Эта, как её, с Хаффлпаффа (джен)

Примечание автора: Приветствуются любые комментарии, обзоры и критика. Я знаю, что истории про попаданцев плохо воспринимаются читателями. Буду благодарна за обратную связь, которая нужна для того, чтобы понять, удалось ли мне избежать подводных камней, которые обычно встречаются в подобных историях.

Примечание переводчика: В данном случае перевод по контексту показался важнее буквального перевода. Оригинальное название главы «ADVENTURE TRAIN: CHOO! CHOO!» (досл. «Поезд приключений: Ту-ту!»). При переводе была использована строфа из песенки «Голубой вагон»: «К новым приключениям спешим, друзья, // Эй, прибавь-ка ходу, машинист!»

На удивление, поход по магловским магазинам оказался самой простой задачей из всех, с которыми я до сих пор сталкивалась в этом мире. Продавец в продуктовом и глазом не моргнул, когда одиннадцатилетняя американка накупила две тележки консервов, переложила их в сундук на колёсиках и вышла на улицу. Я полагала, что заслужу по крайней мере поднятых бровей, но нет. Наверное, он просто получал слишком мало для того, чтобы ему было не насрать.

Я также смогла купить кучу магловской одежды, и никто не задался вопросом, что, чёрт возьми, тут делает ребёнок без присмотра. Неужели маглы в этом мире настолько невнимательные? Или это британская фишка? Или особенность большого города? У меня дома, если бы одиннадцатилетний ребёнок таскал с собой сундук, полный консервов и одежды, обязательно нашёлся кто-то достаточно назойливый, чтобы поинтересоваться, откуда этот ребёнок взялся и куда подевались его родители.

Позднее, вернувшись в своё убежище, я обнаружила, что гадостность холодного консервированного спама⁽¹⁾ напрямую зависит от того, насколько вы голодны. В первый день вы решаете, что лучше будет съесть консервированные овощи. На второй — спам кажется несколько менее несъедобным и почти похожим на еду. На третий день он начинает напоминать по вкусу колбасу. А к четвёртому дню даже желе на дне банки становится сладкой амброзией.

Но еда была не главной моей проблемой. Я проторчала в хранилище почти два месяца, ожидая конца лета, и мне просто необходимо было поговорить хоть с кем-нибудь, пусть даже с нарисованной сумасшедшей пожилой леди. Но портрет оказался похоронен под грудой золота, и я, чёрт возьми, не собиралась карабкаться на эти золотые горы, не говоря уже о том, чтобы копаться в них. Я и так вскакивала среди ночи каждый раз, когда слышала, как шумят скатывавшиеся с вершины горы монеты. В первую ночь мне приснился кошмар, в котором обе золотые груды обрушивались на мою палатку и хоронили меня заживо.

Единственное, что не давало мне свихнуться от одиночества — это учебники. Я прочла их все почти от корки до корки. Во время чтения я делала заметки и, полагаю, неплохо подготовилась к школе. Уж коли я собираюсь творить волшебство, я должна творить его правильно. К тому же рано или поздно может начаться война, в которой у меня на спине будет нарисована гигантская мишень из-за того, что я — маглорождённая. Так что мне нужно будет очень хорошо разбираться в магии.

В отличие от магловской школы, изучение магии не было похоже на работу. Я успела заполнить столько пробелов в своих знаниях! Хорошо, что я дала себе волю в книжном магазине. Через неделю или две я рассчитывала покончить с учебниками на этот год и приступить ко второму курсу, а заодно и к «Истории Хогвартса». По крайней мере, изучение учебников должно было дать мне фору.

Жаль, что я пока не могла практиковаться. Мне не терпелось начать колдовать! Конечно, был шанс, что заклинание Надзора на мне не сработает — всё зависело от того, настроилось ли оно на моё тело или на мою душу. Но риск определённо не стоил того. Возможно, в Хогвартсе найдутся книги о том, как работает Надзор.

Попутно я занималась составлением планов. Скоро начнётся война, погибнут хорошие люди. Я не могла просто сидеть сложа руки, но я также знала, что во мне нет ничего особенного. Я изо всех сил постараюсь восполнить то, чего мне не хватает, но я всего лишь обычный человек.

Но, по крайней мере, у меня есть послезнание, не соответствующая биологическому возрасту зрелость и взрослое отношение к работе.

Боже, надеюсь, этого хватит.

Само собой разумеется, мне придётся тренировать свои мозги, заниматься дополнительной защитой от тёмных сил и пытаться изучать окклюменцию. Не знаю, насколько эффективными окажутся одиночные тренировки без легиллименции, но попытка не пытка. В моей голове хранятся самые страшные тайны Волдеморта, которые только и ждут, чтобы кто-то прочёл мои мысли.

