Теория вероятности, или Чудеса случаются (гет)

Хэйли сидела на подоконнике и смотрела с пятнадцатого этажа на потемневшее августовское небо и огромные многоэтажки с горящими огоньками — окнами. Рядом стояла чашка с ароматным горячим кофе. Спать не хотелось. Раз за разом она прокручивала в голове событие прошлой недели. Свидание с детективом L. Неестественное, подставное, похожее на свидание в самую последнюю очередь. Скорее, собрание двух «маньяков-подглядывальщиков». Но вот его окончание… Когда Лайт и Миса разошлись, детектив отправился проводить ее, сказав, что на свидании так полагается. Хэйли отказалась ехать на лифте, так как затекли ноги. И они просто спускались по лестнице и говорили. Не обсуждали расследование, не подкалывали друг друга. Они говорили о парке аттракционов. Оказалось, оба ни разу не посещали подобные места, но очень хотят побывать там. Покататься на американских горках и колесе обозрения, поесть мороженое и сладкую вату. Эти семь минут, что Рюдзаки медленно провожал Хэйли по тускло освещенной лестнице, куда больше походили на свидание.

— Э-э-эх…. — вздохнула Хэйли, вспоминая искреннюю беззаботную радость в черных глазах. — Он совершенно не похож на обычного себя в такие моменты.

Покончив с кофе, Хэйли поняла, что не заснет. И так как Миса до сих пор была на съемках, отправилась в штаб. Там оказалось непривычно тихо, несмотря на то, что едва перевалило за полночь. Лайта почему-то не было на месте, и Рюдзаки сидел один, хрустя печеньем и глазея в мониторы. Хэйли изумленно остановилась в дверях.

— Не стесняйся, Клэр, проходи, — поприветствовал детектив, заметив боковым зрением движение у входа.

— Привет, — произнесла Хэйли и подошла ближе.

Она с подозрением покосилась на диван, служивший Лайту пристанищем последнее время.

— Я отпустил его с отцом навестить родственников, — ответил Рюдзаки на ее немой вопрос.

— Как так? Ты же шага ему не давал ступить без твоего личного сопровождения…

Рюдзаки взглянул на Хэйли задумчивым взглядом, а потом снова вернулся к печенью.

— То, что должно произойти — произойдет, — философски изрек он и взял двумя пальцами песочного мишку. — К тому же, если Лайт вернется после выходного «другим», все встанет на свои места.

— А-а-а… — протянула Хэйли. — Так вот, что ты хочешь… Ладно, завтра я присмотрюсь к нему.

— А почему ты не спишь? — меланхолично осведомился он.

— Да вот как-то не сложилось, — улыбнулась Хэйли.

Рюдзаки внезапно оживился и слез с кресла.

— В таком случае, идём на кухню, — заявил он, засовывая руки в карманы. — Ватари достал нечто интересное сегодня вечером.

— Удивляюсь, что это «нечто» все еще цело, — весело хмыкнула Хэйли.

— Можно сказать, я уже собирался с ним покончить, — произнёс он. — Так что ты подошла очень кстати.

Хэйли кипятила чайник, Рюдзаки рылся в холодильнике и что-то недовольно бурчал.

— Кофе? — осведомилась она.

Детектив кивнул, продолжая поиски.

— Нашел, — сообщил он победным тоном и извлек розовый бумажный пакет размером с небольшой торт.

— Интересно, что там, — Хэйли с любопытством поглядывала на свёрток и самого детектива.

Он улыбался.

— Клубничный десерт с особым видом шоколада и взбитыми сливками.

— Звучит интригующе, — улыбнулась снова Хэйли и отправилась следить за кофе.

— Съедим вдвоем, — произнес L, поставив сверток на стол. — Никому о нем не рассказывай.

— Хорошо, Рюдзаки, — засмеялась Хэйли.

Он зашуршал обёрткой, извлек воздушно-кремовое великолепие из пакета, разрезал его ножом. Черные растрёпанные волосы мешали рассмотреть его лицо, но Хэйли знала, что сейчас он улыбается. Хэйли вздохнула, ощутив острое желание провести по вечно сгорбленной спине. Положить руки на плечи, сбросить груз ответственности, чтобы хоть на минуту он был свободен. Свободен от Киры, расследований, своего имени. Она сделала шаг, ещё… И вот ладонь сама по себе легла на плечо детектива.

Рюдзаки замер. Тепло от ее руки разлилось по телу, проникая даже в кончики пальцев. По спине побежали мурашки. Несколько секунд он даже не дышал, пораженный внезапным прикосновением.

Хэйли спохватилась.

— Ну-ка, показывай, что там у тебя! А то мне не видно, — деловито произнесла она и убрала руку.

Рюдзаки ожил. Развернулся, немного отодвинул от себя десерт и радостно улыбнулся.

— Наш кофе готов? — осведомился он.

— Почти, — улыбнулась в ответ Хэйли и уселась рядом на стуле. — Выглядит аппетитно!

— Его вкус тебя не разочарует, уверяю, — произнес детектив со знанием дела.

Он снял пальцем воздушный крем, облизал его и пробормотал что-то нечленораздельное, прикрыв глаза.

— Попробуй же, Хэйли, — с воодушевлением произнес L. И казалось, что сейчас он даст ей облизать свои пальцы, если она откажется.

