Слизеринец (гет)

На этот раз его провожали всей семьей. Вытерпев материнские объятия и отцовские наставления, Драко быстро нашел купе, где обосновалась Панси. Подруга, на пальчике которой красовалось помолвочное колечко, сидела в обществе Миллисенты и о чем-то с ней оживленно болтала. Увидев Драко, обе они радостно заулыбались, из чего Драко сделал вывод, что обсуждали его персону. Но это его мало заботило. Устроив вещи на верхней полке, он уселся рядом с Панси и включился в ни к чему не обязывающий треп. Сие времяпровождение прервал отчаянный девчоночий крик из коридора. Выглянув из купе, Драко узрел, прямо скажем, отвратительную картину. На полу, в ворохе вещей, сжавшись в комочек, сидела девчонка-первокурсница, размазывая слезы по лицу, а над ней стоял Рон Уизли с красным от злости лицом. Из-за его спины с выражением злорадного торжества на конопатой физиономии выглядывала рыжая и очень похожая на него девчонка.

— Не смей подходить к моей сестре, поганая Лунатичка! — выкрикнул Рон и хотел пнуть девчонку. Но так и замер с занесенной ногой, а потом рухнул на пол, так как положение было очень неустойчивым. Драко сунул волшебную палочку в чехол на руке и шагнул вперед. Рыжая девчонка окрысилась и ухватилась за собственную палочку, а затем вдруг побледнела и замерла сусликом. Драко покосился на компанию слизеринцев-третьекурсников, вывалившихся готовой к драке толпой из следующего купе, и занялся девчонкой, сидевшей на полу.

Как оказалось, девочку звали Луна Лавгуд. Об этом семействе Драко был наслышан. Отец частенько покупал издаваемый Ксенофиллиусом Лавгудом развлекательный журнал, носивший название "Придира". Там частенько попадались весьма интересные и забавные истории. Семья была чистокровной. Слышал Малфой и о трагедии, которая произошла с матерью Луны. Знал он и о том, что девчонка, ставшая свидетелем смерти матери, была несколько странной. Да и могло ли быть иначе? Драко, подняв с пола, увел девочку в свое купе, где сдал на руки подругам. Сам же отправился собирать ее вещи, разбросанные по коридору. Однако это происшествие натолкнуло его на интересную мысль. Драко улыбнулся и отправился искать Эдриана Пьюси. С этим подростком у него были очень неплохие отношения. Эдриан был весьма умен. И неожиданно придуманная пакость должна была ему понравиться.

* * *

Северус Снейп пребывал в отвратительнейшем настроении. И все из-за кадровой политики директора. Ну вот кто бы объяснил ему — зачем Дамблдору потребовалось принимать на работу Гилдероя Локхарта? Северус вспомнил холеную рожу, увенчанную кудрявой шевелюрой, вечную улыбку во все тридцать два зуба и скривился. Как дамский писатель Локхарт был гениален! Вот только настолько же плох он был как преподаватель! Да он еще и пытался стать в каждой дырке затычкой. Эта черта была у него с детства. Снейп отлично помнил странного равенкловца, помешанного на своей внешности и популярности. И ведь не глуп он был, иначе не попал бы на факультет умников, вот только все его знания служили всегда только одной цели — сделать Гилдероя как можно красивее и популярнее! Ну и чему мог научить детей такой человек? Да еще и на ЗОТИ, в которой он ничего не смыслил! Да тут Филч справился бы куда лучше!

Вот в таком раздраконенном состоянии профессор Снейп и явился в Ббольшой зал. Едва он уселся за стол, как в зал ввалилась шумная толпа учеников, и настроение Северуса ухнуло вниз в недосягаемые прежде глубины. Его крестник был подозрительно доволен! Более того, примерно половина его подопечных явно чего-то нетерпеливо ожидала. Быстро просканировав детвору, он едва не схватился за голову. Эти паршивцы…

Впрочем, следующая мысль заставила его оборвать возмущение и погрузиться в наблюдения. Настроение медленно начало улучшаться. Да, это будет хорошая шутка!

Вот внесли Распределяющую шляпу и ввели будущих первокурсников. Вот шляпа опустилась на первую детскую голову.