Я помнила, что во многих фанфиках Гарри тренировал не только свой ум, но и своё тело. Определённый смысл в этом был, но поскольку мне помногу придётся ходить пешком, я не думала, что возникнет какая-то необходимость в том, чтобы ещё и бегать по утрам.

Что же касается боевых искусств... Как это ни смешно, но я изучала их с четырнадцати лет — шесть лет занималась каратэ, четыре года — айкидо и год — джиу-джитсу. Чем дальше, тем больше я узнавала, пока однажды, наконец, не поняла одну простую вещь.

Я совершенно не умею драться.

Можно было подумать, что после десяти лет занятий различными боевыми искусствами я могла защитить себя в случае нападения, но нет. Всё, что я смогла усвоить — это то, насколько хрупко человеческое тело, и как болят повреждённые колени. И ещё я узнала, что в бою масса, чёрт побери, таки имеет значение.

Наверное, это всё же лучше, чем совсем ничего не уметь, но у меня не было впечатления, что занятия борьбой сделали из меня крутую ведьму. Хотя если Беллатрикс Лестрейндж однажды попытается схватить меня и написать на моей ладони «грязнокровка», эту сумасшедшую суку будет ждать большой сюрприз. Но это всё же достаточно редкий пример того, когда меня может атаковать кто-то, близкий ко мне по росту и весу (и то, если предположить, что Беллатрикс на самом деле не сложена, как танк, о чём Роулинг просто забыла упомянуть). Чёрт, может, стоит научить Гермиону парочке приёмов? Но как? Предложение «эй, хочешь подраться» будет звучать, мягко говоря, немного странно.

Ещё в фанфиках постоянно изучают анимагию, но в них человек всегда превращается в нечто полезное. А что если я потрачу годы на изучение беспалочковой самотрансформации лишь для того, чтобы стать аквариумной рыбкой или долбаной овцой (бе-е-егите от ме-е-е-еня, силы тьмы)? Нет уж, лучше я сперва найду способ узнать, в кого я смогу превращаться.

Ещё мне хотелось бы сделать несколько полезных магических артефактов для защиты. Например, кольцо, которое замедлит падение с высоты или затянет кровоточащие раны. Может быть, магические шнурки, которые автоматически разбудят меня, если меня попытаются оглушить во сне. Кольцо, которое восполнит кровопотерю, рубашку, которая сможет отразить летящий нож... Я не представляла, как сложно всё это создавать, но была уверена, что есть и другая магия, о которой я пока даже не знаю, но которая может быть полезной.

Мне не терпелось добраться до библиотеки Хогвартса.

Но самое главное, я должна была решить, что мне делать со всеми теми знаниями о будущем, что хранились в моей голове. С ними ведь надо было ЧТО-ТО делать, я не могла позволить людям умирать, имея возможность помешать этому. Но чем больше я буду вмешиваться, тем менее точным будет моё послезнание, более того, я беспокоилась, что одного лишь моего присутствия окажется достаточно для того, чтобы изменить ход событий. Я не могла жить, постоянно волнуясь о том, что любое моё действие вызовет эффект бабочки в волшебном мире.

Во всяком случае, сразу рассказывать обо всём Дамблдору я не собиралась. Хоть я и полагала, что он не злой кукловод, а по своей сути хороший человек, пусть и вынужденный иногда идти на сделки с совестью. Но если перед Дамблдором встанет выбор между тем, чтобы стереть незащищённую память взявшейся из ниоткуда одиннадцатилетки, и тем, чтобы позволить Волдеморту узнать, что его самые охраняемые тайны уже раскрыты... Да я и глазом моргнуть не успею, как начну сортировать фантики в одной палате с Алисой Лонгботтом!

Причём я даже не считаю это неправильным. Как ни крути, но прямо сейчас я ходячая дыра в безопасности, так что до тех пор, пока я не смогу изучать окклюменцию, не взрывая при этом свой мозг, мне придётся сохранять свои знания для себя.

Кроме того, если честно, мне не хотелось жертвовать своей независимостью. Если Дамблдор узнает о моей ситуации, я, как несовершеннолетняя ведьма, наверняка окажусь под чьей-то опекой. А у меня не было никакого желания мириться с тем, что кто-то начнёт меня воспитывать. Необходимость постоянно подчиняться учителям и другим взрослым, как простому ребёнку, и так уже достаточно раздражала.

