Паутина света. Книга 3 (гет)

Интерлюдия 13. Япония, Такамия. Химари Ноихара.

— Мря! Больно же!

— Вертись больше, будет еще больнее. — Агеха быстро и очень туго перевязывала волосы кошки в косу. — Теперь ленты… все. Можешь идти.

Химари ощупала голову, оглядывая свое отражение в зеркале. На нее смотрела девочка лет тринадцати, одетая в школьную форму цветов Торью: короткая зеленая юбка, белая сорочка и желтая жилетка. Недовольное выражение лица, волосы гладко стянуты у затылка в косу, опускающуюся чуть ниже середины спины. Темно-коричневые глаза строго и требовательно смотрели из-за очков “без оправы”: последний аксесуар был для ношения не менее обязательным, чем амулет подавления. Химари перекинула косу на грудь, подумала, откинула за спину. Еще раз нахмурилась.

— Да хороша, хороша. Иди жрать уже, а то опоздаешь.

— Откуда такая забота, хиноенма? — Ядовиты улыбнулась девушка. — Ты мне не мамочка!

— Считай, тренируюсь. — Хмыкнула клыкастая. — Человеческие детки быстро растут, если ты не знала.

— Э… — Бакэнеко растерялась. — Но у тебя же мальчик… Юто сказал…

— Ты считаешь, что на одном ребенке все и кончится? — Поднял бровь кровососка. — Спешу тебя просветить: человеческие девочки тоже взрослеют быстро. Пять-шесть лет — совсем небольшой срок. Чем ты слушала, когда Юто разжевывал тебе клановую доктрину?

— Не твое дело! — Кошка мотнула головой… и тяжелая коса хлестанула ее между лопатками. — Хшш!

— Ясунцуну свой не забудь… телохранитель! — Насмешливо напутствовала в гордо удаляющуюся спину “Багрового клинка” Агеха.

— Ну наконец-то! — Сидзука в фартуке прямо поверх формы начала выкладывать на тарелки бутерброды на тостах: сыр, семга, зелень и тонкий омлет: вредная и калорийная европейская еда — зато можно быстро сожрать и сразу надолго наестся. — Десять минут и выходим.

— Итадакимас!

Химари вцепилась зубами в свой кусок: как же вкусно! Мряя! Откусывая здоровенные куски: кто другой подавился бы! — она украдкой оглядывала собравшихся за утренним столом. Вот сидит Юто — вокруг глаз еле заметные темные круги: отдохнул, но явно не до конца. Пиджак висит на спинке стула, свой бутерброд кусает аккуратно, но быстро. Судя по взгляду, устремленному “в никуда” и задумчивой складке на лбу, опять думает над очередной клановой проблемой. Вылитый дедушка Ген, если не обращать внимание на возраст: тот тоже редко позволял себе просто отдыхать.

Рядом с юным главой клана — Ринко. Раздражающая девчонка с громким голосом и прямолинейным характером. Особенно раздражающая тем, что на спарринге, в который в итоге переросла их совместная тренировка позавчера, она так и не смогла свести результаты к чему-то лучшему, чем ничья. Дурацкое детское тело! Такое слабое! Правда, стрижка у нее короткая, да и даже сейчас хорошо видно, из них одарен природой обильнее. Кошка, чуть прогнувшись в талии, выпятила грудь: ага, так тебе! Вон как нахмурилась сразу!

Сидзука, наполнив каждому стакан с чаем, присоединяется к трапезе. Та же зелено-желто-белая форма, длинная черная коса, только ленты синие. Мизучи вызывает у Химари противоречивые чувства: сильная, очень сильная! Агеха, может и сильнее, но не вызывает такого чувства опасности! Холодный прищур за стеклами очков — одним взглядом змея может дать понять: не связывайся со мной! Они с Юто почти все время вместе и часто понимают друг друга почти без слов: со стороны, может быть не всем заметно, но бакэнеко не может даже как следует приревновать. Мизучи заслужила. Богиня рек вообще все делает основательно, за что бы не взялась: за готовку ли, за уборку, за охрану главы или за убийства… Брр, та еще “девочка”!

