Хранитель смерти (джен)

Прежде чем рассказывать, Алиса подозвала официанта. Тот — юркий дух-собутыльник, которые роями вьются возле каждого бара — принес ей пошлый «Лонг Айленд». Говорят, не стоит надеяться на серьезную беседу с человеком, заказывающим «Лонг Айленд», потому что ему нужно только напиться поскорее. Но после общения с Сулеем Алиса и так чувствовала себя пьяной. Алкоголь требовался, чтобы прояснить мозги. К тому же мало кто пьет его вприкуску с овощами-гриль и банановыми роллами.

Никто не проронил ни слова, пока она ела овощи. Ведьмы ждали. Ждали с такой надеждой, что Алисе стало совестно за свое молчание.

— Он сказал, — начала она, — чтобы я пошла в тысяча восемьсот восемьдесят третий год и украла там у какого-то Валентина Ландау какое-то зелье, настоянное на человеческих останках. А потом принесла его Сулею в тысяча девятьсот четырнадцатый. Он болтал что-то о том, что без сильной магии ни с одним верховным инквизитором не справиться, а это зелье может на что-то повлиять, если разобраться, как им пользоваться. Что оно помогает управлять смертью. Или жизнью. Сулей сам не знает, но обещал разобраться, потому что в его интересах остаться в живых и править дальше. Мне показалось, что он немного чокнутый. А может, и не немного.

Закончив тираду, она откусила от бананового ролла и сделала большой глоток коктейля. Мягкий сладковатый жар прокатился по глотке и огненным сгустком упал в желудок. Хорошо…

За столом тем временем воцарилось молчание. Старшие ведьмы переглядывались. Ира недоуменно моргала. Из-за соседних столов прислушивались другие знакомые. Наташа, еще одна подруга-ровесница Алисы, замахала ей из-за дальнего стола, а потом пробралась между посетителями и подсела ближе. В полутьме и нервно дрожащих отсветах ламп недолго было затеряться или не узнать друг друга.

— Украсть зелье? Что еще за зелье? — задумчиво проговорила Ольга. — Да еще настоянное на останках…

— Понятия не имею, — отозвалась Лина Венцеславовна, прихлебывая шампанское. За сто лет ее любовь к нему, по-видимому, не угасла. — Но если есть такое зелье и оно действительно помогает управлять жизнью и смертью… а оно есть, Сулей не может ошибаться в подобных вещах… то многое становится понятным. Если он добрался до зелья еще в восемьсот восьмидесятых… то неудивительно, что Сулей так рано умер, и вообще…

— О чем вы говорите? — спросила Алиса. — Кто добрался? Кто такой Валентин Ландау?

Старшие ведьмы снова понимающе переглянулись. Наташа пихнула Иру в бок и шепотом поинтересовалась: «Что тут?» Ира принялась поспешно объяснять.

— Да Безымянный это, — наконец сказала Ольга. — Валентин Ландау… так его звали до всего. До того, как…

Она замолчала. Речь, прежде энергичная и уверенная, разом сделалась прерывистой, точно сошла с колеи.

— До того как что? — нетерпеливо уточнила Алиса.

— До того как он стал верховным, — пробормотала Ольга, но прежний запал не спешил возвращаться к ней.

— А как он стал верховным? За какие заслуги?

Простой вопрос поверг старших ведьм в еще большую растерянность. Они хмурились, моргали, но молчали, как школьницы на сложном экзамене. Словно кто-то — да хоть тот же Ландау-Безымянный — прошелся по их памяти тряпочкой. Или стальным скребком. Аккуратно счистил слой воспоминаний и понял, что нет в мире красок, которыми можно написать новые.

— Что-то, связанное со временем, — неуверенно произнесла в конце концов Лина Венцеславовна. — Что-то…

— Что-то… — в тон ей пробормотала Ольга. — Черт. Видишь, никто не помнит, — она кивнула Алисе. — Как будто он захватил власть и убрал свидетельства. Но захватить он не мог, это невозможно. Магия должна признать верховного. Может, и правда замешано то зелье… хотя при чем здесь управление жизнью и смертью? Или, может… как будто это событие еще не произошло.

