Узы, что нас связывают (джен)

Рафаэль бил тренировочный манекен до тех пор, пока костяшки пальцев не начали кровоточить, хотя он и перебинтовал их заранее. Черепашка знал, что у него много проблем, требующих решения, но выбить их не получалось. Может, сколько-то закалить свою выносливость, пока он не рухнет без сил.

Рафаэль просил кого-нибудь из братьев встать в спарринг с ним, но все они знали, что лучше не соглашаться на это, когда темпераментный брат в таком настроении. К тому же Лео и Венера медитировали с сэнсэем. Лучше не отвлекать Сплинтера, Сплинтера-младшего и Леди Сплинтер-младшую.

Майки был на кухне, вместе с Лили готовя что-то вкусно пахнущее. Рафаэль слышал, как они смеялись, как придурки. Донни же находился в своей лаборатории, пытаясь изучить то, что осталось от контролирующих разум червей. Черви.

Рафаэль тут же почувствовал тошноту, прежде чем разум заполнил багровый туман ярости, и черепашка с новой силой врезался в тренировочный манекен, невзирая на окровавленные костяшки. И тот разорвался пополам, заляпанный кровью от последнего удара поврежденной руки. Черт.

Его кровь капала прямо на пол, смешивалась с начинкой манекена. Рафаэлю стоило починить его и залечить свои руки, но когда он не бил, он вспоминал. Вспоминал, как им управляли.

Как он кланялся Шредеру и исполнял каждый приказ этого ублюдка. Даже пытаясь убить Лео. Рафаэль помнил это все, не в силах остановиться, крича внутри себя. Запертый в тюрьме собственного тела. Сила, которую Раф взращивал в себе, чтобы защитить семью, была обращена против них, и он был бессилен остановить это.

Его кулак сжался от желания кого-нибудь ударить, но боль от этого движения остановила его. Лео вывел его из этого состояния. Лео спас его. Рафаэль никогда не понимал, насколько искусно Лео мог довести его до бешенства.

Прежде Рафаэль присудил бы титул самого умелого нажимателя на кнопки Майки, но там, где младший лишь раздражал, Лео знал каждую трещинку в его психологической броне, идеально доводя его до полного взрыва, до умопомрачительной ярости.

Просто раньше он никогда не использовал это намеренно. И как ни раздражало Рафаэля, что Лео мог так легко манипулировать им, он был этому рад. Это спасло его. Ярость изгнала червя из его тела и освободила его от контроля разума. Также Рафаэль был рад, что Лео обычно воздерживался от использования этого знания, не связываясь с ним в иное время. Наверное, поэтому он и стал хорошим лидером.

Устало вздохнув, Рафаэль поплелся в ванную. Донателло предусмотрительно поместил там простую аптечку для повреждений, о которых братья могли позаботиться сами. Это спасало гения от лишних помех, а прочих — от необходимости просить о помощи.

Сдержав крик боли, Рафаэль сорвал бинт и выбросил. Скривившись, сунул руки под струю горячей воды, льющуюся из крана, и держал, пока раковина не перестала окрашиваться красным. Вытерев руки, черепашка бросил полотенце в корзину для грязного белья и принялся тщательно бинтовать костяшки пальцев. Черт возьми, на этот раз он все испортил. Проглотив несколько таблеток ибупрофена, Рафаэль намочил еще одно полотенце и пошел вытирать кровь с пола.

Открыв дверь, он замер. В комнате была Лиза. Как обычно, в накинутом на себя плаще Эйприл — она никак не могла принять, что чешуя — это ее одежда. Наверное, это что-то человеческое. Сэнсэй так и не избавился по-настоящему от привычки носить одежду, несмотря на то, что покрыт мехом. Он носит свой халат даже в самый разгар лета.

Хромота Лизы вызвала необъяснимый всплеск гнева на Слэша. Но это было несправедливо. Рафаэль по опыту знал, что Слэш не мог контролировать свои действия, и видел вину и раскаяние в глазах друга.

Но он не мог отбросить воспоминания, не видеть, как Слэш сбил с ног сэнсэя своей шипастой булавой. А вернувшись и увидев, что Лиза ранена, Рафаэль заставил Донни рассказать, что с ней случилось. Возможно, агрессивнее, чем стоило — но у него были проблемы с терпением, когда он злился.