Вероятно, я многое успею сделать в первые несколько лет до того, как дерьмо попадёт на вентилятор. Чёрт, может быть, в этот раз на вентиляторе окажется не так много дерьма, как в каноне. Но есть кое-что (особенно в первый год), что просто обязано произойти. Я не была в восторге от того, что троим детям предстоит столкнуться с троллем, но без этого Рон и Гарри вряд ли смогут подружиться с Гермионой. А если они с ней не подружатся, они, вероятно, рано или поздно умрут, и тогда Британия (а может быть, и весь мир) будет обречена.

Поход за философским камнем, скорее всего, тоже должен случиться. Знаю, звучит сурово, но троице героев нужно «тренировочное приключение», чтобы научиться справляться со стрессовыми ситуациями. Потому что иначе, если Гарри не совершит (или совершит по-другому) то, что он сделал в каноне, то что произойдёт, когда кто-то неизбежно попытается его убить? Вдруг Гарри просто впадёт в ступор?

На втором курсе мне, конечно, придётся вмешаться в ход событий, причём очень серьёзно. Я вовсе не собиралась жить в одном замке со смертоносной змеёй, которая жаждет убивать маглорождённых и которая не сделает это только из-за невероятной серии счастливых случайностей. Если повезёт, я смогу перехватить дневник, как только он окажется у Джинни. «Прошу прощения, рыжее семейство, но в этой суматохе я, кажется, обронила свой совершенно безвредный дневник. Он случайно не затерялся среди ваших вещей? О, вот же он! Спасибо, что вернули тетрадь, страницы которой совершенно точно не пропитаны душой вашего злейшего врага. Хорошего вам дня!»

Но и в первый свой год в Хогвартсе я тоже не хотела сидеть сложа руки. Я собиралась попытаться освободить Сириуса Блэка. Всё, что мне было нужно — это заставить Петтигрю трансформироваться в присутствии учителей в людном месте, из которого нельзя будет быстро сбежать. Ещё лучше, если я смогу сначала оглушить крысу, а ПОТОМ заставить её трансформироваться.

Я знала, что есть заклинание, которое вызывает трансформацию (то ли Люпин, то ли Сириус использовали его в третьей книге), и заклинание, которое позволяет обнаружить присутствие человека. Как только я их выучу (вкупе с хорошим оглушающим заклинанием), мне останется лишь придумать предлог для того, чтобы использовать их на крысе Рона, или заставить кого-то другого сделать это. Думаю, подробности плана я смогу проработать после того, как пообвыкну в Хогвартсе.

Ну а если мне удастся очистить доброе имя Сириуса, весь дальнейший ход событий полетит к чертям. На третьем курсе Люпин может вообще не стать учителем Гарри, а на четвертом... Интересно, как долго Дамблдор планировал Турнир Трёх Волшебников?

Что до Амбридж, то лучший способ победить — подорвать её авторитет в глазах других чистокровных. Когда-нибудь (следующим летом?) мне надо будет покопаться в её прошлом. Я же знала, что у Амбридж был брат-сквиб и магловская мать, и будучи полукровкой, она вполне могла ходить в магловскую начальную школу. Может быть, найдётся несколько фотографий маленькой Долорес из того времени?

С хоркруксами сложнее. Скорее всего, я смогу собрать часть из них сама (можно ли взять кольцо щипцами без риска получить проклятие?), но вот с Волдемортом, Гарри, Нагайной и, вероятно, чашей придётся разбираться кому-то ещё. Впрочем, я же не знала, как уничтожить хоркруксы. Все способы из книг мне не подходили — у меня не будет клыка василиска, если Тайная комната не будет открыта, я не смогу воспользоваться мечом Гриффиндора, если не окажусь в его доме, и ни за какие коврижки не буду баловаться с адским огнём. Должен найтись какой-то другой способ! Может, бросить хоркрукс в вулкан? Или наколдовать на него Аваду Кедавру? Возможно, именно тут придёт пора обращаться к Дамблдору...

Слава богу, большинство моих книг оказались интересными. Отсутствие других занятий, кроме чтения, еды и сна, начинало меня добивать. Я бы, вероятно, сошла с ума, если бы не узнавала каждый день о ядовитых розах или о том, как варить зелье от фурункулов. И пока что лучшим моим приобретением оказалось произведение Муирала Астода «Нельзя переборщить с паранойей». Когда я, наконец, окажусь в школе и смогу колдовать, никто не украдёт мои ботинки, если только не захочет получить от них по морде. А потом, когда я произнесу кодовое слово, мои шнурки назовут имя вора. Я смогу сварить зелье для создания ложки с покрытием, которое будет обнаруживать другие зелья. Я смогу заклясть свою кровать, чтобы она поднимала крик всякий раз, когда кто-то приблизится ко мне во время сна (хотя, вероятно, в школе этого делать не стоит). Падение с высоты? Ха! Как насчёт того, чтобы оттолкнуться от земли благодаря пружинящим трусам?

