Частная жизнь в эпоху Волдеморта (джен)

Летом старшие девочки гостили во Франции у родных матери. В имении Розье можно было весь день гулять, не попадаясь на глаза взрослым, играть в лесных фей и разбойников и в прочие штуки. В позапрошлом году Белла присмотрела себе хорошее дерево и играла, будто это дракон. В этот раз приехал еще Ивэн и оказался старшим в их компании — на два года старше Беллы — но держался прилично, не слишком задирал нос. Может, потому, что сам был гостем. Софи Розье училась в Бобатоне, а ее брат Этьен должен пойти осенью, как и Белла (ну, она-то в Хогвартс). Кажется, он нервничал перед школой, держался все лето чуть на отшибе. Какой-то у него еще завелся друг из местных, с которым было что-то не так. Белла поняла, что это тема болезненная, и даже подслушала разговор взрослых, полный недомолвок и намеков непонятно на что, но сам Этьен пока не проболтался.

Про школу речь заходила часто. Ивэн с Софи мерялись, что лучше, Хогвартс или Бобатон. Этьен как-то сказал, морща нос: «Имело бы смысл гордиться, если бы нас ждал Дурмштранг, а остальное все — чушь собачья», и старшие примолкли, как будто были согласны. Беллатрикс потом, уже дома, спросила родителей про Дурмштранг, и отец бросил на мать довольный взгляд, а та улыбнулась, но дочери они ничего толком не рассказали.

Нельзя сказать, чтобы они все были такими уж друзьями. Этьен с Софи соперничали за родительское внимание и иногда подшучивали друг над другом довольно зло, с родителями Коринны у старших Розье были какие-то распри, поэтому девочку не очень любили, но терпели, и она, вроде бы, терпела остальных, потому что другой компании все равно не было. Андромеду было не видно, не слышно. Дани был самым младшим, и относились к нему пренебрежительно. А он приставал, капризничал, требовал внимания. Но все-таки от сверстников не приходилось ждать таких неприятностей, как от взрослых.

В Англию вернулись в конце августа. Моросил дождь, родители ссорились, сестры капризничали и раздражали, выйти из дома было некуда. Беллатрикс лазила на чердак или просиживала часы у себя в комнате. В Косом переулке ей купили школьные принадлежности, а потом подошло первое сентября, и мать аппарировала на вокзал, держа за руку Беллу. Когда они приземлились на перроне, голова у девочки кружилась. Поезд был уже подан, мать кивнула Белле на прощание и подтолкнула к путям. Та отвернулась и побрела, таща сумку. В поезде она столкнулась с Ивэном, он помог с сумкой и проводил до купе, где сидели будущие первокурсники.

— — — -

Новички столпились между столами факультетов и преподавательским помостом. Всех потряхивало. Беллатрикс нашла взглядом Ивэна за слизеринским столом, но не стала на него таращиться. Еще решит, что ей страшно. Что она малолетняя прилипала, которая будет таскаться хвостом и клянчить поддержки. Директор положил на табурет старую шляпу. Та прошамкала плохо зарифмованную песенку. Белла свысока подумала, что поет получше этого недоразумения. Но смысл она уловила: шляпа рассортирует детей по факультетам. Беллатрикс что-то слышала об этом и раньше.

— Олсопп, Родерик!

К табурету подошел взволнованный мальчик, в поезде ехавший в соседнем купе.

— Гриффиндор! — за дальним столом зааплодировали, взрослый парень указал новичку, куда сесть, рыжий мальчик чуть постарше подвинулся, хлопнув рукой по соседнему стулу.

— Бакстер, Деметра!

Полная девочка отправилась в Рейвенкло.

— Блэк, Беллатрикс!

Неожиданно Белла почувствовала, как тяжело идти к табурету. Что, если она попадет не в Слизерин? Она представила крики матери и холодное разочарование отца. Шляпа опустилась на лицо, скрыв от девочки толпу, заполнявшую зал. Беллатрикс вспомнила портрет прапрадедушки Финеаса и постаралась думать о каких-нибудь истинно слизеринских вещах. Например, о головах эльфов-домовиков в доме тети и дяди.

— Змееустка, — негромко сказала Шляпа. — Истинная Блэк. Думаешь, что нет жизни за пределом Слизерина. Но все-таки я спрошу. Ты уверена в своем выборе?

— Да, — прошептала Беллатрикс. — Пожалуйста, я не могу попасть на другой факультет!

— Слизерин! — громко возгласила Шляпа.

Слизеринцы махали руками и кричали что-то радостное, Ивэн поднял руку в победном жесте. Беллатрикс подошла к своему — теперь своему — столу, незаметно выдохнув. Получилось! Все будет хорошо, думала она, ерзая на стуле, чтобы разглядеть, чья теперь очередь. Вслед за ней отправилась в Слизерин Каролина Эмеральд.

— Гойл, Селена!

Кто-то из старшекурсников подался вперед, видимо, у девочки были тут родственники, за нее тоже болели. И правда, вскоре она уже пристраивалась неподалеку от Беллатрикс. С другой стороны стола сел Аякс Гриндстоун. Хиббинс, Арахна отправилась в Рейвенкло. Беллатрикс понемногу успокаивалась. Испытания на сегодня, наверное, закончились, и остаток процедуры можно будет наблюдать за чужими мучениями из безопасного положения.

