда же, здесь же, разрушил кое-какие планы этого гадёныша.

«Чёрная Борода… Черти, это перестаёт мне нравиться (только сейчас, ага?)! Тут пахнет пиратскими разборками, а они отличаются жестокостью» — подумала девушка, закусив губу. Так у Джонса был брат?

— Я не знаю другого человека, который желал бы убить меня столь же сильно и жестоко, как Чёрная Борода. И это взаимно. Но эти воды — идеальное место для встречи: здесь лишь безумец выхватит шпагу или выстрелит из пушки, потому что тот, кто убьёт или попытается это сделать на острове Такаба, сам попадёт в лапы смерти, он, и все, кто его окружают. Потому что тут водится кое-что похуже сирен. То, имя чему — Гибель.

«Кое-что похуже сирен…» — эхом отдалось в голове.

— Этот мерзавец хочет поговорить? Мы поговорим!

Дальше Джонс целиком и полностью сосредоточился на управлении кораблём, потому что течение стало быстрее и несло прямо на камни, тут и там торчащие из воды, а промежутки между ними были не такими уж большими, корпус едва проходил. Лебедь, молчаливая и отстранённая, смотрела вперёд, наблюдая за приближением острова. Теперь она видела, что это — сплошная скала, без каких-либо намёков на деревья, пляжи, бухты (ну и где тот классический образ необитаемой земли, который так любят расписывать в книгах?), но там наверняка полно пещер.

Команда начала собираться на борту корабля, суровая и решительная, под стать своему капитану. На плечо Эммы легла рука Андерсона: «Не волнуйтесь, мисс Свон, наш капитан всегда знает, что он делает. Он никогда не давал в обиду ни одного члена своего экипажа, тем более вас». Она улыбнулась и кивнула, давая понять, что не намерена уподобляться осиновому листу и сама, если надо, всем глотки перегрызёт за любого из этих головорезов. Команда стала Свон чем-то на вроде семьи, пусть она и была хорошо знакома только с вечными обормотами-прохиндеями Билли да Вилли, говорливым Сэмми, мечтательным и дружелюбным Робертсоном, стариной Андерсоном и, собственно, капитаном. Жестами (у всех в ушах затычки) Крюк отдал несколько приказов, последним из которых был «Спустить шлюпки на воду!». Две уже через минуту покачивались на волнах. С собой Киллиан Джонс взял Эмму (девушка выразительно давала понять, что иначе поплывёт за лодками сама, да и спокойнее так), Андерсона, Сми, Билли и Вилли. При чём первой было велено поглубже убрать голову в капюшон и ничем не выдавать в себе женщину. Девушка молча выполняла приказы. В лодку ей помог спуститься услужливый мистер Сми, а седой морской волк налёг на вёсла. Джонс был в одной шлюпке с громилами-близнецами. Команда напутствовала их молчаливым, но искренним пожеланием удачи. Она постаралась ни о чём не волноваться. Любому из этих шестерых девушка без раздумий могла доверить свою жизнь.

Первой в чёрный огромный грот вошла шлюпка капитана. Следом в его пасти (у Эммы было ощущение, будто они заплывают во чрево кита-исполина) оказалась и другая. На обеих лодках зажгли по фонарю, принцессу пробрало, и она поплотнее закуталась в тёплый плащ, тщетно пытаясь абстрагироваться.

Пираты уже давно плыли куда-то вперёд сквозь холод и мрак. Вода была чёрная, чернее ночной темноты, какой-то могильный холод исходил от неё. И это был не просто холод, который чувствуешь телом, это был тот холод, что леденит душу и заставляет стыть кровь в жилах. Какая здесь глубина? Что там, под водой? «Здесь живёт сама Смерть…» — очень не к стати вспомнились ей слова Крюка. Они плыли в самое сердце Такаба. Огонь отражался на зеркальной глади воды: отражения двух фонарей были похожи на огромные горящие глаза. Вода здесь была поразительно спокойна, кажется, даже от весел ряби не идёт. Эмма закрыла глаза, но тут Остров-Призрак начал играть свои дьявольские трели на натянутых гитарными струнами нервах уже по-другому: кап-кап-кап… «И кто бы мог подумать, что звук падающей воды может вызывать столько отрицательных эмоций?!» Это сводило с ума, в который раз заставляя усомниться в реальности происходящего; она дышала часто, но не слышала своего дыхания. Пару раз они проплывали под окошками в потолке. Проплывать под тусклыми косыми лучами тоже особой радости не доставляло: свет был таким слабым и неярким, что выглядел как призрачная вуаль, как занавесочка. А что притаилось за ней?..