— Равенкло, — возгласил артефакт. И началось!

Слизерин, Равенкло, Хаффлпафф и снова Слизерин, Хаффлпафф и Равенкло.

Единственный мальчонка, попавший на Гриффиндор, помимо Джинни Уизли, поднял оглушительный рев! Вот теперь Снейп мысленно хохотал, глядя на вытянувшиеся рожи Минервы и Альбуса. Они тоже оценили все великолепие шутки. Как и многообещающие взгляды, бросаемые многими учениками на Рона Уизли. Причем среди явных недоброжелателей оказались и его одинаковые братья.

* * *

Лежа в привычной уже школьной кровати, Драко пребывал в отличном настроении. Старый Кричер, прошедший привязку, медленно пошел на поправку. Ну не должны домовики быть такими истощенными, а уж тем более слепыми. Все-таки это магические существа! Так сказалось на старике длительное отсутствие подпитки.

В самом себе он пока не видел никаких изменений, разве что во внутреннем мире происходили какие-то подвижки. В темном лабиринте, скрывавшем его мысли и разум, появилось что-то, чего Драко пока обнаружить и понять не смог. Только чувствовал чужое, впрочем, не опасное для него присутствие.

Удалось провернуть великолепную шалость, в результате которой на Гриффиндор попали только младшая Уизли да некий Ричи Кут, магглорожденный. Это он устроил рев на распределении и отчаянно рвался на Равенкло. Его едва удалось уговорить! Все остальные первачки распределились между тремя факультетами.

Был и еще один интересный момент. Братцы Уизли — те, что одинаковые с лица — объявили младшенькому Рончику войну. Как оказалось, они весьма неплохо относились к Луне Лавгуд, которую Рон так грубо выкинул из купе по навету сестренки. Но мстить Джинни они не собирались, а вот Рон, как говорится, круто попал. Это они объявили на весь зал. Несмотря на этот глупый шаг, они сумели подняться по шкале ценностей Драко Малфоя на несколько пунктов. Теперь он признал их за людей, достойных некоторого уважения, и мог позволить себе простить близнецам некоторые вещи. Но раскаиваться по поводу содеянного ранее он, впрочем, не собирался.

А вот утро преподнесло сюрприз! Он проснулся часа в четыре от боли. Да и вообще ощущения были очень странными. Он самому себе напомнил мыльный пузырь, который кто-то безжалостно надувал все сильнее и сильнее! Вот оболочка уже была на пределе и готовилась треснуть. Драко ощущал себя именно так. Что-то происходило с его магическим ядром! Его до боли распирала сила. Мгновенно приняв решение, он вызвал старого Кричера, а едва тот появился, как Драко возложил руки ему на голову и принялся сливать ману, словно в накопитель, как когда-то учил его отец. Домовик застонал и попытался отступить в сторону, но Драко рявкнул.

— Забирай сколько сможешь, иначе я лопну!

В итоге Кричер стонал, но жрал ману, как маггловский пылесос, а появившийся Добби собирал остатки. Когда боль немного отпустила, Драко увидел лоснящуюся, хоть и по-прежнему морщинистую рожу Кричера, который пялился на него совершенно ясными и зрячими голубыми глазами.

— Хозяин Драко очень силен для своего возраста, — проскрипел домовик. — Кричера едва не порвало в клочья, ведь он очень стар и так много маны потребить ему сложно. Но теперь верный Кричер прослужит хозяину еще долго.

На следующее утро ситуация повторилась, только теперь маноотводом работал Добби.

На третье утро пришлось кормить Диппи — эльфийку мамы. В последующие дни он «залил» под завязку и этих, и всех трех оставшихся домовиков Малфоев. Затем пришлось отдуваться одному старому Кричеру, который уже нашел применение для такого количества маны. Он принялся обновлять многочисленные чары на Гриммо, ремонтировать дом и подпитывать разряженные накопители, емкость которых была поистине огромна.

