Директор Арк (гет)

Мучения сотен душ сопровождались вовсе не криками и стонами, но лишь зловещей тишиной, поскольку страх парализовал и жертв, и даже все звуки, кроме царапанья острыми предметами по гладким поверхностям. Любая другая деятельность легко могла привлечь к себе внимание бдительных надсмотрщиков, и самое тихое покашливание заставляло внутренности сжиматься от ужаса.

Один из обитателей этой кошмарной реальности уставился куда-то вдаль, испытывая на собственной шкуре совершенно другой вид пытки...

Его мучила скука.

Да, он понимал, что ощущал ее именно из-за безделья, и к самому себе обращался в третьем лице по той же самой причине. Осознав всё это, он поспешил закрыть глаза, чтобы сохранить хотя бы крохотную каплю здравомыслия.

Царапанье ручек по листам бумаги продолжалось.

Экзамен шел своим чередом.

Студенты в большой аудитории были рассажены в шахматном порядке, чем-то напоминая узор для вызова какого-нибудь жуткого Древнего бога.

Директор Жон Арк открыл глаза и посмотрел на своих подопечных.

Все они склонились над столами, опустив плечи и что-то записывая на листочках — словно старики, спешащие запечатлеть на бумаге хоть что-нибудь из постепенно угасающей памяти о былых временах. Капли пота, которые стекали по их лицам, медленно наполняли помещение запахом страха и отчаяния. Слишком уж много народу оказалось втиснуто в весьма ограниченное пространство.

Часы на стене громко тикали, и сидевшие ближе всего к ним студенты из-за этого постоянно дергались. Жон тоже иногда вздрагивал. Во-первых, нервозность обстановки действовала и на него, а во-вторых, ноги едва держали находившееся на самой грани сна и яви тело.

Чуть дальше стояла Глинда, как и обычно, являя собой образец дисциплины и несокрушимую скалу в любом шторме.

Еще бы жуткая скука не сверлила их черепа...

Студенты считали полуторачасовой экзамен серьезным испытанием? Попробовали бы они провести его без каких-либо заданий, да еще и не сидя на относительно удобных стульях, а неподвижно стоя на одном месте.

Да, Жон с Глиндой должны были выискивать тех, кто мог решить сжульничать. Основная проблема заключалась в том, что само их присутствие здесь изгоняло из студентов подобные мысли. Если они уйдут, то тут же начнутся попытки списывания. То же самое произойдет и в том случае, если Жон с Глиндой как-либо отвлекутся: отвернутся, уставятся в свитки или займутся еще какими-нибудь делами. Вот потому им и приходилось смотреть в аудиторию, даже если при этом их глаза вообще ничего не видели.

И студенты вели себя соответствующе.

Жон даже не мог толком их разглядывать, поскольку как только его внимание на ком-либо останавливалось, бедняга сразу же впадал в панику и начинал потеть еще обильнее. В конце концов, Охотников и Охотниц специально обучали держать под контролем свое окружение, и прямой взгляд оказывался моментально замечен. Вот потому Жон и старался смотреть в стену поверх голов студентов, хотя это было жутко скучно.

Тик-так... Тик-так...

Тиканье часов смешивалось со скрипом ручек и шуршанием страниц. Жон слегка покачивался с носков на пятки и обратно, подумывая о том, чтобы записать всё это в свой первый сольный альбом под названием "Экзамены". Его наверняка будет ждать невероятный успех, если, конечно, удастся дожить хотя бы до вечера.

Громкий звук заставил Жона выхватить из ножен Кроцеа Морс, резко развернуться и нанести вслепую удар. Затем он круглыми глазами уставился на разрубленный пополам будильник, который в начале экзамена завела Глинда. А еще на него сейчас в шоке смотрело больше сотни человек.

— Опустили ручки! — приказала Глинда. — Отложили листки. Экзамен закончен. Пожалуйста, не вставайте со своих мест, пока вашу работу не заберут, а ряд не отпустят. Ни в коем случае не пытайтесь что-либо дописывать. Пусть сидящие за последними партами студенты пройдут по рядам, возьмут листы и принесут их сюда.

