Мародеры и Лили читают Гарри Поттера (гет)

— Кикимер! — жестким тоном сказал лорд Блэк, и приказал, указывая на тела сына и Вальбурги: — отнеси их в комнату и проследи, чтобы они, когда очнутся, не смогли оттуда выйти пока я им не позволю!

Тот смотрел на хозяина со страхом, так как глава благороднейшего рода Блэк давно не пребывал в таком состоянии. Такой при малейшей оплошности может и на стену к своим собратьям отправить.

— Сириус, Регулус, пошли за мной! — четким, чеканящим шагом он шел в сторону своего кабинета, и мальчишки безропотно следовали за ним.

Меланья кусала губы, пытаясь понять, что задумал муж. В последнее время он очень сильно недоволен сыном и невесткой. Его нервозность и злость были такими же осязаемыми, как и стоявший невдалеке столик с напитками, поданными расторопным Кикимером.

Она села на диван, пытаясь понять, что на уме у того, в чьих руках находится будущее любого из Блэков, но прийти к какому-то определенному выводу она не могла. Арктурус не придерживался столь радикальных взглядов относительно магглорожденных, как Вальбурга с Орионом и Сигнус с Друэллой.

Он даже Мариуса вернул в семью, даже несмотря на то, что тот сквиб. Для той же Вальбурги это было катастрофой. Позор рода. Несмываемое пятно. Меланья поморщилась. Эта орущая девица ей никогда не нравилась, но их брак с Орионом устроил еще отец Арктуруса, так что никакого другого выхода у них не было.

Женщина видела, что Сириус всерьез заинтересовался этой блондинкой. Красивая девушка, но магглорожденная, хотя и довольно неплоха в чарах, по словам Флитвика. Муж наводил о ней справки. Талантливая в чарах и рунах ведьма. Не самая слабая. Была бы лакомым кусочком, если бы не маггловское происхождение.

Тут никаких сюрпризов нет, ее родители магглы. Не сквибы. Арктурус проверял. Выход был, но нужно разрешение самой девушки, а у них ведь пока просто сильная симпатия, кто даст гарантию, что они потом не разойдутся с учетом того, что внук — самый что ни на есть бабник?

* * *

Сириус давно не видел деда в такой ярости. Беспощадной, несокрушимой. Даже самому страшно стало, а ведь его злость не была направлена на него! Отцу и матери не позавидуешь. Сейчас разберется с ним и Регом, а отцу и матери явно достанется по первое число. Видимо, мамашино высказывание сегодня стало последней каплей.

— Садитесь оба, — лорд Блэк кивнул в сторону кресел. — Разговор предстоит серьезный.

— Я бы от чая не отказался, — сказал робко Регулус.

— Чай потом. Сириус, дело касается в первую очередь тебя, — резким тоном сказал Арктурус. — Во-первых, я хочу как можно скорее официально назначить тебя своим наследником.

— А отец… — выдохнул резко тот, вмиг побледнев.

— Твой отец никогда не станет лордом Блэком, — категоричным тоном сказал дед. — Я отдам перстень наследника тебе, но теперь даже думать забудь о побеге из дома.

— Откуда вы… — задохнулся в возмущении Сириус, но сдулся под насмешливым взглядом синих глаз. Регулус, сидевший рядом, судорожно вздохнул, словно поверить не мог, что брат действительно решился на побег.

— Знаю, но теперь ТЫ станешь моим наследником и преемником.

Бродяга был впечатлен. Главы родов проделывают такое лишь с отпрысками, которых считают недостойными преемниками, и получается, что отца дед считает недостойным в будущем зваться лордом Блэком. Слухов теперь и разговоров будет на много лет вперед.

— Ты уверен? Почему… я ведь…

— Знаешь, когда мой отец решил отправить Мариуса к магглам, — сказал Арктурус, нервно барабаня по подлокотникам кресла, — я умолял его не делать этого. Мне тогда ведь было восемнадцать лет, едва Хогвартс закончил, а Мариус должен был туда поступать, но письмо не пришло. И пусть все догадывались, что так и будет, но все-равно это был удар для всех. В нашем роду сквибов никогда не было. И это была катастрофа.

