О вреде взрослости в отдельно взятой жизни (гет)

Бильбо уже не знал, за что хвататься, когда снова раздался стук в дверь... Будто ему было мало толпы гномов-грубиянов и волшебника, который затеял всю эту нелепицу. И, в довесок ко всему, почтенный хоббит был сильно раздосадован. Что было необычным для всегда сохраняющего оптимизм сына Белладонны Тук. Однако тут не было большой вины Бильбо — гномы опустошили его кладовую, поцарапали крайне ценный сундук и вытирали грязные руки кружевными салфетками из приданого матушки.

Любой, даже самый благовоспитанный хоббит, от такого пришел бы в гнев.

А еще они его не слушали совсем. Будто он, Бильбо Бэггинс, хозяин норы, в которой толпа гномов так нагло хозяйничала, — всего лишь букашка, не достойная внимания. Бильбо даже до мага добраться не мог. Гэндальф Серый раз за разом ускользал от хоббита и его закономерных вопросов.

Неудивительно, что он закипал и у него руки просто опускались. Бильбо прежде никогда не случалось влипать в такие истории, больше подходящие сумасбродам из сумасбродов Тукам или каким-то Брендибакам — к несчастью, все они были родственниками Бильбо. Правда, знаменитый нрав Туков пока никак не проявил себя и не помог ему справиться с нашествием саранчи в кованых сапогах.

Так что неудивительно, что к дверям собственной норки Бильбо подходил с твердым намерением отправить стучавшего восвояси.

Какими бы ни были гостеприимными жители Шира, с него гостей на сегодня довольно!

Но это были не гномы...

Свет из прихожей упал на фигуры стоящих в двери и осветил их достаточно четко и ярко. Бильбо редко видел верзил, особенно в Хоббитоне. Молодая девушка с золотисто-медовыми волосами, собранными в удивительно шедшую ей прическу. И черноволосый парень с самыми ярким глазами, какие когда-либо доводилось видеть мистеру Бэггинсу. Бильбо сравнил бы их цвет с весенней зеленью, омытой рассветной росой.

Очевидно, они устали, а еще были так же удивлены, увидев его, как и он сам.

Неизвестные переглянулись в недоумении. О хоббитах в большом мире знали мало — и слава Валар. Не хватало нашествия невежд-верзил в их уютный мир. Но из-за этого хоббитов часто принимали за детей. Бильбо не испытывал никакого желания объясняться. По правде говоря, он чувствовал себя ужасно уставшим. Однако эти двое пока не сделали ему ничего плохого, и закрыть перед их носом двери — до такого сын Банго не опустился бы. Даже если они часть той невыносимой компании, что разносит его дом.

— Простите, мы заблудились... И так уж вышло, что в вашем доме есть волшебник, — Гарри заговорил первым, отойдя чуточку от шока.

Гарри и Гермиона уже поняли, что они не в Англии, и даже не в своем мире. Осталось понять, где именно они очутились и как вернуться обратно. Идя по живописным улочкам под взглядами невысоких существ, которые явно не были детьми — Гарри лично видел одного такого "ребенка", раскуривавшего трубку у себя на крыльце, — они ощутили необъяснимо сильную магическую мощь, древнюю и светлую. Ничего не оставалось, как довериться своим ощущением и идти к этой силе, надеясь, что маг, волшебник, ведьма или кто бы там ни был могут им помочь. Или хотя бы объяснить, где они оказались.

Гарри их приключение уже не казалось таким веселым. Если бы все его детство и юность не были прыжками из пасти дракона в другую пасть, он мог бы и испугаться. А так — Гермиона с ним, магия работает, и даже лучше, чем дома. Значит, ничего критического, выберутся. Только впредь он будет более осторожен с желаниями.

Гермиона его не упрекала, только цеплялась за его ладонь. Как тогда, в войну... У них обоих были причины доверять только друг другу.

— Добрый вечер. У меня гостит Гэндальф Серый, он самый настоящий волшебник. Проходите, — засуетился Бильбо, освобождая проход внутрь норы. — Меня зовут Бильбо Бэггинс.

— Гарри Поттер.

— Гермиона Грейнджер, — представилась до этого молчавшая девушка.

Голос у нее оказался удивительно мелодичным, но Бильбо поразился стали, которая в нем звучала. Хоббит очень надеялся, что не пожалеет, что впустил неизвестно кого в свой дом — снова. Но они тут же произвели на мистера Бэггинса приятное впечатление: увидев, что их грязная обувь пачкает пол, назвавшийся Гарри махнул рукой — и грязь исчезла. В том числе и та, что натоптали и нанесли гномы. Сердце Бильбо почти растаяло, ведь он представлял, как будет убирать этот несусветный бардак один-одинешенек.

— Спасибо, что впустили нас, мистер Бэггинс.

— Можно просто Бильбо... Понимаете, Гэндальф у меня не один, есть еще и гномы...

От внимания магов не ускользнуло, как добрый хозяин поморщился, упомянув "гномов". Гарри проглотил дурацкий вопрос, о каких именно — "садовых, что ли?", — идет речь. И действительно, из другой комнаты появился высокий старец в серой хламиде. От него и исходила та мощь, которую они оба так отчетливо ощутили. Если присмотреться внимательно, то образ седобородого старика совсем не вязался с глазами — синими, искристыми и полными теплого света.

И не только Гарри и Гермиона почувствовали магию, но и старик посмотрел на них очень внимательно, будто в души заглянул.

— Гэндальф Серый, а вы?

— Гарри Поттер, сэр.

— Гермиона Грейнджер, мы волшебники, но не такие, как вы, — Гермиона нервно передернула плечами, что тут же заметил хозяин дома — вернее, норы. В общем, Бильбо подошел ближе и стал рядом, словно защищая ее. — Сэр, мы случайно попали в ваш мир...