Заскрипели ножки отодвигаемых стульев, когда названные Глиндой ученики поднялись и направились вперед, собирая по пути работы товарищей и прижимая стопки к груди так, словно это были какие-нибудь священные тексты. Тот факт, что все они двигались совершенно синхронно, лишь подчеркивал схожесть происходящего с неким религиозным ритуалом, а вот написанное на их лицах нежелание идти дальше намекало на то, что именно им здесь оказалась отведена роль жертв.

Когда Руби подошла к Жону, то была невероятно бледна, и ее тело заметно трясло. Стопку работ она ему протянула с таким видом, будто предлагала на ней жениться. Да и испытанное ей облегчение, когда Жон принял "подношение", тоже всему этому вполне соответствовало.

— Спасибо, — произнесла Глинда. — Вы можете покинуть аудиторию.

Собравшие работы товарищей студенты моментально исчезли. Ну, не настолько моментально, как воспользовавшаяся своим Проявлением Руби, но всё же.

— А теперь поднимается и выходит первый ряд, — продолжила Глинда. — Пожалуйста, не толпитесь в коридоре. Остановитесь где-нибудь подальше и не загораживайте проход остальным.

Через несколько минут аудитория опустела. Глинда вздохнула и небрежно бросила стопку работ на преподавательский стол.

— Первый день экзаменов закончен, — сказала она. — Наконец-то. Я уж думала, что тут и сдохну.

— Начинаю понимать, почему Питер с Бартом так поступили, — кивнул Жон. — Только представь себе: недели изнуряющей жары в окружении песка и пыли, но зато никаких экзаменов.

— Ага... — недовольно проворчала Глинда. — Ладно, пусть пока наслаждаются плодами своей победы, к слову, весьма редкой. Я всё равно заставлю их дорого за нее заплатить, когда они вернутся обратно в Бикон.

— Нам хотя бы не нужно всё это проверять, — заметил Жон, кивнув на стопки работ.

— Да, — согласилась Глинда, столкнув бумаги с края стола в подставленный им коричневый мешок. Затем горловину стянула бечевка с печатью, которая должна была предотвратить возможное жульничество. — Из-за имевших место в прошлом попыток вести нечестную игру проверку и оценку нам больше не доверяют.

— А кто, кстати, попробовал "вести нечестную игру"? — поинтересовался Жон.

— Озпин. Одно из лучших его решений.

— Подожди, ты что, одобряешь подобное нарушение закона?!

— Конечно. А, понимаю твое недоумение, — усмехнулась Глинда, поправив очки и промаркировав мешок, который Жон тут же взвалил на плечо. — Озпин вовсе не собирался мешать или помогать кому-то там из студентов. Он желал таким образом сделать заявление.

— И какое же?..

— О том, что жульничество с нашей стороны вообще возможно, а потому не стоит доверять подобные задачи профессорам Бикона. В итоге Совет Вейла оказался вынужден нанять сторонних преподавателей, а также обеспечить дополнительные меры безопасности.

— Так ты говоришь, что Озпин пошел на должностное преступление, чтобы нам в будущем не пришлось проверять эти работы?

— Да.

По щеке Жона скатилась скупая слеза. Он всхлипнул, прижав к сердцу свободную от мешка руку.

— Озпин... — произнес Жон, едва сдерживая эмоции. — О величайших героях совсем не слагают легенд.

— Хотя обычно я бы сказала, что ты преувеличиваешь, но это как раз тот редкий случай, когда вынуждена с тобой согласиться, — кивнула Глинда, открыв и придержав для него дверь. — Идем, что ли, перекусим. Следующий экзамен принимают Гира с Сиенной, а за ними следуют Кали и Торчвик.

Лично Жон ни за что бы не стал ставить вместе Гиру и Сиенну — того, кто создал Белый Клык, и ту, кто узурпировала в нем власть.

— Интересный выбор. И почему ты решила сделать именно такие пары?

— Из-за крайней необходимости. Если хоть ненадолго оставить Кали и Гиру вдвоем в одном помещении, то студентам вскоре потребуется серьезная психологическая помощь. Хватит и того, что она в открытую пожелала удачи дочери на экзамене, будучи на этом самом экзамене наблюдателем. Целоваться при всех я им точно не дам. Что же касается Торчвика, то просто не верю в то, что он не будет брать взятки, например, в виде табачных изделий.