Я умолял отца не отправлять Мариуса в мир магглов, но отец меня не послушал. Я проследил за ним, воспользовавшись… своей анимагической формой.

— В смысле? Ты — анимаг? — воскликнул Сириус.

— Да, и форма моя позволяет быть незаметным, по крайней мере, отец ни о чем не догадался, — кивнул Арктурус, насмешливо глядя на внука. — Проследил, и все эти годы как мог помогал ему, и после смерти предыдущего главы сразу восстановил Мариусу память, вернув его в семью.

— И к чему все это ты говоришь? — нахмурился Сириус.

— К тому, что если вдруг со мной что-то случится и главой станет Орион, то Мариуса и Клиффа снова вышвырнут из дома, а наша семья и так перед ним виновата. Второй раз потерять свой род из-за отсутствия магических способностей… Нет, такого я им не желаю.

— Только из-за этого? — спросил Регулус, догадавшись, что дело не только в дяде Мариусе.

— Нет, не только. Ты ведь планировал податься на службу к этому лорду? — спросил внука Арктурус.

— Не знаю… хотя, родители совершенно точно были бы этому рады, — слегка напряженно ответил тот. — Сейчас я не собираюсь этого делать.

— Да, приверженность Вальбурги и Ориона идеям этого лорда, тоже одна из причин, по которой я не хочу видеть вашего отца своим наследником.

— Дед, все это хорошо, но есть одно обстоятельство…

— По фамилии Марлин Маккиннон, я понял, — усмехнулся Арктурус. — О ней я тоже хотел поговорить. Чисто внешне она меня вполне устраивает. Красивая, умная, талантливая ведьма, но ее родители совершенно точно магглы. Лично проверил, в них нет и капли магии. В отличие от мисс Эванс с ее предками-магами, она совершенно точно не принадлежит никакому волшебному роду.

— И что? Что из того? Я не хочу…

— Помолчи, Сириус! — резко сказал Арктурус. — Род Блэк не допускал брака с магглорожденными на протяжении последних пятисот лет.

— Означает ли это, — нахмурился Регулус, — что ты не позволишь Сириусу на ней жениться?

— Я позволю Сириусу на ней жениться, но она официально станет членом чистокровной фамилии, которая примет ее в род на правах дочери, — Арктурус посмотрел Сириусу прямо в глаза. — Такое частенько раньше проделывали, чтобы официально считалось, что наследник рода женится на представительнице чистокровного рода, а у нас просто нет другого выхода, если ты не забыл.

— Ты предлагаешь Марлин отказаться от своей семьи, я правильно тебя понял? — взгляд Сириуса стал колючим.

— Я предлагаю девушке стать частью чистокровного рода, чтобы в будущем стать леди Блэк, — поправил внука Арктурус, слегка нахмурившись.

— Значит, ты тоже считаешь,что магглорожденные не достойны… — грудную клетку сдавило от боли. Он ведь решил, что дед действительно не настолько закостенел в своих взглядах.

— Сириус, ты меня слышишь или ворон считаешь? — резким тоном сказал Арктурус, но потом подумал, и с ужасом спросил: — Ты что, ничего не знаешь о семейном проклятье?

— О каком проклятье? — переспросили оба парня, и лорд Блэк схватился за голову. — Драккл подери этих двух дебилов!

— Дед, про какое проклятье ты говоришь?

Арктурус мысленно застонал. Два идиота в лице сына и его жены явно исключили из обучения своих детей очень важные сведения о роде. Немудрено, что теперь оба внука считают его таким же ревнителем чистокровности, как и Вальбурга.

— Я не имел бы ничего против кандидатуры мисс Маккиннон, даже если бы она считалась магглорожденной, — покачал головой Арктурус, — но девушка должна стать частью чистокровного рода. Для своей же безопасности.

— Что ты имеешь в виду? — непонимающе нахмурился Сириус.

— Так, дело долгое, так что пошли в гостиную, там бабушка нас уже заждалась, там и расскажу, — ответил Арктурус.

Сириус с Регулусом встали, переглядываясь, и не понимали, о каком проклятье говорит глава рода и почему оно может угрожать Марлин, если та будет оставаться для всех магглорожденной.