Но кроме чтения у меня было и ещё одно занятие.

Вздохнув, я взяла один из своих кошельков и вышла из палатки. Моё хобби, если это можно было так назвать, заключалось в том, чтобы сгребать золото в кошелёк. И ещё. И ещё. И ещё немного, до тех пор, пока мои руки не опустятся в бессилии. Кошелёк всё ещё не демонстрировал никаких признаков переполнения, и я едва сделала небольшую ямку в куче золота.

Через некоторое время, просматривая взятые в Косом переулке почтовые каталоги, я пришла к выводу, что тут хранилось совершенно абсурдное количество денег. То есть не просто «как у Поттера или Малфоя», а скорее «я в одиночку смогу спровоцировать гиперинфляцию». Кто, чёрт его дери, натаскал сюда всё это золото?

Я присела и начала очередной сеанс сгребания золота в свой кошелёк.

* * *

И вот этот день настал. Всё утро я провела в лихорадочных сборах, распевая песни из мюзикла «Тот самый Поттер»⁽²⁾ (Отправлюсь в Хогвар-р-р-тс, отправляюсь в Шко-о-о-лу, где колдовство круто-о-ое...). Палатка была надёжно спрятана на дне сундука под книгами и остальными вещами. Никто из моих соседей по комнате не должен будет её увидеть, когда я открою сундук.

Я удостоверилась, что моя одежда уложена сверху, чтобы я могла переодеться до прибытия. Сумочка с одним из кошельков осталась снаружи — если я потеряю свой сундук, я не лишусь всего. Нельзя переборщить с паранойей! Да, Муирал Астод многому меня научил.

Дойдя до консервов, я немного заколебалась. Скорее всего, в пути не произойдёт ничего непредвиденного и я не умру от голода... Но с другой стороны, два месяца назад я и подумать не могла, что окажусь в ином мире и смогу попасть на платформу девять и три четверти... Я положила две банки тушёнки в сумочку.

Я проснулась в пять утра, так что у меня всё ещё было много времени, но мысль о свежем воздухе и долгожданном начале приключений не давала покоя. Уже в семь часов я выбралась из туалетной кабинки, прошла через Лютный в Косой переулок, вышла из «Дырявого Котла» и вызвала «Ночного Рыцаря».

Блестящий ярко-пурпурный многоэтажный автобус гордо предстал предо мной с громким БУМ! Инстинктивно я отскочила назад — автобус чуть не лишил меня половины руки. Наверное, в следующий раз не надо будет вытягивать её так далеко.

Двери автобуса открылись, и на меня уставился древний старик в очках с толстенными стёклами.

— Тебе куда?

— Вокзал Кингс-Кросс, пожалуйста. Отправляюсь в Хогвартс, — я бросила монеты в металлическую банку возле места водителя.

— Одна? — прищурился тот.

— Да, мои родители на работе, — я потянула свой сундук вверх по лестнице, радуясь наложенным на него облегчающим чарам.

— Ты что, добралась сюда прямо из Америки?

Сколько раз ещё мне придётся это повторять? Может, есть заклинание, которое избавит меня от акцента?

— Мои родители переехали в Англию в прошлом году. Я получила письмо о зачислении.

Я потащила сундук через несколько рядов и села на место. На заднем ряду, выставив в проход тапочки в виде кроликов, устроилась старуха в пышной розовой ночнушке. В двух рядах перед ней молодой человек в выглаженном сером деловом костюме читал газету и пил чай.

Я покрепче ухватилась за ручку сундука, надеясь, что смогу его удержать от полёта мне в лицо. Это же не киновселенная, так что поездка не должна быть настолько безумной. Никто не захочет превратить автобус во флоридский луна-парк.

— Во время движения транспортного средства, пожалуйста, не высовывайте наружу руки, ноги или туловище, — предупредил водитель.

Туловище?

Мир за окнами превратился в цветной поток, словно мы вышли в гипердрайв на «Соколе Тысячелетия». Меня выдернуло из кресла и отбросило к стене автобуса.

Ни одно из сидений, как оказалось, не было прикреплено к полу. Мой сундук и кресло скользили, словно машинки на сумасшедшем автодроме. Старушка в тапочках-кроликах счастливо захлопала в ладоши с таким видом, словно проводила лучшее время в своей жизни. Молодой человек в деловом костюме спокойно читал газету и пил чай, не пролив ни капли.