Жон легко мог себе это представить.

"Итак, калькулятор. Стартовая цена: одна сигара. Две? Кто-... Три! Продано мисс Шни за три сигары. А теперь посмотрите на этот свиток с подключением к сети и довольно удобным поисковиком..."

— Ладно, тут я тебя понимаю. Но тогда у нас остаются...

— Синдер и Нео. Знаю, — вздохнула Глинда. — Пожалуй, части наших студентов предстоит весьма напряженный экзамен, и хотела бы я взглянуть на того смельчака, который решит попытаться списать прямо у них на глазах.

* * *

В конце коридора за пределами аудитории, в которой только что проходил экзамен, было весьма многолюдно. Студенты общались друг с другом, обмениваясь впечатлениями и попавшимися им в билетах вопросами, а также яростно споря насчет правильных, по их мнению, ответов.

— Как ты решил ту задачу с Голиафом?

— Сколько выживших осталось к концу погони?

— А что я должен был вписать в графу "Имя" на титульном листе?

Вопросы продолжали сыпаться один за другим, порождая различные варианты ответов, заставляя лезть в учебники и в отчаянии биться головой о стену. Ну, иногда радостно вопили те счастливчики, которым повезло угадать нужный вариант, но стенам доставалось всё же гораздо чаще, да еще и многие в приступе ярости швыряли различные предметы на пол.

Впрочем, данный факт совсем не отменял охватившего студентов чувства облегчения. Экзамен наконец закончился, что означало возможность провести остаток дня, не впадая в панику, а также служило доказательством их способности этот самый экзамен пережить. Да, ночью они продолжат готовиться к завтрашнему испытанию, но абсолютно ничего необычного здесь не было. Просто такова оказалась плата за месяцы безделья на занятиях — пара дней интенсивного "поглощения" пропущенного материала.

— Итак, — начала Янг. — Как вы оцениваете свои работы?

— Уверена, что получу больше девяноста баллов из ста, — ответила ей Вайсс.

Янг, Блейк и Руби дружно закатили глаза.

— Кажется, я довольно неплохо справилась, — заметила последняя. — Но некоторые вопросы касались как раз неизвестных мне тем! Почему никто не сказал, что пропуск двух лет обучения настолько сильно отразится на моих знаниях?! Это несправедливо!

— Могу утешить тем, что оценки вряд ли на что-либо повлияют, — произнесла Блейк.

Сама она выглядела ничуть не менее усталой и изможденной, чем все остальные, но это, вероятно, было связано вовсе не с экзаменами, а с тем, что ее родители, похоже, задались целью в кратчайшие сроки компенсировать несколько лет разлуки. Например, миссис Белладонна умудрилась подобрать, пожалуй, наиболее неподходящий момент для того, чтобы пожелать дочери удачи и напомнить, что они ожидали от нее идеального результата.

— Охотницей можно либо стать, либо не стать, — продолжила Блейк. — А здесь нам достаточно всего лишь получить проходной балл.

— Да и вряд ли вообще реально завалить промежуточные экзамены, — добавила Янг, тем самым позволив Руби немного расслабиться. — Потому что в таком случае тебе просто назначат дополнительные занятия. Если нормально сдашь экзамены в конце года, то всё будет в полном порядке.

Она растрепала Руби прическу и добавила:

— Вот увидишь.

— Физические упражнения мне нравятся гораздо больше, — буркнула та.

И честно говоря, Руби была тут единственной, кто действительно любила тот же бег. Искренне любила, а не считала отличным инструментом для поддержания хорошей формы. Ей доставлял удовольствие сам процесс, и она была готова бегать до тех пор, пока не упадет от усталости.

К слову, Янг совсем не считала подобную черту характера нормальной.

— А вот мне совсем не нравится, — проворчала Вайсс, озвучивая мысли остальных. — Ладно бы еще нас заставляли пробежать определенное расстояние. Но нам придется носиться до тех пор, пока мы не рухнем в изнеможении. Не имеет ни малейшего значения, как хорошо ты бегаешь, потому что результат всё равно окажется один и тот же — очень много пота и жуткая боль в мышцах.

