Паутина света. Книга 3 (гет)

7.

Я теперь понял, почему пропустил сие мероприятие в прошлые разы. Просто мои соседи — позорные, просто в конец разленившиеся лентяи! И ведь ни одного украшения на домах нет! Правда, вешаются эти бумажные фонарики, красивые висюльки и прочие “излишки дизайна” всего на пару дней — кое-где фестиваль празднуют с большим размахом, но в основном по стране так. Обычно наибольший разгул и шатания наблюдаются в небольших городах-саттелитах “крупняка”, вроде Хирацуги возле Токио, обеспечивая местных жителей и приезжих (и, да-да, гокудо, я теперь в курсе, спасибо!) доходом от продажи праздничной еды и сувенирки на несколько месяцев — а то и до самого Рождества. Такамия же — настоящее сонное королевство, гостей не привлекает (кроме, как я уже когда-то говорил, внутрияпонских туристов), и потому все действо тут немного скромнее: центры развлечения сконцентрированы вокруг городских парков, некоторых кварталов (привет, Отряд!) и, конечно же, храмов. Иначе какой же оно “храмовый” фестиваль будет?

Праздник формально начинается с утра, но уже вчера подгулявший народ, подтягивается толпой к местам развлечения часам к двум дня: мы, собственно, так и поступили. Автобус собрал нас всех по домам — что интересно, родители Ринко ненавязчиво поинтересовались, куда именно мы идем развлекаться, глубокомысленно покивали… и ехать с нами отказались. А я специально к ним зашел, дабы показать соседский такт (и что бы забрать юкату соседки)… и быстро вышел. Довольные счастливые плохо выспавшиеся люди — я там был явно лишним. На секунду в голове промелькнула мысль, что для семьи соседей отвлечение их дочери от родного дома может сказаться положительно на численности семьи Кузаки — не то, что бы Ринко была заядлой домоседкой, но в “каноне” явно не оказывалась в дали от дома столько ночей в году. Представив выразительное лицо подруги и по совместительству Старшей жены, если она внезапно узнает о прибавлении в семье, я даже фыркнул от сдерживаемого смеха: заодно и потренируется, перед тем как! А то потенциальный “тренажер” за авторством меня и Агехи никак не хотел выходить на “проектную”, предусмотренную матушкой природой скорость роста. Правда, матушка-природа, думаю, не очень рассчитывала, что носителем плода может оказаться существо с переменным строением тела, имеющим несколько отличающиеся от биологически-однозначных кондиций ткани и органы… Но, определенно, “молодая” мама медленно прибавляла в весе — и, кажется, существенно быстрее, чем несколько месяцев до этого. То ли более правильное питание сказалось, то ли моя близость с младшей женой… во всех смыслах. А может — просто само по себе знание о том, что маленькая жизнь уже есть и хочет вырасти. Долбанный информационный вакуум по части множества аспектов жизнедеятельности аякаси весьма меня достал, но делать было нечего: получить и систематизировать такие знания могло лишь общество на-вроде того, что мы решили строить в Такамии. Где бы еще достать врачей, которые смогли бы работать на уже заказанном мною оборудовании и инструментах в госпиталь: вроде УЗИ-установки, например. Я имею в виду — работать с необычными пациентами… Впрочем, я, конечно же, что-нибудь придумаю. А пока — попробую разгрузить голову: говорят, это хороший способ найти неожиданное и эффективное решение сложной проблемы. А то проблем как-то многовато, и все как на подбор — сложные! Блин…

