Паутина света. Книга 3 (гет)

Эпизод 2. Часть 2. Место: Япония, Такамия. 06.07.08, в районе 23.00

[Район складских терминалов]

Несмотря на поздний час, Кагикэй Ямакото и трое его подчиненных продолжали планомерно трудиться: в эту ночь им предстояло традиционно заночевать на работе. А вот в следующую, когда даикин(1) за “храмовый день” будет собран и уложен в сейф, можно и домой отправиться...

[(1)даикин (яп.) — платеж, “плата за”, в данном случае, “плата за спокойствие”]

Это только обычному обывателю кажется, что к летнему фестивалю (или к Рождеству, или к Цветению, или к любому другому массовому празднику) скучная реальность преображается сама по себе. Нет, не все так просто. За массовым одномоментным появлением множества киосков с сувенирами, палаток со сладостями и более серьезной едой, гадательных салонов, аттракционов, даже коробейников, торгующих мелочами в развес стоит сложная, ответственная работа множества людей. Товар в основном везут из деревней и отдельных хуторов — мест, где народный промысел такой же способ прокормить семью, что и работа в огороде. Сами же селяне и везут — те, кто делал, или выборные из общин. Вот приезжают они, и товар вроде есть — а как торговать? Куда встать? Что сделать, что бы сацу(2) не привязались (за внешний вид или за занятую полосу движения общественного транспорта)?

[(2)сацу (яп. жарг. якудза) — Полиция вообще, конкретный полицейский, работник службы ДПС или следователь. У нас эквивалентное слово “менты” или “ментура”]

Думаете, правительству или городским властям есть до того дело? Нет, администрация города расставит точки с горячим питанием и питьевой водой, да и временные туалеты будут очень к месту, но организовывать “слезших с горы” селян? Увольте! Вот и приходится о простом народе заботиться тому, кому и всегда. Якудза!

У приезжающих, как правило, нет или почти нет денег — так что выдача оборудования и/или реквизита идет “в долг” — его еще предстоит потом покрыть в счет доходов с мероприятия. Отдельной платой облагается “место” — не столько даже из-за наличия гипотетической крыши (все концы с полицией давно подвязаны), сколько из-за того, что менеджер от “братков” реально расставит торговую точку или зону оказания услуг так, что бы она принесла максимальный доход. Да и с человеком/представителем деревни может случиться чего — вот приедет неотесанный верзила или, наоборот, худосочная дочка резчика — и требуется все объяснить, указать, а то и сделать подготовку своими силами… А ведь есть еще и местные!

С местными обычно особой мороки нет — все “вопросы” уже порешались, все терки — разрешились к взаимной выгоде или подошли к логическому компромиссу… Да и знают местные, чего делать, да где ставить — места давно “забиты”, и занимают их заранее. Доход с них чисто символический, а то и вообще — посидели, чаю попили, взаимное уважение выказали — и все. Ан нет, с пришлых — какой спрос? Пришли, ушли… территорию не убрали, небольшой пожар устроили, наклюкаться умудрились прямо во время работы… Никаких людей не хватит решить все нюансы — а вот местные — могут. Конечно, “средний класс” и обеспеченный люди такой фигней не занимаются, но в Такамии полно разнорабочих, водителей, грузчиков и строителей, простых парней и мужчин… да и женщин.

