Теория вероятности, или Чудеса случаются (гет)

Детектив L неотрывно следил за изображением на камерах, при этом часто менял положение тела и ерзал. Холодный жесткий пол обычно не доставлял дискомфорт увлеченному уму, но в данном случае все было иначе. Рюдзаки нетерпеливо покусывал ногти и часто моргал.

— Тебе надо хоть немного поспать, — послышался обеспокоенный голос Ватари над ухом. — Ты не спал шестьдесят восемь часов.

Детектив не повел и бровью.

— Рюдзаки! — Ватари был явно недоволен отношением подопечного к собственному здоровью. — Хватит наказывать себя. То, что произошло с Хэйли, никто не мог предусмотреть.

— Нельзя никому доверять, — отсутствующим голосом отозвался L.

Он выглядел словно слишком реалистичная восковая кукла. Ватари прикрыл глаза, с трудом сдерживаясь от того, чтобы влепить затрещину глупому мальчишке. Сколько бы тот не раскрыл преступлений, сколько бы не развивал свой интеллект, он навсегда останется для него маленьким потерявшимся ребенком. Когда Ватари увидел мальчика впервые, его поразил уставший и недоверчивый взгляд юного гения. Тогда директор детского дома для одаренных почувствовал, что этот ребенок, несмотря на показную храбрость и острый ум, погибнет без поддержки. Никто не способен выжить в одиночку.

— Мальчик мой, — прошептал Ватари. Он подошел ближе и прижал лохматую голову к своей груди. — Я всегда буду с тобой. До самого конца.

Рюдзаки глубоко вдохнул и мягко отстранился.

— Я знаю, Ватари. Я знаю… — ответил он, с благодарностью взглянул в лицо пожилого учителя, и отвернулся к монитору.

Уже второй день они вдвоем дежурили в отеле рядом с одним из указанных в смс адресов. Вся команда расследования была распределена таким образом, чтобы не оставить без внимания ни один из них. Все отправились согласно собственным предположениям. Лайт считал, что Клэр не сунется в центр, но и на окраину не поедет. Его отец думал, что девушке выгоднее отправиться туда, где нет камер. Айдзава и Мацуда были направлены с Лайтом, Моги с шефом. А Рюдзаки выбрал оставшийся третий вариант, хотя на самом деле считал, что именно в его месте и появится Хэйли.

До сих пор ее действия не поддавались никаким логическим объяснениям. Если только предположить, что ее цель логична. Но, обдумав в очередной раз произошедшее, Рюдзаки стал полагать, что Хэйли не собирается отправляться в секту и, скорее всего, помогать Лайту. Ведь она знает имя детектива L. Разве не идеальным доказательством своей верности Кире было бы убийство самого опасного противника? Конечно, она могла забыть его имя, но вероятность этого практически равнялась нулю. А ее «общение» по телефону с Лэсли Хатт? Проанализировав количество сообщений, их содержание, однообразные ответы и интервалы между смс отправителя и получателя, детектив пришел к выводу, что Лэсли Хатт скорее всего лишь автоответчик.

Таким образом у Рюдзаки появилась другая версия. Совершенно нелепая, наивная и недостойная легендарного детектива, но идущая откуда-то из глубин души:

«Она хочет помочь».

Разум отвергал эту мысль, ища более рациональные объяснения, но все они заходили в тупик. И тогда детектив решил действовать отдельно от команды расследования. В тайне он попросил агента раздобыть записи камер наблюдения из кафе парочкой дней ранее. И, просмотрев их, обнаружил нечто поистине интересное.

Накануне вечером как раз в том самом месте, где теперь он дежурил, появилась девушка с длинными черными волосами и в толстых круглых очках. Возможно, он не обратил бы на нее никакого внимания, но перед входом она остановилась, приподняла очки и долго терла глаза, словно от сильного напряжения и усталости. А, сделав несколько шагов, надела их снова. Но в первые секунды после этого ее походка стала более неуверенной, словно без очков она видела лучше. Рюдзаки помнил этот трюк. Только в этот раз Хэйли не достала линзы для коррекции, поэтому ей приходилось мучить себя.

Девушка прошла медленно между рядами, отметив расположение камер слежения. И, выбрав столик в самом просматриваемом месте, села за него. Сделав заказ, она достала из сумочки небольшое устройство и аккуратно прикрепила к нижней поверхности стола.

Тогда Рюдзаки окончательно удостоверился в собственных догадках. Взгляд, движения, фигура, манера сидеть, подперев руками подбородок. Сердце предательски сжалось. Детектив ненавидел себя за эту слабость. Почему он не может сохранять спокойствие и холодный расчет, как и всегда? Почему он так старательно ищет оправдания ее поступкам? Вот она сидит, попивает свой кофе и с аппетитом уплетает салат с креветками. Думает она о нем? Вспоминает о том поцелуе? «Бред! — не выдержал собственных мыслей Рюдзаки и потер руками глаза. — Какой же я идиот…»

Но он ничего не мог с собой поделать. Прежде, чем остальные члены расследования узнают ее местонахождение, он должен поговорить с ней сам. Он лично должен поймать эту девушку, допросить ее. И, как бы ему не было тяжело, он будет непредвзятым, он убьет в себе чувства к ней, он узнает правду.