— Ммм, идеально! — Хироэ придирчиво осмотрела, все ли девушки одели именно то, что она выбрала (дураков, то есть дур среди женской части коллектива не оказалось), и теперь пинк… добрым словом и подергиванием за рукав заставляла всех собраться вместе для коллективной фотографии. Квест занял минуты три — мне оставалось только с чувством восхищения и подспудной зависти наблюдать за социальной работой Канаме. Впрочем, фотоаппарат сначала был вручен мне — видимо, что бы сам оценил собранный ею “цветник” с нужного ракурса. Я оценил! Согнанные в группку “жены” (или уже можно без кавычек?) внезано образовали единую живую картинку — учитывая “цветочный” характер узоров на ткани — действительно цветник. У каждой — свой цветок, свой цвет нанесения и оттенок фона… полутонами перетекаующий от одного одеяния к другому. На фоне яркого, солнечного дня, посреди “тренировочного” двора додзе Разящего — это зрелище и само по себе, без всякого фотоаппарата, врезалось мне в память. Улыбающаяся Ю (рисунок — белые лилии), смущенная Кузаки (на юкате подсолнухи!), задумчивая — Сидзука (ирис) и сама Хироэ (орхидея). И за их спинами более высокая и фигуристая Агеха, и огромные бордовые маки на ее наряде. Удивительное чувство единства — смотришь, и сразу понимаешь: семья. Еще непонятно, кто есть кто, еще чувствуется, что хиноенма немного неуверенно чувствует себя в “цветочной грядке”, но — удивительное единство поз и взгляды с разными оттенками — в камеру. Даже то, что на переднем плане — и по центру оказались именно моя соседка и мизучи — тоже, видимо, не случайно. Два самых первых чело… существа, решившие, что я в этом мире не пустое место и доверивших в буквальном смысле, без всяких двойных толкований свои жизни в мои руки…

Моя юката была простой — никаких цветов. Только ровный фон — самый светлый. Канаме задвинула мне в самую середину, заставив Ринко и Сидзуку чуть присесть (охренеть! Сидзука выше меня стала! А была — ниже! Когда?!) и теперь снимал на сам Разящий лично. И даже его напускная благожелательная флегма слегка “дала трещину” — старый аякаси на нас, конечно, не пялился удивленно, но во взгляде появилось нечто одобрительное. Даже, если я правильно расшифровал движения глаз и скупую мимику — персонально мне одобрительное. Ну еще бы — я и сам себя очень даже одобрял! И наконец-то смог расслабиться: накопившиеся “важные” дела внезапно перестали настойчивыми синицами заглядывать в мой разум, расселись на воображаемых ветвях снаружи от моей головы. Завтра они вернуться и примуться за свою работу вновь — но сегодня “мой день”!

От додзе мы шли пешком — эта была обязательная часть праздничного “ритуала”. Вот тут, рядом с храмовым холмом, жители украсили дома и улицы, и даже расставили бамбуковые связки “дерева желаний”. Маленькие семейные магазинчики, так характерные для этой “старой” части города, выставили свой товар на легких открытых прилавках — что бы точно никто не прошел мимо и не “ушел обиженными”. Через улицы протянулись бумажные гирлянды на проволоке, бумажные же ленты разных цветов свисали с ветвей деревьев: казалось, это такой специальный “новый год”, который надо праздновать летом — наверно, в какой-то мере так и было. По легенде, что была уперта японцами у китайцев вместе с самим праздников, Танабата — это праздник прежде всего победившей любви. Принцесса и Пастух (звезды Альтаир и Вега) в этот день накладываются друг на друга посреди Млечного пути, и служит им, по версии народного творчества, для встречи зыбкий мост из сорокиных крыл — воплощенное желание молодоженов, разлученных прихотью отца принцессы-звезды. Загадай желание (для верности их записывают на специальных бумажках) — и подвесь на бамбук. Не обязательно про любовь — можешь загадать, что хочешь. Желания иногда сбываются… если будешь готов последовать за ними по столь ненадежной дороге из птичьих перьев. Можешь, Амакава, почувствовать и себя героем из эпоса: что-то подобное ты и пытаешься сейчас провернуть: под ногами бездна и половинка мечты в руках — а до конца пропасти еще неизвестно сколько. Сороки не прилетают — если идет дождь. Достаточно испортится погоде — и свидание раз за год “не считается”. Одно радует — звездам в небе плевать на народные суеверия и дождь — и они “встречаются” все равно…

