Частная жизнь в эпоху Волдеморта (джен)

СОВы приближались неотвратимо. Ребята нервничали, учили темы и готовили шпаргалки. Белла до шпаргалок не опускалась: в комиссии уважаемые маги, не хватало еще опозориться перед ними! Но готовилась к испытанию и она. Весна шла к концу, зацвели кустарники и плодовые деревья. Ребята часто выбирались с учебниками на берег озера и сидели там. Семикурсники зубрили для ЖАБА, так что Бальтазар не слишком приставал к Белле с ухаживаниями, а Ивэн совсем не присматривал за младшими кузинами.

Все свободное время занимала рутина, дела, дела, необходимые и неинтересные. Белле казалось, что ее жизнь представляет собой реку, в которой соединяются два течения. В одном вода легкая и светлая — это повседневные радости, вкус к которым она не утрачивала даже в дни упадка. В другом — холодная, темная, тяжелая. В настоящих реках так, наверное, не бывает, но представлялась все равно вода, очень зримо. Темное течение иногда обмелевало, сходило на нет. Однако в этом году оно набрало силу.

Она убийца.

Адриенна к ней не вернется.

Эти мысли окрашивали грустную часть сознания в серый цвет. Потом случался удачный закат или счастливый сон, и яркие краски возвращались.

Экзаменационная комиссия прибыла накануне первого дня испытаний. Ребята перешептывались, делясь впечатления и сплетнями.

Трансфигурацию Беллатрикс сдавала Гризельде Марчбэнкс. Она обратила ежа в держатель для ножей, а обувной шнурок — в змею. На теории исписала несколько футов пергамента рассказом о принципах линейной трансформации. Потом были Чары, давшиеся без особых трудностей.

Защиту от сил зла принимал человек, которого Белла не знала. В первой половине дня писали теоретическую часть, а после обеда приступили к практике. Благодаря своей фамилии Белла пошла одной из первых.

Когда она прогнала боггарта способом, выученным по книге из родительской библиотеки, экзаменатор только крякнул. Белла отразила пару заклятий — она знала, что они учебные, то есть не обладают поражающей силой, и это расхолаживало. А потом экзаменатор подловил ее с помощью Силенцио. И собрался послать еще одно заклинание вслед. Если бы Белла могла остановиться и подумать, она поняла бы, что профессор, наверное, счел спарринг законченным и применит Фините инкантатем — но в горячке схватки думать было некогда, она запаниковала, и рука сама поднялась, посылая невербальные атакующие заклятья. Только через несколько мгновений Белла, спохватившись, обратилась к Протего, и, прикрытая мощным щитом, сняла проклятие немоты; успела в обрез, щит сразу покрылся трещинами и будто осыпался вниз. К этому моменту за остальными столами уже никто не занимался своим делом, все наблюдали за их поединком. Профессора Флитвик и Макгонагалл в какой-то момент покинули свои места в глубине зала и подошли к самым экзаменационным столам, а теперь Флитвик заговорил, вскидывая палочку:

— Арчибальд, я полагаю…

— Гхм. Достаточно, мисс Блэк, — поднял руку экзаменатор. — Вы правы, Филиус, я увлекся. Впечатляюще, мисс. Весьма впечатляюще.

Он внимательно смотрел в глаза Беллы, и она на всякий случай закрыла сознание.

— Каковы ваши впечатления, Арчибальд? — спросил Альбус.

Профессора сидели в директорском кабинете.

— Хорошие дети. Не хуже прошлого набора. Кое-кто даже не хуже семикурсников.

ЖАБА по Защите сдавали за несколько дней до СОВ.

— Хотя не скажу, чтобы это меня радовало, — вздохнул экзаменатор.

— О чем вы? — очень спокойно произнес Дамблдор.

— Альбус, право, — негромко сказал его собеседник. — Не думаете же вы, что я обманусь вашей притворной безмятежностью? Мисс Блэк. Заклятье змеиного глаза считалось в Средние века верным признаком душегуба. Чтобы придать ему силу, нужно иметь опыт убийства.

— Но затем оно перестало считаться таким уж верным признаком, — бесстрастно ответил Дамблдор. — В Средние века куда менее щепетильно подходили к доказательствам и экспериментальной проверке.