— Что-то, связанное со временем, — повторила Алиса бездумно. — Тогда естественно, оно могло еще не произойти.

— Спроси! — вскинулась Ира. — Ты же будешь снова говорить с Сулеем! Он должен знать, отчего так бывает. Или нет, отправляйся сразу в пятьдесят восьмой! Когда там Безымянный стал верховным — в тысяча девятьсот пятьдесят восьмом? Сама все увидишь! И расскажешь нам!

— И куда мне идти? На что смотреть? В какой день? Я не могу дважды попасть в один и тот же день. И больше суток задерживаться в прошлом тоже, — сказала Алиса.

Хотя она бы с удовольствием посмотрела, если бы ей дали точные координаты. Не потому, что ненавидела Безымянного, как Ира. А просто из любопытства.

Если только таинственное забвение не упало бы на нее пыльной черной пеленой сразу после завершения действа. Занавес, как в театре. После прочтения сжечь, после просмотра забыть.

— Так не пойдет. Она все забудет, как и все мы. Если замешана магия времени, тут так просто не сходишь и не посмотришь. Прошлое — не какой-нибудь оставленный на плите суп. — Лина Венцеславовна подтвердила подозрения Алисы. — И не в том дело, при каких обстоятельствах Безымянный стал верховным. Эта власть не из тех, которые можно просто прийти с улицы и захватить.  Но Сулея расспросить не помешает. Алиса, узнай у него, может ли стать верховным тот, за кем никогда не числилось выдающихся заслуг.

— А за ним не числилось? — снова вскинулась Ира. Она спрашивала жадно, в глазах мерцал то ли хищный, то ли падальщицкий блеск. Она коршуном бросалась на любой намек, способный показать Безымянного в невыгодном свете. Будто презрение автоматически делает врага слабее.

— Насколько я знаю, нет, — пожала плечами Лина Венцеславовна. — Безымянный выскочка. Откуда бы иначе у него взялось такое прозвище?

— Что вообще о нем известно? — спросила Алиса и допила забытый «Лонг Айленд». Ведьмы, как по команде, тоже вспомнили о своих коктейлях и принялись смаковать их, слепо глядя поверх бокалов за окно, в декабрьские сумерки.

— Что известно? Да ничего, — сказала Ольга. — Был каким-то провинциальным инквизитором, даже в совет высших не входил. На одном месте надолго не задерживался, мотало его то туда, то сюда. Вечно по каким-то заданиям гоняли, что ли…

— Подай-принеси? — с предвкушением уточнила Ира.

— Да нет. Я точно не в курсе, но какие-то инквизиторские задания, когда магов сбрендивших ловили, ну или там про́клятые предметы всплывали. Честно, я не в курсе. Мне Сашка рассказывала.

— Какая Сашка? — спросила Ира, пока Ольга допивала коктейль.

— Любовь его. Мы с ней дружили…

— О-о, — заинтересовалась прежде безразличная Наташа. — У него еще и любовь есть? Кто бы мог подумать.

— Была. Умерла она давно. Лександра, то есть Александра Невмирицкая, графская жена… Давно дело было, годах так в пятидесятых. Тысяча восемьсот пятидесятых, — рассеянно проронила Ольга.

Алиса изумленно воззрилась на нее. Все знали, что Ольга «из старших», но чтобы настолько…

— Сашка старше него была, — задумчиво продолжила Ольга. — И замужем за смертным. Порядочная, всех ухажеров отшивала. Жена-ведьма у простого человека — это… в общем, везение большое, особенно по тем временам. Нынче ведьмы измельчали. Ландау возле нее долго крутился, и не он один. А потом она овдовела и его привечать стала. Никто не ожидал. Я, бывало, спрошу «И на что он тебе сдался?», а она молчит, посмеивается. Лет десять они прожили, пока она не умерла.

