Великий Дракон (джен)

По смотрел на медитирующую Тигрицу, на лице которой было выражение умиротворения, и думал, что за эти несколько дней она сильно изменилась. Увеличив свои боевые навыки, она перестала быть «каменным» воином, спокойное выражение лица часто нарушала лёгкая улыбка, словно девушка получала всё приятное от жизни. На спаррингах с Торой Гадиан или Тай Лунгом Тигрица действовала уверенно и сильнее, чем на тренировках в Нефритовом дворце. Но белая тигрица занималась с учениками не только ниндзюцу, но и кунг-фу, поэтому По понимал, почему его подруга так тянется к женщине.

Тора вывела учеников из медитации, и мастера Нефритового дворца заметили, что у всех кошачьих зрачки сужены. Встряхнувшись, они приняли самый обычный вид. Наставница смотрела на учеников довольно и с несколько хищной улыбкой, как обычно смотрят на самодовольного противника, зная, что одержат над ним победу в считаные секунды. Ученики отвечали ей победоносными взглядами и уверенными позами — только что они перешли на новый уровень.

Через несколько минут путники отправились дальше, до Храма Дракона было недалеко. Джиангуо завёл разговор о детстве и, рассказав немного о своём, сказал, что теперь каждый должен последовать его примеру. Джи первая приняла эстафету и рассказала о том, как впервые познакомилась с музыкой — они с отцом очень любили эту историю. Постепенно каждый рассказал что-то интересное и забавное из поры детства, единственными, кто ничего не рассказал, остались трое кошачьих. Но в жизни Тигрицы было не так уж и много забавных моментов, а потому она рассказала историю своего знакомства с Шифу и начало своего обучения кунг-фу.

— Мне повезло, что мастер Шифу забрал меня, — закончила она.

— Тебе повезло больше, чем ты думаешь, — сказала Тора, — потому что в таких условиях ты могла обозлиться и стать тем монстром, которым тебя считали. Особенно с твоими способностями.

Тигрица заметила, что наставница серьёзна, увидела, как дёрнулись уши барса, и поняла, что эти двое знают о ней больше, чем показывают, а может быть, и больше, чем она сама знает о себе. Но они явно не осуждали её силу, а поддерживали.

— Хай,⁽¹⁾ — кивнула девушка. — Тай Лунг, теперь ты.

— Разве Шифу ничего не рассказывал? — нахмурился мужчина.

— Мы знаем, что у тебя рано пробудились способности, — сказала Гадюка, — что ты много тренировался, но потом… Ну, в общем, мы знаем очень мало.

— Это к лучшему... Шифу всегда меня поддерживал, но часто тренировки были очень болезненны. Сэнсэй, вы должны помнить то растяжение с переломом.

— Ты про перелом ноги и растяжение связок руки или про растяжение связок ноги и перелом таза? — осведомилась Тора.

Тай Лунг растерянно на неё посмотрел — кажется, сам он таких подробностей не помнил.

— Потому что я принимала участие в твоём исцелении в обоих случаях.

— Эм-м-м… Ну, кажется, это уже не важно. Я хотел сказать, что тренировки порой были ужасны, хотя я и стал мастером… Но больше из детства я не могу чего-то вспомнить. Вся моя жизнь была нацелена на то, чтобы стать Воином Дракона, получить Свиток. Я жил вдали от других детей, и потому моё детство было лишено многих игр. Сплошные тренировки, — прибавил он с уже опущенными ушами.

— Потому отказ Угвэя так сбил тебя с толку, выбил из привычной колеи, — понимающе сказала Тигрица. — Смысл твоей жизни был разрушен, вся твоя жизнь была разрушена.

— И даже отец не смог дать мне ответ, простое объяснение, — кивнул Тай Лунг. — Хотя это не оправдывает моих поступков.

— Зато теперь ты исправился, — ободряюще сказал По. Он выглядел дружелюбно, и Тай Лунг улыбнулся — они перестали быть врагами.