И вдруг впереди показалось огненное пятно. «Вход в преисподнюю?» — мрачно спросила себя Лебедь, но поняла, что воображение и напряжение сыграли с ней дурную шутку: это просто костёр. Они здесь не одни. С тихим шорохом лодки причалили к небольшому островку среди чёрных вод. Люди вышли на берег, опасливо озираясь по сторонам. Под ногами похрустывала галька, опустив взгляд вниз, девушка хорошо разглядела несколько плоских алых камней. «Я ни за что не взяла бы с собой такой… сувенирчик» Где-то захлопали крыльями летучие мыши. Эмма широко расправила плечи и встала возле лодок, изображая невозмутимого немого часового. Несколько взглядов скользнули по ней, но ничего не заподозрили. «Хвала Небесам…» Близость чёрной воды пугает, становится холоднее (как же хочется отправиться к костру, а!), но она должна быть смелой и гнать все эти услужливо подкидываемые фантазией бредовые картинки с высовывающимися из воды щупальцами, красноглазыми огромными летучими мышами или ядовитыми змеями. Чушь же собачья!

В свете костра взгляд наконец-то различил чужаков, среди которых особенно выделялась надменная, крепко (даже чересчур) сложенная фигура в шляпе-треуголке с пышной бородой. После она заметила, что на месте правого глаза у этого пирата чёрная повязка. Так вот он какой, Чёрная Борода...

— Киллиан Джонс! Вы поглядите, какие люди к нам пожаловали, — издевательски поприветствовал он басистым хриплым голосом, противно растягивающим слова. Над костром раздались смешки. «Черти!!! Да у него тут вся команда! Что мы, вшестером-то, из которых одна — колдунья без магии и мозгов, сделаем против целой шайки?!» — внутренне содрогнулась девушка, но оставалась неподвижна.

— Эдвард Тэтч! Вот так встреча, — Крюк, которому никогда не надо приглашения или разрешения, уселся возле костра с таким видом, будто он в своей каюте на удобном фиолетовом диванчике, четверо друзей-сокомандников последовали его примеру, — сколько лет, сколько зим, вы только подумайте!

Капитаны окинули друг друга изучающими взглядами.

— А я-то начал было беспокоиться: что-то давно не видно «Мести королевы Анны», уж не потонул ли мой старинный друг часом? А ты, я вижу, жив здоров. Какое счастье, — в последней фразе деланная радость мешалась с издевкой и презрением.

— Да, я жив, Киллиан. И сегодня мы встретились здесь. Снова, — бородатый явно не страдал от недостатка пафосности.

— Ты, я вижу, настолько меня боишься, что решился назначить эту встречу только через десять лет, при чём назначить её здесь... — он подбросил пару поленьев в костёр, полностью игнорируя присутствие кого-либо, кроме своего собеседника, — Я, признаться, предпочитаю посидеть в пивной за кружкой-другой, но ты, я смотрю, решил изменить нашим общим интересам… — он глядел на Бороду с усмешкой, — Ты надеялся, что я расшибусь насмерть в этих рифах или узнаю, о чём поют сирены? Увы, ты жестоко ошибся.

— Нас обоих не так-то легко потопить, верно?

— Дражайший Эдвард, я, конечно, предпочитаю болтовню в тавернах, но для тебя сделаю исключение. Слушаю. Зачем же ты вызвал меня сюда?.. — в голосе Крюка было столько вопросительных ноток и заинтригованных интонаций, будто для него это было загадкой всей жизни.

— Ты прекрасно знаешь, что мне от тебя надо, Джонс, — скорчил грозную рожу пират.

— О-о, я прекрасно знаю. И вынужден тебя разочаровать.

— Пятьдесят тысяч золотом, — возразил Борода. — За жемчужину.

— Я всё сказал, — скучающе зевнул Крюк.

— Шестьдесят.

— Торг неуместен, Тиэтч. Она не продаётся. Я не отдам её тебе хотя бы из принципа, а это уже веская причина, — Крюк небрежно откупорил флягу с ромом и шумно отхлебнул, закинув ногу на ногу и греясь у костра. Вид у пирата, как давно заметила Эмма, оставался спокойным и непринуждённым даже в змеином логове: Киллиан держался просто превосходно. Чего не скажешь о втором капитане. Весь напрягся, чуть ли не пар из ушей валит!

— Семьдесят тысяч — моё последнее слово, семьдесят тысяч, или я возьму её силой! — Чёрная Борода резко обнажил шпагу и наставил её на врага. Который, не дрогнув, некоторое время посмотрел на острие у своего носа, а потом отвёл его с таким видом, будто отгоняет назойливую муху — и всего-то.

— Если ты не научишься сдерживать свои эмоции, Эдди, — нравоучительно заметил Джонс, — это тебя погубит. Убери железку. Ни к чему произносить так громко имя «Погибель» в водах, которые граничат с тем светом. Ну что ж, ребятки, обогрелись, поболтали — и нам пора. Удачи в поисках, Чёрная Борода. Приятно было повидаться, — усмехнулся капитан "Весёлого Роджера" и был таков.

— Мы ещё увидимся, слышишь ты, Крюк?! И ты пожалеешь, что заграбастал то, что по праву принадлежит мне!