* * *

— Привет всем! — Шимомуро Ю подошла к перекрестку буквально секунд на тридцать раньше их группы. — Я Хироэ встретила по дороге: шла с таким выражением лица, что мне заранее страшно за тех, кто с ней будет учится.

— Зато мы все будем в одном классе.

— О да! Учителя будут счастливы, я полагаю! Кстати, Ринко, нам тоже нужно выпросить у Юто ленточки в подарок.

— Можно, только зачем нам ленточки?

— Не “зачем”, а каких цветов: тебе оранжевую, а мне — фиолетовую!

— Ну спасибо тебе, Ю. — Усмехнулся Амакава. — Так элегантно меня еще никто не опускал… прямо в канализацию!

Химари до чесотки захотелось выпустить “звериные” уши и раздраженно подергать ими! Опять все смеются, одна она ничего не понимает! Грр!

* * *

— О неееет! Их опять пятеро! Юто, остановись! Ты же к концу учебы в школе полгорода заполнишь одними девушками в очках!

— Тайзо, привет. — Юто остановился рядом с незнакомым парнем. — Ты говоришь так, как будто это плохо…

— То есть ты действительно это сделаешь?! О неееет!

— Как будто в девушках в очках есть что-то ужасное.

— Ужасно то, что они кроме тебя ни на кого не сморят!

— Тайзо-кун… хорош говорить о нас так, как будто нас здесь нет! Или вот этот боккен познакомится с твоим лбом.

— А ты еще спрашиваешь, чем это плохо, Юто-кун!

— А по-моему ты сам нарвался. Кстати, мы все еще в одном классе, ты в курсе?

— В курсе, в курсе, уже смотрел. Водил мелкую вчера в школу, и заглянул, заодно, в списки.

— Тогда позволь тебе представить Ноихару Химари, она теперь будет с нами учится.

— Я Масаки Тайзо… стоп-стоп! Ты хочешь сказать, что мы ВСЕ будем в одном классе?!

— Именно. — Юто улыбнулся.

— О нееееет!!!

— А сейчас-то в чем проблема?

— У меня уже боккен чешется кое-кого приложить!

— Масаки не нравятся девушки в очках, знаешь ли?

— Может, ему вообще девушки не нравятся? — Ю приложила палец ко лбу, наигранно изображая раздумия. — Наверняка. Да ты посмотри на его рожу, какая девушка к нему подойдет?

— И он с Юто первым заговорил, игнорируя нас… — Решила не оставаться в стороне Химари. — Юто-сама, немедленно отойдите от него, мало ли что?

— Юто!!! С каких это пор четверо девушек зовут тебя “Юто-сама”?!

— Ты еще слишком маленький, что бы про это спрашивать... знаешь ли!

— О неееет!!!

— Знаешь, друг, тебе и правду лучше помолчать…

* * *

Не так уж сложно двигаться с напарником синхронно — особенно, если ты знаешь его, как облупленного… С другой стороны — почему это “как”? Тенгу, осмотрев синаи после “репетиции”, отправил инвентарь в мастерскую додзе — в починку. Хорошо, что укрепленные “светом” спортивные доспехи повредить не так-то просто. Сейчас доспехов на них не было: Ринко с боккеном была наряжена в светло-сиреневое кимоно с синими цветами, а сама Химари — в такое же с красными. Да, одежда прилично стесняла движения, но тут как раз и требовалась нарочитая медлительность парного танца демонстрируемых ката: иначе зрители в зале просто половину пропустят! Они с Кузаки изображали что-то вроде боя с тенями — то спина к спине, синхронно проводя движения, то сдвигаясь друг относительно друга нарочито в разнобой. Иногда кошка бросала взгляд вверх: на галерее актового зала, удерживая завернутую в ткань старинную катану, стояли Юто и мизучи. Было видно, что они с интересом смотрят на сцену, переговариваются… Краем уха, переодеваясь перед выступлением, она слышала, как другие девочки из клуба Кендо восхищенно перешептывались, на все лады обсуждая летнее выступление Ринко в Токио: мол, еще до начала представления кендоисток в клуб набежала толпа девочек и мальчиков, да такая, что тренер только за голову схватился.