* * *

— Поговорили? — спросила Меланья.

— Поговорили, но оказывается, наш сын с Вальбургой — круглые идиоты и придурки! — пробурчал Арктурус. — Даже не рассказали о проклятье рода Блэк.

Меланья ахнула.

— Не может быть!

— В том-то и дело, что еще как может, — помрачнел муж, глядя на уплетавших бутерброды внуков. Троглодиты, что один, что второй.

— Так что за проклятье? — спросил Сириус, запивая очередной съеденный бутерброд чаем.

— Проклятье «Грязной Крови», — поморщился Арктурус. — Одна из сумасшедших фанатичек, которая в четырнадцатом веке стала очередной леди Блэк, прокляла семейный алтарь, чтобы не допускать в род магглорожденных. Снять его пытались не раз и не два, но три раза, увы, девушки погибали в брачную ночь, и никто не смог их спасти.

— А как он определяет, что невеста — магглорожденная? — спросил Регулус. — Кровь ведь одинаковая у всех, чтобы кто ни говорил, или мы чего-то не знаем?

— Если честно, я и сам ничего не знаю, — признался Арктурус. — Я перечитал все записи своих предков, которые исследовали алтарь, но факт остается фактом: все три попытки ввести в род магглорожденную путем заключения брака, заканчивались смертью девушки. Ты ЭТОГО хочешь для Марлин?

— Нет, но чем ей поможет вхождение в другой род? — спросил Сириус, хмуро взирая на деда, пытаясь осознать весь размер катастрофы.

— Один из наших предков решил схитрить, — начал свой рассказ Арктурус. — Попросил отца своего друга сделать девушку членом своего рода с помощью ритуала кровного удочерения. Девушка дала согласие, пусть и не сразу, и осталась жива. Формально она считалась принадлежащей роду Шафик, а фактически была магглорожденной, но проклятье обошло ее стороной и они прожили довольно счастливую жизнь.

Сириус нахмурился. Шафик… Летиция Шафик. Кажется, это случилось в шестнадцатом веке.

— Потом к такой хитрости прибегали еще дважды, так что это единственный выход, если вы попозже захотите пожениться.

— Я поговорю с Марлин, — со вздохом сказал Сириус.

— Хорошо, теперь пора поговорить с этими двумя и сообщить им о моем решении официально признать тебя моим правопреемником вместо Ориона.

Меланья, услышав такое, побелела. Сын будет в ярости, а про Вальбургу и говорить нечего. Впрочем, сами виноваты, пусть теперь расхлебывают последствия!

* * *

— Тетя Петунья, а почему вы не колдуете? — спросил вдруг ребенок, когда они прятались от дождя под деревом.

— Наверное потому, что мы не учились в Хогвартсе и не знаем, как это сделать, — ответила она.

— Почему? Вы же маги? — нахмурился ребенок.

— Не знаем, Регги, до недавнего времени мы считались сквибами, — ответил за девушку Клиффорд.

— А… понятно, — вздохнул мальчик.

Ему нравились эти двое взрослых, хотя он очень сильно скучал по маме с отцом, да и по дяде Мердоку тоже. Мальчик прикусил губу, пытаясь не расплакаться. Тетя Петунья добрая. Она его любит, как и дядя Клиф. Они отвезут его к дедушке, но он никогда не увидит родителей и дядю, и это было очень грустно.

Он очень сильно хотел бы вернуть их, но понимал, что теперь они в другом месте. Бабушка Оливия говорит, что когда люди умирают, то попадают к Богу, наверное, и родители с дядей сейчас там.

Регулус потер кулаками глаза, зевая, и его тут же подхватил на руки Клиффорд, укрывавший ребенка плащом.

— Поспи, малыш, — ласково сказал он, прижав ребенка к груди.

Петунья стояла под деревом, и хмурилась. Отвратительная погода заставила их задержаться, и когда они доберутся до этого Честона, одному Богу известно. Она никогда столько много не ходила пешком. Ноги болели, а ужасное длинное платье постоянно мешалось под ногами.