Наверно, его воображение представило все хуже, чем было на самом деле, но все еще сложно было не держать зла на Слэша. С ними все будет в порядке. Просто ему нужно немного времени. Если уж он смог пережить то, что Слэш сделал с его братьями, то сможет пережить и это.

Даже хромая, Лиза все еще сохраняла природную грацию. Из относительного уединения ванной Рафаэль мог позволить себе наблюдать за ней так, как никогда не смел в присутствии других.

Когда Рафаэль думал, что кто-либо может заметить, он старательно прятал взгляд, обыкновенно в журнал или комикс, который, как все знали, он уже читал миллион раз и которому не мог уделять такого внимания. Сначала он был зол на Лизу за ее неприятие, и большую часть времени вторжения они обменивались колкими, обидными замечаниями.

Пока они не вернулись домой и сэнсэй не заставил его рассмотреть очевидное. Девушку похитили, заключили в тюрьму, превратили в мутанта и пытали по приказу Шредера. В течение месяцев. И этот опыт общения был единственным, что она знала о мутантах. У нее была чертовски убедительная причина испугаться, когда он стал первым, кого она увидела, очнувшись.

У него не было права злиться на нее, но когда Рафаэль попытался поговорить об этом с Лизой, как предложил сэнсэй, она уже начала избегать его, как чумы. Он напугал ее, а затем регулярно прогонял прочь, как будто нарочно доказывая, что первое впечатление было верным. Неудивительно, что она его не выносила. Он совершенно все испортил. И теперь единственное, что Раф мог сделать — попытаться не напугать Лизу глупой увлеченностью, избегая ее.

А потом сэнсэй предложил начать тренировать ее после сражения со Слэшем и Рокуэллом, и Лиза согласилась. Рафаэль не знал, что будет делать, когда это начнется. А пока он просто подождет, пока она не вернется в свою комнату, и только потом пойдет убирать за собой. Она все равно проводит у себя большую часть времени.

Вот только Лиза никуда не уходила. Она направлялась к турникетам. Прочь из логова. Одна. Его сердце дрогнуло. Рафаэль бросил полотенце и последовал за ней.

* * *

Лиза выглянула из их общей с Лили комнаты. Называть это помещение комнатой было слишком великодушно, так как оно представляло собой лишь набор самодельных перегородок за углом остального жилого пространства. По крайней мере, эта заброшенная станция метро была большой.

Берег был совершенно чист. Рафаэль наконец-то закончил убивать самодельную семейную боксерскую грушу. Неподалеку находились только Майки и Лили. Но Лили была слепа, а Майки, не отличавшийся особой наблюдательностью и в лучшие времена, смотрел на Лизу, только когда она находилась рядом. Она не была уверена, что это сработает, и пока Лили не захотела поговорить с ней об этом, это не было проблемой.

Лиза вздрагивала с каждым шагом, стараясь не хромать, но не могла остановить это. О чем она только думала? Если семья обученных ниндзя не смогла одолеть черепашьего Халка и космическую обезьяну, какие шансы у нее, с ее несколькими неделями смешанных боевых искусств? Конечно же, никаких.

Но он лишил сознания Рафа, и тот висел у него на плече. Лиза никогда не забывала этот сочувствующий голос и добрые зеленые глаза, которые увидела, когда очнулась. Как и то, что, совершенно не понимая, как редко такое случается с ним, она швырнула ему в лицо.

Лиза пыталась загладить свою вину позже, но ущерб уже был нанесен, и замкнуться в себе было настолько больно, что она начала избегать Рафаэля так же, как и он ее, чтобы боль не заставила их сказать то, о чем они потом пожалеют. У него был такой же огненный характер, как и у нее, и Лизе это даже нравилось. Кто еще мог ее понять?

Поэтому она держалась в стороне и смотрела, как он уходит, ночь за ночью, чтобы защитить слабых и невинных ценой своего тела. Каким-то образом Рафаэль чувствовал сострадание к мучениям совершенно незнакомых ему людей. Достаточное, чтобы постоянно рисковать жизнью ради них. И Лизе стало стыдно.