«Понятия не имею, как в нем могут уживаться самый лучший детектив в мире и маленький ребенок?» — думала Хэйли. И поддавшись искушению, сама влезла пальцем в десерт.

— М-м-м… — протянула она в полнейшем изумлении. — Это и правда очень вкусно!

Воздушный, практически невесомый крем имел вкус и запах клубники. Не какого-то близкого к правде ароматизатора, а самой настоящей свежесобранной и протертой клубники с легчайшими взбитыми сливками. И, глядя, как детектив снова полез в десерт пальцем, Хэйли решила не отставать. Теперь, не стесняясь и не соблюдая правил приличия, они поедали верхний кремовый слой торта.

— Мы рискуем съесть его до того, как будет готов кофе, — строгим голосом мамочки с пятилетним стажем проговорила она, сдвинув брови.

— Думаю, ничего страшного не случится, если сначала мы съедим торт, — ответил детектив, облизывая кремовые губы. — И кстати, наш кофе…

Хэйли вскрикнула, осознав, что забыла про него и теперь кофейная пена залила всю плиту. Она вскочила и кинулась спасать остатки.

— Аха-ха-ха! Есть меньше надо, — веселилась она, разливая кофе по кружкам и вытирая плиту по свежим следам. — Надеюсь, ты не съешь мою часть, пока я тут вожусь.

Хэйли развернулась, собираясь приструнить сладкоежку. Но парень и не думал есть. Он молча и внимательно смотрел на нее, словно в данный момент следит за преступником, ищет улики. И на его лице не было выражения той безмятежной радости, что светилась минутой ранее.

— Что случилось? — испугалась Хэйли.

— Ничего, — снова беззаботно улыбнулся Рюдзаки.— Советую тебе быстрее вернуться.

И он потянулся к ее порции, лукаво щурясь.

— Эй! Измажу твою наглую физиономию шоколадным кремом с вчерашнего торта, если посмеешь слопать мою вкусняшку! — возмутилась Хэйли.

Рюдзаки хищно улыбнулся.

— Не думай, что я буду спокойно ждать, пока ты приведешь свою угрозу в исполнение. Лучше поторопись с кофе.

Это было так странно. Кажется, без мониторов, без разговоров о Кире они сидели так впервые, не считая той прогулки по лестнице. Хэйли хотелось о чем-то поговорить, как тогда, но, к сожалению, ничего не приходило в голову, и они просто молчали. Ели десерт и изредка поглядывали друг на друга, приветливо улыбаясь. Внезапно Рюдзаки заговорил:

— Ты придумала, куда пойдешь после того, как все закончится?

Его голос звучал немного отстраненно, словно задал первый пришедший в голову вопрос, чтобы заполнить тишину или отвлечься от собственных мыслей.

— Я много где хотела бы побывать, — искренне ответила Хэйли. — Но для начала, отдохну на хорошем курорте! Это совершенно точно.

Детектив медленно опускал кубики сахара в свою кружку и сосредоточенно смотрел на них. Хэйли полагала, что на этом их разговор о ее будущем закончен, но она ошибалась.

— Будь осторожна с курортными романами, — произнес он, строго сдвинув брови и сурово взглянув на нее из-под челки. — В подобных местах велика вероятность заразиться венерическими заболеваниями.

Хэйли поперхнулась и, сделав несколько глотков, возмутилась:

— Уж не думаешь ли ты, что, выйдя на свободу, я стану кидаться на каждого сколько-нибудь симпатичного мужчину? За кого ты меня принимаешь?

— Я совсем так не думал. Но ты должна знать, что в подобных местах люди хотят отвлечься и расслабиться. Половые контакты совершаются чаще и более беспорядочно. Поэтому…

— Стоп! Рюдзаки, серьезно. Я тебе не маленькая девочка.

— Потому и говорю, что не маленькая, — настырно продолжал он. — И не говори, что в планах не стояло найти на своём курорте какого-нибудь не особо умного, но внешне привлекательного мужчину, чтобы развлечься.

— Господи, да что на тебя нашло? — не переставала поражаться Хэйли.

— Ничего не нашло, — нахмурился L, — просто вполне логичные выводы.

— О, нет! — воскликнула Хэйли, не в силах сдержать улыбку. В этот момент Рюдзаки казался еще более забавным, чем обычно: нахохлившийся надутый растрёпанный воробей. — Великий детектив никогда не заговаривал о подобных вещах. Ты беспокоишься за меня? Как же это мило…

Хэйли расплылась в улыбке. Она понимала, что ведет себя сейчас как бестолковая школьница, но иначе не могла. Лучше даже не задумываться, зачем детективу понадобилось читать ей лекции по здоровому образу жизни. Лучше все перевести в шутку. И Хэйли вытянулась на стуле по струночке, приставив ладошку к виску, как заправский вояка.

— Обещаю, я буду вести порядочную жизнь и перед близким знакомством с противоположным полом требовать медицинскую карточку со свежими анализами.

Рюдзаки почему-то нахмурился пуще прежнего, словно это не тот ответ, который он хотел получить.