Некоторое время путники шли в молчании, каждый погружённый в свои мысли. За эти несколько дней пути они смогли немного подружиться с Тай Лунгом, который теперь был совсем другим. Наконец барс прервал молчание, попросив наставницу тоже рассказать о своём детстве. Тора улыбнулась — почти никто не спрашивал о ней, как о смертной.

— Я отличалась от остальных, — сказала белая тигрица. — Меня обучал прославленный воин и сэнсэй Акено, участвовавший не в одной битве. В детстве я изучала всё, что обязана знать куноити, но иногда я смотрела, как тренируются мальчики, и тайно училась вместе с ними. Мои сила и размеры позволяли мне подражать им, и моё мастерство вскоре стало больше и лучше, нежели у остальных девочек. Когда я помогла отбить атаку разбойников, родители отдали меня обучаться у Акено-сан, который, почуяв во мне воина, сразу принял меня. Его тренировки были трудны и жестоки, но я справлялась со всем. На экзамене я победила своего сэнсэя, нечаянно сломав ему руку. Он сказал, что я должна странствовать, дабы повысить своё мастерство. А затем я научилась кунг-фу в Китае… Я выбрала путь воина, и Великий Дух Дракон почувствовал во мне жажду справедливости. Моё тело в бою с демонами было уничтожено, но сейчас я могу принимать то обличье, которым обладала. Великий Дух Дракон сделал меня духом-хранителем, потому что я готова сражаться и жертвовать собой. Он знает, что у меня никогда не было иной семьи, кроме моих родителей и сэнсэя, а потому я не буду чувствовать сильную привязанность к миру смертных. Хотя мне часто приходилось влиять на судьбы его жителей, — улыбнулась Гадиан. — С тех пор мой долг — защищать миры. И потому иногда мне приходится идти наперекор своему сердцу.

— Как было тогда, — сказал Тай Лунг, вспоминая детство и тюрьму Чор Гом.

— Как было тогда, — подтвердила наставница.

— Но почему тогда сейчас вы меня обучаете? Разве вам не нужно разбираться с теми демонами?

— Великий Дух Дракон дал мне иное задание. Тебя.

— Но… почему?

— Твоя жизнь была уничтожена, а твоё мастерство велико и может служить на пользу смертным. У меня было желание помочь тебе, а Великий Дух Дракон увидел в тебе помощника Свету. Поэтому сейчас моя задача — обучить тебя. Разумеется, я могу вмешиваться в противостояние демонам, потому что сейчас у нас не получится действовать без этого. Но моё задание и желание — твоё обучение. И я благодарна Великому Духу Дракону за то, что сейчас мои обязанности полностью соответствуют тому, чего я хочу.

* * *

На ночь они вновь расположились в пещере. Тигрица и Тай Лунг пошли за хворостом для костра, а Тора Гадиан обсуждала с По разные способы приготовления риса. После рассказа о плове панда начал думать о том, что путешествие по миру будет вполне хорошей идеей. Обезьяна смешил всех какими-то внезапно вспомнившимися шутками, и в пещере царила приятная атмосфера. Когда оба ученика духа белой тигрицы вернулись, все заметили, что они веселы; Тай Лунг оживлённо закончил какую-то фразу, и Тигрица прикрыла рот, смеясь.

— О чём речь? — заинтересованно спросил По.

— Об одном объедале, — продолжая улыбаться, ответила Тигрица, положила хворост и повернулась к барсу: — Я всё равно не думаю, что он может столько в себя впихнуть.

— Он может и больше! — тот положил ветки рядом. — Я не знаю никого, кто бы мог съесть столько, сколько он.

У По появилось подозрение, что они обсуждают его, но тут же рассеялось, потому что ирбис сказал:

— Мы однажды пришли к нему и видим несколько огромных блюд. Я спросил у прислуги, кого принимает генерал, на меня посмотрели как на сумасшедшего и ответили, что генерал просто решил перекусить.

Тора хихикнула.