— Почему умерла? Что, от старости? — моргнула Наташа. — Но как тогда…

«Если она была такая старая, как можно было влюбиться в старуху?» В кои-то веки Алиса понимала, о чем думает подружка. Обычно мысли Наташи и ее истинные чувства оставались загадкой.

— Нет. Темная там была история. То ли ей какой-то артефакт подбросили, то ли ему подбросили, а его дома не было, он же не сидел при ней безвылазно, а мотался по своим заданиям. Когда Лександра умерла, Ландау не было в стране. И он даже не явился на похороны.

«Билет на самолет не смог достать?» — машинально подумала Алиса. И раздраженно мотнула головой. Девятнадцатый век, напомнила она себе. Да и портал всегда можно открыть.

— Ладно, это все дурные сплетни, — вмешалась Инга, слушавшая обсуждение, нетерпеливо постукивая ногтями по бокалу. Ногти поблескивали в неоновой полутьме модным «кошачьим глазом». — План Сулея вполне рабочий. Когда будешь похищать зелье?

— А с чего вы взяли, что я буду его похищать? — сказала Алиса, не успев задуматься над ответом. И тут же по нацеленным на нее взглядам поняла, то сболтнула что-то не то.

— Не будешь? Как это ты не будешь? — взвизгнула Ира. — Значит, ты все-таки за него!

— Я не…

— Не надо бояться, это же Сулей, он дурного не посоветует, — это заговорила Лина Венцеславовна. — Он был очень мудрым на самом деле, очень умным, хотя и мог показаться легкомысленным. Если он что-то советует, можно смело делать то, что он говорит.

— Именно. Я тоже его помню очень хорошо, — добавила Ольга. — И он не требует ничего страшного. Просто зелье, которое поможет ему вернуться. А что, лучше, если такая сила будет в руках Ландау?

— Она и так останется в руках Ландау, — Алиса пришла в себя и начала сопротивляться. — Если я что-то украду у него в прошлом, образуется дубль. У нас будет два инквизитора с этой силой…

— Тем более. Сулей сможет его уравновесить! — с воодушевлением сказала Инга. Она не застала Сулея, но уже успела наслушаться рассказов о годах его правления.

И только Наташа помалкивала. Умная и осторожная Наташа… Она всегда молчала, когда считала, что ей недостаточно знаний, чтобы что-то советовать.

— Короче, — отрезала Ольга. — Решай сейчас. Если ты отказываешься, я постараюсь связаться с другой ведьмой, которая может ходить в прошлое. Они есть в других странах… да и у нас, по-моему, тоже, но я не уверена. Сулей подсказал реальный шанс! Мы не можем его упустить!

— Ваш Сулей нес кучу разного бреда! — не выдержала Алиса. — Еще ему почему-то казалось, что я должна его помнить, и он смотрел на меня и говорил «кого же я так наказал?» Что это должно значить?

— Кого наказал… Хм. Нет, не знаю, — задумалась Лина Венцеславовна. — Да спроси у него! Он ответит, в чем дело!

— Я спрашивала, — обозлилась Алиса. — Он мне показался каким-то психом. Знаете, по-моему, вы его идеализируете. Вы просто помните только хорошее, так бывает. Вы не помните, каким он был на самом деле. Люди часто идеализируют прошлое, особенно…

«Особенно пожилые», — хотела закончить она, но прикусила язык. Назвать молодящихся ведьм пожилыми и уцелеть мог бы разве что Безымянный.

— Если люди идеализируют что-то, — сказала Ольга, — значит, там есть что идеализировать. Мы помним, что при Сулее у магического сообщества не было никаких неприятностей. Это факт. А был он там странным или психом — это уже детали.

«Хорошенькие детали!» — подумала Алиса. Но на сей раз промолчала. Тем более что ей не дали вставить ни слова.

— Так как — ты идешь похищать зелье? — повторила Ольга. — Или предпочитаешь сразу убираться вон?