Я всё же не смогла удержать сундук от встречи с лицом. Он скользил взад и вперёд и иногда врезался в меня с силой падающего валуна, но при этом, кажется, не коснулся никого другого в автобусе.

— Сделай-ка ради меня петлю, Эрни! У меня сегодня день рождения! — старуха вскинула руки, как на американских горках.

Если бы я могла устоять на ногах, я бы её ударила.

Автобус взревел двигателем, и мой болевой букет пополнился ощущениями от падения с потолка на пол. Переворачиваясь вверх ногами, я заметила, что парень в костюме по-прежнему пьёт чай. И по-прежнему не пролил ни единой капли.

— Йу-ху! — возликовала старая кошёлка.

Я могла бы поклясться, что один из её тапочков тоже тихонько крикнул: «Йу-ху!»

Через некоторое время я просто смирилась с синяками и надеялась лишь, что хрустальные флаконы, купленные для уроков зельеварения, не окажутся слишком хрупкими.

Внезапно хаос прекратился.

— Министерство Магии, вход Б-двенадцать, — объявил кондуктор.

Бизнесмен с достоинством встал, взмахнул палочкой, уничтожив чашку с чаем и газету, и спокойно вышел из автобуса в заброшенный книжный магазин.

Я поднялась на ноги и принялась отчаянно искать что-то, за что можно было бы зацепиться.

— Используй ремень безопасности, так намного веселее! — гоготнула старуха из заднего ряда.

Её уютное ярко-зелёное кресло с откидывающейся спинкой скользило по полу само по себе. Старуха потянула рычажок на подлокотнике, и кресло начало вращаться.

Я огляделась. Ни на одном из кресел не было ничего похожего на ремни! Что, чёрт возьми, она...

Рывок отбросил меня назад.

К тому моменту, как автобус добрался до Кингс-Кросс, я выглядела довольно потрёпанно — волосы торчали в разные стороны, а одежда выглядела так, будто я в ней спала. Угол сундука был слегка помят. На трясущихся ногах я вытащила его из автобуса и даже не оглянулась, когда тот рванул прочь, едва сундук покинул дверь.

Похоже, никто из маглов не заметил пурпурный вихрь.

Здание вокзала Кингс-Кросс состояло из двух гигантских арок с огромными панорамными окнами и часовой башенкой посредине. Оно напомнило мне римский акведук. Было ещё слишком рано, чтобы встретить Поттера или Уизли, поэтому я вошла внутрь, и, не заморачиваясь с тележкой, принялась искать нужную платформу, пока не обнаружила номера девять и десять. Никто не обращал на меня никакого внимания.

Вход на платформу девять и три четверти был похож на обычную колонну. И как только маглы ухитрялись случайно не прислониться к ней?

Я подошла поближе и бросила вокруг небрежный взгляд. Никто на меня не смотрел. Я коснулась барьера рукой, и она прошла сквозь него. Закрыв глаза, я шагнула вперёд.

Когда я открыла глаза, я была уже на другой платформе. Позади меня находилась большая железная арка, а прямо передо мной под утренним солнцем сиял Хогвартс-экспресс. Платформа была уже полна народу, родители обнимали своих детей, животные квакали, кудахтали и мяукали, дети всех возрастов носились вокруг. Судя по всему, у водителя «Ночного рыцаря» взыграли инстинкты таксиста, и он повёз пассажиров «по живописному маршруту»,⁽³⁾ так что хорошо, что я вышла достаточно рано.

На платформе уже выстроилась очередь на посадку, и, видимо, мне тоже стоило сесть в вагон. Хоть мне и хотелось побродить вокруг и попытаться найти кого-нибудь из книг Роулинг, но я и так увижу их во время распределения.

Мне показалось, что в дюжине футов от меня мелькнула копна вьющихся каштановых волос Гермионы Грейнджер, но я не была в этом уверена...

Засмотревшись, я не заметила, как врезалась в чужой сундук. Раздался возмущённый мяв.

— Эй! — девушка с прямыми каштановыми волосами и голубыми глазами обернулась, посмотрела на меня, затем снова повернулась к своим вещам и ахнула. Стоящая на её сундуке клетка была пуста. — О нет! Варежка! Варежка, где ты?!

Прежде чем я успела что-то сказать, девочка бросилась бежать. Я хотела последовать за ней, но её уже и след простыл.

— Просто отодвинь её вещи в сторону, она вернётся за ними позже, — подошедший ко мне сзади высокий парень в мантии Рейвенкло со значком префекта указал на сундук.