Подобное безобразие длилось полтора месяца. Драко места себе не находил. Он даже проигнорировал грандиозный провал Локхарта с пикси, практически не заметив его. Впрочем, и пикси к нему не совались, звериным чутьем чувствуя опасную для их жизней нестабильность. Драко боялся колдовать! Простой Люмос в его исполнении оказался опаснее Инсендио. Ладно, хоть Добби был рядом и быстро устранил проблему с возгораниями. Ожоги на руках и всей физиономии пришлось лечить мазью, ладно, хоть запас был. А вот пострадавшее зрение восстанавливалось несколько дней, и Малфой сам себе напоминал Поттера, лишенного очков. Эти дни его едва ли не за руку водила по замку Панси. Но ничто не длится вечно. Пришло в норму и его изрядно разросшееся, по словам Добби, магическое ядро. Оно выросло до уровня сильного ученика Хогвартса последнего года обучения. Теперь он осторожно учился дозировать силу заново. Из полезных дел за это время он сделал только одно — поздравил девятнадцатого сентября Грейнджер с днем рождения.

Удивил его отец, который все никак не мог найти времени для появления в Хогвартсе с метлами.

* * *

Все эти дни за крестником обеспокоенно следил Северус Снейп. Он не понимал — что происходит с мальчишкой. С некоторых пор разум Драко был полностью закрыт, и даже отследить эмоциональный фон стало проблемой. А ломать защиту разума крестника Снейп не собирался. От его взгляда не укрылись следы заживших ожогов на лице и руках Драко, как и временные проблемы со зрением. Но раз тот не обратился к нему, значит, не считал проблему серьезной, а лезть к нему и навязывать помощь насильно было не лучшим выходом. Как и пытаться его продиагностировать без согласия. В среде магов это вообще было не принято, кроме тех случаев, когда пострадавший находился без сознания или был близким родственником, ну, или несмышленым ребенком. То, что Снейп был крестным отцом Драко, давало ему такую возможность, но слишком уж сложный характер был у мальчишки, чтобы рисковать их отношениями. Впрочем, за зельями тот обращался регулярно, так что Северус держал развитие ситуации под контролем.

А едва ситуация с крестником нормализовалась, в канун Хэллоуина какой-то гад посмел напакостить Аргусу Филчу, прокляв его кошку. Миссис Норрис нашли в коридоре второго этажа, близ того самого туалета, где тролль погрыз Грейнджер. Бедная кошка висела на держателе для светильника, подвешенная за хвост, и на ощупь напоминала собственное чучело на жесткой основе. Ни с чем подобным Северус никогда не сталкивался. Под ней была кровавая надпись о том, что Тайная Комната снова открыта. А кроме того, около места происшествия поймали Гарри Поттера.

* * *

— Так, так, — бормотал Драко, внимательно осматривая место преступления. — Надпись невысоко.

Он подошел ближе и примерился. Ему самому писать на такой высоте было бы удобно, а еще удобнее было бы кому-нибудь повыше. Однако верхняя часть надписи была менее аккуратной, чем нижняя. Это просматривалось на всех буквах. И это могло означать только одно — тот, кто сделал эту надпись, был вынужден тянуться, а значит, он или она небольшого роста!

В отличие от большинства учеников он был уверен, что Поттер тут совершенно не при делах. Впрочем, преступник как таковой Драко не интересовал. В школе всегда хватало шутников. Просто прочитав один из рассказов про знаменитого маггловского сыщика Шерлока Холмса, он решил попробовать его метод в деле. Оказалось, что из него не получится великого сыщика. Кроме предполагаемого роста преступника, Драко ничего установить не удалось. Впрочем, он и не претендовал на звание Холмса всея Хогвартса. А поэтому, пожав плечами, Драко отправился в библиотеку. Требовалось дописать эссе по чарам, начатое еще на истории магии. В одной из книг ему на глаза попалось упоминание интересного заклинания, которое было способно вывести его подслушивающий артефакт на новый уровень. Как оказалось, многие ведьмы-домохозяйки уже давно применяли чары для наблюдения за детьми, когда они сами занимались делами. И эти конструкты позволяли не только слышать звук, но и видеть происходящее с любимым чадом! Он так увлекся, что умудрился пропустить ужин, и только известие о закрытии библиотеки прервало его изыскания.

Полный идей и предвкушения, он появился в гостиной Слизерина и сходу был огорошен известием об открытии дуэльного клуба. И это великое событие должно было состояться уже завтра!