— Не дуйся, — Хэйли хлопнула его по руке и с удовольствием глотнула кофе, продолжая играть роль наивной простушки. — Понятия не имею, зачем великому детективу давать подобного рода советы своему арестанту, но скажу то, что может тебя утешить. Я не планирую совершенно никаких романов.

Рюдзаки с подозрением покосился на собеседницу, которая вдруг перестала смеяться и стала совершенно серьезной.

— Для начала мне надо найти себя, — начала она. — До тех пор, пока я не пойму, чем хочу заниматься в этой жизни, нет смысла заводить отношения. А случайные связи могут только все испортить.

L заметно меньше стал хмурится, но все ещё поглядывал с недоверием.

— На первый взгляд твоя теория выглядит убедительно, — произнес он, глотнув кофе. — Но я склонен с тобой не согласиться. Чаще всего как раз случайные связи не мешают глобальным планам на жизнь, никак не обязуя партнёров. В некоторых случаях даже являются полезными.

Хэйли прыснула от смеха, едва не подавившись. Рюдзаки совершенно не разделял ее веселья и обижено отвернулся к тарелке.

— Не-е-ет, — протянула она, более или менее успокоившись, — в этом торте определенно что-то есть. И я не понимаю, ты отговариваешь меня или, наоборот, советуешь? А про пользу таких отношений… Есть парочка примеров из личного опыта? Насколько сильно тебе помогли?

Хэйли решила отвести от себя стрелки и смутить парня, чтобы поставить точку в этом странном разговоре. Но план провалился. Детектив совершенно спокойно посмотрел на нее и ответил:

— Я имел в виду статистические данные и данные из расследований. Не забывай, кем я являюсь, Хэйли.

Его голос звучал обыденно, а лицо ничего не выражало. Хэйли поразилась. «Не сожалеешь? — подумала она, вглядываясь в несколько отстраненное выражение лица детектива. — Неужели не хочешь оказаться на этом чертовом курорте, не хочешь проверить свою чёртову статистику?» Она вглядывалась в флегматичное выражение лица Рюдзаки и думала, что, раз он заговорил об этом, то, наверняка ему все-таки интересно.

— Что ж… — Хэйли опустила взгляд, не в силах больше смотреть на него. — Не переживай за меня, я постараюсь не вляпаться в историю. Но и ты… Почаще бывай на улице.

Рюдзаки на мгновение замер, чуть не упустив соскальзывающий с ложки клубнично-сливочный крем.

— К сожалению, это невозможно, — ответил он, поймав крем языком. — Конечно, иногда я выхожу, ведь никто не знает меня в лицо. Но после того, как я открылся нескольким людям, мне лучше делать это как можно реже. И дело не только в том, что я боюсь умереть…

— Ты боишься, что больше никто не продолжит твоё дело?

— Не совсем так… хотя, пожалуй, все верно. Я лишь жалкий трус.

Хэйли прикусила губу.

— Я не думаю, что ты трус, Рюдзаки. То, что ты делаешь… Не каждый бы смог. Даже имея какие-то выдающиеся способности, мы используем их для себя.

— Я делаю то, что мне нравится, — произнес он, положив ложку на стол. — Когда-то давно я понял, что самые интересные головоломки подкидывает нам жизнь. И где же, как не в сфере уголовного поприща может повстречаться то, что скрыто?

— Не знаю…

— На самом деле много где еще. Мои способности могли пригодиться в любой из отраслей человеческой деятельности, но моя любовь разгадывать загадки здесь и сейчас не оставила мне выбора.

Он сидел на стуле, обняв колени, и смотрел на причудливые узоры кухонной плитки. Говорить с Хэйли было так же легко как в детстве. Она слушала и слышала его, а ее взгляд ласковый и понимающий заставлял довериться, открыться. В такие моменты создавалось ощущение, будто говоришь с единственным родным, с самым близким человеком на свете. «Все как прежде, — вздохнул он, сильнее согнув спину и прижав ноги к груди. — Кто бы мог подумать, что я вот так буду говорить о своём выборе с другим человеком?»

— Это неважно, — сказала Хэйли, — не важно, что побудило тебя к подобному выбору, ты можешь реализовать себя. Только… Люди часто делают это ради славы. Но ты скрываешься от людей. Неужели образ L для тебя в состоянии заменить человеческие радости?

Рюдзаки посмотрел на собеседницу и улыбнувшись, тихо ответил:

— За все в этом мире приходится платить.

Хэйли вздохнула. Все меньше у нее оставалось сомнений, что лохматый сладкоежка и есть тот самый мальчик из детства. И все больше ей хотелось знать наверняка. Вдруг он тоже узнал, вдруг до сих пор тепло относится к ней? Что, если он боится раскрыться, но очень хочет этого? Теперь от выяснения правды останавливала только мысль, что он «L». Даже если Рюдзаки помнит и хочет, чтобы она узнала, он молчит. Ведь этот парень не из тех, кто будет смущаться. Так что может заставлять его молчать? L. Он понимает, что, рассказав кому-то о себе, своём прошлом, он открывает свои слабости, позволяет увидеть точки манипуляции. Поэтому человек, знающий о нем больше, чем нужно, должен или остаться с ним навсегда или перестать существовать. Хэйли не была готова ни к первому, ни к второму. И продолжала молчать, хотя безумно, до зуда в коже, до дрожи в руках, хотела подтвердить или окончательно опровергнуть догадки, поставить точку в этом вопросе раз и навсегда. Чтобы больше никогда не испытывать к этому чудику того, что она испытывает сейчас.