— Челночный бег... — с ненавистью прошипела Блейк.

Все, кроме Руби, дружно содрогнулись.

Испытание заключалось в том, что требовалось пробежать определенное расстояние туда и обратно за время между двумя гудками контрольного устройства. А потом всё повторялось снова и снова, вот только интервал постепенно уменьшался. Подобная пытка даже самых лучших бегунов довольно быстро превращала в трясущийся комок желе.

Всех, кроме Руби.

— Мне нравится это испытание! Между гудками есть целая куча времени, чтобы отдохнуть.

Если бы взгляды могли убивать, то Руби сейчас уже выносили бы из Бикона в гробу, попутно пританцовывая.

— Куча времени есть только у тебя! — прорычала Вайсс. — Потому что ты используешь свое тупое Проявление, чтобы оказываться у цели уже через половину секунды! Нам же приходится полагаться исключительно на собственные силы!

— Тогда вам стоит научиться получше бегать.

— Ты... А-а! Гр-р! Хрк...

— Как насчет сходить перекусить, пока Вайсс не захлебнулась желчью? — предложила Янг. — Лично мне бы не помешало что-нибудь сладенькое. И побыстрее. Кстати, а где Оскар? Что-то я его давненько не видела.

— Ты что, всё пропустила? — сердито буркнула Блейк, сложив руки под грудью. — Он закончил экзамен за тридцать минут, после чего сдал работу и покинул аудиторию. Либо ответы оказались проставлены наугад, либо ему каким-то образом удалось блестяще выполнить задание за треть отведенного для этого времени. Как бы то ни было, в данный момент я его всей душой ненавижу.

Вайсс с Руби поддержали ее угрюмым ворчанием.

— Хм... — пробормотала Янг, почесав щеку и задумавшись о том, что всё это могло означать.

Оскар вовсе не был особенно сильным, но с другой стороны, он работал на директора в должности то ли шпиона, то ли еще кого-то в том же роде.

— Возможно, так на него повлияла выбранная профессия, — предположила она. — Очень умный, но не слишком сильный. Так сказать, Охотник разумом, но не телом.

— Янг, — вздохнула Руби. — Ты несешь полный бред.

— Да, ты права, — рассмеялась Янг. — Действительно бред.

* * *

— Есть какие-нибудь новости от Барта с Питером?

— Что ты вообще делаешь в моем кабинете? — поинтересовался Жон.

— В твоем кабинете? — переспросил Оскар. Ну, или Озпин, судя по его ухмылке. — Кажется, он все-таки мой.

— А вот и ошибаешься. Твой находился в башне, — напомнил Жон, пройдя внутрь, закрыв за собой дверь и направившись к своему креслу, которое Озпин как раз освободил. — И от него после битвы за Бикон практически ничего не осталось. К слову, закон обязывает нас снять тебя с экзамена за помощь Оскару.

— Без меня у него всё равно не имелось ни малейшего шанса получить проходной балл. Нет, Оскар, это вовсе не был упрек в твой адрес — просто напоминание о том, что ожидать от тебя точно таких же познаний, как от учившихся многие годы людей, абсолютно бессмысленно и совершенно несправедливо.

А стать Охотником ему все-таки придется, поскольку данная профессия открывала очень много различных дверей, не говоря уже о том, что Озпин рано или поздно займет его тело.

Когда-нибудь Оскару Пайну суждено было сесть в кресло директора Бикона и взять в руки политическую власть, став одним из лидеров человечества. Впрочем, Озпин вполне мог решить, что для продолжения войны с Салем ему понадобится нечто иное... Ну, например, восстановить Шейд, возглавив именно его, а Бикон доверить той же Глинде.

— Как раз собирался связаться с Бартом, — вздохнул Жон. — Можешь послушать, только веди себя прилично.

Он нажал на нужную кнопку, заставив голографический экран появится над столом, а затем подключился к МКП.

— Когда я вообще вел себя неприлично? — возмутился Озпин.