Когда у нее была возможность помогать другим людям, она никогда не использовала ее. Ни разу. Он же был слишком добр, спасая людей, которые будут бояться и ненавидеть его, если вдруг случайно увидят. Как и она сама. Он все еще не простил ее, но Лиза никогда не забывала, каким добрым и заботливым был с ней Рафаэль в то первое мгновение.

А потом его схватил Слэш. Следующее, что помнила Лиза — она сама, летящая на огромную мутированную черепаху, словно бы ее удар не отскочит от него без малейшего вреда. Вот только черепаха схватила ее за лодыжку и швырнула о кирпичную стену, отчего она получила сильно ушибленное, но, к счастью, не сломанное бедро и серьезное сотрясение мозга. Бесполезная.

По крайней мере, крыса-отец предложил обучить ее, видя, что она все равно будет рваться в бой. Очевидно, бедро должно зажить первым, но Лиза с нетерпением ждала этого. Она ненавидела быть бесполезной, и возможно, это поможет удержать кошмары на расстоянии.

Стараясь не привлекать внимания находившихся на кухне, Лиза прокралась к турникетам и поспешила в туннель метро, сдержав крик боли, когда приземлилась рядом с рельсами. Дыши. Это пройдет. Просто дыши. Но не успела она пройти и двадцати футов, как сверхчувствительный нюх мутанта уловил запах крови. И его могло издавать только одно существо.

— Раф.

Он вышел из темноты всего в пяти футах от ее, и Лиза с трудом удержалась, чтобы не подпрыгнуть. Как ему удалось подобраться так близко, и она его не заметила?

— Куда это ты собралась в одиночку?

— А тебе какое дело?

Он вздрогнул, и Лиза пожалела, что не может взять свой импульсивный ответ назад. Старые привычки умирают с трудом, а быть резкой — в ее характере.

— Если тебя поймают, это поставит под угрозу безопасность всей нашей семьи.

Конечно, это было правдой. Он имел полное право беспокоиться. Она вела себя эгоистично.

— Тогда меня не поймают.

Рафаэль нахмурился и старался не смотреть ей в глаза.

— Ты что, убегаешь?

Как будто она когда-нибудь оставит Лили. И вообще, что она будет делать одна? Вряд ли она сможет так вернуться домой.

— Нет. Я просто хотела забрать кое-какие вещи из места, где жила раньше… — Лиза замолчала, не в силах спокойно закончить свою мысль.

— Ты рискуешь своей и нашей шкурой ради какого-то хлама? — Рафаэль недоверчиво уставился на нее.

— Это не хлам, это… я так много потеряла… я… — Скверно. Лиза уже начала терять самообладание, и ее внезапный всплеск эмоций начал угасать, заставляя его чувствовать себя неловко. Смирись с этим. Лиза закрыла глаза и глубоко вздохнула, прежде чем продолжить.

— Слушай. Не волнуйся, я вернусь через час или два. Обещаю.

Рафаэль неловко переступил с ноги на ногу, избегая ее взгляда.

— Идти туда одной небезопасно.

Гнев сжег последние остатки ее эмоционального срыва.

— Да ладно, я не совсем бесполезна, — Лиза проглотила последнее слово, ненавидя его. Конечно, она бесполезна. Разве она не доказала это в схватке со Слэшем и Рокуэллом? Рафаэль снова впился в нее взглядом.

— Я не говорил этого.

— Я все равно пойду.

— Знаю. И я пойду с тобой.

Лиза не могла сдержать улыбку. Это была та прежняя улыбка, присущая человеку, которым она была прежде. Прекрати, дура. Он ненавидит тебя. Он делает это только затем, чтобы защитить свою семью от твоей упрямой глупости. И все же Лиза чувствовала себя легче воздуха, продолжая путь по туннелю.

* * *

Слава богу, она отвернулась. Рафаэль стал совсем бледным, когда Лиза улыбнулась. Это не было похоже на панику «Что делать?», когда она почти заплакала. Он готов был пнуть себя за это. У всех были свои незаменимые памятки. В ночь, когда они бежали от вторжения, каждый забрал с собой свои.

Конечно, у нее были кое-какие вещи, которые ей хотелось бы вернуть, чтобы логово стало домом. Особенно после всего, что она потеряла. Наверное, ему следовало предложить забрать ее вещи раньше. Если бы он так сильно не старался избегать ее.