Отвратительное время, отвратительное место и просто ужасные условия! Ни помыться по-человечески, ни в туалет сходить, а уж запахи от них такие, что первое время она едва сдерживалась. Подумать только, насколько люди из их времени привыкли к комфорту!

— О чем думаешь, Туни? — прошептал он.

— О том, какое отвратительное это время, — вздохнула она. — Я так хочу помыться в ванной с душистой пеной, полежать там часика два, чтобы смыть с себя всю эту грязь и вонь.

— Ну, мы знаем, что пробыли здесь несколько месяцев, так что придется потерпеть.

— Куда ж мы денемся с подводной лодки, — со вздохом сказала она.

Услышав впереди топот конских копыт, они переглянулись. Черт его знает, кто там едет! Петунья подхватила котомки с земли, и побежала вперед, испытывая самый настоящий ужас. Только бы эти всадники проехали мимо!

Они легли на землю, пытаясь спрятаться и не попасться на глаза никому из этих рыцарей. У них ведь нечем защищаться, да и куда они вдвоем против стольких вооруженных до зубов воинов, да еще и наверняка среди них парочка магов найдется.

— Ваша милость, нам стоит сделать привал, — услышали они мужской голос.

— Мы не можем себе это позволить, Бернар, мне нужно поскорее понять, что случилось с моим сыном, — раздраженный голос был резким и грубым. — Прошло уже три дня, как они должны были прибыть в Честон, а от них ни слуху, ни духу.

— Думаете, с ними что-то случилось? — спросил вновь первый из мужчин.

— Не знаю, надеюсь, что с ними все в порядке, и никто не пострадал, — ответил тот самый лорд, но в голосе слышалось сомнение в своих же собственных словах.

Петунья переглядывалась с Клифом, но не решалась раскрыться. Если это дедушка Рега, о им повезло, а если нет?

— Я выйду к ним, Туни, — прошептал он, — и если…

Она помотала головой, в синих глазах плескался ужас.

— Кто тут у нас? — раздался сверху голос. — Прячетесь?

Петунья и Клиф обернулись, сразу услышав возглас:

— Граф, здесь Регулус!

Послышался топот людских ног.

— Кто вы такие, и что с вами делает мой внук? — спросил пожилой мужчина, глядя на них снизу вверх. Его палочка была направлена на них, а уж он-то совершенно точно знал, как с ней обращаться.

— Внук? Вы граф Доули? — с явным облегчением спросил Клиффорд. — Мы к вам и направлялись.

— Где мой сын и дочь?

— Я сожалению, лорд Блэк, — ответила Туни, — но они все мертвы.

Граф побледнел.

— Мы наткнулись на них в трех днях езды отсюда, а Регулус спонтанной магией перенес себя вглубь леса, потому и остался жив. Остальных убили. И женщин, и детей, всех.

— Ты похож на представителя рода Блэк, но ты совершенно точно ему не принадлежишь, — задумчиво глядя на Клиффорда, сказал граф, слегка прищурившись.

— Это долгая история, — ответил мужчина, глядя ему прямо в глаза.

— Дедушка! — открыл глаза мальчик, и тут же рванулся вперед.

Обнял старика, и зарыдал в голос, разрывая Петунье сердце. Сам граф тоже был раздавлен новостью о смерти сына, но старался успокоить ребенка. Спутники и охрана лорда Блэка стояла рядом, и на лицах их ходили желваки.

— Как они смогли расправиться с охраной? — спросил один из них.

— Мы теперь вряд ли это узнаем, но думаю, без помощи магов тут не обошлось, — ответил граф. — Как вас зовут?

— Мое имя Клиффорд Блэк, — ответил мужчина, — но мой отец — сквиб. Его имя Мариус Финеас Блэк.

— В нашем роду таких нет и не было в ближайшие два поколения, — ответил резко граф.

— В этом времени нет, а в нашем времени — да, — пожав плечами, ответил Клиффорд, решив не скрывать от лорда Блэка такие подробности, так как он был единственным, кто сможет им помочь добраться до Поттеров и предупредить их об опасности.

— Что значит в вашем времени? — не понял один из охранников.