Двигались мы к храму довольно медленно — сначала плотной группой по улицам, где народу было много, но далеко не толпа (Тенгу многие местные кланялись в пояс — что-то я не припомню такой любезности ранее) и пытались накормить/всучить нехитрый продукт, которым торговали: ни дать, ни взять — идет владелец квартала. Быстро слухи про “нагнутую” боевую группу якудза разошлись: меньше суток, а уже все все знают. ДерЁвня! Очень надеюсь, что Пачи с Харухи удастся договориться с отцом девушки: вопрос с гокудо нужно было решать. Опять же, момент примирения в семье сейчас чуть ли не самый оптимальный: получилось так случайно, но японцы очень уважают такие совпадения. Да и Харухи, я уверен, в роль озерной девы, тьфу, принцессы из-за большой воды, спертой у слишком строгого папочки из-под носа (ну и что, что сама сбежала?) в законный брак (опустим, что браку чуть больше полугода) войдет как в родную: это же сколько всего забавного можно придумать! Да и вообще — Харухи умеет делать весело… всем! Брр, пусть на своей шкуре прочувствуют, какое счастье Такамии привалило! А то небось уже и расслабились, а благоверная моего вассала за это время только “покачалась”. Тем более, что за ней теперь надежный тыл в лице Отряда и Клана, а вот “неоплаченных счетов” накопилось с лихвой. Девушка она не злая — отомстит и забудет… главное, не спрашивать, что там было. И угрожать прислать молодую пару каждый раз, как только возникнут разногласия. Блин, я прям Аль Капоне какой-то!

На Храмовом холме была толпа. Весела, гомонящая на разные голоса, простреливаемая из конца в конец носящимися детьми — как пули со смещенным центром тяжести пяти-шести летние непоседы (кто постарше — изо всех сил изображад чинность) собирали по замысловатой траектории движения обильные человеческие жертвы — но никто не злился. Глаза разбегались от количества традиционных развлечений: от еды и до рыбной ловли, и группа учеников тенгу — даром, что там средний возраст около 200 лет — во мгновение ока рассосалась по всей территории. Сам Тенгу величавой башней маячил в отдалении — предоставив мне и девочкам развлекаться, сам он орлиным взором “пронзал”... и неторопливо двигался от одного лотка с едой или сладостями к другому. А “моих девочек” все-таки зацепила атмосфера всеобщего веселья — сначала просто с интересом, а потом с азартом, переходящим в веселую удаль они включились во все подряд “развлекаловки”, выбирая занятия себе по вкусу. Сидзука, сначала отставшая, вскоре мною была обнаружена за спором с продавцом тофу — тот имел неосторожность ляпнуть, что его “семейному рецепту” 500 лет… да уж. Агеха с Ринко внезапно зацепились за “мячиковый тир” — ну, такой лохотрон, где надо сбить мишень тем меньшую и удаленную, чем ценнее приз… даже если ушлый владелец втихаря приколотил ее к опоре! Ну и что — усиление тела засветки из-под амулета не давало, а вот эффект… Через двадцать минут я засек обоих девушке, о чем-то оживленно беседующих под зонтом уличного бистро, причем каждая — КАЖДАЯ — сжимала в объятиях настоящего плюшевого монстра: игрушки были метрового размера, не меньше!

Вообще, лохотронщикам в этот день откровенно не повезло: аякаси из додзе были хорошо натренированы своим наставником, и способны были, например, перерубить абсолютно тупой “катаной” (этакая подделка под меч) свисающий шланг, закрепленный только снизу. Это я тоже видел сам — после третьего “развлекающегося молодого человека”, сорвавшего “главный приз”, палатка “закрылась” и оттуда раздались звуки удара металла по резине: видно, владелец решил, что ему каким-то образом подсунули другое “оружие”. Или вот Хироэ — позволила себя уговорить на напесточника… и обчистила придурка, неизменно угадывая, где шарик. Подкатывания, потасовка и прочие ухищрения не помогали: девочка просто “видела” по мимике и мелкой моторике каждый ход оппонента. Сдуру два помощника “каталы” было попытались наехать на пигалицу с подругой… и тут же оказались оттеснены двумя молодыми людьми: вчера нам преподали хороший урок, и за каждой из девушек, даже за Агехой, был закреплен не лезущий на глаза наблюдатель. Кажется, и это действо Учитель Воинов объявил тренировкой — что бы не так обидно было удвоенному “дежурному расчету быстрого реагирования”, что оставался в полной готовности в додзе, ожидая в полной готовности вероятных пакостей. Более того — всех возможных для удержания под заклятием ворон подняли в воздух и распределили по “опасным зонам” города — вокруг наших объектов, около здания Комитета и по несколько птиц у самых оживленных мест народных гуляний. Операторам, конечно же, было скучно, и сами по себе умные птицы внезапно начали проявлять совсем уже чудеса интеллекта: вроде приземлиться на стол к карточному фокуснику и выложить клювом четыре туза из разложенной рубашками вверх колоды или виртуозного тыринья мяса прямо из миски перед жаровней (так, что бы повар в течении 20 минут так и не смог собрать заказ клиенту — нужной порции не набиралось). Видели, причем, это все посетители (но только не повар!) и пытались не помереть со смеху! К счастью, ворона достаточно быстро наелась и с победным видом уселась на крышу ближайшего “гадательного домика”, хитро поблескивая глазками-бусинками в мою сторону.

