Узы, что нас связывают (джен)

Ниньяра следовала за Слэшем по канализационным туннелям, в сотый раз задаваясь вопросом, как мог он ей доверять. По крайней мере, теперь она знала его имя, и ему было как ее называть.

После той первой ночи, когда она пыталась его руками убить себя, а потом досуха выплакалась в его объятьях, Ниньяра была так смущена, что сбежала, и Слэш отпустил ее. Но она уходила ночь за ночью, разыскивая его, и медленно, кусочек за кусочком, раскрыла ему свою трагическую историю, пытаясь заставить понять, почему так опасна для него и его друзей.

За исключением того, что, возможно, она была опасна и для людей, которых поклялась защищать. Когда ее вызвали в засаду, приготовленную Шредером для черепашек, она предпочла сбежать, с безумной решимостью разыскивая Слэша.

Несмотря на риск, Ниньяра должна была предупредить его, чтобы он мог спасти своих друзей, свою семью, как узнала она за последние несколько недель, когда Слэш взамен поделился своей историей. Чтобы найти его, ей потребовалось больше времени, чем хотелось, потому что Шредер не обратил на нее особого внимания.

Слэш не раскрыл ей место логова Мутанималов, и это было правильно, поскольку она была врагом, но Ниньяре удалось сузить круг поиска на основе всех встреч с ним, и именно его друг голубь обнаружил ее.

Как оказалось, его товарищи не слишком довольны тайной связью с ней, но Слэш отказался стыдиться или извиняться. Ниньяра уважала это больше, чем, возможно, готова была признать.

Были споры о ее честности, когда Ниньяра предупредила их о засаде. Доктор Рокуэлл считал, что она расставила для них ловушку, пока она не позволила ему изучить ее сознание в поисках правды. Слэш был в ярости, желая положиться лишь на слово подруги, но на карту было поставлено слишком многое, чтобы оставлять друзей в неведении, каким бы отвратным ни был этот опыт.

Но ко времени их прибытия битва закончилась, черепашки сбежали, не вполне невредимыми, но по крайней мере все остались живы. Примерно тогда Ниньяра поняла, что, возможно, пожертвовала своими людьми без причины, и сломалась. Это было унизительное проявление слабости для той, кого учили гордиться самоконтролем, но ей больше нечего было защищать. Ни своих людей. Ни свою честь. Ни даже друзей-врагов.

Затем Слэш отправил товарищей домой и просидел с ней всю ночь до утра. Его присутствие успокаивало, но Ниньяра чувствовала себя такой опустошенной. Есть ли смысл возвращаться к Шредеру сейчас? Он уже убил их? Возможно, все, что ей оставалось — достойный конец.

Ниньяра вытащила из-за пояса кинжал и уставилась на него, размышляя, как получится сделать сэппуку без того, чтобы кто-то обезглавил ее в конце. Просить об этом Слэша казалось неправильным после всего, что он сделал для нее. Это будет больно. Очень. Крайне неприятный способ умереть, но, наверное, она его заслужила. А потом Слэш положил свою большую руку на ее руку с кинжалом, опустив ее, и Ниньяра увидела в его бледно-зеленых глазах, что он знал, о чем она думала.

— Нет. Мы еще не знаем, мертв ли кто-нибудь, и пока не знаем, сделаем все возможное, чтобы их спасти.

Мы? Впервые за несколько месяцев Ниньяра ощутила, что в миазмах ненависти к себе и отчаянья, которыми стала ее жизнь, расцветает надежда.

— Как?

— Пока не знаю, но у меня есть друзья, которые могут помочь мне разобраться.

В этот момент Ниньяра поняла, что они просидели на крыше, на виду у всех, целый день. После всего, что произошло, она не думала, что воздвигнутые ей стены, будут разрушены, но доверяла Слэшу целиком и полностью.

— Спасибо.

И вот она здесь, под городом. По крайней мере, они больше не видны людям, хотя запах обжигал ее чувствительный нос. На самом деле не имело значения, куда Слэш ее вел. Она верила ему.

Затем они милосердно свернули из канализационных тоннелей на старые пути метро. Вскоре добрались до станции, и Слэш помог ей забраться на выступ и миновать турникеты. В этом не было необходимости, но Ниньяра оценила жест.

