Узы, что нас связывают (джен)

Раф печально оглядел дом. Он не впервые видел подобное с тех пор, как вернулся в Нью-Йорк, но тогда скрытность и выживание занимали его внимание. Он был сосредоточен на миссии. Сегодня в первый раз он действительно принял и осознал увиденное.

Их дом был усеян осколками кренг-дроидов и щебня. Все, что их семья старательно собирала, ремонтировала и создавала, было перевернуто. Все бесценные личные вещи, которые непросто, если вообще возможно, было заменить, оказались разбросаны и разбиты.

Рафаэль попытался воскресить воспоминания детства, но они просто не вписывались в это побоище. И черепашка знал, что не одинок в своем чувстве. Он видел, как Лео в отчаянии рассматривал аппарат для пинбола «Космические герои», и слышал жалобы Донни, увидевшего то немногое, что осталось от его лаборатории.

Но увиденное было для его братьев лишь сломанными предметами или утраченными возможностями. Рафаэль не был уверен, что они испытали то же разрушительное чувство, что и он сам. Это место больше не было его домом. Такое чувство, будто кренги украли его.

Внезапно ему захотелось, чтобы он с братьями принесли еще больше бесполезного вреда во время путешествия в Измерение X. Это было бы заслуженно. Что ж, он не позволит им отобрать у него дом. И пусть пока что это место не было домом, вскоре оно снова им станет.

С новым пылом Рафаэль начал бросать обломки кренг-дроидов в ожидающий поблизости мешок для мусора. Это его дом, и он вернет его.

* * *

Сердце Донни провалилось на дно живота, когда он увидел свою лабораторию. Она была разрушена. Множество тщательно собранных и сбереженных книг — уничтожено. Большая часть кропотливо починенного и сконструированного лабораторного оборудования — разбита на части. Все эксперименты и данные потеряны, вместе с месяцами кропотливых усилий.

Даже Тимоти не стало. Как Донателло теперь ему поможет? Теперь у него даже недостаточно медикаментов, чтобы лечить братьев, если кто-нибудь из них серьезно пострадает в ближайшем будущем.

На мгновение сама мысль о том, что придется перестраивать с нуля, показалась ошеломляющей. Дон чувствовал себя побежденным. Это было чересчур. Потребуются годы, чтобы восстановить утраченное.

Тошнотворные звуки из кухни, куда ушел Майки, вывело мысли из нисходящей спирали. Сквознячок донес до него резкий запах плесени и испорченной пищи. Донателло догадался, что произошло. Даже железный желудок Майки имел свои пределы.

Эта мысль вызвала неожиданную улыбку, и Дон обернулся, оглядывая гостиную, где Раф собирал в пакет обломки кренг-дроидов, Лео поднял и осматривал их игровой аппарат, а отец старательно склеивал разбитую стеклянную чашу.

Да, он многого лишился. Но не потерял самого важного, того, чего нельзя заменить. Со временем он все починит, поскольку умеет делать это, и все будет хорошо. Его семья в безопасности, цела и снова дома. Все будет в порядке.

* * *

Майки застонал. Забудьте о сожалении завтра. Он жалел о сделанном уже сейчас. По-видимому, все-таки наступает момент, когда пицца перестает быть съедобной. Печальное и смиряющее осознание. А теперь он устроил еще больший бардак. Намочив тряпку в еще милостиво работающей раковине, Микеланджело начал вытирать последствия своей рвоты.

Привычная Майки жизнерадостность сменилась недовольной гримасой. Это больно. Наверное, его лицевые мышцы не привыкли к размышлениям. Зато у Рафа они должны быть в этом просто неподражаемыми. Эта мысль заставила Майки улыбнуться.

На самом деле он хотел порадовать семье потрясающим ужином в честь возвращения. Но делать его совершенно не из чего. Может быть, в лаборатории Дона еще остались водоросли и черви. Хотя стон, который издал брат, когда Раф помог ему открыть дверь, не давал особых надежд.

Внезапно Майки поразила супер-удивительная, блестящая идея. Выхватив че-фон, он набрал номер Эйприл.

— Майки? Все в порядке?

— О, да. Все норм.

Беспокойство Эйприл сменилось раздражением.

— Ну, сейчас я немного занята. Все люди сейчас типа выздоравливающих беженцев, а мы с отцом занимаемся раздачей супа. Я бы с удовольствием поболтала, но пока Кейси сбегает бог знает куда, а его отец и Мария добывают продукты, руки у меня заняты.

— Это прекрасно, Эйприл. В любом случае, мне нужна помощь.

Подруга снова вздохнула.

— И в чем?