Не то, что бы кошка много знала о японских школах… но, конечно, молодой мастер ее просветил. Как оказалась, кроме значительной лакуны в знаниях по школьной химии, физике и математике, в остальном бакэнеко была вполне неплохо образована. В Ноихаре была неплохая библиотека, приличествующая старому клану. Были и вполне современные атласы и описание местности, включая военные карты-“пятикилометровки”: подготовка перед миссиями для экзорциста — это половина, если не больше, успеха. Атаки лоб-в-лоб хороши тогда, когда враг напал внезапно, или нет времени просчитывать стратегию. Лучше ударить один раз и на смерть, пусть и в спину — по крайне мере, ее учили так. Как будто целая вечность прошла…

В первый день учебы после каникул занятий нет: утреннее построение, речь директора — а дальше новичков (и не новичков) развлекают различные представления и действия, которые готовят клубы. Кузаки угорила ее составить ей компанию на выступлении — никого другого на сцене, кроме бронзой медалистки Национального Любительского турнира по БИ (в дисциплине Кендо) он видеть не хотел. Вообще, кошка подозревала, что Кузаки банально стеснялась и трусила выходить на сцену одна… а брать кого-то классом ниже “на подтанцовку” не захотела: смотрелось бы это не очень. А она, Химари, желая показать всем (и Юто в первую очередь!) свое превосходство в плане точности и красоты движений, согласилась. Впрочем, она бы никому не призналась, но ей нравились эти восхищенные взгляды из толпы — ведь она притягивала их ничуть не хуже “разогревшейся” Ринко. Ксо! Опять они “на одном уровне”!

* * *

— Вззззз!

Небольшая модель самолета, распространяя запах масла из работающего двигателя, пролетела над головами гомонящей толпы, состоящей преимущественно из парней. За хвостом самолета струилась длинная оранжевая “боевая” лента: только что два помощника Тайзо на моделях самолетов времен Войны на Море демонстрировали “воздушный бой” — нужно было пропеллером перерезать вражескую ленту. Побеждал тот, у кого “хвост” оставался длиннее. И теперь победивший придурок водил свою машину прямо над самыми головами у народа, пока Масаки в микрофон распинался на тему, как у них там в клубе все круто. И не уйдешь же! Потому что Юто, как “представитель дружественного клуба Физики” сейчас находился рядом с разливающимся соловьем фанатом авиомоделирования.

— Хотите своими руками покорить небо?

— Бзззз!

— Хотите смотреть с небе на оставшихся внизу?

— Бзззз!

— Хотите своими руками построить машину, умеющую летать?

— Бзззз!

-Вступайте в наш клу...

— Бзз… фллп!

Химари не выдержала, и когда уменьшенное в 46 раз порождение сумеречного американского гения (ака истребитель “Мустанг”) в очередной раз сделало пике над ее макушкой, стремительно выбросила руку и перехватила модель за фюзеляж. Не выдежав такого обращения, мотор самолетика тут же заглох, а Тайзо, до этого с улыбкой наблюдавший за гримасками опустившей его перед другом девчонки (да, это он подговорил “пилота” полетать конкретно над Ноихарой!) запнулся на середине фразы. В полной потрясенной тишине Химари сделала два шага из толпы и вручила самолет пилоту, оторвав ленту от хвоста.

— Кажется, я тебя победила! — Фыркнула она. — Юто-сама, пойдемте уже к своему клубу!