— Чего встали? — крикнула девушка из хвоста очереди.

Я отодвинула чужой сундук в сторону. Извинюсь перед хозяйкой позже, если смогу её найти.

Наконец, я зашла в вагон. Внутри он был обшит деревом, на полу лежал серый ковёр с простым геометрическим рисунком. Я повернула направо и нерешительно двинулась по проходу. Следует ли мне отыскать пустое купе или попытаться подсесть к кому-нибудь? Определит ли мой выбор то, с кем я подружусь, и может быть, даже мой дом на следующие семь лет? Или я слишком сильно заморачиваюсь?

В конце концов, я выбрала пустое купе и засунула сундук на верхнюю полку. Готова поспорить, без облегчающих чар он весил бы целую тонну.

Едва я уселась на обитое коричневой кожей удобное сиденье, в моем животе заурчало. Только теперь я вспомнила, что собиралась позавтракать в «Дырявом Котле», но от волнения совсем позабыла об этом. Но теперь, когда вокруг было полно народа, я определённо не собиралась доставать свои консервы. Первое впечатление очень важно, а я не хотела на следующие семь лет превратиться в «странную магловскую девочку с тушёнкой».

В животе снова заурчало.

Дверь купе распахнулась, несколько старшекурсников посмотрели на меня и пошли дальше. Затем ещё одна группа старших ребят открыли купе, увидели меня и не стали садиться. Это повторилось ещё несколько раз, пока я не решила просто оставить дверь открытой. Понятно, что никто не хочет сидеть со случайной первоклашкой, но всё равно это было не слишком вежливо.

Наконец, к купе подошёл мальчик, выглядевший как мой сверстник. У него были тёмно-русые волосы и круглое лицо.

— Можно? — спросил он. — Я пока мало кого тут знаю.

— Конечно! — вскочив, я помогла ему убрать его сундук.

Мальчик сел, поставив рядом с собой накрытую клетку, из которой раздавалось громкое кваканье.

— Привет... эм-м-м... меня зовут Невилл Лонгботтом.

Я пожала протянутую руку, стараясь не таращиться на него. Вау, ещё один книжный персонаж! Это было действительно странно — встретить кого-то, о ком ты так много знаешь, но кто ничего не знает о тебе.

— Меня зовут Кейси Томпсон.

— О, ты янки? Нет, погоди, это невежливо... я никогда не встречал янки прежде... — Невилл прочистил горло. — Я хотел сказать, откуда ты?

— Вообще-то из Америки, но мои родители переехали в Лондон год назад. Понятия не имею, вежливо или нет говорить «янки», но мне всё равно, — я пожала плечами.

Дверь снова открылась.

— О, слава богу! Старшекурсники прогоняли меня уже из трёх купе, — девочка с короткими светлыми волосами зашла внутрь, волоча за собой сундук. На её плечах сидел рыжий кот. — Вы, ребята, тоже первокурсники, верно?

Я кивнула.

— Хорошо. Кстати, меня зовут Мэнди, — девочка затолкала свой сундук наверх и плюхнулась рядом с Невиллом.

Кот спрыгнул с её плеч и устроился у неё на коленях, с интересом посматривая на закрытую клетку.

— А это Мистер Рыжик. Я назвала его так, потому что он, ну, рыжий.

Догадаться было несложно.

— Я Кейси, а это Невилл.

Невилл застенчиво улыбнулся.

— Мы, кажется, уже встречались. Невилл Лонгботтом, верно? Твоя бабушка всегда носит шляпы с чучелами птиц? Моя ба как-то раз вытянула меня на одно из её ужасных чаепитий. Кучка старушенций только и делала, что болтала и болтала о таком-то и сяком-то, кого я всё равно не помнила, потому что была лишь младенцем... Не завидую тебе. Тебя часто заставляют с ними сидеть?

— Иногда, — выражение лица Невилла ясно говорило: «ВСЕГДА».

На пороге купе, уперев руки в бока, появилась ещё одна девочка. У неё были пушистые каштановые волосы, карие глаза и выступающие зубы, и она не могла быть никем иным, кроме как Гермионой Грейнджер.

— Могу я сесть здесь? Я спросила проводника, следует ли нам рассаживаться по номерам, но он от меня лишь отмахнулся, — Гермиона вошла, не дожидаясь ответа. — Купе занимаются довольно быстро, хотя студентов на самом деле не так много, если принять во внимание всё население Британии.

Она втащила свой сундук в купе. Верхние полки почти заполнились.

— Привет, я Кейси, — я протянула руку.

Мэнди повернулась ко мне.