Затем он отошел в сторону, и время замедлилось, когда Ниньяра рассмотрела того, кто стоял за ним. Этого не могло быть. Здесь? Как это мог быть друг, к которому вел ее Слэш? Как? Когда Ниньяра заговорила, ее голос показался ей самой чужим, словно кто-то другой использовал ее тело для разговора.

— Алопекс.

Слэш дернулся рядом с ней, очевидно, уловив имя из ее биографии, но до этого не связывая его с данной личностью. Ее разум разберется с этим позже. Сейчас внимание сосредоточилось на данном моменте, точно у нее было туннельное зрение.

Действуя по собственной воле, ее тело выхватило катану и бросилось вперед. Алопекс не сделала ни малейшего движения, чтобы увернуться или защититься. Она просто закрыла свои золотистые глаза и ждала. Меч Ниньяры описал плавную грациозную дугу, устремившись к источнику ее разрушения, собираясь отрубить ей голову, когда между ней и Алопекс возникла девушка-змея, отразившая удар шикомидзуэ дзюдзикеном*.

Хотя меньший клинок не мог полностью блокировать удар Ниньяры, он оказался достаточно эффективен, чтобы перенаправить его, когда девушка-змея отбросила Алопекс с дороги. Прежде чем Ниньяра успела атаковать снова, Слэш перехватил ее сзади в медвежьи объятья, в то время как черепашки бросились на помощь к девушке-змее. Алопекс союзница черепашек? Нет! Этого не может быть. Она зла и лжива.

— Какого панциря, Слэш? — воскликнула черепаха в красной повязке, Рафаэль.

— Я думал, что приду сюда в поисках помощи! Я не ждал, что ты будешь общаться с врагом.

— Что?

Две пары зеленых глаз сузились друг на друга, и Слэш, переместившись и удерживая Ниньяру одной рукой, указал на Алопекс:

— Ты знаешь, кто она, что она сделала?

Рафаэль перевел недобрый взгляд на Алопекс, поверив другу на слово, что та каким-то образом виновна.

— Очевидно, не все. Потрудишься объяснить это?

Алопекс опустила голову.

— Не защищай меня. У нее есть все права.

Что? Это была не та Алопекс, которую она помнила. Ниньяра обмякла в объятьях Слэша. Почувствовав это, он ослабил хватку, предлагая теперь лишь поддержку. Алопекс вздохнула с побежденным видом.

— Моя последняя миссия в клане Фут, прежде, чем я узнала, что они сделали, кто они есть. Кицунэ хотела завоевать какой-то отдаленный остров и направила меня как двойного агента.

— Кицунэ? — черепаха в синем, Леонардо, начал было скрещивать руки на груди, но передумал, поскольку движение было явно мучительным из-за травм.

— Ужасающая советница Шредера, — ответила девушка-змея. Она не ошибалась, но оказалась на удивление хорошо информированной. Алопекс продолжала, отказываясь встречаться с кем-либо взглядом, особенно с Ниньярой:

— Остров был защищен непроницаемым туманом, созданным силой морской богини.

Девушка-черепашка ахнула в благоговении, в то время как черепаха в фиолетовом, Донателло, недоверчиво фыркнул.

— Они обставили все так, словно меня случайно выбросило на берег, и я потратила годы, завоевывая ее доверие, пока она не показала мне святилище морской богини. Я предала ее, разрушила святилище и передала ее и ее людей в руки клана Фут.

Слэш издал грохочущее рычание, но Ниньяра знала, что он не оставит ее в катастрофе.

Раскаяние Алопекс выбило ее из колеи. Оно должно быть притворством. Ее уже дурачили раньше. Это не может быть правдой. Алопекс лгунья, даже если она призналась в содеянном. Что еще она могла сделать, когда ее так обличали? Большинство присутствующих было ошеломлено, но Рафаэль дрожал от ярости.

— Серьезно? Меня не колышет, что она лучшая подруга Караи. После всего, что она сделала с нами, а теперь и с подругой Слэша, мы просто позволим ей остаться здесь? Лео, ты это не серьезно. Сенсей, скажите ему, что это неправильно!

Черепаха в оранжевом, Микеланджело, осторожно шагнул вперед.