— Молланд, Мэй!

Светловолосая девочка споткнулась по дороге к табурету и слишком сильно сжала свою крысу, а та в ответ, видно, укусила. Девочка заплакала, преподавательница с суровым лицом взмахнула палочкой, залечивая ранку. Усаживаясь, девочка все еще всхлипывала.

— Хафлпаф! — вынесла вердикт Шляпа.

Беллатрикс оглядывала зал, соображала, подсчитывала. От толпы первоклассников осталось больше половины, а за столами факультетов прибавилось человек по десять. Классы тут, значит, большие. Наконец не осталось никого, Шляпу, подхватив со стула, унесли, и за высоким учительским столом поднялся директор.

— Рад видеть вас всех здесь, — звучно сказал он. — Надеюсь, что вы многому научите нас. Угощайтесь, — он повел рукой, и на столе возникли многочисленные яства.

— Что это было? — недоуменно спросил Аякс, и с другой стороны стола ответил один из старших мальчиков:

— Гриффиндорские штучки. Привыкайте, наш дорогой директор еще и не такое отмачивает.

В спальне Беллу поселили вместе с Селеной Гойл и Каролиной Эмеральд. Гойл была довольно крупной неуклюжей девочкой, и пары минут разговора Белле хватило, чтобы бесповоротно отнести ее к классу тупиц. Каролина Эмеральд соответствовала стереотипам о нуворишах, к которым принадлежало ее семейство — была одета дорого и вульгарно, в свои одиннадцать уже пользовалась косметическим зельем, говорила громко и слегка жеманно. Она захотела занять кровать между искусственными окнами — поскольку спальни находились глубоко под землей, настоящие окна были недоступны, но магическая иллюзия выглядела ничуть не хуже.

— На здоровье, — кивнула Беллатрикс, выгружая вещи в тумбочку у боковой кровати. — Я не люблю, когда слишком светло.

— Ах да, ты же Блэк, — хмыкнула Каролина. — Говорят, у вас в замке летучие мыши водятся.

— Это удобно, — ответила Беллатрикс. — Кости летучей мыши — отличная основа для иссушающего зелья.

— А что за зелье? — немедленно спросила Селена.

— Если человек проглотит его… в пище, скажем… то он будет чахнуть потихоньку, пока не умрет.

— Да ну, — пренебрежительно сказала Каролина. — В наше время все эти хвори на раз лечат целители.

Беллатрикс высокомерно хмыкнула и с книгой забралась в кровать. Она высчитала минуту, прежде чем задернуть полог над кроватью.

Первым занятием стала трансфигурация. Вела ее декан враждебного факультета, поэтому Беллатрикс была настроена скептически. Когда профессор превратила стол в свинью, девочка ухом не повела: в родительском доме приходилось видеть колдовство и похлеще. Потом дети записали кучу сложных формул. Макгонагалл раздала короткие деревянные щепки, кто-то спросил, что это, и профессор пояснила, что маглы используют их для разжигания огня1. Маглолюбская пропаганда, угрюмо подумала Белла; неужели нас заставят учиться магловским техникам? Она недоверчиво оглядела щепку — ничего не получится, эту фитюльку и в руку-то толком не возьмешь! Но оказалось, что щепки нужно

обратить в иголки. Беллатрикс ощутила короткий приступ паники. Кое-что она уже умела, но превращений еще не пробовала. А на уроке будет сразу видно, если она что-то знает хуже других. Ладно гриффиндорцы — в конце концов, любому в Слизерине ясно, что декан будет подыгрывать своим, и их будут больше хвалить и выше оценивать — главное, чтобы не обошел никто из своих, слизеринцев. Она тревожно повторила формулы, посматривая по сторонам — пока успеха не добился никто. Понемногу Беллатрикс успокоилась и сосредоточилась на заклинании. Очередной раз махнув палочкой, она как будто почувствовала короткий толчок; выждала и повторила движение в точности — сейчас прилив магии уже чувствовался ясно. Щепка сжалась в тонкую иглу, впрочем, оставаясь явно деревянной.

— Прекрасно, Блэк! — громко отметила профессор. — Пять баллов Слизерину.

Беллатрикс постаралась приглушить радостную улыбку. Пока дети шли в теплицы, она думала, что, может, Макгонагалл не так плоха.

— — — — -

1. См. "Гарри Поттер и Кубок огня", глава 7. Роулинг показывает, что чистокровные колдуны со спичками не знакомы.

Повсюду из палаток появлялись колдуны и ведьмы и приступали к приготовлению завтрака. Некоторые, воровато оглянувшись, скоренько наколдовывали огонь с помощью волшебных палочек; другие честно, хотя и с сомнением на лицах, твёрдо уверенные, что подобная глупость ни за что не сработает, чиркали спичками.

Мистер Уэсли действительно не достиг никаких успехов в деле разведения огня, но не потому, что не старался. Земля вокруг него была усеяна поломанными спичками, но вид мистер Уэсли имел такой, словно к нему наконец-то пришло настоящее счастье.

— Ой! — у него неожиданно получилось зажечь спичку, и он тут же уронил её от удивления.

— Дайте мне, мистер Уэсли, — ласково сказала Гермиона, забрала коробок и стала показывать, как надо зажигать спички.