— Ты американка? Разве американцы учатся в Хогвартсе? Я думала, в Америке есть своя школа, — она посмотрела на меня так, словно моя американскость должна была как-то проступить на теле.

— Это же очевидно, — Гермиона (не может быть, чтобы это была не она) закатила глаза. — Она должна была переехать в Англию. И, кстати, ты имела в виду Ильверморни. В предисловии к «Истории Хогвартса» перечислены некоторые из лучших школ волшебства.

Моя рука всё ещё висела в воздухе.

— Ох, как невежливо с моей стороны! — Гермиона схватила меня за руку и энергично её встряхнула. — Меня зовут Гермиона Грейнджер. Приятно познакомиться.

Я так и знала.

Дверь купе открылась ещё раз, и черноволосый мальчик заглянул внутрь. На нём был жёлто-зелёный квиддичный свитер.

— Тут есть ещё одно свободное место?

Гермиона кивнула.

— Я думаю, что в купе шесть мест. Так написано на табличке на двери.

Понятно, почему у неё проблема с тем, чтобы завести друзей.

— Хм... — судя по всему, мальчик подумал о том, не пройти ли ему дальше, но потом пожал плечами и зашёл внутрь. Его сундук еле поместился на багажной полке. — Меня зовут Уэйн Хопкинс.

Мы по очереди представились. Уэйн сел рядом с Невиллом и сразу же начал допытываться у него и у всех остальных о наших любимых командах. Когда мы с Гермионой заявили, что ничего не знаем о квиддиче, парень бросил на нас полный ужаса взгляд.

— Как можно не интересоваться квиддичем? — его мозг, казалось, был просто не способен переварить эту информацию. — Это же самая потрясная игра всех времен!

— Уверена, что в неё очень интересно играть, — пожала я плечами.

— Ты что, одна из ЭТИХ? — Уэйн бросил на меня косой взгляд.

— Хм? Из каких «этих»?

Меня что, собираются дискриминировать?

— Одна из фанаток квадпота! Я слышал, в Штатах по нему все с ума сходят, но мой па говорит, что это просто повод полюбоваться на то, как кого-то взрывают. Там вообще нет никакой стратегии, по крайней мере, в сравнении с квиддичем. Мой троюродный брат Юстис побывал на одной игре, когда был в Штатах в отпуске. Так ему в попкорн прилетел чей-то палец!

— Что это за игра, в которой никто не взрывается? — заявила я и тут же рассмеялась. — Извини, я просто совсем не увлекаюсь спортом.

Уэйн посмотрел на меня как на ненормальную.

— Если хотите знать моё мнение, — Гермиона отбросила волосы через плечо, — квиддич — откровенно варварское развлечение. Летать, пытаясь попасть в соперника мячом, чтобы сбросить его на землю? Кто-то может получить травму!

Глаза Уэйна расширились. Он посмотрел на Гермиону так, будто та только что сбросила кожу и провозгласила себя Лордом Волдемортом инкогнито. Полагаю, она только что случайно нажила себе врага на всю жизнь.

Умница Невилл, вовремя уловивший атмосферу, повернулся к Уэйну и попытался сменить тему.

— Как думаешь, какие шансы у «Нетопырей Балликастла» против «Фалмутских Соколов» в плей-офф?

Это, похоже, отвлекало Уэйна, и ребята продолжили разговор (в основном, односторонний) о текущем чемпионате.

Мэнди повернулась ко мне.

— Ты уже думала, в какой дом попадёшь? Мой папа учился в Слизерине, а мама в Рейвенкло. Слизерин в общем неплох, из него вышли многие влиятельные люди, но меня больше привлекает возможность получить доступ к частной библиотеке Рейвенкло.

— Не знаю, — если честно, я столько раз рассуждала об этом, что просто устала думать. — Я бы хотела попасть в Гриффиндор, но Рейвенкло или Хаффлпафф тоже неплохи.

— Не Слизерин?

— Нет. Я маглорождённая, так что... — я замолчала, не зная, что ещё сказать, но Мэнди, похоже, поняла.

— Ну тогда ты вряд ли там окажешься. Я вообще не уверена, попадал ли в Слизерин хоть один маглорождённый. Но если и да, то очень редко.

Гермиона наклонилась к нам.

— Почему?

— Потому что... — Мэнди выглядела смущённой.

— Слизерин испытывал предубеждение против маглорождённых и научил Распределяющую Шляпу не посылать их в свой дом, — ответила я, стараясь говорить как можно дипломатичнее. — Кое-кто в Слизерине до сих пор придерживается тех же взглядов, поэтому маглорождённому там пришлось бы нелегко.