— И все же…

— И все же вы даже не можете ручаться, точно ли оно было применено — или обычный Петрификус. Специфика невербальных заклинаний. И, поскольку оно не было физически реализовано, Приори инкантатем также ничего не покажет.

— Нда. Отсутствие доказательств. Этот довод мне понятен, — угрюмо согласился профессор. — Однако... будьте внимательны. На вашем попечении сотни детей.

Дамблдор постоял у окна, раскачиваясь на пятках. Конечно, он провел свое, негласное расследование после гибели Гриндстоуна. Никакого следа магии на теле не обнаружилось. Мисс Блэк даже не было рядом в момент смерти, и никто другой не толкал мальчика. Если и можно было предположить что-то кроме несчастного случая, то не убийство, а самоубийство, и многое на него указывало. Но поговорить с ученицей все же следует.

— Добрый день, мисс Блэк. Вы великолепно показали себя на экзамене.

— Благодарю, — настороженно ответила Белла.

— Мистер Эндрюс высоко оценил ваше владение невербальной магией. Кстати, вы не расскажете нам, какие заклинания применили? — мягко спросил Дамблдор.

Вот оно. Белла уже знала, в чем прокололась, Слагхорн завуалированно предупредил — полунамеком, здесь он был мастер. Сразу же сообразил, куда ветер дует, и принял меры, но так, чтобы ни одна сторона не смогла его самого обвинить. Змеиный глаз. Она, не раздумывая, прибегла к защите своего животного отражения, и только потом узнала об опасной истории этого заклинания. Но лучше ни в чем не признаваться.

— Я не очень хорошо помню, — виновато ответила она. — Я поддалась испугу и палила всем без разбору. Но я ведь не причинила вреда?..

— Нет, — улыбнулся директор. — Мистер Эндрюс знает свое дело.

Он прощупывал ее сознание — довольно поверхностно, не ожидая от пятикурсницы виртуозного владения ментальной магией. Белла сосредоточилась на тревоге и обиде.

— Вы ведь не станете предъявлять мне претензий за то, что я слишком хорошо знаю учебные дисциплины?

Слагхорн вскинул голову, но промолчал.

— Я ни в чем не обвиняю вас, — успокаивающе произнес Дамблдор. — Я просто пытаюсь составить картину происшедшего…

— Мне кажется, вы предвзяты.

— Беллатрикс, как можно!.. — начал скандализованнный профессор Слагхорн, но Дамблдор оборвал его взмахом руки.

— Вы не любите мое семейство и потому необъективны ко мне.

— Мисс Блэк, вы перешли всякие границы! — возмущенно заговорил декан.

— Гораций, вы не могли бы оставить нас одних? — с нажимом попросил директор.

— Мисс Блэк — моя подопечная.

— Я ее не съем, — серьезно заверил Дамблдор.

Беллатрикс с сожалением проводила Слагхорна взглядом. Его линия играла ей на руку. А теперь придется вести бой в одиночку.

— Мисс Блэк, кто-либо из преподавателей проявлял к вам предвзятость? Оценивал несправедливо, негативно выделял среди однокурсников?

Белла сменила тему только ради того, чтобы защититься нападением, но сейчас мельком подумала, что, конечно, Спраут ее явно недолюбливает, Кеттлберн… но кому нужны их идиотские предметы.

— У меня нет жалоб на школьных учителей, — сказала она. — Но на СОВ… по-моему, ни с кем другим экзаменационный поединок не был таким жестким. Разве это не наводит на мысль о провокации?

— Провокации? — удивился директор. — Но зачем нужна такая провокация?

— У моего семейства много недоброжелателей.

Белла даже встревожилась, не завела ли ее импровизация слишком далеко.

Вот как, подумал Дамблдор. Она не верит в справедливость с нашей стороны. С моей стороны. И вряд ли удастся убедить ее в чем-то. Она уже слишком хорошо играет по тем правилам, которые сочла единственно возможными, и не станет рисковать, доверять тем, кого считает сильными врагами. Такое случается со слизеринцами — они принимают неприязнь к некоторым конкретным поступкам и идеям за предвзятость к их факультету или семействам.

— Никто не выдвигает обвинений против вас, — попытался он успокоить студентку.

— Простите, сэр, — она опустила глаза. — Я наговорила вам дерзостей. Профессор Слагхорн будет очень расстроен. Я в самом деле не хотела…