Это было уже слишком. На Ольгу еле слышно зашикали и Инга, и Лина Венцеславовна. Алиса сделала вид, что не слышит, но тлеющее в глубине души раздражение мгновенно превратилось в костер полноценной злобы. Будто на него плеснули бензином. Так бы встать сейчас и заехать этой старой дуре по ее крашеной физиономии! Или схватить за волосы да макнуть в недоеденные овощи под соусом! Или хотя бы послать матом… но нельзя. Не только потому, что участь изгоя в ковене — не лучший способ скоротать ведьминский век. А потому, что они ведь и правда найдут кого-то за границей. Найдут идиотку, которая тоже помнит Сулея, хотя в Европе, в Америке, на Ближнем Востоке, в Китае, Японии, Индии и Австралии — везде есть свои верховные инквизиторы… Найдут и наломают с ее помощью дров.

Алиса больше не раздумывала. Теперь она знала, как поступить.

— Ладно, — сказала она. — Я украду это зелье. Только не обещаю, что получится быстро.

На нее смотрели недоверчиво. Но хоть не требовали немедленно прыгать в прошлое — и на том спасибо.

— Смотри мне, — недовольно буркнула Ольга. — Если не справишься до Зимнего солнцестояния… ну ладно, пусть будет до Нового года… то мы ищем другую ведьму.

Алиса кивнула, изображая почтение. До Нового года — это хорошо. Она надеялась, что успеет выполнить задуманное намного раньше.

* * *

Но планы не торопились воплощаться в жизнь. Планы, как известно, рождаются с единственной целью — быть нарушенными. Без этого они просто не имеют права называться планами. Даже если им очень хочется.

Так свирепо размышляла Алиса, шагая прочь от приемной верховного инквизитора. Приемная, как и весь офис столичной инквизиции, располагалась в человеческом здании — над администрацией президента. В администрации было семь этажей. Инквизиция занимала восьмой,  девятый и десятый. Инквизиторы, колдуны и ведьмы каждый день ходили по лестницам администрации и ездили на лифте, а ничего не подозревающие смертные принимали их за сотрудников аппарата.

Секретарша — бесплотный офисный дух, питающийся исключительно чистой бумагой и важными договорами — сообщила Алисе, что Безымянный занят до самого Зимнего солнцестояния. Бумаги, чтобы оставить ему записку, конечно же, в приемной не нашлось. Визитки с адресом электронной почты очень вовремя куда-то испарились. Сочувственно покачивая портретом президента, зависшим на уровне ее головы, секретарша посоветовала зайти после Зимнего солнцестояния. Алиса не сомневалась, что духа специально выдрессировали, чтобы отваживать посетителей. Кому было действительно нужно встретиться с верховным инквизитором, находили его и так. А любители писать жалобы и обращения застревали, не пройдя приемную. Без постоянной подкормки их жалобами секретарша-дух уже давно бы развеялась.

«Ладно, — подумала Алиса. — Его можно и на празднике Солнцестояния отловить. Он там точно будет».

Подругам (хотя можно ли было теперь считать их подругами?) она, конечно, ничего не сказала. Никто из них не мог ходить в прошлое. И никто до конца не знал, как это работает. Поэтому Алиса кормила их сказками, что не может попасть в нужное время и застать пустую квартиру, чтобы похитить зелье без свидетелей, и они верили. Пока что. А она тем временем пыталась поговорить с Безымянным. И сделать то, за что навлекла бы на свою голову вечные проклятия и обвинения в предательстве: рассказать ему о том, что задумали ведьмы с Сулеем.

Отчего-то она знала, что рассказывать об этом нужно именно Безымянному, а не Ландау из прошлого.

Еще она точно знала, что нельзя слепо идти на поводу у Сулея. Она ему не доверяла. Может быть, потому, что не застала его правление и не успела проникнуться тем, каким он был прекрасным верховным инквизитором. Нет, Безымянный тоже не вызывал у нее восторга… Но он казался адекватнее. К тому же то, что мог наворотить Сулей, получив зелье, по-настоящему пугало.