Знакомство Ямакото с Отрядом Взаимопомощи началось с того, что в дверь “теневой бухгалтерии” постучалась молодая девушка. Принесла скромный подарок, рассказала о том, что жители решили немного “помочь друг другу”. Пожилой “простой японец” немного посмеялся (впрочем, по-доброму) над красивой, но такой хрупкой идеей, поблагодарил за уведомление и забыл на следующий день. Что бы с некоторым удивлением через месяц обнаружить, что общественная организация живет и здравствует. Впрочем, точек пересечения особо не было — самим якудза был интересен не столько рабочий квартал (довольно маленький, потому что в городе фактически отсутствовали производства, и вся занятость упиралась на услугу или логистику), а речной порт-терминал, где на перегрузку часто попадали самые разнообразные, но, несомненно ценные вещи. Например, из девяти выловленных “Отрядом” на территории работяг торговцев спиртным с рук (точнее — из-под полы), из гокудо реально оказался один, которому кагикэю пришлось “прописывать” еще с десяток ударов палкой: придурок торговал такой паленкой, что слечь на неделю с отравлением было еще хорошим исходом. Наркоту в Такамии с рук можно было купить только в одном месте — собственно, где и приобщиться к радостям потдатливого женского тела… и все это вместе было непосредственно в порту. Ну а воришки-форточники да лохотронщики к разнорабочим и не совались: можно было без всякого профсоюза нарваться на целительные пинки. Кроме того, в спокойной Такамии полностью отсутствовало постоянное “боевое крыло” — если не считать таких “особых грузчиков”, что опять же разгружали и загружали особый товар на речные трамвайчики и грузовые баржи. Нет объектов защиты — нет быков-катагири. Экономика!

В общем, стерпелось — слюбилось, да и молодая гостья знала вежество, лично проведывая бухгалтеров перед важными днями, иногда по нескольку раз. Бывает. Некоторые вопросы по телефону не решить. А недавно в город переехала, заняв старое додзе, школа кендо. Сначала кагикею подумалось — пустышка, из бесполезных “внутренних” стилей, что мечом только для красоты умеют… но нет. Сходил давеча весной на “день открытых дверей”, полюбовался на четко выполняемые ката… впечатлился. Эти точно не из “внутренних” — боевые движения никакой “танцевальной” пластикой не скрыть. Пожилой бухгалтер аж даже по-настольгировал о своем детстве, где он так же начинал: с грубым боккеном ходил по рынками, собирая для “старших” зажатый киритори(3)

[(3)киритори (яп. жаргон. якудза) — предотвращение уклонения от выплаты долгов, т.н. “выбивание бабла”]

Руководитель школы, снежноволосый крепкий пожилой мужик, одним своим видом внушавший почтений и трепет (еще бы! Гигант! 2 метра без малого для чистокровного японца — это нечто!), оказался очень четким… ээ, чутким, конечно же! — собеседником. Причем явно не по наслышке знакомый с тяжелой и нудной работой “окучивания” территории… даже побольше, чем он, Ямамото, знакомый!

Именно на Харухи-из-Отряда или на Тен-сенсея подумал Ямакото, когда дверь в “теневые” пенаты резко распахнулась. Еще и прикинуть успел, что такое успели накосячить подопечные приезжие, что бы открывать двери вот так. Но, не угадал. Четыре человека, четко, быстро и привычно распределились по залу, каждый встав за спиной у “своего” кагикэй. Пятый — Ямакото его спустя пару секунд узнал, — вышел на середину и спокойно произнес:

— Работайте, уважаемые, работайте. У вас еще дел много. А мы последим, что бы вам никто не мешал.

— Вакагашира? — полувопросительно уточнил у командира боевиков главный бухгалтер и получил незаметный кивок.

— Обычная аудиторская проверка, ничего такого. — Улыбнулся в пространство главный. — А пока мы тут будем вникать в дела, катагири проверят на местах. Что-то не так?

— Все так. — Убрал руку от телефона Ямакото (короткий клинок, поднесенный к кисти, способствовал). Просто… вас могут неправильно понять?

— А что, есть кому? Это было бы грустно, обнаружить, что здесь все так запущено…

— А обычных людей уже в счет не принимают? — Вопросом на вопрос ответил главбух.

— Хех. Интересная версия, но мне даже не смешно. Говорят, маленькая птичка напела одному из главных Сайто-Комон, что у тебя тут половина доходов уходит “налево”. Если у тебя с этим “ок”, то даже мы вас долго не задержим.

“Последнему торгашу наркотой тоже было не смешно” — Подумал кагикей, молча возвращаясь к работе. — “а потом рассказывал, как его чуть не раздавили бревном… раз пятнадцать” Впрочем, могло быть и хуже...