Рекомый “пункт разъяснения указаний судьбы” я в итоге так и не посетил, хотя и хотел: настроение быстро стало достаточно игривым, что бы опять захотелось пособирать “квест попаданца”: пусть гадалка попытается пронзить мою судьбу своим (наверняка настоящим среди кучи шарлатанов) даром, и получит сенсорный шок об твою немереную крутизну и избранутость. С “немереной крутизной” пока были очевидные проблемы, а вот избранутось, возможно, стоило поискать — все-таки “последний в роду молодой наследник клана — роковой принц” — это такой штамп, прям прямая заявка на то, что бы услышать каноничное “ты — избранный” (голосом старосты из игры “Проклятые земли”)! Но — неожиданно я обнаружил, что день, собственно, уже прошел: солнце склонилось к закату, бледный образ луны начал наливаться тусклым желтым сиянием на западной стороне небосвода. Мы опять собрались вместе — и вот уже, негромко переговариваясь, движемся вместе с другими отдыхающими в составе очереди-змеи к вынесенным на улицу длинным алтарям с засыпанными песком ящиками для втыкания ароматических палочек. И, когда подошел наш черед, я сложил ладони в молитве-мантре, мне внезапно подумалось: а ведь я сейчас как никогда близок к тем, что многие века многие японцы почитали как Ками! Да что там говорить — именно сейчас я был фактически окружен ими, вокруг меня их было больше, чем людей! Да, сами духи частенько придерживались сходных с людьми религиозных воззрений (если систему японской языческой философии или местечковые элементы буддизма можно было так обозвать) — по крайне мере, молились они вполне искренне. Но для меня сейчас реально сложилась ситуация, когда исход всего дела во многом зависит именно от них: не только от Тенгу и от Агехи, от Котегавы, от Пачи и Сидзуки: вообще ото всех аякаси Японии, что были достаточно разумны и вменяемы. И я на секунду, разогнав медитацией мысли, со всем пылом, со всей доступной мне концетрацией мысленно воззвал ко всем им: добрым, злым, умным и глупым, имеющим амбиции или просто живущим “потому что живется”. “Ками! На вас полагаюсь! Не дайте тому, что важно для всех (и для вас — прежде всего!), стать лишь очередной “неудачной попыткой”, упомянутой в десятке строк самой толстой “энциклопедиа оф британика” — и более нигде. Мы — реально способны изменить мир, мы, люди — и вы, аякаси, встать на новую ступень развития, и я — свой шаг уже сделал. Не подведите, Ками!”

Стоило мне продумать последнюю фразу — и над головами людей и демонов в темнеющем небе внезапно разорвался огненным букетом первый залп фейрверка! За ним последовал второй, потом третий — в опускающеся тьме поднятые лица окрашивались светом под цвет очередного яркого разрыва в небе: особо красивые серии сопровождались хлопками и одобрительными выкриками. И я стоял вместе со всем, окруженный своими девушками и вассалами и смотрел вверх. Японцы верят в совпадения — они несут удачу, являются знаками судьбы. Почему бы на один крохотный момент, на один вечер, пока горят небесные огни мне не поверить, что сама судьба только что дала мне положительный ответ? В конце концов, даже если я и говорю про “половину” — на эту половину я все-таки теперь и сам японец... хех!