Блистательные инквизиторы прошлого с их надрывным и томным весельем, бесшабашностью, отдающей едва заметной гнильцой безнадежности… Все это так сверкало, так слепило глаза. Так легко было поверить и не заметить за пленительным обреченным весельем холодный расчет.

Если Сулей был искренен в своих намерениях, почему он не сказал, кто такой на самом деле простой инквизитор Валентин Ландау?

Не знал? Да все он знал. Вспомнить хотя бы, как он фыркнул в ответ на ее последний вопрос.

…А Безымянного так и не удалось поймать до самого Солнцеворота.

Пышнее всего магическое сообщество отмечало четыре главных праздника: два равноденствия и два солнцестояния. Из них Алисе больше всего нравилось зимнее.

Самая длинная ночь… в этом было что-то невозможно колдовское. Еще более колдовское, чем на самом деле. Ночь манила — то ли в прошлое, то ли куда-то в небытие, во время потерянное и время, никогда не существовавшее. Колючие звезды мешались с колючим снегом, и взгляд примерзал к ним до цветных пятен в глазах. И лишь когда зов небытия становился непреодолимым, Алиса усилием воли отрывалась от холодной черноты и пряталась в тепло квартиры. И ей еще долго чудилось, что где-то там ждет настоящий дом и что-то забытое, но очень важное.

Как странно… Она была детдомовской. И не помнила своего настоящего дома. А квартира, купленная на заработок в ведьмовском бизнесе — совершенно легальном и немагическом, никаких махинаций — еще не успела стать настоящим уютным гнездышком.

Собираясь на праздник в здании ковена, Алиса плотно закрыла жалюзи. Нечего разглядывать звезды. Сегодня не до них. Сегодня нужна сосредоточенность и быстрая реакция. Ничего крепче глинтвейна не пить, в темноту не глазеть, клювом не щелкать. Выбирая одежду, она даже задумалась, не надеть ли брючный костюм поудобнее — чтобы проще было гнаться за Безымянным в случае чего. Потом прыснула и извлекла из шкафа золотисто-коричневое вечернее платье до колена.

Офисная «свечка» ковена мерцала таинственными огоньками. Снаружи магия хитро маскировалась под новогодние украшения. В соседних офисах не удивлялись множеству машин, празднично одетым людям и переливам музыки из открывающихся дверей. Новогодние корпоративы, обычное дело.

Алиса остановилась на пороге холла и не спеша огляделась. Потом медленно зашагала в главный зал, который сегодня расширили чарами. Искусно подобранные ароматические масла, первые неспешные и ленивые аккорды музыки, звон бокалов, взрывы смеха… Хотелось продлить эти мгновения и насладиться праздником, потому что очень скоро ведьмы поймут, что она задумала. И отвернутся. Может, не отвернется часть самых старых и умных, кто поосмотрительнее… Алиса вдруг засомневалась в своем решении. Может, это знак? Не получается поймать Безымянного — и черт с ним, надо просто украсть зелье, отдать его Сулею и остаться по одну сторону баррикад с друзьями? Или черт с ними, с такими друзьями, которые не видят опасности?

— Эй, чего стоишь столбом? — На нее налетели, смяли, захлестнули потоком прохладного воздуха, сочащегося фруктово-сладким ароматом духов. Наташа была не настроена на размышления. Ей хотелось смеяться, танцевать и пробовать коктейли. Она схватила Алису за руку и потащила за собой в глубину зала.

— Ирка с Олегом будут позже, говорят, что у нее еще какие-то дела, а по-моему, они только повод ищут, чтоб от компании отколоться, — сплетничала Наташа на ходу. Потом остановилась, цапнула с пролетающего мимо подноса бокал и принюхалась. — Вот увидишь, мы еще на их свадьбе погуляем… Слушай, ты мне что-то не нравишься. Почему такая мрачная? Случилось что-то?

