О вреде взрослости в отдельно взятой жизни (гет)

Целительные чары были подобны мощной волне тепла.

Девушка — теперь, когда он убрал волосы от лица, это ясно — открывает глаза. В них тотальное недоумение и постепенно нарастающая паника. Гарри знает этот взгляд — как у загнанного зверька. Он только сейчас под лохмотьями видит тонкую ногу — железное кольцо и цепь, прикованная к стене. Суки! Злость никуда не делась. И он почти уверен, что по коридорам этого мерзкого места гуляет самый настоящий хлад.

— Тише, я — друг...

— Пить...

Наколдовать чашку — почему-то выходит расписной фарфор, такой, как на Гриммо — и воду. Дать ей в руку, не пытаться поить. Раз может сидеть, то и пить сможет самостоятельно. Поттер вообще отходит, чтобы не нависать над незнакомкой. Она перепугана и дезориентирована, а еще у нее пока не так уж много причин ему верить. Пусть даже он человек и никак не похож на уродцев, что держали ее в клетке.

Только у всех пленников проблемы с доверием. И глупо спрашивать почему... Единственный, кто на его памяти пережил многомесячный плен без проблем, без депрессии в дальнейшем, — это Полумна. Но она всегда была особенной. Настолько особенной, что старина Том после одного раза к ней в голову больше не заглядывал. Для такого, как он, неповторимый свет, исходящий от Полумны, наверняка был невыносим, как и то, что особенная девочка видела всегда.

Это не привычный падле Реддлу винегрет в шрамоголовой башке Избранного.

— Меня зовут Гарри, и я выведу нас отсюда. Как тебя зовут?

Долить еще воды, даже зная, что так сразу пить много нельзя. Но ее глаза — там столько всего при виде просто воды... Он берет тонкую грязную ладошку в свою руку и теперь просто делится магией. Она должна быть в силах идти. Слабый отклик волшебства Гарри ощутил в пленнице, едва коснулся ее в первый раз. Она не была магом, но какую-то частицу магии несла в себе. Правда, он, далекий от реалий этого мира, не мог понять, что это за дар. Напрочь забывая, что не все есть дар, бывают и проклятия...

Весьма типично для нетерпеливого и склонного к поспешным выводам гриффиндорца. Только Гарри, даже если бы распознал правду сразу, все равно не оставил бы ее в темнице. Для него, пришедшего из другого мира, разницы не было никакой. А еще — людей стоит судить исключительно по поступкам. Тогда точно не ошибешься.

— Я... Ива... Как ты это делаешь?

— Лечу тебя? Ива, приятно познакомиться. Я волшебник.

В коридоре какой-то шум — и он, не оборачиваясь, просто посылает волну пламени. Сине-голубого, игривого и смертоносного. Огонь тут же принимает форму большой кошки и сжигает незваных гостей. Настигая, словно хищник, всех троих. Железки, которыми гоблины отмахивались от волшебного пламени, бесполезны. Эхо трех смертей сейчас ему приятно.

— Давай встанем и пойдем? Только крепко держись за меня.

Он мог бы ее нести, но для боя нужна хотя бы одна рука. Рисковать Гарри не может, помереть здесь в его планы не входит — частично из-за того, что мисс Грейнджер вытащит его с того света, хотя бы для того, чтобы убить самолично.

Гарри не собирается возвращаться тем же путем, каким пришел. Все равно он не знает, как от той платформы пройти к выходу. Да и Гермиона, наверное, закончила "воспитывать" гоблинов и сейчас банально выводит гномов наружу, попутно устроив избиение тварей. Даже имея в заложниках ту толстую тушу, они не смогли бы уйти спокойно. Если Гарри хоть что-то соображает в людях и тварях.

Сомнительно, что главный пользовался всеобщей любовью до такой степени, что гоблины дали бы уйти своей добыче.

Поэтому они сперва найдут Беггинса, а уж потом покинут осточертевшие горы и пещеры.

Гарри помогает девушке встать, убеждается, что она более или менее держится на ногах, а потом скептически смотрит на ее босые ноги. Пещера не отличалась ровным покрытием и вообще чистотой. Не хватало, чтобы Ива поранила ноги и тем самым задержала их. И без того сомнительно, что они смогут идти достаточно быстро. Поттер вспоминает подходящее заклятие — которыми они с Гермионой пользовались на отдыхе в Австралии, когда была опасность наступить на морского ежа. А плавать в тапочках — то еще удовольствие.