* * *

Расследование топталось на месте. Убийства продолжались, а детектив L не находил зацепок. Впрочем, искал он не очень старательно, предпочитая «наблюдать за Лайтом», играть сам с собой в шахматы и поедать сладости. По одной из его версий, как только Кира будет пойман, к Лайту вернется его сила и мир снова получит в роли Киры Ягами Лайта. Естественно, эта теория не находила одобрения среди команды расследования, поэтому завязывались споры и драки. И Хэйли, большую часть времени проводившей теперь в обществе Ватари на кухне или просиживая с детективами в штабе, неоднократно приходилось участвовать в растаскивании.

Спустя пару месяцев в штабе, наконец, произошло оживление. После того, как Лайт увидел связь последних смертей с ростом акций компании Ёцуба, дела сдвинулись с мертвой точки. Но теперь перед следователями встал другой вопрос. Кто-то из руководителей был Кирой, и кто конкретно, пока было неясно. Продолжали умирать люди, в том числе и невиновные. Требовались решительные действия. Ягами старший считал, что необходимо арестовать всех семерых, но L был несогласен. Ведь в таком случае они так и не смогут узнать, кто именно Кира, и как он убивает. К тому же, по словам Рюдзаки, существовала большая вероятность, что Кира вновь потеряет свою способность, и все старания окажутся бессмысленны.

Но самым последним противоречием была идея Рюдзаки внедрить в Ёцубу обеих девчонок. И он был за более активное участие Мисы, аргументируя это тем, что Миса уже засветилась перед руководством Ёцубы при спасении влезшего куда не надо Мацуды. Естественно, остальные были против, чтобы посылать любую из девушек, но на участии Аманэ Мисы всё-таки согласились. Хэйли благоразумно не лезла в споры, изо всех сил делая вид, что ее это не касается, а сама все свободное время изучала Ёцубу и думала, в качестве кого подобраться к этим людям. У нее создавалось впечатление, что время ее безделья подходит к концу и вот-вот придется решительно действовать. И предчувствие не обмануло.

В вернувшейся с «собеседования» на роль лица рекламной компании Мисы Хэйли ощутила некие изменения. И теперь ей надо было срочно поговорить с Рюдзаки. Наедине. Ни Лайт, ни кто-либо из участников расследования не подходили, так как это противоречило бы ее заданию. Передать сообщение через смс было слишком рискованно, ведь рядом сидит Лайт. Даже позвать Рюдзаки «поболтать» выглядело бы слишком подозрительно. Она в команде инкогнито. И никто не должен увидеть ее заинтересованность в деле больше, чем того желает детектив L. Но чем дольше она сидит, сложа руки, тем опасней становится ситуация. Хэйли ушла на кухню, чтобы подумать в тишине, как устроить личную встречу с детективом. Да еще так, чтобы никто не знал об этом. Разве что Ватари…

Зацепившись мысленно за помощника детектива, она вырвала из своего блокнота для рисования листок. Быстро написав на нем короткую фразу, свернула в несколько раз и отправилась обратно в штаб дожидаться появления Ватари. Поначалу она подумывала отдать записку лично Рюдзаки, но рядом с ним крутилось слишком много людей. Даже просто подойти ближе было бы странно, а совать ему в карман что-либо совсем перебор. К счастью, Ватари появился быстро.

Улучив момент, когда Ватари пройдет мимо, Хэйли мимолётным движением сунула записку ему в карман. Как и ожидалось от агента, он никак не отреагировал и с неизменно вежливой улыбкой покинул комнату.

Хэйли пожаловалась, что устала и пойдет «к себе». Сама же юркнула на заднюю лестницу и направилась на этаж к Рюдзаки. Оказавшись возле лифтов, девушка задумалась. Надо было куда-то пойти, спрятаться. Не стоять же посреди коридора. И хоть вряд ли кто-то из следователей мог отправиться сюда, это было неразумно. Не хотелось светиться лишний раз и перед Ватари. Пусть он и оказался посредником, ей неловко было бы смотреть на него сейчас, пока Рюдзаки не объяснил ему истинную причину их тайных свиданий. «Так… Ватари обычно сидит в комнате с мониторами, — рассуждала Хэйли. — В комнату к L я не пойду, уж как-то это чересчур». Она прошлась по коридору, пребывая в раздумьях. Но вдруг услышала шаги и кинулась в первую попавшуюся дверь.

Включить свет Хэйли не успела и теперь судорожно доставала телефон, задыхаясь от нахлынувшей паники. Оказаться в кромешной тьме для нее было равносильно пытке.

— Фу-уфф, — выдохнула она, как только экран телефона вырвал ее из лап собственного ужаса.

Хэйли посветила вокруг. Это оказалась ванна. Пахло клубникой и кокосом. На полке стоял тюбик с шампунем. На стиральной машинке лежали комом грязные вещи и полотенце. Над раковиной висело маленькое зеркало, возле которого на полочке стоял стакан с зубной щеткой и бритвой. «Суровый арсенал холостятских принадлежностей», — улыбнулась Хэйли и прошла правее за стиральную машинку, намереваясь там устроиться.