— Извини, друг. — Амакава ловко выдернул микрофон из ослабевших пальцев открывшего рот Масаки. — Итак, господа и дамы, как вы только что убедились, иногда, что бы выиграть битву, не нужно обладать сходным с противником оружием. Что-то подобное является каждодневным трудом ученых по всему миру, ну может быть, не так зрелищно, как продемонстрировала нам прекрасная Ноихара-сан! Ведь “противник” любого настоящего ученого — это сами законы природы! И, поверьте, им приходится сделать не один красивый финт, что бы очередная преграда пала. Хотите посмотреть, как делаем это мы, в клубе Физики? Тогда — за мной!

Гомонящая толпа (включая самих авиаторов) немедленно увязалась вслед за Амакавой. Шагая вместе со всеми, девушка чувствовала, как ее щеки буквально горят: ей понравилось, когда молодой мастер перед всеми назвал ее “прекрасной”! Может, еще чего поймать?

— Опять ты устроила детскую выходку! — Протолкалась к Химари Ринко. — На минутку нельзя оставить одну!

— Юто-сама понравилось! — Отрезала неко. — Но ладно, так уж и быть. Держи — я для тебя старалась!

И впихнула в руку опешевшей Кузаки трофейную ленту.

* * *

— Хироэ! Привет! Как прошел день! Ой, что это у тебя на щеках?

— Неплохо, неплохо! — Канаме поправила очки, и улыбка на ее лице стала откровенно зловещей. Особенную “зловещесть” придавал “камуфляжный” грим на щеках: в три полосы — коричневый, зеленый, коричневый. Дополняла картину широкая красная налобная повязка вокруг головы. — А это… я знала, что в средней школе есть клуб Лазерной стрельбы, но не знала, что он такой популярный. Кстати, я опять глава клуба журналистики, поздравьте меня! Почему-то мне сразу уступили место, прямо удивительно, правда?

— Да уж, “удивительно”. — Хмыкнула Ю. — А что с клубом Стрельбы? Теперь он входит в журналистский?

— Нет, ну что ты. Меня просто попросили поучаствовать в показательном матче… как заложника-журналиста. По сценарию меня захватили террористы, а “контры” должны были освободить, причем так, что бы меня не застрелили.

— Хм, и что?

— Ну, мне защитали “самоубийство” двух охранников из терроров за фраги, и в этом бою я набрала больше всего очков. Теперь я “почетный Рембо” этого клуба!

— …

— Э-эй! Амакава-кун! Сидзука-тян! Волшебница-тян!

Химари обернулась на крик и увидела высокого парня, одетого в форму Торью, только средней школы. Лицо и рост выдавали в нем не-японца — да и найдите среди детей Ямато хотя бы одного со светлыми волосами. Держа его под локоть, каждая со своей стороны, вместе с парнем к стоявшей на перекрестке группке детей приближались две девушки: у одной на руках были серебряные браслеты, волосы вотрой сколоты в высокий “конский хвост”.

— Михаил-кун, Сора-сан, Хонда-сан. — Поклонился Юто. — Какая приятная неожиданность вас сегодня встретить. Я знал, что вы теперь у нас соседи, думал, вы мне сначала позвоните…

— Так и собирались, Юто. Сейчас случайно столкнулись — захотелость погулять после школы. — Парни пожали друг другу руки на европейский манер, пока девушки скромно оставались на шаг позади парней. — Хе-хе, честно, я поражен. Вижу, что недооценил размеров твоего цветника… причем он еще и изменился на одну единицу! Уважаю! Мужик!

— Ну, я вижу, что ты очень быстро взял с меня пример. — Вернул улыбку Юто, так же отвечая по-русски и “незаметно” показывая оттопыренный большой палец. — И всего за месяц! Мужик!

— Бери выше, чувак! Со второй мы всего неделю назад познакомились! Опс!

Момочи и Охаяси, сохраняя на лице милые улыбки, сделали синхронный шаг и каждая со своей стороны приложила парня в бок: Сора локтем, а Хонда запястьем (раздался отчетливый электрический треск).

— Дорогой, представь нас, пожалуйста! А о бабах потом посплетничаете!

— Как можно, мы говорили о политике!

— Михаир…

— Девушки, позвольте вам представить Охаяси Хонду и Момочи Хаку!