— Ну, она сожалеет, и сейчас она пытается исправиться, верно?

— Заткнись, Майки! Как ты можешь простить ее?

— Она сожалеет. Как и Слэш. Каждый заслуживает второго шанса.

Голос черепахи был тихим и искренним, но эхом разнесся по станции метро. Ниньяра вспомнила, что Слэш рассказывал о своей мутации и о том, что Шредер сделал с ним с помощью контроля сознания.

Его семья простила все это. И суть этого прощения, казалось, была в Майки. Сумеет ли она быть такой? Это требовало больше мужества, чем она могла предположить. Слэш заслуживал второго шанса, и они его ему дали. Так ли заслуживала его Алопекс?

Очевидно, она причинила вред черепашкам, но Майки дал ей такой же шанс, как и Слэшу.Она тоже хотела быть такой же храброй и сильной. Сделав глубокий очищающий вдох, Ниньяра отпустила ненависть и вложила меч в ножны. Алопекс изумленно уставилась на нее.

— Умеко?

— Нет. Пока я и мои люди не освободимся от клана Фут, я недостойна этого имени. До тех пор я Ниньяра.

Алопекс съежилась.

— Они забрали всех?

Ниньяра кивнула.

— И держат их в заложниках, чтобы заставить меня служить им.

— Уме… Ниньяра, мне так жаль.

Алопекс, кажется, говорила серьезно, но это все равно разозлило Ниньяру.

— Извинение ничего не исправит. Возможно, я уже приговорила их, отказавшись участвовать в засаде и предупредив об этом Слэша.

Алопекс отреагировала на это так, словно ей дали пощечину, и внезапно Ниньяра поняла, кого благодарить за ловушку Шредера.

— Слэш? — Раф в замешательстве оглянулся на них. Слэш печально покачал головой.

— У нее не было достаточно времени, чтобы предупредить нас, и к моменту, когда мы с Мутанималами добрались туда, вы уже выбрались и ушли. Извини, что мы опоздали.

Раф одарил его кривой ухмылкой.

— О, мы все предусмотрели.

Майки подпрыгнул.

— А, Кожеголовый пришел помочь?

— Где их держали? — Алопекс прервала момент броманса.

— Что?

— У Шредера сейчас другие заботы, поэтому я сомневаюсь, что он уже отреагировал на твое отсутствие. Он будет слишком занят возвращением Караи и попытками наказать меня за покушение на его жизнь. Возможно, твои люди живы. Пожалуйста, позволь мне помочь тебе спасти их. По крайней мере, это я сделать смогу.

Ниньяра боялась еще раз поверить Алопекс, но если у ее людей есть хоть какая-то надежда, она обязана попытаться.

— Мы были в изоляторе временного содержания на Хоккайдо.

Алопекс кивнула.

— Я знаю это место. Я могу дать тебе его местоположение и карты расположения внутри, коды безопасности. Мы можем…

— Нет! Я никуда с тобой не пойду.

Алопекс тяжело сглотнула и кивнула.

— Я это заслужила.

— Она все же может предоставить информацию, а я проверю ее для тебя, — с беззубой улыбкой вмешался Донателло, тяжело опираясь на костыль. Ниньяра кивнула.

— Но до Японии далеко. Они определенно заметят мое отсутствие прежде, чем я доберусь туда.

— Нет, если ты инсценируешь свою смерть, — при этих словах на мордашке Алопекс появился призрак ее прежней улыбки. — Я не прошу тебя снова поверить мне. Я знаю лучше. Инсценируй свою смерть, и у тебя будет время, достаточное чтобы добраться и спасти их.

— Я смогу их освободить? — Ниньяра не могла поверить, даже произнося это. Да, задача была сложной и опасной, но теперь в пределах возможного. Тяжелая рука легла ей на плечо.

— Мы сможем.

Слезы застилали ее глаза, когда Ниньяра посмотрела на Слэша, чувствуя, как ее сердце переполняется нежностью к нему. Алопекс ухмыльнулась.

— И у меня есть идеальный план.

________________________________________

шикомидзуэ дзюдзикен* — японский меч, спрятанный в полой трости, холодное оружие для ведения «скрытой войны».