На записке, которую она отдала Ватари, было указано время и очень расплывчатое место встречи: «на этаже». Тоскливо взглянув на экран телефона, она подумала, что указала слишком большой временной промежуток. У нее теперь двадцать минут, чтобы сидеть в одиночестве на холодном полу. Хэйли машинально захлопнула телефон. И тут же пожалела. Тьма снова поглотила ее, сжав сердце ледяными тисками. Хэйли открыла телефон, но случайно выронила из дрожащих рук. Телефон проехался по кафелю и скрылся под ванной, погрузив свою хозяйку в полумрак.

— Вот, черт! — выругалась она и упала на колени.

Протянув руку под ванну, Хэйли пыталась достать телефон, но длины ее руки не хватало. Вскочив, она решила найти хоть что-то, что могло бы послужить помощью в этом деле, но на глаза попалась лишь зубная щетка.

— Проклятье! — продолжала ругаться Хэйли, схватив ни в чем неповинный предмет гигиены, и снова кинувшись на пол. Почему-то элементарная мысль выскочить из ванной и включить свет не пришла ей в голову.

И в тот момент, когда обратный конец щетки дотянулся до телефона, свет погас. Хэйли вздрогнула от неожиданности и наткнулась рукой на что-то острое. Это еще сильнее испугало, заставив отпрянуть к противоположной стене. В сознание тотчас полезли страшные иррациональные картинки, панически забилось сердце, участилось дыхание. Хэйли прижалась спиной к стене, пытаясь совладать с собой. Шелестящая тьма давила, дёргала за самые тонкие и уязвимые ниточки нервов, с необычайным старанием покалеченные в детстве.

Кое-как собравшись с силами, она поползла к выходу, чтобы толкнуть дверь. С трудом превозмогая напавший на нее столбняк, Хэйли медленно продвигалась на четвереньках к предполагаемому выходу. Нащупав руками дверь, она потянулась, схватилась за ручку, дернула. Не открывается.

Хэйли дернула еще раз и еще. Тот же эффект. В голове мелькнули мысли: «Меня заперли? Зачем?» И вдруг ей на плечо соскользнуло что-то мягкое. Она даже вскрикнуть не смогла. Только инстинктивно смахнула это «что-то» и резко отпрянуть назад, снова уткнувшись в стену спиной. «Черт, черт, черт! Не могу пошевелиться… Уроды, что они сделали со мной?!» По щекам покатились слезы. Безнадежность и глупость ситуации вызывали едкую усмешку, но она больше не могла бороться, не пыталась выбраться. Забившись в угол между стиральной машинкой и стеной, она обхватила голову руками и тяжело дышала. «Быстрее… Пожалуйста… Помоги…» — бессвязными обрывками проносились мысли в ее голове.

Получив свёрнутую записку от Ватари, Рюдзаки раздумывал, что бы это значило. «В 18-20 буду ждать на твоём этаже». Оттопырив нижнюю губу большим пальцем, молодой человек раскладывал зефирки в цветовом порядке от самых ярких: «Что она хочет мне сказать? И почему тайно? Неужели заметила нечто в поведение Мисы или Лайта? Да, пожалуй, это единственное логичное объяснение».

— Что такое, Рюдзаки? Что Ватари передал тебе? — раздался за спиной любопытный голос Мацуды.

— Ничего особенного, — сминая бумажку и пихая ее в карман, ответил детектив. — Код моего заказа.

— Заказа? — насторожился Мацуда. — Что ты хочешь заказать?

— Оружие, — ответил Рюдзаки, не моргнув и глазом.

Все разом уставились на него.

— Кого ты собираешься убивать? — нахмурившись, спросил Ягами старший.

— Надеюсь, никого, — произнес детектив. — Но, возможно, вам придется столкнуться с врагом в открытом бою, я хотел бы вас максимально обезопасить.

— Но у нас есть пистолеты.

— Боюсь, этого недостаточно. Не волнуйтесь, пожалуйста, об этом.

— Но что ты хочешь заказать? — подключился к допросу Лайт.

— Снайперскую винтовку для Ватари.

— Он хорошо стреляет? — округлил глаза Мацуда.

— Да, вполне неплохо. И он может стать вашим прикрытием в случае необходимости.

— Это действительно хорошая идея, — согласился молодой офицер.

— Не буду тянуть с этим, — произнес L, вскакивая с кресла. — Лайт, ты за главного.

И он ушел, засунув руки в карманы. Детективы долго смотрели ему вслед.

— Почему он не хотел звонить при нас? — насторожился Мацуда.

— На мой взгляд все логично, — скептически пожал плечами Лайт. — Он не хочет, чтобы мы слышали его разговор. Ведь ему придется договориться о цене, способе транспортировки, месте встречи. Покупка-продажа оружия в Японии запрещена. То, что он делает, незаконно, поэтому не хочет, чтобы мы участвовали в этом.

— А-а-а… ну да, — согласился Мацуда.

