Чаровница (джен)

Есть солдаты, есть генералы и есть полководцы.

До последнего времени я приписывала себе роль хотя бы генерала если не полководца. Но… Выражение лица Звездоглазого даже глумливым назвать нельзя было. Он не смеялся, слушал и, когда я замолкала, пытаясь найти слова, терпеливо ждал.

Как объяснить Локи, что он погиб тупейшим образом на свете, а его обожаемая мать умерла, потому что у Тора не было намека на разумность? Как вместить в рассказ невообразимую трагедию — гибель Асгарда, которую я так боялась и пыталась предотвратить.

Звездоглазый видел мой страх, мою потерянность и в конечном итоге злость. И вместе с тем, выплескивая на него свои тревоги, я словно освобождалась от давлеющего надо мной груза. Стало легче, ведь Асгард теперь был моим домом. Местом, которое я не хотела терять. Это чувство родилось из симбиоза памяти прежней Аморы и моей влюблённости в город богов — место, где я хотела бы жить и дальше, но для этого надо уберечь этот мир от трагедии.

Меня так корежило не потому, что Локи смеялся, а потому, что мои же сомнения в собственных силах отравляли всё и вся.

Я замолкла, борясь сама с собой.

— Хватит.

Локи потянулся и взял мои ладони в свои руки. И до меня только дошло, что пальцы у меня дрожат, а с них почти срываются искры магии. Вот и хваленый контроль. Наверное, то, что Звездоглазый узнал правду, сорвал с меня маску, очень сильно ударило по моей психике. Ведь то, что никто не знал правды обо мне, дарило чувство безопасности.

— Ты спасла мою мать… Сумела пробудить меня после работы Таноса и его присных над моим разумом, и защитила Асгард, так что хватит себя принижать, Амора.

В голове вспыхнула резкая боль… Я почти задохнулась, когда на затылок и лоб легли пальцы Локи, и меня окатила волна магии. И что это было? Локи поддерживал меня за голову и прижимал кубок к моим губам. Автоматически, мало что соображая, я сделала глоток, закашлялась и еще раз глотнула — вода. Он поил меня водой. В движениях бережность, но взгляд ожесточенный, злой.

— Амора, как давно тебе плохо было? Страхи, навязчивые мысли, ощущение собственной ничтожности? Неспособности ни на что?

Я закусила губу.

Паниковать, накручивать себя и огорчаться, если что-то идет не по плану, я начала практически с самого начала. Однако последние время было просто кошмаром, потому что пораженческие мысли накатывали настолько мощным потоком, что я задыхалась. Мне казалось, это от напряжения и от понимания своей колоссальной ответственности. Мой внутренний разлад казался даже логичным, но, судя по тому, как на меня смотрел Звездоглазый, ничего нормального в моем состоянии не было.

Я села, ведь князь заботливо устроил меня, и призвала собственную магию. Это было как глоток воздуха после долгого удушья. И сразу же пришло понимание того, что Локи милосердно не озвучил — я дура! Потому что есть себя поедом, винить за все и вся, боятся всего и считать себя никчемной — на это у меня сил хватило, а проверить саму себя на вредительскую магию — нет. Живя в натуральном гадюшнике, путаясь под ногами у сильных мира сего мне, соображалки не хватило додумать, что моя защита не абсолютна, и связать ощущение бессилия с тем, что меня прокляли.

— Полог отчаянья?

Локи смерил меня взглядом из серии “дошло наконец”.

— Не классический, скорее, ослабленная и отложенная версия. Явно не рассчитанная на то, чтобы убить тебя. Разве что ты накрутила бы себя до такой степени, чтобы по своей же неосторожности и умереть.

Он прав. Проклятие подтачивало мою веру в себя очень постепенно. Меняло угол зрения так, чтобы я видела только плохое, собственное несовершенство — гипертрофировано увеличенное. Когда человек отчаялся, он может сотворить странное. Например, ежедневно рискуя собой, подставиться и погибнуть. Я могла сотворить нечто глупое и отчаянное, лишь бы добиться “счастливой” перемены.

Ни на это ли рассчитывал проклинающий?

— Амора, у тебя память и знания, так почему ты так неосторожна? Тем более, что от тебя столько всего зависит. — Локи спросил более мягко. — Есть идеи, кто тебя проклял?

— Нет.

Перекинув косу за спину, я терла виски в попытке понять. Да хотя бы вспомнить… Проблема была в том, что зубы на Чаровницу точили многие. А я просто не могла вспомнить, с какого момента тревога за будущее приобрела такую интенсивность, что мешала мне жить. С того момента, как я стала Аморой, проснулась вдруг в ее теле, у меня было много причин для беспокойства. Целая уйма, если честно, одно вечно наслаивалось на другое. Локи был прав — я беспечная идиотка, ведь собственную защиту даже в голову не приходило периодически проверять.