Но эта последняя улыбка… Злая и дерзкая. Рафаэль никогда ее прежде не видел. И по правде, ему потребовалась минута или две, чтобы снова заставить мозг работать. К счастью, он был быстрее ее, даже когда она не хромала, и мог догнать ее. Слава Богу, она так быстро отвернулась, а то бы точно узнала и снова взбесилась. Нет. Он никогда не позволит ей узнать об этом.

* * *

Уже стемнело. И это было очень хорошо. Инопланетное вторжение или нет, но люди, которые увидели бы ее, с криками бросились бы прочь. Лиза знала, что Рафаэль предпочел бы бежать по крышам. Он все время поглядывал на них. Но подняться туда было бы тяжело, и Лиза не смогла бы перепрыгнуть с одного здания на другое.

Ладно, может, и смогла бы. Лиза заметила, что тело ящерицы намного сильнее и проворнее, чем было ее весьма спортивное человеческое когда-либо. Но только не с поврежденным бедром. И она, конечно же, не собиралась проверять это со столь долгим падением в качестве цены неудачи.

Необходимость прятаться в переулках и ждать, когда улица опустеет, заставило их вылазку занять гораздо больше времени, чем планировалось. Если бы она подумала, Лиза бы спросила, как добраться до местоположения общежития по канализации.

Это было бы паршиво, но быстро и безопасно. То, что Рафаэль вот так поднялся на поверхность, подвергало опасности их обоих, но он не жаловался. Раф действительно казался непривычно тихим. Никаких язвительных комментариев и резких замечаний.

Лиза была бы им очень рада. Немного подтрунивания пошло бы ей на пользу. Но возможно, Рафаэлю требовалось все его внимание, чтобы они безопасно проделали весь путь, избранный ей. Еще одно плохое решение. Способ завоевать его уважение. Что угодно. Ей необходимо сделать это.

Спустя два часа они были уже в переулке рядом с ее домом. В свое время Лизу раздражало, что окно ее комнаты выходит в переулок, и она жаловалась, что видит лишь еще одну дерьмовую стену. Теперь же это было реально удобно. Если бы только она могла туда подняться. Пожарная лестница должна это облегчить. Может, она сумеет воспользоваться мусорным баком, чтобы добраться до нижнего пролета. У нее болело бедро. Это будет очень больно.

— Полезай, — очнувшись от своих мыслей, Лиза обернулась и увидела, что Раф присел рядом с ней на корточки, предлагая нести ее на панцире. Он даже не взглянул на нее. Она почти отказалась в панике, но ее остановили две вещи.

Во-первых, ей не хотелось снова видеть обиженное выражение на его лице, как в первый день, когда она отклонила его предложение помочь ей. И у нее никогда больше не будет такой возможности. Лиза обхватила его руками за плечи, а ногами — за заднюю часть панциря. Он вздохнул и замер, напрягшись под ее прикосновением. Ну что ж.

— Это на четвертом этаже, — ее слова, кажется, вывели Рафаэля из оцепенения. Лиза с тихим вскриком крепко прижалась к нему, когда ее спутник вместе с ней бросил себя вверх, мимо нижней лестницы, чтобы схватиться за перила первого балкона.

Вместо того, чтобы перепрыгнуть через них и вместе с ней продолжить путь по лестнице, он прыгнул к следующему балкону с той же волнующей скоростью и силой. Может, он выпендривается? Но Лизе было все равно. Перестань думать и наслаждайся.

Его панцирь под ее ногами был гладким и слегка рельефным; под отчетливо рептилоидным основанием мутант пах потом, кровью и кожей. Лиза бы подумала, что это будет неприятно, особенно для ее обостренного обоняния, данного мутацией. Но оказалось, что мутация изменила также восприятие некоторых запахов. И вообще, этот запах ассоциировался у Лизы с ним. Она вздохнула. Рано или поздно придется иметь с этим дело. Может быть, стоит поговорить об этом с Лили.

Они оказались на балконе четвертого этажа слишком скоро, и Рафаэль опустился на корточки, чтобы Лиза могла спуститься. Это лучше, чем сбросить ее на задницу. Лиза неохотно отпустила его и занялась проблемой проникновения внутрь.