Рюдзаки поднялся к себе на этаж, прошел по коридору, заглянул к себе в комнату, в центр управления. Ватари там все еще не было, но не было и Хэйли. Прошелся по коридору еще раз, глянул на часы. «Может быть, она еще не пришла?» — подумал он и остановился у окна. До появления Киры он видел собственное будущее отчетливо и был вполне доволен перспективами. Компьютер, Ватари, расследования, приемники. И ореол легендарного L, висящий дамокловым мечом над преступным миром. Теперь все было иначе. Смерть шагала по пятам, заставляя острее воспринимать окружающую действительность. Трудно не поддаться искушению, когда молод. Дружба с Лайтом, работа в команде, Хэйли… Все это вошло у него в привычку. И теперь грядущее совершенно не радовало. В любом случае, он вскоре лишится всего этого. Если они поймают Киру, надобность в команде отпадет. Хэйли получит долгожданную свободу, а он снова останется один. Рюдзаки угрюмо взглянул на собственное отражение на стекле и горестно усмехнулся.

Время шло, но Хэйли не появлялась. Детектив еще раз прошел по комнатам. Достал телефон, собираясь позвонить, но передумал. «Она не хотела, чтобы кто-то догадался о нашей встрече. Если бы могла позвонить, позвонила бы. Может быть, она у Мисы и не может незаметно уйти?» Девушка уже опаздывала не на пять минут. «Если только это такие шуточки, она у меня поплатится!» — хмуро рассуждал он. Рюдзаки прошел по коридору в который раз, и вдруг остановился. За дверью ванной комнаты ему послышались странные звуки. Он подошел ближе, прислушался. Звуки повторились. Дернул за ручку. Замок не был закрыт, но дверь не поддавалась. «Опять заел… Надо было Ватари все-таки его заменить», — подумал он и надавил сильнее.

Включил свет и зашел внутрь. Но только он зашёл, как вздрогнул от неожиданности. На полу, сжавшись в комочек, между стеной и стиральной машинкой всхлипывала Хэйли, обнимая себя руками и покачиваясь, рядом валялось полотенце.

— Хэйли, что с тобой? — вскрикнул он и присел на корточки возле нее.

В следующее мгновение девушка кинулась на него, сбив с ног. Если бы позади не оказалось ванны, они оба валялись бы на полу.

— Ты пришёл… Рюдзаки… Спасибо… — простонала она.

Хэйли часто прерывисто дышала, вцепившись ему в футболку на груди. Она сидела на коленях и прижималась к нему, уткнувшись лицом в плечо.

— Что с тобой, Хэйли? — совершенно опешил Рюдзаки. — Почему ты тут сидишь?

— Темно… Я думала, больше не боюсь… Надо было включить свет… — пыталась объяснить она, дрожа всем телом.

— Но двери ведь не заперты. Просто надо было сильнее надавить.

— Не… смогла… Идиотка…

И она сильнее прижалась к нему, все больше вдавливая его в бортик ванной. А он непроизвольно обхватил руками дрожащую девушку, прижав колени к ее бокам.

— Успокойся, все позади, — прошептал он.

Но тут дверь широко распахнулась и раздался обеспокоенный голос Ватари:

— Рюдзаки, я слышал ты кричал. Что случи…

Он не договорил, замерев на пороге. Услышав вскрик со стороны ванны, чего он только не успел подумать, но даже крайние варианты оказались далеки от реальности. Его серьезный воспитанник держит в объятиях девушку, которая устроилась у него между ног и бесстыдно прижимается к нему всем телом.

— Прошу прощения, — бросил смущенный наставник и аккуратно прикрыл дверь.

Хэйли очнулась. Распахнув глаза, она продолжала сжимать руками белую футболку, но теперь она осознала, как выглядит со стороны. Слезы все еще текли по щекам, но страх отступил, впустив вместо себя смущение и стыд. И очнулась не только она. Детектив вдруг почувствовал тепло ее тела, быстрое биение сердца, которое ощущал собственной грудью, миндальный запах ее шампуня, как волосы щекочут его шею. Осознание, что спустя много лет он может обнять ту, кому безгранично доверял, ударило в голову. Он судорожно вдохнул и отстранил девушку, взяв за плечи. Хэйли оперлась на его грудь, чтобы не потерять равновесие. Рюдзаки нервно сглотнул и отпустил руки, позволив ей отползти на расстояние приличия.

Виноватым, полным раскаяния взглядом Хэйли посмотрела на его смятую и мокрую от слез футболку.

— Ватари подумал о нас неизвестно что… Прости, — прошептала она.

— Почему неизвестно? — эхом откликнулся Рюдзаки. — Вполне понятно, что именно он подумал.

Сердце всё ещё пульсировало у него в висках. И хоть он понимал, что окажись на его месте сейчас любой другой, она кинулась бы к нему так же, но не мог совладать с эмоциями. Такой уязвимой, такой близкой она не была никогда. Девушка отрицательно махнула головой и тяжело вздохнула, обняв колени.

— Ты же объяснишь ему, что все не так?

Рюдзаки кивнул. Только сейчас он понял, как сильно болит спина, прижатая к бортику ванны. Он уселся поудобней, поджав одну ногу под себя, вторую обняв в колене.

— Ты звала меня в ванну, чтобы обнять? — спросил Рюдзаки хрипловатым голосом.

Хэйли ещё сильнее сконфузилась.

— Нет… прости, я вела себя как истеричка.

— Ничего, — произнес он, — я понимаю, что при обычных обстоятельствах ты не спешила бы прижиматься ко мне.