— У нас, типа того, сейчас нет никакой еды. Думаю, что даже супер-ледяные силы холодильника не бесконечны, потому что все, что было в нем, несъедобно. Поверь мне, я пытался доказать обратное. Сегодня печальный день, когда мой желудок был побежден. Так что если у вас найдутся остатки супа, не могла бы ты принести их? Я бы очень хотел порадовать наших чем-нибудь в первую ночь после возвращения.

— О, Майки, прости меня. Я даже не подумала… да. Я завезу кое-что, как только отец Кейси и Мария вернутся.

— Спасибо, Эйприл! Ты просто супер!

Майки выключил че-фон и поздравил себя с находчивостью. План «добро пожаловать домой» все еще действовал. Хм. Но он голоден сейчас. Жаль, что нет еды, которая бы никогда не портилась. И тут его внимание привлекло что-то в полуоткрытом шкафу. О! Сырные шарики!

* * *

Лео вздохнул. Кажется, у них не будет ни видео, ни игр, пока у Донни не дойдут руки их починить. И было крайне неловко спрашивать, так как Дону, наверняка, понадобится время, чтобы привести свою лабораторию в порядок.

Может быть, потратить свободное время на дополнительные тренировки. Скорее всего, это побудит Донни починить игры быстрее, чем любая просьба или аргумент.

Но на самом деле его беспокоило не это. Леонардо надеялся, что их возвращение не было ошибкой. Они думали, что кренги не настолько сдружились со Шредером, чтобы поделиться с ним местоположением логова врагов, но не были в этом уверены.

К тому же, повсюду были следы лишь нашествия кренгов, но не клана Фут. Узнай Шредер об их убежище, он бы наверняка приказал обследовать его, чтобы найти что-нибудь, что можно использовать против них. Или просто как-либо навредить им. Он практически помешан на этом.

Нет, сэнсэй не позволил бы им вернуться домой, окажись это небезопасным. Леонардо видел, как отец нес склеенную чашу в додзё, чтобы восстановить семейное святилище.

Теперь, когда перегородки-ширмы были снесены, стало хорошо видно дерево в додзё, все еще крепкое и сильное, как и его семья. За исключением, может быть, Майки, которому все-таки не стоило пытаться съесть тот кусок заплесневелой пиццы. Хотя выжить после такой попытки мог лишь Майки.

Леонардо глубоко вдохнул, пытаясь уловить знакомые запахи дома вопреки царящему беспорядку. Пока что он выглядит неважно, но все вместе они восстановят его. Не сломано ничего, что нельзя было бы починить.

— Эй, Бесстрашный! Так и будешь стоять там и мечтать, или все-таки поможешь?

Лео не мог не улыбнуться, направившись к брату, помогать тому разбирать гостиную.

— Что случилось, Раф? Уже устал? Не хочешь намозолить свои нежные ручки?

Раф ответил ему грубым жестом, когда Лео наклонился, чтобы помочь, и они рассмеялись. Да, все скоро придет в норму.

* * *

Лили слышала, как друзья перешучивались за работой. Этот приятный домашний звук смыл страх и усталость нескольких последних дней. Она устроила Лизе небольшую экскурсию, пока кузина вела ее через груды обломков до изначально выделенной Лили комнаты. До дальнейших распоряжений они будут делить ее на двоих. И эта комната все еще была для нее домом, хотя сейчас и стала лишь чуть большим, чем постель, разложенная на расчищенном месте, которое они с Лизой оградили запасными перегородками для уединения.

Лили поняла всю пользу этих перегородок, когда Раф случайно перебросил Майки через одну из них, и тот слетел вниз по лестнице. И хотя Майки уверял, что его панцирь знавал и худшие падения, Лили никогда не видела Рафаэля более добрым к нему, чем он был до конца этого дня.

Да, это место точно ощущалось домом. Сильнее, чем любое другое место за уже долгое время. И она поможет и Лизе почувствовать его домом. Это потребует времени и терпения, но она вытащит раненую кузину из скорлупы боли и страха.

Ее Мона Лиза понемногу вернется, частица за частицей. Здесь хорошее место для исцеления. Лили могла поручиться за это. Нет ничего лучше семьи, чтобы собрать себя воедино, когда ты сломлен, и вся она теперь была для Лили в одном месте.

Она станет мостом, соединяющим Лизу и Хамато, и тогда ее мир станет правильным и полным. Он может оказаться не вполне таким, как они себе представляли, планируя совместное будущее, но Лили всерьез верила, что все может стать и обязательно станет намного лучше. Так же сильно, как и в свои видения, она верила, что, может быть, это не тот дом, который они хотели, но тот, который для них предначертан.