— И люди до сих пор в это верят? — Гермиона пожала плечами. — Я читала об этом в «Истории Хогвартса», но это же было более тысячи лет назад! Впрочем, я больше рассчитываю на Гриффиндор или Рейвенкло. А ты тоже маглорождённая? Для моих родителей было настоящим облегчением, когда они, наконец, узнали, почему я могу делать всё то, что могу!

— Для моих тоже, — лучше не вдаваться в подробности, которые мне придётся запоминать, особенно когда рядом находится мисс Ходячая Энциклопедия.

— Это был настоящий культурный шок! Но оглядываясь назад, я теперь понимаю, как могла...

Речь Гермионы была прервана громким шипением Мистера Рыжика. Ткань, накрывавшая клетку Невилла, соскользнула, жаба лихорадочно заметалась. В глазах кота отражалась смерть.

Невилл заглянул в клетку.

— Тревор, успокойся! Всё хорошо, он не сможет...

Дверца клетки распахнулась, и Мистер Рыжик в один момент превратился в источник боли и хаоса. Выпрыгнувший из клетки Тревор в ужасе принялся скакать по комнате. Мэнди изо всех сил старалась удержать клубок рыжей шерсти, я попыталась ей помочь и моментально заполучила чёртову уйму царапин. Уэйн подпрыгнул, пытаясь схватить Тревора, промахнулся и каким-то образом ухитрился открыть дверь. Кто-то закричал. Жаба выскочила наружу.

Невилл с криком: «Тревор!» выбежал из купе, Гермиона бросилась следом. Мэнди, наконец, засунула шипящего и воющего в знак протеста против такой несправедливости кота в переноску.

Капли моей крови упали на сиденье.

— Ой...

Уэйн поднялся на ноги, потирая локоть.

— Ну и мерзавец же твой кот, Мэнди.

— Он просто ведёт себя так, как естественно для котов, — Мэнди покровительственно обняла сумку. — Кто вообще в наше время берет в Хогвартс жабу?

— Ой, — попробовала я ещё раз, но так и не добилась сочувствия.

Гермиона и Невилл, в конце концов, вернулись с жабой, которую тут же впихнули в клетку. Переноска Мистера Рыжика была бесцеремонно засунута под сиденье Мэнди. Время от времени из неё раздавалось шипение, но, кажется, жажда крови Мистера Рыжика постепенно снизилась до среднекошачьего уровня.

Тревор вроде бы был в порядке. Он просто квакал и не мигая смотрел на нас, словно ничего не произошло. Жабы и правда довольно убогие животные. Интересно, Невилл действительно хотел взять Тревора, или его бабушка не позволила ему выбрать кого-то покруче?

Разговор затих. Я смотрела в окно, любуясь на небо, разукрашенное розовыми и тёмно-фиолетовыми разводами. Распаханные равнины постепенно сменились покрытыми густым лесом холмами, напомнившими мне о доме. Наверное, Аппалачи заселялись теми ирландскими и шотландскими иммигрантами, которые пересекли океан и продолжали идти, пока не нашли что-то похожее на родную землю. Надеюсь, обратное тоже сработает, и когда-нибудь я смогу почувствовать себя здесь как дома...

Я смотрела на проплывающие мимо окна холмы, пока небо полностью не потемнело. Проводник объявил о скором прибытии, и мы по очереди переоделись в мантии. Свою сумку я положила в сундук.

Меня начало немного подташнивать. Каковы шансы на то, что Распределяющая Шляпа назовёт меня обманщицей или разоблачит как пришельца из другого измерения и времени? Должна ли она держать в тайне то, что узнает об учениках? А даже если это не так, то кому придёт в голову спрашивать обо мне?

Но что ещё я могу сделать, кроме как пойти на риск? У меня никого нет, и мне некуда больше идти. И, чёрт возьми, я хочу научиться магии...

Под скрип тормозов поезд начал постепенно замедлять ход.

1) «Spam» — мясные консервы (что-то типа консервированного колбасного фарша), настолько прославившиеся своей назойливой рекламой, что их название стало нарицательным.

Вернуться к тексту

2) «Тот самый Поттер» (A Very Potter Musical) — мюзикл, поставленный студентами Мичиганского университета в качестве пародии на книги и фильмы о Гарри Поттере: https://en.wikipedia.org/wiki/A_Very_Potter_Musical .

Вернуться к тексту

3) В оригинале «The Knight Bus had really taken the scenic route». Выражение «везёт по живописному маршруту» описывает поведение таксиста, наворачивающего круги по городу с целью срубить с туриста побольше денег (пояснение автора).

Вернуться к тексту