Хэйли подняла взгляд на отстраненное лицо молодого детектива, его чуть отведенные и опущенные глаза. «А ты хотел бы?» — подумала она и, наконец, взяла себя в руки.

— Я подумала, что никто не должен видеть, как мы общаемся с тобой наедине и решила засесть у меня или тебя в комнате. Но ко мне может прийти Миса, а к тебе Ватари…

— Как видишь, Ватари ходит по всему этажу.

— Да-а-а… Я просто не думала, что со мной может произойти нечто подобное… думала, детский страх остался в детстве, забылся. Но я ошибалась. Ошибалась. Меня, как и тогда, можно запереть в темной комнате со связанными руками в качестве наказания и сделать послушной куклой. Вот моя слабость. Если когда-нибудь тебе придется пытать меня снова, ты знаешь, что делать, — горько усмехнулась Хэйли.

— Но в прошлый раз практически так и было. Только вместо темной комнаты повязка на глазах, — заметил детектив.

— Через щелочки под повязку проникал свет, — тихо начала Хэйли. — Ты не оставлял меня одну, постоянно говорил, спрашивал. К тому же уколы, затуманивающие разум. Они были призваны сделать мою волю слабой и податливой, но на самом деле помогали оставаться в пучине безразличия к собственной участи.

— Хорошо, я учту, — кивнул Рюдзаки.

Девушка обреченно вздохнула.

— Но я не стану этого делать, Хэйли. Надеюсь, мне не придется, — произнес он и взглянул ей в лицо. Она благодарно и виновато смотрела на него, под красными глазами все еще блестели слезы. Яркие мокрые изумруды с огненными переливами от лампочки отражали собственное удивленное и растерянное выражение лица. Рюдзаки снова отвел взгляд.

— Что ты хотела рассказать мне? — произнес он.

— С Мисой что-то не так, — обрадовалась Хэйли, что можно, наконец, уйти от неловкого разговора о собственных слабостях.

— В каком смысле?

— Вернувшись с собеседования, она совершенно иначе смотрит на Лайта. Мне трудно это объяснить. Но, кажется, отправлять Мису к Кире опасно. После представления для Ёцубы в прошлый раз она трещала без умолку. Рассказывая все в подробностях, но сейчас все иначе, и ее взгляд… Нечто легкомысленное, что живет постоянно в ней иногда исчезает. А еще я завела разговор о Лайте, мол: он конечно же очень переживал, и, если бы «не L» ни за что не пошел бы на такой риск. Она ответила: «Нет! Так даже лучше!» Когда я спросила почему лучше, она забегала глазами, и произнесла: «Я же люблю Лайтика и готова на все ради него, даже на смерть». Рюдзаки, она давно не говорила этой фразы. С самого первого дня нашего знакомства. Прости за мой сумбур, но я не могу проанализировать, слишком мало сведений. Вероятно, я скажу завтра еще больше, но ведь времени нет!

L прищурившись смотрел на взволнованную Хэйли. Она выглядела действительно обеспокоенно.

— Я понял тебя, Хэйли. Попрошу установить в комнате Мисы камеры. Но я не смогу их просматривать, ведь никаких оснований для этого у нас нет.

— Пусть Ватари смотрит! И… Ты все равно отправишь ее к Кире?

— А у нас есть другой выбор?

Хэйли прикусила губу.

— Но ведь еще есть я.

Рюдзаки нахмурился.

— Мы не успели подготовить твое внедрение. Ведь если предположить, что Миса действительно вернула себе память и стала Кирой, кто знает, что она может предпринять. И поэтому тебе надо как можно раньше вступить с ними в контакт.

— Помнишь, в самом начале, когда только обсуждалось наше с Мисой участие, ты сказал, что я могла бы «пойти на собеседование» к Ёцубе на какую-нибудь особую должность, чтобы кто-то из руководства заинтересовался мной?

— Да.

— Так вот, я обдумала все и, от нечего делать, изучала специфику работы этой компании, вакансии и прочее. Кое-что интересное я отыскала. Я могла бы попробовать. К тому же я знаю типаж людей, который нужен на эту должность, я уже играла подобные роли.

Рюдзаки смотрел на ее горящие глаза.

— Хорошо, я продумаю план и вызову тебя в штаб.

Хэйли кивнула.

— И, спасибо, что рассказала о Мисе.

Хэйли слабо улыбнулась. Чего ей стоил этот рассказ…

— Помоги пожалуйста достать телефон, — она встала на четвереньки, заглядывая под ванну.

Рюдзаки тоже улегся на пол, вглядываясь в полумрак.

— А что тут делает моя зубная щетка? — удивился он, доставая пыльную щетку синего цвета.

Хэйли виновато развела руками, но промолчала. Говорить, что вместо того, чтобы кинуться открывать дверь и включать свет, она ползала на полу и загоняла собственный телефон еще дальше его щеткой, как-то не хотелось. Детектив бросил щетку в ванну и снова наклонился. В итоге, он сумел достать телефон, прилично оцарапав предплечье и испачкав рукав джемпера пылью и собственной кровью. Отказаться от помощи у Рюдзаки не получилось, и они вдвоем направились менять одежду и обрабатывать царапину.