— Вот теперь ты не ранишь ноги. Ива, я ищу друга, поэтому мы уйдем не сразу, но уйдем, как только его найдем.

Испуг, почти ужас... Но молчит, не возражает ему.

— Бояться не стоит, они не тронут тебя больше, даю слово. Я сильный маг, и мне хватит силы, чтобы убить каждого гоблина в этой пещере.

— Хорошо... Только не оставляй меня. Если твоего друга поймали — могли увести на нижние уровни, там еще пыточные.

Сомнительная догадка. Их всех притащили пред отекшие очи того главного уродца, а хоббита зачем-то отдельно? Но он все равно указывает палочкой вниз. Осталось понять, насколько глубоко вниз. Первого часового Гарри убил гуманно — отрезанная голова полетела куда-то далеко. Гоблин их даже не услышал, потому что по пещере гуляло весьма громкое вопящее эхо, из чего Гарри сделал вывод, что отряд выбирается отсюда.

Их связь с Гермионой показывала, что она цела и зла. Непонятно только, на ситуацию в целом или на него — за то, что сбежал, не предупредив. В свое оправдание Мальчик-который-выжил может только сказать, что не подумал. Его классическое оправдание, которое войдет в анналы истории и анекдоты. В последние — наверняка.

— Нам еще ниже. Ива, тебе нужно обнять меня и позволить мне сделать то же с тобой. Можно? Мы полетим...

Темно-карие, почти черные глаза девушки стали вдруг большими и испуганными. Поттер отвесил себе подзатыльник. Здесь же маги не летают. И она наверняка думает, что он чокнулся, либо "полетим" для Ивы означает — вниз головой, туда, в бездну, к корням гор. Без возможности затормозить. Нет, он категорически не научится сначала думать, а потом говорить. Язык твой — враг твой. Это про Мальчика-который-победил.

— Я могу летать. Это не страшно и не больно, вот смотри.

Обратиться дымом и перелететь сначала выше, откуда они спустились сюда, а потом ниже, обратно к девушке.

— Веришь мне?

Вместо ответа она обняла его и прижалась крепко-крепко — так, что почти душила. Гарри с досадой поморщился: "Мы в ответе за тех, кого приручили". Сколько же в нем цинизма, оказывается. Просто он отвык от девичей трепетности и не привык тратить время на объяснения. Гермиона всегда понимала его с полуслова и никогда так явно не боялась. Страх Гермиона всегда сдерживала в сильно сжатом кулаке. А еще она ему верила без всяких демонстраций. Однако, пусть он и бурчит мысленно... но не жалеет, что спас пленницу, ни секунды.

Для той, которая переживала издевательства неизвестно сколько времени, Ива держится поразительно хорошо.

Это он, черствая скотина, привык, что женщины в его окружении бесстрашны и за попытку себя защитить спасибо не скажут. Ведьмы, одним словом — сами кого угодно защитят и проклянут так, что костей не соберешь. Но не все такие, как мисс Грейнджер — чистейшая твердость алмаза и воля, прочная как сталь. Не всех лучший друг протащил за собой через семь кругов пекла и войну.

Полет вниз не требует большого искусства даже с двойной нагрузкой. Затормозить только нужно вовремя. И сразу же палочка после короткого "указуй" дернула куда-то влево, за камень. Гарри четко увидел следы волочения и кровавую дорожку. Хоть бы это была не кровь Бильбо, ради Мерлина... Он не хочет терять еще одного друга.

— Нам туда.

Ива снова стала сзади и вцепилась в его свитер.

Гарри рисовал палочкой сложный узор в четком ритме — хитрая поисковая сеть, в которую он вложил просто до хрена сырой силы. Какими бы ни были противными и неестественно плотными камни Мглистых гор — если Бильбо Беггинс близко, то чары его обнаружат. Поттер, кстати, взял пару камешков себе на память, чтобы позже разобрать, ради каких причиндалов Мордреда просто камень с виду так плохо пропускает магию. Словно он может сопротивляться.

Хотя... после сюрприза в виде каменных гигантов, которые оказались не легендами и чуть не прикончили их всех, — его удивление выглядит комично. Может, великаны, устроившие разборки в грозу, — это еще малый секрет, так сказать, цветочки. А с ягодками они не сталкивались пока — повезло в кои-то веки.