— Час назад, когда сдал экзаменационную работу и покинул аудиторию. Или хочешь сказать, что это было совершенно нормальное и ничуть не подозрительное поведение?

Жестом предотвратив дальнейший спор, Жон включил дозвон. Озпин предпочел прислониться спиной к стене... ну, или к полу, поскольку боевой корабль Атласа, превращенный в новое крыло Бикона, по-прежнему лежал на боку.

Башня МКП Вакуо располагалась в городе, что и уберегло ее от уничтожения во время нападения на Шейд. Тот, как и следовало из названия, находился в тени пары гор, и данное обстоятельство довольно плохо сказывалось на качестве связи.

Через несколько секунд соединение было установлено. Впрочем, между картинкой и звуком имелась существенная рассинхронизация. Лицо Барта на экране уже появилось, а голос заметно запаздывал.

— ...докладываю. Меня слышно?

— Да, Барт. Как у тебя обстоят дела со связью?

— Боюсь, что есть только звук. Изображение отсутствует. Впрочем, не так уж это и важно.

— Тут только мы с Озпином. Получилось что-нибудь отыскать? — спросил Жон. — Как там вообще Шейд?

— Полностью уничтожен, — прижав ладонь к груди, ответил Барт. — Мы с Питером пытаемся разобраться в том, что здесь произошло. Еще встретили Кроу, который сопровождал группу выживших. Он сумел обнаружить их в пустыне и решил вывести к Вакуо.

Жон тяжело вздохнул.

— Это хорошо. Так что вам удалось узнать?

— Гриммы напали на Шейд снаружи, в то время как неизвестный убил директора и смертельно ранил его заместителя. Никаких доказательств нет, но мы предполагаем, что это сделал Тириан Каллус. Его Проявление для такой операции подходит просто идеально. Понятия не имею, помогал ли ему кто-либо. Впрочем, неважно. После гибели руководства организация обороны оказалась серьезно затруднена. Первый курс и гражданский персонал поспешили эвакуировать, а поскольку нападение было исключительно наземным, препятствовать им в этом никто не стал.

— В Атласе нас атаковало подозрительно большое количество Грифонов и Неверморов, — произнес Озпин. — Скорее всего, их туда перебросили именно для того, чтобы занять авиацию и не позволить нам вовремя отреагировать на события в Шейде.

Салем явно не желала внезапного появления у себя над головой боевых кораблей Атласа прямо во время штурма Шейда. Разумеется, отвлекающий маневр являлся классическим приемом ведения войны, но для них он стал полной неожиданностью, и винить в этом следовало лишь самих себя. Слишком уж они привыкли считать Салем едва ли не столь же агрессивной и прямолинейной, как ее Гриммы, хотя она была весьма умной и изворотливой женщиной.

— Итак, первокурсники выжили, верно? — уточнил Жон.

— По большей части. Не все сумели вовремя добраться до Буллхэдов, но те, кому это удалось, уцелели. И еще около двадцати процентов второго курса. Третий и четвертый уничтожены полностью, поскольку оказались вынуждены остаться здесь и принять бой. Возможно, у единиц и получилось пробиться в пустыню, но тогда они наверняка находятся среди тех, кого отыскал Кроу. Кажется, он собирался еще раз прочесать окрестности Шейда.

Барт тяжело вздохнул.

— Что же касается преподавателей, то все они погибли, защищая своих студентов. В живых остался только врач, который не имеет подготовки Охотника и потому был отправлен вместе с ранеными на Буллхэде. Я с ним поговорил. Он рассказал всё, что знал, но его психическое состояние вызывает у меня серьезное беспокойство. Как, впрочем, и состояние остальных выживших. В Вакуо объявлен траур из-за гибели такого количества детей, и честно говоря, Жон, я опасаюсь того, что способен привлечь подобный уровень негативных эмоций. Власти делают всё возможное для исправления ситуации, но ни материальная помощь, ни какие бы то ни было пышные похороны не изменят тот факт, что родители лишились своих сыновей и дочерей.

Боги, всё оказалось даже хуже, чем он предполагал.