— Нет, ничего, — Алиса вздохнула и тоже взяла с другого подноса бокал с глинтвейном. — Скажи мне вот что. Ты бы считала друга предателем, если бы он сделал что-то такое… не лично против тебя, а такое, что идет вразрез с твоими желаниями? Ну, например, ты борешься за запрет меховых изделий, а друг покупает новую меховую шубу…

— М-да, — Наташа пригубила коктейль. — Странные у тебя темы для разговоров на празднике. Я думаю, я бы просто не подружилась с таким человеком изначально. Что у нас может быть общего?

— Это другое. — Алиса упорно смотрела на рубиновую поверхность глинтвейна, избегая поворачивать голову к подруге. — Представь, что так поступил бы хороший друг. Ты бы перестала общаться?

Наташа пожала плечами.

— От ситуации зависит… Почему мне теперь кажется, что ты что-то задумала? — Она шагнула к Алисе, становясь перед ней и не давая отвернуться. — Ну-ка выкладывай!

Алиса только вздохнула. Здравомыслящая Наташа, может, и не стала бы объявлять ей бойкот. Наташа вообще была противницей радикальных действий, а еще — терпеть не могла, как она выражалась, «стадный инстинкт». Если бы «стадо» решило изгнать из своих рядов паршивую овцу,  как знать, что бы сделала Наташа — молча проигнорировала эту глупость или из принципа отвернулась бы от «стада»… Или, наоборот, сочла бы, что в этом случае оно право?

В любом случае Алиса не собиралась ей ничего рассказывать прямо сейчас. Время покажет, кто что выберет.

И тут она наконец увидела Безымянного.

Тот, в простом черном костюме, разговаривал с Ниной Соломатиной, главой столичного ковена. Вокруг Нины трепетало облако золотистой ткани, ее фигура вырастала из летящей фантазийной юбки, как из цветка. Наряды главной ведьмы всегда были в центре внимания остальных. Но сегодня Алисе не пришлось долго разглядывать очередной модный шедевр.

Нина и Безымянный улыбались, но казалось, что верховный инквизитор извиняется за что-то. А Нина, жестикулируя, словно выпроваживала его: ничего-ничего, давай, иди, передавай там привет… Еще секунда — и возле них начал ткаться портал. Безымянный куда-то собирался!

Только появился — и снова ищи ветра в поле? Нет уж!

Алиса аккуратно обошла Наташу и принялась проталкиваться к нему. В спину донеслось потрясенное «Что ты делаешь?». Но по голосу было ясно, что Наташа уже все отлично поняла. Она всегда была самой умной и здравомыслящей из всей их компании, Наташа.

Портал разгорался. Нина в последний раз одарила Безымянного улыбкой и упорхнула к ведьмам. Алиса тут же встала на ее место, загораживая портал.

— Простите, мне нужно с вами поговорить, — заявила она. — Это срочно.

Безымянный моргнул с недоумением. Алису он явно впервые видел.

— Извините, я спешу. Запишитесь на прием после праздника.

Портал вспыхнул, готовый к использованию. Алиса видела его отблески в серых глазах Безымянного. Она закусила удила. На прием? Интересно, он сам пробовал пробиться через свою секретаршу? Скорее всего, нет, а зря!

— Это важно. Я уже пыталась записаться на прием, меня не пускают. Это касается зелья!

— Зелья? — рассеянно переспросил Безымянный, примериваясь, как бы половчее обойти Алису и прорваться к порталу.

— Именно! Зелья в винной бутылке. Которое настояно, как мне сказали, на человеческих останках. Мне поручили кое-что с ним сделать.

Безымянный остановился. В глубине стальных глаз что-то мрачно полыхнуло и погасло, скрылось за маской спокойствия. Только теперь к спокойствию примешивалась легкая, как дым над водой, тревога.

— Так, — сказал он через мгновение. — Любопытно. Меня ждут на празднике в Москве. Надеюсь, вы не против меня сопровождать. Поговорим в Мавзолее.

— Где?!

Алисе показалось, что она ослышалась. Но Безымянный уже цепко взял ее за локоть и шагнул в портал. Не успела она опомниться, как зал ковена исчез, сменившись пыльно-красной полутьмой другого помещения.