Я только и делала, что моталась по мирам, забыв, что тоже смертна и уязвима. Настолько много на себя взяла, что забыла — для того, чтобы не сойти с пути, желательно остаться живой.

Осознание собственной глупой беспечности стало мучительным, а взгляд Звездоглазого не был ободряющим.

— Теперь поняла? Я рад. Мой тебе совет: найди того, кто тебе так удружил и открути ему голову. А теперь вернемся к нашим баранам. Тор промазал? Серьезно?

Скепсис в интонациях Локи можно было грести лопатой и укладывать из него асфальт. Это он о той части чудного повествования где Тор ударил в грудь Таноса, вместо того чтобы снести безумному титану башку и избавить всех от проблем. О наследнике Всеотца можно было много всякого сказать, но воином Громовержец был превосходным. И убивать он умел и любил.

— Сестра Хела? Один, отдал Тору молот, выкованный под ее руку… все чудеснее и чудеснее. Я думал, что мне не повезло быть нелюбимым сыном, а по твоим словам так же не повезло и Тору.

— Кладбище и волка под тронным залом я уничтожила благодаря тебе, но катакомбы остались, и только Суртур знает, что там может быть еще.

— Я разберусь, — мрачно отрезал Локи. — И поговорю с мамой. Старшую дочь Одина царевна Ванахейма должна была помнить. Зайду к Тюру, пора заделать бреши в обороне города.

— Прихвати к этому козлу Тора, эффективней выйдет.

За непочтительность меня никто ругать не стал. Звездоглазый терпел Тора, остальным же такого счастья от него не перепадало… А я же устала от того, что городская стража благодаря паранойе их славного командира следит за мной и моим домом. Не говоря уже о том, что все это видят, и, несмотря на благодарность от царственной четы, я как бы все еще под подозрением. Это осложняет жизнь. Особенно когда мое желание — покончить с репутацией Чаровницы и построить свой образ заново.

— Бедняжка Тюр горит страстями, с которыми не в силах совладать… Прикрывает свою слабость беспокойством за безопасность Асгарда.

— Что будешь делать?

Я спрашивала в общем смысле. Что Локи предпримет после моих откровений? То, что он знает правду, снимало часть моей ноши. Однако Звездоглазый был непредсказуем, жесток (искалеченная Кармилла мне это наглядно показала) и аморален, когда ему это нужно. Мне нужно было убедится, что мне помогут, а не осложнят дело из личных и мстительным мотивов.

— Все, чтобы это будущее не наступило. Хватит, я по-прежнему на твоей стороне. — Он повернулся к вошедшей с тяжелым подносом Сиф. — Тебя только за смертью посылать.

Сиф еще ниже склонила голову, прячась от беспощадных глаз князя. Я приняла из ее рук кубок с отваром, взяла щипцы и бросила в горячую жидкость пару кубиков льда. Рабыня расставила все принесенное на столе, поклонилась и, взяв поднос, отступила к стене. Локи залпом опустошил кубок медовухи. Мой взгляд выражал сочувствие — он спас меня только что, да и новости сообщенные мной нелегко было принять.

— Мы можем говорить свободно?

Сиф дернулась так, будто я ее магическим кнутом между лопаток протянула. А между тем это было всего лишь беспокойство о сохранности самой важной тайны в моей жизни. Я бы так же беспокоилась будь на месте бывшей леди любая другая служанка. Хотя, зная Звездоглазого, неудивительно, что Сиф такая нервная и все воспринимает так остро на свой счет.

— Да, — Локи пожал плечами. — Моя собственность не способна меня предать.

— И ты мне говоришь о вреде беспечности. Она ненавидит меня и тебя тоже, Локи. Помнится в прошлый раз пренебрежение чувствами бывшей воительницы обошлось тебе дорого.

Сиф небрежным взмахом руки указали на выход. Я выдохнула.

— Ты предотвратила в Мидгарде Заковию, того робота, плод сумрачного гения Старка, и раскол Мстителей.

— Нетрудно расколоть то, что так и не стало единым. Капитан не работает на Щит. Старк занят более интересными вещами.

Да, Гражданской войны не было. И Альтрона… Покой Тони оберегает по-прежнему Джарвис — это было победой. Как и то, что суперсолдаты вместе, обрели друг друга. Однако теперь я не знала, что будет дальше. Мысли о том, как буду искать проклявшего меня, я отложила на потом. Нельзя браться за два дела разом.