Уснул Драко совершенно счастливым.

Наутро, проснувшись довольно рано, он вволю понежился в теплой ванне и отправился на завтрак с еще слегка влажными волосами. Слегка подпортил ему настроение вид злого и хмурого крестного. На зельеварении, которое было у них сразу после завтрака, Северус Снейп рвал и метал. Он запугал учеников едва не до слез, и только звон колокола, сообщивший о конце занятия, спас их от нервного срыва. В отличие от остальных, спешно сбежавших из кабинета, учеников, Драко собрал вещи, но остался сидеть.

— Что происходит? — поинтересовался он, едва за последним беглецом закрылась дверь. Снейп недовольно зыркнул черными глазами, но на Драко все эти взгляды давно не действовали. Затем Северус вздохнул, сообразив, что срывать злость на крестнике было бы весьма неосмотрительно.

— Локхарт случился, с Дамблдором на пару. И их дуэльный клуб!

— Вот как? — бровь Драко изогнулась так, как, бывало, Снейп видел в зеркале. — А ты там при чем?

— А я у директора всегда при чем! — снова полыхнул злостью Северус. Затем, помедлил и спросил: — Поможешь?

— В чем? — теперь нахмурился Драко. Ему мысль о том, что придется способствовать осуществлению каких-то планов Дамблдора, удовольствия не доставила абсолютно.

— Директор приказал мне заставить одного из слизеринцев, желательно тебя, использовать в дуэли с Поттером заклинание Серпенсортиа.

Эти чары Драко знал. Вот только участвовать сам в дуэли с Поттером он не собирался. Не хватало еще своими руками разом порушить то, чего удалось с трудом добиться за целый год! Но и крестному помочь было желательно. Драко знал, что Снейп не мог ослушаться прямого приказа бородатого сластены. При мысли о том, что хороший, в общем-то, человек, сам, из-за своей неосмотрительности в молодости, стал рабом по сути, вызвала в его душе вспышку дикой и необузданной злобы. Почему-то захотелось вцепиться в директора зубами и рвать, рвать… Это было что-то новенькое, и Драко постарался побыстрее унять взбунтовавшиеся чувства, сообразив, что имеет дело с последствиями изучения анимагии. Видимо, начала проявляться сущность зверя.

— Сам я с Поттером драться не стану, и не уговаривай, — ответил он. — А вот Нотта могу попросить.

Снейп только кивнул.

* * *

Настроение Драко, стоявшего в первом ряду у дуэльного помоста, было таким, что даже Панси, которую он не обидел бы никогда, не рисковала с ним заговорить. Он чувствовал себя подобным Рону Уизли. И от этого сравнения ему хотелось воткнуть тот самый жертвенный ножик в себя самого. И неожиданно он понял о себе то, о чем ранее и не догадывался. Оказывается он, Драко Малфой, как-то незаметно действительно начал считать Поттера своей родней! Выходило, что он предал родственника. И это предательство причиняло ему нешуточную душевную боль. Вот только и выхода он не видел. Снейпа он тоже считал своим! Он не мог предупредить Поттера о непонятной ловушке, подготовленной ему бородатой сволочью. Гарри был слишком легко читаем. Не мог он и отказать крестному. В противном случае тому пришлось бы ментально воздействовать на кого-то из своих подопечных и принять откат от нарушения клятвы преподавателя!

Теперь он полностью понимал выбор Распределяющей шляпы. Хитрость и амбициозность говорите? Вот уж нет! Салазар Слизерин ценил в своих учениках только чистую кровь и верность. Причем, для мага, чью семью практически в полном составе убили магглорожденные предатели, верность семье стояла на первом месте! Именно это искал в детях зачарованный четырьмя основателями артефакт.

Серые глаза Драко полыхнули злобой, затем в них загорелись зеленые звериные огоньки, и когда на помост шмякнулась несчастная кобра, ее псевдожизнь мгновенно оборвалась в огне Инсендио, вылетевшем из его палочки. Вспомнив про змею, он все-таки нашел выход из неприятного положения. Остальное сделала ярость.