Наверное, попытки "развеселить" людей после уничтожения Шейда и гибели его обитателей выглядели довольно цинично, но Вакуо в данный момент был крайне уязвим. В нем остались лишь ученики подготовительных школ и часть взрослых Охотников, усилия которых больше не координировали преподаватели Шейда. Обычно информация о появлении и передвижении Гриммов стекалась именно к директорам Академий, так что теперь защитникам Вакуо предстояло действовать практически вслепую.

— Что там с Реликвией? — поинтересовался Озпин.

— Исчезла, — ответил ему Барт. — Кроу проверил хранилище. Дверь открыта, но ни тела девы Лета, ни каких-либо иных следов там нет. И в нем точно никто не сражался.

— Завербовали или заставили силой? — пробормотал Озпин. — Хотя для нас это в любом случае плохо. Реликвия Разрушения...

— Что конкретно она делает? — поспешил спросить Жон.

— Разрушает, — пожал плечами Озпин. — И я бы предпочел не вдаваться в подробности, поскольку некоторые вещи человеческий разум осознать просто не в силах, а сама попытка это сделать нанесет твоей душе жуткую рану. Тебе нужно знать лишь то, что оставлять подобный инструмент в руках Салем невероятно опасно.

О том, что Реликвия Разрушения могла "разрушать", Жон и без того был способен догадаться.

— Так почему же настолько опасную штуку ты хранил в Вакуо, а не у себя под боком?

— Потому что все Реликвии опасны. Пожалуй, Выбор даже больше, чем остальные. Он вовсе не дарует свободу выбора, как можно было бы предположить, поскольку она у нас и без него имеется.

Жон на мгновение задумался, после чего на него снизошло заставившее резко побледнеть озарение.

— Подожди, так Реликвия Выбора этот самый "выбор" отнимает?

Озпин мрачно кивнул.

И как такое явление выглядело в реальности? Гипноз? Контроль разума? Хотя Реликвия имела форму короны, а потому была неким символом королевской власти. Сила законов? Впрочем, ее опасность от этого, конечно же, ничуть не уменьшалась.

— Все они в данном смысле одинаковые, — тем временем продолжил Озпин. — Созидание способно воспроизвести такие вещи, которые наш мир запросто превратят в руины, а Знание может поделиться информацией, что либо вознесет людей до уровня Богов, к примеру, выдав местоположение других Реликвий, либо продемонстрирует всю тщетность бытия. Джинн хотя бы становится куда менее опасной после того, как все три вопроса окажутся заданы.

Какой Реликвией Жон позволил бы завладеть Салем? Честно говоря, никакой. У той имелось время, чтобы дождаться новой партии вопросов и при помощи полученной информации отточить план по уничтожению человечества. Созидание дало бы возможность контролировать окружающий мир, а Выбор предоставил бы шанс стравить людей друг с другом.

"Ну, хотя бы Разрушение действует куда более прямолинейно. По крайней мере, я на это искренне надеюсь..."

— Насколько конкретно опасна Реликвия в ее руках?

— Больше, чем ты думаешь, но меньше, чем она рассчитывает.

Жон нахмурился.

— Озпин...

— Реликвия Разрушения — это инструмент, но пользоваться им Салем еще не умеет. Если бы умела, то Вакуо не стоял бы сейчас на своем месте. Пожалуй, она бы уничтожила сразу весь континент. Поверь мне, Разрушение вполне способно и на такое.

— Будем надеяться, что до этого всё же не дойдет, — произнес Барт. — Вакуо в данный момент крайне слаб. Питер отправился общаться с местными Охотниками, и насколько я знаю, они намерены продолжать защищать город на случай возможного возвращения Гриммов. Вылазка в Шейд тоже запланирована, но вряд ли им удастся найти здесь что-либо новое.

— Кстати, как там обстоят дела с Гриммами?

— Они ушли. Кроу сказал, что к его появлению их здесь вообще не было.

Озпин моментально нахмурился.

— Никакой вылазки! — воскликнул он. — Единственной причиной, по которой монстры могли покинуть Шейд, является чужая воля, не желающая ослаблять орду.