Прошлая Лиза благоразумно заперла окно перед поездкой, не представляя, что будущей Лизе в какой-то момент потребуется вломиться внутрь. Пора заставить мутацию поработать себе на пользу.

Своими маленькими, но острыми когтями Лиза нацарапала на оконном стекле над замком квадрат. Рафаэль понял, что она делает, и ударил по нему рукоятью сая, выбив стекло по ее меткам. Лиза щелкнула замком, и окно было открыто.

— Я сейчас вернусь.

Рафаэль кивнул, и она вошла в комнату. Все было перевернуто вверх дном. Это не было ограблением, но кто-то явно копался в ее вещах. Ну, конечно. Она же пропала. Было проведено расследование. А чего она ожидала? Но судя по следам на пыли, кто-то был здесь недавно. Хм-м. Она думала, что к этому времени ее дело уже будет закрыто.

Лиза направилась прямо к шкафу и вытащила оттуда спортивную сумку. Все еще невероятно смущенная своим новым телом, она оглянулась на окно. Раф сидел на балконе, прислонившись панцирем к стеклу и свесив ноги с края.

Вздохнув с облегчением, Лиза освободилась от плаща Эйприл, аккуратно сложила его и положила в спортивную сумку. Теперь ей нужна какая-то одежда. Что-нибудь практичное. Впервые она проклинала свой вкус — изысканную одежду с оборками.

Лиза схватила футболки, которые упаковала в надежде найти соревнования по пейнтболу. Ее тело не поместилось бы в закрытую одежду, но черная, серая и оливковая футболки без рукавов, служившие основой гардероба, должны были подойти. Лиза натянула через голову черную футболку и сунула две другие в сумку.

По крайней мере, ее одержимость юбками должна окупиться. Она никак не сможет надеть шорты или брюки с огромным дурацким хвостом ящерицы. Но она не слишком-то жаловала прочные вещи. Погодите! Она же купила несколько юбок до колена из грубого материала цвета хаки для похода, прежде чем признала, что юбки просто не походный наряд.

Лиза натянула одну из них на бедра, изо всех сил стараясь просунуть в нее хвост. Подходит! Она, наверное, выглядит нелепо, но, по крайней мере, по-настоящему одета. Лиза запихнула остальные юбки в сумку.

Хм-м, ее босоножки с ремешками и каблуками могли бы подойти, но это не слишком практично. Кроме того, носить такое произведение искусства в канализации казалось кощунственным. Были еще походные ботинки, которые она купила для поездки, но потом Лиза вспомнила, что испортила их. И вместо них надела ботинки, которые обычно брала с собой, когда вместе с отцом ходила на стрельбище.

Ну что ж, теперь ей придется портить эти ботинки. По крайней мере, она сделала их водонепроницаемыми в ожидании поездки. Найдя пару толстых носков и упаковав еще несколько, Лиза зашнуровала ботинки. Скучно, но практично.

Однако она не собиралась совсем перестать быть собой. Лиза собрала волосы в «конский хвост» розовой резинкой и повязала вокруг шеи розовый шарф. Так гораздо лучше.

Затем она наклонилась над дном шкафа и стала искать потайную дверцу, которую сама же и соорудила. Лиза не возражала против потери залогового взноса за квартиру. Учитывая, что ее оружие и экспериментальные баллончики были не очень законны, это казалось разумным.

Хм-м. Кто-то нашел их, но не взял. Если бы ее тайник нашла полиция во время ее поисков, то наверняка конфисковала бы эти вещи. Так кто же еще ее искал? Вопрос для следующего раза.

Лиза вытащила футляр с полуавтоматическими пистолетами, которые отец подарил ей на шестнадцатилетие, и аккуратно убрала его в сумку. У нее также были набедренные и задние кобуры с запасными магазинами и боеприпасами. И коробка с ее экспериментальными баллончиками. Наконец Лиза собрала свои приборы и диски с ее исследованием.

Лиза не знала, что будет с ним делать, но оно принадлежало ей, и она слишком усердно работала над ним, чтобы просто оставить. Застегнув молнию на спортивной сумке, она перекинула ее через плечо и задрожала в предвкушении. Пора возвращаться назад.