* * *

Северусу Снейпу, встретившемуся взглядом с крестником, на мгновение стало страшно. Ему вдруг показалось, что он снова смотрит в глаза оборотня Люпина, как тогда, в детстве, когда он, глупый мальчишка, пробрался в полнолуние прямо в его берлогу, не ожидая встретить там чудовище. На память о той встрече у него остались шрамы от когтей на груди.

А в следующее мгновение Драко развернулся на месте и, пройдя сквозь расступившуюся толпу, покинул дуэльный зал. Мгновение спустя за ним бегом бросилась Панси Паркинсон.

* * *

Альбус Дамблдор положил в рот кусочек великолепного мармелада и отхлебнул чая. Пока тело предавалось чревоугодию, мощный мозг анализировал недавнее происшествие. Все началось с провала очередного хода, запланированного для наилучшего осуществления его тщательно разработанного и филигранно воплощаемого в жизнь плана. Из-за юного Малфоя провалилась попытка открыть миру способность Поттера говорить со змеями. Ну кто бы мог подумать, что вмешается белобрысый щенок? А нелепое объяснение Снейпа? Мальчик, мол, змей панически боится, вот и выдал! Ну-ну. Вот зачем Альбуса считать за идиота? Хотя так жить проще.

Однако Драко не так прост, как хочет казаться. Одна защита его разума чего стоила! Альбус, заинтересовавшись Малфоем, подгадал момент так, чтобы тот попался ему в коридоре навстречу. Жаль что он практически не появлялся в одиночестве, а это усложняло задачу. Однако в тот раз Альбус атаковал, едва встретился с Драко глазами. Сначала он умилился зеленому миру, коим предстал перед ним первый слой защиты разума ребенка. Найти проход внутрь, стилизованный под чью-то нору, не составило труда. А дальше начались проблемы. Дамблдор вздрогнул, вспомнив тьму, которую не в силах оказался развеять, низкий многоголосый рык и приближающиеся к нему алые угли чьих-то многочисленных глаз. К подобному он не был готов. Пришлось срочно отступать, не вступая в схватку с неведомыми стражами.

Теперь ему было над чем подумать.

* * *

Думал над образовавшимися проблемами и Драко. То, что Дамблдор заинтересовался им, было весьма неприятно. Засветился он тогда на первом и единственном занятии дуэльного клуба, поломав игру директора. Но не мог он иначе. Впрочем, пока ничего смертельно опасного не произошло.

Тут его мысли переключились на отца. Тот почему-то так и не появился пока в школе, а ведь планировал!

— Добби! — позвал Драко. — Ты не знаешь, что произошло? Почему отец так и не появился в школе?

Тут он сильно удивился. Добби стал пунцовым, словно свеклина. И ножкой так шарк, шарк.

— Не понял? — удивление Драко вырвалось наружу.

— Ну… Так… Это… — мялся красный до кончиков ушей Добби.

Поняв, что добиться от Добби он едва ли чего-нибудь сможет, Драко позвал Кричера и поинтересовался уже у него. Тут удивление Драко переросло в настоящий шок. Морщинистая рожа Кричера расплылась в настолько широкой улыбке, что казалось — губы треснут! Затем на ней появилось ехидное выражение, и Кричер покосился на Добби, который готов был сквозь землю провалиться.

— Зря вы, хозяин, делились маной с молодыми домовиками, — ухмыльнулся он. — Все ваши домовички теперь ждут потомства. Морни, что служит вашему отцу, постарался. А этот…

Кричер ткнул узловатым пальцем в лоб съежившегося Добби и продолжил: — Обрюхатил всех домовичек в ближней и дальней округе Малфой-менора. Да, наверное, уже и часть хогвартских, тоже. Теперь ваш отец занят решением проблем с соседями и друзьями.

— Добби не виноват! — возопил бедный Добби. — Они сами лезут.

Драко упал на кровать, задыхаясь от хохота. Такого фортеля он от домовиков точно не ожидал! Как-то напрочь забылась такая особенность этих, подсевших на магию хозяев, паразитов. Афродизиак, понимаешь, нашли! А Добби-то дал! Устроил демографический взрыв!

— Ха-ха-ха! — залился он снова, взглянув на смущенного Добби. — Ладно, иди, многодетный папаша. Я не сержусь.

А отец появился в школе только в середине ноября.