Комната Рюдзаки была в стиле минимализма. Простая кровать посередине, одинокий шкаф, стол с креслом и голые стены. Ни телевизора, никаких украшений, ничего.

— Снимай с себя кофту, — скомандовала Хэйли. — И где у тебя аптечка?

Детектив указал на ящик в столе и принялся стягивать одежду. Хэйли на мгновение замерла, разглядывая знакомого сладкоежку в непривычном взгляду виде. На почти белой, не знающей загара коже можно было разглядеть очертания каждого мускула, отчётливо прослеживалась каждая косточка позвоночника. Он бросил футболку на кровать и уже собирался надеть новую.

— Стой, — скомандовала Хэйли. — Потом оденешься.

Тот послушно бросил футболку и прошлепал босыми ногами к ней. Теперь Хэйли видела его отчётливо выпирающие ключицы, мышцы груди и пресса. Она никогда не думала, что у него может быть складное тело. Худое до невозможности, но вполне красивое. А эта ужасная осанка не стала причиной искривления позвоночника. Сейчас он стоял перед ней с совершенно ровной спиной. «Что, в данный момент тебе не обязательно думать?» -хихикнула она про себя, вспоминая его фразу, что в такой позе ему лучше думается.

Хэйли взяла его теплую руку, оказавшуюся неожиданно тяжёлой, и вооружилась салфеткой. На тыльной стороне предплечья красовалась длинная кровоточащая царапина, а сама рука была кое-где испачкана пылью.

Рюдзаки не поморщился, когда Хэйли промывала царапину антисептиком, не дернулся, когда заливала ее йодом. Он не сводил глаз с ее лица, молча и безропотно подчинившись. Это было так странно. Хэйли никогда не видела, чтобы он был таким послушным, таким кротким. Ни его хитрых взглядов, ни уверенного голоса.

Залепив пластырем ссадину, она улыбнулась, подняла голову и в изумлении вздрогнула. Тепло бархатных черных глаз обволокло ее, разлилось по венам. Хэйли перестала думать. Единственное, чего хотелось — чтобы он не отворачивался. Дыхание участилось, голова закружилась. Потом она будет думать над тем, что с ней было, а сейчас она хотела просто раствориться в этом тепле, хотела закрыть глаза и каждой клеточкой своего тела ощутить это странное мягкое чувство. И ей было не важно, перенимает ли она сейчас эмоции от Рюдзаки, или это ее собственные.

Оба забыли, как мигать, впитывая друг друга глазами. Вдруг Рюдзаки устремил взгляд за спину Хэйли и раздался щелчок. Хэйли вздрогнула и резко развернулась. Ничего.

— Это был Ватари, — произнес Рюдзаки и отправился к кровати за одеждой. На его лицо вернулось флегматичное выражение.

— О, Боже! Снова он… — выдохнула Хэйли.

— Не беспокойся, я ему все объясню, — произнес Рюдзаки. — И спасибо за информацию. Я рад, что ты не забыла о задании.

— Конечно не забыла! И… Прости за инцидент в ванной.

— Ничего, — произнес он, — но, если тебе захочется пообниматься снова, зови меня в комнату. На холодном полу это не очень удобно.

К нему вернулись его бестактные шуточки. Но Хэйли не возмутилась. Только улыбнулась и вышла из комнаты.

Задумавшись, она не пошла к запасной лестнице, как планировала, а отправилась к главному выходу. И пройдя несколько шагов за поворот увидела сидящего в кресле Ватари. Он закинул одну ногу на другую и скрестил руки на груди. Его глаза блеснули острым испытывающим огоньком. Хотелось провалиться сквозь землю. Сказать: «это не то, что вы думаете» — глупо. Оставалось только быстро исчезнуть из его поля зрения до поры до времени. Хэйли натянуто улыбнулась и быстрым шагом направилась к выходу. Но услышала позади:

— Постойте, мисс Уайт.

Впервые он обратился к ней по настоящей фамилии, тем самым дав понять, что знает о ней многое.

Хэйли сглотнула и, двигаясь неестественно как робот, развернулась. Старичок смотрел на нее с грустной улыбкой.

— Что такое? — тихо произнесла она.

Но он молчал. Просто смотрел в ее глаза и не произносил ни слова. Словно пытаясь прочесть эмоции, чувства.

— Пожалуйста, Ватари… — прошептала Хэйли, не зная, куда деться от стыда. — Только не думайте, что я э-э-э… совращаю вашего воспитанника. Он… он… я…

— Я так не думаю, — улыбнулся мужчина, а потом добавил: — Вы знаете, кем является Рюдзаки?

— L, — виновато потупив глаза, ответила Хэйли. Она понимала, что сейчас ей будет устроена головомойка: «Нечего приставать к лучшему детективу и отвлекать его от работы!»

— А кроме этого, — мягко улыбнулся старичок. — Вы знаете о его прошлом?

— Э-э-э… что конкретно? — опешила она.

— Так и думал… — опустил глаза Ватари. — Я хотел бы рассказать Вам кое-что. Это касается Вас и…

— Ватари! — холодный голос Рюдзаки заставил его замолчать. — Пожалуйста, иди ко мне в комнату.

Появившийся словно из ниоткуда L смотрел строго, недовольно.

— До свидания, мисс Уайт, — произнес Ватари и слегка поклонившись, ушел по коридору.