— Генерал Кента-сан? — с улыбкой спросила она. Ученик кивнул, а потом вдруг попросил какое-нибудь одеяло и лепёшку. Тора догадалась, что он хочет показать, и нашла маленькое одеялко. Тай Лунг повязал его как плащ, а наставница встала рядом с ним с лепёшкой, так что теперь они стояли напротив своих спутников.

— Это было где-то года два назад, — начал рассказывать Тай Лунг, — несколько ниндзя некоторых кланов пришли на площадь, послушать распоряжение одного даймё. Сам даймё выступил, немного поговорили самураи, а последнее слово было за генералом Кента. Это была очень интересная речь, — Тай Лунг встал в важную позу, опершись на большую ветку как на посох и начал жестикулировать свободной рукой: — Каждый из нас должен стараться! Все мы должны трудиться в поте лица, вставая до рассвета и ложась после заката! Только верные, упорные и трудолюбивые заслуживают лучшей жизни! Мы должны помогать слабым…

— Отдавать свой кусок нуждающимся, — напомнила Тора, мягко перебив ученика.

— Да, мы должны отдавать свой кусок нуждающимся, помогать слабым, и только тогда мы сможем поднять родную Японию и вывести её на великий уровень! — Тай Лунг резко схватил лепёшку и неуклюже и быстро запихнул её в рот.

Все захохотали, а барс старался справиться с лепёшкой.

— Только вместо лепёшки была медовая булочка, — сказала Тора, забирая у ученика палку и снимая с него одеяло.

— И при этом мы должны были сохранить серьёзные лица, — сказал Тай Лунг, одержав победу. — Один молодой тигр, стоявший рядом со мной, прокусил губу до крови, лишь бы не засмеяться.

— Да что там, сам Изао-сан сделал вид, что зашёлся приступом кашля, — сказала Гадиан.

— Но, кажется, вы говорили о сдержанности, — сказал Богомол.

— Это обязательно. Но иногда даже члены старейших кланов ниндзя или родовитые самураи не могут удержаться от такой слабости.

— Шика ши, вараи ха бенри десу,⁽²⁾ — сказала Тигрица и добавила обеспокоенно: — Я правильно произнесла?

— Вполне, — улыбнулась Тора, — хотя тебе ещё стоит поработать, и много.

— Для новичка хорошо, я в первый день умудрился сказать какую-то чушь, — сказал Тай Лунг, улыбаясь. Тора, вспомнив это, засмеялась.

— Помнишь Отряд Четырёх? — спросила наставница. — Даже название иногда играет важную для победы роль.

— Отряд Четырёх? Вы нам расскажете? — глаза По засияли, и белая тигрица решила не отказывать ему.

— В японском языке слова «четыре» и «смерть» звучат одинаково, поэтому в кланах ниндзя стали создавать маленькие группки из четырёх воинов — когда в первый раз врагам сказали, что противостоять им будет Отряд Четырёх, они поняли это как Отряд Смерти. Тогда была одержана победа, а ведь битва ещё даже не началась. Конечно, тут важную роль сыграл ещё и внешний вид ниндзя.

За ужином Тора Гадиан рассказала ещё несколько интересных фактов о Японии и её языке, припоминая забавные случаи с путаницей слов или её умелое использование. Смех так и отражался от стен пещеры, оглушая и заставляя смеяться ещё больше. Джиангуо несколько раз падал на спину от смеха, а у По, Обезьяны и Журавля долго держались слёзы на глазах, даже все трое кошачьих, обычно сохранявших спокойствие и серьёзность, громко смеялись. Под конец Торе пришлось показывать спутникам практику успокоения дыхания, потому что некоторым стало не хватать воздуха. Тигрица и Тай Лунг смогли успокоиться быстрее всех и приступить к медитации перед сном, хотя после такого вечера они не почувствовали разницу между своими уровнями.

1) Да.

Вернуться к тексту

2) Но смех полезен.

Вернуться к тексту