По его просьбе агент отправился в кафе проверить, что именно прикрепила Хэйли к столу. К его удивлению, это оказался диктофон. Нить событий потихоньку раскручивалась, приобретая заметные очертания. Но все еще не хватало деталей.

И они с Ватари ждали. Можно было отдохнуть до назначенного времени, но детектив боялся упустить нечто важное и пил кофе литрами, пытаясь бороться со сном. Сердце в груди стучало болезненно часто, нервная система оказалась на пределе от катастрофической нехватки сна, но L не мог себе позволить такую роскошь, как отдых.

— Рюдзаки, — произнес Ватари настойчивым тоном. — Прошу тебя, поспи хотя бы двадцать минут. Ты рискуешь отключиться на самом важном моменте.

Но подопечный лишь болезненно сморщился.

— Все в порядке, Ватари, не беспокойся, — произнес он максимально расслабленным голосом. — И сделай мне пожалуйста еще кофе. Она придет раньше назначенного времени, вот увидишь.

— Ты попросил Айбера помочь, не так ли?

— Да, скорее всего, нам понадобится помощь.

— Хорошо, — произнес Ватари, тяжело вздохнув, и отправился делать кофе.

Рюдзаки же снова прикусил палец, мысленно проверяя, не упущено ли что-то важное. Сегодня они непременно поймают беглянку. Сегодня он узнает все. Возможно, это будет последний день в его жизни, но он готов был пойти на это, лишь бы понять. И пока ждал, он невольно вспоминал ее искреннюю улыбку, неподдельный страх при виде его попытки самоубийства. Окунувшись в воспоминания, детектив не ожидал звонка и вздрогнул, когда телефон завибрировал в кармане.

— Рюдзаки, — раздался голос агента. — Ты просил докладывать, если за тот столик сядет какая-нибудь девушка. Пришла напомаженная блонди в солнечных очках.

Подавив неприятную волну мурашек от критического недосыпа, Рюдзаки подался вперед к мониторам.

— Понял. Не спускай с нее глаз. Дождемся появления Мисы.

* * *

Хэйли долго прогуливалась рядом с кафе мимо окна, в которое можно было увидеть тот самый столик. Наконец она решительно вошла и направилась к нему, удобно устроилась и попросила меню.

Рэм пристроилась рядом в воздухе, с подозрением осмотрелась. Ее одолевало нехорошее предчувствие. Все, о чем синигами могла думать, это о том, что Мисе не следует сюда ехать. Хэйли Уайт что-то задумала.

— Как Миса узнает, во сколько и куда ей приходить? — произнесла синигами.

— Ты же видела, перед входом я попросила парня одолжить свой телефон.

— Ты позвонила доставщику пиццы.

— Все правильно. Это тот, с кем я вчера договорилась. Он ждал моего звонка и теперь несет Мисе послание вместе с пиццей. Через… — и Хэйли глянула на часы. — Двадцать минут она должна быть тут.

Рэм отчаянно хотелось все это время отправиться к Лайту и рассказать о действиях беглянки, но ей нельзя было отлучаться — такое условие она выполняла за то, что Хэйли показывает телефонные переписки.

Мимо столика прошел красивый светловолосый мужчина и лукаво подмигнул. Хэйли не придала заигрываниям никакого значения. Блуждающая сама по себе симпатичная девушка часто привлекала к себе внимание. Нельзя отвлекаться на посторонних. Вот-вот решится ее судьба. Она отвернулась к окну.

И только сейчас стало по-настоящему страшно. Хотелось бросить всю эту затею и сбежать. Но бежать было некуда. Она — преступница, укравшая совершенное оружие. Ее участь в любом случае предрешена. Так разве не лучше забрать с собой хотя бы одного человека? О, да! Она могла бы убить любого. Одним преступлением больше, одним меньше… Но Хэйли не хотела этого. Хоть раз в жизни поступить правильно, так, как велит ей сердце. Миса вот-вот должна появиться здесь. Осталось сделать последний штрих. Хэйли вздохнула, открыла телефон. И отправила смс, которое было готово почти в тот же час после того, как она сбежала из штаба и неоднократно корректировалось бессонными ночами, пока Рэм не смотрит в ее сторону.

«Прости меня, Рюдзаки. За то, что ты думал обо мне все эти дни, прости. Надеюсь, я смогу помочь. Чуть позже пришлю адрес, просмотри все видеозаписи за этот день. Под третьим у окна столиком будет прикреплен диктофон. На нем будут доказательства того, что Миса снова является Кирой».

