— Как знакомо. Второй раз предательство навряд ли будет столь приятным. — прошептал Раум, ужасной пародией на голос Лоргара. Но он был прав. Рано или поздно, придётся прервать жизненный путь Дамблдора. По правде говоря, мне и самому интересен итог этого действия. Удастся ли мне загасить ту искру, что вдохновляет столь многих?

Не в одиночку. Вместе, нам и правда никто не страшен. Смотря на них понимаю, что они уже прошли сквозь свой персональный Тартар, или же Ад. Рейну может и дорогу к выходу показали, не удивлюсь если дела обстояли именно так. Все, кто встал рядом со мной…Моя семья, с которой я делил печали и радости. Они - всё, что у меня есть! И я никому не позволю смеяться над членами моей семьи! Думаю понадобится...наглядная демонстрация.

Ловлю себя на мысли, что ко мне начали возвращаться те самые чувства: тревога перед бурей и столь знакомая паранойя. Сейчас рядом нет моего Легиона с его интригами и желанием возвышения, здесь есть только маленькая группа смертных, которых можно назвать друзьями. Раум говорил, что возможно их будет больше. И тут снова появились ассоциации: временные и непрочные союзы, скрепленные взаимным страхом или общей ненавистью, даже слишком знакомо. Найти союзников несложно, но навряд ли они смогут стать мне истинными друзьями. Это разумно, так как близкие мне люди — это уязвимость, точка воздействия на меня. Потому, их и не должно быть много, чтобы была возможность прикрыть эти самые точки. Была идея воспользоваться «арканами и договорами», но этот вариант показался на редкость неэффективным. Сильная воля легко преодолеет подчинение разума, к тому же заключая подобный «договор», придётся просить содействия у Лже-Богини, что для меня невозможно в принципе. Раум смог бы и сам воздействовать на кого-либо, но это привлечёт внимание. Да и потом, этот метод не отличается гуманностью.

«Мне ли говорить о ней? Даже звучит чуждо.» — принадлежали ли эти мысли мне, или Рауму сказать нельзя. Чтобы отвлечься, наблюдаю за тем, чем заниматься остальные.

— С одной стороны хорошо, что ты при крутом оружии…а мне теперь ещё и позывной тебе придумывать. Ладно, пусть будет «Искра». Как тебе? — Рейн продолжал подкалывать Алехандро, тот практически не реагировал, что несколько задевало шутника, но нисколько не останавливало.

— Неплохо, «Громовержец».

Громовержец

Искра

Я скорее к тому, что в каноне Альбус вполне мог не озаботиться этим ключом, и тот был только у Хагрида.

А вообще, всегда веселят эти обвинения в воровстве денег в адрес человека, который имел возможность использовать Философский камень.

Примерно так же веселят, как и обвинения в жажде власти и тщеславии человека, которого выдвигали в министры, а он отказался.

Тощий Бетон_вторая итерация
Как минимум три раза. Во флэшбеэках когда Волдеморда пытался стать преподом ЗоТИ, он говорил, что ДДД дважды отказывался. Это ещё тогда. Плюс, после победы над Волдемортом тоже предлагали.

— Для тренировок стоит обзавестись магловскими спортивными костюмами. Хотя если спросите меня, возьму тренировочную мантию. — сказал Рейн, на что остальные согласно кивнули.

— Отец будет не слишком доволен. — с грустью проговорил Алехандро. Бладфоллен сочувственно покачала головой.

— Могу помочь с деньгами. Раз уж мы в одной команде. — предложила она, удивив не только Рейна, но и Скарлетт. — Ты мне ничем не обязан, так и знай.

— Спасибо… — Альтер не мог найти правильных слов, Жанна лишь усмехнулась.

Бладфоллен ткнула меня в плечо, заставив повернуться в её сторону. Она молча протянула мне банку с конфетами.

— Это шоколадные котелки. Думаю, тебе станет немного легче. — шёпотом сказала она, вероятно заметив мою реакцию на старые воспоминания. Раум не заметил в её словах фальши, только неподдельное понимание.

— Всё нормально, спасибо за подарок. Съем позже. — каким бы ни был этот подарок, было бы просто глупо не принять его. Нужно чаще общаться в неформальной обстановке, всё же стоит лучше узнать этих людей, прежде чем дело дойдёт до настоящей битвы. Или войны, которую ведёт Поттер с Дамблдором.

— Бабка Невилла там тоже заседает кстати. А жалко. Вот бы…

— На что, ты намекаешь? — осторожно спросила Жанна, пытаясь скрыть промелькнувшей в голосе интерес.

— Ты не знаешь? Хочу…обрубить все мосты с прошлым. Кровная вражда обязывает…или нет. Сложно сказать, но меня оба варианта устраивают. Вряд ли кто-то будет лить по нему слёзы. Отношение его «хозяйки» также не внушает надежды на положительный итог. Ему стоит отблагодарить меня! Вы не считаете? — объяснил Рейн, после чего внезапно лёг спать. — Разбудите, когда пойдём к тому недочеловеку на занятие.

Раум позволил мне заглянуть в разум Рейнхарта. Глубоко внутри, он искренне хотел найти себе друзей, и просто радоваться жизни. Это была одна его сторона, скрытая за стеной из боли и показной злости: «Рейн-мечтатель».
Вторая половина его личности полностью противоположна. Жестокость и безжалостность привитые этим миром, а также взгляды Алоиса и постоянные издевательства со стороны более сильных. Он научился выживать в Лютном, до изнеможения тренируясь под началом отца, постигнув одно из простейших и в то же время противоречивых правил: «Выживет сильнейший». Его цель проста — выжить, в процессе избавившись от кровных врагов семьи.

Живое оружие, под железной кожей которого, бьется живое сердце. Стоит ли останавливать его? Определенно нет, ведь его целью является Лонгботтом. С одной стороны, он был обманут более коварным человеком, и его сила была направлена в другое русло. В этом мы с ним схожи, к тому же как бы мне пришлось поступить, если бы Скарлетт угрожал «другой Рейн»? И снова сходство, но лишь поверхностное. Невилл прикрывался «честью и благородством», совершенно не понимая ни их сути, ни уж тем более их цены. Он был в своём праве…но и Рейн тоже.

С позиции Рейна, познавшего не только одиночество, но и жестокость «обратной стороны» этого мира, заявления какого-то мальчишки вызвали только гнев, смешанный с негодованием. Показное благородство по отношению к чудовищу, тоже не располагали к положительной оценке, как и попытка пристыдить перед половиной факультета. Более того, ликвидация семьи Лонгботтомов выгодна для нас, так как возможных угроз станет меньше, а следовательно и причин для беспокойства.

Жестокость и безжалостность привитые этим миром, а также взгляды Алоиса и постоянные издевательства со стороны более сильных. Он научился выживать в Лютном, до изнеможения тренируясь под началом отца, постигнув одно из простейших и в то же время противоречивых правил: «Выживет сильнейший». Его цель проста — выжить, в процессе избавившись от кровных врагов семьи.

морали и искренности? Или показа сторон?