— А если уж она собрала эту самую орду, то наверняка намеревается ее где-нибудь использовать, — пробормотал Жон. — Проклятье... Так, Барт. Ты сам его слышал. Постарайся уговорить Охотников не покидать город. И пусть Кроу проверит окрестности Вакуо, когда закончит разыскивать выживших вокруг Шейда.

— Ему с высоты видно далеко, а в пустыне крайне мало укрытий. Если бы Гриммы скапливались где-нибудь неподалеку, то мы бы их давным-давно заметили. Меня куда больше беспокоит Вейл. В горах и лесах получится спрятать не одну орду, а если уж у нее в руках оказалась Реликвия Разрушения, то почему бы не обрушить подобную мощь на самых главных врагов?

"Действительно, почему?"

Это же была не просто смерть, а потому она вполне могла окончательно уничтожить Озпина. Да и Салем, наверное, тоже. Хотя о таком варианте Озпин должен был подумать еще тысячи лет назад, и судя по отсутствию попытки воплотить его в жизнь, всё оказалось не настолько просто.

— Атлас ослаблен. Полагаю, он сейчас является гораздо более удобной целью.

— Да, — согласился Барт. — Но воздушные и морские Гриммы в битве за него же и погибли. Остались лишь наземные твари, которые находятся на другом континенте...

— Атаковать Вейл для нее всё равно будет не слишком разумно. Айронвуду придется помочь нам с обороной после оказанной ему недавно поддержки — да хотя бы просто для того, чтобы утереть мне нос, — возразил Жон.

И да, его всё это вполне устраивало. Если понадобится, то для спасения города от новой орды он был готов на коленях умолять Айронвуда отправить войска Атласа защищать Вейл.

— К тому же Гриммы понесли серьезные потери в Шейде, — добавил Жон. — Понятия не имею, как она собирается брать город.

Барт откашлялся и пробормотал:

— Реликвия Разрушения...

— Да нет, у нее ничего не выйдет, правильно? — уточнил Жон, с надеждой посмотрев на Озпина. — Салем пока еще не умеет ей управлять, ведь так?

— Если она направляется в Вейл, то лучше встретить ее где-нибудь на полпути... — отозвался тот.

— Что?!

— Город является неподвижной мишенью, а любые укрепления для Реликвии Разрушения мало что значат.

Жон устало приложил ладонь к лицу, почувствовав, как по виску скатилась капля пота.

— И ты считаешь, что поход прямиком в лапы Гриммов окончится для нас хоть сколько-нибудь удачнее?

— Такого Салем точно не ожидает.

— И по очень хорошей причине!

— Я вовсе не предлагаю устраивать с ней сражение, — сказал Озпин. — И тем более тащить туда студентов. Как только Реликвия Разрушения оказалась в руках у Салем, прямое противостояние перестало быть приемлемой стратегией. Нам необходимо лишить ее столь могущественного инструмента.

"Лишить, но не в бою? Украсть, что ли?"

Подобная перспектива понравилась Жону гораздо больше. Он откинулся на спинку кресла и побарабанил пальцами по подлокотнику.

— И сколько человек, по-твоему, нужно туда отправить?

— Не слишком много, поскольку группа должна оставаться незамеченной, но в то же время вполне достаточно для выполнения задания.

— Отряд, призванный найти и отобрать у темной леди могущественный артефакт? — переспросил Барт. — Сюжет прямо из "Братства ларца". Может быть, у нас и вулкан подходящий в наличии имеется? Это оказалось бы весьма удобно.

— К сожалению, тут ничего не получится. Салем способна пережить купание в вулкане.

Жон невольно задумался о том, почему Озпин был в этом настолько уверен. Неужели действительно закидывал Салем в вулкан? Впрочем, за тысячи лет их войны вполне могли произойти и еще более странные вещи.

— Проблема заключается в том, что Гриммам не требуется ни сон, ни отдых, и потому прокрасться мимо "заскучавших часовых" у нас не выйдет. Разве что у Нео, но тогда ей придется в одиночку сразиться с Тирианом, Хазелом, Салем и целой армией монстров. Даже на то, чтобы нейтрализовать ее подручных, потребуется приличное количество опытных бойцов. А сколько уйдет на нее саму?