— Что ты отправила и кому? — произнесла настороженная Рэм, услышав знакомое пиканье телефона.

Хэйли ловко поменяла чат и показала богу смерти. Лэсли Хатт: «Если я не выйду на связь к утру, передай эту тетрадь Ему» и ответ: «Хорошо»

— Кому ты хочешь передать тетрадь?

— О-о-о… одному моему другу. Он станет Кирой не хуже первого.

— Что за игру ты ведешь, Хэйли Уайт?

Девушка грустно улыбнулась.

— На самом деле я такая же, как и ты, Рэм. Я не хочу никого убивать, вот так… Но не вынуждай меня этого делать. Ни меня, ни моих друзей, у кого окажется Тетрадь.

— Мы же договорились, — произнесла синигами. — Если ты не будешь угрожать Мисе, я ничего тебе не сделаю.

— Вот и замечательно, — кивнула Хэйли.

* * *

— Рюдзаки, — обеспокоенный голос Ватари прервал глубокомысленные рассуждения подопечного. — В штаб расследования пришла посылка.

— Посылка? — Рюдзаки оторвал задумчивый взгляд от кофейной глади.

— Да, на имя Рюдзаки Рю.

— Хм… я никогда не получал посылок, — растерянно произнес детектив. — Жаль, что не могу посмотреть ее сейчас. Ватари, а ты можешь получить хотя бы изображение посылки?

— Разумеется, — ответил наставник, показывая на лептопе фотографию небольшого бумажного свертка прямоугольного и плоского, словно завернутый дневник или журнал.

— Ты думаешь?.. — произнес Ватари.

— Похоже на нее.

Рюдзаки удивленно заморгал. «Может быть это она? И Тетрадь она отправила не в Америку, а мне? Почему тогда писала эти сообщения? Хэйли, что же ты делаешь?»

Пискнул телефон. Пробежав сообщение глазами, Рюдзаки побледнел будто на сильном морозе и задрожал. «Так вот, что она задумала!» — промелькнуло в лохматой голове. Наконец, недостающий фрагмент пазла встал в нужное место, открыв взору всю картину.

— Ватари, нельзя позволить им встретиться! — вскрикнул он прежде, чем схватился за телефон. — Быстрее выходим!

И, сорвавшись с места, устремился к выходу из номера, чуть не забыв надеть обувь.

* * *

Часы тикали с неимоверной быстротой. Хэйли пыталась успокоиться и насладиться ароматом кофе, вкусом клубничного чизкейка, теплым ласковым солнышком за окном. Сегодня, словно в насмешку, была прекрасная погода. Пальцами Хэйли водила по столу, пытаясь запомнить каково это — «чувствовать». Минуты рассеянности и медитации перед смертельной схваткой, в которой она рассчитывала «проиграть». Но в этой игре не должно быть победителей, и это воодушевляло. Вдруг ее окликнул молодой официант, тот самый, у которого она просила телефон.

— Мисс, ваша подруга ждет на улице. Она просила, чтобы вы встретили ее, — произнес он с вежливой улыбкой.

— О, Боже, — прошептала Хэйли. — Неужели нельзя зайти самой?

Она встала, оставив сумочку на кресле, и направилась к выходу.

«Вот и пробил час…» — пафосно подумала Хэйли Уайт. Словно солдат-новичок перед заведомо смертельным боем она храбрилась сама перед собой. Умереть проще чем жить. Совершить героический поступок, закрыть грудью амбразуру под влиянием адреналина и эмоций. Труднее влачить существование с тяжким бременем на плечах. Ей оставалось только уйти, собрать монатки и отправиться навстречу безбедной жизни и свободе. Но, зная, что этот лохматый чудо-гений умрет, потому что она не помогла, бросила в трудную минуту, смогла бы она жить спокойно и счастливо? Была бы такая жизнь «свободной»? Да, возможно, сейчас она действует именно так, как герои войн, не жалеющие себя, бесстрашные, ценой чьих жизней удается совершить те или иные опасные задания, о ком потом слагают легенды. И, может, будь у такого человека чуть больше времени на раздумья, он не стал бы так легко бросаться своей жизнью, но, как и у него, у Хэйли не будет потом времени, чтобы пожалеть о сделанном выборе.

Уже у самой двери Хэйли услышала обеспокоенный голос Рэм:

— Стой, Мисы там нет!

А в следующий миг она столкнулась с высоким мужчиной — тем самым, что минут десять назад лукаво подмигнул ей. Не успела Она возмутиться, как почувствовала укол в плечо, и сознание ее помутилось. Последним, что различила Хэйли, прежде, чем выпасть из реальности, была смутно знакомая черная шевелюра. Ее подхватили под руки.