Она готова была пуститься в долгие объяснения, что было не совсем удобно — из той же комнаты появились диковатые на вид, массивные и точно вооруженные личности. Гарри напрягся, и в его ладони появилась палочка. Он не любил толпы, тем более тех, кто говорили на гортанном, тяжеловесном языке и враждебно на них смотрели.

— Я верю вам. Такая сила не могла родиться в Средиземье. Расскажите мне все... Балин, до прихода Торина я поговорю с нашими гостями.

Гэндальф Серый обратился к самому спокойному на вид полностью седому гному в богатых одеждах. Единственному, кто не выказывал враждебности открыто, а просто изучал их умными глазами. Гарри улыбнулся Бильбо и, прикрывая собой подругу, пошел вслед за магом. Пока названные гномами мало походили на безобидных садовых. А он так остро реагирует на угрозы. Оставалось надеяться, что некто в обличье смертного старика им поможет убраться домой подобру-поздорову.

Его, владельца Даров Смерти, было не обмануть дряхлой плотью.

Гарри прекрасно видел, что судьба старца другая, и он незыблем и вечен, сродни той материи, из которой соткан этот мир.

Вопросов становилось все больше, а ответов пока не было.

Гэндальф провел их в гостиную. Гарри закрыл двери и повесил мощную заглушку — во-первых, он не хотел, чтобы их подслушали, во-вторых, пусть волшебник увидит, как они колдуют. Поттер здорово сомневался, что магия Средиземья похожа на ту, которую используют они.

— Расскажите мне все. То, как вы творите магию, — очень необычно.

Серый маг вызывал доверие одним своим присутствием... Уже одно это настораживало ту часть мисс Грейнджер, что была склонна к паранойе. А еще в нем было множество несоответствий, которые царапали глаза. Просто у нее было недостаточно времени для анализа. Но выбора у них с Гарри не было, да и Гермиона чувствовала, что другу здешний маг скорее нравится. А чутью Поттера стоило верить.

Поэтому говорила она коротко и честно. Все детали злополучного вечера, полное описание обряда — благо идеальная память Гермиону не подводила. Она очень хотела домой. Только вряд ли все будет так просто. И это уже заранее навевало тоску.

— Очевидно, ваш обряд сработал. А плохая новость заключается в том, что я не знаю, как отправить вас обратно.

— Вы не знаете?

Гарри был чуточку груб в своем явном скептицизме, за что получил острым локотком подруги по ребрам.

— Да, не знаю, Гарри, но это не значит, что я не смогу помочь... попытаться, по крайней мере. Вам обоим нужно к эльфам в Ривенделл.

— Как далеко этот Ривенделл от Шира?

— Достаточно далеко, и наш мир не так добр. Поэтому я предлагаю вам обоим помощь.

Серый маг не врал и говорил убедительно. Только Гермиона была уверена, что он что-то недоговаривает. Подозрительность не раз спасала ее. И верить людям она разучилась как-то очень быстро. Однако какой у них иной выход?

— Какого рода помощь?

— Для вашей юности вы чрезвычайно подозрительны. Я вижу шрамы на ваших сердцах... Отряд, в котором я состою, идет в ту сторону, мы проводим вас. Я расскажу вам об Арде.

— Что мы вам за это будем должны? И сомнительно, что ваши спутники будут так же добры, как вы, мистер Гэндальф.

— Я не беру плату за помощь. — Гэндальф рассердился, но так же быстро смягчился.

Пусть эти двое чужаков выглядели почти как дети, но их дорога не была легка. Майяр видел много боли и ран. Видел, что испытания, через которые прошли эти дети, были страшны, но он видел и другое — что боль не сломила их. Что души магов из другого мира светлы. На пороге наползающей Тьмы каждый свет заслуживает помощи. Его послали оберегать Средиземье, однако могли ли Великие предвидеть появление столь необычной пары? Нет.

Это замысел того, кто создал все сущее. И во имя Эру он присмотрит за ними.

— А что до спутников, они согласятся с моими доводами.

Когда гномы начали ломиться в гостиную, возвещая, что пришел какой-то Дубощит, Гэндальф ушел, ободряюще улыбнувшись гостям. Гермионе было даже неинтересно, кого там принесло... Она прижалась к Гарри, общаясь молча — мысленно. Им нужно было что-то решить. И успокоиться. Соприкосновение с разумом, полным любви к тебе, — благодатный дар, когда ты смущен и зол.

"Мы ведь пойдем за волшебником?"

"Другого выхода, похоже, нет. Гарри, мы ничего не знаем об этом мире, и нам еще повезло очутиться здесь, возле этого мага".

— Я принес вам подкрепиться. Вино, сыр, немного хлеба... Все, что удалось спасти.

Мистер Бэггинс смотрел на странную человеческую парочку, да еще из другого мира, да еще оказавшуюся магами. Такого точно в Шире еще не бывало. Он собрал все, что не слопали гномы, чтобы исполнить свой долг гостеприимного хозяина — это во-первых. А во-вторых — чтобы сбежать от адского шума, который делали гномы на пустом месте. В его уютной гостиной почему-то было тихо. Магия, наверное. Бильбо был просто рад дать своим бедным ушам передышку, а еще утолить любопытство.

— Спасибо, Бильбо.

Гарри ему улыбнулся. Усадил подругу обратно в кресло и наколдовал себе еще одно, оставив третье для хозяина дома.

— Спрашивай, — разрешил Поттер с улыбкой, переглянувшись с подругой. Хоббит все-таки был ужасающе забавным — вежливый и так явно терзающийся любопытством, которому не давал прорваться. Пока он был самым приятным из того, что они увидели в Средиземье.