— Нисколько, — ответил Озпин. — Никакого количество не хватит, если она начнет применять Реликвию Разрушения. План предполагает максимальную скрытность.

— И как мы должны выкрасть Реликвию, если Салем наверняка всё время держит ее при себе? — поинтересовался Жон.

— Провести отвлекающий маневр, разумеется, — устало улыбнулся Озпин. — Отвлечь внимание Салем тем, что она точно не сможет проигнорировать.

Авторский омак:

Салем подняла руку, останавливая орду Гриммов. Колонна монстров сначала замедлилась, а затем и вовсе замерла примерно в двух десятках метров от возведенной прямо на дороге платформы, в центре которой находился мужчина, облокотившийся на пару высоких прямоугольных ящиков и терпеливо дожидавшийся непонятно чего.

Осознав, что разговор никто начинать не собирался, Салем выступила вперед.

— Довольно смело в одиночку вставать у нас на пути. Или Озма бросил на убой свою очередную марионетку? Ну, не ты первый, не ты и последний.

Мужчина продолжал молча стоять, что заставляло ее немного нервничать, оглядывая окрестности в поисках возможной засады. Впрочем, там никого так и не появилось, а даже если бы противник и обнаружился, то Гриммы моментально бросились бы на защиту своей повелительницы, да и Тириан с Хазелом поспешили бы вмешаться.

— Итак? — спросила Салем. — Тебе нечего мне сказать?

Мужчина наконец пошевелился, притронувшись к ящикам. Щелкнули выключатели, и Салем приготовилась к атаке, а потому громкая музыка, полившаяся из, как оказалось, колонок и сотрясшая возвышение, застала ее врасплох.

Как, впрочем, и отброшенная в ее сторону рубашка.

— К-какого?..

"О... Весьма неплохая грудь..."

Салем смущенно кашлянула и отвела взгляд, но секундой позже вернула его обратно. Нет, она вовсе не собиралась признавать правоту Озпина хоть в чем-нибудь, но, возможно, в создании Академий Охотников имелось свое рациональное зерно, если уж их выпускники обладали подобной мускулатурой! Да еще и умели так двигаться!

— Госпожа, — произнес Хазел. — Мне его атаковать?

— О да... Т-то есть нет, никаких атак! Именно этого враги и ждут.

— Он пытается нас отвлечь.

— Не беспокойся, Хазел. На меня подобные уловки не действуют. Штаны! Снимай уже штаны! — воскликнула Салем, после чего повернулась к своему подчиненному и добавила, слегка приподняв бровь: — Вот вообще никакого эффекта не оказывают. А теперь поставьте мой шатер и скажите Гриммам, что они могут немного передохнуть. В конце концов, дорога была изнурительной.

— Гриммы не устают...

— Тогда устала я! — рявкнула Салем. — Пару сотен лет нормально не отдыхала. Женщине нужен перерыв. И Деньги. Выворачивай карманы!

Хазел удивленно моргнул.

— Что?

— Деньги! Льены, банкноты — всё, что там обнаружится! Мамочка собирается устроить денежный дождь!

* * *

— Мы разве не должны уже выдвигаться? — спросил Кроу.

— Еще нет, — прошептала Глинда, не отрываясь от своего бинокля.

У Кроу тоже был такой, пока его не отобрала Нео. Да и все члены команды RWBY занимались тем же самым, покусывая губы и ни на секунду не прекращая процесс наблюдения.

— Пока еще нет...

— Салем отвлеклась. Это наш шанс.

— Она сказала тебе подождать, дядя Кроу! — рявкнула Руби. — А теперь заткнись и не мешай. Он потянулся к трусам.

Кроу достал свой свиток и набрал нужный номер.

— Да, Озпин, это я. План по отвлечению Салем сработал даже слишком хорошо... — произнес он, посмотрев вперед и поморщившись. — Кажется, твоя бывшая нашла тебе замену, а нам понадобится новый директор Бикона. Но есть и хорошие вести. Похоже, Салем решила отложить уничтожение мира на несколько недель. Возможно, даже лет, если он хорошо себя покажет в постели.