Школа в деревне Гадюкино (джен)

Как мы помним, директор Матрёна Эмпидокловна ездила в город по делам — сдавать отчёты. И там, в городе, увидела, как должна выглядеть современная школа, и была потрясена. Оказывается, урок труда во всём мире, кроме Гадюкина, теперь называется «технология», учебная программа совсем другая, а доски не деревянные, а электронные. И много чего другого претерпело изменения за последние двадцать лет.

Матрёна устыдилась и решила как можно скорее осовременить гадюкинскую школу, но едва она, окрылённая идеями, явилась туда на следующий день, как тут же забыла обо всём, что видела в городе. И немудрено! Вся школа и снаружи, и изнутри была разрисована самым дурацким образом. Особенно безобразно смотрелись полы с синими и жёлтыми отпечатками башмаков.

Потеряв ненадолго самообладание, директриса запричитала, как обокраденная на рынке деревенская баба, и срочно собрала в учительской собрание по поводу ремонта. Ученики обрадовались: ещё бы, весь первый урок выпал! И пошли шататься по окрестностям.

— Нужно срочно делать ремонт! — провозласила Матрёна Эмпидокловна и хлопнула ладонью по столу. Тот треснул.

— Но ведь его только что делали, — робко заметила химичка, — учебный год только начался…

— Но школа уже похожа на хлев! Что скажет комиссия? Нас объявят новаторами и закроют! Нужно провести ремонт вне очереди!

Учителя посовещались. Спорить было трудно: Матрёна говорила правду. И решили, что деньги на краску и прочее надо собрать с родителей малолетних художников, а для работ вызвать ремонтную бригаду. Физичка высказала мысль, что хорошо бы заставить красить самих детишек, но директорша возразила.

— Не прокатит! — сказала она. — Я побывала в городе и узнала, что теперь это называется эксплуатация детского труда. Так что ремонт будут делать рабочие, а наши лоботрясы будут собирать вокруг школы бумажки.

— Но позвольте, право, — вылез географ Евграф Евграфыч, — а не является ли сбор бумажек также эксплуатацией?

— Хз, — сказала директорша, — но если не заставлять их собирать бумажки, то через неделю школа превратится во второй Эверест.

И вот каждому ребёнку велели сообщить родителям, что нужно скинуться на приведение школы в божеский вид. Денег, естественно, ниоткуда не появилось, потому что детям было плевать на школу. О сборе денег они добросовестно сообщили, но выданную наличку оставили себе: кто проел, кто промотал на разную ерунду, так что до школьной кассы не дошло ни копейки. К тому же детишки гордились своей мазнёй на стенах и хотели, чтобы она продержалась подольше.

Тогда упрямая Матрёна заехала с другого краю: созвала массовое родительское собрание после дождя в четверг. Но пришла только одна бабка. Денег она не принесла, зато официально затребовала материальной помощи для своих троих внуков-двоечников, которые, видите ли, плохо успевают, потому что у них нет гироскутеров.

Матрёну и это не остановило, и она велела всем классручкам не выпускать учеников из класса, пока каждый не позвонит домой и не скажет маме или папе, что родную школу надо апгрейдить, и для этого нужно несколько тысяч рублей. С носа. Она же не знала, что деньги на ремонт уже выданы, ха-ха!

Планы у Матрёны были грандиозные: в городе она насмотрелась на электронные доски, проекторы и три дэ принтеры, и ей не терпелось внедрить эти восхитительные новинки в родном Гадюкине. Три дэ принтер она, подумав, сочла излишним, так как понимала, что дети тут же начнут печатать на нём пистолеты, но интерактивная доска, всякие компьютерные штуки и нормальный водопровод завладели её воображением. Да и ещё кое-что по мелочам не мешало бы подлатать.

Ей так и мерещились краны, которые не протекают, трубы, которые не ржавые, лампочки, которые горят, форточки, которые не хлобыстают, стулья, на которых можно сидеть, столы, за которыми можно работать, потолки, с которых не сыпется штукатурка, и ученики, которые способны запомнить хоть что-то из школьной программы. Последний пункт, ясное дело, был невыполнимым, но насчёт остальных Матрёна горела бодростью и оптимизмом.

И вот после четвёртого урока, едва прозвенел звонок (а он в гадюкинской школе был на редкость противным), все училки встали у двери со шваброй наперевес и гаркнули:

— Никто домой не уходит! Все остаёмся! Быстро звоним родителям и объявляем сбор денег на ремонт! Звоним по одному, я лично проверю!

Детки выстроились в очередь и начали звонить, зная, что в накладе не останутся. Те, кто в первый раз брал деньги у мамы, теперь звонили папе, и наоборот. Дедушкам, бабушкам, дядям и тётям тоже звонили. Отзвонившиеся радостно прошмыгивали мимо училки и вприпрыжку скакали домой за новой порцией бабла, наплевав на учёбу. Им понравилось, и они готовы были провернуть это дело ещё несколько раз — насколько хватит родственников.

Прошло три дня. Размечтавшаяся Матрёна заметила, что денег в школу никто не несёт, и забеспокоилась.

— Где деньги-то? — спросила она с утра в учительской. — Вы всем родителям сообщили о сборе на ремонт?

— Сообщить-то сообщили, — вздохнула англичанка и начала краситься.

— Вот только раскошеливаться никто не собирается, — сказала физичка.

— Это почему это?

— Не хотят, — ответила физичка и достала журнал, чтобы наметить себе жертвы на сегодня. — Жадный нынче родитель пошёл.

— Полагаю, дело обстоит ещё хуже, — загадочно произнёс географ Евграф Евграфыч. — Эти малолетние стяжатели вполне могли получить от родителей означенные суммы и прикарманить…

— Да быть такого не может! — зашикали на него училки. — Как вы могли такое подумать? Чтобы невинные ангельские существа пошли на такой чудовищный обман? Да это уму непостижимо! Им бы и в голову не пришло. Оставьте это, оставьте!

Однако денег не было, и Матрёна глубоко задумалась. А на следующий день объявила сбор не денег, а бумажек, которых со времени прошлой уборки опять накопилось будь любезен, и применила уже апробированный способ: кто принёс сто бумажек, того обещала не спрашивать.

Собранные бумажки она сдала в макулатуру, и вырученных денег хватило и на ремонт, и на новые трубы, и на интерактивные доски. Вывозили бумажки десятью КАМАЗами. Школьный завхоз втихаря даже начал разрабатывать систему самоокупаемости школы за счёт хлама. А чтобы дети во время ремонта не путались под ногами, Матрёна объявила каникулы.