Клиффорд рассказал, что они с невестой были на прогулке много лет вперед, когда на них напали для того, чтобы похитить Петунью и с помощью угрозы жизни заставить ее сестру выйти замуж за их тогдашнего Темного Лорда.

— Подождите, а зачем такие сложности? Ты из какой семьи, девочка? — спросил, нахмурившись, лорд Блэк.

— Мой отец принадлежит роду Пруэтт, — переглянувшись с Клиффордом, ответила девушка, — а моя покойная мать — хм…

— Что ты мямлишь, девочка, — резким тоном сказал лорд Блэк. — Говори яснее.

— Моя мать принадлежит роду Мракс, а также косвенно роду Слизерин. В нашем времени мы единственные оставшиеся в живых его представители и моей сестре достался от них дар змееуста.

Лица охранников лорда вытянулись, а сам граф присвистнул.

— Неплохие запросы у вашего Темного Лорда, хотя не вижу в этом ничего зазорного, — ответил лорд Блэк. — Любой род желал бы породниться с родом основателя факультета Слизерин.

— Проблема в том, что он наш двоюродный дядя, — поморщилась Петунья. — Наш род и так едва не вымер от близкородственных браков, а мы с сестрой пусть и принадлежим формально трем родам, но наш отец — полукровка, как и мать. И оба сквибы.

— Вы тоже сквибы? — догадался граф.

— Да, хотя есть основания полагать, что из-за влетевших в нас заклинаний что-то могло измениться.

Петунья рассказала историю с кольцом, и лорд впервые за все время разговора пораженно замер.

— Я правильно понял, что ваш родственник хотел разрушить магическую помолвку, которую ваша сестра заключила с наследником другого рода? — пораженно переспросил он.

— Да, именно так.

— Он идиот.

— Он не идиот, просто, наклепал крестражей… — начал было Клиф, но был перебит одним из охранников.

— Крестражей? Во множественном числе?

— Да, но это очень долгая история, и к тому же, нам бы не хотелось, чтобы о ней кто-то узнал.

— Об этом не беспокойтесь, — заверил пару лорд Блэк, и задумчиво посмотрев на девушку, сказал: — Не хотелось бы, чтобы на вас смотрели косо, мисс Пруэтт, поэтому прямо сейчас вы поженитесь магическим браком, и в ближайшей церкви, если захотите, повторите маггловскую процедуру.

Клиф вздернул бровь, глядя на Туни, на что та пожала плечами. Они ведь все-равно собирались пожениться, чего уж теперь тянуть кота за хвост?

— Кольца ведь нет, — пожала плечами девушка, указав на этот факт.

— Найдется кольцо, — пробурчал один из охранников. — Придется покупать для Виктории новое.

Сделав трагический вздох, рыжеволосый мужчина, которому Петунья дала бы лет около тридцати, достал из мешка, подвешенного к лошади, шкатулку.

— Вот, мистер Блэк, держите, — сказал он. — Ваша невеста в какой-то степени моя родственница, думаю, с моей стороны отдать вам это кольцо будет вполне уместно.

— Родственница? — переспросила Петунья.

— Лукас Пруэтт, младший сын барона Оберси, к вашим услугам, — поклонился он. — Кольцо со всеми защитными свойствами, надеюсь, что оно принесет вам счастье.

— Не хотелось бы забирать у вас…

— Бросьте, я могу купить новое, — поморщился он. — Виктория не хочет соблюдать традицию, так что это не семейная реликвия, а обычное кольцо.

— Спасибо, мистер…

— Можно просто Лукас, — ответил он с широкой улыбкой.

— Тогда просто Петунья.

— Как цветок? — спросил он, и когда та кивнула, сказал: — очень красивое имя, тебе идет.

— Так, не будем терять время, — сказал лорд Блэк. — Нам еще возвращаться в деревню нужно, чтобы найти священника и отпустить с миром всех погибших.

Голос графа на последних словах слегка дрогнул. Единственный сын… а если бы и Регулус погиб? Или не встретил Петунью с Клифом? Маленькие дети не могут самостоятельно путешествовать. Сгинул бы в лесу, и не нашли бы потом нигде.